Из Тени и Тумана

Глава VII. Тесса

Король повел меня через толпу к дожидающейся лошади, которая была похожа на него, только поменьше. Зверь цвета слоновой кости заржал и тряхнул гривой, словно выражая недовольство. Чудесно. Даже лошадь поняла, что я не имею никакого отношения к фейри.

– Залезай, – приказал король.

Мгновение я боролась с желанием вытащить из ножен припрятанный кинжал и прижать деревянный наконечник к шее Оберона. Но толку от этого будет мало. Солдаты вмешаются прежде, чем я успею убить короля Оберона. И из-за этого могут казнить мою семью.

Моя семья.

Чувствуя, как гулко бьется сердце, я наконец посмотрела в сторону матери. Она стояла в окружении двух других матерей, прижав руку к груди. Улыбку на ее лице я видела тысячу раз, но наконец поняла, что она означает.

Притворство.

Круглые глаза. Бледные щеки. Все это поведало мне правду. Мать до смерти боялась за меня.

Оглядев собравшихся, я заметила на их лицах тот же страх, в том числе и на лицах девушек, которые представились королю. У меня засосало под ложечкой.

Неужели они так же, как я, сомневались в фейри? Неужели так было всегда, а я просто до сих пор этого не замечала?

Как же я это упустила?

Нелли перехватила мой взгляд. Она подняла руки над головой и растопырила пальцы в форме крыльев. «Улетай отсюда, как вороны».

Вот бы я могла.

– Ты знаешь правила, – сказал король Оберон, грубо схватив меня за руку и вынудив снова повернуться к лошади. – Никаких прощаний. Залезай.

Сердце гулко билось о ребра, и я воздержалась от каждого едкого слова, которое хотела сказать. Вскоре король поймет, что совершил ужасную ошибку. Таковым было мое наказание, но оно будет и его наказанием. Став невестой, я превращу его жизнь на следующие семьдесят пять лет в сущий ад.

И возможно – только возможно, – мне удастся найти способ уничтожить фейри. Возможно, так я смогу освободить свой народ.

Поэтому я мило улыбнулась и забралась на лошадь, свесив ноги с одной стороны, чтобы показать, что могу играть по правилам. Вести себя благопристойно и молчать. Хотя сделала это скорее для того, чтобы спрятать свой кинжал от чужого взора.

– Отлично, – сверкнул он острыми зубами. – А теперь ты должна молчать, пока не окажешься в своей комнате в замке. Это единственное место, где ты можешь говорить. Если кто-нибудь тебе что-то скажет, когда выйдешь из той комнаты, ты просто киваешь и улыбаешься, пока тебе не дадут разрешение говорить. Поняла?

Я поморщилась.

– Почему?

– Потому что я так сказал, – презрительно усмехнулся он.

Вокруг нас собрались остальные смертные, а король на время оставил меня, чтобы с удовольствием разрезать торт. Я попыталась встретиться взглядом с матерью, с Вэл, но они находились в глубине толпы вместе с моей сестрой и что-то горячо обсуждали шепотом.

К счастью, ветер не разнес их слова по толпе. Мне была невыносима мысль, что король услышит их мнение по поводу случившегося.

Сердце сжалось, когда я попыталась запечатлеть в памяти каждую их черточку. Великолепные огненные волосы Вэл, неистовость ее духа и ее глаза. Сестру, доброту ее улыбки, ямочку на правой щеке, грациозность танцовщицы.

И свою мать, женщину, которая была на меня похожа больше, чем я могла мечтать. Все это время она притворялась только для того, чтобы уберечь нас, но сердцем она тоже бунтовала. Жаль, что я не узнала этого раньше. Я столько лет злилась на нее из-за случившегося с отцом, хотя в том вообще не было ее вины.

Когда король, обернувшись, бросил на меня резкий взгляд, я не показала свои чувства. Я не могла смириться с мыслью, что он заметит мою печаль и поймет, что причина кроется в нем. Или решит, что победил.

Собравшись с духом, я отвернулась от своего дома и устремила взгляд на переливающийся вдалеке город – место, где я буду противостоять фейри.

Даже если это меня убьет.

Вскоре король покончил с тортом и вскочил на коня под нерешительные выкрики жителей деревни. Слышал ли он в их голосах расстройство? Волновало ли это его вообще? Вряд ли. К чему задумываться о чувствах людей, если они повинуются?

В исторических книгах писали о королях, которые правили людьми и жили в землях за Эсиром, были похожи на Оберона и внушали своим подданным страх и ужас. Добрых правителей, любимых своим народом, было наперечет. Но смертные ушли в небытие. Их можно заменить. И с каждым новым правителем зарождалась надежда.

Фейри не умирают от старости. Возможно, мы никогда не освободимся от короля Оберона. Если только его кто-нибудь не убьет.

Солдаты затрубили в рога, и процессия двинулась на восток по извилистой тропинке, ведущей к городу. С каждым шагом тошнота подступала все сильнее. Альбирия сверкала впереди оранжевыми и красными огнями, пылающие драгоценные камни из пропасти были вставлены в верхнюю часть этих каменных стен. В самом центре возвышался замок, похожий на два тощих пальца, которые задевали низко висящие облака. Он был столь же ужасен, сколь и великолепен. Сколько же богатства, сколько поразительного света – и все это для тех, кто жил за городской стеной, и только для них.

– Дух захватывает, не правда ли? – самодовольно улыбаясь, спросил король рядом со мной.

Я не ответила. Он не разрешал мне говорить, но чувствовалось, что Оберон ждал хотя бы кивка. А я уж постараюсь ему досадить.

Он взглянул на меня.

– Можешь говорить.

Поджав губы, я ничего не сказала.

– Можешь говорить. Разве не прекрасно? – огрызнулся он, повторив прежние слова. Я испытала от этого легкий восторг.

– Нет.

Город был красивым. Но мне все еще претил сам его вид.

– Я заставлю тебя пожалеть об этом. – В его голосе звучала сила, которая будто опалила мою кожу пламенем.

Я еле сдержалась, чтобы не поморщиться.

– Ты задал мне вопрос. Я сказала правду.

– В твоих словах не было ни капли правды, – выпалил он в ответ. – Никому не позволю глядеть на Альбирию и считать ее некрасивой. И не позволю, чтобы мне лгали, – и уж тем более ты.

– Когда я смотрю на твой замок, то вижу лишь безвкусное богатство. Ты кичишься им. Наверное, чтобы преодолеть комплекс неполноценности или что-то презренное вроде него. Хочешь, чтобы другие думали, что у тебя есть все, что ты лучший, что ты великий король Оберон. И потому твой город кажется мне омерзительным.

Оберон промолчал. Он смотрел вперед, и мускул на его подбородке дернулся, а в глазах появился опасный блеск. Наверное, я поплачусь за свои слова, но мне плевать. К черту его! К черту их всех!

Мы миновали городские ворота, и тропинка под нами было уже не грязной, а золотой. По обе стороны улицы в очередь выстроились фейри, которые вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть свою будущую человеческую королеву. Среди них раздалось несколько одобрительных возгласов, но их торжество казалось приглушенным.

Король Оберон лучезарно улыбался, когда мы прошлись под алыми знаменами, развевающимися на ветру. В отличие от того, как он обращался с людьми в Тейне, здесь своим подданным король улыбался приветливо. Я заскрежетала зубами, чтобы воздержаться от комментария.

– Видишь, мой народ меня любит, – сказал он, когда мы прошли по широкой площади и еще через несколько высоких ворот, ведущих в центр города, где возвышался замок. – Они понимают, что я дал им все необходимое.

Я все также поджимала губы.

– Хорошо. Молчишь, как я и приказывал.

Я впилась зубами в щеку. На языке появился привкус крови.

Я сосредоточила внимание на равномерном цокоте копыт, тяжелом дыхании лошади, облаках, мчащихся по залитому солнцем небу. На чем угодно, только не на короле. И его словах. И его дурацкой самодовольной улыбке.

Мы прошли по еще одной площади и остановились перед изогнутой каменной лестницей, которая вела к сводчатой двери замка. Выкрашенная в омерзительный красный цвет, она не сочеталась со всеми этими оранжево-золотистыми оттенками. По обе стороны от двери стояли два вооруженных солдата, и их копья были направлены в небо. Оба с любопытством на меня посмотрели, а после снова приняли равнодушный вид.

Король Оберон первым слез с коня, пока остальная часть процессии неспешно вошла за нами во внутренний двор замка. Он показал на ближайшего солдата, женщину-фейри с широкими плечами и будто серебристыми чертами лица. Когда она направилась к нам, ее стальные доспехи зазвенели.

– Морган, отведи Тессу в замок, и пусть кто-нибудь покажет ей комнату. Проследи, чтобы ей принесли еду и питье, а еще чтобы она не пыталась обследовать замок в одиночку. – Король кинул на меня злобный взгляд и отошел. – В этом нам нужно соблюдать осторожность.

– Да, Ваше Величество, – фейри-воин поклонилась, а когда король ушел, повернулась ко мне. Она по-быстрому меня оглядела и кивнула. – Что ж, вот мы и на месте. Добро пожаловать в Альбирию. Приятно познакомиться, Тесса.

Я в недоумении уставилась на нее, немного удивившись, что она не стала утруждать себя любезностями после того, как ее король обошелся со мной. Разумеется, я должна стать ее королевой. Возможно, она относилась ко мне иначе, чем он.

– Пойдем, – сказала она и кивнула на дверь, ведущую в замок. – Они приготовят для тебя комнату, но, конечно, только на время.

Я вопросительно изогнула брови.

Она натянуто улыбнулась мне.

– После свадебной церемонии ты присоединишься к королю в его спальне.

Ужас обуял меня как буря. Я зацепилась остроносой обувью за трещину в камнях и полетела вперед. Я вскрикнула, упав и ударившись коленями о жесткую землю. Боль вспыхнула как молния. Стиснув зубы, я резко вдохнула и повелела себе оставаться сильной, заглушить боль. Не имею права проявлять тут слабость.

– Осторожно! – Морган опустилась передо мной на колени и протянула руку. – Смертные, вы иногда такие неуклюжие. Я забываю, как вы воспринимаете боль, даже если из-за Иэ ваши раны заживают быстро.

Я подняла голову и встретилась с ее напряженным взглядом. В ее глазах промелькнуло понимание, и Морган еле заметно кивнула, словно говоря, что прекрасно знает, почему я потеряла равновесие – не из-за неуклюжести смертных, а из-за ее слов. Мне придется проводить каждую ночь в постели с королем.

Семьдесят пять очень долгих лет.

Мое тело охватила дрожь.

Морган цокнула и помогла мне встать.

– Не волнуйся. После свадьбы ваши смертные королевы всегда в него влюбляются.

Я резко повернула к ней голову, и в шее что-то хрустнуло.

– Что?!

Она вытаращила глаза и поспешно прижала пальцы к моим губам.

– Тише. Не говори. Просто делай все, что он скажет, поняла?

Она повела меня по лестнице, а внутри у меня все сжалось от жуткого страха. В голове роились мысли, пока Морган повелела страже открыть дверь. Смертные в моей деревне часто поступали так же, как Морган. Они всегда повторяли одно и то же: повинуйся фейри, особенно королю. Не жалуйся. Не говори против него ни слова. Но я полагала – возможно, ошибочно, – что фейри Альбирии не боялись того, чего боялись мы в Тейне.

Двери распахнулись перед нами, как разинутая пасть зверя. Сердце затрепетало в груди, когда меня окутал стылый воздух замка. Я шагнула из одного багрового уродства в другое.

Передо мной простирался длинный коридор, каменный пол накрывал светло-оранжевый ковер. Стена справа была выкрашена в темно-красный цвет, и по ней замысловатым, закрученным узором тянулись оранжевые полосы. Стена слева была золотой с красными полосами. Из огромных окон под потолком струились солнечные лучи, подсвечивая эти яркие цвета и почти ослепляя меня.

Внутри замок был еще более безвкусным, чем снаружи, если это возможно.

Вперед вышла хрупкая фигура и склонила голову. Ее светло-рыжие волосы были стянуты в тугой пучок. Я вздрогнула, увидев ее плавные очертания ушей и короткие пальцы, похожие на обрубки. Она была человеком.

Но смертным запрещено находиться за городскими стенами. Ни одному человеку, кроме избранной Обероном будущей королевы.

Я в недоумении повернулась к Морган, вопросительно приподняв брови.

– Тебя интересует служанка? Она – человек. Все слуги – люди, включая поваров и виночерпиев. В замке не заставляют работать ни одного фейри.

Брови поползли на лоб еще выше. Мы не знали об этом. Если бы людей заставляли работать в замке, люди точно об этом знали бы. Деревня была не настолько большой, чтобы без нашего ведома пропадали смертные.

– Здесь есть несколько человеческих семей, которые веками жили в замке. Они здесь родились, здесь и умрут. Они никогда не покидают пределы городских стен.

Я испытала чувство гадливости. Я даже не подозревала. Все это время…

– Но забудем, – поспешно сказала Морган. – Служанка, отведи нас в опочивальню нашей будущей королевы.

Служанка. У меня снова все скрутило. Морган даже не стала называть бедную девушку по имени. Словно фейри даже личностью ее не считали. Всего лишь объектом. Существом, которому нужно служить… как и мне.

Статус королевы был ничтожным титулом. В Королевстве Света у нее не было истинной власти, хотя так было не всегда. До того, как Король Тумана погрузил большую часть мира во тьму и тень, Королевство Света состояло не только из Тейна и Альбирии. Были и другие города, другие замки, другие земли. Иногда женщины правили независимо от мужей. Ответственность ложилась на того, у кого было больше прав – на мужчину или женщину, это не имело значения. Не так, как сейчас.

Безусловно, в землях Эсира всегда правили только высшие фейри.

Морган шла со мной в ногу за сгорбленной служанкой, которая вела нас по коридору. Мы свернули в арочный дверной проем, который вел к изогнутой лестнице. Когда мы стали подниматься, я запрокинула голову. Наши шаги отдавались эхом, как раскаты грома. Лестница тянулась вверх так высоко, что я не могла разглядеть ее конца.

Когда мы добрались до моего этажа, по шее стекал пот, а щеки пылали. Судя по всему, моя комната располагалась на втором по высоте этаже, и я понимала, кому принадлежат покои на самом верху. У меня внутри все перевернулось. Возможно, пока мне не придется с ним жить, но я находилась к нему довольно близко. Он в любой момент мог утащить меня к себе.

– Мы на месте, – сказала Морган, когда служанка открыла дверь. Я вошла и стала осматриваться, но остановилась, услышав за спиной глухой стук.

Я напряглась и резко обернулась. Морган и служанка ушли, оставив меня одну. Замок щелкнул. Я сжала руки в кулаки. Меня заперли.