Даша
На следующий день я решаю вообще не выходить из архива. Может так я заставлю его хоть немного скучать по себе. Злость переполняет меня, что я так и эдак кручусь перед Дмитрием Богдановичем, как юла заведенная, а у него Мариночка есть. Уже и в офисе все мне уши прожужжали, как там все серьезно и замечательно. Ну и ладно. Не судьба значит. Я только топну, и парни штабелями лягут у ног.
Что-то я замечталась стоя прямо на лестнице у двери, глотая очередной слой пыли.
– Аааай, – я уже подумала об ушибах, синяках и переломанной ноге, но сильные мужские руки удержали меня и не дали разложиться на бетонном полу.
– Ты почему никак не обозначаешь свое местонахождение? А если бы я не среагировал? – переживает или отчитывает меня Дмитрий Богданович, еще не определила. Поняв, что он держит меня достаточно сильно и долго, опускает меня на пол и я сразу же поправляю задравшиеся коротенькое платьице.
– Неужели переживаете? – не могу не съязвить на его выпад в мой адрес. Как всегда идеален и как всегда серьезный.
– Не нужно мне на работе переломов.
– Хорошо, что вы вовремя среагировали, - шепчу я ему почти в губы, быстренько прильнув обратно в его объятия.
Наши взгляды сплетаются, дыхание сбивается. Если раньше Дмитрий Богданович держал меня на расстоянии, то сейчас... сейчас он стоит и так же завороженно смотрит, не сводя с меня своих синих глаз.
Я тону в этом океане, ничего не могу с собой поделать. В лёгких перекрывает кислород, дышать все труднее.
И как меня угораздило так влюбиться за столько короткое время? Я же никогда сама... первая...не влюбляюсь. Да он даже ничего не сделал для того, чтобы я испытывала чувства, они сами… может дело в том, что раньше меня добивались и я всегда быстро теряла интерес.
Знаете, есть выражение, один любит, второй позволяет себя любить, ну так вот я всегда позволяла...
А тут другое…
– Чего вы добиваетесь своими выходками, Дарья? – невозмутимый взгляд, и я немного отступаю от него, буквально на пол шага.
- Вы должны мне танец, Дмитрий Богданович. Помните? - я выпаливаю это даже не думая. Конечно, он не должен, не было такого уговора, но вот я хочу, чтобы он теперь мне станцевал.
- Не помню такого уговора в тот вечер, – милые ямочки снова дарят мне трепет в сердце. Скоро я добьюсь своего. Может измором, может по добровольному согласию, но он станцует, я это точно знаю.
- Ну как же, я станцевала и все? Без продолжения?
- Я был трезв в тот вечер, поэтому на сто процентов могу сказать, что не было такого уговора. Я все запоминаю.
Его твердость и не пробиваемость не поддаются и сейчас. Как же его сломить, как сделать, чтобы он сдался?
Я чувствую, что это его Мариночка не подходит ему. Вот чувствую и все. Не нравится она мне. Я же тоже женщина, я же всегда чувствую, когда отношения серьезные, а когда нет. Вот она тоже им пользуется, позволяет себя любить. Не знаю только как доказать всего этого своему не до боссу, и от этого у меня нервы сдают ещё больше.
- Вы все равно станцуете. Я знаю, - самоуверенно произношу, вздернув подбородок. Я отошла от его магнетизма на безопасное для себя расстояния. Смотрю на ненавистные полки неразобранной макулатуры и настроение падает еще больше. Я хочу уже работать оценщиком, попробовать как говориться все то, что изучаю, а вместо этого разгребаю чужие залежи.
Мое шестое чувство никогда меня ещё не обманывало, ни по поводу стрипа, ни по поводу его девушки. Ладно, посмотрим, что вы скажите на мое платье Дмитрий Богданович.
- Посмотрим. Готов даже поспорить, что не вижу обстоятельств для исполнения твоего желания, - самодовольная ухмылка не сползает с его лица, а меня уже трясти начинает от его уверенности, а он тем временем переходит на «ты» наедине со мной.
– Ну а вдруг я добьюсь своего? – я не исправима и бросаю этот вызов, смотря в его глаза. А потом мой взгляд перемещается на его губы, которые ухмыляются в еле уловимой улыбке. Черт. Какой же он соблазнительный в своей самоуверенной маске и как же мне хочется снова почувствовать его губы на своих.
Это пытка!
– Желаю удачи, – уже не скрывая сарказма и своей победы, смеется Дмитрий Богданович.
С этими словами он поправляет галстук, пиджак и еще раз мазнув по мне взглядом, и удостоверившимся в моей безопасности, выныривает из архива. А я так и остаюсь стоять и смотреть вслед, утопая в собственной злости.
Ну ничего Дмитрий Богданович, смеется тот, кто смеется последним.
Если я чего-то хочу, значит обязательно получу. Да и найду я способ как вывести на чистую воду вашу Мариночку.