Трилогия Войны Древних: Источник Вечности

2

«Это недобрый знак, – заключил Ронин. Его ясные зеленые глаза изучали получившееся предсказание. – Любой чародей согласился бы со мной».

– Ты уверен? – спросила Вериса из соседней комнаты. – Ты перепроверил толкование?

Рыжеволосый маг кивнул, а затем нахмурился: эльфийка его, разумеется, не видит. Нужно сказать ей лично. Она имеет на это право. «Молюсь, чтобы ей хватило стойкости это принять».

В темно-синем одеянии, отделанном золотом, Ронин больше походил на политика, чем на чародея, – впрочем, в последние годы ему приходилось уделять дипломатии столько же времени, сколько и магии. Политика давалась Ронину нелегко: он предпочитал решать вопросы сразу, без лишних разговоров. Со своей короткой бородой и густой рыжей гривой он походил на льва – а когда спорил с заносчивыми, привередливыми послами, то и вел себя соответственно облику. Образ человека с характером дополнял сломанный много лет назад нос, который Ронин отказывался вправить.

– Ронин… Ты что-то не договариваешь, да?

Он больше не может держать ее в подвешенном состоянии. Она должна знать правду, какой бы ужасной та ни была.

– Вериса, я сейчас приду.

Отложив гадательные принадлежности, Ронин сделал глубокий вдох, а затем отправился к эльфийке. Однако на пороге спальни он замер. Ронин больше ничего не видел, кроме ее очаровательного узкого лица с прекрасными миндалевидными глазами небесного цвета, вздернутым носиком и соблазнительными губами, будто всегда готовыми изогнуться в улыбке. Лицо обрамляли густые, доходившие до поясницы серебристо-белые волосы. Она могла бы сойти за человека, если бы не длинные заостренные уши, видневшиеся за волосами.

– Так и что же? – спокойно спросила она.

– У нас… У нас будут близнецы.

Вериса просияла и стала еще прекраснее – хотя ему казалось, что быть прекраснее просто невозможно.

– Близнецы! До чего неожиданно! До чего чудесно! А я будто знала!

Лежавшая на деревянной кровати эльфийка сменила позу. Стройная, хорошо сложенная, сейчас она была на сносях. Вместо привычных нагрудника и кожаных доспехов следопыта на ней было свободное серебряное платье, вовсе не скрывавшее беременность.

У нее довольно быстро появился животик, и о близнецах стоило догадаться уже тогда, но Ронин не хотел этого признавать. Они были женаты всего несколько месяцев, когда обнаружилось, что Вериса беременна. Это взволновало обоих: если судить по летописям, браки между людьми и эльфами заключались весьма редко, а упоминаний об успешных родах в таких случаях и вовсе не было.

А теперь оказывается, что они ждут сразу двоих.

– Кажется, ты не понимаешь, Вериса. Близнецы! Близнецы – у мага и эльфа!

Но ее лицо все еще светилось от радости и приятного удивления.

– Любовь моя, у эльфов редко рождаются дети, а уж близнецы – почти никогда! Нашим детям уготована великая судьба!

Ронин не сумел скрыть угрюмое выражение лица.

– Знаю. Это меня и беспокоит…

Они с Верисой отлично знали, что такое «великая судьба». В последние дни войны с Ордой им пришлось участвовать в битве за орочью крепость Грим Батол и сражаться не только с орками, но и с драконами, гоблинами, троллями и другими созданиями. После той битвы они, как послы, вместе ездили по разным королевствам, стараясь напомнить членам Альянса о том, как важно сохранить фракцию. Однако они рисковали жизнью даже тогда, поскольку перемирие, воцарившееся после войны, было весьма хрупким.

А затем неожиданно появился Пылающий Легион.

К тому времени осторожная дружба двух соратников обернулась союзом двух непохожих душ. Сражаясь с кровожадными демонами, маг и эльфийка-следопыт защищали не только родные земли, но и друг друга. Когда один из них думал, что другой погиб, его пронзала невыносимая боль.

Возможно, боль потери поражала их души сильнее обычного из-за того, что все, кого они любили, уже погибли. Плеть разрушила до основания и Даларан, и Кель’Талас; разлагающиеся твари из армии Короля-лича, приспешника Легиона, безжалостно убили тысячи невинных жителей. Были погублены целые города, а что еще хуже – многие жертвы вскоре восстали из мертвых и оказались новыми проклятыми солдатами Плети.

Немногочисленные родственники Ронина погибли еще в начале войны. Его мать умерла много лет назад, а вот отец, брат и два кузена пали в битве за Андорал. Хорошо, что отчаявшиеся защитники, не надеясь на спасение, решили сжечь город: сгоревшие трупы не по силам воскресить даже Плети.

С тех пор как Ронин решил стать магом, он не виделся ни с кем из семьи, даже с отцом. Однако, получив печальную весть, почувствовал странную пустоту в сердце. Пропасть между Ронином и его родней, возникшая во многом из-за пути, который он избрал, в одночасье исчезла. Единственное, что имело значение, – то, что Ронин теперь последний из своего рода. Он остался совсем один.

Маг продолжал чувствовать себя одиноким, пока не понял, что появившиеся у него чувства к храброй эльфийке-следопыту совершенно взаимны.

После того как страшная борьба, наконец, прекратилась, маг и эльфийка выбрали единственно верный для них путь. Несмотря на возражения перепуганных эльфов и мастеров-чародеев, Ронин и Вериса решили, что больше никогда не расстанутся. Они заключили брак и постарались вести обычную жизнь – насколько это было возможно в растерзанном мире.

«Разумеется, – с горечью подумал маг, – нам не суждено было жить в тишине и покое».

Не успел Ронин предложить Верисе помощь, как та уже встала с кровати. Даже будучи на сносях, эльфийка не растеряла проворства.

Она взяла Ронина за плечи.

– Ох уж эти чародеи! Вечно вы видите во всем опасность и несчастье. А я думала, нет никого мрачнее моего народа! Любовь моя, роды пройдут прекрасно, и у нас будут замечательные дети! Мы сделаем для этого все, что в наших силах!

Ронин понимал, что ее слова звучат разумно. Они оба никогда бы не подвергли младенцев опасности. Когда супруги поняли, что Вериса беременна, то тут же оставили попытки восстановить Альянс и поселились в мирной местности, не очень далекой от разрушенного Даларана, но и не слишком близкой к нему. Они жили скромно, но не бедно, и люди из ближайшего городка относились к ним с уважением.

Ронина удивляло, как после стольких пережитых потерь Вериса может оставаться такой уверенной и полной надежд. Если у Ронина после новости о погибшей родне, которую он почти и не знал, появилась дыра в сердце, то у Верисы внутри должна быть бездонная пропасть. Легендарный Кель’Талас, куда более защищенный, чем управляемый магией Даларан, был просто стерт с лица земли. Эльфийские крепости, которые веками оставались нетронутыми, пали в считаные дни, а сами гордые эльфы вмиг оказались в рядах Плети, будто обычные люди. Среди этих эльфов были члены клана Верисы… и ее ближайшие родственники.

Дед рассказал ей о жуткой битве с кровожадным трупом собственного сына – дяди Верисы. Он также поведал, как толпа голодной нежити под предводительством ее старшего брата разорвала на куски младшего – а затем всех их сожгли и уничтожили уцелевшие защитники города. Никто не знал, что случилось с родителями Верисы, но все считали, что они тоже погибли.

И было еще то, чего Ронин ей не рассказывал… А возможно, и никогда не осмелится рассказать… Слухи об ужасной судьбе Сильваны, сестры Верисы.

Другая сестра Верисы, великая Аллерия, была героиней Второй Войны. А предводительница следопытов Сильвана, с которой Вериса всю жизнь соперничала, вела войска в битве против предателя Артаса, принца Лордерона. Некогда на Артаса возлагали большие надежды, но потом он стал подлым прислужником Легиона и Плети, разорил собственное королевство и повел армию нежити на эльфийскую столицу, Луносвет. Сильвана отрезала ему путь, и казалось, будто она и правда сможет его одолеть. Но после того как отвратительные мертвецы, жуткие горгульи и мерзкие чудовища не принесли вероломному наследнику победы, он прибег к темной некромантии – и одержал над эльфами верх.

По официальной версии, Сильвана доблестно погибла, защищая жителей Луносвета от жестоких приспешников Артаса. Высокопоставленные эльфы, в том числе дед Верисы, утверждали, что тело предводительницы следопытов сгорело в том же огне, который уничтожил половину столицы. Разумеется, никаких следов не осталось.

Здесь история сестры для Верисы закачивалась – но Ронин с помощью источников в Кирин-Торе и Кель’Таласе узнал о Сильване такое, что у него кровь стыла в жилах. Один выживший следопыт, который после войны несколько тронулся умом, уверял, будто предводительницу не убили, а взяли в плен. Ее зверски искалечили и только после этого умертвили на потеху Артасу. Затем принц принес ее в храм, который воздвигнул в припадке безумия, и надругался над ее душой и бездыханным телом, превратив из героини-эльфийки в предвестницу зла – в банши, беспокойный, унылый призрак, который будто бы до сих пор бродит среди руин Кель’Таласа.

У Ронина пока не было возможности найти подтверждение этим слухам, но он был убежден, что значительная доля правды в них есть, и отчаянно надеялся, что Вериса никогда не узнает об этом.

Они пережили столько трагедий… Неудивительно, что Ронин не мог думать о своей новой семье без тревоги.

Он вздохнул.

– Может быть, когда они появятся на свет, мне станет проще. Наверное, я просто волнуюсь.

– Это признак заботливого родителя. – Вериса вернулась в постель. – Кроме того, без помощи мы не останемся. У нас есть Джалия.

Пожилая толстушка Джалия сама родила шесть детей и десятки раз помогала при родах другим. Ронин был уверен, что Джалия, как и любой простой человек, подозрительно отнесется к эльфийке – особенно супруге чародея, – но стоило Джалии взглянуть на Верису, как в ней проснулся материнский инстинкт. Даже несмотря на то, что Ронин щедро ей платил, он подозревал, что Джалия помогала бы и бесплатно, – настолько она привязалась к его жене.

– Наверное, ты права, – начал он, – просто я…

И вдруг в его голове зазвучал знакомый голос.

Голос, не предвещавший ничего хорошего.

«Ронин… Ты мне нужен».

– Крас? – пробормотал маг.

Вериса приподнялась на постели. От ее радости не осталось и следа.

– Крас? Почему ты о нем заговорил?

Они оба знали этого мастера-чародея, члена Кирин-Тора. Крас принял деятельное участие в том, чтобы Ронин и Вериса были вместе. Но он также и не был с ними полностью честен, особенно в том, что касалось его самого.

Только после весьма мрачных событий им довелось узнать, что Крас на самом деле дракон Кориалстраз.

– Это… это Крас, – только и сумел сказать Ронин.

«Ронин… Ты мне нужен…»

«Я не стану тебе помогать! – тут же ответил маг. – Я уже сделал все, что от меня требовалось! Ты же знаешь, что я не могу сейчас ее оставить…»

– Что ему нужно? – спросила Вериса.

Как и Ронин, она понимала, что Крас будет связываться с ними, только если произошло что-то ужасное.

– Неважно! Пусть обратится к кому-нибудь другому!

«Прежде чем ты откажешь, давай я покажу тебе кое-что… – молвил голос. – Покажу вам обоим…»

Не успел Ронин возразить, как у него в голове появилось множество образов. Он ощутил удивление Краса от того, что с ним связался Хранитель Времени, почувствовал потрясение дракона-мага, когда тот понял, что Аспект в отчаянии… Словом, чародей и его жена пережили те же эмоции, которые не так давно испытал Крас.

В довершение ко всему Крас показал им место, явившееся источником беспокойства Ноздорму, – холодную и неприступную горную цепь.

Калимдор.

Видение длилось всего пару мгновений, но Ронин ощутил смертельную усталость. Услышав тяжелый вздох, он повернулся к кровати и увидел, как Вериса откинулась на подушки.

Он направился к жене, но та жестом остановила его:

– Я в порядке. Просто… нужно перевести дыхание. Дай мне минутку…

Ронин дал бы ей целую вечность, если потребовалось бы, а вот Красу он не уделил бы и секунды. Призвав его образ, чародей мысленно произнес: «Отправляйся со своими поручениями к кому-нибудь другому! Дни скитаний давно позади. У меня теперь куда более важные дела!»

Крас молчал. Неужели после такого ответа бывший покровитель Ронина бросился искать другую пешку? Маг уважал Краса, он ему даже нравился, но того Ронина, который был нужен дракону-магу, больше нет. Чародея теперь волновала только семья.

Однако, к его изумлению, та, что должна была принять его сторону, внезапно проговорила:

– Ты немедленно отправишься в путь.

Ронин удивленно посмотрел на жену.

– Я никуда не поеду!

Она вновь поднялась на постели.

– Но ты должен. Ты ведь видел то же, что и я. Будь это какие-то пустяки, он бы не обратился к тебе! Он ужасно обеспокоен… и его беспокойство не может не вызывать страх у меня.

– Но я не могу оставить тебя сейчас! – Ронин упал на колени рядом с кроватью. – Я не оставлю тебя… и наших детей!

На миг Вериса стала похожа на того следопыта, которым была когда-то. Она сузила глаза, будто завидела таинственную опасность, которая станет причиной их разлуки, и ответила:

– А я, разумеется, не хочу, чтобы ты подвергал себя опасности! Я не желаю терять отца своих детей, но то, что мы видели, станет страшной угрозой всему миру, в котором им предстоит расти! Только ради них и стоит отправляться в путь. Не будь я беременна, то поехала бы с тобой, ты же знаешь.

– Конечно, знаю.

– И Крас силен. А в обличье Кориалстраза еще сильнее! Я отпускаю тебя только потому, что вы будете вместе. Ты же понимаешь, что он бы не попросил тебя о помощи, если бы не считал, что ты годишься для этого.

Тут она была права. Драконы относятся с уважением отнюдь не ко всем смертным. То, что Крас – в любом из своих обличий – обратился именно к Ронину, значило многое… и под защитой дракона чародей был в большей безопасности, чем кто-либо еще.

Что может пойти не так?

Признав поражение, Ронин кивнул:

– Хорошо, я поеду. Ты же будешь в порядке до приезда Джалии?

– Мои стрелы поражали орков насмерть с расстояния ста ярдов. Я сражалась с троллями, демонами и не только. Я побывала почти во всех уголках Азерота… Да, любовь моя, думаю, я буду в порядке.

Он наклонился и поцеловал ее.

– Тогда я прямо сейчас свяжусь с Красом и скажу, что согласен. Хотя он и дракон, терпеливым его не назвать.

– Ронин, на его плечах лежат все тяготы мира.

Даже это не вызывало у чародея особенного сочувствия. Бессмертный дракон, несомненно, гораздо лучше подготовлен к разрешению мировых кризисов, чем обыкновенный смертный заклинатель, который скоро станет отцом.

Представив себе дракона-мага таким, каким его помнил, Ронин обратился к своему бывшему покровителю. «Хорошо, Крас, я помогу тебе. Где мы встре…»

Чародея окутала тьма. Он услышал откуда-то издалека слабый голос Верисы, звавший его по имени. У Ронина закружилась голова.

Внезапно он почувствовал под ногами твердый грунт. Каждая мышца в его теле заныла от резкого приземления, и у него едва не подогнулись колени.

Ронин очутился в огромной пещере, созданной явно не простой прихотью природы. Стены тут были слишком уж гладкими, а потолок имел почти идеальную овальную форму. В тусклом, неизвестно откуда взявшемся свете Ронин различил одетого в мантию дракона-мага, ожидавшего его в центре грота.

– Что ж… – выдохнул Ронин. – Видимо, мы встречаемся здесь.

Длинной рукой, затянутой в перчатку, Крас указал влево.

– Рядом с тобой стоит сумка с провизией и водой. Возьми ее и следуй за мной.

– Ты даже не дал мне попрощаться с женой, – проворчал Ронин, после чего подхватил большую кожаную сумку и повесил на плечо.

– Очень тебе сочувствую, – отозвался дракон-маг, уже зашагав куда-то вперед. – Но я позаботился о том, чтобы ей помогли. Пока нас нет, с ней все будет хорошо.

Услышав этот ответ, Ронин вспомнил, как часто Крас принимал решения за него, даже не выслушав для начала мнения молодого мага. Крас считал согласие Ронина чем-то само собой разумеющимся.

Чародей последовал за своим высоким худым спутником вглубь необъятной пещеры. Ронину было известно, что Крас сменил укрытие со времен войны с орками, но точное его местоположение маг не знал. Теперь он увидел, что пещера находилась среди знакомых ему гор, совсем недалеко от дома. Эти горы, в отличие от их зловещих двойников в Калимдоре, были величественно прекрасны.

– А мы с тобой почти соседи, – насмешливо заметил Ронин.

– Это всего лишь совпадение. Но именно благодаря ему у меня получилось перенести тебя сюда. Если бы я попытался разыскать тебя из чертогов своей королевы, это истощило бы меня, а я хочу сохранить свои силы, насколько это возможно.

Уловив неприкрытую тревогу в его голосе, Ронин позабыл враждебность. Он никогда не слышал, чтобы Крас так беспокоился.

– Ты упоминал Ноздорму, Аспекта Времени. Тебе удалось еще раз связаться с ним?

– Нет… Именно поэтому следует быть предельно осторожными. Нам нельзя даже использовать магию для перемещения в Калимдор. Придется лететь.

– Но, если нельзя использовать магию, как же мы полетим?

Крас расправил руки… и они тут же покрылись чешуей. На пальцах у него появились когти, тело увеличилось в размерах, а на спине выросли широкие крылья. Узкое лицо Краса вытянулось, исказилось и превратилось в змеиное.

– Ну разумеется, – пробормотал Ронин. – Как я не догадался…

Дракон Кориалстраз посмотрел на своего спутника, казавшегося теперь совсем крошечным, сверху вниз.

– Забирайся ко мне на спину, Ронин. Нам пора.

Чародей с неохотой подчинился, пытаясь припомнить, как удобнее взбираться на дракона. Он вскарабкался вверх по алой чешуе, а затем уселся на жилистую шею Кориалстраза и покрепче схватился за шкуру. Ронин понимал, что дракон не позволит седоку упасть, однако все равно не хотел рисковать. Нельзя знать наверняка, что может повстречаться на пути летящему дракону.

Кориалстраз взмахнул огромными перепончатыми крыльями раз, другой, а потом вдруг взмыл высоко в небо. С каждым взмахом они преодолевали по сотне миль. Кориалстраз летел легко и свободно, и Ронин даже не чувствовал, что у того участилось сердцебиение. Пусть дракон долгое время пребывал в обличье Краса, небеса оставались его стихией.

Яростный ветер бил Ронина по щекам, и он пожалел, что у него не было возможности хотя бы переодеться в удобные одеяния и дорожный плащ. Он попытался запахнуть куртку и вдруг понял, что у нее появился капюшон.

Ронин осмотрел себя и обнаружил, что поверх рубашки и штанов на нем теперь свободные одежды и темно-синий дорожный плащ. Не сказав ни слова, его спутник превратил его одеяния в нечто куда более подходящее.

Надев капюшон, Ронин стал размышлять о том, что их ждет. Что же так взволновало Хранителя Времени? Угроза казалась внезапной и ужасающей… И вряд ли ее сумеет предотвратить обычный смертный чародей.

Однако Кориалстраз обратился именно к нему…

Ронин надеялся, что оправдает надежды дракона, но не только ради самого Кориалстраза… а во имя будущего своей семьи.

Каким бы невероятным это ни казалось, по пути Ронин заснул. Однако он не упал с дракона навстречу неминуемой гибели. В этом определенно была заслуга Кориалстраза, хотя летел он, казалось, весьма беззаботно.

День клонился к вечеру. Ронин хотел было спросить Кориалстраза, собирается ли тот лететь всю ночь, как тот вдруг начал снижаться. Сначала чародей видел внизу одну лишь водную гладь – это было, конечно же, Великое море. Но ведь красные драконы не слишком-то любят воду. Неужели Кориалстраз поплывет, будто утка?

Мгновение спустя Ронин получил ответ на свой вопрос: впереди показалась жуткого вида скала. Нет… не скала – остров, едва ли не полностью лишенный растительности.

Ронин ощутил ужас, совсем как в былые времена, когда вместе с дворфами летел на грифонах в Каз Модан. Они пролетали над островом Тол Барад, проклятым местом, которое орки разгромили еще в самом начале войны. Жителей острова безжалостно убили, их дома разграбили, и маг слышал вопли духов, жаждущих мести.

Сейчас он вновь слышал страшные жалобные крики.

Ронин громко позвал дракона, но либо ветер унес его голос, либо Кориалстраз решил сделать вид, будто не слышит мага. Дракон выровнял жесткие крылья и плавно приземлился на мыс, с которого виднелись омраченные тенями руины. Их было не слишком много, и Ронин решил, что это не бывший город, а форт или крепость. В любом случае, строения выглядели зловеще, что только подкрепило опасения чародея.

– Скоро ли мы отправимся дальше? – спросил он Кориалстраза, надеясь, что дракон просто решил отдохнуть перед полетом в Калимдор.

– Не раньше восхода солнца. Чтобы добраться до Калимдора, придется лететь над Водоворотом, а для этого потребуется вся наша мудрость и сила. Других подходящих островов я не увидел.

– Как он называется?

– Это мне неведомо.

Кориалстраз замер, чтобы Ронин мог спуститься на землю. Маг успел в последний раз взглянуть на руины, прежде чем их окутал сумрак.

– Здесь произошло нечто ужасное, – вдруг заметил Кориалстраз.

– Ты тоже это чувствуешь?

– Да… Но не могу сказать, что именно. И все же нам нужно быть настороже, поэтому я не собираюсь перевоплощаться.

Его слова немного успокоили Ронина, но он все равно решил держаться поближе к дракону. Чародей славился безрассудством, но глупцом не был. Он никогда бы не спустился к тем руинам.

Гигантский спутник Ронина почти мгновенно заснул, оставив встревоженного чародея в одиночестве смотреть на ночное небо. Мысли Ронина заполнила Вериса. Совсем скоро у них родятся дети, и он очень не хотел пропускать это событие из-за своего путешествия. Рождение – вот истинное волшебство, неподвластное самому магу.

Размышления о семье чуть расслабили мага, и через считаные мгновения он погрузился в забытье. Вскоре он воссоединился с Верисой и детьми, хотя во сне не мог понять, девочки у него родились или мальчики.

Образ Верисы растворился вдали, и Ронин остался с детьми. Они звали его, просили догнать их. Ронин бежал по какой-то сельской местности, но силуэты детей оставались неразличимыми где-то на горизонте. Обыкновенная игра обернулась настоящей охотой. Счастливый зов превратился в полный страха крик. Дети Ронина нуждались в нем, но сначала придется найти их… и поскорее.

– Папа, папа! – звали голоса.

– Где же вы? Где вы?

Чародей продирался сквозь чащобу, но чем отчаяннее он отмахивался от ветвей, тем гуще становились заросли. Наконец он вышел из леса и увидел башни незнакомого замка.

Сверху раздавались крики детей. Ронин видел, как они тянутся к нему. Чародей прочел заклинание, которое подняло его в воздух, но тут замок стал еще выше, чем прежде.

В отчаянии он попытался взлетать быстрее.

– Папа, папа! – звали голоса, теперь будто бы искаженные ветром.

Наконец Ронин поднялся к окну башни, где его ждали дети. Они протягивали руки к отцу. Его пальцы были уже в считаных дюймах от их ладошек…

Внезапно на замок налетело какое-то гигантское существо, отчего каменные стены затряслись, и Ронин понял, что и он сам, и дети вот-вот упадут на землю. Чародей отчаянно пытался спасти детей, но тут его схватила чудовищная рука и понесла прочь.

– Проснись! Проснись же!

У Ронина начала раскалываться голова. Все вокруг кружилось. Рука ослабила хватку, и маг опять полетел вниз.

– Ронин! Где бы ты ни был – проснись!

Чародей увидел внизу две тени, спешившие подхватить его… На сей раз дети спешили ему на помощь. Ронин улыбнулся близнецам, и те улыбнулись ему в ответ…

…обнажив острые, жуткие зубы.

И тогда Ронин проснулся.

Он, конечно, не падал, а просто лежал на спине. В свете звезд было видно, что он оказался среди руин некоего здания без крыши. В ноздри чародею ударил запах гниения, а до ушей донеслось пугающее шипение.

Он поднял голову… и посмотрел в лицо омерзительной твари, будто бы явившейся из ночных кошмаров.

То, что увидел Ронин, было похоже на человеческий череп, на который вылили расплавленный воск. Адское создание пялилось на чародея бездушными красными глазами и скалило тонкие, острые, как иглы, зубы.

Тварь передвигалась на неестественно длинных ногах, а костлявые трехпалые руки достигали до земли – когти на крючковатых пальцах царапали каменный пол. Некогда богатый наряд теперь висел на чудовище лохмотьями. Создание было настолько тощим, что поначалу Ронин решил, будто это ходячий скелет, но затем заметил тонкую кожу, которая обтягивала выпирающие ребра.

Страшилище попыталось схватить чародея за ногу, однако тот успел отползти назад. Тварь распахнула склизкую пасть, но не зашипела и не издала душераздирающий вопль, а воскликнула детским голосом:

– Папа!

Именно этот голос Ронин слышал во сне.

Мага передернуло от того, что этот призыв исходил от вурдалака, но в то же время он опять испытал странное, невозможное чувство, будто его дети нуждаются в нем.

Внезапно полуразрушенное здание наполнил громогласный рык, и Ронин избавился от желания броситься прямо в лапы чудовищу. Чародей выставил руку вперед и принялся бормотать заклинание.

Вокруг вурдалака взметнулось кольцо огня. Бледная тварь завизжала, вытянулась на своих нескладных конечностях в полный рост и попыталась выбраться наружу.

– Ронин! – раздался голос Кориалстраза. – Где ты?

– Здесь! Я здесь! В здании без крыши!

Как только маг ответил дракону, костлявое создание перепрыгнуло через огонь.

Не обращая внимания на то, что на его теле пляшут языки пламени, чудище раскрыло рот настолько широко, насколько это было возможно, чтобы в два счета откусить Ронину голову.

Не успел чародей прочесть еще одно заклинание, как звездное небо закрыла огромная тень и отвратительного вурдалака поймала гигантская лапа. Визжащее, все еще объятое пламенем существо пролетело через всю залу и ударилось о стену с такой силой, что его завалило камнями.

То, что начала магия Ронина, довершило огненное драконье дыхание.

От смрада чародею едва не стало дурно. Прикрыв нос и рот рукавом, он наблюдал за тем, как приземляется Кориалстраз.

– Что… Что это было? – наконец выдохнул Ронин.

Даже во тьме он видел, что дракон испытывает ко всему этому бесконечное отвращение.

– Думаю… Думаю, когда-то это существо считало остров своей родиной.

Ронин бросил взгляд на обуглившиеся останки уничтоженного чудища.

– Оно было человеком? Но как такое возможно?

– Ты же видел зло, которое творила Плеть во время нашей войны с Пылающим Легионом. Нет нужды спрашивать.

– Это дело рук нежити?

Кориалстраз тяжело вздохнул. Было заметно, что произошедшее встревожило его не меньше Ронина.

– Нет… Это последствия куда более древних событий… куда более нечестивых, чем злодеяния Короля-лича.

– Крас… Кориалстраз, оно являлось мне во сне! И управляло им!

– Да, другие твари пытались проделать то же самое и со мной…

– Другие?

Ронин посмотрел по сторонам, готовясь снова прочесть заклинание. Он был уверен, что руины кишат врагами.

– Мы в безопасности… По крайней мере, сейчас. От некоторых из них осталось еще меньше, чем от этого, а остальные попрятались в каждой щели и трещине окрестных руин. Полагаю, тут есть подземелья, в которых они спят, отдыхая от охоты.

– Нам нельзя здесь оставаться.

– Верно, – согласился дракон. – Нельзя. Нужно лететь в Калимдор.

Он наклонился, чтобы Ронин смог залезть ему на спину, затем захлопал крыльями и взмыл в ночное небо.

– Когда мы выполним наше дело, я вернусь сюда и покончу с этой мерзостью, – заявил Кориалстраз, а затем добавил чуть поспокойнее: – В этом мире и так предостаточно дряни.

Ронин ничего не сказал и в последний раз взглянул вниз. Возможно, это был обман зрения, но ему померещилось, будто после того, как они поднялись в воздух, среди руин появилось множество вурдалаков. Казалось, будто десятки чудовищ глядят голодными глазами… прямо на чародея.

Он отвел взгляд, по-настоящему радуясь тому, что они летят в Калимдор. Что бы ни ждало путников, едва ли это будет хуже, чем события этой ночи.

Едва ли…