Из поэмы 'Эндимион'

Джон Китс

Из поэмы "Эндимион"

x x x

Прекрасное пленяет навсегда.

К нему не остываешь. Никогда

Не впасть ему в ничтожество. Все снова

Нас будет влечь к испытанному крову

5 С готовым ложем и здоровым сном.

И мы затем цветы в гирлянды вьем,

Чтоб привязаться больше к чернозему

Наперекор томленью и надлому

Высоких душ, унынью вопреки

10 И дикости, загнавшей в тупики

Исканья наши. Да, назло пороку,

Луч красоты в одно мгновенье ока

Сгоняет с сердца тучи. Таковы

Луна и солнце, шелесты листвы,

15 Гурты овечьи, таковы нарциссы

В густой траве, где под прикрытьем мыса

Ручьи защиты ищут от жары,

И точно так рассыпаны дары

Лесной гвоздики на лесной поляне.

20 И таковы великие преданья

О славных мертвых первых дней земли,

Что мы детьми слыхали иль прочли.

(Борис Пастернак.)

[ГИМН ПАНУ]

...И божество восславил стройный хор:

"О ты, чей кров могучий сень простер

Над шорохами с зыбкой полумглой,

Где, незаметные в глуши лесной,

5 Цветы в безмолвье тихо умирают;

В орешниках следишь, как убирают

Гамадриады тяжкие власы,

Иль у болот проводишь ты часы,

Унылой песне тростника внимая,

10 Там, где, от влаги буйно расцветая,

Разросся трубчатый болиголов,

И вспоминаешь, как среди кустов

Прекрасная Сиринга убегала,

Как сердце в горести затрепетало,

15 Скорбя о ней, о нимфе светлоликой

Внемли, о Пан великий!

О ты, чей слух средь миртовых ветвей

Ласкают пени диких голубей,

Когда бредешь ты лугом предзакатным,

20 Соседящим с пространством необъятным

Твоих замшелых пущ; кому свой плод

Смоковницы цветок прибережет

Уже теперь; кому готовят пчелы

Душистый мед; кому подарят долы

25 Нежноцветущие бобы и маки;

Клубники свежесть, спеющей во мраке,

И в коконах узоры мотыльков,

Песнь коноплянки про своих птенцов

Тебе отраду скорую сулят.

30 Во имя ветров горных, что шумят

Меж сосен - о, приблизься хоть на миг,

Божественный лесник!

О ты, к кому спешат на первый зов

Сатиры с фавнами - в глуши дубров

35 Спугнуть в траве заснувшего зайчонка;

Иль скачут по уступам, чтоб ягненка

От хищника пернатого спасти;

Иль козопасов, сбившихся с пути,

На верную дорогу чудодейно

40 Направить; иль, у волн благоговейно

Ступая, для тебя насобирать

Затейливых ракушек, чтоб швырять

Ты мог бы их тайком в наяд пугливых;

Иль, состязаясь в играх прихотливых,

45 Друг в друга метко запускать орехом;

Мы заклинаем вездесущим эхом,

Живущим и в долине, и над кручей,

Услышь нас, царь могучий!

Ты, слушающий ножниц громкий стук,

50 Когда в закуте жмутся в тесный круг

Остриженные овцы; ты, столь часто

Трубящий в рог, когда кабан клыкастый

Приходит всходы нежные топтать;

Вовек не устающий овевать

55 Колосья, отводя от них напасти;

Послушные твоей чудесной власти,

Исходят ночью из земных пустот

Причудливые звуки, средь болот

И вересков безлюдных замирая;

60 Ты ужасаешь, двери отворяя

К неисчислимым тайнам... О великий

Дриопы сын! Услышь же наши клики!

К тебе мы обращаемся с мольбой,

Увенчаны листвой.

65 Пребудь обителью, где полнят ум

Рои зовущих к горним высям дум,

Земли слежавшейся живым броженьем,

Магическим ее преображеньем;

Ты - морем отраженный небосклон,

70 В стихиях буйных сущий испокон,

Неведомый!.. Мы, пред тобой смиренно

Склоняя оробевшие колена,

Возносим свой ликующий пеан

И заклинаем, о великий Пан:

75 Услышь, услышь тебе хвалу поющих

В Ликейских кущах!".

(Светлана Шик)

[ПЕСНЯ ИНДИЙСКОЙ ДЕВУШКИ]

О Печаль, Печаль!

И тебе не жаль

Отнимать у губ нежность краски алой,

Чтоб покрыть багрянцем

Розу, словно румянцем?

И не твоя ли рука маргаритки срывала?

7 О Печаль, Печаль!

И тебе не жаль

Угасить сверкающий взор соколиный,

Чтоб зажечь огни светлячков

Иль чтоб ночью безлунной у берегов

Серебрился солью вал морской пучины?

13 О Печаль, Печаль!

И тебе не жаль

Похищать напев у девы несчастной,

Чтобы по вечерам

Внимать соловьям

Над росистою рощей в дымке неясной?

19 О Печаль, Печаль!

И тебе не жаль

Гнать беспечность с веселого празднества мая?

Не примнут башмачки

Ноготков лепестки,

(Пусть не будет их счастью ни меры, ни края)

Не потопчут цветы,

Что вспоила ты,

Даже если плясать будут, не уставая.

28 Прощай же, Печаль!

Устремляюсь я вдаль

Навсегда разлучаюсь с тобою.

Но Печаль - она

Мне навеки верна

И любит меня всей душою.

Как буду одна я

Без нее - я не знаю:

Она любит меня всей душою.

. . . . . . . . . . . . . . .

37 О странник милый!

Нет больше силы

За счастьем скитаться по свету.

Мне оно не даровано:

Волшбой околдована,

Утрачу я юность и свежесть расцвета.

43 О приди, Печаль!

Услада Печаль!

Как младенца, тебя на груди я взлелею.

Я хотела слукавить

И тебя оставить,

Но люблю все сильнее, сильнее.

49 О, некому, некому,

Больше некому

Мне, одинокой, дать утешенье.

Ты нежна и добра,

Ты мне - мать и сестра,

Ты мне брат и любимый под лиственной сенью!

(Сергей Сухарев)

Текстологические принципы издания

Основной корпус предлагаемого издания составляют первый, а также последний из трех поэтических сборников Китса, вышедших при его жизни: "Стихотворения" (1817) и ""Ламия", "Изабелла", "Канун святой Агнесы" и другие стихи" (1820): Являясь крайними вехами недолгого творческого пути Китса (его поэма "Эндимион" вышла отдельным изданием в 1818 г.), две эти книги - выразительное свидетельство стремительного развития поэта, в течение двух-трех лет перешедшего от наивно-подражательных опытов к созданию глубоко оригинальных и совершенных образцов, расширивших представление о возможностях поэтического слова.

Судьба литературного наследия Китса, подлинные масштабы дарования которого по достоинству оценили лишь немногие из его современников, сложилась непросто. За четверть века после его смерти в феврале 1821 г. из неопубликованного увидело свет в различных изданиях около двух десятков его стихотворений. Серьезным вкладом в изучение жизни и творчества поэта, заложившим фундамент позднейшей обширной китсианы, оказалось предпринятое Ричардом Монктоном Милнзом (впоследствии лорд Хотон) двухтомное издание "Life, Letters, and Literary Remains, of John Keats", вышедшее в 1848 г. в Лондоне и основанное на многочисленных документах, биографических свидетельствах, воспоминаниях друзей и близких знакомых Китса. Наряду с письмами Р. М. Милнз напечатал впервые свыше сорока произведений Китса. Публикации стихов поэта продолжались вплоть до 1939 г. усилиями целого ряда литературоведов и биографов Китса; среди них особенное значение имели издания под редакцией Гарри Бакстона Формана (1883, 1910, 1915, 1921-1929) и его сына Мориса Бакстона Формана (1938-1939, 1948), Сидни Колвина (1915), Эрнеста де Селинкура (1905, 1926) и Генри Уильяма Гэррода (1939, 1956, 1958).

Подготовка изданий Китса сопряжена с немалыми трудностями, обусловленными отсутствием канонических редакций большинства произведений Китса. Автографы Китса, который в основном полагался на компетентность своих издателей, дают, по словам одного из текстологов, "меньшее представление об авторских намерениях, нежели списки, сделанные близкими к поэту людьми" (Stillinger Jack. The Texts of Keats's Poems. Harvard Univ. Press, 1974, p. 83). К наиболее авторитетным, тщательно подготовленным, дающим обширный свод вариантов и разночтений, снабженным обстоятельными комментариями как текстологического, так и историко-литературного характера, собраниями стихов и писем Китса из числа появившихся в последнее время следует отнести издания: The Poems of John Keats / Ed, by Miriam Allott. London, 1970 (3rd ed. - 1975); Keats John. The Compl. Poems / Ed, by John Barnard. Harmondsworth, 1973 (2nd ed. - 1976); Keats John. The Compl. Poems / Ed by Jack Stillinger. Harvard Univ. Press, 1973 (2nd ed. 1982); The Letters of John Keats. 1814-1821 / Ed. by Hyder Edward Rollins. Vol. 1-2. Harvard Univ. Press, 1958.

Именно эти издания послужили основой для подготовки настоящего тома. Кроме того, при составлении примечаний были использованы, в частности, следующие источники: The Keats Circle: Letters and Papers 1816-1879 / Ed. by Hyder Edward Rollins. Vol. 1-2. Harvard Univ. Press, 1965; Bate Walter Jackson. John Keats. Harvard Univ. Press, 1963; Geppert Eunice Clair. A Handbook to Keats' Poetry. The Univ. of Texas, 1957.

Прижизненные сборники Китса объединили далеко не все созданные им произведения (всего их насчитывается свыше 150). "Дополнения" к основному корпусу настоящего издания включают в себя расположенные в хронологическом порядке наиболее значительные стихи Китса, оставшиеся за пределами сборников - среди них фрагмент поэмы "Падение Гипериона", баллада "La Belle Dame sans Merci", ряд сонетов, многие из которых принадлежат к признанным шедеврам поэта. Стремлением продемонстрировать различные грани богатой поэтической индивидуальности Китса было продиктовано и включение в книгу большой подборки писем - важной части его литературного наследия, представляющих собой на редкость живой и яркий образец романтической прозы, часто неотделимой от собственно поэтического творчества: многие письма перемежаются с только что созданными стихами и служат бесценным комментарием к ним. За пределами тома оставлены произведения, не принадлежащие к лучшим достижениям Китса: поэма "Эндимион" (за исключением трех хрестоматийно известных отрывков, помещенных в "Дополнениях"), незаконченная шуточная поэма "Колпак с бубенцами", драма в стихах "Оттон Великий", фрагмент трагедии "Король Стефан" и около двадцати стихотворений разных лет - либо не представляющих серьезного художественного интереса, либо приписываемых Китсу без достаточных на то оснований (по объему, однако, перечисленное выше составляет приблизительно половину всего стихотворного наследия поэта). Таким образом, предлагаемое издание впервые представляет русскому читателю творчество Китса в столь широком охвате и является наиболее полным собранием стихотворений, поэм и писем Китса из существовавших до сих пор на русском языке. Поэмы Китса "Ламия", "Гиперион", фрагмент "Канун святого Марка", тридцать стихотворений и большинство писем публикуются на русском языке впервые.

Отбор переводов для данного издания обусловлен не только желанием свести воедино переводы, накопленные за последние десятилетия, наиболее близкие оригиналу и отвечающие современному пониманию адекватности но и стремлением избежать дублирования состава предыдущих советских изданий 1975 и 1979 гг. Вместе с тем, даже отдавая предпочтение критерию новизны, невозможно было исключить из издания подобного пода переводы, принадлежащие перу С. Маршака, Б. Пастернака, а также другие впечатляющие достижения отечественной переводной традиции. Стремление к максимальному стилистическому единству переводов, которые в совокупности давали бы цельный облик поэта, не противоречит, на наш взгляд, попытке продемонстрировать иной подход к интерпретации того или иного текста, показать возможность различных переводческих решений. С этой целью в "Примечаниях" приводятся, - как правило, для наиболее значительных в творческой эволюции Китса произведений или представляющих особые переводческие трудности - варианты стихотворных переводов. Сочтено целесообразным познакомить читателя и с самыми первыми попытками перевода Китса на русский язык, относящимися к началу века.

ПРИМЕЧАНИЯ

ИЗ ПОЭМЫ "ЭНДИМИОН"

ENDYMION. A POETIC ROMANCE

Над поэмой "Эндимион" Китс работал с середины апреля до конца ноября 1817 г. Поэма, состоящая из четырех книг и являющаяся наиболее объемным произведением Китса (4050 строк), вышла в свет окрло 27 апреля 1818 г. отдельным изданием (издатели Тейлор и Хесси) с подзаголовком "Поэтический роман", с посвящением сПамяти Томаса Чаттертона" и эпиграфом - строкой из 17-го сонета Шекспира:

Пространный слог старинных песнопений

(A stretched metre of an antique song)

Большие надежды, возлагавшиеся первоначально Китсом на эту поэму как на "испытание, пробу сил моего воображения" (письмо Б. Бейли 8 октября 1817 г. - с. 205-206), не оправдали себя в его собственных глазах (ср. письмо Дж. Тейлору 27 февраля 1818 г. - с. 215 и Дж. Хесси 8 октября 1818 г. - с. 241). В предисловии, которым Китс сопроводил издание поэмы, он справедливо расценил ее как юношески несовершенную.

В настоящее издание включено три отрывка из поэмы, которые стали хрестоматийно известными и представляют самостоятельный художественный интерес. См. также стихотворные цитаты из "Эндимиона" в письмах Китса (с. 210 и 215).

"ПРЕКРАСНОЕ ПЛЕНЯЕТ НАВСЕГДА..."

"A THING OF BEAUTY IS A JOY FOR EVER..."

Отрывок представляет собой вольно переведенные Б. Пастернаком начальные 22 строки первой книги поэмы. Знаменитая афористическая строка, открывающая поэму, сжато формулирует эстетическое кредо Китса. Ср. название книги Джона Рескина "Радость навеки" (A Joy for Ever, 1880).

Русские переводы - Б. Пастернак (1938), А. Шмульян (1940 - строки 1-33).

21 ...о славных мертвых... - реминисценция из поэмы Джеймса Томсона "Времена года" (1726-1730): "...high converse with the mighty dead" ("Зима", V, 432).

[ГИМН ПАНУ]

"О THOU, WHOSE MIGHTY PALACE ROOF DOTH HANG..."

"Гимн Пану" составляет строки 232-306 первой книги поэмы. По свидетельству Ч. К. Кларка, "Гимн Пану" из "Гомеровских гимнов" Джорджа Чапмена был у Китса любимым. Шелли считал китсовский гимн "обещанием предельного совершенства", однако Вордсворт, чья поэтическая концепция происхождения классических божеств (ср. его поэму "Прогулка") оказала на Китса существеннейшее влияние, иронически назвал прочитанный ему самим Китсом отрывок "премилым образчиком язычества".

Русский перевод - Е. Витковский (1975).

[ПЕСНЯ ИНДИЙСКОЙ ДЕВУШКИ]

О SORROW

"Песня индийской девушки" является составным эпизодом книги четвертой (строки 146-181 и 273-290).

Составил С. Сухарев