Инженерная эвристика

Физиология вопроса. Зеркальные нейроны

Есть такая выдающаяся придумка эволюции — зеркальные нейроны. Около пятнадцати лет назад их открыла итальянская исследовательская группа Джакомо Риццолатти, профессора Пармского университета. Это эпохальное открытие сделано в какой-то степени случайно. Группа Риццолатти регистрировала электрическую активность мозга макак. Им давали пищу, упакованную в коробку, обезьянам вручили и некоторый набор инструментов. Как-то раз, неосознанно, один из исследователей на глазах подопытной макаки вскрыл коробку таким же подвернувшимся ему инструментальным набором. Обезьяна не шелохнулась, но датчик показал, что кора мозга резко увеличила активность[23], которая стала зеркальным отражением другой, зарегистрированной — когда животное само проделывало эту процедуру.

Зеркальные нейроны, открытые командой Риццолатти у обезьян, вскоре были обнаружены и у человека. Но кора головного мозга человека активизируется не только когда он смотрит, но и в том случае, если он мысленно имитирует, моделирует, воображает ту же процедуру. И если мы задумаемся о механизмах обучения, запоминания, то важнейшая часть этого механизма — способность к подражанию, имитации.

Зеркальные нейроны — это особые клетки головного мозга, которые служат для понимания действий других, подражания или сопереживания им, для обучения и трансляции знаний. Возможно, с помощью этих клеток человек постигает реальность не логической цепочкой размышлений, а цельным чувственным пониманием.

В этой связи стоит вспомнить ещё одного выдающегося исследователя. Более ста лет назад, то есть задолго до современных нам открытий по части строения и развития мозга, французский криминалист и социолог психологической школы Габриэль Тард (1843–1904), основываясь на собственном опыте работы, предвосхитил многие выводы профессора Риццолатти, сделанные с помощью мощного электронного инструментария.

Согласно теории Тарда, изложенной им впервые в работе «Законы подражания» в 1890 году, вся история общества есть «научение по подражанию». Вывод: истину мы можем постигнуть не только с помощью точнейших и тончайших изысканий, но и натурфилософским осмыслением. Поэтому значительная часть сегодняшних открытий это фактически экспериментальное подтверждение многих озарений прошлых поколений учёных.

«Подражание есть нечто, совершенно отличное от обезьянничанья. Подражание не так далеко отстоит от гения, как это принято думать. Нет никакого духовного прогресса, никакого изобретения без того, чтобы человек не подражал заранее известному в новом отношении…» — утверждал ещё Иммануил Кант.

В «Очерках организационной науки» создатель тектологии Александр Богданов рассуждал так: «Природа организует сопротивление многих живых организмов действию холода, покрывая их пушистым мехом, перьями или иными мало проводящими тепло оболочками. Человек тем же самым путем достигает тех же результатов, устраивая себе теплую одежду. Стихийное развитие приспособило рыбу к движению в воде, выработавши определенную форму и строение её тела. Человек придает ту же форму своим лодкам и кораблям, причём воспроизводит и строение скелета рыбы: киль и шпангоуты в точности соответствуют её позвоночнику и ребрам. Посредством „паруса“ перемещаются семена многих растений, животные с летательными перепонками и т. под.; человек усвоил метод паруса и широко применяет его на памяти истории. Режущим и колющим природным орудиям животных, напр., клыкам и когтям хищников, были, вероятно, подражанием ножи и копья первобытных дикарей, и т. под. В историях культуры можно найти сколько угодно таких иллюстраций.

Самая возможность подражания, в сущности, уже достаточное доказательство того, что между стихийной организующей работою природы и сознательно планомерною — людей нет принципиального, непереходимого различия. Не может быть подражания там, где нет ничего общего».

Ещё более общее находится между самими людьми. Действуйте, направленно подражая лучшим образцам изобретательской мысли! Это при должной практике сформирует набор эталонов, аналогий, инвариантов, к которым читатель сможет приложить для сравнения и свои собственные наработки, личностное знание.

Умение свести новую задачу к предыдущей, уже решённой кем-то задаче, за счёт нахождения у них общего — один из показателей развитого инженерно-технического мышления.

О синектике

Где-то на рубеже 1950-1960-х годов, когда о зеркальных нейронах никто ничего не знал, американец Уильям Гордон (1919–2003) разрабатывал эвристическую науку «Синектику», призванную выявить пути развития творческого воображения[24]. Он отталкивался от того, что процессы индивидуального творчества аналогичны творчеству групповому. Только в первом случае человек рассматривает проблему с разных точек зрения сам, а когда работает группа — эти точки зрения принадлежат разным её участникам.

Главным методом синектики является выявление аналогий, целенаправленно (логически) или ассоциативно. В основу синектики был положен уже известный к тому времени «мозговой штурм» — брейнсторминг (см. Приложение № 1), ведущийся, впрочем, подготовленными группами специалистов на постоянной основе:

«Решение задачи синектическая группа начинает ознакомлением с „проблемой, как она дана“, затем, уточняя, превращает её в „проблему, как она понимается“.

Далее группа осуществляет собственное решение, основанное, как пишет У Гордон, на превращении непривычного в привычное и привычного в непривычное, т. е. на систематических попытках взглянуть на задачу с какой-то новой точки зрения и тем самым сбить психологическую инерцию, преодолеть барьер.

ВОПРОС № 1

Этот вопрос прозвучал 1 сентября 1991 года на одном из турниров клуба „Что? Где? Когда?“ в Одессе: „Недавно на заседании кабинета министров Великобритании объявили, что в весьма почтенном возрасте скончался один из сотрудников резиденции Премьера, исполнявший при нём специфичную и весьма важную работу. Сотрудник этот служил при его предшественниках (Эдварде Хите, Гарольде Вильсоне, Джеймсе Калгане. — Авт. ) и иногда присутствовал на заседаниях правящего кабинета. Он пользовался уважением всех первых лиц, особенно Маргарет Тэтчер, которая привозила этому специалисту подарки из зарубежных поездок…“ Стоит добавить, что перед нами яркий пример влияния случая на судьбу. Почивший сотрудник в молодости вёл образ жизни, достойный осуждения в приличном обществе, но воспользовался тем единственным золотым шансом, какой выпадает при приёме на престижное место. Какую же работу выполнял этот специалист?

ВОПРОС № 2

На том же турнире был поставлен мысленный эксперимент, ясно показывающий, сколь пагубна инерция мысли: „Перенесёмся в эпоху Возрождения. Представьте себе, что вы встретили человека, одетого в следующий костюм: одна нога — желтая, другая белая с синими полосами, один рукав зелёный и широкий, другой — красный и в обтяжку, вдоль пояса, воротника, у колен и локтей, а также на носке обуви пришиты бубенчики и колокольчики. Как вы думаете, кого вы встретили?“

Ход синектического заседания (сессии) обязательно записывают на магнитофоне, а затем тщательно изучают запись с целью совершенствования тактики решения» (Кудрявцев, 1988).

Участники группы — «синекторы» — должны:

— свободно погружаться в исходные данные задачи, умея в то же время абстрагироваться от банального суждения, мысленно отвлекаться от формы, в коей представлена вещь, нуждающаяся в совершенствовании или обследовании, выделить саму суть задания и преодолевать ординарный ход мышления;

— иметь развитую фантазию, тягу к свободным раздумьям, аналогиям и сопоставлениям, не замыкаться на единственной мысли, уметь переключаться с одного предмета на другой, с одной области науки и техники на другую;

— уметь выслушивать суждения коллег, не препятствовать им в таком же творчестве, благожелательно воспринимать идеи даже в тех случаях, когда они нечётко сформулированы, задержать по необходимости излишнее развитие и углубление уже найденных собственных идей и понимать, что могут появиться идеи гораздо лучшие;

— не замыкаться на единственной мысли, уметь переключаться с одного предмета на другой, с одной области науки и техники на другую;

— преодолевать психологические барьеры, верить в конечный успех при разрешении проблем, не сомневаться в собственных креативных качествах и наличии изобретательских способностей у коллег;

— быть любознательным, уметь удивляться, находить особенное, отталкиваться от него в дальнейшем, как от исходной точки в синектическом анализе.

Советский исследователь творческих процессов Генрих Буш нашёл Уильяму Гордону предшественника. Им оказался Теодюль Арман Рибо (1839–1916), выдающийся французский психолог. Основным источником изобретений Рибо называл воображение:

«Он принципиально отрицал возможность создания методики изобретательства, однако указал на огромное значение методов объединения, разъединения и аналогии, широко применяемых современными изобретателями. Он писал, что человек изобретает только потому, что способен составлять новые сочетания из идей. Большое значение Т. Рибо придавал аналогиям». Так, «метод эмпатий (по Рибо — олицетворения, одушевления технического объекта), метод символической аналогии, метод использования метафор (по Рибо — мистического воображения), метод переноса (по Рибо — метаморфозы, переноса на основании частного сходства) и т. д.» (Буш, 1972)

Чем раньше в человеке пробуждается любопытство, тем больше вероятность, что он достигнет в жизни подлинного успеха. Г. С. Альтшуллер и его последователи уже в 1980-х годах отмечали эффект чудесного в развитии творческого человека. Чудо захватывает с малых лет, чудо это главное событие в жизни ребёнка. Память о потрясении становится «тем движителем, который устремит к достойной цели и сделает её единственно приемлемой, и не позволит отступиться или сдаться». Шотландский инженер Джеймс Уатт, тот самый, что ввёл «лошадиную силу» в обиход и изобрёл паровую машину «двойного действия», в детстве изумился тому, как оживает крышка чайника, когда в нём кипит вода. Иоганн Кеплер загорелся астрономией тоже ещё в детстве, углядев как-то раз фантастически красивую комету, а потом его поразило величественное лунное затмение. Тихо Браге подростком наблюдал грозное затмение Солнца, это послужило толчком к тому, что всю свою дальнейшую жизнь он посвятил изучению небесного пространства. Маленького Генриха Шлимана изумил красивый рисунок в издании «Илиады». Александр Македонский хотел дойти до края Ойкумены, подражая героям той же, любимой им поэмы Гомера. В тризовской литературе чудо определяется как эмоциональное потрясение, обладающее эвристической силой.

По Гордону аналогии между вещами носят разнообразный характер — в первую очередь, словесный. Широко используется синонимия (отсюда и название, «syn» — греч. «вместе»), аллегория, метафора. Аналогии могут быть выстроены по смыслу или форме, функциональности или структурности. Наш мозг развился благодаря способности к речи таким образом, что каждый из нас способен находить общее и различное между словами и символами, мыслями и чувствами, образами и впечатлениями, то есть устанавливать связи, выделять контекст. И если за такого рода связи потянуть, включить память и фантазию, можно немало продвинуться в процессе как индивидуального, так и коллективного творчества, то есть с подключением чужого дополнительного опыта и иного мировосприятия получить так называемые неявные знания.

Например, в качестве тренировочного известен метод «музейного эксперимента», когда «синекторы» посещали, например, музей техники и выбирали там экспонат, инструмент или прибор, отличающийся для своего времени оригинальностью и новизной. Участники группы должны были воспроизвести ход мысли античного или средневекового изобретателя, используя только те объекты, и лишь те понятия, что были характерны во время жизни этого автора. Накопив опыт описаний, «синекторы» проникали в логику интеллектуального мыслительного процесса, а затем выстраивали аналогично и поэтапно путь к изобретению современному. Такая «ролевая игра» или же имитация тоже в сущности является разновидностью сценария получения знаний неявных.

Да, конечно, за минувшие десятилетия разработаны и описаны правила и рекомендации, по которым функционируют специализированные группы, осуществляющие коллективный прорыв проблемы и нахождение изобретательского решения (это представители разных специальностей, различных типов характеров, люди с гибким мышлением и хорошей эрудицией, возраст в диапазоне от 25 до 45 лет, имеющие стаж трудовой деятельности). Но откуда же взялась у них гибкость мышления и эрудиция? Не вся же она наведена (приобретена) в ходе синекторской работы? То есть от индивидуальной подготовки, личного совершенствования никуда не деться!

Человек — продукт социума, и формирование его неотрывно от общения. Подражая командиру, молодой капрал выбивается в генералы, а пятнадцатилетний юнга — в капитаны. Но, по счастью, великим заменителем круга общения остаётся книга, сосредоточившая на своих страницах исторический опыт и тех, кого давно нет с нами. Через свои изобретения или иные произведения великие продолжают оказывать влияние на этот мир. Задача людей творческих быть готовыми такой неоценимый концентрированный опыт воспринять[25].

В современных же группах синектики, как правило, есть руководитель, опытный специалист, знакомый с основами метода. «Он должен лучше других ориентироваться в поставленной задаче. Первоначально обсуждается проблема в общем, затем сужается область исследования. В ходе работы используют техническую литературу, консультации экспертов, изготавливают модели. Эксперт обосновывает несостоятельность предложенных ранее решений и дает свою формулировку задачи. Синекторы стараются сблизить „проблему как она дана“ с „проблемой как её понимают“…

Если кратко сформулировать этапы синектики, то получится:

1) постановка проблемы в общем виде;

2) анализ проблемы;

3) отсеивание первых решений;

4) определение главных трудностей и противоречий, препятствующих решению;

5) подбор наводящих вопросов и переход к решению проблемы с помощью аналогий:

а/ поиск примеров из техники или природы, где решаются аналогичные задачи;

б/ развитие аналогий (разработка устройств, подбор материалов, инструментов и пр.)» (Учимся изобретать, 1997, С. 33).

Аналогия прямая

Рассмотрим на занимательных примерах, что такое прямая аналогия. Грубо говоря, это адаптация ранее имевшихся решений из одной области знания или истории к другой, текущей задаче.

Максим Чертанов в книге «Конан Дойл», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей», обращает внимание читателей на целый ряд изо бретений своего героя времён Первой Мировой, от приспособлений против морских мин — до камуфляжных сеток, для маскировки артиллеристских расчётов. Доктор Дойль[26] заботился главным образом о сохранении жизни людей, так что его помыслы были связаны со всевозможными средствами защиты. Остановимся подробнее лишь да двух, поскольку, как нам представляется, они сделаны полностью в соответствии с методом аналогии и принципом копирования.

ВОПРОС № 3

Сэр Артур Конан Дойль прожил жизнь, достойную рыцаря, защищая нуждавшихся в помощи. Известны в том числе и два рыцарских романа этого автора — «Белый отряд» (1891) и «Сэр Найджел» (1906). Действие их развивается во время Столетней войны. Простые английские лучники вносили страшное опустошение в ряды превосходно экипированного неприятеля.

Тем не менее, эта изобретательская идея Конан Дойля могла бы спасти жизнь тысячам британским пехотинцам в период Первой Мировой войны, и продолжает спасать жизни многим людям во всём мире и поныне. Назовите его изобретение.

В феврале 1915 года Конан Дойль вносит военному министру предложение по производству средств индивидуальной защиты для пехотинцев, прикрывающих важнейшие жизненные органы:

«Почему бы не закрыть грудь тонкой и прочной стальной пластиной? Доктор Дойл сам проделал эксперимент (к счастью, не на себе и вообще не на живом человеке) и убедился, что защитная пластина вынуждает пулю отклониться. Ни в коем случае нельзя позволять, чтобы отряд пехотинцев шел на германские траншеи под пулеметным огнем, теряя по пути половину людей. Если нет защитных средств для солдат — значит, вообще нельзя отправлять пехоту в подобные наступления <…> Воззвания доктора успеха у военных чинов не имели. Генералы и члены кабинета министров отзывались о нем как о надоедливом профане…» (Чертанов, 2008)

Сейчас мы называем это бронежилетом. Хотя, возможно, изобретательская идея посетила создателя Шерлока Холмса не только по аналогии с рыцарскими доспехами. Другой его исторический роман — «Михей Кларк» переносит нас во времена Оливера Кромвеля, знаменитого в том числе и тем, что в 1642 году сформировал специальные конные подразделения, одетые в лёгкие доспехи — кирасы (и специальные каски). Этих кирасиров так и называли — «железнобокие».

Но ещё больше соотечественников писатель спас не от пуль, а на воде. Его находчивости мы благодарны до сих пор.

ВОПРОС № 4

Мало кто знает, что сэр Артур Конан Дойль работал в качестве корабельного врача на борту китобойного судна в Арктике. В целом ряде рассказов о Холмсе есть морская тема. Довелось писателю плавать и в южных водах, в том же качестве судового врача ходить на пароходе к берегам Западной Африки.

Несмотря на морской опыт Конан Дойля, накануне Первой Мировой адмиралтейство отнеслось к этому его предложению невнимательно. Но после очередной трагедии на море занялось массовым и повсеместным внедрением этого изобретения писателя. О чём речь?

Трудно себе представить сейчас, что в злосчастный 1914 год, когда началась Первая мировая, на военных кораблях британского флота «не разрешалось держать шлюпки, так как они при попадании снаряда могли загореться и создать дополнительную опасность. От мины или торпеды, выпущенной с субмарины, корабль моментально погибал весь — какая уж там дополнительная опасность! Дойл писал об этом в самые первые дни войны, предлагая все-таки оснащать суда достаточным количеством шлюпок, а с началом боя спускать их на воду и буксировать при помощи катера; представители Адмиралтейства (которое тогда возглавлял Уинстон Черчилль) его жестоко высмеяли: „Маловероятно, чтобы государственное ведомство поблагодарило человека за то, что он выполнял возложенную на это ведомство работу“. А беспомощные люди медленно умирали в ледяной воде, ибо к тонущим военным судам было запрещено близко подпускать спасательные катера, чтобы они тоже не затонули…» (Чертанов, 2008)

Тогда Конан Дойль выступил в печати со статьей, в которой предлагал простую меру — индивидуальные надувные круги, которые позволили бы морякам продержаться на воде хотя бы некоторое время, пока не подоспеет помощь. Зная по опыту, что генералы его опять засмеют или просто проигнорируют, он даже не стал к ним обращаться, а сразу развернул в прессе кампанию широчайшего масштаба. Он понимал: военное министерство может пренебречь голосом одного человека, но к мнению общественности — если её удастся убедить — оно будет вынуждено прислушаться. Расчет оказался верен: все британские газеты в течение нескольких дней писали почти исключительно о спасательных кругах. Предложение было настолько простым и понятным, что военные на сей раз отреагировали немедленно: недели не прошло, как от Адмиралтейства поступил заказ производителям резиновых изделий на изготовление 250-ти тысяч кругов. Газета «Хэмпшир телеграф» писала, что Адмиралтейство всецело обязано сэру Артуру Конан Дойлу и должно благодарить его. Благодарить оно, разумеется, не подумало, так что сам доктор так никогда и не был уверен, что адмиралы последовали именно его рекомендации — может, просто совпадение.

Уже в октябре (1914-го) всем экипажам флотилий, базирующихся в Северном море, стали выдавать спасательные круги, отгружая их прямо с заводов. В «„Хэмпшир телеграф“ написали: „Круг изготовлен из резины, уложен в прочную сетку-чехол и весит вместе с ней меньше трех унций. Его можно носить в кармане, а надев, как положено, на шею, надуть за десять секунд. Он предназначен, чтобы удерживать над водой голову человека бесконечно долгое время“… Эта штуковина, — пишет М. Чертанов — как мы понимаем, впоследствии трансформировалась в спасательный жилет (согласитесь: от доспеха до бронежилета не такой большой шаг, как от той же спасительной брони до надувной одежды? — Авт. ).

Все радовались, а доктор Дойл — нет; он понимал, что это полумера. В зимнем море, если помощь так и не придет, круги лишь продлят агонию. Нужны шлюпки; и если изготовители резиновых изделий могут сделать надувной круг, почему бы им не сделать (вместо деревянной. — Авт. ) надувную лодку?!

Тотчас он начал новую кампанию, за лодки, но тут он не смог пробить адмиральскую броню. Черчилль ответил ему вежливым письмом, но оснащать военные суда надувными шлюпками стали лишь во время Второй мировой. И всё же благодаря спасательным кругам и тому, что на британских кораблях стали размещать некоторое количество деревянных шлюпок, многие из людей смогли спастись…» (Чертанов, 2008)

Но и это, к слову сказать, не последняя изобретательская идея Конан Дойля. Мало кто знает, что именно он ещё в 1913 году предложил построить туннель под Ла-Маншем, чтобы обеспечить Англию продовольствием на случай морской блокады, заменить всем видимый надводный путь путём поддонным.

Ещё несколько примеров навскидку.

«Французский инженер С. Карно, заложивший и начале прошлого века основы теории тепловых машин, смело уподобил работу такой машины работе водяного двигателя. Физическая аналогия между переходом тепла от нагретого тела к холодному и падением воды с высокого уровня на низкий — пример строгой аналогии, опирающейся на существенные черты уподобляемых объектов. Рассуждение по аналогии дало в науке многие блестящие результаты, нередко совершенно неожиданные.

В XVII в движение крови в организме сравнивали с морскими приливами и отливами. Врач В. Гарвей ввел новую аналогию — с насосом и пришел к фундаментальной идее непрерывной циркуляции крови.

Химик Д. Пристли воспользовался аналогией между горением и дыханием и благодаря этому смог провести свои изящные эксперименты, показавшие, что растения восстанавливают воздух, израсходованный в процессе дыхания животных или в процессе горения свечи.

Д. Гершель обнаружил, что пламя спиртовки становится ярко-желтым, если поместить в него немного поваренной соли. А если посмотреть на него через спектроскоп, то можно увидеть две желтые полосы из-за присутствия натрия. Гершель высказал мысль, что сходным путем можно обнаружить присутствие и других химических элементов, и впоследствии его идея подтвердилась, и возник новый раздел физики — спектроскопия.

И. Мечников размышлял о том, как человеческий организм борется с инфекцией. Однажды, наблюдая за прозрачными личинками морской звезды, он бросил несколько шипов розы в их скопление; личинки обнаружили эти шипы и „переварили“ их. Мечников тут же связал этот феномен с тем, что происходит с занозой, попавшей в палец человека: занозу окружает гной, который растворяет и „переваривает“ инородное тело. Так родилась теория о наличии у животных организмов защитного приспособления, заключающегося в захватывании и „переваривании“ особыми клетками-фагоцитами посторонних частиц, в том числе микробов и остатков разрушенных клеток…» (Ивин, 1986, С.60–61).

Однажды в 1816 году французский врач и анатом Рене Лаэннек, озадаченный проблемами галантности — ибо со времён Гиппократа врачи прикладывали ухо к телу больного непосредственно, в том числе и женскому телу — обратил внимание на детскую забаву. Ребятня играла вокруг бревен строительного леса. Один мальчик чертил гвоздём по торцу бревна, а другой, прикладывая ухо к другому торцу, слушал. Так Лаэннека посетила мысль о стетоскопе, описание которого, впрочем, было дано им лишь три года спустя в «Трактате о косвенной аускультации».

Уже классикой стал случай, когда английский конструктор-мостовик Самюэль Браун[27] решал задачу по преодолению широкой и глубокой пропасти, то есть при полной невозможности возведения опор моста ни на дне, ни по краям. Инженер вышел на улицу, была осень. К щеке прилипла паутинка. Обладая, несомненно, развитым ассоциативным мышлением, он придумал по аналогии конструкцию висячего моста (Кедров, 1987, С. 90–91). Эту легенду пересказывают масса авторов, в том числе и Г. С. Альтшуллер: «Английский инженер Сэмюэль Браун жил у реки Твид. Однажды, гласит предание, Брауну было поручено построить через реку Твид мост, который отличался бы прочностью и в то же время не был бы слишком дорог. Иначе говоря, Брауну надо было преодолеть техническое противоречие. Как-то, прогуливаясь по своему саду, Браун заметил паутину, протянутую через дорожку. В ту же минуту ему пришла в голову мысль, что подобным образом можно построить и висячий мост на железных цепях».

Ясно, впрочем, что мысль о применении тех же лиан и вьющихся растений для преодоления рек возникла много раньше начала XIX века — в незапамятные времена. А первый висячий мост с металлическими элементами запатентован англичанином Джеймсом Финли и построен в Пенсильвании в 1796 году. Кстати, «…построенный в 1820 г в Англии висячий мост через реку Твид пролетом 110 м стоил примерно в 4 раза дешевле каменного моста такой же длины. В 1826 г. в Англии был открыт Менейский цепной мост, который прослужил около ста лет, имел пролет 177 м при отношении стрелы к пролету 1/12. В этот же период был построен еще ряд мостов во Франции, США и других странах, пролеты которых не превышали 150 м. Таким образом, Менейский мост по величине пролета являлся рекордным до 1834 г…» (Смирнов, 1970). Надо полагать, что Браун решал задачу не пешеходного, а уже будущего железнодорожного моста. Ведь с 1807 года в Британии по рельсам побежали первые поезда.

Физик и математик (по совместительству — фабрикант в области производства бумаги) Жозеф-Мишель и его брат, архитектор Жак-Этьенн Монгольфье прогуливались по склону горы в жаркий день. Отсюда они наблюдали за тем, как поднимаются ввысь из долины — с поверхности озера — водяные пары, образуя туман. Первый воздушный шар братья изготовили как раз из бумаги. Через отверстие снизу они наполнили модель горячими газами, которые были легче воздуха, пока не охлаждались. Тренируясь на такой модели, к 1783 году они подняли на своём монгольфьере в воздух сперва — груз, потом — животных, наконец, и людей.

Газы при нагревании расширяются; поэтому вес нагретого воздуха в шаре меньше веса вытесненного холодного воздуха. Но уменьшение удельного веса сравнительно невелико, при нагревании от нуля до ста градусов по Цельсию — всего 27 процентов.

Поддерживающую силу исхитрился многократно увеличить наблюдавший за этими первыми успехами изобретатель Жак-Александр Сезар Шарль. В том же году он предложил использовать вместо горячего воздуха водород. Удельный вес которого в 14 раз меньше удельного веса воздуха.

Подъём в воздух породил задачу аварийного возвращения на землю, и уже через год Жозеф-Мишель изобрёл парашют (не подозревая о гениальных разработках Леонардо да Винчи веками ранее). Складной парашют изобрёл уже наш соотечественник, сын профессора механики, выпускник военного училища, талантливый драматический актёр Глеб Евгеньевич Котельников в 1910–1911 гг.

«Все изобретатели парашюта шли в то время по одному пути: они располагали парашют в фюзеляже аэроплана и пытались создать надежную систему, способную раскрыть его до того, как пилот покинет кабину. Случай помог Г. Е. Котельникову придумать свой парашют. Однажды он увидел, как знакомая актриса вынула из маленькой сумочки большую восточную шаль из очень тонкого, но плотного шелка. Проведя аналогию (структурную и внешнего вида), Г. Е. Котельников пришел к выводу, что парашют должен быть складным, а изготовлять его следует не из прорезиненного брезента, а из легкого шелка.

А швейцарец Жорж Деместрель придумал застежку „липучку“ после того, как каждый раз после прогулки вытаскивал колючие плоды репейников из густой шерсти своей собаки и. т. д…» (Учимся изобретать, 1997).

«И. Гутенберг пришел к идее передвижного шрифта по аналогии с чеканкой монет. Так было положено начало книгопечатанию, открыта „галактика Гуттенберга“, преобразовавшая всю человеческую культуру.

Первая идея Э. Хау, изобретателя швейной машины, состояла в совмещении острия и ушка на одном конце иглы. Как возникла эта идея — неизвестно. Но главное его достижение было в том, что по аналогии с челноком, используемым в ткацких станках, он изготовил шпульку, которая продергивала дополнительную нить через петли, сделанные игольным ушком, и таким образом родился машинный шов.

В. Вестингауз долго бился над проблемой создания тормозов, которые одновременно действовали бы по всей длине поезда. Прочитав случайно в журнале, что на строительстве тоннеля в Швейцарии буровая установка приводится в движение сжатым воздухом, передаваемым от компрессора с помощью длинного шланга, Вестингауз увидел в этом ключ к решению своей проблемы и т. д.» (Ивин, 1986, С. 64).

О том, каким образом возникла мысль об угле в качестве защиты от отравляющих газов, академик Н. Д. Зелинский рассказывал:

«В начале лета 1915 г. в Санитарно-техническом отделе Русского технического общества несколько раз рассматривался вопрос о газовых атаках неприятеля и мерах борьбы с ними. В официальных сообщениях с фронта подробно описывалась обстановка газовых атак, случаи поражения от них и немногочисленные случаи спасения солдат, находившихся на передовых позициях. Сообщалось, что те оставались в живых, кто прибегал к таким простым средствам, как дыхание через тряпку, смоченную водой или уриной, или дыхание через рыхлую землю, плотно касаясь её ртом и носом, или, наконец, спасались те, кто хорошо покрывал голову шинелью и спокойно лежал во время газовой атаки. Эти простые приемы, спасшие от удушения, показывали, что в то время, по крайней мере, концентрация газов в воздухе была хотя и смертельно ядовитой, но всё же незначительной, раз можно было спасти себя такими простыми средствами.

Это последнее обстоятельство произвело на нас большое впечатление, и, обсуждая затем вопрос о возможных мерах борьбы с газовыми атаками, мы решили испробовать и применять также простое средство, действие которого было бы вполне аналогично действию материи солдатской шинели или гумусу почвы. Как в том, так и в другом случае ядовитые вещества не химически связывались, а поглощались, или адсорбировались шерстью и почвой. Такое средство мы думали найти в древесном угле, коэффициент адсорбции которого по отношению к постоянным газам, как это известно, много больший, чем для почвы».

Будущий академик работал в то время в Петербурге заведующим Центральной лабораторией министерства финансов. Соприкасаясь по роду своей деятельности с производством спирта, в котором уголь с давних пор применялся для очистки сырца, Н. Д. Зелинский имел в своем распоряжении различные сорта углей и, поставив соответствующие опыты, обнаружил, что уголь действительно является мощным средством для поглощения ядовитых газов. В особенности хорошие качества в этом отношении показал уголь, так называемый «оживлённый», то есть подвергшийся вторичному обжигу после того, как этот уголь уже использовался для очистки спирта (Фигурновский, 1942).

Видный отечественный исследователь методологии творчества Анатолий Константинович Сухотин приводил в ряде своих работ следующий пример:

«Изобретатель, молодой сельский врач, мучительно переживал несовершенства традиционного способа лечения переломов и пытался внести в него новое. Думал об этом постоянно: у постели больного, в поездках по окрестным селам, ночью. Провел сотни экспериментов. А решение пришло неожиданно. Он ехал в телеге к больному. В пути обратил внимание на то, как крепится к оглоблям хомут, обнимающий шею лошади. Вдруг осенило! Хомут — оглобли — стержни… Как просто! Это именно то, чего ему недоставало в поисках аппарата. Вместо гипса два кольца, стержни (идущие параллельно сломанной кости) и спицы. Стержни крепятся к кольцам, а спицы прошивают обломки кости крестообразно от одного кольца к другому. Всё это вместе надежно соединяет сломанную кость, беря на себя большую нагрузку, которую она обычно выдерживает. Приехав домой, Гавриил Абрамович Илизаров (а это был именно он, знаменитый советский хирург-ортопед. — Авт. ) тут же помчался в сарай, сломал черенок лопаты и скрепил обломки спицами, которые соединил дугами для скелетного вытяжения. Черенок держался прочно, как будто и не был сломан…»

Так был создан прототип универсального аппарата для внешней фиксации при лечении переломов и деформаций костей.

И в заключение раздела — весьма характерный пример. Когда-то важнейшим стратегическим сырьём была селитра — основа пороха, а с середины XIX века и широчайшего спектра взрывчатых веществ. С момента открытия Америки основную массу селитры в Европу ввозили из Чили, где она извлекалась из миллионнолетних залежей птичьего помёта.

В 1793 году революционной Франции противостояли все ближайшие соседи: Англия, Австрия, Голландия, Испания, Пруссия, и даже Сардиния с Неаполитанским королевством. Страна оказалась под угрозой оккупации. Незадолго до того был казнён выдающийся химик Лавуазье, а часть его учеников эмигрировала, и некоторое время даже Академия наук была «в загоне» (как сейчас не в чести наши «физики»). Но тут уж тогдашние руководители государства сообразили, что в гонении на учёных перегнули палку. К решению жизненно необходимой задачи привлекли основателей Политехнической школы Франции — профессоров Бертолле и Монжа. В условиях континентальной блокады им предстояло разработать новые технологии производства пороха. Бертолле привлёк к работам выдающихся технологов Гитон де Морво и Шапталя.

Бертолле же, действуя по аналогии, поскольку столько птичьего «добра» в стране не было и быть не могло, предложил извлекать селитру из отходов жизнедеятельности лошадей — из конского навоза.

Специальным декретом Комитет общественного спасения обязал всех граждан, свободных от воинской службы, заняться сбором селитры и сырья для неё: «Национальный конвент полагает, что все французские граждане равно призваны на защиту свободы, что все руки должны быть вооружены. Всем и каждому промывать землю из своих погребов, конюшен, амбаров. Если бы каждый гражданин вменил себе в обязанность доставить хотя бы один фунт селитры, то почти в один момент было бы получено 25 миллионов фунтов, которых было бы почти более чем достаточно, чтобы сразить всех тиранов».

Учёные составили списки минимально необходимого оборудования для производства селитры. В цеха были превращены здания церквей. У владельцев пивоварен изымались котлы для осаждения и выпаривания.

За одиннадцать месяцев, действуя подобным образом, удалось получить двадцать два миллиона фунтов селитры. «Результат изумительный, которому потомство поверит с трудом», — писал тот же Шапталь.

Словом, пусть это сейчас покажется смешным, но ради спасения Отечества не побрезговали, а вовлекли в дело навоз всей страны — и пороха хватило на пару десятилетий непрерывных войн (включая наполеоновские) со всей остальной Европой.

Аналогия личная. Эмпатия

В середине XVII века среди азартных игроков Франции был известен шевалье де Маре. Вероятно, зная об успехах Блеза Паскаля (1623–1662) на нивах счёта — свою первую счётную машину Паскаль изобрёл в девятнадцатилетнем возрасте — этот кавалер в ходе их совместного путешествия в Пуату задал попутчику пару вопросов. Речь шла о сущности и справедливости выигрыша при игре в кости. Как, например, должен быть разделён банк, если два равных по силам игрока решили по обоюдному согласию прервать партию, причём известен счёт каждого и ставка игры. Результатом этих вопросов стала переписка Паскаля с другим гением средневековой Франции — Пьером де Ферма (1601–1665), в ходе которой оба ставили себя мысленно на место заядлых игроков. Так родилась комбинаторика, так были заложены основы теории вероятности[28].

Как часто и писателю бывает необходимо поставить себя на место персонажа, так часто инженеру необходимо представить себя на месте тех, кто последует его разработке. А ещё интереснее вообразить себя непосредственно тем объектом, который требуется усовершенствовать. «Высший пилотаж» — это ощутить себя не просто иным специалистом, а «одушевлённым» инструментом, орудием, посредником между производителем в самом широком смысле этого слова и средой, к коей приложено это орудие труда, или даже самим природным объектом, подвергающимся воздействию.

Бытует весьма похожая на правду легенда о создателе Новосибирска инженере и писателе Николае Георгиевиче Гарине-Михайловском, которая сводится к следующему. На одном из участков строительства железной дороги, а дело было в конце XIX века, рабочие столкнулись с проблемой. Высоченный холм преградил дорогу, и необходимо было выбрать оптимальную траекторию прокладки, чтобы не выбиться из сметы. Гарин-Михайловский взобрался по склону и стал наблюдать за птицами, так он просидел день и прикинул, что пернатые летят самым коротким путём, огибая препятствие и экономя усилия. Он дал указание воспользоваться птичьим маршрутом. Последующие расчёты продемонстрировали, что решение Гарина-Михайловского действовать по аналогии абсолютно верное.

«Вся история развития анатомии и физиологии переполнена открытиями в живом теле таких механизмов, от самых простых до самых сложных, которые раньше этого уже были самостоятельно изобретены людьми. Так, скелет двигательного аппарата человека представляет систему разнообразных рычагов, в которой есть и два блока (для одной шейной и одной глазной мышцы); но рычаги применялись людьми для перемещения тяжестей за тысячелетия до выяснения этого анатомами, а блоки — за много сотен лет. Всасывающие и нагнетательные насосы с клапанами устраивались задолго до раскрытия вполне сходного с ними аппарата сердца. Также и музыкальные инструменты с резонаторами, со звучащими перепонками изобретались много раньше, чем были выяснены строение и функции голосовых органов животных; равным образом, в высшей степени маловероятно, чтобы первые собирательные стекла были сделаны в подражание хрусталику глаза. А устройство электрических органов у рыб, обладающих ими, было исследовано много позже, чем физики построили по тому же принципу конденсаторные батареи…» — отмечал тот же Александр Богданов.

Не подражая природе, человек способен выработать такие же организационные приспособления, как она прежде, и всё-таки уже потом обнаруживает их по аналогии. И сравнивает себя самого и свои инструменты с тем, что наблюдает в природном мире:

«Изобретение тепловых труб, обеспечивающих высокоэффективную теплопередачу, после чего через некоторое время открыли, что поры в теле человека и животных участвуют в эффективном охлаждении за счет работы, аналогичной работе тепловой трубы; после создания первых, пусть и несовершенных локаторов стало понятно, как ориентируются в пространстве летучие мыши; после создания источников когерентного излучения — лазеров — были обнаружены естественные лазерные системы (от космических объектов до отдельных молекул), работающие в режиме лазера; голография, позволившая получить объемное изображение предметов, сегодня используется для объяснения характера деятельности человеческого мозга…» (Злотин, Зусман, 1991).

Вспомним же старую детскую забаву — «Море волнуется раз…», как вы были то деревом, то кораллом, то кипучей волною. И вживаемся в образ!

Когда в 20-е годы прошлого века Вернер Карл Гейзенберг объяснял свою теорию о строении атомного ядра коллегам, те никак не могли понять, почему оно состоит только из протонов и нейтронов, ведь визуально из атомов по ходу экспериментов вылетали электроны.

«Исчерпав все абстрактные физические доводы, Гейзенберг призвал на помощь наглядные представления. „Вы видите, как в здание с бассейном входят люди. Они одеты. Но неужели вы думаете, что и в воде они плавают в пальто? Откуда же берётся такая уверенность, что из ядра выходят точно такие же частицы, что были внутри.“» (Ивин, 1986, С. 67).

ВОПРОС № 5

Существенный вред живой природе наносит разлив нефти на воде. Морские птицы иногда садятся на нефтяные пятна и мараются, случается, и погибают. Как экологам уберечь птиц от посадки на нефтяное пятно до тех пор, пока оно не будет ликвидировано? Как сделать, чтобы нефтяные пятна сами отпугивали морских птиц? (Тимохов, 1996).

ВОПРОС № 6

Армия Карфагенского полководца Ганнибала в 218 году до н. э. во время похода в Италию подошла к реке Родан. Ганнибал вёл с собой из Африки более сорока слонов, которые составляли существенную силу во время сражения, но никак не хотели переправляться через реку вслед за конницей и пехотой пунийцев. Может, они просто никогда и не видели столько воды. Каким образом Ганнибал переправил слонов?

ВОПРОС № 7

В Англии пассажирам первых железных дорог вместе с билетом выдавали специальные очки. От чего в первую очередь эти очки защищали?

ВОПРОС № 8

Американский физик Роберт Вуд в Ист-Хемптоне построил гигантский для своего времени спектроскоп, представляющий собой трубу диаметром 6 дюймов и длиной 42 фута, который был лучшим инструментом своего рода во всем мире (на 1912 год). Этот спектроскоп сделал знаменитой ассистентку физика — его кошку. Чем же занималась кошка?

ВОПРОС № 9

Древний восточный тиран установил жестокую традицию. Смертники могли выбрать из двух видов казни одну. Приговорённые к смерти могли потребовать любую пищу, каковую им давали затем каждый день, но только её. И тогда они лишались возможности выбрать напиток и умирали от жажды.

Либо же им предлагали то или иное питиё на их же выбор. Но в этом случае им не давали есть и поили одним и тем же. Так или иначе, но один из смертников выжил и даже дождался смерти тирана и вышел на свободу. Что же выбрал приговорённый?

ВОПРОС № 10

В 1906 году Альберто Сантос-Дюмон, известный бразильский конструктор, создал удачный самолёт-моноплан. В отличие от аппарата братьев Райт, самолёт Сантос-Дюмона взлетал без рельсов и встречного ветра. Многие, особенно бразильцы, считают именно его создателем первого самолёта. Известен интересный случай из биографии Сантос-Дюмона. Однажды он пожаловался своему другу, часовому мастеру и ювелиру Луи Картье, что во время полётов ему трудно пользоваться ЭТИМ. Тогда Картье разработал для Сантос-Дюмона ЭТО. С тех пор все мужчины стали пользоваться ЭТИМ наравне с женщинами. Представьте себя Сантос-Дюмоном и скажите, о чём идёт речь.

ВОПРОС № 11

В августе 1870 года впервые в истории в открытом встречном бою встретились французская и немецкая армии, обе вооружённые нарезными ружьями, заряжавшимися с казенной части. Французская винтовка была меньше калибром, но дальнобойнее немецкой. И сражение, и всю войну дисциплинированные прежде немцы выиграли, лишь полностью поменяв тактику боя. В чём состояло главное тактическое новшество немецкой армии?

Поставьте себя на место служивого, возьмите в руки ну хотя бы карандаш. Допустим, что это ружьё. Попробуйте зарядить.

Учтите, что обе армии до той поры придерживались в существенных чертах одной и той же тактики, оставшейся от эпохи старых гладкоствольных кремнёвых ружей наполеоновских войн. Но введение игольчатого нарезного ружья, заряжавшегося с казённой части, потребовало изменения самого способа ведения войны.

Убийственная скорострельность и дальность стрельбы нового оружия, возможность заряжать его в положении сидя и лёжа (прежде — только стоя!!!) продиктовали новый тип построения, чтобы свести к минимуму эффективность плотного встречного огня неприятеля.

Так что правильный ответ — рассредоточение. Нарушение ранее привычного боевого строя. Немцы первыми перешли от сомкнутых ротных колонн к построению в плотную стрелковую цепь, атакующую беглым шагом.

А. Л. Камин в авторском курсе креативного мышления «Интеллектуальное айкидо» (Луганск, 2009) вспоминает такой пример эмпатии: «Во Франции к картофелю долгое время относились с недоверием. Существенную роль в популяризации картофеля сыграл парижский аптекарь Антуан Огюст Пармантье. Он выпросил у короля Людовика XVI участок песчаной земли под Парижем и посадил на нем картофель. Днем Пармантье выставлял целый отряд вооруженных сторожей для охраны своего огорода. Ночью же охраны не наблюдалось. Зато нашлись любознательные крестьяне, которые решили проверить, что же так ревностно охраняет чудак-аптекарь. Они приходили ночью, тайком брали клубни и сажали их у себя. Только этого Пармантье и добивался. Очень скоро французские крестьяне полюбили новую культуру». Как видите, кроме очевидного изобретательского приёма чередования полезного действия «охрана есть — охраны нет», хитрый аптекарь поставил себя на место рядового француза, и понял, что тот не удержится от банального воровства.

История знает немало примеров, когда от мысленных экспериментов изобретатель переходит к экспериментам лично на себе и достигает выдающихся успехов. Так, например, как-то раз Алессандро Вольта попадается на глаза недавно вышедший трактат анатома Луиджи Гальвани «Об электрических силах в мускуле». Гальвани исследует воздействие электричества на лягушачьи лапки, показывает, что металл является проводником тока. Вольта находит в точном описании опытов Гальвани то, что ускользнуло от внимания самого автора — упоминание о том, что эффект содрогания лягушачьих лапок наблюдался лишь тогда, когда лапок касались двумя различными металлами:

«Вольта решает поставить видоизмененный опыт, но не на лягушке, а на самом себе. Вольта можно было увидеть за странным занятием: он брал две монеты — обязательно из разных металлов и… клал их себе в рот — одну на язык, другую — под язык. Если после этого монеты или кружочки Вольта соединял проволочкой, он чувствовал солоноватый вкус, тот самый вкус, но гораздо слабее, что мы можем чувствовать, лизнув одновременно два контакта батарейки. Из опытов, проведенных раньше с машиной Герике и электрофором, Вольта знал, что такой вкус вызывается электричеством.

Поставив друг на друга свыше 100 металлических (цинк и серебро) кружков, разделенных бумагой, смоченной соленой водой, Вольта получил ещё более мощный источник электричества — вольтов столб.

Присоединив к верхнему и нижнему концам столба проводнички и взяв их в рот, Вольта убедился, что его источник, в противовес машине Герике и электрофору, действует не одно краткое мгновение разряда статического электричества, а постоянно[29].

Сразу вслед за этим Вольта сделал еще одно изобретение — он придумал электрическую батарею, состоявшую из многих последовательно соединенных цинковых и медных пластин, опущенных попарно в сосуды с разбавленной кислотой…» (Карцев, 1986).

Долгие годы в знаменитой «Менделеевке» неорганическую химию преподавал профессор, автор замечательных книг Сергей Иванович Дракин. Остроумие его вошло в поговорку у студентов. Двусмысленный афоризм, что «язык — первый и древнейший инструмент химика» принадлежит именно ему. И, как следует из анализа действий Вольта, этот же «прибор» сыграл во славу физики.

ВОПРОС № 12

А как Магеллану помог его язык в путешествиях и открытиях?

ВОПРОС№ 13

В магазин входит немой. Каким жестом он покажет продавцу, что ему нужен молоток? А теперь в тот же магазин входит слепой. Как он даст знать продавцу, что ему нужны ножницы?

ВОПРОС№ 14

«В США к концу 80-х годов всю нефтяную отрасль захватила компания „Стандарт ойл“, контролировавшаяся Рокфеллером. Как это ему удалось, ведь у многих нефтяных скважин уже были свои хозяева, А искать и бурить новые скважины дело рискованное и дорогое?» — спрашивает биофизик, изобретатель Кястутис Усявичюс. И чтобы ответить на этот вопрос, читателю надо представить себя как хозяином нефтяной скважины, так и самим Рокфеллером. Неужели это за гранью воображения?

Пожалуй, пока достаточно вопросов, но, чтобы завершить этот раздел, предложим задачу из собрания Петра Леонидовича Капицы, как он её представил на одном из своих семинаров в 1960-х годах. По свидетельству очевидцев в те годы «…семинары в Институте физических проблем АН СССР, которым руководил П. Л. Капица, собирали не только физиков. Это были открытие семинары, на которых обсуждали вопросы, которые волновали многих. Например, природа шаровой молнии. Это было очень жизненно. Очень важно. Это волновало всех: „А вдруг шаровая молния влетит ко мне в окно? Что делать? Как себя вести?“ Отличительной особенностью семинаров П. Л. Капицы было то, что они продолжались всегда ровно два часа. Если обсуждение затягивалось, П. Л. Капица предлагал перенести обсуждение на следующий семинар. Если повестка дня исчерпывалась досрочно, то обсуждались общие вопросы, часто не связанные с физикой. И вот однажды на одном из семинаров, когда повестка дня была исчерпана, и наступило время „для лирики“…», П. Л. Капица предложил нижеследующую красивую задачу, наглядно демонстрирующую эффективность эмпатического[30] метода.

Мы конспективно приводим здесь её разбор последователями Капицы, опубликованный недавно на сайте Русского отделения Institute of Electrical and Electronics Engineers Computer Society[31], и сопровождаем его некоторыми своими комментариями:

«В компании учёных произошел небольшой спор — могут ли экстрасенсы угадывать карты по телефону. Выбрали карту. Выбрали самого большого скептика. Он подходит к телефону, набирает номер экстрасенса, просит отгадать карту. После небольшой паузы экстрасенс дает правильный ответ. Как он угадал карту?»

«Самое простое — это предположить, что экстрасенс реально способен на такой подвиг…», — отвечают участники тестируемых нами фокус-групп, на которых мы пробуем и такие задачки, когда уже отчаялись догадаться, в чём тут дело.

Но если внимательно вчитаться в условия, становится ясно, что «в задаче Капицы фактически утверждается, что каждый может угадывать карты по телефону. То есть для этого не обязательно быть экстрасенсом. Какое тогда самое простое предположение? Логично предположить, что имеет место быть розыгрыш (то есть сговор. — Авт. ), в котором участвуют трое. Один на телефоне, ждет звонка. Другой энтузиаст — это он рассказывает присутствующим, что есть экстрасенс, угадывающий карты по телефону. И еще обязательно должен быть скептик. Он всё отрицает, ни во что не верит. А потому именно ему обычно доверяют позвонить экстрасенсу. И он через постукивание и покашливание, может передать партнеру информацию о карте…»

Неоднократно получали и такой ответ. С целью ещё больше озадачить бедного студента или молодого специалиста, мы усиливали исходные условия, подчёркивая, что и техника в 1960-х годах была «допотопной», телефон-вертушка трещал, и помехи на линии делали такой вариант неправдоподобным. Приходилось также особо оговаривать, что нет, экстрасенс сидит не в соседней комнате, а участники «спора об отгадывании карты» заперлись в первом попавшемся помещении без окон с одним единственным телефоном на всех.

Вы тоже, должно быть поняли, что на самом деле звонить по телефону может каждый. Номер телефона, желательно и вовсе международный, можно заранее написать на бумажке и запечатать в конверт, чтобы не было утверждений, дескать, есть 52 телефона и со всеми абонентами договорились (один креативный тюменский журналист предположил, кстати, что «экстрасенс» работает на телефонной станции — так он предложил обойти условие о невозможности контроля над десятками телефонных номеров).

Были и такие оригиналы, которые острили, что все карты в колоде одинаковы. Да нет же! Картёжную колоду спорщики покупают в самом обычном магазине и раскладывают картинками вверх, чтобы лишний раз убедиться, всё это совершенно разные карты. Вдобавок колоду тщательно перемешивают, и самый скептически настроенный участник спора достаёт лично карту, демонстрируя её остальным — свидетелям. Например, лично вы!

«…Но экстрасенс всё равно угадает карту на том конце провода. Теперь понятно, как он это делает? Еще нет? Итак, звонить экстрасенсу может любой человек. Но, конечно, можно подозревать, что кто-то из присутствующих партнеров экстрасенса будет находиться рядом с телефоном и каким-либо постукиванием, покашливанием или какими-либо другими звуками передаст экстрасенсу информацию о карте. Но это не так.

Ведущий — тот, кто рассказал про экстрасенса, всегда просит, чтобы в комнате была абсолютная тишина. Чтобы все помогали экстрасенсу (мысленно). Думали о карте, представляли её зрительный образ, называли её (про себя, конечно). И старались создать информационное поле, которое должен почувствовать экстрасенс. (И это всегда удаётся!)

Теперь вам понятно как экстрасенс угадывает карту? Нет? Тогда представьте себе, что это вам поручено позвонить экстрасенсу…»

Для эффективности эксперимента возьмите прямо сейчас, в момент чтения, в руки трубку мобильника и попробуйте набрать первый попавшийся, всё равно какой номер. А теперь… Да-да, это сговор, и нет на свете таких сильных экстрасенсов, и каким-то образом человеку на том конце линии передаётся информация из вашей комнаты, где вы находитесь с хохмачами-друзьями и самой обычной колодой карт.

«А ведь это именно вы сами в предстоящем разговоре с экстрасенсом передадите ему всю необходимую информацию о загаданной карте.

Как и в какой момент это происходит? Вы должны как-то к нему обратиться или сказать, от кого вы звоните. Кто вам дал этот номер. Вы кладете трубку и, обернувшись к присутствующим, спрашиваете: „А как его зовут?“ (Или её — экстрасенсом может быть женщина.) — Александра Григорьевна, слышите вы в ответ. Вы вновь набираете номер и спрашиваете Александру Григорьевну, не задумываясь о том, что сами же назвали карту. Точнее ее код. Через некоторое время экстрасенс, просмотрев таблицы, отвечает: „Вы задумали семерку треф“.

Просто? Не совсем. Экстрасенс должен быть готов к телефонному звонку. Иначе (то есть на обезличенное обращение к себе. — Авт. ) он ответит: „Вы ошиблись номером“. Ошибочные звонки не редкость. Чтобы розыгрыш прошел красиво и успешно, предварительно договариваются, что звонок будет, например, примерно в 9 вечера. Ну и немного артистизма не помешает. Паузы, размышления, как это может быть? Имя, отчество (экстрасенса) не должны называться до самого конца. Обычно их никто и не спрашивает, поэтому и возникает красивая пауза, когда человек начинает набирать номер, а потом понимает, что не знает, как спросить про это…

Очень важно также, чтобы во время звонка все „думали“, „помогали“ экстрасенсу. Попробуйте всё это проделать сами — получите большое эстетическое удовольствие. Особенно впечатляет, если звонить надо в другой город. Еще пара практических советов. Масти карт стоит кодировать именами, которые совпадают для женщин и мужчин. Например, Александр — Александра. А отчества кодируют ранг карты. У присутствующих может возникнуть идея, загадать еще одну карту. Ответ — экстрасенс устал, потратил много „космической энергии“ на отгадывание».

Фантастическая и/или мифологическая аналогия

В подходе к методологии исследования традиционной культуры выявлены три основных типа мышления: мифологическое, религиозное и научное. В чистом виде ни один из этих типов в современном обществе не присутствует. В каждом социуме может идти речь о преобладании того или иного типа мышления. Но в историческом плане можно условно принять, что в древнем мире (до появления основных мировых религий) преобладало мышление мифологическое. Выдающимся отечественный диалектиком А. Ф. Лосевым в ряде работ показано, что миф был, в сущности, готовой формулой ежедневного действия. С мифом, принимая его за некогда осуществлённую реальность, соотносил свои действия человек далёкой античности и раннего средневековья (Лосев, 1990).

Мифологическое сознание оперирует символами: каждый образ, бог, культурный герой, действующее лицо обозначают стоящее за ними явление или понятие. Это возможно потому, что в мифологическом мировоззрении существует постоянная и неразрывная связь между «однотипными» явлениями и объектами в социуме, природе и космосе. Ярче всего данный принцип сформулирован в «Изумрудной скрижали» Гермеса Трисмегиста: «как вверху, так и внизу». Миф, особенно на начальных стадиях своего развития (в долитературном виде), мыслит образами, живёт эмоциями, ему чужды доводы современной формальной логики, зачастую не делает различия между причиной и следствием, и часто меняя их местами как в пространстве, так и во времени (Гаврилов, 2006).

Приведём, пожалуй, только один пример «инженерной» смекалки из области древнего мифотворчества балто-славян. По ряду представлений посмертный путь славянина или литовца лежал к престолу вышнего бога (неба), именовавшегося, например, Дыем или Диевасом. Чертоги его располагались на самой вершине Мировой горы. В XXXV томе «Полного собрания русских летописей» помещены белорусско-литовские летописи. В так называемой летописи Красинского (XVI век), опубликованной впервые в 1893 г. в т. XVII ПСРЛ, и в других летописцах этот фрагмент 1270-х годов о восхождении мертвецов к богу неба Диевасу по склону Мировой горы повторяется с точностью до оборотов речи: Румянцевский летописец 1567 года, Летопись Археологического товарищества написанная полууставом XVI века, более поздняя Евреиновская 1690 года летопись. Мы не раз рассматривали и этот отрывок, и то, что Мировое древо — архетип того же типа, что и Мировая гора (Ермаков, Гаврилов, 2009).

И, как справедливо рассуждали древние, чтобы добраться до бога на его суд, на самую вершину, мертвецам нужны особые приспособления.

«И коли котораго великаго князя или пана сожжено тело, тогды при них кладывали ногти рыси или медвежи для того, иж веру тую имели, \л.30об.\ иж судныи день имел быти, и так знаменали собе, иж бы бог имел приити и седети на горе высокой и судити живым и мертвым, на которую ж будет гору трудно взыити без тых ногтеи рысьих або медвежих, и для того тыи ногти подле их кладывали, на которых имели на тую гору лезти, на суд до бога ити». (Рум’янцевский лпопис(ец)).

То есть при проводах в последний путь мёртвым и клали с собой когти рыси или медведя.

В русских народных сказках герой карабкается в запредельные царства похожим же кошачьим образом: «Крутизна горы была столь высока, что на нее взлезть им никак было не можно. После того Иван-царевич нашел скважину, где попались ему на руки и на ноги железные когти, помощью коих взошел он на самый верх горы. Уставши, сел он под дуб для отдохновения, и лишь только снял с себя когти — вдруг оные исчезли» (Народные русские сказки Афанасьева, № 559,129).

Ну, а ныне, в наш век превалирующего научного мышления? Оказывается, благодаря направленному использованию фантастических образов или гипотетических ситуаций можно существенно развить гибкость мысли, избавить мысль от инерции, снять психологические барьеры, мешающие любому творческому процессу.

«Если бы я был очень маленьким, я бы попал туда и разобрался, в чём секрет…» — рассуждение персонажа, проникающего через скважину для ключа внутрь «Городка в табакерке», это мысленный эксперимент и фантастическая аналогия, одновременно. Приблизительно в духе Джеймса Клерка Максвелла с его демоном, сортирующим молекулы по скоростям.

Анатолий Вассерман отмечает: «Знания, не относящиеся к теме основной работы, позволяют взглянуть на неё в неожиданном ракурсе — подметить что-то качественно новое. Творческий метод фантастики — искусственное конструирование обстоятельств, позволяющих автору ярче выразить ключевые черты интересующих его явлений. В наших быстро меняющихся обстоятельствах фантастика, на мой взгляд, куда эффективнее реализма постигает реальность. Потому что позволяет сосредоточиться на ключевых чертах явления, выделить их и таким образом облегчить их анализ. Примерно таким же образом эксперимент в контролируемых условиях значительно облегчает анализ явления по сравнению с его наблюдением в природе. Фантастика — нечто вроде лаборатории, позволяющей контролируемо изучать нужное явление» (Вассерман, Латыпов, 2012, С. 33, 55).

Вот классический пример! В самом начале 1970-х годов в рамках договора о сотрудничестве в исследовании и использовании космического пространства в мирных целях должен был состояться экспериментальный полёт советского корабля «Союз-19» и американского «Аполлона». Намечалась и стыковка с проверкой техники и оборудования для обеспечения перехода космонавтов из корабля в корабль.

Разработкой унифицированного стыковочного узла занимался выдающийся советский конструктор Владимир Сергеевич Сыромятников. До того момента использовались лишь несимметричные системы стыковки типа «папа — мама».

Тут и всплыла аналогия с андрогинами Платона, предками людей, сочетавших в себе признаки мужского и женского пола. Впрочем, в мифологии многих народов упоминается, что первый человек был создан андрогином, и лишь затем был разделён на мужчину и женщину.

В романе Урсулы Ле Гуин «Левая рука Тьмы» описывается планета Гетен, её жители как раз — андрогины. Период бесполости сменяется у них периодом появления сексуальности. Тогда геттенцы превращаются либо в «мужчину», либо в «женщину». Если сначала человек — «мужчина», то в другом жизненном цикле он уже выступает как «женщина».

В своей книге «100 рассказов о стыковке и о других приключениях в космосе и на Земле» Сыромятников вспоминал: «Тогда мы еще не знали конкретно этого термина, означающего двуполость, похоже, сказался недостаток воспитания в вопросах секса, во всяком случае, мы познакомились с новой для нас терминологией только благодаря стыковке и будущим американским партнерам. Идея создать два стыковочных шпангоута, которые были бы совершенно одинаковыми и, несмотря на это, могли соединяться, спариваться между собой, также относилась к числу фундаментальных достижений того времени.

В то время я не раз вспоминал нашего Главного конструктора, нашего Короля: он не только хотел, чтобы мы создали стыковочное устройство с герметичным переходом, но и предвосхитил андрогинность…[32]

В технике известны примеры соединения идентичных конструкций: фланцы пожарных шлангов, автосцепка на железной дороге. Однако в данном случае стояла более сложная задача: требовалось соединить два одинаковых, идентичных шпангоута непростой конфигурации, содержащих большое количество различных элементов. Мы решили не только данную конкретную задачу при конструировании шпангоутов, андрогинно расположив на них все, что требовалось: замки, разъемы и другие элементы. Мне удалось сформулировать общий принцип, в соответствии с которым любая конструкция могла бы отвечать требованию андрогинности. Универсальное правило получило название принципа обратной симметрии; обратной, потому что все соединяемые при стыковке элементы располагались попарно симметрично относительно общей оси: штырь — гнездо, вилка — розетка, выступ — впадина».

Андрогинно-периферийные агрегаты стыковки (АПАС) Сыромятникова могут выполнять и активную, и пассивную роль, поэтому они абсолютно взаимозаменяемы, стыковочное кольцо любого АПАС может стыковаться со стыковочным кольцом любого другого АПАС, так как обе стороны андрогинны.

17 июля 1975 года в 19 часов 12 минут была совершена стыковка «Союза» и «Аполлона», а 19 июля была проведена расстыковка кораблей, после чего, через два витка «Союза», совершена повторная стыковка кораблей, ещё через два витка корабли окончательно расстыковались.

Знаменитый английский учёный Роберт Бойль (1627–1691), автор закона сжатия газов, зависимости упругости газа от занимаемого им объёма[33], и доказавший, что температура кипения воды зависит от давления воздуха и паров воды на её поверхности, развлекался запуском мыльных пузырей. При этом он повторял: «Не надо пренебрегать никаким опытом, сколь бы детским они ни казался на первый взгляд. Я думаю, что игры маленьких мальчиков заслуживают того, чтобы их изучали философы». Вспоминается случай, как некий шотландец застал маленького Джеймса Уатта за таким развлечением — он мелом рисовал на очаге какие-то линии и углы. Строгий шотландец спросил отца будущего создателя паровой машины: «Зачем же Вы разрешаете ребёнку тратить впустую время; почему бы не послать его в школу?» Джеймс Уатт-старший ответил: «Не судите это дитя свысока; прежде разберитесь, чем он занят». Оказалось, что мальчик искал решение задач Евклида…

В 2011 году по роду работы двум из соавторов довелось побывать в трёх технических университетах в разных уголках России и протестировать в общей сложности более тысячи студентов старших курсов и молодых специалистов на эффективность и неординарность мышления. В качестве одного из любимых тестов выступала старая философская, мы бы даже сказали, основополагающая для любого изобретателя задачка, опубликованная как-то Генрихом Альтовым в статье «Вектор фантазии» в 1973 году. Мы проводили своего рода «ролевую игру» и с точностью до описанного сорок лет назад во всех трёх городах в 2011 году мы наблюдали одно и то же.

К чему мы приводим здесь этот текст? Ситуация, конечно, по-своему мифологическая, но суть от этого не меняется. Для удобства действие перенесено на Луну. Космонавты обнаруживают на тёмной стороне планеты чёрные ящики. С виду это самые обычные ящики. Наподобие посылочных. Но совершенно гладкие, без намека на крышку, шов или замочную скважину… Как вы знаете, понятие «чёрного ящика» широко используется в современном научном исследовании, но хотелось бы, чтобы после обнаружения ответа этой абстрактной задачи наш читатель вспомнил о ней при решении вполне прикладных проблем, усвоив мораль.

«Запись сделана в группе новичков (разговаривает ведущий семинара по развитию эффективного мышления и рядовые его участники. — Авт):

— И что от нас требуется?

— Не знаю. Я описал вам ситуацию. Поставьте себя на место космонавтов, нашедших эти ящики. И сами решайте, что делать.

— Непонятно, в чём задача. Ну взяли один ящик и отнесли на базу.

— Взяли? Так вот, когда вы его взяли, он сразу рассыпался.

— Как это рассыпался?

— Очень просто. Рассыпался в порошок, а порошок тут же превратился в газ — и все.

— Возьмем другой ящик.

— Другой ящик тоже рассыпался, превратился в газ, исчез.

— А почему?

— Это ваше дело — знать почему.

— Возьмем ещё один ящик, пусть рассыпается, но мы соберём газ и исследуем.

— Исследовали. Восемьдесят процентов углекислого газа, двадцать процентов азота.

Могучий способ исследования: сожжем, например, книгу и по составу газа будем судить о её содержании. Это не последняя ошибка. Группа будет уничтожать ящик за ящиком, постигая простую, но необходимую мораль: фантазией надо управлять…» — это писал Генрих Альтов сорок лет назад, преследуя цели развития творческого изобретательского воображения.

По большому счёту любая задача, любая зона, куда человек вторгается прежде, чем поставит мысленный эксперимент, — это чёрный ящик. И, казалось бы, если не знаешь устройства, что у него внутри, начни копаться — по информации на выходе сообразишь о содержимом «ларчика». Так думает подавляющее большинство, и действие у них опережает мыслительный эксперимент. Так живут и работают годами многие.

«Еще одна лента. Запись, сделанная в группе, прошедшей первые этапы тренировки:

— В расположении ящиков нет закономерности?

— Нет.

— Хорошо. Тогда фотографируем ящики. Один ящик доставляем на базу.

— Ящик, который вы взяли, рассыпался.

— Как?

— Очень просто. Рассыпался в порошок, а порошок тут же превратился в газ — и всё… и т. д.»

При неоднократных попытках искусственного освещения, фотографирования, облучения и массы прочих попыток «интеллектуального» приборного воздействия — ящики уничтожались. Никому и в голову не пришло вывернуть задачу наизнанку, поставить себя на место этого порождения более высокоразвитого интеллекта. Ящики правильной формы, и ни один метеорит не сумел уничтожить их — хотя лунная поверхность в кратерах и кратерочках. То есть «чёрные ящики» способны сами различать природные, естественные факторы и воздействие разума!

Всё же один раз — из уст кандидата наук и советника ректора — прозвучало предложение «поговорить» с ящиками. А капитан сборной команды «ЛУКОЙЛ-Инжиниринг» предложил войти с ними в Контакт, соорудив рядом ящик совершенно такой же формы (взамен утраченного). Вполне эвристические решения.

Вернёмся к записи (Альтов, 1975):

«— Понятно… Глупо было тащить ящик. Инерция мысли.

— Ну а все-таки: каковы ваши действия?

— Зачем вы нас подталкиваете к действиям? В этой задаче как раз не нужно действовать.

— Почему?

— Я хотел сказать: не надо спешить с действиями. Ящики пролежали, быть может, сто миллионов лет. Что для них ещё год или десять лет? Мы должны сначала выработать обоснованную тактику.

— Как?

— Перевернем задачу. Поставим себя на место пришельцев. Мы оставляем ящики цивилизации, которая появится через сто миллионов лет. Как мы запрограммируем ящики?[34] Прежде всего, они должны определить, что представляет собой цивилизация, обнаружившая ящики. А этого не сделаешь с одной встречи. Ящикам придется долго присматриваться к разным людям, к обществу. Я бы сказал: им нужно пожить среди нас. Тогда они не ошибутся.

— Так что же вы предлагаете?

— Не трогать ящики. Пусть изучают нас. Ящики оставлены высокоразвитой цивилизацией. Ее представители еще сто миллионов лет назад совершали межзвездные перелеты. Такой цивилизации легче понять нас, чем нам понять ее.

— А ящики?

— Пусть лежат. Поняв нас, они сами что-то предпримут….»

А ведь, казалось, чего проще, «сделай наоборот»! Что делать? Как исследовать? Ничего не делать! Не мы — они нас будут изучать!

Отменный метод синтеза новых идей и тренинга творческого воображения предложен ещё в 1960-х годах Айзеком Азимовым. Ведущий делает «фантастическое допущение», сообщая его группе генераторов[35]. Они обязаны рассмотреть все изменения, которые произойдут в реальности, в том числе инструментах, орудиях труда, технологиях, обществе и экономике., если бы допущение имело место на самом деле.

Представьте себе, что выведена особо прожорливая форма бактерий, которые способны «как корова языком слизывать» пятна нефти с поверхности Мирового Океана — такой способ борьбы с экологическими катастрофами в самом деле применяется, но всё же в порядке экспериментальном. Зато, как сообщил ряд сетевых СМИ весной 2010 года со ссылкой на сотрудников Национальной лаборатории им. Лоуренса (Lawrence Berkeley National Laboratory) в Беркли, Тихоокеанского и Оклахомского университетов (США) — «учёные выяснили, что биоразложение нефти в Мексиканском заливе идет более высокими темпами, чем ожидалось. Ученые обнаружили там особый вид „перерабатывающих“ нефть бактерий Alcanivorax borkumensis, которые внезапно стали довольно интенсивно размножаться». А теперь напрягите воображение и представьте, что такого рода бактерии в качестве биологического оружия намеренно заброшены в нефтяные закрома России через пробуренные скважины! Пусть фантазия ваша не стесняется.

Или, например, попытайтесь представить себе анти-физику Ньютона, в которой Закон всемирного тяготения заменён на обратный — Закон всемирного отталкивания и разбегания. Если найти или создать вещество, подчиняющееся такому закону, его можно было бы эффективно использовать в двигателях межзвездных кораблей…[36]

Чтение развивает креативность мышления. Хорошо известна концепция того же Генриха Сауловича Альтшуллера о степени развития способности к изобретательской деятельности в зависимости от круга чтения человека. По мнению ещё одного известного фантаста — писателя Юрия Александровича Никитина возможно говорить о приоритете любого читателя над слушателем и, тем более, зрителем.

К сожалению люди, не склонные ни к какому чтению (даже дамских романов и мыльных опер) и настаивающие на этом как на достоинстве, не имеют шансов существенно повысить эффективность своего мышления и, скорее всего, не готовы к творческому труду. Несмотря на то, что в наш век информационного бума чрезвычайно развита теле- и киноиндустрия, картинка на экране, нарисованная для человека, заставляет его существенно меньше напрягать мозги и не развивает столь необходимого для инженера воображения так, как это способны сделать буквы на экране или бумаге.

При чтении человек вынужден сам «рисовать для себя картинку» со слов автора и исходя из прочитанного. Читатели любой литературы потенциально, несомненно, интеллектуальнее просто зрителей и даже просто слушателей, поскольку эмоции рассказчика навязывают им чувственное мировосприятие. А вот разумеющему грамоту всё равно надо совершить дополнительную операцию по переводу букв в образы. Какими бы однозначными ни были описания авторские, но читатель лишь отталкивается от прочитанного. Сколь похожи математические формулы, подчиняющиеся одному правилу решения, столь непохожи представления разных читателей о том же прочитанном.

По этой причине мы избавились в этом издании от большинства запланированных ранее иллюстраций, лишь поясняющих текст, но не оставляющих поля для самостоятельного осмысления прочитанного.

В ходе проводимых авторами тренингов[37] осуществляется тестирование, позволяющее выявить правдивость, качество памяти, склонность к тем или иным предметным областям знания, уровень абстрактного и изобретательского мышления, выявить потенциальную способность к восприятию нового, в честности, и инновационной деятельности, в целом.

Вероятно, с учётом особенностей гендерной и возрастной психологии испытуемых может быть разработана целая серия аналогичных тестов (и, как станет ясно из нижеследующего, матриц данных к ним по заданным отраслям науки, техники или даже искусства). Но мы сейчас, напомним, рассматриваем принцип именно фантастической аналогии!

Итак, просим каждого участника тренинга ответить на простой вопрос, большая ли у него домашняя библиотека, любит ли он читать (в частности, художественную литературу).

Если человек отвечает, что он не любит этого делать, а библиотеки у него нет (даже электронной), он — несомненно — правдив, поскольку ему наверняка известно, что чтение развивает инженерное мышление и может быть показателем отбора при приёме, скажем, на работу, требующую значительных интеллектуальных способностей. Но он, даже зная это, отвечает без выгоды для себя.

При ответе, что «художественной литературы давно не читаю, а читаю специальную», мы предлагаем, тем не менее, пройти тест. Может быть задан также наводящий, уточняющий вопрос: «Вы принципиально не читаете художественной литературы?» В случае ответа, что «некогда любил, а потом этот период прошёл», или при подтверждении, что хотя бы какого-то рода литературу: научную, историческую он читает, участнику тренинга предлагается всё равно пройти тест.

Заявившему о своей любви к чтению, или подтвердившему, что он «в принципе» читает, мы обычно предоставляем список из доброй сотни имён отечественных и зарубежных авторов. Это, например, создатели фантастических и приключенческих произведений (поскольку именно в них встречается наибольшее число описаний изобретательских инженерных идей), начиная со Средневековья и по наши дни, включая золотой фонд литературы, в том числе и детской. Имена расположены по алфавиту.

Здесь всё же необходимо сделать экскурс в историю вопроса. Приведём небольшую выдержку из воспоминаний создателя ТРИЗ о том «Зачем нужен регистр НФ-идей»[38]:

«Когда 40 лет назад я решил заняться методологией изобретательства, мне говорили: зачем это нужно, сиди себе и изобретай. Прошло два десятка лет от работы над методологией изобретательства, и стало ясно — нужно было заниматься методологией. После этого я принялся за методологию фантастики. Хотел понять — как возникают принципиально новые идеи, каков механизм прогнозирования будущего. На мой взгляд, невероятно интересно понять внутреннюю механику фантазирования — самого удивительного человеческого качества. И тут мне говорили: не надо, пиши рассказы.

В 1964 году я начал составлять „Регистр современных научнофантастических идей“. Напечатал 80 страниц Регистра и отправил в издательства, редакции и некоторым писателям-фантастам. Мне интересно было знать мнение творческих работников. Получил письмо: „Возмутительно извлекать из живого художественного произведения научно-фантастические идеи и классифицировать их. Художественное произведение — таинство и т. д.“. Я оправдывался: была же при Академии наук сказочная комиссия (название-то какое!) — собирала сказки, анализировала, извлекала типовые приемы, классифицировала их, хотя сказка тоже таинство. На мое объяснение пришел ответ: „Надо запретить Регистр, он принесет больше вреда, чем пользы…“

Я спокойно продолжал работать над Регистром. В 1964 году идеи, сюжеты и ситуации, относящиеся к загрязнению окружающей среды, составляли небольшую группу, входящую в подкласс „Влияние техники на природу“. А теперь это обширный класс с подклассами, группами и подгруппами. Как-то незаметно количество собранных идей превысило критическую массу, и Регистр начал работать, подсказывая приемы генерирования новых идей, ситуаций и сюжетов. Большой интерес проявили к Регистру писатели, редакторы, литературоведы.

А главное — Регистр помог создать курс РТВ (развития творческого воображения). „Регистр“ — не только список. Это Фонд идей НФЛ (научнофантастической литературы). Анализ идей из произведений Ж. Верна, Г. Уэллса, А. Беляева. Начало регулярной работы над Фондом идей НФЛ относится примерно к 1964 году. Фрагментарно патентный Фонд фактически разрабатывался с середины 50-х годов. Фонд идей НФЛ неоднократно переделывался, пополнялся в течение десятилетия. К 70–80 годам подключились к пополнению НФЛ-идей: П. Амнуэль, Д. Биленкин, И. Верткин, В. Фей, Вл. Гаков, В. Журавлева. Как любая сложная и трудоемкая тема, разработка идей НФЛ требовала исследования. Фактически работа над Регистром шла с 50-х годов — до сегодняшнего дня, будет идти дальше. Я убежден в этом. Такого рода исследования — на всю жизнь (и не на одну жизнь). Эта работа требует сил большого творческого коллектива. Но кто бы ни вел такое исследование, он должен ясно себе представить цель работы и „что мы ищем“. Ищем мы законы развития интеллектуальных, развивающихся систем. А противодействует этому поиску то, что обычно противодействует каждому научному исследованию: психологическая инерция, сложность материала и отсутствие (к началу работы) отлаженного аппарата для проведения исследования. Поэтому Фонд НФЛ включает многоуровневую систему инструментов методологии. Это нужно для того, чтобы постоянно наращивать Фонд и следить за развитием…» — так писал в 1997 году Генрих Альтов. И то, что представлял собой его Регистр, может увидеть нынче каждый по приведённой выше сетевой ссылке.

В 1999 году на одном из собраний московского Клуба Любителей Фантастики его основатель писатель Юрий Александрович Никитин предложил тогда ещё начинающим авторам создать новый регистр фантастических идей. Он в молодости и сам принимал непосредственное участие в наполнении и редакции одного из вариантов знаменитого Регистра Г. Альтова. Работа велась еще и с той целью, чтобы выявить незаполненные ниши в современной фантастике, чтобы молодые, начинающие авторы по десять раз не повторяли давно придуманное, а потому уже никому не интересное. И, наоборот, предполагалось, что на основе уже имеющегося материала можно изобретать что-то новое, подчас яркое и необычное. Ещё сам Жюль Верн придерживался правила: «Все, что один человек способен только представить в своем воображении, другие сумеют претворить в жизнь».

Увы, по свидетельству Юрия Никитина, знаменитый РФИ существовал в 1960-х — 1970-х в виде нескольких машинописных копий, которые разошлись по рукам и пропали из его поля зрения. Работа закипела. Лишь спустя два года составителям нового независимого РФИ удалось связаться с соратником Генриха Альтова, также известным писателем-фантастом, Павлом Амнуэлем. Он сообщил, что старый РФИ увидит свет в одном из томов собрания сочинений Альтова, и что те легендарные машинописные копии не пропали бесследно. Просто Генрих Саулович сопротивлялся переводу своего регистра в электронный вид. Поэтому работа над изданием затянулась и была продолжена уже после кончины основателя (24 сентября 1998 г.).

Благодаря развитию электронных способов хранения и обработки информации, а также в связи с возникновением новых течений и идей в фантастике, была разработана собственная, несколько отличная от старого РФИ, система классификации идей. Несомненное преимущество компьютерных технологий ещё и в том, что этот новый РФИ мог быть представлен пользователю в нескольких конфигурациях, т. е. можно сортировать идеи по дате их публикации, по имени автора, по области знания, и ключевым словам, посредством Excel, и можно быстро отследить идею в развитии.

Среди соавторов нового Регистра оказались тогда ещё никому не известные, а ныне — успешные, известные писатели. Один из участников того проекта Дмитрий Гаврилов тоже считает, что получил неоценимый практический опыт систематизации разбросанных по страницам книг продуктивных идей. Ежедневное «напряжение мозгов» немало способствовало тому, что создатели (не читатели!) нового РФИ существенно повысили собственную креативность и вышли на иной уровень «творческих успехов».

Но вернёмся к методологии. Итак, мы просим навскидку отметить, произведения каких авторов из списка достаточно хорошо известны, или каким авторам из списка участник тренинга отдаёт предпочтение. Требуется указать несколько имён. После сделанного выбора, если число указанных авторов больше трёх, мы предлагаем на своё усмотрение три-четыре имени из выделенных. Затем мы просим тестируемого заполнить от руки таблицу за отведённый промежуток времени по образцу.

Вы тоже, если хотите, можете поставить над собой или вашим чадом этот опыт. При невозможности указать точное название произведения, напишите в соответствующей графе — «не помню», в следующей графе опишите абстрактно «формулу изобретения»[39], суть идеи, если вы уверены, что именно этот автор её высказал и описал. Если идея не одна, укажите несколько.

Конечно, нельзя объять необъятное. У каждого из нас ограниченный запас времени на жизнь и далеко не всеохватный интерес к чтению.

Имея перед собой базу данных нижеследующей структуры, мы сравниваем в режиме поиска — на имя автора — ответы, имеющиеся в этой матрице, и ответы, полученные от участника тренинга по сути и содержанию.

Каждое совпадение оценивается в 1 балл, каждая новая идея, отсутствующая в базе, в 2 балла (после сверки с текстом произведения).

Идеи авторов могут быть классифицированы в зависимости от предметной области (от научно-технических и инженерных до социо-культурных). Так внутри группы проходящих тест, можно выявить склонных к вычленению идей инженерных и технических, и тех, кто предпочитает идеи гуманитарного и социального порядка[40].

Это даёт с некоторой долей вероятности своё распределение и внутри группы лидеров, сумевших вспомнить и сформулировать за отведённый промежуток времени наибольшее число «главных идей». Разумеется, условно, поскольку в выборке авторов произведений могут быть писатели равно склонные к идеям и техническим и гуманитарным. Конечно, мы могли наугад выбрать из числа отмеченных имён лишь тех, кто генерировал идеи одной направленности, тогда как участник тренинга в предложенном ему списке подчеркнул и разноплановых авторов.

Получившим одинаковое число баллов можно предложить из ранее выбранных ими авторов другие имена и повторить тестирование. В зависимости от поставленных задач мы можем намеренно выделять тех или иных авторов, чтобы сделать необходимую нам выборку учащихся и работников. По характеру описания идеи можно выявить тех, кто способен кратко, точно, инженерно или абстрактно обрисовывать суть вопроса, отвлечься от частностей, а кто склонен к более художественному, образному мышлению и «растеканию мыслею по древу». Это будут косвенно подтверждать и предпочтения прошедшего тест.

Вероятно, возможны ответы заведомо неправильные: неверно выбрано имя автора для произведения; автору приписана чужая идея; приписана идея, имеющаяся в экранизации произведения, но не в самом произведении; неправильно указано название произведение.

Если такого рода ошибки носят системный характер, повторяются несколько раз (или путаница происходит с очень известным произведением и автором), то тестируемый склонен переоценивать свои силы или память.

Возможны, как уже выше было сказано, ответы, которые в части изложения идей не вписываются в имеющуюся матрицу, то есть читатель уверенно дал ответ, но такого ответа по содержанию в базе данных нет. Тогда новые сведения после проверки пополняют базу.

Предлагаем Вашему вниманию фрагмент упомянутого выше Нового регистра идей[41], в котором рассмотрены лишь некоторые изобретательские предложения классика, коего не грех почитать любому инженеру, Жюля Верна (1828–1905). Для удобства публикации мы изъяли колонку с повторяющимся именем автора и конкретизацией подраздела предметной области знания, а примечания внесли в раздел «Краткое описание идеи».

Например, сейчас мало кто из читателей романа «Двадцать тысяч лье под водой» задумывается над такой деталью, что в конце 1860-х гг., на момент первого издания, в Европе по ночам было весьма и весьма темно. Широкое использование электричества — от источника движения и освещения до оборонных целей — описано автором романа за восемь лет до явления в Париже «русского света» Павлом Николаевичем Яблочковым (1847–1894).

Только в 1875 году русский электротехник разработал свою свечу — первую модель дуговой лампы (без регулятора расстояния между концами углей в месте образования электрической дуги). Год спустя, уже в Париже, он сконструировал промышленный образец электролампы и внедрил систему освещения на однофазном переменном токе. Система «Русский свет» была продемонстрирована в Париже на всемирной выставке в 1878 году.

Любопытно, что подводная лодка механика Роберта Фултона времён Наполеона Бонапарта, именуемая тоже «Наутилусом», приводилась в движение работой рук и ног (по типу лебёдки) и погружалась до 7,5 метров. Но первый практический шаг в направлении подводных путешествий был сделан голландцем Корнелиусом Дреббелем ещё в 1620 году. Он служил при дворе короля Англии и Шотландии Иакова I Стюарта. Подводная галера Ван Дреббеля погружалась на глубину 3,5–4 м и приводилась в движение двенадцатью гребцами. Судно совершала «регулярные рейсы» между Гринвичем и Вестминстером, перевозя высокопоставленных лиц. Всего же этот голландец построил три подводных корабля разных размеров. В этой связи уже не таким прозорливым оказывается Фрэнсис Бэкон, который в 1624 году в утопическом произведении «Новая Атлантида» писал о гипотетическом обществе: «Мы имеем корабли, лодки, которые могут плавать под водой и лучше обыкновенных переносить ураганы…», поскольку мог воочию наблюдать современный ему прототип. На счету Корнелиуса Дреббеля изобретение первого инкубатора для выведения цыплят и примитивной системы кондиционирования, а также микроскопа с двумя выпуклыми линзами.

В США в 1863 году по проекту инженера Олстита северянами была сконструирована первая подводная лодка. В надводном положении она ходила с паровым двигателем, а в подводном — передвигалась при помощи электричества. Вооружение её состояло из плавучих мин, выпускаемых под днищем вражеского корабля и взрываемых по проводам из лодки[42].

Трудно сказать, знал ли о том Жюль Верн, но в 1867 году он заработал немало седых волос. Тогда вдруг выяснилось, что его рукопись «Двадцать тысяч лье под водой» ещё не сдана в печать, а в газете «Пти журналь» начата публикация чужого романа тоже о кругосветном подводном путешествии: «Необыкновенные приключения ученого Тринитуса» — на корабле «Молния», движимом электроэнергией. Автором оказался известный учёный, профессор Жюль Рангад, только выступал он под псевдонимом.

Ещё сильнее переживал Жюль Верн после выхода своей первой книги о «Наутилусе», когда узнал, что русский механик Иван Федорович Александровский, и, независимо от него, английский инженер Роберт Уайтхед разработали торпеду. Не мудрено, что уже в «Таинственном острове» капитан Немо уничтожает пиратский корабль самодвижущейся миной.

Литературный «Наутилус» всё же превзошёл все мыслимые прототипы, классик жанра дерзновенно расширил возможности своего подводного аппарата, предсказав водолазный шлюз или специальный отсек для выхода из корабля, необходимость судовой вентиляции, электроподогрев воды, газосветные лампы и электрообогреватели.

Не исключено, что и в произведениях современных фантастов инженеры настоящего могут почерпнуть немало полезного и развивающего.

Вовсе не обязательно, чтобы изобретательские идеи были высказаны непременно в произведении. Дело в том, что создание произведений снимает комплексы, наличествующие у обычного человека, и тем более, специалиста. Например, великий английский фантаст Артур Чарльз Кларк (1917–2008) ещё в 1945 году в статье «Внеземные ретрансляторы» в одном из научно-популярных журналов буквально нарисовал схему системы связи спутников на геостационарных орбитах, нынешнюю глобальную систему связи. В годы Второй Мировой ему довелось принять участие в разработке радаров для оптимизации навигации в условиях сложной видимости, а десять лет спустя — в 1954 году — он предложил использовать будущие орбитальные спутники для предсказания погоды. В 1968 году, правда, уже в художественном романе «2001: Космическая Одиссея» писателем предложены «планшет с возможностью чтения электронных газет» и Personal Digital Assistant и многое другое.

Таблица 1. Фрагмент нового РФИ. Из наследия Жюля Верна

Известны и три примечательных закона Артура Кларка из книги «Черты будущего»:

«1. Если заслуженный, но престарелый учёный говорит, что нечто возможно, он почти наверняка прав. Если же он говорит, что нечто невозможно, он почти определённо ошибается.

2. Единственный путь обнаружить пределы возможного — выйти за эти пределы, в невозможное.

3. Любая достаточно развитая технология неотличима от магии».

Так что любой современный, грамотный и неортодоксальный инженер-технолог ещё века три-четыре назад выглядел бы своего рода магом и подлежал если и не утоплению с удушением или сожжением, то был бы под пристальным надзором властей.

Аналогия символическая

Несмотря на то, что она весьма напоминает нам прямую аналогию (как то, например: рыцарский доспех — кираса — бронежилет), отличие состоит в том, что здесь предельно абстрактные, но в то же время главные, свойства одного объекта (символического образа) переносятся на объект совершенно иной области знания.

Помните: «Сим-сим, открой дверь! Сезам, откройся!?»

ВОПРОС№ 15

Небольшие осьминоги придумали себе прекрасное жилище — они поселяются внутри раковин устриц и живут в них, открывая или закрывая «домик» щупальцами, присосавшимися к створкам. Но для новоселья нужно сперва разделаться с хозяином раковины — скушать моллюска. Устрицы очень осторожны — тут же захлопывают створки при малейшей опасности, а раскрыть створки захлопнувшейся раковины у осьминога не хватает силы. Минимальное усилие сокращения запирательного мускула устрицы 12 кг/см². Как же осьминоги открывают закрытые раковины устриц?

Символ — это образ объекта, раскрывающий его свойства. Символ может быть представлен в образной, метафорической форме.

Так, «И. Кеплер, открывший законы движения планет, уподоблял притяжение небесных тел взаимной любви. Солнце, планеты и звезды он сравнивал с разными обликами бога. Эти сопоставления кажутся сейчас странными. Но именно они привели Кеплера к идее ввести понятие силы в астрономию» (Ивин, 1986, С. 61).

Или, например, древний доспех. Как полагают учёные, он был подсмотрен в живой природе у панцирных черепах. Боевое построение древних римлян, неуязвимое для атак противника, также именовалось черепахой. А если бы исполинская черепаха плевалась бы огнём как дракон, можно было бы сопоставить её с танком.

Джеймс Клерк Максвелл разработал основы электродинамики по аналогии с процессами гидродинамики. Параметры невидимых потоков гипотетических заряженных частиц он вывел, воображая электрический проводник в виде гидропровода.

ВОПРОС№ 16

Профиль генералиссимуса Сталина есть на двух военных медалях: «За Победу над Германией» и «За Победу над Японией». На первой Сталин изображен со Звездой Героя, а на другой — нет. Почему?

В поисках решения по методу символической аналогии «выбранному представлению задачи (идее) подбирают смысловую формулировку в виде определения, обычно состоящего из двух слов — прилагательного и существительного, которые по смыслу противоположны. Например, шлифовальный круг — точная шероховатость; раствор — взвешенная неразбериха; облако — воздушная вода; книга — молчаливый рассказчик» (Учимся изобретать, 1997, С. 38–39).

Поэтические метафоры, броские, запоминающиеся названия книг и рекламные слоганы и некоторые афоризмы (вспомним хотя бы «Знание — сила» Фрэнсиса Бэкона) — яркие примеры символической аналогии. В основе их лежит парадоксальное сочетание, синтез казалось бы несовместимого, разного, противоположного друг другу, противоречивого, конфликтного: «Каменный гость» А. С. Пушкина, «Отцы и дети» И. С. Тургенева, «Горе от ума» А. С. Грибоедова, «Человек в футляре» А. П. Чехова, «Принц и нищий» М. Твена, «Живой труп» Л. Н. Толстого и т. д.

Великий Роберт Гук зашифровал закон упругих деформаций в виде анаграммы «Ut tensio sic vis» (каково удлинение, такова и сила), дабы вездесущий Исаак Ньютон не сумел присвоить и эту разработку.

Полна символизма средневековая скальдическая поэзия. Изучение оной, по нашему мнению, способствует воспитанию образного мышления (Поэзия скальдов, 1979). Вот некоторые образы из произведений древнего скальда Эйвинда Финнссона, воспевавшего походы викингов: скалы сокольи — руки, море ран — кровь, мыс булатный — щит, кряж сраженья — воин, стрелы стремнины — рыбы, олень моря — корабль. А у другого знаменитого скальда Эгиля Скаллагримссона находим навскидку: клеть раздумья — голова, огни запястий — браслеты, красный плач — кровотечение, луны лба — глаза, влага чаек — море.

«Чем похож ворон на письменный стол (конторку)?» (Whyis a raven like a writing-desk?) — спрашивает Болванщик (в других переводах Шляпник) Алису, попавшую в Страну Чудес. Хотя в книге и сказано, что сам Шляпник о том понятия не имеет, но читатель, живший в XIX веке, мог легко найти ответ. Например, такой: ворон похож на письменный стол перьями. Конечно, перья ворона не использовались как гусиные — для письма, но все перья похожи. И даже птичьи — на железные! К тому же и конторка, и ворон — чёрные.

ВОПРОС№ 17

Три стадии взросления мужчины. Он верит в Деда Мороза. Он не верит в Деда Мороза. Назовите третью стадию взросления.

ВОПРОС № 18

Даны два множества. Найдите связь между членами множества А и множества В. Запишите соответствия в столбик по образцу (Граф — Монте Кристо):

А) Азбука, Бочка, Винт, Вал, Гиперболоид, Тормоз, Бином, Конь, Лампа, Меч, Нить, Осёл, Пята, Очи, Счётчик, Пир, Узел, Победа, Эффект, Башня, Свеча, Бритва, Решето, Пустота, Туманность, Соль, Белена, Бездна, Кашель, Граф.

Б) Гейгер, Эдисон, Ньютон, Калибурнус, Пирр, Лукулл, Гордий, Морзе, Троя, Христиан VII, Матросов, Архимед, Анюта, Ариадна, Буридан, Диоген, Монте-Кристо, Ахилл, Кардано, Шухов, Эратосфен, Гарин, Оккама, Доплер, Андромеда, Глаубер, Яблочков, Торричелли, Марракот, Гамлет.

И, под конец раздела, задача в высшей степени символическая, хотя решается вполне эмпатически. Притча для инженера.

ВОПРОС№ 19

В ходе одной из Мессенских войн в VII веке до н. э. великая ратным умением Спарта оказалась лицом к лицу с превосходящими силами противника. Силы спартанского войска таяли с каждым днём, и гордые лакедемоняне пошли даже на то, чтобы попросить помощи у вечного своего врага — Афин. Как были раздосадованы спартанцы, когда вместо множества сильных и здоровых воинов к ним явился хромой тщедушный старик! Но вскоре досада сменилась ликованием, и Спарта опрокинула неприятеля. Что же произошло?