История одной гёзде

VIII. Новая гёзде

Со следующего дня для Сезен началась другая жизнь. Её пересилили в отдельную комнату. Пока гёзде осматривала её, калфы, среди которых была и Увлие, расставляли сундуки с подарками: красивые украшения, шёлковые ткани, из которых сошьют красивые наряды, и мешочки с золотом.

“Вот столько стоит моя честь.” - с горечью подумала Сезен, сев на диван у окна.

- Сезен-хатун, - Увлие-калфа, подойдя к подруге, присела на корточки, - Почему ты такая грустная? Тебе же такое счастье выпало!

- Счастье? - русская гёзде опустила голову, - Наверное...

- В смысле?

Ничего не ответив, Сезен подошла к туалетному столику. Открыв ларчик, наложница достала бирюзовые серьги и с небольшим промедлением вложила их в ладонь Увлие.

- Сезен-хатун, что ты... - калфа поначалу не хотела принимать подарок.

- Бери, Увлие-калфа. - гёзде робко улыбнулась, - Просто... Всевышний дал мне больше, чем я заслуживаю.

По правде сказать, Сезен не знала, что делать с таким большим количеством подарков. Так же она, которая почти всю жизнь служила другим, до сих пор не могла поверить, что её освободили от хозяйственной работы.

“Как будто вольную дали. И что я теперь буду делать?” - думала наложница, смотря на суетящихся вокруг калф.

В этот момент в покои зашла Нарин-калфа вместе с двумя джарийе. У одной были сросшиеся брови, но, из-за красивых серых глаз, это становилось видно не сразу. Вторая же была маленького роста и с большим родимым пятном на шеи.

- Сезен-хатун, - Нарин указала на джарийе, - Теперь они будут прислуживать тебе.

“Мне теперь кто-то служит. Вот это ирония!” - русская гёзде подошла к своим служанкам, - Как вас зовут?

- Гюльбахар. - представилась девушка со сросшимися бровями.

- Эмине. - ответила наложница с родимым пятном.

- Красивые имена. - Сезен обратила внимание на двух калф, которые принесли в комнату большой сундук, - Что там?

- Ткани. - ответили они.

Гёзде велела поставить сундук на пол. Открыв крышку, она увидела красивые яркие ткани. Окинув взглядом своих служанок, Сезен достала, как ей казалось, подходящие ткани и вернулась к джарийе.

- Держите. - улыбнувшись гёзде отдала каждой по отрезу, - Идите в мастерские и скажите, чтобы вам сшили красивые наряды.

Такой подарок, конечно, очень обрадовал джарийе. Поклонившись они вышли из комнаты. Идя по коридору, они не обратили внимание на Мирзу, который наблюдал за переездом Сезен. Не обратила внимание на чёрного евнуха и Пакизе, которая вместе с Зейнеб зашла в комнату подруги.

- Здравствуй, Пакизе-хатун. - обняв свою подругу, Сезен почувствовала от девушки напряжение.

- Я, Сезен-хатун, тоже рада тебя видеть. - сдержано молвила абхазская гёзде, оглядев комнату, - Красиво... Конечно, цвета чуть блёклые, чем у меня, но ты же очень яркие вещи не любишь.

Утвердительно кивнув, Сезен обратила внимание на Зейнеб. Грузинская джарийе как-то насторожено смотрела на русскую гёзде. И это уже было не впервой. Сезен уже давно хотела потребовать от Зейнеб объяснений, но русская наложница боялась, что из этого не выйдет ничего хорошего. Этот настороженный взгляд всегда напоминал Сезен о том, что случилось почти год назад: как её чуть не раскрыла грузинка Накши, и как эту джарийе убил Аркадий Лицын. Подозревала ли что-нибудь Зейнеб, для которой Накши была единственной подругой? По взгляду грузинки это сложно было сказать.

Днём, когда Сезен обедала, к ней в гости зашла Хюснишах со своей джарийе. Склонив голову перед султанской женой, русская гёзда предложила пообедать вместе с ней, и кадын приняла приглашение.

- Сезен-хатун, надеюсь тебе нравятся покои? - спросила Хюснишах, отпив щербета.

- Да, кадын эфенди. - из-за смущения Сезен не смотрела девушке в глаза.

- Тебе кажется странным моё поведение?

- Кадын эфенди, ну что вы...

- Я всё понимаю, Сезен-хатун. - опустив голову, Хюснишах тяжело вздохнула, - Я люблю нашего Повелителя, и мне горько от того, что я так от него и не понесла.

- Не говорите так. Вы ещё молоды.

- Спасибо за комплимент, но султан, к сожалению, уже успел во мне разочароваться... Я не была в его покоях уже полгода. - на краткий миг возникла гнетущая пауза, после которой на лице Хюснишах появилась печальная улыбка, - И всё же я хочу, чтобы он был счастлив. Иншалла, именно ты, Сезен-хатун, когда-нибудь подаришь ему наследника.

- Б-благодарю, кадын эфенди.

Поблагодарив за совместный обед, Хюснишах кадын эфенди вместе со служанкой покинула комнату, оставив Сезен в глубокой задумчивости.