История гитлерюгенда

«Гитлерюгенд» в годы Второй Мировой войны (1939 — 1945 гг.)

Начало Второй Мировой войны означало падение уровня жизни всех социальных групп Третьего рейха — с началом войны сократилось жилищное строительство, уменьшились расходы на образование, здравоохранение. После 1942 года стали сокращаться многие социальные выплаты молодым людям, постепенно сокращается выдача ссуд молодоженам, организация поездок в отпуск и отмена льготных цен на проезд на конец недели. Пансионаты и санатории оказались забиты беженцами из районов, подвергшихся бомбардировкам. Недостаток рабочих рук вызвал к жизни еще до войны закон о годичной трудовой повинности девушек и молодых женщин, не имеющих детей. Однако до начала войны лишь 50 тысяч из них исполнили это предписание закона. Санкции в отношении тех, кто не участвовал в выполнении трудовой повинности, не применялись нацистким государством в первые годы войны, что было связано с ростом дешевой рабочей силы военнопленных, а так же жителей оккупированных стран. В 1939–1941 годах наблюдается даже отток женщин из сферы производства.

Лишь после коренного перелома в ходе Второй Мировой войны, связанного с поражением гитлеровских войск под Сталинградом, Гитлер подписал указ о широком вовлечении мужчин и женщин Германии «в решение задачи защиты рейха». Согласно ему все женщины в возрасте от 17 до 45 лет могли быть принудительно привлечены к труду. Под действием указа попали около 3 миллионов девушек и женщин, свыше 900 тысяч из них работали на военных предприятиях.

В последние военные годы рабочая молодёжь, как и все рабочие, была фактически прикреплена к предприятиям, производящим вооружение, ограничены были возможности смены работы.

Главным направление работы «гитлерюгенда» во время войны становится всестороннее вовлечение молодёжи в военные усилия государства. В 1940 году имперское руководство «гитлерюгенда» возглавил Артур Аксман, бывший заместитель Бальдур фон Шираха, назначенного гауляйтером Вены, что явилось результатом закулисной борьбы. В отличие от последнего известного в кругах нацистского руководства склонностью к романтическим ритуалам, помпезным массовым мероприятиям, Аксман характеризовался как трезвый прагматик, наделенный недюжими организационными способностями.

По инициативе Аксмана руководство «гитлюрюгенда» проводило кампанию за кампанией, в ходе которых на молодёжь возлагались все новые и новые обязанности. Сохранились и традиционные ежегодные кампании, так 1940 год был провозглашен «Годом проверки на прочность», 1941 — прошел под девизом «Наша жизнь — путь к фюреру», 1942 — «Освоение Востока и сельская служба», 1943 — «Вклад молодёжи в войну», 1944 — «Год добровольцев».

Число различных молодёжных акций во всей Германии не поддается учету. Они были приспособлены ко всем возрастным группам. Так, пимфы должны были участвовать в сборе утильсырья, металлолома. Количество собранного отмечалось каждому в отдельной специальной карточке. Сырье шло преимущественно на военные цели, полученные за него средства — в различные фонды для помощи детям погибших солдат. Девушки и девочки из подразделений «гитлерюгенда» участвовали в сборе подарков и денег для раненых, участвовали в концертах, проводимых силами подразделений «гитлерюгенда» в госпиталях. Кроме этого, подростки использовались организациями НСДАП и «гитлерюгенда» в качестве вахтеров и курьеров, распространителей пропагандистских материалов. Они работали в качестве почтальонов, помогали разносить продуктовые карточки, выступали в качестве проводников по затемненным городам. Члены «гитлерюгенда» могли использоваться в магазинах для распределения и доставки продуктов, убирали снег и мусор. «Почетной службой» для девушек было объявлено оказание помощи семьям погибших на войне в уходе за детьми, в ведении домашнего хозяйства. Они работали в детских садах, лазаретах, санпропускниках, домах престарелых и инвалидов. Организовывались культурные десанты молодёжи из «гитлерюгенда» в сельскую местность, где велась таким образом пропагандисткая работа.

Подобная деятельность «гитлерюгенда» должна была способствовать формированию «народного сообщества», сплачивающегося в борьбе с врагами в ходе войны. В благородство и возвышенность этой цели верило большинство молодёжи, оказывавшее нелегкую, нередко социальную помощь своими взрослым согражданам, обеспечивая тем самым прочность тыла гитлеровской армии. Можно привести немало примеров самоотречения, бескорыстия и даже самопожертвования, проявленных в ходе этих акций; оказание помощи семьям погибших, инвалидам, пожилым в трудных условиях военных лет отвечало нормам и ценностям нацистской гуманности, но использовались они нацистской верхушкой в своих преступных целях, для продления её господства в условиях становившейся все более безнадёжной для Германии войны.

Наряду с повседневными акциями, характер и направленность которых нередко менялись, молодёжь оказалась втянутой и в более масштабные и долгосрочные кампании. Одной из них было участие в освоении земель, оккупированных гитлеровскими войсками на Востоке. В феврале 1940 года при молодёжном руководстве рейха было учреждено специальное бюро по переселению молодёжи «Восток». Оно имело тесные контакты с СС и лично Гимлером, который кроме всего прочего являлся ещё и рейхскрмиссаром «по укреплению немецкого духа» на захваченных территориях Польши и Чехословакии. Ряд территорий был объявлен «областями гитлерюгенда», в том числе области на севере и северо-западе Польши — по течению реки Варты и в «польском коридоре». В них были назначены специальные руководители «гитлерюгенда» для создания на местах организаций «фольксдойче» «гитлерюгенд», целью которых должна была стать колонизация этих районов. В результате деятельности этой программы на «восточных территориях» было создано 300 лагерей «гитлерюгенда». В «освоении востока» и «насаждении духа немецкой народности» принимала участие и «сельская служба» молодёжи. В 1942 году в этой акции было занято 30 тысяч немецких девушек и юношей. В том же году в «восточных землях» действовало 28 учебных заведений «гитлерюгенда», готовивших из местного населения контингент, способный сотрудничать с нацистами.

Поскольку в связи с войной в самой Германии стала ощущаться острая нехватка учителей, в школы «восточных районов» стали привлекаться «школьные помощники» из «Союза Немецких Девушек». В 1944 году в школах Вартеланда и Данцига — Восточной Пруссии работало 700 девушек из членов «гитлерюгенда». Уровень их квалифицированности, как правило, был невысок. Их педагогическая подготовка ограничивалась в большинстве случаев 4-месячными курсами; только 20 % из них окончили среднюю школу, большинство же было выпускницами «народных школ» (8–9 классов обучения). В их обязанности входило так же обучение немецкому языку взрослого населения, проведение «мировоззренческих бесед» с ним, консультация крестьянок по уходу за детьми, домашнему хозяйству и т. д..[67]

В добавок ко всему в сельском хозяйстве за период 1 июня 1939 года по сентябрь 1944 года численность кадровых рабочих уменьшилась на 2297 тысяч человек или почти на 30 %. Из них 1926 тысяч человек были призваны в вооруженные силы, а остальные были переведены в другие отрасли экономики. Чтобы восполнить эти потери, нацистский режим пытался вовлечь в аграрное производство широкие слои сельского и городского населения, а так же направлял в деревню в больших количествах иностранных рабочих и военнопленных. По законам военного времени каждый юноша и девушка были обязаны после окончания школы отработать один год в сельском хозяйстве. Во многих районах Германии были созданы лагеря трудовой повинности, в которых десятки тысяч молодых людей без заработной платы, только за пансионат, вынуждены были трудиться на полях.[68]

Как уже говорилось выше, в нацистской Германии существовала целая сеть организаций, призванных направлять молодёжь на работу в деревню — «Сельский год», «Сельская служба» и другие. Кроме того в деревню на воспитание посылали своих питомцев многочисленные школы штурмовых и охранных отрядов. О масштабах их деятельности во время войны можно судить по данных о работе «Сельской службы» в этот период. Эта организация представила деревне в 1939 году — 26 тысяч человек, в 1940 году- 18 тысяч, 1941–20 тысяч, 1942–30 тысяч, 1943- 40тысяч. Другая же организация — «Сельский год» ежегодно направляла на работы в сельское хозяйство до 17 тысяч подростков.[69]

По совместному решению руководителя «гитлерюгенда» Артура Аксмана и министра по делам воспитания Руст с 1942 года для проведения весенне-осенних работ стали широко привлекаться учащиеся младших классов в возрасте до 10 лет включительно. В итоге каждый год село стало получать дополнительно около 1 миллиона рабочих рук.

Все эти контингенты молодёжи направлялись в деревню в контексте «сельских помощников». Социальное законодательство (даже в урезанном виде, в котором оно существовало в национал-социалистической Германии) на них не распространялось. Крупные землевладельцы использовали «сельских помощников» в качестве дешевой рабочей силы, что сильно сказалось на позициях сельских рабочих. Вообще в годы войны произошло глубочайшее изменение в составе рабочей силы, занятой в сельском хозяйстве. Квалифицированный труд заменялся полупрофессиональным или вообще неквалифицированным. Социальный состав на уровне отдельных деревень выглядел приблизительно следующим образом. Так в деревне Бад Фрейнвальд (около Франкфурта — на — Одере) в августе 1940 года вместо призванных в армию сельских рабочих трудилось 536 солдат вермахта, 155 членов «гитлерюгенда», 60 студентов, 299 итальянских рабочих, 600 польских батраков и 1320 военнопленных.

Нередко, особенно в конце войны, посланные для работы на оккупированных территориях юноши и девушки из «гитлерюгенда» становились жертвами возмездия со стороны местного населения. Некоторые из них, особенно фанатично внедрявшие здесь «новый порядок», причастные к проводившимися нацистской администрацией репрессиям, подверглись позже судебному наказанию. Такова была плата за участие в преступной политике гитлеровского рейха.

Крупномасштабные военные действия требовали все нового пополнения вермахта. В течение всей войны через систему «гитлерюгенда» проводилась подготовка кадров для вооруженных сил. В 1942–1944 годах практически вся молодёжь допризывного возраста прошла обучение в специально подготовленных лагерях. В отличие от предвоенных лет занятия в них в основном проводили не инспекторы «гитлерюгенда», а офицеры вермахта из частей, расквартированных на территории страны, или уволенные из армии по ранению. Как правило, школьники проходили в них военную подготовку целыми классами. Работающая молодёжь обучалась военному делу в отпусконое время.

В широких масштабах через систему «гитлерюгенда» проводилось размещение детей и подростков из подвергавшихся интенсивным бомбардировкам городов в сельской местности. В подобные лагеря подростки выводились из крупных промышленных центров с целью «оздоровления». Всего в 1941–1944 годах в сельских лагерях было размещено 800 тысяч человек. Нацистская пропаганда широко рекламировала оздоровительный эффект сельских лагерей для перемещенной молодёжи. Действительно, они были расположены в экологически чистых, нередко курортных местах, под них отдавались пансионаты, гостиницы, туристические базы и приюты. В них обеспечивалось хорошее питание. Однако, устройство этих лагерей преследовало не только оздоровительный эффект, должный свидетельствовать о заботе нацистского государства о молодом поколении. В значительной мере создание сельских лагерей было обусловлено желанием испытать на практике нацисткую систему воспитания, исключающую из неё все «посторонние влияния», в том числе и влияние семьи. Подобные лагеря создавали абсолютно благоприятные условия для «тотального» воспитания юношества в духе «национального сообщества». При перемещении детей в лагеря родителям запрещалось их сопровождать, вводились ограничения даже на свидания. Дети и подростки находились под полным контролем инспекторов членов национал-социалистического союза учителей, руководителей «гитлерюгенда» и «школьных помощниц» из «Союза Немецких Девушек». Таким образом достигалась изоляция юношества от «посторонних» влияний.

На заключительном этапе войны участь многих из перемещенных детей, особенно на территории оккупированной гитлеровскими войсками, оказалась печальной. Часть лагерей оказалась в зоне военных действий, и дети, нередко брошенные своими наставниками попадали в этот водоворот. Многие из вывезенных детей и подростков не нашли родительского дома, разрушенного войной, столкнулись с непреодолимыми трудностями, вызванными послевоенной разрухой. Часть погибла.

По мере того, как военное положение нацистской Германии ухудшалось, молодёжь все шире привлекалась к участию в различных работах в тылу. Данные работы стали фактически всеобъемлющими лишь после того, как в 1943 году Германия провозгласила «тотальную войну». в сентябре 1944 года руководство «гитлерюгенда» объявило «Сбор молодёжи» — все молодые люди должны были сообщить о себе подробные данные с целью последующего привлечения их к тем или иным связанным с войной делам. так же немедленно они должны были сообщать о всех своих перемещениях.

В январе 1943 года была установлена служба молодёжи допризывного возраста. Как правило, это были школьники старших классов, привлекавшиеся к службе в зенитно — артиллерийских частях целыми подразделениями «гитлерюгенда», под командованием своих «югендфюреров». Они считались исполняющими «молодёжную службу», а не солдатами, но фактически служили в вермахте; делая возможным отправку взрослых зенитчиков на фронт. Это были, по видимому, самые «дешёвые» солдаты гитлеровской армии — до достижения 16 лет им платили 50 пфеннигов за день службы: а после этого возраста — по 20 марок в месяц. На заключительном этапе войны к службе в частях ПВО начали привлекаться даже девушки. Привлекались подростки к службе и в военно-воздушных силах (в 1944 году здесь служило 92 тысячи юношей, направленных сюда из «гитлерюгенда»), привлекались подростки так же и во флот.

В конце войны был объявлен набор молодёжи в народное ополчение «фольксштурм». Несмотря на сокрушительные поражения и огромные потери гитлеровской армии, многие члены «гитлерюгенда» сохраняли культивируемые нацистской пропагандой иллюзии относительно возможности победы Германии в войне, верили в легенду о «чудо-оружии». Часть их проявила готовность к бессмысленному самопожертвованию «ради Родины», а на деле для того, чтобы продлить агонию гитлеровского режима.

Немалую роль в этом играло «Дойче вохеншау» (Еженедельное немецкое обозрение). Именно эти небольшие киноролики сыграли ведущую роль в создании нацистского мифа о героическом самопожертвовании. В конце 1944 года в одном из выпусков Обозрения можно было увидеть огромные толпы членов «гитлерюгенда», добровольцами уходившими на фронт. Класс 1928 года рождения особенно отличился своей преданностью фюреру и нации. В одной из своих наиболее мощных по воздействию сцен Обозрение верно уловило юношеский идеализм и пафос. Тысячи юношей стояли в строю, а громкоговорители над площадью бесстрастно сообщались статистические данные об огромном числе подростков, изъявивших готовность сражаться за фюрера и Фатерланд. Эта готовность стоять до конца стала наглядным доказательством заявлению, сделанному одним из рассказчиков обозрения: «Я могу умереть, но чтобы стать рабом, чтобы видеть Германию порабощенной — этого мне не вынести!» И пока над площадью звучал бравурный марш, камера сосредоточилась на одном юном лице, символе национал-социализма и готовности пожертвовать собой. Эти кадры фильма были особо проникновенными: оркестр играл «Наши знамена веют впереди нас» — трогательный гимн «гитлерюгенда», память о светлых днях.

Подобные группы юных добровольцев натолкнули Гитлера на мысль продиктовать широко распространенное затем воззвание, навевающее воспоминания о более ранних, пугающе пророческих заявлениях Гитлера, заверявшего немецкую молодежь в своей преданности. В 1934 году он сказал членам «гитлерюгенда»: чтобы не случилось, они навечно связали свою судьбу с ним и Германией, ибо это поколение, по его словам, было «плотью от плоти и кровью от крови нации». Гитлер предупреждал молодых людей, что не стоит сдаваться перед лицом врага. На съезде НСДАП в Нюрнберге в 1936 году фюрер заявил «Мы привыкли к борьбе, ибо мы из неё вышли. Мы будем непоколебимо стоять на земле и выстоим перед любой бурей. А вы будете стоять рядом со мной, если суждено настать такому часу». Такой час настал 7 октября 1944 года. И снова на свет извлекли старую риторику, изображая преданность «гитлерюгенда» делу победы в цветистых выражениях, присущих нацистской пропаганде. Вот этот документ:

С 1943 года проводились кампании вербовки добровольцев из числа подростков для службы в основных частях вермахта. 1944 год был, как уже говорилось, объявлен «годом добровольца». В январе 1945 года руководство «гитлерюгенда» объявило «имперский призыв» в ряды вооруженных сил. Свыше 70 % юношей 1928 года рождения должны были заявить о готовности служить в вермахте. Девушки призывались во вспомогательные корпуса. С сентября 1944 года по январь 1945 года на службу в гитлеровскую армию было привлечено 150 тысяч девушек.

Уже в условиях крушения нацистской империи стал проходить призыв «добровольцев» 15–16 летнего возраста. Из этих солдат-школьников формировались отряды «вервольф» (оборотни). Они должны были сражаться до последнего дыхания. Им поручалось прикрывать отход частей вермахта, совершать диверсионные акты в тылу войск антигитлеровской коалиции. Даже после капитуляции гитлеровской Германии некоторые «вервольфы», среди которых встречались даже 14-летние подростки, продолжали выполнять свои боевые задания, поскольку не получили приказа об их отмене. Один из таких боев описал известный советский журналист М. Мержанов, бывший в те дни корреспондентом газеты «Правда»: «Вдруг на КП командира полка раздался звонок. Комбат докладывал, что по Колоненштрассе движется в стройном порядке около 400 юнцов, одетых в черные школьнык кителя с золотыми пуговицами и в черные брюки. Мальчики выросли в богомольном трепете перед танками, самолётами, фаустпатронами. Они произносили имена Гитлера, Геббельса, Геринга, как произносят имена святых, воздев руки к небу. они шли отбивая шаг и держа наготове фаустпатроны… Это смертники Артура Аксмана, фанатики, решившие отдать жизнь за фюрера, шли в «психическую атаку», полагая, что они напугают советских солдат.

— Как быть? — спрашивает комбат. — Пропустить их в тыл или открыть по ним огонь?

— Воздержитесь, — ответил командир полка, — найдите способ обезоружить..

Тем временем юнцы приблежались. Комбат выпустил несколько желтых ракет — сигнал, обозначающий передний край фронта. Но в ответ юнцы, подойдя вплотную, начали бросать фаустпатроны (стрелять из них по советских позициям? — А. В.) Появились раненые, убитые. Мальчишки с обезумевшими глазами бросились в рукопашный бой. Пришлось открыть огонь. Несколько минут из-за дыма и беспорядочной стрельбы ничего нельзя было понять, а затем юнцы, метнув фаустпатроны, пустились бежать в свой тыл.

Раненые школьники, плача, на допросе рассказали, как их вел в бой руководитель районного комитета, который уверял, что Темпельхоф легко взять обратно…»

Терпя уже окончательно поражение, нацистский режим увлек с собой в небытие и тысячи жизней обманутых им подростков и детей.

В конце войны нацистское руководство даже сформировало особую танковую дивизию СС «Гитлерюгенд», укомплектованную в основном 17–18 летними добровольцами, прошедшие предварительно подготовку в в лагерях «гитлерюгенда», а затем в военно-спортивных центрах СС. Дивизия впервые приняла участие в боевых действиях 6 июня 1944 года во время высадки союзников в Нормандии, где она понесла значительные потери.

Конечно, не вся немецкая молодёжь сохраняла веру в химеры, создававшиеся нацистской пропагандой. В период нацистской диктатуры наблюдалось пассивное сопротивление части молодёжи, которое выражалось в уклонении от вступления в «гитлерюгенд»: не охваченными членством в «гитлерюгенде» оставалось 8–9 % молодых людей соответствующего возраста. Распространенным было и нежелание участвовать в акциях и кампаниях «гитлерюгенда» и нацистского руководства. Часть молодёжи старалась избежать трудовой и молодёжной повинности. Не редко в этом им помогали родители, ссылаясь на нехватку средств для покупки униформы «гитлерюгенда», обуви, спортивной формы, на необходимось помощи семье, ухода за младшими детьми. Нежелание вступать в «гитлерюгенд» отчетливо проявилось в годы войны, когда все более очевидным становилось противоречие между реальным миром и его искаженным пропагандистским отображением. Так в донесении службы безопасности Берлина в августе 1943 года констатировалось, что лишь незначительная часть молодых людей стремилась вступить в НСДАП из идейных соображений. Большая же часть молодёжи недостаточно проявляет внутреннюю готовность и равнодушие к вступлению в НСДАП. В лучшем случае пребывание партии рассматривалось как «неизбежное зло» или трамплин для профессиональной карьеры. Некоторые, отмечалось, в донесении вступают в НСДАП, чтобы освободиться от молодёжной повинности и членства в «гитлерюгенде», надеясь, что в партии они не будут столь интенсивно привлекаться к участию в различных акциях и находиться под столь неусыпным контролем, как в «гитлерюгенде» Констатировался и рост числа молодых немцев, сознательно отвергающих вступление в НСДАП.