Истории охотников за головами 2. Расплата (Рассказ Денгара)

Глава 3. Одиночество

Следующие несколько дней Денгар провел в разговорах с Манару. Она рассказывала о своей жизни на Арузе, работе на ферме матери, об отце, который был мелким чиновником. На их ферме, Манару, рано научилась собирать цветки почти разумных дола деревьев, и густой сок, который эти цветки источали, из них делали мощный антибиотический сироп, часто применяемый врачами Арузы.

В возрасте трех лет, Манару начала танцевать, в девять она выигрывала межзвездные соревнования. Денгар представил, как было тяжело этой маленькой девушки, отправившейся в путешествие, без реального жизненного опыта. Потом она рассказала ему, как путешествовала на плоту через темные штормы в водном мире Бенгалии, как пережила пиратский набег на звёздный лайнер.

Иногда она рассказывала об опыте, приобретённом от друзей, тех, с кем учувствовала в слияние, говорила так, как будто всё происходившее с ними, произошло с ней. Перечень людей, которых она считала, друзьями и семьей, был огромен, их боль, разделённая в совместном слияние, была одинаково огромна, для каждого из ее друзей поделившихся своим опытом и памятью при слияние в Аттанни, так, что все они были всего лишь звеньями огромной, обширной сети.

Сначала Денгар думал, что она была всего лишь молодой неопытной девушкой, но после разговоров понял, она была намного более зрелой и опытной, чем он мог себе представить, намного более сильной.

Со своей стороны, Денгар рассказал о жизни на Кореллии, где учился летать со своим отцом, будучи ещё ребенком, а когда стал подростком, уже самостоятельно гонял над равнинами. Он не стал рассказывать ей, как жил в тени Хана, не рассказал, как участвовал с ним в гонке и проиграл. Вместо этого он рассказал о хирургических операциях, которые делала Империя, спасая его от смерти, о том, как его лишили чувствительности и издевались над ним, делая из него убийцу.

Денгар всегда старался выбирать свои жертвы, которые, по его мнению, заслуживали смерть.

Манару спросила, – Почему ты решил, что Хан Соло должен умереть?

Денгар был вынужден признать, – я не уверен, должен ли. Но однажды он почти уничтожил меня. Теперь я хочу поймать его, и спросить, зачем он это сделал. Тогда и решу, убивать или нет. – Следующим вечером, корабль приблизился к Татуину, и Денгар пошел в кабину, проверить системы.

Манару встала позади него. – Тшш… – прошептала она, и начала массировать его плечи и шею. – Ты напряжен. – Он расслабился, наслаждаясь массажем. – Ты дважды спасал мою жизнь. Теперь я должна тебе кое-что. Закрой глаза.

Ее рука скользила под бинты, покрывающие всю шею, и прикоснулась к кибернетическому интерфейсному гнезду. Он ощутил, как она что-то подключила к своему разъёму и села напротив.

– Что – это? – спросил он.

Она показала маленькое золотое кольцо, имеющее такие размеры, чтобы легко подключаться к интерфейсному гнезду. – Это – часть Аттанни, – сказала она, – так, чтобы ты мог принять мои, чувства и ощущения. Я не смогу читать твои мысли, эмоции или обращаться к участкам памяти. – Он позволил ей подключить кольцо к своему гнезду, вращая его, пока не оно не прижалось плотнее. Внезапно он смог слышать через ее уши, видеть через ее глаза. Он чувствовал интенсивность ее эмоций.

Манару боялась, и страх, сковывал мышцы живота. Она посмотрела на него, о чём-то вспомнила. – Закрой свои глаза, так, чтобы не видеть накладывающиеся изображения, – сказала Манару, но Денгар долго не отвечал.

Ее страх протекал через него холодным огнём пожара, и это было самой сильной эмоцией, которую он когда-либо испытывал. Сначала ему показалось, что это похоже на воду, которую получил человек испытывающий жажду в течение многих дней, но что-то в нем подсказывало, что страх это опасное чувство, и весьма сильное. Тогда он задумался, почему она боялась.

Манару внимательно смотрела на него, положила свои руки на плечи, и поцеловала, он мог чувствовать свой сухой рот, испытывая ее надежду и желание, частью сознания он удивился силе этого желания. Тогда он понял, почему она боялась его. Она боялась, что он отвергнет ее. Также он мог чувствовать ее одиночество, боль и пустоту. Каждая ощущение приходившее от неё казалось новым и необычным, как будто никто и когда прежде не испытывал этого.

В его присутствие она испытывала успокоение и защиту, что помогало объяснить некоторые из ее сильных чувств относительно него. Денгар пробовал найти мнение и мысли, но видел только, как глубоки ее чувства, в Аттанни, который она настраивала, он мог получать эмоции, которые посылались для него. Это не позволяло видеть мысли или читать память.

Она нежно поцеловала его в лоб, и долгого прижимала к себе. На краткий миг, вспомнив как мать когда-то на Арузе, целовала ее ещё ребенком, это принесло острую боль вины и сожаления за то, что оставила своих родителей, умирать на Арузе. Острая боль, была настолько сильная, что Денгар задыхался, а затем Манару закричала. Чтобы заставить боль прекратиться, она протянула руку, пытаясь удалить Аттанни из гнезда в его голове.

Денгар еле дышал, пот, льющий вниз, застилал глаза. Он не чувствовал вину, настоящую чистую вину, уже многие годы. По приказу Империи приходилось убивать множество хороших людей, он делал это легко, не задумываясь, также как отказался от родителей Манару и друзей.

Теперь он откинулся назад, задыхаясь и улыбаясь тому, что чувствует раскаяние, впервые за десятилетия.

– Я сожалею, – задыхаясь, сказала Манару, убирая Аттанни в карман.

– Я знаю, – слегка усмехнулся Денгар, и слова, застряли в его горле. Он хотел встать, но понял, что эти сильные эмоции оставили его без сил, только слезы свободно капали из его глаза.

Было время, когда он чувствовал смущение, чтобы показывать такие эмоции. Теперь же, откинувшись назад он наслаждался ими.

Когда он смог говорить снова, то сказал, – Мы должны вернуться на Арузу, забрать твоих родителей с планеты – и с ними всех, кого сможем.

– Почему ты говоришь это? – спросила Манару, пытаясь не выдать своё желание.

– Твоя… совесть… сказала мне, – прошептал Денгар, возможно впервые поняв, чего Империя лишила его. Он понял, они взяли способность чувствовать радость, чувствовать любовь, чувствовать беспокойство и вину.

За прошлые годы, желание помогать другому никогда не посещало его.

Это – то, что должно называться человечностью. Чтобы жить и знать, что на другой стороне галактики, кто-то испытывает боль, кто-то ранен, и таким образом это – мой долг пойти к ним, независимо от риска, и помочь избавиться от этой боли.

Это был способ узнать, как долго Денгар находился недоступным, так что почти забыл о их существование.

За прошедшие месяцы, охоты на Хана Соло, Денгар часто ломал голову в поисках его следа. Иногда судьба поворачивалась так, что приходилось после одного побега от Империи, с головой окунаться в следующее сражение. Такие действия сделали почти невозможным для Денгара вычислить следующее перемещение Соло, никто никогда не знал, схлестнётся ли Соло со штурмовиками или обстреляет Звездный Разрушителя. Ходили слухи, что однажды, Хан имел смелость, вызвать Императора на бой, обвиняя его в страшных преступлениях! Денгар сомневался относительно слуха, в то время это казалось совершенно нелогичным, но теперь, он передумал.

Наконец Денгар понял, почему его гонка, за добычей была настолько бесплодна: Хан Соло имел совесть, и как навигационный компьютер она вела его по определённому курсу, который, как надеялся Денгар, он осознал.

– Ты и твой Аттанни, можете быть очень полезны, – проговорил Денгар, и рассказал ей все, что он только что узнал. – С тобой, я имею все шансы на поимку Хана Соло.

– И что ты сделаешь с ним, тогда? – прошептала Манару.

Денгар задумался. С совестью, также возможны препятствия в его работе. Конечно, в ранние годы, он не задумывался о тех адресатах, которых Империя приказала ликвидировать. – Я не совсем уверен, – сказал Денгар.

– Тогда зачем тебе встречаться с ним, – сказал Манару, протягивая на руке Аттанни, – Давай узнаем.

Денгар ввёл новые координаты в навигационный компьютер.

– Сначала, мы должны слетать на Арузу, и спасти твоих родителей.

Наконец Денгар снова вернулся на Татуин. За прошедшее время, при помощи Манару он изобразил из себя Имперского офицера разведки, которого уполномочили, забрать большое количество жителей Аруза в более «безопасное место».

С помощью Альянса, он сумел захватить огромную Имперскую тюремную баржу, достаточно большую, чтобы спрятать на ней сто тысяч человек и увезти их с планеты, они собрали на судне соответствующее количество людей выдавших себя за офицеров, надсмотрщиков, дознавателей и прочего штата.

Потребовалось небольшое усилие со стороны Альянса, чтобы послать ложное распоряжение новому командующему COMPNOR на Арузе, для набора заключенных и сопровождения их до баржи.

Имперские чиновники хорошо обучались, и отправляли заключенных с той скоростью, с как их запрашивали.

Только однажды с ним связалось новое руководство COMPNOR на планете, командующий обратился по голо-видео, как раз перед отъездом Денгара, интересуясь, зачем набираются заключенные, Денгар с ледяным взглядом уставился на экран и сказал, – Вы не хотите это знать, не так ли?

Ходили слухи как разные политических деятелей, технологических гениев, и пацифистски настроенные промышленники, исчезли со всех концов галактики. Ему говорили, что благоразумные люди не углублялись в такие дела. И новый командующий COMPNOR в страхе рассыпался в извинениях перед голо изображением Денгара смотрящего с холодным презрением.

Достигнув Татуина, Денгар опустил свой корабль в пыльном порту Мос Еисли, города на краю пустыни, который медленно прожаривался двумя солнцами.

Они приземлились в полдень, когда в городе было тише всего, и Денгар повел Манару к маленькой кантине, где в равном количестве любили собираться сборщики влаги и местные преступники.

Там Денгар конфиденциально переговорил с некоторыми из старых знакомых и за несколько минут узнал, что Хан Соло был все еще жив, его держали в заключение во дворце Джаббы. Он оставил Манару несколько кредитов и сказал, – вернусь, когда всё разведаю, – потом арендовал свуп и полетел в дворец Джаббы.

Ночью, Манару вернулась в кантину, которая была заполнена посетителями, рассчитывая выступить с несколькими танцами и немного заработать. После первого танца, она пошла в небольшую комнатку, чтобы отдышаться.

К ней подошёл один из посетителей, он стоял в проходе и смотрел. Создание имело темно-коричневый мех, очень широкий рот, который был шире, чем ее плечи, короткие ноги, и длинное руки с когтями, которые задевали за пол. Короткие рожки на головке почти доставали до потолка. Он долго смотрение на нее своими глубоко посаженными, красными глазами, затем зарычал. – Ты хорошо танцуешь! Могучий Джабба будет доволен! Он любит танцы. Ты понравишься. Пошли!

Он схватил за руку, Манару смотрел на происходящее с непониманием. – Я не буду танцевать для Джаббы! Заявила она.

Создание поглядело украдкой в оби стороны коридора, откинуло створку кожистой сумки, под своим горлом и толкнуло её внутрь. В течение одного мгновения Манару вскрикнула и скользнула внутрь, скатившись на дно сумки.

Места было мало, дышалось тяжело, воздух пах волосами и гнилой плотью. Она вертелась, пиналась, но существо был очень толстым, и его шкура скрывала почти все движения. Если бы кто и обратил внимание на непонятную, брыкающуюся выпуклость на животе, то просто промолчит, не желая быть вовлечённым во что-то незаконное.

Манару судорожно глотала воздух, пока похититель неспеша, выходил из кантины. Очень быстро в мешке поднялась температура, и воздух стал обжигать её легкие, Она снова стала пинаться и бить существо в живот, но это не помогло вырваться на свободу.

Денгар добрался до дворца Хатта ночью, когда его жители находились в самой активной фазе. Джабба со всех сторон был окружен прихлебателями, почти все они были обязаны спать в его палате, потому что Хатт боялся убийства и это был лучший способ избежать покушений, он собирал всех потенциальных убийц в одном месте. Среди теней справа от Джаббы Денгар заметил Боба Фетта.

– Зачем ты приехал ко мне? Заворчал Джабба Хатт. – Ты не принёс мне Хана Соло. Ты не можете ожидать награды!

– Я услышал, что вы уже заполучили Хана Соло, – ответил Денгар. – Я приехал, чтобы удостовериться в истинности этого.

– Хо, хо, хо, – рассмеялся Джабба. – Смотри! – Позади Денгара загорелся свет, он повернулся. На стене, где полагалось находиться украшениям, Денгар увидел Хана Соло, замороженного в карбонитовой плите.

Улыбаясь, Денгар пошёл к Соло. Подойдя вплотную, он схватился руками за края плиты, которая удерживала вмороженное тело. – Встретились, – проговорил Денгар. – Наконец. -

– Хо, хо, – смеялся Джабба, и вслед за ним смеялся весь его зверинец. – Ты видешь, теперь он мой. – Денгар повернул голову, взглянув через плечо.

– Нет, – сказал он, смотря в глаза Хатта.

– Вы только думаете, что заполучили его. – Хатт нахмурился.

– Вы не сможешь удержать его… в этом! – Денгар махал на карбонитовую плиту. – Конечно, он выйдет.

– Хо, хо, о, хоо! – ревел Джабба. – Ты думаешь, что он может выйти оттуда! Ты развлёк меня, убийца.

Денгар обратился к Джаббе, сложив руки на груди. – Послушай меня, о великий Джабба, Я действительно полагаю, что он сбежит от сюда. И когда он сделает это, Вы станете посмешищем преступного мира. Но я могу помочь избежать этой судьбы. Предлагаю остаться здесь, и схватить его еще раз. А когда это произойдёт, ожидаю, что Вы заплатят мне вдвое больше того, что вы заплатили Боба Фетту!

– Ты сам хочешь освободить его? Взревел Джабба, так, что вся его свита мгновенно замолчала, испугавшись гнева.

– Он никогда не будет освобождаться моей рукой, – прошептал Денгар.

– Ты говоришь о заговоре? – спросил Джабба, осматривая собравшихся головорезов и прислугу.

– Его друзья из Альянса будут искать возможность проникнуть сюда, – искренне ответил Денгар.

– Восстание? – засмеялся Джабба. – Я не боюсь их. Итак, договорились. Ты можешь остаться и присоединиться к моим телохранителям. И если повстанцы освободят его, а ты сумеешь помешать им, то я заплачу тебе вдвое того, что я заплатил Боба Фетту!

Боба Фетт вышел вперед, угрожающи доставая бластер, но Джабба заставила его остановиться. Низким голосом он продолжил, – Но если повстанцы потерпят неудачу в своей попытке освободить Хана Соло, то ты будешь работать на меня целый год, вычищая королевские туалеты в компании с дройдами уборщиками! – Хатт разразился смехом.

С восходом солнца Денгар отправился в Мос Еисли, планируя перегнать корабль во дворец Джаббы, где он понадобится в случае нападения мятежников.

Вернувшись на корабль, Денгар сильно удивился, не обнаружив там Манару. Потратив немного времени на расспросы, узнал, что она не вернулась из кантины. В кантине, бармен рассказал, как девушка танцевала за несколько кредитов, а потом "исчезла".

Денгар изучал новости, когда вспомнил о Аттанни. Манару отдала его перед поездкой. Он быстро вернулся на корабль, вставил устройство в гнездо, потом закрыл глаза и пробовал увидеть то, что видела она, услышать то, что слышала она. Но Аттанни испустил только шепот статических помех.

Денгар оставил устройство подключенным и совершил низкий облёт по городу, но нигде не получил ее сигнал. Надо вернуться во дворец Хатта и поставить Возмездие в безопасный ангар.

На всем протяжении поездки назад во дворец, он думал о Манару и задавался вопросом, что с нею случилось. Он понял, что привык к ней и даже чувствовал некое успокоение в её присутствие. Однажды, несколько ночей назад, она хотела узнать с какими эмоцией Империя оставила его помимо гнева, но он отказался сказать ей. Одиночество.

Его одиночество не удовлетворяло никаким целям в планах Империи, по крайней мере, это не то, что они хотели. Денгар даже не был уверен, оставили ли они его с этим чувством нарочно. Возможно, срезав оставшуюся часть гипоталамуса, они даже не знали о том, с чем оставили его.

Все эти годы, Денгар ощущал гнев, который происходили от одиночества и осознания того что нигде в галактике он не найдёт никого кто, смог бы полюбить его и поддержать.

Это пришло, когда он был на пути к тронному залу Джаббы, Денгар внезапно почувствовал нахлынувшие волны страха. Он закрыл глаза и прислушался чужими ушами.

– Ты исполнишь свой лучший танец для Джаббы, – говорила полная женщина.

– Так или иначе, он всё равно развлечётся. Если ему не понравится твой танец, то он получит большое удовольствие, наблюдая, как ты умрёшь.

Денгар рассматривал полную женщину глазами Манару, так же увидел ещё трех танцовщиц из разных миров отдыхающих на тёмных лежанках. Они находились в влажной комнате со стальными решётками на дверях.

Воздух был насыщен зловонием, один из охранников Джаббы вышагивал вдоль решетки, время от времени, просовывая свою морду через прутья и внимательно рассматривая танцовщиц.

– Что будет, если ему понравится мой танец? – спросила Манару.

– Тогда он сохранит тебе жизнь. Возможно, даже освободит.

– Только не надо обольщаться, – сказала одна из девушек лежащая в самом дальнем углу. – Это случилось только один раз.

Полная танцовщица повернулась. – Но это случилось!

– Слушай, девочка – сказала ещё одна танцовщица, не вставая с лежанки. – Ты или танцуешь хорошо, или умираешь.

– Но я уже танцевал для Джаббы, – возразила Манару, – когда один из подчинённых привёз меня сюда.

– Значит, ты прошла предварительный просмотр, – сказала полная женщина. – Это кое-что.

Денгар снял Аттанни и положил его в самый низ кобуры, под бластер.

Джабба был требовательным созданием. Как только он отдавал кредиты за что нибудь, будь то раб или наркотика он сразу начинал чувствовать глубокую потерю. И Хатт испытывал большое удовольствие в мучениях других. В то время как Денгар не мог понять различие между добром и злом, Хатт искал удовольствие во зле.

Денгар понял, что не сможет вернуть Манару без борьбы.

Он искоса взглянул на Хатта, пробуя представить Джаббу долговязым с темно-коричневыми волосами. Но, даже напрягая всё воображение, он не мог найти хоть какое нибудь сходство между Джаббой Хаттом и Ханом Соло.

– Ну и ладно, – простонал Денгар. – Я всё равно уничтожу его.

К счастью, Денгар очень скоро обнаружил, что многие из прихвостней Джаббы имели причину рассчитаться со своим хозяином. За три дня он смог вооружить термическим детонатором одного из них – Куаррена Тессека. Денгар собрал бомбу из того, что смог найти в оружейном отсеке своего корабля, она вышла достаточно большой, чтобы зашвырнуть толстый труп Джаббы на орбиту. Установка бомбы была проста, её надо было передать одному из пользующихся наибольшим доверием служащих Джаббы, механику Бараду.

К сожалению, для Денгара, Джабба узнала о покушение прежде, чем бомба сделала своё дело. Наделенный даром предвидения, советник Биб Фортуна, уверил Джаббу в том, что Денгар, собирает бомбу. Джабба поручила Боба Фету проследить за Денгаром.

Боба Фет моментально взялся за дело. Умудрившись установить микропередатчик в кобуру Денгара. И когда тот передавал бомбу Бараду, их разговор стал доказательством предательства.

Боба Фетт вернулся к Хатту и рассказал о заговоре.

– Вы хотите, чтобы я снял бомбу?

Хатт глубоко и хрипло рассмеялся, всколыхнув свой большой живот. – Ты хочешь лишить меня развлечения? Нет, не демонтируй бомбу, и я хочу, что бы Тессек был рядом со мной, когда придёт время взрыва. Я буду наслаждаться его страхом. Что касается Барада, заставит его ждать в течение нескольких недель своей казни.

– А Денгар? – спросил Боба Фетт. – Вы не можете играть с ним. Он слишком опасен.

Джабба смотрел искоса, его огромные темные глаза уставились на Боба Фетта. – Я оставлю его тебе, наказание придумаешь сам, но не давай ему простую смерть. – Джабба просиял, и его глаза открылись еще шире. – Можно продлить мучения, дав почувствовать укус зубов Татуина

Боба Фетт коротко кивнул. – Как пожелаете, мой лорд.

Этот день для Денгара закончился. Хирурги, которые так давно работали над ним, срезали его способность чувствовать опасность, но в определенных ситуациях он ощущал приток некой энергии, при этом учащалось сердцебиение. Это было, призраком того, что чувствовали другие, когда они боялись, а он ощущал приток бодрости. Бомба на барже Джаббы была установлена и должна взорваться утром следующего дня, таким образом, Денгар этой ночью отдыхал, когда планы внезапно изменились.

Он лежал в своей комнате, когда во дворце Джаббы внезапно появился Люк Скайвокер и попытался спасти Хана Соло. Джабба помешала попытке молодого Джедая и бросила Скайвокера в яму с любимым монстром, ранкором. Скайвокер удивил всех, уничтожив животное.

Звук предсмертного крика ранкора потряс дворец. Денгар, поспешил в тронный зал Джаббы и достиг вершины маленькой лестницы вовремя, что бы услышать приговор, объявленный Хану Соло и его друзьям. Они должны были умереть в Большом провале Каркун.

Дворец превратился в сумасшедший дом. Прихвостни Джаббы вооружившись, готовили транспортные средства. Два охранника гаморрианца прошли мимо Денгара вверх по лестнице. Один из них проворчал, – почему мы должны спешить?

Другой охранник, шедший вдоль стены недвусмысленно заявил. – Идиот! Мы не хотим прихода мятежников. Если они узнают, что Джабба хочет казнить Скайвокера и Лею, нас уничтожат!

Денгар искал в толпе Тессека, пробуя отыскать щупальца, торчащие изо рта или серую кожу куаррена, думая при этом, как изменятся их планы.

Некоторые из слуг Джаббы уже, якобы видели куаррена под стражей. Они стояли за его спиной, и Денгар смог услышать кусочки разговора. О том как Тессек просил Джаббу пощадить его жизнь. Потом, Джабба послала куаррена, упаковать свои вещи, и Тессек пронесся через выход в дальней стене.

Денгар вернулся назад в коридор, к безопасным теням. Джабба нашла бомбу? Очевидно, Джабба подозревала что-то… Хатт не убил Тессека, и не послал охранников за Денгаром. Возможно у Джабба, небыло доказательств измены. Может быть, Хат просто услышал слухи об их заговоре. Или у Джаббы была другая причина для наказания Тессека.

В конце концов, если Жирнотелый найдёт, бомбу, кому-то не сносить головы. Денгару не хотелось, чтобы это была его голова.

Все еще оставалось время, выйти из игры. Было бы хорошо, если Джабба не узнает о заговоре вообще, или если всё же узнает, то пусть он окажется поближе к барже, когда она взорвётся. Покушение может всё ещё удастся. В любом случае удачно или нет, но теперь Денгар будет держаться от этого подальше.

А если Джабба найдёт бомбу слишком рано…

Появилась мысль убраться в Мос Еисли. Если его план сработает, то Джабба умрёт. Если не сработает, Денгар выйдет из дела.

Денгар вернулся в тесную комнату и начал упаковывать одежду и оружие в мешок. Среди вещей он нашел Аттанни. Он не мог войти в контакт с Манару, через него, но он мог получить изображения, звуки и эмоции.

Глядя на устройство, он вспомнил тот голод, что Манару испытывала в его присутствие и опасение за его жизнь. Иногда он задавался вопросом, как она могла чувствовать что-нибудь за него. Ведь в своих собственных глазах он был убийца, не заслуживающий ее внимания. Но она все же осталась рядом, даже после того, как он спас ее родителей. Он чувствовал, что не было ничего, что мог бы дать ей, кроме возможно ложного ощущения безопасности.

Он раскрыл шею, и вставил Аттанни в гнездо.

То, что увидел Денгар, испугало его. Манару одевалась для работы, надела гетры, из какого то яркого материала, ткань с мягким оттенком фиолетового стягивала её красивую грудь. Разложив перед собой инвентарь и изучив его, она решила взять золотую флейту. Чтобы играть и танцевать одновременно, это было очень сложно, можно сбиться с ритма. Но Манару танцевала за свою жизнь, и должна была произвести на Хатта впечатление.

Ей приказали танцевать перед Джаббой, и при этом все знали, что он был в ужасном настроении, потому что Ранкор был мертв.

Другие танцовщицы забились в дальний угол и смотрели на Манару жалостливыми взглядами.

Денгара поразило ее настроение. Она почти оцепенела от страха, и не к кому было обратиться за помощью, кроме как надеяться на свои способности.

Эти чувства сильно выделялись на фоне её мыслей.

Манару начала концентрироваться, проигрывая в голове разные сцены, повторяя мысленно движения. Так же, как Денгар перед убийством, воображал, что он уничтожает Хана Соло, Манару представляла в голове, что это всего лишь игра.

Она представила себе трон Джаббы, но вместо Джаббы на троне сидел Денгара. Он смотрел, не отрываясь с вызовом "Танец, танец для твоей жизни!" как будто это была какая-то большая шутка.

И в ее мечтах, Манару танцевала с любовью. Она представляла каждое перемещение, проделанное за это время, каждое вращение, прыжки всё это было только для него. Каждое движение было задумано и подготовлено для человека, которого она любила, человека, с которым она надеялась когда-нибудь объединить разум, так, чтобы они стали единым. И в ее воображении она изящно танцевала перед Денгаром и шептала, – Если я нравлюсь вам, моему господину, моей любви, тогда почему вы молчите? Почему вы не женитесь на мне?

Денгар находился в Аттанни, и теперь знал, что он не может уехать. Мощные чувства, которые текли через него, когда он был связан, действовали как моральный компас, подсказывая как действовать. И словно Хан Соло, который казалось иногда, страдал от желания умереть, Денгар решил повернуться лицо к опасности.

Он должен был спасти Манару, но как?

Денгар был поражен, как она внимательно готовиться к танцу, в то время как дворец был в полном беспорядке, и тут же понял, необходимо спланировать диверсию. Вслепую войти в тронный зал и попробовать уничтожить Хатта, было бы безумием. Надо было как-то отвлечь его внимание.

За прошлые несколько дней, во дворце было два убийства. Оба инцидента полностью расследованы и вызвали большое волнение в течение нескольких часов. Манару необходимо как раз всего пара часов, чтобы успокоиться и придти в себя. Убийство казалось самым подходящим. Во дворце у Джаббы не было не хватки в слугах. Надо кого-нибудь выбрать.

Проблема была решена быстро и легко. Денгар пошёл в комнату охраны и бросит гранату. В общей какофонии дворца, немногие обратили внимание на происшествие, но следующее расследование продолжалось большую часть вечера, и кровожадное настроения Хатта, значительно ухудшилось после того, как он увидел кровавую бойню, из нескольких бедной охранников Гаморринцев, вызванную гранатой Денгара.

Холодный свет светился в глазах Джаббы. – Я хочу есть, – ворчал он. – Принесите мне еду, и будите мою любимую танцовщицу. Сделайте так, чтобы все собрались в большом зале! Сегодня вечером мы проведём вместе, и я буду следить за всеми!

Ночи на Татуине коротки, и многие старались отдохнуть, так как это было время, чтобы остыть от дневного пекла.

Поэтому поздно вечером, Денгар пришёл в тронный зал и стал ждать танец Манару. Он подключился в Аттанни, и прислушивался к её мыслям. Все они были сосредоточенны на приближающемся танце, она готовилась морально, пробуя успокоить дыхание и расслабиться.

В большом зале начали собираться музыканты, служащие приносили и складывали в кучу большие блюда с едой. Хатт выхватил из большёй ёмкости несколько корчащихся существ и пихал их в рот, затем распорядился позвать для него танцовщицу.

Именно тогда Денгар понял свою ошибку. Сегодня вечером Хатт жаждал крови после смерти охранников Гаморринцев, вместо того, чтобы отвлечься, он только больше разозлился. Хан Соло и другие должны умереть в ближайшее время, но Джабба был нетерпеливым созданием. Он жаждал крови сейчас. Поэтому и затребовал Манару.

Денгар ослабил крепление тяжёлого бластера в кобуре, раздумывая, что делать. Убийство Джаббы было трудным. Хатт имел толстую шкуру, и могло потребоваться несколько выстрелов из тяжелого бластера. Но он не был уверен, что успеет сделать хоть одну попытку. Зал был переполнен сотнями гостей Джаббы и служащих. Все они собрались для одного последнего безумного банкета, поскольку многие боялись, что на рассвете они будут сражаться с мятежниками. Музыканты в безумном темпе играли свои мелодии, собравшиеся пировали так будто эта еда последняя в их жизни.

Денгар ждал Манару, чтобы увидеть её появление, самодовольный Боба Фетт приблизился к его столу, неся длинный зеленый кувшин с ликером Твай'леков.

– Выпьешь со мной? – спросил Боба Фетт. Обычно он был очень замкнутым человеком и никогда не искал компанию. Денгар по началу даже был смущен этим вопросом.

Все другие столики были заняты, и вопрос Фетта больше не казался странным.

– Конечно, присаживайся, – сказал Денгар, отодвигая спинку стула от стола.

Боба Фетт поставил кувшин на стол и жестом подозвал мальчика слугу, чтобы он принес бокалы.

– Я смотрел на тебя, – сказала Боба Фетт, через микрофон в его шлеме, делающем звук голоса, противоестественно громким, чтобы быть услышанным в шуме празднования. – Ты не похож на других, – он махнул рукой в зал. – Я люблю это в человеке. Мне нравится компетентность и профессионализм.

– Спасибо, – сказал Денгар, неуверенный к чему это может привести.

– Завтра утром, Хан Соло умрёт, – продолжил Боба Фетт.

– Я знаю, что это планируется, но не уверен, что Джабба сможет осуществить задуманное, – сказал Денгар, не желая признавать, что по всей вероятности, Хан Соло, символ его мести, умрет завтра на рассвете. Это казалось слишком просто, чтобы произойти. За соседним столиком, двое из головорезов Джаббы начали пьяно горланить хриплую песню.

– Я уйду после казни, – сказала Боба Фетт чуть громче. – У меня есть, большой заказ. Больше чем сможет выполнить один человек. Но награда ошеломляющая. Интересуешься?

– Почему я должен доверять тебе? – рассеянно спросил Денгар. Через Аттанни, он наблюдал, как Манару выпустили из клетки. Охранник Гаморрианец толкал ее через темный узкий проход, который должен привести к трону Джаббы. – Ты взорвал мой корабль. Ты уже предал меня однажды.

Боба Фетт откинулся на спинку своего стула, как будто был удивлен обвинением. – Это было тогда, когда мы были конкурентами. На сей раз, мы будем партнерами. Кроме того, я оставил тебя в живых.

– Да это правда. Поэтому я не стал убивать тебя в ответ, – сказал Денгар.

Боба Фетт хихикнул, очень тревожный звук просто, потому что Денгар его никогда не слышал прежде. Боба Фетт откинул назад свою голову, и огни дворца засияли на его шлеме словно звезды.

– Мы с тобой очень похожи. Что ты говорил? Партнеры? – Денгар изучал Бобу Фетт. Он был осторожным и опасным человек, который заслуживал свою репутацию. И Денгар был начеку.

Он слегка кивнул. – Партнеры, я подумаю. Расскажи побольше о сделке. – Сказал Денгар, наклоняясь вперед, как будто заинтересовался разговором с Бобой Феттом, но на самом деле внимательно разглядывал освещённое пространство перед троном Джаббы.

Манару только что вышла из-за занавеса, и теперь моргала, пробуя привыкнуть к яркому свету после нескольких дней проведённых в темнице. К её опасениям музыканты начали играть незнакомую мелодию, и она пошла к их лидеру, с просьбой подождать одно мгновение.

– Хорошо, – сказала Боба Фетт. – Давай промочим горло, а потом обсудим наши планы. Я знаю год изготовления вина, думаю, его вкус удивит тебя. К этому времени оно должно было уже нагреться достаточно. – Он открыл зеленый сосуд и разлил ликер по бокалам. На мгновение, Денгар решил, что, наконец-то увидит, что скрывается за непроницаемым шлемом охотника, но воин просто вытащил длинную соломинку из нижней части маски и опустил её в бокал, не торопясь, стал потягивать напиток.

При виде этого, Денгар задумался, не могли ли бы все слухи о паранойе Бобы Фетта быть истинны. Если так, то в прошлом его болезнь хорошо ему послужила. Люди платили Фетту, за его паранойю. Работа с ним, может стать интересной.

Только, когда Денгар увидел, как Боба Фетт выпил свой ликер, он тоже пригубил напиток. Он был сухой, с пикантным букетом и немного сладким вкусом. Денгар нашел его весьма привлекательным.

В зале заиграла танцевальная мелодия.

Денгар почувствовал, как трясутся его руки, поскольку до него дошло волнение Манару, и он решил успокоить нервы, чтобы не дрогнула рука, если придётся стрелять в Джаббу. Он выпил половину бокала.

– Смотри туда, – сказала Боба Фетт, – только не очень резко. Там происходит что-то интересное.

Денгар рассеянно кивнул. Внизу на танцевальной дорожке, Манару кружилась по сцене, играя на золотой флейте, подпрыгивала вверх, и Джабба наклонился вперед и с жадностью изучал танцовщицу, как будто она была одним из любимых его блюд. Хатт открыл рот, и облизывал свои губы ужасным языком.

Денгар наклонялся ближе, и посмотрел снова. На танцевальной дорожке, Манару продолжала кружиться, в безумном темпе подбрасывая ленты, и Денгар почувствовал, как всё вокруг него начало вращаться. Он повернулся к столу, чтобы удержаться от падения вперед, и почувствовал как слипаются его отяжелевшие веки. Он напрягался, чтобы не дать глазам закрыться, и каждый раз, когда они закрылись сами собой, он видел зал, глазами Манару.

– Тебе хорошо? – спросил Боба Фетт, его голос, казался далёким.

– Заставил… танцевать Манару, – бормотал Денгар, и пробовал встать. Но почувствовал, будто привязан к стулу, и подумал, что чувствует слабость. – Ликер… яд…?

Он пытался достать свой бластер. Его веки опять закрывались сами собой, и он видел вращающийся зал, услышал противоестественно пронзительные звуки, под которые танцевала Манару.

Когда он смог открыть глаза, Боба Фетт был где-то сбоку и держал рука Денгара, помогая ему вытащить бластер из кобуры. Руки Денгара налились тяжестью, стали слишком большими и неуклюжими, для такой точной задачи и был благодарен за помощь Фетту, который помог вынуть бластер.

– Нет, это не яд, – сказал Боба Фетт, и Денгару пришлось сконцентрироваться, чтобы услышать его в шуме большого зала. – Всего лишь наркотик на краях бокала. Джабба имеет на твой счёт кое, какие планы. Ты должен почувствовать Зубы Татуина. – Денгар покачнулся и свалился под стол. В тронном зале, затихла музыка, все повернулись, чтобы посмотреть на него. Глаза Джабба светились, и он весело смеялся над Денгаром, который полз вперед, надеясь нанести этому монстру хоть один удар.

Кто-то остановил Денгара ударом ноги, и он растянулся на полу, перевернувшись на спину. Кто-то кричал и аплодировал, а один из головорезов Джаббы поднял стакан, приветствуя Денгара, присутствующие громко одобрили его жест. Небольшое существо похожее на грызуна, Салакайоус Крумб, забралось наверх, опрокинуло стол и стало громко смеяться над Денгаром.

– Расплата! – кричала Манару с танцевальной дорожки. Денгар был уверен, услышал ее крик так громко только потому, что носил Аттанни.

Он видел через ее глаза, она пробовала пробраться к нему через толпу, но один из охранников Гаморринцев Джаббы схватил ее за руки и с рычанием толкнул обратно на танцевальную дорожку. В панике, сердце Манару, бешено колотилось.

А потом глаза Денгара закрылись, сами собой, и он провалился в черноту.