Директор банка засвидетельствовал, что именно в тот день она сняла со счета незначительную сумму денег, которая там хранилась. Менеджер фирмы, где работала Милдред, сообщил, какой у нее был оклад, а также размер последней выплаты. Он подтвердил, что она была помолвлена с Джойнером и в день его исчезновения появилась на службе в половине третьего, причем была бледна и вообще выглядела ужасно. Она сказала, что очень плохо себя чувствует, и он отпустил ее домой.

Следующим свидетелем был сотрудник дорожной инспекции, расследовавший обстоятельства аварии. Он подтвердил, что тело погибшей было найдено именно в том положении, как на представленных суду фотографиях. Подробно описав аварию, он упомянул о следах на земле, показавших, что один из тех, кто был в машине, выбрался наружу.

- Переходим к перекрестному допросу, - сказал Калверт.

- Автомобиль загорелся? - спросил адвокат.

- Да. Кто-то его поджег, - ответил полисмен.

- На каком основании вы это утверждаете?

- Когда он упал с обрыва, острая скала пробила бензобак. Горючее разлилось вокруг и скопилось в основном в задней части кабины. Зажигание было выключено, огни тоже. Сами включиться они не могли. Значит, кто-то поджег бензин, бросив туда спичку.

- Разве трение стали о камень не могло вызвать искр?

- Да... пожалуй.

- А одна из искр разве не могла поджечь горючее?

- Это вполне возможно, - согласился полисмен. - Но в данном случае мы точно знаем, что причиной пожара была спичка. Вернее, даже две. Первую мы нашли немного в стороне.

- Ага, так вы нашли спичку?

- Да, сэр.

- А можете вы точно сказать, когда эта спичка туда попала?

- Не могу. Предполагаю...

- Суд не интересуют ваши предположения, - перебил его Мейсон. Придерживайтесь фактов. Можете вы чем-то подтвердить, что спичка попала туда во время аварии или сразу после?

- Нет.

- Она ведь могла попасть туда, скажем, за день до происшествия, не так ли?

- Зачем кому-нибудь могло понадобиться класть спичку на дно горного ущелья?

- Не задавайте вопросов мне, - заявил адвокат. - Отвечайте на мои вопросы. Могла спичка попасть туда до аварии?

- Наверное, могла, - подумав, сказал полицейский.

- Теперь вот что. Вы сказали, что обнаружили саквояж, принадлежавший Ферн Дрисколл?

- Я не утверждал, что он принадлежал именно ей. Просто на нем были инициалы "Ф. Д."

- Именно такой чемодан, как нам удалось установить, был продан Ферн Дрисколл в Лансинге, - вмешался Калверт. - Один из свидетелей - продавец универмага, где она его покупала.

- Можете вызвать его позже, если захотите, - сказал судья. - У защиты нет возражений по поводу представленных полицией результатов расследования аварии?

- Возражений нет, - ответил Мейсон. - Свидетель, хотя он и несколько предубежден против обвиняемой, провел расследование тщательно и компетентно.

- Что ж, продолжайте опрос свидетелей, - сказал судья Калверту.

Следующим был врач, вскрывавший покойницу, зарегистрированную как Милдред Крэст. Он подробно описал характер повреждений на трупе, особенно раны на затылке, сопровождавшейся сложным переломом костей черепа. Эта рана, как заявил врач, могла быть нанесена тупым предметом.

- Непосредственно перед аварией? - спросил Калверт. - Да, сэр.

- Как, по-вашему, развивались события, приведшие к смерти этой женщины?

- Полагаю, что рана на затылке была получена ею раньше, чем те, которые имеются на лице и делают его совершенно неузнаваемым. Считаю также, что смерть наступила до того, как на теле появились ожоги.

- Вопросов больше нет, - сказал Калверт. - Слово защите.

Изучающе взглянув на свидетеля, Мейсон начал:

- Насколько я понял, вы узнали о том, что это тело Ферн Дрисколл, а не Милдред Крэст, совсем недавно?

- Именно так, сэр.

- Теперь о ране на затылке. Вы имеете в виду, что она могла быть нанесена каким-то оружием?

- Это тот самый тип ранений, которые могут быть нанесены монтировкой или чем-нибудь в этом роде.

- На фотографиях тело погибшей находится в положении, указывающем, что она открыла дверцу машины и приготовилась выпрыгнуть. Голова и плечи находились уже снаружи. Можно ли из кабины нанести удар по голове человека, находящегося практически вне автомобиля?

- После того как удар нанесен, телу можно придать любое положение.

- Вы хотите сказать, что некто, например моя подзащитная, на ходу приоткрыл дверцу машины и придал телу то положение, которое видно на фотографиях, одновременно крутя баранку левой рукой?

- Теоретически это возможно.

- Для этого, вероятно, нужна огромная физическая сила?

- Пожалуй.

- И обвиняемой необходимо было оставаться в машине, когда та падала с обрыва?

- Да.

- Но она ведь не могла знать заранее, что не будет при этом серьезно ранена или даже убита? Свидетель заколебался, потом ответил:

- Разумеется, не могла.

- Ущелье было таким глубоким, что находиться в машине и не пострадать это чистое везение, не правда ли?

- Просто чудо.

- Тогда зачем же было обвиняемой убивать Ферн Дрисколл и придавать ее телу какое-то определенное положение, если скорее всего она тоже должна была погибнуть?

- По-моему, это весьма спорный аргумент! - возразил Калверт. Судья засмеялся:

- Может быть, он и спорный, но должен же был свидетель хоть как-то обосновать высказанное им предположение! Вот он и попал впросак. Так что ничем не могу помочь. Отвечайте на вопрос, доктор.

Тот стиснул зубы и заерзал на стуле, потом сказал:

- Боюсь, я не смогу воспроизвести мотивы поступков обвиняемой. Кто знает, вдруг она замыслила самоубийство!

- Тогда зачем ей было убивать Ферн Дрисколл? Доктор заерзал еще сильнее.

- Да, это было бы чудовищно.

- Если предположить, что во время падения автомобиля с обрыва Ферн Дрисколл до крайности перепугалась и попыталась выпрыгнуть, положение ее тела было бы таким, как на фотографиях?

- Да, пожалуй.

- Если события развивались именно так, могло ли случиться, что в момент приземления автомобиля она ударилась затылком о дверной косяк, результатом чего и была та самая рана на затылке?

- Да, могло... Не знаю...

- Конечно, вы не знаете, - подытожил Мейсон. - Ваши показания основаны на целой серии предположений и догадок. Скажите, разве описанная мною последовательность событий не более вероятна, чем то, что рана была нанесена монтировкой?

- Не знаю... Возможно...

- Да или нет?

- Да! - выпалил ошарашенный свидетель.

- Спасибо, - улыбнувшись, сказал Мейсон. - Вопросов больше нет.

Следующим свидетелем Калверта был менеджер компании "Консолидейтид Сэйлз", подтвердивший, что обвиняемая устроилась на работу под именем Ферн Дрисколл из Лансинга, Мичиган. Потом администратор отеля "Рэксмор" засвидетельствовал, что она сняла там номер, назвавшись Ферн Дрисколл и показав при этом страховой полис и водительские права на это имя. Мейсон не задал им ни одного вопроса.

- Пригласите в зал Джорджа Кинни, - распорядился Калверт.

Это был кассир, служивший в компании Бэйлора. Он сообщил, что Ферн Дрисколл работала у них два года. Девятого числа прошлого месяца она уволилась. За это время она получала только свою зарплату, никаких других выплат официальным путем сделано ей не было.

- Вы не спрашивали, почему она уходит с работы так неожиданно? - задал вопрос Калверт.

- Возражаю! - заявил Мейсон. - Вопрос неправомерный, несущественный и не относящийся к делу. По отношению к моей подзащитной это показания с чужих слов.

- Возражение принято! - провозгласил судья.

- Тогда ответьте замечали ли вы что-нибудь необычное во внешнем облике Ферн Дрисколл перед тем, как она уволилась с работы?

- Возражаю! - снова заявил адвокат. - По той же причине.

- Нет, давайте послушаем, что скажет свидетель, - ответил судья Болтон. Это может нам пригодиться. Возражение отклоняется. Отвечайте на вопрос.

- Ферн явно была чем-то потрясена. Видно, недавно ревела. Глаза красные, тушь потекла, а сама бледная-бледная, - сказал кассир.

- Не брал ли мистер Форрестер Бэйлор незадолго до ее ухода крупную сумму наличными из кассы?

- Возражаю! Вопрос неправомерный, несущественный и не относящийся к делу, - повторил стандартную формулировку Мейсон.

- Я хочу доказать логическим путем, что мисс Дрисколл уезжала из Мичигана с крупной суммой денег в кармане и что получила их она от Форрестера Бэйлора, - объяснил Калверт.

- Вы собираетесь доказывать это не с помощью фактов, а именно логическим путем? - осведомился судья Болтон.

- По-другому не получится, ваша честь. Судья покачал головой:

- Возражение принимается.

- Ну что ж, тогда у меня нет больше вопросов к свидетелю, - сказал помощник прокурора.

- У меня тоже, - отозвался Мейсон.

- Вызывайте следующего свидетеля, - скомандовал судья.

- Сержант Голкомб! - объявил Калверт.

Сержант подтвердил, что является сотрудником отдела по расследованию убийств и что второго числа его вызвали в отель "Диксикрат", номер 218, который занимал Карл Хэррод. Звонила женщина, назвавшаяся миссис Хэррод. Прибыв туда, он нашел этого человека мертвым.

- Вы осмотрели номер, который занимала обвиняемая? - спросил Калверт.

- Осмотрел.

- Деньги там обнаружили?

- Да. Четыреста тридцать шесть долларов в купюрах различного достоинства и еще сорок новеньких банкнот по сто долларов.

- Возможно, я еще вызову сержанта Голкомба, чтобы прояснить некоторые другие аспекты этого дела. - предупредил Калверт. - А сейчас вопросов больше нет.

- У меня тоже, - откликнулся Мейсон. Когда Голкомб покинул зал, помощник прокурора сказал:

- С разрешения суда, представляю еще одного свидетеля. Думаю, мы успеем опросить его до обеденного перерыва.

- Хорошо, - согласился судья, взглянув на часы.

- Мисс Ирма Кэрнс, - объявил Калверт.

Вышла худощавая молодая женщина с длинным остреньким носом и тонкими губами. На ней были очки с толстыми линзами. Это была продавщица из универмага "Аркейд Новелти".

- Вы работали второго вечером? - спросил помощник прокурора.

- Да. Универмаг открыт до половины двенадцатого.

- В каком отделе вы работаете?

- "Товары для кухни".

- В вашем ассортименте есть шпатели для мороженого?

- Есть. В тот день я продала несколько штук.

- Это было вечером?

- Да.

- Кому и сколько штук вы продали?

- Сначала в отдел зашла молодая женщина и купила три шпателя. После ее ухода я заглянула в новый каталог, пришедший днем, и обнаружила, что цена на них подскочила. Тогда я надписала новые ярлыки и приклеила их на оставшиеся шпатели.

- Кто-нибудь еще покупал их в тот вечер?

- Да, сэр.

- Кто же?

Продавщица вытянула длинный тонкий палец и показала на Милдред Крэст:

- Она.

- По новой цене?

- Да.

- Сколько?

- Три штуки.

- На них были ярлыки с новой ценой?

- Да. Я приклеила их клейкой лентой.

- Спасибо, - сказал Калверт. - Можете переходить к перекрестному допросу.

- Минуточку, - воскликнул судья. - Пора сделать перерыв на обед. Суд удаляется до двух часов. Обвиняемую проводить в камеру.

* * *

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк зашли в ресторанчик рядом со зданием суда и расположились в маленьком уютном кабинете.

Адвокат, поглощенный размышлениями, уставил взгляд в тарелку и почти не прикасался к еде.

- Они все перепутали, - медленно проговорил он.

- Вы имеете в виду шпатели? - спросила Делла. Мейсон кивнул.

- Их попытки доказать, что второй покупательницей была Милдред, означают, что они перепутали не только вас, но и сами шпатели.

- В конце концов, она немного на меня похожа, - задумчиво проговорила секретарша.

- М-да, вот вам типичный случай ложного опознания, - отозвался адвокат. Кто полагается лишь на косвенные улики, рискует совершить судебную ошибку. При опознании человека подобные ошибки случаются довольно часто.

- Но почему вы так уверены, что они перепутали шпатели? - спросил Дрейк.

- Я подбросил один шпатель в номер Хэррода, когда думал, что тот намеревается нас шантажировать, - ответил Мейсон. - Надеялся хоть как-то его озадачить. Разумеется, тогда мне и в голову не приходило, что он смертельно ранен.

- А теперь вы хотите озадачить его жену? - осведомился детектив.

- Да нет, дело не в ней. В ловушку попалась полиция.

- Почему?

- Они выяснили, что некая молодая женщина купила три шпателя. На самом деле то была Китти Бэйлор. Не знаю, известно ли им это. Позже другая молодая женщина купила еще три. Шпатели можно различить - на них ярлыки с разной ценой.

- Ну и что? - не поняла Делла.

- Продавщица вспомнила, что продала шпатели два раза. Следствие решило: если будет доказано, что вторую партию покупала Милдред, это поможет им ее изобличить.

- И они, как говорится, форсировали это опознание? - спросил Дрейк.

- Скорее всего, это было сделано так: продавщице дали возможность увидеть Милдред, когда та не знала, что за ней наблюдают. Они не выстраивали перед ней нескольких женщин и не давали выбрать одну, как делается обычно. Когда она наблюдала за Милдред, они убеждали ее, что знают точно: это та самая девушка, что покупала шпатели. Потому она ее и "опознала".

- Представляю себе лицо этой продавщицы, когда она увидит меня! - весело сказала Делла. Адвокат хмыкнул.

- Как же вы хотите поймать их в ловушку? - спросил его Дрейк.

- Насчет путаницы со шпателями пока не знаю. Что же касается ложного опознания, надеюсь, здесь нам будет легче. По крайней мере, мы знаем, кто на самом деле покупал шпатели. Когда я представлю этой свидетельнице Деллу, в суде поднимется настоящий переполох.

- А если она ее не узнает? - спросил Дрейк.

- Тогда моя клиентка попадет в переплет, - задумчиво проговорил Мейсон. Конечно, Делла может под присягой заявить, что покупала те шпатели, но, учитывая тот факт, что она работает со мной, к этому скорее всего отнесутся скептически... Хотя, думаю, судья Болтон должен нам поверить.

- Он-то, может, и поверит, - отозвался детектив. - А как насчет присяжных?

- В том-то и дело, - вздохнул Мейсон. - Судья Болтон знает меня достаточно хорошо, так что если я вызову Деллу давать показания, он поймет, что она не лжесвидетельствует.

- Может, лучше подождать с этим до суда присяжных, чтобы произвести впечатление на них?

- Не знаю, лучше ли это, - возразил адвокат. - Здесь есть один большой минус.

- Какой?

- Чем больше пройдет времени, тем менее вероятно, что свидетельница изменит свои показания. А если дело будет разбираться потом в суде более высокой инстанции, она вызубрит их так, что переубедить ее будет просто невозможно. Самое интересное, что из-за этого ложного опознания неизбежна и путаница с орудием убийства. Из этого может выйти кое-что занятное.

- Посмотрим, - отозвался Дрейк.

- А что делать мне? - спросила секретарша.

- Не попадаться на глаза свидетельнице, - ответил Мейсон. - Утром она могла видеть вас мельком, но теперь держитесь от нее подальше, пока я вас не вызову.

- Но в зале хоть мне можно сидеть? В заднем ряду?

- Нельзя, - отрезал адвокат. - Будьте в комнате для свидетелей. В самой дальней.

- Интересно, как они отнесутся к тому, что вы подложили шпатель в номер Хэррода? - задумчиво произнес Дрейк. - Разве это этичный поступок?

- А что тут такого? - пожал плечами Мейсон. - Мы скажем, что хотели узнать у Хэррода, таким ли шпателем он был ранен, а потом забыли его в номере.

- Но я не могу подтвердить это под присягой! - заявила Делла.

- Черт возьми! Я же не заставляю вас лгать! Вы присягнете, что купили три шпателя, один из них принесли в номер Хэррода и там оставили. Скажете, что действовали по моей инструкции.

- А сами вы будете давать показания? - озабоченно спросила Делла.

Адвокат покачал головой:

- Постараюсь объяснить суду, что прокурор не должен заставлять нас подтверждать буквально каждый свой шаг. Я хотел перехитрить шантажиста и вовсе не собирался намеренно вносить путаницу в дело о расследовании убийства. Главное сейчас - доказать, что обвинение построено на ложных уликах и ложном опознании обвиняемой; к тому же, представлено не то орудие убийства. Если удастся, следователи и прокурор сгорят со стыда.

- Звучит заманчиво, - усмехнулся детектив, - но все это напоминает мне ходьбу по проволоке над глубокой пропастью.

- Что-то общее есть, - согласился Мейсон. - Одно мне не дает покоя, Пол. У Ферн Дрисколл была машина. Кассир Бэйлора подтвердил это, когда давал сегодня показания. Из Лансинга она уехала на ней, потом вдруг стала голосовать на дорогах. Куда делась машина? Пусти-ка по следу своих гончих.

* * *

- Насколько я помню, мы собирались перейти к перекрестному допросу свидетельницы Ирмы Кэрнс, - сказал судья Болтон. - Просим свидетельницу занять свое место.

Продавщица прошла мимо Мейсона, бросив на него взгляд из-за толстых стекол своих очков.

- Вы носите эти очки постоянно, мисс Кэрнс? - как бы невзначай спросил адвокат.

- Нет, сэр.

- Когда же вы их снимаете?

- Когда ложусь спать.

В зале плеснуло смешком. Но лицо продавщицы осталось непроницаемым, так что трудно было понять, хотела ли она пошутить или ответила всерьез.

- Вам известно, как зовут девушку, купившую у вас шпатели первой?

- Сейчас да. Тогда я не знала.

- Ну и как же?

- Мисс Кэтрин Бэйлор.

- Когда вы это узнали? Калверт вскочил со стула:

- Протестую! Это не имеет отношения к делу. Судья покачал головой.

- Нет, это весьма существенно. Отвечайте!

- Это было недавно... точно не помню...

- Кто вам это сказал?

- Полицейские.

- Значит, вы говорите это со слов полицейских?

- Ну... не совсем так.

- А как?

- Они дали мне возможность на нее поглядеть.

- Значит, они сперва сказали вам, что это именно та девушка, а потом ее показали?

- Да, верно.

- Вы знали, что вам потом надо будет ее опознать?

- Протестую! - снова воскликнул помощник прокурора. - Мисс Бэйлор подтвердила, что покупала шпатели, и согласилась давать показания. Так что мы попусту тратим время.

- Однако же, - возразил Мейсон, - с позволения суда, я буду опрашивать свидетельницу так, как считаю нужным.

Судья кивнул:

- Это ваше право. Продолжайте.

- Итак, было ли вам известно, что женщину, которую вам покажут, надо будет потом опознать?

- Мне этого прямо не говорили.

- Но намекали на это, да?

- Намекали.

- Понятно, - подытожил адвокат. - А когда вам стало известно, что второй покупательницей была Милдред Крэст?

- Вскоре после ее ареста.

- Что значит "вскоре"? Через два-три дня?

- Раньше.

- Полиция проводила опознание так же, как в случае с Кэтрин Бэйлор? Они предварительно сказали вам, что покупательницу зовут Милдред Крэст?

- Я и без того ее узнала.

- Они поставили вас в известность, что вам потом надо будет ее опознать?

- Я поняла, что они точно знают, как ее зовут. Увидев ее, я сразу почувствовала: это она и есть.

- И заявили, что узнаете ее?

- Да.

- Вы успели ее разглядеть?

- Успела.

- Вы с ней разговаривали?

- Нет.

- Но голос ее слышали?

- Да.

- Где происходило опознание?

- Там была комната со стеклом, через которое видно только в одну сторону. Эта женщина была в соседней комнате. Так что я ее видела, а она меня - нет.

- Был с вами в комнате кто-нибудь еще?

- Да. Трое полисменов.

- Они с вами разговаривали?

- Да. И еще говорили между собой.

- О том, что обвиняемая, то есть Милдред Крэст, - та самая девушка, которая покупала у вас шпатели, так?

- Так.

- И, чтобы настроить вас против нее, обсуждали детали убийства, которое эта женщина, по их мнению, совершила?

- Да. Они еще сказали, что она не только совершила убийство, но и присвоила деньги убитой, а когда один человек узнал об этом, всадила ему в грудь купленный у меня шпатель.

- Так что опознавали вы ее после этой беседы?

- Да. Когда я ее увидела, то сразу поняла - это она!

- В тот же момент?

- Да.

- Сколько времени вы наблюдали за обвиняемой?

- Минут десять.

- Почему так долго?

- Ну, чтобы не ошибиться, наверное.

- А вы боялись ошибиться?

- Нет, не боялась.

- Но несмотря на это, десять минут наблюдали за обвиняемой? Изучали ее лицо?

- Да.

- Зачем?

- Полицейские говорили... А можно мне рассказывать об этом? - неожиданно обернулась она к помощнику прокурора.

Тот ухмыльнулся:

- Валяйте.

- Ну, они сказали, что ее будет защищать мистер Мейсон, а он известный ловкач и может показать мне другую женщину, чтобы сбить меня с толку. Что-то вроде двойника.

- Поэтому вы целых десять минут изучали ее лицо? - с усмешкой спросил адвокат.

- Да.

- Теперь перейдем к вашим служебным обязанностям. У вас обычно много покупателей?

- Нет, немного.

- Вы следите за тем, что происходит в отделе?

- Обязательно.

- У вас сильные линзы в очках?

- Да. Без них я слепа, как крот.

- Вы следите также и за кассовым аппаратом?

- Да. Пробиваю чек за каждую покупку.

- В это время вы не видите того, что происходит вокруг?

- К сожалению, не вижу. Но это продолжается очень недолго.

- Скажите, успели ли вы рассмотреть женщину, покупавшую у вас шпатели? Я имею в виду вторую.

- Да. И очень хорошо рассмотрела.

- Как долго, по-вашему, она стояла перед вами?

- Несколько секунд.

- Точнее?

- Сейчас скажу... Секунд десять.

- За это время вы приняли деньги, положили их в кассу, пробили чек и дали сдачу, так?

- Совершенно верно.

- И одновременно следили за тем, что происходит в отделе?

- Да.

- Так сколько же из этих десяти секунд вы смотрели на покупательницу? Секунды две или три?

- Достаточно, чтобы ее опознать.

- Но не более трех секунд?

- Пожалуй, нет.

- Когда вы разглядывали обвиняемую в полиции, чтобы не спутать ее с предполагаемым двойником, на это ушло целых десять минут. Итак, тщательное десятиминутное наблюдение и беглый взгляд в течение каких-нибудь двух-трех секунд.

- Когда она зашла в отдел, я же не знала...

- Вот именно! У вас не было никаких причин изучать или хотя бы внимательно разглядывать лицо покупательницы. Тогда как в полиции вы знали, что придется ее опознавать, и хотели быть абсолютно уверены, что не ошибаетесь, так ведь?

- Да, так.

- Спасибо, - с улыбкой сказал адвокат. - Вопросов больше нет.

Калверт, все время порывавшийся что-то возразить, особенно когда разговор зашел о времени, к концу допроса неожиданно раздумал.

- Следующий свидетель! - объявил судья.

- Пригласите мисс Кэтрин Бэйлор, - сказал Калверт. Китти заняла место, отведенное для свидетелей.

- Вы знакомы с обвиняемой? - начал Калверт.

- Да.

- Как долго?

- Со второго числа этого месяца.

- Где вы познакомились?

- У нее в номере.

- Под каким именем она вам представилась?

- Она рассказала мне...

- Внимательно слушайте вопрос, - прервал ее Калверт. - Под каким именем она вам представилась?

- Ферн Дрисколл.

- Покупали ли вы в тот вечер шпатели для мороженого в универмаге "Аркейд Новелти"?

- Да. Три штуки.

- Почем?

- За один доллар.

- Что вы с ними сделали?

- Принесла в номер к Милдред.

- А дальше?

- Один положила к себе в сумочку, два других оставила там на столике в прихожей.

- Вы говорили с обвиняемой о том, как используют эти шпатели?

- Да.

- Что конкретно вы ей сказали?

- Что их можно использовать как оружие, особенно когда нужно приструнить мужчину.

- И вы унесли один шпатель к себе?

- Да.

- Теперь хорошенько обдумайте свой ответ. Предупреждаю, вы даете показания под присягой. Обвиняемая не говорила вам, что хочет использовать эти шпатели против Карла Хэррода?

- Нет, не говорила.

- И не делала никаких намеков?

- Никаких.

- Вы дали ей шпатели, чтобы она использовала их как оружие. Может быть, вы и предложили ей "приструнить" Хэррода с их помощью?

Китти заколебалась.

- Да или нет?

- Я сказала ей, что если Хэррод снова попытается ее шантажировать, она может припугнуть его шпателем - в целях самозащиты.

- И тогда она взяла два шпателя?

- Я оставила их на столике в прихожей.

- Хорошо, спасибо. У меня все, - сказал Калверт. - Защита может задавать вопросы.

- Вы когда-нибудь видели Карла Хэррода? - спросил адвокат.

- Да, видела.

- При каких обстоятельствах?

- Он явился в номер к Милдред, когда я у нее была. Я открыла ему дверь.

- Как вы узнали, что это он?

- Он представился.

- Ну и что же вы сделали?

- Сказала ему все, что думаю о шантажистах, и дала пощечину.

- Не использовали ли вы против него шпатель?

- Конечно нет!

- Вы сказали, что унесли с собой один из шпателей. Зачем?

- Чтобы было чем защитить себя.

- От кого?

- Я только что рассказала, что ударила Хэррода. У меня нет никаких иллюзий насчет характера этого шантажиста. Он не из тех, кто...

- Минуточку! - перебил ее Калверт. - Свидетель должен только отвечать на вопросы, а не пытаться охарактеризовать потерпевшего.

- Вы правы, - поддержал его судья. - Свидетельница не должна делать никаких замечаний по поводу характера покойного. Закон на этот счет вполне ясен.

- Значит, вы опасались Карла Хэррода и поэтому положили в сумочку шпатель? - продолжал адвокат.

- Да.

- Где сейчас этот шпатель?

- Я... я его выбросила.

- Почему?

- Так мне посоветовал отец, когда узнал, что Хэррода ранили таким же. Я рассказала ему, что ударила этого типа, и он велел мне избавиться от шпателя.

- Когда это было?

- Второго числа, когда вы пришли к нам и сказали, что Хэррод умер.

- Вы рассказывали кому-нибудь об этом?

- Никому. Я заявила полицейским, что все объясню на суде.

- Понятно. Но все же вы сообщили им, что покупали три шпателя, так?

- Сержант Голкомб узнал об этом у отца.

- А вас он спрашивал об этом?

- Нет.

- И даже о том, куда делся недостающий шпатель?

- Он не знал, что одного не хватает. Как ни странно, полиция обнаружила в номере Милдред все три.

- Вы дали обвиняемой два шпателя?

- Да.

- Чтобы в случае необходимости она использовала их как оружие?

- Да.

- Как по-вашему, были у нее причины покупать еще три?

- Не знаю, сэр. Мы обсуждали это с отцом, и он сказал...

- Постойте! - воскликнул Калверт. - То, что вам сказал отец, - это показания с чужих слов.

- Возражение принято! - заявил судья. - Вопрос задан весьма спорный, и свидетельнице вовсе не обязательно на него отвечать.

- Мы считаем, что обвиняемая явно хочет взвалить вину на Кэтрин Бэйлор, сказал помощник прокурора. - Зная, что один из шпателей остался в теле жертвы, Милдред Крэст покупает еще несколько, чтобы создать впечатление, что все на месте. Это, ваша честь, очень важный момент, доказывающий преднамеренность ее действий. Если бы не разная цена на ярлыках, ее уловка могла бы остаться незамеченной. Считаю, что в этом нам повезло.

- Ну, итоги подводить еще рано, - заметил судья. - Что касается свидетельницы, не надо задавать ей вопросы о возможных мотивах поведения обвиняемой. Та скажет сама за себя. Считаю важным, однако, что свидетельница избавилась от оставшегося у нее шпателя.

- Без сомнения, она сделала это по совету отца, - пожал плечами Калверт. Тот знал, что обвиняемую защищает человек, репутация которого... Я хочу сказать, что мистер Мейсон при первом же удобном случае постарается напустить туману...

- А его и так достаточно, - откликнулся адвокат.

- Лично мне все совершенно ясно, - отрезал Калверт.

- Довольно, джентльмены, - приказал судья. - У защиты есть еще вопросы к свидетельнице?

- Нет, ваша честь, - ответил Мейсон.

- Ваш следующий свидетель? - повернулся судья к Калверту.

- Мисс Нелли Эллистон, - объявил тот.

Вошла женщина, которую адвокат уже видел в номере Хэррода. На ней было новое, с иголочки, вечернее платье, чулки переливались всеми цветами радуги. Она явно побывала недавно в модном магазине.

- Вас действительно зовут Нелли Эллистон? - спросил Калверт.

- Да.

- Но вы называете себя и другим именем. Каким?

- Миссис Хэррод.

- Вы были его женой?

- Нет.

- Но жили вы вместе, в отеле "Диксикрат", так?

- Совершенно верно.

- Как долго вы были знакомы с этим человеком?

- Почти два года.

- Где вы познакомились?

- В баре.

- Через какое время вы стали с ним жить?

- Через неделю.

- Миссис Хэррод вы называете себя, когда вам это удобно?

- Да. Я использовала его имя. Мы собирались пожениться, но тут были кое-какие формальные препятствия.

Мы не стали ждать, пока это уладится.

- Что ж, спасибо за откровенность, мисс Эллистон, хотя она и идет в ущерб вашей репутации и доброму имени, - с одобрением в голосе произнес Калверт. Надеюсь, суд это оценит. Теперь вспомните второе число этого месяца. Что произошло в тот день?

- Карл куда-то ушел. Вернулся он не то в половине девятого, не то в девять, точнее не помню. Из носа у него текла кровь. Он переменил рубашку и взял пару чистых носовых платков. Я спросила, что случилось. Он ответил, что его ударила одна девица, застала врасплох.

- Что было дальше?

- Я спросила, что он ей сделал, но он сказал лишь, что она захлопнула за собой дверь и ему не удалось как следует ее проучить. Потом он снова ушел. Мне показалось, что он опять идет туда...

- Суд не интересуют ваши предположения, - прервал ее Калверт. - Отвечайте на вопросы и придерживайтесь фактов.

- Хорошо, сэр.

- Итак, он снова ушел. Когда же он вернулся?

- Примерно через час... может быть, через полтора. Я не смотрела на часы.

- В каком он, по-вашему, был состоянии?

- Кашлял. Два раза выплюнул сгустки крови...

- Говорил ли он, что тяжело ранен и может умереть?

- Нет. Он не догадывался, что смертельно ранен. Сказал, что скоро заработает кучу денег, так что нам теперь будет на что пожениться. Был в прекрасном настроении.

- Дальше?

- Он позвонил в агентство Дрейка и узнал телефон адвоката Перри Мейсона, затем набрал его номер. Они говорили о...

- Вы не можете знать, о чем они говорили, - перебил ее Калверт. - Вы слышали лишь то, что говорил Хэррод. Вы даже не можете с уверенностью утверждать, что он говорил именно с мистером Мейсоном. Что произошло после этого телефонного разговора?

- Пришел мистер Мейсон с секретаршей. Карл заявил, что его ранили...

- Секундочку. К этому времени он знал, что умирает? Говорил, что рана может быть смертельной?

- Нет, сэр. Он все прикидывал, как бы выжать из тех, кто замешан в этой истории, побольше денег.

- Что было после ухода мистера Мейсона и мисс Стрит?

- Еще при них Карл начал жаловаться, что его знобит. Видно, хотел создать у них впечатление, что он тяжело ранен. Я думала, что это лишь игра, но после их ухода он сказал, что у него действительно озноб. Я посоветовала ему принять горячую ванну. Он привстал и вдруг почувствовал себя плохо - побледнел, зашатался, потом как-то удивленно сказал: "Нелли! Я умираю!"

- Он рассказал вам после этого, кто его ранил и как это было?

- Да, сэр.

- В таком случае это, с точки зрения закона, его предсмертное заявление. Постарайтесь припомнить его в точности.

Судья Болтон взглянул на адвоката:

- У защиты нет возражений?

- Нет, - ответил адвокат. - Но мне хотелось бы задать свидетельнице несколько вопросов по поводу обстоятельств, при которых было сделано это заявление.

- Пожалуйста, - кивнул головой судья.

- Хэррод сказал вам, что умирает?

- Да.

- Через сколько времени после этого он умер?

- Через несколько минут. Примерно через десять.

- Значит, с того момента, как мы с ним расстались, состояние его резко ухудшилось?

- Да. Это произошло, когда он попытался встать - чуть приподнялся, затем откинулся назад; на лице появилось выражение ужаса и удивления. Он сказал: "Нелли, эта проклятая рана... Что-то случилось. Кажется, задето сердце. Я... я умираю".

- Ну а дальше?

- Он прижал ладонь к ране и воскликнул: "Нелли, я не хочу умирать!" Потом он сделал то заявление, о котором я говорила.

- Да, кажется, это действительно предсмертное заявление, - сказал Мейсон помощнику прокурора. - Пожалуйста, продолжайте.

- Ну что ж, раз защита не возражает, сообщите нам, что это было за заявление, - сказал Калверт. - Постарайтесь вспомнить его собственные слова.

- Он рассказал, что вернулся в отель, где жила обвиняемая, чтобы выторговать у нее письма, а заодно проучить Кэтрин Бэйлор, если она еще там. Еще он сказал, что обвиняемая живет под именем Ферн Дрисколл, хотя на самом деле ее зовут Милдред Крэст, и он может доказать, что она убила Ферн Дрисколл.

- Говорил он что-нибудь, из чего следовало бы, что рана была нанесена именно ею?

- Да. Он рассказал, что позвонил в дверь и, когда она открыла, снова повторил свои предложения насчет писем. Она посмеялась над ним, назвала шантажистом и сказала, что если он тотчас же не уйдет, то она заявит в полицию, что он вломился к ней в номер с целью грабежа. По его словам, разговаривали они в дверях, и, сказав все это, она ударила его кулаком в грудь и захлопнула дверь. Он не знал, что в руке она держала шпатель, и только в лифте заметил, что тот застрял в теле. Он не думал, что рана серьезная. Ему пришло в голову, что такой поступок обвиняемой позволит ему сторговаться с ее адвокатом Перри Мейсоном: тот мог бы отдать ему письма, которые он потом продал бы за хорошую цену журналу или мистеру Бэйлору.

- Что случилось со шпателем?

- Карл принес его домой.

- Говорил он, что его ранили именно им?

- Да.

- Где сейчас этот шпатель?

- Я отдала его полицейским.

- Вы пометили его перед этим, чтобы потом не спутать?

- Да. Нацарапала свои инициалы на деревянной ручке.

- Сейчас я покажу вам шпатель. Вот, смотрите, это тот, о котором вы говорили?

- Тот самый.

- Предъявите вещественное доказательство защите, - распорядился судья.

Калверт встал, подошел к адвокату и протянул ему шпатель. Тот внимательно его осмотрел и обратился к судье:

- Могу я задать свидетельнице несколько вопросов по поводу этого шпателя?

- Конечно.

Мейсон повернулся к свидетельнице:

- Я вижу на нем ярлык с ценой, приклеенной клейкой лентой. На нем эмблема "Аркейд Новелти" и отметка "цена 41 цент". Был ли этот ярлык на шпателе, когда вы получили его от Карла Хэррода?

- Был.

- Вы совершенно уверены, что он дал вам именно этот шпатель?

- На сто процентов.

- И что его ранили именно им?

- Да.

- Когда вы пометили его своими инициалами?

- Когда пришла полиция.

- Это посоветовал вам один из полисменов?

- Да. Чтобы я могла его потом узнать.

- В вашем номере были еще шпатели?

- Один был.

- Где?

- На кухне, в ящике буфета.

- Значит, в этом ящике было два шпателя, так?

- Совершенно верно.

- Зачем же вы положили туда тот, которым был ранен Хэррод? Разве вы не понимали, что...

- Карл пришел домой под кайфом, - перебила Мейсона свидетельница.

- Что вы имеете в виду?

- Я имею в виду, что он был под кайфом. Вы что, не знаете, что это значит?

- Он был пьян?

- Нет.

- Накурился марихуаны?

- Да.

- Ну, и что же он сказал?

- Он был в приподнятом настроении. Сказал, что почти ухватил за хвост жар-птицу. "Вот, - говорит, - достал тебе шпатель для мороженого. Разве я плохо забочусь о семье?" - и с этими словами бросил шпатель в раковину, Я спросила его, на кой черт нам сдался шпатель: я ведь не умею готовить домашнее мороженое.

- А дальше?

- Он пошел в комнату, сел в кресло, и мы с ним немного поболтали. Потом я вернулась на кухню. Шпатель лежал в раковине. Под ним были какие-то розовые потеки; верно, из крана на него капала вода. Я не обратила на это внимание и вымыла его.

- Вы его вымыли?!

- Ну да, я же не знала, что его им ранили. Я всегда мою посуду перед тем как убрать ее на место.

- Было ли вам тогда известно, что в ящике буфета уже лежит один шпатель?

- Честно говоря, нет. Когда полицейские попросили отдать им шпатель, которым было совершено убийство, я выдвинула ящик и увидела там сразу два.

- Теперь слушайте внимательно вопрос, - сказал Мейсон. - Могло ли случиться, что вы спутали эти шпатели. Подумайте, прежде чем ответить.

- Не могла я их спутать!

- Почему вы так уверены?

- Потому что положила шпатель, которым ранили Карла, в определенное место. Тот, второй, лежал в глубине ящика, у задней стенки. К тому же на нем не было ярлыка с ценой. Я точно помню, что на том, который принес Карл, ярлык был.

- Вы точно это помните?

- Абсолютно точно.

Мейсон повернулся к помощнику прокурора:

- Вопросов больше нет. Не возражаю, чтобы шпатель был приобщен к делу в качестве вещественного доказательства.

- Мы это учтем, - откликнулся судья. Повернувшись к Калверту, он спросил: - Есть ли еще вопросы к свидетельнице?

- Нет, ваша честь.

- Тогда переходим к перекрестному допросу. Адвокат несколько секунд задумчиво смотрел на свидетельницу, потом спросил:

- Когда я в вашем присутствии разговаривал с Хэрродом, он признал, что в номере Милдред Крэст было темно и он не мог быть уверен, что его ранила именно она. Он не отрицал также, что открыть дверь и ранить его могла и Кэтрин Бэйлор. Вы это помните?

- Минуточку! Не отвечайте на этот вопрос, мисс Эллистон! - вскричал Калверт. - Я протестую, ваша честь. Вопрос неправомерный, несущественный и не относящийся к делу. Перед смертью покойный рассказывал совершенно другое. Предсмертное заявление, как известно, приравнивается к показаниям под присягой.

- Можете не напоминать мне законы относительно предсмертных заявлений, сухо сказал судья. - Будьте уверены, что закон в суде будет соблюдаться. Тем не менее покойный делал по этому поводу противоречивые заявления. Если бы показания давал он сам, вы бы не возражали против подобных вопросов, так ведь? Поэтому давайте послушаем, что ответит свидетельница. Протест отклоняется.

Калверт покачал головой с недовольным видом.

Судья Болтон повернулся к свидетельнице:

- Ну как, говорил покойный то, о чем вас спрашивал мистер Мейсон?

- По-моему, нет, ваша честь. Мистер Мейсон, мне кажется, пытался сбить его с толку и...

- Нам не интересно, что вам кажется, - отрезал судья. - Я хочу знать, что говорил Карл Хэррод.

- Ну, мистер Мейсон напомнил ему, что там было темно, и спросил, почему он так уверен, что его ранила именно Милдред Крэст, а не Кэтрин Бэйлор, например.

- И что он ответил?

- Он взъярился и воскликнул, что они не в суде и мистер Мейсон не имеет права устраивать ему допрос.

- Понятно, - кивнул судья. Повернувшись к адвокату, он сказал:

- Продолжайте, мистер Мейсон.

- Звонил ли покойный мистеру Бэйлору после моего ухода, и если так, то не в связи ли с высказанным мною предположением?

- Возражаю! - снова воскликнул Калверт. - Свидетельница не могла знать, с кем говорил покойный.

- Вам известно, звонил он мистеру Бэйлору после ухода мистера Мейсона или нет? - спросил судья.

- Мне это неизвестно.

- Гм... Что ж, продолжайте, мистер Мейсон.

- Покойный ведь звонил кому-то после моего ухода?

- Звонил.

- Вы видели, какой номер он набрал?

- Нет.

- Вы слышали, к кому он обращался после того, как набрал номер? Называл ли он этого человека "мистер Бэйлор"?

- Минуточку! - Калверт вскочил с кресла. - Возражаю! То, что он называл это имя, еще не значит, что он ему звонил. Я могу позвонить вам, ваша честь, и сказать: "Послушайте, мистер президент!.." Но это не означает, что я разговаривал с президентом Соединенных Штатов.

- Понимаю, что вы имеете в виду, - ответил судья. - Однако, на мой взгляд, это как раз то, что юристы называют обстоятельством, неразрывно связанным с существенным фактом. Поэтому возражение отклоняется. Давайте послушаем, что ответит свидетельница. Итак, звонил ли Хэррод кому-нибудь, кого он называл "мистер Бэйлор"?

- Да, звонил.

- Спасибо, - улыбнувшись, сказал Мейсон. - У меня все.

- А у меня есть еще несколько вопросов, - заявил Калверт. - Вы слышали фамилию Бэйлор. Но вы же не знаете, говорил он с мистером или с мисс Бэйлор, правда?

- По-моему, он сказал "мистер Бэйлор".

- Но это мог быть и мистер Форрестер Бэйлор, не так ли?

- Этого я не знаю.

- А может быть, это был еще какой-то человек, носящий ту же фамилию?

- Возможно.

- Он ведь не называл его по имени?

- Не называл.

- Спасибо. Вопросов больше нет, - сказал Калверт.

- Постойте, - заговорил вдруг адвокат, - вы все время подчеркиваете, что речь идет о разговоре, состоявшемся сразу после моего ухода. А может, был и еще один разговор?

- Да, был.

- Когда?

- До вашего прихода. Когда Карл вернулся в первый раз.

- С кем он говорил?

- Не знаю.

- А кого просил позвать к телефону?

- Мистера Бэйлора.

- Следовательно, он звонил ему два раза - до и после моего визита, так?

- Так.

- Спасибо. У меня все. Однако, учитывая показания свидетельницы, мне необходимо задать один вопрос свидетельнице Ирме Кэрнс.

- Возражаю! - воскликнул помощник прокурора. - Ее уже опрашивали. Вопрос этот можно было задать и раньше. Некрасиво заставлять свидетельницу давать показания несколько раз.

- Порядок ведения процесса - прерогатива суда, - возразил судья Болтон. Поскольку показания последней свидетельницы позволили выявить некоторые новые факты, дадим возможность защите задать этот вопрос. Позовите мисс Кэрнс, обратился он к судебному приставу.

Продавщица заняла место, где до нее стояла Нелли Эллистон.

- Пригласите в зал мисс Деллу Стрит, мою секретаршу. Она в комнате для свидетелей, - сказал приставу Мейсон. Тот вышел из зала и вскоре вернулся с Деллой.

- Мисс Кэрнс, - обратился к продавщице Мейсон, - позвольте представить вам Деллу Стрит, мою секретаршу. Вглядитесь в нее внимательно. Вы встречались с ней раньше?

- По-моему, нет.

- На самом деле мисс Стрит как раз и была второй вашей покупательницей. Именно ей вы рассказывали, почему изменилась цена на шпатели.

Продавщица сердито затрясла головой:

- Нет, это не она! Меня предупреждали, что вы будете сбивать меня с толку и подменивать свидетелей. Но я готова к этому, мистер Мейсон. Моя вторая покупательница - это Милдред Крэст, обвиняемая. Вашей секретарше я ни разу в жизни ничего не продавала. Вам не удастся меня провести!

- Вы абсолютно уверены, что ни разу в жизни ничего не продавали мисс Стрит?

- Я ее в глаза никогда не видела.

- Вспомните: когда вы отсчитывали ей сдачу, один из шпателей упал на пол, а мисс Стрит нагнулась и подала его вам.

- Это было, когда я продавала их обвиняемой! - вскричала продавщица. - Она рассказала вам об этом, а вы пытаетесь сбить меня с толку. Не выйдет! Я внимательно изучила ее черты.

- Наверное, в полицейском участке перед опознанием?

- Нет, когда она покупала шпатели.

- Почему же вы приглядывались к ее лицу?

- Чтобы не ошибиться при опознании.

- Ну знаете, вам же не могло тогда быть известно, что придется ее опознавать!

- Да, но все же я уверена, что покупала их она.

- А не мисс Стрит?

- Конечно нет! Меня предостерегали против вас, мистер Мейсон, и, как видно, не зря.

- Понятно, - сказал адвокат. - У меня больше нет вопросов.

- А у вас? - спросил судья Калверта.

- У меня тоже, - с довольным видом сказал тот. - Вы свободны, мисс Кэрнс. Благодарю вас за откровенные показания.

Продавщица, бросив на Мейсона негодующий взгляд, вышла из зала.

- Все мои свидетели уже опрошены, ваша честь, - заявил Калверт. - Надеюсь, суть дела суду ясна.

- В таком случае, - встал со своего места адвокат, - прошу суд прекратить дело и освободить мою подзащитную из-под стражи.

Судья покачал головой:

- Задача предварительного слушания лишь в том, чтобы установить факт преступления и наличие достаточных оснований для предания обвиняемого суду присяжных. Мне кажется, обвинение доказало оба эти тезиса и выявило мотивы преступления. Суд хотел бы услышать от обвиняемой, будет ли она давать показания сейчас или предпочтет предстать перед судом присяжных.

- С позволения суда, прошу сделать в заседании пятнадцатиминутный перерыв, - сказал Мейсон. - Честно говоря, я не решил, посоветовать ли моей подзащитной дожидаться суда присяжных или давать показания сейчас, чтобы добиться прекращения дела.

- Что ж, это откровенные слова, - ответил судья Болтон. - Суд, идя вам навстречу, удаляется на перерыв.

* * *

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк зашли в пустую комнату для свидетелей.

- Ну вот, дождались, - сказал адвокат. - Продавщица видела Деллу лишь мельком, к тому же ее убедили, что покупательницей была Милдред, а я попытаюсь подменить свидетеля. Она и твердит свое.

- Что же делать? - спросил детектив.

- Я могу вызвать Деллу, - задумчиво проговорил Мейсон. - Она присягнет, что покупала шпатели. Это должно произвести впечатление на судью. Однако в таком случае придется вызвать потом и Милдред.

- Тогда все будет поставлено на карту, - заметил Дрейк. - Нельзя ли обойтись без этого?

- Нет, - ответил адвокат. - Дело в том, что Болтон заинтригован. Если он нормально прореагирует на то, что я вызвал Деллу, я рискну. В конце концов, бывают же ситуации, когда и адвокат должен рисковать.

- Вы хотите угадать, что думает судья, по его лицу? - спросила Делла.

- Скорее, по наклону головы. Если Болтон заинтересован, он нагибается вперед, а если уверен, что обвиняемый виновен - откидывается на спинку стула. Когда я опрашивал последнюю свидетельницу, он немного наклонился вперед... Пожалуй, я все-таки вызову Деллу, а там посмотрим... Ладно, пора возвращаться в зал.

Войдя в зал суда, Мейсон подошел к Милдред Крэст и зашептал ей на ухо:

- Послушайте, Милдред, если я вас сегодня не вызову, дадим бой на суде присяжных.

Девушка кивнула.

- Но если я вас вызову, - продолжал адвокат, - значит, у нас появился шанс, пусть даже ничтожный, убедить судью, что в деле допущена ошибка. Вряд ли вас освободят, но, вероятнее всего, снимут обвинение в предумышленном убийстве.

- А в чем же тогда меня будут обвинять?

- В убийстве по неосторожности.

- Это лучше?

- Намного лучше, - сказал Мейсон. - Если вы предстанете перед жюри, часть присяжных будет считать, что обвинение доказано, а один или двое - что вы невиновны. Те и другие начнут спорить, копаться в мелочах и в конце концов придут к компромиссному решению, что убийство совершено по неосторожности. И это еще лучший исход. Если же слово "предумышленное" не будет фигурировать в деле, присяжные, считающие вас невиновной, могут взять верх, и тогда дело будет прекращено.

- Что-то вы не слишком оптимистичны.

- Хочу подготовить вас к худшему. На всякий случай. А что вы думаете по этому поводу?

- Не знаю, что и думать. Во всяком случае, буду слушаться вас.

- Похоже, придется мне все-таки вас вызвать. Но учтите - это нелегкое испытание, - предупредил Мейсон.

- Что ж, на сей раз буду говорить всю правду.

- Надеюсь, - отозвался адвокат. - Ага, вот и судья. Сядьте поудобнее и, как говорится, пристегните ремни. Сейчас начнется.

* * *

- Хочу обратить внимание присутствующих, - начал судья Болтон, - что со стороны обвинения сегодня выступает сам окружной прокурор Гамильтон Бергер.

Широкоплечий коренастый прокурор с величественным видом поднялся со своего места.

- С позволения суда, хочу сообщить, что в ходе настоящего процесса возникла ситуация, которая непосредственно затрагивает мои профессиональные интересы. Я только сейчас узнал об этом. Во время допроса свидетельницы Ирмы Кэрнс мистер Мейсон, поверенный в делах обвиняемой, вызвал свою секретаршу мисс Стрит и пытался убедить суд, что именно она покупала шпатель, фигурирующий в деле как вещественное доказательство. Надеюсь, адвокат не собирается настаивать на своих инсинуациях. В перерыве я подробно расспросил свидетельницу мисс Кэрнс. Если защита выставит мисс Стрит, чтобы она засвидетельствовала, что купила шпатель сама, я буду ее допрашивать лично. Хочу также предупредить мисс Стрит и мистера Мейсона, что привлеку их к ответственности за лжесвидетельство. Одно дело пытаться сбить с толку свидетеля, подсунув ему другую девушку, но совсем другое - подкреплять свои шаткие позиции ложными показаниями. Адвокат повернулся к Бергеру:

- Предположим, суду станет известно, что ложные показания дала Ирма Кэрнс. Привлечете ли вы за это к ответственности ее?

- Ирма Кэрнс говорит правду, - уверенно и спокойно ответил прокурор. - Я лично беседовал с ней. Здесь не может быть никаких сомнений.

- Не понимаю, какое отношение имеет ваша перепалка к сути дела, - пожал плечами судья. - Мистер Мейсон, если вы собираетесь вызвать сегодня вашу подзащитную, делайте это и не тяните время.

- Я принимаю вызов, который мне бросило обвинение, - заявил Мейсон. Пригласите свидетельницу Деллу Стрит.

Делла была приведена к присяге.

- Вспомните вечер второго числа, - сказал ей адвокат. - Свидетельница мисс Кэрнс заявила, что три шпателя были куплены у нее обвиняемой. Вы знакомы с ее показаниями хотя бы в общих чертах?

- Да, - ответила секретарша.

- Опишите, пожалуйста, ваш разговор с мисс Кэрнс.

- Я была в номере у Милдред Крэст вместе с вами. Вы дали мне задание сходить в универмаг "Аркейд Новелти" и купить там три шпателя, таких же, как тот, что был в номере. Я зашла в универмаг. За прилавком стояла мисс Кэрнс. Я купила три шпателя. Она сказала мне, что я немного опоздала - еще час назад они продавались по более низкой цене. Когда она пробивала чек, один из шпателей скатился на пол. Я нагнулась и подняла его.

- Можете задавать вопросы, - сказал Мейсон прокурору.

Гамильтон Бергер тяжело встал.

- Мисс Стрит, вы ведь секретарша мистера Мейсона, так?

- Совершенно верно.

- Уже давно?

- Да.

- Вы преданы ему и действуете в его интересах?

- Разумеется.

- В ваши обязанности входит сопровождать его, когда он беседует со свидетелями, и вести стенограмму?

- Да, сэр.

- Вы присутствовали при его беседе с Карлом Хэрродом?

- Присутствовала.

- Я утверждаю, что второго числа вы не были в универмаге "Аркейд Новелти", не покупали никаких шпателей и до сегодняшнего дня в глаза не видели мисс Кэрнс. Даю вам последнюю возможность избежать лжесвидетельства. Вы дали ложные показания под присягой. Это уже записано в протоколе. Сейчас вам в последний раз представляется случай сказать правду.

- Мои показания правдивы, - возразила Делла.

- Вопросов больше нет, - сказал прокурор.

- У меня тоже, - отозвался Мейсон.

Делла с невозмутимым видом прошла мимо судьи и заняла место в зале. Ее спокойная уверенность резко контрастировала с замешательством и злобой, обуревавшими прокурора.

Мейсон внимательно смотрел на судью, изучая его позу. Наконец он сказал:

- Ваша честь, я хочу вызвать для дачи показаний обвиняемую мисс Милдред Крэст.

- Пожалуйста, - ответил судья.

По залу внезапно прокатился напряженный шепоток.

- Все в порядке, - шепнул адвокат сидевшей рядом Милдред. - Держитесь уверенно и помните, что вам надо не очаровать их, а убедить в своей искренности. Вперед!

Девушка медленно встала, прошла к скамье свидетелей и приняла присягу.

- Милдред, - сказал адвокат, - расскажите, что произошло двадцать второго числа прошлого месяца, когда вам позвонил Роберт Джойнер. Но сначала объясните суду, кем он вам приходился.

- Я была помолвлена с этим человеком. Носила его кольцо.

- Друзья знали о вашей помолвке?

- Да.

- Понятно. Теперь расскажите о телефонном разговоре и о том, что вы делали после него. Со всеми подробностями, пожалуйста.

Милдред заговорила низким, срывающимся голосом:

- Роберт позвонил мне на работу. Заявил, что наша помолвка расторгнута. Навсегда. Сказал, чтобы я его не искала и постаралась о нем забыть. Он проигрался на скачках, присвоил чужие деньги и решил сбежать. Меня как будто оглушили. Ничего подобного я от него не ждала. Он говорил, что происходит из хорошей семьи...

Звуки собственного голоса придали девушке уверенность, и она заговорила громче и быстрее. Адвокат спокойными, доброжелательными вопросами подбадривал ее, когда она запиналась. Милдред рассказала об аварии, о том, как она не смогла побороть искушение сменить фамилию, о разговорах с Хэрродом и с Китти, о визите Мейсона и, наконец, о том, как Делла купила шпатели, чтобы возместить их нехватку.

Адвокат повернулся к Бергеру:

- Можете задавать вопросы.

Тот с величественным видом встал и заговорил сдержанно, пытаясь даже изобразить какую-то теплоту в голосе:

- Насколько я понимаю, после звонка Джойнера вы пережили тяжелый психологический шок, да?

- Да, так оно и было.

- Вы не подозревали, что он способен на такое?

- Мне это и в голову не приходило.

- Но не могли же вы не заметить, что он живет не по средствам?

- Конечно, замечала. И не только я. Но он говорил, что происходит из богатой семьи откуда-то с юга и работает только для того, чтобы изучить делопроизводство. Мы все ему верили.

- Когда вы узнали, что он растратил чужие деньги, вы больше не пожелали иметь с ним дело, так?

- Да, верно.

- Но несмотря на это, - саркастически улыбаясь, возвысил голос прокурор, всего через несколько часов после отречения от нечистого на руку жениха вы сами совершили кражу?

- Нет, я этого не делала, - возмутилась девушка.

- Ну как же? - изобразил неописуемое удивление Бергер. - Неужели я плохо разобрался в ваших показаниях? По-моему, вы признались, что взяли сумочку Ферн Дрисколл.

- Да, взяла, но с определенной целью.

- С какой же?

- Чтобы пожить под ее именем, пока хоть немного не приду в себя.

- Только для этого вы и взяли сумочку?

- Да.

- Но ведь там были не только документы, но и деньги. Четыре тысячи долларов. Они тоже были вам нужны, чтобы прийти в себя?

- Нет.

- И все же вы их взяли?

- Они были в сумочке.

- Хм, "были", - передразнил ее прокурор. - Интересно, где они сейчас?

- У меня. Я вынула их из сумочки.

- И что с ними сделали?

- Положила в конверт и написала на нем: "Собственность Ферн Дрисколл".

- В самом деле? А когда это произошло?

- Перед тем как пришла полиция.

- Понятно, - усмехнулся прокурор. - После визита вашего адвоката?

- Совершенно верно.

- Вы надписали конверт по его совету?

- Да.

- Когда узнали о ранении Карла Хэррода и ожидали полицию?

- Да.

- Чтобы ваша честность и бескорыстие произвели неотразимое впечатление в суде?

- Я тогда не думала, что попаду в суд.

- Вы-то не думали, - насмешливо покачал головой Бергер. - Но адвокат ваш думал.

- Откуда мне знать, что думал мой адвокат?

- Нет-нет, этого вы знать, конечно, не можете. Но вы ведь не отрицаете, что действовали по его совету?

- Не отрицаю.

- И что до его визита ничего не сделали, чтобы отметить принадлежавшие ей банкноты?

- Я их просто отложила.

- Вы хотите сказать, что не начали их тратить?

- Я и не собиралась их тратить.

- Пытались ли вы разыскать наследников Ферн Дрисколл?

- Нет.

- Поставили ли вы в известность власти округа Сан-Диего, где произошла авария, что у вас находятся вещи погибшей?

- Нет.

- Вы говорите, что держали деньги у себя, считая их собственностью Ферн Дрисколл?

- Совершенно верно.

- Несмотря на то что сами жили под ее именем?

- Да.

- Найдя в сумочке водительские права с ее подписью, вы стали копировать эту подпись?

- Да.

- В том числе и на чеках?

- Да, но чеки я выписывала на свои собственные деньги.

- Зачем же вы копировали ее подпись?

- Рано или поздно мне пришлось бы предъявить ее водительские права.

- Вы что-нибудь знали о Ферн Дрисколл?

- Только то, что было в документах.

- С ее близкими связаться не пытались? Может быть, кто-то до сих пор ждет о ней вестей.

- Не пыталась.

- Вы специально подожгли машину, чтобы ваш обман не был обнаружен?

- Нет, это произошло случайно.

- Пламя вспыхнуло от брошенной вами спички?

- Я ее просто выронила.

- До этого вы уже зажгли одну спичку?

- Да.

- Но пламя не разгорелось. Поэтому вы сделали еще одну попытку, на сей раз удачную.

- Я уже сказала, что огонь вспыхнул случайно.

- Вы чувствовали запах бензина?

- Да.

- Значит, вы знали, что бензобак пробит?

- Догадывалась.

- Следовательно, вам было известно, что пары бензина могли вспыхнуть. Несмотря на это, вы зажгли спичку. А когда пламя не вспыхнуло - еще одну.

- Да, я хотела увидеть, что было на заднем сиденье.

- Потом вы бросили туда спичку, что дало, наконец, желаемый эффект.

- Я ее просто уронила. Огонь опалил мне пальцы.

- Вам приходилось до этого зажигать спички?

- Разумеется.

- Значит, вы знали, что если держать в руке спичку слишком долго, можно обжечь пальцы?

- Знала. Но в тот момент я думала о другом.

- Вот именно, - усмехнулся прокурор. - Теперь скажите, когда мисс Бэйлор оставила вам шпатели, якобы для самозащиты, вы спросили, где она их купила?

- Да.

- Узнав, где они продаются, вы немедленно отправились туда и купили еще несколько штук, чтобы в случае чего создать впечатление, что все на месте?

- Я их не покупала!

- Вы надеялись, что мисс Бэйлор даст показания, что оставила вам два шпателя, и оба они будут найдены у вас в номере?

- Говорю вам, не покупала я никаких шпателей!

- Вы не только взяли чужие деньги, вы даже не сознаете, что совершили воровство. Сейчас вы лжете, что не покупали шпатели, и не сознаете, что лжесвидетельствуете!

- Шпатели покупала не я. Мне точно известно, что их купила Делла Стрит.

- Откуда вы знаете?

- Мистер Мейсон при мне послал ее за ними.

- Вы слышали, как мисс Кэрнс заявила, что продала вам шпатели?

- Она ошибается.

- Значит, несмотря на все свидетельские показания, вы продолжаете рассказывать нам сказки, что вошли в свой номер, взяли со стола шпатель, а пробегавший мимо мужчина случайно на него наткнулся?

- Но ведь это правда. Прокурор посмотрел на часы:

- С позволения суда, беру на себя смелость утверждать, что с этим уже все ясно. Час поздний; предполагаю, что уже пора закрывать заседание. Прошу суд дать мне утром возможность задать обвиняемой еще пару вопросов. Это займет всего несколько минут.

- Хорошо, - сказал судья. - Продолжим завтра в десять утра. Обвиняемую отправить в камеру.

* * *

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вышли на улицу.

- Зайду-ка я к себе в контору, посмотрю, что там делается, - сказал детектив. - Потом, может быть, загляну к тебе, Перри.

- О'кей. Позвони, если твои люди раскопали что-нибудь интересное.

Войдя в свой кабинет, адвокат швырнул шляпу на стул.

- Ну, Делла, что скажете о сегодняшнем спектакле?

- Вы имеете в виду суд? По-моему, Милдред держалась неплохо.

- Судья следит за ней, как ястреб за овечкой.

- Да, верно. Наклоняется вперед и сверлит ее глазами.

- Это хороший знак. Если бы он решил, что она виновна, он спокойно сидел бы и ждал, пока она закончит давать показания, а потом объявил бы, что считает факт убийства доказанным, а ее вину установленной.

Делла кивнула.

- Самое интересное, что путаница со шпателями придала делу новый оттенок. Совершить все те поступки, которые обвинение приписывает Милдред, мог лишь бессердечный, хладнокровный убийца.

- Вы имеете в виду покупку шпателей?

- Вот именно.

- По-моему, судья мне поверил, - сказала Делла.

- Похоже, что так, - отозвался Мейсон. - Что-то Пол долго молчит. Позвоню-ка я ему сам. Он набрал номер.

- А, Герти! Хэлло! - поздоровался он с секретаршей Дрейка. - Мы уже вернулись из суда. Если мне будут звонить, давайте им домашний телефон Деллы, ладно? Мы ожидаем...

- Погодите! - перебила его девушка. Она была так взволнована, что едва могла говорить. - Я должна вам сообщить... Сейчас к вам забегу. Ждите!

Она бросила трубку. Мейсон повернулся к Делле:

- В нее какой-то бес вселился! Похоже, там действительно что-то произошло.

Через несколько минут в кабинет влетела Герти. Глаза ее были широко раскрыты.

- Мистер Мейсон, он здесь!

- Кто?

- Он не захотел назвать свое имя. Такой импозантный, высокий, темные курчавые волосы, благородный лоб, тонкие черты лица...

- Да о ком, черт возьми, вы говорите?

- Это тот самый человек, который вам нужен, - трагическим шепотом сообщила девушка. - Форрестер Бэйлор!

- Чтоб он провалился! - вырвалось у адвоката.

- Не знаю, что вам там про него наговорили, мистер Мейсон. Я уверена: он любит ее и за последнее время очень много пережил. На лице его заметны следы страданий и...

- Да спуститесь вы, наконец, с небес на землю, - резко сказал адвокат. Давайте его сюда, а сами возвращайтесь в агентство. Если на вас насядут газетчики, врите без зазрения совести.

Герти стремглав кинулась из кабинета, взвихрив воздух своими пышными юбками.

- Неисправимо романтичная особа, - прокомментировал Мейсон.

- Что же, сюжет запутывается, - задумчиво сказала Делла.

В дверях снова появилась Герти. За нею следовал высокий, статный, пожалуй, даже худощавый молодой человек. Он выглядел так, будто не спал целую неделю. Взгляд был тусклым, вокруг глаз темнели круги. Лицо, однако же, изобличало породу. Чувствовалось, что у него сильный характер.

Герти представила мужчин друг другу. Посетитель крепко сжал ладонь Мейсона.

- Мой личный секретарь мисс Стрит, - представил Деллу адвокат.

Бэйлор поклонился.

- Что ж, садитесь, - сказал Мейсон. - Давайте прежде всего кое-что выясним. Кто вас сюда направил?

- Никто.

- Кто знает, что вы здесь?

- Тоже никто.

- А ваш отец?

Бэйлор-младший покачал головой:

- Он запретил мне уезжать из Лансинга.

- Сестра-то хоть знает?

- Она хорошая девчонка. Мне пригодилась бы ее помощь, но я хочу, чтобы никто не знал о моем приезде.

- В каком отеле вы остановились?

- Ни в каком. Я сдал чемодан на хранение в аэропорту, взял такси, потом пересел в другое. Не хочу, чтобы меня выследили.

- Билет на самолет был на ваше имя?

- Нет, на другое. Мне удалось ускользнуть от газетчиков уже в Лансинге, хотя и с большим трудом.

- Зачем вы сюда приехали?

- Хочу кое-что вам рассказать.

- Что же?

- Мой отец, хотя и действовал, несомненно, из самых лучших побуждений, виноват в том, что Ферн уехала. Он сделал так, что работа в его фирме стала для нее невыносимой. Хочу сказать еще, что Ферн была порядочной и искренней девушкой. Она не могла быть беременной.

- Почему не могла?

- Я бы об этом знал. Она не стала бы это скрывать. Понимаете, она... Она не из тех... Адвокат пристально посмотрел на него.

- Садитесь, мистер Бэйлор. Располагайтесь поудобнее. К несчастью, в женщинах не так уж трудно ошибиться.

- Насчет нее я не ошибаюсь. Я... Только сейчас я понял, как сильно ее люблю.

- Немного поздновато, вам не кажется?

- Мистер Мейсон, я хочу, чтобы вы заставили моего отца дать показания.

- Зачем?

- Хочу, чтобы кое-что всплыло на свет божий. Он ведь дал ей четыре тысячи долларов, чтобы она уехала!

- Откуда вы знаете?

- Кроме него и меня сделать это было некому. Я этого не делал. К тому же я как раз собирался просить ее руки, и отец знал об этом. Он не одобрял наших отношений. Не потому, что ему не нравилась Ферн, а только из-за неравенства нашего общественного положения. Она ведь зарабатывала на хлеб своим трудом. Мой отец сам вышел из низов. Он знает, что такое нищета. Поэтому он и хотел подобрать мне богатую невесту... Когда Ферн уехала, я внезапно понял, как много она для меня значит. Я пытался ее найти, но не тут-то было. Думал, она где-то неподалеку от Лансинга... Когда отец рассказал, что она умерла и что на вскрытии выяснилось... Я... я был потрясен. Не мог поверить... До сих пор не верю...

- На вскрытии ошибок не бывает, - заметил Мейсон. Молодой человек упрямо покачал головой:

- И все-таки что-то здесь не так. Правда, сейчас уже ничего не сделаешь слишком поздно... Но я все же хочу, чтобы вы знали: отец дал ей четыре тысячи долларов, и одному лишь богу известно, что он сказал ей, чтобы заставить уехать.

- Вы не доверяете отцу?

- Я обожаю его. Преклоняюсь перед ним. Но, несмотря на это, не верю ему ни на грош.

- Что вы хотите от меня?

- Чтобы вы заставили отца давать показания и он признал бы, что отъезд Ферн - дело его рук.

- А зачем это нужно?

- Это многое прояснит...

- Но не поможет моей клиентке, - заметил Мейсон. - Однако я рад, что вы приехали. Лучше бы вам появиться на несколько дней раньше. Тогда мы могли бы...

В этот момент раздался условный стук в дверь.

- Это Пол, - сказал адвокат. - Впустите его, Делла.

- Мистер Дрейк, мистер Форрестер Бэйлор, - представил посетителей друг другу Мейсон.

С лица детектива сразу же исчезло всякое выражение; оно стало похожим теперь на застывшую маску.

- Как поживаете, мистер Бэйлор? Рад с вами познакомиться, - сказал он с таким видом, будто имя этого человека ничего ему не говорило.

- Я Форрестер Бэйлор, сын Гарримана Бэйлора, - пояснил молодой человек, немного задетый таким пренебрежением.

- Да-да, я слышал, - отозвался Дрейк. - У меня кое-какие новости, Перри.

- Какие именно?

- Насчет четырех тысяч долларов.

- Говори.

- Эти деньги из Национального банка в Мидфилде, штат Арканзас. Семнадцатого числа прошлого месяца там произошло ограбление. Невысокий худой парнишка сунул револьвер в окно кассы и потребовал передать ему все имеющиеся в наличии стодолларовые купюры, не нажимать сигнал тревоги и выждать пять минут перед тем, как поднять тревогу. Ну, вы знаете, как это делается. Кассиру пришлось вручить ему сорок кредиток. Сначала он думал, что это парень, но позже стал склоняться к мысли, что это была девушка в мужской одежде. По описанию она похожа на Ферн Дрисколл.

Бэйлор-младший закричал:

- Ты лжешь, негодяй! - и кинулся на Дрейка.

Тот с выработавшейся годами сноровкой уклонился от удара. Адвокат обхватил молодого человека сзади, прижав его руки к поясу.

- Полегче! Полегче! - воскликнул он.

- Да ведь это ложь! Грязная, бессовестная ложь! Ферн никогда бы не сделала такое! Это же абсурд!

Адвокат пихнул его в глубокое мягкое кресло для посетителей.

- Сядьте и успокойтесь! - резко сказал он. - Держите в узде свои проклятые эмоции. Работайте головой, а не кулаками. Мне нужна ваша помощь. Я хочу узнать побольше о Ферн Дрисколл. У вас есть ее фотография?

Оглушенный Бэйлор повторял:

- Она не могла! Она этого не делала!

- Карточку! - крикнул адвокат. - Давайте карточку! Молодой человек почти машинально достал из кармана бумажник и открыл его. В прозрачный пластиковый кармашек была вставлена фотография улыбающейся девушки. Мейсон выхватил у него бумажник.

- Мы нашли еще и машину Ферн Дрисколл, - сказал Дрейк.

- Где? - спросил адвокат.

- На дне ущелья между Прескоттом и Фениксом. Она потерпела аварию.

- Кто-нибудь в ней был?

- Никого не было.

- А багаж?

- Не нашли.

- Как туда попала машина?

- Очевидно, упала сверху, с дороги. Кажется, никто не пострадал. Водитель скорее всего спасся. Мейсон покачал головой.

- Значит, пока машина падала с обрыва, водитель испарился, да еще вместе с чемоданом? Дрейк усмехнулся:

- Местные власти об этом не задумывались.

- Во сколько часов ограбили банк?

- Утром, в половине одиннадцатого.

Адвокат выдернул из бумажника фотографию Ферн Дрисколл:

- Пол, сделай с нее побольше копий. Задействуй всех своих людей. Я хочу, чтобы этот снимок появился во всех газетах вместе с сообщением об ограблении банка.

Молодой человек вскочил на ноги. Мейсон пихнул его обратно в кресло и сунул в руки бумажник.

- А какой в этом смысл, Перри? - спросил детектив.

- Не все ли тебе равно? Займись делом. Побывай во всех мотелях в радиусе трех часов езды от Мидфилда. Показывай там фотографию. Опубликуй ее в газетах. Поставь в известность ФБР. Вообще, шевелись.

- Все это на руку обвинению, - проворчал Дрейк. - Ничего хорошего из этого...

Адвокат, все еще удерживавший Бэйлора в кресле, прикрикнул на своего помощника:

- Да иди же, наконец! Сколько можно болтать?! Дрейк вышел.

Бэйлор, сделав еще одну безрезультатную попытку встать, сказал с печальной искренностью:

- Знаете, мистер Мейсон, я когда-нибудь убью вас, даже если на это уйдет вся моя оставшаяся жизнь!

* * *

Судья Болтон обвел глазами переполненный зал.

- Суд ознакомился с отчетами о деле в утренних газетах, - сказал он. Хочу попросить зрителей воздерживаться от замечаний, какой бы характер они ни носили... Кажется, все в сборе. Можно начинать. До перерыва обвиняемая отвечала на вопросы прокурора. Прошу ее снова занять свое место.

- Минуточку, - вставил Бергер. - Я пришел к выводу, что все существенное уже было сказано. У меня нет больше вопросов.

- У меня тоже, - тут же сказал Мейсон.

- Отлично. Ваш следующий свидетель?

- Попрошу вызвать мистера Гарримана Бэйлора, - сказал адвокат.

- Кого?! - воскликнул изумленный миллионер.

- Вас, мистер Бэйлор. Прошу сюда. Миллионер вскочил:

- Я ничего не знаю об этом деле. Я здесь только потому, что интересуюсь...

- Вас вызвали давать показания, - перебил его судья. - Вы обязаны выйти и принять присягу. Прокурор встал со своего места.

- Я возмущен попытками мистера Мейсона отвлечь внимание суда, впутав в дело мистера Бэйлора, который здесь совершенно ни при чем. Ставлю суд в известность, что я лично выяснил: он совершенно не в курсе дела. Единственное, о чем он может рассказать, - это о Ферн Дрисколл, однако такого рода сведения понадобятся скорее на суде присяжных. Сейчас, во время предварительного слушания, это никому не нужно. Поэтому думаю, что не стоит вызывать его свидетелем.

- К сведению окружного прокурора, защита имеет неоспоримое право вызвать в качестве свидетеля любого человека, - заявил судья. - Поэтому мистер Бэйлор должен принять присягу и дать показания. Обвинение, как всегда, имеет право вносить протесты по поводу конкретных вопросов.

Миллионер нехотя встал и пошел давать показания.

- Ставлю суд в известность, что мистер Бэйлор страдает от бурсита, - снова вмешался прокурор. - Поэтому, когда он будет принимать присягу, прошу разрешить ему поднять не правую, а левую руку.

- Минуточку, - сказал Мейсон. - С позволения суда, протестую против того, что прокурор дает показания вместо свидетеля!

Судья посмотрел на адвоката дикими глазами:

- Но он же не дает показания, мистер Мейсон!

- Прошу извинения у суда, но прокурор делает ничем не оправданные заявления, суть которых чрезвычайно важна для дела.

- Вы имеете в виду его слова, что мисс Стрит дала ложные показания?

- Отнюдь нет. Возражаю против его заявления, что мистер Бэйлор страдает от бурсита и потому не может поднять правую руку.

- Что?! - взъярился прокурор. - Я же не даю никаких показаний, я просто объясняю суду, в чем дело!

- А вы уверены, что вам известно, в чем дело?

- Ну знаете... Он же... Мистер Бэйлор ведь был у меня в кабинете. Я долго беседовал с ним и выяснил все подробности, в том числе и насчет его болезни.

- Вот я и говорю, ваша честь, что прокурор дает сейчас показания, к тому же с чужих слов!

- Послушайте, к чему вы клоните? - вопросил судья.

- По закону свидетель обязан поднять правую руку и принять присягу. Если он отказывается сделать это, я хочу знать, по какой причине он не может поднять руку.

Судья повернулся к Бэйлору:

- Скажите, вы не можете поднять правую руку из-за бурсита плечевого сустава?

Воцарилась напряженная тишина.

- А может, - продолжал Мейсон, - из-за инфицированной раны, нанесенной шпателем для мороженого?

- Шпателем! - вырвалось у судьи.

- Вот именно, шпателем, - подтвердил адвокат. - Если суд обратит внимание на фотографию в газете, где мистер Бэйлор выходит из самолета, то на ней видно, что он держит портфель в левой руке, а правой машет тем, кто его встречает. В статье под этим снимком говорится, что он страдает от бурсита. Если это верно, то поражено у него левое плечо. Хотелось бы знать, как это болезнь так внезапно перекинулась на другую руку. Прошу выяснить у мистера Бэйлора, кто из врачей лечил его в нашем городе, и не по поводу ли колотой раны он к ним обращался.

- Это весьма тяжкое обвинение, мистер Мейсон, - сказал судья. - Надеюсь, вы располагаете фактами, подтверждающими вашу правоту.

- Мои слова стоят слов прокурора о том, что мистер Бэйлор не может поднять руку из-за бурсита, - возразил адвокат. - Если вам нужны факты, потребуйте их сперва у прокурора.

- Мистер Мейсон, вы заходите слишком далеко. Это уже граничит с неуважением к суду.

- Прошу извинить. Вы, наверное, неправильно меня поняли. Я имел в виду лишь то, что мои слова о ранении мистера Бэйлора были встречены с величайшим недоверием, тогда как утверждение прокурора, что тот страдает бурситом, не вызвало никаких возражений. Убедительно прошу суд узнать у мистера Бэйлора имена врачей, которые его лечили.

- В этом нет необходимости, - прозвучал густой баритон миллионера. - Я должен был внести ясность раньше. Весь этот обман мне давно уже надоел. Хочу заявить суду: мистер Мейсон совершенно прав. Бурсит у меня на левом плече. Правую руку я не могу поднять из-за инфицированной раны, нанесенной шпателем.

Судья тут же принялся стучать молоточком по столу, пытаясь усмирить возникшую сумятицу:

- К порядку! Тишина в зале, иначе я прикажу очистить помещение! Тишина!

Шум несколько поутих. Судья как-то озадаченно посмотрел на Бэйлора и сказал:

- Ничего не понимаю. Вас-то кто ранил шпателем?

- Все очень просто, - ответил миллионер. - Я хотел получить у Милдред Крэст письма моего сына к Ферн Дрисколл. Боялся, что их опубликует бульварный журнал. Придя в отель, я не застал мисс Крэст дома. Тогда я подкупил портье, получил второй ключ от ее номера и проник туда. На всякий случай я вывернул пробки - чтобы меня не узнали, если застанут врасплох. Я зажег карманный фонарик и стал искать письма. Вдруг дверь отворилась, и вошла хозяйка номера. Я понял, что оказался в дурацком положении, и решил попытаться проскочить мимо нее к двери. В темноте я нечаянно толкнул ее. Мне не приходило в голову, что у нее в руке может быть шпатель. Он вонзился мне в руку чуть ниже плечевого сустава и застрял там. Сбежав вниз по лестнице, я наткнулся на Хэррода, очевидно, наблюдавшего за тем, что происходит в отеле. Он узнал меня, вытащил фотоаппарат и стал снимать. Я понял, что попался. Быть изобличенным в качестве взломщика мне не хотелось. Я сел в машину, вернулся домой, извлек из руки шпатель и обработал рану, как потом выяснилось - неудачно. Затем я позвонил Хэрроду и предложил ему десять тысяч за то, чтобы он молчал. Что я еще мог сделать? Мы решили, что он позвонит мистеру Мейсону и заявит, что мисс Крэст ранила шпателем его. Он так и сделал, причем сказал адвокату, что ранен в грудь; наверное, хотел выторговать побольше денег. Тот поверил. С того дня я отключил свой телефон в отеле и никуда не выходил. Хэррод докладывал мне, как обстоят дела. Я никогда не шел на поводу у шантажистов, но здесь у меня не было выбора. Он получил свои десять тысяч и знал, что если добудет письма, то получит еще. Так что прошу извинить меня, ваша честь, за то, что я не сказал правду с самого начала.

Судья взглянул на растерянного, павшего духом прокурора, потом на Мейсона.

- Если все так и было, кто же тогда смертельно ранил Карла Хэррода?

- Сделать это мог лишь один человек, ваша честь, - уверенно сказал адвокат. - Когда я разговаривал с Хэрродом, он до смерти не хотел показываться доктору. Дело в том, что в этот момент на теле его не было никакой раны. Но я настоял на том, чтобы его осмотрел врач. Тогда он сделал единственную возможную вещь - попросил молодую женщину, с которой жил, слегка царапнуть его шпателем. Та решила не упускать случая - ведь Хэррод только что получил от Бэйлора десять тысяч наличными. Он обнажил грудь. Женщина взяла на кухне шпатель, наклонилась над ним, ободряюще улыбнулась и вонзила шпатель прямо ему в сердце. Он умер почти мгновенно. Тогда она забрала деньги, вызвала полицию и рассказала о выдуманном ею предсмертном заявлении Хэррода. Если бы окружной прокурор, вместо того чтобы возмущаться моим участием в деле, допросил бы со всей строгостью эту женщину, истина могла бы обнаружиться и раньше.

Судья оглядел зал, затем вновь повернулся к адвокату.

- Откуда вы все это знаете, мистер Мейсон?

- Мне было известно, кто на самом деле купил шпатели в универмаге. Поэтому, когда я вспомнил, что в аэропорту мистер Бэйлор махал правой рукой, а при встрече со мной не мог ее поднять, я понял, что произошло.

Судья снова повернулся к залу:

- От суда не укрылось, что как только мистер Бэйлор признал, что был ранен шпателем, мисс Эллистон покинула зал. Суд предписывает окружному прокурору связаться с полицией и принять меры к задержанию этой женщины для допроса. Суд обращает также внимание следственных органов на недопустимость отступлений от обычной процедуры опознания, подобных имевшему место в данном случае.

Перед свидетелем необходимо ставить в ряд несколько более или менее похожих людей и просить указать одного. Любые отступления от этой процедуры ведут к ложному опознанию и, в конечном итоге, к судебным ошибкам.

- Пожалуй, для полноты картины нам надо будет выслушать еще одного свидетеля, - сказал адвокат. - Я имею в виду Ферн Дрисколл.

- Кого? - переспросил судья, и затем сердито воскликнул: - Вы что, шутите?

- Отнюдь нет, - заверил его Мейсон. - Совершенно серьезно прошу вызвать мисс Дрисколл. Она ждет в комнате для свидетелей. Если пристав соблаговолит сходить за ней...

- Тишина в зале! - вскричал судья. - Соблюдайте порядок! Я не потерплю больше этих криков. Если сейчас же не будет тихо, я прикажу очистить зал!

- Ну знаете, мистер Мейсон, - повернулся он к адвокату, - не ожидал от вас такого. Понимаю, конечно, вашу любовь к драматическим эффектам, но вызывать свидетеля, которого нет в живых, - это уж слишком!

- Да вот она, - сказал адвокат.

Высокая черноглазая девушка с каштановыми волосами медленно вышла вперед, подняла руку и приняла присягу. В зале воцарилась мертвая тишина.

- Ваше имя? - спросил судья.

- Ферн Дрисколл.

Судья долго вглядывался в невозмутимое лицо Мейсона, потом сказал ему:

- Задавайте вопросы.

- Расскажите нам, пожалуйста, что произошло после того, как вы оставили работу в фирме Бэйлора.

- Я ушла не по своей воле, меня вынудили это сделать. Поэтому я была очень расстроена. Решила уехать. Собрала вещи, села в машину и направилась на запад.

- Вы кого-то подобрали по дороге?

- Да, молодую женщину. Она говорила, что ей очень не повезло в жизни: она любила женатого мужчину, который обещал ради нее развестись с женой, но когда оказалось, что у них будет ребенок, он лишь посмеялся и вышвырнул ее вон. Она осталась одна - ни друзей, ни денег; видно было, что она отчаялась. Вела она себя как-то странно, пожалуй, была не совсем здорова психически...

- Продолжайте, - сказал адвокат.

- Улучив момент, она ударила меня чем-то тяжелым по голове, схватила мою сумочку, где было немного денег, и выбросила меня из машины. Когда я пришла в себя, оказалось, что я лежу на обочине шоссе. Машина и вещи пропали. Я заявила в полицию, что меня ограбили, но они лишь записали мои показания и ничем мне не помогли. Я надеялась, что машина скоро найдется, мне не хотелось, чтобы эту женщину строго наказали - она была в таком состоянии, что не могла отвечать за свои поступки. Время шло, но никто не обращал на меня никакого внимания, пока, наконец, утренняя газета не напечатала, что некая Ферн Дрисколл ограбила банк и что ее ищет ФБР. Они нашли меня за час. Кстати, я даже не подозревала, что меня считают погибшей и что эту девушку судят за то, что она взяла мою сумочку и жила под моим именем.

- Вы хотите сказать, что это не та девушка, которую вы тогда подобрали?

- Конечно, не та.

Мейсон повернулся к Гамильтону Бергеру:

- Можете задавать вопросы.

- Какие уж там вопросы, - отозвался огорошенный прокурор.

- Вы не хотите ничего добавить? - спросил его судья. Бергер отрицательно покачал головой.

- Дело по обвинению Милдред Крэст в убийстве прекращено, - объявил судья Болтон. - Суд удаляется.

Ферн Дрисколл встала, сделала несколько шагов к выходу, затем остановилась. Она увидела пробиравшегося к ней высокого молодого человека.

- Форри! - тихо сказала девушка и улыбнулась. Тот, не теряя времени, заключил ее в объятия.

- Дорогая! - повторял он. - Моя дорогая!..

По щекам его бежали слезы.

Фотографы торопились запечатлеть сей исторический момент, так что Мейсон и его клиентка смогли ускользнуть из зала незамеченными.

* * *

Когда чуть позже Мейсон и Делла вошли в свою контору, секретарша не смогла скрыть своего изумления:

- Как же это, черт возьми, вы узнали, что она жива?

- Понимаете, когда факты говорят, что человек совершил поступок, который он по складу своего характера совершить не мог, значит, что-то здесь не так. Если бы письма Форри были у Хэррода, я мог бы допустить, что Бэйлор с ним сговорился. Но письма-то были у меня! Значит, Хэррода можно было не опасаться - без писем тот не смог бы опубликовать свою скандальную историю. И все-таки Бэйлор ходил перед ним на задних лапках. Почему?.. Далее, исходя из того, что нам известно о Ферн Дрисколл, все ее поведение, начиная с того, что она голосовала на дороге, совершенно не в ее духе. Не могла она назвать себя "куклой-непоседой", не могла пытаться покончить с собой, не могла даже, если хотите, быть беременной. Когда я узнал, что в ее сумочке украденные из банка деньги и что ее автомобиль потерпел аварию, не так уж трудно было догадаться, что в машину к Милдред Крэст села совсем другая женщина. Поэтому я решил объявить по стране, что Ферн Дрисколл разыскивается по подозрению в ограблении банка. Только так я мог узнать о ее судьбе. Как видите, нам повезло. Агент Поля связался с ФБР и доставил ее сюда как раз к последнему акту нашей драмы. Как только я вызвал старшего Бэйлора, весь клубок распутался сам собой.

- Но вы же не собирались его вызывать, правда?

- Знаете, лучше догадаться поздно, чем никогда. Моя основная ошибка в том, что я смотрел на вещи с точки зрения полиции, вместо того чтобы составить собственное мнение. Я же знал, что Милдред не могла ранить его тем шпателем, который мне продемонстрировали в суде. Поэтому либо полиция перепутала шпатели, что маловероятно, либо Хэррода могла убить лишь Нелли Эллистон.

- Кстати, вы говорили с Милдред? Что с ней теперь будет? Лицо адвоката посуровело.

- Да что ей сделается? Она как кошка - всегда падает на четыре лапы. Насколько я знаю, ей предложена хорошая работа у Бэйлора. Босс обещал продвинуть ее, как только она хоть немного освоится.

- А этот молодой человек! Как он смотрел на свою невесту! Он ведь действительно любит ее, правда?.. О, меня так тронула эта сцена! Я чуть было не расплакалась...

Мейсон пожал плечами.

- Ну и плакали бы, раз так уж хотелось.

- Разве на вас это не произвело впечатления? Неужели вы не поверили в его чувства?

- Зачем тогда он дал ей уехать? Боюсь, он слишком беспечен. Такие люди редко воздают добром за добро.

- И все-таки, шеф, как ни ворчите, вы молодец, - сказала Делла, глядя на него затуманенными глазами. - Ведь это вы все устроили! Дайте-ка я поцелую вас за это в лоб.

- Уж так и быть, - милостиво разрешил адвокат.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги