Исполины

Целый день поднятые по авралу матросы устраняли под руководством старпома последствия бури. Чинили, ставили новые паруса, крепили расшатанные мачты и такелаж.

Вечером, за ужином собравшиеся в кают-компании руководители экспедиции обсудили создавшееся положение.

- Сразу хочу вас предупредить, господа, что никакой речи о возврате экспедиции из-за потери десантного корабля не может быть. Мы продолжим путь, чего бы нам это не стоило! - решительно объявил всем Мер. - Какие меры вы капитан намерены предпринять? - обратился он к капитану.

- Паруса, мачты, такелаж сильно повреждены, - отметил тот. - Чтобы все хорошо починить, надо зайти в какую-нибудь близлежащую бухту.

- Правильно! - поддержал капитана старпом.- По пути я знаю один подходящий остров, где можно остановиться, починить корабль и пополнить запасы продовольствия и воды.

- А что у нас туго с водой и провиантом? - спросил Мер.

- Не то чтобы плохо, - ответил капитан, - у нас достаточно пока сухофруктов, копченостей, сухарей, сыра, орехов, изюма и конечно вина и рома. Но воду в матросских анкерках и наших серебряных флягах следовало бы поменять. Да и свежатиной, зеленью, дичью не мешало нам запастись...

- До цели нашего путешествия, острова Сарос, еще несколько недель хорошего хода, - чуть погодя добавил он.

- Ну, хорошо, - согласился Мер, - давайте завернем туда, раз этого требуют обстоятельства.

- Тогда я сейчас же отдам необходимые распоряжения, - удовлетворенно промолвил старпом.

- Хорошо, старпом, отправляйтесь на мостик и меняйте курс на этот остров, - отдал распоряжение ему капитан.

Старпом вытер губы салфеткой, поднялся из-за стола и направился к выходу. Через некоторое время было слышно, как оглушительно щелкнул на ветру кливер и "Бригантина" поменяв галс, пошла в юго-восточном направлении.

"Бригантина" изменив курс, с характерным шумом рассекая волны, "заговорила". Корабль запрыгал на волнах как норовистая лошадь. Громко хлопали порванные местами паруса на грот-мачте и фок-мачте, дребезжали и скрипели разболтанные блоки, двигаясь на ветру, стонали гики. То и дело, тяжелые волны глухо били в борта судна. На сильном ветру нос корабля периодически зарывался в набегающую волну по самый буршплит. И тогда тучи брызг взлетали над фальшбортом.

В кают-компании тем временем совещание шло к концу.

- Принесите рома. Если я сейчас не выпью чего-нибудь покрепче, то буду выглядеть как ваш разбитый бурей корабль, - попросил Мер.

Выпив рюмку рома, в заключении он произнес:

- Все, господа, на сегодня хватит. Я чувствую себя не важно, пойду, прилягу немного...

Более суток помятая штормом "Бригантина" шла в направлении безымянного острова, где капитан решил остановиться.

- Земля! - закричал впередсмотрящий моряк, сидевший в корзине на грот-мачте.

И сразу палуба загремела от топота ног. Все стали выбегать из своих кают и кубриков, чтобы посмотреть на землю. Остров, как и многие острова в этой части океана был, похоже, кораллового происхождения. По форме он напоминал изогнутый дугой серп с шероховатей ручкой. У береговых подводных рифов виднелись белые от морской пены буруны. Внутри серпа оказалась защищенная от ветра с трех стон бухта. Когда корабль осторожно, обходя рифы, вошел в нее, ветер стих и "Бригантина" став на якорь, медленно начала дрейфовала на якорном канате из стороны, в сторону повинуясь подводному течению.

На берегу под пальмами видны были хижины аборигенов. Они высыпали на песчаный пляж, где лежали их лодки. Три лодки с аборигенами во главе, очевидно, с вождем, который выделялся от остальных соплеменников пышным головным убором из павлиньих перьев и громадным ожерельем из ракушек на шее, поплыли к кораблю исполинов.

- Капитан, - обратился к стоящему на мостике Феофану старпом, разрешите отдать команду свободным от вахты матросам и экипажу сойти на берег? Все немножечко подустали. Не мешало бы им отдохнуть и поразвлечься на берегу.

- Хорошо, командуйте старпом!

Команда, услышав эту фразу капитана, радостно заревела.

Рев матросов спугнул сидящих в самодельных лодках островитян, и они нерешительно остановились, не доплыв до корабля.

- Шлюпки на воду! - скомандовал Малыш. - Все кто хочет погулять на берегу в шлюпки.

Переполненные матросами и солдатами шлюпки ринулись на берег.

По пути, очевидно, из озорства исполины перевернули лодки островитян вместе с их пернатым вождем. Увидев это, в деревне начался настоящий переполох, женщины и дети пытались скрыться в глубине острова. Но проворные, голодные до секса солдаты и матросы со смехом и улюлюканьем ловили их, кого в хижине, кого в лесу под кустом. И где настигали там и насиловали. Женский визг и детский плач долго сопровождали это насилие. Те из мужчин, которые пытались спасти своих жен и детей, были или убиты или искалечены исполинами. Насладившись сексом, солдаты и матросы начали грабить островитян, забирая у них еду, украшения из диковинных раковин и так называемую хмельную воду. Тут же под пальмами разводили костры, жарили туши отобранных у островитян домашних животных, устраивая что-то вроде пикника. Пьяная, развратная оргия на острове продолжалась всю ночь до утра.

Лишь с обеда следующего дня Малыш несколько утихомирил команду, и матросы под присмотром боцманов начали латать снасти, чинить и заменять паруса, рубить на берегу деревья и менять лопнувшие деревянные конструкции корабля. При этом между кораблем и берегом постоянно курсировали шлюпки нагруженные тушами забитых животных, кокосовыми орехами, прочей зеленью и свежей ключевой водой из местных родников.

Мер временно перебрался из своей корабельной каюты на землю в большую хижину вождя племени. Где чествовал себя намного лучше, чем на корабле. В его распоряжении была многочисленная челядь вождя и целый гарем молодых островитянок. Но ночам оттуда раздавался отчаянный визг молодых жен вождя обслуживающих, как им казалось полубога.

Памятным для него была охота на морских львов, лежбище которых было на скалистом островке в миле то основного острова. По утру сев в шлюпки исполины во главе с Мером направились туда на охоту. Приблизившись к островку, они увидели удивительное зрелище. На крохотном пяточке земли скопилось несколько сот омерзительного вида лоснящихся тварей. Они оглушительно не то лаяли, не то рычали и с шумом прыгали в воду. Вид их был устрашающий, а на сам деле это были довольно безобидные животные.

- И это и есть морские львы? - спросил Мер капитана.

- Да, так их называют местные люди.

- Я рассчитывал сразиться с настоящими львами, а это какие-то жирные слизняки.

- Но я все-таки посоветовал всем быть поосторожнее с этими морскими гигантами, - сказал капитан.

- Рули к берегу рулевой, - скомандовал Мер. - Я их даже стрелять не стану. Одним мечем, порублю как капусту.

- А что! - воскликнул Ураган. - Мечи наголо и давайте заключим пари, кто больше зарубит этих тварей, тому бочонок пива.

- Идет, - сказал капитан, доставая меч.

Высадившись невдалеке от стада животных, исполины окружили их с трех сторон. Затем по команде Мера: "Хабар! (Вперед!)" врезались в стадо ревущих львов. Началось кровавое избиение мирно отдыхавших животных.

Исполины давно не державшие боевые мечи в своих руках, и соскучившиеся по резне, с особым наслаждением отсекали головы этим неповоротливым животным. Рубили их с азартом и вдохновением, которое давно не испытывали. Рев испуганного стада только подзадоривал их.

- Раз, два, три, - удовлетворенно считал срубленные головы морских львов Мер. Его длинный обоюдоострый исполинский меч с такой силой опускался на черные короткие шеи этих жирных малоподвижных животных, что головы морских львов с серыми усами отлетали далеко в сторону. Кровь и жир брызгали по сторонам, пугая соседних животных, возбуждали в Мере азарт мясника. Он получал от этого, как сказали бы современные "психоманы" - кайф. Мер, губя этих животных, представлял на их месте своих врагов - людей, которым он беспощадно рубил головы.

Остальные исполины тоже ловили "кайф" в этом массовой бойне мирных непуганых до этого животных. Дикая бойня продолжалась почти до обеда, пока исполины не устали, а большинство испуганных животных не попрыгало в море.

Когда исполины начали считать свои охотничьи трофеи, то оказалось, что больше всех зарубил морских львов Мер. На его счету оказалось 98 зарубленных животных, а общее число туш оказалось белее 300 штук. Погрузив несколько самых крупных животных в шлюпки и бросив остальных гнить на солнце, удовлетворенные исполины вернулись на остров, где в честь победителя этого так называемого турнира был дан пьяный ужин, закончившийся, как всегда, большой попойкой и насилием над местным населением.

Почти неделю исполины жили на острове, пока не починили "Бригантину". В один из солнечных дней, обобрав почти полностью островитян, прихватив молодых здоровых женщин себе для ночных оргий, корабль снялся с якоря и взял курс на остров Сарос.

Не будем подробно описывать, как проходило дальнейшее плавание к этому уединенному острову в акватории Тихого океана. Отметим, что ничего существенного больше не произошло, если не считать того, что островитянок искалеченных пьяными исполинами выбросили в море как не нужный балласт. По внеземной своей природе исполины были бесчувственны к людским страданиям. Они были несколько похожи на крепкие, могучие, не гибкие, многовековые дубы, растущие среди прочего леса, и которые в последствии те же люди и вырубили в большинстве своем на земле.

Дни и ночи на корабле проходили буднично и однообразно. Сменялись матросы на вахте, свободные от вахты моряки и пассажиры ели, пили, кутили в своих прокуренных каютах и кубриках.

Мер и другие знатные особы по вечерам собирались в кают-компании, где обсуждали за выпивкой и картами детали предстоящей операции по захвату Арсенала на острове Сарос. Так прошло много времени, пока на горизонте не показалась земля.

- На горизонте земля! - прокричал впередсмотрящий вахтенный матрос.

Услышав крик вахтенного матроса, на капитанский мостик поднялись все руководители экспедиции.

На море была крупная зыбь, с севера дул несильный боковой ветер. Волны чередой равномерно то подымались, то опускались. Казалось, что океан равномерно дышит.

"Бригантина" шла под полными парусами и кливерами. Ее красивые обновленные паруса, как облака похожие на женские белые груди ослепительно белели на солнце. Корабль держал курс на остров.

Удивительная картина открылась перед ними. Над морем высоко поднималась конусная гора, покрытая зеленой растительностью. Остров был явно вулканического происхождения. Нетрудно было понять причину его возникновения. Гигантский подводный вулкан, бушевавший сотни веков назад преодолев много километровую толщу воды, поднялся над ее поверхностью. Когда он потух, то время и живая природа сделали свое дело. На острове возникла растительность и различная живность.

Выбор использовать его как свою базу был для Бог-Дана не случаен. На поверхности острова было все, что необходимо для жизни. А внутри его были большие пустоты, сделанные лавой и газам потухшего вулкана, где свободно можно было поместить все что угодно от ракет и космических аппаратов, до термостанций, работающих на подземном вулканическом тепле.

Немаловажное значение имел и тот факт, что остров был очень удален от материков, и сюда не так просто было попасть.

Мер, всматриваясь в расплывчатые очертания острова, спросил:

- Господа, кто-нибудь из вас ранее был на острове?

Ответом было молчание.

- Насколько мне известно, этот уединенный остров посещал только Тин. И то это было так давно, что трудно сразу вспомнить, кто еще был тогда с ним, - видя, что все молчат, промолвил Феофан.

- Мне Тулпар передал морскую карту этого районе. Вот она...

Все склонились над небольшой размером с бескозырку картой. Она была выполнена из белой хромовой кожи, на которой черной, голубой и зеленой красками был нарисован остров. Искусный художник наглядно изобразил море, береговые очертания острова, извилистый вход в бухту, береговой причал, дорогу идущую к Арсеналу и к Акрополю.

- Это очень кстати, - сказал Феофан. - Здесь видна очень удобная бухта и пролив, ведущий к ней.

- Но не ясно, какова глубина пролива. Не сядем ли мы на мель, капитан? - спросил Феофана, старпом.

- У меня есть такое предложение. Подойдем к острову, осмотримся, и когда будет полный прилив, войдем в бухту. Я уверен, что тогда наверняка нам хватит глубины.

- Да, это хорошее предложение! - согласился старпом. - У нас будет лишних пару метров под килем. Вот только извилистый характер пролива и скорость течения будет нам помехой.

- Кто не рискует, тот не пьет "Исполинское" (разновидность марочного вина)! - так шутя, прокомментировал опасения старпома на счет фарватера пролива Феофан.

Мер, выслушав этих просоленных морями и океанами старых морских пиратов, согласился с ними.

Подойдя вплотную к острову, "Бригантина" свернула паруса и стала на якорь у входа в пролив.

На бору ее шла полным ходом подготовка к заключительному этапу военной экспедиции.

Океан раскинулось синей гладью, волны мощно и шумно накатывались на береговые скалы.

К вечеру ветер стал стихать, что было на руку экипажу "Бригантины". Начался прилив, и океанские воды устремились в узкий пролив, ведущий в бухту. Большие белые буруны от быстро текущей воды сопровождались шумом и брызгами.

Когда наступил полный прилив, капитан дал команду:

- Свистать всех наверх с якоря сниматься!

И "Бригантина" медленно, но верно, управляемая опытным капитаном направилась к входу в узкий извилистый пролив. Здесь понадобилось все мастерство, как капитана, так и команды, чтобы так искусно лавировать кораблем, обходя буруны с подводными скалами, встречавшимися у них на пути.

Мер, Лука и Ураган, стоя на мостике, как завороженные смотрели на искусство капитана и команды управлять своим кораблем. Один раз борт корабля буквально в метре прошел рядом со скалой, на которой неизвестно кто в шутку или в серьез нарисовал череп со скрещивающимися костями. Очевидно, это было самое опасное место в проливе. Для Мера и его сухопутных друзей время пока они проходили пролив, показалось целой вечностью. Но вот за очередным поворотом корабль неожиданно выскочил из узкого пролива и вошел в бухту.

Открывшаяся панорама была просто чудесной. Больше походило на рай земной. Небольшая тихая бухта была заполнена чистой и прозрачной водой. Было даже видно, как на дне плавали рыбы. Берег был песчаный и больше походил на ухоженный пляж. На берегу был сооружен небольшой деревянный причал, где одиноко стояла элегантная яхта. В глубь острова вели две дороги. Одна из них, если верить нарисованной карте, вела к Арсеналу, а другая по берегу ручья к Акрополю.

На причале их уже встречали, были видны какие-то исполины и люди в военной форме. Очевидно прибытие "Бригантины" под флагом Префекта было им известно. Да и по-другому быть не должно. Остров, несмотря на свою кажущуюся незащищенную красоту, обладал мощью превосходившую все, что было на земле.

Гостей из материка вышел встречать сам Геронт, комендант острова Сарос со своей свитой.

"Бригантина" став на якорь, по команде капитана спустила шлюпку на воду и в ней Мер со свитой, отправился на встречу с Геронтом. Взойдя на причал, он церемониально отвесил подобающийся его рангу поклон. В замен Геронт сделал то же самое.

- Рад вас видеть господа на острове Сарос! - поприветствовал он высоких гостей. - Как прошло плавание?

- Кошмарно! - откровенно воскликнул Мер.- Мы потеряли свой лучший корабль в шторм.

- Печальный факт, господа, вы выбрали не самое хорошее время для плавания. В это время года здесь частенько бывает не погода.

- Но здесь на острове у вас чудесно, - сделал комплемент Мер. - Никогда бы не подумал, что здесь посреди бушующего океана есть такой райский уголок.

- Райский не райский, но в целом вы правы, - согласился с ним Геронт. А сейчас господа прошу вас в Акрополь, где вас ждет наша земная богиня Зем-Фея.

И все направились по живописной дороге вдоль ручья в лес к Акрополю. В пятнадцатиминутной ходьбе от причала гости увидели в уютной долине на берегу ручья прекрасный сказочный дворец. Большие мраморные колоны украшали вход во внутренний двор его. Посреди двора бил высоко вверх хрустальный фонтан, выполненный по форме огромной красивой розы. Вдоль аллеи ведущей к самому дворцу стояли прекрасно выполненные скульптурные композиции в виде мирно пасущихся оленей, танцующих журавлей, фламинго и прочих птиц и животных. Все они были как живые, казалось, спугни их, убегут в лес или улетят в поднебесье.

Поднявшись по мраморным ступеням к входу во дворец, они увидели Зем-фею. Такой красоты земной женщины-феи Мер никогда не видел. Говорят, что ей Бог-Дан подарил эликсир вечной молодости, который не старил ее. Мер как истинный исполин из высшего сословия сделал глубокий реверанс и получил милый почти царский ответный поклон.

- А у Бог-Дана губа не дура, - восхищенно подумал он. Но вместо этого сказал положенные по этикету слова:

- О, прекрасная Зем-Фея, кладет мудрости и земной красоты, Префект Земли моими устами приветствует вас и просит вас принять от него с поклоном этот скромный подарок.

И он, склонившись в поклоне, подал Зем-фее великолепно выполненную из драгоценных камней в натуральную величину лилию, которая как бы плавала в хрустальной вазе.

- О, какая прелесть! Благодарю вас! - воскликнула Зем-Фея.

С минуту она любовалась прекрасно выполненной работой, затем, поставив ее на столик, сказала:

- А сейчас позвольте, пригласит вас всех на ужин.

И она доброжелательным изящным жестом руки пригласила гостей войти в зал.

Войдя в малый зал, где был накрыт стол, Мер и гости обомлели от всего увиденного. Такой роскоши они не видели даже во дворце Тина. Бывший их Префект Тин был просто мужлан по сравнению с этой утонченной Зем-Феей.

Надо сказать, что гости, не только выполняли этикет, но и внимательно запоминали расположение комнат, коридоров и залов дворца и особенно где находилась стража.

Ужин во дворце был великолепен, на нем Мер и гости, подобострастно желая завоевать расположение Зем-феи, рассыпалось в любезности, стараясь не говорить за ужином о цели их столь далекого путешествия. Предложив перенести этот деловой разговор на завтра. Хозяева острова не возражали против этого, понимая, что гости устали с дороги и что им надо дать немного отдохнуть. И ужин прошел в сплошных любезностях и комплементах.

- Богиня, - говорил ей льстиво Мер, - я много слышал о вашей красоте, но то, что увидел, превзошло мои ожидания...

А сам подумал,- как прекрасно было бы затащить ее в постель. Поди, баба истосковалась по сильному полу. Бог-Дан уже давно неизвестно где пропадает, неизвестно когда вернется и вернется ли вообще...

- Ну, что вы господин Посол вы мне конечно льстите. Я знаю, что жена ваша очень красивая исполинка, и вы составляете с ней прекрасную пару.

- О, жена у меня конечно красивая (как конь с яйцами, - улыбаясь, мысленно сравнил он их), но пусть простит меня она, вы всех нас просто очаровали. Я предлагаю поднять бокалы за нашу несравненную богиню Зем-фею!..

За столом звучало много разных тостов в честь этой удивительной женщины.

По окончанию ужина Мер, желая разузнать больше о дворце, попросил Зем-фею:

- Я очарован вашим дворцом, о, прекрасная Богиня! Не могли бы вы показать его нам, что бы вернувшись на материк удовлетворить праздное любопытство наших жен. Все хотят знать, как живет первая фея Земли.

- Извольте, я покажу вам дворец! Мне кажется, здесь особой роскоши нет. У Префекта я слышала дворец больше и богаче.

Так с очаровательной улыбкой, просто и дружелюбно ответила Зем-Фея и повела их осматривать дворец.

Мер, Лука и Ураган переходя из зала в зал больше, интересовались расположением жилых и не жилых помещений, где есть охрана, а где ее нет и как незаметно под покровом ночи проникнуть во дворец. Побродив по залам, картинной галереи и библиотеки дворца гости галантно распрощались с хозяйкой Акрополя и комендантом острова и возвратились на корабль.

Вопросы об Арсенале, которые как бы мимоходом при осмотре дворца задавись Меером Геронту, как правило, оставались без ответа.

Вечером за ужином в кают-компании собралась вся исполинская знать, чтобы уточнить детали по захвату острова и Арсенала. Среди них были Мер, Лука, Ураган, капитан Феофан и его старший помощник Малыш.

- Ну и хитрая эта бестия Геронт, - возмущался Мер, - как я к нему не подъезжал, с какой стороны не подходил, он уходил от ответов на все мои вопросы, касающиеся Арсенала.

- По всей видимости, нам не удастся мирным путем заставить их открыть Арсенал и дать нам оружие, - проговорил Лука, осушая свой кубок с вином.

- Тем хуже для них, - мрачно сказал Ураган. - Придется взять силой.

- На силу у них может найтись сила. Мы незнаем численности гарнизона, промолвил капитан.

- Я не думаю, что их больше нас, - заметил старпом.

- Знать бы, где их посты и казармы? - вопросительно воскликнул Лука. Тогда можно было попытаться тихо снять часовых и захватить казармы.

- Нет, Лука! Самый лучший вариант, это чтобы они сами нам открыли Арсенал, - сказал Мер.

- Весь вопрос в том, как их заставить это сделать? - промолвил в ответ Лука.

- Хитростью, Лука! Хитростью!

- Что вы предлагаете?

- Я предлагаю пригласить к нам на корабль с ответным визитом Зем-фею и коменданта острова и пленить здесь их.

- А что это хороший ход, - согласился Лука.

- Правильно, - с ухмылкой сказал Малыш. - Придавим их здесь маленько, чтобы сговорчивее были и заставим открыть нам Арсенал.

- А если те не согласятся? - спросил капитан.

- Согласятся! - с ухмылкой уверенно произнес Малыш. - Если я их хорошо попрошу, - добавил угрожающе он.

- Тогда поступим так, господа, вы капитан завтра с утра отправитесь на берег и пригласите их официальный на обед, где я вручу им послание Префекта. И если они не согласятся с ним, тут же повяжем им руки и ноги, ну и ты Малыш начнешь их воспитывать.

А вы Лука и Ураган посадите на шлюпки наших лучших головорезов и высадитесь на берег, и попытаетесь захватить дворец и Арсенал.

Утром следующего дня Мер и капитан в полной парадной форме высадились на берег, беспрепятственно прошли во дворец и пригласили Зем-фею и коменданта острова Геронта сделать ответный визит на корабль, где им будет официально вручено послание нового Префекта Земли.

Предложение было принято, островитяне не заметили в таком приглашении подвоха.

В полдень от причала отошла прогулочная лодка, в которой сидела Зем-Фея, а также комендант острова и несколько сопровождающих лиц. На корабле был спущен специальный трап, выстроен почетный караул и подняты штандарты Зем-Феи и Посла Префекта Мера. Все в праздничных официальных костюмах, при шпагах и кортиках.

Зем-Фею встречали, как говорится при полном параде, как самого высокого гостя.

- Рады вас видеть у нас на корабле, - сладчаво улыбаясь, приветствовал их Мер.

- Какой красивый корабль! - восхищалась гостья. - Я такого раньше никогда не видела.

- О, это корабль самого Префекта, - горделиво промолвил Феофан. - Прошу пройти сюда.

И он показал рукой в направлении ковровой дорожки ведущей вдоль почетного караула к небольшому возвышению в центре.

При проходе лихих матросов стоящих в почетном карауле, те выполняли положенную в таком случае команду на караул.

Когда гости поднялись на небольшое возвышение, капитан махнул рукой и крикнул:

- Богине Зем-Феи, виват!

В ответ почетный караул громогласно прогорланил три раза:

- Виват! Виват! Виват!

Затем капитан провел гостей по периметру фальшборта, показывая корабль во всей его красе, поясняя на ходу увиденной.

- Вот это три наших главных мачты: фок-мачта, грот-мачта и бизаньмачта. Они несут основную ветровую нагрузку. При полных парусах и при хорошем ветре. Корабль несется как чайка над волнами, - горделиво пояснял Феофан. - Идя под всеми парусами "Бригантина" легко управляемая и слушается руля как умная жена хорошего мужа.

Побывав на капитанском мостике и осмотрев корабль, вся свита и гости по приглашению Мера направилась в кают-компанию. Там был накрыт для гостей богатый стол.

Мер на правах хозяина рассадил гостей так, что слева и справа каждого из них был свой исполин.

В конце длинного стола на почетном месте он усадил Зем-фею, сам сел рядом с ней. Напротив, в окружении Феофана и Малыша сидел Геронт.

Когда все расселись по нужным заговорщикам местам, Мер открывая этот званный обед, сказал:

- Уважаемые дамы и господа! От имени Префекта Земли я приветствую на борту флагманского корабля Империи несравненную Зем-Фею и уважаемого коменданта Геронта. Префект лично просил меня засвидетельствовать свое уважение и вручить вам свое послание.

Мер передает Зем-Феи небольшой свиток, перевязанный золотистой лентой.

Зем-Фея, взяв его, поблагодарила Мера и, развернув, прочла текст послания Префекта. В нем говорилось, что империя исполинов в опасности, люди восстали и чтобы их усмирить необходимо оружие, хранящееся в Арсенале.

- Как на Земле война?! - вопросительно воскликнула она. И глядя на Геронта, передала ему свиток.

- Да, идет настоящая война с рабами! - подтвердил Мер. - И нам крайне необходимо то оружие, которое хранится в Арсенале.

- Но без разрешения Бог-Дана, мы не можем его отдать вам! - воскликнула Зем-Фея. - Правильно ли я говорю, Геронт?

- Да, это так! - подтвердил тот.

- Как известно сейчас на Земле нет Бог-Дана, и неизвестно как долго он будет отсутствовать. Таким образом, на Земле сейчас всем распоряжается Префект, а он приказал нам не возвращаться без оружия. Обстановка на континенте критическая или мы победим, или люди сотрут нас с лица Земли, сказал Мер, пытаясь убедить гостей добровольно отдать оружие.

- У меня есть четкое указание Бог-Дана, - твердо сказал Геронт, ни при каких обстоятельствах не открывать Арсенал. Да и это не безопасно для вас.

После такого твердого заявления коменданта обстановка за столом стала накаляться.

- Да, что их слушать! - запальчиво, на повышенных тонах говорил Малыш. - И спрашивать не будем, заберем и точка!

- Они тут как на курорте отсиживаются, а наших там чернь как диких кабанов под нож пускает! - вторил ему Ураган.

Видя, что обстановка накаляется до предела Зем-Фея обращаясь к Меру сказала:

- О чем мы спори, господа, давайте попытаемся связаться с Бог-Даном и выясним, как нам в данном случае поступить.

Мер, зная проклятия Бог-Дана в адрес исполинов, и что он ни при каких обстоятельствах не даст согласие на применение оружия массового поражения против людей на Земле, ответил так:

- Не надо хитрить прекрасная Зем-Фея, и мы не будем ни с кем связывать. Вы с корабля не уйдете, пока Геронт не откроет нам кладовые Арсенала.

- Как вы прибегаете по отношению к нам к насилию?! - возмущено воскликнула Зем-Фея.

- Да, моя дорогая! - ухмыляясь, ответил Мер. Потом скомандовал:

- Связать их!

За столом завязалась борьба. Геронт и два его товарища сцепились в рукопашную с превосходящими по численности исполинами. Мер с сатанинской улыбкой завернул за спину руки Зем-Феи и угрожающе говорил ей:

- Не рыпайся птичка, не улетишь!

- Пустите! - кричала Зем-Фея. - Вы мерзавец Мер! Вам это так не пройдет!

- Плевать я хотел на все ваши угрозы, - отвечал, ухмыляясь, Мер. - Вы в моих руках, что хочу то и с вами сделаю.

- Пусти, мерзавец, ты мне руки вывернешь!

- Выверну, если будешь трепыхаться!..

Тем временем Геронт, на которого навалилось двое исполинов, сумел вывернуться из рук нападавших. Малыша он оглушил ударом по голове кувшином с вином. Феофана ранил ударом клинка, который у него был спрятан под полой. Третьего исполина пытавшегося преградить ему путь он рубанул по лицу острым как бритва клинком. Тот сразу прекратил борьбу, остановился и, закрыв кровавое лицо руками, опустился вниз.

Двоим другим исполинам, сопровождавшим Зем-Фею на корабль, повезло меньше. Их, несмотря на отчаянное сопротивление закололи. Потом все как волки кинулись на Геронта.

- Взять его живым! - кричал из дальнего угла Мер. - Он нам пригодится.

В Геронта полетели кубки, бочонки с вином, стулья. Он долго и упорно защищался, пока его не придавили перевернутым столом. Затем, оглушив, коменданта острова связали.

- Зем-Фею, ко мне в каюту, Геронта бросьте в трюм. Пусть он там очухается и поразмыслит над своим положением, - скомандовал Мер своим подчиненным.

Так Зем-Фея и Геронт попали в руки Мера.

В каюте Мер пытался угрозами выяснить у Зем-Феи, все, что знает она об Арсенале. Но та четко дала понять, что она не вмешивается в дела мужа и потому ничего не знает. И что если ее и Геронта срочно не отпустят, то Мер и его пиратская банда будет повешена на реях.

- Ох-ох-ох! - с ухмылкой юродствовал Мер. - Подумаешь, испугала. Это ты у меня в руках, что захочу с тобой то и сделаю. Мне нужно оружие и точка. И я получу его от вас любой ценой.

Зашедший к ним Лука, прервал их беседу, сказав, что Геронт пришел в себя.

- Хорошо! Приготовьте клещи. Иглы, короче все что нужно, чтобы развязать ему язык, - распорядился Мер. - Да вот еще что - на берег отправьте гонца, пусть сообщит, что Зем-Фея и Геронт соизволили задержаться у нас в гостях до ужина.

Пусть в гарнизоне острова раньше времени не знают, что они в плену.

К вечеру должен быть готов десант. Под покровом темноты высаживаемся на берег и попытаемся захватить Арсенал. А сейчас пошли, потолкуем с Геронтом.

В полусыром, темном и мрачном трюме висел прикованный цепями Геронт.

Когда Мер подошел к нему, тот, глядя ему в глаза, сказал:

- Ну и мразь же ты Мер! На что ты рассчитываешь? Если сейчас же не отпустишь Зем-фею, то Бог-Дан с тебя и твоего горбатого родственника Тулпара три шкуры сдерет.

- Не пугай! Уже пуганный! Зем-Фея уже стращала меня подобными словами.

Геронт мне нужно оружие и ты его мне дашь. Иначе умрешь здесь как последняя собака.

- Дурак ты Мер, как и твой шеф! Не хрена ты не получишь! Верней получишь свое, и сам сдохнешь здесь как последняя собака. Через час если мы не вернемся, от твоей пиратской посудины ничего не останется.

- Ничего у нас еще есть время. Я послал гонца на остров, чтобы твоему заместителю сообщили, что вам у нас очень понравилось, и вы соизволили остаться погостить до ужина.

- Ну, выиграешь ты этим несколько часов, потом все равно вам крышка.

- Этого нам достаточно чтобы развязать тебе язык. Так я тебя последний раз спрашиваю, дашь нам оружие!

- Я тебе уже сказал, хрен моржовый, оружия ты не получишь.

- Лукин, Ураган приступайте! Сделайте ему "гуляж" по коридору и "отбивные" по ребрам. Не забудьте, также, хорошо поджарить филе из его задней части. Впрочем, не мне вас учить что делать...

Мы не будем подробно описывать те зверства, к которым прибегали исполины, чтобы выведать у Геронта информацию о том, где спрятано оружие, и как можно попасть в кладовые Арсенала.

Комендант мужественно держался и в перерывах между потерей сознания грубо ругался и грозил обрушить на насильников все кары небесные.

И как показали дальнейшие события, так и случилось, силы небесные снизошли с небес, неся смерть и глобальные разрушения на Земле.

События той последней драматической ночи развивались стремительно и вовсе не так как планировали ее исполины.

Под покровом темноты пять шлюпок с вооруженными до зубов исполинами подошли к берегу, а одна, где была плененная Зем-Фея, причалила к пристани. Ее Мер хотел использовать как разменную монету в торге за право обладанием Арсеналом. Но торга не получилось. Когда шлюпка подошла к причалу, обеспокоенный долгим отсутствием Зем-феи и Геронта, заместитель коменданта острова Арк, уже принял все необходимые меры предосторожности и встретил их не с распростертыми объятиями.

Увидев группу встречающих островитян, вооруженных метателями шаровых молний Мер понял, что обратной дороги нет. Все их будущее поставлено на карту и от того сумеет ли он убедить Арка сейчас не стрелять зависит многое:

- Арк, отдайте команду своим молодцам не стрелять! У нас в заложниках Зем-Фея и Геронт, и мы прикончим их, если вы не будете благоразумными.

- Хорошо, по вас мы не будем стрелять, а вот остальных накажем.

Раздалась отрывистая его радиокоманда: - Секир! (Огонь!)

И берег озарился вспышками шаровых молний, криками поджаренных огнем исполинов. Бой велся слева и справа от причала, там, где высадились отряды непрошенных гостей. Запылали подожженные шлюпки, в зареве огней метались обожженные воины. Одни из них пытаясь загасить на себе пламя, катались по песку, другие, истошно крича, бросались в воду. Третьим более повезло, они прорвались в глубь острова и там попрятались в кустах и расщелинах.

Затем случилось самое страшное, в глубине острова протяжно рявкнула, сверкнув мощным огнем пушка, сравнимая по огневой мощи разве что с современной русской "Катюшей" и их красавицы "Бригантины" не стало. На ее месте образовался гигантский столб огня и пара.

- Вот и все Мер, вы сами в плену и теперь с острова никуда не уплывете, - прокричал с берега Арк. - Лучше сдавайтесь и отпустите заложников. Иначе вам всем не сдобровать.

- Погоди, Арк! Ты забыл, что у нас в плену красавица Зем-Фея и твой обожаемый шеф - Геронт. И что я со своими головорезами, не колеблясь, перережу им глотки. Ты это понимаешь?..

Ответом на такое заявление было длительное молчание берега.

Поняв, что он зацепил Арка за живое, Мер продолжил этот острый психологический поединок.

- Арк! Ты я вижу, парень смышленый и понимаешь, что Бог-Дан никого не простит, если погибнет Зем-Фея, так что давай договариваться.

Молчание берега, говорило о многом. Искушенный в политике такого торга Мер понимал, что самое важное в этом деле, так это не упустить инициативу, и он продолжал:

- Арк! Сейчас мы подымимся на причал и затем, не спеша, двинемся по аллее в направлении Акрополя, там остановимся в придворном флигеле. Зем-феи необходимо прийти в себя и отдохнуть, а Геронт истекает кровью, ему срочно нужен лекарь. Так, что соглашайся. Да и бежать нам с острова неначем, да и некуда.

Последняя фраза склонила часу весов колеблющегося Арка, на то чтобы принять предложение Мера. Он крикнул ему:

- Хорошо, Мер! Двигайтесь к Акрополю. И моли бога, чтобы ничего не случилось с Зем-Феей и Геронтом по дороге, иначе я сам зубами разорву тебя на части, - пригрозил Арк.

- Лады, Арк! Мы выступаем. Только и ты учти, что если вам вдруг по пути захочется освободить заложников, мы успеем им перерезать глотки. Так что без фокусов, сам знаешь нам терять нечего.

Впрочем, здесь Мер блефовал, у него на руках были сильные козыри, и он не хотел просто так умирать.

Процессия, не спеша, насколько позволяла дорога и обстановка, приблизилась к Акрополю, и захватчики вместе с заложниками благополучно достигли флигеля. Там они расположились на ночлег. Прибыв на место, Мер сразу же расставил вокруг своих часовых, и приказал, не смыкая глаз бдеть до утра. Прибывший лекарь осмотрел раненного Геронта и оказал ему первую помощь.

Утром переговоры по освобождению заложников были продолжены.

Переговоры велись через парламентера. В качестве его выступал, Пит, один из немногих придворных Зем-Феи.

Каждая из сторон намеривалась максимально использовать свои возможности и убедительные доводы в свою пользу.

Мер требовал предоставить ему летательный вигман с тремя ядерными зарядами. Акр - немедленного освобождения всех заложников.

Зем-Фея попав такое сложное положение, не растерялась и, сохраняя свое женское достоинство, лихорадочно искала возможность как-то помочь искалеченному Геронту прийти в себя. После тех пыток, которые он перенес на корабле, ему трудно было передвигаться, искалеченные ноги и руки плохо подчинялись ему.

Однажды вечером, когда Мер ушел на переговоры, она попросила охранника привести к ней Геронта, чтобы перевязать его окровавленные ноги. Зем-Фея до того уже не раз оказывала ему такую помощь и это уже не вызывало никакой тревоги у охраны. Перевязка выполнялась в присутствии охранников. В этот вечер в комнате у Зем-феи находился лишь один охранник. Это был дюжий моряк здоровенного роста и громадной силы, ему, конечно, нетрудно было бы справиться с хрупкой изящной женщиной и искалеченным еле передвигающимся по комнате Геронтом. Поэтому он не очень опасался заложников, да и бежать им из этой глухой без окон подвальной комнаты с кованой медью дубовой дверью было некуда.

Когда охранник привел Геронта, тот поприветствовал ее обычной фразой:

- Рад вас видеть в добром здравии Зем-Фея!

- Я тоже рада вас видеть Геронт. Как вы себя сегодня себя чувствуете, помогла ли та мазь, которую передал мой лекарь?

- Спасибо, помогла, я себя немного лучше себя чувствую!

- Очень рада этому. Давайте я осмотрю вашу ногу, садитесь сюда, пожалуйста.

Геронт сел на придвинутый ему табурет и Зем-Фея начала осматривать его ногу. Затем, обернувшись к охраннику, сказала:

- Друб, принесите, пожалуйста, из моей спальни ту мазь, которую принес доктор!

- Вот еще чего, - недовольно проговорил тот, - мне не положено отлучаться от вас.

- Вы что боитесь, что мы убежим отсюда? - и она выразительно обвела комнату рукой.

Охранник помялся немного, потом сказал:

- Хорошо, но я вас все же запру.

Он вышел, закрыл дверь, немного повозился с засовом, закрывая его, и ушел. Когда топот его ног затих, Зем-Фея взволновано проговорила Геронту:

- Вставайте! Надо бежать пока охранник не вернулся.

- Куда бежать, нас заперли!..

- Вот сюда!..

Зем-Фея подошла к запертой двери, нажала на чуть приметную деталь фронтона и стена начала сдвигаться в сторону, открывая черный провал подземного хода.

- Вы волшебница, Зем-Фея! - обрадовано воскликнул Геронт.

- Ничего подобного, - ответила она, - просто нам повезло, что эти злодеи поместили нас именно в эту комнату, а не другую.

- Куда ведет этот ход? - спросил Геронт, влезая вслед за Зем-Феей в лаз.

- Здесь много путей, один из них ведет в Акрополь, я по нему уже ходила.

- В Акрополе наверняка наши, поспешим туда. Но сначала надо как-то сдвинуть стену обратно, я слышу возню с входной дверью.

- Побыстрей нажмите вот на тот рычаг, - попросила Зем-Фея.

Геронт незамедлительно выполнил ее просьбу. Стена дрогнула и пошла на место. В это время Друб открыл дверь и вошел в комнату. Он не поверил своим глазам, каменная стена двигалась, и комнате уже никого не было. Охранник, видя такое положение, заорал не своим голосом:

- Держите их! Они бежали!!

На его крики сбежались другие охранники, а затем появился и сам Мер. Последний был вне себя, он не кричал, а рычал, допытываясь ясности:

- Как Зем-Фея и комендант сбежали от тебя сукин ты сын?

Тот ошалело смотрел на Мера глупыми глазами и бормотал что-то несуразное.

- Я-я, пошел за мазью по просьбе миледи, а когда вернулся, их уже не было, они сбежали.

- Я тебя в который раз спрашиваю, - допытывался Мер, - как они сбежали?

- Сквозь эту стену, - и он указал на боковую стену.

- Ты что рехнулся! - налетев на охранника Мер. - Здесь же сплошной камень, даже таракан здесь не проползет.

- Таракан не знаю, а они прошли. Когда я входил, стена двигалась, пролепетал обескураженный Друб.

- Вот с этого и надо было начинать, - досадливо поморщился Мер.

Двинув пару раз по физиономии растяпы охранника, так легко упустившего их пленных и практически испортив всю игру Мера. Он приказал, не мешкая принести ломы и кирки и разнести эту чертову стену вдребезги.

Когда стену разбили, то Мер принял единственно верное в его положении решение, это немедля двинуться вслед за беглецами. Он понимал, что, как только обнаружиться побег, то им во флигеле уже не сдобровать. Его в два счета сожгут шаровыми молниями. Всех их поджарят здесь заживо.

- Ты Друб и ты Селезень, оставайтесь здесь. Забаррикадируйте все двери, и если кто-то будет к вам вламываться, то защищайтесь до последнего. Ясно!..

- Так точно, шеф! - ответили охранники и кинулись выполнять полученное распоряжение.

- Все остальные за мной!..

И Мер первый вошел в темнеющий зов подземного хода. Они долго плутали по лабиринтам, пока не добрались до какой-то шахты. Ствол ее отвесно шел вниз. Там был лифт, выполненный в виде решетчатой клети с блочным механизмом спуска в шахту. Пока они рядились спускаться или нет им в шахту, на верху что-то гулко ухнуло, да так, что посыпалась пыль со стен и потолка.

- Это наверно островитяне разбомбили наш флигель, - сделал предположение Малыш.

- Скорей всего ты прав, - сумрачно сказал Мер. - У нас остался один последний шанс - это добраться до Арсенала и завладеть там хотя бы одной бомбочкой.

- Чтобы потом под угрозой взрыва острова заставить их принять все наши условия, - дополнил мысль шефа, Малыш.

- Правильно мыслишь, Малыш! Именно так мы и поступим. Чует мое сердце, эта шахта приведет нас туда, куда и нужно. Так что спускаемся вниз.

И они начали спускаться на дно шахты.

В это время островитяне во главе с комендантом рассматривали остатки разрушенного флигеля. Под ними они обнаружили лишь два обгорелых трупа. Это очень встревожило Геронта. Он понял, что Мер с остальными своими головорезами спустился в подземелье и находится там. Его надо срочным образом найти и обезвредить иначе он может натворить немало бед. Сеть подземных ходов могла привести куда угодно.

Геронту пришлось разослать своих людей по всем направлениям лабиринта. Следы группы Мера они обнаружили у шахты ведущей к одному из особо важных хранилищ Арсенала. Кинувшись в погоню, Геронт настиг беглецов в подземном ангаре, где находился неизвестный даже ему какой-то космический объект. Началась перестрелка с воинами Мера, которые нашли здесь несколько единиц огнестрельного оружия.

И хотя точность стрельбы была низкой, они сумели ранить несколько его солдат и что самое опасное подожгли несколько емкостей с гидразином.

Едкий дым затруднял действия солдат Геронта. Малыш со своими головорезами пока успешно сдерживал наступление островитян. В это время слегка поджаренный из теплового ружья Мер искал вход в рубку космического аппарата.

Минут двадцать еще шла между ними интенсивная перестрелка, пока солдаты Геронта, взяв в кольцо группу Малыша, не перестреляли их всех до одного.

Но Меру, в конце концов, удалось найти не запертый люк и проникнуть в аппарат. Передвигаясь по его коридорам и поочередно заглядывая в отсеки, он нашел то, что искал. Рубка находилась под конусообразным куполом аппарата.

Войдя в нее, он поразился обилию экранов, кнопок, рычагов и разнообразных буквенных транспарантов. Пока он глазел на это чудо, послышались шаги преследователей. Меру ничего не оставалось делать, как спрятаться за первый попавшийся пульт. В рубку вошли двое островитян и стали оглядываться. Недолго думая, Мер выстрелил в ближайшего солдата, тот, вспыхнув свечей, упал на пол. В это время второй солдат в упор разрядил в него всю обойму. Часть зарядов попала в пульт, за которым стоял Мер.

Далее произошло невообразимое. Завыла сирена, загорелся транспарант: "экипажу срочно катапультироваться". Затем через непродолжительное время раздался страшный взрыв, за ним последовала целая череда других таких же мощных взрывов, на месте взрывов образовалась гигантская трещина в земной коре.

Огонь, дым, пар, пепел, куски скальной породы взметнулись на громадную высоту и заполнили собой пол неба. Миллионы и миллионы тонн земли, воды и магмы оказались выброшены в атмосферу на многокилометровую высоту и заслонили собой Солнце.

Самое страшное состояло в том, что взрывами была повреждена мантия Земли, своеобразный ее череп. Земля как бы содрогнулась от сильной глубоко проникающей боли, из ее черепа фонтаном брызнула магма, кровь Земли. Грохот взрывов, гулким эхом прокатился по всей Земле и был слышен за многие тысячи километров от эпицентра взрыва. От взрыва образовалась невиданная до этого страшная волна цунами, она покатилась по поверхности океана, сметая на своем пути все живое. Тучи закрыли Солнце. На земле стало темно как при полном затмении. Это со временем обусловило возникновение на Земле так называемого "парникового эффекта". Через некоторое время повсеместно пошел дождь, он продолжался, как гласит предание сорок даней и ночей. Воды океанов и морей атаковали сушу, материки оказались под водой, лишь некоторые самые высокие на земле горы выступали над этим бескрайным океаном воды.

Таким образом, в считанные минуты не стало ни прекрасной Зем-Феи, ни резиденции Бог-Дана, Акрополя, ни гарнизона Арсенала во главе с их комендантом Геронтом, ни Мера и его команды, ни самого острова. На месте его образовалась гигантская глубиной более 11 километров Мариинская впадина.

В результате этого взрыва Земля покачнулась, при этом чуть сместилась ее ось вращения. Последствия этой катастрофы были губительны для всех живущих на земле. Число погибших людей, в том числе и исполинов, исчислялось многими миллионами, практически они все погибли. Лишь небольшая часть исполинов, которых можно было пересчитать, как говорится на пальцах, еще некоторое время проживала на земле после потопа. Людей после этой страшной катастрофа в живых оказалось значительно больше. Это не только те, которые спаслись вместе с Ноем на его ковчеге, но и те люди, которые жили в высокогорных районах земли, где на высокогорных лугах и пастбищах они пасли скот, заготавливали хвойную древесину и лекарственные травы.

ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП

" Смотрю на мир земной, как не родной,

Полки веков и армии тысячелетий,

Прошли волною грозной, за волной,

За ними батальоны целых поколений.

Давно уж пали: Вавилон и Рим...

Исчезли государства, целые народы,

Но не уютен новый - старый мир,

На свет рождаются все новые уроды.

Опять раздрай и полный беспредел,

Вожди народ с народом сталкивают лбами,

Воюют за "мундир", за свой "удел",

Мечтают мир подмять, и помыкать рабами.

А те, все терпят и едва мычат,

Как скот на суперсовременной скотобойне,

Из них, лишь, единицы не молчат:

- Зачем вам, "гомо-сапиенсы", все те войны?

* * *

Зачем "разумные", так неразумно поступать?

Ведь, ваш Потоп, ... не за горами!.."

(Из сборника стихов Аркадия Польшакова "Философские раздумья")

Ной - десятый и последний из допотопных патриархов ведущих свою родословную линию по прямой от Адама, знал о надвигающемся судном дне.

Жрецы Египта, систематически ведущие наблюдения за Солнцем, Луной и звездами тоже сразу же поняли, что произошла глобальная катастрофа. Но выводы сделали неверные и вовремя не предупредили Ра о надвигающейся глобальной катастрофе. Несмотря на грозное предзнаменование в виде эха взрыва, прокатившееся по всей Земле, и неблагоприятное положение звезд, Ра решил, не откладывая разбить войска Тапиру у селения Сили. Он стянул туда все свои войска, которыми располагал. У него здесь было опять значительное численное превосходство над Тапиром, но его войска были слабее вооружены и обладали меньшими навыками владения оружием. Развернув войска у селения Сили, Ра двинул их против Тапира. Битва была затяжной и кровавой, и последней для всех ее участников.

Когда казалось само провидение, даровало им победу, и чувство великой радости переполняло сердца фараона и его соратников по борьбе с исполинами, вдруг откуда-то со стороны Великого моря послышался страшный рев. Как будто неведомый доселе гигантский зверь выскочил из моря и приближался к ним. Горообразный грязно-белый пенный вал приближался как ураган, сметая все на своем пути. Ра, сидя на боевом коне, видел, как неизвестно откуда взявшийся сель гигантской волной накрыл его правый фланг.

- Ра, что это? - в ужасе спросил его Влад.

- Не знаю! - ответил он.

- Боже мой, что делается! - воскликнул Давид.

Они с вершины холма видели, как вал за считанные секунды смел центральные когорты его войска. Некоторые воины, увидев и услышав ужасный рев надвигающегося вала, пытались бежать. Но убежать от этой стремительно несущейся на них водяной стены они конечно не могли. Гигантская волна накрыла их и понесла их бренные останки дальше вперед к подножью холма, где был фараон.

Через считанные минуты селевой вал навис и над ними. Фараон поднял верх щит и меч, и прокричал в темное закрытое тучами мрачное небо:

- Боже, за что нас караешь?!

И в последнее перед смертью мгновение, как ему показалось, кто-то рокотом вала ответил:

- Этот плата за все ваши прегрешения на Земли...

Через секунду раздавленное волной, обезображенное тело Ра вместе с тысячами других таких же тел кувыркалось в мутной тине этого грозного селевого потока.

Смерть Тапира мало чем отличалась от смерти Ра. Грозный вал настиг и покарал его, когда он, бежав с поля боя, галопом приближался к стенам Аскалона. Здесь, в этом городе, он надеялся найти временное убежище, чтобы продолжить борьбу за власть исполинов на Земле.

Скакавший рядом с ним Дюк, отвлек его от мрачных пораженческих мыслей, возгласом:

- Префект, оглянитесь назад!

Тапир оглянулся и онемел, к ним с невероятным ревом приближался гигантский водяной вал. Первой его мыслью был немой вопрос:

- Откуда он взялся?

Но затем подсознание подсказало ему правильный ответ:

- Это "топорная" работа Мера. Очевидно, этот осел взорвал Арсенал и погубил их всех.

Крикнув сопровождающим:

- Все в укрытие!

Тапир поскакал в направлении пещеры видневшейся в близлежащей горе, но не успел, вал настиг его у самого входа в нее. Удар селевой волны был настолько силен, что смерть наступила почти мгновенно. Единственно, что он успел злорадно подумать:

- Ра, пожалуй, первый попал под этот убийственный вал. Смерть уровняла их...

Да действительно смерть уравняла всех. За короткий промежуток времени практически перестала существовать жизнь на Земле. Погибли не только почти все исполины, но и люди, животные, звери, большинство птиц, все пресмыкающиеся и т.д.

Из всех героев нашей повести спасся лишь один Ной с сыновьями и домочадцами.

Ноя о предстоящем Всемирном потопе предупредил Отец Небесный, и он заранее подготовился к нему, и потому спасся.

Тот велел ему спешно построить большой ковчег из смолистых деревьев, хорошо законопатить и просмолить борта, днище и крышу. Потом взять на борт родных и близких, нагрузить в трюмы разных животных и птиц по одной паре, запастись провизией и водой и ждать прибытия большой воды.

Ной с сыновьями выполнил волю Отца Небесного и заложил в удобной, защищенной с трех сторон света бухте, остов будущего ковчега. Такое удобное место постройки корабля было выбрано не случайно.

Дело в том, что первая почти километровая волна смела на своем пути все прибрежные города и страны. Она прокатилась по всем океанам: Тихому, Индийскому и Атлантическому...

За ней последовали менее губительные вторичные и отраженные от материков океанские волны. Средиземное море, соединенное с Атлантическим океаном узким проливом, не было на пути прямого действия этих разрушительных по силе волн. Вода в нем, как и в других закрытых или полузакрытых морях, тоже поднялась волной, но не так резко, как, например, в Японском море или на Филиппинах.

Поэтому выбор места постройки ковчега в тихой закрытой с трех сторон от моря бухте сыграл определяющую роль в спасении Ноя и его сыновей. Скалы, окружавшие бухту, приняли на себя основной удар этой уже ослабленной Средиземноморской волны, и защитили ковчег от разрушения. Вошедшая в бухту вода сравнительно плавно сняла его со стапеля, где он строился.

Описывая конструкцию ковчега нельзя не отметить конструкторский талант строителей, которые за короткий срок из подручных материалов, без механизмов и машин, построили его.

Это было грандиозное плавучее сооружение, даже оценивая конструкцию по современным морским меркам. Ковчег был длиной в триста локтей (в метрической системе это более 130 метров), шириной в пятьдесят локтей (более 22 метров) и высотой в тридцать локтей (более 13 метров). То есть ковчег по своим размерам приближался к современным океанским лайнерам.

По всему было видно, что эта конструкция была надежна, удобна и качественно изготовлена, внутри на трех ее палубах (этажах) она имела многочисленные перегородки, отсеки, каюты, загоны для скота, клетки для зверей и птиц, корзины для пресмыкающихся и гадов (змей).

Чтобы океанские волны не потопили эту гигантскую посудину, в крыше ковчега было выполнено всего одно отверстие диаметром в один локоть (около 45 см.), а сбоку он имел герметически закрываемые двери.

Таким образом, ковчег был практически непотопляемый, как большой морской понтон, и мог месяцами плыть по воле волн.

Ной в последнее время все чаще и чаще находился в своей обсерватории и внимательно наблюдал за изменениями в мире и земной природе. Вот и сейчас он был там и занимался астрономическими наблюдениями. Там его нашла Зурна, невестка его сына Хама. Она была обеспокоена долгим отсутствием свекрова. Тот из-за своих постоянных наблюдений, порой даже забывал покушать.

Подойдя к Ною, Зурна обратилась к нему с приветствием:

- Здравствуй отец! Я принесла тебе поесть.

- Здравствуй, доченька! Спасибо за заботу. Я, действительно, здесь немного проголодался.

Зурна быстро расстелила перед ним небольшую скатерку и поставила на нее кувшин с молоком и не очень глубокую чашу гончарной работы с румяными, поджаренными на растительном масле, лепешками.

Ной подсел к еде и начал свою трапезу. Ел с аппетитом, не забывая хвалить Зурну.

- Ну и вкусные у тебя, Зурна, лепешки. Никто кроме тебя не умеет так хорошо их готовить.

Зурна смущенно пожимала плечами, отвечала:

- Спасибо за похвалу. Не такая я уж мастерица, вот бабушка моя пекла много лучше.

- Бабушка бабушкой, но и у тебя тоже золотые руки.

И тут взор Ноя переносится на руки Зурны. Они были в синяках, она не успела их спрятать за спину.

- А это что? - воскликнул Ной - Опять Хам обижал тебя?!

В ответ ему Зурна ничего не сказала. К великому стыду ей в мужья достался самый грубый и невежливый сын Ноя - Хам, который обращался с ней хуже, чем с рабынями. Если бы не заступничество Ноя, она бы давно сбежала от него, куда глаза глядят.

- Вижу, что ты не желаешь говорить мне об этом? И не надо и так понятно! Сколько раз я талдычил этому оболтусу, чтобы он к тебе - будущей матери своих детей относился достойно, как подобает мужу? Так с него, как с гуся вода!

- Ты прости, Зурна, что не усмотрел за ним. Правильно говорят люди, что в большой семье не без урода. Хам есть хам, что с него теперь возьмешь!

Увидев, что Ной не ест лепешки, Зурна попросила его:

- Отец, не следует так расстраиваться, прошу Вас, поешьте еще немного. Вы за последние дни сильно похудели, ведь, столько хлопот свалилось на Вас.

- Ничего, Зурна, как говорится: Худ торжок, да не пуст горшок. Или еще как говорят люди: была бы голова и кости, а сало нарастет. Когда сядем в ковчег и поплывем по океану-морю тогда и отоспимся и отъедимся.

В это время к ним приблизился старший сын Ноя, Сим.

Гигант почтительно, не теряя достоинства, сказал Ною:

- Отец, ковчег закончили строить. Что будем дальше делать?

- Спрашиваешь что дальше будем делать? А дальше грузите на него провизию, животных, скот, зверей, птиц и прочую живность, ту, что я указал в папирусе. Через неделю отплываем.

- Так скоро? - спросил Сим. - Мы можем не успеть отловить всех животных, зверей и птиц.

- Должны, сынок, обязаны успеть, Бог нам поможет.

- Хорошо, постараемся все сделать отец, - ответил ему Сим.

- Но учти, поспешай не торопясь! Чтоб все было по уму.

- Все так и будет, отец!

- Да, кстати, чуть не забыл, Сим, возьми дополнительно еще по семь пар чистых жертвенных животных, из скота - коров, овец и коз, а из птиц голубей и горлиц.

- Зачем еще столько живности нам? - спросил тот.

- Нужно сынок! Через семь дней начнется дождь, который будет продолжаться сорок дней и ночей. Бог повелел мне, как следует приготовиться к всемирному потопу.

- Он что уже здесь на Земле?

- Да! Он совсем недавно посвятил меня своим новым откровением. Страшная кара настигнет все живое и дышащее на земле...

Ной здесь не стал подробно объяснять сыну, о чем они вели беседу с Создателем. Этот разговор был продолжительным и откровенным. Тот был в глубокой печали от всего случившегося на Земле за последнее время.

Очевидно, Создатель знал, что больше с Ноем ему не суждено встретиться здесь на грешной земле.

Он пытался вложить в память Ноя основные принципы воссоздания послепотопной жизни на земле, восстановления человеческого рода.

Не все тогда Ной понял и запомнил, но основные моменты крепко засели в его голове. Они и положили начало первым заветам, которые и дошли до нас через многие тысячи лет и легли в основу сначала "Ветхого завета", а затем и "Нового" и Новейшего...

Из их бесед было ясно, что глупо бороться с Матушкой-Природой, поскольку она вечна и бесконечна, и зиждется на фундаментальных законах мироздания. Умение использовать ее сильные и слабые стороны, частично приспосабливать землю к нуждам человека, жить с ней в единой гармонии, не вредя ей, а значить и себе - основные принципы выживания человечества.

Многополюсной по своей природе мир построен на принципе разнополярности. И не удивительно, что рядом с Богом существует Дьявол, добро соседствует со злом, рядом с белым имеется черное, горячее соседствует с холодным, рядом с вещественным миром, в котором живет человек, есть антимир со своими обитателями и антивеществом. И этот перечень разнообразности и полярности мироздания можно продолжить до бесконечности.

Ной уяснил, что одним из основных универсальных законов мироздания, который создает равновесие в Природе - является "Закон многополярности или точнее Парнонополярности", утверждающий о том, что, открыв одну частицу мироздания, например на стороне бытия, вы всегда на другой стороне найдете ее антипод, античастицу. Что Человек и Природа неотделимы и фундаментальные законы распространяются не только на живую природу, вещества, но и на человека, на человеческое общество в целом.

По этой простой причине на Земле крайне опасно, просто губительно создавать однополярный мир, серое однобокое общество, в котором проповедовались лишь одни нравственные и эстетические и прочие принципы и свободы, главенствовал один народ, пусть даже исполинский народ. Такое общество обречено на гибель. Вот почему, когда в вашем веке главенствует на Земле одна супернация, мир обречен, как и обречена на гибель и эта суперимперия. Здесь обязательно должен быть противовес.

Беседуя с Ноем, Создатель привел семь универсальных законов мироздания. Кроме вышеназванного закона в их число попали:

- "Закон Вечности и Бесконечности", сущность которого заключается в том, что мир бесконечен во времени и пространстве, числах, свойствах, в познании и т.д.

- "Закон Многоступенчатости и Многообразия мира", который утверждает, что есть Микро и Макро миры, а, следовательно, и соразмерные жизни. Конечно, некоторым трудно поверить в живое существо размером, например, с Землю, Галактику или еще больше, но это так и в этом ничего удивительного нет. Это вытекает из указанного закона.

Мы не замечаем порой то, что на живом человеке живут миллиарды простейших организмов, например, различных спор, грибков, бактерий, вирусов, глистов, блох и т.д.

С таким же успехом на живой планете могут жить и размножаться миллиарды людей, животных, птиц, пресмыкающихся, расти деревья, цветы кустарники и т.д. Видимые с земли Галактики, Созвездия, Туманности, черные Дыры очень похожи на Гигантский Супер Мозг.

И такую многоступенчатость можно продолжить да бесконечности.

Следующими основополагающими законами являются:

- "Закон Цикличности - Кругооборота". Примеров цикличности можно привести очень много, например, таких как смена времен года на Земле, приливов и отливов в океанах, циклы вспышек на Солнце, человеческие ритмы и циклы жизни и т.д. Примеров кругооборотов тоже достаточно много, например, известен кругооборот воды в природе, сюда же можно отнести и такой своеобразный круговорот, как система кровообращения у человека...

- "Закон баланса Энергии, Вещества-Материи, Вакуума-Пустоты...", суть его вам известна, везде должен быть баланс. Небесная Канцелярия его четко отслеживает, ничто бесследно не исчезает и не возникает.

- "Закон Взаимовлияния", суть его заключается в том, что все вокруг находится во взаимодействии и взаимовлиянии: вещества, энергии, планеты, галактики, люди, вожди, государства, союзы государств и.т.д.

Абсолютно свободных, не подверженных какому-нибудь или чьему-нибудь влиянию, объектов и субъектов нет...

- "Закон Относительности или Разных подходов", суть в том, что все в мире "относительно" и формулы, относящиеся к нашему миру, при переходе, например, в макро мир требуют соответствующей коррекции.

- "Закон Смерти", она наступает тогда и только тогда, когда вы... Впрочем, о смерти лучше не говорить, всему свое время. Век долог, да короток час. И этот час для вас пока не наступил, и слава богу...

Среди прикладных законов, относящихся к разумным мыслящим существам, Создатель может быть в шутку, а может быть и всерьез, назвал "Закон Взбадривания" или попросту говоря - закон кнута и пряника. Он предложил Ною на первых этапах жизнедеятельности шире его использовать при построении нового общества на обновленной Земле. По нему (т.е. по упомянутому закону) человеку, народу, обществу, всему человечеству нельзя впадать в постоянную спячку. Надо обязательно взбадривать всех и вся, ставить порой людям даже целому сообществу людей "клизму", иначе все обленятся и погибнут. Поэтому не удивительно, что в мире постоянно, на всех уровнях, наблюдаются какие-нибудь катаклизмы, большие и малые события, конфликты и войны...

Застой, уравниловка, абсолютизм (например, сосредоточение абсолютной власти в одних руках) гибельны для человека и человечества. - Поэтому если наступило такое время на Земле, ждите большую или малую клизму, - грустно пошутил Создатель.

Он говорил Ною:

- Глупо вам бороться с Природой, поскольку она вечна и зиждется на фундаментальных законах мироздания. Умнее использовать, приспосабливаясь приспосабливать ее к нуждам человека. Жить с ней в гармонии, по принципу не навреди ей и себе.

Такова суть этих божественных откровений. Но вернемся к Ною и ковчегу.

На семнадцатый день второго лунного месяца (в конце ноября) шестисотлетний Ной с женой и сыновьями, другими домочадцами и слугами вошли в ковчег. Сам Бог затворил за ними двери. Им всем, конечно, было жаль покидать родные, давно обжитые края. Здесь, было от чего тревожиться, впереди их ждала неизвестность.

Посадка на ковчег напоминала содом: мычали коровы, бегали овцы и козы, рычали медведи, лаяли шакалы и лисы. В воздухе пахло скотом и навозом.

Когда закрыли боковые двери, в ковчеге стало темно, как в подземелье, лишь редкие свечи освещали его нутро. Не зная, сколько продлится их вынужденное заточение на ковчеге, Ной распорядился с первого дня экономить еду, воду и свечи. Темнота и теснота угнетающе действовала на Зурну. Ей, рожденной свободной женщиной и под жарким Солнцем, было тоскливо в этом большом плавающем гробу.

Не успели они расположиться, как по крыше ковчега забарабанил дождь. Такого дождя Зурна никогда в своей жизни не видела. Казалось само небо, беременное пузатыми, темными тучами, разрешилось от бремени прямо на ковчег своим проливным дождем. Сорок дней и сорок ночей он лил, как из ведра. Вода залила все вокруг. Море устремилось на сушу и подняло ковчег, и он поплыл, наполовину погруженный в воду. Уровень ее был такой большой, что вода покрыла самые высокие горы в Азии, и ковчег мог беспрепятственно проплывать над ними. Подымалась вода в течение пяти месяцев, или ровно 150 дней.

Чтобы как-то скрасить свое пребывание на ковчеге, Зурна начала вести дневник. Он был необычным. Она завязывала знаки-узелки на длинной веревке. Это было послание самой себе написанное на языке узелковой письменности.

Можно, конечно, улыбаться, глядя на такой примитив, но он позволял запомнить Зурне все наиболее памятные события, прошедшие за время их длительного пребывания на ковчеге. В течение почти годового плавания она не один раз перебирала узелки руками и вспоминала прошедшие памятные события их путешествия по этому безбрежному океану воды, покрывшему почти всю сушу.

В крыше ковчега было выполнено всего одно небольшое окошко, диаметром лишь в один локоть, которое манило к себе всех ковчеговцев. Ной часто сиживал у этого отверстия и смотрел, как разъяренная стихия швыряла, словно щепку, их ковчег. Гигантские волны гнали его куда-то на восток в туманную мглу. Из-за постоянного тумана, низко бегущих туч и брызг волн из этого окна определить местоположение ковчега было невозможно.

Зурна не раз поднималась на верхнюю палубу и просила Ноя дать ей посмотреть в окошко. Из него было мало что видно. Порой мимо них проносились какие-то скалы, обломки деревьев, крыши домов, трупы животных и людей.

В такие часы она забрасывала Ноя своими вопросами, спрашивая:

- Отец, что с землей случилось?

- Всемирный потоп, дочка, - отвечал тот, - воды океанов и морей перекатываются с одной половины земли на другую.

- Боже праведный мой, а как же люди, их скот и другие животные?

- Вода покрыла сушу и смыла их. Все что воздухом дышит, очевидно, погибло в пучине этих вод.

- Матерь Божья, неужели все погибли? - сокрушалась Зурна.

- Все или не все это одному Богу известно. Спасутся лишь те, кто оказался высоко в горах, и там, куда не может добраться океан.

- Отец, а куда нас могут занести волны?

Не знаю, доченька, - ответил ей Ной, - думаю под нами Азия, когда мы грузились, ветер дул в сторону азиатских гор.

- Хорошо, если нас занесет на вершину какой-нибудь высокой горы, чтобы вода там нас никогда не достала, - мечтательно сказала Зурна. - Морская качка меня совсем замучила: ни есть, ни пить, ничего не хочется.

Потерпи, дочка, все в руках Божьих. Он нам поможет и не допустит нашей гибели. Рано или поздно ковчег вынесет на берег.

- И что мы там будем делать? - спросила Зурна.

- Спрашиваешь, что будем делать? Жить будем, дочка, жить. Построим поселок и образуем на новом месте после потопа новую колонию людей. А взятая на ковчег живность и скот поможет нам выжить. Я, думаю, Бог не оставит нас в беде...

Зурна была женой второго сына Ноя и по характеру и складу ума была очень любознательной женщиной и любила выпытывать у тестя, что, да, как и от чего, все происходит. Ной для Зурны - это был образец человечности, учености. Он, в отличии ее мужа Хама, был всегда спокоен, выдержан и мудр. Не зря имя Ной в переводе звучит - покой и успокоение. А имя ее мужа, Хама, стало впоследствии нарицательным. Сын Ноя был нагл, непочтителен к старшим и домочадцам, любил выпить, погулять, покуражиться над женщинами. Все время, пока плыл ковчег, Хам беспробудно пил и развратничал с невольницами, и это больше всего ранило ее женскую натуру и вызывало гневный протест в душе. Ее муж поддался тому греховному разврату и тунеядству, о котором предупреждал Всевышний, за что Бог и осудил все племя Исполинов к уничтожению.

В памяти Зурны четко отложилась, что Исполины - это племя сынов Божьих, которые жили до смешения с сынами человеческими (т.е. с ними - Зурна принадлежала к роду человеческому). Это были велико рослые люди, необычайной силы. Они благодаря своим данным от Бога качествам после пришествия на Землю, быстро подчинили себе окружающее человеческое племя. И считая себя высшей расой - полубогами, начали паразитировать, угнетая их силой своего превосходства, сея нечестие и разврат. Конечно, из среды Исполинов не все были такие, но добрых было мало и со временем становилось все меньше и меньше.

Бог, который прислал их на Землю с миссионерской целью, в последствии проклял их за грехи тяжкие и обрек на истребление людьми (аборигенами), населяющими тогдашнюю Землю.

Так всегда бывает с теми народами, которые паразитируют над другими. Этот их исполинский прелюбодейный грех перешагнул тысячелетия. В Египте имеются барельефы, выполненные на эту тему, где изображены люди, совокупляющиеся с лошадьми и другими животными.

Казалось, у Исполинов было все: и мудрость Богов, и сила, даже долголетие, но была и чрезмерная гордыня, которая сгубила многих.

- Да не наступит нога гордыни, на горло духа моего! - часто говаривал Ной. И это спасло его род и обеспечило значительное долголетие.

Библия утверждает, что до описываемых событий Ной прожил шестьсот лет!

Впрочем, может и лучше, что человеческий род не относится к числу долгожителей. Это заставляет людей торопиться жить, чтобы успеть за свой короткий век сделать многое.

Продолжительный дождь, как говорил Зурне Ной, свидетельствует о том, что до того в атмосферу Земли, выбросили тысячи тонн воды, голы и пара. А это значит, что вода обязательно прольется на землю проливным дождем. Даже сейчас в атмосфере земли столько воды, что если ее сконцентрировать на поверхности планеты, то она зальет сушу. Привязанность Ноя к Зурне объяснялась не только тем, что она умела вкусно готовить, а еще и тем, что она умела слушать. Не каждая женщина умеет это делать.

Потоп был довольно обширным, ведь, не зря люди нарекли его Всемирным. Если бы это было неверно, то тогда как объяснить, что на вершинах гор находили морские раковины?!

Вода поднималась в течение пяти долгих месяцев и залила все вокруг. Их ковчег плыл и плыл по воле волн над горами и плоскогорьями. В целом плавание на ковчеге для всех его участников было сравнительно тоскливым занятием, разве что сравнимым с тюремным заключением, которое неизвестно когда кончится. Память участников это необычного плавания запечатлела однообразные, как близнецы, дни в полутемных, затхлых помещениях ковчега, освещенных немногочисленными свечами.

На седьмом месяце плавания, т.е. 17 апреля, поднялся сильный ветер, который к радости всех великомучеников ковчега, разогнал туман и дождевые тучи.

Под напором ветра и крутых волн ковчег ускорил свой бег в северо-западном направлении. Как заметил Ной, вода стала убывать, а это было уже хорошее знамение. Воды океанов и морей как бы стали возвращаться в свое прежнее ложе.

Однажды ночью, когда все спали, послышался страшный скрежет камней о дно. Ковчег затрещал и остановился, накренившись на один борт. Волны опасно раскачивали его, как бы пытаясь опрокинуть вверх дном.

Послышались перепуганные крики:

- Караул, тонем!

На борту поднялся страшный переполох: мычали коровы, ржали лошади, лаяли собаки, кричали люди.

Полусонная, полураздетая Зурна тоже вскочила с нар, где спала, и давай будить храпевшего, как ни в чем не бывало Хама. Тот после вчерашней попойки, закончившейся далеко за полночь, никак не хотел просыпаться. Зурна, костеря направо и налево, шлепала по щекам, пытаясь привести его в чувство.

При этом она чуть не плача кричала ему:

- Вставай, черт окаянный! Ковчег тонет!..

Хам спьяна, что-то бубнил под нос:

- Уйди, женщина! А то, как врежу!.. Будешь приставать - выдеру...

При этом он ругался, как последний разносчик воды в городском квартале.

Но Зурна, не обращая внимания на слова, продолжала его тормошить. Тогда он начал брыкаться и отбиваться от нее руками и ногами, двинув довольно больно ногой ей в пах. Затем, зарывшись с головой в верблюжье одеяло, захрапел снова.

Возмущенная таким поведением мужа Зурна в сердцах крикнула ему, предварительно дав тумака:

- Ну и черт с тобой! Храпи! Пусть тебя пьяницу, рыбы сожрут!

Бросив мужа, Зурна стала в темноте пробираться на верхнюю палубу.

Там собрались почти все участники этого многомесячного плавания во главе с патриархом Ноем. Когда Зурна вошла, он успокаивал собравшихся такими словами:

- Дети мои, Бог милостивый, мы с вами спасены, наш ковчег сел на мель, а это значит, что наступил конец нашего длительного путешествия.

- Отец, - спросил Ноя его старший сын Сим, может, откроем двери и высадимся на берег?

- Нет, пока открывать двери рано, мало что может случиться. Пусть вода подальше уйдет от ковчега. Да к тому же еще ночь на дворе. Расходитесь по местам, утро вечера мудренее. Народ нехотя начал расходиться, Зурна и братья Хама тоже отправились восвояси, досыпать, так бурно начавшуюся ночь. Когда Зурна появилась в отсеке (каюте), где они жили, Хам спал, издавая во сне какие-то булькающие звуки. Зурне сперва не спалось, а потом сморенная последними ночными событиями она заснула праведным сном.

На следующий день, когда проснувшийся Хам услышал эту радостную весть, о том, что ковчег пристал к берегу, то сразу подался к отцу, еще даже не протрезвев как следует. Зурна отговаривала его, но он был невменяем. У отца он вел себя непочтительно, шумел, кричал:

- Отец, давай скорее отворим двери, разберем кровлю ковчега и выберемся наружу! Мне осточертели эти тесные конуры и эта ужасающая вонь!

- Успокойся Хам, осточертело тебе или нет, но я не дам разрешения разбирать крышу. Не для того мы столько мучились в этом длинном плавании, чтобы нас потопила какая-нибудь случайная волна.

- Какая там волна, мы стоим на мели! Меня до сих пор мутит от этой морской качки, хочу скорей выбраться на сушу.

- Тебя не от качки, а от вина мутит, - проворчал недовольный поведением сына Ной. - Открывать двери и взламывать кровлю я запрещаю! Надо опасаться второй приливной волны. Земля еще не устойчива и все может с нами случиться.

- Отец, вечно, ты трусишь! - брызгал слюной Хам. - Насколько помню себя, ты всегда медлил, осторожничал.

- Сын мой, есть хорошая людская поговорка на сей счет: "поспешишь людей насмешишь". - Так что будем ждать, пока вода подальше не уйдет от ковчега...

В конце этого диалога с сыном, Ной, обращаясь к невестке, сказал:

- Забирай своего мужа, пусть у себя опохмелится. Я запрещаю ему давать больше вина. Хватит пьянствовать! Пора одуматься и начать праведную жизнь.

Зурна, схватив Хама за рукав, потащила его вон из каюты.

Сорок дней ковчег стоял на месте. Все, как неприкаянные, маялись ожиданием. На сороковой день Ной приказал Иафету принести ему на верхнюю палубу клетку с вороном. Когда его принесли, он, вынув из клетки ворона, выпустил птицу на волю, через верхнее окно в крыше ковчега, сказав на прощание:

- Лети, Черныш, и возвращайся с хорошей вестью!

В ожидании возвращения ворона прошла неделя. На седьмые сутки Зурна спросила Ноя:

- Отец, как ты думаешь, почему ворон не вернулся на ковчег?

Несколько помедлив, Ной ответил:

- Причин может быть много. Очевидно, вокруг плавает много трупов животных и людей, и ему есть, где поживиться.

Это мне понятно, ну а где он спит? Он же не может все лететь да лететь.

- Видишь ли, дочка, для ночевки ему не обязательно возвращаться на ковчег. Отдыхать он может на вершинах высоких деревьев или на скалах, выступающих из воды.

- Что же мы теперь будем делать? - спросила Зурна.

- Настала очередь выпустить Сизокрылого, надеюсь, что он вернется с доброй вестью.

Так они и сделали, выпустив его через верхнее окно в крыше. Зурне видно было, как голубь радостно взмахнув крылами, начал кругами кружить вокруг ковчега, подымаясь, все выше и выше в синеву неба. К вечеру, на радость выпустившей голубя Зурне, он вернулся к ковчегу и нырнул в окно, где она его поджидала. Сизокрылый радостно ворковал, крутил шеей и позволял Зурне гладить его. Видя счастливые глаза невестки, Ной заметил:

- Рано нам радоваться, дочка. То, что Сизокрылый вернулся, говорит о том, что вокруг нас одна вода и ему негде было переночевать и подкормиться. Голубь птица мирная, любит сухие места и вблизи человеческого жилья. По всей видимости, этого он и не нашел.

Через неделю они выпустили на волю белокрылого красавца по прозвищу Лебедь. На радость всех тот к вечеру вернулся с листком масличного дерева в клюве.

Чувствуя, что его люди устали от долгого и томительного плавания, Ной, для разрядки, приказал заколоть очередное жертвенное животное и устроить небольшой пир. На пир собрались почти все участники этого необычного путешествия. В самом большом отсеке ковчега установили большой длинный стол, по бокам которого расставили деревянные скамьи и стулья.

В конце "Т" - образного стола на самом почетном месте установили резное красного дерева кресло, где сел Ной, облаченный в патриаршеские одежды. Слева от него расположилась его жена Сара и невестки, а справа - сыновья Сим, Хам и Иафет. За большим длинным столом разместились остальные домочадцы и сподвижники Ноя.

Участники пиршества по этому торжественному случаю принарядились и сияли своими лучшими нарядами.

Ной был облачен в положенную ему по сану златотканую хламиду, на голове у него сверкал дорогими камнями патриарший венец, символ духовной власти, а грудь украшала массивная золотая цепь с крупным медальоном, где был запечатлен святой лик Бога. Так он очень редко одевался, поскольку вел больше аскетический образ жизни. Но это был особый случай.

Сыновья Ноя не отставали от отца, блистая дорогими одеждами, а их жены пышными платьями. Чувствовалось, что все соскучились по праздникам, а может, даже несколько отвыкли от них.

Зурна тоже по такому случаю выбрала из своего довольно скромного гардероба любимое голубое с белым шелковое платье с золотистым пояском. Оно очень шло к ее миловидному лицу и стройной фигуре.

По сравнению с обычным обедом этот стол буквально ломился от яств и деликатесов. Ной приказал не жалеть продуктов и все лучшее поставить на стол. На нем в различной посуде: в овальных, круглых, плоских, глубоких и полуглубоких блюдцах и подносах, размещались всевозможные кушанья: куски вареного, жареного, тушеного мяса. Здесь же в рыбницах (селедочницах) была помещена, жаренная на растительном масле, с этакой аппетитной румяной корочкой, рыба и птица, а в глубоких расписных чашах горкой была положена бусинка в бусинку красная и черная икра. Сбоку от "Т" - образного стола на отдельных столиках стояли три бочонка лучшего "Исполинского" вина. Исполины знали толк в добром вине и любили хорошо поесть и попить. Вино разливали: мужчинам в большие золоченые резные кубки, а женщинам - в серебряные, только меньшего размера.

Вся эта богатая посуда была взята из патриаршей ризницы и доставалась оттуда только по особо торжественным случаям. Ной посчитал, что такой случай настал.

Все затихли, когда Ной, подняв свой золотой кубок с вином, провозгласил тост:

- Дорогие мои домочадцы и соплеменники! Без малого год мы находимся в этом нелегком плавании, испытывая немалую нужду и лишения. Некоторые из вас даже разуверились в том, что мы выживем, выплывем. Опасались, что наш ковчег не выдержит очередного шторма, его разобьет о скалы, и все мы пойдем на корм рыбам. Но Бог милостив, пророчества его сбылись, мы живы и под нами суша. Белокрылый голубь в клюве вместе с листком масличного дерева принес нам радостную весточку о том, что земля освобождается от воды, и на ней начали распускаться деревья. Это хорошая примета, значит скоро конец нашему заточению, здесь, на ковчеге. С нами Бог и глубокая вера в него. Так выпьем за него, за то, чтобы после потопа еще краше зацвела земля, а люди на ней были духовно богаче и счастливее! Ну, с Богом, дети мои...

Все дружно встали и стоя выпили за Бога, Землю и людей.

Пир на ковчеге продолжался, выпив чарку вина, Зурна захмелела, так как она давно не пила хмельного. За первым тостом последовал следующий, который произнес старший сын Ноя Сим. Он предложил выпить за отца, за его мудрость, выдержку и терпение. Указав, что благодаря этим его замечательным качествам, все они спаслись от потопа и остались живы и здоровы.

За вторым тостом последовали следующие тосты и, далее, пошло-поехало, сознание Зурны от выпитого вина затуманилось. В ее памяти остались лишь отдельные фразы, обрывки разговоров. Ее муж, Хам, как помнит Зурна, тогда напился до чертиков, и его почти волоком уволокли спать...

Прождав еще семь дней (число семь издревле считается удачным, благоприятным) Ной выпустил третьего и последнего голубя.

На этот раз Забияка, так звали голубя, полетав вокруг ковчега, улетел и больше не вернулся. Стало ясно, что земля в этом районе полностью освободилась от воды. Самым памятным для Зурны был первый день Нового года (по лунному календарю). В этот день Ной, объявил всем о конце их вынужденного заточения и распорядился после небольшого общего застолья открыть кровлю ковчега.

Мужчины, выпив по чарке вина, весело, с шутками, подтрунивая друг над другом, ломами, топорами и прочими ручными инструментами дружно начали разбирать крышу.

Люди радовались, когда первые лучи солнца через проломы проникли к ним на верхнюю палубу. Их понять было можно, они в течение целого года сидели взаперти, не видя и не чувствуя живительного тепла.

Когда Зурна ступила на твердую землю и вдохнула в себя этот пьянящий чистый горный воздух, восторг и удовлетворение охватило ее душу.

Зная, даже приближенно, высоту того места, где застрял ковчег, а он сел на мель в седловине между горами двухвершинной горы Арарат в древней Армении, то можно на компьютере с достаточной точностью смоделировать процесс наводнения, и узнать какую часть суши тогда покрыла вода. Это элементарная задача, для рядового программиста - картографиста.

ПОСЛЕПОТОПНАЯ ЖИЗНЬ

"...На свете мало пионерской новизны,

И наша жизнь, как копия былого,

Откуда вышли, к тому и прийти должны

Пока не светит ничего другого.

Мы повторяем допотопный, гиблый путь,

Как в древности все те же, тут, проблемы.

Они живучи и смертельны - словно ртуть.

Как выжить нам? Важней не знаю темы!.."

(Из сборника стихов Аркадия Польшакова "Философские раздумья")

Высадившись в седловине двухвершинной горы Арарат, участники этого необычного плавания увидели величавую красоту гор. Справа и слева от нее возвышались седовласые вершины Арарата, а впереди вдали был виден Арагац. Когда они обратили свой взор вниз, то здесь им открылся чудный вид на Араратскую долину, где узенькой змейкой серебрился под солнечными лучами бурный с мутными водами Аракс (река в Армении). На их счастье ковчег застрял между двумя вершинами Горы обетованной. Здесь на верху росли в основном хвойные леса, переходящие, далее, если смотреть вверх, в великолепные альпийские луга. Ниже, у подошвы, рос мелкий кустарник, а между ними зеленела молодая трава.

Ной мобилизовал всех на работы, пока мужчины занимались разборкой крыши и разблокированием боковых дверей, чтобы выпустить животных, женщины развели костры и в больших чанах начали готовить плов. На радостях Ной разрешил домочадцам освежевать пару баранов.

Так в трудах и заботах незаметно подкрался вечер и первая ночь ковчеговцев на новой земле. Надо сказать, что в горах, в отличие от равнины, где они жили раньше, темнота наступила очень быстро. Поэтому не успели ноевцы разобрать крышу, как стало темно. Ужинали все уже при свете костров, расположившись кольцом вокруг огневища.

Чтобы взбодрить ковчеговцев, Ной приказал выкатить из трюма бочонок доброго вина. До полуночи они обсуждали события прошедшего дня и намечали планы на будущее.

Опасаясь зверей, первые ночи люди ночевали на ковчеге и лишь потом в домах, построенных из бревен и досок, оставшихся после разборки крыши и перегородок ковчега. Используя эти старые заготовки, ковчеговцы быстро соорудили себе жилье, огородив жилой поселок кольями из молодых деревьев, срубленных в лесу. Таким образом, скоро около ковчега образовался небольшой хутор со всем необходимым для жилья: молитвенным домом, хлебопекарней, амбарами, домами и прочими мелкими постройками.

К большому удовлетворению ковчеговцев, на горе Арарат спаслись от потопа не только они, но и множество зверей и животных. Среди них были олени, козы, кабаны, медведи и другие звери.

Число диких животных, обитавших на склонах Арарата, люди пополнили своими дикими пассажирами, приплывшими с ними на ковчеге. Из трюмов ковчеговцы вытащили клетки, где сидели как хищные, так и травоядные животные. Зурна наблюдала, как зверей выпускали на волю. Многие из них так привыкли к своим клеткам, что не хотели покидать их, не веря в свою долгожданную свободу. Тогда люди палками и криками выгоняли зверей вон. Лишь оказавшись вне клеток и сообразив, что можно убежать, они стремглав бросались в чащу леса и больше старались людям на глаза не попадаться.

Любимец Зурны Красавчик ягуар, за которым она ухаживала на ковчеге, тоже, не сразу понял, что его отпускают на свободу. Он рычал, огрызался на людей и лишь когда Зурна жестами поманила его, вышел из клетки, но не стал приближаться к ней, а почуяв свободу, в несколько прыжков достиг кромки леса и навсегда пропал из виду.

Из чрева ковчега, как из плодовитой самки, люди выводили лошадей, овец, коз, ишаков и других животных.

Из птичников доставали кур, индюшек и другую живность, а также выпускали в небо, на волю, хищных и певчих птиц.

Из плетеных корзин извлекали ящериц и змей. Естественно, змей и скорпионов отпускали на свободу вдали от жилья, чтобы они не покусали своих спасателей-людей.

Спросите: - Зачем они выпустили на свободу этих мерзких гадов?

Как справедливо заметил мудрый Ной, что без хищников и этих гадов невозможно установить равновесие в природе.

Благодаря заботам и трудам ковчеговцев, быстро росло и развивалось новое поселение людей, на новом месте.

Мужчины в основном занимались строительством и расчисткой земли под весенний посев пшеницы и ржи. Женщины хлопотали по хозяйству, собирали в лесу сухой хворост и валежник для костров и смотрели за детьми.

Однажды, собирая в лесу сушняк и задумавшись о житье-бытье, Зурна, подняв ветку с земли, ударилась затылком о что-то твердое, при этом кто-то как бы положил руку на ее плече.

Подняв голову, она чуть не умерла от страха; над ней на ветке дерева висел, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, одетый в лохмотья скелет страшного горбуна, это был труп Тапира, Префекта Земли. Зурна отшатнулась от него и с перепугу заорала не своим голосом:

- Ой, мамочки, мертвец!

Тот покачался на ветке, не удержался и рухнул вниз прямо на нее. Это было кошмарное зрелище. С воплями:

- Помогите! Спасите!..

Она дала хорошего стрекача в направлении лагеря. Испуганные ее криком женщины, тоже, побросали собранные охапки, чисто по-бабьи визжа и голося: Караул, нечистая сила, мертвецы гонятся! Кинулись бежать вслед за ней.

Прибежав к ковчегу, где работали мужики, они всполошили весь лагерь.

Когда страсти-мордасти немного улеглись, Зурна рассказала, как увидела в лесу мертвеца, который висел на дереве и улыбался ей большими белыми зубами и пытался обнять ее за плечи.

Мужики после этих бабьих рассказов о скелетах и мертвецах, стали успокаивать их, мол, что они не кусаются, а когда те немного пришли в себя, начали подтрунивать над ними и особенно над Зурной, говоря:

- Ну, подумаешь скелет обнял ее за плечи?..

Или: - Скелет, а понимает толк в женщинах?! Не старую выбрал, а молодую...

А еще с подковыркой, мол: - Ты, Зурна, хоть определила, мужик этот скелет был, аль баба?..

А когда уже успокоенная Зурна в ответ им сказала, что, судя по одежде это, был, скорее всего, мужчина, то мужики весело загоготали, сказав:

-Ну, вот видишь, значит все-таки мужик, а не баба. Это уже хорошо...

Потом Ной всем домочадцам объяснил, что такие трофеи-жертвы потопа, очевидно, еще не раз встретятся им в лесу, и, что надо пугаться больше живых зверей и людей, спасшихся после потопа, а не мертвецов. Царство им Небесное!.. И что здесь, в горах, они еще не раз встретят скелеты и трупы, как людей, так и зверей, а также морских обитателей, не успевших уплыть вслед за отступающей водой.

Действительно, ковчеговцы впоследствии еще не раз встречали скелеты людей и животных, принесенных сюда на гору потопом.

Им попадались и неизвестные диковинные животные, и морские моллюски, из раковин которых люди делали украшения, а дети играли, дудя в них, извлекая из этих нехитрых духовых инструментов звуки, подобные звукам современного охотничьего рожка.

После этого памятного случая, впечатлительной Зурне стали периодически сниться мертвецы, обнимающие ее и зовущие к себе. От этого наваждения она долго не могла избавиться. В связи с этим некоторые бабы говорили ей, что это не к добру...

Так оно и вышло.

Жизнь людей в новом поселении, на новом месте, постепенно стабилизировалась, люди готовились к весеннему севу.

К подготовленным делянам земли, Ной велел на солнечной стороне горы еще расчистить землю под виноградник. Запасливый патриарх не забыл прихватить с собой в плавание черенки лучших сортов винограда, из которого надеялся получить хорошую поросль и молодое вино.

Здесь под жарким солнцем Армении виды на урожай винограда были весьма неплохие. Воистину Бог знал, куда направить его ковчег.

Тот, кто хоть раз побывал на горе Арарат или в Араратской долине, никогда не забудет эту земную первозданную красоту.

Прибытие сюда ноевского ковчега, в этот райский уголок земли, было как бы своеобразной платой Ною за его терпение и праведный труд. Не зря отец его, знаменитый патриарх Ламех, при рождении сына назвал его Ноем и сказал при этом пророческие слова:

- Он утешит нас в работе нашей и в трудах рук наших при возделывании земли, которую проклял Господь! По рассказам жены в молодые годы, когда мужу было всего двести пятьдесят лет, Ной был видный молодой мужчина, такой белокожий гигант с широким открытым лбом, карими глазами и каштановыми волосами. Атлетическая его фигура с буграми мышц на груди и предплечьях, выделяла его среди своих сверстников.

Если внимательно рассмотреть историю Земли, то людей белой расы тогда было не так уж много. Они обладали гораздо более высокой культурой мышления, часть их из-за недостатка белых женщин, породнились с аборигенами из местной знати и образовали цветное потомство с черной, красной и желтой кожей.

Среди местных вождей появились многочисленные метисы, полукровки, которые не обладали знаниями и мудростью отцов, но за то гонору и спеси у некоторых из них было с избытком. Они считали себя чуть не полубогами, кичились своим превосходством, знатностью рода и богатством, но не культурой. Все это приводило к междоусобным войнам и гибели многих родов.

Однажды Ной рассказал Зурне, о кошмарном сне, приснившемся ему, когда он болел расстройством живота. Ему приснилось, что недра Земли ворочаются в его чреве. И его живот - это целая планета, которая вот-вот лопнет от скопившихся внутри газов.

Такое, по заверению тестя, уже было с родиной его далеких предков. Их старая планета Дан, раскололась от гигантского взрыва на мелкие осколки, уничтожив в один миг всю их цивилизацию. Спаслись лишь единицы, горстка переселенцев, осевших тут, на Земле. И вот теперь новая беда поджидает всех, новая вселенная катастрофа грозит уничтожить их жалкие остатки.

Как будто злой рок преследует их. Очевидно, им на роду написано - век бороться за свое существование, действуя по заповеди: - Век живи, век борись!..

Библия тоже, правда косвенно, подтверждает эту точку зрения, говоря, что Отец Небесный обрек племя Исполинов на истребление человеческими племенами.

Если мы хотим найти следы исполинов то, очевидно, следует усилить поиски их следов не только на земле, но и в космосе.

Здесь же можно понять и объяснить появление различных рас на земле: в Африке - негров, в Европе - белых, в Америке - краснокожих, в Азии желтокожих.

Бесспорно, что Адам не мог быть для них всех отцом.

Крестным отцом, может быть, и мог, а вот прямым, очевидно, нет!

Трудно предположить, что от Адама произошли так непохожие друг на друга расы людей.

А вот Бог, создавший людей, был творцом, т.е. своеобразным мастером, генным хирургом своего дела. Который по образцу своему и подобию, из наиболее подходящего живого материала, скорее всего из обезьян, обитающих на всех континентах земли, мог слепить людей. Например, из африканских обезьян создать негритянскую расу, из американских - индейцев, из азиатских китайцев, из европейских - белых людей.

Вы можете спросить: - Почему он вложил разум именно в обезьян?

Бог-творец отвечает сам на этот вопрос:

- Потому что они более похожи на него, чем скажем дельфины или слоны. Бог только из них смог слепить более или менее что-то похожее на себя.

Некоторые из читателей скажут, что это довольно смелое предположение. Но вы представьте себя командиром исполинского корабля, опустившегося на Землю много тысяч лет назад и по какой-либо причине навсегда застрявшего на ней без связи с планетой-матерью. Что бы вы тогда делали, когда из более-менее разумных обитателей земли были только обезьяны и питекантропы?

Очевидно, постарались бы при помощи генной инженерии или хирургическим путем изменить их внешность, поведенческую структуру, усилить и ускорить мыслительные функции их головного мозга...

Вот вы и сами ответили на поставленный вопрос.

Бог-творец именно это и сделал. Он изменил генный механизм у питекантропов. Создав при этом по своему подобию вышеперечисленные расы людей. А не обработанные обезьяны так и остались с примитивным обезьяньим уровнем мышления и диким стадным образом жизни.

Из первых и образовался тот самый гомо-сапиенс (т.е. человек разумный), от которого и произошли все современные люди.

Такая версия не опровергает ни богословскую теорию создания человека, ни теорию эволюции человека по Дарвину.

Бог мог дать толчок разуму, а эволюция сделала из обезьяны - человека.

Но вернем к одной из основных героинь этого раздела, Зурне. В тот момент она с женщинами находилась вдали от становища. Зурна собирала лекарственные травы и любовалась панорамой Закавказья. Этакой завораживающей картиной горных альпийских лугов и гор.

Увидев первозданную красоту гор, она, обращаясь к Саре, восхищенно воскликнула:

- Сара, как здесь хорошо! Сколько цветов, какие чудные запахи!

- Да, здесь хорошо, но цветами любоваться опосля будем.

- Нам к вечеру надо успеть собрать побольше лекарственных трав и цветов. Сама знаешь, что за время плавания наши запасы лекарств заметно поубавились. Нечем мужиков от хвори лечить!..

На что Зурна шутя, сказала:

- Что-то мужики у нас хворые пошли!

Нам сюда на развод для улучшения рода парочку исполинов прислали бы, добавила, смеясь, ее подруга.

Бабы дружно заржали, а Сара сказала:

Во-во! Вам, молодым кобылицам, только таких жеребцов, как исполины, и подавай!

- А что, Сара, ради чего тогда жить? Надо ж и погулять, и повеселиться, не все работать, послышались реплики женщин.

- Ну, а вообще, бабы, пора за работу! - скомандовала Сара. И женщины, рассыпавшись по лугу, стали собирать цветы и травы.

В те далекие времена почти каждая женщина знала, какие травы, коренья или цветы применяют при той или иной болезни.

Так получилось, что, собирая лекарственные травы, Зурна забралась дальше всех, поднявшись почти к самому леднику. Ей никогда в жизни не приходилось ранее видеть такое изобилие цветов, такое земное очарование, такую красоту. Негромко напевая, она поднималась все выше и выше и далеко оторвалась от основного костяка женщин.

Любуясь цветами и вдыхая их чудный аромат, она не заметила обросшего длинными волосами мужчину, который из-за укрытия жадным взором наблюдал за ней. Можно так сказать, что она ранее себе, как бы накликала беду, вспомнив об исполинах.

Это был один из немногих исполинов, уцелевших в горах от наводнения.

Годовое, почти первобытное житье-бытье этого исполина здесь, высоко в горах, и длительная изоляция от женского общества сделало его агрессивным в сексуальном плане. Хотя и до того они были по отношению к земным женщинам далеко не рыцари, а насильники.

Поэтому, увидев на лугу красивую молодую женщину, он пожелал сейчас же овладеть ею. Когда Зурна приблизилась к оврагу, где он скрывался, исполин кинулся на нее, как голодный матерый волк на молодую овечку. У Зурны все похолодело внутри, когда она увидела этого громадного, грязного и оборванного детину с горящими от вожделения глазами. Страх на мгновенье сковал все ее тело. Мелькнула спасительная мысль бежать... Но куда?.. Так как он отрезал ей путь назад к женщинам, собирающим травы далеко внизу. Ей оставалось одно - лезть, карабкаться вверх к леднику.

Бросив в лицо исполину мешок с травами, Зурна крича:

- Помогите! - начала отчаянно карабкаться вверх. Она бежала, падала, лезла вверх, обдирая колени и ладони, но силы были не равные, у кромки ледника он настиг ее и повалил на землю. Зурна стала отбиваться, царапаться, крича:

- Помогите, помогите!..

Исполин своей могучей рукой пытался зажать ей рот и нос, она укусила его. Тогда он стал срывать с нее одежду, стараясь побыстрей достичь желанной цели.

Ей было омерзительно, когда он грязными руками касался ее интимных мест. От его потного, давно не мытого тела, пропахшего навозом и овцами, которых он пас в горах, разило, как от помойного ведра.

Зурна изворачивалась под ним как могла, но это был крупный мужчина и гораздо сильнее ее.

Глаза Зурны в упор, лицо в лицо, видели полуголую грудь насильника, его похотливую ухмылку, слышала грязные, масленые слова о прелестях ее тела.

- Боже мой, - мысленно подумала Зурна, - неужели эта гора вонючего мяса овладеет мной? Что делать? - лихорадочно думала она. - Так от этого чучело можно и забеременеть...

Сил бороться с исполином у нее уже не осталось, и она, устав, на некоторое время притихла. Но борьба не была еще окончена. Когда исполин с чувством удовлетворения, что овладел ее, расслабился, она саданула его в висок первым попавшимся под руку камнем, вложив в удар всю злость и страх.

Тело насильника обмякло, и он потерял сознание.

Зурна с отвращением скинула его с себя и бросилась бежать поперек ледяного поля вниз, к тому месту, где по ее расчетам были женщины. На середине лед под ней проломился, и она провалилась, упав в глубокую ледяную расщелину. При падении Зурна ударилась затылком о ледяную глыбу и потеряла создание. Так все на этом свете для нее закончилось, последовавший за падением тела оползень замуровал ее в этой ледяной могиле на долгие века.

Идеальные условия хранения, в таком естественном природном морозильнике, обеспечили сохранность тела Зурны и да наших дней. Оно сохранилось таким же молодым и красивым, каким было и при ее жизни.

Вот такова вкратце история жизни и гибели Зурны. Она спаслась от потопа, но не спаслась от другой беды. Однако в жизни всякое случается, ведь не зря говорят: чему быть, того не миновать!..

Становище ковчеговцев из года в год росло и крепло. Растительность бурно росла, так как в почве сохранились многие семена, корни и зерна растений. Популяции зверей, пресмыкающихся и птиц, тоже быстро восстанавливались. К ковчеговцем присоединились спасшиеся от наводнения, жившие высоко в горах скотоводы. Повсеместно, как после большого полноводного разлива шло обновление земли.

Ной, после того как Зурна пропала безвести, стал все чаще и чаще прикладывался к бурдюку с вином. Невестка второго сына была невосполнимой потерей для него. В лице Зурны он всегда находил не только внимательного слушателя, но и заботливую женщину, которая чутко умела реагировать на его настроение и заботилась о нем как об отце.

После потопа здесь на земле древней Армении Ной с помощью своих домочадцев стал интенсивно возделывать землю и посадил целые плантации виноградников. Однажды в жаркий летний день он выпил вина, и изрядно опьянев, почти нагишом завалился спать в своем летнем шатре, раскинутом на берегу Аракса у самой кромки новой виноградной плантации. Если бы Зурна была жива, она никогда бы не допустила этого. Там он в шатре пролежал почти целый день. Сан его Хам не раз заходил в шатер, но так и не удосужился прикрыть простыней нагого отца. Это сделали его братья Сим и Иафет. За постоянную заботу об отце им обоим, и это было особенно важно для их потомков, было возвращено особенное благословение Бога. А чернокожее потомство Хама было осуждено на длительное рабство.

Многочисленные потомства Иафета и Сима впоследствии соединились. Прожил Ной на земле более 950 лет. Он был не только святым праведником, Ной олицетворял собой будущие человечества. Он был великим звеном, соединяющим древний допотопный мир с новым послепотопным миром.

Но это уже другая повесть, о новом витке в цепи разумной жизни на Земле. Сколько таких витков до того было, и сколько их будет, узнают потомки, если разумными "гомо-сапиенсами" будут...

Это повествование хочу окончить следующими поэтическими строчками, взятыми из "Философского сборника":

"...Ничто не вечно под Луной,

Земля сама, увы, не вечна,

Венок терновый золотой,

В конце пути всем обеспечен.

И распыляя разум свой

Порой мы, люди, так беспечны,

Живем, как за глухой стеной,

А жизнь, увы, так скоротечна.

Бредем вслепую, наугад,

Дни золотые прожигая,

И нет, увы, пути назад,

И на Земле давно нет рая.

Не знаю, кто в том виноват,

Что не построили мы братство.

Пора всем миром бить в набат!

Пора за разум братья браться!!"

На этом с вашего разрешения и закончу повесть "ИСПОЛИНЫ", на очереди следующая работа.

Благодарю за внимание!

Ваш

АРКАДИЙ ПОЛЬШАКОВ