История татар Пензенского края. Том 3

Миграционный процесс активного переселения татарского населения по Среднему Поволжью и Приуралью заметно ускорился после присоединения Поволжья к Московскому государству в последней четверти XVI в. Так, например, д. Индерка была образована переселенцами из Пензенского и Саранского уездов; д. Адельшино – из переселенцев Пензенского уезда. В то же время в Адельшино из Бикбулатовки переселилось 69 душ татар мужского пола. В Елань-Кададе поселились 26 душ татар мужского пола из д. Могиловки Пензенского уезда; в д. Багильдино – татары-мишари из Сыромяса и Бикбулатовки; в д. Новоселки – из Канадея. Переселенцами же из Канадея была основана д. Чириклей. В д. Исикеевку переселилось, в частности, мишари из д. Пишли Саранского уезда. В связи со строительством засечных черт в XVII в., как мы знаем, началось заселение служилыми татарами-мишарями Пензенского края. Также татары из Темникова, Касимова, Алатыря и Арзамаса в 1630-х гг. пришли в Верхнее Примокшанье и участвовали в основании ряда населенных пунктов, в том числе Керенска. На этих землях обосновались татарские князья Кугушевы, Алышевы, Тенишевы, Кушаевы, Акчурины и др.[30]

История нам показывает, что до сер. XIV в. бегство золотоордынской знати на службу к русским князьям было редким явлением. Последующий развал Золотой Орды и наступивший период «замятни» резко усилили переходы татарских феодалов в русские княжества. Вслед за казанским царевичем Касимом на русскую службу в конце XV в. выехали хан Джанибек, а также крымские царевичи Хайдар и Нурдаулет. А после покорения и ликвидации в 1552 г. Казанского ханства практически все Среднее Поволжье вошло в состав Руси. Правительство считало эти территории окончательно присоединенными, и оно не замедлило приступить к выполнению всех повинностей и сбору ясака с жителей. В результате этих событий большая часть феодальной татарской верхушки, особенно не пожелавшие перейти в православное вероисповедание, пополнила военизированные ряды служилого населения.

Первоначально основная масса служилых людей несли службу в пределах Темниковского уезда и Касимовского ханства. В ходе колонизации земель они переводились на осваиваемые земли на восточных и южных областях Московского государства. Вскоре перед правительством встал вопрос о взаимоотношениях завоевателей и покоренных народов. Завоеванная территория, отныне формально принадлежащая Руси, на деле в ее восточной части Поволжья оставалась беззащитной – не было ни мощных крепостей, ни даже войск. Из русских людей сюда продолжали идти лишь те, кого привлекала вольная жизнь казачества и безнаказанность грабежей, а также заселялись беглые поселенцы-крестьяне. Мечты о дружном и добром сожительстве инородцев и русских, мусульман и православных на поверку оказались несбыточными еще довольно продолжительное время. Принудительное выселение татар из Казани и раздача казанских земель русским людям повлекло потоки миграции татар по всему Поволжью. Ко всему прочему был взят «явыз Иваном» курс на отвращение мусульман от своей веры, прибегающий к жестоким и хитрым методам, в том числе подкупу. Эта жестокая политика против татар, башкир и мусульман в целом вызвала впоследствии крестьянские бунты и восстания[31].

Жизнь в Пензенском крае, как и во всей России, налаживалась с большими трудностями и лишениями. В нескончаемой войне за свою независимость, национальные и религиозные права татарами было потеряно много своих людских и материальных ресурсов, а также культурных богатств. Хотя пензенских татар все это коснулось в меньшей степени, но, тем не менее, регулярно меняющаяся политика русского правительства вынуждала каждый раз всех «инородцев» приспосабливаться к новым условиям существования. Эти потери в целом вызвали экономический спад, сопровождавшийся переходом к примитивным формам хозяйствования, обеднению населения и отстранению от активного участия в общественно-политической жизни государства.

Документы 1619 г. и 1649 г., подтверждающие получение материальных благ крещенными татарскими князьями Тенишевыми и Чегодаевыми

После смуты в России нач. XVII столетия и избрания на царствование Михаила Федоровича Романова политика властей в отношении инородческого населения несколько смягчилось. Особые привилегия получала татарская феодальная знать – князья и мурзы, получившие законные права на владение землей и крестьянами. Особые преимущества получили те татарские феодалы, которые перешли в православие и тем самым поменяли свою веру на материальные блага. Служилые новокрещены имели значительные преимущества перед некрещеными сородичами-татарами: они были уравнены в правах с русскими дворянами, могли использовать труд русских крепостных крестьян. Но обратный переход новокрещен в исконную веру каралась очень жестко, вплоть до сожжения на костре. Эти, так называемые «отпавшие» («отпадшие») из христианства татары лишались всех прав и своего состояния, и присуждались к ссылке в Сибирь на каторжные работы от 8 до 10 лет, а некрещеные их дети отбирались для принудительного крещения. Кроме того, в Соборном Уложении 1649 г. было постановлено русским людям покупать (и брать в залог) землю у татарских землевладельцев и даже у ясашных крестьян: «… и те земли у татар и у мордвы взяти, и отдать в поместье русским людям». Это ограничение в области землепользования еще больше юридически закрепляло статус всех татар как государевых людей, призванных служить новому отечеству.

Прошение о присвоении дворянского статуса от мурзы Мансура Шабаева сына Айгинина д. Каменного Оврага (проживающего) в д. Индерки Труевского…(ГАСО. Ф.19, оп.1, д. 1)

Таким образом, основная масса татар, особенно ясашных крестьян испытывала на себе полноценное ущемление своих прав со стороны царской администрации. Отъем земель в пользу государства или же русских помещиков, жестокое подавление национально-освободительного движения, принуждения к крещению и принятие служилыми татарами, мурзами и князьями христианства с последующим обрусением – все это вместе повлекло сокращение татарского населения и привело к существенному разорению их хозяйств. Так же, все еще продолжались набеги южных соседей – ногайцев, крымских татар и калмыков, которые в меньшей степени руководствовались своей этнической и религиозной принадлежностью. Например, в 1643 г. крымские татары по табунной дороге, идущей из Астрахани и Саратова в Москву, прорвались в Темников, устроили здесь страшное разорение русских, мордовских, татарских селений. В 1684 г. началось сооружение укреплений новой оборонительной линии Сызранской засечной черты для защиты Пензенской и Симбирской губерний от набегов степных кочевников. Эта линия захватила и северные части Кузнецкого уезда, а с окончанием ее строительства, как было уже сказано, продолжалось активное заселение и освоение пространства между Сызранью и Пензой. Правительство раздавало земли татарам и чувашам на поместном праве за их сторожевую службу, а мордва получала землю из платежа оброка. Поселились здесь и русские поселенцы – крестьяне, бежавшие от своих господ, раскольники и т. п. Много крестьян было переведено помещиками из других губерний.

Из архивных документов известно, что в 1683 г. к устью р. Узы была переведена группа саранских и темниковских татар. Но на первых порах в Узинско-Кададинском междуречье служилого люда было еще мало. Вскоре значительное число касимовских, керенских и темниковских татар были направлены на эту оборонительнуюзасечную черту для несения службы и одновременного заселения этих территорий. В это время было основано татарское с. Бигеево, подселено татарами д. Демино. Основались нынешние лопатинские села – Суляевка, Берлик, Вершаут, Карлыган, Пакаевка, а также дд. Канадеи, Бестянка и Большое Труево. С началом 1680-х гг. в пределах района появились татарские деревни Бик-Моисеевка, Бик-Булат, Нижний Чирчим. Известно, они селились по родам, во главе со старейшинами, беками и мурзами. Поэтому многие селения названы по именам мурз и именам их сыновей. Например, Бик-Моисеевка – потомком одного из родов татарского дворянства – беков. Чувашскими родами из числа колонизаторов района были основаны Неверкино, Исикеево, Алешкино и др. населенные пункты.

В прошениях от потомков татарских князей и мурз, поданных в Саратовское дворянское депутатское собрание Саратовской губернии конца XVIII в. встречаются представители татарских деревень: Бикбулатовки, Карновара, Кунчерово, Индерки и др. поселений: д. Елань Кадада (Джалилово) – от мурзы Аита Надоршина сына Урусова и мурзы Тимербулата Кутлоярова сына Абдикаева; д. Озерки (Могиловки тож) – от мурзы Курамши Вяльшина сына князь Седехметова; из д. Озерок – от Алея мурзы Мансурова Кунакьева (?), а также Ибрая Мансырова. В архивах сохранилось множество прошений татарских мурз из д. Каменного Оврага Кузнецкой округи, а также д. Бестянки, Пенделки, Демино, Бигеево, Средней Елюзани, Труева и Канадея.

Одним из древнейших разрядов поселенцев северной части Саратовской губернии были упомянутые нами служилые татары, которым земли верстались на четвертном праве. Впрочем, в документах конца XIX в. указывается: «Чуваши же теперь совсем не знают о четвертном владении, хотя купчие прошлого столетия да и народные предания, несомненно, свидетельствуют о существовании четверного владения в Адельшине, Неверкине и других селениях». Такие деревни, как: Бикбулат, Мосеевка, Клявлино, Бигеево и Новое Алеево были заселены (душевыми) татарами, четверными, душево-четвертные, дворянами, мещанами и крестьянами. При этом каждое селение и каждый частник имело право собственности на определенную долю земли – «четверти». Форма владений этими четвертями в разных деревнях была различна. В то же время в дд. Бигеево и Клявлино 199 десятин околичной (приусадебной) земли находилась в общем владении купцов, мещан и крестьян, как душевых, так и четвертных, на правах подворно-наследственной собственности.

Саратовские историки конца XIX в., исследовавшие тему освоения поселений Саратовского края, фиксируют время раздачи земель на поместном праве не позднее 1646 г. Они утверждают о том, что татарские мурзы действительно владели крепостными. Крепостные крестьяне у татарских мурз были зафиксированы и в ряде поселений Хвалынского уезда. В то же время отмечалось, что размер пашни, приходящийся на одну четверть, например, у русских четвертных дачников в с. Чирчим Кузнецкого уезда составляет 4 десятин пашни в 3 полях. В д. Индерка у четвертных крестьян в 3 полях менее одной десятины на четверть. В д. Пенделки – более 4 десятин в 3 полях на четверть, а в Гольцовке Евлашевской волости у русских четвертных на четверть приходится более 8 десятин удобной и неудобной земли[32].

В сложных условиях практического подчинения земель пензенского региона русскому государству в XV–XVIII вв. одновременно шел процесс формирования мишарской народности. К 1740-м гг. служилые татары, в основном выходцы из темниковской группы, наконец, практически завершили строительство целого ряда деревень и сторожевых пунктов по рр. Узе и Терешке, а затем и в районах будущего Хвалынска. Именно в этот период времени произошло сближение двух основных компонентов татарского народа – казанских татар и татар-мишарей. Этому сплочению двух крупных субэтносов татарской нации, кроме территориальной близости способствовал в немалой степени также фактор ликвидации института служилых людей во второй пол. XVII в. Отныне служилые татары уровнялись в своих бедствиях и лишениях с остальными группами татарского населения. Все они стали одинаково испытывать гнет русского самодержавия и его колониальной системы, включая насильственное крещение поволжских инородцев и насильственный захват русскими помещиками их земель.

В конце 1840-х гг. некоторая часть владельцев подала заявление о желании перейти к уравнительному душевому владению землей, и в 1850 г. комиссия об уравнение денежных сборов с государственных крестьян сама предложила четвертным дачникам перейти к душевому владению. Но согласились лишь малоземельные владельцы, питая надежду, что палата государственных имуществ прирежет и выделит им казенной земли до 4,5 десятин на ревизскую душу, но надежда эта, конечно, не оправдалась. При размежевании земли часть дачников получила особый участок и разделила его по ревизским душам, а остальные владельцы пожелали остаться на своем участке при прежнем способе владения. Вопрос о желании делить по душам, как отмечает источник, «… возник по следующему поводу: во владение татар отходил новый участок в 720 десятин, из которых 534 десятин уступлены были Полторацким, а 186 десятин составляли общественную запашку… Между татарами возник спор – как разделить землю: большедачники предлагали по четвертям, а малоземельные находили более выгодным для себя разверстку по душам. По предложению г. министра Государственных имуществ палата решила передать участок в общинное владение той части крестьян, которые изъявили желание владеть землею по душам. Этот новый участок, которым четвертные лишены были права пользоваться, значительно облегчило переход к душевому владению. Теперь четвертные владельцы также желают перейти к общинному владению, за исключением 10–12 домохозяев, владеющих крупными участками. Противники передела указывают, что они 32 года платили оброчную подать не с душ, а с земли, в то время, кода цены на землю стояли гораздо ниже теперешних; что малоземелье некоторых дачников произошло по вине их предков, которые продавали свои четверти даже посторонними лицам. Сторонники душевого владения ссылаются на то, что если их предки за воинские заслуги были пожалованы землею, то несправедливо теперь оставлять детей без земли, которые также служат царю и отечеству солдатами. Татары полагают, что добровольного перехода к душевому владению не последует…

Лес душевых и четвертных владельцев находился также в общинном владении по ревизским душам. Пахотная земля была разверстана в 1854 г. по четвертям и с тех пор переверстки не было. «Земля нарезана сороковыми десятинами, окруженными межниками. Полосы домохозяев находятся в чересполосном владении; отрезать к одному месту не находит возможным вследствие неодинакового качества почвы и необходимости иметь общее пастбище. Выгон находится в общем владении душевых и четвертных крестьян, ограничений выпаса нет. Усадьбы душевых и четвертных по-старому – кто сколько захватил. Покос общий и луг ежегодно делится предварительно на две части – для душевых и четвертных, пропорционально всему числу десятин, принадлежащих каждому разряду владельцев»[33].

Так, например, одно Прошение на имя управляющего Саратовской палатой Государственных имуществ от 28 февраля 1863 г. было подано в органы власти (на татарском языке). Оно выражало просьбу татарских крестьян и говорилось в нем следующее: «Мы, нижеподписавшиеся Саратовской губернии, Кузнецкого уезда, Алеевской волости, дд. Бигеевой, Клявлиной, Бикбулат, Мосеевки, Умрямиевский, Яковлевки, Адельшиной и Судачек, тоже государственные крестьяне четвертные и душевные владельцы, что имеем мы во владении землею, лесом и прочими угодьями чресполосно с 1820 г. по разбору состоявшегося Кузнецкого уезда суда о даче нашей с проживающими в д. Бигеевой неслужащими дворянами Еникеевыми, Акчуриными и разных губерний и уездов купцами и мещанами в коих заключается мужского пола пока 150 душ и 38 дворов, вот почему собравшись полный мирской сход и со всего нашего согласия составили сей приговор в том, что цель каковое наше с ним владение претерпевает спор вышеупомянутых дворяночинцов разные стеснительные обиды».

Обиды, выражающие притеснение вышеупомянутыми дворянами и кузнецким купцом Абейдуллой Халитовым, несмотря на то, что «по учреждению высшего правительства для хранения строевого и дровяного лесов в даче нашей избраны из государственных крестьян полесовщиками более 22 лет выдаем из мирского сбору собираемого с одних нас жалованье четырем человекам по 15 руб. серебром, а пятый, называемый пожарный, служит без оного. Таковой расчет просим производить наравне снами, а о прошедших годах сделать расчет…». Далее приводится в документе целый список производимых издержек упомянутых крестьян, касательно заготовки дров и их оплаты.

Документ был подписан: Староста – Мухаметзян Ахмиров, а также Ш. Курмаев, С. Тимербулатов, Х. Курмаев, А. Мананов, С. Валитбадеев, Х. Сайфуллинов, Ю. Ахмедьянов и др. Подписи крестьян д. Мосеевки стоят отдельно: Староста – Айса Асанов, а также Волошин, Аитов, Алтынбаев, Музяфаров, Биктимиров, Сулейманов, Жаянов, Шабакаев, Байбеков, Кашапов и др. Далее говорилось о том, что Приговор писал вместо неграмотных по личной просьбе Биталей Абдусаямов, Еникеев. За перевод уплачено более 45 руб.[34]

Карта межевания 1778–1797 гг.

Бедные почвы Кузнецкого уезда занимали большую часть обрабатываемых земель и не могли обеспечить материальный достаток местному населению. Покупка земель русскими помещиками у татар и чувашей повлекла переселение сюда своих крепостных крестьян, а это в свою очередь способствовало возникновению полу-русских поселений, таких как Кунчерово, Пенделка, Верхозим, Могилки, Труево, Чибирлей, Тарлаково, Чирчим и ряд других. Так, татары д. Н. Елюзани и М. Чирклея продолжали владеть землей совместно с мордвой, а 12 русских семей в указанных выше деревнях владели совместно с татарами и входили в состав таких обществ. Но продажа земель посторонним лицам-инородцам (преимущественно – русским помещикам), эмиграция в другие местности, а также выделение некоторых татарских князей, мурз и купцов из остальной массы четвертных владельцев привели к значительному сокращению этой, весьма некогда многочисленной группы населения[35].

Реформа 1861 г., обусловленная освобождением крестьян от крепостного рабства, не дала им реального освобождения. Как уже было отмечено, их земли были отрезаны в пользу помещиков. Статистические данные показывает, что в 1877 г. на территории Пензенского края на всех крестьян приходилось лишь чуть более половины всего земельного фонда, а остальная половина принадлежала небольшому слою помещиков, церквям и монастырям. Помещикам принадлежали лучшие земли, а крестьянам – неугодья, которыми они практически не могли пользоваться. Земля оставалась по-прежнему в собственности государства, и крестьяне должны были выкупить ее по явно завышенным ценам.

Четвертное владение оставалось главным видом собственности на землю у татар Кузнецкого уезда, и только два общества татар совершенно утратили четвертное владение – это татары д. Исикеева и Старого Алея (Алеево) с Мансуровкою и Муратовкою. А дд. Кунчерово, Демина, Тарлаково, Ср. Елюзань, В. Елюзань, Н. Елюзань, Могилки, Сулеймановка и Аделыпина сохранили прежнюю форму землевладения. Частично перешли к общинному владению (большинство татар и часть мордвы) – Мордовский Канадей с Татарским Канадеем, Меняшев Канадеем, Б. Чирклеем и М. Чирклеем, Бигеева с Клявлиною, Бикбулатом, Н. Алеем и Мосеевкою, Б. Труевские Вершины с М. Труевскими Вершинами, Индерка с Бестянкою и Альмяшовкою, Пенделка и Погорелый Чирчим.

Следует сказать, в Пензенском крае, в Диком поле, существовал на протяжении долгого времени упрощенный порядок отвода и дачи земель. Часто границы и размеры определялись на глаз, а иногда рядовые подьячие могли по приказу воеводы проводили сыск пригодной земли для подавшего челобитчика. Эти челобитные вначале поступали в Поместный приказ. В случае удовлетворения Великим Государем прошения, то под присмотром воеводы земля выделялась на месте. Подьячие приказной избы составляли так называемые «отказные книги», а челобитчики становились полноправными владельцами этих земель. Территория нынешнего Кузнецкого и Неверкинского районов даже в нач. XVIII в. все еще представляла преимущественно «дикую степь на реке Кадада». Земли нынешнего Кузнецкого района, как, впрочем, и земли Неверкинского, Лопатинского, Камешкирского и значительная часть Городищенского и Шемышейского районов были мало заселены. Одновременно с заселением Пензенского края происходило строительство оборонительных линий, служащих для защиты Пензенского края от набегов кочевников. Последнюю линию (1688–1694 г.г.) строили от Инсара через Мокшан на Пензу, а отсюда к Кузнецку и от Пензы к Саранску, как указывалось выше, служилые люди с Ломовской и др. рубежей, большую часть которых составляли татары.

Из сведений «Списков населенных мест Саратовской губернии» (1914 г.) видно, что все татарские семьи Кузнецкого уезда имели лишь исключительно надельную, то есть выкупленную после реформы 1861 г. как свой надел землю. Ни одна татарская семья не имела иной земли, купленной дополнительно. Так, отрезки разной площади земли покупали русские, мордва, чуваши, но не татары. Но татар не зафиксировано и поселенными на хуторах и выселках, образовавшихся на этих купленных или дарственных по наследству землях. Все это говорит в целом или о бедственном материальном положении татарских крестьян на этой территории, или же о нежелании татар работать на земле, а заниматься торговлей и иными промыслами, в том числе «шабашкой».

По переписи 1886 г. в Саратовской губернии на 1 ревизскую (мужскую) душу в среднем приходится 4,04 десятин земли. Но в пересчете на одну наличную душу обоего пола приходилось лишь по 1,55 десятин. Наибольший надел был, как мы уже отмечали, у чувашей – более 7 десятин на ревизскую душу. Татары имели земли меньше, чем у мордвы, но чуть более средних значений по губернии – 4,82 десятин. Из четвертных (однодворцев) владельцев земли абсолютное большинство составляли татары, поскольку именно они составляли служилое население, а эти наделы земли получили за службу[36].

Бикмосеевка (Бикмоисеевка, Бикбулат, Бик-Мосеевка, Масеевка, Умралеевка, Степановка, Яковлевка)

Свое нынешнее расположение с. Бикмосеевка занимает в течение нескольких столетий. Предание гласит, что пришли сюда двое мужчин – Бикбулат и Муся, выходцы из Темниковского уезда, и решили они основать дд. Бикбулат и Масеевку на подходящем для этого месте. Земельные угодья были исключительно плодородные, а вокруг – лес. В лесу водилось множество всевозможных зверей, росли в нем яблони, вишни, орехи, смородины, малины и др. Все это вызвало зависть у жителей соседних сел. Браконьерство настолько распространилось, что жителям Бикмосеевки пришлось принимать ряд чрезвычайных мер по охране богатства этого леса, особенно в районе с. Алеево. В XIX в. бикмосеевцам пришлось выделить из числа своих граждан 10 дворов и выселить их на хутор Судачок, обязав их охрану леса от браконьеров[37].

В «Трудах Саратовской ученой архивной комиссии» (1893 г.) описаны поселения Узинского стана Пензенского уезда, которые были приписаны к адмиралтейству по результатам 2-й ревизии 1745–1746 гг. Это были татарские деревни: Усть-Уза (546 душ мужского пола (д.м.п.), Новая Индерка (Труевские поляны) (345 д.м.п.), Канадей (413 д.м.п.), Бигеево (161 д.м.п.), Адельшино (69 д.м.п.), Алеево (279 д.м.п.), Новая Елань-Кадада (Усть-Чербулак), выходцы из д. Могилевки (26 д.м.п.), Новая Бигильдина (Еланка) (11 д.м.п.), Новый Ногаев Ключ (Песчанка) (10 д.м.п.), Новые Выселки (Шадяевка), выходцы из Канадея, (37 д.м.п.), Новое Клявлино (51д.м.п.), Елань-Кадада (Чирчим) (90 д.м.п.), Исикеево (Чирчим) (56 д.м.п.), Новые Чирклеи, выходцы из Канадея) (46 д.м.п.), Каменный Враг, выходцы из Средней Елюзани (35 д.м.п.), Демино (187 д.м.п.), Новое Исикеево (47 д.м.п.), Озерки (Могиловка) (272 д.м.п.), Тарлаково (41 д.м.п.), Новая Альмяшевка (69 д.м.п.), Новое Адельшино (Чертанлей), выходцы из Кунчерово (27 д.м.п.), Бикбулатовка (262 д.м.п.), Новые Новоселки (Чирчим), выходцы из д. Челбай (?) (42д.м.п.), Кунчерово (50 д.м.п.), Канадей (143 д.м.п.), Яковлевка, выходцы из Кунчерово (67 д.м.п.), Верхняя Елюзань (323 д.м.п.). Сюда же следует отнести д. Нижняя Елюзань и еще ряд татарских деревень, не попавшие в списки поселений Узинского стана, по причине нахождения их в других станах[38],[39].

В «Списках населенных мест Саратовской губернии, 1914 г.» указано, что в 1911 г. в Бикмосеевке проживали, как и в большинстве татарских деревень, только государственные крестьяне. Мечети и татарской школы не было. Дворов – 199, общее население – 1178 чел. Обрабатываемой земли было мало – по 1,3 десятины на семью, железных плугов – 7, веелок – 1, жнеек – 1. На каждый двор приходилось в среднем 0,7 голов рабочего скота и 0,6 молочного.

Джалилово (Погорелый Чирчим, Нижний Чирчим, Елань-Кадада)

Джалилово было основано татарскими мурзами около 1725 г. По переписи 1747 г. «В д. Погорелый Чирчим живут отписные крестьяне, оставшиеся от «переводчика Муртазы Тевкелева» – 9 душ муж. пола. В1762 г. из них осталось 7 крепостных графа Романа Воронцова». В «Списке населенных мест Саратовской губернии» (1859 г.) указано, что село – казенное и владельческое, при 57 дворах, 203 муж. и 200 жен., в селе функционирует мечеть. В 1911 г. – 500 дворов, 4 мечети, при них татарские школы, земская школа. Село оставалось преимущественно татарским.

В Джалилово (Погорелом Чирчиме) жили татары – бывшие крепостные графа Воронцова. После крестьянской реформы и отмены крепостного права 1861 г. все они вышли на дарственный надел. Жители этой деревни утверждали позднее, что в сер. XVI в. татарский князь Муртаза Мурза Тявкило (Тевкелев, примеч. автора) поселился в деревне и владел 12 татарскими крепостными крестьянами. Земля, по древнему преданию, была проиграна в карты и перешла от Мурзы к графу Воронцову, который предложил князю перейти в христианство и, таким образом, сохранить за собою землю и крепостных. Муртаза после такого предложения убежал, а его крепостные к 6-ой переписи (1811 г.) были записаны крепостными за графом Воронцовым и состояли на оброке. После освобождения от крепостного рабства и вопреки настояниям графа, предлагавшего полный надел, крестьяне вышли на дарственное владение землей и в составе 26 семейств создали общинное землевладение.

Семья Галиевых, 1985 г.

Семья Коноваловых, 1965 г.

В нач. XX в. в Планской волости Кузнецкого уезда располагались две татарские деревни: Исикеево (Чирчим) и Погорелый Чирчим. В «Списках населенных мест Саратовской губернии» за 1914 г. показано, что в Погорелом Чирчиме стояли мечети и школа-мектебе. Но в деревне кроме бывших государственных крестьян было 48 ревизских душ крестьян-дарственников боярина Воронцова. Земли на семью приходилось более 3 десятин, плугов было всего 7 на всю деревню, скота было тоже мало – в среднем по полголовы на семью. При этом татарских дворов в деревне было 201 и 1027 жит.[40]