Инквизитор

1. Государство «С»

На следующий день я с утра пораньше уже был в кабинете главного редактора. Санино лицо, после прочтения моего заявления на отпуск, в котором я не забыл указать, что не был в отпуске уже три года, напоминало лицо человека, проглотившего без сахара килограмм лимонов. Тем не менее, не сказав ни слова, он вывел в левом верхнем углу: «Прошу оформить», поставил дату и подпись.

Я зашел в комнату, где мои коллеги гоняли чаи, и принялся наводить порядок на рабочем столе. Сложил аккуратно все письма. Материалы готовящихся к публикации статей о «Святой инквизиции» запер в сейф. Закончив наведение порядка и попрощавшись с коллегами, я уже собрался уходить, когда зазвонил телефон на моем столе.

— Алло.

— Говорит Смолицкий. Интересующий вас «жигуль» стоит возле кафе. Водитель пьет кофе.

— Спасибо, Лев Ефимович. Я уже разобрался. Жена, оказывается, мне не изменяла.

Коллеги, дружно прервав чаепитие, уставились на меня с открытыми ртами. Все знали, что я давно разведен. Я же сделал прощальный жест рукой и заспешил к выходу, провожаемый взглядами.

Два дня я провел дома в ожидании звонка Кота, маясь от безделья. За эти два дня я только раз отлучился за хлебом. На третий день утром раздался звонок, но не по телефону, а в дверь.

На пороге, как и шесть месяцев назад, стоял детина в том же коричневом костюме. Глаза его весело блестели.

— Здравствуйте, Константин Павлович приглашает вас к себе. Он прислал машину.

— Ехать далеко? (До Института социальных исследований я мог за десять минут добраться на автобусе.)

— Вы там уже были. Бывшая база подготовки ГОН. Кстати, меня зовут Игорь.

Мы церемонно пожали друг другу руки. Видимо, Игорь был в курсе моей осведомленности относительно их дел и держался со мной, как со своим. В этот раз по дороге к месту встречи мы не молчали, правда, на некоторые вопросы он отвечал улыбкой.

— Это вы были ночью в «Терре»?

— Нет. На этой машине туда подъезжали наши оперативники.

— А зачем вам понадобилось заходить ночью в офис?

— Чтобы установить аппаратуру подслушивания. Нам нужно было выявить рэкетиров.

— Выявили?

— Конечно.

— И что с ними? Мертвы?

— Ну зачем же так мрачно. Они получили весточку от инквизиторов и легли на дно. С тех пор ни разу не ходили за данью по контролируемым ими точкам. Ждем, когда выйдут.

— И тогда что?

— Тогда ликвидация.

— Но вы же всех не ликвидируете.

— Здесь главная цель — достижение психологического эффекта.

— Да, совсем забыл спросить у Сидоренко. Кого же тогда хоронили, если не вас?

— Предателей, которые работали на мафию.

— Бомбу закладывали вы?

— Нет, мину заложили они сами. Я только поменял номера на машине.

— И как же вы узнали, что машина заминирована?

В ответ Игорь только улыбнулся.

Вскоре мы подъехали к воротам городка. На стене КПП висела табличка: «РОССИЙСКОЕ ТОРГОВО-ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ „ЦЕНТР“». Ворота поползли влево, и мы въехали на плац. На этот раз я внимательным взглядом окинул городок. Он представлял собой как бы замкнутый прямоугольник. Два длинных кирпичных трехэтажных здания по бокам плаца — бывшие казармы. Два коротких кирпичных двухэтажных здания в торцах. Справа от одного из них — модерновое бетонное здание, видимо, бывший солдатский клуб. Возле другого — длинный гараж.

Словом, город в миниатюре, окруженный высоким бетонным забором.

Игорь повел меня к одному из двухэтажных домиков, который в прежние времена был, видимо, штабом части. Внутри этот бывший штаб части и нынешний штаб государства «С» был отделан по последней моде. Стены покрыты деревом, пол — полированной яшмой. Бронзовые плинтуса весело блестели под лучами матовых плафонов, закрывающих весь потолок. Новые рамы из красного дерева с зеркальными стеклами. Мы поднялись по лестнице, также отделанной яшмой, с бронзовыми перилами на второй этаж. В торце коридора на красивой дубовой двери с зеркальными стеклами висела табличка:

В роскошной приемной господина Сидоренко сидел секретарь, мужчина лет тридцати, атлетического телосложения, явно бывший военный. Кругом стояли средства связи: селекторы, факсы, телефоны, компьютеры. На наше появление он никак не отреагировал, наверное, был предупрежден о моем визите. Игорь попросил меня присесть в удобное кожаное кресло и ушел, сказав, что найдет Константина Павловича и сообщит ему, что я его жду. Ждать мне пришлось минут пятнадцать. За это время факс работал, не переставая, а секретарь постоянно отвечал на телефонные звонки, причем говорил то по-английски, то по-немецки, то по-итальянски.

«Образованные люди работают в объединении „Центр“», — подумал я. Сам я когда-то знал только английский, да и то в рамках университетской программы, а секретарь говорил так быстро, что я понимал только предлоги и союзы.

Но вот дверь распахнулась, и на пороге появился президент «Центра», он же президент государства «С», который, судя по языкам, на которых отвечал на телефонные звонки секретарь, протянул свои щупальца не только по территории своего маленького государства.

— Роскошно живете, господин Сидоренко, — сказал я, вставая с кресла и протягивая руку.

— Статус обязывает. Иностранные партнеры приезжают на переговоры. Я, правда, с ними не встречаюсь, только мои замы и директора, но бизнес начинается с офиса, как служба с подворотничка.

Мы прошли в кабинет, который был обставлен без роскоши, но с большим вкусом. И опять, как и в приемной, меня поразило количество средств связи. Я обратил внимание на то, что в кабинете были еще две двери. Обе были наглухо закрыты, а одна даже прикрыта красивой шторой из серого бархата. Стена позади письменного стола была покрыта плексом. Увидев, что я с интересом разглядываю плекс. Кот сказал:

— Планшет отображения обстановки. На нем планируются операции.

Он подошел к столу, на котором стоял пульт, и нажал кнопку. Экран тут же засветился городами и табличками, заполненными цифрами: Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Омск, Владивосток, Новороссийск, Калининград, Азов, Тюмень, Ростов, Чита, Ставрополь. Я насчитал около двадцати городов. Кот протянул руку в направлении планшета и сказал:

— Города, где люди живут по законам трех государств — «А», «В» и «С».

— И какое же самое сильное? — наивно спросил я.

— Пока, как это ни печально, — государство «В». Но государство «С» крепчает, и, думаю, в ближайшие три года произойдут серьезные изменения в расстановке сил.

— Три года? Ты уверен, что ваш президент продержится весь срок? Ведь он обещал уйти в отставку, если народ не признает диктатуру. До референдума осталось полтора года. А если он проиграет следующий референдум?

— Тогда он сдержит свое обещание и уйдет. Именно на этот случай и создано государство «С» — негосударственная структура, не зависящая от президента.

— Ну-с, расскажи мне, что считаешь нужным, о государстве «С».

— Не только расскажу, но и покажу. Более того, ты можешь считать себя министром печати этого государства.

Я хмыкнул. Что называется, «без меня меня женили». Мысль войти в состав правительства, если не криминального, то незаконного государства, явно не грела мне душу.

— Я не шучу, — продолжал он, — мы намерены открыть газету. Уже есть неплохой состав. Не хватает только главного редактора, и мы надеемся на тебя. Журналисты молодые, зубастые и не посвященные в наши дела. Поэтому их работу должен направлять человек, знающий, на кого он работает и какие у заказчика запросы. Кроме того, ты — профессионал.

Мы уселись в углу кабинета в красивые и удобные кресла. Кот поставил на журнальный столик импортное печенье, покрытое шоколадом, и кофеварку, предварительно налив туда воду из графина.

— Я сильно надеюсь, что ты станешь не сторонним наблюдателем, но одним из нас. Ты до сих пор получал обрывочную информацию. Теперь я постепенно буду тебе показывать всю картину в целом. Поскольку все, что происходит сейчас, уже происходило в нашей стране, то я начну с самого начала. С 17-го года. Совершим, так сказать, экскурс в историю.

Ты, наверное, знаешь, что в партии большевиков было две концепции мировой революции. Первая — Ленина-Троцкого, вторая — Сталина, которая появилась и стала официальной только после смерти Ленина и прихода Сталина к власти.

Концепция Ленина-Троцкого базировалась на идее разжигания мировой революции из зарубежного центра, коим была выбрана Швейцария, страна наиболее удобная своим традиционным нейтралитетом и возможностями прокручивать финансовые операции. Поэтому, когда в 17-м большевики захватили власть, они не собирались удерживать ее долго. Это не входило в их планы в соответствии с концепцией. Главной их задачей был захват золота и валюты и вывоз всего захваченного в швейцарские и немецкие банки. Ленинская гвардия постоянно имела на руках иностранные паспорта, чтобы в необходимый момент незаметно исчезнуть и приступить к реализации мировой революции из Швейцарии. Началась «красногвардейская атака на капитал», которая в действительности была не только экспроприацией заводов и фабрик и не столько заводов и фабрик, сколько банков и драгоценностей, находившихся в руках частных лиц. Происходили интересные вещи. Из России потоками шли эшелоны и грузовые суда с различным товаром в Европу, а деньги, полученные за эти товары, оседали в швейцарских банках якобы на мировую революцию. Та же схема, что и в первой половине 90-х годов, только без мировой революции, разумеется.

Всем этим организационно заправляли Иоффе, Красин и Ганецкий. По Парвусу, который руководил этим из Швейцарии и Германии, это называлось «финансовой революцией». Только за период с 1917 по 1918 год большевики разместили на личных счетах в Швейцарии два с половиной миллиарда золотых рублей. И это по курсу 1913 года. Знаменитый «красный террор», не имевший ничего общего с классовой борьбой, в действительности был не чем иным, как мощной финансовой операцией, принесшей несколько тонн золота. Была также налажена система заложников, которая также являлась финансовой операцией. Тогдашние рэкетиры брали с заложников за право жить и уехать в Европу до 400 тысяч рублей с человека. Из истории ты знаешь, что «железный» Феликс дважды выезжал в Швейцарию. Первый раз якобы навестить жену, второй — для поправки здоровья. В действительности «чистые руки» с «горячим сердцем» переоформляли счета захваченных чекистами буржуев. Переоформляли на имена «лучших представителей рабочего класса». Это уже был другой вид финансовых операций. Чекисты вербовали для этого служащих иностранных банков, которые называли им имена их российских вкладчиков. Этих последних сразу же забирала ЧК, а добиться подписи на чеке или шифра счета было делом техники. Я как-нибудь покажу тебе, как это делается.

Заодно почистили православную церковь. Чистая прибыль составила около пяти миллиардов рублей золотом. Атеизм тоже, как видишь, может приносить прибыль.

В 1922 году у нескольких товарищей сдали нервы, и они дали тягу. В том числе и верный сподвижник Ильича — Горбунов. Его потом аж в Аргентине отыскали в 38-м. Но вот произошло неожиданное. Большевики власть удержали, а мировой революцией и не пахло. Сталин выдвинул концепцию о возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. А для того чтобы его построить, нужны были деньги. Много денег. И деньги были. И Сталин знал, где они и у кого они.

Банковские служащие в странах Европы, которые в 17-18-м годах выдавали ЧК своих вкладчиков в России, в 27-29-м выдавали ОГПУ имена их преемников. К 29-му году сбор информации был закончен, и Ягода представил Сталину подробный список всех, кто нагрел руки на «красногвардейских атаках», а также номера их счетов и суммы, находившиеся на этих счетах. Вырисовывался довольно солидный источник финансирования построения социализма в отдельно взятой стране. После обобщения этой информации Сталин лично разработал операцию по финансированию индустриализации — главного условия построения социализма. Она делилась на два этапа. Первый — возвращение капиталов ленинских гвардейцев, которые успели смыться. Они растеклись по всему миру в полной уверенности, что их не найдут никогда. Экспроприация средств тех, кто остался в России, Сталина не волновала. Никуда не денутся.

И вот армия идейных гэпэушников методом инфильтрации ворвалась в Европу и Америку. И начали происходить интересные вещи. По Европе прокатилась волна убийств и исчезновений бывших русских. Одних увозили на явки, выбивали из них шифры счетов и отстреливали. Других пароходиком отправляли в Москву, где на Лубянке ими занимались профессиональные «выбивальщики». Потом всех, кто стал обладателем информации о первом этапе операции, уничтожили. Помнишь? Первая чистка в НКВД.

А в Россию потоком пошли станки, машины, иностранные специалисты. В такой форме Сталин возвращал награбленное. Это устраивало правительства западных стран, которые задыхались в тисках кризиса перепроизводства, и они весьма лояльно смотрели на операции ОГПУ. Есть версия, что между Сталиным и правительствами ряда стран была секретная договоренность на этот счет.

Затем, во второй половине 30-х годов, начался второй этап финансирования. В подвалы Лубянки переселились основные российские вкладчики западных банков: Каменев, Зиновьев, Бухарин, Рудзутак и прочие. Позаботились и о товарищах из Коминтерна, на счетах которых были солидные сбережения. И опять станки, машины, технологии, специалисты. Германия строила для Советской России крейсеры и оснащала их первоклассными крупповскими пушками. Все это было преподнесено как экономическое чудо социализма. А в действительности никакого чуда не было. Был рабский труд миллионов заключенных, помноженный на четкую работу Лубянки, которая сумела открыть источники финансирования без привлечения кредитов иностранных государств. Платили настолько щедро, что даже британцы сломались. Главный антикоммунист Черчилль как-то сказал в кулуарах: «Большевики, конечно, мерзавцы, но платят уж больно хорошо». Так с помощью России Запад выкарабкался из кризиса, а Россия с помощью Запада построила социализм.

В конце 80-х начался тот же спектакль, только в более цивилизованном варианте. Наследники Ильича вновь начали перекачку средств за рубеж. Сначала тоненькими ручейками, потом, после якобы падения КПСС и победы «демократии», реками. Часть партийных боссов дружно покинула Старую площадь и рассосалась по коммерческим и банковским структурам. Одновременно шла приватизация под видом ликвидации министерств и главков и создания концернов. Якобы государственных. В действительности — частных. Другая часть партбоссов выполняла черную работу. Она оккупировала места в правительстве, парламенте, силовых структурах. Именно она выполняла задания партии по приватизации и экспорту стратегических ресурсов. С помощью государственного акционирования и ваучеризации заговорщики-коммунисты переоформляли в свою коллективную собственность лучшую часть народного хозяйства, и в первую очередь ТЭК и другие сырьевые комплексы. Одновременно «реформаторы» позаботились о юридической и организационной базах, которые позволили бы начать перекачку средств за кордон.

Ты знаешь, что через месяц после прихода к власти президент создал 1-й и 2-й Государственные банки, которым подчинили Таможенный комитет. Теперь таможня отчитывается перед этими банками о каждой капле нефти и грамме металла, которые проходят через границу, и называет экспортера. Более того, таможня без санкции банков не имеет права пропустить через границу ни одну партию товара. Валюта от экспорта поступает только в эти банки, а от них уже в коммерческие. Через месяц работы этой системы были выявлены попытки таможенников исказить информацию. Но система построена таким образом, что это тут же высвечивается. Кроме того, таможню нашпиговали агентурой. Результат — расстрел нескольких десятков таможенников. Причем не только рядовых. Мафия — особа неглупая и прекрасно понимает, что ей удастся сделать все, кроме одного. Она захватит власть, присвоит государственную собственность, вывезет за рубеж капиталы, но… Она прекрасно понимала, что не сможет накормить народ. А это ставит под вопрос ее дальнейшее нахождение у власти. То есть власть можно сохранять, но путем различного маневрирования.

— Например?

— Это интересно, но детально как-нибудь потом. Маневры с перемещением членов правительства. Приведение к власти своих различных отрядов под различными лозунгами. Ведь все политические партии, деятельность которых мы приостановили, имеют одного и того же хозяина. Я буду постепенно показывать тебе различные формы маневров. Так вот, я повторяю, что в условиях, когда нельзя накормить народ, используется маневрирование, а в этом случае возможность непредвиденного варианта повышается. Кстати, они и нарвались в конце концов на непредвиденный вариант, то есть на Темную Лошадку. Поэтому им нужна была мощная социальная опора. Кто? Крупный бизнес? Он у них в руках, но этого прискорбно мало, потому что, скажем, на выборах крупный бизнес может помочь только деньгами. А существуют ситуации, когда денег не хватает. Слишком много голодных. Средний бизнес? Его мафии нельзя развивать. Это — угроза власти. Потом объясню почему. Поэтому единственной опорой мог стать криминальный мир, если он достигнет социальных размеров. Криминальный мир хорошо организован и не обращает внимания на законы, когда затронуты его интересы. Он способен держать в страхе, а следовательно, в повиновении весь народ. В целях культивации криминального мира были созданы специальные условия: законодательство, система правопорядка и ее возможности. Ельцин ликвидировал министерство безопасности не за грехи КГБ. Оно сильно мешало свободному развитию криминального мира, который так же, как и партбоссы, начал перекачку капиталов за границу.

Итак, ты теперь в целом представляешь историческую спираль. Первый виток — октябрьский переворот 17-го года и перекачка золота в банки за рубеж. Второй виток — сталинский переворот и перекачка капиталов обратно в Россию. Третий виток — ельцинский переворот и опять перекачка капиталов за рубеж. Теперь начинается четвертый виток — обратная перекачка. Президент уже дал указание о прекращении использования иностранных кредитов в следующем году. Будем покупать только на деньги, хранящиеся сейчас в западных банках.

Я засмеялся и спросил:

— И долго вы будете качать туда и обратно?

— Такова диалектика, — засмеялся он.

— Кто же будет перекачивать теперь?

— Государство и мы. Мы созданы для борьбы с мафией незаконными средствами, так как государство этого делать не может, а законные делу не помогут. Методы нашей работы ты увидишь.

— Спасибо. Уже увидел, — сказал я, и перед глазами встал питерский подъезд с сидящими на ступеньках живыми трупами. — Изуверство.

— Ты видел только верхушку айсберга — методы работы нашего отдела психологической борьбы, который действует под крышей Института социальных исследований.

— Сколько же у вас отделов?

— Всего восемь: отдел психологической борьбы, оперативно-технический отдел, агентурный отдел, ликвидационный отдел, финансово-экономический отдел, международный отдел, отдел обеспечения и отдел кадров.

Мы также создаем в отделе психологической борьбы подразделение средств массовой информации. Телевизионное подразделение уже создано. Через несколько дней оно заявит о себе в эфире. Я бы хотел, чтобы подразделение прессы возглавил ты.

— Должен сказать, что с ходу трудно разобраться в структуре вашего государства. Названия отделов ничего мне не говорят.

— Я же сказал, что покажу тебе все.

— Предпочел бы, чтобы ты рассказал мне, как вам удалось прийти к власти. Это меня интересует больше всего.

Кот усмехнулся и понимающе кивнул. Я и раньше неоднократно задавал этот вопрос, на который он не отвечал, а только отшучивался, не говоря «нет». Поэтому я и продолжал задавать его при каждом удобном случае. В этот раз он не шутил.

— Я расскажу тебе все, что знаю сам. Но не сразу. Информацию нужно принимать упорядочение. Сначала одно, потом другое. Кроме того, ты можешь узнать все, если станешь одним из нас.

— На это я не могу тебе дать ответ сейчас, хотя должен признаться, что по мере получения информации я нахожу все больше оправданий вашим действиям.

— Это потому, что ты логик. Логика часто вступает в конфликт с моралью, но логика не может быть аморальной, а вот мораль часто бывает алогичной. Поэтому давай подождем, пока ты определишься. Думаю, это будет скоро, потому что я и впредь намерен давать тебе информацию, которая будет оправдывать наши методы. Ты будешь приезжать сюда, и я буду потихоньку показывать тебе нашу структуру в действии. А сейчас у меня к тебе просьба.

Ты знаешь, что когда убивают одного из легальных отцов мафии или крупного «авторитета», то ему устраивают очень пышные похороны. Это своеобразный вызов властям. Тоже своего рода психологическая атака. Иногда в такого рода проводах участвует по несколько тысяч человек, причем часто это «свадьба с генералом». Присутствуют известные артисты, деятели искусств, даже доходит до того, что представители городских властей играют в этих шоу. Хоронят «авторитетов» на престижных кладбищах. Правда, до Новодевичьего пока не доходило.

Должен признаться, что когда готовилась операция «Чистка», нами были ликвидированы несколько крупных мафиози. Похороны снимались на пленку нашей технической разведкой в различных ракурсах и дали богатую информацию по части кандидатов в покойники. По ходу «Чистки» почти пятьдесят процентов участников этих похорон были ликвидированы. Как я тебе уже говорил, целью «Чистки» было не искоренение преступности, а получение финансовых ресурсов для создания нашей структуры. Поэтому ликвидировано было чуть больше пяти процентов всего криминального мира. Это абсолютно точная цифра.

Спустя месяц после окончания операции, когда ажиотаж потихоньку спал, мы ликвидировали трех «авторитетов». И после их устранения опять пышные похороны, то есть опять демонстрация силы и полное пренебрежение к властям. И знаешь, что интересно. Кинозапись показала на похоронах множество новых лиц. Особенно молодежи. За какой-то месяц после «Чистки» они сумели нарекрутировать новых бойцов. Мы, конечно, и не рассчитывали, что «Чистка» окажет психологическое воздействие на криминальный мир, но, признаться, такого не ожидали.

Тогда за дело взялся наш отдел психологической борьбы — Святая инквизиция. Он провел ряд операций, свидетелем одной из них ты и стал. Сначала эффект был, но не тот, которого мы ждали. Отдел провел еще ряд операций, и многие «авторитеты» начали чувствовать на себе внимание отцов-инквизиторов. Дома, в офисах, в машинах, в ресторанах они находили призывы Святой инквизиции к покаянию. Смешно сказать, но некоторые из них понимали это буквально. Их видели в церквах ставящими свечки на очень крупные суммы.

Несколько дней назад отдел провел новую операцию. Он казнил пятерых «авторитетов» в пяти разных городах и позаботился о рекламе. Похороны московского «авторитета» по кличке Непалец, он был главарем одной из группировок наркомафии, состоятся завтра на Ваганьковском кладбище в 12 часов. Их, конечно, опять будут снимать на пленку, но если будет огромная толпа, как обычно, то это затруднит запись разговоров и нужно много техники. Я хочу, чтобы ты, как журналист, потолкался среди провожающих, а потом высказал мне свои соображения.

2. Интересное знакомство

На следующий день в 11.00 я уже занял наблюдательный пункт неподалеку от свежевырытой могилы.

Игорь, который отвозил меня домой, по пути детально описывал место захоронения, поэтому я нашел его без особого труда. Для маскировки я захватил букет цветов, который старательно разложил на могиле какого-то неизвестного мне генерала Снегова Ивана Тимофеевича, похороненного в 1954 году. Усевшись на скамью возле могильной плиты Ивана Тимофеевича, я старательно изображал скорбь, дожидаясь, когда появится торжественная похоронная процессия, провожающая в последний путь легендарного «пахана». Одновременно проводил глазами детальный обзор местности, пытаясь определить местонахождение святых инквизиторов из отдела психологической борьбы, которые, по словам Кота, должны были с разных точек заснять похороны на пленку. Тщетно. Поблизости никого не было, за исключением нескольких бабулек, хлопотавших возле могил.

На прощанье Кот дал мне кассету с записью похорон главаря балашихинской группировки, который был депутатом разогнанного Темной Лошадкой парламента. Его убили во время «Чистки». Дома я внимательно просмотрел весь короткометражный фильм. Действительно, таким похоронам можно было позавидовать, еще проживая на этом свете. И гроб и могила утопали в живых тюльпанах и розах ценой по пять тысяч за штучку. Народу собралось несколько тысяч. Однообразные молодые люди составляли половину собравшихся. Оркестр исполнял реквием Моцарта. Траурные речи. Кусок пленки зафиксировал площадку возле входа на кладбище, сплошь уставленную иномарками, внутри каждой из них сидел водитель и еще один человек, наверно, охранник.

На пленке в правом углу высвечивалось время, и я обратил внимание на то, что иномарки начали подъезжать и парковаться за тридцать минут до траурного митинга.

Когда я подходил к воротам, я не обнаружил ни одной иномарки. Только несколько потрепанных «Жигулей» ожидали своих хозяев.

Я ждал.

В 12.10 на дороге показалась тележка с гробом, которую катили четыре мужика в замызганной одежде, явно служащие кладбища. За ними шел приличный мужчина в темно-синем плаще и в шляпе, с портфелей в руках.

Поравнявшись с вырытой для Непальца могилой, ханыги притормозили тележку и взвалили гроб на плечи. Подтащили, чуть не уронив, к яме, обвязали веревками, спустили и, взяв в руки лопаты, лежавшие на куче грунта, принялись быстро бросать землю. Засыпали, навалили холмик, в который человек с портфелем воткнул фанерную табличку и, получив деньги, тут же удалились. Так же быстро удалился и человек с портфелем.

Finita la commedia. Я подошел к холмику. На табличке только номер.

Обескураженный, я, как уговаривались с Котом, поехал домой. Через пару часов раздался телефонный звонок.

— Привет. Это я. Жду тебя в институте.

Гудки.

Обуреваемый любопытством, я отправился в святилище Святой инквизиции.

Двое парней, сидевших у входа, видимо, были предупреждены обо мне. Один тут же встал и кивком головы пригласил следовать за ним. Должен признаться, что сам я никогда бы не нашел нужную комнату, поскольку внутри институт представлял собой сплошной лабиринт. Несколько раз мне казалось, что я уже проходил коридор, по которому меня вел молчаливый охранник. Наконец мы вышли на маленькую лестничную клетку с лифтом. Двери открылись, и я последовал за моим спутником. Лифт пошел вниз. Опять коридор. Опять плутания. Вот и дверь. Замок щелкнул, и дверь слегка приоткрылась. Охранник пропустил меня в комнату и закрыл за мной дверь.

В просторном кабинете сидели Кот и мужчина лет сорока приятной наружности.

— Познакомься, — сказал Кот, — директор Института социальных исследований, доктор медицинских наук.

Великий инквизитор встал, вышел из-за стола и протянул мне руку.

— Николай.

Крепко пожимая мне руку, главный инквизитор внимательно смотрел мне в глаза. Наверно, я был в состоянии нервного возбуждения, потому что выдерживать его взгляд было довольно трудно. Кот заметил это и рассмеялся.

— Ладно. Не буравь человека взглядом. Он у нас ребенок нервный.

Я сел в кресло напротив Кота и огляделся. Стены кабинета были закрыты стеллажами с книгами. В нише одного из них стоял большой аквариум с крупными красными вуалехвостами. Он был освещен двумя плафонами, а со дна поднимались пузырьки воздуха. В комнате работал кондиционер. Напротив рабочего стола стоял огромный японский телевизор без антенны. Рядом — маленький стеллажик, в котором, как книги, располагались кассеты. Справа и слева от стола на подставках стояли мониторы с пультами. Сзади — столик с компьютером.

Инквизитор терпеливо ждал, когда я визуально ознакомлюсь с его кабинетом. Вдруг часть одного из стенных стеллажей ушла внутрь, а в образовавшуюся дверь вошел молодой человек в белом халате, который катил перед собой тележку с кофейником и чашками. Он молча подкатил тележку к журнальному столику, возле которого сидели мы с Котом, и также молча ушел обратно.

Инквизитор сел на диван слева от столика, открыл дверцу тумбы, разделявшей нас, и достал большую коробку заграничных шоколадных конфет.

— Для вас берег, Константин Павлович. Вы ведь у нас большой сластена.

Кот с удовольствием положил в рот конфету.

— Когда общаешься с таким психологом, как вы, Николай Иванович, то чувствуешь себя, как голенький. Все-то вам наперед ясно. Зато конфеты при каждой встрече.

— На кладбище никого не было, — выпалил я неожиданно.

— Знаем, — кивнул головой Кот. — Никого, кроме тебя и наблюдателей. Наших и их.

— Аналогичная история в четырех городах из пяти. Только в Екатеринбурге были пышные похороны, — сказал Николай Иванович. — Я распорядился повторить операцию через две недели.

Я начал потихонечку привыкать к действиям Святой инквизиции и не почувствовал сильного давления на психику. Тем не менее я спросил:

— Николай Иванович, а какова цель этих ваших операций?

Инквизитор неторопливо помешивал ложечкой сахар, видимо, обдумывая ответ. Затем вынул ложечку из чашки и указал на портрет, висевший на стене позади рабочего стола.

— Знаете, кто это?

На фотографии был запечатлен молодой, но уже лысый мужчина в советском военном мундире старого послевоенного образца. Выпуклый лоб, прямой нос, четко очерченные губы. Во внешности ничего необычного не было, за исключением глубоко посаженных внимательных глаз.

Я отрицательно покачал головой.

— Это наш духовный отец, так сказать. Григорий Петрович Климов, русский писатель, эмигрант, один из величайших экспертов в области психического заболевания, именовавшегося в средние века сатанизмом.

Я припомнил, что где-то уже слышал это имя. — Во время войны Климов окончил академию ГРУ, а в 45-м сбежал в США, где стал одним из руководителей секретного проекта психологической войны, разработанного при его участии американской стратегической разведкой. Он носил название Гарвардского проекта. Вы, может быть, знаете, что методы психологической войны разрабатывались еще отцом древней китайской философии Сунь Цзы. Его трактат о военном искусстве однозначно гласит, что настоящий полководец должен одерживать победу еще до начала сражения, а великий полководец сражения не допустит вообще. Примерно так и получилось в войне между СССР и США, которую называли «холодной» и которая началась в 1945 году фултонской речью Черчилля, а закончилась речью Горбачева на пленуме ЦК в 1985 году. Хотя мне в ту пору было всего двадцать пять лет и я еще не был доктором наук, я понял — это капитуляция социализма. Но вернемся к Климову. Став одним их ведущих участников Гарвардского проекта, Климов начал руководить исследованием психологического комплекса советского человека, которое, в конце концов, и привело его к проблеме Бога и дьявола. Препарируя психологический комплекс «гомо советикус», Климов также столкнулся с проблемой человека вообще. Он мастерски подметил, что этот комплекс уже давно был исследован и разложен по полочкам величайшими умами древности, родоначальником которых был Иисус Христос. — При этих словах инквизитор осенил себя крестом. — Христос первым создал теорию греха, являющегося источником всех социальных катаклизмов, потрясавших историю человечества. И это был великий научный подвиг, который не мог остаться безнаказанным, поскольку человек не прощает тому, кто показывает его сущность.

Назовите негодяя негодяем, и он обидится на вас. Докажите ему, что он негодяй, и он будет вас ненавидеть. Так вот. Григорий Петрович Климов в результате своих исследований пришел к ряду однозначных выводов, главным из которых был такой — в обществе существует психологически опасный тип человека, который представляет угрозу окружающим его людям, а при определенных обстоятельствах и всему обществу в целом. И еще он пришел к выводу, что этот тип человека был открыт давным-давно и назывался условно дьяволом. В первых трудах, освещавших эту проблему, а ими являются Евангелия, в особенности от Матфея и от Луки, даны три комплекса дьявола в человеке: потребность биологического и сексуального насыщения организма, комплекс власти и комплекс самоуничтожения. Заметили ли вы, когда читали Новый завет, одну интересную лексическую особенность? Когда евангелисты повествовали о Боге, то Бог и все местоимения, связанные с Ним: Он, Его, Ему и так далее, писались с заглавной буквы. А дьявол писался с маленькой буквы. Что это? Уважение к Богу и презрение к дьяволу? Так, да не только так. Просто Бог — это живое, реальное, мыслящее сверхгигантскими масштабами нематериальное существо, которое при помощи нематериальных же законов диктует свою волю материальному миру. Реальное существо. Он реально существует независимо от человека. Исчезнет человек, а Бог будет продолжать диктовать свою волю материальному миру. И диктовать вечно. Дьявол — не существо. Его нет в природе независимо от человека. Человек синтезирует дьявола в своей психике. В своем бессознательном мире. Что означает древняя фраза «нечистый попутал»? Это означает, что нечто подсознательное заставило человека синтезировать дьявола и совершить грех, то есть нарушить, как правило, социальный закон, установленный Богом. Исчезнет человек, исчезнет и дьявол. Дьявол живет в каждом из нас, и Бог живет в каждом из нас. Только Бог независимо, а дьявола мы создаем сами.

Когда Климов писал свой замечательный трактат по сатановедению «Князь мира сего», а этот трактат был одно время запрещен во всех странах, включая США, так как раскрывал методы Гарвардского проекта, то он не имел возможности в то время получать необходимую информацию, так как генетика еще только делала первые шаги. Правда, о существовании генетических законов подозревали еще в средние века.

Объясню вам популярно.

От родителей к детям в половых клетках передается генетическая информация в виде набора хромосом. Всего их 46. Двадцать три пары, из которых двадцать две являются соматическими, а двадцать третья — половой. Название «соматические» произошло от древнегреческого слова «сома», то есть тело. Соматические пары хромосом определяют внешний вид человека: его глаза, волосы, телосложение и так далее. Так вот, дьявол проникает в организм мужчины через последнюю, двадцать третью пару половых хромосом.

Хромосомы имеют внутри себя спиральные нити, скрученные наподобие винтовых лестниц, состоящие из дезоксирибонуклеиновой кислоты. Сокращенно ДНК. Здесь-то и содержатся гены-контролеры химических реакций в клетках и носители наследственных признаков. Обычно гены передаются от поколения к поколению в неизменном виде. Но иногда происходит нарушение генной информации в результате изменения его химического состава и структуры. Преобразование генной структуры ведет к мутации.

Если вы рассмотрите под микроскопом женские и мужские хромосомы последней пары, вы увидите, что у женщины они всегда имеют форму двух латинских букв «X». Сочетание XX. У мужчины они имеют форму латинских букв «X» и «Y», где Х передается от матери, а Y — от отца. Мужчина типа XY — психологически нормальная личность, не имеющая врожденного дьявола внутри себя. Он тяготеет к тому, что называется Богом, то есть к социальным законам, установленным природой.

Но вот в силу каких-либо причин нормальная передача генетической информации нарушается и получается мутант, например с хромосомной парой YY, наличие которой чаще всего дает основание предполагать о произошедшей психосоматической аберрации. Этот мутант внешне не отличается от нормальных людей, но этот человек от рождения одержим дьяволом. Это не человек в классическом его понимании. Это — гуманоид. Климов дал таким «людям» название «легионер». Источником данного термина для Климова послужило Евангелие от Марка, глава пятая.

«И когда вышел Он из лодки, тотчас встретил Его вышедший из гробов человек, одержимый нечистым духом.

Он имел жилище в гробах, и никто не мог его связать даже цепями.

Потому что многократно был он скован цепями, но разрывал цепи и разбивал оковы, и никто не в силах был укоротить его.

Всегда, ночью и днем, в горах и гробах, кричал он и бился о камни.

Увидев же Иисуса издалека, прибежал и поклонился Ему,

И вскричав громким голосом, сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? Заклинаю Тебя Богом, не мучь меня!

Ибо Иисус сказал ему: выйди дух нечистый, из сего человека.

И спросил его: как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что нас много».

Великий инквизитор закрыл Евангелие и продолжал:

— Легионеры, как я уже говорил, внешне не отличаются от нормальных мужчин, но внутренне имеют некий комплекс неполноценности, который Климов называл «комплекс Ленина-Сталина». Основными параметрами этого комплекса являются тяга к лидерству и крайняя агрессивность. Причем оба параметра легко заметить уже в раннем детстве. От соотношения «легионеры — нормальные люди» многое может поменяться в государстве. Это своеобразный показатель здоровья нации. Когда количество легионеров выходит за допустимые нормы, то при соответствующих обстоятельствах начинаются социальные катаклизмы. Нами найдены и другие научные доказательства «легионизации» генной информации, передаваемой через половые хромосомы. Наличие пары YY не единственный и даже не исключительный ее признак. Однако нами проверены хромосомы всех заключенных в лагерях преступников. У большинства преступников, совершивших противоправные деяния, связанные с агрессией, обнаружена хромосомная пара YY. То есть они являются легионерами от рождения и окружающая среда (закон, мораль) уже не в состоянии переделать то, что воспроизводит природа. Мы не были одиноки в наших исследованиях, хотя труды ученых, пишущих о роли полового фактора в судьбах цивилизации, у нас долго замалчивались. Например, вы читали работу Дарвина, название которой переводится примерно так: «Секс, отбор и происхождение человека» (The Descent of Man and Selection in Relation to Sex, 1871)?

Зигмунд Фрейд сделал себе карьеру, обобщив выводы, имеющиеся в трудах других великих ученых, изучавших сексуальное развитие человека, которые отмечали, что психопатология и сексуальная патология взаимосвязаны. Заслуга Фрейда заключалась лишь в том, что патологию он рассматривал не только как биогенетическую «неизбежность», но и как комбинацию наследственной предрасположенности с энвиронментным (семья, общество) детерминизмом.

Независимый институт социологии парламентаризма провел перед праздником очередной опрос тысячи москвичей по репрезентативной выборке. Вот что показал сравнительный анализ.

Итак, мы подходим к ответу на ваш вопрос. Какова цель наших операций?

Отвечаю. Сатанизм — это генетически обусловленное заболевание, выражающееся не в физических, а в психологических отклонениях индивидуума. Когда количество этих индивидуумов становится выше допустимых норм, и для их агрессивного поведения складываются или искусственно создаются благоприятные условия, то создается опасная для общества ситуация. Поскольку всех легионеров невозможно содержать в психбольницах, нужна система психологического контроля за этими самыми легионерами. Эта система и разработана в стенах нашего института. Единственным средством, позволяющим сдерживать агрессивные начала легионера, является страх. А боится легионер только силу. Боится и уважает. Закон в нашем государстве силой не является. До прихода к власти нашего президента закон вообще не представлял для легионера какую-либо опасность. После прихода президента к власти закон представляет некоторую опасность для легионеров, но не для легиона, так как всегда оставляет для него лазейку в виде следственной и судебной процедуры. Легионер подсознательно надеется, что с помощью умелого манипулирования сумеет избежать кары или, по крайней мере, избежать смерти. Но вот в стране появляется сила, которая не нуждается в соблюдении закона. Она не обязана публично доказывать вину легионера. Она карает без суда. Мышление легионера начинает перестраиваться. Появляется подсознательный страх, который притормаживает агрессию.

Работа с легионерами — дело трудное, но благодарное. Легионер — это бильярдный шар, который двигается в направлении вектора переданной ему энергии и со скоростью, соответствующей величине этой энергии. В результате этого из легионера может получиться Фокс, а может получиться Жеглов. И эти два легионера стремятся уничтожить друг друга. На этих принципах формировались группы особого назначения. В ГОН принимались только легионеры, получившие изначально энергетический толчок в нужном для нас направлении. На этом же принципе строится работа нашего отдела кадров при отборе кандидатов для личного состава отдела ликвидации. Это в некотором смысле принцип «крысиного короля». Вы знаете, что такое «крысиный король»?

— Нет.

— Этот метод был эмпирическим путем придуман в средние века мореплавателями. Крысы — источник множества бед на корабле. Это и угроза заболевания чумой, и потеря продуктов питания, и просто негативное психологическое воздействие. Мореплаватели придумали такой фокус. Они отлавливали десяток крыс и сажали их в закрытую решетками бочку. Не имея еды, крысы были вынуждены пожирать друг друга. Наконец в бочке оставалась только одна крыса, самая сильная и агрессивная, которая уже не могла питаться ничем другим, как только себе подобными. Это и был «крысиный король». «Крысиного короля» пускали в трюм, где он начинал методически уничтожать себе подобных. Причем не только для еды. В нем уже вырабатывался инстинкт.

Сейчас легионеры, проводящие операции по нашим сценариям, и не подозревают, что они уничтожают таких же легионеров, как и они сами. Это сложная социальная операция. В тех масштабах, к которым мы стремимся, это психологический контрфашизм.

— А что такое психологический фашизм?

— Психологический фашизм — это использование знаний психологии в политических целях.

— Значит вы — психологические антифашисты?

— Нет. Контрфашисты.

— Какая же разница между контрфашизмом и антифашизмом?

— Большая. Мы в борьбе с психологическим фашизмом действуем теми же методами, что и фашисты.

— Чем же вы отличаетесь от них?

— Тем, что мы обороняемся. Психологический фашизм являлся руководством к действию правящего режима до прихода к власти нашего президента, который пришел к власти также с помощью психологического фашизма.

Последние слова главы российской инквизиции произвели на меня эффект разорвавшейся бомбы. На несколько минут я буквально лишился дара речи. Инквизитор же, который, рассказывая и прихлебывая кофе, внимательно наблюдал за моим лицом, удовлетворенно кивнул головой.

— Вы, — начал я, отчаянно работая мозгами, — вы называете демократический режим, уничтоживший власть тоталитарной партии и проводивший демократические реформы до прихода диктатора, фашизмом? Вы обвиняете в фашизме людей, которые разрушили тоталитарную коммунистическую систему?

Инквизитор добродушно улыбнулся и сказал:

— Во-первых, я никого не обвиняю, как доктор, ставящий диагноз сифилиса, не обвиняет пациента в разврате. Во-вторых, я не политик. Я психолог, получивший заказ на анализ методов захвата и удержания власти определенными политическими силами. Что касается прежнего демократического режима, как вы его называете, то я не анализировал его сущность. Повторяю, я анализировал только его методы борьбы. И я поставил точный диагноз: методы психологические. А термин «психологический фашизм» принадлежит не мне, а экспертам в области политики. Кстати, всем нам крупно повезло, ибо дело могло дойти и до «психофашизма», то есть использования в политических целях человеческих инстинктов. После запрещения психоанализа в СССР научные исследования в этой области почти не проводились. Результат — мы настолько одичали в понимании самих себя, что нами можно управлять, как роботами. Русское бессознательное из загадки превратилось в проблему, которую очень заманчиво было решить «изнутри», играя на знании бессознательных психических механизмов.

В разговор вмешался Кот. Его глаза, обычно насмешливые, теперь были очень серьезными и даже какими-то печальными.

— На тебе лежит особая миссия, старик. Она гораздо важнее, чем моя. Я исполнитель и немножечко автор этой эпохи. Ты же должен описать ее без прикрас, не утаивая ничего, даже наших методов, которые, ужаснувшись, не сможет не понять наш народ да и весь этот самый цивилизованный мир в придачу. Другого способа спасения у нас не было.

Сначала мы показали тебе наши методы. Это одна сторона медали. Ты выдержал этот психологический тест. Ты ненавидел и осуждал нас, но хранил тайну и писал объективные статьи. Теперь мы покажем тебе другую сторону медали. Наше лицо ты уже видел и ужаснулся. Теперь посмотри в лицо демократии.

Думаю, ты ужаснешься не меньше.

Он сделал паузу, долил себе кофе и зажег сигарету. — Ты никогда не задумывался над одним интересным фактом: почему после победы демократии ряд бывших диссидентов, прошедших лагеря и тюрьмы, оказался в оппозиции так называемому демократическому режиму? Почему резко уползли в кусты демократические трибуны времен перестройки: Попов, Афанасьев, Коротич? Десятки имен. А их пресловутая «Дем. Россия» потихонечку умерла. Попов и Афанасьев люди умные. Они быстрее всех поняли, что их надули, как православных, и использовали в качестве пешек в чужой мерзкой игре. Они могли продолжать работать на новых хозяев в прежнем качестве политических лидеров, но не захотели. Почему? Амбиции? Не-ет. У людей с их уровнем интеллекта амбиций не бывает. Угрызения совести? Опять нет. Просто они поняла что игра, в которую они были вовлечены в качестве пешек, — очень опасная игра. А толпе на растерзание, как правило, отдают именно пешек.

В историческом плане схема происходящего была такова. В начале восьмидесятых стало ясно, что коммунистическая баржа дала течь. Андропов, который имел наиболее полную информацию о положении дел в стране, попытался заткнуть пробоину путем закручивания гаек. Не успел. Помер. Кстати, нет твердой уверенности, что не помогли.

Горбачев был умнее. Он понимал, что страна экономической ловушке и что закручивание гаек может плохо кончиться при пустых прилавках. А наполнить их было нечем. Вырисовывался экономический крах, непредсказуемость масс и перспектива платить по счету за свои грехи и за грехи почивших товар1пдей. И тогда, как это часто бывает в бандах в экстремальных условиях, произошел раскол на группировки. Внешне их было две. В действительности — три. Внешне все выглядело как идеологическая борьба демократически настроенных коммунистов-либералов с ортодоксами. В действительности этим противостоянием руководила третья группировка — политические бандиты, взявшие на вооружение методы психологической борьбы. Что собой представляли первые две группировки, ты знаешь. О третьей, которая в конце концов захватила власть, даже не догадываешься. Это было молодое крыло КПСС, вчерашние комсомольцы. Их не устраивало многое, и в первую очередь — ограничения, накладываемые на них партийной идеологией. Должен признать, что в их число входила наиболее интеллектуальная часть парт- и госаппарата. Структурно это были высокопоставленные чиновники ЦК и обкомов, а также ряда министерств и КГБ. Работали в условиях конспирации настолько жесткой, что мы сейчас хоть и выявили всех этих заговорщиков, но до сих пор не можем разобраться в их иерархии. Технические средства дают очень скудную информацию. Агентура к ним только-только подбирается. Как уже говорил Николай Иванович, методы их захвата власти мы называем психологическим фашизмом. В отличие от большевиков они не захватывали ни телефон ни телеграф, ни вокзалы. Они использовали не огнестрельное, а психологическое оружие. Поэтому в первую очередь захватили средства массовой информации. К 89-му году ими уже контролировалось 90 % средств массовой информации. Началом психологической гражданской войны стала атака в средствах массовой информации на сталинизм. Цель этой акции — вывести население из политической спячки, а затем направить в нужное русло.

В качестве главного инструмента их дальнейших акций выступила организованная ими «Дем. Россия», куда они потихоньку затянули большинство наиболее популярных лидеров. Они также очень быстро насоздавали новых лидеров и микролидеров. Использовался также академик Сахаров. Но очень недолго, так как бандиты понимали, что Сахарова долго дурачить не удастся. Поэтому, поработав над его имиджем и создав «светлый образ», его ликвидировали. Остальные, менее интеллектуальные инструменты, продолжали работать до дня «X» — дня захвата власти. Некоторые псевдолидеры в конце концов разобрались в ситуации, ужаснулись, начали отрабатывать задний ход, но было уже поздно.

В 90-м заговорщики психологически овладели большей частью населения России. Овладеть населением всего СССР было невозможно. Слишком специфическая психология окраин исключала эту возможность. Они сделали следующий шаг. Убедили Горбачева, что должность генсека не гарантирует в сложившейся обстановке удержание власти. Горбачев сделал ставку на Верховный Совет и кресло президента и объявил выборы нового парламента. Начался следующий этап психологической обработки масс. Накануне создавался имидж марионеткам. Использовалась такая национальная черта русских, как любовь к справедливости и сочувствие «несчастненьким». На политическом небосклоне появились борцы с коррупцией и масса пострадавших от советской власти. Но нужен был и лидер. Здесь бандитам сильно повезло. Им в руки, как манна небесная, свалился Ельцин. Борец с привилегиями, защитник трудового народа и страдалец. Его просчитали со всех сторон. Фигура оказалась идеальной. Интеллект весьма средний при огромных амбициях. Неплохой тактик, имеющий нюх, который позволял ему чуять настроение масс. Кстати, в отличие от интеллектуалов из «Дем. России», он так и не понял, что все эти годы был куклой на веревочке.

Ельцин с блеском прошел в союзный парламент, но бандиты рассматривали его как временный орган, поэтому Ельцину в срочном порядке был изготовлен терновый венец в виде «Исповеди на заданную тему» для прорыва в парламент будущего суверенного российского государства. Кампания велась по всем правилам военного искусства. Был совершен ряд провокаций типа поездки в США и бросания в реку. Реакция масс была просчитана безошибочно. Рейтинг Ельцина повышался по мере усиления нападок на него. Это азбука. Российские массы верят не в правду и не в ложь, а в то, во что им хочется верить. И чем сильнее их стараешься переубедить, тем сильнее они в это верят.

В этот период ортодоксы уже не представляли для бандитов угрозы. Поэтому главной их мишенью стали либералы. Здесь опять основным инструментом стал Ельцин, через которого в массах создавалось мнение о торможении либералами реформ, в результате которого жизнь ухудшалась. Параллельно бандиты проводили массовые диверсии. Ты помнишь, как в мегаполисах постепенно исчезли с прилавков сначала все продовольственные товары, затем все товары вообще? А в это время склады ломились от продукции. Но дело шло медленно. Бандиты пустили в ход катализатор. Устроили кровавые провокации в Тбилиси, Баку, Вильнюсе. Разобраться в том, кто за этим стоял и кто отдавал приказы, так никто и не смог. Все валили на военных. Затем Ельцина делают президентом России. Денег бандиты не жалеют. Вот-вот Ельцин станет главой суверенного государства, которое будет принадлежать им. Горбачев уже все понял и пытается помешать перевороту. Единственный его шанс — это сохранение Союза. Союз бандиты контролировать не имеют возможности. Он спешно проводит референдум о сохранении СССР и в такой же спешке готовит Союзный договор. Итоги референдума спутывают бандитам карты. Они понимают, что главы республик не смогут не подписать договор после референдума, а это отодвинет захват власти на неопределенное время. Ельцин, который тоже спит и видит себя президентом независимого государства, подвергается усиленной психологической обработке. Ситуация приближается к критической точке. И тут Горбачев делает роковую ошибку. Он уезжает из Москвы. Заговорщики не смели даже надеяться на такой подарок судьбы. Они проводят психологическую атаку на ортодоксов с целью спровоцировать их на выступление. Это не сложно. Ортодоксы заглатывают наживку, и в Москву входят танки. С этого момента и Союз, и Россия обречены.

Ельцин попадает в свою стихию и превосходно играет роль мессии, спасителя нации. Горбачев — политический труп, а массы под сильным психологическим прессингом вынуждены сделать нужный заговорщикам выбор. Ты помнишь этих одураченных болванов на шоу, организованном бандитами под видом похорон невинных жертв, которые в пьяном виде полезли под покидающие Москву танки? Сотни тысяч болванов орали: «Ельцин! Россия!» (Еще бы не помнить, сам стоял в первых рядах.) Затем смена декораций: снос с постаментов отслуживших свое коммунистических идолов, смена красных флагов на старые российские коммерческие, запрет КПСС и наконец финал — Беловежское соглашение. Россия у ног бандитов. Были и мелкие просчеты. Скажем, введение в правительство Евгения Сабурова, не подчиняющегося бандитам. Это не входило в их планы, так как Сабуров был и умен и неподкупен. Он продержался после путча только 3 месяца. Связанный по рукам и ногам, в ноябре 91-го он подал в отставку. На ключевые посты в правительстве рассаживаются контролируемые бандитами марионетки. Многие из них сейчас в этом здании и охотно дают интересующую нас информацию. Должен заметить, что всех их объединяет одно положительное качество. Зоя Космодемьянская не является их идеалом, и как только они узнают, куда попали, тут же стараются рассказать больше, чем знают. И им это удается.

В последующие три года бандиты спешно укрепляли власть. Для этого необходимо было устранить внешнюю и внутреннюю угрозу их режиму.

Внешней угрозой являлось проникновение иностранного капитала, и в особенности иностранных банков, которые бандиты не могли контролировать. Присутствие иностранных банков могло сильно осложнить контроль за финансовой системой государства. С этой угрозой бандиты успешно и очень быстро справились. На Россию опустился прочный «железный» занавес. Были срочно созданы условия, исключающие проникновение в страну иностранного капитала путем взвинчивания налогов, запретов на приватизацию для иностранцев, искусственной политической нестабильности, которая играла двойную роль, в том числе и отпугивание инвесторов. Но иностранный капитал все атаковал и пытался влезть. Тогда в ход шло изменение внешнеполитического курса якобы в угоду патриотам: Жириновский и прочее. «Стратег» Боря искренне верил в то, что всем этим он руководил лично. В то же время были созданы благоприятные условия для прихода из-за границы жуликов типа Бернштейна, с помощью которых бандиты переправляли на Запад стратегическое сырье.

Последним заслоном для иностранного капитала стала армия коррумпированных чиновников высшего звена.

С внутренней угрозой было сложнее. Она состояла из трех основных элементов: возникновения правового государства; сохранения некоррумпированных блоков в КГБ, МВД и прокуратуре; развития среднего и мелкого бизнеса в производственной сфере.

Основная угроза — правовое государство. Что такое правовое государство? — Кот посмотрел на меня в ожидании ответа, но я молчал. — Это, во-первых, четкие, исключающие двойное толкование, охватывающие все сферы человеческой деятельности законы, соответствующие ситуации в стране. Во-вторых, механизм приведения этих законов в действие.

Бандиты, которых ты называешь демократами, создали уникальную диктатуру, базирующуюся на отсутствии законодательства и институтов, его выполняющих. Здесь были проколы. Создали Конституционный суд, а он оказался слишком самостоятельным и стал препятствием в управлении государством бандитскими методами. Его фактически ликвидировали. Иногда Боря путал карты. Скажем, сделал волевым решением Казанника Генеральным прокурором. По дурости напоролся на порядочного человека. Пришлось срочно заменять на бандитского ставленника с комсомольским прошлым. Он, кстати, тоже сейчас пребывает в этом здании. Этажом ниже. Очаровательный человек. Очень любит жизнь и дорожит здоровьем. Должен отметить, что все политические бандиты очень любят жизнь. Это сильно облегчает работу с ними.

Да, так вот. Законодательную базу подменили системой указов, постановлений и распоряжений правительства и президента, через которую новые хозяева диктовали свою волю стране.

Несмотря на полное беззаконие, в правоохранительных органах время от времени возникали очаги сопротивления. Тогда проводились операции, которые Мао назвал бы «огонь по штабам». Фактически уничтожили КГБ. Точнее, ту его часть, которая не участвовала в перевороте. Обвальные кадровые перестановки в МВД и прокуратуре. К середине 94-го года практически все очаги сопротивления были подавлены с одним проколом, который аукнулся бандитам в будущем. Покинув органы, некоторые подразделения структурно уцелели, превратившись в частные фирмы, а позднее влились в нашу организацию. Так что недостатка в профессионалах высокого класса мы не испытываем.

На пути развития мелкого и среднего производственного бизнеса, третьего элемента, угрожавшего их власти, бандиты воздвигли заслон в виде соответствующего финансового климата, бюрократических процедур и, — Кот сделал паузу, — организованной преступности.

— Прости, — перебил я его, — а какую опасность для них мог представлять мелкий производитель?

— Двойную. Бандиты захватили предприятия-монополистов, с помощью которых они контролировали рынок. Контроль за рынком — это контроль за распределением материальных благ, и в первую очередь продовольствия. Это их система управления поведением масс. Если дать «зеленую улицу» развитию средних частных предприятий, то они разрастутся в огромную сеть, которую невозможно контролировать, а следовательно, будет потерян контроль за рынком. Бандитам было необходимо, чтобы страна жила импортом, потому что в их руках была система его контроля. Появилась необходимость — взвинтили таможенные пошлины, ввели новые налоги, и импорт прекратился. А это голод и непредсказуемость масс. Сеть среднего и мелкого производителя могла выбить из их рук это оружие, если бы перевалила в своих масштабах за определенные рамки. Кроме того, превратившись в социальный слой, мелкий и средний производитель неизбежно оформился бы как политическая сила, потеснил бы бандитских ставленников в парламенте и потребовал бы заменить нормативные документы законами, а это уже шаг к правовому государству. Скажем, в первом ельцинском парламенте, избранном в 93-м, представителей бандитов было 48 %, а в том, который мы разогнали, уже 89 %. Мы вскрыли победившую в августе 91-го фракцию КПСС еще до прихода к власти и долго дискутировали, что с ней делать. Точнее, как ее ликвидировать. Арестовать и судить? Не удастся. В их руках все: МВД, прокуратура, суд, криминальное государство со своими вооруженными силами. Арестуй их, и через несколько часов в стране начнется хаос и польется кровь. Отстрелять? Тоже не годится. Это крайняя мера, на случай, если они перейдут в наступление. Кроме того, отстреляв их, мы не сможем вернуть сотни миллиардов долларов, которые они держат за рубежом. И они это знали.

Любой правящий режим, желающий удержать власть, должен иметь какую-либо мощную, хорошо организованную социальную опору. Это может быть регулярная армия. Тот режим, который ты называешь демократическим, мог иметь только одну организованную социальную опору. Это криминальный мир во всем его многообразии при нейтрализации регулярной армии. Именно поэтому после победы в августе 91-го был выброшен лозунг: «Армия вне политики!» И в октябре 93-го армия осталась вне политики. Как это всегда бывает после победы, победившая секретная фракция КПСС разделилась, и началась грызня за власть. Вы тогда по простоте душевной пытались разобраться: кто же мятежник? А мятежников не было. Была вооруженная разборка двух бандитских группировок. Той, что засела в Кремле, и той, что засела в Белом доме. И с той и с другой стороны действовали криминальные войска. В последний момент это поняли военные и вмешались, чтобы не допустить дальнейшего кровопролития. Но криминальные войска белодомовцев были подавлены не регулярными войсками России, а криминальными войсками кремлевцев. В танках, что лупили по зданию парламента, сидели не кадровые танкисты, а давно уволенные в запас, в то время служащие в криминальных войсках. И эти криминальные войска выполняли две задачи. Первая — разгром противника, вторая — наведение страха на население. Население должно было понять, что в противостоянии с криминальными войсками на армию России рассчитывать нечего. Ты помнишь, как после событий телевидение показывало интервью с героями подавления «путча»? Ты помнишь, что все они прятали лицо под масками? Почему? Боялись возмездия? Вот этого-то они как раз и не боялись. Они боялись показать лицо, потому что тогда вскрылось бы, что ни к каким государственным формированиям они отношения не имеют. А вина за горы трупов, как всегда, пала на военных.

Вот мы и подошли к проблеме легионеров. Как создавалась опора «демократического режима», я тебе рассказывал, а от профессора ты узнал об их психологической сущности. Поэтому, поскольку мы не могли нанести прямой удар по политическим бандитам, было решено нанести удар по их социальной опоре — криминальным войскам, на 85 % состоящим из легионеров.

— И вы начали с «Чистки»?

— Нет, начали мы с научно-исследовательской работы. «Чистка», как я уже тебе говорил, была в первую очередь финансовым мероприятием. Мы не можем уничтожить легион физически, поэтому мы создали психологическое оружие уничтожения.

— И как вы подбираете кандидатов на уничтожение?

На это ответил профессор сатановедения.

— Во-первых, мы выявили всех легионеров в лагерях и тюрьмах. Они постоянно пополняют криминальные войска. Нам точно известны дни, когда и где легионеры выходят на свободу. Их уже ждут ликвидационные группы. Уже месяц, как выходящие после заключения на свободу легионеры бесследно исчезают, оказавшись за воротами лагеря. Их, как правило, никто не ищет. Далее, — продолжал инквизитор, прихлебывая кофе, — вы помните, что два месяца тому назад вышел указ президента о борьбе со СПИДом?

— Как же, сам сдавал кровь.

— Все мужское население сдавало кровь. Кто-то ходил сам, кто-то под конвоем милиции. К кому-то на работу приезжали врачи, чтобы не ломать рабочий день крупных коммерческих структур. Результатом этой кровяной кампании стало то, что все легионеры в возрасте от 12 до 65 лет установлены и введены в компьютер. Каждому присвоен код.

— В этот? — Я ткнул пальцем в направлении компьютера, стоящего позади рабочего стола профессора.

— Нет, у нас есть вычислительный центр, который получает от других отделов информацию об участниках преступных группировок и составляет списки на уничтожение.

— Вы что, всех мужиков, у которых два Y в крови, будете уничтожать?

— Ну что вы. Компьютер суммирует всю информацию о легионере и определяет степень его опасности по пятибалльной шкале. Опасность определяется средой, в которую попал легионер, и его возможностями. Легионер — член группировки уничтожается немедленно.

— А если легионер вступил в группировку, но не успел еще совершить преступление?

— Я уже говорил, что уничтожается не преступник, а легионер, попавший в среду, которая делает его опасным для окружающих. Поэтому даже если легионер не совершал преступлений, но попал в группировку, он становится потенциальной угрозой жизни людей. И эта угроза ликвидируется.

— Николай Иванович, — задал я главный вопрос, — а вы думали над тем, что ваши операции — это преступление перед человечностью и перед законом?

Инквизитор опять добродушно рассмеялся. Было видно, что он давно ждал этого вопроса. Кот тоже не скрывал улыбки, но меня это уже не злило. Инквизитор заговорил очень ласковым голосом, каким, видимо, врачи-психиатры разговаривают со своими пациентами.

— Видите ли, голубчик, вы задали очень многогранный вопрос. В нем и философия, и нравственность, и право. Я же всего-навсего психолог. Но я, в отличие от вас, знаю, что любая философская концепция является продуктом психологии, в силу чего философские споры всегда были самой большой нелепостью в деятельности людей. Ведь это не философ Аристотель спорил с философом Платоном, а психологический тип Аристотель спорил с психологическим типом Платоном. И спор этот был бессмыслицей, потому что ни один из них не мог убедить другого в своей правоте. Является ли наша деятельность преступлением перед человечностью — это философский, то есть психологический вопрос. Я могу загнать вас в угол, но не смогу убедить. В отношении законности или незаконности нашей деятельности, я сразу же скажу, что мы не считаем ее законной так же, как наши пациенты не считают законной свою.

Помните ли вы, голубчик, такой шедевр мирового экрана, как «Берегись автомобиля»? Автор этого пособия по социальной психологии задолго до появления нашей организации предсказал его. Появление инквизиции было неминуемо. И первым инквизитором является Юра Деточкин, добрый, безобидный парень, которого совесть и советские законы вынудили вершить самосуд. Почему он вершил самосуд? Чтобы восстановить справедливость? Нет, он был социальным явлением, которое неизбежно возникает в обществе, где законодательная база создана в интересах преступников и не карает их по делам их. Вы, знаете, с чего начинают свою защиту убийцы, когда предстают перед судом нашего тайного трибунала, если только не судятся заочно? Они начинают с обвинения нас в противоправных действиях и требуют законного суда. А почему? Да потому, что даже после введения ВУКа как минимум 50 % преступников в силу процедуры судопроизводства уйдут от наказания. Как вы думаете, что было бы, если бы убийц, вместо того чтобы после суда отправлять в лагеря, выдавали толпе с разрешением делать все, что угодно?

Поэтому, голуба моя, с практической точки зрения закон создан не для защиты общества от преступника, но защиты преступника от общества. Наши эксперты ездили в США и изучали документы о криминогенности обстановки на Клондайке в период «золотой лихорадки». На Аляске в тот период собрался криминальный сброд со всего мира. Какое там Чикаго! Чикаго по своей социальной структуре был институтом благородных девиц в сравнении с Аляской. На 30 % население этого штата состояло из бандитов. Системы правосудия, как таковой, не было. Правоохранительных органов тоже. Один шериф на территории в сотни километров. Никаких средств передвижения, кроме собак. И тем не менее, симпатичный вы мой, преступность была в несколько раз ниже, чем в цивилизованной Англии с ее традиционной законодательной системой, лучшей в мире. А почему, дорогуша моя? Да потому, что ввиду своего отсутствия законодательство не защищало преступников от общества. Суд Линча. Бандиты знали: если что-то случится, то на защиту суда рассчитывать не придется.

Фридрих Ницше писал: «Если перед тобой осел, бросай ему сено. Если перед тобой собака, бросай ей кость!» Нельзя, дражайший мой, кормить и осла и собаку сеном. Вы знаете, чудесный мой, какая мысль, сгенерированная человечеством, самая нелепая? Отвечаю. Мысль о равенстве. На свете нет двух равных людей. И равными люди могут быть только перед Богом, но не перед законом. Равенство перед законом равнозначно кормлению осла и собаки сеном. Там, где нормального человека можно посадить в тюрьму, легионера необходимо уничтожить.

Те, кого вы называете демократами, а Константин Павлович бандитами (я лично воздержусь от политической терминизации), использовали различные инструменты для захвата и удержания власти. И в первую очередь психологические. На этапе борьбы за власть использовались бессознательные инстинкты толпы — тяга к свободе, к самоутверждению, национальная гордость и другие. На этапе удержания власти использовался только один инструмент — страх. Страх всего: страх возврата к прошлому, страх потерять работу, страх потерять близких, страх потерять жизнь. Скажем, для чего создавался заговорщиками феномен Жириновского? Для того, чтобы подтолкнуть людей голосовать за Гайдара. Люди все разные. Средства массовой информации обвинялись в том, что они помогли Жириновскому одержать победу на выборах в 93-м году. Чушь. Количество тех, кто в результате пропаганды проголосовал за жириновцев, составляет десятую часть тех, кто по той же причине пошел голосовать за гайдаровцев. Испугавшихся было много больше, чем тех, кому понравился имидж жириновцев, созданный средствами массовой информации. Но больше всего было тех, у кого Жириновский не вызывал ни страха, ни симпатии. У большинства он вызывал смех. Тогда правящий режим принялся создавать феномен Баркашова. Этот смеха уже не вызывал, а пресса и телевидение с октября 93-го создавали ему рекламу и давили на слабонервных. Недостатка финансирования баркашовцы не испытывали. Кстати, до сих пор наши оперативные подразделения не раскрыли всех источников финансирования этого феномена. А это очень важно, поскольку вскрытие всех источников выведет нас на людей, представляющих очень большой интерес.

Вы помните, как по мере роста недовольства режимом укреплялось Русское национальное единство? В конце 94-го оно оформилось в политическую партию, несмотря на протесты прокуроров с мест. И у огромного количества людей это вызвало то, что нужно, — страх. И этим определило их поведение на выборах. Это был мощный психологический удар, а большинство напуганных видели только внешнюю форму. Они даже в общих чертах не знали программу баркашовцев.

Скажите, милый вы мой, если бы вы написали статью, а вам бы в подъезде посоветовали ее не печатать, то как бы вы поступили? Допустим, у вас ослаблен инстинкт самосохранения. Такое бывает в природе. Но тогда можно использовать отцовский или сыновний инстинкт. Мало ли. И всегда это можно сделать только с помощью страха. Так вот, сейчас легионеров уничтожить невозможно, но возможно снизить их активность. И сделать это можно только путем включения бессознательного механизма страха. А поскольку легионеры являются вооруженной опорой мафии, стоящей сейчас у власти, то, снизив их активность, мы ослабим эту самую власть. И один из самых главных препятствий к этому, сладкий вы мой, является закон. Скажите, любезный вы мой, антибиотики, это хорошо?

— Не знаю. В зависимости от обстановки.

— Так и закон. Это хорошо или плохи в зависимости от обстановки. И мы незаконно используем психологическое оружие массового поражения с целью избежать ситуации, в которой может быть использовано просто оружие массового поражения. Для этого нам необходимо создать ситуацию страха. А для создания такой ситуации необходимо, чтобы легионеры усвоили подсознательно следующие вещи: а) закон больше не является для них защитой, так как в стране имеется сила, которой нет необходимости доказывать их вину в суде. Эта сила будет карать их сразу же после получения информации об их деятельности; б) эта сила постоянно следит за ними и может появиться в любой момент и в любом месте; в) эта сила карает жестоко, тайно, без выстрелов и шумовых эффектов, неумолимо и неотвратимо; г) эта сила всемогущая и всевидящая.

Когда этот психологический эффект будет достигнут, криминальные войска начнут выходить из-под контроля своего командования.

В это время Кот посмотрел на часы и потянулся. Я понял, что беседа окончена.

Выходили мы вместе. Причем шли другим ходом и вышли не на улицу Островского, а на Ордынку. Вышли из маленького двухэтажного особнячка. Когда мы пошли по подземному коридору, навстречу нам двигались трое. Двое высоких мужчин в белых халатах, а между ними небольшого роста лысый человек с очень бледным лицом. Как у мертвеца. Мы посторонились, пропуская их, и я узнал бледного. Это был один из бывших мэров Москвы.

3. «Партия»

Когда мы вышли на Ордынку, Кот сказал: «Я еду в фирму. Если хочешь, поехали, я покажу тебе кое-что из нашего хозяйства». Я молча кивнул, и мы сели в темно-синие «Жигули», припаркованные метрах в ста от дома, из которого мы вышли.

— Ты обещал рассказать мне, как вы пришли к власти. Думаю, сейчас самое удобное время и место.

— Хорошо. Только этот рассказ не записывай на диктофон, как ты это частенько делал. Я не знаю всю картину в целом. Знаю только отдельные детали.

Когда в конце семидесятых я работал в советском посольстве в Лондоне, то по долгу службы поддерживал контакты с представителями ряда иностранных посольств, в том числе посольства США. С одним американцем установились дружеские отношения несмотря на то, что я знал, что он цэрэушник, а он знал, что я кэгэбэшник. А может быть, это и сыграло роль в том, что мы стали друзьями. Затем меня отозвали в Москву, и мы потеряли друг друга из вида. А летом 94-го в моей квартире раздался телефонный звонок.

Это был Том. Он приехал в Москву в качестве представителя одной американской правительственной организации. Предложил поужинать вместе. Мы встретились в «Метрополе» и просидели до полуночи.

Он и рассказал мне, что в 1980 году агентами КГБ были выкрадены материалы Гарвардского проекта, детального плана подрыва социализма изнутри с расчленением СССР при помощи психологического оружия. Операция КГБ держалась в строгом секрете даже от руководства. Мы, пятое главное управление, занимавшееся идеологическими диверсиями, об этой операции даже не догадывались. Материалы Гарвардского проекта были переданы в ЦК, где его детально изучали эксперты и отдельные руководители. Часть руководства заметалась в поисках выхода и спасения основ существовавшего строя. Так они и метались, сердечные, аж до самого 91-го года. Пропаганда, контрпропаганда, партполитучеба, наглядная агитация и прочий маразм. Усиление борьбы с инакомыслием. Другая, более умная и деидеологизированная часть поняла, что в их руки попало мощное оружие. И они решили использовать это оружие для захвата власти. Осуществить Гарвардский проект вперед американских спецслужб. Такого поворота дела американцы предусмотреть не могли и на первом этапе реализации визжали от восторга, так как считали, что все идет по плану. Оказалось, по плану, да не в ту сторону.

Проект был очень грамотно доработан, в особенности в части финансово-экономической. Ни один руководитель реализации проекта на публике не засветился. Как я уже тебе говорил, реализация проекта осуществлялась методом психологического управления массами путем создания соответствующих ситуаций, а также через специально подобранных марионеток, из которых быстро выделили политических лидеров и экономических реформаторов. С этой целью был создан калейдоскоп политических лидеров всех мастей, от ультрадемократов до ультрапатриотов. Внешне это выглядело как противостояние правящего режима и оппозиции. В действительности каждый делал свое дело.

Мы уже выехали за кольцевую дорогу и ехали по шоссе. Время от времени мимо проскакивали машины. Кот затормозил, и я тут же увидел, как, обогнав нас, метрах в пятидесяти остановились темно-синие «Жигули» с тем же количеством людей в салоне. Мне стало очень неуютно, но Кот успокаивающе махнул рукой: «Свои!» Затем он повернулся назад и достал из кейса лист бумаги.

— Смотри. Схема нанесения психологических ударов в целях поддержания необходимого баланса для удержания власти такова. — Он стал уверенно чертить.

D

F

N

Р

.,

Где: D — часть населения, настроенная «за демократов»;

Р — часть населения, настроенная «за патриотов»;

N — часть населения, которой противны и те и эти;

F — финансирование.

Источник финансирования заговорщики имели ориентировочно с середины семидесятых. Этот источник назывался в прессе «теневой экономикой». Все нити «теневой экономики» вели в ЦК КПСС и ЦК союзных республик. Поэтому при реализации Гарвардского проекта «теневики» работали исключительно на его финансирование. В дальнейшем из этих «теневиков» получились банкиры, члены правительства и парламента. К 90-му году заговорщики не без участия Центробанка уже сформировали свою банковскую систему. Теневики, вышедшие на легальный бизнес, но сохранившие и нелегальный, закачивали в заговор мощные финансовые средства. Ты видишь на схеме, что категории населения D и Р имеют один источник финансирования. Этот источник и позволяет наносить психологические удары по категории N путем финансирования усиления то D, то Р. Ну, например. Ты помнишь, как на выборах в новый парламент «демократы» потерпели поражение? Гайдар сразу же вышел в отставку и окунулся в политику. Тут же было осуществлено финансовое вливание в фашистское движение. Баркашовцы, жириновцы, антоновцы. Самые большие вливания были сделаны в баркашовцев. Напуганный свастикой обыватель из категории N метнулся в сторону категории D. Из двух зол выбирают меньшее. Когда надобность в Баркашове миновала, его и ближайших соратников отстреляли, а партию разогнали. — Кот включил зажигание, и мы поехали дальше.

Я уже отметил, что одним из составных элементов тоталитарной системы управления обществом, которую установили заговорщики, был криминальный мир с его криминальными войсками. Были просчитаны все пути развития преступности. Новые хозяева государства создавали новые преступные структуры и брали под контроль старые. Создание криминального государства стало государственной политикой.

Так вот. Том сообщил мне, что за несколько месяцев до нашей беседы было проведено пять заседаний Агентства национальной безопасности США, на которых рассматривался только один вопрос: Россия как новая угроза миру. Были рассмотрены материалы, представленные ЦРУ, ФБР и Интерполом, из которых следовало, что криминальные силы, захватившие в начале 90-х власть в России, быстрыми темпами осуществили инфильтрацию в мировую экономическую, финансовую и политическую системы. Произошло сращивание преступных сил крупнейших стран Запада и Востока, причем их цементирующей силой является Россия.

Перед членами подкомитета выступил директор ЦРУ Джеймс Вулси, заявивший, что в республиках бывшего СССР преступные группировки развиваются в «угрожающем темпе» и смыкаются с итальянской мафией, китайскими триадами и латиноамериканскими наркокартелями.

ЦРУ сообщило, что в период 92-94-го годов были проведены четыре конгресса преступных группировок из 12 крупнейших стран мира. После неудачи экспорта социалистической революции Россия успешно экспортировала криминальную революцию в мировом масштабе. Фактически к 94-му году сформировался криминальный интернационал с центром в Москве. Финансовая мощь этого интернационала не поддавалась анализу.

Затем были закрытые слушания в конгрессе США. С докладами выступили директора ЦРУ и ФБР, а также Генри Киссинджер. Эти доклады ужаснули конгрессменов, особенно последняя фраза Киссинджера: «Я не знаю, господа, сколько представителей криминального интернационала присутствуют сейчас в этом зале».

После того как Джеймс Вулси, тогдашний директор ЦРУ, представил данные о том, что российские преступные синдикаты играют роль в обеспечении доставки наркотиков из Латинской Америки, Пакистана и Турции в различные части мира, в том числе и в США, конгресс одобрил новый закон о борьбе с преступностью и выделил на это 30 миллиардов долларов.

Дальнейшие события всполошили конгрессменов и американскую администрацию всерьез. ФБР установило факты утечки информации из конгресса. Источники утечек установить не удалось. Аналогичные истории произошли и в раде других западных стран, причем в Италии застрелили прокурора республики, который подцепил след интернационала в итальянском правительстве.

Состоялось совещание глав стран «семерки», посвященное вопросу борьбы с криминальным интернационалом. Представители России на это совещание допущены не были, а само совещание происходило в режиме такой секретности, что прессе не удалось узнать даже повестку дня.

После этого к противодействию интернационалу были подключены спецслужбы всех стран «семерки». Было признано необходимым нанести удар в центр международной преступности — Россию. Это было очень сложно, несмотря на то что средства, выделенные на эти цели, превосходили средства, ассигнованные в свое время на развал СССР. И главным делом был поиск соответствующих сил внутри России.

Том сказал мне, что ими установлено наличие в России подполья. Это были люди, вовремя разобравшиеся в обстановке и понявшие, что перспективу имеют только нелегальные методы борьбы. Они сформировали довольно разветвленную и хорошо законспирированную организацию. Называли они себя просто «Партией». Состав самый разнообразный: ученые, офицеры службы безопасности и МВД, коммерсанты, финансисты, но больше всего было чиновников. Были и члены парламента. По имевшимся у ЦРУ данным, «Партия» вербовала агентов во всех госучреждениях, в первую очередь в силовых структурах, и засылала своих людей во все политические организации. Если в России появлялась новая политическая организация, даже самая маленькая, в нее устремлялись люди «Партии». И главной их задачей было определить, кто финансирует эту организацию. Так выявлялись ниточки, ведущие к победившей фракции КПСС.

ЦРУ имело скудную информацию о «Партии», несмотря на то что ему удалось забросить в нижний эшелон своих агентов. Дело в том, что в «Партии» работали бывшие профессионалы КГБ, поэтому ее служба безопасности была на достаточно высоком уровне. Недостатка в интеллектуалах эта организация не испытывала, поэтому имела четкую политическую и экономическую программу и так же, как и заговорщики, использовала методы психологической борьбы.

Эксперты ЦРУ выявили тактику «Партии», что и помогло им внедрить в нее своих агентов. Но только в низший эшелон, который назывался «бессознательными членами». Этот термин отражал и элемент того, что в КПСС называлось партийным строительством. Совет «Партии» состоял из семи человек, занимавших скромные посты в правительстве. Каждый член Совета имел свой аппарат, который состоял из «кураторов». Кураторы друг друга не знали. Только своего члена Совета. Сеть кураторов состояла исключительно из чиновников различных центральных и местных органов. Каждый куратор направлял деятельность целой сети бессознательных членов, которые в большинстве своем не подозревали, на какие цели они работают. А делалось все очень просто. К куратору обращался человек за помощью. Причем за самой разнообразной. Если куратор мог сам решить эту проблему, он это делал сам. Если его связей не хватало, он докладывал своему члену Совета. Тот смотрел на диапазон своих связей и, если их не хватало, выносил это на Совет. И человек получал помощь. Отказа не было никому. Получив помощь, человек автоматически становился бессознательным членом «Партии». В один прекрасный день ему мог позвонить его куратор и попросить оказать услугу его знакомому. В этой системе было заложено воздействие на бессознательный механизм психики человека. Человека можно было сравнить с утопающим, который почувствовал под ногами землю. Причем очень часто «партийцы» намеренно создавали ситуацию, в которой нужный им человек нуждался в помощи. Понятно, что срабатывал инстинкт стадности. Человек чувствовал, что за ним встала некая сила, которая поможет ему в нужный момент, и он цеплялся за эту силу, сам того не сознавая.

Вторым эшелоном были подсознательные члены партии. Это были офицеры спецслужб, МВД и работники прокуратуры. Их задачей было добывать компромат на всех, на кого только можно. Как только на дискету члена Совета попадал компромат на какого-нибудь чиновника или парламентария, тот автоматически становился бессознательным членом «Партии». Эту публику курировали особые фигуры, которые знали конечную цель своей деятельности и составляли третий, сознательный эшелон. Одновременно через своих членов — работников правоохранительных органов «Партия» собирала информацию о криминальном мире.

Программа «Партии» включала два этапа. Первый — охват своими членами максимального количества органов управления и инфильтрация в парламент. Подготовка к тихому перевороту. Второй этап — установление диктатуры, физическое уничтожение мафии и захват ее финансовых средств.

Том предложил мне выйти на руководство «Партии» и предложить им помощь спецслужб стран «семерки»: деньги и информацию на первом этапе, политическую поддержку стран Запада — на втором. Он сказал, что спецслужбы готовы принять любые условия сотрудничества с «Партией».

Я понимал, что ввязываюсь в смертельно опасное дело, но сразу же согласился. Через две недели я уже вместе с Томом вылетел в Вашингтон, где имел встречу с Вулси и госсекретарем. Десять дней я провел за железными дверями в Лэнгли, изучая информацию о «Партии» и о криминальном интернационализме. Нервы у меня крепкие, но когда я ознакомился с материалами о международном преступном сообществе, я чувствовал себя как приговоренный к смерти. Вырисовывался самый настоящий Апокалипсис, где Армагеддоном являлась Россия. Я понимал, что нужно спешить.

Моей задачей было установить контакт с руководством «Партии». Это было и просто и сложно одновременно. Просто, потому что мне были известны все лидеры и часть кураторов. Сложно — в силу системы конспирации, которую строго соблюдала «Партия». Из-за этой системы я мог рассчитывать только на контакты с кураторами и на проникновение в организацию в качестве бессознательного члена.

Я долго прикидывал, как мне внедриться в эту структуру, и пришел к выводу, что классические методы здесь не годятся. Тогда я решился на лобовую атаку. Я приехал в Москву, собрал все материалы, подготовленные ЦРУ, и, выбрав методом тыка одного из членов Совета, пришел прямо к нему и выложил все материалы ему на стол. Мне повезло. Я пришел к будущему президенту. Через неделю меня уже заслушивали на Совете. В тот же день я стал помощником председателя Совета и начал разрабатывать программу действий для предвыборной кампании. Мне подчинили всех кураторов и все структуры, которые контролировались «Партией». Все детали предвыборной кампании я тебе осветить не могу, так как мне пришлось бы открыть тебе нашу систему воздействия на регионы и, в первую очередь, источники финансирования.

— Но ведь ты открыл их. Спецслужбы стран «семерки».

— Спецслужбы дали только первоначальный капитал. Кроме того, организовали массированные поставки продовольствия по фиктивным ценам. Нами была создана сеть распределения этих громадных партий продовольствия по регионам, военным округам и флотам. С помощью этой системы снабжения мы приводили к власти в регионах своих людей. Каждый директор крупного предприятия имел агентское соглашение с одной из наших структур на поставки продовольствия. А завод иногда — это население целого маленького города. Мы кормили огромную часть населения. Спецслужбы также исправно снабжали нас информацией, а после избрания президента организовали политическую поддержку нашего курса странами «семерки». Ты ведь заметил, то, на что надеялись бандиты и что усиленно предсказывала твоя газета, а именно международная изоляция диктаторского режима, не состоялось. Кампания по защите прав человека в России так и не началась. Напротив, начались широкомасштабные инвестиции в экономику России. В чем тут секрет?

Одним из условий сохранения власти бандитов было предотвращение роста России в сильное государство, потому что сильное государство контролировать криминогенными методами невозможно. Оно раздавит криминальную власть. Как я тебе уже говорил, одним из непременных условий сохранения слабого государства было недопущение в него иностранного капитала. Тебе известен ряд феноменов, которые пресса окрестила экономическим чудом: Германия, Япония, Китай, страны Юго-Восточной Азии. В короткие сроки в этих странах начался экономический бум, и они завалили свои внутренние рынки и весь мир дешевой первосортной продукцией. А секрет этого бума был в финансовом капитале Запада, который ринулся в эти страны либо в форме частных инвестиций, либо в форме рынка сбыта для продукции этих стран.

Так же было в Египте, где Садат начал проводить политику открытых дверей. Он был вынужден это сделать для борьбы с внутренней мафией, которая получила название «нувориши», то есть новые богачи. Когда они в результате этой политики начали терять власть, Садата убили. Его убрали исламские фундаменталисты, но за их спиной стояли «нувориши».

В Китай иностранные фирмы вбухали к 1994 году более ста миллиардов долларов, основали бесчисленное множество предприятий и завалили китайский рынок дешевыми отечественными товарами. Для сравнения скажу, что в российскую экономику в период с 1987 по 1994 год было вложено только 1,4 миллиарда долларов. Первыми это рискнули сделать немцы еще при Горбачеве. Однако заговорщики уже имели четкую концепцию захвата и удержания власти, а также необходимый для этого механизм. Они моментально опустили «железный занавес», состоящий из четырех элементов.

Первый — налоговый режим, таможенный режим и система бюрократических препятствий. Внешне это выглядело как обычная узость ума. Но запомни! Среди бандитов узколобых нет. Все, что внешне выглядит идиотизмом, в действительности тонкая политика. Инофирмы долго разбивали себе носы, прежде чем поняли, что столкнулись с целенаправленной политикой, которая делала их проекты нерентабельными после инвестирования капитала.

Второй элемент — визовый режим и двойные стандарты в отношении иностранцев. Внешне это выглядит просто, как обдираловка иностранцев. Русские платят за отель и билеты на самолет по одной цене, иностранцы — по более высокой. В действительности оба элемента представляли собой политику, которая называется «unfriendly environment», то есть недружественная атмосфера.

Третий элемент — политика Центрального банка, который бандиты взяли под контроль первым делом. В нормальных условиях курс валюты страны должен следовать за инфляцией. В России же, скажем, в 93-м году цены выросли в 10 раз, а курс доллара — только в два раза. Центробанк легко управлял курсом рубля, выбрасывая при необходимости на продажу определенное количество долларов. В результате курс доллара рос значительно медленнее цен в долларовом выражении на рабсилу, аренду, услуги. Этим бандиты убивали сразу двух зайцев. Во-первых, создавали обстановку, в которой выгоднее стало закупать товары за рубежом, и устраняли возможность развития отечественной товарной базы и товарного производства. Во-вторых, они брали под контроль снабжение населения импортными товарами и, что самое важное, — продовольствием, путем манипулирования нормативными документами и, в первую очередь, таможенными тарифами. Контролю за ввозом продовольствия они уделяли очень большое внимание. Ввозить его могли только торговые структуры бандитов, для чего они насоздавали много государственных и полугосударственных акционерных обществ и контрактных корпораций, и мы, которые получали продовольствие бесплатно от спецслужб.

Когда уже было ясно, что мы возьмем власть, бандиты заметались. Закрыть доступ импорту — значило бы окончательно сбросить маску и оттолкнуть еще часть населения. Тогда они в срочном порядке отменили все таможенные пошлины на ввоз продовольствия и товаров первой необходимости. Одновременно они сбросили налоги на сельхозпродукцию и на торговлю продовольствием. Начался массированный экспорт, но мы еще больше сбросили цены. Затем мы поняли сущность маневра. Они закладывали под нас бомбу замедленного действия, которая должна была взорваться через 3–6 месяцев после нашего прихода к власти. На что они рассчитывали? На то, что такое 3 положение раскручивает дефицит бюджета и мы должны будем его воленс-ноленс устранять, а следовательно, взвинтить цены на продукты питания. Причем взвинтить резко и высоко.

Второе, в чем они были уверены, это в экономических санкциях Запада после установления диктатуры. Именно поэтому они беспрепятственно позволили нам провести референдум, зная заранее его результаты. И это была их роковая ошибка вследствие отсутствия должной информации.

А было вот что. За полтора месяца до выборов президента я вместе с нынешним министром иностранных дел вылетел в Италию. Там, на американской авиабазе Авьяно прошла наша секретная встреча с министрами стран «семерки». Совещались мы трое суток, в ходе которых получили гарантии на поддержку нашего курса. Было признано, что центром борьбы с криминальным интернационалом должен стать центр криминального интернационала — Россия. В этих целях мы получили заверения в том, что:

— страны «семерки» не допустят экономических санкций против нового правительства России после установления диктатуры и предоставят ей режим наибольшего благоприятствования в торговле;

— страны «семерки» будут предоставлять правительству России всю информацию о действиях русской мафии за рубежом;

— страны «семерки» окажут помощь российскому правительству в выявлении счетов в иностранных банках, ценных бумаг, недвижимости, принадлежащих российским гражданам за рубежом, местонахождения этих граждан, а также не будут препятствовать изъятию этих средств любым способом;

— страны «семерки» будут оказывать помощь российским спецслужбам в действиях против мафии как за пределами России, так и внутри ее;

— страны «семерки» окажут содействие в привлечении частных инвестиций в Россию. Мы со своей стороны обязались:

— предоставлять спецслужбам стран «семерки» всю информацию о криминальном интернационале, добываемую нами;

— направить часть изъятой у мафии валюты на погашение внешнего долга России и СССР, часть — на закупку оборудования и товаров в странах «семерки», часть — в государственные страховые компании стран «семерки» для страхования риска частных инвесторов;

— в течение двух месяцев ввести законы, создающие благоприятный инвестиционный климат для западных инвесторов.

Нам также дали понять, что закроют глаза на все наши методы борьбы с мафией, в том числе и на методы изъятия денег.

Что было потом, ты знаешь. Но ты знаешь только внешнюю сторону. А нами были просчитаны почти все шаги бандитов по дестабилизации обстановки. И, в первую очередь, нарушение снабжения населения продовольствием. Мы сразу же ввели в действие ВУК и в тот же день начали отстрелы по статьям об искусственном создании голода и саботаже. В первые дни были расстреляны несколько тысяч человек за попытки уничтожения продуктов питания или их сокрытие. Все это, как ты помнишь, показывалось по телевизору. Это прекратилось очень быстро не только из-за риска быть расстрелянным, но и из-за того, что бандиты разбирались в психологии. Массы получили козла отпущения. И этот козел — не правительство. Бандиты поняли: мы не остановимся ни перед чем, население нас поддерживает, а Запад почему-то не реагирует. Тогда они начали резко снижать цены на продовольствие в расчете на быстрое опустошение прилавков. Мы к этому были готовы. Магазины конфисковывались, цены выравнивались, а из-за рубежа поступало продовольствие, за которое платили валютой, конфискованной у мафии в западных банках. Операции по изъятию этих денег начались сразу же после совещания на Авьяно.

Они попытались заблокировать банковскую систему. Мы дали понять, что национализируем банки и развернем в течение двух недель сеть западных банков. Банки подтвердили готовность. Они отступили.

Наконец были совершены теракты против членов правительства и покушение на президента. Мы поняли, что мы устояли. Начиналась длительная борьба на взаимное уничтожение.

— И как же вы покончите с ними? Разом?

— Разом нельзя. Прольется много крови. Здесь надо отщипывать по кусочку. Потихоньку затягивать удавку. Помнишь, я показывал тебе указ о привлечении к ответственности партийных работников и работников КГБ, виновных в преследовании инакомыслящих? Это была ширма, за которой был нанесен первый удар по заговорщикам. Под крышей этого указа мы взяли ряд бандитов, работавших раньше в КГБ и парторганах, которые участвовали в реализации Гарвардского проекта и правили бал при Ельцине. Это не переполошило остальных заговорщиков, так как они не знали истинных причин ареста. И теперь не догадываются. Ну а валюты мы у них выудили немало.

В это время мы подъехали к городку. Заехали внутрь и вышли из машины.

— Кстати, а почему вы все время увязываете происходящее с Антихристом?

— Ты что, еще не понял, что Библия — это закодированная социология?

4. Оперативно-технический отдел

Мы вошли в здание и поднялись на второй этаж. Некогда большое помещение казармы было разделено на несколько десятков комнат-ячеек. Кот открыл дверь одной из них. За столом скромно обставленной рабочей мебелью комнатки сидел молодой человек, на голове которого были миниатюрные наушники. При нашем появлении он снял наушники и встал. Кот махнул рукой, и молодой человек сел.

— Тебе доставили материалы по операции П-54-Н?

— Обрабатываю.

— Ну-ка, покажи.

Он повернул к нам мини-телевизор, и я увидел, как ханыги забрасывают могилу Непальца землей. В отдалении я увидел себя, сидящего на скамейке возле могилы генерала Снегова.

— Личность того типа в шляпе установили? — спросил Кот.

— Клерк из бюро ритуальных услуг. К преступному миру отношения не имеет.

— Аудиоматериалы?

Молодой человек выложил на стол две миниатюрные кассеты. Кот сунул их в карман и сказал:

— Верну через пару часов. Что по команде Стрельца?

— Обработка закончена, выявлены все.

— Где материалы?

— По приказу первого переданы в ОПБ.

Мы вышли из комнаты и пошли по коридору к выходу.

— Здесь располагается обрабатывающее подразделение оперативно-технического отдела, — сказал Кот. — Сюда поступает весь оперативный материал, полученный добывающими подразделениями.

— А на них можно посмотреть?

— На одно, которое располагается здесь, можно.

Но здесь перехватываются только телефонные разговоры и факсы. Остальные подразделения разбросаны по Москве и области.

Пока он говорил, мы поднялись на третий этаж, который был разделен на три длинных пенала. Кот вошел в один из них, я последовал за ним.

Вдоль стен рядами стояли столы с металлическими магнитофонами неизвестной мне марки. То загораясь, то потухая, мерцали лампочки. По рядам ходили несколько молодых людей в наушниках и подключали их то к одному, то к другому магнитофону. Возле некоторых задерживались и делали пометки в блокнотах. В торце пенала была установлена металлическая конструкция, заставленная какими-то сложными приборами, возле которой стояли три оператора.

— Здесь записываются только телефонные разговоры. Пленки передаются в подразделение обработки, задача которых только одна — выявить всех участников группировки и тех, кто с ней связан.

— А дальше?

— Дальше списки участников и некоторые материалы передаются в ОПБ (отдел психологической борьбы), который по своей картотеке определяет, является ли участник легионером. Если участник легионером не является, отдел начинает с ним работу. Если он легионер, материал поступает в ЛИКОД.

— Что такое ЛИКОД?

— Ликвидационный отдел.

— И что делает этот отдел?

— Ликвидирует. В день подразделения ЛИКОД в разных частях города без стрельбы и взрывов, тихо и незаметно уничтожают до пятнадцати человек. Сама операция проводится в два этапа. Сначала ликвидируются несколько рядовых легионеров, а потом остальная братия получает извещение от инквизиции о том, что их соратники казнены по приговору тайного трибунала, а им дается время на покаяние.

— А почему без стрельбы и взрывов?

— Видишь ли, если легионера застрелить, то не будет главного — необходимого психологического эффекта. Психика россиян уже привыкла к шумным убийствам. Легионер должен умереть тихо и незаметно. Желательно в своей квартире.

— Удавка? — Я вспомнил, как казнили русских мафиози в Германии.

— Не только. Например, укол отравленной иглой в транспорте. Или как Непалец. Дома от пива с ядом.

— Ты сказал, что здесь прослушиваются только телефоны. А что еще вы прослушиваете?

— Все. Записи нетелефонных разговоров дают нам до 70 % информации, добываемой техсредствами. Здесь работают много групп. Это профессионалы самого высокого класса. На нашем слэнге они называются садовниками. Их задача — нашпиговать объект багами или снимать информацию с помощью другой аппаратуры.

— Что такое баг?

— Подслушивающее устройство. Наши садовники — это целый мир. Скажем, назначается ему объект. Он должен посадить баги везде, где тот бывает. В квартиру, в офис, в машину, на дачу, в дома, где объект появляется, в сауну, где объект собирается со своими дружками, и в одежду. Часть авторитетов имеют постоянные магазины, где им покупают одежду. Здесь и за рубежом. Очень часто они получают костюмы со вшитыми туда багами. Ему присылают мебель из Германии или из Франции. Он сам растаможивает товар, а затем его голос звучит в нашем оперативно-техническом отделе. Пойдем ко мне. Я дам тебе кое-что послушать.

В кабинете Кот первым делом бегло просмотрел бумаги, лежавшие у него на столе. Затем нажал кнопку. Вошел помощник.

— Какие новости?

— Объект «Майкл» взят вчера в Барселоне. Содержится группой Ортигаса на базе под Мадридом.

— Дал какую-нибудь информацию?

— Пока молчит.

— Распорядись направить в Мадрид трех врачей. По нашим сведениям, у него четыре счета в Европе и два в Америке. Еще что?

— По информации, полученной сегодня от Тома, ЦРУ установило местонахождение «Сэма».

— Он в Америке?

— Нет, в Италии, отдыхает на Капри в отеле «Ла Пальма». Номер зарезервирован до тридцатого.

— Направить туда пару рыбок для начала.

— Морских?

— Нет, речных. Миллионеров надо уважать. Проконсультируйтесь с Кардиналом относительно вкусов Сэма и подберите кандидатуры. Том не установил его постоянную дислокацию?

— Пока нет. Он останавливается только в отелях. Паспорт аргентинский.

— Еще что?

— В Лас-Вегасе группа Кона завершила операцию «Незабудка».

— Деньги?

— Шестьдесят миллионов переведены на счет 1-го Государственного банка в Дойче банк. Десять миллионов — на наши счета в Швейцарии. Два миллиона — группе Кона.

— Объекты?

— Ликвидированы по схеме «I». Наши друзья из «Ньюсуик», АФП и АП позаботились о рекламе.

— А что пойдет в Россию?

— «Ньюсуик» на русском языке и запись короткометражного документального фильма, снятого нашими друзьями из НБЦ.

— Пленку передашь Шурику.

— Понял. У меня все.

— Хорошо. Меня пока не беспокоить. Он достал из стола портативный магнитофон и вставил одну из кассет, которую взял у обработчика. Затем вставил в магнитофон спаренные наушники. Одну пару надел сам, другую протянул мне.

— Послушаем последние материалы. Рекомендую главное внимание уделять результатам психологического воздействия на клиентов.

— Скажи пожалуйста, а кто такие Майкл и Сэм? Что такое рыбки?

— Потом объясню. Слушай. Первая пленка касается Непальца. Вторая — запись разговоров рядовых членов группировки с промежуточным боссом. С легионерами работал ОПБ.

Он включил магнитофон, откинулся в кресле, вытянув ноги и закрыл глаза, словно слушал «Лунную сонату» Бетховена.

Кот выключил магнитофон, достал лист бумаги и стал писать:

В это время заработал селектор.

— Константин Палыч.

Кот встал, подошел к столу и нажал кнопку.

— Слушаю.

— Группа «Топаз» захватила киллера. Готовил покушение на Худенького.

Кот несколько секунд молчал. Молчал и селектор.

— Худенький знает? — спросил он чересчур спокойным голосом.

— Ни ухом, ни рылом.

— Киллера ставьте на «цепочку». Охрану Худенького усилить группой «Рубин». Смотри, если с головы Худенького упадет хоть один волос раньше срока, я вас всех в бараний рог согну.

Последнюю фразу Кот произнес ангельски ласковым голосом. Совсем как инквизитор Николай Иванович. В ответ из селектора послышался смех.

— Константин Палыч, у Худенького с детства волосики выпадают. Поди не осталось уже ничего.

— Смотри. Я предупредил. Ты уже проворонил Банкира. Если проворонишь Худенького, отправлю сортиры мыть.

— Худенький в Штаты собрался. Лекции читать в университетах.

— Когда?

— Через две недели.

— Хорошо. Время есть. Подумаем. Откуда информация?

— От Боба.

— Всю информацию по этому вопросу докладывать мне немедленно.

— Понял.

Кот отключил селектор и вернулся в кресло.

— Прости мою безграмотность, — сказал я. — Поясни, пожалуйста, ваши термины. Что такое «цепочка»?

— «Цепочка» — это метод следствия, который не имеет права применять государство, но имеем право использовать мы для получения оперативной информации. Это очень простой способ, который базируется на иерархии преступного мира. Например, в наше поле зрения попала группировка, о которой мы не имеем информации от нашей агентуры в МВД и органов безопасности. Мы берем первого попавшегося ее члена, как правило, это рядовой исполнитель, и допрашиваем его. Поскольку, в отличие от государства, мы не имеем ограничений в выборе форм допроса, возможность получения информации стопроцентная.

— Пытаете?

— Да. Но преимущественно психологическими пытками. И не потому, что избегаем физического воздействия, а потому, что в нем, как правило, нет надобности.

— Почему?

— Первое. Воровской закон запрещает уркам закладывать корешей ментам. Мы не менты. Мы такая же преступная организация, как и наши клиенты. Это служит для клиента неким внутренним оправданием его проступка. Он не нарушает воровской закон. Второе. Он знает, что суда над ним не будет и он целиком в нашей власти. Он знает, что мы можем сделать с ним все, что захотим, и никто об этом никогда не узнает. Для пущей верности его отводят в камеру пыток и показывают набор инструментов средневековой инквизиции, изготовленных по образцам европейских музеев. И ему объясняют принцип действия каждого инструмента. Это впечатляет. Имеются также древние китайские инструменты с животными. Особое воздействие на него производит «крысиная кастрюля».

— Что это?

— Это сосуд с боковым отверстием, который крепится к голому животу допрашиваемого. Отверстие приходится на живот. В сосуд сажают крысу и начинают его нагревать. Крысе становится жарко, и она ищет выход из сосуда, а единственный выход закрыт животом клиента. Тогда крыса начинает его прогрызать, чтобы выбраться наружу.

На аналогичном принципе строится и допрос с помощью «змеиной кастрюли». Это такой стульчик с отверстием, под которым установлен сосуд со змеей, из которой удален яд. Допрашиваемого помещают на стульчик голым задом, в который вставлена большая воронка. Сосуд нагревают, и змея лезет прямо в воронку. Достать ее потом оттуда можно только хирургическим путем. А легионеры не любят врачей.

— Но это же изуверство.

— Это не изуверство, а психологическая обработка допрашиваемого. Мы еще не разу не применяли эти методы на практике.

— А если клиент, как ты его называешь, и после этой обработки откажется отвечать?

— Во-первых, клиент не откажется, так как отказаться может только фанат, работающий за идею, а клиенты работают за деньги. Во-вторых, если бы такой фанат и нашелся, что исключено, то в ход пошли бы психотропные препараты. Под нашими лекарствами он расскажет все.

— Еще одно изуверство. Но почему не пустить в ход препараты сразу?

— Потому, что под препаратами он расскажет только то, что мы будем спрашивать. А под психологическим воздействием он расскажет все, даже то, о чем его не просят. Видишь ли, когда мы разрабатывали методы нашей работы, мы изучали обширную литературу, содержащую тысячелетний опыт человечества в этой области. В том числе и архивы гестапо. Интересные вещи. Это уже в военное время на оккупированной территории гестаповцы истязали людей. В тридцатые, когда они чистили Германию от оппозиции, они не пытали. Они приводили «стойких тельмановцев» в камеру пыток и показывали им все, что с ними могут сделать. Компартия Германии имела очень хорошую конспирацию, но оказалась в тюрьмах именно потому, что после таких экскурсий гестаповцам рассказывали все. В архивах мы нашли только три случая, когда фанаты пошли на пытки. Впрочем, потом и они раскололись. В наше же время таких фанатов нет. И клиенты рассказывают нам о себе все. Называют всех «товарищей по оружию», а главное — своего босса. Тогда мы приглашаем в гости босса, который, в свою очередь, называет нам своего босса. И так по цепочке мы выходим на Самого, за которым начинаем наблюдать техническими средствами. Иногда в такой цепочке между первым и последним элементами насчитывается до десятка ступеней.

Дальше начинается работа с группировкой. Боссы называют нам коммерческие или банковские структуры, которые находятся под их контролем. Мы пускаем туда садовников, и те берут эти структуры под технический контроль. Потом ОПБ наносит психологические удары по рядовым членам группировки. Призывает их к покаянию. Потом мы подключаем ЛИКОД, а он у нас самый многочисленный. Списки дичи у него на руках. Известны места проживания, маршруты, любовницы, друзья. Сначала ЛИКОД получает сигнал «Неотложка». Он начинает похищать рядовых и передавать их в ОПБ, где тех оперируют и отпускают. Это второй психологический удар. Затем ЛИКОД получает сигнал «Свободная охота». В ходе операции типа «Свободная охота» подразделения ЛИКОД, которые называются «Чума», «Холера», «Чахотка» и так далее, ведут охоту на легионеров.

Кот подошел к столу и достал из ящика обычную авторучку. Отвинтил верхнюю часть, и внутри вместо стержня я увидел короткую иголку. Кот опять завинтил авторучку, направил ее на дверь. Раздался еле слышный щелчок. Я подошел к двери и увидел воткнутую почти наполовину иглу.

— Это чистая игла, — продолжал бывший помощник президента, — а в боевом состоянии она покрыта слоем яда. Паралич сердца мгновенный. Причину установишь не сразу. Шел человек по улице и вдруг упал. Вышел на секунду из автомобиля и упал. За день «Чума» может ликвидировать 5-10 легионеров. А те, что остались, получают весточку от ОПБ. Это третий психологический удар. Группировка деморализована. Одно дело разборки, другое дело, когда ты знаешь, что на тебя идет охота. До начала наших психологических операций легионер чувствует себя в относительной безопасности. Он знает, что если дело дойдет до суда, то его спасут. Здесь его не спасет никто. Одновременно начинает нервничать верхний босс. К нему по закону нельзя применять меры. Он не убивает и не грабит. Он отдает приказы без свидетелей. Он чист. Но вот появилась сила, которой не нужны доказательства его вины. По мере нанесения психологических ударов по рядовым легионерам нервозность верхних боссов нарастает. В это время они должны находиться под постоянным наблюдением. Могут дать тягу. Это раз. Кроме того, он начинает тормошить свою агентуру в госструктурах. Вот она-то нам и нужна. Как только она выявлена, можно брать босса.

— Или ликвидировать.

— Нет, брать. Потому что сначала необходимо изъять его финансовые средства. Мы ведь не бюджетная организация. Мы на самофинансировании. И несмотря на то что после «Чистки» к нам отошли различные рентабельные структуры и мы получаем солидные средства от наших зарубежных филиалов, мы считаем группировку ликвидированной только после того, как к нам отошли ее финансы.

— Деньги из-за рубежа вы от спецслужб получаете?

— Нет. Я же сказал. От наших филиалов. Мы не контактируем с госструктурами ни здесь, ни за рубежом. Но мы, как и любая мощная преступная организация, имеем в них агентов. Схема обратного поступления валюты такова. В общих чертах. И мы, и службы президента выявляем владельцев средств за рубежом. Здесь идет жесткая конкуренция. Пока в нашу пользу. Иногда мы сотрудничаем. Через агентов, разумеется. Допустим, здесь, в России, есть жлобы, которые предпочитают умереть, нежели отдать свое кровное. Тогда наши агенты в службе безопасности дают им возможность бежать из страны. Ведь они не имеют права применять наши эффективные методы. Только расстрел. Но за рубежом этих жлобов уже ждут. Дальше дело техники. После того как мы овладеваем счетами и ценными бумагами, 10 процентов от общей суммы мы переводим на депозиты «Центра» в европейских банках. Под них мы получаем кредиты на закупку оборудования и товаров, которые идут нашим структурам в России. Два процента идет подразделению за работу. И 88 процентов переводится на счета одного из Государственных банков России, которые используются в соответствии с договоренностью на авиабазе Авьяно. Но давай послушаем другой материал. О чем думают генералы, мы уже слышали. Как себя чувствуют рядовые?

Он поставил кассету и надел наушники.

Мое богатое воображение в ходе прослушивания пленки рисовало картину убийства. Я живо представил, как удавка затягивается на шее Карася. Кот посмотрел на меня, хмыкнул и сказал: «На счету Карася шесть душ». Затем скорчил ханжески скорбную мину, перекрестился и, закатив глаза к потолку, кротким голосом произнес: «Да свершится правосудие Божие. Аминь!». Затем он оторвал от пачки клейкой бумаги листок и начал писать:

«1-му.

По-моему, объекты готовы к вербовке. Пр. узнать мнение Кардинала. При его одобрении вербуйте. Рассмотрите вариант их направления в одну из частей в Екатеринбурге после соответствующей обработки.

Главный (дата)»

Он приклеил бумажку к кассете и подмигнул мне.

— Скажи, пожалуйста, Кот. Ты так во мне уверен?

— Что ты имеешь в виду?

— А если я расскажу в печати о вашей организации? Ведь президент будет вынужден принять против вас меры.

— Да. Но, как и любая преступная организация, мы защищены законом. Нужно доказать истинность твоего обвинения в наш адрес. А ты этого сделать не сможешь. И ни один следователь не сможет. Даже при нынешних законах, которые упрощены до предела. Нас оправдают, а тебя посадят в тюрьму за клевету. На пять лет. Причем без нашего малейшего участия. Кроме того, запомни: если тебя облили дерьмом, не закатывай истерику, а внимательно посмотри, какую ты можешь извлечь из этого пользу. А расклад вреда и пользы таков. Мы понесем материальный ущерб. Вынуждены будем менять вывеску, передислоцироваться. Но какую ты сделаешь нам рекламу! Это будет мощный психологический удар. Право, это стоит денег.

— Убедил. Объясни ваш слэнг. Что такое «рыбки»? Кот загадочно улыбнулся.

— Это тоже наше психологическое оружие. Ты не хочешь пообедать?

— Пожалуй.

Он подошел к столу и нажал кнопку. Вошел помощник.

— Распорядитесь подготовить столик на троих. И скажи Матроне, чтобы к обеду была рыбка последнего набора.

5. Рыбка

Мы вышли на плац и направились к расположившемуся на другом его конце двухэтажному зданию, копии резиденции руководства объединения «Центр».

Первый этаж был оборудован под очень уютный ресторанчик. Стены отделаны деревом и витражами. Тропические растения. Большие аквариумы с рыбами. Посередине зала большой шведский стол со всевозможной закуской и фруктами. На всех обеденных столах по несколько кувшинов с соками. Миловидные официантки разносили горячее. Народу было немного. Видимо, четкого распорядка дня в объединении «Центр» не придерживались.

Мы поднялись на второй этаж, пол которого был покрыт красным ковром. Коридор, двери. Кот открыл одну из них и пропустил меня в кабинет. Это была небольшая комнатка, тоже очень уютная. Опять тропические растения и опять аквариум. Стол накрыт на трех персон. Обилие закуски радовало глаз.

— Слушай, а почему везде аквариумы и тропическая зелень?

— А черт его знает. Николай Иванович распорядился поставить. Говорит, это благотворно влияет на психику.

Мы уселись за стол, и я уже было полез за закуской, но Кот перехватил мою руку с вилкой в воздухе.

— Какой нетерпеливый. Ты же видишь, что стол накрыт на троих.

— Ну да. Я не сообразил. А кто третий?

— Рыбка. Ты же хотел узнать, что это такое.

Я стоически положил вилку, хотя был голоден как волк. Кот все так же насмешливо-загадочно посматривал на меня.

— Сейчас посмотрим, какой из тебя получился мужчина.

Наконец дверь отворилась, и в комнату вошла девушка. Нет, молодая женщина.

Первое, что бросалось в глаза, — это ее безукоризненная фигура, словно вышедшая из-под резца великого Буонароти, красоту которой подчеркивало элегантное платье. Мраморное лицо с бархатной кожей, белизна которой наводила на мысль о том, что женщина еще не видела солнца. Пышные черные волосы красивой волной спадали на плечи. Шоколадные глаза миндалевидной формы смотрели лукаво и зовуще.

Все это было настолько неожиданно, что я почувствовал, как предательская краска заливает мое лицо.

Больше всего я боялся, что злой насмешник Кот начнет надо мной подтрунивать в ее присутствии. Но, когда я посмотрел на него, я увидел уже другого Кота. С непроницаемым лицом и пустыми глазами.

Бр-р.

Женщина одарила нас очаровательной улыбкой, и я отметил красоту ее зубов.

— Здравствуйте.

Я вскочил и неуклюже поклонился, однако Кот, не вставая, указал ей на стул.

Женщина села напротив меня, и я впервые за последние два года вспомнил, что я не женат. Нет, неверно говорили древние поэты, что женщину определяют по походке. Женщину определяют по взгляду. Ее взгляд завораживал и выбивал из колеи.

— Давайте познакомимся, — сказал Кот ровным, ничего не выражающим голосом. — Кто я, знаете?

— Да, господин директор.

— Кто вас готовит?

— Индусы.

Кот заговорил по-английски. Она спокойно отвечала, время от времени поглядывая на меня так, что меня кидало в дрожь. Кот перешел на французский. Беседа длилась около десяти минут.

— Хорошо, — наконец сказал Кот. — Вашей языковой подготовкой я доволен.

Женщина лукаво рассмеялась.

— Я надеюсь, господин директор не будет мне устраивать экзамен по профилирующему предмету, которому меня учат индусы? Или, по крайней мере, не здесь?

Кот впервые позволил себе улыбнуться.

— Я бы не отказался, черт возьми, но от Николая Ивановича может попасть.

— О, вы заставляете меня усомниться в лекциях по теории Ломброзо. Если в них есть хоть доля правды, то вы очень смелый человек.

— Трусом я никогда не был, но Николая Ивановича боюсь.

Кот разлил в бокалы испанское белое вино и произнес:

— За наше случайное знакомство!

Женщина загадочно усмехнулась и поднесла бокал к губам. Сделала маленький глоток и поставила бокал на стол.

— Вы должны знать, господин директор, что случайных вещей в природе не бывает. В особенности знакомств. Если они не запланированы людьми, как сейчас, то запланированы кармой.

— Как вас зовут? — осмелился я вступить в разговор.

Она опять лукаво посмотрела на Кота:

— Это самый приятный вопрос за период случайного знакомства. Зовите меня Далилой.

— Вопрос моего друга, — сказал Кот, — для вас более приятен, потому что он за обедом, а я за работой. Он видит в вас женщину, а я — сотрудника, в котором мне необходимо разобраться, и прежде всего, затем, чтобы уберечь его от ошибок, которые могут его сгубить.

— В таком случае, господин директор, вы с самого начала избрали неверную методику анализа параметров (она сделала паузу) вашего сотрудника. Простите за то, что я вынуждена говорить прописные истины, но если агент — женщина, то анализировать нужно сначала женщину, а потом агента. В противном случае вы неизбежно сделаете ошибочные выводы. Готова держать пари, что если бы здесь был Николай Иванович, он бы подтвердил, что анализ, сделанный вашим другом (она улыбнулась мне), гораздо полнее, чем ваш. И более близок к истине.

Я смотрел на Кота, и злорадство переполняло меня. Наконец-то нашелся кто-то, кто снисходительно объясняет ему его собственные ляпы. Кот, который был явно разозлен, взял себя в руки и перешел в контратаку.

— Позволю сослаться на авторитет, — сказал он елейным голосом. — «Если женщина даже захочет прослыть умной — как ни бейся, окажется вдвойне дурой, словно бык, которого, рассудку вопреки, ведут на ристалище, ибо всякий врожденный порок лишь усугубляется от попыток скрыть его под личиной добродетели. Правильно говорит греческая пословица: обезьяна остается обезьяной, если даже облечется в пурпур; так и женщина вечно будет женщиной, иначе говоря, дурой, какую бы маску она на себя ни нацепила». О присутствующих, разумеется не говорят (здесь он насмешливо поклонился), но если вы считаете, что анализ параметров агента нужно начинать с того, что он — женщина, то следует держать в уме утверждение великого философа Возрождения.

Это был явный вызов, и Далила спокойно приняла его. Я посмотрел на нее и увидел, что ее взгляд, устремленный на «господина директора» уже не был снисходительным. Нет. Она смотрела на него с нескрываемой жалостью, как мать смотрит на дурака-сына.

— Вашему философу-авторитету я противопоставлю другого философа, который у наших специалистов пользуется еще большим авторитетом: «Прекрасна ты, возлюбленная моя, как Фирца, любезна, как Иерусалим, грозна, как полки со знаменами. О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая. Округление бедер твоих, как ожерелье, дело рук искусного художника. Голова твоя на тебе, как кармил, и волосы на голове твоей, как пурпур; царь увлечен твоими кудрями». Обратите внимание на конец первой и конец последней фразы, господин директор. С утверждением великого библейского философа согласуется и мнение Эразма, которого цитировали вы: «Начнем с внешней красоты, которую они (женщины) ставят превыше всего на свете и с помощью которой самих тиранов подчиняют своей тирании». Вряд ли вы найдете агента-мужчину, который сможет сделать то, что женщина, если только женщина-агент будет в первую очередь женщиной, а потом уже агентом.

— Слушая вас, можно сделать вывод, что любая женщина — готовый агент. Я бы согласился с вами, если бы для агента вашей специальности нужно было только одно — коварство. Здесь вы все одинаковы. Но главным оружием в вашей оперативной работе является красота, а она товар, увы, редкий.

— А знаете ли вы, господин директор, до чего уродлива была мадам де Помпадур? И тем не менее она до самой смерти оставалась некоронованной королевой Франции.

— Значит, она была дьявольски умна.

— Умна, но не дьявольски. Хотя некоторые современники утверждают, что она была абсолютной дурой.

— В чем же секрет ее политического долголетия?

— В генетическом коде. Она была стопроцентная женщина, поэтому ей не нужны были ни красота, ни ум.

— Объясните, пожалуйста, а что такое стопроцентная женщина, — попросил я.

— В природе не бывает чистых материалов. В любом элементе вы найдете примесь другого элемента. Именно поэтому на благородных металлах ставят пробу, то есть указывают его чистоту. Аналогичная наблюдается и в людях вследствие их генетического кодирования. Возьмите любого мужчину, разложите его внешний облик и психику, и вы неизбежно столкнетесь с наличием элементов либо женской внешности, либо женского характера. Возьмите любую женщину, и вы увидите ту же самую картину. Поэтому параметры женщины определяются не только ее красотой и умом, и не столько ее красотой и умом, сколько ее пробой. То есть процентным содержанием чисто женских элементов во внешности и в психике. Именно поэтому можно сказать: красивая и умная, а можно сказать: женственная. На первый взгляд, термин «женственная женщина» звучит так же, как «масло масляное», но в действительности в нем заключена целая генетическая теория. В практическом плане, — она с улыбкой посмотрела на Кота, — если женщина-агент, пусть не красивая, и не умная, обладает высокой пробой, для нее нет ничего невозможного. Мужчины будут марионетками в ее руках. Если только они не профессионалы. К умным женщинам тянутся только умные мужчины. К красивым — большинство, но сроки их привязанности весьма ограничены. К женственным тянутся все и навсегда. И это так же естественно, как то, что люди предпочитают натуральный продукт суррогату, даже если суррогат выглядит гораздо вкуснее. Женственная женщина не нуждается в спецподготовке. Она — готовый агент. Но, увы, женственность встречается еще реже, чем красота или ум.

Мелодичность ее речи завораживала меня. Только тут я заметил, что Кот и Далила, ведя беседу, ели, а я не положил на тарелку ни кусочка. Официантка принесла горячее, и я принялся за еду, пытаясь копировать Кота, который обращался с прибором не хуже, наверно, чем с пистолетом.

— Перейдем к делу, — сказал Кот. — Кто ваша напарница?

— Клеопатра.

— Вариант?

— Вариант «С».

— Возможно, изменим на «S».

— О, господин директор, я уже стара для шеперона.

Это резануло слух. Ведь Далиле было не более тридцати.

— Это мы обсудим с Николаем Ивановичем. Когда заканчивается ваше обучение?

— Через три дня.

— Возможно, вы вместе с напарницей поедете отдыхать на Капри. Культурную программу составите сами после детального изучения оперативной обстановки и психологических параметров объекта. Вас будет страховать самая опытная группа. Командир группы по имени Марио будет здесь через два дня. Все детали отработаете с Николаем Ивановичем, если он одобрит ваши кандидатуры.

В это время официантка принесла десерт. Далила отказалась от кофе и встала. На этот раз встал и Кот. Он проводил женщину до двери и на прощанье поцеловал ей руку, причем сделал это очень натурально. Далила обернулась и подарила мне улыбку. Мы принялись за десерт.

— Ну-с, мужчина, что скажешь? — спросил он после недолгого молчания.

— И много у вас таких рыбок?

— Таких — нет. Всего семь пар.

— Они работают парами?

— Иногда парами. Иногда даже по две пары запускаем.

— Почему так?

— Исходя из оперативной обстановки. Объект может быть не один. Это раз. Во-вторых, появление одной рыбки может вызвать подозрение. Женщины редко ездят отдыхать в одиночестве. Кроме того, мы часто не знаем параметров объекта, поэтому даем ему возможность выбора. Наши «новые русские» схожи в одном. Они все большие сластолюбцы. И заглатывают живца, как глупые щуки.

— И что же? Клиенты так прямо и называют рыбкам номера счетов?

— Нет, номера они называют врачам. А рыбкам делают дорогие подарки. А для этого часто надо использовать счет. Кроме того, задача рыбки только выманить клиента на специальную группу захвата. Иногда — установить его логово. Ведь когда он попадает в ее сети, непременно отвезет ее к месту постоянного обитания. А пока рыбка с ним, он под нашим техническим контролем.

— Рыбка устанавливает у него средства подслушивания?

— И это тоже.

— Вы и здесь, в России, подсылаете этих рыбок к легионерам?.

— Много чести. Для них у нас имеются обычные шлюхи без примеси интеллекта. Под животное надо подкладывать животное. В противном случае имеет место извращение.

— А когда уедет Далила?

— Через десять дней. А что?

— Так.

— Забудь о ней, молодой воин. Это не женщина. Это биологическая спецтехника. Продукт работы мудрого Кардинала. Из десятков тысяч он отбирает одну.

— Я могу ее еще хоть раз увидеть?

— Я вижу, ты встал на тупиковый путь развития. Пошли, я покажу тебе других рыбок, чтобы снизить воздействие этой.

Мы вернулись к нему в кабинет, и он усадил меня перед большим телевизором. Нажал кнопку пульта, и я увидел небольшой мраморный бассейн, в котором плавали очаровательные женщины в белых купальниках. Каждая смело могла претендовать на звание «мисс мира». За ними наблюдала пожилая женщина восточного типа в белой одежде.

Кот нажал кнопку, и на экране телевизора появилась комната. На широкой тахте лежал голый индус, над которым манипулировала руками полуобнаженная блондинка ослепительной красоты. На ее томном лице блуждала улыбка, а взгляд, устремленный на индуса, был такой же влекущий и загадочный, как у Далилы. Время от времени индус что-то говорил, и женщина прекращала манипулировать и внимательно его слушала.

— Профилирующий предмет. Эти рыбки одними прикосновениями способны довести до экстаза восьмидесятилетнего старца, — сказал Кот.

— Ты пробовал?

— Нет. Это опасно. Это сильнее наркотика. Побывав в руках рыбок, ты уже не получишь удовольствия от обычной женщины, а это создает определенные сложности и в личной жизни, и в работе. Но дьявол с ними, с рыбками. Не хочешь ли прошвырнуться за рубеж? Дело в том, что я через несколько дней еду в командировку в Италию по делам фирмы. Могу взять тебя с собой. Посмотришь Вечный город. Ты ведь не был в Риме?

— А что я должен буду делать?

— То же, что и всегда. Смотреть, запоминать, записывать. Когда-нибудь ты опубликуешь все свои записи и станешь писателем с мировым именем. Я даже завидую тебе. Какая слава ждет тебя в будущем!

— Слава ждет тебя. Ведь ты — главный герой моего романа.

— Нет, нет. Я предпочитаю находиться за занавесочкой. Итак, сейчас тебя отвезут домой, а послезавтра в шесть утра будь готов. Я заеду за тобой.

— У меня нет ни паспорта, ни визы.

— Все есть. Вручу в торжественной обстановке.

6. «Кто платит за музыку, тот и заказывает танец»

В шесть утра я уже стоял во дворе своего дома с небольшой сумкой, в которой, как обычно, кроме двух рубашек, пары носков и туалетных принадлежностей, лежали диктофон и толстый блокнот.

Серые «Жигули» подъехали в шесть десять. За рулем сидел Игорь, а на заднем сиденье развалился Кот.

Игорь вышел из машины и открыл багажник, в котором лежал огромный заграничный чемодан на колесиках. Видимо, господин Сидоренко привык путешествовать более масштабно, чем бедный журналист столичной газеты.

Когда мы выехали со двора, к нам пристроились два «мерса», в каждом из которых сидели по четыре человека. В этот раз я отнесся к эскорту спокойно.

— Салют, — сказал Кот, — что-то ты больно налегке. Путешествие может затянуться. Не исключено, что нам придется посетить еще несколько стран.

— Я неприхотлив.

— Я тоже, но, к сожалению, встречают по одежке. А от встречи зависит многое.

До самого «Шереметьева» мы молчали. Кот дремал. Я же пытался предположить, свидетелем каких фокусов бывшего помощника президента я стану в ближайшие несколько дней.

В зале аэропорта Игорь вручил мне паспорт, в котором помимо итальянской визы я обнаружил еще и американскую, пачку долларов и билет на рейс Москва-Рим на самолете итальянской компании. Я заметил, что из машин, сопровождавших нас от моего дома, вышли четыре человека с чемоданами и растворились в толпе. Я успел запомнить их лица и с удовлетворением обнаружил их в самолете, сидящими впереди и позади наших кресел.

Первый час полета Кот дремал, а я лениво просматривал газеты. Почти в каждой описывались акции Святой инквизиции. Одна статья, озаглавленная названием чеховского рассказа «Смерть чиновника», описывала казнь бывшего вице-премьера. Инквизиторы, проникнув на его охранявшуюся дачу, удушили несчастного шнурком, а на груди оставили свою обычную визитку с крестом, на которой от руки было написано слово «жадина». Вскрытие показало наличие каких-то неизвестных медицине психотропных препаратов в крови.

Я толкнул локтем Кота и спросил:

— А зачем написали «жадина»?

— Какая жадина? — не понял Кот. Затем он сонными глазами пробежал статью и зевнул.

— Все, что делает Николай Иванович, имеет психологическую сущность. Из данной заметки следует, что бывший чиновник был настолько жаден, что предпочел геройскую смерть передаче нам части наворованных на крови денег. А наличие препаратов в крови показывает, что его геройство было бессмысленным, так как перед смертью он все равно все рассказал. Назвал номера счетов и выдал соответствующие доверенности, необходимые для получения нами его кровавых денег.

— Почему кровавых?

— Это был один из деятелей, который отвечал за восстановление экономики Чечни. На это выделялось прежними правителями в среднем по пятнадцать-двадцать триллионов рублей, треть из которых оседала в карманах уважаемых людей, которые оберегали эту гражданскую войну, как мать дитя. Именно поэтому бойня длилась, пока мы не пришли к власти. Он был последним. Все остальные уже казнены давно. Таким образом, кандидаты на покаяние смогли еще раз убедиться, что они бессильны против Святой инквизиции и не будут разыгрывать из себя героев.

— А ты не думаешь, что банки могут отказаться выдать деньги, узнав о смерти вкладчиков.

— Не беспокойся. Здесь все схвачено. Николай Иванович никогда не казнит грешников, прежде чем не убедится, что сможет дать им возможность искупить часть грехов после смерти. Почему ты не спрашиваешь, зачем мы едем?

— Сам расскажешь.

— Верно. Ты становишься настоящим оперативником. Лишних вопросов задаешь все меньше и меньше. Так вот, мы едем за золотом партии.

— Так оно существует?

— Нет.

— Зачем же мы едем?

— За золотом партии.

— Слушай, — рассердился я, — говори по существу. Золота нет, но мы за ним едем.

— Под термином «золото партии» подразумевается не металл. Вернее, не только металл, но и нефть, и газ, и лес. А еще точнее, деньги, активы, недвижимость, которые образовались за рубежом до нашего прихода.

В период с 1988 по 1991 год деньги КПСС в объеме, превышающем годовой бюджет СССР, были разбросаны по организациям и предприятиям, которые возглавлялись бандитами из третьей фракции, о которой я тебе рассказывал. Часть этих денег была обращена в сырье, переброшена на Запад и осела в тамошних банках на счетах лучших представителей рабочего класса.

Другая часть поступила на счета этих организаций в десятки коммерческих банков, которые появились в трех крупных городах. Эти банки также принадлежали фракции, захватившей власть. Схема, по которой эти банки действовали, была следующей. Банки щедро финансировали созданные членами фракции фонды и фирмы. Эти фирмы при поддержке высших чиновников — членов фракции (кстати, «жадина» был одним из них) очень быстро превратились в мощные структуры. Часть из них успешно существует и сегодня. Мы их пока не трогаем. Другая часть на полученные кредиты скупала валюту и переправляла ее за границу, где она оседала на личных счетах. Затем эти фирмы либо становились банкротами, либо просто исчезали. Операции строились по следующей цепочке. Члены фракции учреждали фирму «А». Счет открывался в одном из партийных банков. Далее эти же члены учреждали фирму «Б» в России и фирму «В» за рубежом. Партийный банк передавал фирме «Б» деньги фирмы «А» плюс деньги фирм, не имевших отношения к фракции. Фирма «Б» на эти деньги закупала сырье и продавала его фирме «В» за рубеж. Фирма «В» реализовывала это сырье и исчезала. Фирмы «А» и «Б», а также фирмы, чьи деньги были переданы фирме «Б», становились банкротами. Банк тоже иногда становился банкротом.

В нашей картотеке сейчас несколько сотен счетов, но дело в том, что большую часть денег бандиты использовали на покупку анонимных акций различных компаний, фондов, банков, а также на приобретение фирм и недвижимости. И суммы, заключенные в эту форму, превышают суммы, которые размещены на счетах. Наша агентура не в состоянии выявить держателей этих акций и владельцев этих фирм.

Но все они под колпаком у международной мафии. Вот мы и должны склонить к сотрудничеству босса этой мафии, который владеет банком данных. Все без исключения имена находятся в его компьютере. За ними мы и едем.

Кот долго молчал, сосредоточенно глядя куда-то в пространство.

Стюардесса принесла завтрак. Я принялся за еду, а Кот даже не притронулся, ограничившись чашкой кофе.

После завтрака меня потянуло в сон. Я откинул назад спинку кресла и отключился. Проснулся от тычка в бок.

— Не спи. Уши заложит. Мы садимся.

В аэропорту нас встречал мужчина средних лет, который обнял Кота и долго не отпускал. Мне он протянул руку и представился: «Олег Иванович».

Судя по всему, Олег Иванович знал обо мне, так как в машине говорил совершенно свободно.

Я любовался красотами Рима, вполуха слушая, о чем Кот говорил с незнакомцем.

— Что дон Бризанти? — спросил Кот.

— Приехал три дня тому назад. Остановился в «Маджестике». С ним жена, внучка с женихом, секретарь и охрана.

— Ты с ним говорил?

— Он меня не принял.

— Он знал о цели встречи?

— Знал.

— Неужели его не заинтересовало столь крупное дело?

— Дружище, Джек Бризанти — миллиардер и властитель империи, в сравнении с которой империя Александра Македонского — жалкий кишлак. Ему не нужны деньги. Месяц назад он одним росчерком пера пожертвовал сто двадцать миллионов долларов на реставрацию виллы Боргезе. Не забывает родину предков.

— Сколько он пробудет в Италии?

— В Италии он будет две недели, а из Рима уезжает послезавтра.

— Куда?

— В Палермо. Там будет два дня, а остаток отпуска проведет в горах. В деревне Бризанти, где все жители — его родственники. Затем возвращается в Нью-Йорк.

— Через кого ты связывался с ним?

— Через секретаря. Дело тухлое, Пантера.

Кот хмыкнул:

— Ты еще не забыл мою кличку, Спиноза. Автомобиль въехал во двор двухэтажного особняка. Кот, видимо, был здесь не в первый раз. Он кивком пригласил меня следовать за ним и поднялся на второй этаж.

— Вот твоя комната. Обедать будем в ресторане. Есть здесь один возле американского посольства. Там обедает самая изысканная публика. Пока располагайся, отдохни, прими душ.

Я быстро разобрал свою сумку и, следуя совету, прошел в ванную.

Мраморная ванна могла вместить четверых. Я минут пять разбирался с различными рычажками и кнопками. Прохладный душ поднял настроение.

После душа я открыл холодильник и достал банку пива. Затем оделся и вышел в коридор. Кот в своей комнате говорил по телефону. Я услышал только последнюю фразу: «Пусть принесет мне ориентировку на дона. Чао».

— Ты уже готов? Отлично. Пойдем пешком. Здесь недалеко. Кроме того, я так люблю Рим, что очень редко пользуюсь транспортом.

Мы спустились вниз. Олег Иванович сидел в холле.

— Что нового? — спросил Кот.

— Джованни сообщил, что дон сегодня ужинает в «Президент отеле». Там будет вечер старинного танго. Съехались танцоры со всего света. Дон спонсировал этот конкурс, однако, один билет на этот вечер стоит сто тысяч.

— Лир?

— Долларов. Присутствовать будут в основном миллиардеры. Тоже съехались со всего мира. В общем, это какой-то закрытый клуб, президентом которого является дон Бризанти.

— Позаботься, пожалуйста, о билетах. Нас будет трое. Я, ты и он. — Кивок в мою сторону.

Мы вышли на улицу. Кот шел медленно, как на прогулке, насвистывая танго. Я не мешал ему размышлять и молча пытался переварить услышанное.

Фамилия Бризанти мне не говорила ровным счетом ничего. Среди имен известных мне миллиардеров эта фамилия не фигурировала. Было ясно, что Бризанти до зарезу был нужен господину Сидоренко, если он согласился выложить с ходу триста тысяч долларов только за то, чтобы посидеть в ресторане и посмотреть танцы, пусть даже мировых звезд.

Мы подошли к маленькому ресторанчику. Кот открыл дверь и пропустил меня. К нам сразу же подошел метрдотель. Кот сказал несколько слов по-итальянски, и тот провел нас к столику в углу. Кот сел лицом к входу. Официант принес меню.

— Заказывай.

— Заказывай ты. Мне все равно.

— Напрасно. Итальянская кухня — это лучшее, что изобрело человечество со времен Древнего Рима.

Он сделал заказ. Я обратил внимание на то, что официант поставил на стол три прибора.

— Будет еще кто-то? — спросил я.

— Да. Но не рыбка. Не беспокойся. Придет мой старый друг, с которым мы не виделись со времен перестройки. Он здесь работал в посольстве. В Москву не вернулся. Устроился на работу, получил вид на жительство. Сейчас уже владеет собственной адвокатской фирмой.

Принесли закуску. Холодные баклажаны, артишоки и копченую ветчину с ломтиками дыни. Еще официант поставил тарелку, в которой лежали четыре сваренных вкрутую яйца странной формы.

Кот полил мне ломтики ветчины оливковым маслом и разлил по бокалам белое вино.

— Запивай. Чистый виноградный сок. И попробуй моцареллу. Это лучший сыр в мире, — сказал он, ткнув вилкой в яйцо.

Пригубив вино, он поставил бокал и встал. Я обернулся. К столу шел мужчина лет сорока пяти, одетый в безукоризненный костюм-тройку.

Подойдя к Коту, он обнял его и троекратно поцеловал.

— Ты все еще жив, Пантера, — сказал незнакомец взволнованным голосом. — Ну да. Дьявола убить трудно. Ты нас заставил серьезно поволноваться, хотя никто в твою смерть не поверил.

Он протянул мне руку, но почему-то не представился. Мы сели, после чего незнакомец достал из кейса бутылку коньяка. На этикетке была надпись «Отборный».

— Твой любимый коньяк. Пантера. Берег для этой встречи с советских времен. Кот улыбнулся.

— Ты помнишь мой вкус, Кондор. Спасибо. Кондор разлил коньяк по рюмкам.

— За встречу, за нас.

Коньяк был необыкновенно душистый и какой-то маслянистый. Тепло сразу разлилось по всему телу.

Официант принес горячее. Нам с Котом мясо, а незнакомцу жареную рыбу, которую он в нашем присутствии снял с костей двумя ножами, показав настоящее искусство.

Кондор улыбнулся.

— Ты тоже помнишь мой вкус. Пантера.

— Я помню, что ты всегда много думаешь, Кондор. Поэтому потребляешь много фосфора.

Они балагурили еще минут десять. Наконец Кондор как-то пристально посмотрел на Кота и сказал:

— Я принес ориентировку на Джека Бризанти, как ты и просил. Только то, что может тебя интересовать.

— Рассказывай.

Впервые в жизни я увидел, что Кот нервничает.

— Итак. Полгода назад единственный сын и наследник Джека Бризанти погиб в автомобильной катастрофе вместе с женой.

— Покушение?

— Нет. ФБР проводило расследование. Несчастный случай. Джек и его жена после гибели сына впали в депрессию. Джек выкарабкался, хотя месяц не принимал никого и не занимался делами. Уже поговаривали, что его место в империи скоро освободится. Однако он пришел в себя. Но его жена все еще в депрессии. Не произносит ни слова. Не отвечает даже на вопросы. Почти не ест. Без уколов не спит. Врачи утверждают, что если она в ближайшие два-три месяца не выйдет из этого состояния, наступит смерть.

— Зачем же Джек потащил ее в Европу, если она в таком тяжелом состоянии?

— Это его последний шанс. Дело в том, что она в прошлом профессиональная танцовщица. Джек встретил ее в Риме на Всемирном конкурсе танго в 1955 году. Тогда она получила титул «Королевы танго». Ее портреты украшали обложки всех светских журналов. Именно «Кумпарсита», которую она танцевала в тот вечер, сделала ее королевой и женой Джека. Их любовь достойна пера Шекспира. Для дона все сорок пять лет супружеской жизни не существовало других женщин. Куда бы он ни ехал, она всегда сопровождала его. Она знает очень многие тайны Джека, потому что, веришь ли, он не мог оставаться без нее более часа. Все сорок пять лет! Воленс-ноленс она была вынуждена присутствовать даже при его самых конфиденциальных встречах.

Два месяца назад он объявил, что заплатит гонорар в 100 миллионов долларов врачу, который выведет его жену из этого состояния. Когда же врачи после очередного консилиума сообщили ему, что ей осталось жить не более трех месяцев, если она не выйдет из депрессии, он повысил гонорар до пятисот миллионов.

Один молодой психиатр посоветовал ему организовать конкурс танго. И чтобы все было в Риме.

И все, как в тот вечер в сентябре 55-го. Врач не исключает, что созданная соответствующим образом обстановка и танго могут послужить для нее толчком.

Над организацией сегодняшнего конкурса работали десятки людей. Потрачены миллионы долларов. Если это сегодня вечером не поможет, то Паола Бризанти обречена. Так же, как и Джек. Без нее он протянет максимум неделю. Гномы в Цюрихе уже лихорадочно пытаются просчитать ситуацию, которая возникнет после смерти Джека.

— Борьба за передел империи?

— Скорее всего. Кроме сына у Джека нет наследников. Молодые акулы не упустят случая.

— Да-а, — промычал Кот, — обстановка не для слабых.

— Мой совет. Пантера. Выброси все из головы и уезжай. Ситуация анализу не подлежит.

— И все же попробуем.

Кондор усмехнулся и стал внимательно разглядывать налитый в рюмку коньяк.

— Ну что ж, — наконец произнес он, — убеждать тебя бессмысленно. Легче генсеков КПСС было убедить отказаться от власти. Давай выпьем за упокой твоей души.

— Аминь! — сказал Кот и опрокинул рюмку. С Кондором мы расстались, выйдя из ресторана. Церемония была краткой. Он обнял Кота и сказал:

— Прощай.

Затем резко повернулся и пошел к ожидавшему его автомобилю.

— Кондор! — позвал Кот. Тот обернулся. — Кондор, я уверен, что у тебя дома есть еще одна бутылка «Отборного».

Кондор, не отвечая, сел в машину, и она тронулась.

Кот отсутствовал несколько часов, пока я лежал в своей комнате и изучал итальянское телевидение. Ровно в семь в дверь постучали.

Он был в великолепном белоснежном костюме, черных туфлях и в черном галстуке-бабочке. Свежая стрижка с безукоризненным пробором. Запах дорогого одеколона.

— Вот это да! Ты чего это так вырядился?

— Ты что, не слышал, что мы сегодня ужинаем в клубе миллиардеров?

— А ты что, подрядился туда официантом?

— Невежда. Официанты носят белые пиджаки, но не белые костюмы. Поехали.

Внизу нас уже ждала машина, возле которой стояли Олег Иванович и молодая женщина ослепительной красоты. Она чмокнула в щеку Кота и прощебетала:

— Пантера, я не видела тебя пять лет. Хочу быть весь вечер с тобой. За билет плачу из собственных сбережений.

Олег Иванович усмехнулся с видом человека, глубоко познавшего жизнь:

— Она тут же примчалась из Милана, как только узнала, что ты в Риме. Кот засмеялся:

— Энн, старая дружба не ржавеет. Я был уверен, что ты приедешь.

В машине Олег Иванович молчал, но я видел, что он очень сильно нервничает. Анна же (так она представилась мне) зажурчала, как только мы тронулись с места.

— Пантера, мы не знаем, что ты задумал, точнее, не знаем, как ты хочешь добиться от Бризанти, чтобы он дал тебе информацию. Но все наши аналитики едины в мнении, что это невозможно, а учитывая состояние, в котором пребывает дон, это очень опасно. Это смертельный риск. Здесь раскладом 50 на 50, как ты любишь, и не пахнет. Здесь девяносто девять процентов за то, что ты сломаешь себе шею.

— Энн, — обиженным голосом произнес Кот, — мы не виделись пять лет. Неужели наша прошлая дружба не дает мне права на то, чтобы не говорить сегодня на производственные темы? Расскажи лучше, как живешь.

— Конечно, расскажу. Я заказала номер. Там же, в «Президент отеле». Мы можем пойти туда и поговорить на непроизводственные темы, пока эти два сеньора будут наслаждаться обществом миллиардеров.

Кот засмеялся:

— Сколько раз я приглашал тебя в номер, но ты ни разу не согласилась. А теперь сама приглашаешь меня. Что случилось? Мир перевернулся?

— Чтобы спасти тебе жизнь, я готова пойти в номер с грязным негром, — холодно сказала она.

— Ты уже однажды спасла ее.

— Тогда это было просто. Один выстрел, и ты спасен. Сейчас же выстрелы не помогут. Пойдем. Другого случая не представится.

— Нет, дорогая. Я не могу злоупотреблять твоим добрым ко мне отношением. Впрочем, если хочешь, мы можем заночевать в твоем номере после ужина.

— Нет, Пантера. Выбирай. Либо номер, либо ужин.

— Я чертовски голоден, дорогая.

Остальное время, пока мы ехали, никто не произнес ни слова. Я же внезапно почувствовал, какая пропасть отделяет меня от этих людей. Это были какие-то особые люди, из неведомого мне мира.

«Президент отель» сверкал огнями. Перед входом стояли роскошные лимузины и автобусы с карабинерами. У входа люди в штатском внимательно проверяли билеты, после чего нужно было пройти через контрольную установку. Если она звенела, два карабинера, не взирая на личность, тут же производили обыск.

Мы прошли в ресторан и сели за столик под номером 16. Столы были поставлены таким образом, что середина огромного зала была пустой. У стенки расположился оркестр. Каждый стол был роскошно сервирован и украшен букетом белых роз.

В зал входили респектабельные джентльмены с дамами. Мужчины были одеты очень скромно, а женщины поражали роскошью вечерних туалетов и обилием драгоценностей. Под светом старинных люстр бриллианты на дамах сверкали, как утренняя роса под солнцем.

Через пятнадцать минут все столы были заняты за исключением одного. Как раз возле нас.

Но вот к столу подошел высокий седой мужчина с властным лицом, который вел под руку пожилую женщину с роскошными пепельными волосами. В молодости она, видно, была замечательной красавицей, а ее фигуре и сейчас могла позавидовать любая манекенщица.

Она была одета во все черное. Драгоценностей на ней не было. Ничего не выражающее лицо.

Позади этой пары шла темноволосая миловидная девушка лет семнадцати и рослый молодой красавец, который держал ее за руку.

Весь зал встал и зааплодировал. На середину вышел мужчина в смокинге и, протянув руку в сторону старика, начал голосом диктора говорить что-то на итальянском языке.

Я толкнул локтем Кота:

— Что он говорит?

— Приветствует спонсора этого конкурса и королеву.

7. «Кумпарсита» (Эпилог)

Оркестр играл старые танго. На середину зала выходили пары. Каждая пара исполняла только один танец, после чего наступал десятиминутный перерыв. Я заметил, что зрители приступают к еде только во время этих перерывов. Как только начинался танец, все клали вилки на стол. Видимо, западные миллиардеры больше уважают артистов, чем русские нувориши.

Женщины-танцовщицы были одеты в белые бальные платья, а мужчины — в черные костюмы. На спинах пар были пришиты номера.

Я наблюдал за происходящим. Кот не спускал внимательных глаз с Паолы Бризанти. Старик тоже непрерывно смотрел на нее. Она же сидела с каменным лицом. Глаза были мертвы. Ни за нашим столиком, ни за столиком Бризанти к еде никто не прикасался. Сам Джек Бризанти только время от времени подносил ко рту бокал с минеральной водой.

Я внимательно изучал дона. Он имел внешность очень сильного мужчины. Такие действительно повелевают армиями и империями. Но отчаяние, которое было в его глазах, вызывало искреннюю жалость. Я невольно поймал себя на мысли, что почему-то сильные люди, способные мужественно противостоять ударам судьбы, вызывают гораздо большую жалость чем слабые.

Олег Иванович и Анна молчали и не сводили глаз с Кота. Молчал и Кот. Нас троих для него как бы не существовало. Не существовало ни зрителей, ни танцоров. Он изучал королеву.

Наступил очередной десятиминутный перерыв. К нашему столику подошел мужчина, который открывал вечер, и заговорил с Котом. Тот достал из кармана пиджака книжечку, что-то написал на первом листе, оторвал его и протянул итальянцу. Я понял, что это был чек.

Итальянец посмотрел на чек, и глаза у него вылезли из орбит. Кот усмехнулся. «Downpayment», — сказал он.

Кланяясь, как японский болванчик, итальянец удалился лицом к нам.

— Что ты задумал. Пантера? — негромко спросил Олег Иванович.

Я взглянул на него и увидел, что по его лбу струился пот. Анна продолжала молчать, но лицо ее стало таким же безжизненным, как у Паолы Бризанти. Несмотря на то что я не понимал ровным счетом ничего, мне тоже стало страшно.

— Что ты задумал? — каким-то свистящим шепотом повторил Олег Иванович.

— Я задумал устроить нашу встречу с доном Бризанти, — сказал Кот, не спуская внимательных глаз с Паолы.

— Где? На том свете?

— Нет, пока на этом.

— Послушай, Пантера, — глаза Олега Ивановича вылезли из орбит, как у итальянца, когда он увидел чек, — ты и твоя Темная Лошадка уже полгода держите нас в постоянном диком напряжении. Мы по вашей милости ходим по канату над пропастью.

— Разве кто-нибудь упал? Разбился?

— Сейчас мы можем упасть все. И костей не соберет никто.

— Не волнуйся, Спиноза. Я уверен, что через пару дней мы с тобой будем пить кофе из чашек дона Бризанти.

— Через пару дней мы будем закатаны в асфальт. Кот рассмеялся:

— Дон слишком американизирован, чтобы использовать трюки сицилийцев. Скорее всего, нас найдут на дне Тибра зацементированными в бочках. Ты всегда был неисправимым пессимистом, Спиноза. Перерыв.

— Пора, — сказал Кот и встал.

— Стой, — шепотом заорал Олег Иванович, — стой, безумец!

Кот уверенным шагом подошел к столику Бризанти, протянул руку женщине и заговорил по-итальянски.

Паола подняла на него безжизненные глаза, и я вдруг увидел в них выражение испуга. Она вопросительно посмотрела на мужа. Старик посмотрел на Кота, потом на жену и кивнул головой.

Женщина встала. Кот взял ее за кончики пальцев и вывел на середину зала. В зале наступила гробовая тишина.

— Что он делает, что он делает, — стонал Олег Иванович.

— Молчи, Спиноза, — сказала Анна.

Я посмотрел на нее. Она наблюдала за Котом с каким-то странным выражением лица.

Оркестр заиграл «Кумпарситу». Я никогда бы не подумал, что мой одноклассник такой великолепный танцор. Он уверенно вел женщину в танце. Он владел ею, как музыкант-виртуоз владеет инструментом.

Паола двигалась сначала неуверенно, но вот ее движения начали становиться все четче и резче. Через несколько минут это уже была прежняя Королева танго. Лицо ее порозовело, глаза стали излучать какой-то непонятный восторг. Уже не Кот, а она вела его. Кот же подчинялся ей, как тигр укротительнице.

Они составляли великолепную пару. В них было нечто такое, чем не обладали танцевавшие до них профессионалы.

Сидящий за одним из столиков джентльмен встал, вынул из вазы розы и бросил их на пол под ноги танцующим. И тогда все мужчины стали вставать и бросать розы на середину зала.

Я вскочил, вынул букет и тоже бросил его. Затем, сам не знаю, как это получилось, захлопал в ладоши и закричал: «Браво!» И весь зал, как по команде, зааплодировал.

Я посмотрел на Бризанти. Весь зал уже стоял и аплодировал, и только этот железный старик сидел. Он плакал. Его внучка, стоя и отчаянно жестикулируя, что-то говорила ему. Но он ее явно не слышал.

— Что ты скажешь об этом ненормальном? — обратился Олег Иванович к Анне.

— Он неподражаем, Спиноза, — ответила та. Она выглядела грустной и постаревшей.

— Да, подражать ему может только законченный идиот или самоубийца, — согласился Спиноза и почему-то набросился на еду. Он ел как одержимый, не обращая больше внимания ни на что.

С последним звуком танго Кот упал на одно колено, взял руку Паолы и поднес ее к губам, а она гладила его по голове и улыбалась.

Наконец он встал, поднял с пола одну розу и протянул женщине. Она приняла цветок и опять улыбнулась грустной улыбкой. В ее лице была жизнь.

Кот довел ее до столика и подал стул. Затем вытянулся в струнку и поклонился коротким кивком головы, как это делают офицеры в фильмах про царскую армию. А на середину зала уже выходила новая пара.

Я наблюдал за столиком Бризанти. Девушка показывала большой палец, а Паола что-то оживленно говорила Джеку. Бризанти жестом подозвал к себе одного из мужчин, стоявших у стенки возле входа.

— Ну, — спросил Кот, — как я по части танго?

— Я всегда утверждал, что ты — дьявол. И все, что ты делаешь, — дьявольщина. И что, ты думаешь, теперь будет?

— Ну, если Бризанти и не согласится с нами встретиться, то, по крайней мере, должен будет выложить пятьсот миллионов. Если он, конечно, джентльмен и держит свое слово.

— Не понял.

— Не бери в голову, Спиноза. Это я так. Сам с собой разговариваю.

В это время к нам подошел человек, которого подзывал к себе Бризанти. В его руках был поднос, на котором стояла начатая бутылка вина и лист бумаги, сложенный вдвое.

Кот поставил на стол бутылку и развернул лист.

— Что там? — опять шепотом спросил Олег Иванович.

— «Ты победил, мерзавец. Понедельник. Десять ноль-ноль. Деревня Бризанти под Палермо», — прочитал Кот.

После этого он наполнил свой бокал из только что поданной бутылки и приподнял его. Бризанти смотрел на него, держа бокал, наполненный из той же бутылки. Они поднесли бокалы к губам одновременно.

Семейство Бризанти встало и направилось к выходу. У двери, проходя между охранниками, Паола обернулась и помахала Коту рукой. Тот встал и поклонился. Оркестр заиграл «Прощальное танго».

Мы спустились в вестибюль отеля. Кот поцеловал Анне руку.

— До свидания, Энн. Спасибо за все.

— Прощай, Пантера, — мягко поправила она его. И, не прощаясь с нами, направилась к стойке портье.

В машине Кот сказал Олегу Ивановичу:

— Спиноза, возьми билеты на Палермо на завтра и зарезервируй отель. Думаю, в понедельник Джек Бризанти сдаст нам всю эту команду с потрохами.

— Но поставит условия.

— Да. Я даже знаю какие. Чтобы не нарушалось функционирование его стройной финансовой системы, по которой живет полмира. Мы пойдем на это, Спиноза. Мы не будем создавать свой велосипед, но используем уже созданный. Мы вольемся в его финансовую империю с капиталами, отнятыми у бандитов, и эти капиталы заработают в правильном направлении. Золото партии послужит делу окончательной ликвидации этой самой партии. Как класса, выражаясь языком ее основателя.

Он потянулся, затем откинул голову назад и задремал.