Интермедии

К р и с т и н а. Целую ваши ручки за то, что вы доставляете мне такой выгодный случай; но я буду говорить откровенно то, что чувствую: такая щедрость меня конфузит и несколько подозрительна для меня.

С о л о р с а н о. Какое же и в чем подозрение, сеньора?

К р и с т и н а. А в том, что эта цепь, может быть, произведение алхимии; недаром говорится пословица: не все то золото, что блестит.

С о л о р с а н о. Вы рассуждаете чрезвычайно умно, и недаром про вас идет молва, что вы самая умная дама в столице; и мне очень приятно видеть, как вы без жеманства и околичностей прямо открываете то, что у вас на сердце. Но, кроме смерти, на все есть средство: надевайте манто или пошлите кого-нибудь, кому вы верите, к золотых дел мастеру и узнайте пробу и вес этой цепи, и, если она чистого золота и имеет те достоинства, о которых я говорил, тогда вы мне дадите десять скуди, сделаете угощение этому дураку и останетесь с цепью.

К р и с т и н а. Здесь рядом живет золотых дел мастер, мой знакомый; он легко рассеет мои сомнения.

С о л о р с а н о. Только этого я и желаю, я люблю и уважаю такое поведение; сам бог благословляет дела, если они ведутся начистоту.

К р и с т и н а. Если вы решитесь доверить мне эту цепь, пока я приценюсь, то, погодя немного, вы можете прийти, и я отдам вам десять золотых скуди.

С о л о р с а н о. Вот хорошо! Да я доверю вам даже честь свою, а еще бы я не доверил цепи! Вы можете пробовать и перепробовать; я теперь отправлюсь и ворочусь через полчаса.

К р и с т и н а. И даже можете раньше, если только мой сосед дома.

Солорсано уходит.

Б р и х и д а. Ну, милая Кристина, какое счастье тебе привалило! А я уж такая несчастная, никто мне ведра воды даром не дает, и то мне трудов стоит. Вот разве только: встретила я недавно на улице поэта, так он мне весьма охотно и очень учтиво предложил сонет о Пираме и Тизбе и обещал написать в честь мою еще.

К р и с т и н а. Лучше бы было тебе встретиться с каким-нибудь генуэзцем , тот предложил бы тебе триста реалов.

Б р и х и д а. Уж, конечно, генуэзцы этим отличаются и еще тем, что в руки даются легко, точно прикормленные ястреба; все они меланхолики и скучны, точно по указу.

К р и с т и н а. Я желала бы, Брихида, чтобы ты убедилась, что половина генуэзца стоит больше, чем четыре целых поэта. Ах, смотри-ка, наше дело на всех парусах летит! Вот он сам, золотых дел мастер!

Входит золотых дел мастер.

Что вам угодно, милый сосед? Вы меня освобождаете от манто, которое я хотела накинуть на плечи, чтобы идти к вам.

З о л о т ы х д е л м а с т е р. Сеньора донья Кристина, вы мне сделаете одолжение, если употребите все ваше старание, чтобы увести завтра мою жену в комедию , потому что мне нужно, и очень нужно, завтра после обеда быть свободным от надзора и преследования.

К р и с т и н а. Я это сделаю с большим удовольствием. И даже, если сеньор сосед желает, мой дом и все, что в нем есть, к его услугам, - он его найдет пустым и прибранным, потому что я хорошо знаю, что за жена у него.

З о л о т ы х д е л м а с т е р. Нет, сеньора, уведите только жену, с меня и довольно. Но что же вам угодно от меня, зачем вы хотели идти ко мне?

К р и с т и н а. А вот зачем: скажите мне, сеньор сосед, сколько весу в этой цепи и чистого ли она золота и какой пробы?

З о л о т ы х д е л м а с т е р. Эту цепь я имел в руках много раз и знаю, что на вес она стоит полтораста скуди и двадцать второй пробы, и если вы ее покупаете на вес, не считая работы, то в убытке не останетесь.

К р и с т и н а. Работа тоже будет стоить кой-чего, но немного.

З о л о т ы х д е л м а с т е р. Покупайте, сеньора соседка; если вам она не нужна, я дам десять дукатов только за работу.

К р и с т и н а. Я, если можно, постараюсь купить ее дешевле. Но смотрите, сеньор сосед, не ошибитесь относительно чистоты золота и количества веса.

З о л о т ы х д е л м а с т е р. Хорош бы я был, если б ошибался в своем деле! Говорю вам, сеньора, я два раза перепробовал ее по колечку и вешал ее, и знаю как свои пять пальцев.

Б р и х и д а. Этого с нас довольно.

З о л о т ы х д е л м а с т е р. И вот вам еще доказательство: я помню, что приносил ее вешать и пробовать один благородный молодой человек, по имени Солорсано.

К р и с т и н а. Довольно, сеньор сосед. Отправляйтесь с богом, я сделаю то, что вы просили, я возьму ее и удержу два часа и более, если бы было нужно: потому что я знаю, что лишний час вам не может повредить.

З о л о т ы х д е л м а с т е р. С вами жить и умереть! Все-то вы знаете. Прощайте, сеньора моя! (Уходит.)

Б р и х и д а. Нельзя ли подделаться к этому милому Солорсано, чтобы он вытянул для меня у этого пьяницы-бискайца что-нибудь ценное?

К р и с т и н а. Мы еще успеем. Но смотри-ка, он возвращается. Он идет проворно и смело, десять скуди его подгоняют и пришпоривают.

Входит Солорсано.

С о л о р с а н о. Сеньора донья Кристина, вы сделали все, что нужно? Вы убедились в достоинствах моей цепи?

К р и с т и н а. Сделайте одолжение, скажите, как вас зовут?

С о л о р с а н о. Дон Эстебан де Солорсано. Но зачем вы меня спрашиваете?

К р и с т и н а. Чтобы приложить печать к вашей правдивости и учтивости. Поговорите немного с сеньорой Брихидой, пока я схожу за деньгами. (Уходит.)

Б р и х и д а. Сеньор дон Солорсано, нет ли у вас хоть какой-нибудь зубочистки и для меня? Уж не такая же я заброшенная, - и у себя дома я принимаю таких же хороших людей, как сеньора донья Кристина. Если бы я не боялась, что нас услышат, я рассказала бы сеньору Солорсано про ее недостатки. Знайте, что груди у нее, как два пустых мешочка, и дыхание у нее не лучше, потому что она очень красится. И при всем том ее ищут, посещают и любят. Я готова исцарапать себе лицо, скорей от бешенства, чем от зависти; нет человека, который бы подал мне руку, а оттолкнуть меня готовы многие. Да, безобразным счастье.

С о л о р с а н о. Не отчаивайтесь; только бы я был жив, а то другой петух запоет в вашем курятнике.

Входит Кристина.

К р и с т и н а. Вот, сеньор дон Эстебан, десять скуди; а вечером для вас будет готов ужин княжеский.

С о л о р с а н о. Дурак-то наш стоит на улице у дверей ваших; так я пойду за ним. Вы его приласкайте, хотя, конечно, это будет для вас не слаще пилюль. (Уходит.)

Б р и х и д а. Я его просила, милая, чтоб он нашел для меня какого-нибудь щедрого человека; он сказал, что сделает это со временем.

К р и с т и н а. Со временем! Со временем-то на нас никто и не взглянет: немного лет - так много барыша, много лет - много убытку.

Б р и х и д а. Я сказала тоже, как ты хороша, мила, грациозна и что вся ты амбра, мускус и цибет.

К р и с т и н а. Уж я знаю, милая, что ты за глаза про людей всегда хорошо говоришь.

Б р и х и д а (про себя) . Вот, изволите видеть, кому любовники-то достаются! У меня подошвы у ботинок лучше и дороже, чем у нее брыжи на шее. Опять-таки скажу: счастье безобразным.

Входят Киньонес и Солорсано.

К и н ь о н е с. Бискаец ручки целуется. Вашей милости приказывать.

С о л о р с а н о. Сеньор бискаец говорит, что он целует ваши ручки и ждет ваших приказаний.

Б р и х и д а. Ах, какой милый язык! Я его плохо понимаю, но он мне очень нравится.

К р и с т и н а. Я целую руки моего сеньора бискайца, и прежде, чем он.

К и н ь о н е с. На вид хороша, прекрасна; ну и вечером ужинаем; цепь остается: ночевать никогда; отдал и довольно.

С о л о р с а н о. Мой товарищ говорит, что вы ему нравитесь, что вы красавица; чтобы ужин был готов, что он дарит вам цепь, хотя ночевать не останется, - что он уже отдал цепь и довольно.

Б р и х и д а. Есть ли еще такой Александр в мире? Счастье, счастье и сто раз счастье!

С о л о р с а н о. Если есть у вас немножко конфект и небольшой глоток вина для бискайца, - так, я знаю, он поплатится за это сторицею.

К р и с т и н а. Как не быть! Я сейчас схожу за этим, и у вас будет закуска лучше, чем у попа Ивана Индейского . (Уходит.)

К и н ь о н е с. Дама остамши так же хороша, как ушомши.

Б р и х и д а. Что он сказал, сеньор Солорсано?

С о л о р с а н о. Что дама, которая осталась, то есть вы, так же хороша, как та, которая вышла.

Б р и х и д а. Сеньор бискаец совершенно прав; и, по правде сказать, в этом деле он не дурак.

К и н ь о н е с. Черт - дурак; бискаец ума хочешь, когда надо.

Б р и х и д а. Я понимаю, он говорит: глуп дьявол; а бискайцы, когда захотят быть умными, так умны.

С о л о р с а н о. Так точно, без малейшей ошибки.

Входят Кристина и слуга, или служанка, которые вносят коробку конфет, графин вина, салфетку и пр.

К р и с т и н а. Извольте кушать, сеньор бискаец; не побрезгуйте: все, что есть в этом доме, есть квинтэссенция чистоты.

К и н ь о н е с. Сладкое со мной, вино и вода называй хорошо. Святое подано, это я пью, да и в другой.

Б р и х и д а. О боже! С каким остроумием говорит этот милый сеньор, хотя я и не понимаю.

С о л о р с а н о. Он говорит, что с сладким он пьет вино так же, как и воду, и что это вино святого Мартина и что он его еще выпьет.

К р и с т и н а. Сколько угодно, душа мера.

С о л о р с а н о. Не давайте ему больше, это ему нехорошо, вы сейчас увидите. Я говорил сеньору Аскараю, чтобы он не пил вина ни под каким видом, да это не помогает.

К и н ь о н е с. Пойдем! А то вино и вниз и вверх, язык кандалы, и ноги колодки. Вечером прихожу, сеньора. Помилуй тебя господи!

С о л о р с а н о. Ну, вот он как разговаривает; вы видите, что я говорил правду.

К р и с т и н а. Что же он сказал, сеньор Солорсано?

С о л о р с а н о. Что вино кандалы для его языка и колодки для ног, что он придет вечером и чтобы вы оставались с богом.

Б р и х и д а. Ах, грех какой! Как у него глаза помутились и язык путается! Боже! У него ноги заплетаются! Он, должно быть, много выпил. Никого в жизни мне так жалко не было, как его; так молод и такой пьяница.

С о л о р с а н о. Он уж из дому пришел готовый. Вы, сеньора Кристина, приготовьте нам ужин; я его заставлю проспаться, и будем мы у вас сегодня вечером как раз в свое время.

К р и с т и н а. Все будет, как следует; идите в добрый час.

Уходят Киньонес и Солорсано.

Б р и х и д а. Кристина, милая, покажи мне цепь, дай мне досыта налюбоваться на нее. Ай, какая красивая, новая, блестящая, и как дешево! Ну, Кристина, уж нечего толковать. Так или иначе, а богатство так и льется на тебя, счастье так и валит прямо в двери без хлопот с твоей стороны. В самом деле, ты счастливая из счастливых. Но, конечно, ты этого заслуживаешь своей бойкостью, красотой и великолепным умом. Этих прелестей достаточно, чтобы покорить самых беззаботных и необузданных людей; да, ты не то, что я, - я неспособна и кота привязать к себе. Возьми цепь, милая, а то я надорвусь от слез; и не оттого, чтобы я тебе завидовала, а себя-то уж очень жаль.

Входит Солорсано.

С о л о р с а н о. Нас постигло величайшее несчастье в мире!

Б р и х и д а. Боже! Несчастье! Что такое, сеньор Солорсано?

С о л о р с а н о. Когда мы шли домой, то на повороте этой улицы встретили слугу отца нашего бискайца с письмами и печальной новостью, что отец его при смерти и что велел ему сию же минуту ехать, если хочет застать его живого. Он привез и денег на дорогу, и без всякого разговора надо отправляться сейчас же. Я принес десять скуди для вас, вот они, и вот еще десять, которые я взял у вас давеча: отдайте мне цепь. Коли отец его жив, он возвратится и привезет вам цепь назад, - или не будь я дон Эстебан де Солорсано.

К р и с т и н а. Признаюсь, мне жаль; я не об интересе говорю, а о молодом человеке, потому что уж я его полюбила.

Б р и х и д а. Хороши и десять скуди, ведь они пришли даром; бери их, милая, и отдай цепь сеньору Солорсано.

К р и с т и н а. Вот, извольте, пожалуйте деньги. Правду сказать, я думала истратить на ужин больше тридцати скуди.

С о л о р с а н о (подменяя мешочек с цепью) . Сеньора Кристина, старого воробья на мякине не обманешь; такие штуки можно делать только с простофилями; не на того напали, ищите другого, поглупей.

К р и с т и н а. К чему столько пословиц, сеньор Солорсано?

С о л о р с а н о. Для того, чтобы вы поняли, что жадность прорвала мешочек. Неужели в такое короткое время я мог показаться вам человеком, с которым можно поступать без всякой церемонии. Сеньора Кристина, кто за большим погонится, тот и малое потеряет, да и сам попадется. Вы взяли от меня цепь золотую, а возвращаете мне фальшивую; я не желаю, чтоб так быстро совершались со мной Овидиевы превращения . Ах, канальство, как ловко ее подменили и как скоро!

К р и с т и н а. Что вы говорите, сеньор мой? Я этого не понимаю.

С о л о р с а н о. Я говорю, что это не та цепь, которую я вам дал, хотя и похожа. Эта поддельная, а та золотая, двадцать второй пробы.

Б р и х и д а. Да, да, клянусь вам, то же говорил и сосед, золотых дел мастер.

К р и с т и н а. Да хоть бы сам черт говорил!

С о л о р с а н о. Черт или чертовка! Отдайте цепь и увольте нас от крику; не нужно ни клятв, ни ругательств.

К р и с т и н а. Пусть сам черт меня возьмет, или кто там хочет, если это не та цепь, которую вы мне дали; да у меня никакой другой и в руках не было. Боже правосудный, до какого обвинения я дожила!

С о л о р с а н о. Кричать незачем; на то есть коррехидор , чтобы каждого рассудить по справедливости.

К р и с т и н а. Если это дело попадет в руки коррехидора, так я останусь виновата: он имеет обо мне такое дурное мнение, что мою правду примет за ложь и мою невинность за вину. Сеньор мой, если, кроме этой, была какая-нибудь другая цепь в моих руках, то пусть они отсохнут.

Входит альгуасил.

А л ь г у а с и л. Что за шум, что за крики, что за слезы и что за брань?

С о л о р с а н о. Вы, сеньор альгуасил, пришли как раз кстати. Этой даме, высокого севильского полета, я час тому назад оставил цепь за десять дукатов, для известной цели. Возвращаюсь теперь, чтоб выручить ее, и вместо той, которую я дал и которая весила полтораста золотых дукатов двадцать второй пробы, мне отдает она эту поддельную, которая не стоит и двух дукатов. И, вместо надлежащего удовлетворения, хочет провести меня на бобах слезами и криками, тогда как сама знает, что свидетелем справедливости моих слов была эта самая дама, перед которой все происходило.

Б р и х и д а. И происходило, и даже произошло. Клянусь богом и моей душой, я должна сказать, что этот сеньор совершенно прав. Однако я не могу себе представить, как мог произойти подмен, потому что цепь не выходила из этой залы.

С о л о р с а н о. Сеньор альгуасил, сделайте для меня такую милость, доставьте эту сеньору к коррехидору, там мы разберемся.

К р и с т и н а. Я опять-таки говорю, что если меня поставят перед коррехидором, я буду обвинена.

Б р и х и д а. Да, она с ним не в ладах.

К р и с т и н а. Ну, уж теперь я бешусь, теперь я в отчаянии, теперь меня грызут ведьмы!

С о л о р с а н о. Ну, хорошо, я кой-что сделаю для вас, сеньора Кристина, собственно для того, чтобы вас не грызли ведьмы или по крайней мере чтобы вы не бесились. Эта цепь очень похожа на ту настоящую, которая была у бискайца, он сумасшедший и немножко пьяница; я соглашаюсь взять ее у вас и уверить его, что это его цепь. А вы удовлетворите сеньора альгуасила и приготовьте ужин сегодня вечером; и успокойтесь духом, убыток для вас небольшой.

К р и с т и н а. Небо вам заплатит за это. Сеньору альгуасилу я дам полдюжины дукатов и на ужин употреблю один и останусь навсегда рабой сеньора Солорсано.

Б р и х и д а. Я переломлюсь, танцуя на сегодняшнем вечере.

А л ь г у а с и л. Вы поступили, как благородный и добрый кавалер, который считает своей обязанностью служить женщинам.

С о л о р с а н о. Пожалуйте десять скуди, которые я вам дал лишку.

К р и с т и н а. Вот они, а вот шесть сеньору альгуасилу.

Входят два музыканта и Киньонес - бискаец.

М у з ы к а н т ы. Мы все слышали, и вот мы здесь.

К и н ь о н е с. Теперь и я могу сказать моей сеньоре Кристине, что и она на манку идет.

Б р и х и д а. Да где же это видано, чтоб бискаец так чисто говорил по-испански?

К и н ь о н е с. Я только тогда говорю нечисто, когда захочу.

К р и с т и н а. Я позволю убить себя, если не они, не эти мошенники, устроили со мной эту штуку.

К и н ь о н е с. Сеньоры музыканты, исполните романс, который я вам дал! Вы знаете, к чему он клонит?

М у з ы к а н т ы

(поют)

Женщины с умом бывают,

Но, не менее того,

Все же очень мало знают

Или вовсе ничего.

Те, которые умеют

В оживленном разговоре

Подбирать на диво фразы,

Те, что наизусть читают

И Лофраса и Диану,

Или кавалера Феба

И Лауру Оливанте,

Те, что каждую неделю

Кавалера Дон Кихота

Знаменитого читают,

Все ж, не менее того,

Очень, очень мало знают

Или вовсе ничего.

Те, что верят слепо в ум свой,

Полный замыслов лукавых,

Похотливых и корыстных,

Те, которые нередко

Забывают осторожность

И бросаются на шею

Первым встречным без разбора.

Те, которые гордятся

Деликатным обхожденьем

И себя за совершенство

В обращении считают,

Все ж, не менее того,

Очень, очень мало знают

Или вовсе ничего.

К р и с т и н а. Ну, хорошо, я признаюсь, я обманута, и все-таки я приглашаю вас сегодня на вечер.

К и н ь о н е с. Принимаем приглашение, и пойдет у нас пир горой.

Избрание алькальдов в Дагансо

Лица:

Б а к а л а в р Песунья.

П е д р о Э с т о р н у д о, письмоводитель.

Рехидоры: П а н д у р о и А л ь г а р р о б а.

Земледельцы кандидаты в алькальды : Х у а н Б е р р о к а л ь, Ф р а н с и с к о д е У м и л ь о с, М и г е л ь Х а р р е т е, П е д р о д е л а Р а н а.

С л у г а.

П о д с а к р и с т а н.

Ц ы г а н е и ц ы г а н к и.

Комната.

Входят бакалавр Песунья, письмоводитель Педро Эсторнудо, рехидор Пандуро и рехидор Алонсо Альгарроба

П а н д у р о

Рассядемтесь, и все пойдет в порядке,

Коли благим угодно небесам.

А л ь г а р р о б а

Столкуемся, а то не будет толку.

В согласии мы без труда покончим

Свои дела, коль то угодно небу,

А там, угодно или нет, не знаю.

П а н д у р о

Альгарроба, у вас язык фальшивит.

Поосторожней надо говорить.

Приятно ль слушать эти ваши речи?

"Угодно небу или нет". Ну, право!

Уж если вы да умничать начнете,

Так все у вас навыворот выходит.

А л ь г а р р о б а

А все же я хороший христианин

И верю в бога крепко.

Б а к а л а в р

И прекрасно;

Чего же лучше?

А л ь г а р р о б а

Если же проврусь,

Так признаюсь, что гусь я деревенский.

Не всяко слово в счет...

П и с ь м о в о д и т е л ь

Довольно спорить!

Бог грешникам погибели не хочет;

А пусть живут да каются.

А л ь г а р р о б а

Ну, что же!

И я живу и каюсь, и уверен,

Что небо может все, чего захочет;

Никто ему препятствовать не смеет,

Особенно, коль дождик...

П а н д у р о

С облаков ведь,

Альгарроба, дожди-то, а не с неба.

А л ь г а р р о б а

О черт возьми! За тем ли мы собрались,

Чтоб брань да перекоры заводить?

Альгарроба и рта не смей разинуть,

Сказать ему ни слова не дают.

Б а к а л а в р

Redeamus ax rem, сеньор Пандуро

И сеньор Альгарроба, тратить время

Не будем на пустые перебранки.

Да разве мы для скучных препирательств

Сошлися здесь? Куда как хорошо:

Как только лишь Пандуро с Альгарробой

Сойдутся вместе, тотчас между ними

Поднимутся и бури и волненья

Из тысячи пустых противоречий.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Сеньор Песунья говорить изволит

До чрезвычайности правдиво. Обратимся

К занятиям, к избранию алькальдов

На следующий год; и надо нам

Таких избрать, чтоб не могли в Толедо

Забраковать , а только утвердили.

Вот для чего мы здесь и собрались.

П а н д у р о

У нас теперь четыре претендента:

Хуан Беррокаль, Франсиско д'Умильос,

Мигель Харрете, Педро де ла Рана,

Солидные, значительные люди,

И управлять сумеют не в Дагансо ,

А даже в самом Риме.

А л ь г а р р о б а

У романцев.

П и с ь м о в о д и т е л ь

У вас своя программа? Так, ей-богу,

Я дело брошу.

А л ь г а р р о б а

Наш письмоводитель,

Мне кажется, зовется Эсторнудо ,

А он возносится и подымает нос.

Но успокойтесь, больше я ни слова.

П а н д у р о

Найдется ли во всей земной округе...

А л ь г а р р о б а

В какой "округе"? В "круге" бы сказали.

Премудрый наш Пандуро, - было б лучше.

П а н д у р о

Во всей вселенной, я хотел сказать,

Нельзя найти таких людей премудрых,

Как наши претенденты.

А л ь г а р р о б а

Да, я знаю,

Что Беррокаль имеет превосходный

Инстинкт.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Да в чем инстинкт?

А л ь г а р р о б а

Он очень ловок

Расценивать и пробовать вино.

В моем дому он пробовал однажды

Вино в бочонке и сказал, что пахнет

Вино и деревом, и кожей, и железом.

Когда бочонок кончили, нашли

На дне его лучинку и кусочек

Какой-то кожи и железный ключик.

П и с ь м о в о д и т е л ь

О редкое искусство! Редкий ум!

Кто знает столько, может управляться

В любом из всех испанских городов.

А л ь г а р р о б а

Мигель Харрете, вот орел!

Б а к а л а в р

А в чем?

А л ь г а р р о б а

Стрелять из арбалета.

Б а к а л а в р

Меток он?

А л ь г а р р о б а

Да так-то меток, что не будь левша он,

Так не было б в окрестности житья

И воробьям.

Б а к а л а в р

Ну, это для алькальда

Почти необходимое искусство.

А л ь г а р р о б а

Что вам сказать о Франсиско д'Умильос?

Он вычинит ботинки, как портной.

А Педро де ла Рана... ну, уж память!

Сравниться с ним нельзя; он помнит песню

О славной в древности собаке Альбы

Всю слово в слово, без одной ошибки.

П а н д у р о

Мой голос за него.

П и с ь м о в о д и т е л ь

И мой.

А л ь г а р р о б а

А я

За Беррокаля.

Б а к а л а в р

Я ни за кого,

Пока не убедимся в их уме

И знании законов...

А л ь г а р р о б а

Это можно.

И средство есть: велите их покликать,

И бакалавр сеньор Песунья может

Задать экзамен им, он дело знает.

Сообразясь с их знаньем, мы увидим,

Кого из них на должность посадить.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Ей-богу, вот прекраснейший совет!

П а н д у р о

Такой совет, что даже для столицы

Годится. Потро-медики в столице,

Так пусть у нас потро-алькальды будут.

А л ь г а р р о б а

"Прото", сеньор Пандуро, а не "потро".

П а н д у р о

Вы, Альгарроба, самый злой фрискал.

А л ь г а р р о б а

Фискал, а не фрискал.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Ах, боже правый!

Какой несносный этот Альгарроба.

А л ь г а р р о б а

Экзаменуют же и брадобреев,

И кузнецов, портных, и есть экзамен

Подлекарям и прочей разной дряни;

Тем более для звания алькальдов

Экзамены необходимы. Кто же

Окажется на эту должность годным,

Тому давать бумагу; пригодится

Она вперед ему: с такой бумагой,

Да в белой рамке, бедный человек

Между народом будет уважаться,

Как золото. У нас такой повальный

Неурожай на умных-то алькальдов,

Особенно в местечках небольших.

Б а к а л а в р

Отлично сказано и очень дельно

Задумано. Зовите Беррокаля,

Посмотрим мы, далеко ли хватают

Лучи ума его.

Входят Беррокаль, Умильос, Харрете, де ла Рана.

А л ь г а р р о б а

Четыре претендента:

Умильос, Рана, Беррокаль, Харрете

Явилися пред нами; вот они.

Б а к а л а в р

Добро пожаловать, покорно просим!

Б е р р о к а л ь

Почтенье вашим милостям от нас!

П а н д у р о

Пожалуйте, садитесь; места много.

У м и л ь о с

Я сяду и подумаю.

Х а р р е т е

Да все

Мы, слава богу, думать-то умеем.

Р а н а

О чем, Умильос, думать?

У м и л ь о с

Вот о том,

Что выбор наш так долго затянулся.

Не нужно ли принесть вам индюков,

И мусту виноградного в кувшинах,

И старого вина в больших бочонках,

С бурдюк величиной? Скажите только,

Уж мы свое усердие приложим.

Б а к а л а в р

Не нужно взяток здесь! У нас решенье

Единогласное: кто больше годен

Окажется в алькальды, тот и будет

В алькальды избран и провозглашен.

Р а н а

Согласен.

Б е р р о к а л ь

Тоже.

Б а к а л а в р

Вот и в добрый час!

У м и л ь о с

И я согласен тоже.

Х а р р е т е

Равномерно.

Б а к а л а в р

Итак, экзамен!

У м и л ь о с

Ну, пускай экзамен!

Б а к а л а в р

Читать умеете, Умильос?

У м и л ь о с

Нет;

И не найдется в целом нашем роде

Ни одного такого вертопраха,

Чтоб он учиться стал химерам этим,

Которые мужчин до угольков ,

А женщин до дурных домов доводят.

Читать не знаю; но зато другого,

Получше чтенья, знаю очень много.

Б а к а л а в р

А именно?

У м и л ь о с

Четыре службы знаю

Церковные на память, и читаю

Четыре раза или пять в неделю.

Р а н а

И с этим проситесь в алькальды?

У м и л ь о с

С этим

И с тем еще, что, добрый христианин,

Сенатором могу быть римским даже.

Б а к а л а в р

Прекрасно! Ну, а вы, сеньор Харрете,

Что знаете?

Х а р р е т е

Читать, сеньор Песунья,

Умею я, но только что немного:

Вот на складах сижу четвертый месяц,

А через пять дойду и до конца.

Помимо этой грамотной пауки,

Умею плугом управлять отлично.

И подковать умею в три часа

Быков четыре пары самых бойких.

Здоров во всех суставах; я не глух,

Не слеп, и нет ни насморку, ни кашлю.

Хороший христианин, как и все,

И из лука стреляю, точно Туллий .

А л ь г а р р о б а

Способности большие, для алькальда

Необходимые.

Б а к а л а в р

Какие знанья

У Беррокаля?

Б е р р о к а л ь

Я на языке

И в горле содержу свое искусство;

Отведывать и смаковать на свете

Искусника другого нет: имею

Во рту своем поболее полсотни

Оттенков вкусовых по винной части.

А л ь г а р р о б а

И с этим вы хотите быть алькальдом?

Б е р р о к а л ь

Хочу, и очень. Стоит мне набраться

От Бахуса - сейчас мои все чувства

Настроятся, и, кажется, Ликурга

Могу учить писать его законы

И с Бартуло пересыпать.

П а н д у р о

Потише!

В совете мы.

Б е р р о к а л ь

Ну, что ж, я не притворщик

И не свинья, а только говорю,

Что не уважить прав моих попробуй,

Так выкину я ваш кабак в окошко.

Б а к а л а в р

Угрозы нам? Клянусь моею жизнью,

Они не страшны, сеньор Беррокаль.

Какие знания у Педро Рана?

Р а н а

Я Рана и пою довольно плохо,

Но все-таки я объяснить желаю

Характер свой, не ум конечно. Если

Алькальдом буду я, сеньоры, палку

Побольше приберу , а не простую:

Дубовая иль буковая будет,

В два пальца толщины, чтоб не ломилась

Под тяжестью приятной кошельков

С дукатами и прочих разных взяток,

Иль просьб, иль обещаний, или ласки,

Тяжелых, как свинец, и незаметно

Отягощающих, пока не сдавят

Как плечи, так и душу. Я прибавлю,

Что буду обходителен и ласков,

Порой суров, но грозен никогда.

Не оскорблю бездельника-бродягу,

Которого поставят предо мною

Его поступки. Более обидны

Судейские презрительные речи,

Чем мягкие, хотя бы заключался

В них более жестокий приговор.

Не должен властный забывать учтивость,

Не должен пред склоненной головой

Судья являться гордым и надменным.

А л ь г а р р о б а

Ей-богу, песенка лягушки нашей

Получше будет песни лебединой.

П а н д у р о

В ней сотни мыслей самых цензориных.

А л ь г а р р о б а

Катона цензорина; справедливо,

Сеньор Пандуро.

П а н д у р о

Вот опять привязка.

А л ь г а р р о б а

Покуда нет, а будет, коль придется.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Не будет никогда. Что за привычка

Ужасная к раздорам, Альгарроба!

А л ь г а р р о б а

Не очень громко вы, сеньор писака!

П и с ь м о в о д и т е л ь

Какой писака, фарисей!

Б а к а л а в р

Клянуся

Святым Петром, безмерный беспорядок!

А л ь г а р р о б а

Да, я шутил.

П и с ь м о в о д и т е л ь

И я шучу.

Б а к а л а в р

Довольно,

Не нужно больше шуток, черт возьми!

А л ь г а р р о б а

Кто лжет, тот лжет.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Кто правду говорит,

Тот правду.

А л ь г а р р о б а

Правду.

П и с ь м о в о д и т е л ь

Ну, на том и кончим.

У м и л ь о с

Наобещал-то много Рана, только

Далеко это. Коль получит вару,

Так должен стать иным он человеком,

Чем был доселе.

Б а к а л а в р

Это очень верно

Сказал Умильос.

У м и л ь о с

Я еще скажу,

Что если вару мне дадут, увидят,

Что я не изменюсь, не подменгось.

Б а к а л а в р

Так вот вам вара, и предположите,

Что вы алькальд.

А л ь г а р р о б а

Вот славно! Палку дали,

Да только левую.

У м и л ь о с

Да как же так?

А л ь г а р р о б а

Не правда, что ль? Хоть за версту, так видно

Что левая; глухой, немой увидят.

У м и л ь о с

Даете палку левую, так как же

Хотите, чтоб судил я право?

П и с ь м о в о д и т е л ь

Дьявол

Вселился в Альгарробу. Где видали

И слыхано ль когда о палках левых?

Входит сторож.

С т о р о ж

Сеньоры, здесь у двери ждут цыгане?

Цыганочки хорошенькие с ними.

Сказал я им, что некогда, что дело

У ваших милостей, а все ж нейдут,

Все просятся сюда, чтоб вашу милость

Повеселить.

Б а к а л а в р

Пускай войдут; посмотрим,

Быть может, пригодятся к торжеству

На праздник Тела; я распорядитель.

П а н д у р о

Пускай войдут!

Б а к а л а в р

Пускай войдут скорее!

У м и л ь о с

По нраву мне они.

X а р р е т е

Не прочь и я.

Р а н а

Цыгане ли они? А то, смотрите,

Останемся, пожалуй, без носов.

С т о р о ж

Они идут без зова. Вот они.

Входят цыгане-музыканты и две цыганки, очень приличные.

Ц ы г а н е - м у з ы к а н т ы

(играют и поют, цыганки пляшут).

Почитание приносим

Мы рехидорам Дагансо,

Людям ловкости примерной,

Людям здравых рассуждений,

Искусившимся в уменье

Править так свое судейство,

Что снискали уваженье

Христиан и даже мавров,

И как будто небо дало,

Небо звездное, скажу я,

В вас Самсонов по наукам,

А по силе Бартулосов.

X а р р е т е

Истории тут много, в этой песне.

У м и л ь о с

Цыгане и цыганки несравненны!

А л ь г а о р о б а

Немного жирны только.

Б а к а л а в р

Эй, sufficit!

Ц ы г а н е - м у з ы к а н т ы

(поют)

Как меняется погода,

Как меняются листы,

Что зимою отпадают,

А весной опять живут,

Так и мы меняем танцы

И в коленцах и в каданце;

Переменчивость у женщин

Не диковина давно.

Да здравствуют рехидоры Дагансо,

По виду пальмы, хоть в душе дубы!

(Пляшут)

X а р р е т е

Хороший стих, ей-богу!

У м и л ь о с

И со смыслом.

Б е р р о к а л ь

Я напечатаю, чтобы осталось

Воспоминание о нас в века

Веков, аминь.

Б а к а л а в р

Молчите, если можно.

Ц ы г а н е - м у з ы к а н т ы

(поют)

Многие вам лета!

В кругообращеньи

Пусть для вас счастливо

Дни бегут за днями.

Чтобы вам на свете

Жить и не стареть,

А вашим садочкам

Вечно зеленеть.

Бури-непогоды

Пусть несутся мимо,

Пусть вас обвевают

Нежные зефиры.

Да здравствуют рехидоры Дагансо,

По виду пальмы, хоть в душе дубы!

Б а к а л а в р

Мне, в частности, не нравится припев.

А вообще недурно.

Б е р р о к а л ь

Помолчите!

Ц ы г а н е - м у з ы к а н т ы

(поют)

Я песочек потопчу

Полегонечку, так;

Я песочек потопчу

Потихонечку, так!

П а н д у р о

Ну музыканты! Так и подсыпают

За песней песню.

У м и л ь о с

Дьяволы-цыгане.

Ц ы г а н е - м у з ы к а н т ы

(поют)

Я по твердой земле

Потопчусь посильней,

Знаю, что любовь моя

Похоронится в ней;

Счастье жизни всей моей

Потоптала любовь

Так тихонечко.

Входит подсакристан , очень дурно одетый.

П о д с а к р и с т а н

Сеньоры рехидоры, доложу вам:

Ведете вы себя, как негодяи:

Да разве правят краем, черт возьми,

Между гитар, танцоров и веселья?

Б а к а л а в р

Схватить его, Харрете!

X а р р е т е

Я схватил уж.

Б а к а л а в р

Попону дайте! И, клянусь вам богом,

Летать ему высоко, негодяю,

Бесстыдному, невеже, грубияну,

Нахальному.

П о д с а к р и с т а н

Послушайте, сеньоры!

А л ь г а р р о б а

Сейчас вернусь с попоной для качанья.

(Уходит, грозя причетнику.)

П о д с а к р и с т а н

Смотрите, говорю вам, я пресвитер!

Б а к а л а в р

Пресвитер? Ах, негодный!

П о д с а к р и с т а н

Я пресвитер,

Иль в первом постриженьи, все равно.

П а н д у р о

"А вот посмотрим", - говорит Аграхес.

П о д с а к р и с т а н

Да Граха нету здесь.

Б а к а л а в р

Найдется грач

И выклюет тебе язык и бельма.

Р а н а

Скажи, несчастный, что за черт вселился

К тебе в язык? И кто тебя подвигнул

Юстицию упреком оскорбить?

Да разве ты правитель в государстве?

Твоя работа: колокол да требник;

Не тронь властей; они уж сами знают

Свои дела, получше нас с тобой!

Не хороши - молись, чтоб бог исправил,

А хороши - чтоб бог хранил для нас.

Б а к а л а в р

Святой, блаженный Рана человек!

Входит Альгарроба и тащит на плечах за один конец попону, которая волочится за ним.

А л ь г а р р о б а

За мной не станет дело.

Б а к а л а в р

Все беритесь!

Не отставать, цыгане и цыганки:

Качай, друзья!

П о д с а к р и с т а н

О господи, помилуй!

Смотрите, рассержусь, так будет плохо

За эти шутки от меня. Клянусь

Петром, что всех постигнет отлученье ,

Которые держались за попону.

Р а н а

Довольно, стойте! Не казнят вконец,

Чтоб бедному раскаянье оставить.

П о д с а к р и с т а н

Измят совсем. И уж теперь напредки

Зашью свой рот двойной сапожной дратвой.

Р а н а

Вот именно, лишь только то и нужно.

Б а к а л а в р

Цыгане, вы домой ко мне придите;

Поговорить хочу.

Ц ы г а н

Пойдем с тобой.

Б а к а л а в р

До завтра выборы; сберемся рано

Поутру мы, а голос мой за Рана.

Ц ы г а н

Запеть, сеньоры?

Б а к а л а в р

Что-нибудь запойте!

П а н д у р о

Таких певцов, как Рана, поискать.

X а р р е т е

Поет и ловко в уши напевает.

Уходят. Цыгане поют: "Я песочек потопчу..."

Бдительный страж

Лица:

С о л д а т.

П а с и л ь я с, сакристан.

Г р а х а л е с, другой сакристан .

А н д р е с, парень с кружкой для сбора на икону.

М а н у э л ь, другой парень, торгующий в разнос полотном, кружевами и пр.

Б а ш м а ч н и к.

К р и с т и н а, судомойка.

Х о з я и н Кристины.

Х о з я й к а.

М у з ы к а н т ы.

Улица.

Входит солдат отважной походкой, в рваной перевязи и в очках ; за ним, в некотором отдалении, плохонький сакристан.

С о л д а т. Что тебе нужно, пустой призрак?

С а к р и с т а н. Я не пустой призрак, я твердое тело.

С о л д а т. Да, но все-таки я заклинаю тебя всем моим злополучием, скажи: кто ты и чего ищешь в этой улице?

С а к р и с т а н. Со всем моим благополучием отвечаю тебе: я Лоренсо Пасильяс, подсакристан этого прихода, и ищу того, что я-то найду, и чего ты тоже ищешь, да не находишь.

С о л д а т. Ты чего доброго не Кристиночку ли ищешь, судомойку из этого дома?

С а к р и с т а н. Tu dixisti. [Ты сказал (лат.) . Здесь - точно так.]

С о л д а т. Ну, так поди сюда, валет сатаны!

С а к р и с т а н. Ну, так я здесь останусь, мне и тут хорошо, кислая пиковая дама.

С о л д а т. Прекрасно: валет и дама! Недостает туза; но ты скоро его получишь. Поди сюда, еще раз говорю я тебе. А знаешь ли ты, Пасильяс, рожон тебе в горло, что Кристина мой предмет?

С а к р и с т а н. А знаешь ли ты, улитка в человечьем платье, что этот твой предмет я выручил и закрепил за себя и что он мой по всем правам и законам.

С о л д а т. Нет, как бог свят, я тысячу раз пырну тебя шпагой и исполосую твою голову в клочки.

С а к р и с т а н. С тебя довольно и тех клочков, которые у тебя на штанах и на колете; а голову мою уж оставь в покое!

С о л д а т. Да ты разговаривал когда-нибудь с Кристиной?

С а к р и с т а н. Всегда, когда только мне угодно.

С о л д а т. Давал ей подарки?

С а к р и с т а н. Много.

С о л д а т. Сколько и какие?

С а к р и с т а н. Я подарил ей коробочку из-под айвы, очень большую, полнехоньку просвирных обрезков, белых, как снег, и на придачу четыре восковых огарка, тоже белых, как горностай.

С о л д а т. А еще что?

С а к р и с т а н. А еще письмо со вложением ста тысяч... желаний служить ей.

С о л д а т. И что ж она тебе отвечала?

С а к р и с т а н. Обнадеживает, что скоро моей женой будет.

С о л д а т. Как, разве ты еще не пострижен?

С а к р и с т а н. Нет, я послушник и могу жениться, как и когда мне в голову придет, что ты и увидишь очень скоро.

С о л д а т. Поди сюда, трепаный послушник, отвечай мне на то, что я у тебя буду спрашивать! Если уж тебе эта девушка так превосходно отвечала, чему я не совсем верю, на твои жалкие подарки, как же она ответит на мои великолепные? Я ей послал недавно любовное письмо, написанное ни больше ни меньше как на обороте мемориала, где я изложил свои заслуги и настоящую бедность, который я подавал его величеству, потому что солдату не стыдно признаться, что он беден. Мемориал этот уже утвержден, о чем и сообщено главному раздавателю милостыни; и, однакож, я, нисколько не жалея и не думая о том, что это, без сомнения, будет мне стоить от четырех до шести реалов, с невероятным благородством и замечательной свободой написал на обороте его, как я уже говорил тебе, свое письмо; и из грешных моих рук перешло оно в ее почти святые руки.

С а к р и с т а н. Еще что-нибудь посылал ты ей?

С о л д а т. Вздохи, слезы, рыдания, пароксизмы, обмороки и всякие необходимые демонстрации, к которым прибегают добрые любовники, чтобы открыть свою страсть, и которыми они пользуются и должны пользоваться во всякое время и при всяком удобном случае.

С а к р и с т а н. А серенады ты ей давал?

С о л д а т. Да, из моих ахов и охов, из моих жалоб и стонов.

С а к р и с т а н. А я так даю ей серенаду колоколами при всяком случае и такую продолжительную, что надоел всем соседям постоянным звоном; и это я делаю единственно для того, чтобы доставить ей удовольствие и чтоб она чувствовала, что я оттуда, с колокольни, заявляю, что всегда готов к ее услугам. Хотя мое дело звонить по покойникам, но я звоню уж и к праздничным вечерням.

С о л д а т. В этом ты имеешь преимущество передо мной: мне звонить не во что.

С а к р и с т а н. И чем же отвечала тебе Кристина на твое бесконечное ухаживанье за ней?

С о л д а т. Тем, что она ни видеть, ни слушать меня не хочет, что проклинает, как только я покажусь на этой улице, что обливает меня мыльной водой, когда стирает, и помоями, когда моет посуду, - и это каждый день, потому что каждый день я на этой улице стою у ее дверей; потому что я ее бдительный страж; наконец потому, что я собака на сене и прочее. Сам я не пользуюсь и не дам пользоваться никому, пока жив. Поэтому убирайся отсюда, сеньор пономарь; а то как бы я, вопреки уважению, которое имел и имею к вашему сану, не раскроил тебе черепа.

С а к р и с т а н. Да, если ты раскроишь так, как раскроилось твое платье, так хоть брось.

С о л д а т. Что платье! Попа и в рогоже знают. Солдат, оборванный на войне, такой же чести заслуживает, как и ученый в истрепанной мантии, потому что она свидетельствует о давности его ученых занятий. Ты смотри, как бы я не исполнил того, что посулил тебе!

С а к р и с т а н. Не оттого ли ты храбришься-то, что я без оружия? Так подожди тут, сеньор бдительный страж, и ты увидишь, кто из нас герой-то.

С о л д а т. Так неужто Пасильяс?

С а к р и с т а н. Слепой сказал: посмотрим! (Уходит.)

С о л д а т. О женщины, женщины! Все вы, или большей частью, переменчивы и капризны. И ты, Кристина, оставила меня, цвет и цветник солдатства, и сошлась с этой сволочью полусакристаном, когда и полный-то сакристан и даже каноник тебе не пара! Но я постараюсь, чтобы тебе не удалось, и, сколько могу, помешаю твоему удовольствию, гоняя с этой улицы и от твоих дверей всякого, кто мечтает о возможности каким бы то ни было образом сделаться твоим любовником. Я добьюсь того, что заслужу имя бдительного стража.

Входит парень с кружкой и в зеленом платье, как обыкновенно ходят сборщики подаяний для икон.

П а р е н ь. Подайте, ради господа, на лампаду на масло святой Люсии, и сохранит она зрение очей ваших. Эй, хозяйка! Подадите милостыню?

С о л д а т. Эй, друг, святая Люсия, подите сюда! Что вам нужно в этом доме?

П а р е н ь. Разве вы, ваша милость, не видите? Милостыню на лампаду на масло святой Люсии.

С о л д а т. Да вы просите на лампаду или на масло для лампады? Вы говорите: "милостыню на лампаду на масло", и выходит, как будто вы просите на масляную лампаду, а не на лампадное масло.

П а р е н ь. Да уж это всякому понятно, что я прошу на масло для лампады, а не на масляную лампаду.

С о л д а т. И вам всегда подают здесь?

П а р е н ь. Каждый день по два мараведи.

С о л д а т. А кто выходит подавать?

П а р е н ь. Да кто случится; но чаще всех выходит судомоечка, которую зовут Кристиной, хорошенькая, золотая девушка.

С о л д а т. Вот как: "судомоечка хорошенькая, золотая"?

П а р е н ь. Жемчужная.

С о л д а т. Так, значит, вам нравится эта девочка?

П а р е н ь. Да будь я хоть деревянный, и то она не может мне не понравиться.

С о л д а т. Как ваше имя? Не все же мне звать вас святой Люсией?

П а р е н ь. Меня, сеньор, зовут Андрес.

С о л д а т. Ну, сеньор Андрес, слушайте, что я скажу вам! Вот вам восемь мараведи; это ровно столько, сколько подадут вам в четыре дня в этом доме и что обыкновенно выносит вам Кристина, и ступайте с богом! Предупреждаю вас, что четыре дня вы не должны показываться у этих дверей ни за что на свете; иначе я переломаю вам пинками ребра.

П а р е н ь. Да я весь месяц не приду, если только помнить буду. Не беспокойтесь, ваша милость, я ухожу. (Уходит.)

С о л д а т. Не дремли, бдительный страж!

Входит другой парень, разносчик, торгующий полотном, нитками, тесемками и другим подобным товаром.

Р а з н о с ч и к (кричит) . Кому нужно тесемок, фландрских кружев, полотна голландского, кембрейского , португальских ниток?

К р и с т и н а (из окна) . Эй, Мануэль! Есть вышитые воротники для рубашек?

Р а з н о с ч и к. Есть самые лучшие.

К р и с т и н а. Войди, моей сеньоре их нужно. (Отходит от окна.)

С о л д а т. О звезда моей погибели, а прежде путеводная полярная звезда моей надежды! Эй, тесемки или как вас там зовут! Вы знаете эту девушку, которая вас кликала из окна?

Р а з н о с ч и к. Знаю; но зачем вы меня об этом спрашиваете?

С о л д а т. Не правда ли, что у ней очень хорошенькое личико и что она очень мила?

Р а з н о с ч и к. Да, и мне тоже кажется.

С о л д а т. Ну, а мне тоже кажется, что вы не войдете в этот дом; иначе, клянусь богом, я разобью вам зубы, так что ни одного живого не останется.

Р а з н о с ч и к. Как же мне нейти туда, куда меня зовут? Ведь я торгую.

С о л д а т. Убирайся, не возражай мне! А то будет сделано то, что тебе сказано, и сейчас же.

Р а з н о с ч и к. Вот какое ужасное происшествие! Успокойтесь, сеньор солдат, я ухожу. (Уходит.)

К р и с т и н а (из окна) . Что ж ты нейдешь, Мануэль?

С о л д а т. Мануэль бежал, владычица воротников и всяких петель, живых и мертвых, которые на шею надеваются, потому что ты имеешь власть надевать их и затягивать.

К р и с т и н а. Боже! Что за постылое животное! Чего тебе еще нужно в этой улице и у нашей двери? (Скрывается.)

С о л д а т. Померкло мое солнце и скрылось за облака.

Входит башмачник, в руках пара новых туфель; хочет войти в дом и встречается с солдатом.

С о л д а т. Добрый сеньор, вам нужно кого-нибудь в этом доме?

Б а ш м а ч н и к. Да, нужно.

С о л д а т. А кого, если можно спросить?

Б а ш м а ч н и к. Отчего ж нельзя? Мне нужно судомойку из этого дома; я принес ей туфли, которые она заказывала.

С о л д а т. Так, значит, вы ее башмачник?

Б а ш м а ч н и к. Да, я уж много раз шил для нее.

С о л д а т. Она примеривать будет эти туфли?

Б а ш м а ч н и к. Не нужно; они на мужскую ногу, - она всегда такие носит; так она их прямо наденет.

С о л д а т. Заплачено за них или нет?

Б а ш м а ч н и к. Нет еще; да она сейчас заплатит.

С о л д а т. Не сделаете ли вы мне милость, и очень большую для меня? Поверьте мне эти туфли в долг; я заплачу вам, что они стоят, через два дня, потому что я надеюсь получить очень много денег.

Б а ш м а ч н и к. Конечно, поверю. Пожалуйте что-нибудь в залог; я бедный ремесленник и не могу верить на слово.

С о л д а т. Я дам вам зубочистку, которую ценю очень высоко и не продам даже за скудо. Где ваша лавочка, чтобы мне знать, куда принести деньги?

Б а ш м а ч н и к. На длинной улице, у одного из столбов; а зовут меня Хуан Хункос.

С о л д а т. Сеньор Хуан Хункос, вот вам зубочистка, цените ее дорого, потому что это вещь моя.

Б а ш м а ч н и к. Как, эту спичку, которая не стоит и двух мараведи? И вы хотите, чтоб я ценил ее дорого?

С о л д а т. Ах, боже мой! Но ведь я вам даю ее только для собственной памяти; потому что, как только я руку в карман и не найду там спички, я вспомню, что она у вас, и сейчас пойду выкупать ее. Верьте солдатскому слову, что ни за чем другим, а только за этим я и отдаю ее вам. Но если вам не довольно, так я прибавлю еще эту перевязь и эти очки: хороший плательщик все может отдать в заклад.

Б а ш м а ч н и к. Я хоть и башмачник, а человек учтивый и не осмелюсь лишить вашу милость ваших драгоценностей. Пусть они уж останутся при вас, а при мне останутся мои туфли; так-то будет гораздо складнее.

С о л д а т. Какой номер этих туфлей?

Б а ш м а ч н и к. Без малого пять.

С о л д а т. И я тоже без малого человек, о туфли сердца моего! Потому что у меня нет шести реалов, чтобы заплатить за вас. Послушайте, ваша милость, сеньор башмачник; я хочу импровизировать на эту мысль, которая пришла мне в голову в форме стиха: Туфли сердца моего!

Б а ш м а ч н и к. Ваша милость поэт?

С о л д а т. Знаменитый; вот вы увидите. Будьте внимательны!

Туфли сердца моего.

А вот импровизация:

Мне любовь моя - тиранство;

Ты не веришь в постоянство

Чувств моих; но предо мной

Обувь ног твоих, и таю

И надежду вновь питаю

Обладать твоей рукой.

Эти грубые корзины

Милых ног моей Кристины

Мне любезны до того,

Что, в пылу очарованья,

Я придумал им названье

Туфлей сердца моего.

Б а ш м а ч н и к. Хоть я и мало смыслю в поэзии, но эти стихи так звучны, как будто их написал Лопе . Уж у меня, что хорошо или что кажется мне хорошим, все это Лопе.

С о л д а т. Так как, сеньор, вы не считаете возможным поверить мне эти туфли в долг, что не составило бы для вас большой важности, особенно при тех приятных залогах, которыми я не подорожил, то по крайней мере сделайте одолжение, поберегите их для меня два дня, я приду за ними. А теперь скажу я сеньору башмачнику, что на этот раз он ни видеть Кристину, ни говорить с нею не будет.

Б а ш м а ч н и к. Я исполню все, что приказывает мне сеньор солдат, потому что я вижу, на какую ногу он хромает; он хромает на обе: с одной стороны нужда, а с другой ревность.

С о л д а т. Ну, уж это не башмачницкого ума дело; чтобы судить о таких предметах, надо иметь классическое образование.

Б а ш м а ч н и к. О ревность, ревность! А лучше-то сказать: ах, бедность, бедность! (Уходит.)

С о л д а т. Если не будешь смотреть зорко, бдительный страж, так увидишь, как заберутся чужие мухи в тот улей, где твой мед. Но что это за звуки? О, без сомнения, это моя Кристина разгоняет пением тоску, когда чистит или скребет что-нибудь.

Слышно пение за сценой под звон перемываемой посуды.

Я твоя, мой пономарь, ты так и знай,

И на клиросе покойно попевай!

Уши мои, что вы слышите! Теперь уж нет сомненья: пономарь друг души ее! О судомойка, самая чистая из всех, какие были, есть и будут в календаре судомоек! Ты так чистишь этот фаянс, что, пройдя через твои руки, он возвращается полированным и блестящим серебром; отчего же ты не вычистишь души твоей от низких и пономарских помыслов?

Входит хозяин Кристины.

Х о з я и н. Кавалер, чего вы желаете и что ищете у этой двери?

С о л д а т. Желаю-то я того, чего лучше требовать нельзя; я ищу того, чего не нахожу. Но кто же вы сами, ваша милость, что изволите спрашивать меня об этом?

Х о з я и н. Я хозяин этого дома.

С о л д а т. Господин Кристиночки?

Х о з я и н. Я самый.

С о л д а т. В таком случае пожалуйте сюда, ваша милость, извольте взять этот сверток бумаг! Там вы найдете свидетельства о моей службе, двадцать два удостоверения от двадцати двух генералов, под знаменами которых я служил, не говоря уже о тридцати четырех других свидетельствах от стольких же полковников, которыми они соизволили почтить меня.

Х о з я и н. Но, как мне известно, столько генералов и полковников в испанской пехоте во сто лет не бывало.

С о л д а т. Ваша милость человек мирный, где же вам, да вы и не обязаны, много-то понимать в военном деле; бросьте взгляд на эти бумаги, и вы увидите одного за другим всех генералов и полковников, о которых я говорил.

Х о з я и н. Ну, положим, что я их всех видел; но к чему все это поведет?

С о л д а т. А к тому, чтобы вы получили доверие ко мне и к тем словам, которые я вам скажу. А именно, что я назначен на первое вакантное место, которое может открыться в одном из трех замков Неаполитанского королевства , то есть в Гаэту, Барлету и Рихобес.

Х о з я и н. Все, что ваша милость до сих пор рассказывает мне, нисколько до меня не касается.

С о л д а т. А я знаю, что, коли бог даст, это может касаться и до вашей милости.

Х о з я и н. Каким образом?

С о л д а т. Вот каким! Я непременно, разве уж небу не будет угодно, получу назначение на одно из этих мест и сейчас же желаю жениться на Кристиночке. А как только я буду ее мужем, ваша милость можете мною и моими весьма значительными доходами распоряжаться, как своей собственностью, потому что я не хочу остаться неблагодарным против вас за воспитание, которое вы дали моей желанной и возлюбленной супруге.

Х о з я и н. У вашей милости чердак не в порядке.

С о л д а т. А знаете ли вы, милый сеньор, что вы должны отпустить мне Кристину сейчас, сию минуту, или вы не переступите порога вашего дома.

Х о з я и н. Это что еще за глупости! Да кто ж в состоянии запретить мне войти в мой дом?

Входит подсакристан Пасильяс, в руках крышка от кадки и перержавленная шпага, за ним другой сакристан в каске и с палкой, на конце которой привязан лисий хвост.

С а к р и с т а н. Ну, друг Грахалес, вот он, возмутитель моего спокойствия!

Г р а х а л е с. Жаль, что у меня оружие-то плохое и довольно хрупкое; а все-таки я приложу всяческое старание отправить его на тот свет.

Х о з я и н. Постойте, господа! Что это за безобразие и что за рожон у вас?

С о л д а т. Разбойники, вы по-предательски, целой шайкой! Сакристаны-самозванцы, да я клянусь вам, что проколю вас насквозь, хотя бы в вас сидело всяких правил больше, чем в требнике. Ах, подлец! На меня-то с лисьим хвостом! Что ты, за пьяного меня выдать хочешь или думаешь, что сметаешь пыль с священного изваяния?

Г р а х а л е с. Нет, я думаю, что сгоняю мух с винной бочки.

У окна показываются Кристина и ее хозяйка.

К р и с т и н а. Сеньора, сеньора, моего сеньора убивают! Больше двух тысяч шпаг против него - и блестят так, что у меня в глазах темнеет.

Х о з я й к а. Да, ты правду говоришь, дитя мое. Боже, помоги ему! Святая Урсула и с нею одиннадцать тысяч дев, защитите его! Пойдем, Кристина, сбежим вниз и будем помогать ему, как только можем.

Х о з я и н. Заклинаю вас вашей жизнью, кавалеры, остановитесь и заметьте, что нехорошо нападать обманом на кого бы то ни было.

С о л д а т. Эй ты, лисий хвост, и ты, кадочная крышка, не разбудите моего гнева! Потому что, если вы его разбудите, я вас убью, я вас съем, я вас закину через ворота за пять верст дальше ада!

Х о з я и н. Остановитесь, говорю, или, ей-богу, я выйду из терпения, и тогда уж кой-кому плохо будет!

С о л д а т. Я остановился, потому что уважаю тебя ради святыни, которая находится в твоем доме.

С а к р и с т а н. Хоть бы эта святыня даже чудеса творила, на этот раз она тебе не поможет.

С о л д а т. Видано ли что-нибудь бесстыднее этого негодяя! Он идет на меня с лисьим хвостом, на меня, когда я не побоялся и не ужаснулся громовых выстрелов большой пушки Дио, которая находится в Лиссабоне.

Входит Кристина и ее хозяйка.

Х о з я й к а. Ах, муж мой! Не ранен ли ты, сохрани бог, радость моя?

К р и с т и н а. Ах, я несчастная! Клянусь жизнью моего отца, всю эту ссору подняли мой сакристан с моим солдатом.

С о л д а т. Все-таки хорошо; я с пономарем на одном счету, она сейчас сказала: "мой солдат".

Х о з я и н. Я не ранен, сеньора; но знайте, что вся эта ссора за Кристиночку.

Х о з я й к а. Как за Кристиночку?

Х о з я и н. Сколько я понимаю, эти кавалеры ревнуют ее друг к другу.

Х о з я й к а. Правда это, девушка?

К р и с т и н а. Да, сеньора.

Х о з я й к а. Смотрите, она, нисколько не стыдясь, признается. Кто-нибудь из них тебя обесчестил?

К р и с т и н а. Да, сеньора.

Х о з я й к а. Кто же?

К р и с т и н а. Меня обесчестил сакристан тогда, как я танцевать ходила.

Х о з я й к а. Сколько раз говорила я вам, сеньор, что не надо пускать эту девчонку из дому, что она уж на возрасте и мы не должны ее с глаз спускать. Что теперь скажет ее отец, который сдал нам ее без пылинки и без пятнышка? Куда же, предательница, он заманил тебя?

К р и с т и н а. Да никуда, середи улицы.

Х о з я й к а. Как, середи улицы?

К р и с т и н а. Там, середи Толедской улицы, он, перед богом и всеми добрыми людьми, назвал меня неряхой и бесчестной, бесстыдницей и бестолковой и всякими другими обидными словами, подобными, и все оттого, что ревнует меня к этому солдату.

Х о з я и н. А еще ничего между вами не было, кроме этого бесчестья, которое он сделал тебе на улице?

К р и с т и н а. Конечно, нет, потому что сейчас у него сердце и прошло.

Х о з я й к а. Ну, теперь душа у меня опять дома, а то было ушла в пятки.

К р и с т и н а. И вот еще: все, что он мне говорил, он подтвердил в этой записке, где обязался взять меня замуж. Я ее берегу, как золото, в оберточке.

Х о з я и н. Покажи, посмотрим!

Х о з я й к а. Прочтите громко, мой друг!

Х о з я и н. Писано вот что: "Я, Лоренсо Пасильяс, подсакристан здешнего прихода, говорю, что люблю и очень люблю сеньору Кристину Паррасес; в удостоверение этой истины даю ей эту записку, утвержденную моим подписом. Дано в Мадрите, на монастыре церкви святого Андрея, шестого мая, сего 1611 года. Свидетели: мое сердце, мой ум, моя воля и моя память. Лоренсо Пасильяс". Отличный способ давать брачные обязательства.

С а к р и с т а н. В словах, что я люблю ее, заключается все, что она желала от меня; потому что, кто отдает волю, тот отдает все.

Х о з я и н. Так что, если она пожелает, вы женитесь на ней?

С а к р и с т а н. С величайшей охотой, хотя я уже и потерял надежду получить три тысячи мараведи дохода, которые хотела мне отказать моя бабушка, как мне пишут с родины.

С о л д а т. Если отдать свою волю что-нибудь значит, то уж тридцать девять дней тому назад, при входе на Сеговийский мост, я отдал Кристине мою волю со всеми моими душевными способностями. И если она пожелает быть моей женой, то поймет разницу между кастеляном могущественного замка и не полным пономарем, а только половинным, да и в половине-то кой-чего не хватает.

Х о з я и н. Желаешь выйти замуж, Кристиночка?

К р и с т и н а. Да, желаю.

Х о з я и н. Вот перед тобой двое; выбирай, кто из них тебе больше нравится.

К р и с т и н а. Мне стыдно.

Х о з я й к а. Что за стыд! Кушанье и мужа надо выбирать по своему вкусу, а не по чужому указанию.

К р и с т и н а. Вы меня воспитали, вы и выберите мне мужа подходящего; а и сама бы я тоже не прочь выбрать-то.

С о л д а т. Дитя, взгляни на меня, посмотри, как я изящен! Я солдат; думаю быть кастеляном; имею храброе сердце; я самый любезный человек в мире, и из каждой нитки этого худого колета ты можешь намотать целый клубок моего благородства.

С а к р и с т а н. Кристина, я музыкант, хотя и колокольный; украсить гробницу, убрать церковь к годовому празднику - в этом ни один сакристан не может превзойти меня; эти обязанности я могу исполнять и женатый и тем доставлять себе княжеское пропитание.

Х о з я и н. Ну, девушка, выбирай из двух любого; выберешь, так и я одобрю. Этим выбором ты помиришь двух храбрых соперников.

С о л д а т. Я подчиняюсь ей.

С а к р и с т а н. И я покоряюсь.

К р и с т и н а. Ну, так я выбираю пономаря.

Входят музыканты.

Х о з я и н. Позовите-ка этих молодцов моего соседа-цирюльника! Под звуки их гитар и песен мы пойдем праздновать помолвку, припевая и приплясывая. Сеньор солдат будет моим гостем.

С о л д а т. Принимаю.

Дали волю выбирать,

Что ж о праве толковать.

М у з ы к а н т. Мы пришли как раз вовремя, и эти ваши стихи будут припевом к нашей песне.

М у з ы к а н т ы

(поют, обратясь к сакристану)

Норов женский одинаков:

Им всегда милей, что хуже.

Вкус у них на это странный,

Им заслуги нипочем.

Храбрость в малом уваженьи,

В уваженьи только деньги;

Пономарь для них находка,

И не по сердцу солдат.

Что дивиться, что на церковь

Выбор женский упадет?

И преступники ведь тоже

Там убежище находят.

Дали волю выбирать,

Что ж о праве толковать?

(Обращаясь к солдату.)

Как и следует солдату,

Одинокому и в летах,

Без копейки за душою,

Отставному инвалиду,

Он задумал, будто может,

Точно древние герои,

Силой взять, что я любовью

И смиреньем заслужил.

Брань твоя не оскорбляет;

Ты в игре остался с носом,

Ты обижен; так ругайся,

Позволяю, не сержусь.

Дали волю выбирать,

Что ж о праве толковать?

Уходят все с пением и пляской.

Вдовый мошенник, именуемый Трампагос

Лица:

Мошенники: Т р а м п a г о с, Ч и к и з н a к е, Х у а н К л a р о с.

В а д е м e к у м, слуга Трампагоса.

Женщины легкого поведения: Р е п у л и д а, П и с п и т а, М о с т р е н к а.

Э с к а р р а м а н, пленник.

Два м у з ы к а н т а.

М о ш е н н и к.

Комната.

Входят Трампагос в траурной мантии, Вадемекум, его слуга, с двумя рапирами.

Т р а м п а г о с.

Вадемекум!

В а д е м е к у м.

Сеньор.

Т р а м п а г о с.

Принес рапиры?

В а д е м е к у м

Принес.

Т р а м п а г о с.

Ну, ладно. Дай, а сам поди

И принеси с высокой спинкой кресла

И мебели другой домашней, стульев...

В а д е м е к у м

Каких же стульев? Разве есть они?

Т р а м п а г о с

Ну, ступку принеси большую, щит,

Скамью из-под постели.

В а д е м е к у м

Невозможно:

Она без ножки.

Т р а м п а г о с

Но порок ли это?

В а д е м е к у м

Не малый.

(Уходит.)

Т р а м п а г о с

Перикона, Перикона!

Моя и всей компаньи! Наконец,

Не наша ты. Остался я, а ты исчезла.

И вот что худо: я не знаю, где ты!

Соображая жизнь твою, конечно,

Поверить можно, что себе и там ты

Найдешь местечко; но нельзя наверно

Определить твой стул в загробной жизни!

Но без тебя мне жизнь и здесь мертва.

Зачем я не был у твоей подушки,

Когда твой дух из тела отлетал,

Чтобы принять его [любви] устами

И заключить его в своем желудке!

Изменчиво, непрочно наше счастье;

Сегодня - Перикона, завтра - прах,

Как говорил один поэт славнейший!

Входит Чикизнаке.

Ч и к и з н а к е

Сеньор Трампагос, да возможно ль это?

Возможно ль быть таким врагом себе:

Зарыться заживо, похорониться

И скрыть под этой мрачной байкой солнце

Мошенников? Сеньор Трампагос, баста,

Довольно стонов, воздыханий! Слезы

Бегущие обеднями смените

И подаяньем. Теплые молитвы

Великой Периконе там, на небе,

Нужнее ваших стонов и рыданий.

Т р а м п а г о с

Толкуете вы, точно богослов,

Мой сеньор Чикизнаке; я иначе

Смотрю на дело, вы поймите это...

[Попробуем...] Поговорим о новом

Приеме фехтованья.

Ч и к и з н а к е

Со Трампагос,

До фехтованья ли теперь? Нахлынет

Сегодня с выраженьем сожаленья

Народу всякого. Так где уж фехтованье?

Входят Вадемекум со старым, негодным креслом.

В а д е м е к у м

Вот это хорошо! Да, без рапиры

Мой сеньор жить не может: отнимите

Так он умрет, ему и жизнь не в жизнь!

Т р а м п а г о с

Поди сходи за ступкой и скамейкой,

Да не забудь про щит-то, Вадемекум!

В а д е м е к у м

Уж кстати вертел, сковроды и блюда.

(Уходит.)

Т р а м п а г о с

Попробуем мы после тот прием

Единственный, как думаю, и новый.

Теперь печаль об ангеле моем

Меня лишает рук и даже смысла.

Ч и к и з н а к е

А скольких лет несчастная скончалась?

Т р а м п а г о с

Между соседок и знакомых тридцать

Два года ей.

Ч и к и з н а к е

Цветущий самый возраст.

Т р а м п а г о с

По правде-то пошел ей пятьдесят

Седьмой годок; но как она умела

Скрывать года, так это удивленье!

Какой румянец свежий! Что за кудри

Под золото подделанных волос

Серебряных! В том месяце шестого

Числа исполнится пятнадцать лет

Совместной жизни нашей, и ни разу

Ни в ссору не ввела меня, ни в дело,

Которое ведет под [плети] плечи.

Пятнадцать постов, коль не ошибаюсь,

Прошло с [тех] пор, как милая моя

Моею стала нежною подругой.

И в посты, без сомнения, звучало

В ее ушах немало наставлений,

Но она всегда из любви ко мне оставалась тверда, как против волн подвижного моря неподвижная скала.

И сколько раз, бедняжка, выходя

Из страшной пытки покаянной брани,

Молитв и слез, потея, говорила:

"Трампагос мой, дай бог, чтоб в искупленье

Грехов моих пошло, что за тебя я

Переношу теперь, мое блаженство".

Ч и к и з н а к е

Несокрушимой твердости пример!

Ей там воздается.

Т р а м п а г о с

Это без сомненья!

И ни одной слезы в своих молитвах

Не пролили ее глаза ни разу.

Как бы из дрока иль кремня душа

Была у ней.

Ч и к и з н а к е

О, женщина такая

Гречанок, римлянок великих стоит!

А от чего скончалась?

Т р а м п а г о с

От чего?

Почти ни от чего. Мне говорили,

Что ипохондрия у ней и печень

Поражена, но если бы пила

Из тамаринда воду, прожила бы

За семьдесят.

Ч и к и з н а к е

И не пила она?

Т р а м п а г о с

Скончалась.

Ч и к и з н а к е

Очень глупо поступила:

Кабы пила до страшного суда,

Так бы жила доселе. Не потела:

Ошибка в том!

Т р а м п а г о с

Одиннадцать потов

Сошло с нее.

Входит Вадемекум со стульями.

Ч и к и з н а к е

Хоть раз бы, да хороший.

Т р а м п а г о с

Да все почти хорошие. Всегда

Свежа была, как дерево грудное,

Здорова, точно груша или яблонь.

Ч и к и з н а к е

А слышал я про фонтанели на руках

И на ногах у ней.

Т р а м п а г о с

Да, быть-то были,

Как сад Аранхуэца. Но при этом то, что в ней было здорово, было самое белое и красивое тело, какое когда-либо облекало внутренности. И если бы два года тому назад...

Не стало портиться ее дыханье,

То казалось бы, что, обнимая ее, обнимаешь горшок с базиликом или гвоздиками.

Ч и к и з н а к е

Сказать бы надо: флюс и боль зубную,

Так исказили перлы уст ее:

То есть передние и коренные.

Т р а м п а г о с

Однажды утром их не оказалось.

В а д е м е к у м

Да так и быть должно, коли она

Без них и ночевала! Настоящих

С пяток начесть бы можно да фальшивых

Двенадцать штук припрятывала в ящик.

Т р а м п а г о с

Тебе-то что за дело, бестолковый!

В а д е м е к у м

Всю правду говорю я.

Т р а м п а г о с

Чикизнаке,

Опять мне давешний удар пришел

На память: принимайтесь за рапиру

И становитесь в позу.

В а д е м е к у м

Погодите,

Рапиры пусть останутся в покое:

Слетались "московиты" на приманку;

Вот Репулида, и за ней Писпита,

Мостренка, великан Хуан Кларос.

Входят Репулида, Писпита, Мостренка и Хуан Кларос.

Т р а м п а г о с

Прошу покорно! В добрый час! Прошу

Пожаловать!

К л а р о с

И в добрый час застать

Желаем вас, Трампагос.

Р е п у л и д а

Дай-то бог,

Чтоб ваша скорбь переменилась в радость.

П и с п и т а

Моим глазам он кажется печальней

Своей печальной мантии.

М о с т р е н к а

О боже!

Да это тень, ночное привиденье!

Возьмите прочь его!

В а д е м е к у м

Одно жеманство!

Т р а м п а г о с

Да Полифем я, иль антропофаг,

Иль троглодит, иль варварский Зоил,

Иль кайман, иль людоед живьем,

Чтоб мог иначе повести себя

В таком несчастье?

К л а р о с

Рассуждает здраво.

Т р а м п а г о с

Утратил в ней я золотой рудник,

Опору, стену в слабостях моих,

Защиту, тень в печали.

К л а р о с

Перикона

Не женщина, а золото была.

Т р а м п а г о с

Засесть от ранней утренней зари

И к ночи заработать шестьдесят

Серебряных кватринов разве плохо?

И все потеряно с ее утратой!

Р е п у л и д а

Признaюсь во грехе: всегда мне было

Глядеть завидно на ее старанье.

Я больше не могу: я делаю, что могу, но не то, что хочу.

П и с п и т а

Не печалься,

Дороже стоит тот, кому помогает бог, чем тот, кто сам очень старается. Ты меня понимаешь?

В а д е м е к у м

Пословица подходит очень кстати:

Подай вам, глупым, сна господь побольше!

М о с т р е н к а

Мы рождены, а бог не оставляет,

Кого он создал. Я не много значу

Я все ж имею и обед и ужин,

И хахаля, как куколку, ряжу.

Не глупа, не безобразна. Дурнушке горя нет, коли ловка: дурен дьявол.

В а д е м е к у м

Мостренка защищает

Свои права отлично; защитила б

И лучше, если бы притом сказала,

Что девочка невинная она,

Что в высшей степени несправедливо.

Ч и к и з н а к е

Трампагос возбуждает состраданье.

Т р а м п а г о с

Меня окутал траурный покров,

И фонари дистиллируют...

В а д е м е к у м

Водку?

Т р а м п а г о с

Да разве много пью я, негодяй?

В а д е м е к у м

Я четырем мостовым прачкам могу дать вперед относительно жажды.

Да чем ему и плакать, как не водкой?

Ч и к и з н а к е

Не лучше ль было б, если бы Трампагос

Окончил слезы лить и обратился

Опять бы, sicut erat in principio .

К своим веселостям забытым, то есть

Подружку б взял для развлеченья мыслей:

Живой - так о живом и думай; мертвый

Ступай в могилу, вот прямое дело!

Р е п у л и д а

Наш Чикизнаке - ценцурин Катон.

П и с п и т а

Хоть я мала, Трампагос, но велико

Желание мое служить тебе:

Любовника покуда не имею,

Да есть реалов восемьдесят штук.

Р е п у л и д а

А у меня их сотня, и сложенье

Хорошее, и вовсе не ленива.

М о с т р е н к а

А у меня их двадцать два иль двадцать

Четыре даже, и не дура ж я!

Р е п у л и д а

О господи! Да что же это значит?

Против меня Писпита и Мостренка!

Уж не сразиться ли со мной желаешь,

Червяк ползущий? Да и ты, разиня?

П и с п и т а

Клянусь костями бабушки моей,

Доньи кизильщицы, Мари Бобалес ,

Что я ее ни в грош не ставлю...

Подкрашенный, румяный ангел хочет

Над всеми нами верх забрать! Смотрите!

М о с т р е н к а

Не надо мной, однако; не терплю я

Над собой тяжести, которая мне не по мерке.

К л а р о с

Заметьте, я Писпиту защищаю.

Ч и к и з н а к е

Примите во вниманье, Репулиду

В зашитe я беру себе под крылья.

В а д е м е к у м

Ну, вот и Троя; вот начнется драка,

И выступят ножовые бойцы!

Вот и другая Троя!

Р е п у л и д а

Чикизнаке,

Не надо мне защиты никакой!

Посторонись, сама отметить умею,

И грешными руками раздеру

Лицо у этой тощей лихорадки.

К л а р о с

Репулида, не забывай почтенья

К великому Хуану Кларос.

П и с п и т а

Пусть

Начнет она, ну, пусть она подходит

С своим лицом из валяного теста.

Входит один из мошенников, испуганный.

М о ш е н н и к

Хуан Кларос, полиция идет,

Полиция! Сам альгуасил внизу

На улице.

(Быстро убегает.)

К л а р о с

Клянусь отцовым прахом,

Не остаюсь я здесь!

Т р а м п а г о с

Останьтесь;

Никто не бойся, альгуасил - мой друг,

И нечего бояться, он не страшен.

Мошенник возвращается.

М о ш е н н и к

Сюда нейдет, по улице пошел.

(Уходит.)

Ч и к и з н а к е

Душа моя так и плясала в теле,

Ведь я изгнанник.

Т р а м п а г о с

Если б и пришел,

Так зла не сделал бы, уж это верно;

Не расшумелся б шибко, он подмазан.

В а д е м е к у м

Конец раздорам! Пусть сеньор назначит

И выберет подругу сам по вкусу

И по желанью своему.

Р е п у л и д а

Согласна.

П и с п и т а

И тоже я.

М о с т р е н к а

И я.

В а д е м е к у м

Ну, слава небу,

Что я придумал, как беду поправить.

Т р а м п а г о с

Тоскуя, избираю.

М о с т р е н к а

Бог на помочь!

Коль ты тоскуешь, так тосклива будет

Избранница твоя!

Т р а м п а г о с

Ну, я ошибся:

Без скуки выбираю.

М о с т р е н к а

Бог на помочь!

Т р а м п а г о с

Вот вам и сказ: я выбрал Репулиду!

К л а р о с

С ее же хлебом съест ее Трампагос!

Ч и к и з н а к е

Без хлеба можно, очень аппетитна.

Р е п у л и д а

Теперь твоя; поставь мне гвоздь и знаки

На обе эти щеки.

П и с п и т а

Ах ты, ведьма!

М о с т р е н к а

Такое счастье ей, но не завидуй;

Трампагос наш - католик невеликий:

Недавно Перичону схоронил,

Уж и забыл.

Р е п у л и д а

Отлично рассуждаешь.

Т р а м п а г о с

(снимая траурный плащ)

Сверни-ка этот траур, Вадемекум;

Снеси к "отцу", не даст ли под него

Реалов хоть двенадцать.

В а д е м е к у м

Полагаю

Четырнадцать достать.

Т р а м п а г о с

Скорей, скорее!

Лети и лучшего тащи шесть штофов:

Привесь к ногам и за плечами крылья!

Вадемекум уходит с траурным плащом. Трампагос остается без плаща.

Т р а м п а г о с

Ей-богу, не сними я этот траур,

Так завтра к утру сам хоть в гроб ложись!

Р е п у л и д а

О свет очей моих, теперь твоих!

К тебе идет простое платье лучше,

Чем траурный, меланхоличный плащ.

Входят два музыканта без гитар.

1-й м у з ы к а н т

Вином запахло, вот и мы явились

С товарищем.

Т р а м п а г о с

И кстати. В добрый час!

А где ж гитары?

1-й м у з ы к а н т

В лавочке остались.

За ними сходит Вадемекум.

2-й м у з ы к а н т

Разве

Уж мне сходить?

1-й м у з ы к а н т

Ступай! Скажи жене моей,

Что если кто зайдет в цирюльню нашу,

Чтоб подождал меня немного; только

Глотну винца глоточков пять иль шесть

И пропою две песенки, и дома!

2-й музыкант уходит.

Сеньор Трампагос, по всему заметно,

На славу затевает пировать.

Входит Вадемекум.

В а д е м е к у м

Бочонок там, в передней.

Т р а м п а г о с

Принеси!

В а д е м е к у м

Стаканов нет.

Т р а м п а г о с

Уж это дело скверно.

Ночной горшок (он новый, в деле не был)

Подай сюда! Будь проклят! Ты способен

Хоть даже герцогу навлечь бесчестье!

В а д е м е к у м

Потише вы, у нас посуды хватит,

И шляпы есть, и шляпники найдутся.

А вот, по всем приметам, и беглец!..

Входит некто в одежде невольника, с цепью на плечах, смотрит на всех внимательно, и все на него.

Р е п у л и д а

О боже! Привиденье? Кто же это?

Ужли Эскарраман ? Конечно, он.

Эскарраман, душа моя, скорее

В мои объятья; жизнь, опора наша!

Т р а м п а г о с

Эскарраман, Эскарраман, приятель!

Да что с тобой? Да точно ты статуя?

Прерви молчанье, говори с друзьями!

П и с п и т а

Какое платье, что за цепь на нем?

Не тень ли ты? Но трогаю руками

Живое тело.

М о с т р е н к а

Это он, подруга,

И сам не отопрется... но молчит.

Э с к а р р а м а н

Эскарраман, друзья мои, пред вами!

Прошу вниманья! Слушайте прилежно

Рассказ короткий длинных приключений.

Входит цирюльник и приносит две гитары, одну отдает товарищу.

В Берберии разбилась та галера,

В которой я по ярости судей

На левую скамью гребцом посажен.

Моя тюрьма и участь изменились:

И к туркам я в невольники попал.

Два месяца, как я по воле неба

Успел бежать от них на галиоте,

И вот опять свободен я, как птица.

Но я связал себя ненарушимым

Обетом: это платье, эти цепи

Носить, пока повешу их на стены

Обители пустынника святого,

Известного на родине моей

Под именем Мильян де ла Коголья.

Рассказ об этих страшных приключеньях

История должна увековечить.

Для этого не пригодится ль Мендес?

Он жив ли?

К л а р о с

Проклажается в Гранаде.

Ч и к и з н а к е

И все о бедности людской тоскует.

Э с к а р р а м а н

Ну, что толкуют обо мне на свете?

О том, о сем, о переменах счастья

В моей судьбе?

М о с т р е н к а

Сто тысяч анекдотов!

Повесили тебя комедианты!

П и с п и т а

А мальчики уж винегрет готовят

Из мозгу твоего и из костей.

Р е п у л и д а

Ты стал божественным, чего ж еще?

Ч и к и з н а к е

По площадям и улицам поют,

А на театрах про тебя танцуют.

Ты служишь темой для поэтов лучшей,

Чем Троя для Титиро Мантуанца .

К л а р о с

Твои дела в конюшнях обсуждают.

Р е п у л и д а

Тебя в реке перемывают прачки,

Извозчики тебя скребницей шерстят.

Ч и к и з н а к е

Тебя закройщик ножницами режет.

Славнее ты, чем родовая лошадь.

М о с т р е н к а

До Индии твои протекли лавры,

Твою напасть оплакивают в Риме

И без числа надарили сапожек.

В а д е м е к у м

Ей-богу, ты совсем измят, истрепан

И весь кругом ощипан, как бирючина.

Ты больше назвонил и надряннил,

Чем колокол в часах иль малый школьник.

О тебе сложили разные танцы, которые танцуют соседи, и ты одержал победу.

Э с к а р р а м а н

Мне только б славы: хоть на части рвите!..

Эфесский храм сожгу я за нее!

М у з ы к а н т ы

(начинают играть и петь импровизированный романс)

Вот из каторги вернулся

Молодец Эскарраман,

Для судей на страх и трепет,

На здоровье для себя.

Э с к а р р а м а н

Никак меня приветствовать хотят?

Не мнится ль вам, что я забыл веселье?

Я даже легче стал, чем прежде был.

Играйте, музыканты, прочь лохмотья!

П и с п и т а

Краса и цвет танцоров! Он все тот же;

Нисколько перемены!

В а д е м е к у м

Свеж и легок!

К л а р о с

Какая честь Трампагосу для свадьбы!

Э с к а р р а м а н

Играй! Увидите, что я из ртути.

М у з ы к а н т

Прислушайтесь к напеву моему,

Тогда никак уж в такте не собьетесь.

Э с к а р р а м а н

Играйте... скучно мне и надоело!

Р е п у л и д а

Мне видеть пляску хочется до смерти.

М у з ы к а н т

Держите уши настороже!

Ч и к и з н а к е

Держим.

М у з ы к а н т ы

(поют)

Вот из каторги вернулся

Молодец Эскарраман,

Для судей на страх и трепет,

На здоровье для себя.

Он вернулся и покажет

Дарования свои:

Быстроту, искусство, храбрость

И величественный вид.

Не хватает Косколины,

Заменит ее у нас

Репулида, наш душистый

Померанцевый цветок.

И пока краса Писпита

Соберется танцевать,

Как танцуется гальярда ,

Покажи, Эскарраман!

Играют гальярду. Эскарраман танцует. Когда он кончил один тур, музыканты продолжают петь романс.

Репулида начинает

С жаром около порхать:

Она первая, которая нам это показала.

А Эскарраман за нею,

А Писпита вслед за ним.

Чикизнаке и Мостренка,

Щеголь наш Хуан Кларoс.

Боже, боже! Что за прелесть,

Ничего нельзя желать

Выше этого проворства,

Такта, меры, красоты!

Ну, проворней, дети! Живо!

Нет ни девок, ни ребят,

Чтобы смели похвалиться,

Что равняться могут вам.

Что за руки, что за плавность!

Вдруг все вместе, вдруг все врозь!

И какие лабиринты

Есть и выход, есть и вход!

Что угодно вам, танцуйте,

Я умею все играть,

И канарьо, и гамбеты,

Деревенские могу,

Сарабанду, самбапало,

И умею я играть

Наш король Алъфонсо добрый,

Слава наших прежних дней.

Э с к а р р а м а н

Заиграешь ты канарьо ,

Я один пойду плясать.

М у з ы к а н т

Я игрок искусный, ты же

Золотой у нас танцор.

Э с к а р р а м а н

По-мужицки вперевалку,

Лук и хлебушко в руках;

Трех еще с собой возьму я.

М у з ы к а н т

Ну-ка, с богом, начинай!

Танцуют вильяно; окончив этот танец, Эскарраман танцует другой какой-нибудь и потом:

Т р а м п а г о с

Эту свадьбу я пирую

Знаменитей, чем Рольдан;

Все кричите, как кричу я:

Да цветет Эскарраман!

В с е

Да здравствует, да здравствует!

Примечания

В данном издании интермедии Сервантеса печатаются в переводе А.Н. Островского в том порядке, в каком они были переведены им в феврале - апреле 1879 года. Перевод интермедий был выполнен Островским по изданию: Los entremeses de Miguel de Cervantes Saavedra, Caspar у Roig editores, Madrid, 1863.

В интермедиях "Бискаец-самозванец", "Театр чудес", "Ревнивый старик", "Два болтуна", где место действия меняется, Островский ввел деление на сцены, хотя в оригинале оно отсутствует; в интермедии "Вдовый мошенник, именуемый Трампагос" отдельные стихотворные строки переведены Островским прозою.

Саламанкская пещера

Сакристан - причетник, церковный служка, частый комический персонаж в испанской литературе времен Сервантеса.

Роке Гинaрде - Атаман разбойников Ro que Guinarde выведен Сервантесом в "Дон Кихоте". В романе он называется Roque Guinart. Испания по преимуществу страна разбойников. Во-времена Сервантеса бывало нередко, что разбойничьи шайки пополнялись молодыми людьми из лучших фамилий. Вражда двух каких-нибудь значительных фамилий, из которых каждая имела свою партию, разделяла области и города на два враждебных лагеря. Вражда порождала убийства, а убийства кровавую месть, то есть новые убийства; убийцы, скрываясь от правосудия, находили убежище в разбойничьих шайках и часто предводительствовали над ними. В Каталонии в то время, как видно из романа Сервантеса, враждовали две фамилии: Ньярры (Niarros) и Каделли (Cadells). Роке принадлежал к партии Ньярров. Сервантес изображает Роке человеком благородным и великодушным и вообще относится к нему очень сочувственно. (Прим. перев.)

Антомедоны, то есть автомедонты. Автомедонт - возница и боевой товарищ Ахиллеса. Имя его стало нарицательным именем искусного возницы.

Грамматик, романсист - здесь в значениях: грамматик - сведущий в латинском языке, романсист - владеющий только родным испанским языком (romance).

Антоньо де Небриха - Знаменитый испанский грамматик; его грамматика была во всеобщем употреблении. (Прим. перев.)

Лукреция, Порция - древнеримские женщины, чьи имена стали синонимом мужества, самоотверженности и верности долгу.

Бакалавр Туданса(в оригинале "Туданка"). - Бакалавр - первая и младшая научная степень, присуждавшаяся в испанских университетах. Туданка - маленькое горное селение в Испании.

Паланка - так назывались в то время земли, лежащие на западе Африки.

Сарабанда, самбапало, эскарраман - народные танцы; строго преследовались церковью, в особенности сарабанда.

Театр чудес

Гобернадор - хотя слово громкое, но оно значит: бургомистр местечка, не более. (Прим. перев.)

...если нас не побьют камнями за этого Карапузика. - В то время в Испании, да и в других странах, существовало какое-то суеверное отвращение к уродам; предполагали, что они являются на свет не без участия дьявола. Уродам небезопасно было являться перед публикой; случалось, что их даже убивали. (Прим. перев.)

Перипатетический, то есть пеший. Чанфалья нарочно кудрявит речь, чтобы показаться ученым. (Прим. перев.)

Сеньоры госпитального братства. - В XVI-XVII веках в Испании театры находились в ведении церковных благотворительных организаций, в пользу которых поступала значительная часть сборов со спектаклей, употреблявшаяся на содержание госпиталей, домов призрения и странноприимных домов.

...имеют в крови хоть какую-нибудь примесь от перекрещенцев. - При установлении рода и происхождения решающее слово принадлежало инквизиции, которая заверяла "правоверие" и "чистоту" крови, то есть отсутствие в роду предков мавританского или еврейского происхождения. Такие "проверенные" христиане носили название "старых", "старинных".

...здесь нет никакой Антонии... - Игра слов: Антония - anle omnia .

Наводнение в Севилье. - Речь идет о разливе Гуадалквивира 19 декабря 1603 года.

Иродиада, Предтеча. - По библейской легенде, Иродиада - внучка иудейского царя Ирода, по настоянию которой был обезглавлен Иоанн Креститель, гак называемый Предтеча.

Два болтуна

Интермедия "Два болтуна" не вошла в состав сборника комедий и интермедий, вышедших при жизни Сервантеса (Мадрид, 1615). Впервые без имени автора она появилась в сборнике драматических произведений Лопе де Вега (Мадрид, 1617) вместе с двумя другими интермедиями ("Убежище для полоумных" и "Севильский острог"), впоследствии приписывавшимися также Сервантесу.

Прокурадор - представитель власти, уполномоченный по уголовным делам.

...от соединенного влияния Юпитера и Сатурна... - По учению астрологов, все планеты разделялись на благодетельные и вредные для человека. К благодетельным относились Солнце, Юпитер, Венера и Луна, к вредным - Марс и Сатурн. Считалось, что планеты, находясь в определенных положениях друг к другу, могут иметь благоприятное и неблагоприятное влияние на человеческие судьбы.

Александр Великий, Пантасилея, Саморра. - Рольдан путает исторические имена, мифологические образы и названия, относя их к одним и тем же эпохам. Александр Великий (356-323 г. до н. э.), Пантасилея (Пенфиселея) (миф.) - дочь Марса, царица амазонок, побежденная и убитая Ахиллом. Саморра - город в Испании. Граф Педро Ансурес (жил в конце XI в.) - популярный герой исторических романсов. Трактат о фехтовании был написан Каррансой под названием "Философия оружия" в 1582 году. Римскому комедиографу Теренцию приписана "Речь против Катилины" Цицерона.

...называются бернардинами... - Bernardinas - означает и "хвастовство" и монахинь ордена св. Бернарда.

Дьего Ордоньес, Арьяс Гонсало, король дон Санчо. - Рольдан перечисляет различных героев старых испанских романсов.

Fadrina, masara, gazpirria, filimogina - придуманные Рольданом и образованные им большей частью на "блатной" манер слова, означающие развратную женщину (daifa - проститутка).

...полезайте в эту циновку... - В Испании циновки употреблялись, да и теперь употребляются вместо ковров. (Прим. перев.).

Глоссы - особый род стихотворений: каждый куплет из десяти строк с рифмой и оканчивается одинаково, на заданный стих. (Прим. перед.)

Ревнивый старик

...как Сагори. - Островский неправильно перевел испанское слово zahori, которое означает "ясновидящий", и сделал из него имя собственное.

...песенку про Гомеса Арьяса - популярная в эпоху Сервантеса песенка, возникновение которой относится к войнам с маврами. Согласно преданию, распутный дворянин Гомес Арьяс продал горячо любившую его девушку коменданту мавританской крепости Бенамеджи. Рефрен жалобы этой девушки в песне звучит так: "Сеньор дон Гомес Арьяс, сжалься надо мной, не дай меня заточить в крепости Бенамеджи".

...приведите мне какого-нибудь школьника-мальчонка... - У Сервантеса: "маленького монашка", и в дальнейших репликах Кристины речь идет о монашке. Эта неточность в переводе объясняется, вероятнее всего, цензурными соображениями.

Дайте хоть сьесту мирно провести. - У Сервантеса не siesta, a fiesta (праздник).

Родамонт, Мандрикардо, Руджеро и Градассо - персонажи поэмы Ариосто "Неистовый Роланд". Родамонт - жестокий алжирский царь, павший от руки Руджеро; Руджеро - влюбленный в Брадаманту и убийца свирепого Мандрикардо, сына и наследника царя Агрикана Татарского; Градассо - царь-язычник, павший от руки Роланда.

...Мордасуилу иерусалимскому - испорченное "Мафусаилу", по библейскому мифу - самому долговечному из людей.

Судья по бракоразводным делам

...из тюрем Тетуана. - Город Тетуан в Марокко был одним из центров торговли испанскими пленниками и невольниками.

Люцифер - согласно библейскому мифу, глава восставших против бога ангелов, синоним надменности и зла.

Пульсовый лекарь, то есть терапевт.

Артель крючников. - Тут речь идет о Цехе носильщиков.

Бискаец-самозванец

Ворота Гуадалахарские - площадь в Мадриде, на которой глашатаи оповещали население о королевских приказах.

...кареты отменяются. - Правительственным указом от 3 января 1611 года воспрещалось обзаводиться новыми каретами без особого разрешения председателя королевского совета. В 1610 году Филипп III подтвердил приказ Филиппа II от 1586 года о запрещении женщинам любых сословий и состояний появляться на улице с закрытыми лицами.

Страсть ездить в каретах доходила тогда в Мадриде до крайней степени и доводила многих до разорения. Об этой моде есть весьма остроумные страницы у сатирика Гевары в его знаменитой повести "El diablo cojuelo". (Прим. перев.)

Я... сеньора, придворный... - В оригинале - cortesano, здесь означает "житель столицы", а не "придворный".

...отправил в Саламанку - то есть учиться в Саламанкский университет.

...встретиться с... генуэзцем... - В руках генуэзцев было сосредоточено меняльное дело. Они считались богачами и скрягами.

...увести... мою жену в комедию... после обеда... - Театральные представления происходили в то время в послеполуденные часы.

...нет ли у вас хоть какой-нибудь зубочистки и для меня? - Зубочистки были в то время в большой моде. В поясе элегантно одетого испанца был вделан небольшой кармашек для хранения зубочисток.

Есть ли еще такой Александр в мире? - Имя македонского царя Александра Великого вошло в поговорку как синоним величайшей щедрости.

Поп Иван Индейский - пресвитер Иоанн Индийский.

Вино святого Мартина. - Селение Сан Мартин (Святой Мартин) де Вальдеиглесьяс, в провинции Мадрид, славилось лучшими в Испании винами.

Овидиевы превращения. - В "Метаморфозах" ("Превращениях") римского поэта Публия Овидия Назона поэтически изложены греческие и римские мифы о превращениях, начиная с хаотического состояния вселенной и кончая превращением Юлия Цезаря в звезду.

Коррехидор - высший представитель администрации на данной территории, являвшийся уполномоченным центральной власти и обладавший широкими правами.

...Лофраса и Диану, или кавалера Феба и Лауру Оливанте. - Антоньо де Лофрасо - автор романа "Счастье любви в десяти частях" (1573); Диана - героиня романа Хорхе де Монтемайора "Диана" (1558-1559); кавалер Феб - герой рыцарского романа Дьего Ортуньеса де Калаорра "Зерцало князей и рыцарей" (1562); Оливанте де Лаура - герой романа Антоньо де Торкемады "Повествование о непобедимом рыцаре Оливанте Лаврском" (1564).

Избрание алькальдов в Дагансо

Рехидоры - члены муниципального управления, советники. (Прим. перев.)

Алькальды - судьи в деревнях или местечках. (Прим. перев.)

Redeamus ax rem - Вернемся к делу (лат.)

...в Толедо забраковать. - Местечко Дагансо подлежало юрисдикции города Толедо, который и утверждал выборы алькальдов.

Дагансо - селение в провинции Мадрид - Дагансо де Арриба.

...у романцев. - В оригинале: "в Романильосе". Романильос - небольшой городок в провинции Гуадалахара, ныне Романильос де Атьечса. По-видимому, в то время Романильос был синонимом захолустья.

Эсторнудо значит чихун - человек, который часто чихает. (Прим. перев.)

Подсакристан - в оригинале: сакристан, то есть причетник.

Потро-медик - правильно: прото - старший врач.

...мужчин до угольков... доводят. - Намек на свирепые расправы инквизиции с ее жертвами, которых сжигали на кострах при торжественно обставленных аутодафе.

...стреляю, точно Туллий. - Имеется в виду римский оратор Марк Туллий Цицерон, здесь как символ искусного и сведущего во всем человека.

Rana - по-испански значит лягушка. (Прим. перев.)

Потише! В совете мы. - Ответная реплика Пандуро объясняется тем, что конец реплики Беррокаля гласит: "Limpiarme con Bartolo", то есть: "А Бартоло подтереться". Островский смягчил грубую реплику Беррокаля.

...палку побольше приберу... - Палка здесь - vara, то есть судейский жезл.

Катона цензорина. - Катон Старший (234-149 г. до н.э.) получил прозвище "строгого" за взыскательность, проявленную им при исполнении обязанностей цензора (члена магистрата, в функции которого входил также и надзор за благонравием населения); известен своей враждой ко всяким новшествам.

Входит сторож - в оригинале: "Входит некто".

Эй, sufficit! - Довольно (лат.)

"А вот посмотрим", - говорит Аграхес, - испанская поговорка, выражающая в угрожающем тоне сомнение в том, в чем собеседник полностью уверен. Аграхес один из персонажей рыцарского романа "Амадис Галльский", которому принадлежит фраза: "А вот посмотрим!"

...всех постигнет отлученье... - По обычаям и законам того времени насилие "ад представителем клира даже самого низшего ранга влекло за собою отлучение от церкви.

"Я песочек потопчу" - цыганская песня, бывшая в то время в моде. Смыслу в ней немного, как и в большинстве цыганских песен. (Прим. перев.)

Бдительный страж

Пасильяс, собственно, не сакристан, а подсакристан - sota-sacristan (обязанность их была звонить и убирать церковь) - по-нашему, пономарь. (Прим. перев.)

Сакристан - то же, что дьячок. (Прим. перев.)

...в очках - в оригинале: "с трубкой" (жестяной цилиндрический футляр, в котором хранили документы).

Ну, так поди сюда, валет сатаны! - Тут игра слов. Пасильяс sota-sacristan, - слово sola по-испански значит и под (предлог), и валет, Пасильяс называет солдата caballo, а это слово значит и лошадь, и дама в картах. (Прим. перев.)

Кембрейское(полотно) - вернее "камбрейское". Полотно это, очень тонкое и дорогое, выделывалось тогда в городе Камбре.

...как будто их написал Лопе. - Лопе де Вега действительно пользовался при жизни огромной популярностью. В Мадриде стало поговоркой: "Все хорошо, что от Лопе". Резкий отзыв Островского о Лопе де Вега в примечании к словам солдата расходится с его же мнением о Лопе де Вега, которое он высказал в рецензии на постановку пьесы "Лучший алькальд - король" в 1877 году. Там он писал между прочим: "Мы далеко не разделяем мнения некоторых критиков, как Бутервек, например, что Лопе де Вега рисовал только благородство, нет, у него можно найти произведения реальные, где испанцы представлены так, как они есть на самом деле, а не такими, какими они хотели казаться".

Уж у меня, что хорошо или что кажется мне хорошим, все это Лопе. Сервантес позволял себе иногда легкую иронию насчет Лопе де Вега. Как умнейший человек своего века, отлично знающий Испанию во всех отношениях, и как истинный реалист, Сервантес не мог не чувствовать напыщенности и далекой от правды идеальности произведений Лопе де Вега. (Прим. перев.)

...трех замков Неаполитанского королевства... - Неаполитанское королевство тогда принадлежало Испании. Гаэта - город в области Казерта; Барлетта - город в области Бари. Рихобес - может быть, Реджио, город в Верхней Калабрии, осажденный турками в царствование Филиппа II.

Вдовый мошенник, именуемый Трампагос

...Со - точно передает So оригинала. So - обычное в Севилье XVI-XVII веков народное сокращение полной формы слова "сеньор" - господин.

"Московиты" - Москиты (Прим. перев.).

...и фонари дистиллируют... - Трампагос хочет сказать, что от горя по покойной глаза его превратились в дистилляторы слез, которые текут так, как падает капля за каплей перегоняемая в котле влага (то есть спирт), поэтому Вадемекум и прерывает его реплику словом "водка".

Мари Бобалес - Дурачина. (Прим. перев.)

Sicut erat in principio - Как было вначале (лат.).

Ну, вот и Троя... - Намек на осаду Трои греками, воспетую в "Илиаде" Гомера.

...поставь мне гвоздь и знаки... - На лице у рабов выжигали букву "S" и изображение гвоздя (исп. clavo), что являлось своеобразным ребусом: esclavo раб.

...снеси к "отцу" - то есть к священнику.

Эскарраман. - Эскарраман действительно существовал. Это был авантюрист, подвизавшийся в Севилье и приговоренный к каторге на галерах. По его имени был назван один из танцев.

...под именем Мильян де ла Коголья. - Мильян де ла Коголья не имя пустынника, а название обители.

...для Титиро Мантуанца. - Имеется в виду римский поэт Вергилий (70-19 г. до н. э.) родом из Мантуи. Титиро - имя одного из собеседников в I эклоге Вергилия.

До Индии... - Имеется в виду Америка, которая со времен Колумба называлась "Индиями".

Гальярда и пр. - Староиспанские танцы исполнялись под слова определенной песни, а не только под музыку, поэтому танцы часто назывались по первой строке текста песни, которая их сопровождала.

В. Узин