Искусство прокрастинации

Глава девятая Прокрастинатор и нервы

В течение нескольких лет первая глава этой книги была размещена на моей веб-странице. Прочтя ее, некая женщина послала ссылку своему мужу (назовем его Нейл), а он, в свою очередь, написал мне следующий имейл:

Нейл напоминает нам о важном – как будто мы о нем позабыли – аспекте: мы, прокрастинаторы, действуем на нервы другим людям, в особенности супругам и коллегам. Судя по письму, сам Нейл прокрастинатором не является. Однако по опыту известно, что прокрастинатор вполне способен довести другого прокрастинатора, особенно если они женаты. Достаточно, чтобы один из супругов был чуть более подвержен этому пороку. Но и это не обязательно.

Нейл ставит нам, прокрастинаторам, такой диагноз – наше саморазрушительное поведение призвано доказать, что мы не машины. Эту мысль он почерпнул из Достоевского. Предположение, конечно, интересное, но, по мне, неубедительное. По крайней мере, оно не объясняет тех проявлений прокрастинации, которые раздражают окружающих больше всего. В том, что я не машина, я могу убедить себя, делая вещи, которые доставят неудобство мне, но других не побеспокоят. Например, замешкаться и выйти на лекцию так поздно, что в аудиторию придется бежать трусцой. Я прибегу запыхавшимся, но в полной уверенности, что я не машина. Но это не те проявления прокрастинации, которые больше всего досаждают моей жене или коллегам.

На мой взгляд, проявления прокрастинации, досаждающие другим, как правило, вызваны нашим желанием продемонстрировать нашу неподконтрольность. Я работаю в кабинете. В комнату заходит жена и напоминает, чтоб я проверил детализацию счета карточки Visa, в котором она своим всевидящим оком заметила некоторые сомнительные позиции. Она, очевидно, хочет, чтобы я прервал свои занятия, убрал с коленей ноутбук, взял счет (который она любезно держит у меня прямо перед носом) и выполнил ее просьбу немедленно – несмотря на то, что нет ни одной причины заниматься этим счетом непременно сегодня, а не отложить его, скажем, на завтра.

Я, может, и не делаю ничего сверхважного. Например, просматриваю имейл от строительного магазина с купонами на приобретение лебедок, солнечных батарей, реверсивных ключей и т. п. И пусть я не умею всем этим пользоваться, я бы хотел стать человеком, который умеет. Тем не менее жена не знает, что я трачу время без толку (хотя вполне может догадываться). Зато она наверняка знает, что я нахожусь в процессе написания параграфа, который, если бы она меня не прервала, мог изменить ход истории философии. Что, безусловно, вызывает у меня раздражение.

В результате я затягиваю с этим счетом Visa даже дольше обычного. И не с тем, чтобы навредить себе или доказать, что я не машина. А с тем, чтобы показать ей, что тормошение мужа во время (возможных) мук творчества не приведет к желаемому результату.

Это, конечно, пример крайне незрелого поведения, который нельзя рассматривать в рамках действенной системы упорядоченной прокрастинации. Я не откладываю счет от Visa, чтобы сделать что-то важное. Напротив, жена даже дает мне возможность еще немного отложить то, что я и так откладывал, просматривая купоны строительного магазина, – например, заказ учебников на следующий семестр.

Не менее абсурдным является и тезис о том, что, не просмотрев счет немедленно, я отучу жену прерывать меня во время работы. Ведь подобную модель поведения она практикует последние лет пятьдесят. Мой совет: не путайте упорядоченную прокрастинацию с доказыванием супругу или супруге, что он/она вам не указ. Оставим подобного рода доказательства для совсем уже необоснованных претензий. Которых, спешу заметить, моя жена никогда не предъявляет.

Больше всего Нейла раздражают его прокрастинирующие коллеги из академической среды. Он полагает, что в их случае основная причина – академическое высокомерие, «убежденность, что обычные правила не для великих мыслителей, даже если нарушение этих правил может навредить другим». Не сомневаюсь, что среди его коллег есть и одержимые такой гордыней. Не сомневаюсь я и в том, что для типичного упорядоченного прокрастинатора это – неверный диагноз. Пропустив все сроки, мы, как правило, испытываем чувство вины и приходим в смятение, видя, как наша прокрастинация наносит вред окружающим. По-настоящему высокомерные ученые не видят своей прокрастинации, считая ее лишь правильной расстановкой приоритетов, которую другие просто не желают признать: «Неужели они и впрямь хотят, чтоб я проверял письменные работы, вместо того чтобы почитать “Основы метафизики нравственности” Канта, которые могут вдохновить меня на написание еще десятка страниц к тем ста, примерно, тысячам уже опубликованным мною по данной теме?»

Упорядоченные прокрастинаторы – люди, как правило, скромные, и, создавая неудобства для окружающих, они испытывают неловкость. К примеру, я обстоятельно изучил вопрос, насколько я могу нарушить дедлайн выставления оценок, чтобы это не мешало моим студентам. И выяснил, что на полдня. По результатам я установил себе распоследний крайний срок, и в итоге пропускаю его не так чтобы слишком часто. Я полагаю, что высокомерные прокрастинаторы и упорядоченные прокрастинаторы – это просто разные виды.

Что же заставляет Нейла так беспокоиться за работников книжного магазина? Если бы кто-то из моих коллег озаботился тем, что я поздно заказываю книги, я бы заподозрил, что он сует нос не в свое дело, что могло бы привести к сеансу протестной прокрастинации, которую мы рассматривали на примере отношений между супругами. Что, конечно, было бы проявлением незрелости.

Лучшим ответом (возможному) зануде был бы хороший философский совет. Когда я поместил письмо Нейла на своем сайте, за меня ответил другой читатель: