Из сборника «Любовь — это пес из преисподней. Стихи 1974-1977 годов»

я вижу тебя как ты пьешь из фонтана тебя

твои тонкие руки с синими детскими жилками нет твои руки

не тонкие а маленькие, и этот фонтан — где–то во Франции

откуда ты последний раз написала мне я ответил

и ничего с тех пор о тебе не слышал.

ты сочиняла какие–то совершенно безумные

стихи ОБ АНГЕЛАХ И БОГЕ именно так все буквы

заглавные ты была знакома со множеством известных

художников большинство из них

были твоими любовниками и я писал тебе ладно давай

лезь к ним в душу в постель я не ревную

потому что мы никогда не встретимся снова. мы переспали

как–то раз в Новом Орлеане одноместный

гостиничный номер но с тех пор никогда

не встречались не прикасались друг

к другу. ты проводила жизнь среди знаменитостей и писала

о знаменитостях и быстро конечно же поняла что их

волнует только то насколько они знамениты и им

нет никакого дела до девушки которая идет с ними

и позволяет им это а потом просыпается утром чтобы писать

заглавными буквами стихи ОБ АНГЕЛАХ И БОГЕ. мы знаем,

что Бог мертв, нам рассказали, но знаешь, когда

я слушал тебя я вовсе не был в этом уверен, возможно

дело в заглавных буквах. из всех женщин которые пишут стихи

ты была лучшей и я говорил

редакторам: «Печатайте ее, печатайте, конечно она

сумасшедшая, но это чистое волшебство, без обмана». И я любил

тебя как мужчина любит женщину, с которой не спит, а только

переписывается, хранит фотографии. я бы любил тебя больше

если бы, сидя в комнате, разминая в пальцах сигарету мог слышать

журчание тонкой струйки (это ты писаешь в ванной), но так не случилось.

твои письма становились раз от раза грустнее, любовники тебе изменяли.

маленькая моя, писал я в ответ, все

любовники изменяют и предают. это не помогло. ты писала, что у тебя

появилась специальная скамейка, чтобы

сидеть и плакать, скамейка возле моста а мост — над рекой ты сидела

на ней каждый вечер и плакала обо всех, кто сделал тебе

больно и предал тебя, забыл. я ответил

тебе, на этом наша переписка оборвалась, один мой приятель

написал мне, что ты покончила с собой — через три

или четыре месяца после того

как это произошло. если бы мы

встретились, то один из нас возможно поступил бы с другим

несправедливо. так что для нас все сложилось

так хорошо как только могло.