Империя Рун

Глава 12. Друг

Неделя до приезда Варналов прошла спокойно. Принцесса больше в город не собиралась и даже, как мне показалось, стала меньше называть меня «вонючим магиком», как они с маркизой Хашт и виконтом Умбертом обычно делали. Я нес службу в гвардии, посетил еще несколько занятий у госпожи Виолы, а в свободные вечера выбирался выпить вина или эля с молодыми магами.

В преддверии празднования юбилея правления императора Форлорна Девятого, к столице стеклось множество купцов и ремесленников со всех концов империи и даже из соседних государств, а значит мои простенькие целительные амулеты резко стали крайне популярными. Кому-то — подлатать ноги коню, кому-то — для себя, не отставали и наемники, что брали сразу по десять штук впрок, выбивая неплохую скидку. Так что я быстро сбагрил не только старые заготовки, но и то, что приносил мне Ронни — деньги полились если не рекой, то уверенным ручейком, и когда я занес стряпчему, у которого хранил свои накопления, очередной кошель на пятьдесят полновесных серебром, увеличив свои личные финансы до двухсот империалов, то окончательно успокоился. У меня было достаточно финансов, чтобы пережить любое бедствие, а если потребуется — даже уехать из дагерийской столицы, купить небольшой дом и заняться сельской практикой, ни в чем себе не отказывая при этом с десяток лет. И это я не учитывал финансы, что оставил мне учитель — они находились по нашему общему с винефиком уговору в ведении Витати, как старшей в нашей паре.

— Эй, Бажена! Тащи лучшего гоунского! И козьего сыра фунт! [1] — рявкнул на весь зал Ронни, довольно взвешивая в руке набитую серебром мошну, что я передал ему за последнюю партию магических амулетов.

— Ты бы полегче с деньгами, транжира, — поморщился Карс, глядя на буйство мага охраны. — Только вчера ныл, что почти на мели.

— Ай! Да ну тебя, Карс! Зануда ты! Давайте гульнем! Угощаю! А потом — на ямы! — оскалился уже чуть выпивший Ронни, наклоняясь к Карсу через стол.

— Опять к полуночи без штанов останется, — покачав головой, прогудел Игасс. — Мож отберем и утром отдадим?

Парни переглянулись, а Игасс деланно медленно стал закатывать рукава мантии.

— Тихо! Не надо! — пискнул Ронни, как Карс схватил его через стол за воротник, и прижал лицом к тарелке.

— Забирайте кошель! — крикнул Карс, но Игасс уже потянулся и мощной лапищей без проблем разжал худые пальцы Ронни, которыми он цеплялся за деньги.

А уже через мгновение кошель исчез за пазухой здоровяка.

— Сволочи! Бандиты! — пыхтел Ронни, зло глядя на целителя.

— Для твоего же блага, друг мой, — улыбнулся Карс. — Ты же не станешь задирать Игги? Просто представь, что он сегодня — твой казначей.

— Даже на ставки выдам, — пробасил Игасс, — монетку.

— Монетку?! Да ты шутишь верно! — взвился Ронни.

— Парни, отдайте этому психованному его деньги, — поморщился Гипперт, —от его воплей уже голова болит.

— Это просто у тебя воротник твой слишком тугой, кровушка к голове не доходит, — фыркнул Вальк.

— А тебя не спрашивали, — огрызнулся Гипперт, в сотый раз за вечер поправляя огромный воротник-колесо из накрахмаленной белой ткани и сложной конструкции из проволоки.

Такие воротники только-только входили в моду и для Шамограда еще были редкостью, но Гипперт, что называется, был на самом острие последних веяний в одежде. Ему определенно стоило родиться вельможей.

— Я бы сходил поставить, — внезапно выдал я, — но на петушиные бои. Или бег свиней.

— Опять ты за свое, Рей! — воскликнул Ронни. — Пошли посмотрим, как бойцы друг-друга метелят!

— Ага, сходил уже разок, спасибо, — кисло ответил я, и все за столом притихли.

О моих несчастьях в плане вечного дежурства подле принцессы благодаря Ронни знали все присутствующие, как и о причинах интереса императорской особы к жетонному магу.

— Знаете, — включился Вальк, — я слыхал от знакомого, что на Горячих Воротах есть петушиный загон, где бьется абсолютный чемпион. Говорят, тот петух размером с осла.

— Да ну тебя!

— Заливаешь!

— Не может быть!

— Ага! Честно! — продолжил Вальк. — И что хозяин у того петуха магик, который его целительными печатями еще с яйца пичкал. И кормит он эту тварь куриным мясом, чтобы, значит, позлее и посильнее был!

— Выдумки, — фыркнул Ронни, но по голосу мага охраны я понял, что он заинтригован.

— Знаете, мне учитель говорил, что конкретно целебные печати не особо изучены. Например, помогают ли они беременным выносить, могут ли исправить уродства и болезни еще в утробе… Интересный вопрос, на самом деле, — протянул Карс. — А ты точно не свистишь, Вальк?

— Чтоб мне пусто было! — воскликнул маг атаки. — Я того парня давно знаю, с самого приезда в Шамоград, ему резону врать нет.

— Гигантский петух-каннибал… — задумчиво протянул Гипперт, теребя свой огромный воротник.

Остальные тоже стали воображать, как может выглядеть бойцовский петух размером с осла, но как только фантазия наша улетела куда-то в неведомые дали, Бажена, что работала тут на разносе, принесла заказ.

Вальк всех так заинтриговал, что, даже не обсуждая, мы встали со своих мест пораньше — до западных ворот было прилично топать — и отправились искать упомянутый магом атаки загон петушиных боев. Всю дорогу через город Ронни ныл, чтобы ему вернули мошну — очень уж магик хотел поставить на того-самого петуха-каннибала — остальные же наслаждались теплым вечерком.

Наш поход на новое место того стоил. Конечно, знакомец Валька приукрасил размеры петуха — до осла птица не дотягивала — но это была поистине гигантская тварь, на три фута и десять дюймов [2], если считать по огромному гребню на голове, а шпоры на мощных лапах птицы больше были похожи на кинжалы.

Конечно же, Ронни выклянчил пяток серебрушек у Игасса, чтобы сделать ставку, а остальные парни взяли себе эля и жареного сыра на шпажках на закуску, и стали наблюдать за действом. Я ограничился стаканом темного терпкого пива. Пузо в заведении Томаса я набил знатно, ведь сегодня там подавали густой суп на копченых свиных ребрах с бобами, а на закуску свиные же уши, так что еды мне более не хотелось.

Мы отлично провели время. Противники у петуха-убийцы были хоть и не столь впечатляющими, но тоже не маленькие твари, так что зрелище получилось отличное. Во все стороны летели перья, хлопали крылья, а мужики вокруг орали, срывая глотки, болея за своего чемпиона.

На следующее утро, в приподнятом настроении, я двинул на конюшни. Сегодня у меня был выходной — Легер забрал мою смену, договорившись, что я выйду в другой день, а архимагу Виоле я так ничего и не сказал. Опостылели мне белые руны, мочи уже нет! Мне эти белые контуры уже снятся по ночам, а просыпаюсь я мокрый и потный, будто пахал всю ночь. Витати же, зная, что я пойду отдыхать с парнями, тоже сжалилась. Так что я мог смело решить несколько старых вопросов на ипподроме, а потом заниматься, чем душа пожелает. По плану это несколько часов работы над новыми амулетами, а в районе обеда — забег по крупным рынкам и площадкам в западной части города с плотным обедом в одном из заведений на левом берегу.

Я спокойно прошел на ипподром и двинул сразу к стойлам — там мне надо было проверить, как заживает копыта одной из кобыл, после почистить свою лошадку, а там можно и…

Едва я ступил под крышу конюшни, кто-то выскочил из-за двери и чуть не сбил меня с ног. Я упал, но сумел пнуть крупную тень ногой, перекатился через плечо, как учила Витати, и рывком поднял щиты, да так резко, что сухая солома под ногами буквально взлетела в воздух от движения магической преграды. Уже покрывая кулаки печатями Ур и готовый к бою, я услышал басовитое:

— Рей! Убьешь же!

Присмотревшись, я узнал в тени Ториса, который сейчас держался за отбитые ребра.

Моментально опустив щиты, я глупо стоял и хлопал глазами, а потом вызверился на молодого баронета:

— Идиот! А если бы я щитами резанул?! Совсем жить надоело?!

— Эй! Тихо! Я тебя удивить хотел! А ты сразу лягаться, что тот конь! — с обидой в голосе ответил Торис, потирая ушибленный бок. — Кто ж знал, что ты дерганный такой?!

Я еще секунду смотрел на баронета, который значительно прибавил в росте и весе за прошедшую зиму, после чего на мое лицо сама собой налезла тупая улыбочка. Впрочем, лыбу давил и Торис, пусть и через боль в отбитом боку.

Как же я был рад его видеть!

— Торис! — воскликнул я и мы с сыном Варнала наконец-то крепко обнялись.

— Тише ты! — поморщился баронет. — Ты мне, кажется, трещину в ребре устроил…

— Не ной! Тебя и поленом не зашибешь. Тебя что, вместе с твоим конем из одного корыта кормили? — подколол я друга.

— Ха-ха, — кривляясь, ответил баронет. — Вижу, в гвардии у тебя ума прибавилось.

— А ты как вообще тут оказался? Табун же только завтра к вечеру подойдет…

— А меня отец вперед отправил, — важно ответил Торис. — Сказал, больше не может на мою ерзающую в седле фигуру смотреть, и вот я, тут. У меня столько всего есть рассказать!

— О, друг мой, поверь, мои истории будут точно интереснее!.. — загадочно ответил я.

— Ставлю империал, что ничего у тебя такого не случилось! Что может произойти на скучной службе и в ученичестве? — уверенно фыркнул Торис.

Уже через полтора часа, когда мы сидели в нашем любимом кабачке в Верхнем городе, баронет, покачав головой, выложил на стол перед собой крупную монету. Конечно же, этот заклад я выиграл и с довольным видом смахнул деньгу в кошель.

— Ведь чувствовал, что есть подвох… — протянул Торис, поднимая кружку с легким пивом. — Как тебя вообще угораздило? В очередной раз?

— А я почем знаю, — пожал я плечами и цепляя пальцами тонко нарезанное сало, — я проблем не ищу.

— Ага, они сами тебя находят. Говоришь, — Торис начал шептать, — Витати после того, как снесла ему голову… Того?.. Кровью его умылась?

— Была бы она тут, кровью бы точно умылся ты, идиот.

— Ты вообще-то с дворянином говоришь, сыном самого императорского конюшего, — деланно возмутился моей грубости Торис.

— Скорее с тупой задницей этого дворянина! Говорю же, не умылась, а вымазала пальцы и нарисовала кольцо на запястье! А потом руной кровь подожгла!

— Ты же говорил, что кровь во все стороны хлынула, вот так, — Торис раскинул в стороны руки, показывая, как именно по его мнению фонтанировало кровью обезглавленное тело Виниаса.

— Выдумываешь! Вот из-за таких как ты по дворцу и пошел слух, что я магу голову голыми руками оторвал…

— А что, ты не можешь? — удивился Торис.

Это был интересный вопрос.

— С помощью щитов, наверное, могу, — ответил я, но как представил сам процесс и результат, меня аж передернуло, — но это магия, а не голые руки.

— Все едино, — задумчиво протянул Торис, отпивая еще пива.

Потом рассказывать начал баронет. Зиму они славно поработали с отцом и братьями, и в этом году вместе с ним и бароном Варналом приехал и старший брат Ториса — Марвин Варнал, которого отец планировал официально представить Его Императорскому Величеству Форлорну Девятому во время празднований.

— Марвин не особо рвался, не любит он Шамоград, — ответил Торис. — Ему больше по душе в нашем замке работы, поместья два, опять же, требуют внимания, племенная работа. Он активно помогает отцу с делами и торговлей…

— Звучит так, будто бы ты вообще там ничем не занят важным, — покачал я головой.

— Так чем я могу быть занят? — удивился Торис. — Я третий сын — Должен помогать отцу, а потом брату, как мой дядя Рой, пока ходить мог. Лет пять назад его молодая кобыла выбросила из седла — чего-то испугалась, так дядька хребет поломал. Я малой был, но помню, как отец горевал, чернее тучи был…

— Да твой родитель не сказать, что сильно жизнерадостный человек… — ляпнул я.

Торис посмотрел на меня осуждающе, но продолжил:

— Ты понял, о чем я. Не знаю, сколько было уплачено разным лекарям и магам, целое состояние, наверное. Это с учетом, что своих денег у дядьки никогда и не водилось особо. Но так и остался он на каталке — только руки и работают, а все что ниже пояса — тряпка.

— И к чему ты это? — уточнил я.

— К тому, что для отца младший брат был важнее и дороже любого табуна, — продолжил Торис. — Ты же знаешь его, скуповат мой папенька, хотя он говорит, что просто здраво деньгами распоряжается. А тогда ему говорили, что раз хребет сломали давно, то никакие руны или травы не помогут, а он как рогом уперся, говорит, лечите! Пытайтесь!

— И что те целители?

Торис пожал плечами.

— Лечили, пытались. Дядя Рой смеется, что после тех печатей у него едва ли не новые зубы выросли, старая травма плеча ушла, волосы на голове новые пошли. Мол, никогда таким здоровым себя не чувствовал. Вот только ноги — как нету их. Вот оно как.

— И что, думаешь, у тебя с братом так же будет? С Марвином? — спросил я.

— А как иначе? Одна же семья!

— Помнится, ты рассказывал, как братья над тобой все время потешались, — напомнил я Торису.

Баронет только отмахнулся, как от дел давно минувших дней.

— За год многое поменялось, Рей. Я стал старше, братья — тоже. Марвин вон вообще уже невесту себе ищет, желательно из числа дворянок восточного берега. Неплохо было бы заиметь родню в этой части империи.

— А ты что, думаешь уже о таком? — ухмыльнулся я.

— Да какое там! Рано, ты что! — взвился Торис, густо краснея. — Да и младший я, мне проще. Могу вообще брак левой руки устроить, без расчета, а по любви. Если, конечно, отец и Марвин не будут против, и девушка будет хорошая. Да и вообще, кто бы говорил! Ты вообще магик — бери да женись! На ком хочешь! Вам-то все эти заморочки с семьями и честью кровь не пьют. И разрешений тебе никаких не надо, даже от твоего учителя, уважаемого Осиора.

Слова Ториса о потенциальной женитьбе больно меня кольнули. Время от времени я ловил взгляды служанок при дворе, из вольных, или даже девушек из городских, но в памяти были свежи слова учителя, что он сказал мне после танцев в Нипсе: «Ты же понимаешь, что маги, сильные маги, каким должен стать ты, обычно одиноки? Простые люди не могут смириться с твоей мощью, а равные тебе имеют слишком большие амбиции, вам тесно вместе…».

И чем дольше я жил в статусе мага, тем больше соглашался с этими словами. Через два года мне двадцать — юность уходит, но я только в самом начале своего пути. А к тридцати, когда состоятельные мужчины задумываются о том, чтобы привести жену в свой дом, где я буду? Может, заседать в Кругу или нести службу в гвардии уже магом плаща. И даже если я найду ту, что сумеет смириться с моим положением, с моими обязательствами и возможностями, сможет ли она жить с мыслью, что в случае войны я окажусь на самом острие? Или что я, благодаря печатям и магической силе останусь сравнительно крепким мужчиной средних лет, когда она уже станет старухой? О чем я буду говорить с этой женщиной, смогу ли я поделиться с ней своими тревогами или рассказать о делах?

Общаясь с купцами и гвардейцами, я четко усвоил, что их жены — их верные друзья. Купчихи активно помогали мужьям с учетом, вели хозяйство и растили детей на то, что зарабатывал муж, живя, по сути, за двоих. Жены солдат были в курсе военного ремесла, помогали с доспехами и, если было нужно, могли и стать рядом с супругом с арбалетом в руках. Жены лекарей, пахарей, пекарей, ремесленников и кузнецов жили с ними одну жизнь, были помощью, опорой и надежным спутником, на коего можно было положиться в трудную минуту. Для этого люди и вступают в брак, а не плодятся, как те животные. Но какая женщина сможет разделить со мной тяготы судьбы сильного мага? И это если не брать в расчет, что на мне висит долг Эдриасу — мертвый маг не сообщал, чего будет мне стоить поиск пути в Сферу и сколько времени это займет. И самое главное, я не знаю, чем на этом пути мне придется пожертвовать.

Торису я этого, конечно же, не сказал. Так, отшутился кое-как, а после наша беседа ушла в совершенно иное русло. Расстались мы с моим другом только в районе полуночи, уже крепко выпившие, но довольные и счастливые.

[1] 1 фунт = 0,453 кг

[2] 3 фута и 10 дюймов = 1,15 метра