Инструкция к любви (не) предъявляется

Глава 1

Предсвадебные хлопоты затрагивают не только молодоженов, но и их друзей. Мы с Василисой, как сумасшедшие, объехали всю Москву в поисках свадебного реквизита. Большую часть по организации взяла на себя я – подружка невесты. Казалось бы, огромный город – огромные возможности, но вышло совсем наоборот. Как нарочно не смогла найти свободного тамаду, поэтому на всеобщем собрании друзей и родителей было принято решение, что Тимофей и я проведем торжество в ресторане по старым традициям.

— Провал обеспечен, — негодовал Тимофей, когда Шацкий и Василиса вышли из ЗАГСа. Мы стали бросать конфетти и рис, который раздала мама Артема каждому гостю. Гости ликовали, кричали, аплодировали, ведь все произошло так скоро, что многое не свыклись с мыслью о женитьбе ребят. Улыбаюсь Котову, подбадривая его, жму предплечье.

— Ну что ты такое говоришь, — подтруниваю, немного склонившись к нему. Котов тактично кашлянул, напоминая мне, что пришел со Стефанией в паре, а я с Макаром. Ирония судьбы, черт возьми. Мы с Тимофеем тянемся друг к другу, но стоит только приблизиться, тут же отскакиваем, как одинаковые полюса магнита. — У нас все идет по плану. Сейчас поздравим ребят, а потом в ресторан, — устало, но радостно вздыхаю. Плюс, уже так набегалась на своих высоких шпильках, что в буквальном смысле не чувствую ног. Макар, как истинный джентльмен, завидев мои муки, поспешил на помощь, предлагая свой локоть.

— Лера, переобуйся, — настаивает, широко улыбаясь. Его синие глаза так и завораживают, словно два огромных сапфира, добытых с глубин Тихого океана. Глядя на него, действительно, я очаровываюсь, и не хочется отводить взгляд в сторону. Молодой человек щелкает мне по носу, возвращая с небес на землю. — Эй? — зовет, затем нежно касается ладонью моей щеки, а у меня по спине мурашки побежали, потому что Тимофей украдкой провел тыльной стороной ладони по оголенной части поясницы. Будто напоминает, что он рядом с нами, и не стоит так лукавить перед Макаром. Вот, говнюк. Так и хочется наступить шпилькой ему на носок туфли, и как следует надавить пяткой, чтобы прекратил мучить меня своими прикосновениями. Передернувшись, получила в спину смешок от Котова и вопросительный взгляд от Макара.

— Переобуюсь, — быстро киваю головой, затем отхожу от Тимки чуть в сторону, — вот сейчас приедем в ресторан и сразу сниму эти проклятые туфли, — указательным пальчиком провожу по груди Макару, намереваясь разозлить Котова, который продолжает смотреть на меня и хмуриться. Стефа всячески привлекает его внимание, но все безуспешно. Я же рассмеялась, а потом вовсе перешла на другую сторону и взяла под локоть Властного. Макар Властный, а с виду бы в жизни не подумала, что у молодого человека может быть такая фамилия. Поспорив с ним на поцелуй, никак не ожидала, что после моих шуточек, мужчина примется всерьез ухаживать за мной. Боже, готова сквозь землю провалиться за свое поведение, но что сделано, то уже сделано.

Наконец, поприветствовав новобрачных, мы по очереди поздравили парочку со значимым событием. Затем расселись по машинам и поехали в ресторан-клуб, снятый по спец заказу Тимофеем. Сегодня перед нами выступят общие знакомые Шацкого и Котова, группа «Шоу Трумэна». Ничего не предвещало катастрофы, особенно той, что случилась на утро после свадьбы.

Было слишком жарко, и сквозь сон я попыталась раскрыться. Стягиваю с себя одеяло, и тут понимаю, что я обнажена, а на моей груди лежит крупная мужская рука. Широко распахнув глаза, аккуратно поворачиваю голову, пытаясь сообразить, что тут происходит, и почему на мне нет одежды. Но тут же утыкаюсь носом в другую мужскую спину, обнаружив, что сама его обнимаю за поясницу, словно притягиваю к себе. Мгновенно одернула руку, словно обожглась кипятком. Господи, что это все значит. Меня начинает сильно трясти. Вновь поворачиваюсь к тому, кто пригрел свою руку на мне: Макар. Спит мертвым сном, да так мило, что я бы улыбнулась, если не вся эта чертова катастрофа, о которой я совсем ничего не помню. Нет, нет, что-то обрывками начинает проскальзывать, образы, будто из дымки вырисовываются, напоминая мне о вчерашней вечеринке после завершения пьянки в ресторане. Кажется, ребята о чем-то крупно спорили, а затем мы спустились в подвальное помещение этого ресторана, где продолжили банкет у барной стойки с грохочущей музыкой. Помню, как со Стефой отплясывали вдвоем у шеста. То вместе, то раздельно – обнимали гладкий металл и под клубную музыку исполняли свои личные приват-танцы, а ребята сидели за столиком и распивали алкоголь. Тимофей прихватил с собой с верхнего этажа пару бутылок виски и вина, вдобавок еще бармен принес. Ведь свадьба у лучших друзей – грех не обмыть эту историю. А потом… Как мы втроем оказались здесь? Откинув голову назад на подушку, начинаю лихорадочно соображать, как быстро смотаться. От обиды, готова была расплакаться, ведь оба парня зажали меня между собой, что пошевельнуться трудно, не то, чтобы куда-то вырваться. Зажмуриваю глаза, пытаясь восстановить цепочку событий уже после бара, но все словно в черную дыру засосало, до невыносимой боли в голове. Стараюсь тихо протиснуться. Свободной рукой приподнимаю ладонь Макара и увожу его руку в сторону, молодой человек нахмурился, а затем повернулся на бок, давая мне больше свободного пространства. От облегчения из меня вырвался победный стон. Теперь сама отодвигаюсь от Котова, который все это время был повернут ко мне спиной, но я узнала его шевелюру, потому как своим носом уткнулась и проспала в обнимку с парнем. Присев, огляделась вокруг – это номер на две пары, точно помню, что Тимофей заказал их для супружеских пар, но уж точно не для нас. Только сейчас обратила внимание, что на мужчинах нет трусов. Повсюду разбросаны вещи, хотя мое платье аккуратно свешено на спинке стула, что стоит в углу комнаты, и под ним мои туфли. А вот шмотки ребят – занимают большую часть пола, начиная у входных дверей и заканчивая порогом в ванную. Слава богу, что на мне надеты трусики, и, кажется, никаких намеков, что было что-то большее, чем могло случиться. Затем мертвую тишину раннего утра разрывает еще один женский стон. Все произошло, будто в замедленной киносъемке: я поворачиваю голову на этот звук, и с распахнутыми от шока глазами встречаюсь с ошалевшим взглядом Стефы. Девушка тоже проснулась, но ее улыбка тут же сошла с лица, когда она увидела в прояснившемся сознании мою рыжую копну волос, а потом и всю меня.

Глава 2

Говорят, что наступать на грабли повторно – это дело святое. Сначала не понимала сути у этой фразы, и вообще, с чего вдруг она образовалась. А теперь осознаю, что я как раз получаю по своей заднице повторно. Из-за моих вспыхнувших чувств к Тимофею, страдает Макар, к которому у меня всего лишь симпатия. Но он так красиво ухаживает за мной, что порой, кажется, ну что со мной не так? Почему мне вдруг понадобился тот, кто уже занят. Опять. Устав после пешей прогулки, я уткнулась лицом в подушку. Буквально ощущаю, как тело растекается лужицей по всей кровати.

— Ох… — простонала, заглушая свой вздох. Сильно жмурю глаза, пытаясь восстановить хоть частичку из того, что мы вытворяли в баре. А потом очутились в одном номере. Переворачиваюсь на бок. Перед глазами до сих пор стоит затылок Котова, и то, как я обнимаю его за талию. Даже аромат его шампуня всплывает в сознании. — Черт! — зарычала, затем легла на спину и стукнула обеими ладошками по краям. Видимо сна мне не видать, но от вчерашней беготни, ноги гудят, словно на ходулях проходила всю жизнь. Считаю до десяти, вдох и выдох. Так ведь советуют поступать, если совсем невмоготу.

С Тимофеем мы познакомились в клубе, около трех месяцев назад, может чуть больше. Вообще спонтанно все вышло, а главное, нам было весело. Кажется, тогда мое сердце уже забилось в груди, оповещая мозг, что вот он – тот, которого я ждала не всю жизнь, но долгое время. Музыка грохотала так сильно, но это не мешало нам общаться, а потом мы долго танцевали. До упаду. Пока эту магическую химию не разорвала Стефания. Девушка, или нет, Тимофея. Наблюдая за ними со стороны, так и не смогла понять, какие между ними отношения: дружеские или они – пара. И, если Котов относился к девушке совсем по-простому, то вот Стефа – нет. Она влюблена в мужчину, и не скрывает. В тот вечер я сдала свои позиции, уступая главное место рядом с ним. Смирилась, а затем сама судьба свела нас вновь, и нам пришлось участвовать в сговоре с родителями наших друзей. Можно сказать, что с этого момента все началось по-настоящему.

— Как прошла свадьба? — спрашивает мама, постучавшись в дверной косяк моей комнаты. Я поворачиваюсь к ней лицом, с широкой улыбкой и горящими глазами.

— Отлично! — радостно отвечаю, затем немного отодвигаюсь, чтобы женщина присела рядом со мной. Моя мама – чудесная, умная, и самое главное, никогда не лезет ко мне со своими нравоучениями. Мне с ней здорово повезло. Но все-таки по ее глазам можно понять, как она переживает за меня – единственную дочь, которой стукнуло за двадцать пять. И стыдно признаться, но все еще хожу в девках во всех смыслах. От этой проскочившей правды, словно скулы свело от боли, хотя ее не было. С виду, я очень активная девушка, и, наверное, многие считают легкодоступной, а на самом деле в юности чуть не лишилась по глупости своей чести. Вовремя спохватилась за голову. — Васька наша сияла, — мечтательно протягиваю предложение. — Белое платье, красные розы. И Артем тоже молодец, — хвалю мужчину, а также своего начальника. Потом подмигиваю маме, и она рассмеялась.

— Что насчет повышения? — этот вопрос в семье наболевший, потому как прожужжала все уши своим родителям. Я отмахиваюсь, затем встаю с кровати, надеваю тонкий халатик.

— Не знаю, мам, — честно отвечаю, затягивая по туже пояс. — Вера Ивановна готовит документы, а пока начальство в отпуске, их она подписать уже не успеет.

— А как же Борис Артемович? — с негодованием сокрушается, всплеснув руками.

— Он теперь ушел в отставку, — жму плечами и развожу руками. Потом улыбаюсь маме, и она отвечает взаимностью. — Не волнуйся, — убеждаю маму, чтобы по этому поводу она уж точно не нагоняла себе давление. — Документ уже готов, осталась малость. — Мама согласно кивает. Конечно, она будет переживать, видя, сколько сил я вкладываю в работу: бывает, остаюсь даже после шести, чтобы не накапливать бумажной волокиты. Тем более компания на хорошем счету в Москве, стремительно развивается. И будет глупо, если шанс ускользнет из-под носа.

— Папа бы тобой гордился, доченька, — ласково произносит мама, затем обнимает меня, как в детстве, прижимает к своей груди и покачивает. Кажется, и взаправду вновь очутилась там, ощущая на плечах крепкие руки моего папы. Без него нам очень плохо. Не в финансовом плане – нет, этого в достатке, а вот в эмоциональном… После его кончины, мама сама чуть не отправилась вслед за ним, но с ней была я. Крепко держала за руку и старалась из всех сил выдержать это нелегкое испытание за двоих. Пришлось даже брать академический отпуск, чтобы ухаживать за мамой, да и… Не просто так он был взят. Но это все неважно. Смахиваю скатившуюся слезинку со щеки, потом крепко прижимаюсь к маме.

— Знаю, — тихо говорю. — Ладно, хватит соплей, — я отстраняюсь, поправляя халат и рыжие, растрепанные локоны, чем только сумела рассмешить маму. — Я немного поваляюсь, а потом займусь делами. Ты не против?

— Конечно, нет, родная, — целует в лоб, затем собирается уходить, но останавливается. Хмуро поглядывает на меня, смущая. — А тот молодой человек – Макар, кажется, симпатичный, — подмигивает, улыбаясь. Я заливаюсь краской, потому что сразу вспоминается утреннее пробуждение в номере.

— Да-да, — быстро оговариваюсь, стараясь скрыть свое вспыхнувшее воспоминание, которое в любом случае отобразилось в моем выражении лица. Такое уж точно не скроешь.

Спустя пару часов моего мучения, из-за того, что не могла уснуть, встала. Нервно ходила по своей комнате туда-сюда, соображая, что мне предпринять, чтобы утихомирить взбунтовавшиеся мысли и думки. Пусть, дала установку не думать об этом, ведь ничего не случилось, я бы уж точно почувствовала, ведь так, а сейчас закрались отчего-то сомнения. Рванула в ванную. Но, только начала стягивать с себя одежку, задумалась, а что, собственно, собралась сделать – проверить? Передернулась. Точно с ума сошла. Гляжу на себя в зеркало: пару царапин от бороды Тимофея все еще красуются на щеке и нижней губе, и только я притронулась к одной из них, как вдруг перед глазами пронеслось одно из воспоминаний о вчерашней пьянке в баре. Мы снова танцевали вместе, только теперь наши объятия были гораздо откровеннее, чем в первый раз. Конечно, алкоголь здорово удалил по всем нам, но, кажется, Тимофей все же держал себя в руках. Его теплые широкие ладони обнимали меня за талию, прижимая с силой к его твердому торсу и груди. Бесстыдно заигрывала с ним, покусывая свои губы. Мужчина наблюдал, и его томный карий взгляд буквально толкал меня на границу к запретному плоду. Зарывшись в его шевелюру, сама притянула к себе и поцеловала. Тимофей ответил. Так меня еще никто не целовал. Даже нежные поцелуи, которые случились у меня с Макаром – их было немного, но они не сравнятся со всей страстью, которую мы с Тимофеем проявляли в тот момент. Весь мир ушел из-под ног, а низ живота предательски заныл, отдаваясь пульсацией в сосредоточии. Боже, я так живо воплотила этот вспыхнувший обрывок, словно он вновь произошел. Отсюда страстные царапины на моем нежном лице, ведь мы так были охвачены пьяной химией, которая родилась еще до этого мгновения, что нам стало все равно, где мы, а главное – с кем. Чёрт возьми, надеюсь, Властный ничего не видел. И вообще, мне следует с ним поговорить серьезно. Признаться, что позвала на свадьбу к Василисе только, чтобы позлить Котова, но никак не унизить его самого. Из смутного состояния меня вырывает голос мамы.

Глава 3

Как только с моих уст слетел вопрос, Тимофей накинулся с жадным поцелуем. Так сильно прижал к себе, впиваясь пальцами в мои бедра. Кажется, их пламя я почувствовала даже через ткань пижамных штанов. Бесстыдно приподнимает край моей футболки, теперь касаясь разгоряченной кожи, заставив все мои нервные оголенные клеточки встрепенуться. Поцелуй углубился, затмевая действительность вокруг. Впившись своими ногтями в его шевелюру на затылке, намеренно провожу по коже, оставляя после себя царапины. Мужчина испускает горловой стон – настоящий мужской тембр вибрирует в моей душе, возбуждая струны страсти до предела. Пусть Тимофей помнит о моих прикосновениях, как только я выпровожу мужчину, иначе последствий не избежать. Я должна остановиться, и заставить его оставить меня. Котову надо разобраться в отношениях со Стефой, а пока он для меня запретная зона. Черт!

— Всё, — уворачиваюсь, разрывая наш поцелуй, уже жалея о своем решении. Знаю, сейчас произнесу самые глупые слова в своей жизни, но так будет лучше для нас двоих. — Уходи, пожалуйста, — смотрю в упор, не моргая и не дыша. Сам Тимофей пытается обуздать в себе порыв продолжить, наплевав на мою просьбу. Он видит, что все мое тело кричит об обратном, словно идет некое сопротивление разума и желания. Нахмурившись, что-то решает для себя, а затем в последний раз проводит по моей щеке, наслаждаясь близостью, отступает. И я ощутила, что между нами образовалась пропасть.

— Ты права, — вдруг соглашается со мной, прочищая горло. Наше молчание становится неловким. Я продолжаю стоять на месте. Наш чай, приготовленный мамой, давно остыл. Но чтобы разрядить обстановку и занять свои руки, хватаю кружку и протягиваю ее мужчине. Тимофей удивился, а потом хохотнул. — Я привез твою сумочку, — начинает, зачесав встрепанные волосы назад. У меня пересохло во рту от вида, как он это сделал. И, конечно, Котов заметил мой голодный страстью взгляд. — Лера, — его голос вновь проникает в мое сознание, потому как я уже начала витать в облаках, представляя мужчину не только в своих объятиях, но и гораздо в большем смысле. Вновь подходит ко мне, забирая из моих рук кружку, ставит на столешницу, затем прикасается лбом к моему, и мы дышим одним воздухом на двоих. Закрыв глаза, ощутила необходимость в его ласках, о которых так давно мечтала. С той самой секунды, как встретила мужчину в клубе, мое сердце само готово прыгнуть в его ладони, но вот сможет ли уберечь его Тимофей. Примет ли такой подарок, пока на горизонте будет постоянно другая. Наши дыхания слились, и остались считанные миллиметры до губ, но Тимофей отстраняется. В глазах решительность, как будто он давно знал о чем-то, а тетерь готов заявить. — Ты тянешься ко мне, таешь в моих объятиях, но продолжаешь сопротивляться, — холодность его тона ударяет словами, будто получаю пощечину. Мгновенно отрезвела от колдовских чар, ведь не только Тимофей чувствует эту запретную химию, но и я тоже.

— О чем ты? — всматриваюсь в его карий взгляд, выискиваю ответ.

— Вчера, — напоминает, а я только хмурюсь сильнее, пытаясь понять его смысл намеков. — Неужели не помнишь своего обещания? — как-то с обидой прозвучал вопрос мужчины.

— Прости, я совсем не помню, что вчера было, — виновато признаюсь, а мысленно даю себе такой хороший пинок под зад, что буквально ощущаю его, затем передергиваюсь всем телом. Черт возьми, что я наобещала по пьяни мужчине, который мне далеко не безразличен. А Макар? Тимофей улыбнулся, но совсем вышло не искренне. Он понял, что я говорю правду. — Скажи мне, пожалуйста, что я пообещала, — почти шепотом прошу, уже испугавшись своих необдуманных поступков. Он отрицательно качает головой, сжимает губы в тонкую полоску, оставляя за закрытыми дверями то, что было вчера. Нет-нет, я должна знать. Только собираюсь сделать шаг вперед, но он останавливает меня, убивая своим взглядом. Сердце мгновенно пропускает удар, и я замираю на месте.

— Пусть это останется во вчерашнем вечере, Лер, — сказал так, что я не смогла возразить. — Знаешь, — продолжает, — ты любишь спорить, а сможешь принять тот факт, если бы поспорили на тебя?

— Что? — я пискнула, не веря своим ушам. Не веря тому, что это говорит Тимофей, зная, что я никогда не смогу простить того, кто посмеет сыграть над моими чувствами. Нахмурившись, пытаюсь уловить логику в его словах, или хотя бы понять, к чему она приведет.

— Ты все услышала, — искоса посматривает, затем выходит из кухни, оставив меня в подвешенном состоянии. Это что вообще только, что было?!

       — Тимофей! — позвала его, кинувшись вслед. Мама сидела в своей комнате, и увидев нас в коридоре, поспешила закрыть дверь, ведь разговаривала по телефону. Мужчина остановился и резко развернулся на пятках, а я врезалась в него, вновь очутившись лицом к лицу. Только теперь в глазах Тимофея веял холод, и не было той страсти, которая нас окружала секундами ранее. — Объясни, что вчера произошло, прошу, — умоляюще смотрю на него, но мужчина непоколебим в своем решении. Стукнув кулаком ему по груди, только нарвалась на подобную грубость. Он оттолкнул меня, совсем легонько, а показалось, словно отшвырнул от себя.

— Разберись сначала со своими причудами в голове, Лера, а потом мы обязательно с тобой поговорим. И, если то, что ты мне вчера сказала – это правда, я лично извинюсь перед тобой и буду на коленках ползать, вымаливать прощение. Но… — он запнулся, беззвучно ругаясь матом, смотрит мне в глаза, затем стремительно преодолевает расстояние между нами и хватает за затылок, притягивает ближе к своему лицу, будто в душу заглядывает. От его твердого порыва я пугаюсь, потому перехватываю ладонь, не зная, как вести себя в подобной ситуации.  Он дышит глубоко и тяжело, будто сам с собой борется, чтобы не сдать позиций. — Но, если это ложь, чтобы задурить мне мозги…

Глава 4

— Ну, и как погуляли на свадьбе? — спрашивает Света из отдела учета. Неугомонная коллега выслеживала мой приход на работу. А так как я проспала сегодня, она была не против упрекнуть в этом. Всю ночь провалялась без сна. Пыталась вспомнить ночную вылазку в баре, но без толку. Как будто взяли и намеренно стерли из памяти. Что я могла пообещать Тимофею, ума не приложу. Но, очень надеюсь, что не сказала, чего лишнего. В любви разве что призналась, а ведь могла. С этой мыслью я бы смирилась. Ну, а с кем не бывает. Тем более этого от него фактически не скрываю. Сам держит дистанцию – не я. Видимо, со Стефой ему гораздо комфортнее, нежели со мной. Или, быть может, его смущает моя активная жизнь, и мужчина считает меня через чур распущенной. Но, это всего лишь маска. Лера, а он-то этого не может знать! – где-то на задворках сознания очнулся здравый смысл и теперь указывает на правдивую точку зрения. Света терпеливо ждет моего ответа. Она облокотилась о косяк двери, подперев руку у подбородка. С осуждением приподняла правую бровь, будто я задерживаю ее со своими сплетнями.

— Сгинь с глаз моих, — рычу на нее, зарываясь по самое горло в бумагах. Готовлю кучу приказов, которые оставила Вера Ивановна, включая мой собственный. Наконец, очень скоро я смогу подняться вверх по карьерной лестнице. Так давно об этом мечтала, что прямо сейчас стала прочитывать в сотый раз строчку, где черным по белому написано: «произвести перевод сотрудницы кадрового отдела Валерию Верную на должность заместителя руководителя кадров».

— Ну-ну, все тешишь свое самолюбие, — хохотнула Света. Оказалось, я прочитала вслух эту строчку. Вот совсем уже мозги поплыли на этом фоне. Мысленно даю оплеуху себе, чтобы держала рот на замке. Теперь эта сплетня, а она достоверная, будет разнесена повсюду.

— Ты не поняла? — я уже встала, скрестив руки на груди, уставилась на девушку, вечно сующую свой нос не в свои дела. Вопросительно смотрю на нее, а она на меня, будто сейчас еще чуть-чуть, и мы накинемся друг на друга. К слову, у меня нет никакого желания выяснять отношения. Девочки из отдела учета знают, что со мной шутки плохи. Но Света настырная. Тем более, позже выяснилось, эта гадина положила глаз на Макара. Вот она возможность убрать с пути айтишника, хотя мне он тоже симпатичен. Но, что не так со мной, неужели ревную его к этой белокурой красотке. Света довольно симпатичная, но сам Макар никак не проявляет знаков внимания – все мне, и от этого мне становится даже тепло на душе. Друг, да. Но, как молодой человек – ну не ёкнуло в сердце ни разу. Даже поцелуи не смогли растопить во мне лед. А стоило Тимофею прикоснуться просто пальцем к щеке, начинала плавиться. Макар видит между нами химию, и, естественно, как мужчину, его это задевает. — Что уставилась, Свет? — развожу руками по разные стороны. — Что-то конкретное интересует, или …? — оставляю вопрос висеть в воздухе. Девушка ухмыльнулась, а потом полезла в карман своей юбки и вытащила телефон. Внимательно смотрит на экран, что-то набирает на сенсорной панели, а потом, видимо найдя, разулыбалась во весь рот. С ехидством глядит на меня, затем поворачивает лицевой стороной мобильник и нажимает клавишу «воспроизвести». Видео мгновенно приходит в движение, и, если сначала я не могла понять, что на нем происходит. Но, пару секунд спустя стало ясно, как в самый ясный день. Замерла, но виду не подала, что меня чуть потряхивает. Макар и Тимофей дерутся. Да так отвешивают друг другу кулаками, что до сих пор удивлена, как им удалось не задеть лица. Сама не своя и не своих ногах, но оказалась рядом со Светой, и выхватила у нее из рук мобильник. Вглядываюсь. Коллега начала возмущаться.

— Т-ш, — цыкаю на нее, чтобы прекратила. Света насупилась и демонстративно вздохнула. Увеличиваю звук, чтобы расслышать слова ребят, но из-за шума музыки ни черта не выходит. Разозлившись, я поставила вновь на перемотку, и теперь выискиваю себя среди всех остальных. — Откуда у тебя это видео? — смотрю в упор на девушку, та засмущалась, но глаз не отводит. Потом высокомерно приподнимает подбородок и заявляет:

— Это из сети у Стефании, — в подтверждение слов кивает. — Она выложила все видео с вашей посиделки. Можешь убедиться сама, — нахально ухмыляется. Готова прямо сейчас кудри вырвать, да не могу – на работе не положено проявлять физическую силу. Зло бросаю на нее взгляд, и Света поняла, что дело дрянь, и лучше ей уйти из-под горячей руки. — Кстати, — девушка, кажется, что-то вспомнила. — Там Макар просил передать, — мечтательно начала накручивать на палец локон волос, щеки порозовели, глаза заискрились. Вот она химия влюбленности, которая проявляется и у меня по отношению к Тимофею. Но почему-то мужчина не замечает моих чувств.

— И чего ты зависла? — отдаю Свете ее телефон. На видео ребята крупно поссорились. А при пробуждении ни на одном из них не заметила синяков на теле. Что же за мутная история выходит. Хмурюсь еще сильнее, а Света посчитала, что на нее.

— Сказал, чтобы после шести не сматывалась, — говорит с обидой, из-за того, что Макар не ее попросил остаться.

— Это всё? — мое терпение уже исчерпало лимит.

— Да ну тебя, Верная, — отмахивается от меня, положив телефон обратно в карман. — Свадьба удалась. Любовнички подрались из-за твоей юбки. А ваш танец со Стефой на шесте. Ух, страсти, — откровенно рассмеялась прямо мне в лицо, а потом все же остановилась, потому как поперхнулась своей же слюной.

Глава 5

— Ну, привет, Верная, — здоровается со мной Тимофей, перекрывая собой проход между уборной и кухней кафешки. Мы стоит так, что из-за угла нас не увидят ни Стефа, ни Макар. Котов скрестил руки на груди и смотрит на меня с вызовом, чуть вздернув щетинистый подбородок. Глаза горят, а губы, которые целовали меня вчера, и похоже в баре тоже, снова приманивают к себе, будто заговаривают на них обрушиться. Прочищаю горло, затем осмелев, гляжу в глаза Тимофею, коварно ухмыляюсь. Хватит уже перед ним теряться, пора вновь стать той, безбашенной, какой он меня считает. Воодушевившись, копирую его позу, но сумочка мешает, и я никак не могу ее пристроить, чтобы выглядеть такой самоуверенной, как Котов. Мужчину это веселит, и он скрывает свою улыбку.

— Ну, привет, — киваю, перекидывая через плечо ремешок от сумочки. — Выспался? — вырывается вопрос, и я, прикусив язык, застыла в ожидании. Тимофей хмыкнул, но продолжает гипнотизировать меня.

— Допустим, что нет, — выдает, и тут я понимаю, что мужчина меня проверяет, вот только, понять бы на что. Тимофей высвобождает руки, и так медленно начинает наступать на меня, припирая к стенке. Сначала я растерялась, как вести себя в подобных случаях, но потом все же сообразила. Только мужчина попытался обнять меня, пользуясь случаем проскользнула под его рукой. Он рассмеялся. Руки в бока, голову опустил, ухмыляется, коварно исподлобья посматривает на меня. — А ты? — спрашивает, а я хмурюсь, потому что уже потеряла нить разговора. — Ты хорошо спала? Может, что вспомнила, например? — вот она, его ехидная ухмылка, которая так и говорит мне: «ну, спроси, но только так, чтобы я смог потерять голову и все рассказать тебе начистоту».

— На удивление, — решаю схитрить, да и позлить Котова, — спала, как сурок. Даже снов никаких не видела, — ухмыляюсь и подмигиваю. Постепенно отступаю на пару шагов, намереваясь скорее оказаться за дверью уборной, чтобы Тимофей больше не кружил мое сознание. Рядом с ним я теряюсь, превращаюсь в куклу не способную думать и вовремя останавливаться. Рядом с ним я чувствую себя, словно парю, летаю, или как там говорят романтики, когда ощущают тех самых бабочек в животе. Вот это примерно происходит со мной. Влюбилась, только мои чувства по всей видимости абсолютно не взаимные.

— Вот как? — заинтересованно спрашивает, постепенно приближаясь ко мне, вновь наступает, чтобы захватить в свой плен. Я выставляю руку, останавливаю Тимофея, качая головой.

— Остановись, — почему-то мой голос надрывается, будто что-то мешает мне высказаться. Тимофей мгновенно замер. Мы стоим в метре друг от друга. Дышим тяжело, а атмосфера вокруг нас накаляется и искры летят в разные стороны. Глаза в глаза: карие против зеленых, словно сражение, от которого происходит притяжение.

— Почему? — с хрипотцой спрашивает, делая еще полушаг ко мне, и теперь мне приходится чуть приподнять голову, чтобы видеть Тимофея. Его эмоции, его чувства и каждую морщинку, что выдает в нем волнение. Свет в коридоре приглушенный, но это не мешает мне рассмотреть всё, что касается любимого мужчины. Моя рука упирается ему в грудь, и едва ли я ощущаю тепло груди через белую рубашку, снова мозги затуманиваются образами его губ на моих. И снова вспышка воспоминания в баре, как ласковые ладони мужчины гладили мою талию, согревали плоть, но не обнаженную. Опускаю взгляд на руки Тимофея, и он пользуется моментом. Сильный толчок, и вот вновь я в его объятиях. Захватил и увлек в уборную, закрывая за собой дверь.

— Стой, — пытаюсь сопротивляться, а сама же упиваюсь в его мягкие губы. Обнимаю за шею, притягиваю к себе сильнее, чтобы не смел отпускать. Тимофей с силой сжимает пальцы на моих бедрах, затем усаживает на раковину и встает между моих ног.

— Не могу, — рычит он, опускаясь с поцелуями по моей шее ближе к груди. На мне блузка, но пуговки застегнуты практически у границы впадинки. Котов мурлычет от удовольствия, вкушая мою плоть и аромат духов. Зарывшись в его волосы, я будто ловлю свой собственный кайф, ведь рядом с этим мужчиной мне хочется большего. Но сознание резко отрезвляет щелчок дверного замка и каким-то образом дверь с характерным грохотом отворяется. Влетает Макар. Разъяренный, злой, как черт, а из-за плеча на нас смотрит Стефания, сжав губы в полоску, те практически побледнели, как и сама девушка. Начинаю отталкивать Тимофея, который уже ловко расстегнул на мне пуговицы до ремня брюк, и теперь перед взором присутствующих сверкает мой кружевной бюстгалтер в тон блузки.

— Тим! — закричала Стефа, и все-таки протиснулась в узком пространстве между дверным косяком и Макаром. Властный сжал кулаки, до такой степени, что костяшки пальцев проступили и теперь ничего хорошего не будет однозначно. Котов, услышав голос Стефании, резко выпрямился, но я заметила, что ни один мускул на лице не дрогнул, как бывает у провинившихся мужчин, наоборот, он только разозлился. Он холоден к Стефе – это однозначно, но что тогда ее удерживает рядом с ним. Какие отношения их связывают, если пара практически неразлучная. Или, я сама себе это на придумывала, только чтобы успокоить колотящееся сердце.

— Не дергайся, — приказывает мне, вытирая губы ладонью. Смотрит в упор, и мне становится как-то не по себе. Быстро запахиваю блузку, начиная с верхних пуговиц. Тимофей выпускает меня из своего плена, но не дает пойти к Макару, когда я предпринимаю попытку с виноватым лицом вернуться к другому. — Я сказал: стой, — рычит Тимофей, но теперь смотрит в глаза своему сопернику. Но, боже мой, они не соперники вовсе.

— Я и сама могу за себя постоять, — вырывается предложение прежде, чем я делаю шаг вперед. Стефания сверлит меня своим взглядом. Свирепеет с каждой секундой, буквально до трясучки. Черт возьми, попали так попали.

Глава 6

— Ой! — вскрикнула я, прячась за Котова. Поливомоечная машина проехала дальше, даже посигналила нам, вслед за ругательствами Тимофея.

— Вот же гадство, — рычит, стряхивая с себя капли, затем оборачивается ко мне лицом. — Ты как?

— Меньше досталось, — улыбаюсь. Котов мокрый до нитки, а точнее по пояс. У самой только ноги и нижняя часть брюк. Мужчина ухмыльнулся, затем оглянулся по сторонам и вновь вернул свой карий взгляд на меня. Что-то задумал. Плохое настроение улетучилось в миг, потому как я смогла отвлечься.

— Я живу недалеко отсюда, поехали ко мне, — предлагает, уже хватая меня за руку, затем тянет к машине.

— Постой, постой, — торможу, вырываясь. Он нахмурился и смотрит вопросительно. Скрестив руки на груди, уставилась на него с недоумением. — Ты сейчас прикалываешься? — Тимофей отрицательно качает головой. — Ты приехал со Стефой, между прочим, — напоминаю ему, а мужчина фыркает, чем приводит меня в ступор. Опустив руки по швам, я развернулась и пошла вперед, так и не дождавшись ответа от него. Вернее, я не дала ему такой возможности.

— Лера, — он снова меня нагоняет, — ну, хватит, — старается сгладить слова улыбкой, но это мало работает.

— Нет, не хватит, Тим, — всплеснула руками, — я сегодня так накосячила в кафешке, что теперь неделю не смогу смотреть Макару в глаза.

— Он так важен тебе? — грубо спрашивает Котов, опустив мой локоть. Я замерла на миг, представив, что будет, если скажу ему правду. Переминаясь с ноги на ногу, Тимофей почувствовал мои сомнения, оттого и цыкнул, зачесывая волосы назад, чтобы скрыть свои нервы. — Важен? — снова напирает, беря за оба плеча, смотрит в глаза, чтобы понять, лгу ли я или нет.

— Какая тебе разница? — лукавлю, сбивая с толку. Мужчина сжимает мои плечи, причиняя немного боли, и я шиплю.

— Ты говорила, что влюбилась в меня, — вдруг произносит Тимофей, а я затаила дыхание. Значит, все-таки в баре я ему это сказала. — В тот вечер. Я понимаю, мы были пьяны, но неужели ты совсем ничего не помнишь? — с недоверием спрашивает, и я качаю головой.

— Нет, не помню, — шумно сглатываю, и в этот момент мне показалось, будто ледяной ветер подул, потому что стало холодно – я задрожала в руках Тима. Ощутив это, Котов поспешил притянуть меня в свои объятия. Настолько мне в его руках комфортно и тепло, что тут же закрываю глаза и вдыхаю его аромат духов. Что со мной не так, почему я тянусь к мужчине, который не способен ответить взаимностью и постоянно ищет любой повод не отвечать на мой конкретный вопрос. — Я помню только то, что пришла в номер совершенно одна и плюхнулась на кровать, а проснулась со всеми вами, практически без одежды. — Тимофей выслушал мой монолог, затем все же отстранился, коварно посмеиваясь. В глазах искорки смеха. Эти трое что-то знают, но не говорят мне, либо проучить пытаются, либо в ту ночь произошло ужасное. Тимофей нахмурился, проводя тыльной стороной ладони по моей щеке.

— Ты побледнела, — замечает, внимательно всматриваясь в глаза. А я поворачиваю голову в сторону. Сегодня на удивление слишком тихо после рабочего дня. Народ давно разбрелся по своим квартирам, а мы до сих пор стоим по середине улицы, мокрые, но продолжаем выяснять отношения. Если бы только этот разговор привел к чему-либо, но, нет, ходим вокруг да около. — Все, — решительно берет меня на руки, и я вскрикиваю от неожиданности.

— Тимофей! — хлопаю ему по плечу, чтобы прекратил пугать людей, которые обходили нас стороной. Но Котов даже ухом не повел, чтобы послушаться. До машины идти пару метров, но мне показался путь целым километром. Щеки вспыхнули огнем, когда он поставил меня на ноги и открыл пассажирскую дверь своего автомобиля. Кивает, безмолвно просит подчиниться, но я надула губы и так же безмолвно сказала «нет».

  — Лера, — предупредительным тоном просит его послушаться. — Садись в машину, — а вот теперь приказывает. Голос Тимофея напрягся, как и мышцы груди и рук. Обращаю внимание на пальцы, которые сдавили металл, но не оставили вмятин, естественно. — Садись. В машину, — голос обретает сталь, и Котов отделяет каждое слово. — Иначе, я запихну тебя силой, — угрожает. И почему-то я верю ему на слово. Все-таки усаживаюсь, ожидая, пока тот огибает капот и садится напротив.

— Отвези меня домой, не обязательно ехать к тебе, — бурчу под нос, а Тимофей игнорирует. Срывается с места, не глядя в зеркала, выезжает на полосу.

— Нет, — спустя пару минут произносит мужчина и смотрит на меня, потом снова на дорогу. Я села чуть полубоком, чтобы разглядеть профиль лица Тима. Острый нос, пухлые, но тонкие губы, двухдневная щетина, густые черные волосы – в купе создают идеальный образ красивого мужчины, и это играет ему только на руку, ведь даже я не могу отвести свой взгляд в сторону, чтобы не любоваться картинкой. Тимофей сильно сжал оплетку руля, а правой переключил передачу, намеренно задевая мое бедро. Ухмыльнулся, когда по-хозяйски накрыл ладонью мое колено. — Едем ко мне. И точка, — со всей серьезностью заявляет.

— Мне завтра на работу, я не могу остаться у тебя, — предпринимаю новую попытку отбиться.

Глава 7

Тимофей

Лера замерла в моих объятиях, да и я сам тоже, будто прирос к земле, и, казалось, даже затаил дыхание. Ее признание оглушило меня, а мозг отказывался верить, что эта рыжая бестия не могла иметь сексуальных связей. Совсем. Все походило на розыгрыш, который она продолжала с момента, когда мы спустились в бар в ту ночь. Именно тогда, за лестницей в темноте, будучи захмелевшей от выпитых напитков, что-то говорила, намекала об этом, но я не поверил. Мы целовались, как сумасшедшие, было все на грани безумия. На пределе. А теперь сейчас, посреди белого дня, она вновь об этом заявляет. Черт возьми! Пауза затянулась, и Лера совсем поникла, думая, будто испортила то притяжение, которое зародилось между нами очень давно.

— Прости, — поджав губы, нервно проговорила девушка, все еще находясь в моих объятиях. Я придавил ее своим торсом, и сейчас она ощущает мой возбужденный пах, который упирается ей в низ живота. Пусть меня сбило с толку ее признание, но желание не исчезло, напротив, я хотел его только воплотить. Захватываю лицо Верной в свои ладони, чтобы поймать взгляд зеленых глаз. Заглянуть в нее, будто в душу проникнуть и спросить на чистоту, так ли это. Лера сопротивляется. Дергается в моих объятиях, не желая встретиться лицом к лицу. И тогда, оторвав нас от стены, я притянул девушку к себе в крепкие объятия, а затем почувствовал, что она заплакала. Блядь! Это я теперь все испортил.

— Лера, — немного отстраняюсь от нее, и она, шмыгнув носом, все же смотрит на меня, кусая свою нижнюю пухлую губку. Неосторожное касание язычком, чтобы смочить их сухость, как вдруг во мне просыпается зверь, готовый заявить права в полной мере на эту красавицу. Я тянусь к ней, но в то же время, не могу быть рядом, ибо так распорядились наши родители со Стефой. Сука! Мысленно ругаюсь, но вслух не произношу ни слова, заставляя Верную нервничать еще больше. Она заглядывает в мои глаза, пытаясь каждый раз понять, почему я скрытен с ней в этом плане. Провожу по щекам девушки, стирая мокрые дорожки, и она едва мне улыбается. — Это правда? — все, что мог произнести.

— Что ты имеешь в виду? — уточняет, вновь кусая губы. — В том, что я все еще девственница, — говорит украдкой, отводя глаза в сторону, будто стыдится этого факта. Но я прикасаюсь указательным пальцем ее подбородка и направляю лицо вновь на меня.

— Лер, — зову, наклонившись у самых губ, почти целую ее в самом невинном смысле слова. Она глубоко вдыхает, но забывает выдохнуть обратно. Все-таки оставляю на губах свой след, и снова смотрю ей в глаза. — В баре, мы были очень пьяны, но даже в этом состоянии ты призналась, — говорю ей часть того, что с нами было. Верная хмурится, пытается вспомнить урывками, но по всей видимости, безуспешно, так как качает отрицательно головой. — Но, — останавливаюсь, чтобы выразиться по мягче в своих суждениях, — я не поверил, а потом ты ушла. — Мне стало совестно за свой поступок, но Лера дала именно такой повод. Когда мы с ней познакомились, все кричало только о том, что она девушка – своеобразная, легкая и имела за плечами немалый опыт с мужчинами.

— Но, почему? — с обидой в голосе интересуется, а потом вырывается из моих объятий, отступая на пару шагов от меня. Обнимает сама себя, будто в моих апартаментах стало холодно.

Провожу рукой по волосам, зачесывая их назад, затем упираю обе руки в бока. Молчим. И это тишина нагнетает на самые неприятные ощущения. Теперь я буду ненавидеть эту часть дома, где разрушил нашу с Лерой искрометную страсть. Все возбуждение сошло на нет, и, чтобы минимизировать наше, итак, хреновое настроение, решаю предложить девушке переодеться и поужинать со мной.

  — Мы оба мокрые и голодные, — голос совсем без эмоциональный, и наверняка для Верной мое поведение выглядит сучьим. Я, словно намеренно, игнорирую ее вопрос, а сам лишь не знаю, как объяснить свои мысли. Бросаю взгляд на девушку, которая буквально съежилась и теперь немного дрожит. — Идем, переоденемся, а потом я накормлю нас двоих, — подхожу к Лере и беру под локоть, глазами прошу подчиниться мне, а мысленно умоляю дать время, чтобы не ранить ее еще больше.

— Нет! — выдергивается из хватки, и смотрит с непониманием, немного даже озадачено. — Скажи прямо сейчас, — требует, не уступая моей просьбе.

Мы стоим друг напротив друга, сверля взглядами, и лишь одна искра – все вспыхнет, а может и взлетит, будто пороховая бочка, которая случайно оказалась у открытого огня.

— Не поверил, потому что… — я снова замялся, и никак не могу сказать прямо. Готов зарычать от ощущения, будто так предам небезразличную мне девушку. Лера фыркнула, устав от ожиданий.

— Потому что ты сделал обо мне такие выводы, Тим, — грубо отвечает за меня, кивая головой. Лера отводит взгляд в сторону, затем шумно вздыхает. Смотрит куда угодно, только не на меня.

— Да. Сделал. — Два коротких слова, но ранят хуже ножа в спину. — Я посчитал, что это твои очередные шутки. Но в тот вечер я не прикоснулся к тебе, можешь не переживать.

Она резко поворачивает голову на меня, прищурившись.

— Ну, спасибо, что просветил о части того вечера, — снова фыркает, потом рассмеялась, опустив лицо вниз. Каскад рыжих волос вуалью накрыл личико Верной. И я не мог разглядеть, в каких эмоциях она сейчас пребывает. Смех скорее походил на нервный всхлип, который грозился обрушиться новым потоком слез. Но Лера, настоящая волевая девушка, гордо подняла голову, устремив на меня свой огненный взгляд. — Теперь ты знаешь, и это меняет твое мнение, — заключает, сделав выводы за меня. Хотя сам об этом не думал вовсе. — Теперь, это не укладывается у тебя в голове, что такая, как я могла оказаться все еще не тронутой, — с горечью в словах, продолжает свою тираду.

Глава 8

Тимофей

С широко раскрытыми глазами, Лера опешила. Если честно, я сам немного охренел, ведь вечер у меня был свободным. Глядим друг другу в глаза, постепенно паника овладевает девушкой, да и мной тоже, когда вновь раздается нетерпеливый звонок. Я встаю, быстро поднимаю боксеры, прикрывая им возбужденную плоть. От перевозбуждения в паху начало ныть, но стараюсь игнорировать боль и дискомфорт. Верная тоже, не стесняясь своей наготы, соскочила и начинает натягивать трусики, ища глазами остальные вещи. К слову, которые разбросаны возле наших ног вперемешку. Я наблюдаю, как она покачивает своими бедрами, надевая тонкую ткань стрингов. Следом лифчик, ловко и быстро застегивает на пояснице замочек, разворачивает и продевает руки в лямки, поправляя чашечки. Вся ситуация походила на какой долбанный розыгрыш.

— Лер, — подхожу к девушке, беря под локоть. Она обеспокоенно смотрит на меня, параллельно продолжая одеваться. — То, что мы начали… — Лера нервно хихикнула, когда снова раздался звонок, и наш возмутитель спокойствия стал беспрерывно на него давить, чем только разозлил меня. — Обещай, что мы поговорим, — прошу ее, заглядывая в зеленые глаза. Верная мне ничего не отвечает, хотя щечки раскраснелись, но не только из-за моего вопроса, а скорее девушка вспомнила обрывки эпизодов, что произошли минутой ранее. Я подхватываю свои штаны и выхожу из комнаты, направляясь ко входной двери. Даю Лере немного времени прийти в себя и, конечно, привести в порядок мысли. От наших ласк и искрометного желания, ее волосы растрепались, теперь больше походили на ореол, будто одуванчик, или нимб. Да как угодно назови, но она была сексуальной даже в таком виде. Я усмехаюсь, до сих пор ощущая на губах вкус ее собственных. Аромат кожи: мягкие нотки цветочного запаха смешанные с еще какой-то пряностью. Никогда не разбирался в женских духах, но вкус Леры стал с недавних пор слишком значимым.

На ходу натягиваю на себя брюки, застегивая молнию и пуговицу. Мое возбуждение все еще не спало, и теперь бугром торчит, показывая на каком пикантном моменте были остановлены. Поправляю его так, чтобы хоть немного скрыть, но прикасаясь к плоти, будто током пробивает все нервные окончания. Черт возьми! Ругнулся, оттого что теперь я проведу бессонную ночь от мучений, ну или прибегну к рукоблудству. Уверен, Верная не останется во второй раз, а тем более, когда на порог моих апартаментов заявилась Стефания.

— Какого хера? — возмутился, открыв дверь нараспашку. У нас с девушкой было только одно условие: мы делали то, что хотели. Договорной брак не имел для нас никакого значения. И, если Стефа пыталась хоть как-то полюбить меня, или сделать вид, то только не я. Конечно, это ее обижало, но мне все равно. Я буду честным хотя бы сам с собой и с ней. Но, что, если объясниться с Лерой, попросить отсрочку в наших недоотношениях, чтобы я разрулил ситуацию и ушел с концами из семьи без великих потерь. Часто об этом думал, но никак не могу найти подходящего времени или места, чтобы намекнуть об этом девушке. Всюду за мной хвостом идет Стефа, или, как назло, Макар. Кстати, о нем самом. Властный тоже не промах.

— Если ты помнишь, то я все еще в статусе твоей невесты, — грубо напоминает этот «титул», а потом глядит через меня, постепенно приходя в ярость. — Ты обещал? — закричала она, врываясь ко мне в квартиру. Стефа встретилась с Лерой лицом к лицу. И по выражению Верной, понял, она все услышала. Девушка побледнела еще больше, и весь сексуальный румянец сошел на нет. Теперь перед нами стоял призрак Валерии, с прибранными в хвостик рыжими волосами, со стеклянными глазами, в которых вот-вот прорвет плотину. Она не сказала ни слова. А, когда я ступил к ней, резко отвернулась от меня, сжав руки  в кулаки.

— Я ничего тебе не обещал, — зарычал на Грозную, обращая взор на нее. Стефа была взбудоражена. — Какого дьявола ты вообще притащилась ко мне домой? — возмутился, приходя в еще большее бешенство. Лера тем временем просто прошла мимо нас, подняла с пола сумочку и натянула свои шпильки. Взмахнув шевелюрой, поспешила на выход. Я бросил Стефу посреди комнаты и рванул за другой.

— Постой, — одергиваю за плечо, пытаюсь обнять Верную, но она ловко разворачивается и бьет коленом мне в пах, и я буквально падаю перед ней на коленки, прижимая руками свое достоинство. Неопытная девушка вряд ли знает, что бить по причиндалам, которые не испытали удовольствия – очень рискованное действие, ведь могу остаться и без них. — Блядь! — зарычал, но продолжаю смотреть на девушку, которая скрестила руки перед собой, буквально сдерживается от повторного удара. Я кое-как поднимаюсь, ощущая, как перед глазами летают искры. Лера фыркнула, утирая со щек слезы. Понимаю, как ей сейчас хреново и обидно. И наверняка, теперь себя ненавидит, что чуть было не переспала с сосватанным мужчиной.

— Как ты мог, — хрипло выговаривает, качая головой. — Нет, я знала, что между вами двумя что-то есть или было, но… — взмахивает руками, глядя на меня глазами полных слёз. Я снова двигаюсь к ней, желая объясниться, согреть в своих объятиях.

— Дай мне все тебе рассказать, прошу, — я удерживаю Леру за оба плеча, но она сопротивляется. Потом смотрит вдаль, и опять Стефа стоит над душой. Хорошо хоть в этот раз без камер. Странный фетиш у Грозной, все снимать, а потом просто удалять. В чем прикол? Я давно перестал бороться с ней по этому поводу, даже просил объяснить ее порывы, но только напарывался на бесконечную ругань.

— Как давно? — спрашивает Лера, все же отошла от меня, а любопытные соседи высунули головы из своих пещерок. Я нахмурился, не понимая сути вопроса. — Вы помолвлены, я правильно понимаю? Как давно? — с надрывом интересуется.

Глава 9

Мне было очень больно видеть Стефу на пороге квартиры у Тимофея. Наверное, я потеряла дар речи и не смогла сразу послать их обоих к чертям, или закатить концерт. Как обычно случалось, если я была злой. Словно во мне что-то щелкнуло и вырубило тумблер напрочь. Даже нарастающая и ноющая боль внизу живота теперь постепенно меркла с теми ощущениями, которые охватили меня, когда Тимофей рванул за мной к лифту. А признание, что парочка помолвлена, окончательно разорвало мое сердце, оставив в нем огромную рану. По телу пробежались мурашки, когда представила, что могло произойти часом ранее. Я полюбила Тимофея, но он мог воспользоваться мною и даже об этом ни капли не пожалеть. Опять. Черт побери! Я снова наступаю на те же грабли, проходя по второму кругу адских отношений. Словно прошлое не желает оставлять все в прошлом, и пока я не пройду это испытание, оно всюду будет преследовать. Буквально цепляться за пятки и напоминать о себе.

— Ну, почему? — вслух произношу срывающимся голосом. Оказалось, что я шла и плакала. Смахиваю слезы со щек, пряча глаза за вуалью волос. На улице мало людей, но даже те обращают на меня внимание, хмурясь на ходу. Да! Черт возьми, да! Я снова влюбилась по уши не в того, в кого надо.

Всюду горят ночные фонари, а некоторые здания сияют неоновой подсветкой, создавая образ ночных светлячков. Будто так свет прокладывает мне путь, ведь куда иду, сама не знаю. Просто шагаю, преодолевая боль в грудной клетке. Намеренно запрещаю себе вспоминать жаркие поцелую и объятия, от которых плавился мозг. Буквально все становилось нереальным, и хотела принадлежать только мужчине, которому была готова отдаться без слов. Легкий ветерок все же раздувал мои волосы и те лезли мне в глаза, мешая обзору. А проезжающие машины по трехполосной дороге сигналили друг другу, обгоняли, но создавали особенную музыку. И я прислушивалась к ней, чтобы хоть как-то утихомирить бушующие нервы. Шла очень медленно – прогулочным неспешным шагом, пока передо мной не оказался парк. Я остановилась напротив входа. Железные, массивные ворота были раскрыты, и вывеска вещала, что парк работает до одиннадцати вечера. Глянула на часы в мобильнике, который держала в руке все это время. Только зачем? Ждала, что Тимофей соизволит позвонить? Примчится ко мне и все расставит по своим местам? Ну, Лера, как ты низко пала. Мужчины буквально дрались за твою юбку, а ты снова вляпалась в отношения, где больше двух людей, став третьей лишней. Усмехнувшись, я убрала обратно в сумочку телефон. Сейчас девятый час, а мне хватит одного, чтобы просто подумать.

На входе с обратной стороны стоял пост охраны, а в ней сидел молодой человек – совсем паренек. Он кашлянул и поспешил выбежать из своей коморки. Почему-то его спешка показалось мне такой забавной, и я ненароком хохотнула, пряча улыбку. Он с вызовом окинул меня взглядом, старался казаться слишком взрослым, но юное лицо выдавало с лихвой.

— Красавица, — окликнул меня, поправляя кепку, встал в стойку, руки в бока. Я остановилась и повернулась к нему лицом, продолжала улыбаться. Его образ серьезного охранника рушился на глазах, щеки паренька загорелись алым цветом. Он стал уводить взгляд в сторону, будто застеснялся моего пристального внимания.

— Да? — подталкиваю его к разговору, подходя ближе. Он снова прочистил горло, поправил синюю рубашку. С нахмуренным лицом, все же одарил засмущавшимся взглядом.

— Уже поздно, и хотел предупредить, что мы работаем до одиннадцати, — замешкавшись, объясняет. Я с легкостью кивнула, посылая широкую улыбку, которая наверняка не коснулась моих глаз. — Поэтому не отходите далеко от ворот, — по голосу юноши стало понятно, что ему еще нет и семнадцати. Летние подработки? Скорее всего. — Хотя, — машет рукой, пряча обе в карманы брюк, — вы услышите предупредительный сигнал, — подмигивает, а потом разворачивается на пятках и убегает обратно в сторону поста.

Я перекинула ручку сумочки на другое плечо и побрела в сторону ближайшей лавочки. На свежем воздухе всегда легко думается. И я прикинула, что, если бы мы с Тимофеем все-таки переспали, или успели сделать то, что обратно не вернуть, а тут Стефа на пороге. Как бы я отреагировала тогда? Смогла бы сохранить свое лицо, и выйти тихо, как, собственно, вышло. Присев на лавочку, покрытую коричневой краской и расположенной между несколькими деревцами небольшого роста, задумалась. Рассмотрев листья на тонких веточках, поняла, что это совсем молодые дубки. А чуть поодаль стояли уже вековые с толстым стволом, как раз их массивные и раскидистые ветви создавали уют в этом парке. Словно зеленый купол, освещенный изнутри ярким светом фонарей, укутывал в своих объятиях. В некоторых местах играла светомузыка, и тогда свет освещения преображал листья, будто сменял им цвет. Это завораживало мой взгляд. Несколько молодых мамочек гуляли толпой с колясками, тихо разговаривали между собой, чтобы детки поспали на свежем воздухе, или, наоборот, перед ночным сном. Улыбнулась, представив Василису в этом образе, и даже захотелось быть одной из них. Возможно однажды, кто его знает. Всему свое время, только мое немного запаздывает. Телефон в сумочке ожил, распространяя ноты дискотечной музыки сквозь тишину городского парка. Быстро вынимаю его, будто боюсь, что мне сделают выговор. На экране номер Макара. Я зависла на пару секунд, ощущая какие-то смешанные чувства. Что мне ему сказать, если спросит, где я. Или вовсе не принимать вызов? Трель нарастала, пока я гипнотизировала экран с милым лицом мужчины. И, казалось, что вот-вот он бросит это гиблое дело, но все же нажимаю на зеленую сенсорную кнопку, глубоко вздохнув, отвечаю:

— Да, — вышло совсем тихим голосом, но Макар услышал.

— Привет, — вежливо, и, кажется, совсем без обид. Мне так стыдно перед ним за сегодняшний вечер. Даже глаза зажмурила, представляя всю идиотскую ситуацию вновь.

Глава 10

Была ли я шокирована словами Макара? Определенно – да! Уставилась на молодого человека, кое-как совладав с собой, дышу спокойно, но тело потряхивает. Словно только что мне по голове дали кирпичом, а теперь насмехаются над контузией и ее последствиями.

— Ты сейчас серьёзно, или пытаешься просто очернить Тимофея? — сощурив свой взгляд, я в упор смотрю на мужчину. Макар даже не шелохнулся. Губы сжаты в тонкую полоску, глаза выдают его напряжение, но не так, как сейчас у меня. — Что было между нами всеми в ночь с субботы на воскресенье? — практически прокричала ему в лицо, отойдя на пару шагов. Макар попытался ухватить меня за локоть, но я успела отдернуть руку, отдаляясь еще на пару шагов. Отрицательно качаю головой, а подбородок предательски задергался. Еще чуть-чуть, и я снова заплачу навзрыд. Сегодня самый ужасный день в моей жизни. Два мужчины, которым я доверяю… доверяла, жестоко потешаются надо мной. Пытаются проучить? Но, что я сделала им такого? Еще раз смотрю в глаза Макару, и тут плотину прорывает: я чувствую, как скатывается слезинка по щеке, мгновенно ее стираю.

— Ничего такого, о чем стоит волноваться, Лер, — его тон голоса смягчился. Но я подозреваю, это только потому, что увидел меня в расстроенных чувствах. Снова мотаю головой, сжав кулаки.

— Так скажи прямо сейчас! — требую. Настаиваю. Снова вытираю слезы. Макар вновь подходит ко мне ближе, и теперь я не могу от него отвертеться. Он хватает меня в объятия и впивается поцелуем: безапелляционным. Сильным и глубоким. Сначала сопротивляюсь, но та страсть, которую Макар мне дарит, заставляет сдаться. И от этого я ощущаю себя настоящей предательницей по отношению к Тимофею. Двух часов не прошло, а я в руках другого мужчины. Черт возьми! Затем раздается шум позади нас, и каким-то образом я успеваю заметить Тимофея. Глаза горят ненавистью. Огнем. Он настроен очень серьезно. Я мигом отскакиваю от Макара, вытирая тыльной стороной ладони губы.

— Отвали от нее нахрен! — заревел Котов, одергивая за плечо Макара. Тот насупился, но посчитал не нужным отвечать. Это только спровоцировало Тимофея на новую издевку. — Значит, вот как ты пытаешься увлечь её?! — на повышенных тонах задает Властному вопрос, наблюдая за его реакцией. Макар держится. Кинув на меня свой взгляд, он снова глядит в сторону своего соперника. Но, боже, они не соперники вовсе! Нет!

— Ребята, — я попыталась вклиниться в их перепалку, на что резко получила грубый ответ от Тимофея.

— Не лезь, — предупреждает, смотрит исподлобья, пугая не на шутку. Кажется, я даже дар речи успела потерять, да язык проглотить. Покорно кивнув головой, отошла чуть в сторону, оставляя мужчин наедине друг с другом. Дрожу всем телом. А кожу покрыли мурашки от нервов. Оглядываюсь по сторонам в поисках подмоги, вдруг мужчины не смогут закончить только на словесной перепалке. Но, как нарочно вокруг никого. Только мамочки с колясками. А вот и идея!

— Так, — обретаю сталь в голосе, и оба поворачивают свои головы, пронзая суровыми взглядами. Я сначала шумно сглотнула, но все-таки взяла себя в руки. Киваю в сторону мамочек, и продолжаю: — не будьте идиотами, тут маленькие дети. И, кстати, вы ничем от них не отличаетесь.

Вот так! Я сказала это. Затем дернув головой, я убрала выбившийся локон волос за ухо, и прошла мимо мужчин, расталкивая обоих по углам. Не хватало еще, чтобы они сцепились из-за меня.

— Лера! — в унисон прокричали. Но я не повела ухом, продолжая двигаться к выходу. Пора ехать домой и вновь залечивать душевную рану. А она у меня сегодня в двукратном размере. Не стала смотреть, что они делали позади. Остались, или разошлись. Главное, что при мне не было драки. Не хочу из-за этих идиотских событий чувствовать себя виноватой. Макару я честно призналась, что не смогу дать того, что готова подарить Тимофею. А вот Котову, похоже, моя любовь и даром не нужна. Но, тогда какого черта он оказался здесь? Как нашел меня? Выслеживал ли? Неужели бросил Стефанию – свою невесту? Стоило вспомнить ее роль для него, сердце будто тисками сдавило, и мне захотелось завыть. Но это глупо. Проходя мимо стальных ворот, все тот же паренек помахал мне, говоря «до свидания». Я тоже ему послала улыбку: добрую и подмигнула. Все были свидетелями перепалки. Пусть на дворе уже сумерки, и в тени деревьев мало что можно разобрать, но шум голосов однозначно дал понять, что происходит.

— Лера, постой, — слышу любимый голос, и в сердце мгновенно появляется новая дырка от жалящей иголки – ревности. Тимофей все-таки нагнал меня, и ухватил за руку, тут же переплетая пальцы в крепкий замок. Я не смотрю на него, но и руку не отдергиваю. Знаю, перед ним не в силах противостоять, но все же должна поставить этого гада на место. Резко повернув голову, в его сторону, окинула взглядом. С презрением. С осуждением. И, кажется, Тимофей понял, что его ждет. Он притормозил и тем самым заставил меня замереть на месте. — Дай мне шанс объясниться, — просит, тая в голосе нотки обещаний, которые наверняка сведут мой воспалённый мозг с ума.

— Ты уверен, что для твоего объяснения еще не поздно? — вздернув подбородок, я не свожу с него своего презренного взгляда. Он ухмыльнулся, опустив голову, смотрит на сцепленные ладони в замке, поглаживает большим пальцем тыльную сторону моей руки. Что-то обдумывает. — Что? — не выдерживаю такой паузы, пытаясь подогнать его. Тимофей снова смотрит мне в глаза; карий цвет завораживает, приманивает, заставляет плавиться перед ним. Особенно сейчас, когда его идеальный прищур выискивает во мне брешь, чтобы воспользоваться ею. — О каком споре речь шла? — выпаливаю вопрос, разрывая эту невидимую связь между нами. Кажется, только у нас она появляется, и мы ее оба чувствуем всеми фибрами души. Котов дернул плечом, цыкает, затем увел взгляд в сторону.