Истинная вера. Королевство Вансланд

ГЛАВА 1. Ярмарка невест

Амелина Гисбах с тревогой смотрела по сторонам, надеясь отыскать родных. Потеряться в такой толпе немудрено. На Весенние балы, возобновленные после десятилетнего перерыва, собрался весь цвет вансландского дворянства. Яблоку упасть негде. Благодушные победители, в интонациях и жестах которых скользило снисхождение. Тихие и немногословные проигравшие, потерявшие земли, богатства, наследников. Сегодня был официальный день примирения сторон.

Начало войны Амелина помнила смутно. Ей было всего девять, и большую часть времени она проводила в стенах отдаленного монастыря, проходя обучение. В провинцию Вольфсланд, где проживало семейство барона Гисбаха, новости приходили с большим опозданием.

После убийства короля Эрхарда вялотекущая борьба между Ковеном магов и союзом военно-религиозных орденов превратилась в пожар войны, быстро распространившийся на все Королевство. Орденцам не нравился наследный принц. Молодой, упрямый, обладающий огромной магической мощью, которую едва умел контролировать. Маг на троне дал бы Ковену слишком большое преимущество. Порочащие слухи о принце начали распускать, едва его дар стал очевиден. Из маленького мальчика последовательно слепили кровожадного Монстра, пугая им перед сном непослушных ребятишек. Но, несмотря на козни недоброжелателей, Эдвард выжил и в течение десяти лет отважно боролся за трон.

По легенде, лишь прямой потомок династии Эрдрайх мог наследовать престол Вансланда. В противном случае стране прочили многочисленные беды и потрясения. Так и вышло. За десять лет Вансланд пришел в упадок. Цвет дворянства заметно поредел и обеднел. Простой люд и вовсе стоял на грани выживания, терзаемый неподъемными налогами «на войну», неурожаем и разбойниками. Наследник разделил тяготы войны со своим народом. Во многом именно поддержка простых людей и созданный менестрелями образ благородного и справедливого правителя позволили принцу закончить Междоусобицу на своих условиях. Победителем. Его по-прежнему считали Монстром, но Монстром «своим». И, как бы странно это ни звучало, даже гордились.

Эдвард не стал омрачать победу казнями. В этом случае пришлось бы залить кровью всю центральную площадь столицы. И на прилегающие кварталы хватило бы. Он нашел более элегантный выход.

Проигравшей стороне предлагалось смиренно явиться на бал и, как привозят на случку породистых кобыл, выставить перед победителями собственных дочерей. Чтобы тех разобрали согласно титулам, богатству и личным предпочтениям. Династические браки, заключенные не только без согласия невесты, но и без желания ее родных – что может быть более цинично?

Молодых людей, конечно, тоже звали, да вот только юношей брачного возраста среди адептов религиозных орденов осталось немного. Магия, как правило, одерживала верх над обычным, даже самым продвинутым оружием. Хотя рыцари «Праведного пути» являлись достойными противниками даже для Этеров.

Амелина понимала резоны наследника и даже могла бы их одобрить, если бы не одно «но». Ее саму привезли на эти, с позволения сказать, смотрины в качестве той самой кобылки! И ладно бы только ее. Младшей сестре Амелины Розмари едва минуло шестнадцать. Девушке было дурно от одной лишь мысли, что ее юную, восторженную, романтичную сестру будут рассматривать, словно товар.

Амелина не понимала, за что они удостоились столь «высокой чести». Баронство Гисбах не могло похвастаться доходом или удачным расположением. Крохотный по меркам Королевства замок на невысоком холме посреди леса. Несколько деревень. Гористая местность. Поля не отличались плодородием, поэтому их использовали для выпаса скота. Основными занятиями жителей баронства были охота и животноводство.

Много лет назад, еще до рождения Амелины, герцогство, на территории которого находились владения отца, принадлежало первому советнику короля Эрхарда лорду Цвиттеру. Рауль Цвиттер был магистром ордена «Истиной веры», почитающего верховного бога Вансланда – Всемилостивого. Орден прославлял милосердие, человеколюбие и силу знаний, способных творить чудеса не хуже магии. Адепты изучали историю, древние языки, медицину и считались самыми образованными людьми Королевства.

Сложно сказать, когда все изменилось, и внутри мирного ордена начали зреть революционные настроения. Однако, уверовав в то, что Эдвард действительно Монстр и погубит страну, лорд Цвиттер с группой радикально настроенных молодых людей совершил покушение на юного принца.

Мальчику чудом удалось спастись, но его наставница, леди Фламм, была убита. Цвиттера прилюдно казнили. Прочие участники покушения, признанные обманутыми, получили менее строгие наказания, а орден «Истиной веры» впал в немилость.

Место магистра заняла деятельная дама средних лет по имени Беата Демут. Ей удалось примирить орден с королем, успокоить радикально настроенную молодежь и ввести ряд рекомендаций и ограничений для адептов, чтобы избежать проблем в будущем.

В разразившейся после гибели короля Междоусобице последователи «Истинной веры» участия не принимали. Они оказывали медицинскую помощь всем нуждающимся и призывали стороны к переговорам. По мнению Амелины, подобная позиция не являлась преступлением, и ей с сестрой на этой ярмарке невест было совсем не место.

– Амелина, вот ты где! – от неожиданности девушка вздрогнула, но уже через мгновение, узнав в приближающемся мужчине отца, облегченно вздохнула.

– Отец, – ответила Амелина, хватаясь за протянутую руку. – Как хорошо, что ты меня отыскал!

Барон вздохнул, внимательно рассматривая лицо дочери.

– Где твои очки, позволь спросить? Не удивлен, что ты потеряла нас из виду. С твоим-то зрением! Что за беспечность, дочь? Надеюсь, это не из-за слов Розмари, что они не подходят к наряду? Если так, немедленно выкинь из головы подобные глупости! В конце концов, тебе внимание местных женихов ни к чему!

– Очки тут, – Амелина похлопала по карману, скрывающемуся в складках платья. – Боюсь, что с моей внешностью шансов в любом случае нет. Но мне и правда не хотелось огорчать Рози.

– Ей тоже не стоит думать о глупостях, – вздохнул отец. – Розмари достаточно миловидна и приветлива, чтобы отыскать подходящего жениха. Даже несмотря на скромное приданое. Только ей об этом думать рано. Что до тебя, Амелина, я верю, что ты сможешь добиться многого. Всемилостивый видит все. И замужество – не единственный путь. Ты – моя гордость, дочь, плевать я хотел на чье-то мнение о твоей внешности.

Амелина кивнула. Замуж не то чтобы совсем не хотелось, просто не верилось, что для нее брак, подобный браку родителей, возможен. Амелина выросла в семье, где отец искренне любил и уважал мать, и та отвечала ему взаимностью. Соглашаться на меньшее было бы глупо. Да и карьера прельщала куда сильнее романтических мечтаний.

Адепты «Истиной веры», как и маги, поощряли женский труд и образование при наличии способностей, а способностями Всемилостивый девушку не обделил. Читать она научилась едва ли не раньше, чем ходить. К семи годам говорила на основных языках Королевства и континентальном, в двенадцать свободно переводила летописи с древнейшего. Кроме того, Амелина увлекалась медициной и каждое лето проводила в расположенном по соседству монастыре, постигая основы траволечения и заговоров, которые ей удавались особенно хорошо. Завистники поговаривали, что все дело в скрытом магическом таланте, доставшемся от дальней родни, однако отец был уверен – в лечении страждущих его дочери помогает лишь сила веры и крепость духа.

– Ты ведь понимаешь, что со временем, при должном усердии, сможешь занять место магистра «Истиной веры»? – продолжил барон. – Я уверен, госпожа Беата видит преемницей именно тебя. Но для этого надо действительно много трудиться.

– Да, отец, – согласилась Амелина. – Именно поэтому я и решила уже осенью принести обет безбрачия. Хочу, чтобы ничего не отвлекало от служения. И не очень понимаю, почему мы тут. Если Рози еще рано думать о замужестве, а мне – и вовсе бессмысленно.

– К сожалению, – барон нахмурился, – от нашего желания тут мало что зависит. Кто я, чтобы перечить принцу? Так, мелкая сошка.

– Отец… – Амелина попыталась возразить, однако в таком шуме говорить было сложно, и тот, махнув рукой, потащил дочь в бальную залу, где уже начинались танцы.

Бальная зала Королевского замка Леофельс оказалась больше, чем Амелина могла себе представить. Она с легкостью вмещала несколько сотен человек, оставляя достаточно простора для танцев и прогулок. Принц Эдвард вернулся в родовое гнездо всего несколько месяцев назад и, скорее всего, еще просто не успел наполнить его мебелью и декором: от прежней роскоши хозяйничавшие тут мародеры мало что оставили. Но, несмотря на спешку, к балу готовились с выдумкой. Нарочитая скромность убранства словно кричала: «Не время шиковать!» Хотя поговаривали, что принц по характеру непритязателен и достаточно аскетичен. Стараясь не отпускать руку отца, который ловко лавировал между группками гостей в сторону матери, Амелина подумала, что в этом их вкусы с Эдвардом, пожалуй, совпадают.

Повсюду горели огни, заставляя забыть о спустившемся на город сумраке. Амелина начинала жалеть, что не захватила с собой никакой книги. Вполне можно было бы занять одно из мест у стены, предназначенных для почтенных матрон, и посвятить эти несколько часов чтению. Попробовать точно стоило. Музыканты уже начали играть незамысловатую мелодию, а пары выстроились в круг, предвкушая долгожданные танцы.

Увидев мужа и старшую дочь, баронесса Гисбах растерянно развела руками и, кинув неуверенный взгляд на стоящего рядом мужчину, произнесла:

– Кристиан, Розмари пропала! Она была тут со мной, но…

– Час от часу не легче! – недовольно проворчал барон Гисбах, протягивая руку собеседнику жены. – Приветствую, Пауль.

Амелина поспешно достала футляр и надела очки.

– Господин Шлонце? – охнула она, поспешно поклонившись.

– Лина, девочка моя, – в ответ Пауль Шлонце благодушно улыбнулся, неловко приобняв Амелину за плечи. – Рад видеть тебя! Выглядишь чудесно.

Встретить на королевском балу приора «Истинной веры» оказалось большой неожиданностью: поверенного госпожи Беаты вряд ли интересовали танцы. Своих детей, которых могли обязать явиться на «смотрины» господин Шлонце не имел, поэтому визит мог быть связан исключительно с делами ордена.

Пауль Шлонце – немолодой, но еще и не старый мужчина чуть за пятьдесят, с суровыми густыми бровями, нависающими над глазницами, как два вороньих крыла, с внушительным, чуть горбатым носом и темными вьющимися волосами, уже тронутыми сединой. Его прямой взгляд с лукавым прищуром и теплая улыбка источали мудрость и спокойствие, вселяли уверенность. Амелина знала господина Шлонце с самого рождения. Он был близким другом семьи и одним из ее любимых наставников.

Пауль Шлонце происходил из знатного рода и являлся младшим сыном графа Тругберга. Наследником титула, земель и большей части внушительного состояния являлся старший брат господина Шлонце, но это его, казалось, абсолютно не заботило. Будучи идеалистом, Пауль с юных лет грезил служением людям и, получив прекрасное образование, нашел себя в рядах адептов «Истинной веры», быстро взлетев по карьерной лестнице. Госпожа Беата очень ценила своего заместителя: доверяла самые важные дела.

– Господин Шлонце…

– Брось, девочка, – тепло улыбнулся Пауль. – Разве не я нянчил тебя с малолетства? Не я подарил тебе первую книгу с заветами Всемилостивого? «Истинная вера» не приемлет условностей. Даже под сводами королевского замка. Ты смело можешь называть меня дядюшкой. Как обычно.

Амелина смутилась. Обстановка не казалась ей подходящей для фривольного обращения к одному из первых лиц ордена. Но перечить не решилась.

– Неожиданная встреча, дядюшка, – поклонилась она. – Рада видеть вас.

– Да, – засмеялся господин Шлонце, благодушно откидывая голову назад. – Я и сам не ожидал. Но долг потребовал моего присутствия тут. А вы с Розмари неужели сговорились? Решили улизнуть от родителей и самостоятельно поискать женихов? – он заговорчески подмигнул.

Амелина смущенно покачала головой. Она вовсе не планировала теряться. А вот непоседа Розмари вполне могла улизнуть из-под материнской опеки, чтобы как следует изучить королевский замок и поближе познакомится с его обитателями. Взгляд девушки переместился в сторону трона, на котором восседал принц. Сестру определенно стоило искать где-то в той стороне.

– Ждите меня здесь! – приказал барон жене и Амелине. – Пауль, поможешь?

– Конечно!

Они незамедлительно удалились, вполголоса обсуждая неразумных девиц, за которыми нужен глаз на глаз. Амелина поджала губы. В «Истинной вере», где магистром являлась женщина, подобные речи не поощрялись. Но некоторые адепты, воспитанные в строгих патриархальных традициях, позволяли себе вольности при обсуждении женского ума, называя это безобидными шутками. Почему-то было не смешно.

Танцы уже начались. Народ расступился, освобождая больше пространства для желающих размять ноги. Звуки музыки перекрывали шум толпы. Играли лютни, пели флейты, барабаны весело отбивали ритм, заставляя пары в кругу двигаться быстрее и смеяться громче. Амелина отметила, что никто из присутствующих не выглядит несчастным. Скорее наоборот. Девушки смущенно краснели, ловя на себе робкие взгляды молодых рыцарей, а те на все лады старались услужить приглянувшимся красавицам и членам их семей. Вчерашние противники вели неспешные беседы на нейтральные темы: засеяны ли поля, как взошли озимые и богатый ли ожидается приплод.

«Словно войны не было вовсе», – не без ехидства подумала Амелина.

Единственное, что бросалось в глаза – равные общались с равными. Герцоги не стремились в общество графов, графы уводили дочерей подальше от молодых баронов, бароны сторонились простых рыцарей.

– Миледи? – от неожиданного обращения Амелина вздрогнула и обернулась.

Над ней возвышался статный мужчина в богатом платье с отличительным знаком мага, небрежно висящем на поясе. Такие знаки носила магическая гвардия – Этеры. Незнакомец оказался необычайно высоким и плечистым, длинные волосы цвета темного каштана, собранные в косу, перехватывала атласная лента, а его карие глаза внимательно изучали Амелину и будто вводили в состояние транса. Красивый. Красота эта хоть и была «дикой», несомненно, привлекала внимание многих дам. Мужественный подбородок, высокие скулы, смуглая кожа. А улыбка… от такой даже у ледяной статуи сердце растает. Амелина нервно сглотнула, не в силах отвести от мага взгляд.

– Лина, я так рада!

Игра в гляделки прекратилась, когда у нее на шее повисла заплаканная Розмари.

– Рози, ты где была? – Амелина обняла сестру. – И что, что случилось? Это вы довели Розмари до слез?!

Одна лишь мысль о том, что сестру посмели обидеть, заставила ее позабыть, как еще минуту назад она любовалась молодым магом.

– Отвечайте, ну!

Розмари яростно затрясла головой.

– Нет же, Лина! Натаниэль, напротив, спас меня. Понимаешь?

Амелина не понимала. Она огляделась в поисках отца или матери, но, к сожалению, барон еще не вернулся, а баронессу вовлекли в разговор местные кумушки, и позвать ее, не привлекая внимания беседующих с ней сплетниц, было невозможно. А давать им повод для пересудов о себе тоже не хотелось.

– Розмари, – наконец решился продолжить знакомство маг. – Позвольте, я объясню. Леди Гисбах, ваша сестра попала в не самую хорошую компанию…

– Ко мне пристал какой-то пьяный наглец! Здоровенный, как шкаф, и такой же неуклюжий. Хотел, чтобы я с ним танцевала, – перебила спутника сестра. – Я его оттолкнула. Он разозлился и сказал, что проучит, как следует. Я так испугалась! Но тут пришел Натаниэль и спас меня…

Розмари тараторила без умолку. И чем дальше она говорила, тем страшнее становилось Амелине.

– Наглец? – она неуверенно посмотрела на мага.

– Граф Бронкхорст, – нехотя признался тот.

От этой новости Амелина едва не взвыла. Граф Бронкхорст – один из влиятельнейших вельмож их герцогства, верный союзник принца, если верить его же собственным пьяным речам. Он получил титул недавно, после смерти отца, но уже успел снискать среди соседей дурную славу.

– Рози, ты толкнула графа?!

– Так он не представился, – Розмари развела руками.

Так получилось, что этот прием стал для Розмари первым выездом в свет, поэтому даже завсегдатаи благородных собраний их герцогства были ей незнакомы. Амелине уже приходилось сопровождать родителей на званые вечера. И это редко доставляло хоть какое-то удовольствие. К сожалению, этого требовал протокол. В конце концов для успешной карьеры следовало знать влиятельных людей Королевства и, по возможности, поддерживать с ними отношения.

– О, Всемилостивый, ты хоть понимаешь, что теперь будет?!

– Ничего не будет, не переживайте, – мужчина, внимательно наблюдавший за диалогом сестер, усмехнулся. – По крайней мере вам опасаться нечего. Вы теперь под моей защитой. Что до графа, то когда он проснется, его ждет неприятный разговор с Эдвардом… – он закашлялся. – С Его Высочеством принцем Эдвардом. О долге, чести и совести. Я позабочусь.

Незнакомец вдруг улыбнулся, и от этой улыбки Амелину буквально бросило в жар. Ей даже показалось, что они когда-то встречались. Она с трудом отвела взгляд: так долго пялиться на мужчину девушке не пристало. Все же этот Натаниэль невероятно красивый и, судя по всему, действительно благородный.

– Благодарю вас за помощь… – Амелина склонила голову и с ужасом поняла, что не знает, как ей обратиться. Уподобляться сестре и фамильярно называть мага по имени не хотелось, он, должно быть, уже и так не лучшего мнения об их воспитании.

– Лорд Райт, чем обязан? – холодный голос отца за спиной вновь заставил вздрогнуть.

Он вернулся один и явно не был счастлив застать дочерей в компании постороннего мужчины.

Лорд Райт? Амелина судорожно копалась в памяти: Натаниэль Райт, первый клинок Королевства, повеса, дуэлянт и друг принца Эдварда. Один из пяти, кому принц действительно доверяет. Всемилостивый, что успела наболтать Розмари?!

– Сэр, – Натаниэль поклонился. – Я всего лишь помог леди Розмари отыскать семью.

– Очень благородно с вашей стороны, – не меняя интонации, ответил барон Гисбах. – Еще какие-то дела?

– Нет-нет, – покачал головой Натаниэль. – Разве что леди Амелина согласится потанцевать со мной.

Заметив полный разочарования взгляд сестры, Амелина натянуто улыбнулась и кивнула.

– Почту за честь, – заверила она, сделав несколько пометок в своем карне.

Поклонившись еще раз, Натаниэль удалился, оставив семейство наедине выяснять отношения.

– Что это было? – строго спросил Кристиан, обращаясь к Амелине.

– Пьяный граф Бронкхорст домогался Рози, – решив не искушать судьбу, сходу пояснила она. – Лорд Райт заступился и помог Розмари отыскать нас.

– Я первая поставила его на место! – влезла в разговор сестра. – Я его толкнула и пнула ногой, – с гордостью заявила она.

Барон Гисбах, побледнев, снова с надеждой посмотрел на Амелину.

– Лорд Райт обещал уладить последствия. Я думаю, приглашение на танец – способ показать, что мы под защитой.

– Натаниэль такой невероятный, – снова защебетала Розмари, с нежностью глядя вслед своему герою. – Он добрый и умный, и веселый, и…

– И первый повеса в Королевстве, – резко оборвал ее Кристиан. – Не желаю слышать от тебя подобных восторгов.

– Но Натаниэль… – запричитала девушка.

– Лорд Райт! – рявкнул барон, заставив дочь замолчать. – Амелина, попроси милорда после танца подойти ко мне. Мне следует извиниться за резкость. Мы действительно ему сильно обязаны. Розмари, не смей больше отходить от матери.

***

С самого начала приема Елена Роан считала минуты до его окончания. Находиться тут было унизительно. Ее, дочь графа Роана и внучку герцога Фрая, родословная которого уходила корнями еще в эльфийские времена, выставлять на прилавок подобно крынке со сметаной! На радость местным «котам». Может рыцари «Праведного пути» и сложили оружие, но не отказались от своих веры и убеждений! Справедливый тому свидетель! А то, что пришлось сделать шаг назад – всего лишь тактика. Они еще покажут этим выскочкам-магам, что такое истинная доблесть.

Становиться трофеем для одного из «победителей» Елена не собиралась. Если бы отец знал, что деду взбредет в голову посетить эти проклятые Весенние балы, он давно бы забрал ее домой. Но, видимо, гонец с письмом не успел вовремя, и Елене пришлось присоединиться к делегации ордена «Праведный путь».

В резоны деда она не вникала. Девиц в «Праведном пути» не посвящали в политические дела, считая, что женский ум недостаточно остер, чтобы разобраться хоть в чем-то значимом. Да Елена и не стремилась. Ей всегда казалось, что юлить, прогибаться и искать компромиссы, как это делают политики – удел слабаков. Все решает честная битва. Сегодня маги оказались на каплю сильнее, но кто знает, чью удачу завтра будет прославлять победный рог. Не зря Справедливого почитают, как покровителя воинов. Он своих детей не оставит.

– А вот принцу я бы сдалась в плен, – хихикнула одна из девиц рядом.

Дед определил Елену в компанию дочерей и внучек своих вассалов, пока сам перемещался по залу и решал «важные вопросы». Все бы ничего, но эти глупые курицы беспрестанно кудахтали, пытаясь втянуть ее в свои никчемные разговоры.

– Старшему или младшему? – томно вздохнула товарка первой девицы, стреляя глазками в сторону трона.

– Наследному, дорогуша. Наследному! – девушки вокруг захихикали удачной шутке. – Зачем мне безродный приемыш, усыновленный королем из жалости? А Эдвард, хоть и богомерзкий колдун, родословную от светлых эльфов ведет! А ты что скажешь, Елена?

Елена вздрогнула. Дочь графа Штайна никогда ей не нравилась: неприятная девица с глазами навыкате, жидкой косой и толстыми, как колбаски, пальцами. Она постоянно стремилась схватить собеседника влажными ладонями и удерживала, пока не выскажет все свои бредни. Елена часто сталкивалась с девицей Штайн на приемах, и та все время пыталась завести подобие дружбы. Безуспешно. Дружить Елена не умела. А глядя на такой сомнительный объект, не особенно-то и хотела учиться. Двуличная змея, готовая сплетничать и поливать помоями любого, кто оступился. Вот и сейчас выделилась. Эдвард – враг, хоть и принц. А она уже мечтает ему постель греть. Беспринципная дрянь. Хотя, если подумать, то Весенние балы, возможно, ее единственный шанс найти себе хоть какого-то мужа. И не этой страхолюдине косо на младшего принца смотреть. Он и знатнее, что бы там ни говорили завистники, и бесконечно хорош собой. Врагов не стоит недооценивать.

– Быть игрушкой в руках врага? – равнодушно процедила она, глядя прямо перед собой. – Увольте.

– Тогда кого ты так пристально рассматриваешь? – усмехнулась Штайн, кивнув в сторону высокого блондина.

Елена вовсе не рассматривала мужчину, как могло показаться, она просто думала о своем, не концентрируя взгляд на чем-то. Тут куда не поверни голову – обязательно уткнешься в сторонника принца. Этот, видимо, тоже был из магов – поэтому в глазах Штайн и загорелся недобрый огонек.

– Хорошенький, – одобрила одна из девиц. – У Елены всегда был замечательный вкус.

– Ну, если признак хорошего вкуса – беззастенчиво пялиться на богомерзкого некроманта, то несомненно. Вкус идеальный, – елейным голосом пропела Штайн. – Тебя такое привлекает, Елена?

Елена отшатнулась, скривившись. Нет, блондин действительно симпатичный. Да, торчащие в разные стороны слегка вьющиеся волосы вызывали желание дать адресок хорошего брадобрея, зато глаза чистого василькового цвета завораживали глубиной. Даже на таком расстоянии. Высокий лоб, правильные черты лица без изъянов и броской смазливости. Благородная красота. Жаль досталась подзаборному принцеву щенку.

Елена узнала мужчину. На него в начале приема указал дед, требуя держаться подальше. Некромантов боялись все. Адепты же «Праведного пути» не боялись, они видели своей задачей и миссией их полное уничтожение.

Но некромантия – половина беды. Лорд Джерард Блендверк попал в ближний круг случайно. Поговаривали, он не то что дворянином не являлся, а и вовсе сын деревенской потаскухи, обслуживающей солдатские казармы. Магического образования Блендверк не имел и знак мага-некроманта в виде мертвой головы носил незаконно, украв у какого-то незадачливого собрата. А диплом Академии магии ему пожаловали исключительно благодаря принцу. Понятное дело, что все эти «экзамены» – профанация и не более того. Что до манер, они отсутствовали вовсе. Лорд Блендверк славился острым как бритва языком и умением оскорблять одним взглядом любого, независимо от пола, титула или возраста. Сейчас он с мерзкой усмешкой смотрел на Елену, вопросительно изогнув бровь. Словно намекая на что-то непристойное.

– Не помню, чтобы я рассуждала, перед кем из врагов выгоднее раздвинуть ноги, – прошипела Елена. – Впрочем, каждый судит по себе. Оставайтесь с вашими фантазиями. Я прогуляюсь. Тут воздух какой-то затхлый.

Она резко развернулась и направилась в сторону стола с напитками. Горло действительно пересохло, что в такой духоте немудрено. На самом деле Елена рисковала. Девице не следовало одной передвигаться по залу в скоплении стольких незнакомцев и тем более обращаться к виночерпию. Это задача кавалеров. Но что поделаешь, если никого подходящего рядом не оказалось, а терпеть общество Штайн с подругами стало невыносимо?

Добравшись до стола с яствами, Елена с досадой обнаружила, что добыть вайншорле не получится. Огромная чаша с напитком стояла далеко от края стола, так, что, потянувшись к ней, можно было запачкать длинные рукава платья стоящими с краю закусками. Виночерпия же на месте не оказалось. Вот уж, поистине, «королевский» прием!

– Помочь? – раздался над самым ухом равнодушный голос с приятными мягкими нотками.

– Я… – Елена подняла голову. Возвышающийся над ней лорд Блендверк усмехнулся.

– Вы пить хотели? Я налью, – он ловко зачерпнул ковшом порцию бордового пенного напитка и налил в глиняный стакан с королевским гербом. – Вот.

У Елены похолодело внутри. Даже просто смотреть на некроманта считалось чем-то богомерзким. А уж разговаривать или брать что-то из рук и вовсе. Так ведь можно порчу навести или приворожить. Она достаточно знатна и богата, чтобы стать подходящим «подарком» для кого-то из ближнего круга принца. А этому щенку действительно не помешает брак с благородной девицей, чтобы выправить родословную.

– Тебя я не просила! – Елена сузила глаза, пытаясь выглядеть достаточно грозно. – Грязный щенок! – прошипела она вполголоса, так, что слышать ее мог только Блендверк.

Вместо ответа некромант смерил ее оценивающим взглядом и громко расхохотался. После чего демонстративно сделал большой глоток из стакана. Капельки напитка, оставшиеся в уголках губ, медленно стекали по подбородку, заставив Елену нервно сглотнуть. Пить хотелось невероятно.

– Ну, нет так нет. Зря. Вайншорле сегодня особенно хорош. Такой прохладный, – он облизнулся, снова поднес кубок к губам и замер, дожидаясь реакции.

Елена взбесилась. Подобное издевательство стало последней каплей! Сначала дед тащит ее на этот демонский, никому не нужный бал. Потом глупые курицы пытаются насмехаться, а теперь сын шлюхи возомнил о себе Справедливый знает что! Обида, жажда и злость смешались во взрывной коктейль. Она наотмашь ударила по запястью наглеца, желая выбить из рук проклятый стакан и стереть с мерзкого лица ухмылку.

Реакция некроманта была на высоте. Он ловко отскочил в сторону. Стакан же, совершив немыслимый пируэт, расплескал содержимое по платью девушки, а после с грохотом брякнулся на мраморный пол, разлетевшись на множество черепков.

Елена с ужасом смотрела на расползающиеся по платью бордовые пятна. Какой позор! Теперь Штайн в клочья разорвет ее репутацию, да еще и от деда влетит.

– Мне жаль, – заявил Блендверк, давясь со смеху. – Если пообещаете не распускать руки, попробуем вас спасти.

– Чего?! – взбеленилась Елена.

– Притворитесь, что теряете сознание. Я укутаю вас в плащ и выведу в сад. Там почистим ваше платье. Вариантов не так много, миледи, – он пожал плечами. – Впрочем, можете вернуться к своим подругам и похвастаться новым узором. Думаю, они оценят!

– Вы… ты… отвратительны! – Елене показалось, что она и правда лишается чувств. В груди кольнуло, а перед глазами поплыло. Она зажмурилась, стараясь дышать глубже, и тут же оказалась в тесном кольце рук Блендверка.

– Вот и умница, – он, похоже, решил, что Елена согласилась с его планом и, завернув в плащ, повел девушку к выходу.

Перечить сил не было. Может, это колдовство? Она судорожно приложила ладонь, нащупывая на шее ожерелье – мощный оберег, защищающий от магии. Все на месте.

– Садись, – как только они оставили бальную залу, церемонии закончились: Блендверк стянул с Елены плащ и изучающе начал осматривать несчастное платье. – Делов-то! Сейчас исправим.

– Не смей ко мне прикасаться, – голос Елены задрожал, когда ладони опустившегося на корточки некроманта замерли напротив ее груди.

– И в мыслях не было, – Блендверк закатил глаза. – Меня, кстати, Джерард зовут.

– Да мне плевать, как тебя зовут! – Елена резко вскочила на ноги, Блендверк рефлекторно отпрянул и, потеряв равновесие, сел на землю.

– Красивая, но бешеная, – заявил он вслух, ни капли не смущаясь своим падением. – Я зачаровал платье. На несколько часов хватит, потом пятна начнут проступать.

– Благодарностей не жди! – Елена постаралась взять себя в руки и ответить с достоинством – не стоит демонстрировать испуг перед врагом. Платье действительно казалось абсолютно чистым.

– Не жду, – Блендверк с легкостью встал на ноги. – Как тебя зовут-то, блаженная?

– Не твое дело! – Елена с силой оттолкнула его с дороги и опрометью побежала в сторону залы.

Если бы дед заметил ее в обществе Джерарда Блендверка, монастырем бы она не отделалась. А отец и вовсе мог отречься, лишив любых прав на наследство. Граф Роан не принял проигрыша и все еще надеялся на смену власти. Сейчас он со своими рыцарями ищет союзников для нового переворота и будет жесток с любым, кого заподозрит в предательстве. Даже с дочерью.

Особенно с дочерью.

***

Эдвард обвел усталым взглядом высший свет Вансланда. Бал начался менее двух часов назад, а голова уже раскалывалась от невозможности хоть пару минут побыть в тишине, наедине с собственными мыслями. Гомон сотен людей, музыканты, по недосмотру – или злому умыслу – размещенные у самого трона, мелкие стычки между подвыпившими гостями – все это не давало расслабиться ни на минуту. Но в целом, хвала богам, вечер проходил мирно.

Молодежь активно общалась. Несколько парочек под осуждающие взгляды старшего поколения даже удалились в сад, что давало надежду на успех примирения сторон.

Сам Эдвард держался в стороне от веселья, заняв место наблюдателя. Зато друзья веселились вовсю.

Натаниэль шнырял по бальной зале туда-сюда и, казалось, успел перетанцевать со всеми симпатичными барышнями и вызвать на дуэль добрую четверть кавалеров. Когда Эдвард прямым приказом запретил ему бездумно калечить своих подданных, вся вина которых заключалась лишь в том, что, захмелев от доброго вина и духоты, эти господа забывались во время общения с дамами и позволяли себе вольности, Райт заявил, что в таком случае утром представит своему принцу список гостей, с которыми Эдварду придется провести профилактическую беседу о долге, чести и совести. И вреде пьянства заодно. Зная Натаниэля, угроза вполне реальная.

Кевин Кемпфер чинно вышагивал по периметру, с подозрением посматривая на гостей и пугая их грозным видом. Капитан Этеров был человеком серьезным и не умевшим развлекаться на балах, предпочитая заполнять досуг чтением или тренировками. Вот и сегодня, несмотря на то, что официально за безопасность мероприятия отвечал его заместитель, Кевин решил лично обходить посты и справляться об обстановке. Забавно, что дамы вовсе не чурались сурового капитана. Кокетки, напротив, проявляли интерес, норовя упасть в обморок аккурат на руки мужчины, равнодушно передающего «трофеи» лекарям с рекомендацией вынести в сад, на свежий воздух.

Кого дамы в тот вечер не тревожили вовсе, так это Джерарда Блендверка. Некромантов вообще не слишком-то жаловали, опасаясь порчи и сглаза, но Джерард сам сделал все от него зависящее, чтобы ни одной красавице в страшном сне не привиделось желать его внимания. Лорд Блендверк, несмотря на привлекательную внешность, часто был резок и саркастичен, не стесняясь высмеивать пороки и глупость. Попавший ему на язык рисковал потерять лицо и надолго стать предметом насмешек всего двора. Хотя, если Эдварду не померещилось, некоторое время назад и он в компании некой дамы направлялся в сад. Он предпочитал не думать о плохом заранее, но возможные последствия такой прогулки вызывали легкую оторопь. Сейчас же Джед расхаживал в поисках новых жертв своего острословия. Правда после науськиваний Натаниэля этими жертвами становились те самые господа, которых Райт не успел вызвать на дуэль до прямого запрета принца. Командная работа налицо.

Закария Фламм сегодня исполнял роль радушного хозяина, и Эдвард был ему за это невероятно благодарен. Зак активно приветствовал вновь прибывших, расточал комплименты особо скромным барышням, впервые оказавшимся при дворе, знакомил гостей, которым, по его мнению, было бы интересно пообщаться друг с другом, заботился, чтобы на столах не заканчивались закуски и напитки, подгоняя нерасторопных слуг. Одним словом, за несколько часов Зак успел стать звездой вечера и всеобщим любимцем.

– Скучаешь? – мелодичный голос брата вывел Эдварда из задумчивости. – Сам на это подписался. А я, между прочим, предупреждал.

– Не начинай, – взмолился Эдвард, бросая на Зака страдальческий взгляд. – Расскажи лучше, как все проходит.

– Да неплохо проходит, – пожал плечами Зак, фривольно усевшись на подлокотник трона. – Все веселятся. Нейт, кстати, совсем распоясался. В его карне уже места для танцев не осталось – все расписано поединками.

– И что, кто-то действительно согласился с ним драться? – Эдвард удивленно приподнял бровь. Сам он никогда бы не совершил подобной глупости.

– Ну-у, – неопределенно протянул Зак, легким жестом поправляя свою огненную шевелюру, собранную сегодня в низкий хвост. – Пьяным-то море по колено. Думаю, завтра, когда проспятся, большинство явится с извинениями. Если, конечно, среди них не затесался самоубийца.

Редкий мечник в Королевстве мог похвастаться, что продержался в бою против Натаниэля Райта более минуты. С некоторых пор Кевин ввел такой бой в ряд испытаний, которые проходили кандидаты в Этеры. И, надо сказать, квалификация бойцов с тех пор заметно возросла.

– Так вот, – продолжил Зак, выглядывая приятеля в толпе. – Еще красотки за ним табуном ходят. Глазки строят, нежно вздыхают, а после, не удостоенные должного внимания, горько плачут. Может женим его все же? А? Чтоб не травмировал нежную девичью психику положением локотка, который близок, да не укусишь?

– Зак, не начинай, пожалуйста, – Эдвард вздохнул. – Ты же знаешь…

– Знаю, – согласился он. – Но и ты знаешь, что ему давно пора найти хорошую девушку и остепениться. Пропадает же!

Принц лишь хмуро глянул в ответ. Под этим взглядом Зак насупился и замолчал, но не согласился. По его мнению, Натаниэль катился по наклонной. Бесконечные дуэли, порой по надуманному поводу, пьянки, барышни с сомнительной репутацией – он словно махнул на себя рукой, плывя по течению и не строя планов на будущее. И это в его-то возрасте?! Зак твердо намеревался бороться с таким положением дел по мере своих скромных сил.

– Тогда женись сам! – вновь огорошил он брата очередной гениальной идеей. – А уж Нейт, вдохновленный положительным примером…

– Сразу пойдет топиться? – скептически усмехнулся Эдвард. – Сам женись, если тебе пример нужен. Да еще положительный.

Эдвард ожидал дальнейших препирательств, но на этом брат замолчал, пристально глядя в самый дальний угол залы, где Натаниэль флиртовал с очередной девушкой.

– Ты видишь? – неожиданно нежно, с придыханием спросил он, указывая в сторону Натаниэля.

– Что именно? – на всякий случай уточнил Эдвард.

Сцена, открывшаяся его глазам, была ничем не примечательна. Натаниэль улыбался и мило беседовал с симпатичной, молоденькой, даже слишком молоденькой девушкой. На вид красавице было лет пятнадцать, не больше, ее длинные волнистые волосы пепельного цвета свободно струились по плечам. «Достаточно знатна, да недостаточно богата», – решил Эдвард, оценив простое, но добротное платье девушки. Судя по орнаменту на одежде, семья малышки прибыла из северных земель и скорее всего принадлежит к одному из орденов – на это указывала чрезмерная строгость наряда.

– Девушка… – повторил Зак. – Рядом с Нейтом.

– Ну, симпатичная, только очень уж молодая… – вынес свой вердикт Эдвард.

– Да я не о ребенке говорю! – Зак, недовольный такой недогадливостью, фыркнул. – Ее сестра! Она… она…

Да, действительно, рядом находилась еще одна девица, постарше, одетая более скромно и строго, чем первая. Длинные иссиня-черные волосы, собранные в косу, огибали голову наподобие венца. Осанка оставляла желать лучшего: девушка словно стеснялась своего тела и намеренно сутулилась. Ни ростом, ни статью, ни миловидностью сестры она похвастаться не могла. А очки, за которыми прятались глаза незнакомки, наводили на мысли о строгой гувернантке.

– Почему ты решил, что они – сестры? – Эдвард вскинул бровь.

– У них запах похож, – пожал плечами Зак.

– Ты ведь в курсе, что нюхать гостей – некрасиво, да? – осведомился Эдвард, у которого драконьи повадки брата постоянно вылетали из головы.

На это замечание Зак лишь развел руками – действительно, что он мог сделать со своей природой?

– Позови Нейта, пусть представит меня!

– О боги, Зак, ты весь вечер вполне себе сам представлялся гостям. А тут вдруг оробел?

Подозрение, закравшееся в голову Эдварда в тот момент, когда он вспомнил, что Зак не совсем человек, очень не понравилось принцу. Никогда прежде он не видел, чтобы брат вел себя подобным образом. Неужели своими шутками о женитьбе накаркал?

– А тут – оробел, – согласился Зак, не отрывая взгляда от брюнетки. – Знаешь, я всегда думал: как оно у нас происходит? Но никогда не предполагал, что все настолько просто… знаю, ты не поймешь. Я и сам до конца не понимаю.

– Ты хочешь сказать, что… – Эдвард тяжело вздохнул.

В это мгновение к девушкам подошел рослый мужчина, который был Эдварду хорошо известен.

– Да. Именно это и говорю, – просто ответил Зак, продолжая самым глупым образом улыбаться.

– Ты видишь, кто там с ними?

– Вижу, Эд, вижу. Барон Гисбах собственной персоной. Полагаю, он их отец.

– И что? Все равно хочешь познакомиться?!

Зак грустно улыбнулся и пристально посмотрел на Эдварда.

– А у меня есть выбор? Зови Нейта!