История о сене и собаке

Глава 8

Рабочая неделя накрыла налоговой проверкой и проблемами с субподрядчиками, вернув мои мозги в относительно рабочее состояние. Лудовин со своими глазами убрался в пассив, лишь по вечерам, да во время трапез и переездов из пункта А в пункт Б, давая о себе знать в качестве объекта моих дедуктивных размышлений. «Он пришел в ресторан, потому что Рита сказала ему о моем приглашении? Он пришел с Ритой или отдельно от нее? — думала я. — Предположим, он сидел в соседнем зале и вышел вслед за мной. Или стоял на улице, в ожидании? Почему? Решил соблазнить богатую даму, чтобы таким образом подняться из пепла, в котором зарылся? Испытывает ко мне какие-то чувства? Он сделал меня объектом какого-то личного шоу, от которого получает удовольствие?»

Я не могла принять ни одну из версий. Первая и третья разбивались о жесткий аргумент, что он не искал встреч со мной, скорее, это я постоянно втягивала его в свои нравоучительные беседы. Вторая была слишком неуместной и нелепой, но противно волнительной. И если он и неравнодушен ко мне, то какое мне до него дело? Неужели я могу неровно дышать к человеку, который не подходит мне ни по каким параметрам? Бывший футболист с темным прошлым, чернорабочий на стройке, а сейчас, возможно, безработный. Я ничего не знаю о нем. Где он живет? С кем? Он подцепил Риту и оставил ее, безо всяких объяснений. Любовью оскорбить нельзя? Ничего подобного, можно, да еще как!

Углубившись в работу, я забывала о нем и связанных с ним перипетиях, затем снова вспоминала. Но особенно назойливо наталкивали меня на мысли о Лудовине встречи с Ритой, с которой, по правде говоря, я бы предпочла и вовсе не встречаться, но, как назло, постоянно сталкивалась на просторах нашего офиса. Рита здоровалась со мной сквозь зубы, всем своим видом демонстрируя оскорбленное невесть чем достоинство. Мне не хотелось разговаривать с нею, но на третий день подобного обращения я все-таки не выдержала и решила поставить нахальную родственницу на место, поскольку даже секретарша Аня осторожно спросила меня, что случилось с Маргаритой Николаевной.

Выкроив окно в до отказа забитом делами рабочем дне, я попросила Аню вызвать ко мне инженера по технике безопасности с отчетными материалами по экологии и загрязнению нашей компанией окружающей среды — эти вопросы были возложены на хрупкие плечи Маргариты.

— В чем дело, Рита? — без обиняков начала я, когда виновница моих терзаний явилась в кабинет с тонкой синей папкой в руках, стуча непомерной высоты шпильками.

— Я принесла документы, которые вы просили, Дарья Васильевна, — объявила она с невозмутимым видом.

— Положите их на стол, Маргарита Николаевна, — холодно ответила я, — и присаживайтесь. Кажется, нам с вами есть о чем поговорить. И серьезно.

Рита положила на стол папку и села, намеренно уставившись в сторону окна.

«Пригрела на груди змею», — мелькнула злобная мысль, но я постаралась подавить ее и продолжила: — В чем дело, Маргарита Николаевна? Отчего это у вас в последнее время такой расстроенный вид? И я полагаю, с начальством можно вести себя и поприветливей!

— Вы прекрасно знаете, в чем дело, — ответила Рита, так и не отводя взгляда от окна, словно там, за стеклом, разыгрывалось какое-то представление. Я даже невольно посмотрела в ту же сторону, но, естественно, ничего, кроме привычного серого здания напротив, не увидела.

— Рита, — сказала я, сдерживая закипающее негодование, — свои личные дела и взаимоотношения следует оставлять за порогом офиса. Здесь мы работаем. Заметь. Ра-бо-та-ем! А не выясняем, кто кого, с кем, почему и за что! — я говорила и не верила себе. Если бы все на самом деле обстояло так! Наш офис кипел страстями и выяснениями отношений, человеческий фактор процветал пышным сорняковым цветом. Правда, до меня доходили лишь отголоски и краткие обзоры происходящего в Анином исполнении и интерпретации, да я, собственно, никогда этим материалом и не интересовалась в силу иных предпочтений и служебного положения. Но сейчас дело дошло до того, что я сама оказалась в центре разборки на личном уровне, да еще с кем, с инженером по ТБ, с родственницей, которая обвинила меня в том, что я увела у нее мужчину! И какого мужчину! Подумать только!

— Дарья Васильевна, вы сами завели этот разговор, я не хотела… нет, я хотела, но не могла. Я все думала, спросите ли вы меня о нем. Но вы так и не спросили. Почему? — Рита сделала паузу, наконец оторвала взгляд от крыши за окном и уставилась на меня.

— Ну и почему? — язвительно бросила я. — Почему, как ты думаешь?

— Да потому что он не пришел, а вам обидно, да? — с неким торжеством объявила Рита.

«Наивная девочка! Он пришел, между прочим, а ты, оказывается, об этом и не подозревала! А он отказался идти с тобой, но пришел один, ко мне! — возликовала я, тотчас же одернув себя: — Идиотка! С чего это я так радуюсь? Одолела соперницу? Какую соперницу?» Нет, у меня явно что-то не в порядке с головой. Какой-то нездоровый гормональный взрыв, видимо, на почве предстоящей свадьбы.

— И поэтому ты целую неделю расхаживаешь по офису с обиженным видом и здороваешься со мной сквозь зубы? — поинтересовалась я, профильтровав и проигнорировав Ритин выпад.

— Извини… те, просто было плохое настроение…

— Я вас предупредила, Маргарита Николаевна, на будущее, по поводу демонстрации своего плохого настроения…

— Я поняла и приняла к сведению, Дарья Васильевна… — отрезала она.

Я не узнавала всегда спокойную, даже робкую Риту. Что с ней случилось? Неужели на нее так повлияла неудачная влюбленность в невнятного мужчину? Чем же он так ее зацепил, что она летит, не разбирая дороги и не думая о последствиях? Чем? Серыми глазами? Нахальством? Неожиданными фразами?

— Рита, пожалуйста, выбрось из головы всю эту чушь по поводу меня и Лудовина. Этого нет и быть не может. Где он, а где я?

— Вот я и удивляюсь, зачем он вам? У вас и так все есть, и карьера, и деньги, и муж будет! Зачем вы его цепляете? Ему мозги вскружило ваше внимание!

— Какую ерунду ты говоришь, Рита! Он же взрослый мужчина, а не мальчик! Хочешь обвинить его в корысти?

— В какой корысти? Он не корыстный! А может, и корыстный! — воскликнула Рита, вскакивая с места. — Но он будет со мной, я снова с ним встречаюсь!

— Ну и встречайся на здоровье, мне-то какое до этого дело? И больше я не желаю слышать об этом и возвращаться к этой теме! Я доступно объяснила, Маргарита Николаевна? — спросила я, чувствуя, что от злости задрожал голос. До чего я дошла, до чего опустилась! Стала участницей бабских разборок на базарном уровне.

— Вы можете быть свободны, Маргарита Николаевна, — добавила я, сломав карандаш, который попался под руку. — И будьте добры, передайте Роману Петровичу, как только увидите, мои наилучшие пожелания. Счастья вам….

— Обязательно передам! — гордо бросила Рита. — Не сомневайтесь! До свидания, Дарья Васильевна!

— И вам не хворать! — рыкнула я закрывшейся за Ритой двери.

Я ее уволю, если еще раз повторится что-либо подобное. Не хватало еще разговоров в офисе по поводу нашего псевдосоперничества. Надеюсь, что Анна не слышала этой душещипательной беседы, а у Риты хватит ума не трепаться на тему этой нелепой ревности. Но неужели Лудовин снова встречается с ней? Этого не может быть! Я застыла в кресле, словно меня окатили ледяной водой.

Мысль о непостоянстве Лудовина гадюкой проскользнула в мозг и коварно передвигалась вдоль извилин. Я злилась оттого, что Рита втянула меня в разборки, потом зачем-то представляла, как она гуляет в парке среди желтых кленовых листьев под руку с Лудовиным, который идет, прихрамывая, и что-то шепчет ей на ухо, и без конца вспоминала, как мы с ним болтали под дождем обо всякой ерунде. «Наглец, альфонс и бабник, он пользуется женскими слабостями и умудряется ухлестывать за двумя сразу!» — возмущалась я. «Но разве он ухлестывал за мной?» — тотчас же спрашивала себя и признавалась, что в его действиях явно просматривалось некое ухлестывание. Затем я представляла его в рабочем комбинезоне с грязными руками и черными каемками под ногтями и твердила, что нужно быть полной идиоткой, чтобы воспринимать его качестве партнера. Да и в цивильно-привлекательном виде у него не было никаких шансов даже встретиться со мной, не то что продолжить свои мужские маневры, если я сама с какого-то перепугу не захочу предоставить ему такую возможность.

Я успокаивалась на какое-то время, а потом вновь начинала думать обо всем случившемся и пылать от негодования. Эта история — еще одно доказательство деградации мужской половины человечества. Что за жалкие пошли мужчины? Поиграл, бросил, вернулся? Потерпел неудачу, упал на дно и пытается выкарабкаться с женской помощью? Да он не стоит и доли секунды, чтобы думать и вспоминать о нем. А Рита, тоже мне, сестрица, ни гордости, ни самолюбия, ни самоуважения! Поманил, и она тут же готова броситься к нему в объятия! И к кому, главное, к кому? Был бы хоть достойный мужик, ради которого стоило устраивать скандалы с начальством, рискуя потерять хорошее место и родственное расположение. Эта вечная женская слабость — одуревать от распущенного цветастым веером павлиньего хвоста. Курица бестолковая! И пусть гибнет, я больше и пальцем не шевельну, чтобы вызволить эту дуру из сетей мерзавца-ловеласа Лудовина! Но что-то же она нашла в нем, то ради чего идет на такие жертвы! Вполне могла бы подцепить себе приличного мужчину, вот, например, Вадим явно ей симпатизирует, но эта идиотка запала на непонятного Романа, вцепившись в него своими наманикюренными ногтями. Хуже смерти она мне надоела.

Более того, подруга Кристина, дипломатично выдержав пару дней, за вечерним чаем с коньяком задала-таки вопрос о личности мужчины, с которым я беседовала под дождем.

— Так, знакомый проходил мимо, — попыталась я обойти ответ тем же способом, что применила с Федором.

— А что ж ты так рванула к нему, к знакомому?

Кажется, мой порыв заметила только Кристина, которой в силу профессии надлежит быть наблюдательной.

— Куда я рванула? — невинно спросила я.

— Дашка, не финти, даю руку на отсечение, это был твой футболист.

— Рука тебе еще пригодится… хоть это и был тот самый футболист, но отнюдь не мой! — взвилась я. — Я же тебе черным по белому объяснила, что он встречался… встречается с Ритой, моей сестрой двоюродной! Неужели ты считаешь, что меня может заинтересовать мужчина подобного рода?

— А отчего же тогда ты так кипятишься? — ехидно спросила подруга. — Право слово, не будь ты в столь плачевном виде, не будь грехом ввергать в унынье и без того уже унылых, я бы напомнила тебе сейчас, что твой заносчивый взлет в этом деле равен паденью…

- Тоже мне, психолог доморощенный, стоит мне поинтересоваться биографией мужчины и постоять пять минут с ним наедине, как тут же делаются такие далеко идущие выводы! Неужели у меня такой плачевный вид, и отчего ты считаешь, что я так уж заносчива? Я просто реально оцениваю себя, я знаю свои возможности и свои приоритеты, и заметь, подобного рода мужики в этот круг не попадают!

— Да, да! — театрально замахала руками Кристина. — В твоем круге великолепный Федор! Прости, умолкаю.

И она вправду умолкла, но едва прекратился разговор, я поняла, что мне невыносимо хочется поговорить с Кристиной о Лудовине и его подлости.