Импульс. Впусти меня в свою душу…

Глава 7

***Катарина

— Рина, ты серьезно? Правда, не пойдешь?! — Агата, кажется, в сотый раз за последние два дня, спросила, пойду ли я на эту вечеринку.

И последней каплей её терпения стал мой ответ:

— Нет, и не приставай ко мне больше. Это окончательно и бесповоротно! — отрезала я, качнув отрицательно головой.

Только вечеринок мне не хватает. Нет, раньше я бы с удовольствием, а теперь, после той, последней вечеринки, я на них ни ногой. Чтобы еще и тут вляпаться в неприятности, защищая подругу.

— Ну и задница же ты! — выдала мне Агата в ответ.

Я вытаращила глаза, а брови, от удивления, уперлись, куда-то в линию роста волос.

— Ты меня все сильнее удивляешь.

— Почему? — девушка усердно что—то искавшая в интернете, сидя за столом у ноутбука, повернулась. Несчастный стул под её задом громко скрипнул.

— Кроме слова «блин», я от тебя ничего не слышала, а тут такое разнообразие, даже «задница» в лексиконе появилась, — замерев со стилусом в руке, я смотрела на неё, поигрывая пальцами ног.

— Почему ты не хочешь идти? — спросила она, сбавив тон.

Разговорчик двух закадычных подруг выходил такой себе. Нет, у меня нет к девушке неприязни, и всё очень просто объяснимо. В моем родном городе уже есть близкий мне человек, собственно из — за которого и начались мои проблемы.

— Просто не хочу. Проблема не в том, что я не люблю вечеринки, а в том, что просто нет желания туда идти, — пожала плечами, последовав её примеру, и тоже сбавила тон.

— Хорошо, — кивнула Агата в ответ, а пристальный взгляд, направленный на меня, говорил о том, что навряд ли её устроил мой ответ.

В пятницу студенты гудели о предстоящей вечеринке в клубе, а я направилась в деканат. Один из одногрупников сообщил о том, что меня искал Максим Викторович. Странно, но жутко интересно, поэтому сейчас я твердой походкой топала к большой массивной двери с табличкой «Декан».

Постучала и открыла дверь. Секретарь, полноватая брюнетка чуть за сорок, сообщила, что он свободен, и я могу пройти, что я и сделала, постучавшись уже в другую дверь.

— О, Катарина Давидовна Зильберг, — не без сарказма, улыбнулся мужчина, пристав со своего кресла, — Прошу, присаживайтесь, — указав на широкий стул напротив, сел обратно.

— Добрый день, Максим Викторович, — кивнула ему и уверенно села в кресло, поставив рюкзак рядом…да — да, максимально открытая поза, — Искали?

— Искал. Катарина, вы чертовски заинтересовали меня своим рвением к знаниям по моему предмету. — Начал он издалека и постепенно подбирался к сути вопроса.

— У меня есть друзья, они отличные программисты и мы работаем с несколькими компаниями, так сказать стараемся продвинуть новый продукт на рынок рекламных агентств…

Я слушала внимательно, не перебивая и не разрывая зрительного контакта. Говорил он интересно. Кажется, даже сам увлекся своей речью, настолько вдохновляюще рассказывал.

— Так, а что от меня то вы хотите? — не совсем поняла я, когда он закончил описывать во всех красках, какие программы для дизайнеров они создают. А если быть точнее, то создает группа программистов, друзей Максима, а тот лишь участвует в процессе, как непосредственный пользователь.

— Ах да, — улыбнулся он, — Иногда я говорю слишком много, но так и не перехожу к сути. Покажите мне свои работы, Катарина.

— Аммм, — промычала я задумчиво, — Я не профессионал, лишь учусь, — но за планшетом всё же полезла в рюкзак. Чем черт не шутит, может ему понравится.

Зашла в галерею, увеличила картинку и запустила режим слайд — шоу.

Максим то задумчиво водил пальцем по экрану, то раздвигал пальцами картинку, масштабируя элементы, то почесывал нос, то бурчал воздухом через сомкнутые губы.

— Не нравится? — не выдержала я, потому что ерзать вот уже пять минут на стуле, мне надоело.

— Нравится, Катарина, мне очень нравится. Нравится, как вы подаете идею, как оформляете мелкие детали. Нравится композиция, тени. Есть много недочетов, это я вам уже, как художник говорю, но с точки зрения рекламы и зрительного восприятия, картинки выходят отличные. Где учились? — поднял он на меня глаза.

А я почти не слышала последнего вопроса, потому что пребывала в трансе от того, что не абы кто, а сам декан университета, причем преподаватель того самого предмета, что мне интересен, одобрил мои работы. В ушах звон от слов «Мне очень нравится», а в голове четко засела, сфотографированная взглядом, одобряющая улыбка на лице Максима.

— Катарина? — позвал он меня.

— Простите, — похлопала глазами и даже тряхнула головой. — Я слегка выпала из реальности. Вам правда нравится?

— Нет, я вру, — покачал он головой, вмиг став серьезным. Но, увидев, как вытянулось моё лицо, вдруг расхохотался, — Боже, простите ради бога, не удержался.

— А вы шутник, Максим Викторович.

— Есть немного. Да, Катарина, мне действительно нравится, но в силу того, что вы работаете именно на планшете, а не на железе побольше, типа ноутбука или обычного стационарного компьютера, то упускаете много деталей, за которые цепляется взгляд профессионала.

— К сожалению, у меня нет возможности работать на других устройствах, у меня есть только он, — ткнув пальцем в планшет, который до сих пор был у Максима в руках, ответила я.

— Я могу решить вашу проблему,…и позвольте я уже перейду на «ты»?

— Да, конечно.

— Так вот почему я вас…тебя…позвал, Катарина. Мои друзья готовят сразу несколько версий программ, я тестирую их на своём, домашнем, железе, а ты будешь тестить версию, разработанную для гаджетов на базе «Андроид».

— Ого…! — протянула я.

Удивлена? Господи, да ещё как! Я здесь без году неделю, а мне уже делает предложение сам декан, да не абы какое, а вот такое, серьезное, что пальцы на ногах вмиг похолодели от предвкушения, а руки задрожали мелкой вибрацией.

— Так что скажешь? Всё в добровольном порядке, на учебе не отразится, — снова эта улыбка и тут чему он захочет, тому и поверишь.

Он привстал и протянул мне планшет.

— Простите, я несколько обалдела от предложения, — снова тряхнув головой, я замолчала, потому что слова мне на ум не шли вообще, даже элементарное «да» или «нет». Я просто зависла в каком — то трансе.

И в этот момент обязательно надо было заявиться этому клоуну.

Громкий стук в дверь и в кабинет, без разрешения, кстати, влетает этот…электрик.

— Максим Викторович, у меня больше ра…

Фразу он не закончил, потому что холодный взгляд серых глаз, буквально вцепился в меня. В помещение стало прохладно или мне кажется?

— Рафаэль, вас стучаться не учили? — Максим вопросительно приподнял одну бровь.

А мы смотрели друг на друга, не моргая. Ноздри этого Рафаэля запорхали. Непонятно, то ли от злости, то ли от удивления.

— Простите, — съязвил он, взглянув на Максима лишь мельком, а затем снова на меня.

Этот клоун вышел из кабинета, громко постучал и крикнул «Можно?».

— Цирк во всей красе, — тихо проговорил декан, покачав головой, — Входите, Соколов.

Рафаэль Соколов, ну и сочетание. Интересно, кому в голову пришло так назвать парня, это ж мучиться теперь всю жизнь. А если дети, точнее, когда дети…отчество как будет звучать? Рафаэльевич или Рафаэльевна? Святые угодники! Бедные дети!

— Товарищ начальник, рядовой на побегушках прибыл! — отсалютовал он, — Работа на сегодня выполнена!

— Мда, Соколов, — задумчиво протянул Максим. — Вы сегодня просто в ударе.

— Простите, Максим Викторович. Я действительно на сегодня уже закончил. Могу я быть свободен?

— Вы уже три дня мне отчитываетесь.

— А не надо?

— Я вполне могу обойтись без этого, а вы?

— Аналогично, — кивнул парень, сунув руки в карманы, поглядывая на меня с легкой заигрывающей улыбкой на губах.

— Кстати, кажется, вы тоже рисовали раньше? До сих пор этим увлекаетесь? — словно внезапно вспомнив, проговорил декан.

А я у меня кровь застыла в венах. Неужели ему отдаст мою работу? Ну уж нет.

— А я? — подав голос, застыла. Не следовало этого делать. Теперь чувствую себя неуютно.

— Тоже рисуешь? — спросил Раф и был явно удивлен.

— Тебе то что?

— Так, интересуюсь. Что рисуешь?

— Катарина очень талантлива, Соколов, — с какой — то нежностью проговорил Максим Викторович. — И, в отличие от вас, не тратит свой талант зря и не зарывает его в землю.

— Да куда мне, с моим карандашом, — цокнул парень языком, как бы говоря «Да, собственно, пофиг!».

— Может, вам попробовать, как Катарина, планшет и стилус? — вновь сказал декан.

— Оу, — а вот теперь парень был явно удивлен и даже не притворялся, — Катарина у нас рисует в графических редакторах? Какая прелесть, — сарказм, слетавший с его губ, не был обидным и не задевал меня никак. Парень будто смеялся, но не надо мной, а вообще, над ситуацией в целом. Будто играл весь этот спектакль для самого декана.

— Ну что ты паясничаешь? — спросила я. — Ведешь себя, как клоун.

Я встала, убрала планшет в рюкзак и направилась на выход.

— Максим Викторович, давайте в понедельник продолжим разговор, хотя я уже заранее согласна. Будет интересно, — дав понять декану, что не собираюсь «спрыгивать» и что вакантное место на тест программ уже занято.

— Конечно, Катарина, — кивнул мужчина. — До понедельника и удачно сходить на вечеринку.

— Спасибо, но я не в теме, — ответила я.

Проходя мимо парня, намеренно пихнула его плечом, оттолкнув, и услышала лишь довольный смешок за спиной.

Прикрыв за собой дверь кабинета, направилась в общагу. Сегодня по планам было доделать пару заказов и отправить их по почте, а потом привести в порядок тетради с лекциями. А ещё по списку стоит тетя Роза. Хотела заскочить в её салон и посмотреть, как идут дела. Да, у меня идея сделать ей рекламу, но толку то от этого? Пиар же нужно продвигать, печатать или делать баннер, а денег лишних на это попросту нет.

В комнату влетела Агата. Волосы растрепаны, на лице выражение вселенской паники.

— Бл*ть, я пропала! — выдохнула она, будто от неизбежности и с размаху уселась по соседству на мою кровать.

— Что случилось? — спросила её, потому что, признаться, она меня жутко напугала и, да, я отчасти уже прикипела к этой девочке. У Агаты талант, блин, располагать к себе людей, не смотря на все мои попытки отфутболить её.

— Голубенький очаровательный член в форме зайчика, из первоклассного силикона, с маленькими усиками и розовым бантиком у основания…ушёл! — последнее слово она произнесла так, словно этот член сдох у неё на руках, прощаясь со всеми близкими, роняя горькие слезы от безысходности.

А я сидела и хлопала глазами. Слов, чтобы ответить девчонке или поддержать ее в горе, просто не нашлось.