История Авиации 2000 06

Сверхзвуковой крестоносец

Продолжение, начало в ИА №5/2000.

В то время когда F8U-1 только начали сходить со сборочных линий, Рассел Кларк и его конструкторское бюро уже были озабочены созданием преемника, разработка которого под внутрифирменным обозначением V-401, началась практически сразу же после начала серийного производства F8U-1. Однако поначалу основная доля усилий конструкторов была все же сосредоточена на совершенствовании серийных истребителей, возможности которых, по мнению американских адмиралов, не в полной мере соответствовали требованиям часто складывавшейся тактической обстановки. Лишь с принятием на вооружение авиации флота модификации F8U-2, команда Кларка получила возможность более серьезно заняться разработкой «четыреста первого».

Впрочем, вскоре выяснилось, что и F8U-2 не в состоянии обеспечить «непробиваемый зонтик» над кораблями, а потому, наряду с созданием его «продвинутой» версии (F8U- 2N), командование флота потребовало ускорения разработки V-401, присвоив фактически еще находящемуся в стадии аванпроекта самолету серийное обозначение F8U-3M Строго говоря, официальную поддержку этот проект получил еще 25 июля 1955 г., когда флот заказал три прототипа. А уже в декабре того же года американские флотоводцы объявили конкурс на создание высотного дальнего палубного перехватчика с максимальной скоростью соответствующей 2М.

Замечу, что новый самолёт имел лишь отдалённое сходство с F8U-1 и F8U-2, хотя создавался по той же компоновочной схеме, что и более ранние F8U, но, естественно, при заметно больших габаритах. Фактически ставка почти целиком делалась на использование нового мощного двигателя J75-P-6 фирмы «Пратт энд Уитни» с осевым компрессором, имевшим восемь ступеней низкого и семь ступеней высокого давления. Тяга этого «чудовища» была по тем временам фантастической – 13.154 кг, что было на 60% больше чем у J57, устанавливаемого на F8U-1 и F8U-2.

Хотя разработчики предполагали получить с этой силовой установкой скоростные характеристики заведомо превосходившие требования флота, червь сомнения все же, видимо, точил их души, так как для страховки в 1957 г. было решено смонтировать на истребителе еще и весьма компактный ЖРД XLF-40 развивавший тягу 3632 кг. Топливом для него служила смесь авиакеросина и перекиси водорода. Предполагалось, что включив в нужный момент ЖРД пилот перехватчика мог либо быстро набрать необходимую высоту, либо увеличить скорость. Однако изделие фирмы «Реакшн Моторе» оказалась весьма опасным в обращении, и после того как двигатель взорвался в ходе стендовых испытаний, убив двух инженеров, от него предпочли отказаться, благоразумно рассудив, что надежность превыше всего.

Впрочем, и без этого капризного изделия у разработчиков хватало проблем, первой из которой оказалась конструкция воздухозаборника, который должен был с одной стороны эффективно пропускать воздух в ненасытную утробу мощнейшего двигателя, а с другой иметь достаточно приемлемую аэродинамику, что бы не снижать скоростные характеристики. В результате, нижняя губа переднего воздухозаборника была удлинена и вынесена вперёд, что с одной стороны сделало ее похожей на совок для сахара, а с другой, обеспечивало достижение максимальных скоростей свыше 2М. Кроме того, на фюзеляже перед центропланом с обеих сторон появились створки забора воздуха для поддержания постоянного давления в канале воздухозаборника, что должно было заметно улучшить работу двигателя на больших углах атаки.

Другой отличительной особенностью нового перехватчика были два огромных подфюзеляжных киля, смонтированные в хвостовой части фюзеляжа. В стояночном положении они были убраны, во время взлёта и посадки с помощью гидравлической системы поворачивались на угол 90°, образуя дополнительные несущие плоскости, а в полете они занимали вертикальное положение, выполняя роль дополнительных стабилизаторов на сверхзвуковых скоростях. Надо сказать, что отработать систему управления этими поверхностями удалось далеко не сразу и до того момента, пока все проблемы были решены, первый прототип дважды приземлялся с килями, находящимися в вертикальном положении, но самым удивительным было то, что в обоих случаях летчику-испытателю удавалось избежать серьезных повреждений планера.

Еще одним несомненным достижением проектировщиков стало крыло симметричного профиля с относительной толщиной у корня 5%, а на законцовке 4%. В его конструкции получили дальнейшее развитие многие решения, апробированные на серийных машинах. В частности, характерный «зуб», заметно улучшавший поведение самолета на больших углах атаки и великолепно зерекомендовавшая себя система изменения угла установки, работающая от двух гидроцилиндров. Однако возросший взлетный вес по сравнению с серийными машинами потребовал увеличить размах и соответственно площадь несущей поверхности. В полетном положении угол атаки крыла составлял 1°. Складывание производилось по линии 64% хорды. По всему размаху передней кромки располагались предкрылки, а на задней кромке между линией складывания крыла и фюзеляжем – закрылки и элероны. Кроме того, самолет получил систему управления пограничным слоем, использовавшую сжатый воздух от первой ступени компрессора и выбрасывавший его через регулируемые жалюзи над закрылками. На больших скоростях (когда элероны автоматически принимали горизонтальное положение) управление креном осуществлялось парой спойлеров. Более эффективная система механизации позволила на XF8U-3 ограничить величину изменения угла установки крыла всего 5°, по сравнению с 7° у серийных «Крусейдеров».

Еще одной несомненной изюминкой нового «Крусейдера» была система управления оружием «Аутотехникас» AN/AWG-7 фирмы «Рэйтион Аэро» (Raytheon Aero) включавшая БРЛС AN/APG-74 фирмы «Вестингауз» (Westinghouse) с дисплеем AN/APA-138 в кабине и систему наведения ракет с РЛ ГСН AN/APA- 128. Завершали конфигурацию СУВ бортовой компьютер АХС-500 и система передачи данных AN/ASQ-19. Согласно заявлениям разработчиков, эта система должна была одновременно сопровождать до шести целей и обстреливать две из них! Однако необходимость создания сложного программного обеспечения и недостаточное быстродействие ЭВМ, вкупе с малой дальностью обнаружения БРЛС, серьезно задержали реализацию программы.

Вооружение самолёта состояло из трёх УР средней дальности AIM-7 «Спэрроу», имеющих полуактивную РЛ ГСН. Эти ракеты подвешивались в нишах нижней части фюзеляжа. Две из них были прорезаны по бортам фюзеляжа и ещё одна – на нижней поверхности позади носовой стойки шасси, которая была смещена к правому борту, чтобы устранить препятствие для нижней ракеты «Спэрроу». Кроме того, «Крусейдер»III нес четыре управляемых ракеты AIM-9 «Сайдуиндер» с ИК ГСН и квартет 20-мм автоматических пушек.

В апреле 1958 г., спустя 22 месяца после начала постройки, первый прототип (сер. №146340) выкатили из ворот сборочного цеха авиазавода фирмы «Воут» в Грэнд Прэри (Grand Prarie), который находился в Далласе (штат Тахас). После торжественной церемонии опытную машину в начале мая разобрали, и погрузив на четырехмоторный транспортный С-124 «Глоубмастер»И перевезли в Калифорнию на авиабазу Эдвардс, где началась подготовка к испытаниям. В том же месяце были проведены гонки двигателя на стенде и наземные испытания (пробежки), в ходе которых управляемый ведущим летчиком-испытателем фирмы «Воут» Джоном Конрадом «Крусейдер»III достиг скорости отрыва 231 км/ч, пробежав всего 274 м. При встречном ветре в 15 узлов (28 км/ч) взлетная дистанция сокращалась до 228 м, что весьма благожелательно было воспринято моряками.

Даже сейчас – на пороге XXI века – характеристики «Крусейдера»III, как истребителя завоевания господства в воздухе, производят впечатление.

Первый официально зарегистрированный полет состоялся 2 июня. В тот день Конрад поднял истребитель на высоту 20.000 футов (6100 м), разогнав его до 648 км/ч. Спустя 50 минут пришлось экстренно садиться из-за частичного отказа в системе управления, но опытному испытателю не составило труда успешно посадить самолет на бескрайнюю и абсолютно ровную поверхность соляного озера Мюрок, где и находятся аэродромы авиабазы Эдвардс. В течение двух дней неисправность была устранена и 4 июня машина отправилась во второй полет.

Последующие испытания проходили достаточно гладко, лишь дважды, как уже отмечалось выше, происходили отказы системы управления нижними килями. Как выяснилось в ходе исследований, конструкция их силового привода была недостаточно прочной и на скоростях свыше 2М деформировалась, что и препятствовало их уборке при заходе на посадку. В целом же самолет демонстрировал замечательные пилотажные характеристики,и как, отмечал летчик-испытатель Джон Конрад, «его система управления была великолепно сбалансированной, что делало этот сверхзвуковой истребитель очень приятным в пилотировании практически на всех режимах».

В ходе испытаний были продемонстрированы выдающиеся возможности. Так, начальная скороподъемность составила 32.500 футов/мин (10.827 м/мин), а на высоте 90.000 футов (27.432 м) самолет развил скорость, соответствовавшую 2,2М, на что потребовалось как отмечалось в отчете по испытаниям «всего 70% тяги двигателя»'. Однако, как сообщалось ниже в том же документе, «дальнейшее увеличение скорости полета было невозможно по причине перегрева и как следствие снижения прочности ветрового стекла фонаря». Необходимо отметить, что последний представлял собой весьма сложный элемент (для того времени) с системой индикации на лобовом стекле (ИЛС) и его передняя прозрачная панель была выполнена из оргстекла на основе недостаточно теплостойкого акрила. В августе остекление было заменено и вскоре истребитель продемонстрировал скорость, соответствующую 2,7М на высоте 35.000 футов (10.668 м). А время разгона на этой же высоте с крейсерской скорости 0.98М до 2.7М составило всего четыре минуты!

В сентябре 1958 г. был готов второй прототип (сер. №146341), который 27-го числа под управлением Джона Конрада перелетел с заводского аэродрома фирмы «Воут» на авиабазу Эдвардс. С прибытием второго экземпляра интенсивность испытаний возросла и вскоре к программе испытаний были подключены морские летчики Джим Мэлон, Боб Ростин и Джек Валтон, ставшие основой команды, которой была поставлена задача в максимальной степени раскрыть все достоинства и недостатки «Крусейдера»III.

Между тем, вторая команда флотских испытателей тестировала в это же время опытный образец «конкурирующей организации» – фирмы «МакДоннел-Дуглас». Надо сказать, что последняя, заняв в конкурсе на сверхзвуковой палубный истребитель 1953 г. второе место (первое, как мы помним досталось «Воут» с ее проектом V-383), получила «утешительный приз» в виде заказа на разработку палубного истребителя-штурмовика для замены устаревшего F3H «Демон», получившего внутрифирменное обозначенние ХАН-1. Видимо, даже такой кусок финансового пирога, выделяемого конгрессом флоту, показался маловатым и руководство санкционировало разработку проекта сразу в двух направлениях – тяжелого истребителя и сверхзвукового ударного самолета с возможно большей степенью унификации обоих проектов. Осенью 1954-го оба проекта были слиты в один, а в июле1955-го был готов натурный макет истребителя. В августе 1956 г. проектирование F4H-1F было завершено и началась постройка первой опытной машины. В качестве силовой установки были использованы два ТРДФ J79-3A тягой по 6715 кгс, разработанные американской фирмой «Дженерал Электрик». F4H-1F впервые поднялся в воздух 27 мая 1958 г., на шесть дней раньше детища фирмы «Воут», а после первых полусотни полетов стало ясно, что установленные на опытном самолете «моторчики» не обеспечивают необходимых характеристик, и вместо них смонтировали сначала J79-GE-2, а затем еще более мощные J79-GE-2A, развивавшие по 7325 кгс. При взлетной массе 24.800 кг это позволило получить энерговооруженность, равную всего 0,59, против 0,89 у F8U-3, первоначально имевшего максимальный взлетный вес лишь 14.659 кг и тягу двигателя 13.154 кгс.

Правда, эти показатели были не окончательными, так как вскоре выяснилось, что ресурс установленного F8U-3 двигателя J75- Р-6 недостаточен для эксплуатации истребителя в строевых частях. Это не стало неожиданностью для специалистов из «Пратт энд Уитни», предложивших установить на первые два прототипа нового «крестоносца» двигатели J75-P-5 с тягой на форсаже всего 10.678 кгс, но с большим ресурсом. Это уменьшило величину энерговооруженности F8U-3 до 0,73, но все равно обеспечивало заметные преимущества в пилотажных и скоростных характеристиках перед конкурентом. При этом двигателисты гарантировали, что если к концу 1958 г. надежность J75-P-6 не войдет в норму, то к установке на истребитель будет готов J75-P-8, обладавший тягой 12.100 кгс, что в любом случае позволит улучшить скоростные характеристики истребителя.

В ходе исследований характеристик маневренности, в программу которых входили и маневренные «бои» в стиле недавней войны в Корее, F8U-3 демонстрировал практически подавляюще превосходство над F4H-1, который, как выяснилось, не терпел резких отклонений ручки на себя и уже при углах атаки около 25° становился неустойчивым. При угле атаки 30°, по отзывам пилотов, машина вовсе становилась неуправляемой, грозя сваливанием в штопор. К тому же возникавшая из-за срыва потока тряска, затрудняла работу СУВ, и канал управления ракетами «Сайдуиндер» часто блокировался, что не позволяло осуществить пуск даже когда цель находилась в зоне поражения. В противовес этому, пилот F8U-3 довольно хорошо держался «на хвосте» даже у дозвукового истребителя FJ-2 «Фьюри» (палубный аналог знаменитого F-86 – Прим. авт.), чему в немалой степени способствовала небольшая скорость сваливания, составлявшая всего 248 км/ч!

Продемонстрированные F8U-3 возможности вызвали заказ еще трех опытных самолетов и 13 предсерийных истребителей, поставка которых должна была быть завершена летом 1959 г. Единственным замечанием со стороны военных на этом этапе испытаний было требование установить ИК-датчик, который вскоре был смонтирован на верхней поверхности фюзеляжа перед кабиной пилота. Определенным неудобством был шум в канале воздухозаборника, который появлялся при разгоне самолета, а его интенсивность зависела от величины ускорения и высоты полёта. Как правило, шум начинал ощущаться по достижении скорости около 1.35М. Сначала грохот раздавался где-то позади пилотской кабины, но по мере того, как скорость нарастала, его источник смещался вперёд. Внезапно канал воздухозаборника «разряжался» со взрывным звуком, после чего шум исчезал, что, как признали испытатели, действовало на моральное состояние пилота поначалу далеко не лучшим образом.

Между тем, начавшиеся испытания на обоих опытных истребителях ракет средней дальности AIM-7 «Спэрроу» с полуактивными ГН продемонстрировали обратную картину. Наличие в составе экипажа F4H-1 штурмана- оператора, серьезно облегчило задачу наведения ракет, требовавших непрерывной подсветки цели радаром, а поскольку эта операция осуществлялась в полуавтоматическом режиме, то на F8U-3 одному летчику было трудно пилотировать истребитель и одновременно наводить с помощью РЛС ракету на цель. Этот успех позволил представителям «МакДоннел-Дуглас» заявить, что «эра классических воздушных боев ушла в прошлое и пилотажные характеристики, как и маневренность, боевого самолета уже не играют никакой роли, так как теперь противники будут уничтожать друг друга исключительно на дальних дистанциях с помощью управляемых ракет.». В рамках этой концепции бортовые автоматические пушки были также объявлены устаревшим и неэффективным видом вооружения, а определяющими характеристиками становились количество ракет на борту, дальность и максимальная скорость.

Хотя как истребитель завоевания господства в воздухе «Фантом»II существенно уступал «Крусейдеру»III, как платформа для размещения авиационного оружия первый был вне конкуренции.

Хотя по последнему параметру F4H-1 явно проигрывал F8U-3, руководство «МакДоннел-Дуглас» заявило, что новый истребитель еще не продемонстрировал всех своих возможностей и окончательные оценки делать еще рано. Вспыхнувшая вскоре среди авиационных специалистов США «ракетная эйфория» привела к тому, что ни на одном прототипе «третьего поколения» «крестоносцев» пушки так и не были установлены, а все возражения экспертов фирмы «Воут» по данному вопросу были проигнорированы.

Ошибочность этих скоропалительных выводов стала очевидна уже через несколько лет, но на судьбу «Крусейдера»III они оказали роковое влияние, поскольку его фантастическая система управления оружием, смонтированная на втором прототипе, оказалась недоведенной. Так, дальность обнаружения цели типа «истребитель» составила всего чуть более 50 км, в то время как у F4H-1 с его БРЛС AN/APQ-120 этот параметр превышал 70 км. Впрочем, с этой «бедой» ведущий подрядчик по электронным системам фирма «Рэйтион» не без основания надеялась справиться путем замены БРЛС AN/APG-74 на AN/APG-50, имеющий несколько больший диаметр антенны и чувствительность к величине отраженного сигнала. Для этого, правда, требовалось увеличить диаметр и длину носового обтекателя, но это были сущие пустяки. Гораздо сложнее оказалось в короткий срок отработать программное обеспечение для самостоятельного наведения управляемых ракет на обнаруженные цели, хотя селектировать цели по степени угрозы БРЛС с помощью компьютера СУВ все же «научилась».

В то же время, дальность пуска «Спэрроу», позволяла успешно сбивать самолеты противника на большой дальности, и командование флота не хотевшее отказываться от этого перспективного оружия, а потому преимущества двухместной машины в роли носителя этого оружия в тот момент были несомненны. В надежде ликвидировать это преимущество, достигнутое «МакДоннел-Дуглас», Рассел Кларк в пожарном порядке санкционировал разработку двухместной кабины, по одному макету которой было отправлены в Пентагон и на авиабазу Эдвардс. Но здесь начало сказываться главное преимущество F4H-1, создававшегося фактически в качестве многоцелевого самолета. Несмотря на очевидное отставание 8 скоростных характеристиках, он имел значительное количество точек подвески, на которых одних только ракет AIM-7 «Спэрроу» можно было разместить целых шесть, что было ровно вдвое больше чем у XF8U-3, а максимальная масса боевой нагрузки исчислялась в 6800 кг. Наиболее впечатляющими вариантами ее реализации были две дюжины 500-фунтовых (227-кг) или 19 фугасок массой 750 фунтов (340-кг)!

Ни на что подобное «Крусейдер»III, проектировавшийся в рамках первоначального задания как «чистый» истребитель, расчитан не был. В невероятной спешке началась разработка двух подкрыльевых пилонов, расчитанных на подвеску дюжины 227-кг авиабомб или пары топливных баков. Еще одной альтернативой стала подвеска двух УР AGM- 12 «Буллпап» класса «воздух-поверхность», но на фоне поистине «грузовых» возможностей F4H-1 буквально затмивших все в глазах американских адмиралов, расчитывавших получить настоящий многоцелевой палубный самолет, это выглядело слабо.

Последним усилием переломить практически решенный исход борьбы стала поистине героическая доводка системы управления оружием, проведенная в течение ноября 1958 г. на третьем прототипе (зав. №147085). Эта машина представляла собой уже фактически полностью оснащенный боевой самолет и являлась первым предсерийным истребителем, который поднялся в небо в ноябре 1958 г. Уже в декабре того же года, оснащенный БРЛС AN/APG-50 новый «крестоносец» смог почти одновременно поразить две воздушные цели! Однако аппаратура оказалась чрезвычайно сложной в эксплуатации и командование флота не рискнуло связываться с недоведенной системой. Любопытно, что получив контракт на серийный выпуск F4H, «МакДоннел- Дуглас» обратилась к «Рэйтион» с предложением о дальнейшей доводке системы и установки ее на «Фантом»!!, однако по каким-то причинам это предложение было отклонено. Ретроспективно же оценивая достижение «Рэйтион», необходимо признать, что возможности XF8U-3 по поражению воздушных целей были превзойдены только в конце 1970 г., когда на испытания вышел F-14 «Томкэт», оснащенный БРЛС AN/AWG-9 фирмы «Хьюз» и управляемыми ракетами AIM-54 «Феникс» с дальностью пуска до 185 км.

А пока же, в конце декабря 1958 г. фирма «Воут» была официально извещена о том, что она проиграла конкурс. На момент закрытия программы было построено пять прототипов (четвертый и пятый имели сер.№147086 и 147085), причем три последних с полным комплектом БРЭО успели налетать 220 часов, а ещё 13 (сер. №147088-147100) находились на разных стадиях сборки. Первые три прототипа и планер для ресурсных испытаний были переданы НАСА. Два из них базировались в Лэнгли и после замены материала фонаря участвовали в программе исследования ударных волн, возникающих при преодоле нии звукового барьера. Самолёты неоднократно совершали полёты над штатом Вирджиния на скоростях свыше 2,2М. Два других XF8U-3 отправили на авиабазу Эдвардс для отработки нового бортового электронного оборудования. В начале 60-х все три XF8U-3 с авиабазы Лэнгли списали и разобрали на металл. Судьба же оставшихся прототипов неизвестна, но до наших дней ни один из этих интересных самолетов явно не дожил…

Впрочем, немедленного снятия с вооружения «Крусейдеров» не только не произошло, но даже и не намечалось. Причина заключалась в том, что новейший «Фантом»II был отнюдь не дешевым в производстве. Достаточно сказать, что в ценах начала 60-х гг. цена F-4D составляла 2.235.000 долл., что более чем на порядок)!!) превосходило цену FJ-2 «Фьюри» (219.000 долл.) поступившего на вооружение ровно десять лет назад – в начале 50-х. Начавшийся лавинообразный рост стоимости авиатехники заставлял заказчиков вопреки их желаниям растягивать программы перевооружения и в результате «крестоносцы» продержались в боевом строю еще добрый десяток лет, успев поучаствовать в нескольких локальных конфликтах.

Разразившийся в октябре 1962 г. «карибский кризис» стал тем оселком, на котором была проверена эффективность разведчиков F8U-1P, начавших поступать на вооружение с 1957 г., а первой частью оснащенной этими машинами стала эскадрилья VFP-61, базировавшаяся на борту авианосца «Мидуэй». В 1962 г уже с новым обозначением RF-8A приступили к боевой работе, которая была возложена на эскадрильи VFP-62 и VMCJ-2, переброшенные на авиабазу Сесил Филд неподалёку от Джексонвилла (штат Флорида). Именно эти самолеты, а не U-2 (как традиционно считается) сыграли ключевую роль в обнаружении позиций советских баллистических ракет на Кубе. Полёты над вражеской территорией осуществлялись на малой высоте. Обычно разведчики взлетали с авиабазы Ки-Уэст, пролетали над территорией Кубы и приземлялись в Джексонвилле. Ни один самолёт не был сбит, хотя, как и сухопутные RF- 101С, RF-8A неоднократно обстреливались с земли и временами привозили довольно много осколочных и пулевых пробоин.

С разведывательных полетов, начало которым было положено задолго до «Тонкинского» инцидента, началась и боевая служба «крестоносцев» в водах Тихого океана, омывающих Юго-Восточную Азию. В этот момент, здесь крейсировало оперативное соединение авианосца «Китти Хок», на борту которого находилась эскадрилья VFP-62. Именно ее пилоты первыми начали совершать разведывательные полёты над территорией Лаоса.

F-8E из состава эскадрильи VF-53 с авианосца «Тикондерога». Самолет несет на ракетных пилонах 127-мм НУРСы «Зуни».

F-8 из состава авиагруппы авианосца «Тикондерога» над горящим вьетнамским торпедным катером, 2 августа 1964 г. (внизу).

Лейтенант Чарлз Классманн среди партизан Лаоса. Судя по довольной (и отнюдь не худой) физиономии этого «янки», фильмы типа «Рэмбо», рисующие невиданные страдания американских пленных, не более чем пропагандистская месть маленькой стране за проигранную войну и унижение, испытанное супердержавой.

Повстанцы не слишком хорошо разбирались в силуэтах самолетов и опознавательных знаках, но зато были абсолютно уверены, что в воздухе враг и потому, когда 21 мая 1964 г. два RF-8A с авианосца оказались в зоне досягаемости 37-мм зенитных автоматов 70-К, расчеты последних открыли огонь. Один из «Крусейдеров», пилотируемый лейтенантом Чарльзом Ф.Классманом, был повреждён, но всё же вернулся на авианосец.

6 июня самолёт Классмана снова попал под зенитный огонь и на этот раз был сбит. Пилоту пришлось катапультироваться и после приземления он попал в плен к местным партизанам, но Фортуна явно благоволила к этому офицеру, так как спустя три месяца ему удалось сбежать. Потеря разведчика вызвала бурю в Пентагоне и Госдепартаменте США, и в тот же день, когда на свой авианосец не вернулся лейтенант Классманн, для последнего уточнения расположения партизанских баз в воздушное пространство над Лаосом были направлены еще два RF-8A, но на этот раз в сопровождении истребителей. После чего авиация ВМС США нанесла массированные удары по базам партизан.

Тем временем, к авианосцу «Китти Хок» вскоре присоединился «Констеллейшн» и 7 июня из состава авиагруппы этого корабля в разведывательный вылет ушел один RF-8A, правда сопровождала «скаута» четверка F-8D из VF-111 с авианосца «Китти Хок». Самолёты обстреляли с земли, на что истребительный эскорт ответил пушечным огнём, а также залпами реактивных снарядов «Майти Маус» и «Зуни». Трудно сказать какой ущерб был нанесен объектам партизан, но зенитчики смогли сбить истребитель капитана 3 ранга Фойла Линна, сопровождавшего разведывательный самолёт, Линн катапультировался и на следующий день был вывезен вертолётом поисково-спасательной службы. В тот же день не вернулся на свой авианосец и лейтенант-коммандер Дойл Уинн. Подобно Линну, он был также сбит зенитным огнем и на следующий день был вывезен спасательным вертолетом.

Вскоре в Тонкинский залив прибыл авианосец «Бон Омм Ричард» (CVA-31), но особенно американское присутствие в Юго- Восточной Азии стало стремительно нарастать после так называемого «тонкинского инцидента», когда ночью 2 августа 1964 г. эсминец «Мэддокс» (DD-731) подвергся атаке трех северовьетнамских торпедных катеров. Один из них получил попадание 127-мм снаряда, потерял ход и загорелся. Переданное с «Мэддокса» сообщение было принято на авианосце «Тикондерога» (CVA-14), находившемся в 400 милях (740 км), но поскольку в шифровке не сообщалось, что нападение успешно отбито, командир авианосца решил на всякий случай поднять боевой воздушный патруль – четыре F-8E из состава VF-51 и два из VF-53, имевших, помимо пушек, реактивные снаряды «Зуни».

Самолеты настигли катера и те открыли зенитный огонь, повредив один F-8, который совершил вынужденную посадку в Дананге. Оставшаяся тройка F-8E эскадрильи VF-51, возглавляемая коммандером Джеймсом Стокдейлом2* , и оба F-8 из VF-53 атаковали торпедные катера и сумели поджечь один. В ночь на 4 августа северовьетнамские катера вновь атаковали американские эсминцы. На этот раз вместе с «Мэддоксом» в патруле находился «Тэрнер Джой». Тогда ещё никто не знал, что нападение было спровоцировано, но именно с этого происшествия началась долгая война, унесшая жизни 50.000 американцев и огромного числа вьетнамцев.

5 августа президент Линдон Джонсон отдал приказ о нанесении удара по базам вьетнамских торпедных катеров. В налёте приняли участие самолёты с авианосцев «Констеллейшн» и «Тикондерога». Ударная группа состояла из винтовых «Скайрейдеров» и реактивных «Скайхоков», истребительное прикрытие обеспечивали 16 F-8E из состава VF- 51 и VF-53, возглавляемые Стокдейлом, а на пилотов RF-8A возложили фотоконтроль результатов налёта. Кроме того, шестерка «Крусейдеров», каждый из которых нес по восемь НУРСов «Зуни», атаковала торпедные катера в Кванг Хе, находящемся в примерно в 100 км севернее 17-й параллели, разделявшей Южный и Северный Вьетнам. В ходе этого рейда американцы заявили о том, что смогли уничтожить восемь торпедных катеров и еще 21 – повредить. Однако огонь зенитчиков, тоже оказался довольно плотным и на «Констеллейшн» не вернулось по одному «Скайрейдеру» и «Скайхоку».

2* Спустя год Стокдейл будет сбит над Северным Вьетнамом. Он проведёт семь лет в плену и после возвращения домой будет награждён «Медалью почёта». В 1992 г. во время президентских выборов Джеймс Стокдейл был доверенным лицом кандидата в президенты Росса Пэрота.

RF-8A (сер. №146871) командира эскадрильи VFP-62 коммандера Уильяма Эккера. Авиабаза Ки-Уэст, Флорида, США, ноябрь 1962 г.

RF-8A (сер. №146823) лейтенанта Чарльза Классманна из состава эскадрильи VFP-63 (звено «С»). Авиагруппа авианосца «Китти Хок», Восточно-китайское море, июнь 1964 г.

RF-8A (сер. №146866) 1-го лейтенанта Дениза Кейли из состава эскадрильи Корпуса Морской Пехоты VMCJ-1. Авиагруппа авианосца «Констеллейшн», Восточно-китаиское море, июнь 1964 г.

F-8E (сер. №14178) командира эскадрильи VF-51 коммандера Джеймса Стокдеила, одного из непосредственных участников так называемого «Тонкинского» инцидента. Авиагруппа авианосца «Тикондерога», Восточно-китайское море, август 1964 г.

F-8E (сер. №150924) командноа эскадрильи VF-211 коммандера Гарольда Мэрра. Авиагруппа авианосца «Хэнкок», Восточно-китаиское море, июнь 1966 г.

1 июня 1965 г. зенитным огнем был сбит RF-8A лейтенант-коммандера Ф.П.Кросби из состава VPF-63 с авианосца «Бон Омм Ричард». Пилот – погиб.

К началу войны во Вьетнаме типичная авианосная авиагруппа имела следующий состав: две эскадрильи F-8 «Крусейдеров», две – три оснащенные легкими поршневыми штурмовиками А-1 «Скайрейдер», одна – средними реактивными штурмовиками А-4 «Скайхок», часть эскадрильи (detachment) тяжелых двухмоторных штурмовиков А-3 «Скайуорриор» и часть разведывательной эскадрильи, оснащенной RF-8A, самолеты РЭБ Е-1В «Трэкер» или ЕА-1Е «Скайрейдер», а также противолодочные вертолеты UH-2 «Си Спрайт».

На начальном этапе войны F-8 имелись на всех американских авианосцах, но с летных палуб и ангаров кораблей типа «Форрестол» («Саратога», «Рэйнджер», «Индепенденс», «Китти Хок», «Констеллейшн»), а также атомного «Энтерпрайза», их быстро вытеснили более мощные F-4. Однако до поступления на вооружение достаточного количества RA- 5С, разведывательные RF-8A (а затем и RF- 8G) продолжали нести службу и на них. Иначе дело обстояло на авианосцах типа «Эссекс» и «Орискани». Хотя испытания выявили, что длина их палуб вполне достаточна для взлета и посадки F-4, все же летчики-испытатели сочли, что для большинства строевых пилотов это будет слишком рискованно и поэтому на этих кораблях до конца войны базировались истребители F-8.

Тем временем, после нападения партизан на лагерь американских военных советников в Плэйку и южновьетнамские военные базы в феврале 1965 г. началась операция «Роллинг Тандер» (Rolling Thunder – Раскат Грома), основной целью которой было уничтожение военных объектов на территории Северного Вьетнама. В ее рамках были предприняты налеты «Флэйминг Дарт»I и «Флэйминг Дарт»II (Flaming Dart – Пылающее Копье), в первом из них, осуществленном 7 февраля, наряду со «Скайрейдерами» южновьетнамских ВВС приняли участие 49 самолетов с авианосцев «Хэнкок» (CVA-19) и «Корал Си» (CVA-43), а также 34 машины от «Рэйнджера» (CVA-61). Назад не вернулся один «Скайхок» из состава эскадрильи VA-156 (авианосец «Корал Си»), что, по мнению американского командования, говорило о невысокой эффективности северовьетнамской ПВО. Не изменил этих взглядов и следующий налет, предпринятый 11 февраля 99 авианосными самолетами, в ходе которых, наряду с еще одним «Скайхоком», зенитным огнем был сбит F-8D из состава VF-32. Отсутствие воздушного противника, позволило в обоих рейдах использовать «Крусейдеры» для нанесения ударов по наземным целям, для чего на фюзеляжные держатели вместо УР «Сайдуиндер» были подвешены 127-мм НУРСы «Зуни».

Между тем, 3 апреля «янки» познакомились с вражескими истребителями. В тот день 50 самолетов с авианосцев «Корал Си» и «Хэнкок» атаковали железнодорожный и шоссейный мосты, находящиеся в 105 км к югу от Ханоя. Это был фактически первый удар по объектам, имеющим не только военное, но и значительное экономическое значение. Зенитным огнем были сбиты два штурмовика А-4, а появившаяся в заключительной фазе налета четверка МиГ-17 из состава 921-го истребительного авиаполка атаковала «Крусейдеры», шедшие на правом фланге американского боевого порядка.

В коротком поединке над районом Хам Ронга, вьетнамские пилоты Фам Нгок Лан и Фан Ван Тук засчитали себе два сбитых F-8, хотя по американским данным им удалось повредить только один истребитель. Впрочем, если вьетнамские пилоты и ошиблись во времени заявки своих побед, то не на очень много, так как уже на следующий день над этим же районом МиГ-17 свалили пару истребителей-бомбардировщиков F-105D.

Появление воздушного противника не могло не насторожить и потому поднятые в небо разведчики получили приказ найти авиабазу вражеских перехватчиков. Спустя два дня, 5 апреля 1965 г. вернувшийся на авианосец RF-8A доставил фотопленку, на которой были запечатлены стоянки аэродрома со стоящими в капонирах МиГ-17, но самым кошмарным было то, что по периметру аэродрома ясно просматривались позиции зенитно-ракетных батарей!

Помимо самолётов флота, во вьетнамской войне участвовали F-8 авиации Корпуса Морской Пехоты. Первой в бой вступила VMF(AW)- 212, которая в 1965 г. была переброшена в Юго-Восточную Азию на борту авианосца «Орискани». Во время этого тура она потеряла один самолёт от зенитного огня, пилот которого попал в плен. Переброшенные позже на ТВД эскадрильи VMF(AW)-232 и VMF(AW)-235 действовали с авиабаз Дананг и Чу Лай. Они принимали активное участие в боевых действиях во время осады вьетнамскими партизанами опорного пункта Кхе Сань. VMCJ-1 использовала RF-8A для осуществления разведки над территорией Южного Вьетнама.

С каждым месяцем зенитный огонь становился все более плотным, и вскоре разведчики стали обстреливаться не только над интересующими их объектами, но даже на маршруте.

На начальном этапе войны, не считая 20-мм пушек, 70-мм НУРСы «Майти Маус» и 127-мм «Зуни», были единственным видом оружия, который пилоты «Крусейдеров» могли использовать при атаках наземных целей.

Так, 1 июня 1965 г. при возвращении был сбит RF-8A из состава VFP-63, поднявшийся с авианосца «Бомм Омм Ричард». Обломки рухнувшего в джунгли самолета стали могилой для его пилота – лейтенант-коммандера Кросби, убитого осколками снарядов еще в воздухе.

5 сентября, уже над морем у побережья провинции Тхань Хоа, зенитная ракета комплекса С-75 настигла еще один RF-8A из состава VFP-63. Судя по всему, его пилот – лейтенант Гудвин – разделил судьбу своего командира, так как до сих пор числится пропавшим без вести.

Тем временем, разведчики RF-8A из состава VFP-63 продолжали регулярно вылетать с авианосцев на поиск подходящих для бомбардировок целей. Вскоре работу над Южным Вьетнамом взяла на себя разведывательная эскадрилья VMCJ-1 Корпуса Морской Пехоты, разместившаяся на авиабазе Чи Лай. Поскольку калибр зенитных средств партизан Южного Вьетнама долго не превышал 12,7 мм, то разведчики морпехов вылетали на задания без сопровождения. На Северным Вьетнамом, ПВО которого быстро совершенствовалась, такие «прогулки» вскоре стали смертельно опасными, и потому с авианосцев поднимали так называемые боевые разведывательные группы, состоявшие минимум из четырёх самолётов: RF-8A осуществлял фоторазведку, А-4 наносил удар по обнаруженным позициям зенитной артиллерии, F-8 должны были защищать ударную группу от вражеских истребителей, а КА-3 или ЕКА-3 «Скайуорриор» обеспечивал электронное прикрытие и, в случае необходимости, дозаправлял RF-8A.

Интенсивная боевая деятельность не обходилась без потерь, которые американская авиация несла даже на южновьетнамских авиабазах, на которые время от времени нападали партизаны. Случались и эксплуатационные катастрофы. Одна из них произошла 16 мая 1965 г. на авиабазе Бьен Хоа (под Сайгоном), когда уже на предстартовой газовке взорвалась «Канберра» капитана Чарльза Фокса, в бомбоотсеке которой находились девять 227-кг бомб, а на подкрыльевых пилонах еще четыре 340-кг «фугаски». Почти мгновенно часть стоянок превратилась в пылающий ад, в пламени которого сгорели 10 В-57, а также 11 «Крусейдеров» и «Скайхоков» авиации Корпуса Морской Пехоты. Человеческие жертвы были на удивление небольшими – 28 погибших и 105 раненых.

Вторая половина 1965 г. прошла под знаком непрерывного наращивания группировки американских вооруженных сил в регионе и все более усиливающихся налетов, в ответ на которые Северный Вьетнам во все возрастающих количествах начал получать военную и экономическую помощь из Китая и СССР. Уже летом стало очевидно, что боевая мощь противника не только не сократилась, но наоборот – возросла.

5 июня 1966 г. вьетнамские МиГ-17 из состава 923-го авиаполка заявили об уничтожении двух F-8, а следующий воздушный бой «крестоносцы» провели через неделю, 12 июня. В тот день коммандер Гарольд Мэрр, командир эскадрильи VF-211 с авианосца «Хэнкок», повел группу F-8E на сопровождение «Скайхоков». Как вспоминал позже Мэрр, «четверка МиГ-17 довольно примитивно атаковала боевой порядок «Крусейдеров», я умудрился сесть на хвост одному МиГу и выпустить ракету, затем вторую, которая и поразила вьетнамский истребитель…»

Вторую пару ракет Мэрр выпустил по другому противнику, но вьетнамский пилот проявил недюжинное мастерство и смог уйти из- под удара. Попытка уничтожить верткий МиГ- 17 огнем из автоматических пушек, также не увенчалась успехом, так как несмотря на ясно видимые попадания 20-мм снарядов и шлейф керосина из пробитых баков «Фреско» (Fresco – натовское кодовое обозначение МиГ-17 – Прим. авт.) и не думал падать.

Следующий результативный бой с участием «Крусейдеров» произошел 21 июня, когда в воздушное пространство Северного Вьетнама ушла на разведку очередная «боевая группа» в составе RF-8A из VFP-63 и прикрывающей его четверки F-8E из VF-162. Когда «скауты» находились над авиабазой Кеп сзади незаметно подобралась четверка МиГ-17 из состава 923-го авиаполка (пилоты Фан Танх Транг, Дуонг Транг Тан, Нгуен Ван Бэй, Фан Ван Тук). Пользуясь тем, что «янки», экономя топливо, шли на крейсерской скорости, вьетнамские летчики подошли «на пистолетный выстрел» и короткий залп ведущего звена – Фан ТанхТранга мгновенно отправил разведчика в последнее пике. Только тогда пилоты «Крусейдеров» заметили, что противник сзади, но в завязавшемся бою инициативу прочно удерживали вьетнамцы, сбившие также F-8E капитана Блэйка, которому «посчастливилось» попасть в плен.

Впрочем, катапультировавшемуся пилоту разведчика удалось скрыться от поисковых групп вьетнамцев, а на призывный писк его радиомаяка вылетели вертолеты ПСС, прикрываемые «Крусейдерами» из состава VF- 211. Активность американской авиации в этом районе привлекла внимание вьетнамцев, решивших снова поднять МиГ-17. Недостаточное знание воздушной обстановки пилотами последних позволило лейтенанту Ойгеном Шанси сбить один из вражеских истребителей. В тот же день отличился и его однополчанин лейтенант Филипп Вэмпэтэлла, также записавший на свой счет один МиГ-17.

13 июля 1966 г. над районом Ан Тхи МиГ- 17 из состава 923-го полка (пилот – Фан Танх Транг) уничтожил RF-8A из состава VFP- 63, который взорвался прямо в воздухе, но его пилот уцелел и даже избежал плена. Надо сказать, что спустя два года после Тонкинского инцидента американские аналитики с тревогой отмечали стремительный рост боевой мощи вьетнамской ПВО. Так, по данным всех видов разведки количество РЛС на территории Северного Вьетнама возросло более чем на порядок (с 24 до 271!), почти в такой же пропорции отмечалось и наращивание группировки зенитной артиллерии (с примерно 500 стволов до 4400). Численное увеличение ВВС и, в частности, перехватчиков, происходило, к счастью, медленнее (с какой-то дюжины до не менее чем 65 боеготовых истребителей), но все равно заставляло считаться и с этой угрозой, что, впрочем, компенсировалось появлением дивизионов ЗРК, которых к началу лета 1966 г. было отмечено не менее 25!

Все это заставляло американское командование расходовать все больше сил на подавление системы ПВО Северного Вьетнама. Не избежали этой участи и F-8, которые стали привлекаться к совместным с А-4 рейдам на позиции ЗРК. В ходе этих налетов А-4 противорадиолокационными ракетами AGM-45A «Шрайк» старались уничтожить РЛС обнаружения и целеуказания, a F-8 громили пусковые установки и расчёты НУРСами и пушечным огнём.

Во время одного из таких налетов 14 июля вновь заявили о себе перехватчики, поднявшиеся на помощь зенитчикам, позиции которых раскатывали с воздуха «Скайхоки». Штурмовики ходили буквально над самыми кронами деревьев и сопровождавшие их «Крусейдеры» из состава VF-162 (авиагруппа авианосца «Орискани» (CVA-34)), которых вел командир эскадрильи коммандер Ричард Беллинджер, также приняли участие в штурмовке. МиГ-17 как всегда появились внезапно, тем более, что поднимавшиеся с земли огромные клубы дыма затрудняли американцам наблюдение за окружающим пространством. В начавшейся дикой свалке «крестоносцы» довольно успешно отбивали атаки двух вражеских перехватчиков, давая возможность тихоходным А-4 уйти, но долго это продолжаться не могло, и вскоре Беллинджер дал команду отходить. Именно в этот момент в его истребитель угодили несколько снарядов 3* , выпущенных с подобравшегося сзади МиГ-17, который пилотировал Нго Дук Май. Коммандер был опытным пилотом 4* и смог сохранить контроль над поврежденным самолетом, но вьетнамец не отставал, поливая «Крусейдер» огнем и металлом.

F-8E (сер. №150300) лейтенанта Филиппа Вэмпэтеллы из состава эскадрильи VF-211. Авиагруппа авианосца «Хэнкок», Восточно-китайское море, июнь 1966 г.

F-8E (сер. №149159) командира эскадрильи VF-162 коммандера Ричарда Беллинджера. Авиагруппа авианосца «Орискани», Восточно-китайское море, октябрь 1966 г.

МиГ-17Ф капитана Фан Зан Транга из состава 923-го авиаполка. Северный Вьетнам, авиабаза Кеп, лето – осень 1966 г.

В описываемый в данной части статьи период, он уничтожил не менее четырех «Крусейдеров» (больше чем любой другой летчик-истребитель ВВС ДРВ), а всего к концу войны на его счету будет восемь побед.

F-8E (сер. №150923) лейтенант-коммандера Маршалла Райта из состава эскадрильи VF-211. Авиагруппа авианосца «Бон Омм Ричард», Восточнокитайское море, май 1967 г.

F-8E (сер. №150661) лейтенанта Джозефа Шиа из состава эскадрильи VF-211. Авиагруппа авианосца «Бон Омм Ричард», Восточно-китайское море, май 1967 г.

Последствия ночного прорыва партизан к стоянкам авиабазы.

Коммандер Ричард Беллинджер рассказывает о том как ему удалось сбить вьетнамский МиГ-21 (справа).

Как назло комэск остался в одиночестве, поскольку его коллеги ушли вслед за «Скайхоками», а потому рассчитывать приходилось только на себя, однако сигнал о помощи был услышан на авианосце и в воздух начали подниматься вертолеты ПСС. Тем временем, кружась и уходя от трасс, Беллинджер тянул к океану, но тяга двигателя, а с ней и скорость, постепенно падали и вскоре изрешеченный истребитель стал тяжелым как утюг. Ко всему прочему, оказались пробиты баки и по тому, с какой скоростью начал уменьшаться запас керосина Ричард понял, что ни до «Орискани», ни до авиабазы в Дананге не дотянет в любом случае. Удивляясь, что его еще не прикончили (для его противника – лейтенанта Нго Дук Мая это был первый боевой вылет – Прим. авт.) он вскоре заметил, как под внизу промелькнула береговая черта. Когда очередная порция снарядов угодила в самолет, пилот дернул рычаг катапульты и вскоре был подобран вертолетами.

Остаток лета 1966 г. прошел для пилотов «Крусейдеров» относительно спокойно. Периодически вспыхивавшие схватки с вьетнамскими истребителями заканчивались всухую, чего нельзя сказать зенитном огне, с регулярной периодичностью прореживавшем ряды летного состава морской авиации. Это положение продолжало сохраняться до начала сентября, когда 5-го числа пилоты четверки МиГ-17 из состава 923-го полка возглавляемой Фан Зан Трангом в схватке с «Крусейдерами» из состава эскадрильи VF- 111 заявили об уничтожении двух F-8E. Хотя обломки обоих самолетов были найдены, но имя и звание одного из пилотов установить не удалось, однако второй – капитан В.К.Эббот, смог катапультироваться и попал в плен. Любопытно, что к этому времени на счету ведущего вьетнамского звена – капитана Фан Зан Транга, одних только достоверно сбитых «Крусейдеров» было не менее четырех!

Спустя месяц, 9 октября, отличился «старый солдат» коммандер «Дик» Беллинджер, первым из флотских пилотов уничтоживший МиГ-21. По его словам, бой проходил на высоте 3000 футов (900 м) и для того, чтобы сбить вьетнамский истребитель Белинджер выпустил две AIM-9D.

К концу второго года войны во Вьетнаме выяснилась недостаточная отработанность системы боепитания 20-мм пушек «Крусейдера». Часто во время резких манёвров, а также при быстром ускорении, патронные ленты перекашивались или перекручивались, что приводило к перебоям в подаче боеприпасов и заклиниванию пушек в самый напряженный момент боя. Дело доходило до того, что боезапас ограничивали 60-80 снарядами на ствол, а то и вовсе не загружали и поэтому часто базирующиеся на авианосцах F-8 летали на задание вооружённые только ракетами.

Забегая вперед отметим, что из числа 19 подтвержденных побед пилотов «Крусейдеров» только два МиГа были сбиты огнём пушек, одного свалили огнем пушек и пуском НУРСов «Зуни», а еще один был уничтожен с использованием УР «Сайдуиндер» и бортовой артиллерии. Все же остальные победы были одержаны исключительно с помощью управляемых ракет «Сайдуиндер».

Кстати, пилоты ранних «Фантомов» справедливо указывали на отсутствие автоматических пушек в арсенале этого истребителя как на один из серьезнейших недостатков. К тому же более легкому и маневренному «Крусейдеру» было легче удержаться на хвосте у МиГ-17 или МиГ-21, уходящих на вираже или боевом развороте, чем более тяжелому F-4. Последний, как правило, мог это сделать только за счет постоянного прибавления оборотов двигателям и энергичной работы рулями, которую не любил, что называется, от рождения. В добавок, значительные перегрузки, сильно осложняли применение управляемых ракет того времени: как только величина перегрузки зашкаливала за 3 единицы, американские УР A1M-9B/D с ИК ГСН отказывали, как, впрочем, и советские Р-ЗС, но на наших истребителях были безотказные пушки, которых «Фантомы» поначалу не имели. В такие мгновения их пилоты чувствовали себя безоружными.

Правда, «Крусейдеры», действовавшие с береговых авиабаз, очень редко несли по четыре ракеты, поскольку довольно большой вес «Сайдуиндера» вынуждал сокращать запас топлива. Поэтому F-8 Корпуса Морской Пехоты часто вылетали на задание лишь с двумя ракетами и пушечным боекомплектом. При их использовании для поддержки наземных войск типовой вариант боевой нагрузки состоял из восьми 127-мм НУРСов на фюзеляжных узлах (вместо «Сайдуиндеров»).

Между тем, к началу 1967 г. для авианосцев типа «Орискани» и «Эссекс» был принят новый состав авиагрупп, которые, с целью уравнивания в правах с тактическими авиакрыльями ВВС, тоже получили названия. Теперь на палубах и в ангарах этих кораблей находились 24 «Крусейдера», 28 штурмовиков «Скайхок», девять поршневых «Скайрейдеров», три разведывательных «Крусейдера» и четыре «Трейсера».5*

Особенно насыщенными событиями для пилотов «Крусейдеров» стал конец апреля и май 1967 г. 25 апреля, отражая налет американской палубной авиации на Хайфон, МиГ- 17 из состава 923-го полка (пилоты Нгуен Ван Бэй, Нгуен Ти Хон, Ха Бон, Нгуен Ба Дайч) сбили два А-4 и один F-8. Еще несколько американских самолетов было уничтожено огнем ЗРК и зенитно-артиллерийских батарей. В последующие дни интенсивность налетов постепенно возрастала, что привело к увеличению количества воздушных боев, проходивших с переменным успехом. Например, 1 мая капитан-лейтенант Маршалл Райт из состава VF-211, возглавляя звено F-8, смог отразить атаку тройки МиГ-17, пытавшихся прорваться к группе А- 4, и сбил один вьетнамский истребитель.

19 мая во время совместного с А-4 налёта на позиции ЗРК, F-8 вновь столкнулись с МиГ – 17 и сбили два. Собственные потери составили один самолёт, сбитый зенитной ракетой, а сбитые МиГи записали на свой счёт пилоты VF-211 коммандер Пауль Спир и лейтенант Джозеф Шиа. В тот же день отличились лейтенант-коммандер Бобби Ли и лейтенант Филлип Вуд из состава VF-24, которым засчитали по одному МиГ-17. Любопытно, что шедшая впереди группа расчистки воздуха, насчитывавшая восемь F-4, действовала менее успешно и потеряла два «Фантома», сбитые МиГ-17 из состава 923-го полка.

Окончание в следующем номере.

3* В составе вьетнамских ВВС имелись МиГ-17 вооруженные как одной 37-мм пушкой Н-37 и двумя 23-мм НР-23, так и тремя 23-мм стволами. Видимо, МиГ-17, обстрелявший американский истребитель, имел последний вариант вооружения, так как в противном случае попадание даже одного 37-мм снаряда в однодвигательный самолет приводило к фатальным результатам.

4* На тот момент Беллинджеру было 42 года и это была уже третья по счету война, в которой он принимал участие. До этого он летал на В-25 в годы Второй Мировой и на F2H «сражался за демократию» в небе над Кореей.

5* После этого на береговых авиабазах остались только две эскадрильи авиации Корпуса Морской Пехоты, оснащенные F-8E – VMF(AW)-232 и VMF(AW)-235.

Серийные разведчики RF-8G могли несколько довольно сильно отличающихся наборов фотикамер, а потому при изготовлении модели этого самолета желательно иметь фотографии обоих бортов и нижней части фюзеляжа. На приведенных проекциях показаны три наиболее распространенных варианта расположения окон для фотоаппаратуры.

Правый борт серийного разведчика «Крусейдер» F8U-1P, позже получившего обозначение RF-8A, в полетной конфигурации.

Левый борт RF-8A в конфигурации при заходе на посадку на авианосец. Крыло поднято в посадочное положение, предкрылки опущены. Тормозной щиток, шасси и хвостовой гак – выпущены.

Фрагмент левого борта F-8E, пилоны с ракетами AIM-9 условно не показаны (слева). Левый борт F-8E в конфигурации при заходе на посадку нг авианосец. Крыло поднято е посадочное положение, предкрылки опущены. Тормозной щиток, шасси и хвостовой гак – выпущены (внизу).

F-8E, вид спереди (слева).

Правый борт F-8E в полетной конфигурации. Самолет несет на фюзеляжных пилонах восемь 127-мм НУРСов «Зуни» (внизу).

Правый борт первого прототипа «Крусейдера» A.F81J-1 (сер. №138899) в полетной конфигурации.

Левый борт серийного «Крусейдера» F8U-1, позже получившего обозначение F-8A, в полетной конфигурации.

Левый борт серийного «Крукейдера» F8U-1E в стояночной конфигурации. Позже эта модификация получила обозначение F-8B . Фонарь пилотской кабины и отсек 70-мм НУРСов «Майти Маус» открыт, крыло поднято в посадочное положение, предкрылки опущены.

Фрагмент правого борта F8U-2 в полетной конфигурации (слева). Позже эта модификация получила обозначение F-8C.

Левый борт F8U-2 в стояночной конфигурации. Фонарь пилотской кабины и отсек 70-мм НУРСов «Майти Маус» открыт, крыло поднято в посадочное положение, предкрылки опущены. Штанга для дозаправки в выдвинутом положении.

Левый борт F8U-2N в конфигурации при заходе на посадку на авианосец. Крыло поднято в посадочное положение, предкрылки опущены. Тормозной щиток, шасси и хвостовой гак – выпущены. Позже эта модификация получила обозначение F-8D.

НЕПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ

Виктор Марковский