Императрица и время

Глава 4

- Ты сказала мне, что он в Ковентине, но его там нет. Ишханди смотрела на Орлану со смесью беспокойства и осуждения. - Я расспросила знакомого профессора о конференции, он ничего о ней не слышал.

Больше всего Орлане хотелось спать. После поминального ужина в Хршасе она чувствовала себя хрупкой, как сухая веточка на ветру, и такой же беззащитной. Ей чудился тяжёлый взгляд, направленный в спину, и, преодолевая желание оглянуться, она спустилась к вечернему чаю.

Она даже не сменила платье, так и осталась в траурно-чёрном посреди тёплого летнего вечера с лилиями и пением птиц.

- Больше я ничего не знаю, Ишханди. Может быть, я что-то не так поняла.

Та всплеснула руками.

- Это я не могу понять. У тебя пропал муж, а ты занимаешься тем, что ходишь на поминки к каким-то графам.

- Муж связывался со мной этим утром. Орлана слушала себя словно со стороны, между делом удивляясь, каким же далёким казалось то самое утро. - Он не болен, не в заложниках. Просто обижен.

Ишханди, забыв о чае, как о совершенно ненужной детали, ногтем скребла по серебристой скатерти.

- И тебе совершенно не больно, что он ушёл?

Орлана почувствовала, как задрожали её губы. Эту дрожь ей хорошо удавалось сдерживать весь день.

- Мне больно, когда он спокойно спит, а я ломаю голову над тем, как бы не дать империи развалиться. Мне больно, когда я понимаю, что Риан чаще разговаривает со своим учителем фехтования, чем с отцом. А то, что он ушёл, наверное, естественно.

Она помолчала, слушая, как за отрытой на террасу дверью, шумит в деревьях ветер.

- Только я не знаю, как объяснить это детям.

Прохладная капля сбежала по щеке вниз, Орлана удивлённо коснулась её следа пальцами - неужели слёзы?

- Послушай, Ишханди поймала её руку, это должен делать Луксор. Свяжись с ним.

Она сдёрнула с цепочки на поясе кристалл связи и поставила его перед Орланой.

- Может быть, он уже остыл и готов вернуться.

Орлана пожала плечами, но поговорить с мужем попыталась. Долго, неоправданно долго она смотрела, как поднимаются и снова осыпаются золотистые искорки внутри кристалла, шевелила губами, будто про себя произнося все нужные слова, но Луксор так и не ответил.

- Наверное, он совсем не хочет со мной разговаривать, предположила Орлана, давя подступающую к горлу панику. - Я скажу Аластару. Пусть ищет.

Ишханди сжала её пальцы.

Она всё ещё доверяла ему - удивительно. И доверяла даже больше, чем любому другому, кто заходил в её кабинет. С ним она не ощущала себя хрупкой, промёрзшей насквозь веточкой на северном ветру.

- Аластар...

Он уже ждал её в кабинете - сидел на привычном месте, закинув ногу на ногу и отстранённо глядя в окно.

- Да? - Он обернулся.

Орлана прошла к своему креслу и перед тем, как сесть, оглядела разбросанные бумаги. Она сама оставила стол в таком виде, когда убегала от мыслей в Грезо.

- Нам предстоит серьёзный разговор. Прошу вас говорить правду, потому что... Она запнулась, не находя достаточных слов. - Знаете, то, что было в Хршасе, это не демонстрация моей власти. Это должно было показать, что я не хочу потерять вас.

Она не смотрела ему в лицо. Орлана рассеянно перебирала бумаги, хоть среди них быстро нашлись три нужных сероватых листа, она продолжала перекладывать их с места на место.

- Но ещё я кое-что узнала. Точнее сказать, подтвердила свои догадки. Поэтому я хочу, чтобы вы выслушали меня, а потом рассказали бы то, что знаете сами.

- Хорошо, кивнул Аластар. Он придвинулся ближе и положил руки на стол.

Орлана собрала в стопку все свои записи, перевернула верхний лист чистой стороной и в самом верху его вывела высокую стройную единицу.

- Тогда начнём сначала. Думаю, заговорщиков было трое, как и проболтался Гред. Первый из них - Дритан. Насколько известно теперь, он наложил на себя руки - отравился. Но перед этим он подготовил операцию по незаметному проникновению в Альмарейн своих наёмников. Всё было так: ночью кто-то отравил колодец в квартале учёных, так что утром мы были так увлечены этим, что и не заметили бы, когда в столицу вошли те странные 'знахари'.

Она снова выводила линии на чистом листе

- Но всё пошло не так, потому что Дритан чего-то испугался и решил самоустраниться. Разумеется, после того, как фарих Арджаны попросил помощи наших целителей, явление знахарей выглядело очень странно, и их план провалился. Но возникает закономерный вопрос - чего же испугался Дритан?

Она замерла, не дорисовав последнюю стрелку, вспомнила утро, наполненное щебетанием птиц. Вспомнила, как ветер нёс запах реки, как прохладно было в тени деревьев. Вспомнила разрушенную беседку на берегу Сантарина.

В то самое утро в столицу явился Идрис.

'Скажем, может быть, я спасу Эйрин. От смерти, например', по-клоунски выпятив губы, заявил он.

Аластар вынул из её ослабевших пальцев солнечное перо и сам дорисовал стрелку.

- Моя императрица.

- Да? - Она тряхнула головой, сбрасывая слишком реальное наваждение.

- Вы замолчали.

Она перевела дыхание. То, что воображение дорисовало само, было хуже, куда хуже самой страшной реальности.

- Я, кажется, поняла, зачем в столицу шли эти знахари. Они собирались что-то сделать с моей дочерью. - Орлана поняла, что её голос нервно дрожит. - Я же говорила, что Идрис знал куда больше, чем говорил. Он знал, что ей угрожает опасность.

Закрыв лицо руками, она несколько секунд пыталась выровнять дыхание, а потом снова склонилась к схеме, проводя по уже нарисованным линиям кончиком солнечно пера.

- Смотрите, ведь всё должно быть так: отравление, боевики входят в столицу под видом знахарей, никто ничего не замечает, потому что всё внимание устремлено на квартал учёных. Они берут Эйрин в заложники - ведь в это время она находилась бы в школе и требуют от меня разорвать указ. Вот как всё должно было случиться!

В полуночной тишине Орлана слышала стук собственного сердца - сердце болело за едва не отданную в лапы заговорщиков дочь.

- Нет, вывел её из прострации Аластар. - В школе выставлена охрана, улицы патрулирует стража. У них почти не было шансов.

- Были, выдохнула Орлана. - Идрис сказал мне, что спасает её от смерти. Значит, шансы у них были. Не зря же маги времени выходят в города только в преддверии больших трагедий.

Холодный ветер коснулся её ног, и резко запахло дождём. Как в предчувствии грозы смолкли птицы - а она только сейчас заметила это. Орлана обернулась и захлопнула окно.

- Давайте продолжим. Сделав усилие над собой, она снова взяла в руки солнечное перо и запретила себе думать, что было бы, если. - Вторым в нашем списке идёт Кленис и его глупо обставленная клевета. Посудите сами, как непросто было бы нам, если бы Риан применил боевое заклинание в присутствии множества свидетелей. А организовать такое - проще простого. Полная площадь празднующих. Почему Кленис ограничился тем, что сам прибежал в замок жаловаться? Надеялся на мою исключительную честность? Ой ли, думаю, ему тоже кто-то помешал. Закрыл дверь перед самым носом. И это убийство - кто-то выключил свет, кто-то заколол его самого - за одну минуту.

На окна обрушился дождь. В едином истеричном порыве ударились в стекло ветви дерева. Оторвавшись от своих размышлений, Орлана несколько секунд наблюдала за бушующей стихией.

- Дождь, произнесла она отстранённо. - В Альмарейне в ту ночь было сухо. А в Ситрите шёл дождь. Вы пришли вечером ко мне в кабинет, и на вашем плаще ещё не высохли капли дождя.

Она придвинула к себе изрисованный лист, но цифру три выводить не стала. Вместо этого принялась рисовать в самом углу - не волка - волчонка, грустно потупившегося на собственный хвост.

- Убийство Ледвига было самым опрометчивым. Если смерти Дритана и Клениса ещё решали какие-то проблемы, то гибель графа только создала новые. Но как мастерски всё было продуманно - выпустить волка, чтобы тот почуял женскую кровь и загрыз вашего отца. Я бы никогда не сочинила такого. Убийца явно действовал в ярости, и у него было побольше мотивов, чем просто защита моего спокойствия.

У волчонка появились глаза: большие и грустные. Пушистый зверь смотрел уже перед собой, его тонкие передние лапы утопали в снегу. Орлана вздохнула и украсила его уши кисточками. Солнечное перо мазнуло чернилами по бумаге и выплюнуло кляксу - как раз в том самом месте, где у волка был нос.

- Вы вышли из себя в ту ночь. После разговора с Ледвигом вы уговаривали меня не разрывать указ. Потом разбили мой бокал и ушли. Утром вы и без моих слов были уже готовы к тому, что придётся выводить горожан, так? А ещё, вы не в очень-то хороших отношениях были со своими родственниками.

Аластар молчал. Орлана превращала кляксу в большую звезду, и лучи её пронизывали насквозь все схемы на листе. Она продолжила - совершенно спокойно, будто речь и не шла о трёх смертях:

- Я думаю, вы хотели мне помочь. Убиты все, кто угрожал моему спокойствию. Но я бы не хотела, чтобы подобное повторялось.

Она, наконец, подняла на него глаза. Аластар смотрел мимо. Может быть, в окно, за которым ливень хлестал по широким листьям вечноосенних деревьев.

- Хорошо, я дам вам время, чтобы обдумать ответ, но прошу, не нужно больше лжи. Поймите, вы мне нужны здесь, а не в дальних гарнизонах Фарахны.

Орлана поднялась. Широкие рукава платья соприкоснулись под грудью - она сцепила пальцы в замок.

- Раз вам пока нечего сказать, продолжим наш разговор утром. Спокойной ночи.

Дождавшись, когда Аластар выйдет, она погасила почти все шары белого пламени в кабинете, оставив только один. Его света хватало, чтобы смотреть на бьющиеся о стекло капли. Глядя на главную аллею сада, потонувшую в молочном свете, Орлана думала о желании вернуть Эйрин домой, как о деле, уже решённом.

Сверкнул кристалл связи, оставлённый на столе. Тут же родившаяся надежда вернуть Луксора заставила её сердце пропустить удар. Но, оказалось, с Орланой хотел поговорить Адальберто.

- Ты ещё не спишь? - Его, бедного, видно, подняли с постели. Целитель безрезультатно пытался сдерживать зевоту. - Уже поздно.

- Не переживай, я как раз собиралась. - Как будто в подтверждение своих слов, Орлана вынула из волос первую шпильку, высвободив один локон.

- Ну хорошо, я так и думал. Просто Аластар просил меня проследить, чтобы ты легла спать... Он сказал, что ты можешь и не лечь. Будешь сидеть в кабинете и пить вино.

Адальберто замолчал на секунду.

- Ты сидишь в кабинете и пьёшь вино? - обеспокоенно спросил он. - Такое бывало? Я чего-то не знаю о тебе?

- Наглая ложь, совершенно невозмутимо выдала Орлана. - Ничего я не пью. И вообще уже ложусь.

- А, успокоено протянул целитель. - В таком случае, спокойной ночи.

Пожелав спокойной ночи ему в ответ, Орлана погасила последний шар белого пламени.

Эйрин проснулась от тревоги. Она села на постели и долго моргала, пока не поняла, что кругом действительно кромешная темнота - ночь.

- Эй, негромко позвала она и прислушалась.

В дальнем углу комнаты зашуршала под чьими-то ногами каменная крошка. Когда глаза попривыкли к темноте, она различила, что из дверного проёма льётся сероватый свет, наверное, свет звёзд, а в углу притаилась согнувшаяся в три погибели тень.

- Эй, ещё раз, уже требовательнее, повторила она. - Идрис?

Раздался вздох. Маг времени как будто и не собирался скрываться, просто не испытывал желания вступать в разговор. С третьей попытки Эйрин зажгла шар белого пламени и прогнала его на середину комнаты.

В самом углу, рядом с кучей битых камней, на корточках сидел Идрис, и край его фиолетовой накидки грустно свисал до самого пола.

- Чего ты тут сидишь? - недовольно фыркнула Эйрин.

Он снова не ответил, что-то рассматривая на противоположной стене. Губы Идриса беззвучно шевелились.

- Что случилось? - повторила Эйрин уже встревожено.

Она первый раз увидела учителя в таком состоянии, и единственной осознанной мыслью оказалось - бежать прямо сейчас. Он ненормальный, он может и сотворить чего-нибудь с ней.

Но вместо этого она оцепенела и только заворожено смотрела на него, не обращая внимания даже на покалывание в онемевших от неудобной позы руках. Не сразу, но она различила его шёпот, почти слившийся с шелестом листвы.

- Не получается, не получается, почему у меня ничего не получается...

- Да что не получается? - почти крикнула Эйрин, надеясь хоть криком вывести его из жуткого состояния.

Идрис вздрогнул и перевёл уже осмысленный взгляд на неё. В его зрачках плясали отблески белого пламени. Вместо ответа Идрис опустился на колени и подполз к ней ближе. Прямо по пыльному мрамору.

Эйрин шарахнулась назад и ударилась спиной о стену. Мысленно она уже бежала прочь из развалины, которую маг времени называл домом. Бежала, спотыкалась о корни деревьев, на несколько секунд останавливалась, чтобы отдышаться и прислушаться - нет ли погони - и бежала снова. Но тело сковало страхом так, что она и пальцем пошевелить не могла.

- Идрис... прошептала она, отчаянно пытаясь воззвать к его разуму.

- Ты была в мире людей? - произнёс он вдруг обычным голосом, но так и не сменив позу.

Эйрин затрясла головой, пытаясь сообразить, что лучше отвечать сумасшедшему и зачем ему вообще мог сдаться мир людей.

- Теперь всё ясно. Ты там не была. Почему ты там не была? Твоя мать прожила там много лет. Почему тебя туда хоть в гости не отвели? Теперь он, казалось, разговаривал сам с собой, совершенно не нуждаясь в собеседниках.

Уголки её глаз защекотали слёзы.

- Почему? Что у тебя не получается? - ощущая болезненную необходимость заставить его замолчать, Эйрин закричала сама. - Я же всё делала, как ты говорил. Всё сделала. Что тебе ещё нужно?

- Пойдём в мир людей. Это поможет. Конечно, поможет. - Он сел прямо на пол и тихо рассмеялся. - Утром и пойдём.

Предчувствуя, что тащат в то место, где ей не понравится совершенно, Эйрин разрыдалась ещё сильнее. Она плакала, пока Идрис в подобии молитвы повторял эти несколько фраз, пока он молча сидел на полу, глядя в сторону, а когда он поднялся и вышел, встревоженный своим решением, она вдруг успокоилась.

Совет, наконец, состоялся.

Орлану пригласили с самого утра, когда она ещё смотрела в тёмную глубину чайной чашки и раздумывала о вчерашних событиях. Проблемы явились в обеденную залу в виде секретаря с неизменной записной книжкой и солнечным пером, воткнутым в специальный кармашек на камзоле, и неплохое с утра настроение сразу же упало едва ли не в нижний мир, к самым жутким демонам. Но она явилась без опозданий, приветствуя всех надетой на лицо улыбкой, как будто бы не знала, что сейчас произойдёт.

- Предупреждая ваши вопросы, хочу рассказать, чем завершился мой вчерашний визит в Хршас. - Она опустилась на своё место и встретилась взглядом с Линкеем. - Всё дело в том, что некий граф из этой северной страны попытался меня шантажировать. Как вы можете догадаться, он хотел, чтобы я разорвала указ. Но произошёл несчастный случай, и граф трагически погиб. Вчера вечером я беседовала с его старшим сыном - законным наследником - и уладила все вопросы. Они больше не имеют к нам никаких претензий.

Фраза о несчастном случае, которая прозвучала в высшей степени двусмысленно, повисла в воздухе, как предчувствие урагана, такое, когда замолкают все птицы.

- Леди Орлана, начал Линкей, как всегда прокашлявшись перед тем, как взять слово. - Вам не кажется, что с этим ураганом перейдены уже все пределы. Маги лишились домов, целая столица лежит в руинах, а вы говорите об этом так спокойно?

- О нет. - Она взглянула на разложенные по столу бумаги: несколько грамот, скрепленных печатями каст. Вчитываться Орлана пока не стала. - Я лишь рада тому, что почти всех жителей удалось вывести, и никто не пострадал. Сам же ураган - это террористический акт. Неужели вы собираетесь идти на поводу у террористов?

Линкей оттолкнулся от края стола и откинулся на спинку стула, рассматривая крутящиеся в воздухе пылинки прямо перед собой.

- Нет, это было бы глупо. Но действия террористов вызвали большой отклик среди мирных жителей. Вчера вечером я получил бумагу от совета старейшин Арджаны. Они тоже восстают против указа. Недовольства среди населения нарастают: маги боятся повторения Ситритской трагедии.

- О Вселенский разум, вздохнул Анн, морщась, будто перед ним ни с того, ни с сего возник жуткий голодный демон. - Это и правда опасно. Даже если граф из Хршаса погиб, кто знает, сколько у него было единомышленников. Возможно, всё ещё повторится!

В наступившей тишине, когда все маги обернулись на нервно кусающего губы Анна, стало слышно, как пискнула пронёсшаяся мимо окна птица.

- Давайте не будем заниматься домыслами. - Орлана вытащила из стопки бумаг перед собой грамоту, присланную старейшинами, и пробежала по ней взглядом. - Пока что нам известно только, что один граф из провинции собирался шантажировать нас, но у него ничего не получилось.

Линкей развёл руками.

- Но народу это не объяснить. Они просто напуганы и хотят иметь возможность хотя бы защищаться. Я вынужден вновь внести предложение об изменении указа. Непременно нужно смягчить его, иначе волнений не избежать.

Орлана перебрала остальные бумаги. Очевидно, Линкей постарался всё подготовить, чтобы этим утром наверняка убедить её в своей правоте. Все собранные грамоты были подписаны традиционными или назначенными ею же политическими органами провинций - все они выступали против указа.

- Я хотела бы услышать, что думают по этому поводу остальные члены Совета. - Она оторвалась от бумаг и сцепила пальцы под подбородком. Выиграть бы сейчас немного времени, и тогда, когда она до конца разберётся с убийствами, решать эту проблему станет гораздо легче.

- Я всегда считал это решение опрометчивым, выдал Конрад, по привычке поглаживая кончиками пальцев эфес меча. - Если они наловчатся резать друг друга ножами, что же, будем отбирать у них ножи?

Птицы за окном молчали. Орлана перевела взгляд на Эрвина. Глава касты природы был единственным, чьё мнение она ещё не успела выслушать.

- Ну, признаться, протянул он нехотя, поняв, что вниманием его на этот раз не обойдут. - В провинциях стало гораздо спокойнее. Так что я не считаю этот указ слишком уж бесполезным.

Орлана почти вздохнула с облегчением: она не знала, что будет к вечеру и, тем более, завтра, но этим утром она выиграла сражение. Из тех троих, на чью поддержку она рассчитывала, её не подвёл ни один. Ни Ишханди, с которой удалось поговорить до совета, ни демонолог Аграэль - он и в прошлый раз безоговорочно принял её сторону из-за собственных убеждений. Осталась формальность - объявить голосование и отсрочить решение вопроса.

Бойд Марпое по прозвищу Крыс тащил мешок, оставляя за собой полосу примятой листвы. Под ногами хрустели осколки стёкол. Он улыбался, уже в уме подсчитывая, сколько сможет зашибить у знакомого перекупщика за все найденное в полуразрушенных домах.

Солнце жарило немилосердно. Он остановился, чтобы вытереть со лба пот и отряхнуть ладони одну об другую. Ветер нанёс песка на листья упавших деревьев. Зелень пожухла и пожелтела. Крыс поплевал на ободранные ладони - поцарапался, пока оттаскивал дерево от буфета в некогда богатом доме - и снова взялся за мешок.

В мешке гремело и бухало, и в тишине мёртвых улиц ещё один звук, который был слышен - шорох ветра в кронах деревьев, ставших вдруг очень уж низкими. Крыс прошёл ещё несколько шагов и остановился: ему почудилось, как в разгорячённом воздухе шевельнулось что-то тяжёлое и громкое. Стон.

Да, это был именно стон. Крыс огляделся. Однотипный пейзаж со всех сторон - он не рассмотрел ничего интересного, а бросить ношу и пройтись по округе не решился. Крыс припомнил демонов и перевалился через ствол дерева, повисший в шаге над землёй. Он упал на колени, тут же поднялся и, отряхиваясь, поднял глаза.

Там, придавленный рухнувшей стеной, лицом вниз лежал маг, и ветер шевелил обрывок его светлого плаща. Крыс подобрался ближе: на бледном пальце сверкнул драгоценный камень. Он склонился и оценил - за это знакомый перекупщик даст никак не меньше ста золотых имперских монет. Камень-то, ясное дело, дорогой.

- Прости, друг, - хмыкнул Крыс, присаживаясь рядом с жертвой урагана. Дёрнул раз, второй. Кольцо сидело плотно, как влитое.

Он удручённо вздохнул и достал из-за пояса нагревшийся от потного тела нож.

- Вы арестованы именем императрицы! - голос прозвучал сзади так резко, что Крыс вздрогнул и выронил нож.

Он обернулся: сзади стояли два стража, лица которых были скрыты капюшонами, и ещё один - в простой серенькой одежде. Он ухмылялся, глядя Крысу прямо в глаза.

- Мародёрством занимаетесь, да?

- Я? - Крыс поднялся, предупредительно оттолкнув нож подальше от себя. - Да я никогда. Просто как узнал о такой страшной трагедии, сразу же бросился. У меня же тут брат, брат жил!

Он схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону.

- Какая страшная трагедия, какой ужас. Где же теперь жить будут бедные... бедные...

- Разберёмся, где. Отведите его в участок, - маг в сером кивнул стражникам на Крыса.

- Страшная трагедия, - завывал он, пока один из воинов заламывал ему руки за спину. - Множество жертв! Как же теперь жить? Императрица забыла о нас. Теперь весь мир рухнет к демонам!

Налетевший ветер встревожил подол её платья и понёсся дальше - пугать солнечных зайчиков на дорожках сада. Солнце ещё не выпило лужи, оставшиеся после ночного дождя, и Орлана ёжилась: в шёлковом платье было прохладно.

- Вчера у меня не было доказательств. - Аластар шёл, вопреки своей привычке, на полшага впереди неё и чуть оборачивался всякий раз, когда говорил. - Но сегодня они есть, и я могу сказать, что не виновен в убийствах.

Орлана оторвала взгляд от солнечных бликов на поверхности воды, и посмотрела на начальника тайной полиции. Та часть сада, куда они забрели, почти не просматривалась из западного крыла замка - а восточное крыло было нежилым, так что вряд ли хоть кто-то проследил бы за ними и подслушал.

- Интересно, произнесла Орлана.

- Вы говорили, что Дритан убил себя, потому что испугался. Значит, кто-то намекнул ему, что знает об интриге со знахарями. Если так, Дритан должен был получить в последнюю ночь известие, поговорить с кем-то или прочитать послание. Но этого не было.

На дорожке то тут, то там переплетались ползучие побеги лилий Хаоса. Один неосторожный шаг - и хрустнет под ногой мясистый стебель.

- Вот как, пробормотала Орлана. Она не могла решить, как относиться к словам Аластара. Он или изворачивался, но только зачем, ведь она ясно дала ему понять, что не собирается предавать его суду, или же действительно пытался отвести от себя несправедливые обвинения.

- Его жена может это подтвердить, ведь она всю ночь была с ним рядом и наверняка бы заметила, если бы произошло что-то из ряда вон выходящее.

Орлана припомнила свой разговор с Иниси и только кивнула - червячок сомнений на счёт неё грыз Орлану всю ночь, после того, как в сумбурном сне ей привиделся тот вечер после похорон. И она вспомнила.

- Согласна, это довольно странное обстоятельство. Вы объясните его мне?

- Это можно объяснить только двумя способами: либо Дритану на самом деле никто не угрожал, либо сделано было это таким образом, что жена ничего не узнала. Например, тайным знаком.

Яд на пальцах - Орлана хорошо помнила эту фразу, прозвучавшую, когда ей рассказывали о смерти Дритана. Он так торопился свести счёт с жизнью, что неаккуратно просыпал ядовитый порошок на себя, испачкав одежду и руки.

- Давайте перейдём к следующему убийству, предложил Аластар. - Охрана Клениса рассказывает, что свет погас всего на минуту, за это время хлопнула дверь и в него воткнули меч. Такое могло произойти, только если убийца перемещался мгновенно. То есть он вышел из портала прямо в комнате Клениса и убил его, и в портал же ушёл.

- И хлопнул дверью только чтобы запутать следы, машинально продолжила Орлана.

Она знала, что всё это могло значить. Только то, что убийца был высшим магом, потому что только они могли ставить порталы, откуда захотят и куда им пожелается. Остальные же пользовались стационарными порталами, переносящими из города в город или в разные части города.

Аластар же никогда не блистал особенными магическими способностями. Орлана вдруг совершенно отчётливо поняла, что дверью хлопнули для отведения глаз, и сделал это довольно близкий ей маг: совершенно чужой и не подумал бы, что его вычислят по уровню силы.

- Выходит, она догнала Аластара и заглянула ему в лицо, это действительно не вы. Плохо. С вами в роли убийцы мне жилось куда спокойнее. Я, по крайней мере, знала, чего ожидать.

Начальник тайной полиции вдруг усмехнулся. С самого утра он ходил мрачный, как ночь над Хршасом, и его внезапная улыбка порадовала Орлану.

- Мы найдём убийцу, не сомневайтесь.

- Знаете, призналась она, я решила вернуть Эйрин. Если уж все заговорщики мертвы, ей больше ничего не угрожает.

Аластар снял свой плащ и накинул его Орлане на плечи.

- Хотите, чтобы я занялся этим?

- Нет. - Она тряхнула распущенными волосами. Без вечного плена шпилек было непривычно свободно, и кончики волос щекотали шею. - Я пойду к ним сама, чуть позже.

Неожиданно ожил кристалл связи, висящий у неё на поясе. Золотые пушинки внутри него взвились так резко, что, казалось, едва не посыпались в воздух. Орлана приняла вызов.

- Ваше величество, к вам заведующий факультетом естественных наук из Альмарейнской академии, говорил секретарь, а на фоне его голоса слышался ещё один, возбужденно и громко что-то рассказывающий. Он сообщает, что дело касается вашего мужа. Вы его примете?

- Да, ответила Орлана, чуть помедлив: второй голос сбивал её с толку. - Пусть ждёт меня в приёмной.

...Она явилась сразу же, не тратя времени на то, чтобы вернуться в замок пешком, а просто поставила портал прямо в приёмную. Визитёр уже ждал её там, замерев возле окна.

Подстраиваясь под его ожидания, комната приняла вид небольшого кабинета, чистого и почти пустого, будто обустраивающий его маг страдал от нехватки пространства. В углу притаились два кресла и кофейный столик, а на единственном - правда, довольно широком окне - трепыхалась от ветра перламутровая шторка.

Заведующий факультетом оказался невысоким мужчиной преклонных лет. По нашивке на его преподавательской мантии Орлане стало ясно, что перед ней стоит высший профессор Академии. Он неловко изобразил приветствие, принятое у магов природы, приложив обе ладони к середине груди и чуть поклонившись.

- Надеюсь, не отвлёк вас от важных дел?

- Нет, вовсе нет. - Орлана жестом пригласила его присесть и села сама. - Что вас привело?

Он задумчиво пожевал губами, глядя в сторону.

- Понимаете, я не знаю, как об этом сказать, но лорд Луксор второй день не приходит в Академию. Он не отвечает даже на вызовы, а сегодня я услышал, что он пропал. Это правда?

Орлана едва сдержала тяжёлый вздох. Она не знала, как рассказывать всем вокруг о том, что её муж сбежал, от одного воспоминания об этом поблекли солнечные зайчики на подоконнике.

- Действительно, он пропал, - глухо отозвалась Орлана. - Его ищут, но поиски пока что ничего не дали. Так что если узнаете о нём хоть что-нибудь, пожалуйста, сообщите мне.

Заведующий факультетом быстро закивал.

- Конечно-конечно. Вселенский Разум, что же такое могло с ним произойти, что же... Он закусил губу, глядя в пол. - А вы знаете, я уже давно почувствовал что-то недоброе.

Орлане мало нравился этот явно затянувшийся разговор: ещё немного, и, чего доброго, сердобольный профессор начнёт её утешать.

- Что же? - отозвалась она только из вежливости.

- Я связывал это с тяжёлым временем на работе. Знаете, у него же пять студентов делают дипломные работы, за каждым нужно следить, давать советы, думать, как представить их темы на заключительном заседании факультета. Но теперь я вижу, что всё было не просто так. - Профессор перевёл дыхание. Он стал очень рассеянным. Знаете, один раз даже забыл прийти на собственную лекцию. Студенты уже несколько раз искали его.

Орлана нахмурилась: она ничего подобного за Луксором не замечала. Он всегда был немного не от мира сего, но к работе относился аккуратно.

- Действительно? Как вы думаете, он был расстроен?

Профессор пожал плечами.

- Я бы так не сказал. Иногда мне казалось, что он, наоборот, чрезвычайно возбуждён и полон сил. Хотя, может быть, это всё было внешнее. Вот, допустим, несколько дней назад он затеял спор с одним из наших преподавателей... А ещё уже несколько дней раньше всех являлся в Академию. Наверное, работы было много. Понимаю, понимаю, сейчас всё важно, любая мелочь. Знаете, что? Я могу пораспрашивать коллег, возможно, он и рассказывал кому-то о своих делах.

Орлана не отрывала взгляда от подоконника. Край перламутровой шторы теперь почти касался пола - светлого, блестящего от лака дерева.

- Я бы сама пришла в Академию. Это возможно?

- Конечно! Я с удовольствием одолжу вам свой кабинет, чтобы было удобнее побеседовать.

Орлане не особенно нравилась идея обсуждать свои проблемы с незнакомыми магами, но теперь она начала по-настоящему волноваться за Луксора.

Профессор хлопнул себя по коленям.

- Вот и отлично. Тогда, может быть, прямо сейчас?

...Из всех коллег мужа Орлана чаще всего от него слышала именно о заведующем факультетом - по словам Луксора, он обожал собственного внука и трижды в день отлучается с работы, чтобы отвести того в школу, привести обратно домой, а потом ещё сопроводить к учителю пения. Ещё в память ей врезался разговор о молодой женщине-преподавательнице, которая закрутила бурный роман с одним студентом и по этой причине едва не лишилась работы.

Сейчас она познакомилась с мужчиной, преподававшим молекулярную биологию. Он постоянно щурился - щурился, рассматривая Орлану, щурился, глядя в окно, и даже когда закрывал глаза, чтобы дать им отдых, всё равно щурился.

- Это всё началось несколько дней назад, точно сказать не могу, когда. Но я очень точно заметил, что с ним что-то произошло.

В кабинете заведующего факультетом было светло и просторно, и перламутровая штора касалась деревянного пола. Орлана сидела за большим Т-образным столом, а её собеседник утроился на ближайшем кресле, так, что его макушки едва ли не касались плети вьющегося растения.

- А заметил, потому что произошёл такой случай... Утром, я только что пришёл в Академию, занятия ещё не начались. Я увидел его на чёрной лестнице, вместе с одной студенткой. И они о чём-то тихонько разговаривали. С тех пор я стал наблюдать и заметил, он постоянно куда-то уходит. Раньше сидел себе и сидел на кафедре, а потом стало - не найдёшь. Вот и студенты его ищут.

Он смотрел Орлане в глаза, щурился и рассказывал так проникновенно, что ей не хотелось перебивать. Усилием воли она заставила себя отвести глаза.

- Спасибо. Вы не покажете мне его рабочее место?

- Покажу, пропел преподаватель молекулярной биологии, довольный, как будто его только что приставили к высшей научной премии. - Вообще-то у него есть личный стол на кафедре, но, думаю, я вам лучше покажу его лабораторию, он там бывает гораздо чаще, на индивидуальных занятиях опять же.

Когда они вышли, уже началась перемена, и широкий коридор вдруг оказался слишком узким: студенты наполнили его смехом и топотом. Несколько дней назад Орлана с удовольствием ловила бы обрывки разговоров и походя заглядывала бы в аудитории - она обожала выстроенные амфитеатрами залы и солнечный свет из высоких окон. Но сейчас она едва сдерживалась, чтобы держать голову прямо, ей казалось, что каждый пробегающий мимо обязательно оглянется и укажет пальцем - она идёт обыскивать лабораторию мужа.

В лаборатории она уже бывала и хорошо помнила ряды химической посуды, в образцовом порядке расставленной по полочкам. В глубине комнаты двумя шкафами был отгорожен угол - там стоял письменный стол.

- Спасибо. - Орлана обернулась к своему проводнику и выдержала его любопытный взгляд. - Вы мне очень помогли.

Улыбка начала сползать с его лица - до преподавателя молекулярной биологии дошло, что его выставляют за дверь.

- Я буду на кафедре, произнёс он всё ещё сладко и сощурился сильнее. Уже холоднее добавил: Зайдите, когда закончите.

Орлана плотно закрыла за ним дверь, и весь шум перерыва остался снаружи. Внутри комнаты остался только рассеянный солнечный свет и запах липового цвета - Луксор рассказывал ей, какое вещество имеет такой запах, но Орлана благополучно забыла.

- Ты бы хоть студенток на чёрные лестницы не водил, вздохнула она и выдвинула верхний ящик стола.

Несмотря на свою аккуратность по отношению к колбам и пробиркам, Луксор не любил разбирать бумаги, и периодически они заполняли их спальню и оба кабинета, так что Орлане приходилось разрешать прислуге убирать в столах. Многое шло в мусор, правда, Луксор ещё ни разу не хватился своих записей. Здесь же, по всей видимости, никто не посмел трогать его вещи.

Высыпав содержимое ящика прямо на стол, Орлана растолкала их по всей столешнице. Формулы, записи, сделанные явно второпях, чистые записи - похоже, конспекты лекций. Она автоматически стала сортировать их по опрятным стопкам и возвращать в ящик.

Рутинная работа успокаивала, и Орлана ощутила, как отхлынул от лица жар. Она провела рукой по щекам - как будто бы не горячие. Не хватало ещё покраснеть, как студентке, застуканной с преподавателем на чёрной лестнице.

Когда она познакомилась с Луксором, в него была влюблена добрая половина женского состава факультета, и это даже несмотря на то, что он слыл настоящим монстром - сдать зачёт с первого раза не смогла даже подруга Орланы - отличница Руфь. Та краснела, бледнела и от волнения где-то не там поставила коэффициент. Орлана к тому времени уже окончила другой институт и столкнулась с Луксором совершенно случайно.

Отправив в мусорную корзину несколько откровенно ненужных бумажек, она взялась за следующий ящик. В нём царил такой же бардак, немного сдобренный уложенными с краю химическими очками и пачкой перчаток.

Роман у них завязался ни с того, ни с сего, но зато какой это был роман! Со всем, о чём только может фантазировать неискушённая жизнью девушка: были и цветы по утрам, и громкие ссоры, и побеги вдвоём за город, и мучительные разрывы. На момент их встречи у Луксора уже была невеста, и любовный треугольник удалось разрушить только её смертью. В одни моменты она думала, что никогда больше его не увидит, в другие - что будет с ним всегда.

Что думать сейчас, Орлана не знала. Она вытряхнула последний ящик, и о столешницу стукнулся небольшой свёрток бумаги, перетянутый резинкой. Не особенно заботясь о последствиях, Орлана разорвала бумажную обёртку предмета.

Это оказалась крохотная стеклянная баночка с плотно притёртой крышкой. Если хорошо поискать в лаборатории, то наверняка на одной из полочек нашёлся бы целый строй таких сосудов. Но только эта пряталась в нижнем ящике стола под ворохом бумаг, только эту тщательно завернули в бумагу и оставили до лучших времён.

Только на стенках этой были багровые разводы, будто то, что находилось внутри, вылили, а посуду так и не помыли.

Орлана попыталась отвернуть крышку, но тонкое стекло хрустнуло под её дрожащими пальцами, и осталось на ладони - невесомые бесполезные осколки. Она вытащила из вороха бумаг первый попавшийся лист и ссыпала осколки на него.

Багровые разводы - кровь? Ей было не разобрать, а пробовать стекло на вкус не хотелось, но в эту секунду Орлана знала точно: кровь.

Просидев над разбитой баночкой несколько минут в оцепенении, она и правда почувствовала во рту солёный привкус. Оказалось, до крови искусала губу, и не заметила сама. Орлана принялась заворачивать осколки в бумагу, осторожно прилаживая каждый край так, чтобы не разбить остатки ещё сильнее. Когда дело было закончено, она швырнула получившийся комок в корзину и уронила голову на руки.

В дверь лаборатории осторожно постучались, но Орлана не ответила. Хоть голова и гудела, она занялась остатками бумаг. Рутинная работа успокаивала. Должна была успокоить.

Мелькнувшие в записях знакомые фразы заметила не сразу, только в подсознании мелькнуло: 'Освещение. Одна минута. Хлопнула дверь'. Орлана принялась перебирать уже сложенные в стопку листы заново. Закорючки Луксора трудно было разобрать, и пальцы скользили по бумаге, то и дело норовя пропустить пару листов.

Наконец, она нашла: несколько слов, выведенные посередине чистой страницы. Перечёркнутые несколько раз, они всё равно остались хорошо видны. Стрелки в одну сторону и в обе, несколько раз переписанные слова, будто он мучительно размышлял, пока изображал всё это.

Орлана сложила найденный лист пополам, потом ещё пополам и поднялась. Шпионская операция дала даже больше, чем она ожидала.

Сегодня Орлана надела платье из малинового шёлка, с широким поясом, с широкими рукавами и с вырезом, обнажающим ключицы. Она сегодня распустила волосы и в первый раз отложила в сторону тёмные краски для ресниц и губ. Но оказалось, что нервный румянец на щеках проступает даже сквозь пудру, а в ярком платье хочется спрятаться от взглядов - куда привычнее чёрное, простое.

Она надеялась, что сегодня пойдёт за Эйрин, а оказалось, что идти не за кем. Стоя посреди пыльной развалины, Орлана жалела ещё об одном - что взяла с собой Аластара. При нём не ударишь кулаком по обрушенной стене из белого камня. При нём даже не припомнишь пару демонов - самых жутких, чтобы послать к ним всё мироздание.

Проходя по комнатам, она нашла на полу одной широкую зелёную ленту - ленту Эйрин, - а её самой не нашла. Орлана испытала нездоровое желание обойти здесь всё, измерить шагами тропинку, уходящую в лес, спуститься к мосткам, потому что здесь везде ходила её дочь.

- Когда они ушли? - Голос явно дрожал, слишком явно.

Потому что Аластар даже помедлил с ответом.

- Вчера вечером мне доложили, что они ещё здесь. Значит, они ушли ночью или ближе к утру.

Орлана вышла из развалины и направилась к остаткам пирса. Высокая влажная от росы трава обнимала её щиколотки точно так же, как обнимала бы ноги Эйрин. Орлана думала, как каждое утро её дочь спускалась к реке, чтобы умыться, и не могла перестать думать об этом.

- Уходите в замок, я вернусь сама, выдала Орлана и уселась на столбик, оставшийся от мостков.

- Что ещё произошло, моя императрица? - Аластар остановился слева от неё, обхватил пальцами одной руки запястье другой, и руки его были в красных перчатках - работа.

Она долго молчала, щурясь на солнечные блики на воде. Здесь Сантарин разливался перед тем, как впасть в море, и с одного берега был едва заметен противоположный - тёмная полоска на горизонте. Орлана ожидала, что Аластар уйдёт, но он остался стоять.

Тогда она положила на колени лист, найденный в кабинете Луксора, развернула его, прижала ладонями, чтобы не отдать ветру. На некогда белоснежной бумаге остались следы от её пальцев - Орлана всю дорогу сжимала находку так, что всю измяла.

- Как вы считаете, Луксор тоже хотел мне помочь?

Она протянула лист Аластару. Тот принял улику и некоторое время молча рассматривал, будто бы там было, что рассматривать, кроме нескольких перечёркнутых слов. Орлана наблюдала за тем, как волны облизывают выброшенную на берег подгнившую доску, облепленную раковинами моллюсков.

- Могло произойти всё, что угодно. - Начальник тайной полиции протянул листок ей обратно. - Нельзя делать выводы по нескольким нацарапанным словам.

- Там был ещё пузырёк с разводами крови на стенках. Я разбила его... нечаянно. Думаете, что это тоже совпадение? Аластар! Где во всей империи мне его искать? Или за её пределами... Или в другом мире? И где мне теперь искать Эйрин?

Она стукнула кулаком по коленке и сжала зубы, чтобы не застонать от бессилия.

Было пасмурно, тепло и сухо. Восточный ветер нёс брызги дождя, солёные, как брызги моря. Ветер гонял по улицам стайки сухих листьев. Эйрин наклонилась и подняла один: он был хрупкий, размером чуть меньше её ладони, но такой же жёлтый, как листья вечноосенних деревьев в Альмарейне. Ей нестерпимо сильно захотелось домой.

- Это клёны, сказал Идрис.

Мир людей встретил их реденьким лесом и мелким дождём. Пока они шли по просеке, Эйрин сначала казалось, что Идрис выдал очередную шуточку, и никакого портала между мирами они не проходили, а просто бредут по тем же самым заповедным землям, но потом впереди замаячили дома, и лес поредел ещё сильнее. Узкая тропинка постепенно перешла в широкую серую дорогу.

Идрис оттеснил её к самому краю дороги.

- Тебя совсем, что ли, в школе не учили?

Теребя в пальцах кленовый лист, Эйрин вспоминала, что учили. Что она даже писала сочинение на тему: 'Какие достопримечательности я хочу посетить в мире людей', но никак не могла вспомнить, что именно там написала.

'Мы должны уважительно относиться к своим соседям', сказал тогда учитель, но как-то без уверенности. Спорить с ним, впрочем, никто не стал. Кому дались эти люди, когда последний урок, и солнце печёт изо всех сил.

По обеим сторонам дороги стояли одно- и двухэтажные дома, ничем особенным не отличающиеся от домов в далёких от центра кварталах Альмарейна. Эйрин, не скрываясь, рассматривала встречных прохожих, те так же беспардонно таращились на неё.

Идрис воодушевлённо вертел головой по сторонам.

- Да, где-то здесь. Точно помню, я здесь же проходил. Ну да, да, вот ещё немного.

Эти 'немного' порядком её утомили, особенно когда окончательно промокло платье, и Эйрин продрогла.

- Ну, скоро уже?

- Да, радостно заявил маг времени, указывая пальцем вперёд. Эйрин проследила за его жестом: там виднелся дом с синей черепичной крышей. Когда-то с синей крышей, сейчас черепицу занесло песком, местами она прохудилась.

- Идрис, что у тебя за страсть к развалинам? - проворчала Эйрин, но скорее по инерции. Дом был как будто ещё ничего - по крайней мере, в стенах не зияло дыр.

Вблизи оказалось, что дом огорожен высоким забором, а на воротах висел замок. Видно было, что когда-то давно ворота запирались на что-то более искусное, но потом неизвестная сила выдрала это с корнем, и до сих пор улиточьими рожками оттуда торчали проводки. Эйрин подёргала за них - никакого эффекта.

Идрис, ловко цепляясь за кованые завитушки, залез на изгородь и спрыгнул на ту сторону, приземлившись мягко, по-кошачьи, на четвереньки. Эйрин так и осталась стоять с приоткрытым от удивления ртом.

- Вдруг это чужой дом? - отчаянно вскрикнула она. - Смотри, тут замок.

Идрис поднялся, отряхивая ладони от налипшей земли, и посмотрел на неё, как на идиотку.

- Глупая ты. Это же твой дом.

Он развернулся и пошёл к крыльцу, а Эйрин оглянулась по сторонам. Прохожих как будто не было, и она, подобрав подол платья, тоже стала карабкаться по изгороди вверх.

Пахло яблоками, очень сильно. Когда Эйрин оказалась на земле по ту сторону забора, она ощутила, как пылают её щеки, и как пахнет яблоками. Она прошлась по ковру из опавших листьев.

В саду за домом торчали чёрные, уже совсем облетевшие деревья. На земле и правда валялось несколько яблок - их обклевали птицы. Эйрин пнула одно, оно отлетело к ограде и приземлилось в жухлую траву. Вспорхнула с ветки птица. Эйрин подняла глаза: по ту сторону ограды стоял мужчина и в упор смотрел на неё.

Одет он был просто и неприглядно, и взгляд у него был тяжёлым. Опираясь на изгородь со своей стороны, он и не собирался делать вид, что просто остановился передохнуть после работы в саду.

Эйрин ощутила, как к горлу подкатывает горький комок. Она со всех ног бросилась к Идрису, тот уже возвращался к парадному входу дома к маленьким ключиком. Как, откуда он его взял, Эйрин могла только догадываться. Но, судя по тому, что он куда-то исчезал, то без магии времени тут не обошлось.

- Там, там... Она схватила его под руку, но Идрис ловко вывернулся.

- Хватит уже. Ты лучше посмотри.

Он втолкнул её в открывшуюся дверь и жестом фокусника повёл рукой. Эйрин столбом застыла на пороге. Перед ней предстала крошечная прихожая с пустой вешалкой для одежды и тумбочкой. Дальше открывался вид на нечто вроде гостиной: некогда светлые стены выцвели от солнца, в довольно просторной комнате царствовал один диван - больше мебели не было.

Эйрин прошла дальше, нашла лестницу, ведущую на второй этаж, но подниматься не стала. Она измученно опустилась на ступеньки и подпёрла голову рукой.

- Всё-таки этот дом ничей, сказала она словно для себя, но так громко, чтобы Идрис услышал. - Он такой ужасный. Гадость.

Учитель её не слушал - он чем-то гремел в соседней комнате и, Эйрин даже показалось, радостно напевал. Через минуту он явился к ней, сел на диван, держа в руках стеклянную банку, доверху чем-то наполненную. Эйрин пригляделась - солёные огурцы. Маг времени с аппетитом захрустел.

- Ты сумасшедший, устало выдохнула она и, поднявшись, пошла вверх по лестнице.

На втором этаже нашлось несколько комнат, и все двери оказались распахнуты. Заглянув за первую же, Эйрин обнаружила вполне сносную кровать, забралась туда прямо в одежде и свернулась комочком. На сегодня с неё приключений было достаточно.

На краю садовой скамейки грелась важная чёрно-рыжая ящерица. Спугнув её хлопком в ладоши, Орлана вошла.

Дом на окраине Малтиля погряз в тишине, как в болоте. Не шевелились даже листья на деревьях в заросшем саду. Дорожка под ногами, выложенная овальными перламутровыми раковинами, была занесена песком, а на полу открытой террасы, где вечно гулял ветер, лежала труха от сухих цветов.

Орлана громко постучала по дверному косяку.

- Есть кто-нибудь дома?

В ответ ей по ступеням винтовой лестницы прошуршал ветер, вынеся в гостиную обескураженную таким обращением прозрачную бабочку.

- Орден!

Она обернулась к широким окнам террасы: в саду точно никого не было, разве что дядя специально прятался от неё в зарослях гравилата. Тяжело вздохнув, Орлана стала подниматься по лестнице.

Орден сидел в кресле, уложив на колени раскрытую книгу, как будто бы так и не двигался со времени последнего визита Орланы. Когда она появилась в комнате, он даже не повернул голову. Только бросил:

- А, это ты. А я думаю, кого демоны принесли...

Не дожидаясь приглашения, которого и не последовало бы, Орлана уселась в кресло напротив и сложила руки на коленях - приготовилась к долгому разговору. Орден глянул на неё исподлобья.

- Ты зачем явилась? Не помню, чтобы я тебя приглашал.

- Мне нужна твоя помощь, без всяких предисловий выдала Орлана.

Хоть от задёрнутых штор в комнате и было сумрачно, луч света всё-таки пробился в узкую щель между ними и лёг на кофейный столик, на котором уже стояла пустая чашка и валялась брошь - изумрудный скорпион подставлял бока под солнечный свет. Верхние пуговицы на рубашке Ордена были расстёгнуты, и сквозняк чуть отгибал ворот.

Орден хмыкнул, но книжку не отложил.

- Маг времени устроил тебе весёлую жизнь, и ты прибежала ко мне?

- Почему... маг времени? - Она слегка опешила от такой догадливости. - Кто тебе сказал?

- Ты сама и сказала. Помнишь, в свой прошлый визит... Мне что, обратно мага времени звать? - пропищал он, передразнивая Орлану, и уже своим насмешливым обычным тоном подвёл итог: - Значит, он приходил. А этот клоун прийти и ничего не испортить просто не в состоянии.

- Идрис, согласилась Орлана. Ей здесь было неуютно до такой степени, что даже удобно устроиться в мягком кресле не представлялось возможным. Орлана сдвинулась к левому подлокотнику и уложила на него обе руки.

- И почему ты считаешь, что я буду тебе помогать? - Орден перелистал страницы книги и сосредоточенно нахмурился, скользя пальцем по тексту сверху вниз.

Не отрывая взгляда от его пальца, Орлана вспомнила уже подготовленную речь.

- Потому что ты уже один раз помог мне - с богиней смерти, научил заклинанию. Правда, оно не помогло, но тогда я всё-таки спасла тебе жизнь. И потом, это же ты убил великого мага времени Азира, значит, ты сможешь справиться и с Идрисом.

Орден, надо думать, понял, что от надоедливой гостьи ему просто так не отделаться, поэтому звучно захлопнул книгу и отложил её на столик. Он улыбался - так могло показаться наивному чудаку, который никогда не слышал имени самого сильного мага Альмарейна, совершившего государственный переворот и едва не отправившего единственную наследницу Зорга в мир Ничто. На самом деле плавный изгиб его губ не предвещал Орлане ничего хорошего.

- Послушай меня, маленькая императрица. Когда я якобы помогал тебе справиться с богиней смерти, я делал это не потому, что желаю тебе добра и счастья. Я делал это, чтобы ты осталась мне обязанной. Мне было интересно, выдержишь ли ты такое - годами приходить ко мне и делать вид, что я твой учитель. А ещё мне было очень интересно, что происходит в Альмарейне. Ты часто говорила лишнее, как, например, несколько дней назад про мага времени. Мне же скучно жить в полном отстранении от большого мира.

Он нагнулся вперёд, опустив руки на колени. Длинные тёмные волосы упали ему на плечи - до этого, собранные, они прятались за спиной, и только сейчас Орлана заметила, как же сильно они отрасли.

Много лет назад Ордена отстранили от любых политических дел и запретили ему любые связи с внешним миром, но, кажется, он нашёл, как преодолеть этот запрет.

- Азир... никто так и не доказал, что это именно я его убил. Так что считаю разговоры на данную тему глупыми и безрезультатными.

Он всё ещё улыбался, но его улыбка уже почти не пугала Орлану.

- Ну так и что, тебе всё ещё интересно, что происходит в Альмарейне? - сладким голосом спросила она.

- Я уже почти всё знаю. Вряд ли ты сможешь меня удивить чем-нибудь. - Орден откинулся на спинку кресла и руки сложил на животе - ни дать ни взять, отдыхающий после обеда знатный лорд. Только Орлана знала, что из-под полуприкрытых век он внимательно следит за её лицом. Дело коснулось твоих детей, из-за чего-то другого ты бы не уняла гордость и не пришла бы. Скорее всего, девчонка, потому что парень поумнее будет. Что Идрис мог с ней сделать? Очаровал и уговорил бежать вместе с ним?

- Я сама её отпустила,- выдохнула Орлана.

От сквозняка штора приоткрылась, и теперь сонм солнечных зайчиков танцевал у неё под ногами.

- Это уже любопытней. - Орден открыл глаза. - Хоть я и ожидал от тебя подобных глупостей, но всё же... почему?

Она дёрнула плечом. Почему каждый считает своим долгом задать ей именно этот вопрос?

- Существует много мнений на этот счёт. Мне нужно найти Идриса и Эйрин.

Орден не шевельнулся: он по-прежнему смотрел ей в глаза и почти шёпотом ещё раз задал свой вопрос:

- Так почему?

Орлана нервно потёрла переносицу, которая уже, кажется, болела от пристального взгляда собеседника. И мешали солнечные зайчики - они лезли в глаза и под руки, прыгали по подолу платья. Временами Орлане казалось, что её подол засели призрачно-бледные бабочки.

- Орден, почему мама от тебя ушла?

Он ни капли не смутился. Как будто и не было той занесённой песком дорожки и цветочной трухи на полу - мама бы не перенесла такого беспорядка. Орден улыбнулся ещё шире.

- Знаешь ли, нехорошо переводить разговор на другую тему.

- Нет, я не к тому, тряхнула головой Орлана. - Если бы она была здесь, она бы наверняка объяснила тебе, почему. Ты же любишь загадки, вот и разгадай эту.

Орден едва заметно кивнул, то ли принимая игру, то ли соглашаясь со своими мыслями.

- Хорошо, я подумаю, как тебе помочь.

Сказано это было безо всяких переходов, и Орлана немедленно почувствовала подвох. Конечно, когда она шла сюда, она и не надеялась на быструю и бескорыстную помощь. Она даже знала, что, получив помощь, она, скорее всего, получит в довесок очередные неприятности. Так прошлый раз, выпросив у Ордена сильное, но совершенно бесполезное против богини смерти заклинание, она на пятнадцать лет попала к дяде в подчинение.

- Как долго ты будешь думать?

Орден высчитал что-то своё, побродив взглядом по потолку, и заявил:

- Два дня. Приходи через два дня утром.

Эйрин проснулась резко, как от толчка, и села на кровати. В тёмной комнате было не понять, что вокруг, но одно она ощутила совершенно точно - она уже не в той развалине на берегу реки, которую Идрис важно называет домом. Постепенно пришли воспоминания: реденький лес, солёный ветер и дождь, высокая кованая изгородь и сосед с недобрым взглядом - мир людей. Настроение моментально испортилось.

- Идрис, протянула Эйрин, сползая с кровати. - Эй!

В доме стояла тишина. Мотая тяжёлой после сна головой, чтобы хоть немного прийти в себя, она несколько раз щёлкнула пальцами, пытаясь создать шар белого пламени. Шар вышел маленьким и дохлым, белые искры сыпались на пол не просто весенней капелью - самым настоящим водопадом.

Поманив его за собой, Эйрин вышла из комнаты. Везде было темно, только из единственного окна в коридоре лился неприятный желтоватый свет. Эйрин потянула было соседнюю дверь, но та была заперта.

- Странно, вроде тут всё было открыто, пробормотала она вслух, чтобы хоть как-то подбодрить саму себя. - Пойду вниз схожу.

Спускаясь по скрипучей деревянной лестнице, она была готова ко всему: к тому, что Идрис выпрыгнет из-за ближайшего угла со страшным криком, к тому, что он сидит, забившись в угол комнаты, и напевает себе под нос жуткую мелодию. Она только не успела подготовиться к тому, что его нет.

Вообще нет. Эйрин заглянула во все углы, тщательно рассмотрела банку с солёными огурцами, оставленную на полу рядом с диваном, даже выглянула из окна в сад. Весь сад заливал желтоватый свет - он лился со столба, стоящего прямо за оградой. Но мага времени не было нигде.

- Идрис, ау! - крикнула Эйрин и сама передёрнула плечами от холодка, проползшего по спине. - Наверное, ушёл куда-то, скоро вернётся.

Она уселась на диван - ждать - и выловила из банки себе один огурец. Время потекло медленно. Глядя на тёмное небо за окном, Эйрин не могла разобрать, вечер сейчас или уже скоро утро: её чувство времени здесь потупилось.

Она очнулась только тогда, когда достала из банки последний огурец, пошарила рукой в тёплом рассоле и поняла, что кроме склизких листьев там больше ничего не осталось. И вместе с этим пришло осознание, что Идрис не вернётся.

Он ушёл совсем, бросив её тут на произвол судьбы, потому что ему надоела игра в учителя и ученицу. Ушёл, потому что так ему повелел Вселенский Разум, всегда нашёптывающий ему на ухо странные вещи. Просто ушёл, как будто его и не было.

Эйрин сползла с дивана на жёсткий ковёр, уткнулась в колени и хотела заплакать, но от страха не смогла.

- У него мало друзей и знакомых.

Сумерки над Альмарейном были жемчужно-серого цвета. Орлана щурилась, и шары белого пламени в саду расплывались кляксами. Она вздохнула - повторять раз от раза одно и то же опостылело, и ей казалось, что поиски зашли в самый глухой тупик.

- Те, из Академии, уже опрошены, а больше я никого не знаю. Луксор не особенно общителен.

Аластар, расположившийся на своём привычном стуле, пододвинутом вплотную к столу, едва слышно прошёлся пальцами по бумагам.

- Поймите, он не мог уйти в пустоту. Раз его не нашли ни раненым, ни мёртвым, он у кого-то прячется. И, скорее всего, у друга, потому что другой выдал бы его - розыск же объявили по всей империи.

Орлана обернулась: начальник тайной полиции отстранённо смотрел в тёмный угол кабинета, и пальцы его были сложены сферой. Алые перчатки лежали на краю её стола.

В кабинете было душно, и не спасало даже распахнутое окно. Душные сумерки над Альмарейном обычно предвещали ночной дождь.

- Вообще-то, думается мне, я знаю, куда он мог сбежать, проговорила она медленно, сама ещё раздумывая над возможностью такого варианта событий. - В мире людей у него был друг - учились вместе. Правда, они не виделись с тех пор, как Луксор ушёл в наш мир. Думаете, стоит проверить?

Аластар кивнул. Она снова отвернулась к окну и рассудила, словно убеждая сама себя:

- Второй день на исходе. Пора бы ему и вернуться.

...Перед дверью в общежитие Аластар остановился. Он довёл её до верха тёмной лестницы - фасад здания не освещался ни единым фонарём - и выпустил руку Орланы.

- Я подожду здесь, моя императрица.

В полумраке его фигура, полностью скрытая плащом, выглядела вполне обычно для мира людей, особенно в такую дождливую погоду. Особенно в полумраке позднего вечера, где не каждый прохожий загорится желанием разглядеть тёмную фигуру в арке у обшарпанного здания.

Она вошла в общежитие одна, неосторожно громко хлопнула дверь. Бабушка-вахтёрша за прозрачной пластиковой перегородкой вздрогнула и подняла глаза.

- Девушка, общежитие закрыто. Вы часы видели? - Взгляд старушки скользнул по наряду Орланы. Может, и зря она не потрудилась переодеться.

Но надо же, в мире людей её продолжали называть девушкой.

Орлана приблизилась к пластиковой перегородке и чуть склонилась, оперевшись руками на выступ у окошка.

- Понимаю. Но мне срочно нужно видеть Арне. Можете ли вы сделать исключение для императрицы?

Бабушка покопалась у себя на столе и вместо ответа выставила в окошечко часы - симпатичный розовый будильник в виде медвежонка.

- Видите, сколько времени? Давно уже пора закончить визиты. Срочно не срочно, а мне всё равно.

То ли она не поверила в одиноко прогуливающуюся по миру людей императрицу, то ли была человеком твёрдых убеждений, однако тут же уткнулась газету, разложенную на столе, и показательно перестала замечать Орлану. Та задвинула её часы одним пальцем назад.

- Спасибо. Она официально улыбнулась. - Я знала, что вы не откажете.

Под возмущённый возглас вахтёрши она преодолела истошно взвизгнувший терминал и прошла к лестнице. В этом девятиэтажном здании никаких лифтов предусмотрено не было.

В комнате у Арне она бывала всего один раз, когда ещё жила в мире людей и вместе с Луксором привезла ему еду - сам хозяин не выходил из дома по причине страшной тоски по бросившей его девице. Больше Орлана не приезжала сюда никогда: в первый раз её неприятно поразил холодный приём и ужасный бардак в комнате. А ещё фраза о ней, брошенная Арне Луксору. Порассматривав Орлану пару минут, он удивлённо заметил:

- Тебе что, женщин из мира людей мало было?

Она успела запомнить дешёвую деревянную дверь и номер, прибитый к ней толстым гвоздём.

Несмотря на то, что прошло около восемнадцати лет, Орлана ничуть не сомневалась, что найдёт Арне здесь. Нет, не магическая интуиция, а обычная женская - ещё после того памятного визита она сказала Луксору, что ничего в жизни его друга не поменяется. Через десять лет и через двадцать он будет сидеть на продавленной казённой кровати и жаловаться на судьбу, которая обошлась с ним слишком жестоко: и родился не в той касте, и девушка ушла, не выдержав постоянных обещаний.

На самом же деле у него было несколько довольно влиятельных родственников, которые в своё время выхлопотали Арне место в аспирантуре, отдельную комнату в общежитии и даже непыльную должность при университете, на которой он почти не появлялся. Но сам он, провалив все сроки написания диссертации, застрял в общежитии навечно.

Его дверь была первой на этаже. Тусклая лампочка в коридоре не дала Орлане сверить номер, поэтому она просто постучалась. Разговоры, громкий смех в других комнатах и топот ног сверху не давали прислушаться к происходящему за дверью, но спустя одну долгую минуту, её открыли.

- Ой, привет... Круглое добродушное лицо Арне показалось в образовавшейся щели.

- Здравствуй. - Орлана привалилась плечом к дверному косяку, заставив мага немного отпрянуть. - Где мой муж?

- Э-э-э... протянул он задумчиво. - Твой муж?

Орлана отстранила Арне с дороги и прошла в комнату. Как она и ожидала, здесь ничего не изменилось, даже давешний холодильник был обклеен теми же самыми картинками.

В закутке за шкафом, где в компании с двумя табуретками располагался обеденный стол, Орлана нашла Луксора, а он поднял на неё взгляд. В мерцающем свете работающего телевизора в его глазах прыгали кадры из чьей-то жизни. Орлана опустилась на соседнюю табуретку и спросила:

- Зачем ты заставляешь меня бегать по обоим мирам?

Что они делали здесь - понятно было и без вопросов по ополовиненной бутылке с тёмной жидкостью и двум стаканам на столе - разговор вёлся о жизненной несправедливости. Правда, если от Арне алкоголем разило на весь коридор, Луксор был ещё в здравом уме.

- Орлана...

- Давай потом поговорим. Идём.

Спиной она ощущала, что Арне замер в промежутке между шкафом и кроватью и с нетерпением ожидал продолжения сцены. Ему-то, как любому, у кого не удалось личное счастье, хотелось подтверждения, что и счастье других - обман и фикция.

Луксор сыграл ему на руку - он покачал головой и отвернулся, в полумраке комнаты не было видно, что выражает его лицо.

- Я верну Эйрин.- тихо вздохнула Орлана. - Что ещё ты от меня хочешь?

Он покачал стакан - остатки тёмной жидкости на его дне облизали стенки.

- Чувств. Когда ты вошла, они у тебя были. А потом снова исчезли.

- Пойдём, повторила Орлана. - Я не хочу здесь обсуждать, как ты убил троих высших магов. И заставлять тебя объяснять студентку на чёрной лестнице. Пойдём. Эмоций не обещаю, но разговор будет долгим.

- Орлана, я не хочу, чтобы ты думала...

Она поймала его руку и сняла её со стакана, почувствовала, как в горькой гримасе кривятся губы. Стол был неприятно липким на ощупь, а за спиной стоял Арне, не подозревающий о правилах приличия.

- Я устала домысливать, я хочу всё услышать от тебя.

От нахлынувшего раздражения он пнул ножку стола.

- У неё нет никаких чувств, она холодная, как стая снежных демонов.

- Ну, она же тебя любит? - неуверенно вопросил Арне, рассматривая на свет телевизора коньяк в стакане.

- Любит. Знаешь, что она во мне любит? То, что я ей подхожу.

Вертлявый ведущий на телеэкране кривлялся и хохотал приглушённым голосом: не выдержав этой какофонии, Луксор убавил звук до минимума.

- Отлично. Он торопился выговориться, как будто в любой момент его могли выдернуть из мира людей. - Вот смотри, я не конфликтный - и это ей подходит, потому что конфликтных политиков в империи хватает. Самый ленивый только права не качает.

Арне погрозил пальцем точно в пустоту в знак того, что всё понял и абсолютно во всём его поддерживает.

- Потом - я отнимаю у неё мало времени, и она может сколько угодно болтать со своим начальником тайной полиции. Это же очень удобно. Луксор поднёс было стакан ко рту, но только понюхал и тут же сморщился. - Другой бы на моём месте такую сцену ревности устроил!

Они тяжело повздыхали, Арне выдал протяжное 'да-а-а'.

- И дочь она отпустила, представляешь, даже не поморщилась. Так и сказала, мол, иди, я тебя отпускаю. Ей было как будто всё равно, что Идрис специально этого добивается.

Арне вряд ли знал, кто такой Идрис и зачем Орлана отпустила с ним дочь, но согласно покивал.

- Я же тебе говорил, мало, что ли, женщин в мире людей? Нашёл бы какую-нибудь попроще! - попытался вразумить друга он.

Луксор только безнадёжно махнул рукой.

...В Альмарейне всё ещё было душно, дождь так и не собрался, и в саду пахло сладким дымом. Серебристые пушинки, обычно порхающие вокруг огненных шаров, попрятались. Вместо того чтобы расположиться в кабинете, Орлана и Луксор ушли бродить по саду, взяв с собой только летящий чуть впереди шар белого пламени.

- Знаешь, попросила Орлана, расскажи мне, как ты всё сделал. Мне нужно знать. Особенно, что ты сказал Дритану.

- Что я ему сказал? - дёрнулся к ней Луксор. Если он и сыграл удивление, то очень реалистично. - Я с ним не разговаривал.

Когда он нервничал, он всегда теребил застёжку на мантии, и Орлана часто ловила его на этом жесте на свадьбе, потом перед лекциями, а потом всё реже и реже, и вот сейчас увидела снова. Она осторожно поймала и отвела его руку.

- Из-за чего он покончил с собой? Я думала, ты узнал о его намерениях на счёт Эйрин и пригрозил.

- О его намерениях? Эйрин? Что-то я тебя совсем не понимаю. - Луксор тряхнул головой. - Объясни мне, при чём тут наша дочь?

Орлана опустила глаза; дорожка из круглых белых камней под ногами чуть светилась, а стебли лилий попадались на ней всё чаще.

- Видишь ли, Дритан собирался воздействовать на меня и хотел использовать для этого Эйрин. Но ничего не успел сделать, потому что покончил с собой.

- И почему ты считаешь, что я знал это? - усмехнулся Луксор.

- Потому что я нашла у тебя в лаборатории баночку со следами крови и записи о том, как выключить свет. А поскольку я считаю, что все три убийства совершил один маг, то... Она развела руками.

В лужице белого света стали видны янтарные стволы сосен - значит, они уже подходили к берегу Сантарина. Орлана немного опередила Луксора и добралась до беседки первая. Позабыв о холоде и близящемся дожде, она уселась на ствол поваленного дерева. Над рекой мерцали крошечные звёзды.

- Постой. - Луксор догнал её и встал сзади, только Орлана всё равно ощутила, как неровными жестами он дёргает застёжку мантии. - Почему три? Ледвига убили?

- Да. Всё очень хитро продумано, Луксор. Его загрыз волк. Но я не понимаю, почему ты отпираешься? Неужели я угрожала тебе?

- Постой, пробормотал он почти шёпотом. - Постой-постой. Как же так...

Он сел рядом и принялся тереть лоб, разом став таким беспомощным, что Орлане захотелось его обнять, но она сдержалась.

- Женская кровь, напомнила Орлана.

Ветер с Сантарина пронизывал насквозь, почти до дрожи, но Орлана не шевелилась.

- Да. Послушай... Луксор взял её за руку и почти сразу выпустил. - Я на самом деле собирался это сделать. Я долго думал, как можно изобразить несчастный случай, потом совершенно случайно нашёл в книжке про этих волков. Я даже кровь достал. Но не смог. Понимаешь, я просто не смог решиться на это. И кровь потом вылил, только не сообразил вымыть бикс. Выходит, Ледвига убили?

И всё-таки начался дождь. Первые крупные капли упали ей на руки, возмущённо зашумел Сантарин.

- Ты кому-то рассказывал о своём намерении? - спросила Орлана, ёжась от холода.

Шар белого пламени отлетел под защиту раскидистого вечноосеннего дерева, и лица Луксора стало не различить.

- Нет, ты что, выдохнул он.

- А что со схемой? - Орлана поджала под себя ноги и руки скрестила на груди, чтобы не отдать ветру последние капли своего тепла.

Дождь сёк все сильнее - по воде, по листьям. Им бы вернуться в замок и там согреться чаем или в ванне тёплой воды, но у Орланы почему-то не было сил отвести взгляд от тёмного горизонта.

- С какой схемой? - Луксор обнял её за плечи, он тоже ощутимо дрожал, только неясно, от холода или от волнения.

- Схемой того, как выключить свет в имении Клениса, чтобы сбить с толку охрану. Я до сих пор ломаю голову, как это можно было сделать так, чтобы даже смотритель ничего не понял.

- Орлана, я так и не придумал, как это можно сделать.

Всё натужнее шумела река, и на границе, где чёрная вода сливалась с таким же чёрным небом, свернула первая молния.

- Так зачем тебе нужно было придумывать это?

- Пойдём. Он потянул её за руку, и Орлана нехотя поднялась. - Дождь...

Шар белого пламени поплыл следом за ними, роняя капли огня на землю. Сразу же промокло платье, и его подол прилип к ногам. Она ускорила шаг и уже почти не разбирала дороги, наступая прямо на стебли лилий.

- Так зачем? - повторила Орлана, не дождавшись ответа.

- Хотел помочь тебе. Ты же ночами думала над этим.

Она обернулась: волосы Луксора намокли, и чёлка прилипла ко лбу, но он улыбался. Капли дождя падали с её волос в вырез платья, холодными струйками стекая ниже. Луксор догнал Орлану и обнял за талию.

- Спасибо, но ты сам как будто задался целью навести на себя подозрение.

Они помолчали, стоял под дождём, в шорохе бьющихся о листья капель воды, и Орлана решительно вырвалась из его рук.

- Нам нужно поговорить об Эйрин. Раз ты ушёл из-за этого, я не могу больше молчать. - Дождь сёк по лицу, по рукам, платье прилипало к телу, а она говорила, потому что боялась потом не суметь сказать.

- Да. - Луксор склонил голову, а потом поднял и глянул на Орлану прямо, из-под намокшей чёлки. - Нам давно нужно было поговорить. Знаешь, Эйрин не такая, какой ты хочешь её видеть.

- Какой я хочу её видеть? - эхом повторила Орлана, чувствуя, как знакомым приступом отчаяния сдавливает горло.

- Она просто другая, понимаешь? Ты хотела сделать из неё хорошенькую куклу, принцессу, наряжать её в кружева и устраивать пикники в саду, ты даже называла её так 'моя кукла', помнишь? А она этого не хотела. Ты хотела просто поиграть в неё, а она личность, понимаешь ли, личность, и она родилась сразу такой.

Луксор рассмеялся, и Орлана не могла понять, искренний ли это смех, или нервный.

- Я не могу понять, о чём ты. - Она отвернулась. На дорожках из перламутровых камней лежало серое небо, и дождь лился в него, стучал, дёргал листья. - Разве у Эйрин была плохая жизнь? Разве я делала ей плохо?

- Любимая. - Луксор шагнул ей навстречу и взял за руки. - Родная, ты не делала ей ничего плохого, просто ты не давала ей быть такой, какая она на самом деле.

Дождь лился по её зекам бесконечными холодными струями.

- Нет, - сказала Орлана. - Я делала всё, чтобы Эйрин было легче жить. Я хотела, чтобы ей жилось проще, чем мне, вот и всё.

- Но она этого не хотела! - ей на ухо произнёс Луксор, стараясь пересилить шум дождя. - Не ломай её больше. Она такая, какая есть.

Орлана ощутила, как острой болью и нежностью наливается всё внутри. Как она могла не видеть, не замечать такой простой вещи? Как она могла слепо, бездумно повторять поступок своей собственной матери?

- Прости, - прошептала Орлана, тычась в плечо мужу, но на самом деле обращаясь к ушедшей дочери.

Орлана вырвалась из его рук и, стерев с лица дождевую воду, поторопилась к главной аллее - дорожку накрывал воздушный купол, не дающий каплям замочить мантии стражников.

В полном молчании они добрались до замка. Орлана сразу же ушла в ванную - она поняла, что если не согреется, то до простуды будет рукой подать. Не зажигая яркий свет, а довольствуясь мерцанием нескольких изумрудных огоньков, она слушала, как за стеной ходит Луксор. Он заглянул к ней через минуту, а может быть, прошло и больше, Орлана потеряла счёт времени, даже чуть задремала.

- Прости, что сбежал. - Луксор остановился в дверном проёме, запустив в полутёмную ванную клочок яркого света. Его волосы уже высохли - магия, а одежду он сменил.

- Хуже всего то, что у меня больше нет подозреваемых, отозвалась Орлана, выныривая из полудрёмы и отстранённых размышлений. Она собиралась пошутить, но тон вышел - мрачнее некуда. - Заговорщиков больше нет в живых, и значит, за руку убийцу уже не поймать. Это может быть кто угодно. Абсолютно кто угодно. Любой чокнутый маг из любой захолустной провинции.

Орлана разогнала пену рядом с собой и чистой водой плеснула на лицо.

- Я бы могла и не переживать так, спокойно дожидаться, пока Аластар будет ловить преступника своими способами, только есть одна вещь, которая беспокоит меня всё сильнее.

Она рывком поднялась и дотянулась до ниши. Неприятная слабость охватила всё тело. Преодолев мимолётное головокружение, Орлана завернулась в полотенце и выбралась на искрящийся изумрудным светом пол.

- Какая?

Оказывается, Луксор никуда не ушёл, он всё ещё стоял в дверном проёме, а за его спиной висел яркий шар белого пламени.

- Он слишком силён. - Орлана отстранила его с дороги и прошла в спальню. Больше всего хотелось лечь на кровать и не двигаться, но вместо этого она выбрала из гардеробной новое платье и бросила его на кресло. - Перемещаться из одного конца империи в другой, узнавать планы заговорщиков, убивать и тут же исчезать с места преступления, ни разу не проколоться. Какого демона он так силён?

Она замерла, и её руки, то и дело взмывающие в воздух, опустились. Стало слышно, как шуршит по оконным стёклам тихий дождь. Орлана выдохнула, словно увидев перед собой привидение.

- Луксор, я, кажется...

- Кажется, я знаю, кто их убил, Орлана.