История Украины

Украинская ССР в 1945–1953 гг.

Война стала тяжелым испытанием для всех народов СССР. Следует иметь в виду, что для Украинской ССР, как и для еще двух республик бывшего Советского Союза – Белорусской ССР и Молдавской ССР, на всей территории которых велись бои, – последствия войны были особенно тяжелы. Украинская ССР вышла из войны, понеся колоссальные человеческие и материальные потери. Резко сократилось ее население, изменился его этнический состав, сократилась численность коренного населения, и увеличилось число переселившихся по разным причинам лиц. Практически полностью разрушенным оказался производственный потенциал республики, как промышленный, так и сельскохозяйственный, транспортная инфраструктура, система культурно-просветительных учреждений. Положение усугублялось еще и тем, что боевые действия на территории Украинской ССР не завершились с окончанием Великой Отечественной войны.

Долгим – почти до середины 50-х годов – эхом войны стала вооруженная борьба, которую в западных областях Украинской ССР вели подполье ОУН и Украинская повстанческая армия (УПА).

После того, как гитлеровцы были изгнаны с территории УССР, почти все мужчины в возрасте от 18 до 50 лет в западных областях республики, где опять началась «советизация», были мобилизованы в армию. Сюда было направлено более 35 тысяч партийных работников и пропагандистов. Стремясь наладить послевоенную жизнь, они не были достаточно подготовленными для этой миссии, плохо понимали местную специфику. Поэтому, а также потому, что регулярные части Красной армии были заняты боями с гитлеровцами, партизаны-националисты довольно легко наращивали свою численность и увеличивали территорию, которую они контролировали.

«Политика УПА и ее политической надстройки – УГВР (УГВР (укр.) – созданный по инициативе части ОУН и некоторых довоенных партий Западной Украины в 1944 г. в Самборе Украинский главный освободительный совет – В. М.), – пишет историк О. Субтельный, – состояла в том, чтобы ждать развития событий на Западе (в расчете на начало новой войны между союзными державами и СССР). Одновременно она была направлена на то, чтобы помешать установлению советской системы…». Эти расчеты строились на ошибочных основаниях – переоценке своих сил и влияния идеологии «интегрального национализма».

Но и ВКП(б) не извлекла уроков из довоенного опыта «советизации» Львовской, Черновицкой, Тернопольской, Станиславской (Ивано-Франковской) областей. О насильственной русификации в этот период, как справедливо отмечает П. Толочко, трудно говорить. Не то было время. Известно, например, что первый секретарь КП(б) Украины Л. Каганович, сменивший ненадолго на этом посту Н. Хрущева, несколько раз предлагал Л. Берия ввести в этих областях украинский язык в качестве официального. И тот в начале 1950 г. с этими согласился. Но не следует забывать, что этнический состав населения даже в областях Правобережной Украины (Киевской, Черкасской, Житомирской и Винницкой областей) вследствие войны и потребностей восстановления заметно изменился, и это не осталось незамеченным в областях с традиционно повышенной чувствительностью к таким процессам.

В западных областях развернулось сопротивление ломке жизненного уклада: обобществлению собственности, созданию колхозов, изъятию денежных средств у населения через государственные займы, официальному атеизму и др. К тому же эти меры осуществлялись людьми, большей частью, приезжими, чужими, и потому приобретали в сознании местного населения национальное измерение, что создавало условия, в которых многократно уступавшие в силе войскам НКВД СССР (с 1946 г. МВД и МГБ СССР, с 1953 г. – МВД СССР) и Красной армии (с 1946 г. Советской армии) отряды УПА могли столь долго продолжать вооруженную борьбу.

Даже в начале 50-х годов в УССР насчитывалось до полусотни «пораженных бандитизмом» административных районов. Так, например, в 1951 году действовали Львовский и Карпатский краевые, 14 окружных, 37 надрайонных, 120 районных, 156 кустовых проводов (организационно-территориальных звеньев) ОУН, до 2,5 тысяч боевиков-одиночек.

Из бесед с немногими живыми еще очевидцами и участниками событий выясняется, что «советизация» прошла бы мягче и быстрее, если бы это делали местные жители, демобилизованные из Красной армии. Население западных областей, особенно Закарпатья, было более однородно, и попытка опереться на «деревенских пролетариев» – немногочисленных и не пользовавшиеся уважением односельчан – была заведомо обречена.

Вооруженная борьба превращалась в террор. Число лиц, ставших его жертвами, исчислялось тысячами. Наиболее резонансными стали убийство в 1948 году сотрудничавшего с властями священника Украинской греко-католической церкви Гавриила Костельника и в 1949 году львовского журналиста Ярослава Галана.

Необходимо иметь в виду также и то, что западные области Украины отличала традиционная религиозность населения, принадлежавшего в своем большинстве к Украинской греко-католической (униатской) церкви, и это, естественно, делало людей очень чувствительными к оказанному на церковь давлению и последующему запрещению.

В апреле 1945 г. в центральной газете «Советская Украина» и львовской «Свободной Украине» была опубликована статья Ярослава Галана под названием «С крестом и ножом», в которой покойный митрополит и вся УГКЦ были обвинены в сотрудничестве с оккупантами. Вскоре после этого были арестованы митрополит И. Слипый, епископы М. Будка и С. Чарнецкий, а со временем и все другие, не принявшие запрещения УГКЦ.

В марте 1945 г. в прессе появилось воззвание «Инициативной группы по воссоединению греко-католической церкви с православной», которую возглавил священник УГКЦ, профессор Львовской духовной академии Г. Костельник. 8–10 марта 1946 г. во Львове состоялся церковный собор, принявший решение о разрыве Брестской унии 1596 г. и присоединении УГКЦ к Русской Православной церкви. В 1949 г. собор в г. Мукачево отменил Ужгородскую унию 1646 г. и объявил о присоединении к РПЦ Закарпатской епархии УГКЦ. Греко-католическая церковь стала «катакомбной», т. е. перешла на нелегальное положение и просуществовала так до 1989 г.

Советская власть семь раз предлагала бойцам УПА сложить оружие. В последний раз это было сделано в декабре 1949 года. Но в итоге и власть, и партизаны-националисты пришли к убеждению, что примирение невозможно. Советская сторона добивалась капитуляции, в которой не только самим бойцам УПА и членам ОУН, но и их родственникам и сочувствовавшим им людям не приходилось рассчитывать на снисхождение. Судьба почти 49 тысяч членов УПА, которые откликнулись на предложение прекратить сопротивление, была хорошо известна. 10 сентября 1947 г. Советом Министров СССР было принято решение о выселении в восточные районы Советского Союза участников подполья, членов их семей, а также «кулаков-националистов». Под одну из этих категорий при желании можно было подвести почти любого. Только в течение сентября-октября 1947 г. было выслано 26332 семьи.

С 1947 г. накал борьбы начал спадать. В начале 1948 г. часть подразделений УПА перешла на территорию Польши. Некоторые хорошо вооруженные отряды прорвались через Чехословакию в западную зону оккупации – в Германию. Перелом наступил 5 марта 1950 года, когда в селе около Львова был выслежен и убит главный командир УПА Роман Шухевич, державший в своих руках не оборванные еще нити управления подпольем.

После смерти И. Сталина и назначения в марте 1953 г. министром внутренних дел СССР Л. Берия направил записки в Президиум ЦК КПСС об ошибках в проведении коллективизации в Западной Украине, искажениях национальной политики, репрессиях. В ней он писал, что в Украинской ССР нет «никаких бандитов, а есть только националистически настроенная часть населения», осуждал политику русификации. По его приказу в Москву привезли руководителя разведки Зарубежного Представительства УГВР Василия Охримовича, из сибирской ссылки – сестер Степана Бандеры, митрополита Иосифа Слипого, из Владимирской тюрьмы – Президента УГВР Кирилла Осьмака. Работникам МГБ, которое вошло в МВД СССР, было поручено сделать «фотографию» реального положения дел в западных областях Украинской ССР. 16 мая 1953 года Л. Берия подготовил записку о недостатках в работе бывших органов МГБ УССР в борьбе с националистическим подпольем. 26 мая 1953 года по его инициативе и по поданной им записке Президиум ЦК КПСС принял постановление «Вопрос западных областей Украинской ССР».

В постановлении отмечалось, что «с 1944 по 1952 год в западных областях Украины коммунистическими репрессивно-карательными структурами было подвергнуто репрессиям (в различных формах, включая расстрелы) почти 500 000 человек, в том числе арестовано более 134 000, убито более 153 000 человек, выслано пожизненно за пределы Украины более 203 000 человек». В этом постановлении и в последовавшем за ним постановлении Пленума ЦК КПУ, признавались масштабы репрессий, и указывалось на пагубные последствия избранной тактики борьбы. Шла речь о том, что ее «нельзя вести только путем массовых репрессий и чекистско-военных операций, что бессмысленное применение репрессий вызывает только недовольство населения».

По инициативе того же Л. Берия в это время были заменены руководители МВД УССР и ведущих подразделений центрального аппарата, 18 из 25 начальников УМВД. Министром ВД УССР был назначен генерал П. Мешик. Он создал комиссию по расследованию деятельности Следственной части МВД УССР. Только в 1949–1950 гг. по МГБ Украины к уголовной ответственности было привлечено 105, к административной – 2 тысячи сотрудников за «нарушения норм социалистической законности». 446 кадровых работников было уволено. С 1 января 1950 г. по 1 мая 1952 г. особые инспекции ведомства расследовали дела 3800 работников.

П. Мешик изучил ситуацию в западных областях Украине, обнаружив «перегибы» в колхозном строительстве, массовые необоснованные репрессии, преследования Украинской греко-католической церкви и многое другое. В записке от 30 мая 1953 года, подготовленной им, ставились под сомнение методы ускоренной коллективизации. В выступлении на Пленуме ЦК КПУ в июне 1953 года министр осудил некомпетентное вмешательство партийного начальства в оперативно-розыскные мероприятия. Все это, отчасти, адресовалось основному сопернику Л. Берии – Н. Хрущеву, возглавлявшему в прошлом Компартию Украины. Советская власть в своей политике на Западе Украины не ограничивалась репрессиями и чистками. Восстановление хозяйства в западных областях УССР шло намного быстрее, чем в республике в целом. Уже в 1950 г. объем промышленной продукции здесь превысил довоенный уровень в два раза, а в 1959 г. – в 6,2 раза.

В советской, новейшей российской, да и украинской историографии нередко при анализе послевоенной ситуации в присоединенных к УССР территориях объединяют историческую Восточную Галицию, с одной стороны, и Закарпатье с Буковиной, с другой. Это вряд ли оправдано. История этих областей и обстоятельства их «советизации» существенно разнятся.

В социальном отношении Закарпатье было более однородно, а в культурно-этническом менее восприимчиво не только к «интегральному национализму», но и любому национализму и ксенофобии вообще. Вооруженные отряды УПА не смогли закрепиться здесь, но часто наведывались сюда или пересекали территорию Закарпатья, прорываясь на Запад – через Словакию и Чехию в западную зону оккупации.

Общим для всех, без исключения, западных областей Украины в то время было, на наш взгляд то, что люди более всего желали после военного лихолетья поскорее возвратиться к мирному труду и спокойной жизни, стремились сохранить ее привычный уклад, тяготясь непонятной им борьбой националистов и коммунистов.

В ходе Второй мировой войны и послевоенного мирного урегулирования объективно продолжался и даже ускорился процесс формирования и признания украинской государственности.

4 марта 1944 г. был образован Наркомат (с 1946 г. министерство) иностранных дел УССР. В знак признания выдающегося вклада Украинской ССР в достижение победы над германским фашизмом на конференции глав Великобритании, СССР и США в Ялте в феврале 1945 г. она была включена в число стран-основателей Организации Объединенных Наций. На конференции в Сан-Франциско представители республики подписали Устав ООН. Странами-учредителями стали и соседи УССР – Польша и Чехословакия. В декабре 1955 г. в ООН были приняты еще две граничащие с ней страны – Венгрия и Румыния. УССР теперь была окружена дружескими по отношению к СССР и к ней государствами, находившимися в сфере советского влияния. Это был, конечно, плюс. Но был и большой минус – на этом фоне неизбежно вставал вопрос о том, почему эти государства формально были самостоятельны и имели все атрибуты национальной государственности, а Украина нет.

В установлении отношений и урегулировании вопроса о границах с соседними странами Украинская ССР выступала в противоречивом качестве. С Венгрией и Румынией – как страна-победитель, участница антигитлеровской коалиции. Делегация Украинской ССР во главе с министром иностранных дел республики Д. Мануильским принимала участие в Парижской мирной конференции, созванной для рассмотрения и принятия мирных договоров с Болгарией, Румынией, Венгрией, Италией и Финляндией в 1946–1947 гг. Но когда дело дошло до ратификации заключенных 10 февраля 1947 г. договоров с этими странами, она была осуществлена 29 августа 1947 г. «Президиумом Верховного Совета СССР, распространившим действие этого акта на УССР».

Договор с Чехословакией о выходе Закарпатской Украины из состава Чехословакии и вхождении в состав Украинской ССР, завершивший формирование новой территории Украины, также был подписан от имени СССР в Москве 29 июня 1945 г.

Территориальные споры с Румынией – союзницей гитлеровской Германии, были разрешены Парижским мирным договором от 10 февраля 1947 г., которым советско-румынская граница установлена была так, как она сложилась к 28 июня 1940 г., Румыния признала вхождение Северной Буковины и части Бессарабии в состав Украинской ССР.

На Ялтинской (1945 г.) конференции советским представителям удалось добиться, чтобы восточная граница Польши была проведена по «линии Керзона», с небольшими отклонениями в пользу Польши. В августе 1945 г. с ней был заключен соответствующий договор, а в 1946 г. осуществлена демаркация государственной границы. Западноукраинские земли были признаны территорией Украинской ССР. Процесс польско-украинского территориального размежевания завершился в 1951 г., когда по просьбе Польши произошел обмен территориями: УССР уступила Устриковский район Дрогобыцкой области, а к Львовской области были присоединены земли в районе г. Кристополя (Червонограда).

Ранее, в сентябре 1944 г., между Польским комитетом национального возрождения и правительством УССР было заключено соглашение о переселении украинцев из Польши в УССР, а поляков – из Украины в Польшу.

В пограничных с УССР польских землях – Подляшье, Холмщина, Посянье и Лемковщина (т. н. «закерзонье») – 20 тыс. кв. км проживало около 800 тысяч украинцев. Они не желали покидать землю предков. Вооруженные группы польских националистов по ночам окружали украинские села, сжигали их, нередко убивая их жителей. Так, только на Холмщине было уничтожено 150 сел и убито 15 тысяч человек. Украинские националисты действовали так же по отношению к польскому населению на территориях, отошедших к УССР. Польские и украинские власти, командование Красной Армии часто закрывали на это глаза.

Последним актом этой трагедии стала т. н. операция «Висла», начатая после гибели в бою с украинскими националистами заместителя министра обороны Польши генерала Кароля Сверчевского 28 марта 1947 г. и проводившаяся до конца июля.

Шесть польских дивизий численностью до 30 тысяч человек, части МВД и МГБ СССР и около 10 тысяч чехословацких пограничников заблокировали вооруженные отряды УПА под командованием М. Онишкевича и Я. Старуха, пытавшиеся прорваться на Запад. Украинские историки, в частности О. Субтельный, считают, что целью операции было не только уничтожение основных сил УПА, но и выселение украинцев из «Закерзонья». Отряды УПА были разгромлены, потеряв в боях около 3 тысяч человек. Часть оставшихся в живых прорвалась через территорию Чехословакии в Западную Германию. 150 тысяч этнических украинцев небольшими группами были расселены в западных и северных районах Польши, а около 4 тысяч оказались в концлагере Явожно около Освенцима. Более полумиллиона человек было выслано в СССР.

Практика обмена этническими группами, правда в меньших масштабах, использовалась в отношениях и с другими соседними с УССР государствами. Так, например, по соглашению от 10 июля 1946 года из СССР в Чехословакию переехали 33 077 человек, а из Чехословакии в СССР – 8556 человек.

Став страной-учредителем ООН и других международных организаций, заключив ряд международных двусторонних и многосторонних соглашений, обретя дружественное внешнее окружение, отодвинувшее её от новой линии глобального противостояния, перешедшего позднее в т. н. «холодную войну», УССР значительно упрочила свою внешнюю безопасность.

В условиях «холодной войны» первоочередными считались задачи восстановления промышленного потенциала, от которого зависел потенциал военный. Решение же социальных проблем, приобретших вследствие социальных экспериментов невиданного прежде масштаба и глубины, «большого террора» и войны колоссальные масштабы и хроническую форму, если и не откладывалось сознательно, то отступало на второй план в силу сложившихся конкретных исторических обстоятельств.

Условия жизни переживших войну людей в Украинской ССР, как, впрочем, и во всех других союзных республиках, были очень тяжелыми. Миллионы людей остались без крова над головой и вынуждены были жить в подвалах и землянках. К началу декабря 1946 г. в республику возвратилось более 1 млн 840 тысяч солдат и офицеров Красной армии, а всего на протяжении первых трех послевоенных лет – около 2,2 млн. Обеспечить жильем и работой всех этих людей в разоренной войной республике было нелегкой задачей.

Демобилизованные, репатриированные и реэвакуированные находили себе место, прежде всего, в селах. Сельское население в УССР в 1950 г. по сравнению с 1945 г. выросло на 34 % и составило 18,3 млн человек. В то же время на восстановление сел и сельскохозяйственного производства капитальные вложения выделялись скупо, по остаточному принципу. Как и в довоенные годы именно за счет села, в расчете на то, что оно как-нибудь и само выживет, осуществлялись другие крупные восстановительные мероприятия. Между тем, село было разорено войной буквально дотла. В 1945 году УССР продала государству меньше, чем в 1940 г.: зерна – почти в 2 раза, скота – в 4 раза, молока – в 3 раза. В колхозах не хватало рабочих рук, особенно квалифицированных работников и трудоспособных мужчин. Тяжелый физический труд лег на плечи женщин. Если в 1940 г. мужчины среди работоспособных колхозников в УССР составляли 49 %, то в начале 1945 г. – немногим более 20 %. Одним словом, расчет на самовыживание села до восстановления промышленного потенциала оказался повторением печального для него опыта «социалистической индустриализации» и с сегодняшней точки зрения выглядит большой политической ошибкой. Первые свидетельства этого не заставили себя долго ждать.

В 1946 г. на смену малоснежной зиме пришли самые засушливые за предыдущую половину века весна и лето. Установилась тридцатиградусная жара с минимальным количеством осадков. И озимые, и яровые культуры погибли. В республике начался голод. О причинах голода, его масштабах и помощи, оказанной УССР со стороны других республик СССР и союзного государства высказываются разные, порой противоположные суждения. Однако, в том, что такая помощь оказывалась, сомнений нет.

При союзном правительстве по инициативе РСФСР для оказания помощи пострадавшим от засухи районам, в т. ч. Украины, был создан специальный фонд. Но в условиях послевоенной разрухи возможности такой помощи были ограничены, а «борьба за хлеб» велась теми же методами, что и в 1932–1933 гг.

Однако, если тогда крестьяне хлеб по понятным причинам скрывали, то теперь, изголодавшись за годы войны и рассчитывая на хороший урожай, украинские крестьяне весной 1946 г. что называется «вложились» и последними семенами и последними силами. Но в результате жесточайшей засухи и низкого агротехнического уровня урожайность зерновых не превысила 3,8 ц. с гектара, а в отдельных областях 1,4 ц. Некоторые колхозы на юге не смогли возвратить даже посеянное зерно. Валовый сбор зерновых культур оказался в три раза ниже, чем в 1940 г.

Подсобные хозяйства колхозников не были восстановлены после войны. Зерно в колхозах либо не выдавалось вовсе, либо в ничтожно малых количествах. В некоторых областях на трудодень выдавалось 50–100 г. зерна, и при этом план хлебозаготовок удалось выполнить по стране лишь на 60 %. В то же время, в 1946 г. за рубеж было вывезено – продано и поставлено в качестве помощи – 1,7 млн т зерна. Все это, вместе взятое, привело к тому, что в южных и центральных областях почти 1 млн человек умерли от голода и более миллиона были доведены до дистрофии.

Только весной 1947 г. УССР смогла добиться выделения 350 тыс. т зерна и 140 млн рублей на бесплатное питание людей в пораженных голодом районах. Оказывала помощь и ООН. До апреля 1948 г. в республику поступило оборудования, техники, продуктов питания и товаров народного потребления на 189,3 млн долларов США.

Голод 1946–1947 гг. по своим масштабам и последствиям не может быть поставлен в один ряд с голодом 1932–1933 гг., но природа его возникновения была той же. Государство, сосредоточив в своих руках практически все средства производства, ограничивая, а иногда и прямо подавляя индивидуальную хозяйственную деятельность, брало на себя слишком много прав, не неся почти никакой ответственности за последствия принимаемых решений. Государство объективно не могло видеть все, учитывать все потребности людей. Но, мало того, и те минимально жизненно необходимые потребности людей, о которых оно хорошо знало, в отсутствие контроля и механизмов влияния со стороны общества, оно часто и безнаказанно игнорировало.

В колхозах Украинской ССР в эти годы были попытки сделать более гибкой систему оплаты труда. В 1950 г. в 80,4 % сельхозартелей республики был введен новый порядок начисления трудодней. Наряду с основной оплатой трудодней по установленным расценкам за выполнение нормы, применялись дополнительные – за высокие производственные показатели. Однако к концу четвертой пятилетки оплата труда колхозников была все еще ниже, чем в 1940 г. В целом, и в других отраслях народного хозяйства почти весь прирост заработной платы приходился на разнообразные доплаты, а доля тарифа в зарплате упала до 40–55 %.

В 1946 г. Верховный Совет УССР принял «Закон о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства УССР на 1946–1950 гг.». Возможности всеобъемлющего централизованного планирования не могли учесть все ближайшие и, тем более, отдаленные последствия принимавшихся решений. Сложно однозначно оценить, например, способы и последствия восстановления шахт Донбасса. «Численность рабочих Донбасса в 1945 г. составляла всего лишь 10 % довоенной… Благодаря прибытию на его шахты около 100 тыс. рабочих, в том числе 90 тыс. из РСФСР, в 1950 г. она составляла 119 % от довоенного уровня». Восстановить в относительно короткие сроки важнейшую для Украины отрасль ее промышленности без привлечения людей из других республик и, прежде всего, из РСФСР, было невозможно. Но в результате резко изменилась этносоциальная структура региона, что в свою очередь привело к трудностям, с которыми позднее столкнулась уже суверенная Украина, да и Россия.

Был введен 8 часовой рабочий день, отменены сверхурочные работы, восстановлены отпуска, но тут же повышались нормы выработки, налоги на приусадебные участки и т. п.

В декабре 1947 г. была отменена карточная система распределения продуктов питания. Но тут же проведена конфискационная, по сути, денежная реформа. Товарная масса не покрывала денежную, и с этим необходимо было что-то делать. Увеличивать предложение товаров? Нет, затягивать пояса! Старые деньги обменивались на новые в соотношении 1 к 10. Вклады в сберкассах до 3 тысяч рублей обменивались один к одному, от 3 тысяч до 10 тысяч – три к двум, а свыше 10 тысяч – наполовину. Кроме того, цены после ликвидации карточной системы были в три раза выше довоенных, а заработная плата увеличилась лишь на 50 %.

Но жизнь брала свое. Люди своими силами как могли обустраивались. В 1950 г. трудоспособного населения в украинских селах уже было больше, чем до войны и составляло более 8 млн человек. Но не восстановилось соотношение мужчин и женщин, в селах стало намного меньше молодежи. Восстановление промышленного производства в условиях колоссальных человеческих потерь в годы войны, требовало притока трудовых ресурсов. Село, хотя и восстанавливалось, обеспечить его не могло. Началось массовое привлечение рабочей силы из других республик.

Так, например, для участия в восстановлении шахт Донбасса только до мая 1948 г. прибыло из других республик около 120 тыс. человек. В Севастополь с декабря 1948 г. по май 1949 г. прибыло более 6 тысяч строителей. Свидетельств того, что осуществляя перемещение людей в таких масштабах в УССР, руководство партии и страны имело намерение изменить демографическую ситуацию в Украине, не имеется. Эмоциональное и сенсационное заявление Н. Хрущева в его докладе на ХХ съезде КПСС о том, сто И. Сталин и всех украинцев бы выселил, да не смог, потому что их было слишком много, таковым считаться не может. Утверждая это, Н. Хрущев, как, впрочем, и во многих других случаях, выгораживал себя. Он не мог не помнить, что именно по его инициативе в 1948 г. был принят Указ Президиума ВС СССР с длинным названием – «О выселении из Украины лиц, которые злостно уклоняются от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведут антиобщественный, паразитический образ жизни». Этот документ был продублирован в УССР и на его основании только в июне-июле 1948 г. из республики в отдаленные районы СССР было депортировано 11,4 тыс. человек. Но, каковы бы ни были намерения властей, структура украинского общества претерпевала серьезные изменения.

И своим, и прибывающим людям нужно было где-то жить. Введенные в 1946–1950 гг. 46 млн м кв. жилья была каплей в море послевоенной бесприютности. Миллионы семей по-прежнему оставались в бараках, перенаселенных коммунальных квартирах, в неприспособленных для жилья помещениях. Людей нужно было обеспечивать питанием и потребительскими товарами, а легкая и пищевая промышленность к концу четвертой пятилетки смогли восстановиться лишь на 80 % относительно тоже не слишком «тучного» предвоенного 1940 года.

Несколько лучше обстояло дело с восстановлением материальной базы образования в Украинской ССР. Менее чем за три года в республике была восстановлена довоенная сеть школ. В 1948 г. было уже более 29 тысяч школ, в которых обучалось 6,1 млн учащихся. За годы четвертой пятилетки (1946–1950) было построено 2400 школ методом народной стройки и 1000 школ за счет государственных ассигнований. В 1948/1949 учебном году начался переход на всеобщее семилетнее, а в крупных городах – на десятилетнее образование. В 1951/1952 учебном году с 10 до 1203 возросло количество школ рабочей молодежи, в которых в вечернее время могла обучаться работающая молодежь. В 1953 г. было принято Постановление Совета Министров УССР «О мерах по дальнейшему усовершенствованию работы школ рабочей молодежи».

Большую проблему в первые послевоенные годы для руководства страны и республики представляли люди, возвратившиеся с фронта. Они возвращались победителями и обоснованно рассчитывали и на уважение к себе, и на улучшение условий жизни – своей и своих семей. И хотя фронтовики-победители пользовались всенародным уважением, многие из них по возвращению в родные места столкнулись с бедностью и неустроенностью, чиновничьим произволом, разгулом преступности.

В украинском обществе в первое послевоенное время надежды и разочарования, возможности и их реализация, достижения и провалы, старое и новое тесно переплелись. Реальная зарплата рабочих и служащих, доходы колхозников в это время были в два раза ниже не слишком благополучных довоенных лет, продуктов не хватало, не говоря уже о товарах первой необходимости. И все же преобладало ожидание того, что теперь, после победы в войне, с большим желанием миллионов людей обустроить свою новую мирную жизнь, все наладится.

Несмотря на потери, интеллектуальный, человеческий потенциал УССР был очень велик. Его нужно было с умом использовать. Именно здесь в первые послевоенные годы были сделаны заявки на лидерство в таких областях знаний, которые в недалеком будущем стали определять уровень страны. В 1946 был запущен первый экспериментальный атомный реактор. В 1948–1951 годах изготовлена первая вычислительная машина. Была предложена технология автоматической сварки металла, примененная при сооружении первого в СССР магистрального газопровода Дашава – Киев и моста через Днепр.

Зазеленело и выжженное почти дотла репрессиями 30-х гг. поле литературного и художественного творчества. Во второй половине 40-х годов увидели свет произведения О. Гончара, М. Стельмаха, Ю. Яновского, В. Некрасова, О. Вишни, П. Тычины и В. Сосюры. Развивались украинские театральная, живописная школы, кинематография. В 40-е годы в УССР работали две киностудии – в Киеве и Одессе.

В 1946–1947 гг. в УССР, как и во всей стране, была развернута кампания, призванная вернуть интеллектуальную жизнь в «прокрустово ложе» сталинской версии социализма. Критике подверглись произведения литераторов О. Вишни, М. Рыльского, В. Сосюры, Ю. Яновского, А. Довженко, И. Сенченко; историков М. Петровского, С. Белоусова, К. Гуслистого, М. Супруненко. «Идеологически вредные моменты» были обнаружены даже в опере К. Данькевича «Богдан Хмельницкий». В августе 1946 г. пленум ЦК КП(Б)У обнаружил признаки буржуазного национализма в «Очерках истории украинской литературы». В ходе кампании по борьбе с генетикой, начатой в 1948 г., лишились возможности продолжать свои исследования ряд ученых генетиков и селекционеров: И. Поляков, С. Делоне, Н. Гришко и др. С 1946 по 1951 гг. ЦК КП(б)У принял 12 постановлений по вопросам идеологии.

ВКП(б), потерявша я за годы войны 7 млн своих членов и сама была обеспокоена притоком приспособленцев и карьеристов, пыталась очиститься от них. В УССР тоже была проведена «чистка» партийных рядов. «В течение 1945–1947 гг. из ВКП(б) было исключено несколько сотен тысяч ее членов: 37,8 % – за взяточничество и присвоение государственной собственности, злоупотребление служебным положением, бытовую распущенность и пьянство; 29,2 % – за пребывание на оккупированной территории; 9,3 % – за нарушения партийной и трудовой дисциплины; 2,7 % – за антисоветские настроения, измену Родине, сокрытие фактов биографии».

Какие-то результаты это, конечно, дало, но, как показали последующие события, проблемы были не столько «внизу», сколько «вверху». С приближением неизбежного ухода И. Сталина в высших эшелонах партийного и советского руководства началась скрытая борьба за власть, которая вот-вот должна была выпасть из его ослабевших рук.

Однако в первые послевоенные годы это еще не ощущалось, да и не до того было. Авторитет И. Сталина в стране был высок, как высоки были ожидания улучшения условий жизни и готовность перетерпеть любые житейские неудобства и одолеть разруху. Это и неоспоримые мобилизационные возможности централизованного управления хозяйственной жизнью, которые уже не раз выручали социальных экспериментаторов в СССР позволили даже в условиях отказа от внешней помощи (предполагавшей большую открытость страны миру, на что советское руководство по идеологическим и политическим мотивам не соглашалось) в короткие сроки восстановить в республике промышленной производство и инфраструктуру, хотя и на не слишком высоком технологическом уровне. В том числе и по причине массового ввоза морально устаревшего производственного оборудования из побежденной Германии. Восстановление сельскохозяйственного производства потребовало значительно больше времени.

Уже в 1945 г. была восстановлена треть довоенного промышленного производства в УССР. Перевод экономики республики на работу в мирное время был в основном завершен в 1946 г. Довоенного уровня производства удалось достичь лишь в пятой пятилетке (1951–1955 гг.). В годы войны действовали годичные военно-хозяйственные планы. В августе 1945 г. Госплану СССР было поручено составить четвертый по порядку пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства на 1946–1950 гг.

В августе 1946 г. сессией Верховного Совета УССР был принят «Закон о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства Украинской ССР на 1946–1950 гг.». В нем ставилась задача довести объем промышленного производства УССР в конце пятилетки до 103 % по сравнению с 1940 г. Прежде всего нужно было восстановить работу «всесоюзной кочегарки» – Донбасса. К 1950 г. было запланировано довести общую добычу угля по республике до 86,1 млн т. Для этого нужно было закончить восстановление угольных шахт украинской части Донбасса в 1949 г., полностью завершив работы на 182 основных шахтах и дополнительно построив 60 новых, мощностью 17,5 млн тонн в Сталинской (ныне Донецкой) и Ворошиловоградской (ныне Луганской) областях.

Из затопленных шах Донбасса было откачано 650 млн куб. м. воды – озеро площадью 70 кв. км. десятиметровой глубины. За годы четвертой пятилетки было восстановлено и построено 380 новых копров, введено в эксплуатацию 700 подъемных машин, 300 компрессорных установок, 1600 км. подземных путей, возведено 5,5 млн м кв. производственных зданий и сооружений, подготовлено 139 новых участков для разработки. К осени 1946 г. было завершено восстановление всех действовавших до войны шахт в Никопольско-Марганецевом бассейне.

План также предусматривал восстановление металлургических предприятий, ввод в эксплуатацию 30 доменных печей мощностью 9 млн т чугуна в год, сталеплавильные агрегаты мощностью 8,4 млн т стали, 58 прокатных станов мощностью 6,5 млн т проката, производить 9,7 млн т чугуна, 8,8 млн т стали. За пятилетку намечалось на 2,574 тысячи кВт повысить мощность электростанций, на 1 млн кВт превзойдя довоенную. Объем капиталовложений в четвертой пятилетке составлял по республике 65,1 млрд руб.

Символом восстановления, как в 30-е гг. – социалистической индустриализации, стала Днепровская гидроэлектростанция – Днепрогес. При отступлении германской армии здесь были взорваны машинный зал, шлюзы, быки плотины. Предстояло не только быстро восстановить станцию, но и увеличить ее мощность. Работой руководил Ф. Г. Логинов. В начале 1947 г. вступила в строй первая турбина. В июне 1947 г. началось сквозное судоходство по Днепру. А в июне 1950 г. электростанция была полностью восстановлена.

В первые три года пятилетки были введены в эксплуатацию самые мощные тепловые электростанции Донбасса: Зуевская, Штеровская и Кураховская, восстановлен металлургический гигант «Запорожсталь». Производство электроэнергии в 1950 г. составляло 14,7 млрд кВт-часов по сравнению с 12, 7 млрд кВт-часов в 1940 г.

Четвертый пятилетний план в УССР предполагал ускоренное восстановление и развитие машиностроения: заводы угольного, металлургического и энергетического оборудования, электромашиностроения, сельскохозяйственного машиностроения. Если в 1945 г. его продукция составляла 29 % довоенной, то в конце четвертой пятилетки – уже 144 %.

Были быстро восстановлены Новокраматорский машиностроительный, Ворошиловградский паровозостроительный, Харьковские турбогенераторный и тракторный, киевский завод «Большевик». Одновременно создавались и новые производства. Так, например, до войны в УССР не было автомобильной промышленности. После нее были построены завод грузовых автомобилей в г. Днепропетровске мощностью 60 тыс. автомобилей в год, а также два автосборочных завода – в Одессе и Львове. Первенцем автомобильной промышленности стал Одесский автосборочный завод, введенный в 1945 г. В 1946 г. началось строительство Львовского автосборочного завода, который в 1951 г. был преобразован в автобусный.

В 1950 г. грузооборот железных дорог УССР на 17 % превысил довоенный уровень. В 1946 г. была восстановлено гражданское воздушное сообщение. С марта 1948 г. в гражданской авиации начал широко использоваться, созданный украинскими авиастроителями АН-2 – легендарный «кукурузник».

Всего же в четвертой пятилетке выпуск промышленной продукции в УССР увеличился в 4,4 раза. И хотя в целом, в связи с возникшими в годы войны новыми промышленными районами на Урале, в Сибири и Средней Азии, удельный вес УССР во всесоюзном промышленном производстве сократился, в 1950 г. республика давала 47,8 % общесоюзной добычи угля, 54,2 % кокса, 47,8 % чугуна, 30,6 % стали, 38,4 металлургического оборудования. Впервые в республике было собрано 18 тыс. грузовых автомобилей. Украина оставалась энергетической и промышленной базой СССР, основным производителем сельскохозяйственной продукции. В то же время именно тогда в УССР утвердился отрицательный внешнеторговый и внешнеэкономический баланс. Около 80 % промышленной продукции, производившейся в республике, требовала доработки и дорабатывалась в других республиках.

Однако в масштабе всего Союз а сдвиги в территориальном размещении промышленности продолжались. В экономике страны заметно возрос удельный вес восточных районов РСФСР. Быстрыми темпами здесь развивались топливно-сырьевая, металлургическая и энергетическая базы. Если в предвоенные годы УССР давала примерно 18 % валовой продукции промышленности страны, то в 1945 г. – только 7 %. Снизился удельный вес некоторых отдельных видов промышленной продукции Украинской ССР по сравнению с довоенными годами, в частности по производству чугуна – с 64,7 % в 1940 г. до 47,8 % в 1950 г., стали – соответственно с 48,8 до 30,6, добычи угля – с 50,5 до 29,9, электроэнергии – с 25,7 до 16,1 %..

На территории УССР активно велись геологоразведочные работы и работы по освоению месторождений природного газа. Открытие в Дрогобычской области в 1946–1949 гг. мощных Угерского, Бильче-Волыцкого и Рудковского газовых месторождений дали возможность увеличить добычу природного газа в Прикарпатье в семь раз по сравнению с 1938 г. и довести ее до 1,4 млрд м куб. В 1948 г. завершилось строительство крупнейшего на то время в СССР и Европе магистрального газопровода Дашава – Киев, а 1951 г. украинский газ получила Москва.

Украина к 1950 г. не только восстановила довоенный уровень промышленного производства (1940 г.), но и превзошла его на 15 %. Однако выпуск некоторых основных видов продукции отставал. Меньше, чем до войны, добывалось угля, производилось чугуна, металлорежущих станков, товаров легкой промышленности. Отголоски войны – разрушений и перемещения промышленных предприятий из УССР в другие республики – по-прежнему давали о себе знать. Появились также признаки исчерпанности потенциала республики, как главной энергетической базы России и Советского Союза.

Украина сохраняла свое значение как своеобразный демографический генератор, обеспечивавший планы восстановления и развития хозяйства главным – людскими ресурсами. Но именно в этот послевоенный период явственней чем когда бы то ни было, проявилась ущербность экономического и политического мышления партийных и советских руководителей сверху до низу. Людей, как и в войну, не щадили. В восстановлении страны основной упор делался не на восстановлении человеческого потенциала – условий жизни и труда людей, что было бы справедливо по отношению к ним и целесообразно с экономической точки зрения, а на восстановлении и наращивании производственных мощностей.

Так, с 1940 по 1953 г. производство средств производства увеличилось более, чем на 300 %, а производство предметов потребления только на 72 %.

В силу понятных причин, как уже отмечалось выше, много внимания уделялось западным областям Украины – Волынской, Дрогобыцкой (в 1959 г. объединена со Львовской), Закарпатской, Львовской, Ровенской, Станиславской (с 1962 г. Ивано-Франковская) и Тернопольской. Восстановление хозяйства происходило здесь одновременно с перенастройкой всей хозяйственной и общественной жизни на советский социалистический лад.

Только в 1945 г. у «кулаков» во Львовской области было изъято 6300 га земли, изымались церковные и монастырские земли. Ломался весь социальный и хозяйственный уклад жизни села в Западной Украине. Уже в 1947 г. общее количество колхозов в регионе составляло 725. К середине 1948 г. в Черновицкой, Волынской, Дрогобыцкой областях в колхозы были объединены 87–90 % крестьянских индивидуальных хозяйств. При таких темпах коллективизации сельского хозяйства, она, как и в большой Украине до войны, обречена была происходить «в условиях невероятно жестокой классовой борьбы». Тем не менее, к началу 50-х гг. коллективизация в западных областях Украины была фактически завершена, К середине 1950 г. в колхозы было объединено 93 %, а к середине 1951 г. – более 98 % крестьянских хозяйств. Из 1,5 млн их было создано 4594 коллективных «социалистических» хозяйств с вовлечением в них 5 млн крестьян. В резолюции XVII съезда КП(б)У, состоявшегося в сентябре 1952 г. отмечалось, что «крупной победой партийной организации республики является завершение сплошной коллективизации в западных областях».

Быстрее, чем в УССР в целом, развивалось в западных областях промышленное производство, которого ранее здесь, по существу, не было. Промышленных предприятий во Львовской области было столько, что все они были восстановлены уже в 1945 г. Продукция машиностроительной и металлообрабатывающей промышленности в западных украинских областях к конце первой послевоенной пятилетки превысила довоенный уровень в десять раз. В Дрогобыцкой области в 1946–1949 гг., как уже отмечалось, были открыты мощные Угерское, Бильче-Волыцкое и Рудковское газовые месторождения. Добыча природного газа в Прикарпатье быстро росла и в 1950 г. достигла 1,4 млрд куб. м, в семь раз превысив уровень 1938 г.

По Конституции – союзной и своей республиканской – Украина являлась суверенным советским социалистическим государством. В 1949 г. был принят новый Государственный флаг УССР – красно-синего цвета, а 31 января 1950 г. утвержден Государственный гимн Украинской ССР.

Партийная и государственная элита (т. н. «номенклатура») Украинской ССР являлась второй по численности, а в отдельные периоды истории первой по влиянию в КПСС и Советском Союзе.

Принимавшиеся в Москве важнейшие решения, дублировались затем партийными и советскими органами в УССР без каких-либо изменений. Над этим бесспорным историческим фактом любят подтрунивать историки-националисты. Если бы они лучше знали специфику принятия политических решений в СССР, они бы понимали, что так происходило еще и потому, что решения эти принимались в результате очень сложного баланса внутрипартийных отношений, внутрипартийной борьбы, далеко не всегда при решающей роли, но всегда при участии украинских представителей в ЦК КПСС, его Президиуме или Политбюро.

Даже жестких рамках коммунистического режима СССР оставалось большое пространство для местной самодеятельности в самых разных областях жизни республики и, что куда важнее, в способах достижения поставленных целей.

С июня 1938 по март 1947 г. ЦК КП(б)У возглавлял Никита Хрущев. Одновременно он занимал должность Председателя Совета Министров УССР. Зимой 1946–1947 гг., когда в Украине свирепствовал голод, он позволил себе заговорить об увеличении продовольственной помощи УССР и был заменен Лазарем Кагановичем, который возглавлял компартию и правительство УССР не долго – с марта по декабрь 1947 г. После него Н. Хрущев был возвращен в Украину с сохранением всех ранее занимавшихся им постов, но уже через два года был отозван в Москву и, в свою очередь, заменен Леонидом Мельниковым, продержавшимся до смерти И. Сталина в 1953 г.

Послевоенные годы были временем, когда культ вождя в СССР достиг своего апогея. Почти в каждом населенном пункте УССР были сооружены памятники, появились улицы, площади, скверы Сталина, его именем назывались предприятия и учреждения.

В силу тех же особенностей общественно политической системы и объективных экономических обстоятельств, как и для всей страны, смерть И. Сталина обозначила собой некий рубеж в истории Украины. Начиналась борьба пока еще не очень ясно проявившихся, но уже вполне ощутимых тенденций дальнейшего развития «реального социализма». Стали постепенно обозначаться новые альтернативы исторического развития.

Украинская ССР в 1953–1964 гг.

5 марта 1953 г. умер И. Сталин. Время от смерти И. Сталина до середины 60-х годов И. Эренбург назвал «оттепелью». Метафора прижилась. Она была настолько удачной, так тонко и точно передавала всю совокупность сложнейших социальных процессов, протекавших в те годы в СССР и УССР, что превратилась во вполне научное определение.

Для УССР «оттепель» началась раньше появления этого термина, до того, как Н. Хрущеву удалось победить своих соперников и взять в свои руки рычаги власти. Собственно сама эта борьба между ним и Л. Берия привела к тому, что в 1953 г. в УССР по инициативе последнего поднялась волна новой «украинизации».

Начался массовый прием украинцев в партию, им стали доверять ответственные партийные и государственные должности, расширялась сфера применения украинского языка. На украинском заговорили в государственных учреждениях, школах и вузах. Увеличилось число украинских газет и журналов. В июне 1953 г. Пленум ЦК КПУ освободил от должности первого секретаря Л. Мельникова, вменив ему в вину, между прочим, русификацию высшей школы и дискриминацию местных кадров в западных областях УССР. Вместо него первым секретарем ЦК КПУ был впервые избран украинец – А. Кириченко. Впоследствии это стало негласным, но строго соблюдаемым правилом: на высший государственный пост в УССР назначать украинца. Впрочем, как и во всех других союзных республиках первым должностным лицом назначался представитель коренной национальности.

Жизнь в СССР и в УССР в послевоенное время для стороннего наблюдателя представлялась однотипной. «Иностранный путешественник, который странствует по республикам Советского Союза, – писал И. Лысяк-Рудницкий, – везде обнаружит одну и ту же общественно-политическую систему, один и тот же тип учреждений, одинаковое расписание занятий в школах, те же самые пропагандистские лозунги и схожие условия жизни».

Это суждение одного из самых проницательных украинских историков в эмиграции интересно тем, что, с одной стороны, оно отражает главный, на наш взгляд, приобретенный порок советского социализма – почти маниакальное стремление руководителей «проекта» упростить себе задачу управления за счет упрощения его объекта.

Уход Сталина давал советскому руководству шанс, списать на него наиболее одиозные эксцессы, жестокость и кровопролитие, незаметно отказаться от жесткой централизации и унификации. Начались поиски подходящей общественно-политической модели и более эффективных методов хозяйствования.

Смерть И. Сталина вызвала надежды на освобождение и брожение в лагерях Воркуты, Норильска, Караганды, где содержалось большое число украинцев, преимущественно имевших отношение – действительное или приписываемое – к деятельности ОУН-УПА. Вспыхнувшие в некоторых местах восстания заключенных были жестоко подавлены, но было ясно, что долго удерживать в местах заключение такое количество людей невозможно. Осенью 1953 были ликвидированы военные трибуналы войск МВД и Особое Совещание МВД.

В конце марта 1953 г. была объявлена амнистия лицам, осужденным на срок до пяти лет. В 1954 г. была образована Комиссия Президиума ЦК КПСС по расследованию дел времени «большого террора», а в 1955 г. утверждено положение о прокурорском надзоре. В 1954 году Комитет государственной безопасности был выделен из подчинения МВД, а его штаты значительно сокращенны. К марту 1957 г. домой возвратились более 20 тысяч участников националистического движения в УССР, более 9 тысяч членов их семей и около 22 тысяч т. н. «бандитских пособников». Всего же в 1953–1961 гг. в Украине было реабилитировано более 290 тысяч человек.

Процесс общественной эмансипации СССР, Украины остановить было уже невозможно. Не общество шло за партийными лидерами, в данном случае за Н. Хрущевым, а они с крайней неохотой шли за обществом. Важной вехой на этом пути стал ХХ съезд КПСС в 1956 г. Знаменитый доклад Н. Хрущева на нем адресовался не обществу, а партийному и государственному аппарату. В нем содержались и обещание относительной личной безопасности, и предупреждение о происходивших в советском обществе процессах, которые уже нельзя было просто игнорировать.

В условиях этой общественной эмансипации стали происходить существенные изменения в общественном сознании и общественной психологии в СССР и в УССР. Украинское общество быстро менялось. Продолжалась, как уже отмечалось, реабилитация осужденных. Возвращение сотен тысяч репрессированных в родные края было вторым после того как в украинское общество влилось более 8 млн человек, живших в другом государстве. Это обстоятельство заметно повлияло на качественные его характеристики. Еще одним значимым изменением стало то, что 1956 г. колхозники стали получать паспорта и могли теперь относительно свободно перемещаться внутри республики и страны в целом.

Вполне естественным на этом фоне выглядят некоторые новые тенденции и явления во всех социальных слоях. «Внизу» расцвело своеобразное народное творчество – политический анекдот. С другой стороны, в наиболее образованных и политически активных социальных слоях появляется умеренно оппозиционное течение, новый социальный идеализм, представленный т. н. «шестидесятниками».

Пик «шестидесятничества» пришелся на первую половину 60-х годов. Отчасти это было вызвано общим изменением в украинском обществе. Это течение общественной мысли в Советском Союзе и в Украинской ССР составили представители творческой интеллигенции, верившие в не догматический, рациональный, демократический и гуманный социализм.

В Украинской ССР «шестидесятничество» имело свои особенности – социальное и национальное в нем неразрывно переплелось в сложный комплекс представлений о новом национальном возрождении в республике. Как и в Москве, его предвестниками и подвижниками выступили прежде всего литераторы. В поэзии это были В. Симоненко, Л. Костенко, В. Стус, Н. Винграновський, Д. Павличко, И. Драч, В. Коротич и др. В прозе – Е. Гуцало, Г. Тютюнник, В. Шевчук, В. Дрозд. В литературной критике – И. Дзюба, И. Свитличный, Е. Сверстюк. В живописи и графике – П. Заливаха, А. Горська, В. Зарецький, И. Якутович, Г. Севрюк. В кинематографии – С. Парджанов, Ю. Илленко, Г. Осыка.

Подражая в какой-то мере московским вечерам поэзии в Политехническом музее в Москве, в Киеве в основанном в 1959 г. студентами театрального института и представителям творческой интеллигенции в клубе «Спутник» читали свои произведения упомянутые уже Н. Винграновский, И. Свитличный, Е. Сверстюк, И. Драч, А. Горская и др. Во Львове подобный клуб возглавил Н. Косив, в Харькове – К. Чичибабин.

Украинским «шестидесятникам», в отличие от московских, пришлось почти заново создавать украинский интеллектуальный модерн, чему власть на первых порах не только не мешала, а даже способствовала. По крайней мере в годы, когда Компартию Украины возглавлял П. Шелест.

В первой половине 60-х произошли социальные выступления в Донбассе, Кривом Роге и др. Они подавлялись властями, не настроенными на диалог.

Между тем, жизнь в республике постепенно входила в мирную колею, становилась активнее и разнообразнее. На это нужно было реагировать, и со стороны власти предпринимались шаги, поощрявшие, с одной стороны, объективное стремление людей к улучшению условий их жизни и труда, образованию и культуре, а с другой, позволявшие, как считалось, взять под контроль процессы в оживающем после сталинского террора и войны украинском обществе.

Весной 1956 г. было принято несколько постановлений, направленных на улучшение условий жизни людей. В марте 1956 г. на два часа была сокращена продолжительность рабочего дня в дни, предшествующие выходным, и в предпраздничные дни. Была увеличена продолжительность декретных отпусков. В апреле – отменена уголовная ответственность за уход с работы и прогулы. В мае – установлен 6 часовой рабочий день для подростков. В июле 1956 г. был принят закон о государственных пенсиях, которым повышались минимальные и сокращались максимальные размеры и была установлена т. н. «вилка» – 300 и 1200 рублей. В сентябре 1956 г. на треть была повышена оплата труда низкооплачиваемым категориям работников и ее не облагаемый налогом минимум (с 260 до 370 руб.)

В июле 1957 г. ЦК КПСС и Совета Министров СССР приняли постановление «О развитии жилищного строительства в СССР». Ставилась задача обеспечить всех нуждающихся жильем. В этом, конечно, была большая доза социа льной демагогии, но в целом обращение властей к действительно очень болезненной проблеме, курс на новые технологии проектирования и строительства дали ощутимые результаты. Площади вводимого жилья быстро росли, и миллионы людей смогли переехать из бараков и перенаселенных коммунальных квартир в небольшие, но вполне благоустроенные индивидуальные. Начало расти предложение потребительских товаров, в том числе длительного пользования: телевизоров, радиоприемников, стиральных машин и т. п.

Было создано Министерство высшего образования УССР. В 1957 году основан Союз журналистов Украины, а в 1958 г. Союз кинематографистов. В 1962 г. была учреждена Шевченковская премия за достижения в области литературы, журналистики, искусства и архитектуры. Были реабилитированы многие деятели украинской культуры: А. Олесь (Кандыба), М. Вороный, М. Ирчан, Г. Косынка, А. Ковинька, В. Мысык и др. Был переиздан «Словарь украинского языка» Б. Гринченко. Осенью 1955 г. предпринята попытка увеличения доли преподавания в высших учебных заведениях республики на украинском языке.

В 1956 г. была отменена плата за обучение в старших классах средних общеобразовательных школ, в техникумах и вузах. В 1958 г. в 140 вузах Украинской ССР обучалось уже более 380 тысяч студентов. Рос авторитет Академии наук Украинской ССР, которой с 1954 по 1962 г. руководил А. Палладин, а с 1962 г. по настоящее время бессменно – Б. Патон. В 1964 г. в Харьковском физико-техническом институте был создан первый ускоритель электронов. В 1957 г. образован вычислительный центр АН УССР. В 1960 г. в Институте физики введен ядерный реактор. В 1962 создан Институт кибернетики. В 1961 г. синтезированы искусственные алмазы. Происходит некоторое оживление в исторической науке. С 1957 г. начал выходить «Украинский исторический журнал», началась подготовка многотомной Украинской советской энциклопедии. Активно развивались музыкальное, театральное, изобразительное искусство, кинематография.

В 1959 г. был принят закон, предоставивший родителям право выбирать язык обучения детей в школе. В республике раздавались голоса, предупреждавшие об опасности этого шага в весьма специфических реальных условиях Украины. Спор об этом разгорелся, в частности, в 1963 г. на конференции по культуре украинского языка. На справедливые, как впоследствие оказалось, опасения деятелей украинской культуры не обратили внимания, и процесс постепенного вытеснения украинского языка в сельскую местность, а точнее – консервации его в ней, приобрел устойчивый характер. Уже к 70-м гг., за исключением, может быть, западных областей УССР, использование в быту украинского языка становится признаком либо социальной второсортности, либо демонстративного инакомыслия.

В высших и средних специальных учебных заведениях УССР преподавание велось, в основном, на русском языке. В 1965 г. министром высшего и среднего образования УССР было разослано инструктивное письмо, требовавшее постепенного перехода на украинский язык преподавания. Эти рекомендации не могли быть и не были выполнены, поскольку такие изменения требовали огромных финансовых и организационных затрат, продолжительного времени.

Продолжился начавшийся в годы войны процесс смягчения отношений церкви и советской власти. В 1948–1957 гг., например, выросло число лиц рукоположенных в священнослужители – 3657 человек. Значительно возросли доходы церкви и монастырей. Так в Глинском мужском монастыре в Сумской области они увеличились с 85 тысяч рублей в 1953 г. до 385 тысяч в 1956 году. Киево-Печерская лавра в том же 1956 году собрала 2,5 млн рублей пожертвований. В середине 50-х гг. началось возвращение осужденных и сосланных греко-католических священников – 286 из 344 репрессированных. Многие из них возобновили проведение богослужений, в том числе в закрытых ранее греко-католических церквях. Имели место захваты верующими действовавших православных храмов и обращения с требованиями отменить запрет на деятельность УГКЦ.

По мнению властей, руководил этим процессом из Красноярского края находившийся там в доме инвалидов митрополит УГКЦ И. Слипый. Оживление в УГКЦ вызвало беспокойство в Киеве и в Москве. Часть священников, отбывших установленные им судом сроки и возвратившись в Украину, были вновь арестованы и сосланы.

В конце 50-х гг. политика в отношении церкви вообще и УГКЦ в частности снова ужесточилась. Начавшись в Центральной Украине, кампания по закрытию церквей распространилась и на западные области республики, которые традиционно отличала более высокая степень религиозности населения.

Общественная эмансипация первой половине 60-х гг. в УССР оказало заметное влияние на национальную творческую интеллигенцию. Первыми откликнулись писатели. Были опубликованы повесть А. Довженко «За ширмой», поэмы В. Сосюры «Расстрелянное бессмертие», «Мазепа» и повесть «Третья рота», роман Л. Первомайского «Дикий мед», произведения О. Гончара («Человек и оружие»), М. Стельмаха («Кровь людская – не водица», «Хлеб и соль», «Правда и кривда»). В украинской литературе появились новые громкие имена, ее молодая, но многообещавшая поросль: В. Симоненко, Н, Руденко, Л. Костенко, Д. Павлычко, М. Винграновский, Р. Лубкивский, Ю. Мушкетык, И. Чендей, И. Драч, В. Коротич, Э. Сврстюк, И. Светличный, В. Чорновил и др.

Возросло количество периодических изданий на украинском языке. В 1956–1958 гг. число журналов в УССР выросло с 49 до 64, 47 из них издавались на украинском языке.

Национальной экспансии способствовало то, что «украинская карта» в этой борьбе разыгрывалась всеми ее участниками. Усердствовал в этом, как уже отмечалось выше в связи с событиями в западных областях УССР, Л. Берия. Именно по его докладной записке в июне 1953 г. первый секретарь ЦК КП(б)У Л. Мельников был обвинен в нарушении принципов национальной политики и смещен. Но Л. Берия явно переоценил свое влияние в Украине и недооценил влияние проработавшего там многие годы Н. Хрущева. Заигрывание с украинскими кадрами, имевшее, впрочем, некоторое позитивное значение для УССР, ему не помогло. Он был обвинен в подготовке государственного переворота и 26 июня 1953 г. на совместном заседании Президиума ЦК КПСС и Президиума Совета Министров СССР арестован и вскоре расстрелян. В Киеве были арестованы и выдвинутые им министр внутренних дел УССР П. Мешик и его первый заместитель С. Мильштейн, заменены руководители областных управлений МВД.

Летом того же 1953 г. вместо Л. Мельникова первым секретарем ЦК Компартии Украины был избран украинец А. Кириченко. С этого времени, как уже отмечалось выше, во главе Компартии Украины и фактически во главе Украины становились исключительно местные партийные руководители: Н. Подгорный (1957–1963), П. Шелест (1963–1972), В. Щербицкий(1972–1989).

В сентябре 1953 г. пленум ЦК КПСС избрал своим первым секретарем наиболее близкого к украинским проблемам Н. Хрущева.

Хотя Н. Хрущев, руководя УССР, был послушным и безжалостным исполнителем партийных решений и указаний И. Сталина, он умело использовал местный колорит – часто появлялся в украинских вышитых рубашках, любил украинские народные песни, что придавало его публичному образу некоторый демократизм и народность с характерным украинским оттенком. Удельный экономический вес республики и влияние ее представителей в высших органах власти после И. Сталина до 1985 г. давал политикам, сумевшим использовать их, преимущество в борьбе за власть и влияние. Компартия Украины в эти годы значительно выросла числено. Если в 1952 г. она насчитывала 770 тыс. членов и кандидатов в члены, то в 1959 г. уже около 1,3 млн человек, 60 % из которых были украинцами.

Постепенно в 50-е и в начале 60-х гг. среди высших партийных и государственных руководителей Советского Союза при поддержке Н. Хрущева появились выходцы из Украины – А. Кириченко, Л. Брежнев, Н. Подгорный, Д. Полянский и П. Шелест. Маршалами Советского Союза стали Р. Малиновский, А. Гречко и К. Москаленко. Первые двое к тому же были министрами обороны СССР. Комитет государственной безопасности СССР возглавлял В. Семчастный.

Уже в самом начале «оттепели» (1953–1956 гг.) в УССР прекратились кампании против буржуазного национализма, замедлился процесс русификации образования, культуры и СМИ, на руководящие посты стали выдвигаться местные украинские кадры. Началась децентрализация ряда отраслей народного хозяйства, перевод предприятий, в первую очередь производящих товары народного потребления и обслуживающих население, из союзного подчинения в республиканское.

В решающие моменты своей политической биографии Н. Хрущев получал поддержку выходцев из Украины и опирался на них. Так, в июне 1957 г. на пленуме ЦК КПСС не без их помощи ему удалось отбить атаку обеспокоенных происходящим членов высшего партийно-государственного руководства: В. Молотова, Г. Маленкова, Л. Кагановича, К. Ворошилова, Н. Булганина. Первые трое и «примкнувший к ним» А. Шепилов были исключены из состава Президиума ЦК КПСС, а среди новых его членов появились еще два «украинца» – Л. Брежнев и Л. Кириченко. Последнего на посту первого секретаря ЦК Компартии Украины сменил Н. Подгорный, тоже поддержавший Н. Хрущева.

В марте 1958 г. после освобождения от должности Председателя Совета Министров СССР Н. Булганина, занявший ее с сохранением руководства партией Н. Хрущев завершил концентрацию власти в своих руках. Однако, отдавая себе отчет в изменениях, которые произошли в стране и потребностях ее экономического и социального развития, особенно на фоне быстро и успешно восстанавливающейся после военной разрухи Западной Европы, оформившегося глобального противостояния систем, Н. Хрущев продолжил, хотя и не всегда последовательно и продуманно, «эмансипацию» хозяйственной и общественно-политической жизни.

В сентябре 1962 г. Н. Хрущев подготовил записку в Президиум ЦК КПСС, в которой была изложена программа его решительной и глубокой реорганизации, не затрагивающей, впрочем, ни отношений собственности, ни монополии партии на политическую власть и государственное управление во всех сферах. Состоявшийся в конце 1962 г. пленум ЦК КПСС и пленум ЦК Компартии Украины приняли постановления о перестройке партийных органов по производственному принципу. Главной ее целью объявлялось приближении партийных органов к народному хозяйству. В каждой области создавались две самостоятельные партийные организации, во главе которых стояли соответствующие обкомы партии, одному из которых вменялось руководить промышленностью, а другому – сельским хозяйством.

Вместо райкомов партии были созданы 250 производственных колхозно-совхозных управлений и 78 промышленно-производственных парткомов, призванных руководить работой промышленных предприятий, размещенных в сельской местности. В городах создавались 92 горкома и 71 городские районные комитета партии. В ЦК Компартии Украины образовывались два бюро – для руководства, соответственно, промышленностью и сельским хозяйством, а для координации их деятельности – Президиум ЦК Компартии Украины. По тому же принципу были разделены советы депутатов трудящихся, профсоюзы, комсомольские организации.

Менялся и внешний контекст советской украинской государственности. Именно в хрущевские годы формируется система отношений, в которой Украинская СССР приобретает статус «второй среди равных».

Помимо видимых персональных изменений на советском политическом олимпе, где украинцев стало заметно больше, примерно с этого времени публичная критика руководства республики из Москвы сходит на нет. С постепенным отходом от жестко и жестоко навязывавшихся обществу идеологических и управленческих схем, с началом вынужденной относительной либерализации все отчетливее проявлялось значение Украинской Республики, являвшейся наряду с РСФСР экономическим и этническим скрепом очень разнородного государственного образования Советский Союз.

Одним из проявлений этого стало помпезное, даже по тогдашним советским меркам, празднование трехсотлетия Переяславской Рады. Даже О. Субтельный называет проведенные по всей стране мероприятия «празднованием российско-украинского партнерства». Это – очень точное определение, сильно расходящееся с доминирующими в постсоветской украинской историографии взглядами на характер российско-украинских отношений в СССР. ЦК КПСС счел необходимым обнародовать тезисы, в которых провозглашалась нерушимость российско-украинского союза.

К юбилею Украине был сделан «подарок». 19 февраля 1954 г. Президиум ВС СССР издал Указ «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР». Подарок, правда, как выяснилось позднее, был не без изъяна и, может быть, даже не без умысла. «Бойтесь данайцев, дары приносящих». Крым ни исторически, ни этнически, ни культурно не был украинским. В 1944 г. из Крыма было выселено 191 тысяч крымских татар, 15 тысяч греков, 12,5 тысяч болгар, 10 тысяч армян, 1,1 тысячи немцев, огульно обвиненных в сотрудничестве с гитлеровцами в период оккупации. Ясно было, что крымские татары, пока они существовали как этническая и культурная общность, никогда не примирятся с потерей своей исторической родины.

Чреватым неприятностями было и то, что Крым также лишился статуса автономной республики, став областью Украинской ССР. При этом в расчет брались территориальная близость, экономические и культурные связи, а также простое удобство управления – в это время велось строительство канала для переброски в Крым пресной воды.

Расширены были права и полномочия советов, а также права союзных республик, в том числе и Украинской ССР. В республиканскую компетенцию были передано территориально-административное устройство, принятие гражданского, уголовного и процессуального кодексов, судоустройство и судопроизводство. Верховный Совет УССР принял законы о бюджетных правах УССР и местных советов, о судебном устройстве, уголовный, уголовно-процессуальный, гражданский и гражданско-процессуальный кодексы.

Удельный вес промышленности, подведомственной УССР, вырос с 36 % в 1953 г. до 76 % в 1956 г. А в 1957 г. в республиканское подчинение в связи с введением совнархозов перешло 97 % предприятий. Были также расширены права республики во внешнеэкономической деятельности, пространство деятельности профессиональных союзов, общественных организаций – комсомола, творческих союзов и т. п.

Однако либерализация не касалась главного – единовластия и всевластия коммунистической партии. Говоря популярными ныне терминами, «властная вертикаль» стояла непоколебимо и являлась той осью, вокруг которой вращалась вся хозяйственная, общественно-политическая и культурная жизнь.

В годы четвертой, пятой и шестой пятилеток народное хозяйство УССР, как и всего СССР, развивалось неравномерно, но в целом весьма динамично. Этому способствовало ряд объективных факторов: огромный неудовлетворенный спрос людей на самое необходимое – продукты, товары, жилье; готовность людей работать, даже при том, что собственник-государство им за труд постоянно и бессовестно недоплачивал; гонка вооружений, перемещающаяся все более в область высоких технологий.

Необычным было уже то, что реформы были начаты с сельского хозяйства. После Сентябрьского (1953 г.) пленума ЦК КПСС, полностью посвященного ему, в 1953–1958 гг. были значительно повышены закупочные цены на зерно – почти в семь раз, на картофель – восемь раз, на мясо и молоко – в пять с половиной раза. Колхозам простили задолженность по обязательным поставкам государству, они были уменьшены и были снижены налоги. Некоторые из них, наиболее одиозные, и вовсе были упразднены. Как, например, налог на фруктовые деревья и ягодные кусты колхозников. Колхозники впервые стали получать часть своего мизерного заработка в денежной форме и даже авансом.

В УССР с 1953 по 1964 гг. состоялось 14 пленумов ЦК Компартии Украины, посвященных сельскому хозяйству. Были расширены права колхозов и совхозов, они частично были освобождены от мелочной опеки и администрирования, могли самостоятельно определять некоторые основные параметры своей производственной деятельности: размер посевных площадей, поголовье скота и т. п. Примерно в 6 раз были увеличены государственные капиталовложения в сельское хозяйство. Были ликвидированы машино-тракторные станции (1958 г.), техника и машины были переданы колхозам, которые были значительно укрупнены. Сельскохозяйственное производство (валовая продукция) в шестой пятилетке выросла по сравнению с предыдущей на 35 %.

Украинские руководители всегда откликались и энергично поддерживали все исходившие из Москвы инициативы. Задним числом их часто сейчас за это осуждают. Но таковы были правила, нарушать которые после «прививки» «большого террора» некто не отваживался. В 1953 г. посевы кукурузы в УССР занимали около 2,2 млн га. В 1955 г. планировалось засеять кукурузой более 5,5 млн га, в том числе 4,3 млн га. на зерно. За два-три года «царица полей» заняла в республике 20 % посевных площадей. Были запланированы нереальные темпы роста производства сельскохозяйственной продукции в УССР на «семилетку» (1959–1966 гг.) – Н. Подгорный на ХХ съезде КПУ в 1959 г. пообещал, что республика выполнит задания семилетки по сельскому хозяйству за пять лет.

Еще одной, возможно, самой разрушительной по своим последствиям для сельского хозяйства страны и республики, была идея Н. Хрущева ограничить и со временем полностью ликвидировать индивидуальные хозяйства. Н. Хрущев полагал, что крестьянам в их личных хозяйствах крупный рогатый скот и свиньи не нужны, мясо и молоко они могут получить в колхозе. В 1955 г. в два раза сократили размеры приусадебных участков. В 1956 г. был введен налог на выкармливание скота в городах и поселках. И снова украинские руководители не только шли «в фарватере» идей лидера партии, но и опережали его. В 1959 г. индивидуальный семейный откорм любого скота в городах и поселках специальным Указом Президиума ВС УССР был полностью запрещен.

Большой вред сельскому хозяйству УССР и естественной социальной эволюции в Украине нанесла политика т. н. «неперспективных сел». Республика была усеяна небольшими селами и хуторами. В условиях, когда производство сосредотачивалось в крупных центрах, а на индивидуальную трудовую деятельность сельских жителей налагались все новые ограничения, эти небольшие поселения были обречены на исчезновение. Власти этот процесс стимулировали и ускоряли, считая его прогрессивным. Из 13 тысяч колхозов, бывших в УССР в 1950 г., к 1965 осталось лишь 9,5 тысяч. Совершенно не принималось в расчет и то, что эти бесчисленные малые села в Украине являлись своего рода «подпочвенными водами» всей украинской культуры – от народного традиционного быта и народного художественного творчества до высоких академических ее образцов.

В целом, сельское хозяйство республики отреагировало на все эти нововведения вполне предсказуемо. После некоторого оживления и роста валового производства сельхозпродукции в 1950–1958 гг. на 65 %, последовало резкое падение темпов его прироста, составившего в 1958–1964 гг. всего лишь 3 %.

Экономические реформы 50-х годов изменили и условия промышленного производства. Важнейшим из этих изменений были реорганизация управления промышленностью и частичная переориентация научно-технического потенциала СССР с военных нужд на гражданские. Оба имели большое значение для УССР, где концентрировался большой научный и военно-промышленный потенциал.

Научные учреждения получили задание решить ряд проблем в машиностроении, металлургии, химической промышленности и некоторых других «гражданских» отраслях. Советские ученые, в том числе и украинские, еще раз продемонстрировали свой большой творческий потенциал, способность решать сложные научные задачи. Именно это, наряду с хорошо поставленным общим и специальным образованием, позволил осуществить поразившие весь мир научно-технические достижения: запуск первого искусственного спутника в 1957 г. и первый пилотируемый космический полет в 1961 г. В апреле 2011 г. первый заместитель министра иностранных дел РФ Андрей Денисов, сказал: «Мы помним, что космические корабли собирались здесь – на Украине». Во многом так оно и было. Производственное объединение Южный машиностроительный завод в Днепропетровске стал и оставался до распада союза флагманом ракетостроения – гражданского и военного.

До середины 50-х гг. планирование и управление народным хозяйством Украины почти полностью осуществлялось из союзного центра – Москвы. Первые симптомы грядущих изменений в управлении промышленностью, транспортом и строительством появились уже в 1953 г. Число союзных министерств было уменьшено с 30 до 20, а союзно-республиканских с 21 до 13. Началось переподчинение предприятий – из союзного в республиканское. С 1953 по 1956 гг. около 10 тыс. предприятий и учреждений были переданы в подчинение республике. Вследствие этого доля республиканской промышленности возросла, как уже отмечалось выше, с 36 % до 76 %.

В 1957 г. началась решительная ломка управления народным хозяйством, были созданы территориальные органы управления – советы народного хозяйства (совнархозы). 31 мая 1957 г. ВС УССР принял Закон «О дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством в Украинской ССР». Система отраслевого управления хозяйством упразднялась. Территория УССР была разделена на 11 экономических районов, число которых затем увеличивалось. Почти вся промышленность республики была подчинена Совету Министров УССР.

Все расположенные в их границах предприятия составляли единый хозяйственный комплекс, руководить которым должен был совет народного хозяйства – «совнархоз». Произошло сокращение административно-управленческого персонала. В 1960 г. был создан своеобразный координационно-объединительный центр в УССР – Укрсовнархоз.

А в 1962 г. было проведено укрупнение совнархозов: вместо 14 экономических административных районов было создано 7 – Донецкий, Киевский, Львовский, Подольский, Приднепровский, Харьковский и Черноморский, – причем слово «административный» в названии было демонстративно убрано.

Весной 1963 г. республиканские Госплан, Госстрой и Украинский совет народного хозяйства были преобразованы в союзно-республиканские органы. В марте 1962 г. началось создание производственных колхозно-совхозных управлений, больших, чем традиционные сельские районы.

В целом, нужно признать, что годы, когда во главе КПСС и советского государства стоял Н. Хрущев были временем наиболее динамичного развития промышленности Украины. Новые машиностроительные предприятия были введены в строй в Днепропетровске, Кременчуге, Херсоне, Запорожье, Львове, Николаеве. В последнем с выпуска траулеров и сухогрузов началось развитие мощного центра судостроения. На Харьковском авиационном заводе начат был серийный выпуск первого в мире турбореактивного пассажирского самолета ТУ-104, с 1960 г. – ТУ-124. На Киевском авиастроительном заводе был освоен выпуск турбовинтового самолета АН-24.

В 1962 г. была введена в эксплуатацию первая очередь магистрального нефтепровода «Дружба», через который нефть могла поступать в Польшу, Германию, Чехословакию и Венгрию. Были сооружены Кременчугская, Днепродзержинская и Киевская гидроэлектростанции Днепровского каскада.

В эти годы государство обратило серьезное внимание на социальные проблемы. Резко и значительно активизировалось жилищное строительство. Если в 1918–1940 гг. в УССР было введено 78,5 тыс. м кв. жилья, то всего за четыре года – с 1956 до 1960 гг. – 183 тыс. Почти 18 млн человек улучшили свои жилищные условия или получили новое жилье. Условия повседневной жизни людей начали улучшаться. Появилась бытовая техника – телевизоры и магнитофоны, стиральные машины и автомобили. Продолжительность рабочего дня сократилась до 7 часов, а в угольной промышленности – до 6 часов. Был осуществлен переход на пятидневную рабочую неделю с двумя выходными днями. Пенсии увеличены были в два раза. В 1961 г. была проведена денежная реформа.

Н. Подгорный был человеком острожным, медлительным, что отчасти компенсировало неуемность Н. Хрущева. Их отношения поначалу складывались хорошо. Н. Хрущев неизменно дважды в году приезжал в Киев отдохнуть или посетить несколько предприятий или хозяйств. Но, судя по всему, он испытывал некоторое недоверие или ревность по отношению к своим преемникам в Украине. В 1963 году, как уже отмечалось, сделал выволочку Н. Подгорному за нерасторопность в связи с неурожаем. Н. Подгорный, в свою очередь, не одобрял разделения партии, но помалкивал. Его показная лояльность была вознаграждена. Н. Подгорный был переведен в Москву секретарем ЦК КПСС. Но благосклонностью Н. Хрущева все же он не пользовался. Возможно, поэтому Н. Подгорный сыграл особо активную роль в отстранении Н. Хрущева от власти в 1964 г.

Украинская ССР в 1964–1991 гг.

Время с 60-х годов до начала 90-х в истории Украины относительно непродолжительное – примерно 25 лет, но оно насыщено событиями и яркими личностями, отмечено переплетением и борьбой различных тенденций в экономическом, общественном, культурном развитии республики и управлении ею. В современной украинской историографии это время по внешним признакам чаще всего разделяют на два периода: брежневского «застоя» и горбачевской «перестройки».

Существенным недостатком такого разделения для нас, однако, является то, что в нем «исчезает» собственно Украина. Она как бы растворяется в истории СССР.

Общий исторический контекст, конечно, имеет значение, но он далеко не исчерпывает все содержание этого сложного, важного и очень поучительного периода украинской истории. Сосредоточенность на нем уводит от поиска ответов на вопросы, имеющие большое значение для понимания эволюции политического украинизма в ХХ веке.

Для Украины это был период расцвета и падения Второй (советской) украинской республики. Он начинается со смерти Сталина в 1953 г., относительной эмансипации общества, оживления общественно-политической и культурной жизни, поиска новых способов ведения хозяйства, мощного экономического рывка в годы восьмой пятилетки (1966–1970 гг.) и, наконец, ощутимым повышением уровня жизни людей. В этот период, в условиях т. н. «оттепели», при известных трудностях и отступлениях, начинает зеленеть многообещающими всходами выжженное репрессиями 30-х гг. и войной поле научного творчества, украинской национальной литературы и искусства. Это также было время относительной стабилизации управления государством после десятилетия непрерывных административных экспериментов.

Этот импульс, однако, довольно быстро угас. Замедляются темпы экономического развития, нарастают диспропорции и дефициты, становятся ощутимыми признаки общей социальной и духовной деградации, интеллектуального идеологического удушья. И, наконец, «перестройка» – последняя отчаянная попытка верхов преодолеть нарастающие негативные тенденции, которая заканчивается разрушением всей существовавшей в СССР общественно-политической модели.

Летом 1963 г. Н. Подгорного по рекомендации Н. Хрущева избирают секретарем ЦК КПСС, и он уезжает в Москву. Первым секретарем ЦК Компартии Украины становится П. Шелест, бывший до этого (с 1957 г.) секретарем Киевского обкома и (с 1962 г.) секретарем ЦК Компартии Украины.

Между тем, осенью 1964 года произошло смещение Н. Хрущева со всех занимавшихся им постов. Формально решение об этом было принято на заседании Президиума ЦК КПСС 12 октября 1964 г., но работа с членами ЦК КПСС, от которых зависело его принятие, проводилась загодя. Участники сговора вспоминают, что договариваться с украинцами было поручено лично Л. Брежневу, которого в УССР считали своим как бывшего первого секретаря Днепропетровского обкома Компартии Украины. Осторожный Л. Брежнев, перепоручил эту небезопасную роль Н. Подгорному и с его помощью заручился поддержкой украинских партийных руководителей. Во всяком случае и Н. Подгорный, и П. Шелест в своих выступлениях на Пленуме ЦК КПСС, снимавшем Н. Хрущева, не пожалели своего бывшего патрона. 14 октября 1964 г. первым секретарем ЦК КПСС был избран Л. Брежнев. Начался период, который применительно ко всему СССР получил условное наименование «застой».

После устранения Н. Хрущева Н. Подгорный формально становится вторым по значению лицом в партии и сам называл себя «вторым секретарем» ЦК КПСС, хотя такой должности не существовало. Но через два года – в декабре 1965 г. он был перемещен на номинальную по тем временам должность Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

На заседании Президиума ЦК КПСС, состоявшемся 2 сентября 1965 г., по этому поводу произошла спровоцированная самим Л. Брежневым дискуссия, закончившаяся тем, что Н. Подгорного обвинили в потакании украинским местническим настроениям. На тот раз все обошлось, но стало поводом перемещения Н. Подгорного из ЦК КПСС в Кремль. Деятельная натура бывшего украинского лидера, однако, и здесь дала о себе знать. Он немало преуспел в превращении этой номинальной, как уже отмечалось, и скорее церемониальной должности если не в один из главных, то, во всяком случае, значимый элемент отправления властных государственных полномочий. Он также занялся строительством вертикали законодательных и других представительных органов власти, что косвенно расширило и властные полномочия Украинской ССР.

Л. Брежнев ему в этом не мешал, и вскоре выяснилось почему. В 1976 г., зимой, не без его участия, Н. Подгорному была устроена политическая обструкция на Харьковской областной партийной конференции. На выборах делегатов предстоявшего партийного съезда против кандидатуры формального главы союзного государства было подано 100 голосов. Это было неслыханно! Нечто подобное повторилось и на самом XXV съезде КПСС при выборах руководящих партийных органов. Поэтому, когда было внесено предложение объединить посты Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя Верховного Совета СССР и оба предложить Брежневу, Подгорный уже не очень противился.

Настроения в украинском обществе существенно разнились в начале и в конце этого периода. Так, например, люди одобрительно отнеслись к некоторому ослаблению противостояния с Западом. Карибский кризис не на шутку напугал людей. Ощущение того, что мир находится в одном шаге от ядерной катастрофы, было не только пропагандистским приемом, оно буквально витало в воздухе. Помимо этого, люди устали от бесконечных реорганизаций хозяйства и управления, не приносивших каких-либо ощутимых улучшений их повседневной жизни. Несмотря на замедление темпов экономического роста, уровень жизни людей в брежневские годы повышался за счет увеличения экспорта дорогих на тот момент энергоносителей и импорта зерна и некоторых потребительских товаров.

О взглядах и деятельности диссидентов, знал ограниченный круг лиц – их близкие и знакомые из числа столичной и провинциальной интеллигенции, постоянные слушатели западных радиостанций и, разумеется, сотрудники специальных служб. Тогда еще пропаганда со своими задачами вполне справлялась. Свободомыслие проявлялось в увлечении песнями В. Высоцкого, переписывавшимися на личных магнитофонах с отвратительным качеством звучания, анекдотах на исторические и политические темы и в пресловутых интеллигентских «кухонных дискуссиях».

Проблемы развития украинской национальной культуры находились на периферии общественного сознания. Село говорило по-прежнему на украинском языке, город – все больше на русском. Интерес к украинскому языку сохранялся в элитах благодаря отдельным литературным произведениям, в массах – появившимся в это время нескольким украинским кинофильмам («Бiлий птах з чорною ознакою», «Вавiлон ХХ» и др.), вокально-инструментальным ансамблям и отдельным исполнителям («Смерiчка», «Червона рута», С. Ротару и др.).

До середины 80-х гг. национальное украинское самосознание находилось в русле и рамках, отведенных ему официальной концепцией советской культуры – «национальной по форме», «социалистической по содержанию» и провинциальной по сути, не переходя, за несколькими исключениями, о которых украинский народ узнает только в постсоветское время, в область государственной политики.

В ноябре 1964 г. Пленум ЦК КПСС отменил решения о разделении руководящих партийных и советских органов на промышленные и сельскохозяйственные, вновь объединив верхний социальный слой, названный с легкой руки Милована Джиласа «номенклатурой». Она хорошо усвоила этот урок и до событий середины 80-х гг. тщательно оберегала это с трудом восстановленное «единство». Были отменены ограничения на занятие руководящих должностей в партии и в советских органах. Восстановлена должность Генерального секретаря ЦК КПСС.

В УССР эти события и процессы обернулись укреплением позиций первого секретаря ЦК Компартии Украины П. Шелеста, который, хотя и был выдвинут Н. Хрущевым, вовремя сориентировался и поддержал его противников. Ощутив в этой связи себя вполне политически защищенным от центра, ощущая «вес» республики и ее растущее вместе с ростом ее человеческого, индустриального и научно-технического потенциала влияние в общесоюзных делах, П. Шелест начал использовать национальный фактор для дальнейшего укреплении своих личных властных позиций.

Так, например, не без его ведома летом 1965 г. секретарь ЦК КПУ А. Скаба на совещании ректоров и секретарей парткомов высших учебных заведений УССР потребовал перевода высшего образования в республике на украинский язык. Стало модным в официальных выступлениях, в том числе на пленумах ЦК Компартии Украины и ее съездах, говорить по-украински. Все это, естественно, не проходило мимо внимания союзного партийного руководства.

Новым импульсом обострению отношений между Москвой и Киевом послужила ликвидация совнархозов и возвращение к отраслевому принципу управления промышленностью. Это было сделано в 1965 г. несмотря на то, что республиканские власти были недовольны явным ограничением своих полномочий. Внешне все выглядело благополучно. Октябрьский (1965 г.) пленум ЦК Компартии Украины одобрил ликвидацию совнархозов, как решение, имеющее «исключительно важное политическое и народнохозяйственное значение». Но в повседневной практике отношений с центральными партийными и государственными органами СССР П. Шелест нередко, как утверждают украинские историки и он сам в своих воспоминаниях, проявлял упрямство и несговорчивость, отстаивая свои представления о социально-экономическом и культурном развитии республики.

Показательна в этом отношении история с подготовленной им в январе 1968 г. запиской в Политбюро ЦК КПСС, касающейся перспектив развития добычи нефти и газа в Украинской ССР.

В ней он писал: «Принимая во внимание наличие огромных промышленных запасов этих видов топлива в центре развитой промышленности и густонаселенных районов Европейской части СССР, а также низкую себестоимость добычи и транспортировки нефти и газа потребителям, относительно небольшие капиталовложения для развития этих отраслей и ряд других позитивных экономических и технических факторов, создались очень благоприятные условия для ускоренного развития нефтяной и газовой промышленности в Украинской ССР».

И далее: «Мы считаем, что при соответствующей помощи добыча этих видов топлива на Украине по ориентировочным подсчетам может быть увеличена: нефти с 12 млн тонн в 1968 г., до 22 млн тонн в 1975 г. и 36 млн тонн в 1980 г.; природного газа, соответственно, с 51 млрд кубометров до 70 млрд кубометров в 1975 г. и 90 млрд в 1980 г.».

С точки зрения сегодняшнего дня очевидно, какого уровня и значения вопрос для Украины поднимал украинский руководитель. Приоритетное развитие добычи энергоносителей в Украине, за которое он ратовал, имело в виду и фактически предполагало увязку ее с наращиванием переработки получаемых нефти и газа, ориентации ее кратного увеличения на промышленное развитие.

В Москве же, судя по реакции на записку и последующим событиям, смотрели на проблему и уже, и шире одновременно. Уже, потому что рассчитывали значительно улучшить снабжение населения товарами и продуктами за счет импорта, обеспечиваемого продажей нефти и газа из гигантских месторождений в Западной Сибири. Шире, потому что по-прежнему побаивались того, что с ростом своего промышленного потенциала украинское руководство станет еще менее послушным и сговорчивым.

В личной политической судьбе П. Шелеста эти разногласия остались в тени. На первый план были выдвинуты и вменены ему в вину «ошибки» в национальной политике. Он, действительно, приветствовал и опекал новую попытку украинского национально-культурного возрождения. На V съезде писателей Украины в ноябре 1966 г. и в речи в Киевском университете в 1968 г. он ратовал за повышение статуса украинского языка. Он поддержал предложение о создании мемориала на о. Хортица – историческом центре украинского казачества. В 1970 г. была издана его книга «Украина наша Советская», в которой в очень острожной форме обозначались некоторые проблемы развития украинской культуры.

П. Шелест, конечно, не был ни диссидентом, ни украинским националистом. Он был типичным партийным руководителем, с авторитарными привычками, но он не вписывался в формировавшийся Л. Брежневым и его соратниками стиль партийного руководства, сочетавший в себе элементы культа вождя, но уже без ригоризма, аскетизма и народности.

Л. Брежнев опирался на «номенклатуру», наполняя ее лично преданными ему людьми. П. Шелест, однажды уже изменивший выдвинувшему его Н. Хрущеву, такими качествами в глазах Л. Брежнева не обладал и потому попытался повторить сталинский политический прием в одной отдельно взятой республике – УССР. Сделать это ему не удалось, и 24 мая 1972 г. он был заменен на высшем партийном посту в УССР более дисциплинированным, более современным и, главное. лично известным Л. Брежневу по совместной работе в Днепропетровске, В. Щербицким.

В апреле 1973 г. в журнале «Коммунист Украины» появилась критическая рецензия на книгу П. Шелеста «Украина наша Советская». Как выяснилось позднее, еще 22 февраля 1973 г. Политбюро ЦК Компартии Украины приняло постановление, в котором обвинило бывшего своего руководителя в национализме. Вскоре он был выведен из состава Политбюро ЦК КПСС и отправлен на пенсию. Возвращаться в Украину ему было запрещено. П. Шелест прожил в Подмосковье до 1996 г. и «возвратился» в Киев только прахом на центральное городское Байковое кладбище.

В современной украинской историографии фигура П. Шелеста, хотя и с оговорками, описывается в основном положительно, а его преемника на высшем партийном и государственном посту в УССР В. Щербицкого, как уже отмечалось, наоборот, отрицательно, как послушного исполнителя указаний центра и даже как карьериста и «приспособленца». «В целом, в политическом руководстве Украины, – отмечают два других украинских историка, – обозначились две главные тенденции – автономистская, которую олицетворял П. Шелест, и централистская, которую проводил В. Щербицкий».

Здесь, как это часто бывает с историками, излишне подверженными влиянию политической конъюнктуры, реальный человек подменен адаптированной к современным условиям карикатурой и совершенно не принимается во внимание исторический и политический контекст описываемых событий и лиц. Он был представителем сформовавшегося нового поколения руководителей – вчерашних фронтовиков, лучше образованных, чем их предшественники, прошедших школу самостоятельной хозяйственной работы в провинции и имевших собственное представление о путях экономического развития республики.

Одним из таких руководителей и был секретарь Днепропетровского обкома Компартии Украины В. Щербицкий. Его карьерный взлет начался в 1961 г., когда он был назначен Председателем Совета Министров УССР и избран кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС.

В. Щербицкий знал «правила игры» и стал в 1971 г. членом Политбюро ЦК КПСС. Он был человеком своего времени, жестким и требовательным руководителем, умевшим выслушать, но не терпевшим непослушания и недисциплинированности. В. Щербицкий сам был членом «команды» Л. Брежнева, и себе формировал «команду» единомышленников. За несколько лет все сторонники и выдвиженцы П. Шелеста были отстранены от активной партийной и государственной деятельности. До 1976 г. из 10 членов Политбюро ЦК Компартии Украины, избранных в 1971 г. осталось пятеро, а из трех кандидатов – только один. Изрядно «почищены» были и местные партийные и советские органы.

В том, что касается идеолог ии, в том чис ле национа льного воп рос а, диапазон свободы действий первого секретаря ЦК Компартии Украины был еще уже. Первое и последнее слово в этих вопросах принадлежало всемогущему секретарю ЦК КПСС М. Суслову. Он был инициатором принятия Постановления ЦК КПСС «О политической работе среди населения Львовской области» в 1971 г. Попытка П. Шелеста на пленуме ЦК КПСС защитить первого секретаря Львовского обкома КПУ Куцевола от М. Суслова, а не его пресловутая книга, и стала поводом для его отстранения от власти. Тому же М. Суслову, по признанию самого П. Шелеста, принадлежала инициатива написания и публикации статьи в журнале «Коммунист Украины», поставившей последнюю точку в его политической биографии. В. Щербицкий все это хорошо знал и не мог не учитывать.

В октябре 1972 г. был освобожден от должности секретарь ЦК КПУ по идеологии Ф. Овчаренко. Его место занял В. Маланчук. Период его нахождения на этом посту с 1972 по 1979 гг. был отмечен неприятием любых, даже самых невинных проявлений украинофильства, решительным и немедленным их подавлением, нетерпимостью даже просто к творческой самостоятельности в среде украинской интеллигенции.

Наступал «золотой век» советской и украинской партийной и государственной номенклатуры. Послушание Москве, а в УССР еще и Киеву, оплачивалось фактическим всевластием в своих областях. Компартия Украины была поставлена над любой внепартийной критикой. В крайних случаях ответственность за экономические провалы и социальные проблемы, число которых множилось, возлагалась на отдельных работников областного и местного уровня.

Идейным обоснованием этого «золотого века», непродолжительного, правда, как оказалось, служила концепция «развитого социализма», выдвинутая Л. Брежневым в ноябре 1967 г. Она позволяла, с одной стороны, отодвинуть в неопределенное будущее неосторожно данное Н. Хрущевым обещание построить коммунизм, а с другой, наполнять ее неопределенные временные рамки любым удобным в данный момент содержанием, акцентируя внимание на успехах и замалчивая нарастающие социальные проблемы, замедление темпов экономического развития, научно-техническое отставание от развитых капиталистических государств и нарастающие в народном хозяйстве диспропорции и дефициты.

Украинская ССР, которую отличали благоприятные природно-климатические условия, сравнительно высокий уровень потребления за счет самообеспечения основными продуктами питания и, в меньшей мере, товарами народного потребления, а также вполне здравая осторожность ее руководителей в отношении хрупкого внешнего баланса между республикой и центром, и внутри республики после присоединения западных областей и подавления националистического и диссидентского движения, стала в этот период своего рода эталоном относительного благополучия и стабильности.

Примеров официального восхваления достижений УССР огромное множество. Достаточно бегло ознакомиться с соответствующими разделами последнего общего исторического обзора – десятитомной Историей Украинской ССР, увидевшей свет в 1985 г. Официальная пропаганда, накал которой постоянно нарастал, все более расходилась с жизненными реалиями, эффективность ее стремительно снижалась. Она все более становилась своеобразным транквилизатором, успокоительным средством не столько для народа, сколько для самой партийной и государственной элиты.

С другой стороны, не менее неадекватным и политически «заряженным» был взгляд на положение вещей в УССР в те годы у украинских историков-эмигрантов, весьма не критически принятый некоторыми современными украинскими историками. Примером такого неадекватного восприятия реалий позднего советского социализма в УССР может служить, например, такая общая его характеристика: «В то время были широко распространены бесхозяйственность, безответственность, вседозволенность, приписки, показуха, коррупция, злоупотребления властью, расхищение государственной и колхозно-кооперативной собственности. Экономический и политический кризисы дополнялись моральной деградацией общества, социальной апатией, нежеланием и неумением хорошо работать, пьянством, расхождением слова и дела».

Показательно, что дискуссия о путях экономической реформы в Советском Союзе началась в Украине. Харьковский профессор Е. Либерман опубликовал в «Правде» статью под названием «План, прибыль, премия». В ней он предлагал соединить сильные стороны рыночной экономики и государственного регулирования – плана. Именно в этом направлении попытку либерализации мобилизационно-директивной экономической модели предпринял Председатель Совета Министров СССР А. Косыгин в 1965 г. Сущность реформы была в расширении самостоятельности предприятий, использование таких экономических рычагов как прибыль, цена, кредит, хозрасчет, оплата труда по фактическим его результатам.

В апреле 1965 г. ЦК Компартии Украины составил план мероприятий по выполнению решений мартовского 1965 г. пленума ЦК КПСС «О неотложных мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства СССР». Еще в ноябре 1964 г. были отменены указы 1958–1963 гг. о запрете на содержание скота жителями городов и рабочих поселков, об ограничениях на содержание его в личных подсобных хозяйствах колхозников и о повышении налогообложения лиц, занимающихся откормом скота. Была сделана робкая попытка перераспределить национальный доход страны и республики в пользу сельскохозяйственного производства. Вместо ежегодных планов заготовок устанавливался рассчитанный на шесть лет стабильный план закупок. Уменьшались планы продажи зерна и животноводческой продукции государству и повышались закупочные цены. Вводились надбавки за сверхплановую продукцию.

В результате был получен некоторый, хотя и не продолжительный экономический эффект. Валовое производство сельскохозяйственной продукции выросло в 1966–1970 гг. на 16,6 %. Была завершена электрификация сел в Украинской ССР. На треть увеличилось применение минеральных удобрений, улучшилась селекционная работа, существенно выросли поставки техники. Однако эффект, как уже отмечалось, был минимальным и краткосрочным. В целом, за 1966–1985 гг. капитальные вложения в сельскохозяйственное производство увеличились в два раза, а валовый сбор зерна всего на 18 %. Прирост производства в сельском хозяйстве снижался.

В то же время все более увеличивался разрыв в уровне жизни в городе и в селе, что вело к постоянному оттоку людей из села в город. В течение 1965–1985 гг. численность сельских жителей в Украинской ССР уменьшилась на 4,5 млн человек. Каждый четвертый сельский житель был пенсионером. Постоянным становилось привлечение к сельскохозяйственным работам городских жителей. Учебный год в вузах начинался с сельскохозяйственных работ, длившихся месяц и более. Постоянные отвлечения инженерно-технических и научных работников на сбор, отгрузку и сортировку овощей и фруктов вызывал раздражение людей своей очевидной нерациональностью.

Восьмая пятилетка (1966–1970 гг.) была самой успешной из всех предыдущих и последующих. Производство промышленной продукции в Украинской ССР увеличилось на 50 %, производительность труда в промышленности – на 28 %. а национальный доход на 30 %. Однако сохранялся значительный перекос в сторону производства средств производства, с ростом доходов резко усиливался товарный дефицит. И уже с начала 70-х годов эффект от нововведений в управлении экономикой начал ослабевать. Система была не просто невосприимчива к ним, она их отторгала. Экономика сохраняла экстенсивный характер, уменьшались среднегодовые темпы прироста по основным показателям, усиливалась диспропорция между группами «А» и «Б», военно-промышленным комплексом и производством товаров народного потребления, качество которых к тому же оставалось низким. Реакцией на это стал возврат к административным методам управления хозяйством.

В 1971 г. на XXIV съезде КПСС стало ясно, что эксперименты с либерализацией, в том числе и экономической, закончены. Концепция «рыночного социализма» была объявлена ревизией марксизма-ленинизма. Этот робкий опыт экономической либерализации показал, что она не может быть успешно осуществлена без политических реформ. К ним советское руководство готово не было.

Советская экономика двинулась старым испытанным экстенсивным путем. Вместе с ней в том же направлении двигалась и УССР. Двигалась она все медленнее и медленнее. О чем можно судить по общим показателям экономического развития республики.

Таблица. Показатели экономическо горазвития УССР.

Удельный вес Украины в общесоюзном промышленном производстве оставался высоким. В начале 80-х годов УССР давала более половины общесоюзного объема производства железной руды, свыше одной трети чугуна, стали, проката. Но промышленность республики в силу объективных условий хозяйствования была крайне невосприимчива к новым технологиям.

В 70-е и 80-е гг. стало ясно, что нагрузка на среду обитания в Украине слишком велика. Республика была перегружена тяжелой промышленностью, шахтами, металлургическими и химическими предприятиями. Создание Киевского, Кременчугского и др. водохранилищ привело к затоплению около 1 млн гектаров плодородных земель. В Украине было распахано 80 % пригодных земель, в то время как в США – 25 %, и даже во Франции – 48 %.

Уровень жизни людей в 60-е – 80-е годы медленно, но рос. В значительной степени это оказалось возможным из-за роста мировых цен на нефть. В 1960 г. средняя ежемесячная заработная плата составляла 78 руб., а в 1980–155 руб… В колхозах она составляла в 1965 г. 49,5 руб., а в 1985–134 руб. С 1964 г. колхозники стали получать пенсию, правда почти в символических размерах – 12–30 руб. в месяц. Почти вдвое увеличилось производство товаров народного потребления. В 1965–1985 гг. было введено в эксплуатацию 7,3 млн квартир.

В начале 80-х гг. цены поползли вверх (в 1980 г. на 3 % по сравнению с 1970 г., а в 1985 – на 5 %), что сказалось на уровне жизни. За 1971–1985 гг. денежная масса в обороте увеличилась в 3,1 раза, а производство товаров – в 2 раза. Инфляция приобрела скрытые формы и проявилась в виде пресловутого «дефицита» – острой нехватки основных товаров народного потребления. Объяснить это на фоне пропаганды экономических успехов было трудно. Доверие людей к официальной статистике и официальной информации вообще падало, рушились нравственные устои общества, устанавливались «двойные стандарты» поведения – одни для других, другие для себя. Стремительно прогрессировали алкоголизм, давно превратившийся в эпидемию, коррупция, кумовство – т. н. «блат» и т. п.

Все это ощущалось еще острее на фоне роста образования и общей культуры людей. В 70-е годы был завершен переход ко всеобщему среднему образованию. В школах было введено преподавание новых дисциплин: обществоведение, основы государства и права и др. Несмотря на известную однобокость и догматизм в преподавании общественных наук, цензуру и пропаганду политический кругозор людей последовательно расширялся. Повальным увлечением было чтение, и книги становятся одним из главных «дефицитов». Даже в узких рамках дозволенного, под пристальным присмотром партийных комитетов педагоги, работавшие в УССР, – В. Сухомлинский, В. Шаталов, М. Щетинин – искали и находили новые методы и приемы обучения и воспитания молодежи.

Число специалистов с высшим образованием в республике с 1965 по 1985 гг. возросло с 900 тыс. до 2,7 млн человек. В описываемый период число школ с украинским языком обучения в республике составляло 11,5 тысяч (75 %), но, в то же время, в 4,5 тыс. русскоязычных школ республики обучалось более половины всех учащихся. Среди учреждений Украинской Академии наук наиболее успешно развивались институты естественно-научной направленности: математической физики (М. Богомолов), кибернетики (В. Глушков), ядерной физики (Л. Ландау), электросварки (Б. Патон), порошковой металлургии (И. Францевич), селекции (В. Ремесло) и др.

Украинские историческая наука, украинская литература и язык тоже развивались и преподавались, но несколько в стороне от общего течения интеллектуальной и научной жизни в СССР. Сказывалась и личность человека, определявшего во многом государственную политику на этом направлении. Секретарь ЦК Компартии Украины по идеологии В. Маланчук, как уже отмечалось ранее, оставил печальный след в развитии украинской культуры: идеологические «чистки», составление т. н. «черных списков», поощрение доносов, ужесточение цензуры, увольнения по политическим мотивам. От обязанностей главного редактора «Украинского исторического журнала» и директора Института археологии АН УССР был отстранен Ф. Шевченко. Оказывалось давление на творческую интеллигенцию, в том числе таких известных литераторов как О. Гончар, И. Билык, Л. Костенко, В. Чичибабин и др. В. Некрасов был исключен из Союза писателей Украины и выслан из СССР. Были осуждены и отправлены в лагеря О. Бердник, В. Стус, И. Свитличный, В. Рубан, Ю. Литвак, Ю. Бадзё и др.

И, тем не менее, именно в эти годы украинская культура обогатилась целым рядом выдающихся произведений литературы и искусства: «Собор» О. Гончара, «Маруся Чурай» Л. Костенко, «Роксолана» П. Загребельного, кинофильмы «Тени забытых предков» С. Параджанова, «Белая птица с черной отметиной» Ю. Илленко, «Вавилон ХХ»

И. Мыколайчука, «В бой идут одни старики» Л. Быкова, «Тревожный месяц сентябрь» Л. Осыки, оперы В. Губаренко, Л. Колодуба, Г. Майбороды, симфонии и кантаты В. Кирейко, А. Филипенко, А. Штогаренко, полотна художников М. Глущенко, М. Дергауса, В. Шаталина, О. Шовкуненко, А. Эрдели, Т. Яблонской и др. Украинские исполнители занимали заметное место на всесоюзной оперной и эстрадной сцене (Д. Гнатюк, Е. Мирошниченко, В. Соловьяненко, Д. Петриненко, С. Ротару, В. Зинкевич, Н. Яремчук). Народную украинские песню и танец представляли в Советском Союзе и в мире государственный хор им. Г. Веревки, хоровая капелла «Думка» и ансамбль танца им. П. Вирского.

Идеологические и нередко догматические ограничения, налагавшиеся на развитие украинского языка и культуры вызвали к жизни движения общественного протеста, которые А. Урывалкин обоснованно, на наш взгляд, разделил на правозащитное (Н. Руденко, П. Григоренко, В, Чорновил, В. Стус, С. Хмара), национальное (В. Мороз, Л. Лукьяненко) и религиозное (И. Тереля, В. Романюк). Единой сколько-нибудь целостной программы эти движения не имели, были малочисленными и широкой поддержкой в обществе не пользовались. Точнее сказать, общество о них имело крайне скудную информацию. Какое-то внимание в столичных и связанных с ними узких провинциальных кругах привлекли несколько акций и изданий. Так, например, в сентябре 1965 г. во время представления в кинотеатре «Украина» кинофильма С. Параджанова «Тени забытых предков» И. Дзюба, В. Стус, Ю. Бадзё и В. Чорновил публично выступили против политических репрессий и арестов представителей украинской интеллигенции. В декабре того же 1965 г. И. Дзюба прислал в ЦК Компартии Украины рукопись статьи «Интернационализм или русификация?». В. Чорновил написал труд под названием «Горе от ума» (портреты двадцати «преступников»). В 1970–1972 гг. увидели свет шесть выпусков самиздатовского журнала «Киевский вестник», который редактировал В. Чорновил, а позднее С. Хмара.

В апреле 1978 г. вслед за принятием новой Конституции СССР была принята Конституция УССР. В ней украинское государство было провозглашено всенародным с достигнутым действительным народовластием. Политической основой этого объявлялись советы народных депутатов, а коммунистическая партия – руководящей и направляющей силой общества. Основой экономической деятельности провозглашалась общественная собственность на средства производства в ее государственной и колхозно-кооперативной формах. Конституционно закреплялось, что экономика УССР является частью единого народно-хозяйственного комплекса СССР.

Вместе с тем, вне рамок политической стратегии, идеологии и распределения государственных ресурсов, у Компартии Украины и Совета Министров УССР оставалось большое поле для самостоятельной хозяйственной и административной деятельности. С 1945 по 1976 гг. состоялось 10 съездов и 75 пленумов ЦК Компартии Украины. Тематика выносившихся в повестку дня вопросов охватывала все без исключения стороны жизни республики. Так, например, в 1980 г. ЦК Компартии Украины выдвинул задачу переселить людей из бараков, подвалов и ветхих зданий в благоустроенное жилье. В 1984 г. в республике бараки исчезли, а в 1985 г. было завершено в основном переселение из подвалов и продолжалось активное отселение из ветхого жилья.

В политической сфере всего СССР Компартия Украины, как и УССР, имела некоторые преимущества. У нее одной среди компартий союзных республик было свое политбюро. ЦК КПСС, как уже отмечалось, как правило, избегал публичной критики украинского руководства. Да и на общепартийных мероприятиях ее старались без особой нужды не задевать. В партийных организациях РСФСР, формально не имевших своего ЦК и с которыми особенно не церемонились, это вызывало постоянное скрытое недовольство.

Любопытно, что ЦК Компартии Украины был единственным партийным комитетом такого уровня, где среди секретарей не было русского второго секретаря, в обязанности которого входило «присматривать» за национальными кадрами. Какое-то время эта функция была возложена на И. Соколова, но время показало, что при В. Щербицком она в УССР была явно излишней. В 1982 г. вторым секретарем ЦК Компартии Украины стал А. Титаренко – демонстративно жесткий руководитель, весьма органично дополнявший внешне деликатного и мягкого В. Щербицкого.

Во второй половине 70-х – начале 80-х гг. при замедлившихся темпах социально-экономического развития и тревожных для советского руководства событиях в соседней Польской Народной Республике политическая обстановка в УССР оставалась относительно стабильной. Ее удельный вес в союзном промышленном и сельскохозяйственном производстве несколько сокращается, но по многим объективным показателям – уровню жизни, развитию науки, культуры, спорта УССР выгодно отличалась от других союзных республик, включая РСФСР. Открытие грандиозного мемориала победы в Великой Отечественной войне на днепровском холме в Киеве, на которое приехал уже тяжело больной Л. Брежнев, вызвало приступ политической ревности у первого секретаря Московского горкома КПСС В. Гришина и решение о сооружении еще более масштабного мемориального центра на Поклонной горе в г. Москве. Умевшие читать между строк партийные работники, поняли, что в «верхах» началась скрытая борьба за власть. В. Щербицкий считался одним из реальных и наиболее вероятных преемников дряхлевшего Л. Брежнева.

Нет надежных свидетельств о том, как относился ко всему этому сам В. Щербицкий. Воспоминаний он, как уже отмечалось, не оставил, да и человеком был сдержанным, не любившим делиться сокровенными своими мыслями. Как политик, не лишенный честолюбия, Щербицкий не мог не думать о такой возможности. Но как человек опытный, к тому же лишенный мелкого бытового тщеславия, он не мог не понимать всей сложности ситуации. Его «политический вес» был, безусловно, выше, чем «назначенных» ему партийной молвой в конкуренты москвича В. Гришина или ленинградца П. Романова. Но, равные с ним в «политическом» весе, но находившиеся ближе к «трону» «московские бояре» (так В. Щербицкий часто называл своих московских коллег в высшем политическом руководстве страны) – Ю. Андропов, А. Громыко и К. Черненко, вряд ли согласились бы упустить свои возможности и пропустить вперед «украинца». В. Щербицкий предпочел «синицу в руках» «журавлю в небе» и не проявлял видимой активности в борьбе за власть в Москве.

В ноябре 1982 г. умер Л. Брежнев. Его сменил Ю. Андропов (ноябрь 1982 – февраль 1984). После его смерти, в феврале 1984 г. новым Генеральным секретарем ЦК КПСС и Председателем Президиума Верховного Совета СССР был избран К. Черненко (февраль 1984 – март 1985). В марте 1985 г. по предварительному согласованию с последним из «тяжеловесов» – Андреем Андреевичем Громыко Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран человек из другого, чем В. Щербицкий, поколения советских политиков – Михаил Сергеевич Горбачев.

Возвратившиеся с пленума ЦК К ПСС его украинские члены не скрывали своего разочарования и скептицизма. Сам В. Щербицкий в работе пленума участия не принимал, находясь с визитом в США. Поговаривали о том, что это не было случайностью. Но вряд ли это так было. Поездки людей такого ранга да еще в такую страну, как США, планировались заранее. Он видел и понимал, какое гнетущее впечатление произвели следовавшие одни за другими похороны руководителей партии и страны. Избрание очень молодого, по меркам тогдашнего политбюро, М. Горбачева имело свои преимущества, которые В. Щербицкий осознавал и признавал.

Вместе с тем, отношения нового Генерального секретаря и опытного украинского лидера складывались по началу очень непросто. М. Горбачев, посетив Ленинград, в июне 1985 г. приехал в Киев. На собранном в этой связи партийно-хозяйственном активе республики он выступил с речью, дав понять, что время особого отношения к Украине закончилось. Судя по тому, что произошло потом, и его собственным высказываниям, Горбачев не имел намерения «обижать» Щербицкого, разрушать его авторитет. Он хотел расшевелить, разбудить украинскую партийную и хозяйственную элиту. От нее, в силу большого удельного веса республики в союзной экономике, во многом зависела реализация главной идеи нового генсека – ускорить социально-экономическое развитие страны. Не меньшее значение имела УССР и для осуществления Продовольственной программы, а также ставших первыми в новую повестку дня проблем машиностроения.

Более серьезные последствия и для личных отношений В. Щербицкого и М. Горбачева, и для отношений по линии союз – республика, имело другое событие. 26 апреля 1986 г. произошла авария на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, расположенной в 140 км. от столицы УССР г. Киева. В результате пожара и взрыва реактор был разрушен, но даже жители Киева узнали об этом только через десять дней. Не только киевляне, но и высшее руководство республики в первые дни после аварии имели весьма приблизительное представление о ее масштабах и возможных последствиях. Это ставило украинское руководство в крайне неприятную для него позицию. Вся информация концентрировалась в Москве, там принимались решения, а Щербицкому с соратниками оставалось успокаивать взбудораженный и наполненный самыми невероятными слухами Киев. Отсюда и поступки, которые впоследствии многие ставили в вину украинскому лидеру: первомайская демонстрация, приход на церемонию возложения венков к могиле неизвестного солдата с внуком и т. п.

В чернобыльской катастрофе, на наш взгляд, можно, как в капле воды, увидеть и причины начала реформ в СССР, и того, что они пошли не так, как предполагалось. Независимо от конкретных причин аварии, отнесенных комиссией во главе с Б. Щербиной, в основном к недостаткам конструкции и к т. н. человеческому фактору – стечению обстоятельств, которые трудно себе представить, она высветила общие пороки системы управления многократно усложнившимся научно-производственным комплексом страны и «повзрослевшим» обществом.

Авария не была единственной и даже не была самой большой аварией в СССР. Она была такой аварией, которую невозможно было локализовать и скрыть и от своего народа и от мира. «В материалах СБУ (Служба безопасности Украины – ВМ.) за короткий период, непосредственно предшествовавший чернобыльской катастрофе и следующий за ним, содержится немало сообщений о поломках почти на всех атомных электростанциях Украины».

Но она же, наряду с обвалом мировых цен на сырую нефть – главный предмет советского экспорта в течении двух десятилетий и источник поступления средств на закупку продовольствия и товаров народного потребления – существенно ограничила материальные и финансовые возможности проведения реформ. Дефицит бюджета СССР в 1986 г. достиг 50 млрд рублей. 1987 год начался с серьезных сбоев в экономике. Промышленное производство упало на 6 % против декабря 1986 года. План 1987 года сразу же оказался под угрозой провала.

В феврале 1989 г. М. Горбачев приехал в УССР снова. В тональности его выступлений уже отчетливо проглядывала озабоченность нарастающими трудностями экономического и политического свойства и надежда на поддержку.

К этому времени, судя по всему, Горбачев понял, что Щербицкий, несмотря на мучившие его сомнения и беспокойство тем, как развивались события в республике и в стране, объективно был для него все это время, возможно, одной из главных опор. Особенно в связи с процессами, набиравшими силу в РСФСР. Но понимание этого пришло слишком поздно. В. Щербицкий написал заявление с просьбой освободить его от обязанностей первого секретаря ЦК Компартии Украины, и 28 сентября 1989 г. пленум ЦК удовлетворил ее.

За 30 лет (1961–1990 гг.) экономический потенциал УССР вырос почти в четыре раза. Объем промышленного производства увеличился в пять раз. А электроэнергетика и машиностроение с металлообработкой – соответственно в шесть и двенадцать раз. Удвоилось производство сельскохозяйственной продукции. Зерна выращивали и собирали по одной тонне на человека, что считается оптимальным для отрасли показателем. Отсюда, по-видимому, и лучшее снабжение продуктами питания. Производительность труда и реальная заработная плата выросли в два с половиной раза. И, пожалуй, самым важным показателем, при всех пороках существовавшей тогда общественно-политической системы, можно считать то, что численность населения республики выросла за это время с 43,1 млн человек до 52 млн человек – почти на 9 млн человек.

В Украине все громче заявлял о себе и политический национализм, который, в отличие от внутрипартийных споров, которые не были чем-то новым для партии и которые научились подавлять или сглаживать, представлял реальную угрозу. В январе 1989 г. состоялась одна из встреч М. Горбачёва с представителями интеллигенции. Все чаще и острее на них возникал вопрос межнациональных отношений, «размороженных» общественной эмансипацией и непрерывно подогреваемых ухудшающимся социально-экономическим положением общества. Если республиканское руководство начинало борьбу с такими настроениями среди украинской интеллигенции, ему приклеивался ярлык «заповедника застоя». Если нет – его упрекали в национализме.

До 1990 года, а частично и после этого, политические процессы в Украине развивались в привычном традиционном ключе – повторяли те, которые происходили в Москве. К 1990 г. «внутри Компартии (Украины, – В.М.), – отмечается в одном из современных систематических изложений политической истории Украины, – оформилась Демократическая платформа, которая добивалась демократизации КПСС (отказ от коммунизма, как утопической мечты, отмена принципа демократического централизма и превращение партии в организацию парламентского типа). Но большинство делегатов XXVIII съезда КПСС (летом 1990) отклонили идеи демократизации партии».

В то же время, «часть коммунистической номенклатуры, которая поддерживала идею автономности Украинской ССР, стремилась, прежде всего, к перераспределению власти с центром и не собиралась выходить из союза». Кроме этого внутри Компартии Украины возникла и набирала политический вес группа так называемых «суверен-коммунистов», лидером и лицом которых вскоре стал Леонид Кравчук – «самый яркий представитель коммунистов, которые «национализировались».

В УССР усилиями творческой интеллигенции в 1989 г. начало формироваться массовое политическое движение Народный Рух (движение) Украины за перестройку, сыгравшее значительную роль в разрушении второй и формировании третьей украинской республики.

Автор книги «Народный Рух Украины» Г. Гончарук, ссылаясь на лидера «Руха» И. Драча, пишет, что во многом благодаря именно секретарю ЦК КПУ Л. Кравчуку проект программы НРУ был в феврале 1989 г. опубликован в «Литературной Украине». Леонид Макарович помог обеспечить инициаторов «Руха» добавочно бумагой, когда они захотели сверх обычного тиража отпечатать сто тысяч экземпляров газеты с программой движения.

Выборы народных депутатов СССР в 1989 г. были организованы таким образом, что они собрали в Москве на съезде народных депутатов большую часть партийной, государственной, хозяйственной и интеллектуальной элиты союзных республик, в том числе УССР. На последовавших за ними в 1990 г. выборах новых представительных органов власти в союзных республиках в их состав были в основном избраны представители второго эшелона республиканской элиты, основным желанием которого, естественно, было стать первым. Борьба союзного и республиканских парламентов, таким образом, была фактически запрограммирована и не замедлила начаться.

Внутри Верховного Совета УССР, начавшего свою работу 15 мая 1990 г. впервые на постоянной основе, произошло разделение на две крупнейшие фракции: «За суверенную Советскую Украину», имевшую большинство (231 депутат) и оппозиционную «Народную Раду». В самой Компартии Украины произошел раскол, что засвидетельствовала республиканская конференция партклубов в Харькове 24–25 мая 1990 г.

В июне 1990 г., избранный Председателем Верховного Совета УССР первый секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Ивашко, сменивший В. Щербицкого, оставил свой партийный пост. Новым первым секретарем был избран С. Гуренко. В условиях, когда первый Съезд народных депутатов РСФСР 12 июня 1990 г. принял Декаларацию о государственном суверенитете Российской Федерации, центр вспомнил об Украине. На XXVIII съезде КПСС в июле 1990 г. М. Горбачев, избранный к тому времени Президентом СССР, но оставивший за собой пост Генерального секретаря ЦК КПСС, предложил избрать вторым секретарем ЦК В. Ивашко. Верховный Совет УССР тогда уже приступил к рассмотрению вопроса о государственном суверенитете Украины и потребовал немедленного возвращения в республику депутатов, участвовавших в работе съезда КПСС. 11 июля 1990 г. было оглашено заявление В. Ивашко о сложении с себя полномочий Председателя Верховного Совета Украины.

Далее события развивались стремительно. 3 июля 1990 г. Верховным Советом УССР был принят Закон «Об экономической самостоятельности Украинской ССР». 16 июля 1990 г. депутаты почти единогласно приняли Декларацию о государственном суверенитете Украины. 18 июля 1990 г. Председателем Верховного Совета Украины был избран Леонид Кравчук. 17 октября Верховный Совет УССР принял постановление, которым отказывался обсуждать новый союзный договор до принятия новой Конституции УССР. 20 ноября в Киеве Б. Ельцин и Л. Кравчук подписали так называемый Договор «солидарности» между РСФСР и УССР.

По замыслу Б. Ельцина этот договор должен был стать моделью нового Союза. В документе предусматривалось, что республики будут развивать равноправное взаимовыгодное сотрудничество во всех областях. Анализ текста договора, как и обеих деклараций о государственном суверенитете, говорит о том, что места для союза в каком бы то ни было виде – старом или обновленном – просто не оставлялось. М. Горбачев говорил: «Россия и Украина заблокировали решение Верховного Совета СССР, а нас обвиняют в том, что мы ничего не делаем». А советник Президента СССР выходец из Украины Г. Ревенко там же заявлял о том, что «идет скоординированная работа руководства России и Украины».

5 июля 1991 г. ВС УССР принял три закона, «которые положили начало коренной трансформации политического устройства страны»: «Об учреждении поста президента УССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) Украинской ССР», «О Президенте Украинской ССР», «О выборах Президента Украинской ССР».

Довершил разрушение Союза так называемый «августовский путч» – предпринятая 19–21 августа 1991 г. членами высшего государственного руководства СССР попытка отстранить М. Горбачева и передать власть Государственному комитету по чрезвычайному положению. После некоторых колебаний, вызванных общей неопределенностью ситуации и приездом в Киев представителя ГКЧП генерала В. Варенникова, 20 августа ВС УССР принял заявление, которым объявлял не действующими на территории республики любые распоряжения ГКЧП. А 24 августа 1991 г. после доклада Л. Кравчука и содокладов А. Мороза и И. Юхновского ВС УССР принял подготовленный Л. Лукьяненко и Л. Сандуляк Акт независимости Украины. 30 августа 1991 г. деятельность Коммунистической партии Украины была запрещена. Вторая (советская) украинская республика фактически умерла. Началось формирование новой Третьей украинской республики.

4 сентября 1991 г. в соответствии с постановлением Верховного Совета УССР над зданием, где проходили его заседания, был поднят желто-голубой флаг первой украинской республики – УНР. 9 сентября ВС УССР принял постановление о введении с 1992 г. собственной квази-валюты – т. н. «купона-карбованца». 8 октября был принят Закон «О гражданстве Украины», 7 ноября – Закон «О государственной границе». 15 ноября Л. Кравчук тайно от Президента СССР договаривается со своими российским и белорусским коллегами о встрече в Минске, а 25 ноября все они вместе при поддержке лидеров других союзных республик фактически срывают подписание нового союзного договора. Справедливости ради, нужно сказать, что во время встречи с Горбачевым в Крыму незадолго до «путча» на прямой вопрос о том, подпишет ли он новый союзный договор, Кравчук честно ответил, что он этого делать не будет до всеукраинского референдума.

1 декабря 1991 г. в УССР Всеукраинский референдум о независимости Украины состоялся. Одновременно были проведены выборы Президента Украины. 76 % граждан УССР поддержали Акт независимости Украины. За это проголосовало большинство граждан УССР во всех областях республики, за исключением Крыма. Президентом Украины был избран Л. Кравчук, набравший 61,59 % голосов. По числу набранных голосов за ним следовал со значительным отрывом (23,27 %) Вячеслав Черновол. 5 декабря 1991 г. новый Президент Украины принял присягу. И в тот же день новым Председателем Верховного Совета УССР был избран Иван Плющ.

Агония СССР, после принятия и оглашения Акта независимости Украины продлилась еще всю осень, но эти события обозначили собой наступление нового времени, которое поставит перед Украиной новые проблемы. Тогда мало кто еще понимал, что в этом новом времени за бывшей на слуху проблемой государственного суверенитета России и Украины зримо и грозно замаячила другая – проблема взаимоотношений России и Украины, которая при том или ином ее решении способна была предопределить на многие годы пути экономического и политического развития двух этих и всех других новых независимых государств, и более того, общую политическую конфигурацию Евразии.

8 декабря 1991 г. в Вискулях (Беловежская Пуща, Белорусская ССР) Президентами России и Украины Б. Ельциным и Л. Кравчуком и Председателем ВС Белорусской ССР С. Шушкевичем было подписано Соглашение об образовании Содружества Независимых Государств. Именно Л. Кравчуку было предоставлено право объявить о ликвидации СССР.

21 декабря была принята Алма-Атинская декларация об образовании Союза Независимых Государств (СНГ), куда, помимо Украины, Беларуси и России, вошли так же Казахстан, Кыргызстан, Армения, Азербайджан, Молдова, Таджикистн, Туркменистан и Узбекистан. 25 декабря 1991 г. Президент СССР М. Горбачев выступил с заявлением о сложении с себя своих полномочий. Вместе с СССР вторая (советская) украинская республика уходила в историю. Наступало время третьей украинской республики.

Украина в 1992–2011 гг.

«Что же изменилось после того, как соци алистиче ский строй был свергнут в Украине?» – задается вопросом Г. Крючков. И сам отвечает на него так: «Управленческий аппарат невероятно разбух… Если в СССР один управленец приходился на 350 жителей, то в «независимой» Украине – один госслужащий на 240 человек». То есть он увеличился почти в полтора раза.

Это – наблюдение отчасти дает ответ на вопрос почему сопротивление партийно-государственной номенклатуры в УССР оказалось не таким сильным, как, казалось бы, можно было ожидать. За исключением тех, кто сам по каким-то личным соображениям, отказался участвовать в новом национальном политическом «проекте», большинство представителей элиты второй украинской (советской) республики довольно безболезненно и с большими материальными приобретениями перешло в истеблишмент третьей. Но вынуждены были потесниться под напором рвавшихся в нее представителей второго и третьего эшелонов номенклатуры и отчасти – представителей национальной украинской интеллигенции, вчерашних диссидентов и появившегося слоя оборотистых кооператоров-коммерсантов.

Создание большого числа «недостающих» управленческих структур после провозглашения государственного суверенитета открывало для этого неплохие возможности, и слой «управленцев», «политиков» разного масштаба стал стремительно разрастаться на сжимающейся производственной и финансовой базе.

Вот как описывает это в целом во вполне лояльном третьей украинской республике и ее элите исследовании: «Возвращение общества в капитализм эпохи первоначального накопления капитала совершенно не способствовало его прогрессу. Всевластие экономически мощных транснациональных и национальных корпораций, нефтегазовых магнатов, а также крупных кооперативных структур с интегрированным в них мелким предпринимательством лишает конкурентоспособности любые другие предпринимательские структуры, стремящиеся найти «свою» нишу в глобализованной среде. Они как были так и остаются в блоке отсталых стран, которые не могут побеждать в острой конкурентной борьбе группы более развитых государств».

И далее: «Таким образом, процесс приватизации в украинских условиях оказался не эффективным и не завершенным. Он не дал эффективного частного собственника, заинтересованного в инвестировании, ускоренном обновлении и качественном оздоровлении хозяйства. Не была достигнута оптимальная глубина приватизации. Как следствие, по ходу реформирования экономики не удалось создать эффективную структуру отношений собственности, укрепления позиций национального капитала. Новые организационно-правовые формы, возникшие в результате приватизации предприятий коллективами работающих на них людей, в свою очередь не смогли сделать важного следующего шага – массово превратиться в открытые акционерные системы хозяйствования, повысив таким образом и собственные доходы, и накопления для расширенного воспроизводства. Большинство приватизированных предприятий и по сей день остаются на непроизводительной и неконкурентоспособной стадии акционирования. Иначе говоря, они в основном простаивают, не принося прибыли, а кое-где даже не возвращая совокупных затрат на их содержание или частичную эксплуатацию».

У такого малоутешительного положения дел в современной Украине времен третьей украинской республики есть историческое объяснение. После денонсации Союзного договора 1922 г. и прекращения существования Советского Союза как субъекта международного права Украина оказалась перед сложнейшей политической задачей – одновременного преодоления глубочайшего социально-экономического кризиса, формирования политической системы третьей украинской республики и определения своего места в системе международных отношений. Освоение новым украинским государством его функций в хозяйственной жизни, как мы видели, началось задолго до фактического распада СССР, но было скорее реакцией на действия российской администрации во главе с Б. Ельциным. Тогда же началось и конструирование политической системы третьей республики.

Еще в декабре 1990 г. была создана Конституционная комиссия, которая к июню 1991 г. внесла в Верховный Совет УССР концепцию новой Конституции Украины, которая и была им утверждена. Однако происшедшие в Москве события – т. н. «августовский путч» надолго отвлекли внимание украинских законодателей от этого важнейшего вопроса государственной жизни. Они пошли по другому пути – корректировки существующего законодательства. Верховным Советом УССР 12 созыва (1990–1994 гг.). Было принято 402 закона и более тысячи постановлений, 7 программ выхода из экономического кризиса. В Конституцию второй украинской республики (1978 г.) было внесено более 200 различных поправок. В связи с обострившимися противоречиями между Президентом и Верховным Советом процесс подготовки новой Конституции остановился, возобновившись в сентябре образованием новой Конституционной комиссии во главе с Л. Кучмой и лидером Социалистической партии Украины А. Морозом.

Экономическая и политическая ситуация в республике стремительно менялась. В июне 1992 г. в Украине был принят Закон «Об объединениях граждан», создавший правовое пространство для многопартийной политический системы. Количество политических партий начинает быстро расти, при незначительном в целом их влиянии на происходящие в обществе и государстве процессы.

Украинское общество, утратив в 1991 г. стержень политической системы, которым долгое время была Компартия Украины, начинает лихорадочно искать новый и находит его в режиме президентской республики. Хотя пока что, до избрания в 1994 г. Президентом Украины «технократа» и хозяйственника Л. Кучмы, именно возглавлявшийся им какое-то время Кабинет Министров берет на себя эту сложнейшую и важнейшую функцию государственного управления. Однако действовать ему приходится в условиях кризиса, вызванного несовместимостью принципов управления однородным огосударствленным хозяйством, точнее одной искусственно отделенной его частью, и новыми хозяйственными и политическими реалиями. И, к тому же, в постоянной конкуренции с Президентом Украины и его администрацией.

В 1992 г. Витольда Фокина на посту Председателя Совета Министров Украины сменил Леонид Кучма, которому предстояло сыграть важную роль в событиях первых полутора десятилетий новейшей украинской истории. В ноябре 1992 г. он выступает с докладом в Верховном Совете Украины, в котором пытается объективно отразить состояние экономики и требует дополнительных полномочий для правительства в управлении ею. Такие полномочия были Кабинету Министров предоставлены. Но в январе 1993 г. Кучма вновь пришел в Верховный Совет и заявил, что «экономика зашла в глухой угол» и что «развитие украинской экономики зависит от России». 18 марта премьер-министр в третий раз выступает в Верховном Совете, предлагая принять его отставку. Парламент ее отклоняет, заняв, таким образом, сторону премьер-министра в его наметившемся к этому времени жестком противостоянии с Президентом Украины Л. Кравчуком. Тогда тот в июне своим указом создает Чрезвычайный комитет по вопросам оперативного управления народным хозяйством.

В стране оформляются фактически и юридически дав конкурирующих центра управления народным хозяйством. Распад централизованной плановой системы между тем продолжается. В июне 1993 г. вспыхнула забастовка шахтеров, которые впервые с 1989 г. вновь выдвинули политические требования. Она переросла в национальную забастовку, охватившую и другие отрасли украинской экономики. В этой ситуации Верховный Совет отправил в отставку Председателя Кабинета Министров Украины Л. Кучму, а 24 сентября 1993 г. назначил досрочные парламентские и президентские выборы.

Первые парламентские выборы в третьей украинской республике состоялись в 1994 году. Они происходили по мажоритарной системе в три тура при низкой явке избирателей и растянулись почти на год. А в 44 округах и в конце 1994 г. депутаты так и не были избраны. Еще одной важной особенностью этих выборов было то, что они отразили острую объективную потребность украинского общества и его политической системы в радикальном обновлении. Так, из 188 депутатов Верховного Совета УССР (12 созыва) 138 были забаллотированы. А также они показали существенные перемены в общественных настроениях. Ожидание экономического чуда, которое ему было обещано в борьбе с Компартией Украины и за выход из Союзного договора 1922 г., сменилось разочарованием, сыгравшим в пользу не только Социалистической партии Украины, председатель которой А. Мороз был избран Председателем Верховного Совета Украины, но и Коммунистической партии Украины, которая добилась отмены запрета своей деятельности и провела в июне 1993 г. в г. Донецке свой восстановительный съезд, избрав своим лидером П. Симоненко.

Та же тенденция смены настроений в обществе привела к победе на президентских выборах, прошедших в два тура – 26 июня и 19 июля 1994 г. – бывшего Председателя Совета Министров Украины Л. Кучмы, заручившегося поддержкой 52 % избирателей или 14 млн 660 тыс. человек. Именно в годы президентства Л. Кучмы, продолжавшегося два полных предусмотренных соответствующим законом срока – с 1994 по 2004 гг. – сформировался политический режим третьей украинской президентско-парламентской республики.

Оценки деятельности второго Президента Украины в украинской историографии очень противоречивы и скорее негативные, чем положительные. На наш взгляд, это не справедливо. В существовавших тогда условиях, в целом, ему удалось провести украинский государственный корабль через сложнейший и опаснейший для молодого государства переходный период с минимальными потерями и к концу своего президентства обеспечить его относительную политическую и экономическую устойчивость. То, что он и до сих пор «на плаву» – несомненная заслуга простых украинцев и Л. Кучмы, вышедшего из их среды и хорошо их понимавшего.

Последовавшие затем события: т. н. «оранжевая революция» и резкая смена внешнеполитической ориентации страны, острейший внутренний политический кризис и кризис в отношениях с Российской Федерацией, а также то, как Украина из всего этого вышла, – свидетельствуют, на наш взгляд, скорее не о слабости, а о силе сформировавшейся при Л. Кучме государственной модели. Другое дело, что отведенный ей историей срок был объективно очень короток. Обеспечив на каком-то этапе относительно быструю социальную реструктуризацию Украины, первоначальную адаптацию социума к новым условиям, она сама очень быстро устарела и стала тормозом для порожденных ею же позитивных тенденций.

Основными вехами пути, пройденного Украиной за эти годы были следующие. Во-первых, созданная в «ручном режиме» – указами Президента некая экономическая и административная переходная общественная модель, позволившая сформироваться мелкотоварному, прежде всего, сельскохозяйственному производству и обслуживающей его инфраструктуре, своеобразному «среднему классу», которые и обеспечили относительную устойчивость режима третьей украинской республики на этапе ее формирования, неоднократный выход из чередовавшихся кризисов мирным, политическим и правовым путем.

Во-вторых, разработка и принятие 28 июня 1996 г. пятой сессией второго созыва Верховного Совета Украины новой Конституции Украины, носившей компромиссный характер, но устранившей частично внутренние конституционные противоречия, накопленные в переходный период.

И, наконец, в третьих, подписание 30 мая 1997 г. т. н. «большого договора» с Российской Федерацией – весьма декларативного, но создавшего базу для относительной нормализации украинско-российский отношений.

В июле 1994 г. сразу после президентских выборов Президент Украины Л. Кучма, председатель Верховного Совета Украины А. Мороз и глава Кабинета Министров Украины В. Масол выступили с совместным заявлением, не имевшим значения, как юридический документ, но установившим некоторые принципы в отношениях между ними, которых, в основном, они придерживались. Получив в октябре 1994 г. после своего выступления в Верховном Совете, в котором Президент Украины заявил о «невиданном по глубине экономическом кризисе» право издавать указы, имеющие силу закона в нерегулируемых им сферах, Л. Кучма довольно эффективно этим воспользовался.

Ему, как уже отмечалось, удалось, несмотря на большое сопротивление, продолжить конституционный процесс и завершить его. В декабре 1994 г. Президент Украины внес в парламент проект Конституционного Закона «О государственной власти и местном самоуправлении». 18 мая 1995 года Закон был принят, но для введения его в действие голосов не хватало. Тогда Л. Кучма предложил заключить Конституционное соглашение на период до принятия новой Конституции. Встретив ожесточенное сопротивление в Верховной Раде, Президент своим указом предложил провести плебисцит – фактически о доверии парламенту. Парламент отступил, и в июне 1995 г. Конституционное соглашение сроком на 1 год, было заключено.

В феврале 1996 г. в Верховный Совет был внесен проект Конституции. Обсуждение проекта происходило в трех чтениях в течение трех месяцев. Вновь возник конфликт с Верховным Советом, обсуждение приостановилось и Президент издал указ о проведении референдума. Чтобы избежать этого была сформирована Согласительная комиссия в Верховном Совете под председательством депутата Н. Сироты, которая в мае 1996 г. была утверждена, как временная депутатская комиссия ВС. 26 июня 1996 г. после двухдневного и ночного постатейного обсуждения проекта Конституция Украины была принята.

Президент сделал ряд принципиальных уступок в части своих полномочий и, в частности, контроля над правительством. Но взамен он получал, то что ему было более всего необходимо при избранной им формуле власти – практически полную свою несменяемость из-за крайне усложненной процедуры импичмента. В переходных положениях было зафиксировано право Президента в течение первых трех лет после принятия Конституции, то есть, до конца срока полномочий, издавать указы по экономическим вопросам, не урегулированным законодательством. Кроме того, полномочия действующего Президента продлевались на один год.

В мае 1997 г. был подписан, наконец, Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной, называемый часто просто «Большим договором». «Большой договор в окончательной редакции, – вспоминает один из участников его подготовки от Украины Владимир Горбулин, – был согласован и парафирован с нашей стороны Евгением Марчуком как главой правительства, а со стороны России – Олегом Сосковцом, как первым заместителем председателя Совета Министров РФ еще в 1996 г… Жесткая позиция была со стороны Бориса Ельцина – без договоренности по ЧФ он отказывался подписывать Большой договор: подписываем соглашения по ЧФ – подписываем Большой договор».

Вопрос об условиях пребывания и самой возможности пребывания ЧФ РФ в Крыму, конечно, имел большое значение, но, на наш взгляд, он был далеко не самым важным в тогдашних российско-украинских отношениях. Он просто был очень удобен, чтобы сдерживать до времени (окончания раздела собственности в каждой из стран) развитие двусторонних межгосударственных отношений Сведение всего комплекса сложнейших вопросов, стоявших на повестке дня, к какому-либо произвольно выбранному, но «громкому» одному, было в духе Бориса Ельцина. В результате и Большой договор оказался весьма декларативным, и соглашения по ЧФ пострадали из-за спешки.

Следующий эпизод в этом отношении очень показателен. «Весной 1996 года в задней комнате Леонида Даниловича мы, – пишет В. Горбулин, – колдовали втроем над картой Севастополя: Виктор Черномырдин, Евгений Марчук и я. Карта была прекрасно исполнена, но Виктор Степанович в ней слабо ориентировался. Он не знал, где какая бухта, но знал их названия и стоял, как Брестская крепость, на своем. И все-таки нам вдвоём удалось его переиграть». Здесь все интересно: и самоуверенность российских представителей, и их неподготовленность к обсуждению, и сам дух переговоров – «переиграть» – вот главная задача. Переигрывали же, как правило, обе стороны только самих себя и никого более.

Договор, как уже отмечалось, получился декларативным даже для «рамочного» международного документа. Но учитывая характер отношений между Россией и Украиной, и то, как они складывались в первые годы новых межгосударственных отношений между ними, «Большой договор» был, несомненно, важной вехой в их развитии.

Общепринятые нормы международных отношений: взаимное уважение, суверенное равенство сторон, территориальная целостность и нерушимость границ, мирное урегулирование споров и отказ от использования силы или угрозы силой, включая экономические и иные способы давления, невмешательство во внутренние дела, взаимное соблюдение прав и свобод человека, выполнение принятых обязательств – в историческом контексте и в контексте двусторонних российско-украинских отношений звучали очень актуально.

Косвенно Большой договор признавал наличие и сохранение российского влияния в Украине. Стороны брали на себя обязательство координировать свои позиции и действия на международной арене. Министры иностранных дел обязались встречаться не реже, чем два раза в год. Украина и Россия обязались не заключать с третьими странами каких-либо соглашений, направленных друг против друга.

Обязательство соблюдать права человека и права граждан другой стороны, проживающих на их территории, в равной мере относились к обеим странам, но в силу с ложившихся обстоятельств налагали больше ограничений и обязательств на Украину. Требование воздерживаться от действий, способных нанести экономический ущерб ограничивали возможности Российской Федерации использовать свои экономические преимущества.

В Украине в большей мере, чем в Российской Федерации переход к рыночным отношениям и демократизация политической системы происходили и сверху, и снизу. Снизу рыночные отношения возникали и формировались стихийно. Большое число людей, потерявших постоянную работу, вынуждены были выживать за счет индивидуальных земельных участков и обслуживания тех из них, которые со временем приобретали все большую товарность.

Начались и изменения в социальной структуре украинского общества, которые, как вскоре выяснилось, значительно опережали аналогичные процессы в Российской Федерации. К. Бондаренко пишет: «Кучма видел, что в государстве появляется новая прослойка – средний класс, буржуазия, представители малого и среднего бизнеса… Он не мог понять, как вести себя с этой группой людей. Они были ментально чужды ему. Но ведь именно процессы перехода на рельсы рыночной экономики, инициированные в сове время Кучмой, породили ту прослойку. Украинская буржуазия стала порождением эпохи Кучмы и впоследствии она выступила в роли гробовщика эпохи Кучмы».

В 1991–2000 гг. в Украине были приватизированы все малые предприятия и 80 % средних и крупных. Если в 1990 г. в государственных, кооперативных и частных предприятиях было занято 70,4 %, 29,55 %, 0,05 %, то в 1999 г. уже соответственно 48,7 %, 50,6 % и 0,6 %. Спад производства начался еще в 80-е гг. Так, в 1981–1990 добыча угля сократилась на 13 %, газа – на 35 %, железной руды – на 12 %, производство тракторов на 22 %, автомобилей – на 8 %. Продолжался он в начале 90-х. Национальный доход в 1990 г. в УССР уменьшился на 3,6 %, а в 1991 г. – на 11,2 %, производство промышленной продукции соответственно на 0,1 % и 4,8 %, сельскохозяйственной производство – на 3,7 % и 13,2 %. В 1992–98 гг. спад ускорился. Промышленное производство в Украине по отношению к 1990 г. составило в 1995 г. 52 %, в 1997 г. – 50 % и лишь к 2000 г. сменился небольшим ростом, составив 58 % к 1990 г. Экономический спад продолжался до 1995 г., замедлившись в дальнейшем и сменившись общей позитивной динамикой начиная с 1999 г.

Практически неизменной оставалась отраслевая структура производства в Украине. Доля топливно-энергетического комплекса и металлургии выросла с 1991 по 1995 гг. в 2,5 раза, а легкой промышленности уменьшилась в 8 раз. Еще показательнее выглядит в этот период распределение инвестиций. В 1991–1999 гг. 2/3 всех инвестиций поступило именно в эти экспортно ориентированные отрасли в о время как в машиностроение поступило 7 %, а в легкую промышленность лишь 1 % инвестиций.

То, что за сменой формы собственности не последовало никаких существенных структурных или технических изменений в украинской промышленности лучше всего видно на примере текущих затрат на производство единицы промышленной продукции в 1999 г. 68.5 % из них относились к материальным затратам, 7,6 % – к амортизации, заработная плата и социальные отчисления составляли всего соответственно 9,6 и 3,5 %. Экономика третьей украинской республики, как и экономика Российской империи и Советского Союза оставалась экономикой сверхэксплуатации, «людоедской» экономикой. С той лишь разницей, что в СССР недоплата работникам использовалась либо на развитие материальной базы самой экономики, либо на вооружения, то теперь во все больших размерах на сверхпотребление нового узкого социального слоя новых собственников и чиновничества.

В сельском хозяйстве Украины выход продукции в расчете на 1 га. сельскохозяйственных угодий уменьшился в эти годы (1991–1999) в 2,5 раза. Государственные капиталовложения в сельскохозяйственное производство за тот же период уменьшились в 60 раз.

То что в такой ситуации украинскому обществу удалось выжить и даже относительно мирно (в отличие, например, от Российской Федерации с расстрелом парламента в 1993 г.) пройти это очень трудное время, произошло, на наш взгляд, прежде всего из-за двух важнейших обстоятельств, одно из которых экономическое, а второе, скорее, политическое.

В первом случае Президент Украины своими указами «О неотложных мерах по ускорению земельной реформы в сельскохозяйственном производстве» (1994 г.), «О порядке раздела земли на паи» (1995 г.) и «О неотложных мерах по ускорению реформирования аграрного сектора экономики» (1999 г.) запустил механизм мелкотоварного производства в сельском хозяйстве. А во втором, утвердив режим третьей президентско-парламентской украинской республики и укрепив власть президента до полу-авторитарной.

«Благодаря» этому Л. Кучма мог до определенного времени и в определенной мере противостоять алчности возникших в стране экспортно ориентированных монополий и криминалу. Вполне понятно, поэтому, что попытка передать власть преемнику, связь которого с этими монополиями была хорошо известна, наряду с некоторыми другими внутренними и внешними причинами, вызвала по существу первую общественно-политическую бифуркацию в Украине осенью и зимой 2004 г.

21 ноября 2004 г. было объявлено об избрании президентом В. Януковича, но в результате массовых уличных выступлений в Киеве, известных как «оранжевая революция», это избрание было аннулировано. 26 декабря 2004 г. президентом Украины был избран В. Ющенко.

Фактическая неудача реформ и дискредитация идей, поднявших в те дни множество украинских граждан на борьбу за свои права, была предопределена тем, что массовой базой движения протеста были представители естественно возникшей и окрепшей без государственной помощи среды мелкотоварного производства и местного товарообмена, о которой шла речь выше. А во главе движения встали люди, связанные с крупным новым капиталом, сформировавшемся на бесплатной по существу приватизации и вешней торговле. Или люди, очень быстро перешедшие в этот лагерь. Некоторое скорее интуитивное понимание природы «оранжевой революции» и социальных обязательств ее вождей, если судить по действиям двух возглавлявшихся ею Кабинетов Министров Украины, присутствовало у Юлии Тимошенко. Но неравенство политических сил, непоследовательность и неразборчивость в методах политической борьбы привели этого, безусловно, яркого политика к поражению на президентских выборах в феврале 2010 г. президентом был избран В. Янукович.

В целом же, можно констатировать, что вопреки тому, что было провозглашено Декларацией о государственном суверенитете Украины в 1990 г. и положениями Конституции Украины 1996 г. украинское государство и по сей день не обрело черт ни демократического, ни правового, ни, тем более, социального. Впрочем, как и все другие новые независимые государства на постсоветском пространстве.

Пока что украинская государственность в конкретно-исторической форме третьей украинской республики представляет собой большей частью лишь территорию и совокупность людей, живущих на ней, без ясно выраженных общих целей, обязательных для всех правил поведения и ведения бизнеса, без определенной внешнеполитической ориентации. Это, в значительной мере, реализовавшаяся ad hoc с очень большим опозданием, идея национальной украинской государственности, частично обесцененная еще и тем, что к тому моменту в мире полным ходом шел процесс глобализации.

Список использованной литературы:

История Украинской ССР. – Киев, 1982.История Украины: научно-популярные очерки / Под редакцией В. А. Смолия. – М. – 2008.

Очерки истории Украины / Под общей редак. П. П. Толочко. – Киев: «Киевская Русь», 2010.

Баран В. К., Даниленко В. М. Україна в умовах системної кризи (1946-1980-i рр.). – Київ: Видавничий Дiм «Альтернативи», 1999.

Україна: утвердження незалежної держави (1991–2001 рр.). – Київ: Видавничий Дiм Альтернативи, 2001.

Полiтична iсторiя України. ХХ столiття. У шести томах/ Ред. кол., Курас I. Ф. (голова). – К., Ґенеза. 2003.

Полiтична iсторiя України / В. А. Греченко, В. I. Танцюра, В. В. Калiнiченко та iнш. – 2-ге вид., допов. – К.: Академвидав, 2008.

Две Руси. Украина Incognita. Под общей ред. Ларисы Ившиной. – Киев: Издательство АОЗТ «Украинская пресс-группа», 2004.

Хроники современной Украины. Том 1: 1993–1994. – К.: Основные ценности, 2001.

Хроники современной Украины. Том 2: 1995–1996. – К.: Основные ценности, 2001.

Хроники современной Украины. Том 3: 1997–1998. – К.: Основные ценности, 2002.

Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – Киев, 1977.

Касьянов Г. Україна 1991–2007: нариси новiтньої iсторiї. – К.: Наш час, 2008.

Україна i Росiя: хронiка взаємин 1991–2003 рр. Ред… Кол. Гол. М. I. Зверяков. Одеса.: Астропринт. 2004.

Украина и Россия: общества и государства / Под ред. Д. Е. Фурман. – М.: «Права человека», 1997.

В Политбюро ЦК КПСС… По записям Анатолия Черняева, Вадима Медведева, Гергия Шахназарова (1985–1991). Сост. А. Черняев (рук. проекта), А. Вебер, В. Медведев. – М.: Альпина Бизнес Букс, 2006.

Бойко О. Д. Україна в 1985–1991 рр.: основнi тенденцiї суспiльно-полiтичного розвитку. Монографiя. – К.: IПiЕНД, 2002.

Бондаренко К П. Леонид Кучма. Портрет на фоне эпохи. – Харьков:

Фолио, 2007.

Брайчевський М. Конспект iсторiї України. – Київ: Видавничо-полiграфiчний центр «Знання». 1993.

Виталий Врублевский. Владимир Щербицкий: правда и вымыслы. – Київ: Фiрма «Довiра», 1993.

Горбачев М. С. Жизнь и реформы. В 2-х книгах. – М., 1995.

Горбулин В. П. Без права на покаяние. – Харьков: Фолио, 2009 Иван Лысяк-Рудницкий Советская Украина в исторической перспективе / Иван Лысяк-Рудницкий. Между историей и политикой. – М. – СПб, 2007.

Кравчук Леонiд. Останнi днi iмперiї… Першi кроки надiї / Запис бесiд С. О. Кичигина. – К.: Видавництво «Довiра». 1994.

Кравчук Л. М. Маємо те, що маємо: Спогади i роздуми. К., 2002.

Крючков Г. К. Трудные уроки: Раздумья бывшего парт. работника. – Харьков, Фолио, 2009.

Кучма Л. Д. Украина – не Россия. М., 2003.

Кучма Л. Д. После Майдана. Записки президента. 2005–2006. К., 2006.

Кучма Л. Д. Зламане десятилiття. К., 2010.

Орест Субтельний. Україна. Iсторiя. – Київ: «Либiдь», 1991.