Инноватор

Глава 16. Олимпиада

Пока сидели в столовой, тему не обсуждали. Девушки как-то быстро ушли по своим делам, первыми закончив есть. Потом ушёл Виктор и его знакомый, остались я и Матвей, но уже было пора идти на пару, так что к теме вернулись только вечером, когда отправились домой.

— Что на обеде то случилось? — спросил сосед.

— Да ничего особенного.

— Ну, со стороны выглядело, как большая назревающая проблема. С чего всё началось то?

— Меня попытались толкнуть, не получилось, потом начали наезжать в открытую.

— Есть мысли, почему именно на тебя?

— Может и есть.

Я рассказал историю, которая произошла в тренировочном зале.

— То есть те парни хотели избить простолюдина? — озадачился Матвей. — Они совсем что ли сбрендили?

— Кто их знает. Ты сам как? Что нового?

Удивительно, но факт. Живя в одной квартире, мы не особо были в курсе дел друг друга. Посидеть вечером поболтать или выбраться куда-то — сейчас для меня роскошь. Поэтому нет ничего странного в моём вопросе.

— Да нормально. Моржов предложил участие в одном деле. Может летом поработаю на него.

— Звучит многообещающе.

— Не особо, если честно, — вздохнул Матвей, — Если повезет, заработаю на оплату обучения. Если не повезет, ну… Придется крутиться.

— В любом случае, думаю, это лучше, чем ничего.

— И то верно.

В пятницу конфликт получил своё развитие. А если быть точным, то он всю неделю набирал обороты и оказался гораздо больше, чем мне казалось.

Истоки его находились на самом верху. У тех, кто был недоволен политикой князя. В качестве действующей оппозиции выступали Белогрудовы. Эта фамилия не раз и не два звучала в коридорах. Не прямо фамилия… Аристократы не любили называть имена и фамилии, чтобы не подставляться, но обсуждать могли, просто осторожно. Если умеешь слушать, то можешь узнать, какие веяния намечаются в коллективе.

Не знаю, что там конкретно происходило наверху, но зато своими глазами вижу, что происходит здесь у нас, в институтах.

Тут лидером движения выступал Константин Белогрудов. Я с ним в раздевалке раз пересекся и больше мы никак не контактировали. Слишком уж разные калибры, хотя учились на одном курсе и факультете.

Не проходило и дня, чтобы с его стороны не случалось подначивания. Не в мою сторону, а в сторону власти, то есть князя. Вокруг него собирались студенты, с которыми он и обсуждал, что «какие-то странные времена настали». Сапфир Атаманов находился в этой же тусовке. Как и Кирилл с Тимуром. И, судя по обсуждаемым темам, простолюдинов там не любили, относясь к ним по простому: простолюдин должен знать своё место и точка. Для «господ» то, что кто-то учится пусть и не в у них в институте, но рядом — было вызовом и досадным недоразумением.

Замечу, что не все поддерживали это мнение. Тот же Виктор Моржов занимал противоположную позицию. Как и многие другие. Конфликт пока не кристаллизовался, но я уже сейчас видел, что назревает что-то большее. Такими темпами институт поделится на два лагеря.

Но всё это было лишь почвой, которую регулярно удобряли для разжигания ненависти и недовольства. Продолжение же случилось в пятницу днём, в парке. Вернулись тёплые деньки, почва достаточно просохла, поэтому я по давней традиции выбрался на улицу. Как и многие другие студенты. Простолюдины тоже. Я бы с ними и сидел, не читай учебник под деревом. Надо было в срочном порядке готовиться к работе с Ольгой Владимировной, чем я и занимался.

Я и сам не понял, что встревожило. В какой-то момент родилась тревога. Возможно, это из-за развившегося восприятия. Я замечал за собой, что улавливаю всё больше и больше деталей. Не исключаю, что бессознательная часть психики обработала какой-то полученный сигнал, сделала выводы и предупредила меня. Подняв глаза и осмотревшись, увидел, где находится источник вот-вот случившихся проблем.

Группа аристократов, со знакомыми лицами, докопалась до простолюдинов. Я там увидел Славу, Машу Толмачеву, Баса и других. В общем, моих если не друзей, то хороших знакомых.

Судя по доносившимся словам, аристократы пытаются выгнать студентов государственного из парка.

И, как назло, никто из администрации не спешит на помощь.

Уверен, что если дойдет до насилия, то кто-то обязательно вмешается. Но и без выраженной агрессии было понятно, что происходит что-то дерьмовое и я бы себе не простил, оставшись в стороне. Одна группа ушлепков наезжает на студентов, которые им ничего не сделали. Это неправильно.

Я вроде мир хотел делать лучше? Ну так вот она, реальная ситуация, которую следует исправить.

Знать бы ещё как…

Засунув книгу в портфель, закрыл его, поднялся и отправился на шум. Пришлось обойти несколько кустов, чтобы добраться до места. Вышел удачно, за спины аристократов и успел разобраться, кто именно здесь находится. Ясно… Мелкие псины, что хотят выслужиться. Сам Белогрудов так подставляться не будет, его здесь нет. А вот другие, кто хочет его внимания, готовы были пойти на этот шаг.

А может всё проще. Может они просто дебилы.

— Что здесь происходит? — громко спросил я.

В этот момент один из парней как раз схватил Славу и собирался его натурально вытолкать. Не везёт парню. Везде достается ему. Бастарда пока не трогали, но тот, судя по виду, собирался избежать драки и я не мог его винить. Это я аристократ и могу позволить себе сделать хоть что-то. Он же… Да есть тысяча способов, как ему навредить. Или не навредить, а сломать жизнь. Не удивительно, что студенты выглядели растерянными и испуганными. Особенно девушки.

— Соколов? — дернулся вперед Кирилл. Говорю же, лица знакомые. — Тебя не звали. Иди своей дорогой.

— Так я уже пришёл. Чего вам надо от моих друзей?

Назвать попавших в беду друзьями — это громкое заявление. Всё равно, что сказать: эти люди под моей защитой. Громкое в том плане, что на мне теперь ответственность. Если их тронут, я буду обязан отреагировать. В принципе, я не против.

— Твоих друзей? — двинулся на меня, по всей видимости, предводитель этой стайки. Я не знал его имени. — Если ты простолюдин, почему же у тебя такая фамилия? Или Кирилл ошибся? — глянул он на парня.

— А для тебя, видимо, быть аристократом — это быть быдлом, раз так удивляет, что я дружу с хорошими людьми?

— Чего? — насупился он.

Не первый раз уже замечаю, что когда «слабый», то есть я, начинает грубить, это вызывает ступор. К сожалению, не тот ступор, который мне хотелось бы вызвать. Скорее недоумение, а не опасение и растерянность.

— Парни, — оглядел он компанию, которая обступила меня, — Походу у нас тут выскочка, которого надо проучить.

Чего-то такого я и ожидал. Не удивился, когда мне попытались врезать. Один толкнул, второй ударил, но они больше помешали друг другу, нежели помогли. Я отлетел в сторону, врезался в того, что справа, схватил его, как учили, закрутил и выбросил в толпу. Чем выиграл себе ещё пару секунд.

Всего их было пятеро. А я один.

Может показаться, что это дерьмовая ситуация. Так и есть. Но также она в чем-то героическая. Как, если не здесь и сейчас зарабатывать себе репутацию?

Самый быстрый из них добрался до меня и ударил. В этом минус командного боя у бесов. У всех разная скорость восприятия и движений, при отсутствии слаженности… выходит то, что выходит.

Он налетел на меня, я блокировал первый натиск и врезал ему в ответ. Смог подловить. На этом геройство закончилось. Мне зашли в бок, я отвлёкся и пропустил удар по почкам.

Дальше я смутно осознавал, что происходило.

Удар, блок, попадание по мне. Голова взрывается болью, кулак находит чьё-то лицо. Рядом кто-то кричит, но не разбираю, кто именно. Меня валят, падаем, я оказываюсь сверху и успеваю врезать попавшемуся парню. В меня врезаются, сносят на землю и прижимают, после чего начинают пинать ногами. Пытаюсь встать, но руку подрубают и падаю обратно. Свернувшись клубком, стараюсь прикрыть голову и живот.

Как ни странно, в этот момент сознание проясняется. Пятерка теперь уже врагов кряхтит, толкается, лупит меня ботинками, но как-то не особо метко. Тело выдерживает с достоинством.

— А ну прекратить! — раздаётся гневный крик.

Удары прекратились. Я рискнул поднять руку от головы и оглядеться.

— Замерли все! — кричит кто-то.

У меня в голове шумит, не получается разобрать, кто это. Да и не думал я тогда об этом особо. Осознав, что бить прекратили, воспользовался тем, чтобы подняться и… Я этим поступком не горжусь, но он из тех, что будет греть мне душу. Врезав ближайшему типу, я вернулся в драку и завертелось…

— Твою ж мать… Соколов… Как же так…

Сказать, что Ольга Владимировна была не в духе, это ничего не сказать. С момента драки прошло где-то два часа. Большую часть которых я просидел в кабинете, куда меня привели. Не к самой Ольге, это сейчас меня к ней доставили, а в обычный кабинет, уж не знаю чей.

— Что Соколов? — поднял я взгляд на неё, — Это нормально, что аристократы нападают на простолюдинов?

— Нет, — зло ответила она, — Не нормально. Но ещё хуже — устраивать драки на территории института.

Я отвёл взгляд. Что тут скажешь? Ну да, весело вышло… То есть не хорошо, конечно. Но весело. После того, как поднялся, смог частично отомстить, так что совсем уж безоговорочным поражением это назвать нельзя.

— Ты чем думал, когда полез туда? — насела на меня Ольга.

— Головой думал. — ответил я спокойно. Было время подумать и успокоиться, — Которая подсказала, что происходящее — неправильно.

— А ты значит герой?!

На это я тоже не ответил.

— Ну да, герой, — сама ответила Ольга, — За один короткий год влип в несколько историй. Но да ладно. Не буду тебя ругать.

— Чего так? — посмотрел я на неё с подозрением.

Гнев женщины как-то быстро улетучился.

— Ты думаешь, я ничего не знаю о происходящем в институте? Не знаю, кто и зачем мутит воду? Не глупи. Сегодня эти дураки перешли черту. Впятером на одного напасть. Прессовать студентов, которые выиграли олимпиаду князя и оказались здесь по его приглашению! Надо же! Додумались, идиоты!

— Так значит это вам на пользу? — прямо спросил я.

— Любую ситуацию надо уметь обращать себе на пользу, запомни это.

Как будто я этого не знаю.

— К тебе претензий никаких нет. Почти. — усмехнулась она. — Больше двадцати человек видели, что они делали. За тебя многие заступились. Аристократы в том числе. Так что не переживай, всё хорошо будет.

А я и не переживаю.

— Директор ругаться не будет?

— Будет. Ты ему не нравишься, — с каким-то злорадством и весельем сказала Ольга Владимировна. — Но это не важно. Важно другое. Что делать будешь, когда эти недоумки придут к тебе разбираться?

— А какие есть варианты?

— Ситуация непростая, — глянула она на меня с выражением.

Не сомневаюсь. Я нужен князю, в силу своей уникальности и полезности. Но прямо прикрыть он меня не может. Слишком будет подозрительно, если эти типы придут за мной, а их повяжет служба безопасности. Хм…

— Как-нибудь разберусь.

— Знаю я, как ты разберешься, — фыркнула женщина, — Если трупы будут, то это война, понимаешь?

— Значит, никого не убивать?

— Не смешно, — дернула она головой. — Иди уже, потом с тобой поговорим. А мне предстоит разгребать эту проблему. Как же не вовремя-то всё… Ах да, чуть не забыла. Ты на три дня отстранён.

Не самое страшное, что могло произойти. Но и радоваться здесь нечему. Хорошо хоть не перед сессий, а то совсем труба бы была.

О последствиях случившегося я узнал в тот же день, вечером, когда Матвей вернулся домой.

— Ну ты даёшь, дружище, — то ли осуждал, то ли смеялся он. — Как на самом деле было? А то уже ходят слухи, как ты против десятерых аристо вышел, ещё и их охрану положил.

— Их всего пятеро было, — подивился я людской способности приукрашивать.

Оказалось, что Матвей был в курсе подробностей и просто подшучивал. Также он рассказал, как это всколыхнуло институт.

Всю пятерку исключили до конца года.

— Ты не представляешь, как бурлит у некоторых. Белогрудов уже толкнул пламенную речь о произволе Медведевых. Кто-то говорит, что ты их спровоцировал. Когда узнают, что всего тремя днями отделался, быть новому срачу.

— Насколько всё плохо?

— Ну… — почесал он макушку, — Лично я чую, что это только начало.

Мне тоже так кажется, что это только начало. Но что же теперь? Прятать голову в песок?

Как выяснилось в последующие дни, явного развития конфликта не вышло. Прошёл слух, что Белогрудова вызвали к директору, после чего он резко присмирел. Ещё и последователей своих успокоил. По крайней мере внешне. Никто ведь им не мешал смаковать недовольство вне стен института.

Лично я в этом видел назревший нарыв. Скоро его прорвёт и лучше быть готовым.

Отстранение от учёбы я воспринял, как подарок. За эти дни удалось подтянуть намечающиеся хвосты. Закончить серию опытов в мастерской, изучить материалы от Ольги Владимировны, доучить билеты по вождению, провести ещё ряд пробуждений потенциала и как следует потренироваться.

Поймал себя на том, что были и другие, скрытые причины, почему я так легко влез в ненужный мне конфликт. Агрессивность пробудилась. В прошлой жизни я не боялся насилия, но всегда сохранял спокойствие. А здесь и сейчас… Даже не знаю. То ли это гормоны и молодое тело, то ли это сила зверя, что пробуждается во мне, то ли возросшие способности толкают на необдуманные поступки. Силушки и дури прибавилось и как это в драке не проверить? Глупо, наивно, но это с точки зрения битого жизнью взрослого мужика. А с точки зрения восемнадцатилетнего тела, понятная и ожидаемая реакция. Хотел пообещать себе сдерживаться, но понял, что не особо-то этого хочу. Хорошо хоть ума хватает понимать, что резкие движения могут испортить всю жизнь, причем не только мне, но и близким. Поэтому обещание всё же дал.

Выходные закончились, я вернулся на учёбу, на меня никто так и не напал. Но чувствовалось, что напряжение в институте есть. Просто скрытое. Надеюсь, администрация знает, что делать, когда полыхнёт.

Эти мысли пришлось выкинуть из головы, когда приехали олимпиадники.

Для меня всё началось с приглашения на общее собрание. Зайдя в кабинет, увидел ещё десяток студентов. Что примечательно, это была смешанная группа из двух институтов.

— Привет! — помахала мне Маша Толмачева.

— Привет, привет.

Пришёл я утром, так что мы с ней сегодня ещё не виделись.

— Соколов? — глянула на меня… Ну да, эти черты лица нельзя не узнать, — Садись пока, через пять минут введу в курс дела.

За главную в нашей компании была дочка Ольги Владимировны. Екатерина Георгиевна Майер. Слухами земля полнится, в силу сотрудничества сестра князя меня интересовала, так что не удивительно, что постепенно я узнал и как её дочерей зовут, и какая там история случилась у женщины.

Несколько лет назад Ольга была замужем за немецким аристократом по фамилии Майер. Поэтому и дочка у неё не Медведева. Муж погиб и уж не знаю по каким причинам, но Ольга с детьми здесь осталась, а не в Германию уехала.

Екатерина выглядит молодо. Как молодая версия Ольги. То состояние, когда она уже налилась красотой юности, но ещё не коснулась красоты зрелости. Само очарование, уверенность и статность, обрамленные в четкие линии, как в плане черт лица, так и в плане одежды. Одета она была в женский костюм, с белоснежной рубашкой. Волосы собраны сзади в прическу, а на ушах виднелись блестящие серьги-капли.

Я поздоровался с остальными студентами. С некоторыми мы неплохо общались. Кого-то видел в первый раз.

А потом началось.

Нам притащили на тележках (!) кипы анкет. Я узнал их. Это то, что олимпиадники заполняют прямо сейчас, чтобы попасть на тесты. Пока анкеты выгружали, Катя объяснила, что делать.

— Для начала их надо отсортировать по школам, откуда прибыли ученики. Берем коробки, помечаем их и распределяем. Чего смотрите? Вперед-вперед!

Посмотрев на лица студентов, предположил, что они ждали гораздо более «серьезную» работу, а вовсе не возню с бумажками.

— Что-то в этот раз учеников гораздо больше, — шепнула мне Маша, которая работала рядом со мной.

— Потому что система образования не стоит на месте, — отреагировала Екатерина, у которой оказался прекрасный слух, — В прошлом году стартовала образовательная реформа, если кто не знал. В этом году пожинаем плоды.

Про это я уже слышал от самой Ольги Владимировны. Реформа затрагивала многие аспекты. Основной момент — централизация образования. Князь постановил, что в каждом городе должно быть такое количество школ, чтобы удовлетворять спрос. Замечу, что школ государственных. Этот нюанс важен, потому что многие школы спонсировали аристократы, по сути, выращивая людей под себя.

Второй по важности момент — установленный стандарт качества. Целью княжеская семья ставила привести систему образования к единому высокому уровню, а не так, как было до этого. Где-то учат более-менее нормально, а где-то… Как вспомню, в какой школе учился, так аж ностальгия за душу берет. Но образование там было просто никакое.

Суть стандарта — сделать так, чтобы везде учили хорошо. Это пересекалось с первым пунктом, потому что закон требовал, чтобы и частные школы соответствовали. В случае, если школа не соответствовала стандарту и те, кто ей покровительствовал, не хотели или не могли поднять планку, тогда контроль над учебным заведением отходил государству.

Что любви к князю не добавило.

Были и другие моменты. Обучение педагогов, снабжение школ материалами и учебниками, новые учебные планы. Ольга мне давала почитать полный документ, описывающий все изменения… Устанешь перечислять, столько там разных нюансов. Результат мы видим сейчас. Тех, кто прорвался на последний этап — где-то процентов на пятьдесят больше, чем в прошлый раз.

С анкетами управились за пару часов, но это было только начало. Основная жара пошла, когда пришли первые экзаменационные работы. К этому моменту мы успели распределить анкеты по школам в алфавитном порядке. К ним крепили то, что написали ученики. Так и прошёл весь день.

Что-то слова Ольги Владимировны о том, что это займет всего пару часов были далёкими от истины. Хорошо хоть нас за то, что пары пропускаем, ругать не будут и, даже более того, нам обещали бонусы за помощь.

Работы проверяли тоже мы. Нам выдали правильные ответы, по которым и сверялись. Это относилось к первой части, которая была типовой. Вторая часть, где задания творческие и требующие развернутого ответа, проверяли тоже мы, но выносили лишь рекомендуемую оценку, а не окончательный вердикт. Как сказала Екатерина, потом этими работами займутся преподаватели. Наш же «штаб» упрощает им жизнь.

Так прошёл первый день, за ним второй, а потом и остальные.

Когда олимпиадники закончили, мы ещё и к середине не подошли, что не помешало нам получить приглашения на выступление князя.

— Необычно как, — поделилась Маша.

— Что именно? — глянул я на неё.

Стояли мы за сценой. Приглашения — это сидеть не в зале, а помогать с организацией. И если кому-то кажется, что выступление князя — это просто, то он сильно ошибается. Мероприятие требовало согласования тысячи вещей, так что пока не началось, мы носились то с одним поручением, то с другим.

Но у любой истории есть финал. Закончилась и наша беготня. Князь должен был явиться минут через пять.

— Стоять по эту сторону. Я помню, как сидела на их месте, — кивнула девушка на школьников, которые уже собрались и расселись по своим местам.

— А, ты про это… Да, необычно. Чувство ностальгии?

— Скорее ощущение, как скоротечно время.

Скосив ещё раз взгляд на девушку, постарался представить, что у неё на душе происходит, но не особо в этом преуспел.

Тем временем, пока мы болтали, на сцену вышла Ольга Владимировна вместе с дочерью.

— Спасибо, что собрались здесь все…

Пока женщина говорила вступительную речь и готовила людей к появлению князя, я пытался уловить какое-то странное чувство. Что-то цепляло меня на периферии сознания, что-то неуловимое.

Словно я стою на льду, который покрывает глубокое озеро. Лед тонкий, вот-вот треснет, но никто об этом ещё не знает…

Ольга что-то говорила, но я её не слушал. Проснулся ещё один из семейных даров — дальнозоркость. Я выхватывал отдельные лица школьников, преподавателей, всех тех, кто здесь собрался. Видел, с какими выражениями лиц они сидят в креслах.

Помещение, где может поместиться больше семисот человек внушало уважение своими просторами. Так просто всех людей не оглядишь. В сторону Ольги Владимировны светили прожекторы и, находясь за сценой, я не видел многие детали.

Поэтому упустил момент…

Думая о том, что меня беспокоит, я просчитывал разные варианты развития событий. Самый очевидный — попытка как-то испортить мероприятие. В худшем случае нападут на князя. В ещё более худшем случае — на детей.

Но я не ожидал того, что раздастся выстрел. Ольгу снесло со сцены, откинуло назад, разворотив ей грудную клетку.

Тело среагировало раньше, чем мозг полностью осознал случившееся. Я бросился вперед, сшиб Екатерину и накрыл её собой. Упали мы так, что я оказался между стрелком и двумя женщинами. Вторая пуля врезалась мне в спину, но не пробила насквозь, а всего лишь оставила синяк. Сработала защита, которую всегда с собой носил.

Ещё несколько секунд сохранялась гробовая тишина, потом кто-то закричал, раздался визг… Паника вспыхнула моментально. Школьники орали, преподаватели им вторили. Набежала охрана, оттащила меня и… Ну да, этого стоило ожидать. Меня положили мордой в пол и прижали оружие к голове.

Да уж, поиграл в героя.