Интриги планеты дождей (СИ)

— У киборга мозг человеческий. Не долетел он сюда. Пропал. Так что работа не выполнена.

— Но я нашел тысячу чипов в синтетиках на той планете. Это разве не выполненная работа?

— Дело не только в чипах. Планета Мора это гигантская клиника трансплантологии, и только капитан знал все ниточки — кто создает синтетиков, кто стоит во главе всей этой мафии. Работа не выполнена. Надо искать людей, которые были связаны с капитаном. У нас к тебе есть предложение.

Услышав эту фразу, я понял, что мне ничего не заплатят.

— Вы вылечите Рино? — нарушил я молчание после того, как узнал о выборе — или со мной остается моя искинша и я работаю на полицию, или ее у меня забирают и я, получив выходное пособие, но гораздо меньше, чем планировал, свободен на все четыре стороны. И-ра молчала — ее заблокировали, чтобы я принял свое решение, а не ее.

— Он неизлечим. Дело не только в засыхающих руках, болотный вирус проник гораздо глубже. Отдай его нам для изучения.

— На опыты, значит? Нет.

— Только не говори, что он тебе друг. Мы знаем о вашей дружбе все. Как тебе такой расклад — мы оставляем чип в тебе, и ты работаешь на нас осведомителем.

— Стукачом.

— Да, — ничуть не смутился Марко. — Делаем вид, что ты угнал челнок и прилетел на Мору, чтоб спасти своего друга. Денег у тебя ни на что нет, и ты идешь к своему старому приятелю Блюки. У тебя ведь лицензия на бои больше чем на полгода. Тебе надо срочно заработать на операцию для Рино.

— А как на счет Мии Милано? — спросил я. Как же мне не хотелось во все это опять влезать.

— Она потеряла двух бойцов и теперь возьмет тебя за яйца своей железной хваткой, но нарисоваться ты должен в баре Блюки. Там тебя уже ждут-не дождутся ее агенты.

Бежать мне некуда. Даже если я отдаю им Ирку и Рино, мне в карман капает такая маленькая сумма, что хватит только на покупку пистолета, чтоб отстреливаться от головорезов Мии или застрелиться, и еще не факт, что я успею его купить. Мой отец всю жизнь служил в полиции, был криминалистом. Детективом, как иногда его называли. И ничего не было зазорного в его службе. Я сейчас занимаюсь тем же — расследую преступление, в котором я косвенно являюсь действующим лицом.

Итак, у меня есть Блюки и Магдалена, И-ра, если ее оставят, и Мия Милано. Трое первых, сомневаюсь конечно, но за меня, а чего хочет от меня Миа, я не понимаю.

— Что хочет от меня Мия? — задал я вопрос Марко.

— А ты не знаешь? — удивился наниматель. — У нее слабость к бойцам. Любит она водить на цепочке хищного зверя, который одним ударом может убить. К тому же, Айван, ты красавчик. Мие уже много лет, частые реставрации, постоянно надо доказывать окружающим, что она еще хороша собой и молода, ведь кланом править трудно, нужна железная рука, старуху уберут быстро. Прошли времена, когда уважали старость. Так что собирайся, Айван, и топай к Блюки.

— Как я притопаю к Блюки, если у меня на руках будет умирающий Рино? — от отчаяния у меня охрип голос.

— Мы дадим тебе выкрасть Рино в медицинской мобильной капсуле, и угнать аэромобиль. Сядешь на задний двор бара, отвезешь Рино к доктору Ли, а потом оставишь аэромобиль на одной из улиц. Патрульные заберут его.

— Доктор Ли, Кхан Ли. Они не родственники?

— Фамилия Ли одна из самых распространенных во вселенной. У всех есть несколько знакомых с такой фамилией.

— Много ли, мало ли во вселенной этих Ли, — отпустил я мрачный каламбур.

При мне Рино перенесли из капсулы криосна в медицинскую капсулу, его руки осыпались до локтя, словно были сожжены в доменной печи. Я просил сделать ему ампутацию почерневшей плоти, но мне отказали, все должно было выглядеть так, что я краду своего друга. А то, что болезнь с каждой минутой захватывает его все больше, их не волновало.

Капсулу я перевез в указанный аэромобиль, разогнался на нем и, пробив заграждение, смотался из ремонтных доков при космодроме, сбив с ног еще пару роботов, когда уходил от охраны. Вы же сами хотели, чтоб было правдоподобно.

Я петлял по окраинам, избавляясь от хвоста. Хотя хвост сам отпал довольно быстро. И с выключенными габаритами осторожно опустился на задний двор бара “У Блюки”, аккуратно втиснувшись между забором и мусорным баком. Только я откинул вверх водительскую дверь, как мне в лоб уставилось дуло винтовки. Робот-охранник высветил лучом мне лицо и велел открыть глаза для сканирования. Твою ж дивизию, как любил говорить охранник Калужного. Глаза ему открой при кислотном дожде! Ладно, за десять секунд ничего мне не сделается. Открываю глаза и смотрю в ослепляющий луч. Больно, сука, как говорил другой охранник Калужного.

— Ваня! — заорал через переговорное устройство Блюки. — Живой!

— Удивительно, да? Особенно после того боя?

— Ну, прости, я не думал, что так все выйдет. Не хотел, чтобы тебя убивали, уговор был, что ты просто проиграешь.

— Ладно, проехали, — поморщился я.

Связь шумно прервалась, а робот, убрав от моего лица оружие, помог мне выйти из аэромобиля, прикрыл дверь и повел меня внутрь. Попав в бар с черного хода, я сразу угодил в объятия Блюки. Он скороговоркой затараторил новости, успев рассказать все, что произошло за месяцы моего отсутствия, и пожаловаться на людей Мии Милано.

— Они за выпивку платят? — спросил я у Блюки.

— Не всегда, — вздохнул хозяин бара, — даже Магдалена не каждый раз может выбить с них оплату выпивки.

— Выбьем с них оплату, но сперва мне надо друга срочно отвезти к доктору Ли. Если я договорюсь с доктором, то я весь твой, Блюки. Бои, вышибала, кто угодно — мне нужны деньги на лечение друга.

Через час я уже подписывал документы у доктора, оставляя ему на лечение Рино под обязательства Блюки.

— Доктор Ли, помните, Вы ставили мне чип в руку? — выбрал я момент, когда Блюки сбежал от нас по своим маленьким делам. Доктор кивнул и я продолжил. — Что могли с чипом сделать полицейские, что я его больше в себе не слышу?

— Много чего: убить навсегда импульсом, временно заблокировать на неопределенный срок, заблокировать до ручной разблокировки. Надо вытаскивать, отдавать взломщикам. Когда ты общался с искином последний раз?

— Еще на другой планете.

— А, ну, подожди немного, может это не полицейские, может искин таймер побудки выставил, а он еще не наступил.

Так я влез к Блюки в долговую кабалу. Магдалена была рада меня видеть. Поселила в свободной комнате на верхнем этаже. Принесла бутылку местного виски, и мы распили ее с ней, пока я жаловался на последние месяцы жизни среди живых джунглей. Потом она ушла, а я впервые за долгое время принял душ без вони антисептика, лег в чистую постель и отключился сном праведного человека.

Блюки вывел меня на бой на следующий день, но под чужим именем да еще и с маской на лице. Хорошо, что особых примет у меня нет, военные татуировки по телу мы закрасили временными рекламными блоками, а технологические на черепе сейчас не видны, в джунглях я сильно оброс.

— На бой будут делать ставки. Покажи им шоу. Бой без правил. Маска отлипнет через полчаса. Не давай ее срывать. Интересный у тебя загар, красный такой.

— Это не загар, а ожог от местного солнца, — переодеваясь, пожаловался я. И тут в военных штанах я нашел целую упаковку самокруток, которые конфисковал у кого-то из обкурившихся по прошлой работе коллег. Как полицейские их не нашли я не знаю, а может нашли, но приняли за обычные сигареты. — Но солнце не самое страшное, что там было.

Помня, что после прошлого боя я остался в одних шортах, я сложил все свои вещи, включая сапоги, в рюкзак, в котором принес форму для боя. Надел этот рюкзак Блюки на плечи и пригрозил:

— Потеряешь, я трахну твою жену.

— Магдалену? — засмеялся Блюки. — Тебе она будет только рада.

— Так когда точно заканчивают принимать ставки?

— С ударом гонга на первый раунд.

— Делай ставку и убирайся отсюда, чтоб вместе нас не видели.

Красная маска под стать моему загару приклеилась к лицу на следующие полчаса. Оторвать сейчас ее можно только с кожей. Блюки вынырнул из раздевалки с моими вещами за спиной. Кто-то торопливо постучал в раздевалку и сообщил, что мой бой начнется через пять минут. Я вышел и пошел уже знакомой дорогой к рингу. Толпа притихла. Я вошел в клетку, вежливо поклонился рефери и ринганонсеру и пошел вдоль сетки на пока еще пустом ринге, вглядываясь в глаза толпы. Кто здесь зверь? Я? Нет. Звери здесь вы, требующие крови и смерти. И это не я в клетке, а вы — даром, что я смотрю на вас через сетку.

— Прямо из ада, — взревел голос, представляющий меня этим гиенам, — Красный Дьявол. Делайте ставки, господа. Преисподняя принимает жертвы.

Я зашел на второй круг. Смотрел в толпу и не знал — кого ищу? Мию? Ее шавок, которых я видел по видео из бара? А может Марко? Нет, он сам не придет. Здесь будут безликие агенты, шестерки, которые трусливо передадут послание или выстрелят из-за угла и позорно сбегут. Дерьмовая работа, на которую меня даже не наняли расследовать преступление, а просто создали условия, что я вынужден сам откапывать в сточном дерьме правду, иначе не выжить.

Ринганонсер объявил моего соперника. Тот вошел в клетку, и я, проходя мимо, похлопал его по плечу. Комплекция, как у меня, мышцы напряжены, он вздрогнул при касании. Боится. Это хорошо — допустит ошибку. Для меня идеально закончить все в первом раунде и исчезнуть с ринга, не снимая маску. Хочу поиграть, выиграть время и деньги. Всей суммы я не соберу, но Мия и полиция пока не будут трепать мне нервы.

Заметил среди сидящих в зале доктора Ли. Он узнал меня, засуетился, делая ставки или стуканул кому надо. Нехорошо, но сделать я уже ничего не могу.

Бой начался.

Мой соперник слишком молод, шустр, хорошая скорость, но много суетится. Убивать его жалко, да и нельзя. Мне нужно еще поиграть, сохранить интригу. Если убью, то придется предъявлять лицензию на бои, а там имя прописано. Тогда за мной придет Мия, а она может просто убить в отместку за… как там звали ее киборга? Джек? Или Джо? Не важно. Важно выжить и собрать денег.

Вот мальчик ныряет мне в ноги, чтоб завалить на ринг, и нарывается на фронтальный удар ногой. Отлетает и падает аккурат по центру ринга. Лицо залито кровью. Лежит, не двигается, хотя должен. Я не сильно ударил, но должен признать — измотал меня мальчик. Я оказался в гораздо худшей форме, чем себе представлял.

Рефери выбегает на ринг, склоняется к нему, слушает пульс и бьет ладонью по щеке. Жив, чертяка, но сегодняшний бой он уже не продолжит. Рефери показывает руками крест и смотрит на меня. Я киваю, благодаря его за бой, он кивает в ответ.

Ринг наполняется людьми, а я выскальзываю из клетки, опустив вниз голову, чтобы моя красная маска не бросалась людям в лицо, срываю с чьего-то кресла верхнюю одежду и, накинув на себя, выскальзываю из зала. Пробегаю, прячась, пару кварталов и запрыгиваю в ждущий меня аэромобиль. Водитель тянет руль на себя, пронзительно свистят моторы, поднимая летательный аппарат — и вот уже под нами изъеденные кислотой здания, мы скользим сквозь легкий туман к окраинам города, в безопасное место.

Глава 13

— Как все прошло, малыш? — Магдалена аккуратно снимает с меня маску.

— Я слабее, чем думал, — гримасничаю, чтоб размять затекшие мышцы лица.

Магдалена ждала меня в угнанном мною аэромобиле, который она сама переделала до неузнаваемости. Из оригинала от него остался только корпус. Маячки были заботливо извлечены и расплавлены в кислоте. Сейчас я стоял под душем очищенной воды, а она смотрела на меня спокойно, словно я не голышом перед ней стою, а сижу пьяный за стойкой в ее баре рядом с Блюки.

— Физически слабее? — уточнила она. Я кивнул. — Конечно, малыш, ты проспал больше месяца. Я удивляюсь, как ты еще ходишь.

— Я в скафандре спал. Все нагрузки полета позвоночником прочувствовал. Это раньше после капсул криосна и скафандров ты тряпка половая, а сейчас внутри такая химия, что хочешь не хочешь, а после приземления возьмешь винтовку и пойдешь воевать. Была у меня одна миссия: мы приземлились на планету и вступили в бой, очнувшись в полете, когда наc выплюнули с материнского корабля в заданном направлении. Современная война уже давно рассчитана на киборгов, только вот незадача — управление ими научились перехватывать, — рассмеялся я, — и люди вернулись в строй, а вот военные действия по-прежнему предполагают, что воюют не люди.

— Давно ты воюешь?

— Два года, если учитывать чистое время, проведенное в горячих точках. Если брать с учебкой, ожидание на базе, тренировки, то лет шесть, почти семь. Если учитывать стадии криосна, то уже десять.

— Любопытный подсчет. Это тебе еще тридцати земных лет нет, — прикинула мой возраст Магдалена.

— Нет, — я закончил мыться и вышел из душа. Полотенце висело у нее на плече, и я должен был подойти и взять его. Так. Это жена моего друга. Назвовем его так. Мой друг. Блюки… Я подошел к женщине и забрал полотенце. — Между прочим, я пригрозил Блюки, — в это время я обмотал полотенце вокруг своих бедер, — что трахну тебя, если он потеряет мои вещи.

Брови Магдалены от удивление взлетели вверх, и она расхохоталась. Когда она смеялась, ее шикарная грудь ходила ходуном, словно некий отдельно взятый живой организм. То малейшее желание, которое у меня к ней было, угасло. Все же я люблю тонких девушек, которые хорошо танцуют.

— Малыш, — отсмеявшись сказала жена Блюки, — я не люблю мужчин младше себя. Но тебя я могу усыновить. Хочешь?

— Хороший способ не платить Блюки долг, но нет, Магдалена, спасибо. Предпочту иметь тебя в друзьях, чем в мамочках.

Не успел я уснуть, как ворвался Блюки с моей одеждой. В его баре началась облава и искали, видимо, меня.

— Блюки, на свалке за соседним домом между мусорными контейнерами мы спрятали аэромобиль. Надо только пролететь мимо окна. Метра два я перепрыгну, может даже три, если пилот опытный и удержит машину, не дав ей кувырнуться.

Блюки исчез.

Я забаррикадировал дверь, оделся. Из куска ткани соорудил себе маскировочную маску, закрепил ее сверху антикислотными очками, погасил свет, открыл окно и стал ждать. Голоса становились все громче, внизу раздался грохот, словно вывалилась стена.

В дверь постучали. Я, разумеется, не ответил. Кто-то слегка ударил в дверь. Защита из массивного высокого комода выдержала. Последовал еще удар, на этот раз гораздо сильнее. Комод чуть отъехал в сторону. Луч света заметался по комнате, пытаясь через узкую щель все рассмотреть.

Я предвидел это. Перевернутая кровать показала любопытным свое дно. Удары последовали один за другим.

Нет смысла оставаться на месте. Я вынырнул в окно и подтянулся на руках, забравшись на крышу. Перчатки! У меня нет перчаток. Я заранее пожалел кожу на своих пальцах — кислота добавит мне ожогов.

Внизу закричали, увидев мой силуэт на крыше. Бежать можно было только в одну сторону — на соседний дом, а оттуда дальше. Я добежал до края крыши бара Блюки, развернулся и увидел свой аэромобиль. Судя по поднимавшемуся верху кабины, пилот меня заметил. Только бы он не сменил траекторию полета. Я побежал по коньку крыши обратно, с каждым шагом рискуя поскользнуться и сорваться вниз, сломав себе шею. И впервые поблагодарил мироздание, что действие происходит на этой проклятой планете — кислота слегка разъела поверхность крыши, сделав ее шершавой, что дало мне шанс на спасение. Прыгнув, я вцепился в боковую дверь и повис на машине якорем, наклонив ее вправо. Мы теряли высоту, заваливаясь на бок.

— Руль влево и на себя, левую педаль в пол! — заорал я.

Машина дернулась, выпрямилась и рванула вверх. Я подтянулся и рывком заскочил в салон. Пристегнулся и посмотрел на ладони — кожи на пальцах почти не было. Верх крыши плавно опустился, и кислота перестала заливаться внутрь, добавляя моим ладоням сжигающей боли. Я повернулся к пилоту и от удивления забыл об обожженных руках. Аэромобиль пилотировал доктор Ли.

— Добрый вечер, — поздоровался я с врачом, хоть на улице была ночь.

— Сегодня уже виделись, — кивнул он мне. — Надо уйти от погони. Ты сможешь рулить?

У полицейских аэромобилей очень удобное управление, если случайно застрелят пилота, то перед пассажиром активируется экран управления, случайный человек с ним не справится, а вот полицейских и военных управлять ими обучают. Я перехватил управление, оторвался от преследователей, разбив случайно рекламный блок правым крылом, и увел машину в место, которое мне указал доктор.

Через час принтер печатал мне недостающие участки кожи прямо на моих ладонях. На саму операцию я предпочел не смотреть.

— Во сколько мне это обойдется, — спросил я доктора Ли.

— Это мой подарок. Я сегодня на тебе очень хорошо заработал, узнав твой загар.

— Кто вам сказал про аэромобиль?

— Айван, я не сдаю своих людей, не выспрашивай. Это значит, что и тебя не сдам, если будут под тебя копать.

— Хорошо, — кивнул я. — Как дела у Рино? Я могу его навестить?

— Нет. У него подготовка к операции. Следующие несколько дней я буду очень занят. Да и тебе я пропишу восстановительный курс, полежишь пару дней в медицинской капсуле. Все равно без помощи робота ты сейчас даже в туалет не сходишь.

Не хотелось мне ложиться в медицинскую капсулу — два дня ты беспомощен, как младенец, но доктор Ли настоял. Синтетик раздел меня и уложил в подобие криокапсулы. В мои вены по всему телу воткнулись больше десятка игл, а глубоко в глотку проникла специальная трубка. Я был измотан физически и морально, и совсем не заметил, как отключился.

Пробуждение было приятным. Иглы в моих руках уже не торчали, правда немного саднило горло от трубки, кожа на ладонях прижилась хорошо и совсем чуть-чуть отличалась по цвету от моей настоящей кожи. Я выбрался из медицинской капсулы, с удовольствием потянулся, надел почищенную и высушенную одежду, обрадовался, найдя в заднем кармане сигареты. Если бы мне еще кофе подала красивая девушка, а еще лучше — разбудила бы меня жаркими интимными поцелуями, то я бы сказал, что жизнь удалась. Ладно, не жизнь, а утро точно.

Из кабинета, где находилась капсула, вели две двери. Я не помнил в какую заходил, а потому толкнул ближайшую. Дверь легко поддалась и я попал в зимний сад. Стеклянная стена отгораживала меня от сада на улице, и, что удивительно, там за окном светило яркое солнце.

Такого не бывает на Море!

Где я? Я оглянулся и увидел за столиком среди пальм, росших в кадках, молодую девушку. Хрупкая шатенка с большими карими глазами приветливо улыбнулась.

— Добрый день. Кофе будете? — спросила она, и я кивнул, онемев от неожиданности. — Синтия, — позвала она, повысив голос, — еще кофе, пожалуйста. Какой предпочитаете?

Девушка указала мне на стул напротив себя. Я молча подошел и сел. Мне было все равно, какой мне принесут кофе. Я хотел, чтоб она говорила дальше. Хотел смотреть на ее тонкие пальцы, держащие чашечку из белоснежного фарфора. Заглядывать в ее большие глаза, целовать удивительно маленький рот, впиться в длинную шею страстным поцелуем. Мне дико хотелось эту девушку прямо здесь и сейчас. Хорошо, что она пригласила меня сесть, иначе я бы смутил ее своим стояком. На ней был белый пушистый халат, который мне так хотелось с нее снять. Я вспомнил, как до этого хотел Мию Милано. Вспомнил, что говорила моя и-ра, что это химия на меня так действует. Женщины Моры коварны.

Синтетик принесла мне кофе, сказала, что доктор Ли приедет к обеду и просил передать, чтоб я обязательно дождался его. Я кивнул, и на красивом искусственном лице появилась улыбка.

— Синтия милая, правда? — спросила меня шатенка, когда за синтетиком закрылась дверь. Я кивнул. — Давайте познакомимся. Меня зовут Бьянка, я пациентка доктора Ли. А вы?

— Я, — у меня сорвался от хрипоты голос, и я закашлялся. — Я Айван, или Иван, если вам так удобнее. Я тоже, хмм, пациент.

— У вас двойное имя?

— Нет, Айван это и есть Иван, только одно имя используется в Германии, а другое в России.

— Это планеты какой системы?

— Это страны на планете Земля, Солнечная система, рукав Ориона, галактика Млечный путь.

— Далеко, — покачала головой Бьянка.

Я кивнул. Странно, мне казалось, что Землю, праматерь всего человечества, должны знать все. Я немного разочаровался в девушке. Но может она сильна в других областях.

Кофе на удивление вкусный. Давно я такой не пил, если пил такой вообще.

— А где мы сейчас находимся? — спросил я у Бьянки. — Это солнце за стеной напомнило мне Землю.

— А это интерактивная стена, — Бьянка хлопнула в ладоши, — обычный вид, — произнесла она громко.

На месте сада с солнцем за окном опять показался дождливый пейзаж Моры. Пирамиды зданий до туманного горизонта и разноцветные огни аэромобилей, силящиеся пронзить кислотную хмарь.

Я одно время удивлялся — откуда на планете кислород. Оказалось, что на полюсах есть деревья, которые его производят, а вместе с ним и яды, попадающие в атмосферу и льющиеся здесь дождем.

Странно, но с исчезновением солнца исчезла и моя сексуальная тяга к девушке. Может попросить ее опять включить прежний вид, чтоб проверить эффект?

— Приятно было познакомиться, Айван, — улыбнулась Бьянка, — мне пора, — девушка, не вставая со стула, развернулась и поплыла.

Когда она отплыла чуть дальше, я чуть не поперхнулся кофе, увидев, что она была в инвалидном кресле. Потом пришел в себя — она ведь пациентка доктора Ли. Значит все хорошо. Может она просто недавно перенесла операцию.

Глава 14

Доктор Ли отвел меня в спортзал. Новенький военный тренажер, похоже, был куплен специально для меня, на нем даже пыль ни разу не осела.

— Судя по улыбке, ты знаешь, как им пользоваться, — кивнул врач. — У Блюки в баре произошла битва мафии и полиции. Как ты умудрился насолить конкурирующим организациям?

— Понятия не имею, — пожимаю плечами, надеваю шлем, защиту на тело и захожу в тренажер. — Может у них ставки не сыграли? А может полиция на меня злится за угнанный аэромобиль. А может за то, что я пил кофе с красивой девушкой Бьянкой.

— Бьянкой? — уточнил доктор. Я кивнул. — Тебе лучше держаться от нее подальше.

Почему-то в ответе я не сомневался. Как стукач, доносчик и детектив я должен узнать максимум информации, но что-то мне подсказывало, что доктор Ли прав. В Пустоту эту красотку с большими карими глазами. Вот только хоть одним бы глазком взглянуть, что там под пушистым халатом.

На следующую схватку меня доставили в контейнере из-под тренажера для боя. Раздевалка на этот раз была просторная, с хорошей охраной на входе. Еще в клинике доктора Ли в меня втерли красный краситель, так как моя кожа после медицинской капсулы почти вернулась к исходному цвету. Сейчас я был еще более красный, чем в прошлом бою, но маска осталась прежней.

По договоренностью с доктором Ли я должен лечь на последних минутах боя.

— Лягу, — кивнул я, понимая, что ставки на меня будут максимальные, а мой долг Блюки никто не отменял, — только при условии — меня не будут убивать и калечить после падения на ринг.

Первый раунд я выиграл. Соперник был чем-то на меня похож. Такой же парень, выживающий в современных условиях. У меня закралось ощущение, что он даже слегка мне поддавался. На последних секундах второго раунда меня ждал сюрприз — приблизившись ко мне вплотную, соперник прошептал: “Тебе привет от Мии Милано”.

Эта новость чуть не отправила меня в нокаут. Подыгрывать ему в третьем раунде не требовалось, я уже был выбит из колеи и отсчитывал правильное время, чтоб подставиться.

Трибуны орали в бешенстве. Все ставки были сделаны на меня, а я проигрывал. Сможет ли меня защитить доктор Ли, или мне опять придется куда-то бежать? Словив удар по печени, я чудом увернулся от соперника, но был прижат лицом к решетке. В вип-ложе сидели две женщины — Мия Милано и Бьянка. Соперник развернул меня к себе, и я пропустил апперкот.

Очнулся я в клинике доктора Ли. Оказалось, что я почти ничего не заработал. Нет. Заработал я много, но большая часть ушла на то, чтоб меня без сознания вынесла с ринга хорошо вооруженная группа людей. И это оказалась не все преблемы — с меня, лежащего, соперник сорвал маску. Мия Милано и так знала кто я, теперь узнает и полиция.

Мне надо найти Бьянку.

Отлежавшись несколько дней, я выждал, когда доктор Ли уедет из клиники, и прошелся везде, куда только смог попасть. Как я буду оправдываться перед ним, я не знаю, но что-то подсказывает, что на мои прямые вопросы доктор ответа не даст. Никого не найдя, я потребовал от робота впустить меня в оранжерею. Странно, но это была либо другая оранжерея, либо здесь все переставили с места на место.

Я постарался вспомнить тот день, когда я впервые увидел Бьянку. Вошел через эти двери, прошел буквально десяток шагов, столик стоял здесь, где сейчас дерево с желтыми плодами. Небольшое в принципе дерево. Его легко могли сюда перенести. Если я сидел здесь, то за спиной у Бьянки были… да, были две высокие пальмы, растущие из одного источника. Спасибо, папа, за дрессировку в детстве. Бьянка потом развернулась на стуле и поехала.

Я пошел по следам ее инвалидного кресла, стараясь вспомнить дверь, в которую она свернула. Должно быть здесь.

Я остановился напротив двери с кодовым замком, аккуратно толкнул ее. Заперто.

Отошел на пару шагов назад и осмотрел элементы дома, прилегающие к объекту. Над дверью было приоткрыто окно. Хвала Пустоте, это зацепка.

Я еще окончательно не отошел от поединка, но меня это не остановило. Разогнавшись и используя в качестве опоры дверь, я зацепился за окно и осторожно влез внутрь.

Богатые апартаменты для состоятельных пациентов.

Я ходил из комнаты в комнату, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимание синтетика, занимающегося уборкой. Открыв одну из дверей, я обнаружил спальню. Хозяйка была женщина, это без сомнений — на небольшом прикроватном столике лежала шкатулка, косметика, духи во флаконе под старину. На большой кровати — пушистый халат цвета розового жемчуга. Я прошел комнату насквозь и открыл дверь. Это оказалась дверь в гардеробную.

А в чем в тот раз была Бьянка? Почему-то ни на секунду не сомневаюсь, что комната ее. Я видел ее лицо и Мии, но совершенно не запомнил — в чем она была. Искать одежду бессмысленно, да и она, скорее всего, сейчас находится в чистке. Не будет же девушка вешать грязную вещь с чистой.

Внезапно я услышал в комнате шум. Осторожно выглянул и увидел, что робот забирает с кровати халат и едет на выход. Я последовал за ним. Робот старенький, простой, выключается перемещением тумблера вниз на задней панели за блоком управления. Хороший бытовой робот. Выносливый. Спасибо, доктор Ли, что вы на роботах сэкономили.

Робот заехал в ванную комнату и я проскользнул вслед за ним. В ванной среди облаков белой пены нежилась Бьянка. Я выключил робота, забрал у него халат и подошел к краю ванной.

— Мадемуазель, можно за вами поухаживать? — я улыбнулся и распахнул халат, но держал его достаточно низко, чтоб увидеть тело, которое вынырнет из этой белой пены.

— Айван? — девушка уставилась на меня, явно не ожидая, что я появлюсь. — Что ты тут делаешь?

— Можно встречный вопрос, Бьянка, часто ходишь смотреть бои?

Вот чего я не ожидал, так начавшейся истерики. Красавица ругалась, как пьяный прапорщик, кидалась в меня всем, до чего могла дотянуться, не вставая из ванны. На помощь ей спешили различные роботы, которых я, ловко маневрируя, обходил и выключал. Наоравшись вдоволь и поняв, что на помощь ей никто не придет, Бьянка откинулась на край ванны и постаралась успокоиться.

— Спустить воду, — скомандовала она. Вода ушла быстро, оставив после себя подушку пены. — Душ!

Я смотрел как оседает белое облако, обнажая тело девушки. И вот она лежит в пустой ванной абсолютно голая. Я смотрю на ее тело и только спустя секунд десять до меня доходит, что у Бьянки нет ног. Вместо них в районе середины бедра обрубки. И вдруг стала неважна идеальной формы грудь, белоснежная кожа, плоский живот. Мне стало невыносимо стыдно.

— Что ты спрашивал? Часто или нет бои смотрю? Да любимое занятие — ходить и на мордобой смотреть! — выкрикнула мне в лицо Бьянка.

Я молча наклонился к ней, укрыв халатом начинающее замерзать тело, поднял на руки и понес в спальню. Она смотрела мне в лицо, пытаясь поймать мой взгляд, но я смотрел в сторону. Посадил ее на кровать, вытер халатом, отогнул одеяло в сторону и уложил ее на постель. Укрыл. Мне хотелось плакать.

— Не надо, — вдруг с ноткой жалости произнесла Бьянка. — Я здесь для того, чтобы у меня были ноги. Через месяц я уже буду ходить на своих двоих, как говорится. Доктор Ли выращивает мне чудесные длинные ноги. Я буду даже выше, чем меня задумала природа и папа с мамой.

— Правда? — мой голос дрогнул. Мне все еще было очень перед ней стыдно.

— Да, — кивнула девушка. — Я не думала, что ты будешь таким растерянным. Ты же солдат, как мне сказал Ли. Должен был видеть подобные уродства.

— Увечья это тяжело, а конечности, как ты знаешь, сейчас наращиваются. Главное, что ты жива.

Я развернулся и пошел на выход.

— Айван, не уходи! Побудь немного со мной, иначе я решу, что я урод, а мне перед операцией нельзя расстраиваться.

— Я только подключу обратно роботов, — задержался я в дверях.

Возвращаться к ней обратно не хотелось. Хотелось чем-то снять стресс. Алкоголя под рукой не было, но я вспомнил про сигареты. Нащупал их в заднем кармане, вытащил пачку, заглянул в нее. Двадцать маленьких коричневых сигар, скрученных из еще недавно живых существ. Я достал одну, втянул носом ее запах и вспомнил ту чертову планету. Оглянулся по сторонам и увидел, что робот тушит свечи, при которых расслаблялась в ванной Бьянка. Выхватив у него последнюю зажженную свечу, я прикурил сигарету. Кроме легкого першения в горле я ничего больше не ощутил. Затянулся еще раз, потом еще. Вероятно, мой иммуномодулятор заработал опять, мне пофигу этот наркотик.

— Дай еще затянуться, — попросила Бьянка.

Я протянул сигарету лежащей рядом со мной девушке. Оглянулся. Я в ее спальне. Одетый. Лежу рядом с ней на кровати, а у меня в руках зажженная свеча из ванной.

— Как я здесь оказался? — я вскочил с кровати, поставил свечу на туалетный столик и отобрал у нее сигарету. Она выпустила облако белого дыма и захихикала. — Это вообще наркотик, — я затушил выкуренную наполовину сигарету.

Мне надо прочитать ей лекцию, что из-за наркотиков она может родить уродов, но я сам сейчас нахожусь в наркотическом опьянении, мне хорошо, и, похоже, сигарету дал ей я сам. Она ухватилась за пряжку моего ремня и потянула меня на себя. Я устоял, тогда она резко села, с размаха впечатавшись мне в пах. Еще раз хихикнула и ловко расстегнула ремень на моих брюках. Надо ее остановить, но я не могу. Смотрю, как она снимает с меня брюки, как ее пальчики поглаживают мой член. Он реагирует на ее ласку. После ее поцелуя уже никакая сила не оттянет меня от Бьянки. Пусть хоть весь дом взорвется, а я буду смотреть, как мой член исчезает и появляется у нее изо рта. Ее пальцы острыми когтями впились в мои ягодицы, я зашипел от боли и оттянул ее голову подальше от своего члена.

— Разденься! — приказала она.

Я солдат. Приказ отдан — надо выполнять.

Через несколько секунд и я уже стою перед ней голый. Она откидывает одеяло и ложится на подушки. Намек ясен. Я нависаю над ней и целую тот самый маленький рот. Как он может быть сейчас такой маленький, если я видел, что она им умеет делать?

Ее руки заскользили по моему телу направляя и приказывая. Я им повиновался. Она разорвала поцелуй и впилась зубами в мое плечо. Боль разозлила меня и от нежных плавных движений перешел к яростным выпадам. Стон удовольствия подсказал мне, что я все делаю правильно.

Что-то сумасшедшее было в сексе с ней. Страсть накатывала ураганом, сметая нежность на своем пути. Я никогда не был в постели зверем. Но не с ней. Я рвался в ее тело, словно в этом и был смысл моего существования. А она все подгоняла и подгоняла, пока не сжалась вся в комок, не забилась судорожно глотая воздух, не заскулила, словно боль, терзающая ее, отступила.

Я кончил, удерживая ее трепещущее в коконе моих объятий тело. Осторожно перекатился на спину и уложил ее себе на грудь. Насколько горяча была моя последняя подружка Китти, но такого как с Бьянкой не было.

— Может это наркотик такую страсть разжег, или с тобой всегда так?

Она соскользнула с моей груди и потянулась к притушенной сигарете. Подкурила от горящей еще свечи и передала сигарету мне.

— Всегда, — улыбнулась девушка и выпустила тонкой струей дым.

— У тебя много было любовников? — ревность шевельнулась неприятным чувством.

— Я вообще замужем.

Только разборок с рогатым мужем мне не хватало. Я затянулся. Неприятная ситуация. Надо бежать в столицу Моры, находить охотников за головами и записывать в любую горячую точку подальше отсюда. Весь аванс отдам Блюки, потом вышлю еще. Если останусь жив.

— И где сейчас твой муж? — следующая затяжка принесла мне спокойствие. Ну, муж и что. Предупреждать надо.

— Надо спросить у Мии Милано.

Я закашлялся, подавившись дымом.

— Ты знаешь Мию? — спросил я, привстав. Девушка кивнула и отобрала у меня сигарету. — Я вас недавно вдвоем видел.

— Да? И где это было?

Действительно, где? Меня привезли в коробке, унесли без сознания, раздевалка другая, зал я не узнал.

— Это мой наркотический бред, — перехватываю у нее сигарету и затягиваюсь. — А подробней про Мию и мужа можно, или я лезу не в свое дело?

— А что тебя конкретно интересует? Не прилетит ли тебе за соблазнение жены? — она перехватила у меня уже маленький косяк и захихикала. — Не прилетит. Мы ему не скажем. Если найдем его живым.

Мне было все равно, что там с ее мужем. Мы докурили косяк, и нам было хорошо. Я полез к ней целоваться, хотя желания секса не было.

— Ты не забеременеешь? — весьма вовремя вспомнил я о предохранении.

— Сама — нет, в этом мне нужна помощь и суррогатная мать. Но у меня теперь есть твоя сперма. Чисто теоретически я могу сделать и вырастить плод твоего ребенка. Ты хочешь детей?

— Нет, — честно ответил я. — А ты хочешь?

— Я хочу ноги. Хочешь, я покажу тебе их?

Через десять минут я нес Бьянку на руках в лабораторию доктора Ли — смотреть на ее выращенные ноги. Она набрала код на одной из дверей, отвернув мое лицо, чтоб я не подсматривал. Мы вошли в длинное полутемное помещение. Свет зажигался над нами только там, где мы шли. Я не смотрел по сторонам, мне важно было не упасть. Голова кружилась или от наркотика, или от того, что я не прошел адаптацию после боя.

— Стой! — приказала Бьянка. — Вот они.

В аквариуме в прозрачном геле находилась пара белых женских ног. Меня затошнило. Я оглянулся и усадил Бьянку на передвижной столик, так кстати кем-то здесь забытый.

— Мои ноги! Правда, они прекрасны? — улыбнулась Бьянка, и тут я заметил, что ее рот не такой уж и маленький. Как так получается?

— А как ты лишилась своих ног?

Понимаю, что вопрос бестактный, но почему-то с этим наркотиком тянет говорить правду.

— Мать родная отрубила.

На миг мне стало страшно. Не унаследовала ли Бьянка характер матери, и не захочет ли она что-то отрубить мне?

— Что вы здесь делаете? — голос доктора Ли прервал мои мысли о матери Бьянки.

— На мои ноги смотрим, — гордо сообщила ему девушка.

Я обернулся. Доктор Ли быстро приближался к нам в сопровождении нескольких роботов. Короткая перепалки врача и пациентки, и я усаживаю ее в инвалидное кресло. Нести Бьянку доктор мне запретил. Я еще не восстановился. Знал бы он, как мы проводили время с его пациенткой, он был бы вообще в шоке.

Мы пошли на выход, я держал Бьянку за руку, а она показывала мне некоторых животных в аквариумах, стоящих вдоль стен. Уже свернув к двери, я услышал шипение где-то вдалеке.

— Ванюшшша. Ванюшшша.

Я узнал этот голос. Рино. Рино же здесь!

Почему среди аквариумов?

Бросив руку Бьянки, оттолкнув в сторону доктора Ли и его роботов я побежал на шипящий голос.

В большом террариуме ползала толстая трехметровая змея. Толстая это не то слово. Она была сантиметров двадцать пять в диаметре. Но страшнее всего была ее голова. Это была голова Рино.

— Ванюшшша. Ванюшшша.

Глаза бессмысленные. Он не видит меня и не узнает. Я стучу по стеклу. Зову его по имени, а реакции нет.

— У него еще срабатывают какие-то инстинкты. Он что-то узнает, но редко. Вот, узнал твой голос, но не тебя, — рассказывает подошедший ко мне доктор Ли. — Пойдем, не будем его тревожить, — доктор Ли тянет меня за рукав.

— Ложшшь, — прошипел Рино.

— Это Вы с ним это сделали? — наркотик еще бродит во мне, но он не такой силы, чтоб я отличил бред галлюцинации от правды.

— Нет. Это мутация. Я ничего не могу сделать, мозг деградировал, тело мутировало.

— Ложшшь!

— Если я заработаю на тело синтетика, его можно будет вернуть в человеческий облик?

— Нет.

— Тогда за что вы взяли с Блюки деньги, вогнав в долг меня?

— Я пытался его вернуть. Не вышло.

— Вы за неудачные операции тоже берете деньги?

— Да.

— Я верну вам долг, но не останусь здесь ни на минуту.

— Имеешь право.

— Следуйте за мной, — пискнул находящийся рядом робот и поехал впереди меня.

Глава 15

Подходя к дверям, я понял, что сглупил. Уходя из дома доктора Ли, я потеряю связь с Бьянкой и никогда больше не увижу Рино. Ведь остается шанс, что доктор мне соврал, и это не мутация, а его рук дело. А Бьянка. Бьянка. Если судьбе будет угодно, то мы встретимся.

— Мой аэромобиль, — вспомнил я, когда передо мной открылись двери.

Робот на минуту замер и повел меня на улицу. Мы стояли под навесом, ждали, я ежился от холода и сырости. Маски на мне не было, и я дышал кислым ядовитым воздухом Моры. Под навес нырнул аэромобиль, до неузнаваемости переделанный Магдаленой, робот охраны передал мне управление, я сел за руль и вынырнул из резиденции доктора Ли в открытое для меня окно.

Снова унылые ландшафты, лабиринты улиц, хмурые очертания зданий и защитных куполов. Не думал я, что так надолго задержусь на этой планете, где даже солнце непонятно какого цвета, потому что никогда не показывается из-за облаков.

Пару минут спустя активировалась внутренняя рация.

— Айван? — мурлыкнули динамики хрипловатым голосом Магдалены.

— Привет, барменша, — я улыбнулся. Приятно было ее слышать.

— Включи навигатор, я продиктую координаты.

Я включил автопилот, аэромобиль направился сквозь водяную взвесь в окраинам города. Через полчаса я уже пил пиво в обществе жены Блюки.

Ангар, куда я залетел, снаружи выглядел как куча мусора, но изнутри это был подземный гараж на несколько аэромобилей. Достаточно просторный, чтобы сюда мог сесть и маленький космический катер, если бы у него отстегивалась кабина.

Вдоль стен гаража были расставлены пожаропрочные шкафы, сейфы и контейнеры, в которых обычно перевозится ценный космический груз. Сами мы сидели на диване в небольшой каморке, отделенной от общего зала толстым армированным стеклом.

— Что это за убежище, подруга?

— Бывший схорон старых контрабандистов Моры, к коим принадлежал и мой дед. Впоследствии отец использовал это помещение как мастерскую, если надо было над чем-то пошаманить. Можно сказать, что на этом диване я провела свое детство. Что случилось с женщиной, родившей меня, отец никогда не говорил, и таскал меня всюду за собой, пока очередная из его пассий, не устроила меня в приличную школу, а там и в академию. Вот ту женщину я и зову своей матерью, хотя она продержалась с отцом всего несколько месяцев.

— Я так понимаю, что отца уже нет, а с ней ты еще общаешься?

— Правильно понимаешь, Айван. Она удачно вышла замуж, живет в столице, имеет связи. Так что твою задницу, на которую ты вечно ищешь приключения, я смогу прикрыть.

— Вопрос — что я должен за это сделать? Прости, Магдалена, но я понял, что на Море все не просто так.

— Мия Милано тебя все равно найдет и заберет к себе. Этому никто не сможет помешать, даже военные. И вот когда ты будешь работать на нее, постарайся узнать об одном человеке. Он вышел из дома, чтобы сесть в свой аэромобиль и поехать в больницу. В руках у него была переноска с детьми. Вышел и исчез. Единственная работающая камера была установлена на соседнем доме, и вот по видео с той камеры — он открыл заднюю дверь, чтобы поставить внутрь переноску, и в это время мимо прокатил грузовик, принадлежащий компании Мии Милано. Две секунды мужчины с детьми не было в поле видимости. Всего две секунды — и все трое исчезли.

— Я же не полицейский, и не детектив. Почему ты просишь решить эту проблему именно меня?

— К Мие просто так не попасть. С ней люди работают десятилетиями и новобранцы взяты из сиротских домов, расположенных под ее куполами. Новеньких подпустят только к ее людям, но не к ней. Единственный шанс — бойцы ринга, это ее слабость, но она их контролирует или химией или нанороботами. Перевербовать невозможно, предателей нет.

— Когда он пропал? И вообще кто он?

— Вся информация на планшете, — Магдалена протянула мне карандаш, который держала все время в руке. — Знаешь как этим пользоваться?

Она ногой придвинула к нам журнальный столик, начертила на его поверхности прямоугольник и, в появившемся поле белого листа, написала имя — “Ка Бо”. Открылось несколько папок — результаты расследования, переписка с чиновниками, видео.

Меня больше заинтересовала папка “Помощь”. Отобрав у Магдалены карандаш, я ткнул в нее. Открылись маленькие фотографии с именами.

Внезапно я увидел фотографию Марко. Ткнул в нее и фото развернулось на весь экран. Имя “Марко” взято в кавычки, значит это кличка, позывной, а дальше идет предположительная информация — возможно, военный, возможно, с дипломатическим паспортом, возможно, с мультигражданством Объединенных систем, возможно…

— Знаешь его? — нахмурила брови Магдалена.

— Лицо знакомое, где-то видел. А кто он?

— К нему обращаться только в крайнем случае. Если, например, нужна эвакуация, или нет иного выхода.

— Он хороший или плохой?

— Кому как.

Планшет Магдалена оставила мне на изучение информации. Желательно все запомнить наизусть, хотя это не гарантия, что инфа не утечет из моей головы. Но из головы ее получить все же труднее, чем при обычном обыске. Жаль, что у меня не работает моя Ирка. Привык я к ней, удобно.

С Магдаленой я договорился, что отосплюсь в ее бункере пару дней, а потом на такси доберусь до бара. Смысла долго прятаться от Мии нет, она все равно найдет.

Я изучил дело Ка Бо. Странный тип — дипломатический паспорт, но статус консультанта по экономическим спорам в пределах Объединенных систем. Был замешан в оружейном скандале, но прошел как свидетель. На опекунстве двое детей близнецов. А вот дети интересные — порок развития, выявленный еще в первом триместре беременности, рекомендованный аборт. О биологических родителях ни слова. Может он и есть их отец? Зачем прилетел на Мору? Возможно, что к местным эскулапам. Почему человек с диппаспортом не поселился в столице? Возможно потому, что обращаться предполагалось не к официальным медикам. Чем все-таки больны его дети? И его ли они? И зачем он понадобился Мие? Ответов в планшете нет. Это мне придется выяснить самому. И два вопроса не дают мне покоя — почему я должен искать теперь еще и Ка Бо с детьми? И как мне во всей этой мясорубке выжить?

Я листал информацию о мафии, и мне становилось все хуже. Эти люди уже давно не люди. Существа. Они не останавливаются ни перед чем в достижении своих целей. Мия Милано всего лишь руководитель одного клана, а всего их дюжина. И у них есть цель — вся вселенная должна стать планетой Мора. Вся вселенная должна прогнуться под их властью. Они покупали чиновников и военных пачками. Если кто-то не брал деньги, и не выполнял их волю, то либо находили болевые точки, либо убирали с пути. Понятно теперь — как к ним попал капитан. Но неужели Марко и те, кто за ним стоит, рассчитывают, что я смогу что-то изменить? Тут хоть бы самому ноги унести.

Мия чудовище. Для продления молодости ей меняют внутренний органы, а для этого не просто выращивают нужный орган в лаборатории, для Мии создают клонов. И когда появляется необходимость в замене органов, клона просто пускают под нож. Людоедская практика. Я уже хотел закрыть этот файл, когда увидел ссылку на статью: “От влиятельной особы сбежал клон”. Даже в такой ситуации кто-то смог бороться. Рука потянулась к ссылке и карандаш открыл информацию. С открывшейся фотографии на меня смотрела Катарина. Моя Китти. Тошнота подкатила к горлу. Я вспомнил выпотрошенное тело.

Меня водили за нос как слепого щенка. Марко изначально знал, что Китти была клоном Мии, и та нашла свой контейнер, как они называют клонов. Искусственный палец — датчик на теле. Датчик обнаружения. Неужели у Китти не хватило ума его убрать? Что-то не сходится. Пока у меня версия всего одна — все это звенья одной цепи, и я тут совсем неслучайно.

Внезапно захотелось позвонить отцу. Мы не общались лет десять. Я даже не знаю, что с ним и где он сейчас находится. Все из-за той нелепой ссоры. Мне стоило остановиться, быть уважительнее к старшим, но мне так не хотелось быть копом. Всегда убивала эта рутина — заполнение документов. “В древности полицейские писали все на бумаге. Вели отчеты, — орал на меня отец. — а ты, неблагодарный щенок, не можешь за искином файл прочитать, чтоб тот не ошибся!” Я психанул и записался в армию.

Я порылся во владениях Магдалены и нашел старый, но работающий телефон. Спрятав в надежном месте планшет, на случай если это место вскроют, и мне придется срочно его покинуть, я ввел данные своего отца. На телефон пришла анкета, которую предлагалось заполнить — кто я, что я, по какому случаю звоню, в чем суть вопроса… Я даже не стал дочитывать все вопросы, просто нажал кнопку сброса. Все в духе папочки — вытянуть сперва информацию, а потом решить, что говорить тебе и говорить ли вообще.

Еще очень захотелось набить морду Марко. Он знал, чем все закончится. Знал и допустил смерть Китти. Неужели Китти не понимала, что она кукла, которую пустят в расход? Я никогда не общался с клонами. Возможно, что в ее голову уже была вшита легенда, и она по ней жила. Значит, ко мне она пришла не просто так. Меня словили на живца.

Глава 16

Посмотрев на карте, как отсюда добраться до бара “У Блюки”, я позаимствовал у Магдалены антикислотный костюм, маску, военную передвижную платформу с полным аккумом и выскользнул из ее бункера, захлопнув за собой дверь.

На свалке меня битой сбил с платформы рослый и сутулый бомж, решивший вместе с приятелем поживиться за мой счет. Пока я откапывался из кучи мусора, они запрыгнули на платформу и решили атаковать меня сверху. Лица замотаны тканью, на глазах — очки, одежда почти вся испещрена мелкими дырами в тех местах, где с нее стекала кислота. Идиоты не знали, что к военной платформе еще идет браслет управления. Я поднял их высоко над свалкой перевернул платформу. Надеюсь, что они умерли сразу. Я хоть и законченная скотина, но лишних мучений не люблю.

Я не стал лететь по проспекту, экономя аккумуляторы, взмыл над домами и, маневрируя между аэромобилями, нарушающими воздушное пространство, как и я, сократил дорогу. Что-то во мне сломалось, и к прежнему Айвану добавился здоровый цинизм: я у себя один, и мое выживание — в моих руках.

Сняв на входе антикислотный костюм и приткнув снизу передвижную платформу, я под пристальным взглядом Блюки и всех посетителей бара направился прямиком к барной стойке. Блюки не выдержал и, оббежав стойку, кинулся мне на шею с воплем: “Ванюша! Что за хрень творится в этом мире? Почему так долго!” Наобнимавшись с Блюки, я заметил, что пара человек из разных мест бара поспешно вышли на улицу.

— Угостишь пивом старого друга? — спросил я у Блюки, оглядывая людей за барной стойкой.

— Я обижусь, если ты со мной не выпьешь, очень старый друг, — хохотнул Блюки и побежал обратно за стойку.

Один из пьющих светлое, почти прозрачное пиво обернулся, и я узнал в нем Марко. Это даже к лучшему. Я сел рядом с ним, похлопав его в знак приветствия по плечу.

— Давно ждешь? — спросил я у нанимателя.

— Пару дней, — лицо Марко непроницаемо. — Приходится пить эту почти безалкогольную мочу, чтобы не набубениваться, как говорят у тебя на родине, в хлам.

— Сочувствую твоим почкам. Или тебе страховка позволяет их менять? — подкалываю военного. — Давай не тянуть разговор, скоро здесь будут люди Мии, и я отчалю. Не по своей воле, но…

— Ты еще работаешь на нас?

Блюки поставил передо мной кружку темного пива. Чем темнее у Блюки пиво, тем больше градус. Понимая, что дальше будет, я хочу успеть хоть немного получить кайфа. Блюки сигналит мне бровями, косясь на другой конец стойки. Там пусто, и ему хочется поболтать.

— Пара минут, Блюки, и я весь твой, — отпиваю добрую треть из кружки и возвращаюсь к разговору с Марко: — С чего мне на вас работать? Рино у меня все равно забрали — он теперь толстая говорящая змея в террариуме доктора Моро. Моя и-ра мертва, после встречи с тобой она не произнесла ни звука. Я в долговой кабале у нашего бармена и меня преследует мафия.

— Кто такой доктор Моро? — хмурится Марко и лезет во внутренний карман. — Ты куришь?

— Да, — киваю ему.

— Дай мне свою левую руку, — просит он. Я оголяю руку до локтя и протягиваю ему. В то место, где расположен мой чип, Марко клеит антиникотиновый пластырь.

— Я не хочу бросать курить! — выпиваю пиво еще на треть. — И быть хорошим тоже не хочу. Вы знали, что Китти — клон Мии Милано. Почему вы допустили, чтобы ее убили? — Марко оставил мой вопрос без ответа. — Окей. Тогда объясните мне такой технологический момент — зачем выращивать живой клон, а потом по сути убивать человека? Органы ведь вырастить дешевле.

— Если больше трех органов, то клон дешевле, — Марко допил свое пиво. — И в любой момент может понадобиться еще какой-нибудь орган на замену. Твоя и-ра очнется часа через три. К этому времени тебя уже отсканирует служба безопасности Милано, и ничего не обнаружит. А теперь иди к Блюки, люди Милано на подходе.

— Я любил Китти, — встаю со стула, чтоб перейти в другое место. Оборачиваюсь и смотрю Марко в глаза.

— Я тоже, — едва слышно шепчет он, — ведь это я ее украл.

Забираю пиво и иду в другой угол стойки, где меня ждет Блюки, нервно перетирая пустые бокалы. Каким же подонком надо быть, чтоб отдать на убой любимую женщину? Сажусь на стул напротив Блюки и в зеркальной витрине вижу, как уходит Марко.

Блюки что-то тараторит, рассказывая новости, прошедшие в мое отсутствие. Про мой бой, про шок болельщиков, когда узнали — кто скрывался под маской красного дьявола. Глаза Блюки то и дело скашиваются на стену, на которую наклеен пленочный экран. Небрежно так прилеплен, словно его неоднократно срывали, даже слегка надорвав правый нижний угол. По изображению на экране понимаю, что это обзор входа в бар. Да, Блюки пришлось не сладко.

— Допивай пиво, — врывается в мое сознание его фраза. — За тобой пришли.

Я вижу на экране как из нескольких аэромобилей высаживаются десяток головорезов. Ухмыляюсь. Десять, на одного меня. Уважают. Снимаю браслет от платформы и протягиваю Блюки, он без вопросов забирает.

— Сохрани это для меня, — вынимаю свои сигареты и протягиваю пачку Блюки. Пачка исчезает под стойкой бара, я допиваю пиво и буквально чувствую кожей, что вокруг моего стула стоят как минимум трое. — Передавай привет жене, — киваю Блюки и разворачиваюсь к головорезам Мии Милано. — Отлить можно? — тот что стоит по центру, отрицательно качает головой. — Тогда не бейте, штаны у меня одни, а в мокром я ходить не люблю.

Я молча сел в машину, протянул руки, и меня заковали в электронный браслет. Привычная практика для полиции, странно что не надели ошейник. Наручники напоминали древние деревянные колодки, я их видел в музее криминалистики, куда меня однажды привел отец.

И тут я вспомнил странные вещи, которые даже мне, пацану, показались неожиданными, но впечатления от экспонатов музея совсем переключили мои мысли в иную сторону. Если мой отец был простой детектив, то почему все встреченные нам люди в форме отдавали моему отцу честь? Он что спас президента? Или был великим сыщиком?

Я стал вспоминать все, что было связано с моим отцом. Да, мы жили не роскошно, но наш дом стоял в исторической части города и круглосуточно находился под охраной. Я мог гулять даже ночью — высокий забор надежно защищал придомовую территорию. У нас в доме не было пьющих, шумящих. Все знали друг друга и были теми или иными начальниками. Я родился в этом доме и мне казалось, что наша семья здесь жила всегда. Деды, прадеды, мне просто повезло родиться в правильном месте.

Я не ценил всего этого. У меня было домашнее обучение. Целыми днями я валялся в кресле со шлемом виртуальной реальности на голове. Обучение переходило в игры, игры в обучение, и только часовые тренировки, обед и сон заставляли меня снять шлем. Все каникулы я проводил в военизированных лагерях, но делать карьеру военного не спешил. Я вообще долго не мог определиться — кем хочу стать. Еще и давление отца, убеждающего меня в увлекательности работы в полиции.

Получается, что я не знал своего отца — кем он работает, чем занят, какие дела ведет, кто его коллеги? Я ни разу не был у него на работе. И тот случай в музее меня очень смутил.

Раз у отца на звонок отвечает виртуальный секретарь, предлагающий заполнить анкету, значит одно из двух — он либо продолжает на меня злиться, таким образом посылая нахер, либо чудовищно занят. Хочется думать, что второе.

Одновременно в каждое запястье на моих руках воткнулись иглы, и на экране наручников-кандалов побежала информация. Мне вкалывают транквилизатор. Оно понятно — хищник должен быть сонным, только вот доза, которая сейчас вольется в меня, сделает из моего тела безвольную тряпку, и я непременно выпущу на волю пиво, которое выпил у Блюки.

— Слышь, герой, — обратился я к самому крупному, но, судя по лицу, не самому умному, — я же просился в туалет? Просился. Сейчас эта доза меня вырубит, я пущу слюну и иные жидкости, а у тебя какой приказ? — амбал зыркнул на того, кто сидел рядом со мной, но я проигнорировал его взгляд, продолжая делать из амбала начальника. — Ты же сам бугай. Посмотри на себя и посмотри на меня. Я один, а вас десяток. Неужели ты меня боишься? — амбал замотал головой. — Нет, — кивнул я, — а приказ у тебя — доставить меня к Мие целого и невредимого. Правильно? — кивает головой не только амбал, но и сидящий рядом. — Мие я нужен для разговора, а ты меня доставишь обоссавшегося. Кого не похвалят? Тебя! — указываю пальцем на амбала. — Уменьши дозу транквилизаторов, а то будешь до конца дней роботами-сантехниками управлять.

Сидящий рядом со мной притянул мои руки к себе и быстро перепрограммировал наручники. Иглы убрались внутрь, но боюсь, что я слишком долго объяснялся с охраной — захотелось спать и еще сильнее отлить.

Я посмотрел в окно аэромобиля — вечный кислотный дождь Моры. Здесь вся планета пропитана смертью и сама природа плачет об этом, сожалея, что люди такое творят. Почему здесь под куполами не высаживают обычные деревья, вырубая ядовитые? Ведь так можно постепенно смягчить климат.

Аэромобиль снижается, пролетая мимо окон верхних этажей. В одном окне я успел заметить девушку, выходящую из душа. На ней была мокрая белая рубаха, облепившая ее тело. Почему она принимала душ в рубахе? Это я уже никогда не узнаю.

Вспомнил случай десятилетней давности. В учебке мы бежали полосу препятствий, а там в одном месте был переход реки вброд. Обычно воды было по колено, невысоким — до середины бедра. Мы быстро разувались, снимали обувь, пересекали водную преграду, обувались и бежали дальше. Но в этот раз воды было всем по грудь, а паре человек — по шею, дожди подмочили нам всю репутацию. Мы шли вброд, неся над головой свои вещи. Перешли. Теперь делов то — выкрутить трусы, одеться и бежать дальше. С нами в роте была одна девчонка. Не сказать, что красавица, нормальная девчонка, спортивная. Большинство из нас бы на нее и не посмотрели в обычной жизни, а тут, когда она вышла из воды, белья на ней считай не было — трикотаж облепил тело, даже додумывать что-то было не надо. Мы обступили ее бандой. У многих чуть ли не слюна текла изо рта, возбуждены были все. Еще мгновение и мы бы бросились на нее. Звук приводимого в стрелковое состояние автомата привел нас в чувство. Прапорщик парой матерных слов остудил всю роту. Хороший был мужик. Девчонка та в тот же вечер перевелась на другое отделение. Куда женщине в десант? Не каждый мужик выдерживает.

Глава 17

Я проснулся утром на свежих простынях. Втянул в себя цветочный аромат и понял, что я даже не хочу шевелиться, боясь спугнуть состояние блаженства, в котором сейчас пребывает мое тело. Вспомнил, что когда мы долетели, то я увидел бронированные соты, удерживающие прозрачный купол над резиденцией Мии Милано. Они действительно думают, что межзвездный крейсер не способен разрушить этот улей? Способен. Но теперь внутри, скорее всего, его встретит сюрприз. Меня отвели в один из корпусов, и я уснул во время обследования. Меня будили, но я засыпал опять. Женский голос орал на меня. Я ничего не мог поделать — проваливался в сон. Холодные руки хлестали меня по щекам, но мне было уже все равно, я проваливался в сон все чаще и все быстрее, пока не отключился совсем.

— Ваня. Ванечка, подъем. Нам надо поговорить, — услышал я в ухе голос моей Ирки.

Нельзя отзываться, не убедившись, что в комнате никого нет. Я открыл глаза — белое постельное белье с розовыми цветами. Женская комната, свет приглушенный, но все видно, пахнет приятно. Неужели меня Мия сразу забрала к себе в спальню? Или у ее бойцов такие комнаты, чтобы в любой момент можно было ублажить свою госпожу?

Переворачиваюсь на спину, возле окна кто-то стоит. Сажусь на постели.

— Ваня, — опять подает голос моя искинша, — мы сейчас где?

Человек возле окна не шевелится. Отбрасываю с себя тонкое одеяло. Хм, я абсолютно голый. Встаю с кровати — пол теплый, ощущается как дерево. Медленно подхожу к силуэту. Чем ближе, тем больше деталей может различить глаз. Это женщина. Живая. Может синтетик, но очень похожа на человека. Она глазами следит за мной, стараясь не шевелиться. Приближаюсь почти вплотную, втягиваю запах. Синтетик. Едва уловимый аромат пластика от кожи ни с чем не спутать. Открываю шторы. Женщина так и остается стоять лицом к кровати. Я разворачиваю ее к свету. Сажусь на подоконник рядом с ней и поворачиваю ее голову так, чтобы смотреть ей в лицо.

— Что ты хочешь от меня, Мия?

— Ты наблюдательнее своих предшественников, — произнесла кукла.

— Это хорошо или плохо?

— Для тебя — хорошо. Значит, будешь хорошо драться на ринге.

— А никаких больше вакансий нет? — кривлю лицо. — Слышал, что на ринге твои парни мрут, как мухи. Не хочу сказать, что трясусь за свою шкуру, но работа нервная.

— Для тебя — никаких. Тебе вживят новые глаза с онлайн-камерами, мышечные ускорители и блок связи.

Вот это я попал! Фактически делают живым роботом. Не-не-не-не. Я не хочу.

— А всем твоим бойцам это делают?

— Всем.

— И за какие провинности ты их убила на ринге?

— Что?

— Ты убиваешь на ринге своих бойцов. Что они делают не так? В постели тебе не понравились?

— О чем ты? — голос Мии перестал быть надменным.

— Ускорители на основе нанороботов? Блок связи и глаза связаны с мозгом?

— Да.

— Что “да”? На оба вопроса “да”? Тогда поздравляю. Если бойцов убивала не ты сама, или не по твоему приказу, то кто-то это делает за тебя.

Кукла развернулась и пошла на выход. Я даже не дернулся за ней.

— Итак, — раздалось у меня в ухе, — мы в плену у Мии Милано. И почему ты не пошел за этой дамой? Погоди отвечать. Надо продумывать ответ так, словно ты болтаешь сам с собой. Понял?

Я то понял, но теперь мне придется косить под вялотекущую шизофрению.

— Мия, я же знаю, что у тебя здесь прослушка. Давай договоримся: ты мне ничего вживлять не будешь, хотя, это можно сделать добавив нанороботов в еду, это раз; два — принесите мне одежду. Или я тебе нравлюсь голым? Тогда приходи сама. Поговорим.

Как я и думал — ответом мне была тишина. Я развернулся к окну, в надежде, что высмотрю на улице что-то интересное, и обнаружил, что это экран. Фальшивое окно, а за ним наверняка стена. Жертва ведь не должна сбежать.

— Я в тюрьме, — вздыхаю и провожу рукой по экрану. — Можно мне за окном развалины Чикаго? Или еще какой-нибудь вид, чтоб меня не тянуло на свободу. Только не дождливые пейзажи Моры. Ненавижу эту планету. Как вы здесь живете? Здесь возникает одно желание — напиться и сдохнуть.

— Хватит ныть, — прервала мой скулеж Ирка. — Пройдись по квартире. Что тут есть интересного?

Из этой комнаты ведут три двери. Я решил начать с той, в которую вышла синтетик. Я попал в гостинную, разделенную на две части. Первая часть в темных тонах — низкий кожаный диван, бар, панель голограммы. Вторая часть столовая — круглый стол, как ни странно, но сервированный на двух персон. Я подошел к одному из приборов, и рука потянулась к зеркальному колпаку, в котором я отражался как в кривом зеркале — растянутым и деформированным.

— Что тут у нас? — я поднял колпак. На маленькой тарелочке стояла рюмка с прозрачной жидкостью и канапе с черной икрой. — Как банально, — усмехнулся я и поднял рюмку. Жидкость оказалась водкой. Я выпил, закинул в рот закуску. Вкусно, черт побери. — Ты вспомнила, что я русский? Порадуй тогда борщом и пельменями, — я опустил колпак и пошел к ближайшей двери.

— Ваня, остановись, — попросила меня Ирка, — покрути головой, дай присмотреться.

Следующая дверь вела в спортзал с рингом. Понятно, стандартное жилье очередного мальчика для битья. Из спортзала дверь в туалетную комнату. Оттуда еще две двери — спальня и гардероб. Удобная квартира. Интересно, насколько я здесь задержусь.

— Вань, одевайся быстрее, судя по звукам из гостинной — у тебя гости.

Я сорвал со стойки костюм и натянул его на голое тело. Вспомнил, что сегодня не чистил зубы. вернулся в ванную комнату, выдавил гель в рот и погонял желеобразную субстанцию между зубами. Посмотрел в зеркало. Надо, конечно, побриться, но захотелось позлить Мию. Волосы всклочены, пятидневная щетина, пиджак застегнут на одну пуговицу, я закатал рукава на три четверти, глянул на ноги — забыл про обувь, но это нормально, если понадобится выходить — вернусь обуться и потяну время.

— Оделся словно к бабе идешь.

— Да сам себе завидую, — усмехнулся зеркалу и подмигнул Ирке.

Я зашел в гостиную. Мия Милано уже сидела за столом и два робота с ее и мой стороны замерли в ожидании. Подходя ближе, я почувствовал тот зов, что слышал в тюрьме.

— Дыши ртом и сразу выпей, — посоветовала мне Ирка.

— А без вот этой химии нельзя было обойтись, — пошел я в атаку, не давая ей опомниться. Сел за стол и взял бутылку в руки. Вино. Взял другую. Опять вино. — А что водки нет? Тут аперитивом водку оставляли, а я, знаешь ли, градус не понижаю.

Робот Мии развернулся к сервировочному столику и достал снизу бутылку с водкой. Пока роботы наливали нам спиртное — Мие вино, мне водку — я рассматривал главу мафии, не забывая совет Ирки — дышать ртом.

— Нравлюсь? — гордо вскинула голову Мия, приняв мое глубокое дыхание на свой счет.

Я выхватил из манипуляторов робота рюмку и выпил. Хммм. Хорошо. Протянул роботу пустую рюмку, заставляя налить мне еще порцию и, отсалютовав Мие, добавил в себя алкоголь.

— Сейчас должно полегчать, — сообщила и-ра, — рецепторы притупятся, и ты не будешь так сильно подвержен атаке.

— Нравишься, — отвечаю сидящей напротив меня женщине. А она красива. Классическая итальянка — большеглазая, большеротая, с приличным бюстом, который я не заметил в прошлые разы. — Вот только я не понимаю — зачем ты пользуешься этой химией, если ты и так красавица.

Роботы одновременно сняли колпаки с наших тарелок. Запах мяса перебил все остальные запахи. На тарелках лежали стейки. Роботы полили их жидкостью и подожгли. Такое я видел только на экране. Мясо выращивается без участия животных, но оно по вкусовым и питательным параметрам не отличается от того мяса, что ели наши далекие предки на Земле, когда еще занимались животноводством. Это безумно дорого. Если Мия хотела меня удивить, то удивила. Мясо прогорело, я взял в руки нож с вилкой и отрезал кусок стейка. Я так женщину не хотел, как впиться сейчас зубами в это мясо. Но надо держаться.

— Скажи, пожалуйста, — я прожевал и, пока отрезал следующий кусок, задал ей вопрос, — вот эта химия, что притягивает меня к тебе, ее можно ведь смыть водой?

— Да, — Мия не ела, а только пила вино, рассматривая меня.

— Я помню, что в тюрьме с ума по тебе сходил, а остальные мужчины были при этом равнодушны. Это настраивается индивидуально?

— Да.

Мне не нравится, что она дает такие односложные ответы. Выглядит так, словно в еде я заинтересован больше чем в женщине.

— Почему ты не ешь? Мясо очень вкусное.

Она молчит, продолжая потягивать вино и рассматривать меня. Может, я ей не нравлюсь? Да, нет. Она меня видела и в тюрьме, и на ринге, и в записи. И это ее ледяные ладони отвешивали мне вчера пощечины. Ледяные. Она была в перчатках, чтоб не пораниться об мою щетину.

— Я знаю, — она допила вино и протянула бокал роботу.

Я встал, отобрал у своего робота бутылку водки и налил себе сам.

— За прекрасную даму, — сказал я тост и выпил стоя.

— Ха, — оживилась Ирка, — ее губы дрогнули. Бабы есть бабы, даже в гневе падки на комплименты. Говори ей еще. Можешь даже откровенные пошлости.

Я сел за стол и уставился на нее. Первый голод я утолил, водку закусил, теперь могу не быть дикарем.

— Почему ты не ешь? Ты на диете? У вас есть салат? — обратился я к роботу. На наши тарелки добавили какую-то зеленую массу с редкими красными вкраплениями. — Ешь. Мне нравится когда женщины хорошо едят. Значит и во всем остальном они будут хороши.

Мия рассмеялась, но как-то наиграно, с подтекстом, что не верит мне.

— Похвали ее глаза, рот, грудь, — посоветовала искинша.

Я подцепил зеленую массу с тарелки, вкусно. Непонятно, что это, но вкусно. Стейка осталось на два укуса, а я все еще голоден.

— Не будешь есть, заберу твой стейк, — нахмурил я брови и закинул кусок мяса в рот.

Она рассмеялась, но теперь по-настоящему.

— У тебя красивый рот. Хорошо, что ты не можешь прочесть мои мысли, — я заглатывал остатки еды. Мия перестала смеяться, отхлебнула вина и вопросительно подняла бровь. — У тебя очень зовущий рот. Хочется зацеловать тебя всю и получить ответные ласки от тебя, — в этот момент я не врал, в штанах ожил член, не сильно, а так — показать, что он при деле, если что.

Мия повернулась к роботу и что-то сказала на итальянском. Я разобрал только имя — Катарина. Пустота! Как же я сразу не понял, что она похожа на Катарину, как родная сестра. Она клепает клонов. Скоро очередная Китти пойдет под нож. Есть мне больше не хотелось. Вместо блюд на столе, я видел Китти со вспоротым животом. Я взял рюмку, бутылку и налил себе водки. Выпил. Опьянение не наступало. Неужели на водку еще действует иммуномодулятор? Скорее всего, нет. Это просто шок.

Двери открылись. Вошла Китти. Мия встала и женщины сблизились. Их платья были копиями друг друга с учетом размеров. Клон уступал оригиналу в фигуре. Китти спортивная, а Мия имеет фигуру песочные часы — тонкую талию, шикарную грудь и крутые бедра.

— Пойдем, — позвала Мия, кивнув на спальню и обняв Катарину за талию.

— А она тут зачем? — не понял я.

— Она будет ласкать тебя. Ее рот такой же как у меня. А ты будешь любить меня, — улыбнулась с издевкой Мия.

— Ты хорошо устроилась, — я налил себе еще водки. В бутылке осталось на одну порцию. — Сама хоть что-то умеешь делать, или не царское это дело? — я выпил и поискал на столе, чем закусить. Робот протянул мне салат. — А если я буду трахать ту, которая меня ласкает? Что ты сделаешь? Убьешь ее?

— Я же не дура лишаться своего клона. Я посмотрю со стороны — насколько ты хорош, может даже платье снимать не стоит.

— Не буду я трахать ни тебя, ни ее. Я помню ее с растерзанным телом без внутренних органов. Ты в курсе, детка, что ты всего лишь контейнер? — спросил я клона. — По надобности тебя выпотрошат, и это может произойти в любой момент.

Я допил водку с горла бутылки — я же русский, надо соответствовать стереотипам, закусил салатом и резко встал из-за стола. Стул сзади меня упал, робот поспешил его поднять и отнести подальше. Я глянул на стол — приборов уже не было, пустой бутылки тоже, второй робот стоит рядом с женщинами, готовый в любой момент прикрыть их собой.

— Пошли вы нахуй, обе, — я развернулся и ушел в спальню.

Глава 18

Я напился. Забылся пьяным беспокойным сном.

Мне снилась Китти. Несколько раз я просыпался в возбуждении. Хотелось плакать, и я плакал. Пусть думают, что я упился до зеленых чертей, как говорил мой русский дедушка.

Вспомнил слова Марко, что он любил Китти и украл ее у Мии. Значит, я сейчас выполняю то задание, которое должен был выполнить Марко. А может, все его слова — ложь, лишь бы заманить меня в сети и заставить мстить за клона. Любил ли я действительно Китти, или мне с ней было просто хорошо? Я не знаю. Но Марко ее не любил. Как можно отдать любимую в постель другому мужчине? Я не понимаю. Если мне сейчас представится шанс украсть у Мии Китти, я смогу ее отдать Марко? Не знаю.

Я просыпался, ел, отвисал в спортзале, смотрел фильмы. Люди ко мне не заходили, роботы молчали. Мы с Иркой выяснили, что вся квартира прослушивается и просматривается. Любой мой каприз, даже написанный на запотевшей стенке душевой кабины и тут же стертый, исполняется. Я запутался — где день, а где ночь. Мне было все равно. Я восстановился от прошедшего боя и сейчас входил в свою лучшую форму.

— Мне нужен спарринг-партнер, — ударом ноги я сбил с цепи грушу, — или военный комплекс тренировки спецназа.

На следующий день в спортзале появился синтетик. Если до этого я думал, что дерусь на приличном уровне, то я ошибался. Я уличная шпана, у которой отобрали монтировку и бросили один на один против подготовленного бойца. Тренажер в клинике доктора Ли, конечно, хорош, но этот синтетик — вершина человеческой мысли.

В голове у робота были знания всех систем ведения боя, от обычного уличного, до старинных Шаолиньских практик. С ним было сложно, но интересно. Он выматывал меня до состояния, что я мог только ползти в сторону душа. Мне он чертовски нравился. Когда я уже не мог сражаться, то включал теорию, и синтетик показывал мне приемы боя.

Ирка просила меня не выматываться, но я сам знал, когда надо отдыхать, а когда вкалывать.

— Почему я таких, как ты, не видел на улицах? — спросил я у синтетика. — Почему вы не охраняете хозяев жизни?

Синтетик молчал.

— Может, потому, — вмешалась Ирка, — что стоят они, как двадцать таких, как ты, и их взломать проще, чем убить тебя при помощи снайпера. Легче нанять киборга — человека с компьютером в голове. А перед тобой обычный обучающий робот, который, может быть, по вечерам преподает твоей Мие французский язык. Вспомни тех синтетиков-танкистов на планете Файерберд. Они же все спеклись по жаре, как свежие пирожки. Ты же сам ездил вместо такого в танке.

Все верно. Я устал. Плохо анализирую. Надо чуть больше отдыхать, а то вдруг бой, а я не успел восстановиться.

Я оказался прав, на следующий день синтетик не пришел, вместо него была девушка-массажистка, которая меня хорошо расслабила. Очень хорошо расслабила. Не люблю спать с синтетиками, если они не стриптизерши. Люблю красивый, чувственный танец. Об этом я массажистке и сообщил. Она разделась и начала делать массаж под музыку, втягивая мое тело в свой танец. Так все и случилось. Потом я притворился спящим, чтоб она быстрее ушла.

Выйти из своих апартаментов я уже не пытался. На что рассчитывали Марко и Магдалена, думая, что я достану им информацию, я не знаю. Может, после каких-то событий ситуация изменилась, и бойца теперь держат в строгом ошейнике на коротком поводке. А может, они решили, что Мия в меня по уши влюбится.

Ничего из задуманного не произошло. Я зверь, попавший в капкан, и без чьей-то помощи мне не вырваться.

Проснулся от взгляда. Та же синтетик, что и в первый день, молча стояла у окна.

— Привет, Мия, — я перевернулся на живот, решив еще пару минут, пока болтаем, понежиться в кровати. Выглядело это, правда, что я послал Мию в задницу, продемонстрировав ей свою филейную часть.

— У тебя сегодня бой, — совершенно без эмоций сообщила мне кукла.

Каких эмоций я хочу от куклы, я не знаю, но мне захотелось покапризничать, как маленькому ребенку, выпрашивая что-то взамен:

— Что мне за это будет?

— Останешься жив до следующего боя.

— И так — пока не сдохну? Пока кто-то круче просто меня не завалит, как завалили твоих прежних бойцов? Ты вообще в курсе, что ты удерживаешь в рабстве свободного человека?

— Ты убил моего бойца. Теперь — вместо него. Что тут несправедливого?

— Я дрался по лицензии, — я встал с постели и подошел к синтетику. — А это значит, что отпущение грехов было куплено заранее. Мы с тобой, как выходцы из Европы, должны хорошо знать, что такое индульгенция.

— Ты русский.

— И это значит, что не могу играть по вашим правилам? Есть правила для вас, и есть для всего остального мира? В вас никак не сдохнут рабовладельцы. А что, Мия, если бы я был чернокожим? Что-то я у тебя в свите их не наблюдал. Ты расистка?

— Прекрати нести чушь. Ты нарушаешь все мои планы.

— Ты спала со своими прежними бойцами?

— Бой сегодня. Повезут тебя на него в ошейнике, чтобы не сбежал. И ты выиграешь, чего бы это тебе не стоило.

— А иначе что?

— Не выиграешь — мои люди разгромят бар твоего дружка Блюки.

— Да пусть громят, — рассмеялся я, — я ему денег должен. Спроси у него сама. И вообще — ты же мафия, должна знать — кто и чем дышит. Давай так — если я выиграю, то ты меня будешь выпускать погулять по территории. Все равно у тебя здесь даже пыль шпионит. Или я буду считать это тюрьмой, а там — прости, животное, загнанное в угол, опасно.

Мия оказалась не дурой, больше на мой развод она не поддалась. Меня привезли в клуб в ошейнике, как беглого преступника. Еще и одели так, чтобы всем было видно, что я у хозяйки на привязи. Я проклинал в этот момент Марко, доктора Ли, капитана, а больше всего Мию Милано. Зачем я ввязался в это расследование, где мной играют, как пешкой? Зачем не послушал отца — закончил бы юридический, и сидел в кабинете, разгадывал бы детективные загадки.

Я отказался выходить из раздевалки, пока на мне будет ошейник. Рев разгневанной толпы доносился до нас, а я сидел на массажном столе и ставил свои условия дурной бабе, которая по нелепой случайности возглавляет мафию.

В конце концов ошейник сняли, и меня под конвоем повели на ринг.

— Если выживу, — прошептал я, поднимаясь по ступеням, — вернусь на Землю, получу образование и заведу семью. Выйдешь за меня замуж?

— Наши дела настолько плохи? — через минуту спросила Ирка.

— Долго же ты думала над ответом, — разозлился я на свою искиншу. — Боюсь, что да. Я не хочу возвращаться к Милано.

Меня слишком долго ждали, я шел под свист беснующейся толпы. В прошлый раз многие потеряли из-за меня деньги. Но вы же знаете, идиоты, что здесь все куплено. Чего ведетесь?

— Айван Зимин, Красный Дьявол, — прозвучало на ринге, и я ступил на территорию октагона.

Жаль, что они не догадались назвать меня Иваном. Тогда бы я не дошел до клетки — толпа заплевала бы меня ядом, льющимся с небес Моры. Внутри клетки меня ждал только соперник. Тот самый парень, что вырубил меня в прошлом бою. Бой договорной, он должен лечь, но случиться может всякое.

— Да ты еще и русский, — прошептал мне сквозь зубы соперник, приблизившийся для рукопожатия. У него на зубах профессиональная спортивная капа, из-за которой он слегка шепелявит.

— Привет, подружка, — я облизнул верхний ряд своей армейской капы. — Второй раз с тобой на договорном бою, но сегодня я сверху, — улыбаюсь ему и символически бью по протянутым ладоням.

— Ты…

Прозвучал звук гонга, и я не дал ему договорить, хук справа отбросил его к сетке. Кому-то гнев в бою помогает, кому-то нет. В прошлый раз он выбесил меня, в этот раз я его. Он тогда передал мне “привет” от Мии. Значит ли это, что он тоже на нее работает? Или его попросили это сказать?

Первый раунд я от него убегал, изматывал, уворачивался от ударов, в которые он вкладывался. Пару раз уронил его, извиняясь, что что я так неосторожен. Парень бесился, ошибался. А публика неистовала, поддерживая его. Понятно, на кого были ставки.

— Попроси попить, — между раундами сказала Ирка.

— Воды, — крикнул я охранникам Мии.

Они засуетились, но бутылку воды мне передали.

— Выпей до дна, — приказала и-ра.

— Зачем? — удивился я, но послушно приложился опять к бутылке.

— Так надо.

Очень информативно, дорогая. Я еще подумаю — жениться на тебе или нет.

Начался второй раунд, и я вернул сопернику апперкот, которым он уложил меня в прошлом бою. К нему через ринг бросился рефери, не давая мне добить упавшего.

— Ванечка, слушай меня, — затараторила и-ра. — Ты ляжешь в этом бою…

— Как ты себе это представляешь? — я ходил по рингу, как зверь в клетке, не спуская глаз со своей добычи, — Он уже не боец. После такого удара его уложит ребенок.

— Вань, мне приказали сообщить тебе, чтоб ты попросил воду. А сейчас нанороботы в тебе что-то строят и отдают приказы мне. Вот последний приказ, ты должен лечь.

— Это невозможно. И что за нанороботы?

Мой соперник встал, рефери выбежал из клетки и мы закружили по октагону. Есля я лягу, то Мия меня убьет. А может, это приказ Мии?

Мы сблизились с соперником.

— Кто твой хозяин? — спрашиваю у него.

Он в ответ выругался, и я не опознал на каком языке. Ну, как хочешь, парень. Я отвесил ему серию ударов. Он поплыл и только чудом стоял на ногах. Стоячая мишень. Прикольно. Я крутанул вертушку и уронил его на ринг. Подошел к нему, и тут на меня словно надели толстое одеяло. Уши забили ватой, в глазах туман, в голове пустота, и я падаю прямо на тело поверженного мной соперника.

В мой открытый рот ворвался воздух и что-то твердое, размером с сосательную конфету. Я открыл глаза. Надо мной склонилась девушка. Она пару раз качнула мою грудную клетку и взглянула в лицо. Похоже, что, делая искусственное дыхание, она уронила мне в рот свою конфету. Я улыбнулся. Она отошла, уступив место охране Мии. Те подняли меня под руки и повели на выход. Я хотел выплюнуть конфету, но ее не оказалось у меня во рту. Наверно, померещилось.

Официально победа была за мной. Мия усадила меня в свою машину, позабыв про ошейник. В нем не было нужды, я сейчас был, как вялая тряпка. Мия навалилась на меня, что-то трещала в ухо, хихикала. Я слабо улыбался.

— Целуй ее! — услышал я голос Ирки. — Соберись с силами и целуй!

Я посмотрел на Мию. Сейчас это красивая женщина лет тридцати, может с хвостиком. В глазах столько восхищения мною, что я начинаю оживать. Умом понимаю, что это все ее химия, но тело уже обмануто расширившимися зрачками, делающими ее карие глаза почти черными. Обнимаю ее правой рукой, прижимая к себе, левой захватываю подбородок, нажимаю на него и целую открывшийся рот. Она тихо стонет, сдаваясь. Вот оно что. Перед властной хозяйкой мафии все робеют, и только бойцы после победы на адреналине могут сломать эту неприступную крепость. Она пассивна, отвечает, как скромница. Замираю.

— Не останавливайся, целуй! Сейчас идет передача данных. Целуй! — орет моя боевая искинша.

Не понимаю в чем дело, но целую ее. Вспоминаю Бьянку. У меня включается второе дыхание и мысли только об одном — не назвать Мию Бьянкой. Между нами и сопровождающими появляется экран. Мия дергается в моих руках, хочет сменить позу.

— Не отпускай ее! Целуй!

Сгребаю женщину себе на колени, фиксирую и продолжаю поцелуи. В целом, я понял, что происходит с учетом произошедших событий, но долго ли я выдержу? Благо, что я не возбудился, с защитой в трусах мне пришлось бы туго.

Автомобиль остановился. Мия оттолкнула меня от себя, встала с моих колен и вышла. Я вышел следом, но мне в грудь уперлось дуло винтовки. Мия Милано стояла от меня в каких-то трех шагах и слушала, что ей говорил пожилой человек в черном. Кто-то набросил мне на плечи мою куртку, и я ощутил, что, несмотря на купол, создающий здесь комфортный температурный режим, я замерз. Стоять босиком на лужайке в одних борцовских штанах очень прохладно.

Мия обернулась, глянула на меня, что-то сказала на итальянском подошедшему к ней мужчине и ушла с ним в дом.

У меня появилось сразу несколько вопросов. Первый — что за передача данных шла во время поцелуя? Второй — не раскрыли ли меня в связи с этим событием? Третий — не пора бы начинать делать ноги из этой резиденции? Ну, и четвертый — куда меня сейчас ведут?

Ответ на последний вопрос нашелся достаточно быстро. Меня привели в большую затемненную спальню с заполненной до краев ванной недалеко от постели. Велели раздеться и лечь в воду. Надеюсь, топить меня здесь не будут.

Глава 19

— Ваня, проснись! Ваня! — пыталась разбудить меня Ирка.

Что-то острое уперлось мне в горло, я дернулся и понял, что порезался.

— Тссс! — просвистел шепот, но теперь не в ухе, как до этого.

Я открыл глаза. В мое горло упирался длинный клинок. Я нервно вздохнул и лезвие вошло еще глубже. Вдавил голову в подушку. Капля крови щекоча скользнула на постель.

Зараза, длинный клинок, а то можно было бы попытаться перехватить руку нападающего. Кончик лезвия уперся мне под челюсть и заставил встать. Меня вывели из спальни, вонзая сталь так высоко, что я не мог снять нанизанную на клинок голову.

Меня вели темными коридорами. На выходе из дома я затормозил — я был совсем голый, и сверкать своей задницей под глазами камер мне не хотелось.

— Что стал? Переставляй поживее ноги, — приказал мне шипящий тихий женский голос. Что-то в нем мне показалось знакомым.

— Одежда, — с трудом проговорил я, натыкаясь на острие клинка.

— Не замерзнешь, кобель! — приблизилась ко мне женщина.

Мне только это и было нужно. Я рванул ее руку с клинком вниз, а второй рукой перехватил кисть, удерживающую оружие. Крутанул женщину, и вот уже сталь касается ее горла. В этот момент мне в основание черепа уперлось дуло огнестрела.

— Отпусти ее, — услышал я мужской голос сзади.

Приплыли. Я сдавил женскую кисть, дождался стона, расслабил пальцы и перехватил у нее клинок. Второй рукой сильно толкнул ее. Она упала, и по прикосновению оружия, я понял, что мужчина дернулся посмотреть на женщину, и что он ниже меня. Я ушел влево, и вот клинок в моей руке уже возле горла мужчины. Молча забрал пистолет. И теперь голова напавшего была между клинком и пистолетом. Женщина встала.

— Бьянка? — вырвалось у меня. Несмотря на закрытое лицо по общей фигуре я определил, что это была она.

— Ты спал с моей матерью! — кинула она мне в лицо обвинение.

— Не было такого, — отрицаю. — Может, когда я был в отключке?

— Я забрала тебя из ее спальни, кобель! — срывая горло, она пыталась орать шепотом.

— Я спал там, но секса, как был у нас с тобой, не было.

— Бьянка? — дернулся мужчина под моим прицелом, за что заслужил укол клинком. Теперь не только на мою грудь будет капать кровь. — Ты?!

— Я не знала, жив ли ты, а этот кобель накурил меня наркотиком. Милый, я люблю только тебя.

Похоже, что это муж Бьянки. На одного врага больше.

— Снимите маски, — приказал я паре. Они выполнили мое требование. Я развернул лицо мужчины в профиль к себе. Ка Бо. Вот так встреча. — И что вам от меня нужно?

— Теперь ничего, — заявила Бьянка. — Отпусти моего мужа, и мы уйдем, а ты остаешься. И не советую тебе спать с мамочкой.

— Ревнуешь? — бросаю в спину развернувшейся уходить Бьянке.

Не успела она повернуться обратно, как над нашими головами включилось искусственное солнце — управляемая лампа-прожектор. Вооруженные люди вышли из темноты в яркий свет. Я щурился, глазам с непривычки было больно. Кто-то, подойдя сзади разоружил меня. Ка Бо выкрутили руку и увели в сторону. Мне на плечи легло что-то теплое. Я быстро сунул руки в рукава и завязал пояс. Кто-то гладил мою спину. Я обернулся. Мия бледно улыбнулась и сделала жест рукой. Робот отвел меня в ванну, обработал порез, заклеил ранку и стер салфетками кровь с груди. Я, задрав голову смотрел, как клейкий гель стягивает края разреза, делая рассечение кожи практически незаметным.

Меня вернули в мою комнату. Спать уже не хотелось. Я переоделся и пошел в столовую. Рядом с едой, накрытой колпаками, лежал ошейник, в котором меня выводила на бой Мия. Появился робот, чтоб прислуживать за столом.

— Госпожа просила передать, что если Вы хотите передвигаться по дому, то наденьте ошейник.

— На четыре конечности для госпожи не встать, лаять не начать? Пусть уж меня госпожа простит — хвоста нет, вилять нечем. Но если она хочет сходить на мой половой орган, то пусть приходит. Одна.

Не знаю — поняла ли она то, что я ее послал, но мне уже все равно. Я поднял колпак и посмотрел, что мне принесли. Мясо с салатом. Кивнул роботу и стал есть, так и не притронувшись к ошейнику.

— Сгораю от любопытства узнать кто такая Бьянка, — произнесла Ирка.

Я ем и не знаю как отсюда выбраться. Сидеть в этой квартире, быть комнатной собачкой, участвовать в договорных боях — не улыбается. Надеть ошейник и пройтись по дому — не факт, что смогу его сам снять, он же током бьется и за непослушание может даже убить. Ждать, пока придет сюда Мия, или Бьянка, или Ка Бо, странно, что Магдалена не указала, что он женат на Бьянке.

Бьянка. Ребенка ей может выносить только суррогатная мать. Может он привез сюда ее детей, а Мия их похитила? А кто вообще сказал, что Ка Бо и Бьянка женаты? Может они любовники? А зачем мне все это надо? Надо искать, как выбраться и драпать с этой ядовитой планеты. К черту Марко, пусть сам все распутывает. Я понимаю одно — если я попытаюсь что-то расследовать, то меня сразу же похоронят. Как можно быть следователем, являясь при этом самым наблюдаемым объектом и к тому же сидящим в тюрьме?

Я доел и смотрел, как робот убирает со стола. Сейчас он погрузит посуду на тележку и выйдет через дверь. В свои первые дни пребывания здесь я пытался выйти самостоятельно или вместе с роботом. Они легко жертвовали роботом, а потом в комнату врывались синтетики, и я отлетал от входа от ударов током. Но сейчас у меня в руках ошейник. Если я надену его на робота и затолкну его под душ, предварительно провернув ему голову, то, возможно, поломка робота обнажит внутреннюю часть его корпуса, а ошенник, надеюсь, пустит в него заряд. Моя цель сделать короткое замыкание и выйти отсюда. Может получится громко, и я вообще погибну. А лучше просто тупо свернуть роботу шею, и дождаться, пока прибежит охрана. Хорошо бы, если бы прибежали люди.

Взяв со стола ошейник, я встал и пошел за роботом.

— Кнопка выключения — левый глаз. Утопи немного внутрь камеру наблюдения, — сообщила и-ра.

Робот обернулся возле двери, услышав мои шаги и я быстро нажал на кнопку.

— Раньше не могла сказать? — рыкнул я на Ирку.

— А я раньше не знала. Сорви грудную пластину и поднеси меня к датчику передачи информации.

Я взял нож из грязной посуды, сложенной на тележке и сделал, как сказала и-ра. Дверь моей камеры открылась. Я вышел наружу. На пороге комнаты стоял тот пожилой человек, который разговаривал с Мией в момент нашего возвращения после боя. Я сгреб его за плечо и надел ошейник. Пришедший этого явно не ожидал, его глаза расширились, он побледнел, губы затряслись, и он бросился от меня бежать. Пусть бежит, ошейник может и взорваться, и лучше не быть рядом с этим человеком.

— Открой еще одну дверь, — потребовала и-ра. — Через одну справа от тебя. Поднеси руку к замочной скважине, как к роботу.

В открывшейся квартире сидел Ка Бо. Я глянул на него и пошел дальше.

— Вань, забери его с собой! — закричала Ирка.

— Зачем?

— Тебе помогают сбежать затем, чтоб ты вытащил из плена его.

— Даже так? — расстроился немного я. Почти дойдя до лестницы, я вернулся, зашел в комнату, схватил стоящего возле дивана Ка Бо за шею и потащил его на выход. — У тебя есть план, что делать дальше?

— Ты сможешь стрелять в детей?

— Нет. Просчитывай другой план.

— Тогда ты собьешь несколько детишек автомобилем, — огорчила меня и-ра.

— Мне нужен проход в ангар, и дальше не твоя работа, искинша, — оскорбил я и-ра, она недолюбливала такое обращение, а я всегда смеялся, что искусственный интеллект не должен обижаться на шутки.

В доме была суета, кто-то куда-то бежал, стоял крик, но это было не из-за нас. Мы пару раз попадались на глаза роботам, и они никак на нас не реагировали. Одного робота я остановил, неожиданно на него навалившись. Вдавил камеру-глаз и вытащил из заплечного хранилища две винтовки, проверил заряды, повесил обе себе за спину. Догнал сбежавшего от меня Ка Бо и немножко его стукнул, чтобы тот этого больше не делал.

В ангаре я выбрал аэромобиль, запихнул в него Ка Бо, пристегнул ремнями и вывел машину наружу. Втопил до упора кнопку разогрева и направил штурвал вверх. Мы протаранили купол, но морда нашей машины была разбита, двигатель захлебывался в последних судорогах, грозя взорваться, и у нас сломалось левое крыло. Я спланировал аэромобиль за резиденцией Мии Милано и посадил его посреди оживленной улицы. Выволок из салона одуревшего от происходящего Ка Бо и нагло, на глазах у всех угнал другой аэромобиль.

Я знал, что спрячусь в бункере у Магдалены, вызову ее, а дальше… Дальше будет видно. На голову Ка Бо я натянул его же куртку, предупредив, что если он дернется то… Мои угрозы не подействовали, он все-таки сделал попытку от меня сбежать. Что ж, мужик, не хотел ты по-хорошему.

Глава 20

Блок навигации я выдрал и выкинул еще по пути к свалке. Не факт, что таким образом мне удалось избавиться от всего слежения, но это максимум, что я смог сделать.

Бросить машину недалеко от свалки — это все равно привести копов к своему порогу, да и тащить бессознательное тело через всю мусорку мне не хотелось, я еще помнил тех бомжей, что на меня напали. Уходя из бункера Магдалены, я оставил для себя точку доступа, подменив часть кода. И вот сейчас я загонял машину в пиратский бокс. Выволок наружу Ка Бо, пристегнул его наручниками и накрыл автомобиль маскировочной глушилкой. Да, Магдалена, прости меня, но я хорошо обшарил твои владения. Да ты это и сама уже знаешь, если внимательно следишь за своим имуществом.

Теперь я стоял и смотрел на прикованного к стене мужа Бьянки и понимал, что у меня чертовски мало времени до того, как сюда примчится хозяйка бункера и, возможно, освободит пленника.

— Не убивай его, Вань, — попросила Ирка.

— С чего вдруг? Он ведь хотел убить меня. Выкладывай, кто тебе диктует правила, и с чего вдруг ты такая добрая? И что за передача информации была, когда я целовал Мию?

— На ринге с водой в тебя попали нанороботы, — помолчав, заговорила Ирка. — Они выстроили в тебе компьютерный модуль, собрали программу-шпион и, когда ты целовался с Мией, эта программа ушла в нее.

— А девушка, которая меня откачивала…

— Да, она тоже сбросила в тебя информационный модуль.

Приплыли. Если во мне программа-шпион, то моя и-ра уже не моя и-ра, она в подчинении у кого-то еще. Это не Магдалена и не Марко, они давно могли подсадить в меня что угодно, но не сделали этого. Значит, это кто-то, кого я не знаю. И я не знаю — друзья для меня лично эти люди или враги.

— И чей это модуль?

— Ты думаешь, они мне представились?

— Понял. Информация из меня как-то выходит?

— Думаю, что только с биологической жидкостью.

— Понял. Спроси у… моих квартирантов — им этот человек нужен живым?

— Они не отвечают, — через некоторое время сказала и-ра.

Понятно. Надо успеть допросить его, пока сюда не явится Магдалена. Я зашел в бункер, нашел ручку-планшет, нашел аптечку, а в ней ампулу с кислотой М. Если эту кислоту вводить по миллиграмму в кровь человека, то боль во всем теле будет нарастать адская, поэтому кислоту еще называют “Мучительная”, по первой букве “М” в обозначении. Быстро собрав капельницу, и найдя в холодильнике нашатырный спрей, я отправился пытать Ка Бо.

— Ты пожалеешь, — первое, что сказал мне мой пленник, когда очнулся.

Я быстро объяснил, что за капельница у него в вене, и посоветовал начать отвечать на мои вопросы. Кроме ругани я ничего не услышал. Пустил первую каплю.

— Я дипломат! — закричал пленник.

— А что дипломат делал в плену у главы мафиозного клана? И почему Бьянка звала тебя милым?

— Ты спал с моей женой! — задергался прикованный пленник.

— Женой? Так ты у тещи гостил? А что же она тебя в тюрьме держала?

— Не твое собачье дело!

— Неправильный ответ, — я добавил еще одну каплю.

Пленник кричал от боли, проклинал меня, вырывался, а потом обмяк и заговорил.

Он работает на одного земного сенатора, тот через несколько лет хочет выдвигать свою кандидатуру на пост главы совета по безопасности. Для этого создается целая сеть лояльных людей. Плюс сюда еще подключена армия, перепрограммируются чипы, а в гражданских людей вводится нано-бомба, которая в свое время развернет в организме компьютерную сеть и будет управлять человеком. Я сразу вспомнил, что такая бомба уже есть во мне, и проклял современные технологии. Больше он о политических планах сенатора ничего не знал. Хорошо, зайдем с другого бока.

— Расскажи все, что ты знаешь про Бьянку.

— Бьянка — моя жена, — успокоился Ка Бо. — Неофициальная, разумеется. Я должен был ее завербовать, а она меня, но мы влюбились друг в дружку и решили вести свою игру. Бьянка не может выносить ребенка сама, поэтому ее врач извлек из нее яйцеклетки и создал нам два эмбриона. Меня отправляли в тот момент в командировку на Землю и мы решили, что я там найду человека-контейнер, и наши дети родятся в чистой экологии. Так все и получилось. Я прилетел на Землю, выбрал синтетика для вынашивания детей и стал ждать. По земным законам нельзя вести эмбрионы через космос, они повреждаются. Нам рекомендовали сделать аборт, но я ухитрился спрятать синтетика и дождаться рождения моих малышей.

— Дай угадаю, — перебил его я, — дети все же родились больными, а синтетик все это время докладывала о хорошем протекании беременности. Так?

— Да. Они родились с биомассой нанороботов вместо мозга. Я созвонился с Бьянкой и она велела мне везти детей на Мору. Воспользовавшись своим паспортом, я прилетел с детьми сюда. Не успел я приехать к Бьянке, как меня похитили. Что с детьми — я не знаю. Недавно меня нашла Бьянка и сказала, что ей надо разобраться с одним человеком. Этим человеком был ты.

— Это все?

— Да, все, что я знаю.

— Еще вопрос — как Бьянка оказалась без ног?

— Ммм, в каком плане без ног? Я ничего об этом не знаю.

— Еще вопрос, дети, несмотря на такой нетипичный мозг, были здоровы?

— Да, кушали хорошо, прибавляли в весе. Все как у обычных детей, кроме мозга. Что с моими детьми?

— Я не врач, но, похоже, что тот самый компьютер, который хотели создать в каждом человеке, у твоих детей вместо мозга. Тебе создали управляемых кукол. Поздравляю, папаша.

Где-то в глубине бункера прошел телефонный вызов. Я нашел аппарат. Звонил Блюки.

— Ванюша, дружище, а мы тебя давно с доктором Ли ждем.

— Я помню про долг, Блюки, — улыбнулся я.

— Ванюш, давай так, ты мне своего пленника, а я тебе прощаю долг.

— Какого пленника? — у меня подкосились ноги и я сел на стоящий рядом диван.

— Того самого, что ты у Милано украл.

На телефоне появилось короткое видео — я вытаскиваю из разбитого аэромобиля Ка Бо и тащу его в автомобиль.

— Блюки, я его использовал как прикрытие, чтоб меня не взорвали, а потом бросил вместе с машиной.

— Значит, если я сейчас приеду в ангар к Магдалене, то ты там будешь один?

— Конечно, один. Приезжайте вместе с Магдаленой, тут у вас бомжатник на входе, я с трудом отбился. Заберете меня отсюда. Пиво можешь прихватить, — я улыбался совершенно дурацкой улыбкой, изображая из себя недалекого человека. — Кстати, можно твою жену на пару слов?

— Нельзя, — заявил Блюки и отключился.

Я открыл планшет и набрал Марко.

— Магдалена с тобой? — спросил он меня вместо приветствия.

— Нет.

— Пленник, с которым ты сбежал, у тебя?

— Нет, я оставил его в надежном месте. Это кто-то важный?

— Ты даже не представляешь. Но это не по связи. Ты в ангаре у нашей общей знакомой?

Я кивнул. Связь оборвалась.

Я снял капельницу с Ка Бо. Загнал ему в кровь “Эйфорию”, на ближайшие два часа человеку будет хорошо, а вести себя при этом он будет как тряпочка. Поднял маскировку на автомобиле и уложил пленника на заднее сиденье и опять прикрыл маскировкой. Спрятал улики, нашел на кухне вакуумный брикет полноценного завтрака и кинул его в печь. Через пять минут я с удовольствием уплетал рагу. Как появился Марко, я даже не заметил. Он подошел к столу, принюхался и сел напротив.

— Извини, — кивнул я в знак приветствия, — там была только одна порция.

— Как ты можешь это вообще есть? — сморщил лицо Марко, показывая брезгливость.

— Я простой солдат, и мне привычна эта еда. Вот давно не ел, прям, ностальгия. Вас, офицерню, другим кормят, а мне самый раз — белок и витамины, что еще нужно воюющему организму?

— Послушался бы ты своего отца, был бы уже как минимум майором при штабе.

Я усмехнулся, чтоб Марко не понял, что тема тревожит меня.

— Есть ли смысл пользоваться утилизатором, или просто выкинуть упаковку на улицу?

— Айван, — нахмурился Марко. — Ты же не про упаковку сейчас спрашиваешь?

— Двойной смысл, — кивнул я. — Ты мне рассказываешь, что знаешь ты, в том числе про меня, а я тебе рассказываю, что знаю я. И поторапливайся. Скоро сюда может нагрянуть Блюки с доктором Ли, и нам с тобой надо определиться — на какой стороне воюет каждый из нас.

— Справедливо. Твой отец, предположительно, один из советников исполнительной власти Объединенных систем. Точно никто не знает, это предположения. Тебя втянули в это дело, думая, что ты общаешься с отцом и надеясь на президентскую помощь. Мы и ошиблись и нет.

— Вы это кто?

— Военная разведка. Ты не общаешься с отцом. И ты даже не в курсе, кто он. Но ты оказался такой везучий сукин сын, что умудрился вытянуть все в одиночку. Меня внедряли годы, и единственное, что я смог, это украсть Катарину.

— Кто тот человек, которого я украл?

— Ка Бо. Дипломат. Предатель. Перебежчик на сторону Мии Милано.

— Магдалена?

— Мой агент.

— Ты знаешь, где она?

— Нет. Мы ее разыскиваем.

Я пересказал разговор с Блюки и мое предположение, что Магдалена либо у него, либо он сам ее разыскивает.

— Ты же был в клинике у доктора Ли? Если мы дадим тебе синтетиков, ты пойдешь на штурм клиники?

— Нет. Кто-то в перерыве между боями дал мне воды, я выпил и в мой организм попали нанороботы. Сейчас, по словам моей и-ра, во мне еще один компьютер. И никто не знает, что этот компьютер сделает в следующий момент. Я целовался после боя с Мией и мне и-ра сказала, что идет передача информации. Вдруг во время штурма я перестреляю всех своих? Во мне, вопреки моей воли, сидит враг.

— Ты уверен? — Марко уставился на меня, не мигая.

— Я не могу проверить. У меня условие — вы вытаскиваете из меня всех этих наноботов, не хочу я так жить, что в любой момент могу внезапно спрыгнуть с крыши или кого-нибудь убить. Я же отдаю вам Ка Бо.

— Но Магдалена? — сжал кулаки Марко.

— Нам все равно отвозить Ка Бо тебе на базу, а там решим. Поговори с врачами, может они смогут как-то заблокировать этих роботов в моем теле, тогда я помогу найти Магдалену, мне она не чужая. Но с синтетиками я в бой не пойду, я много воевал, знаю, как их перехватывают в бою. Я пойду с людьми, максимально надежными, которым ты доверяешь.

Глава 21

Снаружи взорвалось что-то мощное, местами с потолка выпали крупные куски штукатурки и упало со шкафов все, что плохо закреплено. Мы выпустили дрона. Кто-то взорвал аэромобиль, на котором прилетел Марко. Невдалеке маячат две вооруженные группировки. Марко вызвал подкрепление, а я направил дрона к тем, кто стоял ближе.

Дрон отослал данные на планшет Марко и тот нашел по базе данных людей Мии. Вторую группу опознать не удалось — синтетики с одинаковыми лицами.

Марко отослал данные своим, отдав приказ — уничтожить синтетиков, но так, чтоб в их мозгах еще можно было покопаться.

— Сейчас в синтетиков вставляют самоликвидацию, весь ИИ выжигается полностью, — я пошел вытаскивать легкий экзоскелет, который видел в прошлый раз.

— У нас есть способ с этим бороться, — Марко пошел вслед за мной. — Голова отсекается от тела, и, если повезет, то взрывается только голова, а по телу еще можно отследить некоторые следы хозяев. Зачем тебе это старье? — удивился Марко.

— Ка Бо под “Эйфорией”. Если надо будет бежать, то этот костюмчик сможет легко это делать, выполняя приказы оператора.

Я настроил экзоскелет на управление нашими голосами, подвел его к автомобилю с маскировкой и достал из машины дипломата, который счастливо пускал пузыри. Мы вдвоем запихнули Ка Бо в экзоскелет и повели его в бункер. Я отдал Марко одну из винтовок, взятых у робота Мии Милано, нашел подходящие к ним патроны, броники, шлемы виртуальной реальности.

— Да у Магдалены тут есть даже сапоги-скороходы, — рассмеялся Марко, вытаскивая из шкафа две пары экзоскелетов до пояса. — Обувай, может придется быстро бежать, а сил на это уже не будет.

Броник и каску мы нацепили и на нашего пленного, теперь он выглядел как киборг. На поверхности прогремело еще пара взрывов. Мы посмотрели на экран — воюют все те же две группировки.

— Что-то военные не торопятся нас забирать, — подколол я Марко. — Пока все согласуют, пока получат разрешение, на одну банду станет меньше. Разумная тактика. — Марко в ответ на мой упрек потянулся к телефону, выругался и спрятал его в карман штанов. — Связи нет, — понял я. — Глушат специально, а если еще и перехватили твой разговор, то сейчас сформируют задачу для ИИ, и нас выманят на поверхность. Я бы так сделал. Так что давай подождем. Может, твои тоже ждут. Зачем патроны зря тратить.

Противники обменивались ударами из тяжелых минометов. Я тихонько офигевал — как в черте города можно вести полноценные боевые действия.

Увел Ка Бо поближе к подземному бункеру, а сам пошел в туалет.

— Ир, — позвал я искиншу, — не молчи, поговори со мной.

Тишина была мне ответом. Одно из двух — либо она опять на что-то обиделась, например на секс с Бьянкой, или нанороботы во мне ее отключили. Я всмотрелся в зеркало, надеясь найти какие-то признаки изменений.

— Ир, если ты мне сейчас не ответишь, то я тебя вырежу и растоплю в кислоте. Поняла? — разозлился я.

Мне никто не ответил. Я вернулся в бункер, достал еще один экзоскелет и набрал в шприц “Эйфорию”.

— Что ты делаешь? — спросил меня Марко.

— Моя и-ра не отвечает, в любую секунду я могу перейти под внешнее управление и убить тебя. Понимаешь, что это значит? — Марко молчал. — Тебе придется эвакуировать двоих.

Я отстегнул скороходы, влез в экзоскелет, взял в руки шприц и опустил забрало. В нем я могу увеличить вену и не промахнуться с уколом.

— Айван, — раздался голос в моей голове, — у меня была перезагрузка. Сейчас все в порядке.

— Тональность не та, — огрызнулся я и начал вводить наркотик.

— Айван…

— Заткнись. Марко, моя и-ра, похоже, уже в плену, если вообще не сдохла.

— Не вводи все, — строго сказал Марко и набрал на своем телефоне код, а потом телефонный номер. Поднял забрало шлема у меня, у Ка Бо и навел на нас камеру. — Требуется срочная эвакуация. Дипломат-предатель Ка Бо и, Айван, представься, пожалуйста.

— Сержант Айван Зимин Аксель, штурмовик воздушного десанта. Временно вне контракта.

Я продолжал медленно вводить “Эйфорию”. По идее, мой иммуномодулятор с ней справился бы легко, но он у меня сгорел. Ненавижу ситуации, когда не контролирую происходящее.

Марко закончил разговор, подошел ко мне и начал программировать мой экзоскелет на выполнение команд его голосом.

— Ты не поверишь, но нас срочно эвакуируют из-за тебя.

— Лишь бы они не успели связаться с отцом до эвакуации, — рассмеялся я. — Однажды, я решил ему позвонить, и мне выслали пакет документов для заполнения.

— Со всеми крупными боссами так. Как ты себя чувствуешь?

— Что-то нет эйфории. Может, контрафакт был у Магдалены?

Мы сидели возле экрана и смотрели на бой над нашими головами.

— Она уже создала Катарину? — неожиданно спросил Марко.

— Да, но она такая покорная, совсем другая. Кстати, что ты знаешь про Бьянку? Как она потеряла ноги?

— По слухам, убегала от мамочки, попала в аварию, ей зажало ноги, двигатель стал гореть и вот-вот бы взорвался, поэтому Мия велела своему телохранителю достать ее дочь во что бы это ни стало. У нее один отморозок в тот момент на цепи ходил. Вот он и отрубил Бьянке ноги самурайским мечом. Говорят, что Мия собственноручно тем же мечом отрубила потом ему голову. А ты знаком с Бьянкой?

— Да. У нее дети с Ка Бо. Насколько я понял, доктор Ли — кстати, я познакомился с Бьянкой у него, он выращивал ей ноги — так вот, доктор Ли еще до всей этой истории с ногами создал эмбрионы с биоматериалами Бьянки и Ка Бо, и тот рванул с ними на Землю.

— Ты спал с моей женой, — захихикал Ка Бо.

— Ты мне не все, похоже, рассказываешь, — упрекнул меня Марко.

Пришлось выложить все, что я знаю. Тем временем прилетел летающий танк и просто взорвал конфликтующие стороны.

— Какое дерево командует этой пушкой! — выругался я. — Теперь мы не узнаем вторых нападавших.

— Меня больше волнует другое: почему тебя не вырубила “Эйфория”?

— Меня тоже. Будь готов к тому, что я или убегу, или нападу на кого-то из вас.

Дождавшись, пока все затихнет, мы втроем пошли на выход.

— Айван, — обратилась ко мне не моя и-ра. — Рекомендую взять более существенное оружие, чем электропушки.

— Ага, уже взял. Чтоб взорвать летающий танк? Или устроить погром в столице Моры?

— Можешь вообще не брать в руки оружие, если боишься меня. Пусть его возьмет твой коллега.

— С кем ты разговариваешь? — насторожился Марко.

— Чужая система во мне рекомендует, чтоб ты взял более существенное оружие. Не доверяет она танку.

— А ты?

— А я никому сейчас не доверяю.

Марко ушел вглубь бункера, вернулся минут через пять в экзоскелете, таща на себе переносной миномет и тяжелую снайперскую винтовку. Ого! С такой и вертушку завалить можно. Винтовка перешла в мои руки, как и лента снарядов к ней. Закрепив на себе миномет, Марко разблокировал дверь. Мы вышли, и он опять поставил на дверь блокировку.

Шли к танку, опустившемуся почти к земле, осторожно. Марко ругался, что у него в шлеме неисправна маска. Нам осталось метров десять, как сверху на танк спикировали два истребителя. Танк развернулся на месте, зацепив трапом большую мусорную гору, и начал стрельбу по самолетам. Мы забрали правее, чтоб с другой стороны взобраться на трап, как ожила связь Марко. Танк не принадлежал армии. Это была третья сторона. Мы быстро отходили, чтоб нас случайно не зацепило.

Ворота ангара были в пределах моей видимости. Быстрая перебежка — и мы были бы в безопасности, но взрыв снаряда в нескольких метрах впереди разрушил наши планы. Взрывная волна бросила нас в мусорную кучу, где мы теперь лежали, пытаясь прийти в себя. Нас утрамбовало глубоко в слой мусора. Марко ругался еще сильнее. Да неработающий фильтр — это проблема. Мусор, пропитанный кислотой Моры, взбесит кого угодно.

— Я не верю, что у мафии есть аэротанк, — заговорил Марко, за нами охотятся наши. Вход в бункер взорван — машину взять негде. В небе самолеты, и я не знаю на чьей они стороне. Похоже, Айван, ты слишком близко подошел к разгадке своего расследования.

— У меня с собой планшет. Улетят самолеты, выйдем со свалки и вызовем такси.

— Кто возьмет таких пассажиров, как мы?

— Никто, — согласился я. — Тогда угоним. Мы же недалеко от вашей базы, куда я приземлялся после тех гребанных джунглей? Предлагаю рвануть туда. Правда, на их месте я бы сделал там засаду.

Чудовищный взрыв прогремел над нами, и что-то тяжелое рухнуло неподалеку. Земля отозвалась протяжным глухим стоном, как будто внутри была пустота. Может и пустота. Может, мы вообще сейчас находимся на поверхности ржавеющего космического корабля, на котором прибыли первые поселенцы на эту ядовитую планету.

Дождавшись тишины, мы втроем вылезли из мусорной кучи. Куски грязи решили с себя пока не снимать, схожесть с бомжами немного нас маскировала. Самолетов нигде не было видно, а танк лежал на боку, воткнув один из своих гигантских винтов глубоко в грунт.

Марко тащил за спиной миномет, а я использовал винтовку, как палку, упирая дуло в бронированную обувь экзоскелета. Ка Бо пришел в себя и, ругаясь, плелся вместе с нами. Выбора у него, впрочем, не было, Марко полностью подчинил себе его экзоскелет. Через час мне уже хотелось прибить этого предателя — он просился в туалет каждые пятнадцать минут.

— Что ты, как пес, метки везде оставляешь? — ругался Марко, которому вонь свалки мешала жить больше, чем нам.

— Поменяйся с ним шлемами, пусть унюхает прелесть местности, — сквозь зубы прорычал я.

Марко потянулся к своему шлему, и тут его подстрелили в руку. Потеряв равновесие он рухнул на Ка Бо. Я, взведя винтовку, метнулся к ржавому каркасу полусгнившего автомобиля. Оглянулся назад, Марко приказал Ка Бо оттащить себя за прессованный брикет пластика.

Вот так попали.

Глава 22

— Рекомендую занять более высокую точку для стрельбы с данного вида оружия, — сообщил мне чужой искин.

— Тут свалка, детка, все рыхлое, и даже поверхность, на которой я сейчас стою, может в любой момент уйти из-под ног. Если ты такая умная и хочешь мне помочь, поищи, к чему можно присоединиться и посмотреть на эту свалку глазами со спутника.

— Айван, — прохрипел в шлеме голос Марко, — мне запястье прострелили и попали в кость. У тебя полчаса.