История царствования императора Александра I и России в его время. т.4. (1869)

в том самом состояніи, въ

462

каком оне тогда находились, со всею артиллеріей, боевыми и жизненными

запасами, архивами, и проч. (').

Доложеніе Наполеона было так опасно, что Союзники имели право ожидать

от него ратификаціи предварительна™ трактата, при чеы он сохранил-бы

возможность нарушить его. Но, к счастью Европы. Наполеон. ослепленный

своими нерешительными победами и неуместным предложен!ем князя

Шварценберга — заключить перемиріе, сам ускорил собственное наденіе.

недозволив Коленку ру заключить мир.на условіях предложенных^

Союзными державами (г).

В совещаніи 16 (28) февраля, Союзные уполномоченные объявили, от

имени своих Государей, что. находя иснолненіе требуемых ими условій

необходимым для спокойствія Европы и водворенія обіцаго мира, они

сочтут всякое дальнейшее замедленіе ответа на их нредложенія отказом

французскаго правительства, и ирекратив переговоры, возвратятся в

главную квартиру. Уполномоченные тогда-же пригласили представителя

Франціи назначить срок для ответа на сообщенный ими проект мирнаго

трактата. Коленкур, уступая настоятельным домогательствам Союзных

министров, был принужден согласиться, чтобы совещаніе по этому

предмету было назначено не позже 20 февраля (10 марта). Французскій

уполномоченный, пользуясь предоставлен ным сроком, писал к Наполеону,

умоляя его уступить требованіям Союзников. и напоминал ему о вредных

последствіях разрыва переговоров на пражском конгрессе, но не получил

никакой определительной инструкціи, даже и тогда, когда наступил срок для

ответа на проект Союзников. В заседаніи 26 февраля (К) марта). Коленкур.

желая выиграть время, обратился къ

ш

предложеніям, сделанньш Союзными державами во Франкфурте. Когда-же

уполномоченные объявили, что замечанія французскаго министра не заключали в

себе ответа на проект представленный ими в совещаніи 17 февраля, и по тому не

удовлетворяли требованію изъявленному в заседаніи 16 (28) февраля, Коленкур

сообідил им так называемое „словесное объявленіе". .заключавшее в себе

признаніе независимости: Испанш, Италіи. Швейцаріи, Германіи и Голландіи, а

равно готовность Франціи, для прочнаго мира с Англіею, сделать уступки в

колоніях за приличное вознагражденіе (3).

В заседаніи 1 (13) марта, министры Союзных дворов сообщили Коленкуру, что его

„словесное объявленіе", заключая в себе только согласіе на некоторые пункты

проекта 17 февраля, не может считаться проектом французскаго правительства,

соответствующим предложеніям Союзников. И по тому уполномоченные

потребовали от представителя Франціи, чтобы он принял. или отвергнул

сообщенный ими проект, либо доставил другой проект (contre-projet). Коленкур

старался уклониться от определительнаго ответа, но как Союзные министры с

болыпим лишь трудом согласились на отсрочку до 3 (15) марта, то французскій

министр предъявил в сей день проект окончательнаго трактата, по условіям коего,

Император Французов отказывался от владенія иллирійскими провинціями,

землями лежащими за Альпами, кроме острова Эльбы, и французскими

департаментами по правую сторону Рейна; а также от Италіи, по Адиж, в пользу

принца Евгенія; сверх того, он требовал, чтобы принцесса Элиза, принц

ваграмскій (Вертье) и великій герцог бергскій сохранили свои

_464_

владенія, чтобы Король Саксонскій был возстановлен вовладеніи варшавским

герцогством ипроч.(4).

В ответ на такія заносчивый домогательства, было объявлено Коленкуру, что

Союзныя державы считают переговоры открытые в Шатильоне оконченными со

стороны французского правительства. Вместе с тем, они сообщили, что

Союзныя державы не ведут войны против Фрации и считают справедливый

объем ея одним из первых условій системы политическаго равновесія, но что они

не положат оружія, пока французское правительство не согласится нризнать

предложенныя ими основанія общаго мира.

Последнее совещаніе конгресса, 7 (19) марта, окончилось объявленіем Союзных

министров, что данное им полномочіе прекратилось, и что они должны

возвратиться в главный квартиры своих Государей (Б).

Немедленно по прекращеніи конгресса, Союзные Монархи обнародовали

декларацію, в коей, вместе с изложеніем хода переговоров, были объяснены

причины их неудачи. В заключеніи этого документа, было сказано: „Настало

наконец время заботиться Государям о благе своих народов, неопасаясь чуждаго

противодействія; народамъ—уважать взаимную независимость, неподвергая

общественныя постановленія ежедневным переворотамъ; обезпечить владеніе

собственностью и свободу торговли. Вся Европа одушевлена одним желаніем:

оно есть выраженіе общей потребности. Все соединились на защиту одного и

того-же дела; дело сіе восторжествует и ничто невозможет нарушить мира

Европы"._______

После разрыва переговоров на шатильонскомъ

465

конгрессе и потери сраженія при Арси, положеніе Наполеона было отчаянно.

Собственный средства его истощились; из всех союзников его оставался на

престоле один лишь Мюрат. да и тот уже открыл сношенія с враждебными

Франціи державами. В самой Франціи и средоточіи ея Париже образовалась

сильная партія, еще несмевшая явно восстать против Наполеона, но готовившая

в тайне его і аденіе; к ней пристали и люди нерешительные, бесхарактерные, в

надежде лучшей будущности, и люди более твердаго закала, взысканные

Фортуною во времена Революціи и Имперіи, и желавшіе упрочить свое ноложеніе.

Из всех домашних врагов Наполеона опаснейшим был Талейран, готовый

изменить для своих личных выгод каждому правительству и не стыдившійся

повторять, что он, действуя таким образом. всегда служил одной и той-же

Франціи. Как только Французская Имперія поколебалась в основаніи, дом

Талейрана на сен-флорентийской улице сделался сборным местом ненріятелей

правительства; туда сходились люди разнородных партій, противных между

собою, но взаимно связанных общею ненавистью к Наполеону: там можно было

видеть и бывших республиканцев, и экс-аристократов Сен-Жерменскаго

предместья; там встречались — и герцог Дальберг, потомок немецких феодалов,

человек большаго ума и кипучей деятельпости,—и аббат де-Прад'т, злополучный

дипломата, удаленный в свою епархію, — и другой аббат, Монтескю, агент

Бурбонов, —и барон Луи, то пламенный либерал, то эмигранта, в последствіи

посвятившій себя изученію политической экономіи и обладавши замечательными

сведеніями по части финансов. Сам Талейран шслушивал мненія гостей

Т. IV. 30

466

своих с обычною ему стереотипною улыбкою, но сам высказывался лишь изредка,

в небольшом кружке преданных ему лицъ; в особенности-же пользовался его

доверіем Дальберг, который, будучи весьма ловок и имея многія связи, наиболее

содействовал его замыслам. Зная, что Наполеон поручил министру полиціи

Савари тайный надзор за сановниками впадшими ь немилость правительства,

Талейран нередко навещал его, под предлогом желанія узнать о ходе дел,

изъявлял ему живейшее участіе в подвигах французской арміи и громко роитал на

неспособность сподвижников Императора, не позволявшую такому великому

человеку привести в иснолненіе свои геніяльныя соображенія.

Но не смотря на множество недовольных во Франціи-, никакая попытка в пользу

Бурбонов, забытых народом и не стяжавших сочувствія в Европе. немогла иметь

успеха, пока Союзники не отказывались оть сог.іашенія с Наполеоном. Чтобы

побудить их к более решительному образу действій, Талейран и Дальберг сочли

нужным послать в главную квартиру Ооюзных Монархов одного из обычных

посетителей сен-флорентинскаго дворца, дофинескаго дворянина Витроля,

человека умнаго и смелаго, некогда служившего в арміи принца Конде и в

последствіи получившаго званіе барона Имперіи и место инспектора казенных

ферм. Витроль, из преданности Вурбонам, охотно согласился принять на себя это

опасное порученіе. Дальберг, готовый на все для достиженія предположенной

цели —паденія Наполеона, снабдил эмиссара денешею, которая должна была

служить свидетельством оказаннаго ему доверія; а Талейран., не желая дать

положительное доказа-

__467

тельство своего учасгія в заговоре против правительства, ограничился словесным

сообщеніем, которое Витроль должен был передать Союзным Государям и

министрам их. По прибытіи с необычайными затрудненіями в главную квартиру

коалиціи 26 февраля (10 марта), Витроль вручил графу Нессельроду записку

Дальберга — небольшой лоскуток бумаги, на коем, по вымочке его в соляной

воде, вышли следующія строки: .,La personne que je vous envoyé, est de toute

confiance. Ecoutez la et reconnaissez moi. Il est temps d'être plus clairs. Vous marchez avec

de béquil es; servez vous de vos jambes et voulez, ce que vous pouvez". (Особа, МНОЮ

ПОСЫлаемая к вам, заслуживаете вполне ваше доверіе. Выслушайте ее и узнайте

меня. Пора объясниться. Вы двигаетесь на костылях ; станьте на ноги и

пожелайте, что можете). Союзники, в ответ на предложенія сообщенныя

Витролем, изъявили свое намереніе — невмешиваться в династическій вопрос

Франціи. Тем неменее однакоже известія им доставленныя заставили Союзных

уполномоченных!, быть настойчивыми в своих требованіях, что повело к

расторженію шатильонскаго конгресса (G).

Наполеон, после потери сраженія при Арси, мог отступить чрез Сезанн

но направленію к Парижу, и усилясь корпусами Мармона и Мортье, а равно

остальными подкрепленіями из депо, заслонить путь к своей столице, либо

двинуться чрез Витри к Шомону и Лангру, на сообщенія Главной Союзной арміи,

присоединить к своим войскам от 10-ти до Г2-ти тысяч человек из гарнизонов

крепостей и возбудить народную войну в тылу Союзников. Наполеон предпочел

последній

30*

468

способ действій. необратив вниманія на то, что занятіе Союзными войсками Парижа,

правительственнаго центра всей страны, могло повести к паденію Имперіи. К) {'22) марта,

Наполеон с гвардіей. перейдя Марну в брод у Фриньикура, отрядил Нея с мастью арміи к

Витри, для овладенія этою крепостыо. занятою 5,300 человек с сорока орудіями русско-

црусских войск, но. неуспев в сізоем нокушеніи, двинулся, на следующій день, к Сен-

Дизы\ Макдональд, с корпусами своиы и Удино. выступил на ра;5свете в след за

главными силами Наполеона; его артиллерійскій парк, двигавшійся чрез Сезанн к Марне,

иод прикрытіем дивизіи Амек, был настигнуть легкою гвардейскою кавалеріей графа

Ожаровскаго у Соммепюи, и потерлл 1+ орудій и триста человек ПЛЕННЫМИ; остальныя 12

орудій были загвожденьі. В тот-же день, 11-го (2о-го). войска Нея также двинулись к Сен-

Дизье, а корпусы Макдональда, нереправясь через Марну по мосту на козлах,

расположились близ Витри (7).

В продолженіи двух дней после сраженія при Арси, Главная Союзная армія. перейдя

через Обу. направилась к Витри, а Блохер двинул свои войска к Марне: корпус і юлова к

Суассону, Іорка и Клейста — к Шато-Тіери; Винцингероде— к Шалону; главная квартира

Блюхера, вместе с корпусами Ланжерона и Сакена, перешла в Реймс. Передовыя войска

обеих Союзных армій, находясь, 11-го (23-го). одни от других в разстояніи небольшаго

перехода, открыли взаимную связь между собою (8).

Блюхер, пезная о направленіи сринятом Наіюлеоном, желал содействовать князю

ІІІварцен6ej)ry. ві. случае вгтречи его с главными силами

469

непрште.ш. и поруіив пруеским корпусам иреследовать Мармона.

предполагал. с тремя русскими корпусами, идти к Арси. Но едва лишь была

отдана диспозиція к этим действіям. как пришло в главную квартиру

Силезской арміи перехваченное казаками Тетенборна. на-кануне 10-го (22-

го). письмо Наполеона к Императрице Маріи-Луизе, следующаго

содержанія:

„Друг мой! НЕСКОЛЬКО дней не сходил я с лошади. 20-го. я взял Арси-на-

Обе; непріятель атаковал меня того-же дня в восемь часов вечера: я

разбил его, иобил 4,000 человек н взял 4 ор)дія. 21-го, непріятельская арміл

построилась к бою для прикрытія дпиженія прочих войск к Бріенне и Бар-

сюр-Об. Желая удалить ее от Пари;ка и приблизиться к моим креиостям, я

пошел к Марне. Сегодня вечером буду в СенъДизье. Прощай, мой др>г.

поцелуй сына".

По ириказанію Блюхера, копія ;>того письма немедленно была отправлена

князю Шварценоергу. а подлинник нослан Имнератрице Маріи-Луизе,

вместе с запискою (фельдмаршала, на франдузском языке, из котоіюіі

Парижане могли видеть. что Наиолеон бы.гь огре.іпн Сою.'.никами ог своей

столицы С).

В тот-же день. 11 (2-5), казаки І\іавной арміи перехватили след^к идее

письмо барона Фена к Императрице Маріи-.'I}из I:

„Император1!, только-чю лсі отдохну іь. ириказав MIIL послать І>. 1].

парочнаго. с- известіем, что армія перешла через ]\lapnj близ Витри и что

мы сегодня в Сен-Дизі.е.

„C.ijX'j, носится, что наши леічсаи кавалерія захватила парк в оШ новозок.

„Поіода. по прежнему счоит прекрасная, и хо-

470

тя войска двигались от Арси к Витри ио проселочным дорогам, однакоже сделали

этот переход без затрудненія(10).

Около полудня, в главной квартире Ооюзников, находившейся в Пужи (Pougy),

было получено донесеніе о переходе Винцингероде через Марну и о соединеніи

авангардов его и графа Палена у Пуавр (Poivre). Союзные Монархи тотчас

послали курьера к князю Шварценбергу, в Дампьер, с приглашеніем возвратиться

в Пужи. Там собрался у Императора Александра Военный Совет, на котором,

кроле обоих Союзных Монархов и главнокомандующего, присутствовали: граф

Радецкій, несколько генералов австрійскаго штаба и князь Волконскій. Австрійскіе

генералы, составлявшие большинство собранія, прежде всего предложили на

обсужденіе: „возможно-ли было, сделав ускоренное фланговое движете на

Вандёвр и Баръсюр-Сен к Шатильону, предупредить неыріятеля и прикрыть

сообщенія с Рейном». Следовательно—вместо того, чтобы воспользоваться

сближеніем Союзных армій и отчаянною попыткою Наполеона, для нанесенія ему

удара, австрійскіе стратеги заботились только о собственном спасеніи, и

предлагали, в виде фланговаго марша, отстунленіе к Рейну, сопряженное с

упадком духа собственных войск и возстаніем жителей окрестной страны. К

счастью Союзников, это предложеніе было отвергнуто—„потому, что уже нельзя

было предупредить непріятеля", и, вместо того, решено соединить обе Союзныя

арміи и направить их в след за Наполеоном. Главная армія должна была, в

следующую-же ночь, идти к Шалону и перейти там. либо на каком-либо другом

пункте, через Марну. Вместе п. тем. положено, известив о

___471__

всех принятых мерах находившаяся в Баръсюр-Об Императора Франца,

предложить ему, чтобы он, со всеми дипломатами, отправился оттуда в Дижон.

Фельдмаршал, с сокрушенным духом отказавшись от предположеннаго

отступленія. иисал своему Государю: „Чего недостает мне в отношеніи к

средствам (Ressourcen), то надеюсь вознаградить превосходством в числе войск

и неменее моего сомнительным положеніем непріятеля (?). Находящіеся здесь

Монархи согласились в том, что нельзя было принять никаких других мер, и это

одно лишь ободряет меня решиться на такое важное и опасное дело" (11). Тогда-

же были посланы офицеры по дороге в Лангр, с приказаніями—перевести все

парки и обозы на дорогу ведущую из Труа в Дижон (12).

Между тем как Главная Союзная армія двигалась на встречу Блюхеру по

направленію к Шалону, Имі ератор Александра Король Прусскій и князь

Шварценберг, выехав из Пужи, 11 (23) в восемь часов вечера, прибыли 12 (24) на

разсвете в Соммепюи. Там получено было известіе. что генерал Винцингероде,

заняв иехотою Шалон, прибыл с кавалеріей в ІЗитри и выслал генерал-адъютанта

Чернышева с авангардом к Соммесу, а отряд Тетенборна к Суде-сен-Круа: таким

образом'і. Сокмныя арміи. соединившись между собою, совершенно разобщили

Наполеона стоявшаго в окрестносі :гх Сен-Дизы;. on, Мармона и Мортье,

перешедших1], к Утожу. и от нодкрепленій, ожидаемых из Парижа С3).

Союзный главнокомандующий, убедясь. из перехваченных'1. писем, о нсеобіцем

неудовольствіи нротив Наполеона во Франціи. и особенно в Париже. решилсіі

идти B'jj слел/j за ненріятельскою

_J12___

арміей. и с этою целью отправился, в 10 часов утра, из Соммешои по дороге в

Витри; туда-же поехал и Король Прусскій. Император Александр. оставшись в

Соммешои, пригласил на совещаніе графа Барклая де-Толли. князя Волконскаго и

генералов Дибича и Толя, и когда они собрались, предложил им вопрос: „Идти-ли

в след за Наполеоном и атаковать его превосходными силами, или, прикрыв наше

движете частью сил, направиться прямо к Парижу?" Государь, прежде всех. хотел

знать -мненіе Барклая, который, взглянув на карту, сказал: „надобно со всеми

силами идти за Наполеоном и атаковать его. как только с ним встретимся".

Генерал Дибич предложил: „отрядить 40 или 50 тысяч человек к Парижу, а с

прочими преследовать Наполеона". По мненію;ке Толя „надлежало отрядить

корпус тысяч в десять человек, преимущественно из кавалеріи, в след за

Наполеоном, и идти с обеими арміями, усиленными маршами, к Парижу". Как

Государь поддерживал ото мненіе, то Дибич сказал: „ежели Вашему Величеству

угодно возстановить Бурбонов, то лучше всего идти со всеми силами на Париж».

Государь отвечал: „здесь дело идет не о Бурбонах, а о сверженіи Наполеона". За

тем приступили к примерному разсчету — во сколько переходов Союзныя войска

могли достигнуть Парижа. ІІриняв во вниманіе. что неиріятель двигался в

противную сторону от направленія к Парижу, очевидно было, что Союзники имели

достаточно времени для разрушенія господства Наполеонова (14).

По окончаніи Совета. Государь лриказал подать лошадь и носкакал вслед за

войсками в сопровожденіи своего штаба, чтобы сообщить принятое им мненіе

Королю Прусскому и князю Шварцен-

___473___

бергу. Настигнув их, Ммператор Александрь сошел с лошади, приказал Толю

разложить на земле карту и объяснил свои виды. Король и главнокомандующій с

восторгом изъявили согласіе на движеніе к Парижу. Немедленно было предписано

всем корпусам остановиться, а генералу Винцингероде —идти с кавалеріей его

корпуса к СенъДизье, чтобы привлечь на себя вниманіе непріятеля и прикрыть

движеніе Союзных армій к Парижу (15).

Так, по настоянію Александра, решено было действіе, нанесшее окончательный

удар поколебленному, но все еще грозному могуществу Наполеона! Старый

Блюхер, получив известіе о намереніи Союзниковъ—идти к Парижу, шумно

выразил свою радость. „Теперь не только у нас, a везде: внеред ! — сказал он. —

Я знал, что мой храбрый брат Шварценберг будет за-одно со мною. Теперь скоро

покончим» (16).

В ночи на 13 (25) марта, войска Главной арміи. не переходя за Марну,

расположились у Витри. где находилась главная квартира обоих Монархов и князя

Шварценберга. Генерал Винцингероде, с 10,000 человек кавалеріи. 800 пехоты и

40-ю конными орудіями ("), двинулся чрез Витри к СенъДизье ; корпусы

Ланжерона, Сакена и иехота Воронцова и Строганова, вместе с главною

квартирою Блюхера, находились у ПІалона; корпусы Іорка и Клейста перешли

Марну при Шато-Тіери; кавалерія их прибыла в окрестности Монмираля (І8).

Со стороны Французов, Наполеон с главными силами стоял у Васси, а Мармон и

Мортье, утром 12-і'О (24-го), выступили на соединеніе с ним от Этожа. Генерал

Бельяр предлагал';, маршалам двинуться на Фер-Шамненуа.і, чтобы сохранить

ВОЗМОИ;НОСТІ, отступленія на Се-занн, но наиравленію

474

к Парижу, но Мармон предпочел идти на Ватри и убедил Мортье двинуться туда-

же. Вечером оба они расположились на реке Суд: Мармон — у СудеСен-Kpyà, в

нолупереходе от передовых войск Главной Союзной арміи, а Мортье — у Ватри.

Рекогносцировки от обоих корпусов удостоверили маршалов, что на дороге к

Витри стояли значительныя массы Ооюзных войск. Дивизіи Пакто и Амей, в числе

до 6,000 человек, вместе с парками и обозами, высланными из Парижа к

Наполеоновой арміи, перешли ввечеру 12-го (24-го) к Этожу, чтобы примкнуть к

войскам Мармона и Мортье, и к разсвету 13 (25) прибыли к Бержер(и>).

18 (25) марта, Союзники двинулись по двум направленіям: Главная армгя, за

исключеніем отряда Винцингероде, от Витри к Сезанн, а русст корпусы,

состоявши тд начальством Блюхера, от Шалона к Этожу, кроме пехоты графа

Воронцова, временно оставленной в Шалоне, на случай движенія туда Мармона.

Войска Главной арміи выступили с Марны двумя колоннами : в три часа утра,

двинулся Крон-принц виртембергскій, с корпусами своим и Раевскаго, по большой

дороге к Фер-Шампенуазу; в авангарде их шла кавалерія нринца Адама

виртембергскаго и графа Палена (^); несколько позже были высланы резервы, по

дороге на Соммепюи; корпусы Вреде и Гіулая следовали позади обеих колонн.

Впереди блюхеровых войск двигалась кавалерія Корфа и Насильчикова.

В восемь часов утра, кавалерія нринца Адама и Палена подошла к Суде-Сен-

Круа. Мармон, не отваживаясь выждать нападеніе Союзников, отступил к

Соммесу и пригласил Мортье отойти туда-же. В ожиданіи его прибытія от Ватри,

войска Мармона построились в боевой норядок, правее

475

Соммесу : кавалерія — в двух линіяхъза батареями; пехота — в резерве;

несколъко спустя, Мортье расположился таким-же образом влево от Соммесу.

Союзники, встреченные огнем более 60-ти орудій, которым могли отвечать только

из 36-ти, принуждены были остановиться. Канонада у Соммесу продолжалась

около двух часов, но когда на поле сраженія подоспели кирасиры графа

Ностица(21), и число Союзной кавалеріи возрасло до 8,000 человек, непріятель,

опасаясь быть обойденным с обоих флангов, отступил к Ленгар, чтобы примкнуть

фланги к болотистьш речкам. Войска Палена, иреследуя настойчиво Французов,

захватили 5 орудій. Мармон и Мортье, в продолженіи шести часов, видя против

себя только лишь кавалерію, надеялись отступить в порядке к Фер-Шампенуазу.

Но вдруг поднялся сильный восточный ветер. Французы, сперва ослепляемые

пылью, а потом поражаемые ливнем с градом, лишились возможности отражать

атаки; пехота, составлявшая их главную силу, прекратив стрельбу из замокших

ружей, отбивалась штыками, при затруднительном переходе через глубокій овраг,

у селенія Еонантре (Conantray). Между тем, Барклай, слыша впереди сильную

канонаду, послал в помощь авангарду графа Ожаровскаго, с Л.-Гв. драгунским и

уланским полками, и генерала Депрерадовича, который вызвался идти г, бой, с 1-

ю кирасирскою дивизіей, еще ни разу не бывшею в деле в продолжены всего

похода. Получив просимое разрешеніе, Депрерадович повел рысью

Кавалергардов, и за ними прочіе три полка своей дивизіи.

При отступленіи к Конантро, кавалерія Мармона, прикрывавшая пехоту. во время

перехода через овраг. попала под выстрелы гвардейской

___476___

конной батареи и была атакована Чаликовым. с Лейб-уланами и Лейб-драгунами,

и Депрерадовичем, с Кавалергардами и кирасирами Его Величества.

Непріятельская кавалерія была опрокинута за линію франдузских каре, из коих

два изрублены нашими латниками, с другой стороны, виртембергскіе конные

егеря и австрійскіе гусары эрцгерцога Фердинанда отбили два орудія и разсеяли

одно из каре маршала ЗІортье. В три часа по полудни, погода нрояснела до того,

что можно было видеть совершенное разстройстро французских войск. По словам

их историка — „24 орудія, более 60-ти зарядных ящиков и значительный обоз

были ими брошены впереди Конантре." Появленіе отряда Сеславина на дороге из

селенія Плёр поразило непріятеля паническим страхом. „Артиллерія, конница,

пехота, все стремглав бежало к Фер-Шампенуазу" (22). Здесь взято с боя и

найдено на поле сраженія более 40 орудій (23). Е счастью Французов, неожиданно

прибывшій из Сезанны полковник Леклерк, с 9-м сводным полком, выйдя из Фер-

Шампенуаза, прошел в норядке чрез бежавшую толпу, бросился на встречу

передовым Союзным войскам и дал время Мармону и Мортье собрать их корпусы

на высотах у Линта (Linthes). Там французскія войска построились в две линіи:

пехота, на левом крыле, в колоннахъ; кавалерія — на правом, частью в колоннах.

частью в развернутом строе. В :пот самый момент, со стороны Шалона раздался

гул канонады. Французы, полагая, что сам Наполеон иришел им в помощь,

огласили окрестность восклицаніями: „vive l'empereur! (да здравств\ет

Император!). Киі>асиры генерала Бордесуль кинулись в атаку, но будучи

встречены кар'і'ечью виртембергских батарей и ата-

477

кованы с фланга Ославиным, отступили вместе с прочими войсками, оставя в

добычу казакам 9 орудій и множество повозок. Преследованіе продолжалось до

Аллеман, куда Французы пришли уже в девять часов вечера (24).

Отступленію Мармона и Мортье много способствовало появленіе на поле

сраженія довольно сильной французской колонны. Генералы Пакта и Амей,

прибыв из Бержер к Вильсенб (Villesseneux), в десять часов утра, были атакованы

кавалеріей генерала Корфа (2Г>) и казаками Карпова. Многочисленная

непріятельская конница была разсеяна в самомч. начале боя; пехота с

артиллеріей оборонялась упорно полтора часа; но удачная атака Митавских

драгун заставила Французов, около полудня, сняться с позиціи и отступать к

селенію Кламанжъ; на марше туда, генерал ІІанчулидзев, с Каргопольскими и

Черниговскими драгунами, захватил в плен целый баталіон и отбил часть обоза и

парка) Вагенбург, построенный по четыре повозки в ряд, іюд прикрытіем пехотных

каре, отстунавших в шахматном порядке, достиг Кламанжъ; но генерал Пакто, не

надеясь спасти и не имея времени истребить парк, решился его бросить, взяв из

него лошадей под орудія; для этого надлежало ему остановиться у Кламанжъ;

пользуясь тем, генералы граф Пален 2-й и Хруіцов, с Дерптскими и

Лифляндскими драгунами, изрубили и взяли в плен множество Французов (26).

Император Александр и Король Прусскій, вместе с князем Шварценбергом,

выехали из Витри, в девять часов утра, по большой дороге к Фер-Шампенуазу.

Вдали была слышна канонада. Достигнув Соммесу, где множество раненых

Французов оставалось на ноле битвы. Государь ирика-

_ 478_

зал подобрать их Лейб-казакам своего конвоя, а сам отправился в Фер-

ПІампенуаз, и прибыв туда, предложил Королю и фельдмаршалу ехать в

авангард. При нем тогда оставались несколыео лиц его свиты и один Лейб-казачій

эскадрон. Через несколько минут прискакал офицер с запискою от генерала

Кретова графу Палену, о движеніи непріятеля в тыл Союзкикам, к

ФеръШампенуазу. Князь Волконскій, прочитав депешу, доложил о полученном

донесеніи Государю, который с неудовольствіем отвечал ему: „Какой вздор! Тебе

всегда непріятель двоится." Союзные Монархи поехали далее, и вскоре

обнаружилось, что действительно к Фер-Шампенуазу шли Французы от Шалона.

Император Александр тотчас разослал свою свиту во все стороны за войсками и

приказал воротить не задолго пред тем прошедшую мимо его 23-ю конную роту

Маркова. Полковник Марков, зарядив свои орудія картечью, сверх ядер и гранат, и

выждав непріятеля на ближайшій картечный выстрел, открыл ускоренную пальбу.

Французы тогда стояли в лощине, и по тому ядра пущенныя в них достигали

только-что прибывших на поле сраженія гусар Васильчикова(27), который, сочтя

батарею Маркова ненріятельскою, приказал своей артиллеріи открыть по ней

огонь. Несколько русских ядер полетело на высоту, где стоял Государь. К

счастью, недоразуменіе вскоре объяснилось. Император Александр приказал

сказать Васильчикову и Корфу, чтобы они неслипшом теснили непріятеля и дали

время артиллеріи разстроить его. Несколько спустя, в пять часов по полудни,

Государь, заметив колебаніе в рядах Французов, нослал кавалеріи ириказаніе —

атаковать их. Непріятели отступали въ

479_

четырех каре. Одно из них, не выждав атаки, положило оружіе; другое было

разсеяно генералом Бороздиным, с Каргопольскими и Новороссійскими

драгунами, при чем ими отбито семь орудій; прочая-же пехота. перестроясь в

одно большое каре, под начальством генерала Амей, продолжала отступать к сен-

гондским болотам. Но генерал Депрерадович, с Кавалергардами и четырьмя

конными орудіями, опередил непріятелей и преградил им путь отступленія.

Послали парламентеров требовать сдачи: Император Александр —

флигельадъютанта Рапателя и генеральнаго штаба капитана Дурново, а Король

Ирусскій — подполковника ф. Тиле. Генерал Пакто, с подвязанною,

раздробленною картечью, рукою, встретив Тиле, спросил: „что вам нужно?" —

„Сдайтесь; вы окружены со всех сторон»—отвечал парламенте р. Пакто приказал

задержать его, -сказав, что нереговоры никогда не ведутся под картечью. Вслед

за тем. подъехал к каре полковник Рапатель, махая белым платком и крича Франц

узам, чтобы они сдались, и был убит пулею; говорят, будтобы в рядах этого каре

стоял родной брат его. Тогда было велено атаковать непріятеля с нескольких

сторон. Кавалергарды, Лейб-уланы и Северскіе драгуны первыми ворвались в

каре. Сам Александр, с своим Лейб-казачьим конвоем. въехав туда, остановил

Кавалергардов, в пылу боя кинувшихся на один из баталіонов, только-что

положившій оружіе. Напрасно напоминали Государю об угрожавшей ему

опасности. „Хочу пощадить их» — отвечал он. Пакто и прочіе пленные генералы

были представлены Союзным Монархам. Государь хвалил их храбрость, приказал

возвратить им экипажи и принял живое участіе в судьбе плен-

480

ных, которых здесь захвачено более трех тысяч (28).

Въсраженіи приФер-ІІІампенуазе, 17,000 Французов (12.300 иехоты и 4,350

кавалеріи) с ()8-ю орудіями сражались сперва против 5,700 человек кавалеріи

(2,000 графа Палена, 500 Иловайскаго 12-го, 1,000 Кретова и 1,(Ю0 принца Адама

виртембергскаго) с 36-ю орудіями, а потом. по прибыли резервов (2,300 челов.

графа Ностица и 4,000 челов. Депрерадовича, Ожаровскаго и Сеславина), у

Союзников было введено в бой до 12,000 человек с 00-ю орудіями. От Силезской

арміи прибыли 4,000 человек с 34-мя орудіями, Корфа и Васильчикова, которые в

нродолженіи шести часов сражались против 0,000 человек с 16-ю орудіями

генералов Пактб и Амей. Вообще-же со стороны Французов введено в бой 23,000

человек с 84-мя орудіями против 10,000 человек с 96-ю орудіями: в числе

Союзников было 12,000 Русских и только 4,000 Виртембергцев и Австрійцев. Урон

непріятеля простирался до 11,000 человек. Захвачено Союзными войсками 75

орудій. Урон с нашей стороны не превышал двух тысяч человек (29). В

продолженіи двадцати двухълетняго перібда войн 1792 —1814, кавалерія еще

никогда не одерживала столь блистательнаго уснеха.

В ночи на 14-е (26-е) марта, Главная Союзная армія, а равно кавалерія

Васильчикова и Корфа, были расположены в окрестностях Фер-Шампенуаза, где

находились главныя квартиры Союзных Государей и князя Шварценберга.

Корпусы Ланжерона, Сакена и пехота Строганова достигли Этожа, куда прибыла

главная квартира Блюхера; корпусы Торка и Клейста перешли к Монмиралю р).

После сраженія при Фер-Шампенуазе, Мармонъ

481

и Мортье, дав короткій отдых своим войскам в Аллеман, выстудили в два часа по

полуночи к Сезанн, где надеялись соединиться с отрядом Компана, но, вместо

того, нашли там прусскую кавалерію Цитена, которая, будучи ими атакована,

отступила, 14.-го (26-го). в девять часов утра, по дороге к Ла-Ферте-Гоше. Мармон

нредіюлагал идти к Куломье, но как отряд Компана уже был отброшен к Mo, то

маршалы, дойдя до Ла-ФертеГоше и встретясь там с дивизіей принца

Вильгельма, повернули влево и двинулись к Провен. В тот-же день, граф Пален

дошел до Ревельон, а главная квартира Союзных Монархов прибыла в Трефо(31).

Еще 12 (24) марта, Имнератор Александр послал собственноручное іювеленіе

генералу Винцингероде — „двинуться на Сен-Дизье, вслед за Наполеоном,

отрядив Чернышева вправо к Монтіерандеру, наблюдать пространство между

Марною и Обою, и Тетенборна влево к Мецу, для удостоверенія, не направился-

ли непріятель к сей крепости." Главною целью действій Виндингероде было

поставлено: скрыть движете наших армій к Парижу и обстоятельно извещать

главную квартиру о направленіи принятом Наполеоном (32). Вместе с тем, чтобы

вовлечь непріятеля в заблужденіе на счет силы отряда, Винцингероде нолучил

приказаніе заготовлять на марше помещенія для главной квартиры Союзных

Монархов, и разглашать, что за ним следует вся армія. 13-го (25-го), он. с

главными силами отряда, достиг Сен-Дизье. Наполеон, между тем, двинулся чрез

Васси к Дулеван и выслал партизанов на дорогу ведущую

Т. IV.

___482_

чрез Вар-сюр-Об в Шомонъ; но получив из арріергарда донесеніе, что он имел

дело только с одною кавалеріею, сделал усиленную рекогносцировку к Сен-Дизье.

14 (26), Винцингероде, атакованный превосходными силами, отступил к Баръле-

Дюк, с уроьом 1.300 человек, 5-ти орудій и части обоза (33). Наполеон, узнав из

распросов у пленных, что против него был оставлен только кавалерійскій отряд,

удостоверился в движеніи главных Союзных сил к Парижу. Решась идти на

защиту своей столицы, он покушался сперва овладеть крепостцею Витри, и не

уснев в том, возвратился к ночи в Сен-Дизье. Наполеон, имея тогда уже

положительныя сведенія о деле при Фер-ПІампенуазе и наступленіи Ооюзников к

Парижу, хотел идти туда по кратчайшей доport, на Сезанн и Куломье. но. по

совету Бертье, (полагавшаго, что Союзныя войска могли остановить французскую

армію. заняв переправы на Марне, при Ланьи и Mo), решился направиться

окольным путем, на Труа и Фонтенебло (34).

Как. между тем. на прямом пути к Парижу, почти во-все не было фрранцузских

войск. то обе Союзныя арміи. вообще в числе до 170,000 человек, двигались, как-

бы в мирное время, по заранеесоставленным маршрутами По отступленіи

Мармона к Провен, сперва преследовал его граф Пален, с кавалеріей корпусов

Раевскаго и Кронъпринца виртембергскаго, но потом Пален был направлен в

авангарде Главной арміи, на Креси, и пришел чуда 15-го (27-го); дальнейшее-же

преследованіе Мармона продолжал казачій отряд Иловайскаго 12-го. В тот-же

день, все прочія войска Главной арміи прибыли в окрестности Куломье, где

расположилась главная квартира Союзных Mo-

483

нархов. Из войск Силезской арміи, русскіе корпуса достигли окрестностей

Ла-Ферте-су-Жуар, а прусскіе, за исключеніем войск Бюлова, оставлен-1 ных

под Суассоном. двинулись к Трильпору (35). Генерал Коыпан, собрав до

шести тысяч человек, решился оборонять переправы через Марну, но

генерал Емануель. с авангардом Оилезской арміи(36). поддержанный

войсками Горна, переправил на лодках несколько сот егерей, іюд

прикрытіем коих и канонады с/ь леваго берега, подіюлковник Иванов наве.гь

у Трилыюра два понтонных моста. Авангард Кмануеляи дивизія Горна

перешли на правую сторону Марны; за ними, на другой день. 16-го (28-го).

следовали нрочія войска Блюхера. Компан. «пойдя к Кле (Оіауе) и усилясь

тремя баталіонами Молодой гвардіи, четырьмя стами кирасир и четырьмя

стами иольских улан, снова покушался остановить ('ою;шиков, но был

отброшен к Бонди. На следующій день, 17 (29), Главная Союзная армія,

перейдя через Марну по мостам у Трильпора и Mo. двинулась далее по

направленію к Парижу (37). Император Александр, вступая в страну, еще

неисныгавшую бедствій войны, счел нуишьш напомнить о соблюденіи

строжайшаго порядка и дисциплины, нетолько командирам русских

корпусов. но и графу Вреде, котораго войска наиболее возбуждали жалобы

Французов (зь).

Войска Блюхера, по воле Ооюзных Монархов, были переведены на

суассонскую дорогу и направлены к Парижу с северной стороны, за

исключеніем оакенова корпуса, оставленнаго у Mo. Главная-же армія,

оставя корпус Вреде у Кинси, продолжала наступать к Парижу с востока.

Войска Компана постепенно отошли на бельвильскія высо-

31*

484

ты, а генерал Орнано, с запасными гвардейскими баталіонами и эскадронами,

занял предместье ЛаВиллет, на северо-восточной стороне Парижа. Тогда-же

Мармон и Мортье, отойдя к Шарантону, расположили пехоту частью в селеніях по

реке Марне, частью впереди сент-антуанскаго предместья, в Сент-Манде,

Венсене и Шаронне, а кавалерію—впереди пехоты, у Монтрёля (39).

После дела при Сен-Дизье, Винцингероде отступил чрез Бар-ле-Дюк к Шалону и

соединился с отрядом Тетенборна, а Чернышев перешел к Пужи. Войска

Наполеоновы, без обуви, без хлеба, выступили, 10 (28), в ненастную погоду, по

весьма плохим просёлочным дорогам, чрез Монтіерандер, к Труа, увязая в грязи

на каждом шагу. Французы были принуждены сжечь 60 зарядных ящиков, взяв из

под них лошадей для вытаскиванія из болот артиллеріи. 18-го (30-го), на-разсвете,

когда Союзныя арміи уже стояли в виду Парижа, Наполеон с передовыми

войсками находился в Труа, в разстояніи более полутораста верст от своей

столицы, по окольной дороге на Сан и Фонтенеблб. В главной квартире

Союзников небыло верных сведеній о Наполеоновой арміи, однакоже, не смотря

на то, регаено, с разсветом 18 (30) марта, атаковать защитников Парижа (*°).

Появленіе Союзных армій в виду столицы Франціи поразило ужасом ея жителей.

Слухи о безчеловечіи полчищ, пришедших с далекаго севера, устрашали

Французов, знавших, как поступали их соотечественники в завоеванных ими

столицах. Жители окрестной страны, с лошадь-

ми. окотом и пожитками, теснились у городских застав. ища спасенія в Париже.

Надежда на прибытіе Наполеона разсеялась при виде изнуренных,

малочисленных корпусов Мармона и Мортье. В городе были некоторыя средства

для обороны, но недоставало людей, которые могли-бы направить усилія

защитников к общей цели. Лица, стоявшія воглаве правительства, потеряли

голову, как только пришлось им действовать самостоятельно, в чрезвычайных

обстоятельствах. Многіе из них были готовы передаться на сторону врагов

Наполеона; наиболее способный из тогдашних государственных людей Франціи,

Талейран был изменник, подозреваемый, но неуличенный в преступленіи. Сам

Король Іосиф, лично храбрый, но необладавшій ни твердым характером, ни

деятельностью, необходимою в столь опасном положеніи дел, давно уже

отчаялся в спасеніи Имперіи(41).

Вечером 16 (28) марта, (когда передовыя войска Союзников уже находились в

разстояніи одного перехода от Парижа), был созван в Тюильри Совет регентства

(le Conseil do régence), под председательством Маріи-Луизы, состоявшій из

верховных сановников Имперіи. Главный вопрос. предложенный на обсужденіе

Совета, состоял в гом — остава гься-ли в Париже Императрице и Королю

Римскому, или выехать им оттуда? Совет почти единогласно решил, чтобы Марія-

Луиза и сын ея остались в столице, где присутствіе их могло возбудить народ к

принятію участія в действіях войск. Но Король Іосиф, в ответ на это решеніе,

прочел два письма Наполеона — одно из Труа. после боя при Ла-Ротьере. и

другое из Реймса, после сраженій при Краоне и Лане: в обоих было сказано,

чтобы ни в каком случае

486

не допускать РІмператрицу и сына ея впасть в руки Союзникам. Совет,

неотваживаясь нарушить онределительное повеленіе Наполеона,

ностановил, чтобы, на следующій день, 17 (29). Императрица с своим

сыном уехала из Парижа (42).

Вооруженныя силы, находившіяся в распоряженіи Короля Іосифа, состояли:

во 1-х, іш жцюшшноіі стражи, под начальством маршала Монсея.

Недоверчивость Наполеона к народным ополченіям и недостаток в

средс/гвах к их вооруженію ненозволили собрать более 12.000 человек. из

коих только 7,200 имели солдатскія ружья, а прочіе были снабжены

охотничьими ружьями и карабинами. Для прислуги при 7ti-m орудіях,

приданных національной страже. было 780 артиллеристов. и кроме того 210

при о7-ми орудіях. на местных батареях. Во 2-х. из лпшиных войск. За

исключеніем корпусов Мармона и Мортье, вместе с отрядом Компана. в

числе около 24ДХ) человек с 21-м орудіем. можно было набрать из

запасных баі'аліонов и оскадронов около 2.Н00 человек. В 3-х. из

гвирдейскихь резервов^ генерала Орнано, всего от 4-х до о-ти тысяч человек.

Оледовательно — число заідитников Парижа вообще простиралось до

40,000 тысяч человек с 154-мя орудіями (43).

Для обороны Парижа не было сооружено никаких укрепленій. кроме

деревянных построек (тамбуров). заключавших в себе от 20-ти до 50-ти

стрелков и назначенных исключительно для отраженія кавалерійских пар

гіи. Обвалы в старой каменной городской стене были заграждены

палисадами и баррикадами: мосты на Марне, у Шарантона и Сен-Мор.

прикрыты тамбурами (44).

Оборона роменвильскаго плато, к восток) отъ

___487_

Парижа, была поручена Мармону. с войсками его корпуса и отряда

Компана, в 12,400 человек, а защита монмартрских высот, к северу от

города, маршалу Мортье. с его корпусом и с дивизіей Мишеля, в числе

11.000 человек. Кроме артиллеріи. состоявшей при зтих войсках. все прочія

орудія были расположены частью на местБЫХ батареях, впереди города,

частью у заставь. Оборона городской ограды была предоставлена

національной страже и нескольким тысячам волонтеров. под общим

начальством Монсея (45).

Со стороны (Зоюзников, кроме общей диспозиціи. (на основаніи которой.

Главная армія должна была атаковать роменвильскія высоты, а Оидезская

—Монмартр), отдали особую диспозицію по войскам Главной арміи: для

нападенія с востока были назначены корпус Раевскаго и 2-я кирасирская

дивизія Кретова, всего 12,800 человек пехоты и 3,200 кавалеріи с 53-мя

орудіями; а для поддержанія этих войск — гвардія и ирочіе русско-прусскіе

резервы, в числе 22,000 человек с 56-ю орудіями. Кронъпринцу

виртембергскому, с 1о,(ХХ) человек. поручено двинуться вдоль Марны,

овладеть венсенским парком. а равно мостами у Сен-Мора и Шарантова. и

обложить венсенскій замок: Гіулай. с 13,000 человек. до.іжен был

поддерживать его (46).

Еще на-кануне. Император Александр послал Блюхеру повеленіе —

атаковать Монмартр, 18 (30) в о часов \тра(47), но пр\сскій офицер. которому

было поручено доставить ату депешу, сбился в ночи с дороги и пріехал в

главную квартиру Блюхера уже в 8-м час^ утра, и по тому Силезская армія

немогла подойти к Монмартру прежде полудня. Корпус Крон-принца

виртембергскаго

также неуспел придти утром на поле сраженія. Таким образом, из ста тысяч

человек обеих армій *). в начале боя было введено в дело всего 16,000 человек

Раевскаго и Кретова против 20,000 человек с 90 орудіями**).

Утром 18 (НО) марта, войска, назначенный для обороны Парижа, получили

приказаніе занять нравым крылом, под начальством Мармона, высоты у Монтрбля

и Роменвиля. a левым, под начальством Мортье, селенія Пантен и Обервилье. Но

французскія войска обоих маршалов. прибыв к Парижу на-кануне поздно вечером

и не получив своевременно жизненных ирипасов. опоздали придти на указанные

им пункты. Мармон подошел к Роменвилю одновременно с войсками Раевскаго. а

Мортье. достигнув подошвы Монмартра в семь часов утра, расположил свои

войска, уже в 10-м часу, правым флангом к лощине уркскаго канала, a левым у

Клиньянкура (48).

На разсвете, когда в Вонди. главной квартире Союзных Монархов, вся свита

Государя верхом ожидала его выезда на поле сраженія. уже изредка раздавалась

канонада в корнусе Раевскаго. Бар-

•*) Союзння войска. двііітвнгелыш находіінініясл на поле с.раженія иодь ІІарижечг: ил Главной прміи: корпус!•

Раевскаго к русскоіірусскіс рс.іервы 38,000 чолоііекі. и і.орпусь Крон ь-привца, 15.ДХ» чеШВБКІ. : и п. СН.ІСІГКОІІ

прміп'- корпусы Іорка и К.ТРГІСТ.І. 18,000 чсловек. поиска графа .'Іанжерона и пехога граі{« Воронцова. 29,000

челов1»кь ІЗообщс-жо оы.іо: русгкіічь поиск ь (І:І,4<ІО прусскихь 21,400; шіргеч6е]ігскихь 11 .(XX): ангцпйгкмм. 4,000.

и бядепокпхі. 500 человекь fprbnb Grichii-hii- ІІРГ Кгн-ці- ім Киіори ^<ч| 1792. XIII 17S. 177. І7У, 180 іігкі 183).

**) Составь фрііицу.и-ьпчі. isoiîchb. еражаіишічсл ііроиівь корпуса Раевгкаго. і-і. 7-ми до 11'/г часоіп. уіра: у

ЛГармона и Компана 12.400 ісловекъ; оршада Сскреташі и діпиідія Куріа.ія 3,820 человекь; Парижской

націоиалыіоГі сі)>ажн 3,000 челові.кь Прислуга при иртиллеріи 1,000 челокек Орупп Лило: на м'Ьгдннхь батареях!.

46. у Тройной заставы 28, у Марлона и Ііомнана 15.

_ 48ÇL _

клай де-Толли, завидя наступленіе Французов от Беллевиля, желал

предупредить их занятіем селеній Пантена и Ромен виля и выолал им на

встречу дивизію Гельфрейха. ВЪ

Ф ЭТО самое время привели в Бонди

захваченнаго в плен инженеръкапитана Пейра. Император Александр

пожелал видеть его, разговаривал с ним более получаса и поручил ему

ехать к главнокомандующему французскими войсками, с объявленіем, что

„Государь гребует сдачи Парижа, стоить пред стенами его с

многочисленною арміей и ведет войну не с Франціей, а с Наполеоном."

Вместе с Пейром велено ехать флигель-адъютанту (Михаилу Федор.)

Орлову. Государь, отпуская его, сказал, чтобы он более всего заботился о

спасеніи Парижа, и заключил свою речь следующими словами:

„Уполномочиваю вас прекратить огонь везде, где сочтете нужным, и

неподвергаясь ответственности, остановить самыя решительныя атаки, и

даже победу, чтобы предупредить бедствія. Париж, лишенный своих

блуждающих заіцитников и своего великаго человека, не устоит: я твердо

уверен в том. Но Богу, даровавшему мне силу и победу. угодно, чтобы я

употребял их для мира и спокойствія вселенной. Если возможем достигнуть

этой цели без боя, тем лучше; если нет — уступим необходимости и

сразимся, потому что. волею или неволею, на штыках или в параде, на

развалинах или в чертогах, но сегодня-же Европа должна ночевать в

Париже." Полковник Орлов, с Пейром и двумя трубачами, и адъютант

Цесаревича, полковник Дьяков. поскакали в Пантен. где в то время уже

происходила жаркая иерестрелка. Несколько раз парламентёры

покушались прекра-

490

тить кровопролитіе. но все их усилія оыли напрасны (49).

Селенія Пантен и Роменвилі» еще на-разсвете были заняты войсками

дивизіи Гольфрейха: первое— 25-м и 2<'-м егерскими полками генерала

Рота, а второе Тенгинским и Эстляндским полками генерала Лялина.

Французы тогда занимали только центр передовой позиціи. между

Монтрёлем и роменвильски.м лесом, разсыпанною в стрелки дивизіей

Комиана. в числе 2.200 человекъ; из прочих-же войск Комдана дивизіи

Ледрю-дез-Эссар и Бойе оставались назади; a дивизія Мишеля —за

селеніем Панген. Около 7-ми часов, Мармон, с своим корпусом, взойдя на

плато, іюслал дивизію Ледрю (1,Н0О чел.) в роменвильскій лес, а дивизію

Бойе (1,800 чел.) в Пантенъ; прочая пехота Мармона (8,400 чел.)

поддерживала их, а кавалерія Шасте.ія и Бордесуль (8,800 чел.) стала, для

прикрытія нехоты с праваго фланга, в две линіи, между Шаронн и Бенсенн.

Барклай де-Тол.іи, замьтив наступленіе Французов. приказал иринцу

Евгенію виртембергскому, с его обеими дивизіями и кирасирами Кретова.

двинуться к-ь Иантену, а Раевскому, с дивизіей Ліезенцова и кавалоріей

Палена, направиться к Моигрёль иротив праваго крыла непріятельской

иозиціи. Дивизія Бойе. не выждав нападенія. очистила Паніен. но

непріягель. поставя сильный батареи на высоте у селенія Пре-Сен-Же])ве и

в лощине уркскаго канала, поражал L перекрестными выстрелами выход из

Пантена. что заставило принца Евгенія повести нападеніе на возвышенія

господствующія над селеніем: дивизія князя Шаховскаго (8,000 чел.), под

личным нача.іьством принца, направилась к Ромен вилю. а диви.пя

Пышницкаго (4.000 чел.) сперва

_491_

к Пантену. а потом в роменвильскій лес. Кирасиры Кретова были оставлены

позади Пантена. Тогда-же принц Евгеній іюслал генералу Довре. для

передачи Парклаю де-Толли следующее донесете: „Роменвиль, ключ

позиціи. должен быть занять. 2-му корпусу предетоит кровопролитный бой.

Он обрекает себя на жертву, и уже не в первый раз. Надеюсь на скорую

помощь". В ответ принцу, Барклай обеіцал поддержать его гренадерским

корнусом и послал прусско-баденскую гвардейскую бригаду к Пантену. Б

ожиданіи прибытія гренадер, принц Евгеній завязал бой с сильнейшим

ненріятелем в роменвильском лесу; нересгрелка. длившаяся там с семи до

десяти часов, стоила 2-му корпусу до полугоры тысячи человек. Оам

Король ІІрусскій. прибывшій с своими сыновьями на поле сраженія, был

свидетелемд. подвигов принца и вверенных ему войск. Одновременно с

началом боя в роменвильском лесу, генерал Мезенцов. с своею дивизіей,

взошел без сопротивленія на плато и направил четыре полка к Ваньоле, а

28-й и 24-й полки Властова, по приказанію Раевскаго. послал в помощь

принцу Евгенію. Тогда-же граф Пален. со своею легкою кавалеріей (1.400

чел.), двинулся к Монтрёлю (50). Император Александр, прибыв на поле

сраженія в восемь часов утра, послал графу Ланжерону приказаніе

атаковать Монмартр. чтобы отвлечь вниманіе непріятеля orn>

роменвильскаго плато. Но с одной стороны войскам Силелской арміи. а с

другой —корпусу Крон-принца виртембергг.каго, оставалось пройти

значительное пространство, что дало возможность Мариону сосредоточить

все свои силы, в чигле 12-ти тысяч человек. на'роменвильском плато,

нротив 8.200 человек принца

_492

Евгенія (3-я дивизія князя ПІаховскаго 3,000, о-я дивизія Мезенцова 3,800 и легкая

кавалерія Палена 1,400 челов.). Около 11-ти часов утра, Мармон успел овладеть

лесом, но вслед за тем вошла в дело 4-я дивизія Пышницкаго; 4-й и 34-й егерскіе

полки, взобравшись на крутые скаты плато, обошли непріятеля с леваго фланга;

командиры их, полковник Степанов и подіюлковник Гусинов, пали впереди своих

солдатъ; баталіон Волынскаго полка, кинувшійся в тыл Французам, почти

совершенно истреблен, но непріятель был выбит из леса. Не менее упорный бой

і роисходил в лоіцине у селенія Пантенъ; командир егерской бригады, в 14-й

дивизіи Гельфрейха, генерал-маіор Рот и все штаб-офицеры 26-го полка были

ранены (51).

Ровно в полдень прибыли подкрепленія к нашим войскам : прусско-баденская

гвардія Альвенслебена (3,600 чел.) к Пантенъ; 1-я гренадерская дивизія

Чоглокова (4,500) к Роменвилю; 2-я гренадерская Паскевича двинулась к

Монтрёлю. В час по полудни, дивизія Пышницкаго атаковала селеніе Пре-Сен-

іКерве ; князь Шаховской и Мезенцов, поддержанные гренадерами Чоглокова.

прошли чрез бріерскій парк, отбили 4 орудія и направились к Беллевилю; а граф

Пален. по занятіиМонтрёля войсками Мезенцова, двинулся во фланг кавалеріи

Шастеля. Но в это самое время принц Евгеній іюлучил от Барклая де-Толли

приказаніе остановиться, до нрибытія Крон-принца виртембергскаго на левое

крыло арміи, и по тому, в продолженіи около двух часов, бой на роменвильских

высотах ограничивался сильною канонадою (52).

Между тем. войска Мортье. в десять часов утра, расположились на позиціи к

северу от Па-

493

рижа, правым крылом позади Мезонетт, a левым впереди Монмартра, заняв

бригадою Робера селеніе Обервилье. Войска Блюхера находились в

значительном разстояніи от ноля сраженія, но как только граф Ланжерон,

стоявшій впереди прочих войск Силезской арміи, у Ле-Бурже, услышал канонаду

впереди Пантен, то выступил к Парижу, приказав Емануелю с авангардоы

овладеть селеніем Обервилье и оставить для наблюденія за гарнизоном Сен-

Дени генерала Корнилова, с полками Витебским и Куринским пехотными и с

Дерптским конно-егерским. В час по полудни, Емануель, выбив непріятель из

Обервилье, опрокинул его к Ла-Шапель, а корпусы Іорка и Клейста подошли на

одну высоту с селеніем Пантен. Прусскія войска были направлены к Ла-Виллет и

Ла-Шапель, а Ланжерон двинулся вправо к Монмартру, выслав Емануеля с

кавалеріей на дорогу из Клиши, к заставе де л'Этуаль. Приготовленія к атаке

Монмартра потребовали около трех часовъ; Блюхер все еще не мог лично

управлять действіями своей арміи, и это было весьма заметно (53). В продолженіи

канонады на роменвильском платб и в ожиданіи наступленія Силезской арміи и

Крон-принца виртембергскаго, прусская гвардія вступила в кровопролитный бой у

Пантена. Принц Евгеній предлагал командиру ея Альвенслебену выждать, пока

наши войска займут высоты господствующія над лощиною, но отборныя нрусскія

войска, еще небывшія в огне во весь поход 1814 года, рвались в дело.

Подполковник Блок с головными баталіонами атаковал Французов, что заставило

Альвенслебена поддержать его прочими войсками бригады. Но все усилія

храбрых Пруссаков дебушировать из Пантена. под перекрестным ог-

494

нем непріятеля. были напрасны; потеряв іючти половин) наличнаго числа

людей, Альвенслебен ограничился обороною селенія(54).

Еще до разсвета. Король Іосиф. со всею своею свитою, отправился на

Монмартр, поручив начальнику штаба національной стражи Аллену собрать

сведенія о всем происходившем по восточную сторону Парижа. Донесеніе

Аллена и известія, доставленныя капитаном Пейром. не оставляли

сомненія, что против Парижа стояли огромныя силы, іюд личным

предводительством Союзных Монархов. Іосиф собрал Совет из

находившихся при нем министров и генералов. для принятія мер к снасенію

арміи и столицы. В продолженіи совещанія пришло донесеніе Мармона — о

невозможности продолжать защиту Парижа более нескольких часовъ;

тогда-же Силезская армія появилась на сенъдениской равнине, угрожая

пресечь пути отступленія францу зской арміи. Король, волнуемый страхом

попасть в плен, оставил порученное ему начальство над войсками и уехал,

в след за МаріеюЛуизой. в Влуа, нриказав всем министрам и высшиді

сановникам отправиться туда-же. Маршалам, оборонявшим столицу, было

предоставлено — „открыть переговоры с Россійским Императором и князем

Шварценбергом и отвести войска за • Луару" (55). ____

Около трех часов но полудни, Крон-принц виртембергскій, оьладев (!ен-

Мором и ІПарантоном, и оставя часть войск для обложенія венсенскаго

замка, подошел к Парижу. Как тогда уже все войска Мортье были заняты

отраженіем Силез-

495

ской арміи. то Барклай решился возобновить наступленіе в центре. Генерал

Ламберт получил приказаніе поддерживать на плато войска Раевскаго

всеми гренадерскими ііолками. кроме Лейб-гренадер и Павловцев, с

которыми Ермолов двинулся чрез Пантен. в помощь Альвенслебену.

Дивизія Мезенцова. иод личным начальством Раевскаго и князя Горчакова,

выбила диьизію Арриги из Баньоле и Шаронн. что заставило французскую

кавалерію. прикрывавшую правый фланг Мармона, отойти назад и

расположиться между Шаронн и Менильмонтан. Пользуясь тем. граф

Пален, с своею кавалеріей. двинулся левее Монтрёля к селенію Венсен и

атаковал Чугуевскими уланами появившуюся от Альфорта батарею, с

прислугою из ветеранов и воспитанников Политехнической школы. Маіор

Изюмов, с двумя эскадронами улан, разсеяв прислугу и прикрытіе батареи,

захватил 25 орудій. но успел у везти только У. Тогда-же дивизія

Пышницкаго устремилась чрез бріерскій парк к Веллевилю; нравее шли

гренадеры; левее — кирасиры Шталя (Астраханскій и Псковскій полки).

Мармон. с одною из бригад Рикара, в составе слабаго баталіона. кинулся на

встречу нашим войскам. и едва не погиб. Барклай др-Толли, по взятіи

Раевским бріерскаго парка, повел нападеніе на бельвильскія высоты,

занятыя Мармоном с остававшимися у него пятью тысячами человек: принц

Евгеній получил приказаніе атаковать Пре-Сен-Жерве с фронта

одновременно с атакою Ермолова во фланг из лощины: Чоглоков был

напраіілен из парка Фаржо к Беллевилю, а Паскевич и Мезенцов,

поддержанные кавалеріей Палена, левее его. к Менильмонтан и Мон-Луи

(кладбище Père Ьа-ГЬаіче). Непріятель,

496

опрокинутый на всех пунктах, с потерею более 30-ти орудій, был оттеснен за

городскую ограду. Русскіе, взойдя на бельвильскія высоты, поставили батареи у

Шаронны и Менильмонтана и на шомонском бугре, откуда Ермолов тотчас стал

обстреливать ближайшія городскія строенія (56).

Действія наших ООЮЗРИКОВ были не менее блистательны.

Около полудня, как только головныя войска корпуса Іорка поравнялись с

Пантенем, (где тогда Гельфрейх сражался против Мишеля). Блюхер приказал

авангарду Кацлера перейти через уркскій канал у мызы Рувруа и наступать по

левую сторону канала, между тем как принц Вильгельы прусскій, с своею дивизіей,

двинулся правее, между каналом и дорогою из Сенли, a прочія прусскія войска

перешли на эту дорогу и направились к Ла-Вилетт и Ла-Шапель. Генерал Кацлер

овладел мызою, но был удержан огнем батареи из орудій болыпаго калибра,

стоявшей в лоіцине, и по тому снова перешел на правую сторону канала.

Французскіе драгуны кинулись на него в атаку, но были опрокинуты на свою

артиллерію, при чем црусскіе гусары захватили 14 орудій. Вслед за тем, нолковник

Альвенслебен, носле жаркой перестрелки в Пантене, вышел из этого селенія,

отбил пять орудій, захватил батарею на высоте у Он-Жерве и преследовал

непріятеля до пантенской заставы. Император Александр, узнав о иодробностях

итого подвига, снял с Цесаревича Георгіевскій крест и приказал адъютанту

Великаго Князя (Алексею Федор.) Орлову вручить его полковнику Альвенслебену,

что было исполнено под огнем перестрелки, при громких восклицаніях прусской

гвардіи (57).

497

Атаке на Вилетт предшествовала канонада двух прусских двенадцати-фунтовых

батарей и русской батарейной роты подполковника Винспара. Здесь Винспар

лишился руки оторванной ядром. Для содействія дивизіи принца Вильгельма,

граф Воронцов отрядил генерал-маіора Красовскаго, с полками 13-м и 14-м

егерскими, Тульским, Навагинским и 1-м бугскиы казачьим. Наши егеря, в

парадной форме, по случаю смотра назначеннаго им Блюхером, пошли в огонь, с

барабанным боем, музыкою и песнями, ударили в штыки без выстрела, и вместе с

спешенными охотниками бугскаго полка, взяв батарею у входа в Ла-Вилетт,

ворвались в это селеніе, одновременно с прусскими войсками, наступавшими со

стороны уркскаго канала. Император Александр, на другой день по взятіи Парижа,

прислал по 50-ти знаков отличія Военнаго ордена в 18-й и 14-й егерскіе полки и но

10-ти в 1-й Бугскій казачій и в роту Винспара, который, в чине«подполковника,

удостоился получить орден Св. Георгія 3-й степени (58).

Дивизія Горна и корпус Клейста, перейдя через неоконченный сен-денискій канал,

атаковали Французов в селеніи Ла-Шапель и оттеснили их за городскую ограду.

Кавалерія Бельяра и Дотанкура, отступив к подошве Монмартра, .расположились

между Клиньянкуром и дорогою в СентъУэн. Самыя-же высоты Монмартра были

заняты несколькими тысячами человек національной стражи, инвалидов, и проч. с

тридцатью орудіями (5S).> I i i

В пятом часу по полудни, Мармон, уже зная об отъезде Короля Іосифа и будучи

уполномочен им на веденіе переговоров, послал в главную квартиру Союзной

арміи дарламентёров. с предложеніем сдать Париагь на капитуляцію. Одному

Г. IV. 3-!

498

из них удалось пробраться к союзным Монархам, которые отказали в перемиріи,

но полковник Орлов был послан к маршалу Мармону. Проскакав во весь опор. под

градом картечи и ружейных пуль обеих сторон, Орлов встретился с Мармоном. ,.Я

герцог Рагузокій — сказал маршал. — Кто вы?" —„Полковник Орлов, флигель-

адъютант Россійскаго Императора. Его Величество желает сохранить Париж для

Франки и для всего Овета". — „Это также Ніяше желаніе. наша единственная

надежда; какія ваши условія?" — „Военныя действія прекратятся; французскія

войска отойдут за заставы; немедленно будет назначена коммисія для

переговоров!, о капитуляціи Парижа." — „Оогласен.^ Герцог Тревизскій и я

отправимся к пантенской заставе, чтобы принять вас. Так поспешим-же

прекратить огонь по всей линіи. До свиданія!" На вопрос Орлова: „включены-ли

высоты Монмартра в число нунктов, кои должны очистить Французы", маршал,

подумав с минуту, отвечал: „без сомненія, оне вне ограды".

Возвратись назад. Орлов нашел Союзных Государей на бельвильской высоте, где

Император Александр расположил сам 24-х-пушечную батарею. Как только Орлов

передал свой разговор с Мармоном, Государь подозвал к себе графа

Нессельрода и дал ему наставленіе. заранее условленное с Королем Прусским и

князем Шварценбергом. Ведете переговоров было поручено графу Нессельроду.

Орлову и адъютанту фельдмаршала, полковнику графу Парру. Все они тотчас

отправились к пантенской заставе, где встретили Мармона со всем его штабом. В

пять часов огонь прекратился но всей линіи войскъ

499_

главной арміи. но со стороны Блюхера все еще гремела канонада (^).

Незадолго пред тем, генерал Рудзевич, с своими 10-ю полками, в числе

8,000 человек, атаковал высоты Монмартра, между Клиньянкуром и

дорогою из Сент-У:ш. где наиболее доступные скаты были унизаны

орудіями и густо усеяны отрелками. Французы едва успели сделать

несколько выстрелов картечью, как наши солдаты взобрались на самую

вершину і'оры. Войска генерала Капцевича содействовали атому подвигу.

2У орудій. W зарядных ящиков и полтораста пленных были захвачены

победителями. Едва лишь русскія войска взошли на Монмартр. как

получено было повеленіе Императора Александра —прекратить военныя

действія. Граф'ь Ланжерон тотчас расположил войска на )ст\лах высот'!»,

взвез на гребень Монмартра 84 орудія. обращенный жерлами к Парижу, и

заняв ближайшія городскія заставы караулами, приказаль музыке

Рязанскаго полка играть марпі. на который во всех полках отвечали столь-

же торягественными звуками. Любопытные Парижане толпились у застав.

махая белыми платками и прося позволенія посмотреть на русскій лагерь

(61)"

Император Александр. получив донесеніе о взятіи Монмартра, ириказалт,

поздравить Рудзевича кавалером св. Георгія 2-й степени. Несколько дней

спустя по занятіи Парижа. Государь, на обеде у Цесаревича, увидя граі|>а

Ланжерона. спросил его, не потерял-ли он чего-нибудь, и затем сказав, что,

проезжая по Монмартру, нашел вещь ему принадлежащую, вручил ему

конверт с знаками ордена св. Андрея Первозваннаго (62).

В сраженіи под Парижем. Союзники потеря-

32*

500

ли убитыми и ранеными вообще 8,400 человек (0,000 Русских, около 2,000

Пруссаков, до 200 Баденцев и 180 Виртембергцев). Урон Французов убитыми и

ранеными простирался более 4,000 человек. Пденных захвачено Союзниками до

тысячи. Орудій 114 (русскими войсками 70) (63).

Союзные уполномоченные, не дождавшись маршала Мортье у пантенской

заставы, отправились вместе с Мармоном к нему на встречу. в ЛаВиллет, Там, у

заставы, в одиой из гостинниц, были открыты переговоры о сдаче Парижа. Граф

Нессельрод потребовал от маршалов сдать город со всеми занимавшими его

войсками; но французскіе военачальники с негодованіем отвергли это

предложеніе, и пи тиму Нессельрод возвратился к Союзным Монархам, чтобы

испросить новыя инетрукціи. Б семь часов вечера, когда он вторично прибыль в

Ла-Билетт, совещаніе возобновилось объявленіем его, что Союзные Государи

изъявили согласіе на выступленіе из Парижа французских войск, предоставляя

себе назначить путь, ію которому они должны следовать. Затем, когда коммисары

потребовали, чтобы Французы ушли но бретаньской дороге, Мармон отвечал, что

он, защищая Париж шаг за шагом, может отступить в сен-жерменское цредместье,

и далее в Фонтенеблб. и по тому Союзники не должны домогаться того, чего

нельзя им достигнуть силою оружія. Носле долгаго безуспешнаго спора, іюлковник

Орлов. отозвав в сторону графа Нессел ьрода, весьма основательно заметил, что

Союзники не станут ночью атаковать Париж, и но тому не миіуг помепш

выетупленію непріятеля

__501

по фонтенеблоской дороге. По его мненію. надлежало тотчас подписать

капитуляцію, дозволив Французам отступить куда пожелают, либо прекратить

переговоры, оставя его заложником в Париже до возобновленія военных действій.

Граф Нессельрод предпочел последнее, прервал совещаніе и оставил Орлова, в

качестве заложника, обнадежив Мармона. что Союзники не станут атаковать

Париж до возвраіденія нашего коммисара на русскіе аванпосты. По отъезде

Нессельрода. Орлов последовал за Мармоном во дворец его и был свидетелел

суматохи в среде французских знаменитостей, во всю ночь толпившихся у

маршала. В два часа утра пріехал туда граф Парр. с письмом от графа

Нессельрода. заключавшим в себе разрешеніе Императора Александра и князя

Шварценберга—дозволить Французам выступить из Парижа, оставя за собою

право преследовать их по принятому ими направленію. Полковник Орлов. ІІ

присутствш маршала и многочисленных гостей его, написал в несколько минут

проект конвенціи, заключавшей в себе следуюіція условія:

„Французскія войска, состояния под командою маршалов герцогов Тревизскаго и

Рагузскаго, выстушггь из Парижа. 19 (31) марта, в семь часов утра, и вывезут с

собою весь свой обоз (ст. 1-я и 2-я).

„Военныя действія могут быть возобновлены не прежде как чрез два часа по

выступленіи французских войск. т. е. 19 (31) марта, н 9 часов утра (ст. 3-я).

„Все арсеналы, мастерскія и военные склады останутся в настояіцем их

состояніи (ст. 4-я).

„Національная стража, а равно жандармы, отде-

502

лясь от арміи, останутся в полвом составе, либо будут распущены, по

усмотренію Союзных держав (ст. 5-я и 6-я).

„Раненые и отсталые, оставшіеся иосле девяти часов в Париже, будут

считаться военнопленными (ст. 7-я).

„Париж поручается великодушію Высоких СоЮзных держав» (ст. 8-я).

Сам Марвюн прочел канитуляцію громко, как будтобы вызывая

многочисленных слушателей сделать какія-либо замечанія. Вие молчали.

Капитуляція была подписана Орловым и графом Парром вместе с

уполномоченными на то, со стороны маршала, полковниками Фавье

(Fabvier) и Дени (Пепі$. адъютант Мармона, в последствіи граф Дамремон,

гонера.і-губернатор Алжиріи. убитый на штурме Константины в 18о7 году).

Оставалось назначить депутатов от ;кителей Парижа, для встречи

Императора Александра. К разсвету депутація была готова. Она состояла

ИЗ префектов Шаброля и Пакье, нескольких членов городской думы и трех

офицеров національной стражи. Полковник Орлов нрове.гь депутатои чреи

русскіе биваки, где. в ожиданіи встунленія в Париж. кипела усиленная

деятельность, и но прибытіи в бонди«ІКІЙ Замок. прикгиал доложить о себе

rpaфy Hecсельроду. который г.ышел к денутаціи : сам-жо Орлов прямо

отпрапилоі к Императору. Государь принял его в пос'і"еле. ,.Ну что. какія

вести привезли ны"- сиросилъон. „Капитулянт» Парижа* — отвечал Орлов.

Император взял бумагу, прочел ее. оложил и подсунув ее под подушку,

ска.мл: „Поцелуемся. Поздравляю вас: ваше имя соединено с великим

событіем». Государь пожелал знать все подробности пребыванія Орлова въ

503

Париже, и в особенности о Талейране. „Со временем ваш разсказ сделается

исторіей",— сказал он, и затем отпустив Орлова, заснул почти в ту-же минуту (64).

Для преследованія непріятеля были назначены авангарды графа Палена и

Емануеля, которые получили приказаніе вступить в Париж, в 9 часов утра, и

двинуться по фонтенеблоской дороге.

Для параднаго вступленія в Париж, велено стать, в половине 10-го. между

Пантеном и сенъмартенскин предместьем россійско-прусской гвардіи. русскому

гренадерскому корпусу, трем кирасирским дивизіям и австрійским гренадерам.

Всеже армейскіе корпусы были [>асположены в окрестностях Парижа, получив

приказаніе выставить караулы на заставах и постах внутри города, в ожиданіи их

смены гвардіей и гренадерами. Наряд караулов из армейских полков был весьма

затруднителен. потому что солдаты, в изношенной одежде, и даже во

французских мундирах. почти босые, были способны более для боя. нежели для

парада. Из всего 2-го пехотнаго корпуса едва могли набрать тысячу человек

прилично одетых и обутых (65).

Рано утром 19 (31) марта. Император Александр, приняв парижских депутатов с

обычною ему ласковостью, повтори.і им свои прежнія уверенія, что он ведет войну

не против Франціи. а против властолюбія Наполеона, и что он не потребует

постыдных условій мира. Он дал слово, что Союзныя войска будут обходиться с

Парижанами наилучшим образом, что охраненіе спокойствія в столице будет

предоставлено національной етраже. и что он ничего не потребуешь отъ

_ 504_

жителей, кроме жизненных припасов для арміи. По воявращеніи в Париж,

депутаты немогли найти довольно слов. чтобы передать своим согражданам

пріем им сделанный благодушным Монархом. Его цель была достигнута: бывшіе

враги Александра на-перерыв славили его имя (66).

Едва лишь Государь отпустил депутацію, как доложили ему о прибытіи Коленкура.

Наполеон. отправясь на ночтовых в Фонтенебло. и далее по дороге к Парижу,

прибыл на станцію Кур-де-Франс, в двадцати верстах от Парижа, в полночь с 18-го

(30-го) на 19-е (31-е) марта. Там он встретил кавалерію Вельяра, выступившую из

Парижа, как только начались переговоры о капитуляціи. и вслед за тем пришла

туда-же нехота Мортье. Как французская армія немогла придти от Труа к Парижу

ранее трех или четырех дней, то Наполеон. желая только выиграть время, (как

он сам сознался Коленкуру). послал его к Императору Александру — известить

нашего Государя о наступленіи против Союзников 60-ти тысяч че.ювек, усиленных

двадцатью тысячами человек. выступивших из Парижа, и предложить ому

неотлагательный мир. на условіях сходных с требованиями Союзныл ôep•жав в

Шатилъоне. Имиератир Александр, приняв Ьіоленкура в Вонди так-же милостиво,

как цринимал его. в качестве представителя Великой Имперіи. в Петербург!;,

сказал ему. что. желая мира и не достигнув своей цели в Шатильоне, он

принужден был идти к Парижу. гНе хочу унизить Францію — цродилжал Государь

— но считаю себя обязанным упрочить сиокойствіе Европы, и по тому ни я. ни мои

Союзники, не станут вести нереговоров с Наполеоном." Напрасно Колен-

505___

кур старался поколебать твердое намереніе Императора Александра,

представляя ему. что ( Союзные Монархи, низвергнув с престола Государя всеми

ими признаннаго, зятя одного из властителей коалиціи, выказали-бы себя

поборниками разрушительных идей революціи; напрасно преувеличивал он

опасность довести до отчаянія Наполеона и его армію. Государь отвечал:

„Союзные Монархи, не желают низпроверженія престоловъ; они будут

поддерживать не какую-либо иартію недовольных настоящим правительством, a

общій голос почетнейших людей Франціи. Мы решились продолжать борьбу до

конца, чтобы не возобновлять ее при менее выгодных обстоятельствах, и будем

сражаться, пока достигнем нрочнаго мира, котораго не можем надеяться от

человека опустошившаго Европу от Москвы до Кадикса." Когда-же Коленкур

изъявил сомненіе в готовности Императора Франца свергнуть с престола дочь

свою, Государь сказал. что австрійское правительство неохотно решалось на эту

меру, но наконец убедилось в невозможности войти в соглашеніе с Наполеоном.

Разставаясь с Коленкуром, Александр снова уверил его в своей благосклонности

и обещал принять его во всякое время, в Париже(07).

ГЛАВА Ы.

Ишіератор Александр в Париже (1811 г.).

19 (31) марта, в день назначенный для вступленія Союзникоь ві. ІІариж, около

восьми часов утра. Государь отправился из Вонди. верхом на светлосерой

лошади, но имени Эклипс. подаренной Его Величеству Коленкуром, в бытность

его послом при русском дворе. Проехав с версту. Император встретил Короля

Прусскаго и гвардію в полном параде. пропустил мимо себя, назначенных идти в

голове колонны, прусскую и нашу легкую гвардейскую кавалерію. и последовал за

ними, вместе с Королем и князем Шварценбергом, сопровождаемый свитою, в

числе более тысячи генералов и О(|іицеров различных націй. За ними, в

небольшом разстояніи. шли: австрійскіо гренадеры; наш гренадерскій корпусъ;

гвардія и три кирасирскія дивизіи. Торжествен-ные звуки труб и военной музыки

оглашали окрестность. Ноявленіе Государя перед рядами воинов-иобедителей

было встречено с радостным восторгом('). Что думали тогда сподвижники

Александра, сделавшіе поход от Немана к Оке и оттуда к Сене? Что думал. что

чувствовал сам он. нережив испытаніе А у-

507

стерлица, где, в надежде победы, понес пораженіе? Тильзита, где все

отдаваемыя ему почести казались великодупшым дароы его противника1?

Москвы, за пожар и опустошеніе которой он готовился мстить спасеніем Парижа1?

Под вліяніем такого настроенія духа, Государь, на.пути к Парижу, обращался к

свидетелям этих міровых еобытій, передавая им свои впечатленія. Генерал

Ермолов, вспоминая этот день, говорил, что Иішератор подозвал его к себе и

указав незаметно на ехавшаго о-бок с ними князя Шварценберга, сказал по

русски: „по милости этого толстяка, не раз у меня ворочалась под головою

подушка", и помолчав с минуту, спросил: „ну что, Алексей Петрович, теперь

скажут в Петербурге? Ведь. право, было время, когда у нас, величая Наполеона,

меня считали простячком».—„Не знаю, Государь!— о гвечал Ермолов. — Могу

сказать только, что слона, которыя я удостоился слышать от Вашего Величества,

никогда еще не были сказаны Монархом своему подданному" (2).

По мере приближенія Союзников к Парижу, толпы жителей выходивших им на

встречу более и более густели. Все спрашивали: „где Император Александр?"

Один из офицеров русскаго генеральнаго штаба, ехавшій с Лейб-казаками

впереди Государя, на вопросы любонытных. безпрестанно новторял: „cheval blanc,

panache blanc" (белая лошадь, белый султан). В 11-м часу. Государь прибыл к

пантенской заставе; там ожидал его принц Евгеній. с одним из своих полков. "20-

м. егерским, тогда стоявшим в карауле у заставы. Александр. обратясь к принцу,

сказал: ..поздравляю вас с чином генерала от инфантеріи. или, л^чше сказать,

поздравляю себя с тем.

508

что могу вам дать его". От пантенской заставы Союзные Монархи ехали чрез сен-

мартенское предместье и вдоль бульваров к Елисейскюі-Поляи. Народ толпился

на улицах, и даже кровли многих ДОМОІІ были покрыты любопытными зрителями;

из окон были вывешены белыя скатерти. Ласковый нривет Императора и

несколько слов им сказанных привели в восторг склонных к увлеченію

Парижан. ,,Вот он, вот Александр! — говорили они друг другу.—Как он милостиво

кланяется, как хорошо говорить! Да здравствует Император Ллександр!"—„Да

здравствует мир!— отвечал Государь. — Я вступаю не врагом, а чтобы возвратить

вам спокойствіе и свободу торговли". — „Мы уже давно ждали прибытія Вашего

Величества", сказал один из Французов.—„Я ііришел-бы ранее к вам, но меня

задержала храбрость ваших войск». отвеча.гь Александ|>. Отборныя Союзныя

войска были цредметом удивленія Парижанъ; в особенности-же рвались они

взглянуть на Русских, цредставленных французскими журналистами, в угожденіе

Наполеону, в виде зверских „Татар пустыни", людоедов. находивших вкус в

детском мясе. Французы, и теперь большіе невежды в этнографіи, считали русскія

войска состоящими из варваров. едва имеюіцих человеческій образ, в странной

одежде. говоряідих языком грубым, непонятным для образованных!, народов.

Легко вообразить, как они были поражены военным изяществом русских

мундиров. блеском оружія, здоровым видом и бодростью солдат. ловкостью и

бойкою французскою речью наших офицеров. Сначала Парижане принимали их

за своих земляковъ—эмигрантов, но потом, убедясь в противном, стали осыпать

но-

509

хвалами врагов своих, удивляясь только тому, что наши солдаты, проходя но

улицам Парижа, не обращали вниманія ни на что и смотрели постоянно в одну

сторону: причиною такого равнодушія к чудесам „столицы міра" была команда:

„глаза на право!" и „глаза налево!" Союзный войска, сопроВОЖДаемыя

ВОСКЛИЦанІями: „Vive Alexandre! Vivent les Russes! Vivent les Al iés! Vive Guil aume!"

достигнув Елисейских-Полей, прошли церемоніяльным маршем мимо Государей.

Во время парада, Парижанки, желая удобнее видеть Императора Александра,

просили офицеров, состоявших в его свите, сажать их к себе на седла. Государь,

заметив эти проделки, указал на них князю Шварценбергу, который с улыбкою

сказал: „Pourvu qu'on n'enlevé pas les Sabines" (Лишь-бы только не похитили этих

Сабинок) (3).

В продолженіи шествія Союзных войск чрез Париж, западныя, аристократическія

части города, так называемый предместья Сен-Жермен и СентъОноре, сделались

поприщем демонстраций роялистской партіи. Началом их было появление на

площади СОГЛасІя (place

Людовик ХVІ-й, до пятидесяти молодых людей, верхом, с белыми кокардами и с

белыми-же повязками на правой руке. Прочитав во всеуслышаніе воззваніе

Шварценберга, роялисты стали раздавать белыя кокарды и отправились в

различныя стороны с восклицаніями: Vivent les Bourbons! Vive Louis XVIII! A bas le

tyran!" (Да здравствуют Бурбоны! Да здравствует Людовик ХVШ! Долой тирана!).

Эти.демонстраціи не возбудили ни малейшаго сочувствія в народе к чуждьш ему

Бурбонам, но могли привлечь на их сторону множество нерешительныхъ

_510_

людей и выказать Союзным Монархам королевскую партію сильнейпіею,

нежели она была в действительности (4).

Не довольствуясь тем. один из наиболее жарких роялистов, Состен дела-

Рошфуко (Sosthéne de Ім llocliefoucanld) нредиринял вызвать демонстрацію

против Наполеона. Отправясь на вандомекую площадь, вместе с

пріобревшим в последствіи печальную известнооть Мобрё'лем, он

обратился к собравшейся там толпе и с громким криком: „à b.-is Xiipolôon!"

(долой Наполеона!), предложи.і сбросить его статую, стоявшую на верху

колонны. Легкомысленные Парижане мигом привязали веревки к шее

своего бы вша го кумира и стали тащить ею. Но вскоре явился присланный,

по приказанію Императора Александра, караул от Геменовскаго полка,

который заставил толпу разойтись. Для избежанія повода к подобным

безиорядкам, в следуюіцую-же ночь, перепилили толстый железный болтт.

на котором держалась статуя, и сняв ее с колонны, водрузили, влесто ея.

белое знамя. ІЪворят. будтобы Александр сказал: „Если-бы я стоял так

высоко, то опасался-бы. чтобы у меня незакружилась голова" (5).

По окончаніи смотра, в о-м часу по полудни, Император Александр

отправился на сен-флорентинскую улицу, в дом Талейрана. предложенный

самим хозяином для жительства Государя. Там ожидали его г]іаф

Нессельрод, генерал ГТоццо ди-Борго и многіе из обычных гостей

Талейрана. в числе коих были: герцог Дальберг. аббат де-Прадт, барон Луи

и генерал Десеоль. Государь ласково подал руку Талейрану, сказал

несколько слов роялистам и прошел в приготовленные для но го покои.

Король Прусскіп. заехавъ

511

на несколько минут в отведенный для него дом, на бурбонской улице, поспешил

вместе с князем Шварценбергом к Императору Александру. Талейран, проведя их.

а также Нессельрода и Поццо ди-Борго, в кабинет Государя, испросил дозволеніе

пригласить туда „своего единственная соучастника", герцога Дальберга.

Совещаніе началось, объявленіем Императора Александра, что единственною

целью его союзников и его самаго есть достиженіе прочнаго лира, и что

Союзники готовы признать: регентство Maріи-Луизы, господство Бернадота.

республику, Бурбонов -- словом сказать, всякое правительство, которое пожелают

Французы. В ответ Государю. Талейран, объяснив неудобства республики,

регентства и владычества Бернадота, заключил свою речь словами: „Ья république

est une impossibilité; la régence, Bernadette, sont une intrigue; les Bourbons seuls sont un

principe." (Pecпублика невозможна; регентство, Бернадот, не что иное как интриги;

одни лишь Бурбоны мог)т послужить основаніем). За тем. приглашенные, по

просьбе Талейрана. на совеіцаніе, де-Прадт. барон Луи и генерал Дессоль,

доказывали, каждый по своему, что владычество Наполеона минуло невозвратно,

и что никто, кроме Бурбонов. не может занять его место. Император Александра

приняв это мненіе за единогласный отзыв Французов. и убедясь в одобреніи его

Прусским Королем и князем Шварценбергом, объявил, что представители

древних европейских монархій не могут противиться возстановленію стариннаго

дома Бурбонов. Оставалось низложить Наполеона законным!, порядком: по

мненію Талейрана и всех призванных на совещаніе Французов, мог удобно

послужить к тому сенат, угождавшій Наполеону, съ

512

ненавистью в сердце. Чтобы побудить это малодушное сборище к столь смелому

шагу» положено было объявить, что Союзные Монархи, готовые даровать

Франціи мир совместный с ея достоинством, не станут вести переговоров — ни с

Наполеоном, ни с кем-либо из членов его фамиліи. Прокламація, составленная в

таком смыоле Талейраном и Неееельродом и подписанная Имиератором

Александром, была тотчас напечатана и объявлена во всеобщую известность (fi).

Она была следующаго содержанія:

„Арміи Союзных держав заняли столицу Франціи. Союзные Монархи, исполняя

желаніе французской націи, объявляют:

„Что ыирныя условія, долженствовавшія заключать в себе самыя прочныя

ручательства, пока шло дело об ограниченіи властолюбія Бонапарта, могу т быть

более умеренны, когда. Франція под мудрым правленіем явит удостоверенія

общаго спокойствія.

„Сообразно с тем. Союзные Государи объявляют :

„Что они не станут вести переговоров — ни с Наполеоном Бонапарте, ни с кем-

либо из членов его фамиліи.

„Что, признавая неприкосновенность древней Франціи, в тех пределах, какіе она

иыела при своих законных Государях, они готовы сделать еще более, держась

начала, что, для счастья Европы, Франція должна быть велика и могущественна.

„Что они признают и утвердят своим ручательством конституцію, которую даст

себе Франція, и по тому приглашают сената немедленно назначить временное

правительство, для заведыванія

513

делами управленія и для составленія конституціи, сообразной с желаніями

французскаго народа.

„Союзныя державы изъявили согласіе на все выраженныя Мною намеренія.

„Александр.

„Статс-секретарь, граф Нессельрод.

„Париж, 31 марта 1814 года, три часа по полудни" (7).

Настал вечер. Войска встусившія в Париж, получив приказаніе не занимать

квартир в домах, расположились биваками на главных площадях, болыпею-же

частью вдоль Елисейских-Полей. У талейранова дворца стал первый баталіон

Преображенскаго полка. В ночи раздавались неслыханные дотоле Парижанами

оклики: „Кто идет?" и Wer da?" В Париж назначили генерал-губернатором Сакена и

трех комендантов: русскаго, австрійскаго и прусскаго.

Еще накануне, Император Александр поздравил графа Барклая-де-Толли с

пожалованіем в фельдмаршалы*), (чрез семь лет после производства его за

отличіе в сраженіи при ПрейсишъЭйлау, из генерал-маіоров в генерал-

лейтенанты). На следующій день по вступленіи в Париж, Барклай де-Толли, по

болезни Блюхера, был назначен главнокомандующим Силезской арміи (8).

*) Император Александр, не желая оскорбить гораздо старшаго в чине н удостоеннаіо его особенным бдаговоленіем,

полнаго генерала графа Аракчеева, хотел произнеси» его в фельдмаршалы одновременно с Барклаем де-Толли;но

Аракчееп. никогда не Сывшій ни в одномъсраженіи, при всем своеы честолюбіи, сознал себя недостойным такой награды и

отклоннл Государя от его шшеренія. Этот факт, уиоыинаемыіі Аракчесвым, въего автобіографін, показивает, что тогда он

уже пользовался в высокой степенп милостью и доверіе.м Императора Александра.

83

514

Французскій сенат, послушное орудіе произвола Наполеонова, оказался столь-же

раболепным орудіем его низверженія. На другой день по вступленіи Союзников в

Парыж, 20 марта (1 апреля), Талейран, в качестве вице-президента, созвал

сенаторов в чрезвычайное собраніе: из полнаго числа их, ста сорока, явилось

только шестьдесять три. Совещаніе было открыто речью Талейрана, в которой он

предложил образовать временное правительство. Сенат, одобрив это

предложеніе, постановил составить временное правительство из пяти членов,

именно: Талейрана. сенаторов Бернонвиля и Жокура, герцога Дальберга и

бывшаго члена учредительнаго СОбранІЯ (Assemblée Constituante) Монтескю.

Тогда-же последовали постановленія: во 1-х, что Сенат и Законодательный

Корпус будут объявлены, на основаніи предполагаемой конституціи,

непременными; во 2-х, что войска и все отставные сохранят чины, знаки отличія и

получаемое или содержаніе; в 3-х, что государственный долг будет признанъ; в 4-

х, что проданныя государственныя имущества останутся неотъемлемою

собственностью своих настоящих владельцевъ; в 5-х. что никто не будет

преследуем за свои прежнія политическія действія, и в 6-х, что будет объявлена

свобода вероисповеданія, а равно и свобода печати (9). Вслед за тем было

учреждено, для управленія текущими делами, министерство (10).

21 марта (2 апреля), сенат объявил Наполеона и всех лиц его семейства

лишенными права на престол Франціи. Император Александр, приняв сенат,

представленный ем) Талейраном, сказал: „Человек, называвшій себя моим

союзником. несправедливо вторгнулся в мои владенія.

515

Я вел войну с ним, а не с Франціей. Я друг Французов. Настоящій поступок ваш

усугубляет эти чувства. Справедливость и благоразуміе требуют дать Франціи

учрежденія прочныя и свободный, сообразныя современному нросвещенію.

Союзники мои и я сам будем покровительствовать независимость ваших

совещаній". Затем, остановись на минуту, Государь продолжал: „В доказательство

моего желанія заключить с вашим народом постоянный союз, возвращаю всех

французских пленных находящихся в Россіи. Временное правительство уже

просило о томъ; уступаю их сенату, в уваженіе сделаннаго им сегодня

постановленія" (п)-

В тот-же день, еще утром, Коленку р, испросив дозволеніе представиться

Императору Александру, покушался склонить его в пользу Наполеона. Государь

принял благосклонно сановника, оставшагося преданным и в невзгоде своему

властителю, но пребыл непоколебим в намереніи— не мириться с Наполеоном. „Я

не питаю никакой ненависти к Наполеону—сказал Александр. —Он несчастен, и

этого довольно, чтобы я позабыл зло, сделанное им Россіи. Но Франція, Европа,

имеют нужду в мире и не могут пользоваться им при Наполеоне. Пусть он

требует, чтб пожелает, собственно для себя. Еслибы он согласился удалиться в

мои владенія, то нашелъбы там щедрое, и, что еще лучше, радушное

гостепріимство. Мы дали-бы великій пример свету, я—предложив. а Наполеонъ—

приняв это убежище. Но мы не можем с ним вести переговоров ни о чем, кроме

его отреченія". Напрасно Коленкур старался узнать—мог-ли надеяться Наполеон,

по крайней мере. сохранить престол для сво-

33*

516

его сына. Государь, не дав ему прямаго ответа, цродолжал: „Оставим все это и

займемся устройством личной судьбы Наполеона". На вопрос Коленкура, не

дадут-ли Наполеону Тоскану, Государь отвечал: „Конечно, Тоскана мало значить в

сравненіи с Французскою Имперіею, но как вы могли подумать, чтобы Союзники, и

в особенности Австрійцы. оставили Наполеона на материке Европы?" — „А

Парма, Лукка?" — „Нет! Нет! На материи—ничего! Остров — пожалуй ! Быть-

может Корсику".—„Но Корсика принадлежит Франціи, и Наполеон не может

принять ее"'.—„Ну, так остров Эльбу—сказал Государь, но только поезжайте

поскорее и побудите его покориться необходимости. Для него будет сделано все.

что только возможно. Я воздам должное человеку великому и несчастному" (12).

Наполеон, между тем. собрав свою армію в окрестностях Фонтенебло, деятельно

занимался переформированіем войск, которых число однакоже не превышало

тридцати шести тысяч человекъ; войска Мармона стояли, в виде авангарда, на

реке Эссонне. Возвращеніе Коленкура в Фонтенебло, отняв у Наполеона

последнюю надежду войти в соглашеніе с Союзниками, утвердило его в намереніи

решить дело оружіем. Офицеры и солдаты, все еще веруя в непобедимость

обожаемаго ими полководца, готовы были повсюду за ним следовать; но

ближаишіе его сподвижники, пресыщенные наградами, желали мира. Наполеон,

вспомнив времена, когда нескольких слов его было достаточно для возбужденія

тысячей людей к презренію опасностей и смерти, приказал, 22 марта (3 апреля).

своей гвардіи построиться в густых колоннах на площадях замка (Cour du Cheval

blanc),

___5П___

вызвал из ьсех рот офицеров, унтер-офицеіюв и рядовых, и окружив ими себя,

обратился к ним с следующею речыо: „Солдаты! Непріятель, опередив нас на три

перехода, овладел Парижемъ; мы должны изгнать его. Недостойные Французы,

эмигранты, нами пощаженные, водрузили белое знамя и присоединились к нашим

непріятелям. Малодушные! Они будут наказаны за это новое престуііленіе.

Поклянемся победить или умереть, и заставим уважать трех-цветную кокарду, уже

двадцать лет носимую нами на іюнриіце славы и чести". —„Клянемся в том!" (Nous

Ь jurons!) отвечали на-перерыв офицеры и солдаты, и вся гвардія повторила их

клятву. Войска прошли мимо Наполеона, приветствуя его восклицаніями „Vive

l'empereur! A Paris! A Paris!" (Да здравствует Имнератор! В Париж! В ІІариж!) По

окончаніи смотра, в шесть часов но полудни, гвардія двинулась по нанравленію к

Эссон (І3).

Как только союзники узнали о сосредоточеніи сил Наполеона у Фонтенебло, то

были собраны к Парижу корпусы Вреде и Сакена от Mo и корпус Бюлова от

Суассона, (кроме бригады Тюмена, оставленной под сим городом до прибытія на

смену из Голландін бригады Борстеля). Вообщеже к Парижу и по наиравленію к

Фонтенебло было расположено более полутораста тысяч человек (14). Генерал

Винцингероде, двинувшійся в след за Наполеоном, занял 22-го марта (3 апреля)

Сан (Sens) и выслал к реке Луэн (boing) отряд Чернышева, который, на следующій

день, напал на французскій иарк, отбил 22 орудія и захватил множество иленных

(15).

Распоряніенія Союзников для противодействія Наполеону оказались излишни.

Ближайшіе из его

518

сподвижников, Лефевр, Удинб, Ней, Макдональд, отказались содействовать

отчаянному предпріятію— идти на Париж, против четверных сил Союзников.

Наполеон, наконец решась отказаться от престола в пользу своего сына,

уполномочил вести переговоры, на этом основаніи, Коленкура. придал ему Нея и

Макдональда, а также разрешив. если окажется нужным, взять с собою Мармона,

вручил своему представителю следующую декларацію:

„Союзныя державы объявили, что Император Наполеон был единственным

препятствіем к возстановленію мира в Европе.

„Император Наполеон, исполняя данный им обет, объявляет, что он готов низойти

с престола, удалиться из Франціи, и даже пожертвовать жизнью, для блага

отечества, тесно связаннаго с правами его сына и регентства Императрицы и с

постановленіями Имперіи.

„Фонтенебло, 4 апреля 1814.

„Наполеон» (16).

Уполномоченные Наполеона прибыли около пяти часов по полудни в Эссон к

Мармону, который, между тем, уже вошел в сношенія с временным

правительством и с князем Шварценбергом. обязуясь перейти в Версаль, на

дорогу в Нормандію, и поступить в распоряженіе временнаго правительства.

Сознавая невольно, что такой постуіюк был несовместен с обязанностями

честнаго воина, маршал старался обезнечить определительными условіями не

только жизнь и свободу Наполеона, но и приличное ему убежище. Когдаже

Коленкур и нрочіе уполномоченные, прибыв в Эссон, пригласили Мармона

отправиться вместе с ними в Париж, он сперва отговаривался

519

сопутствовать им. а потом признался во всем Макдональду и Коленкуру, стараясь

оправдать свой поступок. Макдональд. убеждал его отказаться от договора

заключеннаго с князем Шварценбергом и сообщить ему лично об отреченіи

Наполеона, которое обязывало Французов отстаивать права его сына. Мармон

согласился последовать .ітому совету, и у езжая вместе с уполномоченными в

Париж, приказал генералам своего корпуса оставаться на месте с войсками до его

возвращенія в Эссонн. Вслед затем, пришло от Шварценберга разрешеніе

уполномоченным проехать чрез передовую цепь, и они отправились в Париж. По

прибытіи в Пти-Бур (Petit-Bourg), где находилась главная квартира князя

Шварценберга, Мармон, поговоря с ним наедине, сказал своим товарищам, что

„прямодушный" Шварценберг согласился отменить заключенное с ним условіе, но,

вместо того, Союзники немедленно объявили о конвенціи заключенной с

Мармоном (п). Известіе о прибытіи в Париж уполномоченных Наполеона с новыми

предложеніями поразило ужасом приверженцев бурбонской династіи и временное

правительство. Как однакоже решеніе династическаго вопроса зависело

преимущественно от Союзных Монархов, то уполномоченные обратились к

Императору Александру. Государь, немедленно приняв их, приказал также

пригласить к себе весьма уважаемаго во французской арміи генерала Дессоля.

Уполномоченные отстаивали горячо выгоды Короля Римскаго (сына

Наполеонова), доказывая, что сенат, который никогда не отваживался

противодействовать сграсти Наполеона к завоеваніям, не имель права подавать

голос от имени всей націи. „Сенаторы покойно пользовались

___520

пожалованными им окладами и поместьями, тогда, когда мы орошали

Европу своею кровью", сказал Ней. Генерал Дессоль, сознавая силу зтих

доводов, обратился к великодушію нашего Государя. По словам Дессоля:

„многіе достойные люди приняли участіе в возстановленіи Вурбонов,

полагаясь на Союзных Монархов, и по тому было-бы противно чести

оставить их». Император Александр, видимо тронутый, и даже

оскорбленный этим замечаніен, отвечал, что „никто из вверивших себя ему

и его союзникам не будет раскаяваться", и внезапно прервав совещаніе,

продолжавшееся далеко за полночь, ласково простился с маршалами,

назначил им свиданіе на следующее утро и обещал сообщить решеніе.

которое приметь вместе с союзником своим, Королем Прусским.

Очарованные ласковостью Государя, маршалы надеялись отстоять права

Короля Римскаго и регентство Маріи-Луизы. Но вскоре отложеніе

мармонова корпуса дало крутой оборот делу в пользу Бурбонов (18). По

отъезде Мармона в Париж, генералы его корпуса, участвовавшіе в

намереніи маршала— войти в соглашеніе с временным правительством,

опасаясь подвергнуться мщенію Наполеона, решились отвести вверенныя

им войска в Версаль и выступили с своих биваков за реку Эссону, 24 марта

(5 апреля), в пять часов утра. Ни офицеры, ни солдаты, не знали куда ведут

ихъ; когдаже Союзники пропустили Французов без выстрела. тогда в рядах

их раздался ропот. Тем не менее несколько офицеров. принявших участіе в

замысле своих начальников. успокоили солдат и привели их в Версаль.

Одна лишь дивизія генерала Люкотта, который отказался идти с прочими

войсками корпуса, осталась у Эссонны (19).

521___

Мармон, узнав от прибывшаго из Эссоны полковника Фавье о всем случившемся

там в его отсутствіе, был поражен этиы известіем. „Я погиб! Я навеки обезчещен!"

вскричал мартал, но все-таки отправился с прочими уполномоченными Наполеона

к Императору Александру, в дом Талейрана. Государь, по совещаніи с Королем

Друсским и князем НІварценбергом, оставаясь непреклонным к Наполеону,

изъявил уступчивость насчет регентства Маріи-Луизы. Но вдругъ; в нродолженіе

разговора Императора Александра с маршалами, доложили об офицере, который,

войдя к Государю, сказал в полголоса несколько слов. Коленкур, отчасти

знакомый с русским языком, понял, что дело гало об отложеніи мармонова

корпуса. На вопрос Государя: „весь корі ус?" офицер отвечал утвердительно.

Император Александр, выйдя на минуту, для совещанія с своими союзниками,

возвратился к уполномоченным и объявил им решительно, что следует отказаться

от регентства, и что одни лишь Бурбоны могут удовлетворить требованіям

Франціи и Европы. „К тому-же— продолжал Государь — я только-что получил

известіе о переходе целаго корпуса вашей арміи на сторону временнаго

правительства; по всей вероятности, и прочія войска последуют его примеру. Мы

озаботимся о соблюденіи чести и выгод вашей арміи; что-же касается до

Наполеона, то пусть он будет уверен, что с ним и с его семейством поступят

сообразно высокому его сану". Затем Император Александр, обратясь особо к

каждому из удолномоченных, изъявил лестное вниманіе Макдональду, обласкал

Нея и повторил Коленкуру обещаніе отдать Наполеону остров Эльбу и употребить

все

522

возможный средства, чтобы доставить Маріи-Луизе и сыну ея владеніе в

Италіи. Но, вместе с тем, Государь настоятельно требовал, для пользы

самаго Наполеона, ускорить окончаніе переговоров (^). По возвращеніи в

Фонтенебло, ввечеру 24 марта (о апреля), уполномоченные Наполеона

передали ему все, чего были свидетелями. „Храбрейшій из храбуых," но

безхарактерный Ней распространился о неизменности решенія Союзных

Монархов, о восторг^ с которым Парижане готовились встретить Бурбонов,

о разстройстве французских войск, словом сказать — высказал всю правду,

но высказал ее грубо, без сочувегвія к своему благодетелю, бе:$ уваженія к

падшему величію. Напротив того. Коленкур и Макдональд хотя и нескрыли

ничего от Наполеона, однако;ке изъявили глубокое, участіе в судьбе его.

Наполеон, отпустив уполноыоченных, пригласил, чрез НЕСКОЛЬКО МИнут, к

себе Коленкура и долго беседовал с ним о благородной преданности

Макдональда, о слабости характера Нея, об отложеніи Мармона. „Мое

поприще кончено — сказал он. — У меня еще остается армія в полтораста

тысяч человек (?), но мне пришлось-бы отступить за Луару, подвергнуть

Францію еще большему разоренію, испытать верность мыогих, которые,

быть может, покажут себя не лучше Мармона.... Пройдет несколько дней—

народ возненавидит чужеземцев ; Парижанам надоест великодушіе

Александра. Придут Бурбоны, и с ними извне — мир. внутри страны —

междууссбіе. Но в настоящую минуту—мое имя, мое оружіе, наводят

опасенія.... Уступим необходи-

мости".

Наполеон. продолжая разговор с Коленкуром, завел речь о своей будущей

участи, изъявилъ

523 _

согласіе принять остров Эльбу, выразил заботы о своем сыне, об Императрице Іозефине,

принце Евгеніи и КоролевеГортензіи,хотелъобезпечить выгоды войск и требовать, чтобы

им оставили трехъцветное знамя. Утром 25-го марта (С-го апреля), написав акт своего

безусловнаго отреченія, Напо.іеон прочел его уполномоченным и поручил им составить

договор с Союзными- державами на основаніи этого документа (21).

В продолженіи цребыванія в Фонтенеблб, Наиолеон им'Ьл время убедиться в

непрочности владычества, опиравшагося исключительно на силу оружія. Не только враги

его, но и люди, осыпанные его благодеяніями, спешили на~перерыв изъявить покорность

временному правительству. Он убедился, хотя и поздно, в том, что, несмотря на

геніяльность свою, он не обладал драгоценнейшим для властителя даром — познавать

людей. Те, которых он отдалял от себя, называя „идеологами", оказались более ему

верными в невзгоде, нежели угодники, безпрекословно служившіе его произволу. Те,

которые прежде льстили ему без зазренія совести, находя в нем сверхъестественныя

душевныя качества, те самые осыпали упреками все его прежніе поступки и распоряженія

*), и даже отказывали ему в имени Наполеона. Сам знаменитый Шатобріан, в

наделавшей тогда много шума броШЮре: „de Buonaparté et des Bourbons" (Бонапарте и

Бурбоны), не пощадил падшаго властителя, приветствуя в Бурбонах олицетвореніе всех

добродетелей. Царедворцы и высшіе сановники Имперіи уезжали, один за другим в след,

из Фонте-

*) Так, между і рочин, упрекая Наполеона в том, что он иостроил вь Рамбулье большой завод для

добыюнія сахара изь свекловицы, называли такое предиріяхіе су.чазброднымь.

524___

небло, избегая того, кого благосклонный взор прежде считался даром

Фортуны. Только лишь в войсках оставалось, как-бы в оправданіе

человечеству, прежнее, самоотверженіе. Оно проявлялось не в среде

людей, пресыщенных наградами и отличіями, а между субалтерн-

офицерами и солдатами, неимевпшми надежды возстановить владычество

Наполеона, неждавшими никакого воздаянія своей преданности и могшими

только принести в жертву падшему властителю остальныя капли крови

пролитой ими во славу Франціи. Как только Наполеон выходил на площадь

замка, его встречали громкія восклицанія и единогласныя требованія

тысячей воинов вести их против непріятеля. Эти демонстраціи побудили

Союзников ускорить развязку дела; к тому-же тогда ожидали в Париже

графа д'Артуа, и как прибытіе его могло повредить выгодамъНаполеонидов,

то Император Александр советовал Коленкуру не отлагать заключеніе

конвенціи, обеіцая, с своей стороны, замедлить прибытіе Бурбонов.

Немедленно было условлено перемиріе, и вслед за тем, 30 марта (11

апреля), составлен и подписан с одной стороны уполномоченными

Наполеона, а с другой — Меттернихом, так называемый, фоытенеблоскій

трактат. определявшій судьбу Наполеона и его семейства. Император

Александр, получив от уполномоченных акт отреченія, изъявил им свою

признательность и снова обещал отстаивать выгоды Наполеона и его

семейства. Оставшись на-едине с Коленкуром, Александр беседовал с ним

откровенно, говорил с участіем о Наполеоне, с досадою о приверженцах

Бурбонов. и сказал, что после безразсудных войн Имперіи неменее опасны

для общаго спокойствія безумные поступки роялистов.

525

Наполеоц, вскоре по отреченіи, раскаявшись в своем постуике, не только

отказывался ратификовать трактат, но домогался, чтобы ему возвратили акт

отреченія. По возвращеніи уполномоченных в Фонтенеблб. он долго не решался

подписать трактат и не хотел видеть полковника Орлова, прибывшаго с

ратификацией Союзников. В ночи на Зі-е марта (на 12-е апреля). Наполеон

покушался отравиться ядом, который всегда носил в ладонке на шее; но крепкое

сложеніе его и попеченія близких к нему лиц спасли его. Несколько часов спустя,

Коленкур убедил его утвердить трактат 30 марта (11 анреля) и вручил сей

документ полковнику Орлову (22).

Оставалось обезпечить путешествіе Наполеона на остров Эльбу, что было

довольно затруднительно по раздраженію против него народа в южной Франціи.

Император Александр, полагая, что всякое оскорбленіе, нанесенное Наполеону,

помрачилобы славу Союзников, принял самыя действительныя меры для

охраненія, как его самаго, так и его семейства. Генерал-адъютанту графу

Шувалову было поручено отправиться в Блуа и препроводить Императрицу

Марію-Луизу с ея сыном в Орлеан, и оттуда в Рамбулье, где она оставалась до 11

(23) апреля, а потом отправилась в Вену. Государь, заботясь о безопасности

Наполеона, сперва хотел послать к нему в Фонтенеблб генерала Чернышева, но

потом изменил свое намереніе, сказав: „Наполеону в несчастіи прискорбно будет

видеть того, кто состоял при нем в эпоху его величія". Отправляя графа

Шувалова, в качестве русскаго коммисара, для соировожденія Наполеона на

остров Эльбу, Император Александр сказал: „Я доверяю вам важную обязанность.

Вы будете

526

строго отвечать за каждый волос упавшій с головы Наполеона". Граф

Шувалов оказал себя достойным исполнителем великодушных видов

Монарха. Наполеон в Оргоне был обязан спасеніем Шувалову и

австрійскому коммисару Коллеру, которые с болыпим лишь трудом успели

укротить неистовство черни (23).

Союзныя войска, по свидетельству самих Французов, отличались

ласковостью к Парижанам. Сам Агамемнон вооруженных сил Европы,

Император Александр подавал пример забвенія вражды и доверія к

бывшим непріятелям своим. В продолженіи переговоров об отреченіи

Наполеона, французскіе офицеры, аріезжавшіе в Париж, скрывались и

ходили в партикулярном платье, не смея являться на публичных сборищах

в военной форме. Государь немедленно приказал обнародовать

следующее объявленіе: „Е. В. Император Всероссійскій, узнав, что многіе из

французских военных находятся в Париже, по разным обстоятельствам^ и

чтобы возстановить здоровье, расстроенное походами и ранами

полученными на поле чести, полагает, что им ненужно скрываться. Во

всяком^ случае, Е. В. с удовольствіем объявляет, от своего и своих

союзников имени, что эти офицеры свободны, совершенно свободны, и что

им, как и всем прочим французским гражданам предстоит обязанность

способствовать мерам, которыя надлежит принять для благоденствія

Франціи и всего Света". В последствіи однакоже наплыв французских

офицеров, незанятых исполненіем обязанностей службы и шатавшихся по

улицам и гульбищам Парижа, по-

527

давал повод к частым столкновеніям и дуэлям их с Союзными, и в

особенности с прусскими офицерами. Для избежанія таких безпорядков,

приказано было нашим офицерам, посещавшим Париж, ходить в

партикулярном платье. Император Александр, заботясь, как и всегда,

облегчать участь- больвых и раненых, без различія своих с

непріятельскими, поручал осмотр госпиталей, в которых лежали Французы,

соотечественникам их, состоявшим в нашей службе. „Я знаю — говорил он

— что такія порученія им пріятны". Однажды иарижскіе банкиры

пожертвовали в пользу наших раненых 8,600 франков, вырученных от

промена русских ассигнацій. Государь, изъявив свое благоволеніе

банкирам, нриказал раздать эти деньги по-ровну русским, австрійским,

прусским и французским раненым (24). Французскіе чиновники и доктора,

имевшіе попечете о русских больных и раненых, были награждаемы щедро.

Император Александр, удивлявшій Парижан простотою образа жизни и

отсутствіем пышности, неменее удивлял их великодушіем к несчастным.

Как число Парижан, прибегавших к его помощи, с каждым днем

увеличивалось, то он, не имея возможности разведывать о положеніи

каждаго из просителей, но уступая влеченію своего сердца, приказал

разослать довольно значительную сумму приходским священникам, для

раздачи, по их усмотренію, неимущим обывателям столицы. Станем-ли

удивляться тому, что Французы, в короткое время пребыванія Александра в

Париже, очарованные его кротостью, и видя его ежедневно в среде своей,

без всякой свиты, сами сделались его верными стражами? Генерал Сакен

безпрестанно получал письма, въ

528

коих Парижане остерегали его на счет покушеній цротив Государя. Как эти

письма, большею частью, были без подписи, то нет повода приписывать их какой-

либо корыстной цели (25j.

Везде, где только возвещалось присутствіе Императора Александра, народ

собирался во множестве. На 1-е (13-е) апреля, дирекція Королевской

музыкальной Академіи (Оперы), заранее получив известіе о предстоявшем

посещеніи спектакля Союзными Монархами, избрала піесу: „Торжество Траяна".

Государь, узнав о том, изъявил желаніе, чтобы назначена была какая-либо другая

опера. Исполняя его волю, дирекція, при поднятіи занавеса, поручила актеру

объявить публике, что нечаянная болезнь одного из главных артистов, не

дозволяя играть Трална, заставляете просить о принятіи, в замен, Весталки. Но

зрители изъявили свое неудовольствіе, громкими криками: „не нужно Весталки!

Давайте Траяна!" Ужаснейшій шум не прекращался, пока объявили из первых

лож, что „скромность Е. В. Россійскаго Императора не дозволяла ему принять

изъявленія, которым подавало повод Торжество Траяна, но что Его Величеству

донесено о желаніи публики, и ожидают его ответа". Через несколько минут, снова

появился актер с объявленіем, что „Их Величества просят играть Весталку и

удостоят спектакль своим нрисутствіем».

При появленіи Союзных Государей, раздались единодушныя восклицанія: да

здравствует Александр! Да здравствует Вильгельм! Да здравствуют Бурбоны! По

желанію публики, оркестр сыграл старинную арію: Vive Henri IV! (да здравствует