Ищу спасителя

9

Очнулся дракон от чьего-то бурчания уже в подземелье. Вообще-то о том, что это было подземелье, говорило лишь отсутствие окон и цепь, которой его приковали к стене. Во всех остальных отношениях камера была оборудована на уровне. Около стен стояли очень культурные топчаны, в центре — стол, накрытый белоснежной скатеркой, а на столе, как и в гостевой комнате, чего только не было! И мясные, и рыбные блюда, и все это на дорогом фарфоре. Ножи и вилки были изготовлены из серебра, мягкого и тупого, чтобы узники, не дай бог, не порезались и не укололись. В центре стола в вазе стоял букет полевых цветов, а рядом с ним канделябр о множестве свечей, которые освещали все это великолепие. За столом сидел понурый Жак де Паранель. Длина цепи, тянувшейся от массивного ошейника на его шее к стене, была рассчитана очень точно и позволяла узнику откушать с удобствами, не входя в физический контакт с другими узниками подземелья.

Дракон спустил ноги с топчана, сел, потряс головой. На соседнем топчане заворочался Борюсик. Оборотень спал в обнимку с мешком, который стражники у него, даже у сонного, отнять не сумели. Он тоже начал приходить в себя, протяжно зевнул, сел, недоуменно похлопал глазами на мешок, отставил его в сторону и начал осматриваться, оценивая обстановку. Взгляд его затормозился на рыцаре, он прислушался, и рот тут же растянулся до ушей в умиленной улыбке. Только тут дракон понял, что его разбудило. Их рыцарь гадал, методично обрывая лепестки ромашки:

— ...отпустят, не отпустят, бабушке скажут, не скажут, папа узнает, не узнает, отпустят, не отпустят... — Он оборвал последний лепесток.— Не отпустя-а-ат...— затосковал Жак.— И ромашки кончились.

— А ты на цепях погадай,— посоветовал Ариэль,— и только на «отпустят, не отпустят».

Жак послушно начал гадать на цепях.

— Отпустят, не отпустят, отпустят, не отпустят,— Сломанные мощными пальцами звенья цепи он бросал на пол до тех пор, пока около стены эти звенья не кончились.— Не отпустят! — в отчаянии простонал он.

— Да ты еще недогадал,— поспешил утешить его Борюсик.— У тебя еще ножные и ручные цепи остались. Только начинай гадать с «не отпустят».

— Не отпустят, отпустят... — принялся дорывать цепи добродушный гигант.

Дракон с Борюсиком переглянулись.

— Дремучий нам рыцарь попался,— высказал общую мысль дракон.

— Угу. Но это я и раньше знал. Меня больше интересует, с чего бы это нас в такую шикарную камеру засунули.

— К Жаку нас засунули, чтобы потом со всеми тремя разбираться было легче,— пояснил дракон.— А в Жаке королевская кровь течет, ему камера со всеми удобствами положена.

— Нам повезло,— вздохнул оборотень, покопался ногтем в прорези хитроумного замка, заставив его щелкнуть.

Ошейник раскрылся и вместе с цепью упал на пол. Ту же операцию Борюсик повторил с ножными и ручными кандалами.

— Да, нам повезло.

Ариэлю было лень возиться с хитроумным замком, а потому, пользуясь тем, что внимание оборотня было сосредоточено на дорывающем последние звенья цепи рыцаре, он позволил себе нарастить драконьи бронированные пластины на шее, руках и ногах, напряг мускулы и мгновенно принял прежний вид.

Оковы, весело звеня цепями, осыпались на пол.

— Отпустят!!! — радостно завопил Жак, дорывая последнее стальное кольцо.

— Рад за тебя,— поздравил его оборотень.— Только не ори так.

Борюсик подошел к рыцарю.

— Эти украшения здесь лишние,— решил он и принялся ковыряться в замке его ошейника, на котором рыцарь погадать не догадался. Ему для полного счастья хватило и звеньев цепи.

— Слушай, Борюсик.— Дракон повел носом.

— Чего? — Оборотень повернулся к Ариэлю с распавшимся на две части ошейником в руках.

— Я тут странное что-то учуял.

— Сейчас— Оборотень освободил рыцаря от ножных и ручных кандалов.— Так чего ты хотел сказать?

— Да ты обоняние включи. Неужто сам не чуешь? — удивился Ариэль, обнюхивая свои руки и одежду.

— А, ты об этом,— отмахнулся оборотень.— Конечно, учуял. Сразу, как очухался, учуял. Пыльцой волчьей ягоды нас опылили, пока мы дрыхли.

— Они что, нас за некромантов приняли? — удивился дракон.

— Конечно! Только их обряды способны вытащить из мертвого мозга информацию. Или ты думал, вампиры голову графа де Куфто ради забавы сперли? А волчья ягода против некромантов... О, идея! — Борюсик начал руками стирать с лица остатки пыльцы и втирать ее в свою буйную шевелюру. Заметив недоуменные взгляды Ариэля и Жака, соизволил пояснить: — Эта гадость хорошо от блох помогает. Я этих вредных насекомых столько на собачьих боях нахватал, спасу нет!

Жак с Ариэлем поспешили от него отпрыгнуть, и сделали это очень вовремя. На белоснежную скатерть, спасаясь от волчьей пыльцы, посыпались блохи. Отскакивая, Ариэль невольно оказался рядом с входной дверью в камеру.

— Стоп. А нас что, не охраняют? — удивился он.

— С чего ты взял? — Борюсик по-собачьи потряс головой, пуская своих блох в полет.

Летели они не прицельно, а в разные стороны, за что оборотень получил отдельный приз от дракона. Приз в виде запущенного в полет кресла оборотню не понравился. Низко пригнувшись, он пропустил его над головой. Кресло разлетелось на запчасти, грохнувшись о стенку.

— Вот с этого и взял,— пояснил дракон.— Мы тут такой шум устроили, а успокаивать нас никто не спешит.

— Верно,— обрадовался Борюсик, схватил свой мешок, подбежал к двери и приложил глаз к маленькому зарешеченному окошку в ней.— Вот свезло так свезло! Никого! На что они надеются, придурки? Что мы будем тут покорно ждать виселицы или плахи?

— На пыльцу волчьей ягоды надеются,— вздохнул дракон.— Некроманты от нее столбенеют. И на цепи надеются. Только они не учли в своих расчетах Жака и нас.

— Я ж говорю: идиоты! — радостно воскликнул Борюсик— Итак, господа, полдела сделано! Мы во дворце, свободны и у нас еще вся ночь впереди! Осталось только открыть эту дверь.

Оборотень поковырялся ногтем в замочной скважине, и замок тихо щелкнул, открывая путь к свободе. Борюсик сунул голову в коридор.

— Точно, никого! За мной!

Он первым ринулся вперед мимо пустых камер, к еще одной двери в конце коридора. Дракон и Жак спешили следом, стараясь не отстать.

— Мне папа рассказывал,— прогудел на ходу Жак,— что из этой тюрьмы выбраться невозможно.

— Со мной можно выбраться откуда угодно! — успокоил его Борюсик.— Осталась последняя дверь и...

— Стой! — Жак схватил оборотня за шиворот, заставив притормозить.

— Ты чего? — возмутился Борюсик.

— Папа рассказывал, что у выхода .ждет какая-то страшная ловушка.

— Да? Спасибо за предупреждение, но, по-моему, ни фига там нет. Я ловушки за версту чую.

— Кто бы рассказывал! Забыл про гостевую комнату где нас тепленьких повязали? — заволновался дракон.— Надо осторожней, уж больно дверь странная. По-моему, на ней картина висит.

— Действительно, странная,— согласился Борюсик, подходя ближе.— На шута здесь картина? Да и не картина это вовсе. Мазня какая-то Точки, кляксы. Точки, кляксы, точки... кляксы...

Оборотень застыл перед картиной. Волосы на его голове встали дыбом.

— Нет... — Борюсика начало корежить. Он несколько раз конвульсивно дернулся.— Нет... Нет!!! — Еще несколько раз дернувшись, оборотень, словно живое изваяние, окончательно застыл перед картиной.

— Борюсик, что с тобой? — Жак хотел было рвануться на помощь другу, но дракон откинул его в сторону.

— Куда?!? — взревел он,— Ты в магии ничего не смыслишь.

Ариэль на всякий случай сделал частичную трансформацию, нарастив под одеждой броню драконьей чешуи, дабы не смущать своим видом рыцаря, и прыгнул вперед. Однако стоило ему оказаться радом с картиной, как он застыл, уставившись на картину словно баран на новые ворота. Лицо его исказила гримаса невыразимого ужаса.

— Да что с вами, ребята? — растерялся Жак. — Чего вы там увидели?

Рыцарь обошел друзей, подошел к картине, колупнул кусок засохшей краски ногтем, пожал плечами, обернулся. Дракон с Борюсиком с невыразимым ужасом смотрели на полотно, стремительно бледнея.

— Может, отсюда лучше видно? — Рыцарь подошел к Борюсику, встал рядом с ним, но ничего особенного в разноцветных кляксах и точках не разглядел.— Нет, угол зрения не тот. Ну-ка, подвинься.

В Жаке проснулся ученый, и он захотел разобраться в этой загадке до конца. Положив руку на плечо оборотня, он слегка подвинул его в сторону, уставился на картину, и вдруг она словно прыгнула ему навстречу, засосав внутрь.

Он оказался у подножия огромной статуи кошки с человеческим лицом посреди цветущей долины. Вдалеке, за зелеными склонами холмов, виднелись вершины величественных пирамид. Жак задрал голову. Сфинкс равнодушно смотрел каменными глазами на битву, кипевшую у его ног. Воины его извечного врага Ануриса стройными рядами выходили из разверзшейся земли и с ходу бросались в бой.

Около каменных лап сфинкса схлестнулись в смертельной схватке две страшные силы. Гигантские кошки, напоминающие огромных рыжих пантер, бились с воинами, один вид которых заставил рыцаря передернуться. От них тянуло мертвечиной, загробным, разлагающимся миром. Морды шакалов на человеческом теле выглядели настолько омерзительно, что Жак, не раздумывая, со всей дури заехал ближайшему монстру кулаком в рыло и вырвал из его рук древко копья с неким подобием крючка-секиры на конце.

— Молодец! Кроши их, Жак! — Появившийся рядом Борюсик откинул в сторону мешок и грохнулся о землю.— Проклятье!

— Что с тобой? — кинулся к нему рыцарь.

— Не могу перекинуться! Что-то мешает трансформации.

Появление новых действующих лиц на поле боя чем-то не понравилось шакалоголовым воинам, и в их сторону устремился целый отрад. Острый крюк вонзился в землю на том месте, где только что лежал оборотень. Борюсик выкатился из-под удара, наткнулся на свой мешок, выдернул из него кувшин вина и запустил им в противника, да так точно, что запечатал им зубастую шакалью пасть. Следом в остальных воинов Ануриса полетели серебряные блюда вместе с закуской.

— Я вам покажу, собаки, как мою киску обижать!

Жак ринулся в атаку с трофейным оружием, используя его как дубинку..Естественно, такого издевательства оно не выдержало и хрястнулось пополам.

— Эх, мне бы мой фамильный меч! — в отчаянии воскликнул Жак, отправляя своего противника в полет мощным ударом ноги, и тут увидел крюк-секиру, занесенный над спиной оборотня, сцепившегося с другим врагом.— Борюсик, не-э-эт!!!

В стремительном броске он успел отшвырнуть оборотня за спину, подставляя свою срудь под удар...

Борюсик покатился по каменному полу, отброшенный могучей рукой рыцаря, сел и ошеломленно потряс головой. Он оказался в том же коридоре темницы. Около ног Жака валялись обломки трофейного копья с крючком-секирой. На его глазах рыцарь конвульсивно дернулся, схватился за грудь. Его качнуло на застывшего рядом дракона, и, чтобы не упасть, Жак схватился за его плечо. Хлынувшая из пробитой груди кровь мгновенно втянулась обратно, и рыцаря опять затрясло.

На это раз Жака зашвырнуло в просторную комнату мрачного замка. Это была, скорее всего, библиотека, о чем говорили стеллажи вдоль гранитных стен, доверху забитые древними свитками и самыми разнообразными научными трудами. В гигантском камине на вертеле зажаривалась кабанья туша. Юноша повертел головой. Он стоял за спинкой кресла, в котором сидел Ариэль.

— Хозяин! — В библиотеку ворвался огромный тролль с выпученными от ужаса глазами. Жак поспешил присесть, сообразив, что в данный момент он здесь незваный гость, и постарался сжаться за креслом в комочек, что было трудно сделать при его габаритах.— Спасайтесь, хозяин! Она идет читать вам сказку на ночь!

Тролль с разбегу рыбкой ушел в камин, снеся жарившуюся кабанью тушу в огонь и заставив зашипеть угли, и зашуршал по дымоходу, стремительно удирая по нему куда-то вверх. Ариэль начал вылезать из-за стола, явно намереваясь тоже дать деру, но было уже поздно. В библиотеку вползало что-то кошмарное. Квинтэссенция смерти. Смесь скрюченной старой ведьмы, злобного вампира и еще какой-то страсти, название которой было трудно подобрать. Из глаз омерзительного чудовища сыпались искры, из пасти стремительно вырастали острые клыки.

— Козетта... нет... — простонал Ариэль,— умоляю, не надо!

— Не надо было меня похищать из дворца! Вот этого делать было не надо! Там бы я на придворных тренировалась или на премьер-министре, а здесьбольше не на ком. Так что пока рыцарь за мной не придет, терпи. Приготовься, начинаю.

— Да я и так знаю, что ты ужасная! — завопил Ариэль.

Чудовище подбиралось к столу все ближе и ближе.

Судя по тому, как завибрировало кресло, Жак понял, что ученику мага по-настоящему страшно, а вот самому рыцарю стало так интересно, что он не удержался, выглянул из-за кресла и вдруг увидел внутри этого чудища прелестную девицу, корчившую забавные рожицы, пытаясь придать жуткое выражение лицу. У нее это плохо получалось. Лицо оставалось таким же симпатично-озорным, а вот плод ее воображения — кошмарный фантом — впечатлял.

— Козетта, я тебя прошу,— простонал Ариэль.

— Нет, тебе жалко, что ли? — поднялся из-за кресла Жак.— Пусть рассказывает! С детства обожаю ужастики. Ты дальше, дальше давай. Я бы на твоем месте,— посоветовал он принцессе,— побольше крови в эту сказку ввел.

— Болван,— попытался схватить его за руку Ариэль,— ты же без магии, эта тварь тебя...

— Это еще кто такой? — обиженно протянула принцеcca. Фантом ее жуткого монстра от расстройства начал бледнеть.— Ты почему не боишься? Ариэль, немедленно убери его, он мне тебя пугать мешает!

— Жак, пока не поздно, беги!!!

— Сам беги, если надо,— огрызнулся рыцарь, довольно бесцеремонно откидывая «ученика мага» вместе с креслом за спину,— не мешай сказку слу... Ой, а ты где?

Ариэль вместе с обломками кресла рухнул под ноги Борюсику, вскочил на ноги, дикими глазами посмотрел на оборотня.

— Кажется, тебя тоже плющило,— тяжело дыша, сказал оборотень и помог Дракону подняться на ноги.

Они посмотрели на застывшего около странного полотна Жака.

— Слушай, а ведь он мне только что жизнь спас,— сообщил дракону потрясенный оборотень.

— А что ты хочешь от презренной расы? — отдуваясь, иронично пропыхтел дракон.

— Ценой своей жизни.— Борюсик словно не слышал Ариэля и разговаривал сам с собой.— Только почему-то жив остался.

— Меня тоже от одного кошмара избавил,— признался дракон.— А самого, похоже, сейчас круто колбасит...

Жак не сразу сообразил, что стоит посреди колонн пиршественного зала своего собственного родового замка.

— А где принцесса? — растерянно спросил он. Взгляд его натолкнулся на суровый взор бабушки, и рыцарь начал усыхать, втягивая голову в плечи.

— Какая принцесса? — мрачно спросила герцогиня.— Мне только что доложили, что ты связался с нехорошими людьми и посмел поднять руку на советника короля графа де Куфто. Ну, с твоими поделыциками все ясно. Их мы отправим на плаху, а вот с тобой я разберусь лично. Внести мой любимый ремень!

— Бабушка,— выпрямился Жак,— со мной делай что хочешь, а...

Борюсик с Ариэлем во все! глаза смотрели на рыцаря, который бил себя кулаком по могучей груди, вперив гневный взор на картину.

— ...моих нехороших товарищей не тронь! Они хорошие! Только дикие немного! Я своих друзей никому в обиду не дам!

— Я понял: эта картина в определенной зоне мороки наводит,— сообразил дракон.

— Странные, знаешь ли, мороки,— возразил оборотень.— После них копья, кресла остаются.

— Неважно! Сейчас главное — Жака спасти. Надо убрать его с этой точки.

— Может, мешком? — Борюсик взвесил в руке мешок, на дне которого осталась только ночная сорочка и подвенечное платье Вилены.— Нет, слишком легкий.

— Давай иначе. Закрываем глаза и с ра1збегу!

— Давай!

Друзья закрыли глаза, резко набрали обороты, с ходу выбили рыцаря из опасной зоны, и все дружно вляпались в холст. От удара их тел загудела металлическая дверь.

— Где-то тут ручка была,— простонал дракон, слепо шаря по холсту картины.

— Ой, ребята, вы живые! — обрадовался пришедший в себя рыцарь.— Вас не казнили!

— Закрой глаза! — завопил Борюсик.— Не то опять в иную явь засосет!

Пытаясь нашарить ручку двери, он споткнулся о дракона, который занимался тем же самым, и обязательно грохнулся бы, если б рыцарь не поймал его у самого пола. Из-за пазухи оборотня вылетела книжка. Ее Жак тоже поймал налету и засунул себе за пояс, чтоб не мешалась.

— А ну, посторонились,— распорядился он, осторожно отодвигая Ариэля и Борюсика в сторону.

Взявшись за ручку, рыцарь потянул ее на себя. Дверь подалась легко. Она оказалась даже не заперта. Взяв за руки друзей, он осторожно вывел их в коридор и аккуратно закрыл за собой дверь.

— Все. Можете глазки открывать,—распорядился он.

— А рддом никаких картин нет? — на всякий случай потребовал уточнения дракон.

Жак огляделся. Они оказались в небольшом коридоре около лестницы, ведущей из подземелий вверх. Коридор, как и подземелье, освещался факелами, развешенными вдоль стен.

— Нет. Никаких картин нет.

Ариэль с Борюсиком рискнули открыть глаза.

— Фу-у-у... — дружно выдохнули они и обессиленно опустились на корточки около стены.

Жак, убедившись, что с ними все в порядке, поспешил к факелу, где было посветлее, выдернул из-за пояса книжку и уставился на обложку: «КАССАНДРА. Путешествие в забытое прошлое».

— Интересно. — Рыцарь раскрыл книгу...

— Да-а-а... — пробурчал оборотень, потирая расшибленный о дверь лоб,— никогда не думал, что придется человеку говорить спасибо.

— А ты еще и не сказал,— хмыкнул дракон, вытирая холодный пот со лба.

— Не требуй от меня слишком много так сразу,— огрызнулся оборотень.— Это какая ж зараза такую страсть намалевала?

— А я почем знаю? — пожал плечами дракон.— А здорово тебя приголубило. Дай-ка посмотрю, что у тебя со лбом.

— Это об дверь. Заживет,— отмахнулся оборотень.— Надо только отдышаться. Ты не представляешь, сколько сил из меня эта картина высосала.

— А куда тебя занесло?

— Ты не поверишь — в прошлое. В прошлое моего народа. Последний бой у сфинкса. Во времена, когда вокруг него цвели сады. Это сейчас там сплошь пустыня. Неудивительно: там, где прошел Анурис со своей ратью, жизни приходит конец. Я бы там и остался, если б не Жак. А тебя куда засосало?

— Знаешь, не хочу рассказывать, но тоже было несладко. Если б не Жак... Кстати, что-то он подозрительно затих.

Оборотень с драконом покосились на своего спасителя. Рыцарь стоял около стены, поближе к факелу, чтоб светлее было, и увлеченно читал какую-то книгу, не обращая внимания на друзей.

— Ты только посмотри на него,— умилился дракон,— спас нам обоим жизнь и, вместо того чтоб пыжиться, раздуваясь от гордости, читает какой-то научный трактат. Вот теперь повернется у тебя язык сказать, что люди — презренная раса?

— Отдельные ее представители...

— Отдельных неуважаемых представителей и в других расах навалом. Скажешь, не так?

— Так,— вынужден был согласиться Борюсик и прикрыл глаза.— Однако хотел бы я знать, какая сволочь на дверях тюрьмы такие ужасы рисует. Убил бы! Могли ведь и не выбраться.

— А что, здорово придумано. Психологический барьер. Охранники наверняка посвящены и проходят эту зону с закрытыми глазами, а узники завязнут. И придется им ждать, пока стража не придет и дверь не откроет.

— Это если повезет,— вздохнул Борюсик.— А скорее всего их в этой иллюзии насмерть забьют!

— Ну, это ты загнул! Как может убить иллюзия?

— Элементарно. Сам видел. Когда Жак под удар свою грудь подставил и меня из драки вышвырнул, я в себя вмиг пришел и видел, как ему грудь не понарошку, а в натуре располосовало и кровь из нее хлынула. Хорошо, его на тебя шатнуло и... короче, восстановился он. Я тебе больше скажу. Любого, кто моего рыцаря обвдеть посмеет, я теперь на куски порву!

— Никак раздумал его по дешевке продавать? — тихонько рассмеялся дракон.

Оборотень сердито засопел.

— Раздумал. Как такого продавать? Это, знаешь, себя не уважать после всего, что было. Интересно, чего он читает? Да так быстро!

Рыцарь их не слышал. Он с головой углубился в чтение, сканируя глазами захватывающие строки, спеша охватить главное, пока книжку не отняли.

«...возмущенный бредовыми идеями неведомого ученого, благоразумии скрывавшего свое настоящее имя под неблагозвучным псевдонимом Баранель, граф де Руфто поклялся, что развенчает его еретическую теорию естественного отбора, и, не дожидаясь субсидий от Королевской Академии Наук, за свой счет организовал экспедицию в знойную пустыню Гафрики. Он был уверен, что у подножия полузасыпанного песками величественного сфинкса это доказательство будет найдено. Глава Королевской Академии Наук свято верил в предание: тайна бытия откроется, когда сфинкс заговорит. Он знал, что мифы и легенды на пустом месте не создаются. Чаще всего они основывались на исторических фактах, а потому первый хотел услышать, о чем заговорит сфинкс...»

— Не мешай. Пусть читает, а мы пока отдохнем. И его покараулим. Он ведь и меня спас.

Дракон напряг слух, не желая еще раз быть застигнутым врасплох дворцовой стражей либо еще какой напастью.

— Пусть читает,— согласился Борюсик,— еще немного времени есть. Минут через пять я восстановлюсь и смогу перекладываться. В этом облике дальше идти нельзя.

Жак краем уха это услышал, сообразил, что времени совсем мало, торопливо открыл книгу посередине и вновь уткнулся в нее носом.

«...Запасы воды были на исходе. Волнения среди местных аборигенов, нанятых графом для раскопок, нарастали.

— Хозяин,— вождь племени бубийцев почтительно склонился перед графом де Руфто,— уходить надо. Вода нет. Еда нет. Источник далеко. Плохо. Помирать будем.

Граф оторвался от изучения глиняной таблички. Единственной находки, которую они сумели за это время откопать.

— Я, кажется, понял, это на санхрите,— поделился с вождем своей радостью граф де Руфто,— древнем санхрите. Потому я его сразу и не распознал. Праязык, на котором говорили когда-то все расы. Если я все правильно перевел, то мы не там ищем!

— Хозяин, уходить надо.

— Разумеется, надо! Они сумели спасти самое ценное и переправить в горы! Неужели легенда о Шамбмяуре находит свое подтверждение?

— Что тебе сказала эта табличка, хозяин? — Видя возбуждение графа, вождю стало интересно.

— Многое. Написано здесь мало, зато нарисовано много. Это карта, мой дикий друг! Она приведет меня к храму святого Шявмура. Ну, Баранель, погоди! Так, сворачиваем лагерь. Раскопки можно прекращать. Здесь нам делать больше нечего. И побыстрее, меня ждут горы! Именно там находится храм!»

Жак покосился на друзей и, видя, что Борюсик уже начал потягиваться, пропустил еще пару сотен страниц.

«...Может, вернемся, граф?

Граф де Руфто отрицательно потряс головой, горестно глядя на тяжеленную каменную плиту, из-под которой торчала рука его помощника. Да, строители храма хорошо позаботились о безопасности своей святыни. Сколько еще ловушек на пути к цели? Теперь они остались вдвоем.

— Нет, Леон, я пойду дальше. А ты возвращайся. Жди меня на выходе. Если не вернусь... сделаешь доклад в Академии, и обязательно организуйте сюда хорошо подготовленную экспедицию.

— Я не позволю вам рисковать своей драгоценной жизнью!

Граф не успел перехватить своего помощника, рванувшегося вперед. Тот благополучно добежал до конца коридора, метнулся за поворот, и оттуда до графа донесся его предсмертный вопль.

— Леон,— простонал граф,— ну зачем...

Ученый поднял повыше факел и поспешил на помощь, прекрасно понимая, что она Леону уже не понадобится. Он оказался прав. Тело его последнего помощника лежало на полу, пронзенное острыми шипами рухнувшей с потолка металлической решетки. Осторожно; вдоль стеночки, обойдя тело погибшего друга, граф двинулся дальше. Ему повезло. Это была последняя ловушка на пути к цели. Поход вывел его в просторный зал, в глубине которого на каменном постаменте стояла уменьшенная копия сфинкса. От своего оригинала, каменного гиганта в песчаной пустыне Гафрики, он отличался лишь размерами и третьим глазом во лбу. Граф подошел поближе, поднес к сиреневому кристаллу факел, и в его недрах замерцали золотые искры.

— И это вот сокровищница знаний древних рас? — потрясенно воскликнул ученый.— И ради этого погибло столько человек? Чтоб я еще поверил всяким предсказателям! Кассандра. Знать бы, кто ты есть!

Разгневанный, он швырнул на пол книжку предсказательницы, которая долго служила ему путеводной звездой, протянул руку и вырвал кристалл из глазницы, расцарапав руку о каменное веко. Капля крови упала на третий глаз сфинкса, и мир перед глазами графа завращался...»

— Пора,— вздохнул Борюсик, покопался в мешке, выудил оттуда подвенечное платье Вилены.— Всем отвернуться. Я переодеваться буду.

Жак поспешил раскрыть книгу поближе к финалу и уткнулся носом в последнюю страницу.

«...Хранители сразу почуяли беду. Затерянный в горах храм, построенный их далекими предками, посетили посторонние и похитили главную святыню Шамбмяуры. Об этом сказал им магический всплеск вырвавшегося на волю кристалла, заодно показав местоположение храма. Над заповедной долиной нависла страшная угроза. Если артефакт попадет в недостойные руки и владелец сумеет настроить свое сознание на него, то получит доступ к утраченным знаниям и сможет разрушить древние замятия, охраняющие долину. Это откроет доступ как полчищам варварских племен, так и воинам Ануриса, изгнавшим когда-то их предков из плодоносных зеленых равнин Гафрики.

Срочно созванный совет старейшин Шамбмяуры постановил выслать на поиски утраченного артефакта своего лучшего рейнджера Борюсмивмяу...»

Жак потряс головой,

— Язык свернешь,— Он прочитал еще раз имя рейнджера, при этом, увлекшись, произнес его вслух: — Борюс мив мяуб зикв сихпсих.

— Не мяубзиквсих,— нежным голоском оборвал его оборотень, уже принявший облик принцессы,— а Борю... стоп! Это что ты читаешь?

— Книжку.

— А ну отдай сюда! Это мое!

— Сейчас— Рыцарь скользнул глазами по последней строчке: «Продолжение следует...»

— А где продолжение? — расстроился Жак.

— Отдай сюда, кому говорят!!!

Ослепительная красавица в изрядно помятом подвенечном платье, заляпанном экзотическими соусами (следствие контакта с закусками в мешке), вихрем налетела на юношу и вырвала из его рук книгу.

— Борюсик,— укорил оборотня дракон,— а не ты ли за него собирался только что любого на куски порвать.

— Любого порву,— не стал отрицать оборотень, запихивая книгу в мешок,— и его заодно, если плохо себя вести будет.

— Какая ты красивая-а-а,— восхищенно протянул рыцарь.

— Так, кончай меня раздевать своими бесстыжими глазами.— Оборотень на всякий случай отодвинулся подальше от Жака.— За мной. Нам надо навестить короля, пока он не проснулся.

— А разве нам не в сокровищницу? — удивился дракон,— Твой артефакт там.

— И как ты туда собираешься без ключа попасть? Там хитрый замок. Ногтем не вскроешь.

— А где ключ?

— У короля на шее.

— Откуда знаешь? — заинтересовался Жак. Оборотень тряхнул мешком, на дне которого трепыхнулась книга.

— Вот отсюда. Не знаю, откуда Кассандра знает такие подробности, но... хотел бы я с ней потолковать по душам. Знать бы, кто скрывается под этим псевдонимом!

— Потом разберемся.—Дракон поднялся.— К королю так к королю. Надо успеть закруглить твои дела до рассвета. И так много времени потеряли.

— Ничего,— успокоил его Борюсик,— под утро сон самый сладкий. Когда король во сне увидит свою дочку,— оборотень кокетливо одернул платье,— то на радостях отдаст ей все: и королевскую печать, и ключ...

— Ой, что-то я в этом сильно сомневаюсь,— тяжело вздохнул дракон.

— В чем? — нахмурился Борюсик.— В том, что ключ отдает?

— Нет, в том, что обрадуется. Скорей забьется в угол и начнет креститься. Но тем не менее пошли проверим.