Ищу мужа. Русских не предлагать

Глава 1

Экран ноутбука приветливо мигал новыми сообщениями. Я устало потянулась, потёрла глаза, болевшие после многочасовой работы на компьютере, отхлебнула остывший кофе. Ну вот, ещё один.

– прифет, как дила? ты такая симпатяшка. давай опщаца.

– иди сначала в школу, выучи орфографию.

– я харашо учюсь ты чиво.

– слышь ты, Ломоносов, иди к чёрту!

^*контакт заблокирован и занесён в чёрный список.

Господи, ну неужели девяносто девять процентов мужчин, обитающих на сайтах знакомств, – идиоты? Или мне попадаются самые отстойные экземпляры? Рассердившись, я отодвинула ноутбук на другой край стола. Время за полночь, а мне вставать в шесть утра. Ещё один вечер убит впустую – сплошной трёп ни о чем. Похоже, с русскоязычных сайтов пора уходить окончательно.

Ругая Интернет, я понимала, что от него всё равно никуда не деться. А где ещё искать мужа – не в метро же, в самом деле. Такая вот странность: в двадцать первом веке в огромном мегаполисе невозможно познакомиться с молодым, симпатичным, обеспеченным – пожалуй, это мои основные требования к потенциальному жениху. Не так уж и много. Но все подходящие мужчины или давно и безнадежно женаты, или ходят другими улицами. В общественном транспорте их точно не встретишь.

Да, я хочу замуж. Я не кричу о своем желании на каждом углу, но, в общем, не вижу в нём ничего странного или тем более постыдного. Все женщины хотят замуж, а особенно те, которые громогласно заявляют о своей самодостаточности или ненависти к противоположному полу.

Я молода, хороша собой, неглупа, хорошо воспитана, владею иностранными языками, могу поддержать разговор на любую тему. И характер у меня не стервозный, а уж для любимого человека вообще готова свернуть горы. Я хочу быть верной женой, холить и лелеять своего избранника, создавать уют, рожать детей. Думаете, все мужчины в округе назначают мне свидания и поют под окном серенады? Как бы не так!

Весь мой опыт общения с противоположным полом говорит о том, что с русскими мне категорически не везёт. Я много раз пробовала встречаться с нашими парнями: одноклассниками, однокурсниками, коллегами, друзьями, друзьями друзей, просто случайными знакомыми… И каждый раз получалась полная ерунда. С иностранцами намного проще, что бы там ни говорили про разный менталитет и трудности перевода. Я дважды выезжала за границу и в обеих поездках обзавелась спутниками жизни, увы, ненадолго. Да-да, в свои двадцать пять я успела побывать замужем аж два раза, но семейная жизнь не сложилась. Несмотря на это, я не теряю надежды и уверена, что однажды я встречу того, кто мне подходит. Я не жду принца. В общем, свои основные требования к мужу я перечислила: неглупый, небедный, не урод. А вот отыскать подобного мужчину – задача не из лёгких.

Но удача любит упорных – дважды потерпев фиаско, я вернулась в Россию и продолжила попытки устроить личную жизнь, перейдя в виртуальную реальность. Ежедневно, невзирая на природные катаклизмы и политическую обстановку, я заходила на сайты знакомств в надежде, что сегодня мне повезёт. Общалась, флиртовала, разочаровывалась и каждый раз с упорством обречённого начинала всё сначала. Наверное, так чувствует себя золотоискатель, перемывающий килограммы руды в надежде найти хоть грамм драгоценного металла. Я знала, кто мне нужен, и верила, что выбрала верный путь. Ещё немного времени – и всё будет просто отлично. Надо лишь набраться терпения и не отступать.

Мама считает меня авантюристкой. Но, по-моему, каждый должен четко понимать свои цели. А я не хочу повторить судьбу своей матери: выйти замуж по большой любви, чтобы потом развестись и прожить остаток дней в одиночестве. Поэтому я мягко игнорирую её советы перестать часами висеть в Интернете и сосредоточиться на работе.

Работа… А что работа? Я окончила факультет иностранных языков, правда, в провинциальном институте. Могу писать, читать и говорить по-английски, чуть хуже – по-немецки. Получая диплом, я не сомневалась, что такие специалисты очень востребованы. Воображение рисовало чудную картину: меня приглашают в десятки иностранных компаний с невероятной зарплатой, остаётся лишь придирчиво выбрать лучшую вакансию…

С такими мечтами я открыла дверь известного кадрового агентства. Увы, первое же собеседование развеяло мои иллюзии. Приличным английским владели большинство соискателей, профессиональных лингвистов требовалось не так много, а их зарплаты никак нельзя было назвать сказочными. Корпеть над переводами без сна и отдыха меня совершенно не прельщало, я предпочитаю иметь дело с людьми. А для работы в крупной международной корпорации нужен большой опыт.

– Могу пристроить вас на ресепшен… – задумчиво сказал специалист по кадрам. – В лучшем случае – в административный отдел или ассистентом. Но такие вакансии бывают нечасто.

Деньги быстро таяли, а мне требовалось платить за квартиру. Погрустив несколько дней, я согласилась на первое подвернувшееся предложение – ресепшен в крупной фармкомпании, где и работаю по сей день. Зарплаты хватает только на аренду жилья (двухкомнатная квартира пополам с подругой) и минимальный набор продуктов. Приходится жертвовать досугом и делать переводы, чтобы как-то сводить концы с концами. Остаток времени я посвящаю интернет-знакомствам.

Расставшись с мечтами о хлебной должности, я решила сосредоточиться на поисках второй половины. Казалось бы, в Москве для этого есть все условия. Но не тут-то было! Приличные мужчины проезжали мимо на своих «Вольво» и «БМВ» представительского класса, на замечая меня из-за тонированных стёкол. В кафе ко мне обычно никто не подходил, разве что иногда – с неприличными предложениями. Про общественный транспорт я молчу. Оставалось два варианта – работа и Интернет.

В офисе, едва разобравшись, что к чему, я стала исподтишка приглядываться к сотрудникам, обращая особое внимание на руководителей отделов и департаментов. Увы, большинство из них оказались женаты, но и холостые в упор меня не замечали. Все они были безукоризненно вежливы: здоровались по утрам, благодарили, если я приносила корреспонденцию, и тут же утыкались носами в ноутбуки. Никто и ни при каких обстоятельствах не демонстрировал интереса, хоть на йоту выходящего за рамки корпоративной этики. В их глазах я была не женщина, а сотрудник среднего пола. Пришлось признать поражение и отступить. Вскоре начальница строго запретила разносить корреспонденцию лично, напомнив, что для этого есть специальная комната. Я скромно потупила глаза и заверила её, что проявляю лишнее рвение исключительно по неопытности. Моя напарница на ресепшен оказалось более прозорливой.

– Мужа ищешь? – ухмыльнулась она. – Забудь, пустая затея. У них корпоративный кодекс: на работе никаких амуров, будь ты хоть мисс Вселенная. Наверное, боятся обвинений в сексуальных домогательствах. Вот, – Лариса повернула ко мне экран монитора, – сайт znakomim.ru. Я тут провожу уйму времени. Регистрируйся и вперед. Найти можно кого угодно: хочешь – парня на одну ночь, хочешь – мужа.

Я зарегистрировалась сразу на нескольких сайтах и нашла там великое множество кавалеров всех мастей. Больше всего меня интересовали иностранцы. Сколько ночей я провела, общаясь с англичанами, французами, итальянцами, американцами… Правда, результаты моих стараний пока оставляли желать лучшего. Опытным путем я выяснила, какие вопросы надо задать обязательно, а каких следует избегать. Поняла, как нужно себя вести с представителем каждой национальности. Научилась быстро распознавать тех, кто ищет себе бесплатную домработницу, несерьёзно настроен или просто неадекватен. Моим главным достижением за год стало знакомство с англичанином Джоном и поездка (за его счет) в туманный Альбион. Правда, мне не понравилась его семья, а я не понравилась им, так что эта история не имела продолжения.

На русских сайтах меня регулярно звали на свидания. Как правило, ничего хорошего из этих встреч не выходило: в лучшем случае было просто скучно. Каждый раз, пообщавшись с собеседником вживую, я убеждалась, что русский муж – не моя судьба. Ни с одним из мужчин мне не захотелось встретиться повторно, не говоря о чём-то большем. Мы гуляли по парку или сидели в кафе, и где-то через час (а иногда – буквально с первого взгляда на спутника) мне хотелось сбежать. Пару раз я пользовалась старой уловкой: моя верная подруга Нина звонила мне через час после встречи с очередным кавалером, и я разыгрывала сцену «очень спешу домой». Оправдания придумывались на ходу, якобы подруга забыла ключи от нашей общей квартиры и стоит под дверью: «Нет, ей некуда идти, и у неё совсем нет денег, кошелек украли в метро. Прости, поболтаем в другой раз!»

Я спешно хватала сумочку, прощалась и убегала, обещая звякнуть «на днях». Потом мы с Ниной долго смеялись, обсуждая за бутылкой мартини моих парней. У одного отвратительно пахло изо рта. Другой полчаса продержал меня (расфуфыренную, на каблуках) под дождём, а потом предложил покататься на метро – видимо, у него не нашлось ста рублей на чашку кофе. От третьего за версту разило перегаром, и он никак не мог сфокусировать взгляд на моем лице. Но когда такие ситуации постоянно повторяются, они перестают казаться забавными. Обычно, возвращаясь домой с неудачного свидания, я с трудом сдерживала слёзы. Уговоры подруг считать эту встречу ничего не значащим эпизодом и относиться к ней как к приключению не помогали – на душе неизменно оставался горький осадок. Отсмеявшись над своей очередной неудачей, я частенько проводила полночи, рыдая в подушку. Что, ну что со мной не так? Мне всего лишь нужен мужчина. Не супергерой, не звезда Голливуда и не миллионер – просто мужчина, не последний на этой ярмарке жизни.

Маша, которая прочитала пару книг по психологии и теперь мнит себя великим специалистом, говорит: всё оттого, что в детстве у меня не было отца. То есть был, но появлялся настолько эпизодически, что породил у меня этот комплекс – не помню, как называется. Может, она и права. Но какое теперь это имеет значение?!

Мои невесёлые размышления прервал звонок телефона. В такое время звонить могла только Нина – она вела богемный образ жизни и ложилась спать под утро.

– Привет, подруга! Не дрыхнешь?

– Ещё нет, но собираюсь. Мне завтра на работу к восьми.

– Я тебя не задержу. Достала флаер на открытие нового клуба на Лубянке в эту пятницу. На два лица. Пойдёшь со мной?

– Нин, даже не знаю. В последнее время по пятницам я хочу только зарыться поглубже под одеяло и спать часов пятнадцать. Может, тебе найти себе компанию повеселее?

– Компанию я себе и там найду, не переживай. Брось, подруга, тебе надо почаще выходить в люди. Ты в последнее время совсем затворницей стала. Всё сидишь, сидишь в своем Интернете. А как же живое общение? Уверена, там будет много одиноких мужчин.

– Нин, давай созвонимся в пятницу утром, ладно?

– Ладно, давай. Спокойной ночи.

– Пока.

Я потянулась, чтобы выключить компьютер, и заметила мигающее окошко нового сообщения на одном из зарубежных сайтов знакомств. Саид, тридцать два года, Египет, Александрия. Ого, интересно: тоже будет петь, что влюбился в мою фотографию с первого взгляда и на веки вечные? Египтяне писали мне несколько раз и произвели не очень хорошее впечатление: слишком много комплиментов, я не успевала снимать с ушей лапшу. Ни к чему не обязывающая переписка с одним из них продолжалась пару недель: я прекратила общение, когда начались намеки на приглашение в Россию с перспективой остаться тут навсегда (полагаю, за мой счет), причём сгоравший от любви ухажер искренне не понимал, почему он не может жить со мной в одной квартире.

– Привет, – прочитала я. Саид писал по-русски, но на латинице. – У тебя красивые фото.

– Спасибо. А где ты в Египте научился русскому языку?

– Тут есть курсы. Ещё я работал на курорте, с русскими.

– Интересно. А сейчас?

– Сейчас я в Александрии, у меня тут магазин детской одежды.

– Поздравляю. Ну а на сайте что ищешь?

– Девушку. Возможно, жену.

– Ого как. Какую по счету – четвертую? Египтянок уже не хватает?

– Нет, первую. Я пока не женат. А ты почему злишься? Извини, я, наверное, плохо пишу. Меня в основном учили разговаривать.

Писал он и правда ужасно, полностью игнорируя орфографию и пунктуацию. Вообще-то я всегда была страшно принципиальной в этом отношении и запросто могла удалить контакт, получив сообщение типа: «Какая ты семпатяшка». Но Саид иностранец, первый из знакомых мне иностранцев, говорящий по-русски. Как лингвист, я знала, что наш язык очень сложен для изучения, и тот, кто смог его осилить, в моих глазах заслуживал уважения. Наверное, поэтому его ошибки не злили, а скорее вызывали улыбку.

– Ты забавно пишешь, но меня это вовсе не злит.

– Забавно? Что это значит?

– Ну… смешно. Funny.

– А-а-а… вот видишь, я не очень хорошо знаю русский.

– Нет, нормально. Извини, я сейчас хочу спать. Давай завтра поговорим?

– Конечно, нет проблем. Я тут обычно бываю вечерами. Спокойной ночи!

– Спасибо, и тебе.

Ложась спать, я поймала себя на мысли, что мое настроение заметно улучшилось. Египтянин… это интересно. Наверное, впереди очередной облом. А вдруг нет? Я пыталась вспомнить всё, что знаю про Египет. Оказалось, что совсем немного. Фараоны, пирамиды, ислам. Надо завтра поискать информацию о стране, чтобы было о чём поговорить. Вообще-то я почти никогда не общалась с арабами, предпочитая американцев и европейцев. Может, зря… кто знает?

Утром следующего дня я стояла у огромного, во всю стену, окна нашего офиса и прихлебывала кофе. Мне нравилось смотреть на Москву сквозь такие стекла: это создавало иллюзию, что город лежит у моих ног. Напротив располагался лесной массив, за которым виднелись новостройки района Строгино – там я снимала квартиру. Город постепенно просыпался. Скоро на дорогах появятся многочасовые пробки, а сотрудники нашего бизнес-парка будут долго наматывать круги вокруг территории, пытаясь припарковать машину. Разумеется, кроме топ-менеджеров, имеющих парковочное место внутри, и страдальцев, вынужденных пользоваться общественным транспортом.

Я прожила в Москве почти полтора года, но ежедневная необходимость заходить в подземку до сих пор вызывает у меня отторжение. Есть вещи, которые гарантированно испортят настроение любому, причём уже с утра: это метро, особенно в час пик, и гадкий офисный кофе. И почему бесплатный кофе всегда такой невкусный?

Да бог с ним, с кофе. Мне нравилась наша компания с неизменно дружелюбной атмосферой, и большинство сотрудников казались вполне приятными людьми. Но в последнее время я чувствовала усталость от долгой работы на телефоне и вечной суеты. Мысль о том, что моя должность – самая незначительная, тоже не добавляла оптимизма. Юля постоянно твердила, что ресепшен – лицо компании, но я чувствовала свою никчёмность, понимала, что способна на большее, и страдала от этого. А отработав первый год, и вовсе стала ощущать себя переростком. Начальница уже несколько месяцев намекала мне на возможное повышение, но ничего конкретного я пока так и не услышала.

Голова у меня слегка побаливала от недосыпа, но в целом это было уже привычное ощущение. Я думала о вчерашнем интернет-знакомом из Египта, знатоке русского языка по имени Саид. Судя по фотографии, он вполне симпатичный, хотя кто же верит фотографиям в Интернете? Пару раз я уже обжигалась и на этом. И почему я никогда не бывала в Египте, хотя туда можно слетать буквально за копейки? Впрочем, не стоит на нём зацикливаться, ведь мы едва обменялись несколькими фразами.

Мои раздумья прервала резкая трель: зазвонил телефон. Я в последний раз отхлебнула кофе, поморщилась и поплелась на рабочее место. Пора вспомнить о своих прямых обязанностях.

– Компания ГКТ, Анна, слушаю вас, – заученно произнесла я, подняв трубку.

Через час жизнь в офисе закипела. Прибывали сотрудники, сновали курьеры, разрывались телефоны. В десять пришла моя напарница Лариса.

– Привет, как дела? – Она небрежно бросила сумку под стол.

– Привет. Да как обычно. Бульдог звонил, – сказала я, понизив голос.

– Да ну? Ты была на месте?

– Да, всё в порядке. – Мы понимающе улыбнулись друг другу. Бульдогом звали нашего коммерческого директора, уж не знаю, откуда к нему прицепилось это прозвище. Он имел привычку звонить кому-то из руководства рано утром через ресепшен, хотя наверняка знал и добавочные, и сотовые номера. Попутно Бульдог оценивал нашу боевую готовность и каждый раз, когда мы не поднимали трубку или же отвечали ненадлежащим образом, устраивал выволочку нашей шефине. Юля к этому уже привыкла, она принимала удар на себя, как могла, успокаивала Бульдога и обещала провести с нами воспитательную работу. Обычно все ограничивалось тем, что начальница усталым голосом доносила до нашего сведения: большой босс недоволен.

На работе у нас с Ларисой почти не оставалось свободного времени, разве что изредка удавалось перекинуться парой слов. Иногда она шёпотом и под большим секретом сообщала какую-нибудь офисную сплетню – у Ларисы был талант знать всё и обо всех. В глубине души я чувствовала, что она мне симпатизирует. Лариса приехала из ещё большей глуши, чем я, начинала карьеру то ли с уборщицы, то ли с продавца в «Макдоналдсе» и всерьёз собиралась зацепиться в Москве. У неё даже хватало энтузиазма бегать вечерами на какие-то курсы. Она обладала довольно посредственной внешностью и, по-моему, не верила в удачное замужество, скорее делала ставку на карьеру.

День прошёл в обычной суете. После полудня мы с Ларисой по очереди сбегали в столовую. Я урвала пару минут, чтобы залезть в Интернет и почитать про Египет. Ничего особенно нового я не узнала – так, общие сведения. Оказалось, что их президент у власти уже почти тридцать лет, и за последний год страну посетили почти два миллиона русских туристов. Что ж, уже есть о чём поговорить с Саидом. Едва доработав свою смену, я побежала к домашнему компьютеру.

В квартире никого не было. Нина крутилась на двух работах и ещё находила время вести насыщенную личную жизнь. Она приходила за полночь, когда я уже спала, так что пересекались мы крайне редко. Я встала под горячий душ, потом заварила чай и набрала маму.

– Мам, привет.

– Привет, родная. Ну, как дела, Аннушка?

У меня потеплело на душе.

– Я в порядке, мам. Сегодня встала рано. Сейчас хочу быстренько закончить один перевод и лечь спать – устала. Как у тебя дела?

– Да что у меня. Потихоньку. Баклажаны закручиваю на зиму.

– Мам, ну зачем. Сейчас всё можно купить в супермаркете. Ты и так с пациентами устаешь. —Мама всю жизнь проработала врачом-стоматологом и несколько лет назад открыла частный кабинет.

– Что в супермаркете, химия там одна. Я уж лучше сама.

– Ага, наделаешь сто банок и раздашь соседкам. Отдыхай лучше.

Мы поговорили ещё немного. Я пожаловалась на плохую погоду, а мама в очередной раз обеспокоенно уточнила, тепло ли я одеваюсь и хорошо ли кушаю. Я отвечала заученными фразами – эти вопросы она задавала постоянно. Хотя наши диалоги повторялись почти ежедневно, после разговора с мамой мне всегда становилось легко и спокойно.

С отцом я почти не общалась. Обычно он звонил дважды в год – тридцать первого декабря и восьмого марта. С днем рождения папа меня никогда не поздравлял – скорее всего просто не помнил эту дату. Сейчас мне неприятно вспоминать о том, что давным-давно, в раннем детстве, я его очень любила. Он был, да, наверное, и остался человеком-праздником, и каждое его редкое появление окрашивало мою жизнь всеми цветами радуги. Отец ушёл от матери, когда мне не было и года, – просто объявил, что полюбил другую женщину, собрал вещи и хлопнул дверью. Думаю, мама его сильно любила и всю жизнь не могла пережить это предательство. Имущество они не делили – делить было нечего, родители обитали в маминой квартире.

После развода отец практически исчез из нашей жизни. На алименты мать не подавала из гордости. Она работала, имела множество постоянных клиентов и считала, что прокормит меня сама. Папа появлялся раз в несколько месяцев: отводил меня в парк, на аттракционы, в кино, на пикник. Помню, однажды на обратном пути я вцепилась в рукав его пальто и начала слезно уговаривать отца приходить ко мне каждые выходные. Он согласился, но слово не сдержал. Я начинала ждать папу, как только за ним в очередной раз закрывалась дверь, но ждать приходилось очень-очень долго. Повзрослев, я поняла, что те редкие визиты были его единственным вкладом в моё воспитание. Хотя никто не ограничивал наше общение – маме бы такое даже в голову не пришло. Она тянула на себе быт, отдавала мне всё свободное время каждый день, а не три-четыре раза в год, кормила, одевала, сидела со мной, когда я болела, а главное – она меня любила. Отец же отделывался редкими визитами, после которых на несколько месяцев забывал о моём существовании. Вроде бы после мамы у него была вторая, а затем и третья жена, другие дети, которых я никогда не видела… Когда я всё это поняла, мне было тринадцать лет, и тогда я его возненавидела. С тех пор мы не общаемся. Первое время отец изредка приходил ко мне, как прежде, но я закрывалась в своей комнате и отказывалась с ним разговаривать. Очень скоро он перестал появляться, мы лишь изредка общались по телефону. Последний раз я слышала голос отца, когда по настоянию мамы приглашала его на мой школьный выпускной. Он не пришёл. Мама пыталась поговорить со мной на эту тему, но я отказалась со всей решительностью, на которую была способна. Мне было проще жить без отца.

Я быстро закончила свой перевод и ровно в десять зашла на сайт знакомств. Саида не было, и я начала просматривать многочисленные форумы про Египет, особенно откровения русских девушек, встречавшихся с египтянами. Через час желания общаться с Саидом у меня поубавилось. Каких только историй я не начиталась! Некоторые соотечественницы оставили в Египте не только разбитое сердце, но и все свои деньги, которые предприимчивые арабы вытянули у них под разными предлогами. Кое-кто даже продал в России свое единственное жильё – и в результате остался с носом.

С каждой минутой я всё больше чувствовала, что вляпалась в нехорошую историю. Некоторые героини явно не отличались большим умом, но другие казались вполне адекватными. По их словам, все египтяне поначалу клянутся в вечной любви, не жалея слов, но на деле они безбожно обманывают и используют влюбленных в них дурочек. Оказывается, этим гадам нужно содержать мать и незамужних сестер, они живут в ужасных условиях, не могут себе позволить жениться на местной девушке, потому и обольщают доверчивых иностранок, которые не только не требуют подарков и похода в ЗАГС, но зачастую соглашаются помочь милому материально. Мой словарный запас обогатился арабскими словами «хабиби» (любимый, любимая), «халас» (все, хватит), «меши» (ок). А я-то, дура, повелась! Когда Саид наконец зашёл на сайт, мне хотелось его разорвать.

– Привет.

– Привет. Значит, так. Я работаю на ресепшен, зарплаты еле хватает на жизнь. Квартиры и машины у меня нет, денег не дам ни под каким предлогом. Так что можешь не тратить время попусту.

– Не понял? Что случилось?

– Я знаю, что все египтяне обманщики.

– Видимо, ты что-то нашла в Интернете. Успокойся, у меня есть деньги. Я не собираюсь воровать их у тебя.

– Почему я должна тебе верить?

– А почему нет? Клянусь, у меня всё есть.

– Не верю.

– Хорошо, давай я тебе вышлю копии документов на квартиру и магазин. Только успокойся.

– Хорошо, высылай документы, я найду переводчика.

– Не сомневаюсь.

– И не надо меня обманывать. Я не дурочка.

– Я за всю жизнь никого из девушек не обманул. Честно. Документы вышлю завтра. Дай свой адрес.

– Anna_presnyak@mail.ru

– Ок. Можно мы больше не будем говорить на эту тему? Лучше расскажи о себе.

– Всё есть в анкете.

Это правда, на составление анкеты я в своё время убила не один день. Мне хотелось сделать её запоминающейся, необычной, чтобы любой потенциальный жених сразу выделил меня из множества русских девушек на сайте.

– Да, я читал. Ты хорошо говоришь по-английски.

– Я переводчик.

– Я знаю. Но в анкете не вся информация. Кто твои родители?

– Если ты имеешь в виду их профессию, то мама стоматолог. Зубной врач. А папы у меня нет. В смысле, он есть, но мы не общаемся.

– Почему?

– Долгая история. Они с мамой давно в разводе. Я не хочу говорить на эту тему. Ладно?

– Извини.

– Ничего. Мне двадцать пять лет, я работаю в Москве, на ресепшен в одной крупной компании. В свободное время подрабатываю переводами, гуляю, встречаюсь с друзьями, сижу в Интернете. Родители живут в Твери, это маленький город не очень далеко отсюда. Спрашивай, что ещё интересно.

– А почему ты не живёшь с мамой?

– Я же сказала – маленький город.

– Понимаю. Нет работы?

– Нет ни работы, ни перспектив, ничего.

– У нас в маленьких городах тоже ничего нет. Мужчины часто уезжают оттуда за границу или на курорты, где хорошо платят.

– А у нас все едут в Москву.

– Ты когда-нибудь была в Египте?

– Нет.

– Почему? Русские любят нашу страну.

– Я знаю. Может, и приеду когда-нибудь.

– Приезжай ко мне.

– Какой ты быстрый. – Его напор слегка сбил меня с толку. Это что, хитроумная тактика? – Мне очень интересно узнать, как вы живете. Я была в Америке, в Европе, а на Востоке никогда.

– У нас очень интересная страна. Правда. У власти уже тридцать лет один президент. Египтяне его ненавидят.

– А почему тогда он до сих пор президент?

– У нас большие проблемы с демократикой.

– С демократией.

– Прости, я давно не говорил по-русски. По сравнению с Россией в Египте тепло. Но очень грязно – везде, кроме курортов. Наши девушки обычно носят закрытую одежду и платки. Есть Средиземное море и Красное. Ещё у нас живут десять процентов христиан, остальные мусульмане. Я мусульманин. Надеюсь, тебя это не пугает.

– Нет. А должно пугать? Я христианка, но не особо религиозная.

– Понимаю.

– Вы конфликтуете с христианами?

– Нет, что ты.

– А мусульмане всё соблюдают? Я имею в виду молитвы, посты.

– Я стараюсь соблюдать. На курортах бывает по-разному. Там более свободная жизнь, почти как на Западе.

– А как ты относишься к русским? Только честно.

– Вы странные. Хорошие в основном, но странные.

– Почему?

– Ваши девушки носят очень открытую одежду, а мужчины им позволяют и разрешают другим смотреть на женское тело.

– Это плохо?

– Конечно. У нас так не принято. Женщина должна быть открытой только для мужа. Поэтому ваших мужчин на курортах считают козлами. Извини, конечно.

– В России совсем по-другому. На море все носят купальники. А как иначе?

– Я знаю. Вы так воспитаны. Ещё бывает, что русская женщина главная в семье. Например, у мужа совсем нет денег. Он даже на сигареты просит у жены.

– А ты не будешь так делать?

– Я не курю. А вообще это неправильно. Муж должен быть главным.

– Просто наши женщины работают. Иногда они зарабатывают не меньше мужчины.

– Так не должно быть.

– Женщина не должна работать?

– Нет, проблема не в этом. В Египте тоже многие работают. Но всё равно муж должен обеспечивать жену. Он должен купить квартиру, мебель, заплатить махр. Это золото, подарок невесте. И конечно, в семье мужчина главный. По-другому не бывает.

– Знаешь, наверное, у вас всё правильно, – признала я. – Просто в России мужчины такие…

– Слабые. Да, я видел. А женщины сильные.

– А вы не пьёте спиртное? И не едите свинину?

– Конечно.

– Ты что, никогда не пробовал алкоголь?

– Нет.

– А если по-честному?

– Нет.

– Даже пиво?

– Говорю же, нет. А зачем?

– Зачем… хороший вопрос. Даже не знаю, что ответить. В России все пьют, так что для нас это странно. Бывает, что человек завязал, в смысле бросил. Но чтобы совсем никогда не пил – такого не встречала.

– У нас это считается большой грех.

– И тебе не интересно попробовать?

– Я видел много пьяных русских. Нет, не интересно. А ты пьёшь?

– Да… то есть нет…в смысле, немного. Я же говорю, у нас все пьют.

– Я понимаю.

– Правда, я напилась всего раз в жизни. Это не очень приятное ощущение. – Я вдруг поняла, что оправдываюсь перед ним, и разозлилась. – Кстати, я дважды была замужем.

– Да? А дети у тебя есть?

– Нет. А ты был женат?

– Один раз. Я работал в Шарме, а она приехала из России. У нас в Египте есть такой контракт, называется ОРФИ. Это просто бумага, чтобы вместе снимать квартиру.

– Я сегодня читала про ОРФИ в Интернете. А без бумаги снимать квартиру нельзя?

– Нет. У нас не Европа. В Египте всё строго.

– А что потом?

– Мы быстро расстались. Нам было трудно жить вместе. Разный менталитет.

– Но ты всё равно ищешь русскую жену? – Я пыталась поймать его на противоречии.

– Почему нет? Мой друг совсем недавно развелся с египтянкой, они были вместе меньше года. Всё бывает. Дело не в национальности, а в человеке.

– Наверное, ты прав, – согласилась я. Общаться с Саидом оказалось неожиданно легко и приятно, но, кинув взгляд на часы, я убедилась, что время давно перевалило за полночь. – Ты извини, но у нас уже очень поздно.

– Понимаю. Завтра я постараюсь прийти сюда пораньше.

– Спокойной ночи. И про документы не забудь.

– Ладно. Даст Бог, скоро ты увидишь, что я хороший. Спокойной ночи.

– И тебе. Пока.