Истина Платона

Масуд – значит счастливый

Перед кабинетом подпрыгнул и громко топнул, сбивая рыжую пыль с ботинок. Пробежался пальцами, как по клавишам баяна, по пуговицам куртки. И:

– Прошу разрешения, товарищ…

– Заходи, Сань, заходи, – неофициально пригласило меня официальное лицо, пожимая руку.

Белый жестом пригласил садиться, сам сел напротив, придвинув ко мне стакан и бутылку холодного «Боржоми». С Родины! Ага, щаз! Налью в стакан – это значит, вежливый гость должен что-то оставить в бутылке хозяину. У нас другое воспитание! Открываю зелёную бутылку и пью из горлышка. Газики, пробивая надоевший насморк, пощекотали мозг и шумно вырвались в атмосферу. Прелесть! Вадик отвернулся и беззвучно заржал, но, крутанувшись на кресле, вернул на лицо вежливо-служебное изображение. Открыл ящик стола, достал худенькую папку, а из неё извлёк фотографию карманного формата.

– В центре бородач в белой чалме, обведённый красной пастой. Он очень мне нужен. Живой, – почему-то тихим голосом произнёс подполковник, отобрав у меня бутылку минералки и прикончив её одним глотком.

Фотография, прямо скажем, ещё та была… Наверняка копия с копии, причём не очень удачная. На снимке за столом сидели три человека. Двое были в национальных афганских тряпках, третий – явно европеец. По всей видимости, шли переговоры, европеец был с открытым ртом, видно, вещал что-то.

– И как я его? Тёмная фотка… Лучше нет? Они тут как два брата-близнеца. Одеты одинаково, бороды, носы… – начал дёргаться я. – А это что за перец? Давай всю информацию, начальник!

– Так, Васильич! Давай тогда так определимся. Я сейчас коротко обрисую тебе то, что могу и должен, а то, что не могу… сам понимаешь, – сказал начальник разведки, доставая вторую бутылочку «Боржоми». – Детали операции оговорим завтра.

– Ну, поехали! – согласился я, подставляя стаканчик.

– По полученным разведданным, на следующей неделе в нашу провинцию для сбора дани от изумрудодобытчиков и опиумных «колхозов» прибывает один из доверенных лиц Ахмад Шаха Масуда. Базироваться он будет со своей охраной в горном кишлаке Кули, – Вадик ткнул остро заточенным карандашом в маленькое пятнышко на карте.

Я невольно обратил внимание на высоту над уровнем моря… «Только самолётом можно долететь…» – чего-то пришла на ум строка из песни.

– Зовут этого бабая Исмаил Вали. Этнический таджик, закончил Кабульский университет, очень умный и хитрый товарищ. Близок к Масуду и, как говорят, имеет на него некоторое влияние. До сих пор прищемить хвост «Счастливчику» не удавалось никому. По количеству успешных боестолкновений – счёт не в нашу пользу. Между нами. Есть мнение, что если мы выведем из игры этого важного моджахеда, то получим некоторое преимущество в северных провинциях Афганистана, где до сих пор дела у нас идут не очень хорошо. Ахмад Шах жжёт каждый второй конвой с горючкой и боеприпасами с Большой земли. А если наши «старшие братья» ещё сумеют разговорить духа… Считай, что всё в шоколаде! Так что живым, Саша! Живым!

– Желательно или живым? – жёстко спросил я Белого.

– Что ты мне тут яйца… Сам понимаешь, не всё от нашего желания зависит. Разберёшься!

– Понятно. А чего бы «старшим братьям» самим? И потом, я надеюсь, усиление будет? Ты же знаешь, сколько у меня бойцов, – начал я забрасывать Белого вопросами. – А третий-то кто? Американец? ЦРУшник явно!

– У ГРУшников работы хватает, нам поручили. Хотя, честно говоря, думаю, по горам скакать просто элите неохота. По поводу американца… тьфу, чёрт! С языка снял! – замахал на меня руками Вадька. – Короче, не твоего ума дело! – сделал страшное лицо начальник. – Теперь об усилении. Усиление будет… в коридоре уже должно сидеть твоё усиление.

Белый дотянулся до телефона и, дослушав доклад дежурного, сказал:

– Лейтенант, Платонова ко мне в кабинет.