Источник миров. Ось времен

Глава 12

Это был момент полной дезориентации. Стены камеры, казалось, двигались относительно друг друга в сложном взаимодействии, как великолепная, отлаженная и хорошо организованная машина. Когда Сойер упал на пол камеры, он увидел, что Клей вытолкнуло из камеры движущимися стенами. Это была ловушка. Когда он вскочил на ноги и бросился к стене в отчаянной, но тщетной попытке вырваться, он увидел лицо в маске Затри, прижавшееся к стеклу с той стороны, услышал его голос, мягкий и чистый…

— Прости меня, юноша, — сказал он. — Я пришел сюда, чтобы самому занять место. Но лучше если там окажешься ты, так как для тебя не обязательно все кончится смертью. У тебя есть шанс. А для любого другого… — он обреченно махнул рукой.

Клей упала на колени возле Затри. Дед осторожно и нежно поднял ее. Сойер смотрел на них сквозь переменчивые узоры на стекле. Они уже начали гипнотически действовать на него, так что он даже не мог сфокусировать свой взгляд на них. Сон уже затуманивал его мозг. Он постучал по стеклу.

— Быстрее! — крикнул он — Я засыпаю. Если тебе есть что сказать, говори. Или это просто убийство.

— Закрой глаза, — сказал Затри. — Не смотри на стены, пока я говорю. Нет, это не убийство. Ведь если ты умрешь, умрем и мы тоже. Но у тебя есть шанс спастись, спасая всех нас. Может быть, и весь народ. Если бы у меня был хоть малейший шанс, я пошел бы в камеру сам. Но только у тебя есть амулет -передатчик. Только ты один сможешь сопротивляться гипнозу, когда настанет высший момент Церемонии. Только ты.

Он взглянул на Альпера, который смотрел на все это, ничего не понимая. Затри слегка дернул веревку.

— Как твоя жизнь в его руках, так его жизнь — в моих. И я не пожалею ничьей жизни, даже своей собственной, лишь бы достичь цели, к которой я стремлюсь. Если бы Альпер согласился избавить тебя от передатчика и вмонтировать его в меня, я поменялся бы с тобой местами. Но он не сделает этого. Итак, тебе придется идти на Церемонию, как жертве, но не беззащитной. У тебя есть передатчик! У тебя есть Огненная Птица! У тебя есть такой шанс, какого не может быть ни у кого.

Вот моя цель: сбросить иго Изиеров и освободить свой народ. Я знаю, что наше дело для тебя чуждо, но я не могу щадить ни тебя, ни себя. Я должен сделать все, что могу, чтобы достичь своей цели. Теперь слушай меня, потому что времени у нас мало. Ведь в любой момент ты можешь попасть на Церемонию.

Сойер, внимательно слушавший старика с закрытыми глазами, услышал тревожный шепот Клей. Он открыл глаза и сквозь переливающуюся всеми цветами стену увидел, как девушка подняла голову и изумленно осматривалась вокруг себя. Затри мягко встряхнул ее.

— Ты попадешь на Церемонию, — продолжал он, — но не беспомощным. Не загипнотизированным, не слепо повинующимся им. Каждый раз, как только ты почувствуешь, что начинаешь терять волю, ты можешь попросить Альпера слегка, еле-еле, тронуть кнопку передатчика. Я все объясню ему. Так что малейший звук в твоем мозгу будет достаточным, чтобы разрушить гипноз.

Что происходит на Церемонии, никто не знает, но известно, что жертву, прежде чем скормить Огненным Птицам, необходимо загипнотизировать. Но еще до того, как дело дойдет до тебя, вмешаются мои Хомы. Может быть, они спасут тебя. У нас есть взрывчатка. Я надеюсь взорвать стену Замка, чтобы туда ворвались Селли. Таков мой план. Если он сработает, ты спасен.

Перед концом Церемонии башни Замка начнут светиться, и все дикари соберутся возле его стен. Может, нам удастся взорвать стену самого Зала Миров и натравить Селли на Изиеров. И тогда начнется драка.

Глаза старика заблестели в отверстиях маски.

— Тогда у Изиеров не останется выбора — им придется применить свое последнее оружие. Я, надеюсь, что Селли возьмут верх над Изиерами. Но если этого не произойдет, у нас останется последняя возможность. И все зависит от тебя.

Он замолчал в нерешительности.

— Ты слышишь меня? — спросил он. — Открой глаза на минутку. Я хочу убедиться, что ты еще в своем уме. Да, да. Слушай. Если ты поймешь, что побеждают Изиеры, тогда сам выбирай момент. Когда ты решишь, что пора, прорывайся к Источнику. Ты должен бросить туда Огненную Птицу.

Сойер в первый раз решил что-то сказать

— Но… Альпер говорил…

— Альпер прав. Это большая опасность. Но бессмертие Изиеров зависит от Источника. Мы не можем убивать их. Но… Я полагаю, что мы можем уничтожить сам Источник. Конечно, это может погубить весь город. Это может взорвать весь Верхний Мир, Хомад. Но…

Затри хихикнул.

— Если победят Изиеры, мы все погибнем. Лучше погибнуть в бою, нежели как беспомощная жертва. Лучше погибнуть, уничтожив целую расу богов, чем погибнуть одному. Лучше погибнуть, зная, что после тебя останутся свободные люди, которые вечно будут благодарны тебе за то, что ты сделал для них.

Затри замолчал, с трудом дыша сквозь отверстия маски. Наконец, он сказал:

— У нас мало времени. Лучше будет, если ты не упомянешь о последнем плане, я имею в виду Огненную Птицу. Если он поймет, что Птица для него, то есть для Альпера, потеряна, он может отказаться помогать нам. Просто скажи Альперу, что он должен делать.

Он кашлянул.

— Взгляни на меня, юноша, — сказал Затри. — Только на секунду открой глаза. Я не прошу прощения у тебя, но я должен сказать, что я сделал то, что должен был сделать. Если умрешь ты, умрем все мы. Если ты победишь, победим мы. Мне очень хотелось сделать это самому. Ты веришь мне?

Сойер встретился с ним глазами сквозь переливающиеся радугой стекла.

— Я тебе верю. Я не говорю сейчас о прощении. Если мне удастся выбраться живым, тогда мы поговорим о том, что ты сделал. Но я тебе верю.

Он повернулся к Альперу.

— Альпер, я… — он посмотрел на Альпера. — Альпер, разбуди его, Затри!

Альпер безвольно прислонился к стеклянной стене, глядя расширенными глазами на игру света в стекле. Он уже был под гипнозом. Затри сильно встряхнул его, чтобы разбудить. Клей сонно смотрела на них. Сойер звал Альпера, все же не рискуя крикнуть громко:

— Альпер! Альпер! Ты слышишь меня? Альпер, проснись!

— Я не сплю, — внезапно сказал Альпер, вырываясь из рук Затри. — Со мной все в порядке. Но… Сойер? Ты видишь? Ты понимаешь, куда попал?

Сойер не смотрел. После своего первого ощущения бесконечности, которая таилась в этих сполохах цветного пламени, он больше не хотел смотреть. Да и времени не было.

— Слушай меня, — сказал он. — Если ты хочешь получить Огненную Птицу, ты сделаешь, что я скажу. Альпер, ты слышишь меня?

— Да, да, — рассеянно сказал Альпер. — Что ты хочешь сказать?

Сойер быстро пересказал ему весь разговор с Затри, умолчав об Огненной Птице. Но Альпер что-то бормотал про себя.

— Сердце атома, — говорил он. — Танец атома. Электроны… на семи оболочках. И огненные круги в камере, где везде электроны! Сойер, ты понимаешь, что это? Я и раньше предполагал это, а сейчас полностью убедился, что…

Сойер смотрел на Альпера сквозь цветное стекло, не совсем понимая, что с ним.

Что случилось? Что с его глазами?

Стеклянные стены вдруг начали вибрировать. Фигура Альпера стала расплываться. И голос тоже стал вибрировать, как будто и звуковые волны и световые волны модулировались с вибрацией стен.

— Это циклотрон! — сказал Альпер. — Космотрон, синхротрон, все, что ты хочешь…

Что-то внутри него создает силы, которые разгоняют электроны в камере. Планетарный циклотрон! Где-то здесь находится аппаратура, фокусирующая пучок высокоэнергетических лучей. Ты видишь эти зеленые лучи? Сойер, ты видишь?

И голос, и лицо Альпера размывались все больше. Размывалось все: и тревожные глаза Затри в отверстиях маски Изиера, и поднимающаяся фигура Клей. Вибрация была такой, что заставляла дрожать все молекулы в его теле. Движущиеся тела-цвета на стекле вдруг двинулись на него, проникая в самый центр его мозга. И последними остатками своего сознания Сойер стал молить Альпера о помощи…

И вот в его мозгу послышался шепот, который становился все громче. Прерывистый ток крови в жилах казался ему рычанием льва…

Сойер, с трудом сохраняя сознание, крикнул в золотой туман, поглощающий его:

— Хватит, Альпер, хватит! — и рычание льва стало затихать, превращаясь в еле заметный шепот, который проникал в его плоть и кости, заполняя артерии и вены, но сохраняя его разум живым и светлым.

Вокруг него больше не было стеклянных стен. Он находился внутри цветного шара, он стал его центром. Стены шара вращались вокруг него, и их вращение увлекало за собой мозг Сойера, погружало его в сладостное забвение. И только шепот в мозгу не давал Сойеру подчиниться этому вращению, позволяя остаться в сознании.

Он понял, что говорил Альпер до того, как вращение стен скрыло его от взора Сойера. Атомы. Танец атомов. Циклотрон. Стеклянные стены — электронные оболочки. А он сам — ядро, вокруг которого крутятся эти электроны, захватывая и его.

Где-то высоко, в золотом небе, на золотых тронах сидели Изиеры. Они были так высоко, что казались не больше кукол. Они плыли в необъятном пространстве, пока не замкнули круг, в центре которого находился он. Но круг настолько большой, что сознание Сойера отказалось воспринимать его. Он тщетно пытался вернуться в реальность, изгнать из своего мозга это потрясающую душу видение. Ему оставалось только смотреть.

Вокруг него сидели на золотых тронах торжественные ангелы. Они смотрели на него, и их тени висели в воздухе, не поддерживаемые ничем. Они плыли в золотом тумане, но возле их ног изредка поблескивало что-то. Может, невидимый помост, на котором стоят их троны? Помост из стекла!

Ангелы были не на всех тронах. Многие из тронов были пусты. Где же остальные? Дерутся на улицах? Нет. Сейчас здесь занята треть всех тронов. Может, остальные — это те, кто испарился, когда, израсходовав всю свою энергию, отправились в таинственное путешествие, откуда возвращались, снова восполнив запасы энергии.

В центре круга находился шар, такой яркий, что Сойер даже не мог смотреть на него. Он находился между двумя высокими фигурами, которые смотрели друг на друга, и между ними вспыхивали зеленые молнии. Но он не мог сейчас сфокусировать свой взгляд. Потому что теперь он сам кружился, кружился по широкой орбите. Где-то глубоко под собой он видел головы, увенчанные стеклянными коронами. На лицах — две маски: одна слепая, без выражения смотрящая назад пустыми глазницами, а другая живая, улыбающаяся, смотрящая вперед. Сойер подумал, что одна из масок смотрит в прошлое, другая — в будущее.

Теперь он уже кружился по спирали, спускаясь все ниже и ниже. Вот он уже находится ниже уровня тронов, где сидели ангелы, и спускается еще ниже, вглубь, туда, где кружился золотой туман нижнего неба. Посмотрев вверх, он увидел золотые троны снизу. Они стояли на твердых площадках. Сойер видел ноги Изиеров, бесчисленное количество ног, уходящих в бесконечность, в ничто.

Теперь он пролетал уже где-то сбоку от них. Это была самая удаленная точка орбиты. Сойер увидел, что троны стоят на золотой туманности, окружают ослепительно сияющий в центре шар. Он не мог смотреть на этот шар, глаза его не выдерживали такого света.

Из светящегося шара выскакивали языки пламени, которые скрещивались, перехлестывались между собой, сворачивались в невообразимые спирали.

Он был не один в своем полете через золотое пространство, наполненное золотыми копьями света. Другие светящиеся точки кружились по своим орбитам вокруг созвездия богов. Это были коленопреклоненные человеческие фигуры, заключенные в шестиугольные камеры. Они были неподвижными в своем стремительном движении по орбитам вокруг ослепительного солнца. Сойер не смог сосчитать их — так их было много. Но он вспомнил, что говорил Альпер, и, защитив глаза ладонью, сосчитал орбиты. Семь.

Семь орбит, по которым бесчисленные электроны вращаются вокруг ослепительного ядра, на которое невозможно смотреть.

И ядро становилось все ярче. Когда Сойер взглянул на него сквозь ресницы, он увидел, как одна из коленопреклоненных фигур, затянутая неведомой силой, нырнула в самый центр шара. На мгновение темный силуэт мелькнул на ослепительно ярком фоне и затем исчез в самом центре, между двумя Изиерами, которые стояли, глядя друг на друга сквозь шар. Сильная вспышка обожгла глаза Сойера.

И вновь между Изиерами стали проскальзывать зеленые молнии.

Клиффорд напрасно пытался привести свои мысли в относительный порядок. Слишком многое случилось, слишком многое он увидел. И все, что он увидел, не поддавалось пониманию. Непрерывное кружение по орбите действовало на него гипнотически, но слабое гудение в мозгу помогало ему держать сознание ясным.

— Чуть больше, Альпер, — сказал он, и голос его зарокотал в ушах, многократно отраженный стенами камеры. Он подумал о диске в руке Альпера, из которого слышался его голос.

— Немного… Вот так хорошо.

Шум в ушах стал сильнее, но размышлять стало легче. Он начал думать, что же происходит с ним, начал подыскивать аналогии, чтобы найти удовлетворительное объяснение.

— Я ось, вокруг которой вращается камера. Я был протоном, когда растолкал все электроны стены и оказался в камере. Но теперь я сам электрон и вращаюсь вокруг огненного ядра. Кто знает, из чего состоит электрон? Никто.

И тут в мозгу его возникла картина — маленькие электроны на своих орбитах, и каждый из них — это шестиугольная камера со скрючившимися в ней неподвижными людьми. Он громадным усилием воли отогнал от себя это видение.

Что это за огненный шар, вокруг которого вертятся электроны? Ядро этого атома имеет семь энергетических оболочек. Атом урана? Вокруг его тяжелого ядра вращаются электроны по семи орбитам. Именно уран высасывали Огненные Птицы с полюса Земли. Так может быть это…

— Источник! — подумал он. — Источник Миров! — он напряг свои глаза, стараясь рассмотреть огненный шар, тщетно пытаясь проникнуть взглядом в это ослепительное сияние и увидеть дальний конец Источника, где он соединяется с Землей.

Но он не мог. Однако, он теперь видел более четко две фигуры, которые стояли друг против друга, разделенные огненным шаром. Фигура в белой мантии и что-то колеблющееся, темное, над чем плавала белая маска.

Богиня. Нете. Нете и Богиня!

Значит, это и есть Открывание, после которого одна из них уйдет отсюда живой и торжествующей, ее же соперница останется здесь, возле Источника. Интересно, — подумал он, — кто может заставить умереть Изиера? Как смерть может победить неумирающего бога?

Электроны мчались по орбитам. Между двумя соперницами пламя ярко вспыхивало, когда жертвы, одна за другой, устремились в центр ослепительного сияющего шара.

И электроны с внешних оболочек заменяют те электроны, которые с внутренней оболочки ныряют в бешеное пламя. Как только один из электронов падает, сразу происходит перераспределение на всех семи оболочках. Они вырывают нас из стены жертв и швыряют в огонь, когда им это нужно. Мы…

Внезапный толчок вышиб все мысли из его головы. Его перебросило ближе к огню. Внутренние орбиты требовали еще электронов, и одним из них оказался Сойер.

— Сейчас, — подумал он, — я нахожусь на шестой оболочке, затем окажусь на пятой. И так, шаг за шагом, он будет падать все ниже, все ближе к огню, пока не рухнет туда вслед за остальными…

Рухнет, чтобы дать энергию двум Богиням, которые хлестали друг друга кнутами из зеленых молний. Что это за оружие? Как они черпают энергию из пылающего Источника?

И как бы для того, чтобы он получил ответ, пламя между Богинями стало меньше, и Сойер мог видеть происходящее более ясно и четко. Один из электронов, который должен был упасть, чуть замешкался над Источником. Может, несчастная жертва от толчка пришла в себя, в то время, как она должна была падать в полном забвении.

Зеленое пламя захирело, погасло. И Сойер одно мгновение видел все не ослепленными глазами. Правда, он боялся заглянуть в самую глубину Источника. Но он хорошо видел двух Изиеров, которые остановились передохнуть перед тем, как продолжить битву.

Огромные, злобные полуприкрытые ресницами глаза Нете, как глаза змеи, горели тем же адским пламенем, что бушевало в Источнике. По ее лицу стекали светящиеся капли пота, на широкой мантии виднелись следы попаданий молний — почерневшие пятна. Она все время покачиваясь из стороны в сторону, как покачивается разозленная змея. Покачивается безостановочно, бесконечно. Она неспособна остановится, так как злоба и страсть к убийству, горящие в ней, убьют ее саму, если она остановится хоть на момент.

И так же покачиваясь, глядя с такой же смертельной злобой, стояла перед ней Богиня. Она была одета в темную мантию, и там, где мантия коснулась зеленой молнии, остались горящие зеленые пятна.

Но с их головами было что-то не то. И он не мог ясно рассмотреть, что это за оружие держат они на уровне груди обеими руками.

И потом он понял, что это. Они сняли маски. И как лица яростно смотрели друг на друга, так их маски с той же яростью извергали злобу на соперницу. Держа маски обеими руками, которые смотрели друг на друга пустыми глазницами, две Богини покачивались из стороны в сторону, выжидая.

Но вот замешкавшаяся жертва нырнула в Источник, и ожидание кончилось.