Иной мир. Часть четвертая

Глава 5

Потолок пещеры кажется знакомым, хоть и не помню, как он выглядит…

Вот и вернулся туда, откуда начался долгий путь. Вернулся, чтобы начать всё заново…

Изменить будущее, и главное – победить!

Победа – значит жизнь.

Проиграю – стану ничем…

Костёр горит где-то сзади, слышатся тихие разговоры, справа нависает громадина «Тигр», слева – стена пещеры. Меня уложили на матрас и заботливо укрыли одеялами. Совсем рядом, в ворохе вещей, свернувшись калачиком, спит кто-то маленький. Маша? Более чем уверен, что она.

Господи, как мне паршиво! Такое самочувствие, будто машина сбила на мосту, откуда я впоследствии улетел и приземлился прямо под колёса стремительно несущегося локомотива, да так и болтался там, между колёсными парами и шпалами, пока не прошёл весь состав. Когда же всё кончится? Почему каждый раз, как пробуждаюсь, мне так плохо? Проклятие, не иначе…

Превозмогая последствия долгого отсутствия слюны, я позвал:

– Росс, воды…

Ворох тряпья зашевелился, из него вылезла Маша, раздался щелчок, и свет кемпингового фонаря взорвал мои глаза. Не могла она яркость убавить? Теперь привыкай, жмурься…

Вода, живительная вода, как я рад тебе. Маша, солнышко моё, как отпустит – расцелую, и не только. Спасибо!

Пил так, будто в жизни воды не пробовал. Голос вернулся, и зрение нормализовалось, но боль из тела не ушла. Так, а глаза и уши, они ведь больше не беспокоят. Излечились!

– Как себя чувствуешь, Никита? – Маша сияет от радости покруче фонаря, но при этом из глаз текут слёзы. – Я боялась, думала, умрёшь. Спасибо тебе, ты всех спас…

Голова Росса возникла в нехорошей близости. Всмотревшись, он поинтересовался:

– Как чувствуешь себя, племянник? Ты напугал меня, мы думали, всё, прощаться придётся. Ноги чувствуешь? У тебя на спине синяк, возможно, нервному столбу досталось, пошевели-ка пальцами.

Маша откинула одеяло в районе ног. Не знаю, что там со спиной, но уверен, то же и с остальным телом. Главное – оно меня слушается.

– Ноги в порядке. – Росс не смог сдержать облегчения, голос выдал его. – Синяки и ссадины – дело времени, скоро пройдут, до свадьбы точно заживёт. Голоден? Есть тушёнка и тушёнка, но выбирай что-то одно, и не забудь объяснить, почему ты захотел взять именно её. Мы тут двое суток торчим, она уже всем надоесть успела. Действовать без тебя не решались, сейчас находимся в пятидесяти метрах от точки выхода из портала, тут местечко удобное.

– В пропасть никто не упал? Твоя идиотская теория, она сработала? – почему-то захотелось спросить именно об этом.

Дядя Вова качнул головой:

– Нет, здесь без жертв обошлось, хоть теория и не сработала. Пропасть никуда не делась, но мы о ней знали, поэтому «Тигр» сумел остановиться и понемногу уйти в сторону. С «Тойотой» оказалось сложнее, она выходила почти следом и ухнула в пропасть передними колёсами. Упала бы, если б не страховка, зацепили ручной лебёдкой за каменюгу. Обошлось, потом вытащили «Тигром».

– Подожди, дядь Вов… – я напряг извилины, вспомнил расположение машин, открывающих портал, относительно реки при первом отправлении, и спросил: – Шишиги, они мордами в какую сторону стояли? На Енисей смотрели или противоположно?

– К Енисею задом стояли. Разве не так надо было?

Я через силу улыбнулся:

– Нет, не так, нужно было наоборот, теория твоя так и осталась не проверена…

– Огромный таракан! – зубки Маши начали отбивать барабанную дробь. – Он выполз и хотел слопать Немого…

Я усмехнулся. Слово-то какое сказала! Слопать! Блин, так прикольно звучит. Я знаю местных насекомых и не сомневаюсь, сожрать человека способны не поперхнувшись. Некоторые могут даже целиком.

– Это был не таракан, – Росс бросил взгляд куда-то в темноту. – Спустя полдня нахождения в этой пещере из пропасти заявилось что-то, похожее на мокрицу, но намного крупнее, метра два длиной, с огромной пастью, украшенной тремя рядами щёлкающих жвал. Немой отлучился в темноту по нужде, спрятался за камушком, включил фонарь, но штаны снять не успел, в них сходил, сразу по большому и маленькому… И теперь он не говорит, оправдывает прозвище.

Плевать на боль, смеюсь, все лёгкие ходуном ходят, морда перекосилась от этого, но удержаться не могу. Представил картину, и всё, на хохот пробрало. Бедный Немой, не повезло, зашёл в темноту, врубил свет, а тут такое, что тепло по ногам само пошло… Помню, как в аналогичной ситуации побывал, только там была сколопендра. Оказывается, не такой трус, ведь в штаны не напрудил тогда. Хотя будь с фонарём и посвети на неё, может, и напрудил бы.

– Ты что-то про еду говорил, дядь? – напомнил я. – Тушёнку полопаю за милую душу, неси сразу пару банок. И воды побольше давай, мне нужно восстанавливаться.

– Сам дойдёшь, – буркнул Росс.

Двигаться способен, хоть это и больно. До костра, роль которого выполняет газовый примус, доковылял и узнал, что нас не так много, как ожидал, всего лишь шестеро. Я, Маша и Росс – первая тройка. Боря-изверг, Немой и Василий – тройка номер два. Негусто.

Ох, ну и рожи. Все на меня волками смотрят, как бы тушёнкой не поперхнуться. Я, что ли, их сюда притащил? Попытаюсь выяснить причину негатива:

– Мужики, вы на меня смотрите, как монашки на сутенёра. Объясните причину?

Немой встал, включил фонарь и направился к бронемашине «Тигр». Василий перевёл взгляд на пламя примуса, попытавшись сохранить невозмутимость. Зато Боря-изверг, он же дважды Боря, он же Борис Кушкин, ответил:

– Мы боимся тебя, Ермаков. Хоть помнишь, что исполнял там, на Земле?

Я мотнул головой и продолжил уплетать тушёнку. Бой со Светлыми в памяти почти не сохранился, всё расплывается, ощущение – будто в мутную воду смотришь.

Росс, присев рядом, обнял меня и избавил от участи отвечающего:

– Не помнит мой племянник ничего, понятно тебе? Что-то не слышу благодарностей в адрес Никиты, если бы не он, вряд ли были б живы. Ноги ему облизывать должны, а не гневно глазёнки пучить!

– Пожалуй, откажусь от столь заманчивого предложения. – Я подмигнул Василию. – И не нужно благодарностей, мне от них ни холодно, ни жарко. Пофиг, просто дайте нормально поесть…

Поесть нормально не успел, хоть реальные люди и дали мне такую возможность. Проснулась Всезнайка и начала рассказывать:

«Сорок девять часов и тринадцать минут – ровно столько времени ты находился на восстановлении. Из них можешь отнять сорок одну минуту, потому что это время ушло на разговор во сне, во время которого тело не восстанавливалось. Всё проверив, могу утверждать, ты относительно в полном порядке, Никита. Есть минусы вроде ушибов, ссадин и неглубоких ран, уже зашитых Машей, но зацикливаться на них не стоит, с тобой бывало и похуже. Считаем, что перемещение прошло отлично, отделались малой кровью. Как объяснишь то, что вытворял, товарищам, твои проблемы».

«Ничего не буду объяснять, не до этого мне. Да я и не помню почти ничего из того состояния, муть одна. Того, что был крут, мне достаточно. Если возникнет нужда, можем повторить?»

«Можем, но ты уже знаешь, что это опасно для здоровья. Я бы не советовала повторять, а ещё лучше забыть. Забудешь?»

«Учитывая факт преждевременного старения, я понимаю, что злоупотреблять скрытыми резервами организма не стоит, но и ты понимай, если будет аналогичная задница, какая была перед отправлением, то повторить придётся. Лучше состариться лет на десять-двадцать и остаться живым, чем стать молодым трупом. Согласна?»

«Полностью согласна, ты умеешь убеждать».

«Ну вот и славно, а теперь переходим к вопросам первой важности. Самый важный – что ты и Второй творите в моей голове?»

Всезнайка засмеялась, а затем ответила:

«Веселишь меня, спасибо… Отвечаю честно: ничего не творим, без тебя моделирование воспоминаний в снах просто невозможно. И Второй без твоего присутствия тоже существовать не способен, он сейчас где-то, но не со мной. Разум человека, как и не человека, сложная штука. Очень сложная! Уверяю, никакой порнографии нет и быть не может. Хотя я ошибаюсь, ты тот ещё пошляк, порой краснею от твоих мыслей…»

«Ладно, проехали, давай к заданию перейдём. Что мне делать в ближайшем будущем? С медведем встреча неизбежна, это понятно, а что дальше? Ехать прямиком в посёлок? Дорогу подскажешь?»

«Диалог с медведем построить помогу, там проблем быть не должно. Затем тебе нужно найти англичан и уговорить ехать с вами. Мы ведь гуманны, да? Да, гуманны, а значит, не будем обрекать четверых людей, которые стали жертвами обмана, на смерть. Согласен?»

«Не знаю, как буду искать англичан, потому что в этот раз время идёт иначе. Вдруг они успели уехать? Попробую найти, но не обещаю».

«Найдёшь, я почему-то уверена в этом. Дорогу подскажу, а там следы в помощь. И дорогу к посёлкам подскажу. Единственное, в чём не вижу смысла, так это встреча с охотниками-французами, а вот на встрече с Тощим и его подельниками настаиваю, их нужно убрать, на том свете как доброе дело зачтётся, если он есть, тот свет».

«Всё понял, всё принял, приступаю к выполнению. Будешь нужна – позову. А теперь пока…»

«Не забудь напомнить всем про вакцины. Местные бактерии и вирусы скоро начнут действовать. О себе не беспокойся, как и о Россе, вы иммунные. Вот теперь пока…»

Поев, почувствовал прилив сил. И ещё кое-что понял: оказывается, зрение и слух вправду получили обещанное, теперь намного лучше вижу в темноте и слышу то, чего раньше не было. Прикольно сидеть у костра и, прислушиваясь, улавливать звук дыхания Немого, сидящего в броневике. Надо будет разузнать насчёт других модернизаций, вдруг что-нибудь такое же ценное найдётся. Ради этого готов на страдания.

– Росс, что там с мокрицей, удалось убить её или сама убралась? – не скажу, что мне очень интересна судьба одного из множества пещерных чудищ, но узнать ведь нужно.

– Уходить не захотела, пришлось убить. Рот у неё большой, поэтому я закинул в него гранату. Перекус имел летальные последствия. – Росс сказал об этом так непринуждённо, будто всю жизнь охотился на мокриц-переростков. – Немой молодец, если бы не дал дёру, сейчас уже переварился бы, а мы, возможно, так и не узнали б, кто его сожрал. Обошлось…

– Везунчик ваш Немой. Теперь скажу о том, что делаем дальше. Созывай всех, чтобы по нескольку раз одно и то же не повторял.

Через минуту вокруг примуса, дающего свет, собрались все. Глядя на огонь, я начал вещать:

– Прямо сейчас мы собираемся и двигаем на поверхность. По пути нам встретится представитель местного разума – медведь по имени Угрх. Контактировать с ним буду я один или вместе со Старым. Остальные посидят в машинах. Разрешение на выход получите после того, как договоримся. В прошлый раз контакт был удачным, но тогда я был один, а сейчас нас целая толпа. Кто знает, как отреагирует на это медведь? Никто не знает, поэтому страхуемся. Всем всё понятно? Возражения есть?

Возражений не последовало, только Боря-изверг спросил:

– А что потом? К людям поедем? Когда уже можно будет кого-нибудь убить?

Я усмехнулся:

– Потом будет весело. Возможность убивать у тебя точно будет…

Говорят, автомобиль не имеет души, это всего лишь кусок железа с незначительным количеством резины, пластика и цветных металлов.

Я не отношусь к числу людей, которые считают именно так. В моём понимании автомобили живые. Они, как и люди, способны чувствовать, как ним относятся. А ещё любят ласку и уход. Не поменяешь вовремя изношенное колесо – можешь, в лучшем случае, потерять время, а в худшем жизнь.

«Тойотка», моя двухтонная девочка, что с тобой сделали эти уроды Светлые? Мне больно смотреть на разбитое лобовое стекло, дыры от пуль в кузове, все эти вмятины и царапины. Прости, но отремонтировать тебя прямо сейчас не способен. Терпи, не ломайся, не показывай характер, будь покорной и жди – скоро, совсем скоро будешь как новая.

– Ермак, хватит уже металлолом облизывать, садись и поехали! – Росс рывком открыл дверь «Тойоты» и сделал приглашающий жест: – Сам залезешь, или забросить?

Качнув головой, я задал ряд важных вопросов:

– Дырки в шинах хорошо залатали? Антифриз бежал, все патрубки проверили, радиатор новый качественно поставили? Тормоза в каком состоянии, надеяться на них или можно забыть? Мотор не троит? Фары-стопы-габариты горят? Запасные детали лежат в салоне и на крыше, если вы не знали.

Боря-изверг нарисовался по правую руку и отчитался:

– Все запасные части нашёл, но не все поставил. Радиатор старый ещё походит, я его пропаял, теперь даже крепче. Патрубок один только поменял, другие целые остались. Тормоза не пострадали, мотор в норме, электрика моргает-светится, рулевая рулится, колёса крутятся, пары трения трутся. Кузов только не смог сделать, не жестянщик. Ну и лобаш в хлам, а запасного нет.

– Он есть, но ты бы его всё равно не поставил. – Я с трудом забрался в салон Тойоты, закрыл дверь, быстро запустил мотор, затем открыл окно и, посмотрев на Борю и Росса, поинтересовался: – Долго вы собираетесь мною любоваться или поедем, наконец?

Выслушав нецензурную брань, спокойно нажал кнопку стеклоподъёмника, улыбнулся сидящей на пассажирском сиденье Маше и включил передачу. В путь!

В чём отличия этого будущего от того, несуществующего? Почти ничем оно не отличается, за исключением времени. Тогда, после выхода из портала, я сразу поехал на поверхность, а сейчас прошло более двух суток, которые мы провели на одном месте. Могла пещера измениться за столь короткое время? Возможно, хоть мне в это верится слабо, но глаза обманывать не могут. Шесть пар глаз видят крупный лаз в стене пещеры, и только одна пара знает наверняка, что его тут не было.

Исследовав останки неизвестного животного, я понял, что оно на самом деле мне известно: смесь крокодила с росомахой, голова имеет три глаза, размер крупный, четыре лапы-присоски, крупная пасть забита зубами, да так, что свободного места не осталось. Тот самый пещерогрыз, так сильно напугавший меня когда-то, но на самом деле не опасный. Интересно, кто его так уделал? Башка в одной стороне валяется, лапы разбросаны тут и там, туловище напоминает кусок фарша, потому что из него вынули хребет.

– Ты там про какую-то зверушку рассказывал, Ник, – прошептал стоящий рядом Росс. – Это она сотворила?

– Нет, – ответил я, мотнув головой. – Всё это останки той зверушки, а вот кто мог сделать с ней такое, я не знаю и знать не хочу. Очень надеюсь, что животина, устроившая тут колбасный цех, ушла в ту нору. Лишь бы не в сторону поверхности.

Дядя Вова направил луч фонаря на дыру в стене пещеры и пробормотал:

– Жутко, однако, а я ведь далеко не пугливый человек.

С этим сложно не согласиться, потому что единственные, кто покинул машины, это я и Росс. Остальные сидят внутри и цокают зубами так, что даже снаружи слышно.

Почти неощутимая вибрация появилась на секунду и пропала.

– Ты почувствовал? – тут же спросил я.

– Говори тише! – прошипел Росс и кивнул: – Да, почувствовал и искренне надеюсь, что исходила она от Васькиной задницы, но боюсь, что надежды не оправдаются. Ты энциклопедию фауны этого мира внимательно читал, Никита?

– Нет, так и не прочитал. Монстров изучал обычно при личной встрече.

Снова появилась вибрация, на этот раз продержалась чуть дольше.

– А я знаю всех, проштудировал от корки до корки, почти наизусть. Память хорошая, никогда не жаловался. Рассказать, кто способен вибрировать?

– Да говори уже! – не выдержал я. – Убить можно этот вибратор? Если да, то как?

– Можно, Ник, и довольно легко, но для этого нужно иметь за пазухой пушку. Она у тебя, случаем, не завалялась?

– Всё, уезжаем! – Я схватил Росса за плечо и попытался развернуть к машинам, но он не позволил, ловко крутанувшись и одновременно указав в сторону выхода:

– Не уезжаем, Ник, вперёд нельзя. Смотри!

Что там говорила Всезнайка про новое зрение? Улучшиться должно было? Да, улучшилось, но тут, вижу, и более глазастые имеются. Дядя Вова, человек-загадка, первым увидел монстра, который носит весёленькое имя Вибронос, полученное благодаря огромной голове и горбатому носу. Каждый вдох и выдох существа создают вибрацию. Есть гипотеза, что благодаря ей тварь способна видеть, потому что глазами природа обделила, а вот про мощные лапы и здоровенный рот не забыла, с этим на славу поработала. Но природа ли это была?

Вибронос отдалённо похож на вытянутого кверху колобка кубового объёма, снизу к которому приделали две лапы для передвижения, а с боков пару страшно когтистых почти-рук для расправы над добычей. Перехода от головы к туловищу почти нет, шея атрофировалась. Нос мог бы зваться горбом, будь он на спине.

– Не так страшен чёрт, как его малюют! – оценив скорость образины, идущей навстречу, и примерный рост не более двух метров, я приободрился. – Шанс завалить его есть, дядь Вов, но без командной работы и массированной стрельбы не обойтись. У нас примерно минута, зови своих спецов, будем первый нормальный трофей брать!

Дружный рокот автоматных очередей не пожалел наши уши. Монстр от града пуль, летящих в него, сперва взбесился, показал значительное ускорение, а затем начал останавливаться. Когда ему оставалось до нас метров десять, я потратил третий магазин и принялся перезаряжать автомат. Василий, тоже копающийся с оружием, бросил взгляд на тварь и выдал то, что я не ожидал, – решил свалить. Остальные, слава богу, остались и продолжили утюжить гиганта, но только мы с Россом поглядываем на потолок, потому что обвал может случиться в любой момент, ведь камень не любит громких звуков.

– СТОЯТЬ! – крикнул я во всю силу, но меня не услышали.

Немой, оторвать бы ему башку, метнул гранату и тоже рванул за Василием. И это профессионалы Росса? Их в детский сад отправлять надо, там им самое место.

Бежать пришлось быстро, очень быстро. Едва успел нырнуть за «Тойоту», и взрыв прогремел. Ударная волна почувствовалась даже в укрытии, а затем я приготовился к обвалу. Секунда, вторая, третья…

Отбой, обвала не будет, вместо него снова грохот выстрелов. Кто там стреляет?

Вибронос пал, но Василия и Немого это не смущает, несутся к нему на всех парах, одновременно постреливая. Может, перестрелять их? В будущем станет меньше проблем…

Битва закончилась, и победил человек. Из потерь только новые царапины на машинах – осколки оборонительной гранаты постарались. Запал «Ф-1» имеет четырёхсекундную задержку, которая и позволила всем спрятаться, а ведь мог кто-нибудь не успеть. К примеру, всё ещё не восстановившийся я. Пришло время наказать виновных…

Развалившись на сиденье и мучаясь от боли в теле, я улыбался зрелищу, открывающемуся в отсутствующем лобовом стекле: Вася и Немой семенят перед «Тойотой», которой управляет Маша. Отличное наказание им придумал дядя Вова, намного лучше предложенных мною, в которых упор ставился на физическое насилие методом избиения. Пусть бегут, полезно для здоровья…

Узкие участки и трудные подъёмы проехали не без неприятностей: колесо на «Тойоте» порезали, и в одном месте пришлось сбивать выступ, потому что «Тигр» в него упирался крышей. Есть такая поговорка – на пять минут ума не хватило. Это именно про нас, потому что о колёсах, которые можно было спустить, мы подумали уже после того, как победили камень ломами.

Заветное место узнал сразу, а затем и огонёк различил вдали. Медведь никуда не делся, ждёт, сидя у костра. Лежанка из травы и веток, а также здоровенный рюкзак и приставленное к стене пещеры копьё – всё на своих местах.

Остановив машину в нескольких метрах, я выключил фары и улыбнулся, потому что разглядел знакомый чайник с отваром, стоящий на углях. Ещё должен быть котелок с похлёбкой, но его что-то не видно. Ну что, пора выходить и знакомиться.

Опять игра в гляделки. Я смотрю и улыбаюсь. Угрх, наверное, в замешательстве. А может, и нет.

Первым к действию приступил медведь, как и тогда. Стукнув себя лапой в грудь, прорычал:

– Угрх!

Я кивнул и тоже представился:

– Никита.

Всезнайка решила, что пора вмешаться:

«Назови его полное имя, Никита».

«Какое полное имя? Я что, знаю его?».

«Знал, но забыл. Напомню, медведя зовут Угрхрафрензангронрых. Назови его так».

«Нервных клеток переела, что ли? Да я язык в трёх местах сломаю, если даже половину попытаюсь проговорить».

«Попытайся, я помогу. Не сможешь целиком, тогда говори по слогам».

– Угрххрен… нет, не то… Угрх-хра-френдзона… Какая, нафиг, френдзона? – покашляв, я решился на ещё одну попытку: – Угр-хра-френ-зан-грон-рых! – округлив глаза и чувствуя затылком взгляд сидящего в «Тойоте» Росса, воскликнул: – Получилось! Я смог сказать твоё полное имя! Кстати, на нашем языке оно звучит как Знающий Мир. Как тебе, такое, Угрх?

Надеялся, что удивлю, а удивился сам, потому что услышал совсем не то, что ожидал:

– Я давно почувствовал тебя, человек Никита. Нам есть что рассказать друг другу, верно? Присаживайся, в ногах правды нет…

Дождавшись, когда я сяду, медведь продолжил говорить:

– Мир изменился, я почувствовал сразу же, как ты появился, Никита. – Угрх говорит медленно, будто нарочно растягивая слова. Мне кажется, или он действительно наслаждается впечатлением, которое производит на остальных? Боря даже не моргает, встал у стены и будто в статую превратился, по роже видно, что удивлён, но страху там места нет.

Василий и Немой такой стойкости не проявляют, переминаются с ноги на ногу, крутят головами на все триста шестьдесят, испуганно зыркают. Маша где-то посередине, боится, это хорошо заметно, но виду не подаёт, хоть и держится за широкой спиной Росса. Он, кстати, само спокойствие, просто стоит позади меня и, внимание, ест шоколадку!

– Всё-таки вы умеете читать мысли, верно? – спросил я.

– Нет. – Угрх неспешно качнул головой. – Уверен, ты уже спрашивал меня об этом, и уверен, что тогда я, как и сейчас, ответил правду. Наша раса не имеет способностей читать мысли. Поголовно не имеет, но есть уникальные особи, которым этот дар даётся при рождении. Мне он не открылся, я лишь жалкий эмпат, как и большинство. Могу чувствовать эмоции, особенно те, которые направлены на меня. Для тебя это исчерпывающий ответ?

– Нет, потому что ты так и не объяснил, как почувствовал меня. Разве я думал о тебе при переходе?

– А разве я говорил, что почувствовал тебя во время перехода через портал? – спросил Угрх и сам же ответил: – Нет, я не знал о тебе во время перехода твоего тела из того мира в этот, потому что тело было пустым, разум в нём отсутствовал. Всё, что почувствовал, это эмоции твоих спутников, в основном страх и растерянность. Ты был не с ними, вообще не был в теле. Где был, я не знаю… Возможно, плавал в пучинах собственного разума, сильно искалеченного вмешательством извне. Твоё возвращение в тело, которое произошло совсем недавно, я не пропустил, и тут же по эмоциям понял: случилось то, чего быть не могло. Ты человек из будущего, которое не будет существовать никогда. Я прав?

Смысла умалчивать не вижу, поэтому кивнул. Угрх тоже кивнул и сказал:

– Мои догадки оказались верными, значит, происходило что-то масштабное. Медведи наверняка участвовали в этом и, опасаюсь спросить, проиграли? Это был союз медведей и людей, верно? С кем мы боролись, человек? Попробую угадать, главным врагом были люди? Никита, ты сможешь рассказать всё от начала и до конца? Что было там, откуда ты пришёл? К чему готовиться мне и таким, как я?

– Рассказ будет долгим. Ты готов слушать четыре часа?

«Остановись, не рассказывай ничего, пока рано. Козыри в рукаве надо использовать по максимуму, пойми это».

«Понимаю, но ты ведь молчала, а я мысли того, кто в моей голове сидит, читать не умею. Давай, командуй!»

– Две личности в одной голове? – спросил Угрх, пристально всмотревшись в меня. – Интересное явление, никогда не встречал подобного. Как это происходит?

Я нахмурился и спросил:

– Ты точно не читаешь мысли?

– Говорил уже, не читаю. Если бы умел читать, то не спрашивал бы. Всё, что я сейчас уловил, – это смена твоего эмоционального фона, уход на несколько секунд в себя. Мне интересна твоя странность. Да, именно странность, ведь болезнью это не назовёшь. Люди с психическими отклонениями ведут себя иначе, встречал таких, их сложно назвать нормальными. Ты нормальный, но при этом в твоей голове находится ещё кто-то. Это особь противоположного пола?

«Ничего не говори ему, уведи разговор в другое русло».

– Я не буду отвечать на эти вопросы, Угрх. И не объясню причины нежелания отвечать. Просто забудем, хорошо?

– Это не ты решил, но разницы для меня нет. Не хочешь отвечать, не отвечай.

«Спроси про то, что он делает в этой пещере. И про родных спроси. Хочу проверить, врал он в прошлую встречу или говорил правду».

– Можно задать вопросы личного характера? – поинтересовался я.

Угрх кивнул:

– Задавай, отвечу, но сразу уточню: если ты уже спрашивал меня об этом, то не услышишь ничего нового.

– В чайнике чай? – спросил Росс и спокойно переместился к костру. Усевшись прямо на пол пещеры, скомандовал: – Немой, принеси мне что-нибудь из машины под задницу!

– И тушёнки три банки захвати, – добавил я, а Россу пояснил: – В чайнике тёмно-зелёная тягучая жидкость, которая пахнет травяным отваром и при употреблении вызывает бодрящий эффект, но злоупотреблять ею не стоит, потому что дальше будет что-то вроде опьянения. Одна кружка – норма.

Мишка прерывисто зарычал, так он смеётся.

– Что-то не то сказал? – удивился я.

– То, всё то, просто ты сказал, что жидкость пахнет травяным отваром. А как, по-твоему, должен пахнуть травяной отвар, Никита, если это он и есть?

– Назвал как мог, от этого содержимое чайника не изменится, – буркнул я.

Дядя Вова схватил чайник и сделал глоток прямо через носик. Посмаковав, улыбнулся, что явление достаточно редкое, и поставил вердикт:

– Недурственный отварчик, мне понравился. Учитывая факт, что это первое, чего я попробовал в этом мире, ставлю пять с плюсом. Угрх, ты молодец, поделишься рецептиком?

Приковылял Немой. Молча отдал Россу сложенный походный стульчик и стопку стаканчиков, а мне вручил тушёнку. Заинтересованный взгляд медведя не остался незамеченным, поэтому я не стал медлить и передал банки ему.

Хрум-хрум, Угрх быстро пережевал и проглотил все три банки. Смачно рыгнув, выдал:

– Ты использовал запрещённый приём, человек! Ещё есть? Я готов обменять рецепт отвара на этот волшебный деликатес!

На меня процесс поедания тушёнки медведем впечатления не произвёл, а вот остальных удивил: Василий и Маша челюсти на пол пещеры уронили, Боря-оружейник просто округлил глаза, а Немой вообще к машинам начал пятиться, что-то беззвучно бормоча. Росс, хмурясь, спросил:

– Миша, ты что-нибудь про открывашки слышал? Если нет, то объясню: это такая штучка, которая помогает извлечь содержимое из консервной банки, чтобы не грызть её зубами. Можно ещё нож использовать, или любой острый предмет, когти твои отлично подойдут. И даже напильник годится, только долго это. В общем, способов море…

– Я могу локтем открыть банку, только для этого кастрюля нужна, чтобы содержимое не собирать с пола, – тихо сказал Боря.

– Плевать! – Угрх мощно махнул лапой. – Железо тоже организму нужно, пользу приносит. У вас есть ещё консервированная говядина? Мне она нравится!

«И долго ты собрался комедию ломать, Никита? По-твоему, это весело, да?»

«А по-твоему нет?»

«Прекращай! Ты понимаешь, что можешь навредить медведю? Тушёнка для него как наркотик, какой-то из консервантов так действует, неизвестны последствия передозировки».

– Немой, принеси, пожалуйста, ещё тушёнки, – попросил я и тут же уточнил: – Целый ящик волоки!

«Я тебя предупреждала!»

«Ага, я слышал, спасибо!»

«Возможен летальный исход!»

«Эту громадину хрен убьёшь, особенно тушёнкой. Так что, пожалуйста, заткнись!»

Одна за другой банки отправлялись в пасть, и в считанные мгновения коробка опустела. Похоже, что у медведя вместо желудка бездна, человеку даже десятую часть за раз не съесть.

Грозный, леденящий душу, заставляющий волосы шевелиться, а то, что между ног, дрожать, рык вырвался из пасти медведя и отразился от стен пещеры. Показалось, или камни завибрировали?

Налитые красным глаза, пена в пасти, выставленные когти, бугры мышц под шерстью – Угрх выглядел устрашающе, даже берсерки бы позавидовали его внешности. Спрашивается, почему я испугался?

Росс первый, кто начал действовать – перекатом назад увеличил расстояние до медведя, встал в позу на одно колено, выдернул пистолет из кобуры и взял Угрха на прицел. Остальные просто бросились врассыпную, кто куда. Не повезло Василию, запнулся о камень, упал лицом в пол, да так и остался лежать. Маша, Немой и Боря-изверг использовали транспорт как укрытие, видимо, понадеялись, что в случае атаки со стороны медведя броня «Тигра» их спасёт.

– Ник, что за хрень происходит, это он так на тушняк отреагировал? – спросил Росс, контролирующий малейшее движение Угрха. – Мне пристрелить его, или как? Нападёт? Говори, я уверен, что ты знаешь, как с этим бороться!

Хвататься за оружие я не рискнул, если бы медведь хотел напасть, то уже сделал бы это, и скорее всего, мы бы не успели остановить его. Происходит что-то другое, непонятное, чего прежде не было. Неужели тушёнка виновата? Если да, то я идиот.

Рыкнув намного тише, Угрх сделал шаг назад, упёрся спиной в стену пещеры, покачнулся и начал заваливаться на бок, при этом закатив пустые глаза. Рухнув почти без звука, выгнулся жуткой дугой, на секунду застыл, а затем обмяк и прекратил всякое движение.

– Сдох, что ли? – Росс осторожно встал, но оружие не убрал. – Ник, ты что, язык проглотил? Ответь мне! Ответь, пока я не всадил в тебя пулю, потому что мне хочется пристрелить шутника, который далёк от шуток. Скажи, что это глупая шутка, и я пристрелю тебя! Ермаков, не зли меня, говори!

«Идиот, говоришь? Нет, ты не идиот, ты конкретный дебил, Никита! Я предупреждала тебя? Да, предупреждала! Из-за тебя Угрх пом…»

«Да помолчи ты, пока ничего страшного не случилось, может, он просто без сознания, надо пульс для начала проверить, а затем уже диагноз ставить».

«Ну так проверяй! И ответь уже Россу, пусть свой пистолет либо уберёт либо пристрелит тебя!»

– Дядь Вов, ты бы пистолет в кобуру убрал, хотя бы от греха подальше… – попросил я. – Страшного ничего не произошло, мишка просто в отключке. Надеюсь…

Осторожно приблизившись, облегчённо выдохнул – заметно, что Угрх дышит. Живой, мохнач, слава медвежьим богам! Интересно, потеря сознания кратковременна или это надолго?

Василий разбил лицо при падении и получил лёгкий сотряс, но это не проблема, а скорее, даже благо, меньше глаза мозолить будет, достал уже своей боязнью и недоверием. Увы, но без серьёзных проблем не обошлось, одна имеется, и весит, по ощущениям, килограммов пятьсот. Уверен, что Угрх легче, но во время загрузки его бессознательной туши в прицеп «Тигра» все твердили о такой массе. Употели, пока грузили, но в итоге справились. Не без помощи лебёдки, правда. Пока шла погрузка, я выслушал от Росса и Всезнайки много нехороших слов в свой адрес. Первый даже побить хотел в профилактических целях, по-родственному, так сказать.

Теперь нас больше ровно на одного – мишка, пребывающий в состоянии глубокого сна, поедет с нами, бросать его нельзя. Как проснётся, так решит свою дальнейшую судьбу. Захочет, останется с нами. Нет, так нет…

Какие я сделал выводы после случившегося? Первое – признал, что идиот и порой шутки всё же не доводят до добра. Второе – очень сильно огорчил Всезнайку, и теперь, когда всё высказала, она не отвечает, как ни зови. Третье – лишил себя возможности узнать много важного. Дал себе зарок: отныне и впредь буду слушать Всезнайку, плохого она не посоветует…