Избранная для Лорда

⚜️ Пролог ⚜️

— Ай! — Иголка падает из трясущихся пальцев, а я прижимаюсь губами к указательному в попытке остановить кровь. Не хватало еще платье запачкать и отрезать свой последний шанс на спасение. — Чтоб тебя!

— Меня? — смущается Ферр, протягивая своими маленькими лапками иголку. Я забираю ее, а он пользуется случаем и ловко запрыгивает мне на плечо.

— Да не тебя, это у нас выражение такое, — отмахиваюсь от него и задумчиво смотрю на платье. Так, здесь надо добавить…

— А что оно означает? Почему ты произнесла его столько раз за последние пол часа?

— Ферр!

— Ладно, понял, — грустно вздыхает крыс.

…Так, возможно, в фату стоит добавить…

— А оно не слишком прозрачное? Ты знаешь, у нас такие не носят, особенно на свадьбу.

— Это фата, — медленно произношу сквозь зубы. Ох как хочется засунуть крыса в какой-нибудь ящик, но беда в том, что моя камера слишком скудно обставлена: жесткая кушетка и сбитая грубая тумбочка, на которой сейчас теснятся всевозможные волшебные камни. Моя «кровать» уже двое суток не служит по назначению: на ней валяются всякие воздушные ткани и нитки. Да и пространства в камере больше ни на что не хватает, так как основную площадь занимает манекен из подручных средств, на котором медленно рождается прекрасное свадебное платье из воздушного тюля и мерцающих камней-звезд.

Только я уже час смотрю на него, примеряю то один камень, то другой, но все то. Лиф никак не хочет становиться эффектнее. Поспать бы, конечно, но некогда. Времени в обрез. Либо платье, либо казнь.

… А может, ну эти камни? Минимализм всегда в моде…

— Вульгарно как-то, — тут уже встревает в мысли охранник. Я сжимаю кулаки. Так, вдох-выдох. Вдох-выдох. Оборачиваюсь. — А что, разве нет? — удивляется он.

— Ну да, что-то не то, — задумчиво комментирует второй, только что подошедший. То же мне эксперты!

Нет, я, конечно, понимаю, что в темницах обычно ругаются, плачут или бьются в истерике, а я немножко не формат. Но это ж не повод быть главным развлечением для охранников и, более того, для всех остальных. Всем ведь так интересно, сможет ли бедная нарушительница закона (правда, никто так и не сказал, что я нарушила) спасти срывающуюся свадьбы местной принцессы, потому что той не нравится никакое платье?

Феи-крестные до сих пор в ужасе. Именно они уговорили короля устроить конкурс на лучший наряд для принцессы. А я, наделав кучу глупостей в этом мире и будучи дизайнером свадебных платьев в прошлой жизни, чудом получила себе шанс на участие. Да и кружилась в голове одна идея после встречи с человеком, которого глупое сердце никак не хочет забыть...

— А бы больше камней добавил, — сухими подрагивающими губами хрипит мой тощий сосед справа, протягивая руки к платью. — Люблю все блестя-я-ящее…

— Так, убрал руки! — демонстративно возмущается первый охранник, стукнув по решетке кулаком, от чего с моей тумбочки соскальзывает несколько жемчужин. — Ты это, процесс там какой-то нарушаешь!

— Творческий, — поправляю я.

— Так что всем тишина, вы мешаете! — нарочито грозно добавляет он. А сам ни шагу в сторону.

Если следом полетит еще один совет, я!.. Хотя добавить нечего. Я, несмотря на то что держу в руках большие ножницы, безоружна. Решетки всей темницы заколдованы, и ни одно, пусть даже предполагаемое, оружие не может через них пройти. Да и я, самая обычная попаданка, магией не обладаю от слова совсем. Ферр, плененный в теле крыса престолонаследник соседней страны, вообще проклят. Так что не важно, сколько волшебных штук ни было бы напичкано в моей камере, чтобы платье не впитало неприятных запахов и не запачкалось пылью, мы б все равно им иное применение не нашли бы. Эти-то с трудом настроили, чтоб без перебоев работали. Но и на том спасибо моему тайному покровителю, который этим всем снабдил.

— Идет! — эхом отражается от стен голос еще одного охранника.

Мы все дружно замираем. По лестнице слышится цокот каблуков, а через секунду из-за угла появляется высокий седовласый мужчина в расписной ливрее. Охранники вежливо склоняют головы и отступают.

— Ну что ж, попробуем, — после минутного молчаливого рассматривания платья выдыхает пришедший. — Да помогут нам Первозданные. Собирайся и надейся на лучшее, ведьма. Пора к принцессе. Пора на эшафот.

⚜️ Глава 1 ⚜️

...Немного о прошлом.

— Горячая кукуруза! Пирожки! Таранька! — и прям над ухом: — ТАРАНЬКА!

Я с трудом поднимаю голову и вижу, как продавщица, размахивая сушеной рыбой, как кадилом, бодро шествует в розовых сандалиях по горячему песку. Голова уже хочет вернуться в исходное положение, но желудок безапелляционно шлет сигнал в мозг: товарищ начальник, со вчерашнего ужина, где нас вывернуло, ничего не поступало. 

— Постойте! — хрипло кричу я. Ладно, с обеда вернусь к диете.

— Да? — лицо, красное, как рак, наклоняется ко мне.

— Пирожок м…

— С мясом, картошкой или с капустой? Рекомендую с картошкой, они мои фирменные, — перебивает меня продавщица, плюхая огромную дорожную сумку рядом с собой. — Видала, какие? — И почти тычет пирожком мне в нос. Впрочем, запах точно изумительный.

— Тогда с картошкой, — соглашаюсь я, сажусь и выуживаю из сумки деньги. — Два, пожалуйста.

— А там через пятьдесят метро Ванька идет, у него квас холодный и пиво, наше ж, заводское. А то кто ж пирожки в сухомятку ест? Ваня! — орет женщина, и треть тел на пляже синхронно приподнимает головы: кто за себя, кто за мужа.  — Ваня!

…И вот я надкусываю пирожок, делаю глоток кваса и морщусь: редкостное пойло. Зато желудок успокаивается, и я вместе с ним. Жизнь заиграла другими красками, честное слово.

На такой радостной ноте я беру телефон и принимаю входящий вызов, долбящий вибрацией уже пару минут.

— Иванна Викторовна, а вы где? — слышу бархатный голос, который сейчас звучит слишком… бархатно.

— На пляже, Владислав Владимирович, — рапортую я, проглатывая кусок. Ой, зря я так бодро кусаю: горячее пюре обжигает язык. — А что?

— Я очень рад, что вы отдыхаете, но разве вы не должны быть сейчас в трех шагах от Жемчужина-Сити, где вместе мы идем на обед с нашими спонсорами?

Недоеденный пирожок падает из моих рук на песок. Сердце берет отгул и перестает биться.

— Что же мне делать? — лепечу вслух.

— Поторопиться ко мне, я полагаю, — спокойно говорит шеф. — Так что… БЕГОМ!

Одним залпом глотаю квас, подхватываю сумку и, как есть, во въетнамках и пляжной тунике пускаюсь галопом, перепрыгивая через людей. Правда, запал мой быстро иссякает: через пять минут пот струится по лбу, а кожа на внутренней стороне бедра просто пылает. Дышать и вовсе невозможно.

Вдали вижу потрепанное желтое такси. Плюнув на все, снова приспускаюсь бегом. И чуть не падаю, когда резиновый ремешок между пальцы выдирается, и стопа наполовину касается раскаленного асфальта. Да что б я еще раз на юга поехала! Тьфу!

— Такси! — из последних сил кричу я, стаскивая ненавистный тапок, и, игнорируя жар везде, мельтешу к машине.

— Вам куда? — сплюнув сигарету, спрашивает тощий смуглый мужик.

— Жемчужина-Сити, быстро! Я очень тороплюсь! — выдыхаю я, суя ему пятисотку.

— Понял. — Таксист переключает коробку передач, и желтый Жигули срывается с места. Небеса, у меня вообще нет шансов успеть!..

Всех приветствую. Не забывайте ставить лайки, добавлять книгу в библиотеку, если она вам понравилась ;)

⚜️ Глава 2 ⚜️

От «виртуозного» вождения меня едва не укачивает, но я, отрезвляясь мыслями о начальстве, держу себя в руках.

Приехали! Телефон подозрительно молчит, я бегу в туалет, ополаскиваю помятое лицо, на котором красными полосами отпечатались следы от неровного песка. Вытаскиваю из сумки юбку и с ужасом обнаруживаю, что блузку-то я не взяла! Вот что значит вставать пораньше, чтобы позагорать лишний раз. Забыла положить все на всякий случай.

Делать нечего. Натягиваю юбку до талии, перевязываю тесемки купальника на подобии бретелек бюстгалтера и тщетно пытаюсь замаскировать полупрозрачную пеструю тунику под блузку. Н-да, смотрится, мягко говоря, откровенно. Убираю светлые волосы в якобы небрежный хвостик (расчески-то нет), мажу красные полосы на лице корректором. Блин, щиплет! Отлично, я еще и сгорела. Теперь боюсь представить, что подумают обо мне спонсоры.

Только бы не забыть спину ровно держать и живот втягивать, а то с моей-то фигурой буду походить на беременную. Помню, кстати, как мне пару раз даже в общественном транспорте место уступали. Так, не о том думаешь, Иваннушка.

А вот что делать с тапками, я так и не придумываю. Хоть босиком иди, благо, что педикюр сделала накануне поездки. Ладно. Вставляю обратно непокорную перекладину, надеваю вьетнамки. Может, повезет, и на мои ноги не будут смотреть? Вообще, в нашей «паре» красавец Владислав Валерьевич, так что пусть сам внимание переманивает.

Выхожу из туалета и оказываюсь в золоченном на старинный манер холле. А посреди него, обтекаемый толпой, стоит мой начальник, поглядывая на наручные часы Rolex. Мужчина в своей любимой цветовой гамме: синий костюм и белая рубашка, сейчас расстегнутая на пару пуговиц, и я невольно замечаю кусочек его рельефной грудной мышцы.

— Иванна Викторовна, вам несказанно повезло, — нарочито-радостно говорит Владислав Владимирович, заметив меня. — Наши дорогие спонсоры опаздывают, так что, — он запинается, окинув меня снизу вверх, — пойдете скорее в ресторан к нашему столику.

Я лишь дежурно улыбаюсь, не рискнув влезть в его монолог. Чувствую, заикаться начну сразу же. Наверное, после этой поездки меня уволят… Вот тебе и выпал пресловутый уникальный шанс побыть в командировке. Ага.

— Вы лучше молчите, — сразу говорит босс, тем не менее, отодвигая мне стул. Да я так и так не собиралась высовываться. — И старайтесь не нагибаться. И запоминайте все. Я иногда от волнения забываю важные мелочи.

— В-вы забываете? — искренне удивляюсь я, почувствовав себя чуть свободнее.

— Конечно. А вы думали, что я такой идеальный? — подмигивает Владислав и присаживается рядом. 

Вообще-то, да. А после приглашения поехать вместе с ним, я его в ранг святых возвела.

— Идут, — тихо говорит начальник и встает. Я тоже вскакиваю. От дверей к нам шествует настоящая китайская делегация из пятерых мужчин и одной европейского вида девушки.

Они подходят к нашему столу; спонсоры приветствуют нас, а Владислав Владимирович тоже приветствует их на китайском (!!!). Для меня же или, точнее, ради формальности девушка тут же переводит все на русский. Такая с виду милая, а глазами так и зыркает на мое начальство.

Стоит мне увидеть меню, как желудок буквально долбит мозг о том, что он голодный. Мужчины заказывают множество блюд, а переводчица, надменно глядя на меня, заказывает салат из одной травы. И все бы ничего, но я вижу краткий интерес в глазах Владислава по отношению к ней. Буквально на мгновение он отрывается от переговоров на китайском, но мне этого достаточно.

— Мне «Греческий», пожалуйста, — цежу сквозь зубы свой приговор. Босс тут же смотрит на меня, только не с интересом, а с каким-то волнением.

— Иванна Викторовна, вы уверены? — шепотом спрашивает он.

— Абсолютно, — безжалостно отрезаю все пути к отступлению. И десерта мне потом не видать, хотя кто знает, когда еще удастся поесть в таком месте?

На удивление, переводчица честно выполняет свою работу и, отключив эмоции, переводит все, уточняя, если Владислав что-то не понял. Я тоже превращаюсь в слух и тщательно запоминаю все разговоры и цифры. Это очень интересно слушать изнутри о делах компании, от которой я без ума.

Вечер пролетает незаметно, и вот уже мы встаем и дружно прощаемся с китайцами (на заметку: почитать в интернете о китайских традициях). Владислав идет впереди и разговаривает с переводчицей, а та довольно улыбается. Я иду позади всех, глядя в их спины.

Уже в холле босс поворачивается ко мне, когда я на полном энтузиазме лечу в уборную.

— Не убегайте, еще пару слов нужно сказать.

— Я… Ну.. это, — киваю на дверь туалета.

— Конечно, — понимающе улыбается Владислав.

Интересно, что он хочет мне сказать? Бросаю короткий взгляд на себя в зеркало. Н-да, надо стереть корректор.

Утонченные дамы то и дело снуют туда-сюда, постоянно открывая дверь. И тут я отчетливо слышу ласковые ноты в голосе босса, стоящего неподалеку:

— Лен, ты точно наелась? Если хочешь, можем поехать куда-нибудь, и я тебя покормлю.

— Нет, Слав. Прости меня, но, когда смотрю на твою новую секретаршу, аппетит пропадает. Такая сама съест кого хочешь. Бр-р-р.

⚜️ Глава 3⚜️

Следующий день решаю посвятить день своему любимому занятию — поиску антиквариата на барахолке. Предварительно загуглив, куда ехать, я с улыбкой на лице выхожу из прохладного номера. Правда тут же закрадывается мысль, что ведь пока летела, я представляла, как выйду из отеля под руку с Владиславом, как буду ему рассказывать о той или иной вещице и в какую эпоху она была сделана… Улыбка сама собой сползает с лица, когда вспоминаю эту тощую переводчицу и ее нелестный комментарий. Почему люди бывают такими злыми?

Ладно, пройдусь лучше пешком. Сегодня я надела свои любимые бриджи, так что все пораженные вчера места удачно упрятаны. Длинные рукава блузки тоже скрывают обожженную кожу. Эх, забыла как следует намазать лицо кремом, чтобы не быть цвета помидорки.

О, точно, на юге же прекрасные рынки. А еще там и вьетнамки можно купить…

Шоппинг благополучно переключает мое внимание на себя. Вот и антикварная лавка со слабо работающим вентилятором мне на пути попалась, и я уже с характерным трепетом рассматриваю всякие диковинные вещицы. Толстые медяки, китайский мрамор, мебель эпохи Возрождения.

Случайно переворачиваю один из ценников и задыхаюсь, увидев на нем цену с пятью нулями.

— Сколько?! — восклицаю. — И это-то за перо из девятнадцатого века?

Продавец тут же вступает в конфронтацию, утверждая нелепицу. Но я лишь разворачиваюсь и покидаю его лавку, громко хлопнув дверью. Ух, терпеть не могу прохвостов!

У меня звонит телефон, и я на автомате беру трубку, громко рявкнув:

— Да?

— Иванна Викторовна, у вас все хорошо? — любезно интересуется босс.

— Д-д-да, Владислав Владимирович. — Весь запал как рукой снимает. — Вы извините, что я… ну это…

— Все в порядке. Извините, что беспокою. Хотел сказать, что завтра наша встреча передвигается на обеденное время. До встречи, Иванна Викторовна!

И отключается, не дав мне и слова вставить. Так всегда: разговор с начальством похож на эмоциональные качели. Когда он вот так спрашивает, как у меня дела, я готова ему все простить, а когда выключает трубку, будто с облегчением, я плакать готова. Говорю ж себе, что я «не его поля ягода» и «не для него цвела моя розочка» (уже 26 лет, к слову), но на душе скверно-о-о-о… А плакать не хочется.

Иду дальше, рассматривая людей. Разморенные туристы, характерного красно-коричневого оттенка, медленно бредут с пестрыми сумками, кричащими детьми или просто потягивая холодные напитки. Местные жители — я их отличаю по бодрому, словно на пролом, прущему шагу и живому взгляду — сбиваются в группки или же, пусть в одиночку, но упрямо мчатся по такой жаре к своей цели.

Спустя минут двадцать прихожу, наконец, к барахолке. Здесь довольно тихо, ходят либо ценители, либо… даже не знаю, как назвать эту категорию людей. На барахолках обычно и запах характерный: такой сладковатый аромат старости и влажности. Множество безделушек, как кажется, хаотично разложены на прилавках, но я-то знаю, что есть в этом своя красота. Да, девяносто девять процентов здесь хлам, но зато этот один-единственный мотивирует искать его. Откуда-то берется одна или две вещицы, которые не оценили по достоинству, не отдали в руки мастеру, и они, пропылившись на полке несколько десятков лет, теперь выставлены на обозрение.

Я хожу долго. Трогаю вещи, слушаю их историю, если продавец ею располагал или придумал. Хочется скупить больше, но у меня дома уже и так целый музей, поэтому моя цель сегодня — найти что-то особенное, что я увезу с собой в Питер, как теплое воспоминание о море.

Взгляд мой цепляется за инкрустированное темно-голубыми топазами и зелеными турмалинами карманное зеркальце. Работа настолько тонкая и прекрасная, что я, словно завороженная, глажу камни по огранке. Каждый из них сидит в цепких лапках металла, а в целом аппликация создает ощущение волны. При определенном освещении кажется, что эта волна движется. Невероятная красота.

— Сколько стоит? — сглотнув, спрашиваю взволнованным голосом. Продавец отвлекается от покупателей и недовольно смотрит на меня, приспустив очки.

— Где вы это нашли? — угрюмо спрашивает он.

— Здесь, среди потрепанных кошельков.

— Дайте сюда. — Я отдаю, а мужчина, надев очки, несколько секунд вертит зеркальце в руках. — Ай, какая-то детская безделушка, даже не знаю, откуда оно здесь. Ладно, за тысячу можете забрать.

И так небрежно кидает зеркальце на стол, что у меня сердце удар пропускает. От чего-то оно кажется мне невероятно ценным, и я готова отдать за него любые деньги.

Быстро достаю сумму из кошелька, протягиваю продавцу и забираю покупку, сжимая ее в руках. На секунду кажется, что меня обдает легким морским бризом, и камни под рукой слегка звенят. Сую зеркальце в сумку. Хочется побыстрее в номер, чтобы при нормальном свете как следует рассмотреть его.

Иду быстрее, ничего не замечая вокруг, а на сердце как-то тяжело становится. Чем быстрее скорость, тем тяжелее, как будто грудную клетку в тисках сдавили или положили огромную бетонную плиту. Неужели в двадцать шесть меня постиг инфаркт? Даже останавливаюсь. И тяжесть уходит.

Вокруг все как обычно. Солнце вконец проснулось и теперь бодро толкает облака горячими лучами. Люди продают и покупают. Под ногой пробегает толстая черно-белая крыса, и я невольно отскакиваю в сторону. Какая мерзость! Хм, мне казалось раньше, что все дикие крысы серые.

⚜️ Глава 4 ⚜️

Глаза открываю уже в скорой. «Наконец-то» — проносится в голове. Или это сказал молодой фельдшер? Да нет, он вроде сидит в телефоне. Может, врач? Но и тот тихо переговаривается с водителем.

— Извините, — хрипло произношу я. Врач тут же поворачивается ко мне.

— О, очнулись. С возвращением. Мы уж думали, все.

— Что «все»? — не понимаю я.

— Каюк пришел, — слышу ответ. Но у доктора губы двигаются совершенно по-другому, и он произносит:

— Вы были без сознания. Находящийся на рынке молодой человек… — а в голове невольно проносится «очень страшненький» — … вызвал скорую, но в сознание вы не приходили. Вот и пришлось забрать. Имя свое помните?

— Ива-а-ан-н-на, — чуть запинаясь, говорю я. — Шляпина Иванна Викторовна. Живу в Красносельском районе города Санкт-Петербурга.

— Тогда мы быстренько вас обследуем уже по приезде, а там и отпустим.

— А сумка моя? — вдруг вспоминаю про зеркальце.

— Здесь все, — отвечает фельдшер, приподнимая ее.

Поступая в больницу, я с трудом вытаскиваю паспорт из одного из двух отсеков. Руки вообще не слушаются. 

Весь приемный покой — это прям типичное наследие СССР в плане дизайна. Бледно-желтые стены наполовину выложены квадратиками белой плитки, переходящей в пол. Тверденные коричневые кушетки, зеленые шторки, закрывающие отсек лишь на половину. Сбитый потертый стол из восьмидесятых. И запах…

А вот персонал приветлив. Санитар, молодой паренек, провел меня в множество кабинетов, спрятанных за массивными белыми дверями с застывшими навек каплями краски. И кровь, и рентген, и ЭКГ сделали. Правда, заняло это все часа три. Даже укол от бешенства сделали. В конце пришел невролог, осмотрел и сказал, что все со мной в порядке: в голове без сотрясений, в копчике без переломов. Старая грыжа, правда, есть, и, если я не похудею, она будет мне причинять дискомфорт в будущем.

Так что теперь я, считай, что здоровая, еду в гостиницу, чтобы остаток вечера провести со своей покупкой.

Номер. Какое блаженство принять душ и переодеться в домашнее платье!.. Беру сумку, ставлю ее на кровать и наконец расстегиваю отсек, где лежит зеркальце. Сую руку глубь и натыкаюсь на что-то пушистое и с жесткой шерсткой. Волосы на затылке встают дыбом, а из сумки на кровать… выпрыгивает черно-белая крыса!

— Умри, гад! — ору я, уже наученная горьким опытом, хватаю с прикроватной тумбочки толстый том по истории моды и со всей силы бью по кровати. Но наглая крыса успевает отпрыгнуть и почему-то удивленно — честное слово, именно так оно и выглядит, — на меня смотрит. И уши то круглые, как у мыши. — Так, попытка номер два. А-а-а-а.

⚜️ Глава 5 ⚜️

Моя рука стремительно летит, ускоряемая силой притяжения, к крысе, но в последний момент я чувствую рывок назад и, не успев сгруппироваться, падаю пластом лицом в одеяло.

«Ты совсем, что ли?! А если бы угробила?» — отчетливо звучит в голове, но я абсолютно уверена, что это не моя мысль. Да и мой внутренний голос все-таки женский, а тут как будто мужской.

Поднимаю голову и встречаюсь взглядом… с крысой. Она смотрит на меня с укоризной, а в голове звучит:

«И как мне с тобой общаться? Может, ответишь?»

Я что, с ума схожу? Шарики за ролики заехали? Кажется, это называют шизофренией? У меня много личностей… Или правильно сказать, во мне много личностей?

Крысеныш, вздохнув (!!!), отворачивается и, покачивая тельцем, семенит к книге.

«Это что за знаки тут такие?» — говорит голос в голове, когда крысеныш обследует обложку. Его маленький розовый нос забавно дергается.

Разрази меня гром!..

Так, Иванна, соберись.

Стараясь игнорировать крыса, набираю в телефоне, где сделать комплекс обследования на мозг. О, тут недалеко! Хватаю сумочку и выбегаю из номера.

«Эй, ты куда? Энцефалограмма? КТ? Это заклинания такие?! Подожди, давай обсудим!»

Голос в голове, уймись. Так, я адекватная, я в себе. Повторяю раза в три. Помогает: голос в голове замолкает, а на сердце тяжесть, что на рынке, появляется. Приходится вернуться и взять крыса с собой.

Следующие два часа провожу в дорогущей клинике, где оставляю последние выделенные на поездку деньги, обследую всю голову, но мне выносят вердикт: абсолютно здорова.

«О, я живой! Плохая магия у вас тут».

— Это не магия, это обследования. Магии не существует, — вслух говорю я неизвестно кому. Проходящая мимо старушка оборачивается, но лишь поджимает губы. Кажется, надо думать молча.

«Как не существует?!»

А ты кто вообще?

«Меня зовут Ферроль Вариэра, я лорд и престолонаследник славной страны Аль Солы».

Кто, прости?

«Ферроль Вариэра Аль Сола».

Принц?

«Нет, престолонаследник».

Это как?

«Племянник бездетного короля».

Тогда твой отец должен быть следующим по праву рождения.

«Знаю. Но отец откажется от трона в мою пользу».

Батюшки, какие интриги! А я разговариваю с собственной головой. Ах, был бы там принц…

«Я почти принц. По крайней мере, должен был им стать…»

Да уж, если бы я заболела шизофренией, в моей голове жили бы императоры… А так… Сомнительный престолонаследник. Тьфу.

«Я не сомнительный» — тут же отзывается в мозгу.

В любом случае, как от тебя избавиться?

«Наконец-то правильный вопрос! Тебе краткую версию или полную? Но сперва покорми меня. Мужчина в самом расцвете сил должен хорошо питаться, чтобы оставаться сильным… Хотя да, тебе, наверное, достаточно. В наших краях тебя бы уже в жертву могли принести».

Я чуть не спотыкаюсь об порог номера. Что?!

«Страна в кризисе», — нехотя признается голос. Или называть его Ферролем? Или моей второй сущностью?

Зачем ты в моей голове, создание?

«Последнее, что я слышал прежде, чем… оказаться в другом теле, — это предсказание: мой дух найдет идеальный сосуд в теле рабыни с потерянным солнцем в волосах, чья воля вовек подчиниться тебе, и тогда правление мое будет в роды родов. Или проклятье заклеймит мой дух в проекции тех, кто меня предал…»

Даже жаль его немного. Когда тебя предают — это невероятно больно. Был у меня такой предатель один… первый и последний, который, как выяснилось, гулял сразу с двумя. Таки он остался с девушкой, а я — с пятнадцатью лишними килограммами.

А сосуд ты где искать будешь?

Спрашиваю, а сама вдруг понимаю. Ах ты негодяй! Да ты меня рабыней назвал?! Возможно, я и занимаю простую должность, но все-таки получаю за это заработную плату!

«Раб — это тот, кто порабощен и находится в рабстве. Я тебя поработил же? Поработил. Подчинил себе кровью».

Кстати, об этом. Подхожу к зеркалу и провожу пальцами по месту укуса. Никак ран. Только две родинки появились. Как будто и не было ничего. Ерунда какая-то!

От обилия мыслей голова начинает болеть, или это к смене погоды? Поди разберись. Лучше подумаю об этом завтра, как говорила Скарлетт О’Хара. Не знаю, как прочие мародеры в моей голове, но я хочу спать. Иначе вырублю успокоительным нас обоих!

«Воу, полегче. Я понял. Поговорим завтра».

Стряхнув черно-белое тело с подушки, переворачиваю ее чистой стороной вверх и ложусь. Крысеныш решает благоразумно промолчать и устраивается на свободной стороне кровати. 

Не забывайте ставить лайки и добавлять книгу в библиотеку, если она вам понравилась. Всем хорошего вечера ..)

⚜️ Глава 6⚜️

— Пора вставать, — слышу голос, пытаясь определить, изнутри он идет или снаружи. За эту ночь я поняла: никуда шизофрения не делась.

— Не хочу, — бубню и чувствую, как мое тело само садится и почесывает грудь. — Это что за фигня?!

«Ой!»

Зеваю, да так смачно, что невольно прикрываю рот рукой. Вот это новости!

Ты почему это моим телом управляешь?!

«Так я отдохнул и полон сил. А ты — идеальный сосуд для управления. Вот теперь я у власти».

О том, как я усмиряю пол утра, пропущу, пожалуй.

…Уже почти готова к выходу. Остается одеться. Мой выбор падает на желтый сарафан с крупными ромашками. И балетки желтые есть. И сумка. Класс!

«Не, мы так не сможем на людях показаться!»

Дожили, я советуюсь с крысой и шизофренической своей стороной.

Но, приглядевшись, сдаюсь. Не очень-то идеальный сарафан. Еще с полчаса перебираю вещи и останавливаюсь на простом белом платье идеально по фигуре.

Крыса, несмотря на протесты, оставляю в номере, но, отойдя на несколько метров, понимаю, что на сердце опять появляется тяжесть. Отлично, и без него жить нельзя теперь! Засовываю мальца в сумку, пригрозив, что убью за плохое поведение.

— Иванна Викторовна, — Владислав Валерьевич как всегда улыбается при виде меня. Мы встретились у входа в Галерею — местного торгового центра, где на верхнем этаже располагается свадебный салон нашей фирмы. Сегодня прибыла новая коллекция, и босс решил лично проследить за оформлением витрины.

— Д-д-добрый день.

Мы молча поднимаемся наверх и застаем картину настоящего переполоха: манекены наполовину разобраны, из коробок выглядывают платья, на полу пыль и грязь. А сотрудниц не видать. Интересно, они видели вообще, какая это будет прекрасная коллекция? Там же такие дизайнеры работали!

Тут из подсобки лениво выходит парочка смеющихся продавщиц, не обращая внимание на нас. Да ну разве можно так пренебрежительно с таким сокровищем обращаться?

— Эй, вы, лентяйки! — неожиданно ору на них я не своим голосом. — Тут ваше Величество приехало!..

Какое Величество?! У нас это начальством называется.

  — … точнее, начальство. Одна быстро за чаем побежала, он, я смотрю по вашим минам, имеется! Со сливками! А ты, рыжая, немедленно схватила вон ту коробку и одела неживую голую женщину! Остальные есть? По вам розгами надо как следует!

Выдыхаю, а стайка продавщиц рассыпается по залу. Владислав Владимирович смотрит на меня, раскрыв рот. Я улыбаюсь в ответ, и тут меня дергает в сторону пустой коробки. Хватаю ее и запускаю в вяло перебирающую руками продавщицу, самой последней вышедшей из кладовки.

— Работай живее! — ору ей, сама красная от смущения.

— Чай уже готов, вам сюда принести или там оставить? — хлопая глазами, спрашивает симпатичная администратор. — Обещаю, уже через час здесь все будет отлично!

— Там, — ошарашенно отвечает босс и идет в указанном направлении. Мое тело гордой походкой, высоко задрав голову, следует за ним.

Через полтора часа мы уходим из салона, где все блестит и переливается. И на очередной встрече с инвесторами я так сильно пожимаю мужчинам руки, что потом они, морщась, невольно растирают ладони. А повелительные команды так и слетают изо рта, сама не понимаю, как это на босса не распространяется. Впрочем, он предпочитает больше не комментировать.

— Завтра увидимся? — спрашивает он на прощание, проводив до номера.

— С кем запланирована встреча? — холодно уточняю я.

— Ни с кем. Просто хочется провести с вами время, Иванна, — ошарашивает меня босс.

— А, ну тогда нет. До свидания! — Тело разворачивается и заходит в номер, а я затылком чувствую очередное удивление на лице Владислава.

Однако внутри я понимаю, насколько вымотана и зла.

«Как же я устал! Никогда власть не давалась мне так тяжело».

— Да как… ты… посмел?! — чеканю я, пытаясь расстегнуть молнию на спине. Как всегда, не получается.

«А что не так-то? Я не перевариваю ленивых слуг. У нас во дворце были дворецкие, держащие отребье в руках, а тут у тебя все расхлябанные. Этот еще холоп на тебя такими глазами смотрел. Аж противно!»

— Этот холоп — мой начальник.

Повисает пауза.

«Не ты?»

— Не я.

«Хочешь сказать, ты отвергла ухаживания престолонаследника?»

— Как мне от тебя избавиться, а?

⚜️ Глава 7 ⚜️

«Да тут все просто!»

Звучит-то оптимистично, но вот, стоя на краю пропасти, слабо верится в это. Внизу бушует море, разбиваясь о высоченные черные скалы. Ветер бьет в лицо; волосы превратились в сосульки, когда только вышла на улицу. Еще и дождь хлещет, я порядком замерзла.

Запал избавиться от голоса в голове и крыса на плече как-то пропадает, стоит только взглянуть вниз и представить, какого это лететь с такой высоты.

«Не трусь, Ива! Все будет хорошо! Это же магия. Она никогда не подведет».

Легко сказать! Что я вообще тут делаю? Слушаю бредни о магии? Но, с другой стороны, быстрее избавлюсь от крыса — быстрее жизнь вернется в прежнее русло, а там и до свидания с Владиславом недалеко. Последнее, однако, хорошо мотивирует.

— Что надо делать?

«Просто открываешь зеркальце, кладешь его на землю, направляя на небо, и разбиваешь одну половину. Вторая тебе нужна для того, чтобы вернуться».

Ай, была не была. Я делаю все по схеме. Холодные капли тут же падают на стекло, размывая в нем мое отражение. Крыс сидит у меня на плече и тоже смотрит. Так, зеркальце лежит, как надо. Что же.

В последний раз смотрю на себя и со всей силы давлю каблуком на тонкое стекло. Раздается тихий хруст.  

***

«Да тут все просто» эхом отражается в голове. Стоит на секунду прикрыть глаза, как, открыв их, понимаю, что пейзаж не поменялся. Я по-прежнему смотрю в черную воду внизу и по-прежнему льет дождь.

«Ну?»

— Ничего не получилось, — обреченно говорю я и оборачиваюсь, чтобы идти домой, резко останавливаясь. 

С другой стороны, вдалеке, виднеется огромный черный вулкан, из жерла которого вьется струйка дыма. Низкие облака — то ли тучи, то ли смог — заволокли все небо, и едва ли можно понять, какое сейчас время суток.

Щипаю себя за предплечье. Ой, больно!

Ну и какой теперь план? Может быть, вернуться? Получилось в одну сторону — получится и в другую. Дома мама, Владислав и его свидание. А тут… Нет, я, конечно, натура творческая, но, по ходу, просто сошла с ума, потому что… хочется вернуться домой чуть позже. 

Нет, надо вернуться. Пока крыша еще на месте!

Или уже что терять?

«Так, бери зеркало и пойдем, — слышу внутри команду. — Нам надо найти мое тело. По идее, оно все еще в нашем фамильном замке».

Ива, ты же хорошая и правильная девушка, ни капли не авантюристка. Ты любишь размеренную жизнь!

Тогда почему мне так не хочется просыпаться, когда снится какое-нибудь приключение?..

Так, слишком много собеседников уже для меня. Заталкиваю подальше протестующее подсознание, инстинкт самосохранения, и я, как и Ферр, оглядываюсь по сторонам.

Где это мы?

Добавляйте в библиотеку, не забывайте ставить лайки и писать комментарии, если книга понравилась ;)

⚜️ Глава 8 ⚜️

«Это Малосская пустошь, северная ее часть, раз мы у воды. Скверное местечко, никогда тут не был».

Н-да, знала бы, что окажусь возле дремлющего вулкана, в жизнь бы белые бриджи не надела. Синяя рубашка в полоску еще хоть как-то с обстановкой сливается, разве что в ней прохладно. Зато любимые туфли на низком каблуке тут прям кстати.

Отлично! Хотя… Разве я и подумать могла, что реально окажусь в другом мире?

Как все было. Ферр рассказал, как попасть в его мир, я поехала в нужное место. Зачем? Наверное, убедиться, что просто схожу с ума. Мне было проще поверить в свою невменяемость, чем в существовании этого.

А идти нам куда? Только не говори, что к вулкану.

«Именно туда нам и надо».

Ива, ты в неизвестном мире и понятия не имею, чего ждать! — снова вопиет подсознание. — Вернись домой! Ты же боишься высоты, боишься диких зверей! 

Но в то же время я понимаю, что и Ферра бросить не могу. Уж в таком-то зловещем мире он точно пропадет.

Я осторожно делаю шаг. Потом еще один и еще. Ничего не происходит, почва из-под ног не уходит. Даже щипнула себя еще раз, чтобы убедиться, что не сплю. Нет, я, как говорится, в моменте.

Вскоре каменистая почва сменяется на черную выжженную траву. Н-да, мой мир выглядит намного лучше.

— Выглядит жутко, — комментирую в слух. Общаться мысленно мне не нравится.

— Здесь часто бывают пожары, — комментирует Ферр. — Да и осень уже, трава высохла за лето.

Если бы не дождь и уже мокрый Ферр, которого я не пустила в сумку, я бы боялась неизвестности больше. А так он фыркает на моем плече, даря ощущение, что я не одна. Вряд ли крысы так легко простужаются.

Дождь прекращается неожиданно. Поле заканчивается, переходя в обглоданные огнем деревья, именуемые лесом. Я порядком начинаю уставать, в голове крутятся малодушные мысли вернуться в свой мир. А потом я бросаю короткий взгляд на Ферра и понимаю: я с ним буду до конца. Отдохнуть бы где-то, да чаю бы горячего, чтоб согреться…

Что-то щелкает рядом, и в один миг земля под ногами уходит, а меня сворачивает в позе зю и подбрасывает в воздух, стискивая сетями со всех сторон. Жесткие влажные веревки упрямо впиваются в нежную кожу. Я пытаюсь сменить положение в пространстве, но ничего не получается.

— Эй! Эй, кто-нибудь, помогите! — во весь голос ору я. Не хватало еще тут застрять на всю ночь и быть съеденной местными хищниками! Вот, Ива. Доигралась. «А надо было дома сидеть, не высовываться», как любил говорить отец.

— Ферр, ты здесь? Ты живой?

«Ага. Живой. Только ты меня своей рукой придавила, и я скоро вывалюсь».

Извини.

Осторожно поднимаю руку, насколько позволяет мое положение, страхуя крысеныша от падения. Батюшки, тут высота-то метра два! Помогите!

Но проходит час, затем второй. Тело уже требует физиологического удовлетворения, руки и ноги затекли. Голос охрип от криков. Зато местную фауну увидели: здесь и лоси водятся, и олени. Что странно при отсутствии нормальной травы.

«Может, тебе анекдот рассказать?» — предлагает Ферр.

— А в вашем мире разве есть такое понятие? — скептично интересуюсь я.

«Нет, я с вашего позаимствовал. У вас вообще шутки такие странные».

Но крыс не успевает раскрыть свое умозаключение, потому что мы оба слышим стук копыт.

— Помогите! — отчаянно кричу я.

Спустя пару минут на поляне появляется трое всадников. Я, конечно, не ждала рыцарей, но эти мужчины явно походят на разбойников: широкие, грязные, с кинжалами на поясах и сальными улыбками. Разговаривают они на неизвестном мне наречии, зычном и растягивающим гласные.

О чем идет речь? — мысленно спрашиваю Ферра.

«Я плохо понимаю малосский, учил его так… В общем, не важно. Говорят, что им сегодня повезло. Тебя можно продать за дорого. Называют неприличными словами, потому что ты ходишь в исподнем».

Чего? Продать? Кому? Зачем? Я свободный человек! И почему в исподнем?

«Ну, у нас подштанники носят под юбками…»

Это бриджи!

Да кого это волнует? Главарь, судя по надменному взгляду, взмахивает кинжалом, перерубая веревку с противовесом, от чего я стремительно падаю вниз и больно ударяюсь о землю. Мужланы смеются и спешиваются. Один из них подходит ко мне, грубо стягивает с меня сети, а второй тут же заталкивает вонючий кляп мне в рот. Несмотря на протесты из последних сил, бесцеремонно связывает и закидывает, как мешок, на своего мощного коня. Сам запрыгивает чуть сзади. Теперь мне не сбежать.

Чему порадоваться, когда висишь поперек бегущего рысью животного? Наверное, отсутствию седла на нем, иначе не представляю, что бы стало с моими внутренними органами.

«Я в седельной сумке», — сообщает Ферр, и одной проблемой становится меньше, хотя в таком положении я ни о чем не могу думать. Разве что не хочется, чтобы мое сердце разорвалось без него.

«И мое без тебя», — доверительно добавляет он. Какая прелесть! Я и мой принц (простите, престолонаследник) мчим на конях, ну и что, что не сидя? Банально б это было, слишком сказочно.

⚜️ Глава 9 ⚜️

Мы останавливаемся возле большой серой палатки. Мужлан грубо одергивает полог, внося меня в целый мир запахов, что мозг теряется, идентифицируя их. Причем источник аромат идет из серебряных сосудов с длинным горлышком.

Я недовольно мычу, когда меня бросают на шкуры, расстеленные на полу. Все-таки падение с ловушкой не прошло бесследно. Но шерсть, похожая на белого медведя, хотя бы приятна для лица и пахнет нормально.

С трудом переворачиваюсь. Возле ширмы, видимо, отделяющей помещения друг от друга, стоит мужлан, тяжело дыша: его грудь мощно вздымается под простой льняной рубахой. К нему подходит женщина средних лет, испуганно глядя на меня. Она в простом платье с рукавами в три четверти, темно-коричневом, а на плечах лежит шаль.

Я не понимаю слов, но женщина отчаянно жестикулирует. Мужчина лишь вздыхает, практически не споря. Хмурится только.

Выслушав длинный монолог, он машет рукой в мою сторону, потом подходит и наглым образом хлопает по бокам, в поисках оружия, наверное. Но ничего не найдя, он, брезгливо передернув плечами, выходит.

Женщина подходит ко мне, выставляя ладони вперед. Затем, очутившись совсем близко, наклоняется и выуживает кинжал из ножен, прикрепленных к лодыжке. Прирезать меня решила? Но нет. Она осторожно развязывает мои ноги и удовлетворенно отходит к сундуку. Вытаскивает оттуда платье на подобие своего и кладет возле меня, намекая на дальнейшее.

Иными словами, через пол часа я, чистая и поевшая, выхожу на улицу. Местные платья — это что-то с чем-то. На голое тело надевается коричневая рубашка из легкой ткани без рукавов, поверх надевается отрезок белой ткани с прорезью для головы, равномерное повисающий до щиколоток и опоясанный обычной веревкой. И в заключении — свободное серое платье почти до пола с дутыми рукавами и единственным карманом, держащееся только за счет самых обычных шнурков на плечах.

На небе — ночь, а на земле по всему периметру расставлены горящие факелы. Прохладный муссон треплет убранные в хвостик волосы, забирается под рукава платья, лаская кожу. Меня, заново связанную, ведут в центр этого поселения. Компанию мне составляет белый козленок с черным пятном на глазу, который жалобно блеет и постоянно оборачивается, но наш пленитель то и дело дергает его за веревку. Из хорошего: от сердца тяжесть отступает, что говорит о том, что Ферр где-то поблизости, но его мысли я по-прежнему не слышу.

В центре поселения царит суета: местные сгребают в кучу всякие предметы обихода, золото, украшения. К трем столбам уже привязаны два быка и баран. А четвертый до сих пор пустует. Судя по тому, что меня толкают в его сторону, он ждет именно меня.

Люди по сторонам тихо перешептываются, указывая пальцем. У них серая кожа и каштановые волосы, одеты все бедно, но опрятно. Украшением для женщин служат только плетения кос, в которых потерялись пестрые ленты.

«Ива?»

Ферр! Наконец-то! Где ты был, что здесь происходит?!

«Ива, дела плохи. Скоро начнется рынок… и тебя продают в рабство…»

⚜️ Глава 10 ⚜️

Какое рабство?! Разве с людьми так еще обращаются? Что делать? Надо сбежать… Но как?!

«Отсюда сбежать не получится. Это очень хорошо укрепленная деревня, часовых много. Даже странно: я слышал, что люди Пустоши живут совсем плохо, а здесь есть простые предметы обихода и отголоски элементарной магии. Подожди, кажется, я понял… Здесь орудуют наместники!»

Чего?

Но стук копыт быстро проясняет для меня ситуацию. Особенно при виде воинов в блестящих отполированных доспехах. Под ними — лоснящиеся мускулистые кони на крепких длинных ногах. От щитов всадников отражается огонь. А на их лицах застыли белозубые очаровательные улыбки.

Крупный миловидный шатен грациозно спрыгивает с коня и подходит к грузному мужчине, на шее которого висит золотая цепь. Местный лидер? Судя по тому, что воин реагирует только на него — да. Они о чем-то разговаривают, шатен смеется и пробегается глазами по столбам, останавливаясь на мне. Смех прекращается, и на симпатичном лице появляется хищный оскал.

«Он говорит, что эта деревня их радует», — переводит Ферр, когда воин широким быстрым шагом приближается ко мне. Я смотрю на него в упор, но о спасении молить как-то язык не поворачивается: мужчина рассматривает меня с нездоровым любопытством. Он протягивает руку в перчатке, обхватывает подбородок и с силой нажимает на щеки, заставляя открыть рот. Несколько секунд вертит мое лицо, с разных ракурсов рассматривая… зубы! И резко отпускает, от чего я едва не теряю равновесие, но вышеупомянутый столб помогает не упасть.

Воин уходит, отдавая приказы громким голосом и крутя пальцем в воздухе. Его подчиненные тут же приходят в движение: забирают животных и привязывают к седлам. Мою веревку главарь привязывает к высокой луке своего седла.

Чувствую легкое царапание на ступе, и через пару секунд Ферр юркает в мой карман. Тут же раздается свист, которому бы позавидовал Соловей-Разбойник, и вся процессия приходит в движение.

И что теперь?

«Возможно, получится сбежать на следующем пункте. Вот я дурак! Как же не понял, что мы практически на границе с Эль-Таяром? Впереди торговый город, там сможем затеряться в толпе. Потерпи немного».

Легко сказать. Мои туфли забрали, заменив на ужасно неудобные сандалии, ремешки которых впиваются в кожу, а из-за дубовой подошвы мое плоскостопие дает о себе знать уже через десять минут движения быстрым шагом. Голени печет от боли. Но я не буду плакать. Не перед этими варварами, которые покупают людей в рабство!

«Знаешь, никогда не задумывался о том, как живут люди в других государствах, — говорит Ферр удрученно. — Особенно здесь, в Пустоши. В крупных королевствах не принято говорить о бедных, о рабах. Там ты живешь по принципу «ешь, пей, веселись», особенно когда причастен ко двору. Зачем думать об ужасах этого мира, когда можно охотиться на единорогов или гонять фей? Или искать архимагов? Ты когда-нибудь видела архимагов? Я нет, не довелось. Остались только фокусники, мелкие наследники дара, которые держатся поближе к Источникам. А вот Высшие исчезли. Но выберемся только и обязательно найдем одного из них. Я тебе обещаю».

Только я не уверена, что мы выберемся, Ферр.

⚜️ Глава 11 ⚜️

Когда мое твердое убеждение не плакать начинает медленно расходиться трещинами, мы приходим. Не знаю, сколько сейчас времени, но вокруг легкая дымка, а небо из темно-синего становится сизо-голубым. Я дико устала, хочется спать. Сквозь слезящиеся глаза вижу других воинов, животных и… рабов. Сутулые, связанные, они с равнодушными лицами уставились на огонь, игнорируя насмешки. Меня подводят к ним и привязывают. Я насчитываю десять человек, и все мужчины от юношей до стариков. Они даже не смотрят на меня.

Сажусь на сырую землю, глаза закрываются сами. Только чувствую, как вперед падает голова. Будет завтра шея болеть.

Может, мне это приснилось, но я резко открываю глаза, чувствуя, что что-то происходит. Воины переговариваются между собой, сидя у костра. Небо все больше светлеет. А я чувствую, как мурашки осыпают кожу, адреналин подкрадывается к сердцу.

Свист — и один из воинов неестественно кренится. А вот еще один хватается за сердце. Третий — запрокидывает голову. И только тогда в стане происходит движение, и мужчины хватаются за мечи, быстро группируются, натягивая щиты. Из леса вдруг льется град стел, и я падаю на землю, чтобы не зацепило.

«Ай!» — пищит Ферр, и я, поняв, что придавила его своей массой, переворачиваюсь на бок, до максимума натягивая веревку. Другие пленники следуют моему примеру, кто-то даже пытается освободиться, но безуспешно.

С воинственным криком из-за деревьев выскакивают пять мужчин. Против двадцати воинов они выглядят хило, но стоит им взмахнуть мечами, как становится понятно: это не слабаки. Разбойники? Спасители?

Уровень тестостерона вокруг зашкаливает. Звенят мечи, крики; в воздухе запах крови, и кажется, что он металлом застывает на губах. С трудом верится, что все происходит в живую. Да фильмы и сотую долю не передают того, как выглядит настоящая драка!

Увлеченная зрелищем, я не замечаю, как к пленникам тихо подкрадывается еще один человек. Лишь когда руки чувствуют освобождение, я встречаюсь взглядом с голубыми глазами на девичьем лице. Незнакомка прикладывает палец к губам, кидает мне нож, который я едва ловлю. Вместе мы лихо освобождаем остальных пленников. Девушка машет рукой в сторону леса, и мы гуськом бежим за ней. Сзади кричат воины: нашу пропажу заметили.

Я бегу из последних сил, продираясь сквозь чащу. Ветки хлещут по лицу, оставляя раны. Коряги заставляют подпрыгивать. Мужчины чувствуют себя лучше моего, и я начинаю отставать. Зря я на пляжные пирожки налегала, честное слово. Легкие горят, в боку колет. Хватаю ртом воздух, заставляю себя передвигать ногами. Но не могу. Я сейчас упаду.

«Ты должна держаться!» — отчаянно требует Ферр, но у меня даже нет сил ему ответить. В голове будто вакуум.

Слышу грохот копыт. «Это конец», — думаю я и чувствую, как сильные руки подхватывают меня с земли и перебрасывают через круп лошади. Высокая лука седла впивается между ребер, выбивая все мысли; благо, бедра, в области которых пришит карман, не плотно прилегают к лошади, так что боюсь даже представить, как там Ферр держится. Чтобы хоть как-то отрешиться от боли, пытаюсь рассмотреть черные точки на серой шерсти животного.

Конь мчит вперед, подпрыгивая на мелких кочках, и деревянная лука каждый раз выбивает воздух из легких. Но мое тело при каждой встряске крепко держат, и я не перевешиваюсь ни в одну сторону. Еще бы понять, друг позади меня или враг?

Н-да, моя жизнь никогда не была такой активной, как сейчас.

В какой-то момент тряска прекращается, а давление чьих-то рук и бедер уходит, оставляя странную пустоту. Впрочем, длится она недолго: меня осторожно стаскивают с лошади и ставят на пол, заботливо придерживая. И не зря. Ноги тут же подкашиваются, и я падаю на твердую грудную клетку, но получившиеся объятия не дают мне выскользнуть из них. Мурашки невольно гуляют по телу, хочется потереть руки, чтобы избавиться от них.

Медленно поднимаю взгляд. Синие глаза со всеми оттенками вод океана внимательно смотрят на меня серьезно. Но почему-то меня не отталкивает это, я не чувствую в этом человеке врага. Мужчина осторожно возвращает меня в вертикальное положение.

Мы посреди зеленого леса. Все пленники, включая меня и моего спутника, сгруппировались в центре, и еще семь человек верхом. Среди них — та девушка с голубыми глазами. Впрочем, кроме нас с ней, представительниц женского пола больше нет.

Она громко что-то говорит на неизвестном языке, глядя на меня.

«Сахи говорит, что мы все свободны и можем идти, куда хотим», — переводит Ферр. — «Сахи — это представители разбойничьего клана. Видишь на ее левой руке татуировку пера, обвивающее предплечье?».

Бывшие пленники лишь сдержанно кивают и, развернувшись, уходят. Одна я остаюсь стоять, как и спутник позади меня. Кажется, без помощи этих ребят мне не обойтись. Нужно раздобыть хотя бы карту.

Девушка ждет еще пару секунд и, явно обращаясь ко мне, что-то говорит.

«Она спрашивает, почему ты не уходишь».

И тут, щекоча мне шею, раздается низкий глухой голос с хрипотцой. Всего три слова, но Ферр в моей голове буквально кричит:

«Ива, это же Ной! Мой брат!»

... И я прощаюсь с вами, мои дорогие, до понедельника...)

Ставьте лайки и добавляйте книгу в библиотеку, если она вам понравилась. 

⚜️ Глава 12 ⚜️

Я резко оборачиваюсь, утыкаясь в твердую грудь и невольно вдыхая терпкий аромат мужчины. Смесь леса, кожи и чего-то, мне неизвестного, но такого близкого. Хлопаю глазами, придумывая, как отблагодарить, но как я изъяснюсь на неизвестном языке? Но мужчина как будто понял меня. Он отходит на шаг, смотрит мне в глаза, затем медленно поднимает свою правую руку и очерчивает ладонью в воздухе круг. Мурашки тут же разбегаются по телу от самой макушки, от блаженства ноги подгибаются, даже глаза слезятся. Кажется, весь мир замер.

— Что ты делаешь? — недовольно шипит девушка из местных. Одновременно с ней раздается писклявый голосок прямо возле моего уха:

— Неужели я могу говорить?!

Я стою, ошарашенно моргая и пытаясь уложить в голове происходящее. Я теперь понимаю местный язык? Но... как? Это что, реально магия?

— Наконец-то! — писк спустился чуть ниже, на моем предплечи, и я понимаю, что этот противный звук принадлежит Ферру. — О первозданные! Наконец-то у меня будет больше собеседников, чем...

— Помолчи, — строго говорит мужчина брату, и тот невольно поджимает хвост. Вот и встреча двух братьев спустя... сколько лет? — Отойдем? — холодно говорит он, слегка касаясь моих плеч. От этого мимолетного контакта по телу бегут приятные мурашки, как будто в его пальцах остались частички магии. Ферр не пользуется моментом и не рискует прыгать на родственника, так что просто сидит на моих ладонях, благоговейно замерев. Или он от испуга так себя ведет из-за того, что брат-то ему не особо рад?

Мы отходим на несколько метров, скрывшись за густым кустарником от любопытных глаз.

— Замри — велит мужчина мне.

Осторожно отводит вытянутую с Ферром руку в сторону, сам делает несколько шагов назад, создавая своеобразную форму треугольника. Складывает пальцы вместе, что-то шепчет тонкими губами. Несколько секунд ничего не происходит, но вдруг я вижу тонкие золотые нити, которые идут из моего сердца к Ферру и незнакомцу и между ними, образовывая замкнутую линию, мерно покачивающую на ветре на подобии ленты. Это так красиво, что я невольно задерживаю дыхание.

— Так я и думал, — холодно бросает мужчина, быстро скользит ладонями друг об друга, и линия исчезает. Молча подходит ко мне, протягивая руку к Ферру. Тот мнется с секунду, но когда брат сурово вздергивает бровь, все-таки перелезает.

— Не смотри на меня так, Ной, — недовольно отзывается крыс. — Тебя не было слишком долго, братец. Ты не знаешь, что произошло в нашей стране. 

 — Стоит подальше отойти от дворца, и мой брат, наследник престола, застревает в теле крысы в сопровождении этой… — Мужчина замолкает, брезгливо смотрит на меня, поджимает губы. — … этой женщины. 

— Ее зовут Ива, — вступается Ферр и гордо перепрыгивает на вовремя подставленную для него мою руку. 

— Ив-в-ванна, — поправляю я, почти не запинаясь. Что это за проклятие такое — заикаться при виде красивых мужчин? Стоп, не такой уж он красивый. Это я просто устала. — Впрочем, так ко мне и об-бращайтесь. — Решаю сразу позиционировать себя как серьезную взрослую женщину, а свои брезгливые взгляды пусть засунет в одно место.

— Мне все равно, как вас зовут. Разрешаю обращаться ко мне лорд Вариэра или Ваша Светлость.

— Пф, — фыркаю я. Надо же, какой благосклонный. Я, хоть и простолюдинка на его фоне, но тоже, знаете ли, гордость имею.

Только собираюсь разворачиваться, когда в мой разгорченный разум врываются здравые мысли:

— Ив, нам без него не справиться, у нас даже денег нет,— успокаиваще говорит Ферр и снова перепрыгивает на руку к брату. Я не поняла, ты вообще на чьей стороне? Даже обидно становится на секунду.

Я не смогу без крыса, он не сможет без меня. Хотя он ни разу не жаловался, кстати. Значит, зависимость моя односторонняя. Ладно, позже проведем воспитательную беседу. Отдых мне действительно необходим. 

Я перевожу взгляд с Фера на холодное лицо его брата. Значит, его зовут Ной. Тьфу ты, надо называть его как-нибудь по другому в своей голове. И точно не Вашей светлостью. 

⚜️ Глава 13 ⚜️

— Ной! — Из-за кустов выходит та девушка-предводительница. Я замечаю, как из-под капюшона выглядывает кончик косы голубого оттенка, практически в тон ее глаз.

— Подожди, София, я занят, — не оборачиваясь, бросает Ной. Ферр тактично возвращается ко мне.

— Нам пора выдвигаться. Скоро приедут стражники и обнаружат, что все их мародеры мертвы, — взволнованно говорит София, поглядывая на меня. — И ты же не думаешь, что мы будем брать с собой кого-то? Клан не одобрит, тебе больше не дадут покровительства!

— Придется, — чеканит Ной и, развернувшись, идет широким быстрым шагом в сторону группы. Девушка, сжав тонкие кулачки, встряхивает головой и бежит за ним.

— Пошли, — тихо говорит Ферр.

— Приятно слышать тебя снаружи, а не внутри, — слабо ухмыляюсь я, идя следом за быстро удаляющейся парочкой. Не знаю, каким чудом я еще способна двигаться.

— Только что с моим голосом… А вообще, я хотел говорить больше, но твоя воля не давала. Для рабыни на крови ты сильна.

— Я тебе не рабыня, говорила уже. Я действую по доброй воле. Или со собственно глупости. Я уже запуталась.

— Ты не злись на Ноя. Он просто одичал с годами, — начинает Ферр.

— Ты верхом ездить умеешь? — прерывает нас София. Она уже сидит на высоченной рыжей лошади, и мне приходится задрать голову. Все, кроме одного мужчины, уже сидят верхом. Тот как раз держит под уздцы двух коней: гнедого и серого, на котором я уже «каталась».

— Нет, — нехотя признаюсь, во все глаза глядя на здоровенных животных. Снизу они кажутся еще выше, да и не пони это, на которых я в цирке каталась. Одно дело — смотреть со стороны, а другое — думать о том, что на этом мне придется ехать самостоятельно. Одной.

— Это не сложно, — отмахивается София, разворачивая своего коня.

— Ферр?

— Это действительно несложно, — неубедительно подтверждает он. — Тебе на серую. Сахи никогда не дают своего коня другому, пока смерть не разлучит их.

— А как ты понял… Ай, не важно.

Неуверенно подхожу к лошадям и парню, их держащему. Вблизи он оказывается не таким старым, как я думала вначале, просто у него редкая бородка и грязное лицо.

— Давай подсоблю, — бодро говорит он. Только заместо того чтобы подкинуть меня, как это делают в фильмах, парень подводит лошадь к высокому пню.

— Надо левую ногу вдеть в стремя, оттолкнуться и перекинуть вторую через спину, — объясняет Ферр, пока я неуклюже залезаю на пень. — Давай. Вставила? Ага, молодец. Теперь на счет три. Раз. Два. Три.

 Фух, это было не так сложно.

— Тебе бы лучше это снять, — говорит паренек внизу, показывая на мою обувь. Блин, зачем я посмотрела вниз? Никогда не было страха высоты, но тут так страшно!

— Ага, — слабо киваю я, стягивая босоножки.

Парень еще несколько секунд возится внизу, а Ферр рассказывает подробную инструкцию. Народ впереди все удаляется и удаляется. Пытаюсь вспомнить хоть один фильм, как там актеры делали, но ничего в голову не приходит. Хотя…

— Пошла! — командую я, взмахнув ногами…

— Ива, не надо!!! — кричит Ферр, но мои ноги уже хлопают по бокам лошади, и та стартует с места покруче любой машины. В среднем, разгон у автомобиля за десять секунд до сотни? Клянусь, эта лошадь через три уже гонит со скоростью света!

Я вцепилась в гриву, стоя на стременах.

— Поводья держи! — снизу орет Ферр. Но я лишь наматываю одной рукой ненужные ремешки на луку.

Это ж хорошо, что лошадь бежит за другими. Но только через несколько секунд «другие» оказываются позади, а животное и не думает останавливаться. И тогда мне становится страшно.

— Ферр, помоги! А-а-а! — ору я во все горло. — Стой, скотина!

Мысли бьются в черепе синхронно с топотом копыт. Я четко понимаю: если спрыгну — сверну шею; отпущу руки — упаду сама. Ноги ужасно болят, силы на исходе, по лбу струится пот. Ферр просит взять поводья, но я не готова отпустить гриву.

Нет, я скоро упаду…

— Держитесь! — слышу сбоку. Краем глаза вижу какое-то движение, а через пару секунд лошадь Ноя перекрывает нам путь. Моя от испуга резко тормозит, а я, не ожидавшая такого поворота, по инерции вылетаю из седла… и страйком сбиваю Ноя с коня. Мы летим долю мгновения, и лично я второй раз за час утыкаюсь в твердую мужскую грудь. А вот ее владелец, придавленный моими семью десятью килограммами, издает глухой стон и сжимает зубы от злости. А глаза… Они выглядят так грозно, что я тут же вскакиваю, отряхивая платье.

Лучше бы отойти, но нехорошо как-то вышло. Я протягиваю своему спасителю руку, и он с гневом ее принимает. Подъезжают остальные; София спрыгивает с лошади и бежит к Ною, принимается стряхивать с него листья и грязь.

— Ты цел? — взволнованно спрашивает она, заглядывая в его глаза. Ну понятно. Знаем мы эти взгляды.

Я отхожу в сторону, ищу глазами Ферра. Он, активно умывающийся, находится в ближайших кустах. И весь расцарапанный. Впрочем, как и мое разодранное снизу платье.

Наклоняюсь, он, прихрамывая залазит мне на руку.

⚜️ Визуализация наших героев

Ной      

Иванна

⚜️ Глава 14 ⚜️

И снова я куда-то еду. Ферр и Феликс пытались раскрутить меня на разговоры, но я величественно их проигнорировала и теперь кемарю, положив голову на спину соседа. Сквозь сон доносятся обрывки их разговора, но быстро уплывают в бездну.

— Приехали, Ива, — повернув голову, произносит Феликс.

Я открываю глаза. Казалось бы, сейчас день, но кроны деревьев настолько плотно сплетены друг с другом, что солнце практически не попадает в чащу. Вокруг горят множество огоньков. Приглядевшись, понимаю, что они чем-то напоминают наши лампочки, только в прозрачном стекле плавают мерцающие камушки. А дома… Они везде: и на земле, и на деревьях. Маленькие, сбитые или врастающие в толстые стволы. Между ними тянутся километры подвесных мостов, всюду стелются канатные лестницы.

Как мужчины, так и женщины, носят пестрые штаны и рубашки, перевязанные поясом. Диковинные узоры на одежде, волосы у всех длинные и распущенные. Эти люди выглядят беззаботными и свободными. Резкий контраст с поселенцами Пустоши бросается в глаза.

— Вы будете жить здесь, — Феликс указывает на небольшой сбитый домик, у которого нас ждут, чуть приобнявшись, пожилые хозяева.

— Спасибо, — вымученно говорю я и улыбаюсь паре.

Забираю Ферра, осторожно спрыгиваю с лошади и иду к хозяевам. Под босыми ногами мягкий ковер из листьев и пихтовых иголок, от домика веет приветливым теплом.   

— Бедненькая, совсем замученная! — нараспев, с жалостью говорит женщина и, оторвавшись от мужа, идет мне навстречу. Берет меня под руку и ведет дом.

Там мне дают огромный таз теплой воды, куда хозяйка капает несколько капель чего-то ароматного. Спустя полчаса проведя нехитрые манипуляции и выпив лишь стакан молока, я падаю на жесткую соломенную кровать и отключаюсь.

***

Открываю глаза, чувствую себя отдохнувшей и потому счастливой. В комнате слабо мерцают местные «лампочки» под потолком; Ферр, свернувшись клубочком, тихо дремлет возле моей головы. За окном темно. Это же сколько я проспала?

Потянувшись, встаю. В тусклом зеркале поправляю волосы и вытаскиваю из них несколько соломинок, надеваю верхнее платье. Конечно, мне роднее местный костюм, но вряд ли в них ходят везде: мои спасители были одеты в обтягивающие штаны, рубашки, кожаные жилеты и куртки для наибольшего удобства и наименьшей примечательности.

Найти кухню не составляет труда: там сконцентрирован вкуснейший аромат пирожков и мяса.

Захожу туда. Хозяйка возится у печи, виртуозно справляясь с тремя кастрюлями, в которых что-то булькает. Тяжелый дубовый стол в муке, на нем раскатано тесто, в тазу — мясная начинка с луком.

— Проходи. Прости, что в таком виде, не ожидала, что кто-то проснется раньше, — приглашает женщина, не оборачиваясь. Значит, уже новое утро, а я проспала часов семнадцать. Ого!

— Без проблем. Может, вам помочь чем-нибудь? Я умею готовить.

— Если хочешь. Но сперва поешь. Я — бабушка Танни. Так и зови.

— Хорошо, тогда вы тоже просто зовите меня Ива.

Принимаю протянутую глиняную тарелку с густым горячим варевом внутри. Пахнет чудесно! С помощью деревянной ложки быстро справляюсь с едой и принимаюсь за начинку для пирожков.

— Давно в наших краях? — в пол оборота спрашивает бабушка Танни, вытирая руки о передник. 

— Пару дней, — после недолгого молчания отвечаю я.

— Угодила ты, девочка. Нехорошие дела воротятся в наших землях, очень нехорошие. Мародеры плодятся, как кролики, власть покровительствует им. Рабы-то всем нужны. Это же так экономно иметь бесплатную рабочую силу! Ужасно-ужасно. А люди сами от безысходности продают свои жизни, лишь бы семью прокормить, Источника уже давно нет. Ни одного поселения Пустоши без внимания эти наместники не оставили.

— А это место? — осторожно спрашиваю я. Наконец-то в спокойной обстановке можно больше узнать об этом мире. Почему все говорят про какие-то Источники?  

— Хм… А ты как думаешь?

— Мне кажется, вы не выглядите зависимыми от кого-то. Или запуганными. Но поселение даже забором не обнесено.

— Скажем так, у клана есть свой способ защиты, и правитель Эль-Таяра знает, что с нами не стоит иметь дело. Давай сюда пирожки, раз ты закончила.

Дальше Танни принимается рассказывать о тонкостях готовки на такой плите и других женских мелочах. Больше к серьезным темам она не возвращается, так что я лишь поддакиваю ей.

— Приветствую! — Открывается входная дверь, и внутрь заглядывает Феликс. Увидев меня, он искренне улыбается.

— Заходи, — приглашает его хозяйка, бросив короткий взгляд на меня. — Садись. Пирожки скоро будут готовы.

Парень садится рядом со мной, и от его кожи веет холодом. Сейчас он умыт и гладко выбрит, так что я могу беспрепятственно разглядывать его лицо. Только взгляды, которые Феликс на меня бросает, заставляют отвести глаза.

В целом, парень довольно мил: чуть нависающие бровные дуги и чуть выпирающий широкий подбородок, тонкие губы, всегда изогнутые в легкой полуулыбке, растрепанные короткие каштановые волосы, задумчивые карие глаза орехового оттенка. Как любила говорить моя преподаватель по истории: лицо, обезображенное интеллектом.

⚜️ Глава 15 ⚜️

Оборачиваюсь. Ной сжимает ложку, хозяева домика молча смотрят за нашей перепалкой. Чем я этому мужчине насолить успела? Почему он позволяет со мной в таком тоне разговаривать? Ух, не позволю!

— У меня дела, — бросаю на ходу и скрываюсь в своей комнате.

— Ива, наконец-то! — Ферр приподнимается на задних лапках. — Я ужасно голоден. Ты принесла поесть?

— Извини, я забыла. — Присаживаюсь на краешек кровати, холодными ладонями касаясь пылающих щек.

— Ты чего? — Ферр привычно запрыгивает мне на плечо и щекочет усами шею.

— Я только что послала твоего брата.

— Ной здесь? Выпусти меня немедленно! — Крыс спрыгивает на пол и подбегает к двери. Он кажется таким крошечным на ее фоне.

— А сам что не вышел? Я же не закрывала дверь.

— Не знаю... — мнется Ферр. — Это сложно объяснить. Я сквозь сон почувствовал, что ты ушла. Вроде и хотел проснуться раньше, но не получалось. Не мог открыть глаза. Кажется, ты была слишком далеко. 

— Ты так сильно устал за вчера? — Глажу Ферра по голове пальцем, он только подставляется под ласки.

— Нет, это было другое. С каждым днем я как будто на каплю становлюсь крысой все больше. Знаю, что должен быть смелым и решительным, но только тебе я могу признаться. Если честно, Ива, я очень боюсь остаться в этом теле.

С трудом давлю в себе желание пожалеть его, поэтому тихо произношу:

— Сколько тебе лет, Ферр?

— Восемнадцать.

Совсем молодой еще, а тут такая ответственность быть престолонаследником. В нашем мире восемнадцатилетние мальчишки только в университет поступают и хоть как-то учатся уму-разуму. Понятно, что раньше и в шестнадцать женились, но тут явно не тот случай.

— Только не надо меня жалеть, — тут же вставляет крыс. — И никому не рассказывай.

— Обещаю. Но тогда нам стоит поторопиться. Я попрошу сумку и выходим. Пойдем.

На кухне Ной по-прежнему сидит за столом, перед ним нетронутая тарелка с едой. Теперь он даже не смотрит на меня, как будто нас нет. До сих пор не понимаю, почему между братьями такие холодные отношения. Но и Ферр не пытается идти на контакт, хотя с Феликсом он быстро нашел общий язык.

— Танни, вы не могли бы дать мне какую-нибудь сумку и немного еды в дорогу? — тихо прошу ее. Как жаль, что в благодарность мне нечего предложить.

— Конечно. Ты так быстро покидаешь нас?! — громко восклицает женщина. На несколько секунд воцаряется тишина. Я чувствую, как наэлектризовался воздух.

— Вы никуда не пойдете без моего разрешения, — слышу позади.

Резко оборачиваюсь и встречаюсь с холодными синими океанами. 

— П-п-почему это? — стараясь скрыть волнение, дерзко говорю я и сжимаю кулаки. Я всего в жизни добилась сама и не этому мужлану мне указывать, что делать!

— Потому что это не обсуждается.

— Тогда до свидания и с-счастливо оставаться! — Забираю из рук Танни холщевую сумку, которую она только что достала из большой корзины, сгребаю пододвинутые пирожки внутрь.

— Да как ты смеешь?! — летит мне в спину. Я не оборачиваюсь и, слабо улыбнувшись, беру из рук хозяйки бурдюк, наливаю туда воду из ведра. Чувствую, как кожу разъедает от посылаемой в меня злости, но больше Ной ничего не произносит.  

— Благодарю вас, — коротко обращаюсь к хозяйке. Она ласково улыбается в ответ, поглядывая на Ноя. Как она вообще его выносит и не выгнала до сих пор? 

Закидываю сумку на противоположное от Ферра плечо и иду к выходу.

Не оборачиваясь, открываю дверь и быстрым шагом иду к конюшне. А в голове долбится «ты никуда не пойдешь без моего разрешения», но не только что прозвучавшее, а то, из далекого прошлого.

Мне десять, подружка со школы позвала на день рождения. Мама уже поправляет зеленое пальтишко в прихожей, когда из кухни вываливается отец, от которого несет перегаром.

— Куда это ты? — скептично интересуется он, рассматривая меня и мать. — Разве я разрешил тебе куда-то уходить? Уроки сделала?

— Вить, сейчас каникулы, — тихо говорит мама, но отца почему-то это только выводит.

— Ну и что? Нам столько читать задавали в свое время, вряд ли эта глупышка способно такой объем осилить. Так что никуда ты не пойдешь без моего разрешения!

— Но…

— Никаких «но» я сказал! Иди учись лучше. А то щеки уже такие отрастила, так и замуж никто не возьмет. Но зато хоть карьеру сделаешь, человеком станешь.

Мама отцу никогда не перечила. Есть такой тип женщин, которые полностью растворяются в мужчине и не представляют жизни без него. А потом и к оскорблениям привыкают, и к рукоприкладству. Они привыкли, и дети привыкнут. Точнее, единственная дочь.

В юношестве хотела в клуб наш деревенский сходить — в ответ «Я тебе не разрешаю, нечего меня позорить. Ты себя в зеркало-то видела?». В университет поступить — «А о нас с матерью кто заботиться будет? Ишь какая, в большой город метишь».

⚜️ Глава 16 ⚜️

— Магия? Но без Источника она же совсем бессмысленна, — встревает Ферр. — Для меня до сих пор остается загадкой, как меня околдовали таким мощным заклинанием, когда нет ни одного Архимага.

— Дело в том, что Высшие маги исчезли пару веком назад с наших земель… — поясняет мне Феликс. Я же удивленно хлопаю глазами. Так странно рассуждать об этом, хотя и Ферр, и Ной с его магией переводчика тому подтверждение.

— Не совсем так, — перебивает его крыс. — Они не исчезли, просто ушли в лес и одичали. Хотя у некоторых из знати по праву первенства есть слабые отголоски Истинного дара. Как у Ноя. У него уровень второй. Конечно, для бытовых дел существуют всякие феи-крестные, домовики или ведьмы, на крайний случай. Им, обладающим первым уровнем, для жизни достаточно жить недалеко от Источника и иметь фамильяра. Но никто из них не может влиять на сущность человека. Тот, кто сделал это со мной, настоящий маг. Из Высших.

— Это значит, что кто-то из правителей сумел приручить одного из них, — с сомнением произносит Феликс. Они так легко перескакивают с темы на тему, что я путаюсь. — Только сделать это нереально, потому что, сбросив иго рабства много лет назад, маги сторонятся власть имеющих, да и вообще всех людей, которые хотели использовать их способности для собственной алчности.

— А когда ситуация на материке стала еще хуже, люди разделились на два лагеря: одни искали магов, чтобы те «исправили» ситуацию, а другие обвиняли их во всех проблемах, — снова объясняют мне.

Я и не заметила, как мы прилично отдалились от деревни, а мне по-прежнему комфортно шагать верхом.

— Дар появляется крайне редко, да и он слишком слаб, чтобы глобально что-то менять, — продолжает Ферр. — До сих пор неизвестно, по какому принципу он выбирает носителей, но главное, что никто не знает, как его развить до должного, третьего, уровня. Высшие унесли это тайну с собой.

— Но некоторые наработки остались, — комментирует Феликс. — Ты видела наши светильники? Внутри них бриол — камень, закаленные драконьим и высшим огнем. И он никогда не тухнет. Но самое важное его свойство — если расположить камни определенным рисунком, он создает полог невидимости. Плюс по периметру у нас расставлены артефакты-сигналки, которые поддерживаются не аурой Источника, а бриолом. А какая обстановка на твоем материке? И как тебе удалось попасть сюда?

— Ну… — мнусь я.

— У них магия сопряжена с наукой, — выручает Ферр. — Они, так сказать, разрабатывают порталы. А моя связь с семьей стала ориентиром для родных земель. Так мы не затерялись в других мирах.

— Ого! — восклицает Феликс. — Жаль, нет иных способов пересечь океан. Но я порталов сторонюсь, лучше верхом. У нас тут их все сторонятся.

Я, дабы не выдать себя, неопределенно вздыхаю. Пометка: надо бы расспросить Ферра побольше о проблемах связи с другими материками. Вряд ли ж местные жители до сих пор до кораблей не додумались. Нет, тут дело в другом.

— Значит, тебя решили сместить с трона, — врывается в мои мысли голос Феликса. Пару раз моргаю, но понимаю, что адресован этот комментарий не мне.

— Наверное. Хотя мой дядя пока жив и здравствует. Да и передо мной отец, а если и Ной вернется — так еще он.

— Возможно, замышляется что-то грандиозное. Эль-Таяр давно мечтает заполучить Аль-Солу. Не удивлюсь, если они пойдут на что угодно, лишь бы добиться своего.

— Но таким позорным способом свергнуть престолонаследника! Я только и помню, что, прогулявшись по саду, заглянул в кабинет и увлекся бумагами. Мне принесли мое любимое глазированное яблоко. Я лишь откусил кусочек и потерял сознание. Открываю — а надо мной чужое небо и…

Я громко кашляю.

— Ты подавилась? — заботливо интересуется Феликс.

— В общем, все вокруг было мне не знакомо, а сам я взирал снизу в презренном теле крысы. Как-то так.

Спустя время делаем привал. Ужасно хочется размять ноги и пройтись, но сперва — перекус. Феликс передает мне вяленое мясо, я ему и крысу даю пирожки. Парни о чем-то болтают, но я не слушаю их, переваривая историю Ферра.

— Я скоро вернусь, — бросаю им и поднимаюсь. Они меня игнорируют, ну и хорошо.

Ухожу в лес на несколько метров, стараясь не упустить их голоса, хотя привычное давление в груди — лучший ориентир.

Но вдруг меня отвлекает тихий шелест в кустах. Осторожно делаю шаг вперед и перепрыгиваю через толстое бревно. Которое быстро приходит в движение.

⚜️ Глава 17 ⚜️

Я замираю, чувствуя, как волоски на затылке встают. Хочется сделать шаг, но никак. Даже дышать трудно.

Тихое-тихое шипение выводит из ступора, и я оборачиваюсь. Над головой, мерно покачиваясь, возвышается темно-коричневая змея, толщиной с меня. В ее зеленых глазах блестит… а кто знает, что блестит в глазах того, кто хочет тебя съесть?

— Помогите! — кричу я, что есть сил.

«Не кричи, — тихо звучит в голове. — Я не люблю ш-ш-шум».

Ты… разговариваешь? Кто ты?

«Лохикаармен Ис-с-са, больше извес-с-стный как отец драконов. Не кричи только. Не люблю, когда еда кричит».

Зеленые изумруды так манят смотреть в них, так успокаивают… Паралич уходит, и я готова сдвинуться с места и подойти ближе к змее, потрогать ее тонкую матовую чешую, обвести пальцами мощные челюсти…

Невидимая нить тянет меня, и я подхожу к змее вплотную, прижимаясь к ней всем телом. Она такая теплая и холодная одновременно. Как будто ты заледенелыми пальцами прикоснулся к горячей шее, и мозг путается, какой сигнал передать.

Толстый хвост медленно обвивает меня…

— Ива!!! — кажется, это раздается где-то снаружи.

Змея ластится к рукам, как будто прося погладить. И я мягко провожу пальцами по чешуе, на ощупь кажущейся шелком… Хорошо… хорошо и спокойно…

Я будто впитываю в себя эмоции змеи. Как мягок пепел под туловищем, как прекрасна я… Как нежна и податлива, словно откормленный теленок. И как радуется змея, что, так сладко перекусив, она сможет уйти в спячку на неделю. Как хорошо…

Свист. И я чувствую дикую боль в обеих ступнях одновременно. Ярость. Она поглощает меня, переливаясь через край.

Змея дергается в сторону, когда еще один свист проносится над ухом, врезаясь ей в нос, а у меня слезы из глаз льются от боли. Еще один свист, и я невольно сгибаюсь. Прошу, хватит!..

— Ива! — долбится в мозгах, эхом разрастаясь с тихого шепота до крика, оглушая меня. Хочется зажать уши, но руки не слушаются. Тело давно не принадлежит мне.

Еще свист, снова в голову. Змея ослабляет хватку, а я падаю на коряги, неприятно ударяясь. Но это чувство не идет ни в какое сравнение с той болью, что поглощает меня изнутри, будто сердце вырывают на живую.

— Держись!

Что происходит?

Змея уползает, я чувствую неимоверное облегчение. Ко мне подходит человек: я вижу ноги, обутые в черные сапоги со шпорами. Но он не спешит наклоняться, поэтому я медленно поднимаю глаза, раскрывая все новые детали своего спасителя: серые брюки, коричневый ремешок, пересекающий грудную клетку, черная рубашка с закатанными рукавами и… ледяные синие океаны.

В то же мгновение я чувствую, как другие руки отрывают меня от земли, ставят на ноги, стряхивают листву. Но это где-то там, в другой реальности. Для меня существуют лишь только те глаза…

— Это так ты за ней следишь? — Ной небрежно убирает лук за спину.

Феликс подходит вплотную и обнимает меня. Что за вольность? Пытаюсь стряхнуть его руки, но выходит вяло: у меня совсем нет сил.

— Я бы успел спасти ее, — сквозь зубы говорит он Ною.

— Сомневаюсь.

— А ты что вообще здесь делаешь, лорд Вариэра?

— Спасаю своего брата и свою избранную.

Кажется, и я, и Феликс одновременно задерживаем дыхание.

— Этого не может быть, — медленно выговаривает он. — Я же проверил на магии!

— И что? — Ной проводит ладонью об ладонь, и снова появляется та золотая нить, что связывает нас. Еще оаз то же движение, и все исчезает. — Просто магия первородного всегда сильнее магии бастарда.

— Не смей меня так называть! — свирепеет Феликс, на ходу изменяя облик. На глазах он вырастает до двух метров, его тело покрывается зеленой шерстью, в которой запутались листья, расширяется во все стороны, пока не становится телом… медведя. Он стоит на задних лапах, взирая на нас сверху вниз, а потом тяжело падает на передние и уверенно идет к Ною. Я отпрыгиваю в сторону, но лорд равнодушно стоит на месте, скрестив руки.

Из пасти Феликса капает слюна, из глотки раздается глухой рык. Он подходит вплотную к Ною.

— К чему это шоу, Артис? Ты ничего не можешь мне сделать. Мы связаны кровью.