Истина как награда

Михаил Кулагин Этой ярмарки краски…

Солнышко, именуемое тут светилом, взошло довольно поздно, как и положено зимой. И народ в поселке поднялся поздно. Кроме тех, кому по работе надо. Всякие там пекари, повара и прочие.

И парни встали не сразу. Кто-то успел приласкать подружку (не будем показывать пальцем на Артемку), кто-то ограничился поцелуем, а кто-то похлопал девицу по сочным ягодицам (ладно, это я). Только Макс хлопал глазами и зевал.

Выползли красавцы к столу, окинули его вопросительно-голодными взглядами и разом посмотрели на дверь, откуда должны выйти хозяин постоялого двора и его помощники. Не с пустыми руками, конечно.

– Ну что, папаши, выспались? – приветствовал я их.

Витька поднял руки, потянулся, но при моих словах резко опустил и недоуменно фыркнул.

– С какого этого перепуга? Ты чо, Миха, перебдел?

– Как, с какого? Да у нас у каждого, небось, по десяток киндеров будет. Если считать с доминингов. Вернее, с полуострова хордингов. Артем, вон, вообще баронессу огулял. Вот как родится барончик…

Артем прошел к столу, сел на лавку и хлопнул по столешнице руками.

– Хватит пургу гнать!

– Это, друг мой Артем, не пурга, а суровая правда жизни! Вон Макса спроси. Он тогда верно рассудил и приказал своей… кхм… временно и нечаянно возлюбленной кикиморе аборт сделать. Ежели шо.

Макс попытался отвесить мне подзатыльник, но я ловко убрал голову и подмигнул Артему.

– Трепло! Лучше скажи, где хозяин?

– Либо спит, либо…

Артем и Макс синхронно посмотрели на дверь. В их взглядах было мало чего доброго. И тут как по заказу дверь открылась.

– …Либо несет нам горшочек масла и пирожки, – закончил я, увидев за спиной хозяина двух мальчишек с большими подносами. – И три корочки хлеба.

Готовый уже было вспылить Макс проглотил злые слова и с надеждой уставился на подносы.