Искатель

Благодарности

Я крайне признателен Майклу Шара из Американского музея естественной истории, Дэвиду ДеГраффу из Университета Альфреда и Уолтеру Керлу за консультации и техническую помощь; Джерри Олшену за прочтение и комментирование первого варианта рукописи; Джинджер Бьюкенен за помощь в редактировании; Ральфу Вичинанце за многолетнюю поддержку и, как всегда, моей жене и домашнему редактору, Морин Макдевит.

Пролог

Уэскотт знал: это конец. Похоже, и Маргарет почти лишилась шансов выжить – как и его дочь. Последовав совету, он не стал выходить на улицу и теперь лежал под тоннами льда и камня. В темноте вокруг него слышались рыдания и крики.

Он дрожал от холода. Правую руку придавило упавшей балкой. Боли он уже не ощущал – как и самой руки.

Уэскотт подумал о Делии. Жизнь ее только началась – и почти наверняка уже закончилась. По его щекам потекли слезы. Ей так хотелось сюда приехать…

Закрыв глаза, он попробовал переключиться на что-нибудь другое. Он снова представил себя на борту «Сокола», где впервые встретил Маргарет. То были прекрасные годы. Он знал, что когда-нибудь захочет вернуться туда и пережить все еще раз.

«Сокол».

Господи. Он вдруг сообразил, что, если Маргарет не смогла выбраться из здания, их открытие погибнет вместе с ними. Делия знала о нем, но была еще слишком мала, чтобы понять его суть.

Они ничего никому не сказали. Кроме Мэтти. Мэтти тоже знала.

Он навалился на бревно, пытаясь высвободиться, затем изменил позу и попробовал упереться в бревно ногами. Он должен был выжить, чтобы рассказать им. Просто на всякий случай…

Но Маргарет была жива. Она не могла погибнуть.

«Господи, прошу тебя…»

Крики и плач вокруг него стихли, раздавались лишь редкие стоны. Сколько времени он тут пробыл? Ему казалось, что после обрушения коттеджа прошло много часов. Где спасатели?

Он прислушался к своему тяжелому дыханию. Пол задрожал, затем дрожь прекратилась, но мгновение спустя возобновилась. Тогда, после толчков, собравшиеся в столовой решили, что все закончилось, но внезапно послышался страшный рев. Все переглянулись, и некоторые бросились бежать, а другие сидели, застыв от ужаса. Свет погас, стены обрушились. Пол, конечно же, провалился, а сам он застрял в подвале. А может, и нет – но это уже не имело значения.

Издали донесся вой сирен. Наконец-то.

Он снова навалился на бревно, придавившее его руку. Казалось, он частично отделился от собственного тела и смотрит на мир из собственной головы, словно наблюдатель, укрывшийся в пещере. Земля под ним снова задрожала.

Ему так хотелось верить, что Маргарет выжила – жизнерадостная, энергичная, предусмотрительная Маргарет, которую ничто не застигало врасплох. Невозможно, чтобы в одно страшное мгновение ее стерло с лица земли. Незадолго до случившегося она поднялась в номер за свитером – и навсегда исчезла из его жизни.

И наконец, Делия. Она осталась в номере. Ей было всего восемь лет. Делия дулась на него: он не разрешил ей кататься одной. «Говорят, на Голубой трассе безопасно, – сказал он, – но я и слышать о ней не хочу. Подождем, пока все не наладится». Их номер находился на третьем этаже, со стороны фасада. Может, с Делией ничего не случилось. Он молился о том, чтобы обе они сейчас стояли снаружи, на снегу, и тревожились за него.

В предупреждении говорилось, что в коттедже безопасно. Безопасно и надежно. Не выходите наружу, и все будет хорошо. Лавин здесь не бывает.

Он улыбнулся во тьме.

Они сидели в столовой вместе с их новой знакомой, Бреей Как-ее-там, из их родного города. Вдруг Маргарет встала и сказала, чтобы без нее не съедали всю яичницу: она сейчас вернется. У дверей стояли лыжники и возмущались строгостью предупреждения, ведь Голубая трасса – это для начинающих. Среди растений в кадках сидели две пары: все четверо потягивали напитки. По лестнице спускался коренастый мужчина, похожий на судью. Молодая женщина в серо-зеленом жакете села за пианино и начала играть.

Маргарет уже должна была дойти до номера, когда произошел первый толчок. Собравшиеся в столовой переглянулись, широко раскрыв глаза. Последовал второй, и страх в помещении стал почти ощутимым. Кажется, никто не закричал, но люди начали быстро вставать и устремляться к выходу.

Брея, темноволосая женщина средних лет – учительница, проводившая здесь отпуск, – посмотрела в окно, пытаясь понять, что происходит. Уэскотту за столом мало что было видно, но его волосы встали дыбом, когда Брея вдруг судорожно вздохнула и в ужасе прошептала: «Бегите». Вскочив, она бросилась к двери.

Снаружи появилась снежная стена, которая двигалась к коттеджу, совершая плавные, ритмичные, почти танцевальные движения. Хрустальная волна стекала по склону, поглощая деревья, камни и, наконец, массивную каменную стену, отделявшую территорию коттеджа. На глазах Уэскотта волна унесла с собой человека – он не успел разглядеть, мужчину или женщину, настолько быстро все случилось. Кого-то, пытавшегося бежать.

Уэскотт сидел молча, зная, что спрятаться негде. Он отхлебнул кофе из чашки. Портье – симуляция – исчез вместе с хозяином отеля и одним из швейцаров. Лыжники у входа разбежались.

Уэскотт затаил дыхание. Задняя и боковые стены обрушились внутрь столовой. Он ощутил резкую боль и понял, что падает.

Где-то с грохотом хлопнула дверь.

Что-то влажное текло по груди, сбоку. Было щекотно, но дотянуться до этого места он не мог.

Брее не удалось выбраться из столовой. Она была, пожалуй, в нескольких метрах от него. Уэскотту не хватало воздуха в легких, но он все же прошептал ее имя.

Вдалеке послышался голос:

– Здесь.

Но он принадлежал мужчине. Послышался хруст снега под ботинками.

– Сможешь его вытащить, Гарри?

Кто-то работал лопатой.

– Быстрее.

Ответа от Бреи так и не последовало.

Уэскотт попытался крикнуть, сообщить, где он, но оказалось, что он слишком слаб для этого. Впрочем, неважно. Маргарет знала, что он в беде. Наверняка она была где-то там, вместе со спасателями, и пыталась его найти.

Тьма становилась все гуще. Он уже не чувствовал каменных обломков под собой. Его больше не заботили ни тайна, принадлежавшая им с Маргарет, ни бревно, которое придавило его. С Маргарет все было в порядке. Это уж точно.

А потом он выскользнул из своей тюрьмы.