Иной мир

XIX

Массиму забрался на спицу. У него было радостное лицо, он пожал руку сначала Седрику, затем остальным.

— Мы сделали это! Друзья, мы нашли их, мы у цели!

Все тяготы прошедших месяцев были забыты. Перед ними, на расстоянии всего в несколько тысяч километров двигалась крошечная точка. Они стояли рядом друг с другом и не сводили взгляда со светящегося экрана. Цель была достигнута; этот крошечный объект вне всяких сомнений был «Чарльз Дарвин».

— Какое чувство, — нарушил напряженную тишину Джефсон, — я уже почти не верил в это.

Массиму установил связь с Центром управления и доложил об их находке. Дамар тем временем запеленговал обломки и попытался примерно определить характер изменения их траектории. Седрик только посмотрел на экран. Сейчас, когда до цели, которая двигалась перед ним, было рукой подать, его вдруг охватили страх и волнение. Была ли еще жизнь в этих обломках? Не прибыли ли они слишком поздно? За его спиной прозвучал спокойный голос Массиму. Он передал в центр управления данные о траектории, которые установил Дамар. Числа, координаты, скорости. Джефсон угадал мысли своего спутника. Он нашел наощупь приемник, повращал настройку частоты, но был слышен лишь треск и шорох. Никаких признаков жизни от «Дарвина».

— Они больше не надеются на спасение, — сказал он, — поэтому они ничего не посылают в эфир. Возможно и то, что их оборудование не в порядке.

— Точно, так и будет, — пробормотал Седрик. — У них был запас пищи на семь или восемь месяцев — а мы добрались до них раньше…

Подготовка к изменению курса «Кеплера» не оставляла им много времени для того, чтобы думать о таких проблемах. После того, как были примерно установлены параметры траектории «Дарвина», Дамар направил зеркальный рефлектор на точку во Вселенной, процесс который занял некоторое время, потому что оба корабля, «Дарвин» и «Кеплер», двигались с большой скоростью. Седрик ждал с нетерпением. Когда объект, наконец, появился в окуляре, у Дамара вырвался возглас разочарования. То, что они запеленговали — был вовсе не «Чарльз Дарвин».

У Седрик больше не было никакого желания смотреть на объект, как и Джефсона, Массиму тоже воспринял это открытие болезненно. Они с нетерпением ждали цели своего путешествия — взгляд в зеркальный телескоп превратил их радость и их триумф в замешательство и безнадежность. Массиму тоже убедился в их заблуждении. Но когда он все же повращал окуляр и маленькое небесное тело стало четче, его удивило новое зрелище. В поле зрения их объектива был не «Дарвин», но часть их корабля-собрата. Маленький шар был информационной капсулой, один из зондов, которые были выстрелены из «Дарвина». Новый признак жизни, новая надежда?

Все четверо ухватились за эту призрачную надежду. Не мог ли и «Дарвин» двигаться поблизости по своей траектории? Информационный зонд был замечен рядом с Землей и был подобран. Но этот двигался в сфере, в которой они искали космический корабль. Этому было только одно объяснение:

Должно быть зонд получил при своем старте слишком маленький толчок. Дамар высказал это предположение, и после первого большого разочарования они тем более были склонны принять идею Дамара. Массиму сообщил в центр о новом открытии. Возможность узнать что-нибудь новое о «Дарвине» и, возможно, затем суметь определить местоположение самого корабля, заставило их поспешить.

Кипучее напряжение сопровождало охоту за этим призрачно улетающим небесным телом. Кабины больше не вращались, их космический корабль снова приобрел сложенную форму цилиндра. Они снова летели на своих двигателях, медленно маневрировали на орбиту зонда. После часовых изменений курса они наконец приблизились к зонду настолько близко, что смогли разглядеть маленькое небесное тело без подручных средств. Информационная капсула светилась словно звезда третьей величины.

Когда они приблизились к шару на пятьдесят метров, Массиму отключил тягу. Скорость «Кеплера» была незначительно больше, чем скорость информационного зонда. После нескольких часов расстояние между ними должно было сократиться на несколько метров, и еще немного позже «Кеплер» снова начал бы удаляться от зонда. За это время шар можно было доставить на борт. Массиму получил из центра приказ определить одного из своих спутников для выхода в открытый космос. Он поручил задание Дамару. Седрик был недоволен таким выбором; он бы и сам с большой охотой доставил бы зонд на борт, и все понимали это желание. Но Массиму оставался при своем решении.

— У тебя еще будет возможность выйти в открытый космос, — успокаивал он его, — Зонд доставить Дамар.

— Тогда выпусти меня вместе с ним, — попросил Седрик.

— Только один выходит, распоряжение из Центра. Помоги Дамару со скафандром. И я тоже одену этот костюм, для безопасности.

Джефсон утешил своего товарища.

— Я думаю, нам еще придется часто выходить в космос, Седрик. Самое позднее через час, мы узнаем больше. Ты счастлив?

Седрик пожал плечами.

— Лучше бы это был «Дарвин». Но возможно вы и правы. Может быть этот зонд действительно предвестник.

— Конечно, — сказал Джефсон. Он подплыл к шлюзу и проверил установку. Седрик нащупывал стены в лазарете. Дамар натягивал костюм. Он засмеялся, когда вошел Седрик.

— Мы скоро прорвемся, Седрик.

— Надеюсь.

Дамар подошел к нему. Он вдруг стал особенно серьезным.

— Мы скоро прорвемся, — повторил он. — Прости меня, если я порой был грубым и невежливым.

Он обнял Седрика.

— Ну ладно тебе, Дамар, мы все были немного навзводе.

— Хорошо, что мы одни, — прошептал Дамар, — я хотел пожелать тебе на будущее всего хорошего — тебе и всем, кто тебе близок…

Из контрольной рубки до них донесся голос Массиму. Они должны были поторопиться.

— Потом, — торопливо продолжил Дамар, — я хочу тебе кое-что рассказать. Я хочу, чтобы мы стали хорошими друзьями…

— Теперь послушай, — оборвал его Седрик качая головой, — ты говоришь так, словно Массиму дал тебе задание полететь на Альфу Центавра. Во-первых, мы все четверо друзья, и во-вторых, у меня такое впечатление, что выход не доставляет тебе особого удовольствия. Если ты не хочешь, скажи это Массиму — я выйду вместо тебя.

Дамар отступил назад и начал возиться со своим скафандром.

— Все уже в порядке, Седрик.

— Действительно все в порядке, Дамар?

— Да, Седрик.

Они проверили давление, температуру и передатчики скафандра. Джефсон вернулся.

— Шлюз в порядке, all right, — сообщил он. — Как ты чувствуешь себя, ловец жемчужин?

— Отлично, Генри. Сколько до зонда?

— Через полчаса мы будем на месте.

Они немного помолчали. Затем Дамар начал тихонечко напевать себе под нос что-то. Это была «его» песня, от которой он не мог отделаться. Седрик удалился. Когда он был у Массиму, его прихватил смех, потому что Джефсон, который никогда не любил эту песню, теперь напевал ее вместе с ним. Их пение в два голоса разносилось по кораблю. Даже Массиму ухмыльнулся. Из-за великого события среди них воцарилось единодушие, как нельзя лучшего.

До зонда было рукой подать. Седрик оценивал расстояние в двадцать пять метров. Еще десять минут, затем он парил бы непосредственно у борта. Он наблюдал за ним через небольшой иллюминатор в лаборатории. Полированная поверхность блестела в солнечном свете, на ней можно было отчетливо различить слово «Дарвин. Он слышал, как Массиму говорил с центром, и подумал о том, что в ЦУПе, вероятно, было еще больше. Александр Вулько и Нанга сейчас тоже узнали бы об этой первой косвенной встрече с «Дарвином». При мысли о Нанге он вдруг вспомнил о ее письме. Он должен был открыть его только в том случае, если бы они нашли след пострадавшего космического корабля. Разве зонд не был следом? Он посмотрел в иллюминатор. Зонд приблизился, но до выхода оставалось еще немного времени; времени, которого было достаточно, чтобы выполнить обещание. Седрик вынул письмо из кармана. Конверт не был подписан. Он открыл его и вынул исписанный листок. Нанга вывела большими, четкими буквами.

Седрик, любимый!

Сейчас ты вскрыл мое письмо. Значит, момент, которого мы с тобой так ждали, наступил. Чувствуешь, как я близко? И сколько бы счастья или боли не принесли бы эти часы, я крепко пожимаю твою руку и хочу сейчас кое-что сказать тебе. Седрик, большой, любимый мальчик, боль не может быть настолько большой, а счастье — настолько всеобъемлющим, чтобы и для этой радости не нашлось места. Уже несколько недель я уверена: Еще прежде чем ты вернешься, я больше не буду одна. Я так счастлива, Седрик, и я знаю, что этот подарок нашей любви и тебя сделает счастливым. Я обнимаю тебя и благодарю тебя за все. Скоро ты будешь стоять передо мной, совсем близко, так же, как сейчас близки к тебе эти строки.

Нанга."

Волнующее событие, которое происходило в эти минуты на борту, требовало от него концентрации. При первом беглом прочтении ее слов в нем появилась лишь смутная догадка. Затем он прочел письмо во второй раз, в третий раз, и у него вырвался возглас радости. С письмом в руке, он поплыл в командную рубку. Он не мог говорить, потому что Массиму приложил палец к губам. Центр отдавал распоряжения. Седрик забрался в лазарет. Там были Джефсон и Дамар.

— Эй, вы, марсиане! — задорно воскликнул он, — вы, ни о чем не подозревающие космонавты! Взгляните на меня! Дамар, Генри, посмотрите на меня. Что бросается вам в глаза? Ну?

— Он вскрыл письмо, — сказал Джефсон, — письменное признание в любви из рая.

— Да, — торжественно сказал Седрик, — Нанга ждет ребенка.

На мгновение оба спутника смотрели на него озадаченно, затем Джефсон воскликнул: «Эй, Массиму, ты слышал это! Седрик станет отцом! За это надо выпить!»

— Не кричи так, — призвал его к спокойствию Дамар. Он протянул Седрику руку.

— Я поздравляю тебя, Седрик.

— Спасибо, Дамар. Это она четко подгадала — именно сейчас. Я совершенно потрясен…

Джефсон тоже поздравил его и сказал: «Тогда мы должны позволить тебе особый сеанс связи. Это будет сюрпризом, когда „Дарвин“» будет перед нами. Папочка Стюарт стал дедушкой».

Седрик хотел что-то ответить, когда Массиму крикнул: «Время настало. Шутки в сторону. Приготовься, Дамар."

Зонд вплотную приблизился к борту.

Дамар вошел в шлюз. Это было небольшое помещение на бортовой стенке, которое в случае чрезвычайной ситуации могло принять четырех человек. Здесь находилась также катапультирующая установка, с помощью которой можно было выстреливать информационные зонды. Запуск происходил посредством пружины, которую можно было установить на разные значения давления.

Они переговаривались по радио. Дамар выпустил воздух из шлюза. Через два крошечных окошка Седрик и Джефсон могли видеть, как он закрепил трос на своем скафандре. Затем он медленно отворил люк. О каждом своем движении он сообщал Массиму по радио. Через две минуты шлюз опустел. Дамар закрыл его снаружи, сам же он выплыл в пространство.

Из сада они могли видеть, как он появился из-под нижней части корабля. Он подобрался вплотную к их иллюминатору и мог бы увидеть их знаки, но его внимание было приковано к зонду. Реактивная установка приблизила его к блестящему шару. Джефсон и Седрик с напряжением наблюдали его движения. Бесформенный скафандр Дамара сверкал в солнечном свете. В левой руке он держал сеть, в которой он должен был переносить зонд. Несмотря на то, что они достаточно хорошо знали это парящее состояние, все же движение в открытом космосе давалось им трудно. Он взлетел по вертикали, и они могли видеть лишь трос, который вяло двигался перед иллюминатором словно змея.

В командной рубке Массиму комментировал все слова Дамара центру управления.

— Он вплотную подошел к зонду, — сказал Массиму. После паузы: «Он у Дамара. Он задвинул антенны, уложил его в сеть. Все отлично получилось. Дамар возвращается к космическому кораблю. Здравствуйте, доктор Мезенцев, я сейчас прервусь, Дамар в любой момент может войти в шлюз. Я снова выйду на связь, когда он будет на борту.

Массиму выбрался со своего места и направился к шлюзу. Он переговаривался с Дамаром через маленькую рацию размером с ладонь, спросил его, все ли прошло гладко, и получал явно удовлетворительные ответы. Со времени выхода Дамара прошло три с половиной минуты. Седрик ждал у окна шлюза. У него забило в виске. Что было в зонде? Это могли быть новые данные об изменении траектории, но и другое тоже было возможно — может быть, прощание, последнее послание… Была гробовая тишина. Снаружи что-то ударилось о бортовую обшивку. Дамар находился непосредственно под ними. В любой момент он мог открыть внешний люк.

Массиму вдруг нетерпеливо выкрикнул имя Дамара. Седрик обогнул его.

— Что случилось?

— Черт возьми, отзовись! — воскликнул Массиму и на мгновение прислушался. Он постучал по микрофону.

— Давайте, быстрее, готовьтесь к выходу, с Дамаром что-то случилось!

Пока они в спешке проверяли скафандр Mассиму, тот сказал: «Я только понял, что он теряет кислород. Он висит под нами между антеннами».

Когда манометры показали предписанное давление, он поспешил в шлюз. Он открыл входной люк. Маленькое помещение моментально наполнилось кислородом. Из-за мгновенной разницы в давлении на секунду образовалась дымка. Джефсон нахлобучил на себя гарнитуру с микрофоном и наушниками и спросил, все ли в порядке.

— Да, — ответил Массиму, — сообщи в центр. Я выхожу.

В этот момент в контрольной рубке что-то зажужжало. Земля выходила на связь. Седрик подошел к микрофону. Он услышал, как диктор из центра подтвердил сообщение Массиму и поздравил команду с тем, что они подобрали зонд. Седрик сообщил об инциденте. Он едва мог говорить. Он бегло посмотрел на Джефсона. Тот стоял перед шлюзом и тихо говорил с Массиму.

— Что с ним? — шепотом спросил Седрик.

— Я не знаю, — ответил Джефсон, — тише, пожалуйста, иначе я ничего не пойму.

Они могли видеть в оба иллюминатора, как Дамар был просунут в шлюз, затем появился Массиму и закрутил люк. Джефсон снова пустил давление в шлюз. Бесконечные секунды прошли до того момента, пока измерительные приборы не показали компенсацию. Когда вышел Массиму, Джефсон испустил крик ужаса. Массиму держал на руках безжизненного Дамара, лицо которого было едва различимо за забралом его гермошлема, забрызганного кровью. У него через плечо висела сеть с зондом.