Ия

3

Хорошая может выйти сказка, если на этом поставить точку. Ну а мы должны были как-то выкручиваться. Мария родила планету. Планета теперь живёт в нашем доме. Что делать дальше? Этого никто не знал.

С фельдшером мы договорились, что будем молчать о случившемся. Варвара Петровна нахмурилась, засопела, потом ещё раз взглянула на шар и кивнула.

– Будем считать это врачебной тайной. А я её никогда не нарушала! – Она приосанилась, сложила на груди сильные руки. – К тому же я единственная, кто видел, как рождается планета.

Она пообещала хранить тайну с условием, что будет приходить в гости и проверять, всё ли с нами в порядке. Скоро она привыкла к нашей младшей, стала играть с ней и называть «мой колобочек».

Мария приняла новость о ребёнке на удивление спокойно.

– Я видела сон, – призналась она, – будто лечу по Млечному Пути. Одна из звёзд приблизилась ко мне, ослепила светом и сказала, чтобы я не пугалась. Она спросила, готова ли я позаботиться о необычном ребёнке. И я ответила, что готова.

С тех пор мы больше не называли наше дитя «оно» и воспитывали так, как умели.

Сначала Мария подолгу лежала в кровати, поглаживая тёплый шар. А когда она поднялась на ноги, я тоже стал держать рядом с собой маленькую планету. Она не нуждалась в молоке или другой пище. Мы долго не понимали, нужен ли ей кислород, чтобы дышать.

Законы биологии и физики почти не действовали на неё. Но, тем не менее, она получала энергию. Как? Между нами установилась какая-то особенная связь. Ей нужно было наше внимание. Всякий раз, когда я проводил с ней время, мои силы таяли. Это явление сложно объяснить: планета не опустошала – она всегда брала ровно столько энергии, сколько нужно, чтобы протянуть до вечера.

– Я всего лишь спела ей песню на ночь, – говорила Мария, гладя крутящийся шар. – А такое ощущение, что весь день полола грядки.

– Я поиграл с ней в прятки, – отвечал я, лёжа на полу и закинув на диван ноги, – а чувствую себя так, будто весь день провёл у станка.

– Это похоже на время, когда родилась Зоя.

– Угу. Только не понятно: с чего это мы так устаём?