Иронический романс

Был кузнец непьющим.

Ел,

что бог предложит.

То ли — от безумия,

то ли — от забот,

он украл однажды у соседа лошадь.

Кузнеца поймали.

И собрали

сход…

Дали слово

старцу.

Распростер он руки.

Покатились слезы

из-под дряблых век:

«Люди!

Я заплакал

от стыда и муки!..

Вор

у нас в деревне.

Мерзкий человек.

Мне стоять с ним

больно.

Мне дышать —

противно!

Пусть не станет вора

на святой земле!..»

Зашептались люди…

В общем,

выходило:

кузнецу придется

кончить жизнь

в петле…

И тогда поднялся старец

(очень древний).

От волненья

вздрагивал седины венец.

Он сказал:

«Подумаем, жители деревни!

Что украли?

Лошадь.

Кто украл?

Кузнец.

Он у нас —

единственный!

Нужный в нашей жизни.

Без него —

погибель!

(Бог ему судья.)

Мы, повесив вора,

кузнеца лишимся.

Выйдет,

что накажем

мы

самих себя.

Вдумайтесь!..»

И люди снова зашептались.

Спорам и сомненьям

не было конца…

И тогда поднялся

самый главный

старец:

«Правильно!

Не надо

вешать кузнеца!..

Пусть за свой проступок

он заплатит деньги.

А поскольку

этот разговор возник,—

есть у нас

два бондаря.

Двое!

И —

бездельники!..

Лучше мы повесим

одного из них…»

Умные селяне

по домам расходятся.

Курят.

Возвращаются

к мирному труду…

Кузнецом единственным

быть мне

очень хочется!

(Если —

ненароком —

лошадь

украду.)