Избранное. Том 1

РУССКИЙ ГЕНИЙ

Среди великого множества гениальных людей России Михаил Васильевич Ломоносов занимает по праву первое место. Он являл собой учёного-энциклопедиста, основоположника светского философского образования в России, поэта, просветителя, химика, математика, художника, реформатора русского языка и литературы, историка. Ф. Достоевский в «Дневнике писателя» за 1877 г., в статье ««Анна Каренина» как факт особого значения» писал: «Бесспорных гениев, с бесспорным «новым словом» во всей литературе нашей было всего только три: Ломоносов, Пушкин и частию Гоголь». «Новое слово» Ломоносов сказал во многих науках, его открытия обогатили в своё время различные отрасли знания. И подобно Достоевскому, в числе первых учёных его назвали бы металлурги, астрономы, геологи, психологи, экономисты, географы, климатологи, логики, философы и др.

Ломоносов открыл фундаментальные законы сохранения веществ при химических превращениях, атмосферу у планеты Венера. В своих работах в области естественных наук учёный приходит к глубоким философским обобщениям. В письме к математику Л. Эйлеру от 5 июля 1748 г. он сформулировал закон сохранения веществ и движения. Закон гласит: «... все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что, сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому, так ежели где убудет материи, то умножится в другом месте. Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила движения, ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оные у себя теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает»[1].

Данный закон мыслитель изложил в «Рассуждениях о твёрдости и жидкости тел» (1760 г.). Главная философская сторона этого закона состоит в универсальности, охватывающей все явления природы, т. к. он соотнёс материю и движение, подчеркнув их неразрывность, вопреки толкованию некоторых учёных, считавших движение лишь внешней силой по отношению к материи.

В работе «О слоях земли» Ломоносов выдвинул идею об эволюции растительного и животного мира, указывая на необходимость изучения причин изменения природы. Он, задолго до Ч. Дарвина, сформулировал эволюционный характер изменений, происходящих в мире, положил в основу объяснения явлений природы изменения материи, состоящей, по его мнению, из мельчайших частиц «элементов» (атомов), объединённых в «корпускулы» (молекулы), распространил атомистические идеи на область химических явлений. Ломоносов, по существу, заложил основы химической атомистики. Его отношение к изучаемому объекту состояло в универсальном подходе, он учитывал разнокачественность идей, соотносил их с опытом и гипотезами. Он писал: «Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рождённых только воображением. Корпускулы движутся от тяготительной материи. Свет есть материя и нужно всё это эмпирически доказывать»[2]. Его суждения, о соединении эмпирического и теоретического, позволили учёному быть реформатором в постановке горно-металлургического и фарфорового дела.

Ломоносов был, пожалуй, первым в России, соединив религию с научным реализмом. Будучи религиозным человеком он не видел противоречия между наукой и религией. «Неверно рассуждает математик, -говорил он, – если хочет циркулем измерить Божью волю, но неправ и богослов, если думает, что по Псалтырье можно научиться астрономии или химии». В этом высказывании учёный подчёркивает, что изучение природы и Евангелие – два способа откровения Божьего: одно – внешнее, другое – внутреннее. Надо заметить, что глубоко верующими были многие великие учёные России, а именно: И. Павлов, В. Вернадский, П. Флоренский, Л. Карсавин, А. Лосев, Д. Менделеев, И. Ильин и др. Для этих учёных, как и для Ломоносова, религия, философия, наука не исключают, а восполняют друг друга.

Как основатель Московского университета Ломоносов ратовал за включение религии и философии со своими предметными областями и методологией в число преподававшихся дисциплин. Процесс познания учёный связывает с историей формирования понятий, высказывает идею о том, что их развитие носит диалектический характер, т. к. если действительность и понятия совпадут, прекратится всякое развитие. Подобное суждение высказал позднее немецкий философ Гегель в своём трактате «Наука логики». В сфере общественно-социальных идей Ломоносов отстаивал приоритет образования, с его ориентацией не на материальные цели, а на нравственное самосовершенствование человека. Он считал, самодержавие (в лице просвещённого монарха) самая естественная, самая разумная форма правления для России. Как патриот-державник он считал усиление, умножение, укрепление, прославление России связано с самодержавием.

История, по мнению мыслителя, процесс органический, где всякая предшествующая стадия, фаза развития государства связана с последующей. Исторические исследования должны основываться на достоверных и конкретных источниках опыта «праотцов наших», включающие исследование летописей, историко-географические сведения, статистику, демографию. Но все эти данные необходимо периодически пересматривать, так как общество развивается и изменяется.

Щедрая множественность таланта, универсальность его во многих науках, давала возможность высказывать Ломоносову интересные идеи и определять важнейшие направления в различных областях.

Приведу лишь один пример: в письме к И. И. Шувалову от 1 ноября 1761 года он составил план социально-экономического развития России на многие годы, которые интересны и нам, людям XXI столетия.

1. «О размножении и сохранении русского народа.

2. О истреблении праздности.

3. О исправлении нравов и просвещении.

4. О исправлении земледелия.

5. О исправлении и размножении ремесленных дел и художеств.

6. О лучших пользах купечества.

7. О лучшей государственной экономике.

8. О сохранении военного искусства во время долговременного мира».

Ни одна из перечисленных задач великого учёного не утратила для России своей значимости. Данное письмо ведёт к построению в тот период новой интегральной модели российского общества и направлено не от социума к личности, а наоборот, от личности к реконструируемой Ломоносовым социальности.

В своих метафизических, социально-политических, натурфилософских, историософских трудах он открыл ряд законов, по которым устроено мироздание. Ломоносов был реформатором почти по всем наукам XVIII века, а также в области русского языка и стихосложения, связывая их с уровнем развития мировой культуры, науки и философии. В работе «Российская грамматика» мыслитель доказывает, что «русский язык сочетает великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка». Такая оценка русского языка даёт возможность, по мнению учёного, отражать тончайшие философские рассуждения, а также отражать уровень обыденного сознания простых людей.

В работе «О пользе церковных книг в русском языке» Ломоносов выделил три проблемы:

1) сочетание церковнославянских и русских народных элементов в составе русского языка;

2) разграничение литературных стилей;

3) классификация литературных жанров в разнородных проблемах.

Реформатор русского языка верно уловил их тесную взаимозависимость. Он подчинил решение этих проблем генеральной патриотической идее: все живые силы русского литературного языка нужно направить на создание научной и литературной речи, общепонятной и доступной большинству населения России. Гениальность Ломоносова заключается в том, что он соединил три стиля, оказал влияние на дальнейшую историю русской литературы и русского литературного языка, просуществовавшего до пушкинских времён, почти сто лет. А. Пушкин писал: «Слог Ломоносова ровный, цветущий и живописный, замелет главное достоинство от глубокого знания книжного славянского языка и от счастливого слияния оного с языком простонародным».

Поражают грандиозные идеи учёного-энциклопедиста в различных областях, направленные на пользу России, науки, просвещения. Вся жизнь М. Ломоносова отмечена удивительной работоспособностью, стремлением служить своему Отечеству, своему народу. Он писал: «Что же до меня надлежит, то я к сему себя посвятил, чтобы до гроба моего с неприятелями наук российских бороться за Отечество, как уже борюсь двадцать лет, стоял за них смолоду, на старость не покину».

А. С. Пушкин, подчёркивая энциклопедическую образованность русского гения, очень точно сказал о Ломоносове: «Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом». В этой ёмкой, краткой характеристике дана оценка человеку, поднявшемуся из глубины народа и достигшего невероятных высот в интеллектуальном и духовном развитии, научные открытия которого далеко опередили его время.

ДУХОВНАЯ ОСНОВА ТВОРЧЕСТВА

В ночь со 2 на 3 октября 1814 года в Москве родился русский поэт Михаил Юрьевич Лермонтов. Он принадлежит к числу гениев мировой литературы. Духовно-этическая природа его таланта такова, что уже в юношеские годы своими стихами обратил на себя внимание читателей. Его творчество не предавалось забвению ни при жизни, ни после трагической смерти. Своими произведениями, как прозаическими, так и поэтическими, Лермонтов вызывал такое состояние у читателей, какое испытывал сам во время написания. Это, по моему мнению, высшее достижение литературы.

В русской литературе принято считать, что поэтом номер один, бесспорно, является А. С. Пушкин. Для такого утверждения есть все основания. Богатство и многогранность, многокрасочность, лиричность, светлость, веселость и философская глубина поэзии Пушкина стяжали ему всемирную известность. Написав эти слова, я подумал: А разве нельзя их отнести к таким великим русским поэтам, как М. Лермонтов, Н. Некрасов, Ф. Тютчев, А. Фет, А. Блок, С. Есенин и др. У каждого человека, интересующегося поэзией, – свой поэт, который отражает строй его мыслей и чувств. Личностный подход к поэзии всегда зависит от жизненного контекста и подразумевает объективное изучение истоков ее, границ и возможностей поэтической индивидуальности. Однако момент поиска, обращенного на форму и содержание произведений изучаемого поэта, носит субъективный характер.

Для меня поэтом номер один является М. Ю. Лермонтов. Хотелось бы поделиться с читателями некоторыми мыслями и впечатлениями от поездки в лермонтовский музей-заповедник «Тарханы». В г. Пензе проходила всесоюзная философская конференция, и руководство города организовало для ее участников поездку в старинное село Тарханы, ныне – Лермонтово. О М. Лермонтове написано великое множество статей, книг, в том числе лермонтовская энциклопедия, и мое повествование не является притязанием на нечто новое. Это лишь взгляд человека, любящего стихи Лермонтова и пытающегося ответить себе на вопрос об истоках гениальности поэта.

М. Лермонтову было пять месяцев от роду, когда его привезли из Москвы в Тарханы, где и прошло его детство и отрочество. С младенческих лет будущего поэта окружала удивительная природа. Она производит огромное впечатление на каждого человека, кто хотя бы раз побывал в Тарханах. Барский дом утопает в зелени, рощи, пруды, круглый сад, домовая церковь Марии Египетской – первые впечатления поэта.

«Людское сожаление» и сочувствие в полной мере испытал ребенок, рано лишившийся матери. Это, видимо, не могло не сказаться на его восприятии мира, наложило особый отпечаток (порою мрачный) на творчество поэта. В стихотворении «Пусть я кого-нибудь люблю» (черновой вариант) М. Лермонтов написал:

После смерти матери будущий поэт не мог найти утешения у отца. Вражда между ним и бабушкой – Е. А. Арсеньевой – привела к тому, что Юрий Петрович Лермонтов уехал из Тархан в небольшое родовое имение Кропотово и прожил там около 15 лет вдали от сына.

Позднее поэт писал с великим сожалением о разлуке с отцом, которого очень любил и жалел:

Сохранились письма отца к сыну, в которых незадолго до смерти отец писал: «Благодарю тебя, бесценный друг мой, за любовь твою ко мне и нежное ко мне внимание, которое я мог замечать, хотя и лишен утешенья жить вместе с тобою». Подобная судьба была уготована многим известным поэтам мира: они рано лишались родителей и «розно» жили. Как знать, может быть, именно этот факт влиял на быстрое взросление одаренных детей. На письма отца сын позднее ответит:

Среди многих пророчеств великого поэта подтвердилось и это: смерть соединила отца и сына, они покоятся вместе в фамильной часовне.

Когда я бродил в одиночестве (сознательно отстал от группы с экскурсоводом) по ухоженным аллеям парка, круглому саду, заходил в фамильную часовню Арсеньевых, где похоронен поэт, шагал по стволам деревьев, далеко выступающих над чистой водой пруда, думал: человек, живущий среди такой природы, не может не восхищаться красотой ее, не может свои чувства не выразить в стихах или живописи. Размышляя об этом, я вспомнил слова поэта:

Природа обогащает ум поэта, рождает возвышенные чувства, смягчает душу, воздействует на формирование образного мышления. В поэме «Сашка» Лермонтов напишет о своем одиночестве, взрослении, духовных устремлениях. Он значительно опережал своих сверстников в интеллектуальном развитии, а его мысли и поступки вызывали неадекватную реакцию со стороны взрослых, иногда его просто не понимали.

Сомнение всю жизнь терзало сердце поэта: он не был убежден в своем поэтическом даре. Лишь один человек верил в его талант – его бабушка – Елизавета Алексеевна Арсеньева, любившая внука до самозабвения. Ей Лермонтов обязан блестящим образованием, она заменила ему отца и мать, сосредоточив на нем всю свою любовь и заботу. Однако должен оговориться: заменить ребенку отца и мать невозможно. Психофизиологи научно доказывают: лишение в первые годы жизни ребенка родительской ласки, особенно со стороны матери, вызывает необратимые процессы в его психике, которые невозможно ничем устранить и которые могут проявиться самым негативным образом в характере, линии поведения во взрослой жизни человека. Современники Лермонтова отмечали нелюдимость, замкнутость, язвительность поэта. Не верить данным свидетельствам нельзя. Поэт всю свою недолгую жизнь с грустью вспоминал о кратком общении со своими родителями. Среди записей, сделанных в разное время можно прочитать: «Шести лет он уже заглядывался на закат, усеянный румяными облаками, и непонятно-сладостное чувство уже волновало его душу, когда полный месяц светил в окно на его детскую кроватку. Ему хотелось, чтобы кто-нибудь его приласкал, приголубил, но у старой няни руки были такие жесткие!». Отсутствие нежности со стороны человека, которому можно было бы поверять свои тайны, открыть душу, ожесточило ребенка, и он рано погружается в свой мир, непонятный для окружающих его людей. Возвращаясь к этой проблеме еще раз, пытаюсь найти истоки черт характера поэта и, если хотите, гениальности.

– напишет 14-летний подросток в стихотворении «Русская мелодия». В барском доме в Тарханах меня поразили живописные работы поэта. Впечатление такое, что поэт, считавший себя несовершенным человеком, замечает совершенство природы, утверждая тем самым необходимость прилагать огромные усилия, чтобы достичь завершенности, гармоничности в себе. Картины выполнены профессионально, особенно привлекает полотно «Кавказский вид близ селения Сиона» – одна из лучших работ поэта-художника. Созданные стихи и картины о малой Родине говорят о великой любви поэта к тем местам, где он воспринимал чувствами ритм и гармонию окружающего его мира природы и близких ему по духу людей.

Половина жизни – 13 лет – прошла у поэта в Тарханах. Природа с колыбели озарила его божественным сиянием, осветившим и вторую половину жизни. Можно с уверенностью сказать, что святая любовь Лермонтова к России зарождалась в Тарханах. Тарханы – источник величайшей силы поэта. В стихотворении «Родина» поэт-патриот говорит о любви к своему Отечеству, описывая свои впечатления, полученные в детстве.

Какая прелесть! Гениальное творение!

Творческий подвиг Лермонтова велик, трудно высветить какую-либо грань его таланта. Перечитывая стихи поэта, думаешь: они созданы не без влияния Всевышнего, и, наверное, многие читатели прозревают промыслительную субстанцию Божью во время их чтения. Природа у Лермонтова не только в стихах, но и в его немногочисленных прекрасных живописных полотнах являет собой нам Божественное откровение.

Поэт, обладая образным мышлением, создавал свои произведения, отталкиваясь от реалий жизни. Об этом свидетельствуют полярность его героев, их контрастность: герои его не выдумка, не фантазия, а следствие контрастности самой жизни, личных переживаний и обстоятельств. Очарование стихотворений и прозы Лермонтова связано с чистотой языка, целым рядом точных наблюдений. В них соседствует жестокость и нравственная чистота героев, сочетание гедонистического отношения к жизни, большой чувственности и холодной остроты мышления, великодушия и страдания благородного сердца. Впечатление такое, что его разум открывает то, что душа уже знает.

Многие современники Михаила Лермонтова и исследователи его творчества удивлялись зрелости поэта и сетовали, что гениальный юноша так рано трагически покинул мир. Об этом писал Толстой, Достоевский, а Белинский сказал: «Что бы еще сделал он? Какие поэтические тайны унес он с собой в могилу? Лук богатыря лежит на земле, и нет другой руки, которая натянула бы его и пустила в небеса пернатую стрелу». Размышляя над стихами, поэмами, прозой Лермонтова, я неотступно думаю о том, откуда у этого совсем юного человека такие зрелые, талантливые, гениальные стихи, проза? Дар Божий, наследственность или изматывающая работа над собой? А может, дивная природа, благотворно повлиявшая на его творчество? Наверное, все вместе.

В стихотворении «Молитва» Лермонтов по существу ответил на вопрос, как он пишет свои произведения, где истоки его гениальности.

Лермонтов прожил всего 26 лет. Современница его, поэтесса Евдокия Ростопчина, писала: «Поэты Русские свершают жребий свой, не кончив песни лебединой». Что написал бы Лермонтов, проживи он еще 40-50 лет, можно только гадать да горевать о том, что поэт не реализовал полностью те дарования, которыми обладал. 219

Но бесспорно одно: сменяющие друг друга поколения людей оценили великие творения Михаила Юрьевича Лермонтова, по праву отнеся их к гениальным шедеврам русской и мировой литературы. Благодаря его творчеству мы, читатели, постигаем новый смысл бытия, обнаруживаем другой духовный мир, неведомый нам, и заставляющий нас размышлять, страдать, восхищаться!

А. С. ПУШКИН КАК ДЕРЖАВНИК И ПАТРИОТ

Закончился XX век, но память вновь возвращает нас к великой дате в истории русской культуры, венчающей двадцатое столетие – 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина.

Читатель, серьезно относящийся к творчеству Пушкина, поражается всеохватности тем, поднятых поэтом, который стремится воплотить в образах свою патриотическую скорбь, желая передать в сложных аллегориях возвышенную героическую идею.

Читая поэмы и драмы Пушкина, такие как «Борис Годунов», «Скупой рыцарь», «Граф Нулин» и др., почти физически ощущает, какие терзания испытывал поэт, какие чувства им руководили при написании этих произведений.

Многим читателям со школьной скамьи известны пушкинские строки:

Позднее поэт допишет еще восемь строк:

Не могу не восхититься последней строкой, она гениальна по своей простоте и содержанию.

Нетрудно заметить, что в предпоследней строке пропущено слово. Конечно, можно для личного пользования поставить вместо него, скажем, слово «полудикая», что я и сделал: «Как полудикая пустыня» – в моем понимании – не освоенная, но это лишь «додумка» простого смертного.

И теперь мы уже никогда не узнаем, какое же слово поставил бы великий поэт. Для меня это прекрасное стихотворение свидетельствует о раздумьях автора о судьбе России, о духовных и нравственных истоках русского народа, его культуре.

Эти двенадцать строчек родились из сокровеннейших глубин души поэта, они свидетельствуют, что пушкинское творчество исходит из народной русской почвы и развивается согласно законам самой жизни.

Всегда ли Пушкин был патриотом, державником? Можно ответить на этот вопрос «Да!». Царскосельский лицей, в котором учился поэт, готовил элиту, государственных деятелей, патриотов для служения Родины. Из выпуска Пушкина припоминаются (навскидку) выдающиеся министр иностранных дел А. Горчаков, генерал Вольховский, адмирал Матюшкин и др.

Можно усомниться в глубокой религиозности А. Пушкина. Хотя поэт П. Вяземский писал о своем друге как истинно православном человеке. Пушкин не избежал влияния французских материалистов-просветителей XVIII века Вольтера, Дидро, Гольбаха, поэта Англии Байрона и др., но патриотом России он был всегда.

Многие исследователи творчества А. Пушкина склонны считать, что поэт только в последние годы жизни выказывает свою религиозность. А до этого, увлеченный социальными утопиями, байронизмом, либерализмом, он был атеистом.

И, как правило, ссылаются на «Гаврилиаду», в которой поэт отразил свои антирелигиозные воззрения. Но это не совсем верные суждения. Известно, что в 1822 году Пушкин перечитывал в Кишиневе библию, восхищался Священным Писанием. Уже в «Борисе Годунове» чувствуется переоценка ценностей, ощущаются духовные искания поэта, приведшие его к православию. В 1829 году, вернувшись с Кавказа, он писал о том, что в этот район нужно направить христианских миссионеров. «Есть средство более сильное, более нравственное, более своеобразное с просвещением нашего века: проповедование Евангелия». Он очень высоко оценивал значение Евангелия в жизни русского народа и в культуре России. Это не могло не сказаться на его творчестве: поэт размышлял о судьбах Промысла, о том, что объединяет славянские народы, какую роль в единении славян играет православие. Он писал: «Религия создала искусство и литературу, все, что было великого в самой глубокой древности, все находится в зависимости от этого религиозного чувства, присущего человеку... как идея красоты с идеей добра». Пушкин-патриот верит в высокую миссию России и русский народ, верит в смысл и цель развития человеческого общества.

Мне могут напомнить его строки: «Черт догадал меня родиться в России с душой и талантом». У кого из нас не возникали подобные мысли во время мрачного настроения духа. Пушкин во многих своих стихах и прозаических произведениях не идеализировал Россию николаевского периода. Однако уже после окончания Царскосельского лицея в 1817 году, став коллежским секретарем коллегии иностранных дел, он с особым рвением служил России.

Пушкин в течение всей жизни постоянно учился, он «переболел» многими идеями, ему были близки декабристы, западники и славянофилы.

Поэт полемизировал со своим другом – вождем западников П. Чаадаевым, он не терпел «безумных и несправедливых» нападок на Отечество, пытался понять тех русских, которые, будучи западниками по духу и воспитанию, унижают Россию, но оправдать их не мог, т. к. они не способны «любить ни русских, ни Россию, ни истории ее, ни славы ее». Отношение Запада к России, по его мнению, всегда было и будет «столь же невежественно, как и неблагодарно». В статье «Опыт отражения некоторых нелитературных обвинений» поэт клеймит тех, кто клевещет на русских, мажет грязью священные страницы наших летописей, унижает наши святыни, «издевается над гробами праотцов». В 1826 году Пушкин пишет записку императору Николаю I «О народном образовании», в которой говорит о том, что в учебных заведениях разного уровня нужно ввести предмет «россиеведение», выступает за создание кафедр по русской истории, законодательству и статистике, с целью подготовки подрастающего поколения, «готовящегося служить Отечеству верой и правдой». Как патриот-государственник, Пушкин в своих произведениях акцентирует внимание на самобытности русской культуры, отличной от западной, т. к. климат, образ правления, вера, собственная физиономия каждого народа отличаются друг от друга и с этим нужно считаться.

Через понятие «патриотизм» Пушкин открывает для нас еще один аспект – социальный. Наиболее важным для характеристики взаимоотношений между Россией и Европой оказывается понятие национального своеобразия русской мысли, социальной жизни. И в этой связи Пушкин выступает как философ, историк и как культуролог. «Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою, история ее требует другой мысли, другой формулы». Великий польский поэт А. Мицкевич, общавшийся с Пушкиным в Петербурге, позднее писал: «Те, кто знал его тогда, замечали в нем пристальное внимание ко всему русскому и народному. Он предпочитал теперь слушать народные сказки, былины, народные песни и зачитывался историей родной страны. Казалось, он навсегда покинул чужие края, срастался с Россией, пускал корни в родную почву». Когда Пушкин был выслан в родовое поместье Михайловское, он не из книжек, а по-настоящему столкнулся с народной жизнью: ярмарки, песни, хороводы, труд крестьянина, кузнеца, шорника и печника... Наблюдения за этой жизнью заставили о многом думать.

Можно даже сказать, что время, проведенное вдали от столиц, не прошло даром. Произошла переоценка ценностей, о чем поведал поэт в письмах к друзьям. А в письме к П. Чаадаеву от 19 октября 1836 года он пишет: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал». Пушкин – пророк и провидец, он полтора века назад предсказал некоторые явления и процессы, происходящие сегодня в России. В его стихах и статьях уже есть указания на русофобию, когда русские отрицают свою культуру, духовное наследие, патриотическое отношение к России. В известном стихотворении «Клеветникам России» он написал:

Поэт возвращается к этой теме во многих своих стихотворениях. В одном из них (неоконченном) он в первых четырех строчках прямо говорит об отдельных русских людях, которым чужда Россия, ее культура и то, что связано с ней:

Правда, есть многочисленные случаи, когда любовь к Пушкину приводила к любви к России. Один лишь пример: дочь убийцы Пушкина Ж. Ш. Дантеса Леония-Шарлотта выучила русский язык, чтобы читать великого поэта в подлиннике. Она была поражена стихами и полюбила Россию, а отца своего возненавидела и прокляла за содеянное.

Дочь Дантеса сойдет с ума.

В истории человечества (это зафиксировано в трех великих книгах, трех формах мировых религий) есть указание на то, что за подлые деяния родителей расплачиваются дети.

Мятежный дух Пушкина, его благородные порывы, вера в безусловное торжество, мессианское предназначение России и русский народ спасали многих русских людей в самые критические ситуации жизни.

Великий русский религиозный философ И. А. Ильин очень верно заметил: «Пушкин созерцал и творил Россию, и от тех духовных содержаний, которые он усмотрел в русской жизни, он утвердил наше национальное бытие и достоинство». Величие нашего гениального поэта заключается в том, что он создал немеркнущие образы, наполнил их легкостью и гневом, чувством и волей, умом и добротой. Пушкин с равной силой волнует своим творчеством разные поколения и разные народы мира.

«СОЮЗ ДУШИ С ДУШОЙ РОДНОЙ»

Исполнилось 200 лет со дня рождения Федора Ивановича Тютчева – «первого поэта-философа, которому равного не было, кроме Пушкина», – так оценивал творчество поэта Ф. М. Достоевский. Л. Толстой же считал, что «Тютчев, как лирик, несравненно глубже» Пушкина. Поэтическое наследие Ф. Тютчева по объему невелико, оно составляет два тома. Издательство «Художественная литература» лет десять назад наиболее полно представило творчество поэта. Первый том посвящен поэзии, во втором – эпистолярное наследие, состоящее из 228 писем, отражающих взгляды и интересы поэта, сочетающего в одном лице великого лирика и дипломата, любовника и заботливого отца большого семейства, политика и пророка, философа и историка, блистательного публициста и выдающегося энциклопедиста своего времени.

Жизнь Ф. Тютчева можно назвать счастливой. Он родился в стародворянской семье в усадьбе Овстюг Орловской губернии Брянского уезда. Получил неплохое образование в семье, а затем в Московском университете. С 1822 г. по 1844 г. Тютчев был на дипломатической работе, в основном в Германии, занимая незначительные должности в русском представительстве, не соответствующие его возможностям. Виной тому был глава русской дипломатии К. В. Нессельроде, в разное время занимавший высшие должности в России – вице-канцлера и государственного канцлера. О их личных отношениях, об отношениях Тютчева к Западу, политике и пойдет речь в этой статье.

Я отметил, что жизнь поэта состоялась и была счастливой. Прочтя эти строки, читатель подумает: как же так, поэт – всегда страдающая сторона в соприкосновении с действительностью, он страдает либо от избытка чувств, либо от их недостатка. Решаюсь открыть наугад страницу первого тома, полагая, что найдутся строки, отражающие суть написанного мной. И действительно, удача – на странице 153 – стихотворение «Предопределение», написанное Тютчевым в 1852 г.:

Видимо, когда мы любим, наши чувства соразмерны нашей способности переживать, страдать. Ф. Тютчева любили самые прекрасные, большого ума женщины России и Германии. И среди них – А. Адлерберг-Крюденер, красавица, одна из первых по достоинству оценившая стихи Тютчева и восхищавшаяся поэтом до конца своих дней, Элеонора Петерсон (первая жена), Эрнестина Дернберг (вторая жена), Елена Денисьева (неузаконенная третья жена), Елена Богданова, одна из умнейших женщин России и др. Все они любили поэта самозабвенно, о чем свидетельствуют мемуары, письма тех, кто прямо или косвенно знал этих прекрасных женщин. С годами каждый начинает понимать, какую огромную роль в жизни творческого человека играют любовь, мир и согласие в семье. Без этого все потенциальные возможности в любой сфере деятельности могут быть не реализованы, ибо нет чувства более разрушительного, чем осознание того, что человек имеет талант, но не может его проявить, такое состояние поражает сначала разум, а затем выводит из строя сердце.

Ф. Тютчев – счастливый человек еще и поточу, что он общался с самыми выдающимися людьми своего времени. Среди его друзей и оппонентов во время споров (поэт был заядлым спорщиком) были славянофилы братья Ив. и П. Киреевские, А. Хомяков, К. Аксаков, Ю. Самарин; западники А. Герцен, П. Чаадаев, И. Мальцев, его почитали писатели и поэты П. Вяземский, В. Жуковский, Н. Некрасов, И. Тургенев, Ф. Достоевский, Л. Толстой. За два года до смерти Тютчева, в 1871 г., в поезде встретились два гения – Л. Толстой и Ф. Тютчев. Толстой писал об этой встрече А. Фету: «Мы 4 часа проговорили. Я больше слушал... Что ни час вспоминаю этого величественного и простого, и такого глубокого, гениального, настоящего умного старика».

Политические идеи Тютчева не поддерживает глава министерства иностранных дел России Нессельроде, находящийся на этом посту более 30 лет. Чтобы дать характеристику политики, проводимой Нессельроде, сошлюсь на К. Маркса и Ф. Энгельса (сегодня они не в чести, но документ, который я процитирую, общеизвестен и дает объективную оценку). При этом замечу, в свете новых документов, ранее не публиковавшихся, К. Маркса и Ф. Энгельса не заподозришь в симпатиях к России, скорее, наоборот. «Вся русская политика и дипломатия осуществляется, за немногими исключениями, руками немцев или русских немцев... Тут на первом месте граф Нессельроде – немецкий еврей; затем барон Мейендорф, посланник в Берлине из Эстляндии и др. Мы могли бы привести несколько дюжин таких примеров» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6. С. 156). В апреле 1854 года, анализируя события, связанные с Крымской войной, политик и дипломат Ф. Тютчев писал: «Ну вот, мы в схватке со всей Европой, соединившейся против нас большим союзом. Союз, впрочем, не верное отражение, настоящее слово: заговор... Нет ничего нового под солнцем, однако же едва ли не справедливо, что в истории не бывало примеров гнусности, замышленной и совершенной в таком объеме». Нессельроде стремился не допустить Тютчева к активным действиям в области внешней политики России. Он понимал, что патриотизм поэта и его влияние среди политиков и дипломатов, на царскую семью приведет к изменению во внешнеполитическом курсе. Тютчев знал об отношениях шефа внешней политики к себе и отвечал ему тем же. Он написал памфлет на Нессельроде, который разошелся в рукописи:

Великое множество статей и книг посвящено Ф. И. Тютчеву. Почти каждое стихотворение поэта проанализировано литературоведами разных стран, различных периодов времени. В этих статьях и книгах Ф. Тютчев предстает как великий лирик, дипломат, патриот и державник.

Однако нет на свете такого человека, который был бы велик во всем. Любой литератор-исследователь, пишущий о выдающихся людях, должен противиться искушению во всем решительно видеть проявление величия того, о ком он пишет. Дотошные исследователи Ф. Тютчева все же уличили поэта в небольших погрешностях его личной жизни, отсутствие должного внимания и понимания поэта, к своему таланту, и, соответственно, значимость его в общественной, культурной жизни России. Одним из главных обвинений, приписываемых поэту – нереализованность великого таланта данного Ф. Тютчеву Богом. Он, мол, мало написал, поэт проспорил, проговорил большую часть своей жизни в салонах Москвы, Петербурга, Европы. Однако исследователи заблуждаются в своих оценках, так как гениальные люди несут через всю свою жизнь более тяжелое бремя, чем те, которые пишут о них. Ф. Тютчев не был исключением, его жизнь вне России как дипломата была очень трудной, а порой и мучительной, ибо связана была с принуждением, то есть деланием того, что не соответствовало его натуре, его духу. Из писем тех лет, когда он работал в Германии, видно, что он порою не разделяет политического курса, проводимого вице-канцлером Нессельроде, называя его «отродьем». Тютчеву, судя по письмам, редко удавалось сохранять душевное равновесие, когда дело касалось политики России по отношению к западным странам. Он писал о людях-вершителях политики России, русофобах, действующих во вред страны: «Почему эти жалкие посредственности, самые худшие, очень высокого уровня, эти выродки находятся и удерживаются во главе страны, а обстоятельства таковы, что нет у нас достаточно сил, чтобы их прогнать». Свое отношение как политик Тютчев выражал не только через свои немногочисленные статьи о событиях, происходящих в Европе, в которых он выступает как блистательный публицист и мыслитель. Необходимо учитывать влияние Тютчева на власть посредством писем, его эпистолярное наследие к людям, имеющим непосредственное отношение к политической жизни России, велико. И, наконец, необходимо обратить внимание на Тютчева как оратора, полемиста, который посредством вербального уровня общения заставлял задумываться высокие умы о положении Отечества среди других стран мира. Недаром некоторые исследователи сравнивают Тютчева с древним мыслителем Сократом, который ничего не написал, но вошел в историю цивилизаций как великий философ. Да, Сократ отказался писать, он размышлял вслух; на рынках, в мастерских, и своими вопросами, афористичными суждениями сталкивал людей друг с другом. Эти споры были описаны в диалогах Платона.

Метод Ф. Тютчева был иным: он не провоцировал вопросами людей и не побуждал их к спору, а подхватывал обсуждаемую тему, которая задевала его и после этого начинается увлекательная, блистательная, настоящая импровизация. Историк М. Погодин так описал монологи Ф. Тютчева: «Вот он роняет, сам не примечая того, несколько выражений, запечатленных особенной силой ума, несколько едких острот, но благополучных, которые тут же подслушиваются соседями, передаются шепотом по всем гостиным, а завтра их разносит по всей Москве, как дорогой гостинец: «Тютчев вот что сказал вчера на балу у княгини И...». В своих импровизированных монологах поэт-политик пророчествовал, его речь вызывала восхищение, зависть, иногда – недоброжелательность и т. д. Ф. Тютчев искренне считал, что писание замораживает живую мысль, написанное не может охватить главное, ибо пишущий не способен подчинить себя страсти и мысли. Вот его суждения: «Ах, писание – страшное зло, оно как бы второе грехопадение бедного разума. Боже мой, да как же можно писать?.. Приходите, садитесь и станем беседовать». Приходится только сожалеть о том, что во времена Тютчева не было магнитофонов, которые могли бы «сохранить» голос поэта и поведать потомкам о его энциклопедических знаниях в различных областях мировой культуры. Сын великого поэта Ф. Ф. Тютчев был вынужден признать, что его отец «... всю свою гениальность, все свои богатые дарования растратил в разговорах. В разговорах правда чрезвычайно умных...». В Германии собеседниками Ф. Тютчева были: поэт Г. Гейне, великий философ Ф. Шеллинг, ученые братья А. и Ф. Шлегели, А. и В. Гумбольдты и др. Во время этих словесных баталий, по свидетельствам современников, Тютчев был разным в зависимости от настроения и темы полемики, но в одном он был последовательным как политик-мыслитель – в отстаивании интересов России. Самодержавную Россию он противопоставлял «безбожному Западу». Россия у него – «святой ковчег», незыблемый, о который расшибутся все народы, посягнувшие на ее суверенность. Политик Тютчев очень переживал события, связанные с поражением России в русско-турецкой войне (1853–1856 гг.). Сторону Турции поддержала коалиция западноевропейских держав. Это был, по выражению Тютчева, «заговор» против России. Тютчев задолго до этих событий в ряде статей, таких как «Россия и Запад», «Россия и Германия», «Россия и революция», в письмах друзьям и родным пророчески предупреждал о грядущих событиях. О том, что в России появляются люди, облаченные властью, сознательно стремящиеся к ослаблению России, к ее поражению. Он писал в апреле 1854 года: «Давно уже можно было предугадать, что эта бешеная ненависть, которая тридцать лет, с каждым годом все сильнее и сильнее разжигалась на Западе против России, сорвется же когда-нибудь с цепи. Этот миг и настал». Как православный мыслитель, Тютчев считал, что Россия, в отличие от западных стран, всегда пыталась жить «с Богом», она не дистанцировалась от духовных традиций, опиралась на нравственный фундамент православия.

Он искренне полагал, что без Бога, его воли ничего не происходит. Богоотступничество приводит к войнам и революциям, считал поэт. Вне веры человеческая природа имеет разрушительную силу. На этой основе он предсказал войну между Пруссией и Францией и ее последствия в трактате «Россия и Запад»:

Дипломат и политик Тютчев советует канцлеру, своему другу М. Горчакову и другим дипломатам в своей деятельности «проникаться национальным духом». Интересно его рассуждение от 26 июня 1864 года: «Единственная политика России по отношению к западным державам – это не союз с той или иной из этих держав, а разделение, разъединение их. Ибо они, только когда разъединены между собой, перестают быть нам враждебными – по бессилию... Эта суровая истина, быть может, покоробит чувствительные души, но в конце концов ведь это закон нашего бытия». Это закон и нашего сегодняшнего бытия России XXI века. Мыслитель Тютчев верил в особое предназначение России, которой помогает Бог в экстремальные периоды ее истории. Он не соглашался с учеными и политиками, которые отвергали сверхъестественное, были рациональны во всех проявлениях жизни.

Так, возражая философу Ф. Шеллингу, Тютчев писал: «Вы пытаетесь совершить невозможное дело – философию, которая отвергает сверхъестественное и стремится доказывать все при помощи разума, неизбежно придет к материализму, а затем погрязнет в атеизме... Сверхъестественное лежит в глубине всего естественного в человеке. У него свои корни в человеческом сознании, которые гораздо сильнее того, что называют разумом, этим жалким разумом, признающим лишь то, что понятно, то есть ничего». Как видно из этого послания, Тютчев разошелся с великим философом Германии по вопросу о соотношении ума и сердца, последнему он придает огромное значение и идеализирует чувственное отношение к миру. Этот известный спор подхватили в свое время славянофилы, обвинив рационализм и прагматизм западной цивилизации, увидев во внешней благопристойности, порядке, законности отсутствие чувства любви и душевного отношения к человеку. Политик, патриот Тютчев испытывает глубокую неприязнь к людям, преклоняющимся перед Западом, считающих западную рационалистическую цивилизацию образчиком для России.

В письме к дочери Анне от 26 сентября 1867 года он пишет: «Можно было бы дать анализ современного явления, приобретающего все более патологический характер. Это русофобия некоторых русских людей... По мере того, как Россия, добиваясь большей свободы, всё более самоутверждается, нелюбовь этих господ все более усиливается». Поэт вводит понятие «русофобия».

Эта проблема и сегодня имеет место в нашем Отечестве. Слушая господ о райской жизни на Западе и откровенную, ничем не прикрытую ненависть к России и народу, ее населяющему, думаешь: Что же держит вас, господа, в России? Сегодня есть возможность в любое время покинуть ее и зажить счастливо «за бугром», а если придет прозрение и раскаяние, то можно вернуться и быть похороненным на родном погосте. О таких людях Ф. Тютчев писал 160 лет назад:

Холопствование перед Европой продолжается и по сей день. Вестернизация России идет ускоренными темпами. Как завещание поэта-патриота должно служить данное стихотворение, в нем чувствуется решимость бороться против разрушителей Родины всеми доступными средствами. Тютчев пророчески писал о многих политических проблемах, с которыми столкнется Россия в XX и даже XXI веке. Он предупреждал политиков о причинах распада Союза славянских народов. Причины, указанные мыслителем, почти идентичны в его время и время людей, живущих в XXI веке. Многие политики не желают объединения славянских народов. Противников этого объединения предостаточно как внутри России, Белоруссии, Украины, так и за рубежом. Бывший государственный секретарь США Генри Киссенджер, к мнению которого прислушиваются политики во всем мире, выразился так: «Я предпочту в России хаос и беспорядок, гражданскую войну, но только не воссоединение ее в единое, крепкое, централизованное государство». Мало ли что «предпочитает» политик США. Россия, Белоруссия, Украина должны иметь свои стратегические, национальные интересы, а не жить и действовать с оглядкой на «пятую колонну» и идеологов – космополитов современного глобализма.

Как актуально звучат призывы Ф. Тютчева, написанные в стихотворении «Славянам», словно написаны вчера:

До последнего момента жизни Тютчев сохранял память и интересовался политикой. Он умер с сознанием того, что сделал для России все, на что был способен. Незадолго до смерти великий поэт написал известные всем строки:

И слово, и дело Ф. Тютчева отозвались в душах и остались в памяти миллионов людей – его читателей и почитателей – не только в России, но и во всем мире.

«НАС НЕ ЗАБУДЕТ РУСЬ»

Человеку, собирающемуся написать юбилейную статью о С. Есенине, приходится просмотреть огромное количество статей и книг, посвященных поэту. И хотя все произведения Есенина и жизнь его, казалось бы, до тонкостей изучены и исследованы, каждый автор нового поколения по-своему прочитывает и воспринимает поэта. Мое поколение не знало творчества Есенина. В школе его не изучали. Конечно, мы слышали о нем, но книги его были запрещены и не переиздавались, а отдельные стихотворения, доходившие до нас, не давали истинного представления о величии русского гения. Знакомство мое с поэзией Есенина состоялось в 70-е годы во время учебы в Томском университете. Прекрасно помню тот день.

Мы, историки и филологи 2-го курса, как обычно, по расписанию, пришли на очередную лекцию по советской литературе в большую многоярусную аудиторию № 120 главного корпуса университета. Молодой доцент (будущий профессор) Николай Никитич Киселев назвал тему лекции: «Творчество С. Есенина». Это был блестящий монолог ученого, артиста, глубоко знающего, любящего творчество поэта. Лектор так вдохновенно читал стихи, что мы, слушатели, перестали записывать, отдавшись целиком настроению ученого. По окончании лекции студенты устроили овацию.

Каждому поэту, в силу природных особенностей, отличающих его от других, свойственно неповторимое восприятие мира.

Природные свойства складываются из задатков, темперамента, характера, наконец, из множества привычек, совершенств или несовершенств поэта. Самость большого поэта – не есть только талант, гениальность, она еще и господствующий характер.

С. Есенин – «дитя природы». Родители, люди рязанской земли, были первыми наставниками поэта. Судьбе было угодно так искусно «подобрать» среду поэта с первых лет жизни, что поступки окружающих рождали отзвук в душе будущего стихотворца. Даже в самые мрачные годы своей жизни, исколесив полмира и узнав подлость, предательство друзей, поэт не озлобился и оставался до конца дней доброжелательным к простым людям человеком. Однако бывали мрачные дни, когда поэт чувствовал свое одиночество. В письме Г. А. Панфилову, другу по Спас-Клепинской второклассной учительской школе, С. Есенин писал: «... Что-то грустно, Гриша, тяжело. Один я, кругом один, один и некому мне открыть свою душу, а люди так мелки и дики. Ты от меня далеко, а в письме всего не выразишь, ох, как хотелось бы мне с тобой повидаться». Так писал о своем душевном состоянии в январе 1914 года из Москвы 18-летний деревенский юноша. Враждебный город, одиночество заставили поэта о многом подумать, многое переосмыслить, переоценить систему ценностных ориентации, о чем свидетельствуют его письма, написанные разным людям.

Перечитывая стихи, прозу, письма С. Есенина, чувствуешь его естественность. Естественность – это признак талантливости. Деятельность поэта совершается на уровне рефлексии, т. е. на уровне сознательного и бессознательного, происходит без всякого многотрудного размышления, а результат – бередящие душу стихи:

Известно высказывание М. Горького о природной сущности дарования Есенина, оно действительно отражает сознательно-бессознательное отношение поэта к миру: «Сергей Есенин не столько человек, сколько орган, созданный природой исключительно для поэзии, для выражения неисчерпаемой «печали полей», любви ко всему живому в мире и милосердия, которое более всего иного заслужено человеком».

Глубоко убежден в том, что никакая начитанность, эрудиция не дают человеку способности образно мыслить, этому нельзя научиться. И только человек, живущий среди лесов и полей, постоянно соприкасающийся с природой, мог так написать о родине, что душу щемит и вызывает яркие ассоциации, связанные с деревней, родной речкой, лесом, полем.

Мне представляется, что образы «малиновое поле» и «озерная тоска» удивительно поэтичны. Конечно, читатель может привести десятки других, среди которых есть и такие: «Златая Русь», «Голубую оставил Русь», «Ой, ты, Русь, моя милая родина», «Сладкий отдых в шелку купырей», «... Хорошо ивняком по дороге», «Сторожить задремавшую Русь». «... Ой, ты, Русь, моя родина кроткая». Прекрасные образы, связанные с Русью, создают восхитительные картины сельской жизни, природы, сменяющие друг друга. В России, пожалуй, не было поэта, который бы мог сравниться в образном мышлении с С. Есениным. Осознаю всю важность данного утверждения, и потому мне остается только сожалеть, что я не могу себе позволить в рамках небольшой статьи развернуто обосновать этот тезис. Ограничусь еще, да простит меня читатель, несколькими дивными эпитетами и сравнениями:

Решаюсь затронуть в статье вопросы, касающиеся отношения С. Есенина к религии и Западу. Окружение поэта в советское время было сплошь антирелигиозное, естественно, это не могло не сказаться на его отношении к православию и, конечно, на творчестве. В предисловии к двухтомнику 1924 года С. Есенин пишет об этапе в своем творчестве, связанном с его религиозностью, отразившейся в ранних произведениях. «Отрицать я в себе этого этапа вычеркиванием не могу... как и все человечество не может смыть периода двух тысяч лет христианской культуры». В краткой биографии 1925 года, написанной незадолго до смерти, он вновь возвращается к этому периоду в своем творчестве. «От многих моих религиозных стихов и поэм я с удовольствием бы отказался, но они имеют большое значение как путь поэта до революции». И в стихах это противоречие наличествует. Это – дихотомия мыслей и чувствований сомневающегося человека. С. Есенин ее выражает так:

И тем не менее С. Есенин, как русский человек, как человек крещеный, хотел бы умереть под русскими образами, о чем он поведал в одном из стихотворений:

Приходят на память некоторые параллели: религиозные русские философы П. Чаадаев и Вл. Соловьев, боготворившие католичество, в конце жизни примирились с православием, признав ошибочность своих воззрений, а на смертном одре исповедались у православных священников. Смею утверждать, на основании высказываний поэта, что Есенин говорит о своем равнодушии к религии в угоду (сиюминутности) атеистической советской власти. Он ищет оправдательный мотив, чтобы не отказаться от своего наследия религиозной направленности. Свое религиозное чувство он прячет ото всех, но оно обнаруживается у поэта, когда тот говорит об Америке. В 1917 году, еще не побывав за границей, Есенин, анализируя события, происходящие в Европе и Америке, критикует западную цивилизацию за материализм, атеизм и бездуховность. Америка с ее развитой индустрией является для него источником зла.

В поэме «Инония» С. Есенин не только пророчествует, говоря об угрозе наступления техники, материализма, безверия, но, как и выдающиеся русские религиозные мыслители (К. Леонтьев, Н. Бердяев, Ив. Ильин), сам, может быть, не осознавая, видит Русь мессианским государством. Он искренне считал, что Русь способна своей духовностью и нравственностью спасти человечество от материализма и атеизма западной цивилизации. Страна «Инония» – это Россия, и отношение к ней у поэта святое, библейское, как к матери.

Взгляд Есенина на западную цивилизацию не изменился после посещения с Айседорой Дункан Германии, Америки, Франции. В письме от 1 июля 1922 года из Дюссельдорфа А. М. Сахарову он писал: «Что сказать мне вам об этом ужаснейшем царстве мещанства, которое граничит с идиотизмом?.. Пусть мы нищие, пусть у нас голод, холод, зато есть душа, которую здесь за ненадобностью сдали в аренду под смердяковщину».

Каких только бранных слов не удостаиваются демократическая Европа и Америка со стороны поэта. Эта поездка дала Есенину возможность противопоставить две цивилизации и укрепила в мысли, что лучше его Отечества на земле нет ничего. Он подчеркивал не однажды: «Россия – основа моего творчества. Стихи мои национальны, этим чувством живу и дышу». И хотя новизна, экзотика других стран завораживают, но лишь на какое-то время, а затем ностальгическое чувство властно вторгается в жизнь поэта и заставляет искать причины возвращения в Россию.

Поэзия С. Есенина синкретична, т. е. он через понятие «родина» осмысливает события. Это понятие объединяет все его устремления. Россия является для поэта главным измерением человеческого существования. Личная, общественная жизнь, творчество выступают в единстве, слитности и соотносятся с Отечеством. Наверное, будущие поэты-патриоты скажут свое слово о родине, но подняться до есенинского уровня совершенства, до его всепоглощающего чувства любви к России трудно, ибо это по силам только гению.

Поэт восхищался даже названием своего Отечества. «Россия! Россия! Какое хорошее слово... И «роса», и «сила», и «синее» что-то...» В коротком стихотворении, посвященном памяти В. Брюсова (1924 г.), С. Есенин провидчески напишет:

Убежден, Русь не забудет своего любимого сына, гениального русского поэта Сергея Александровича Есенина и никогда, ни при каких поворотах истории не предаст его забвению.

«ПУСТЫННО МЕРЦАЕТ ПОМЕРКШАЯ ЗВЕЗДНАЯ ЛЮСТРА»

Каждый юбилей Николая Рубцова не отдаляет любителей его творчества, а наоборот приближает к нему великое множество читателей. Николаю Михайловичу Рубцову исполнилось бы 75 лет со дня рождения и 40 лет со дня гибели. Знакомясь с поэзией Рубцова, читатели поддаются его стихии, испытывают ее магическое воздействие, катарсис. Поэтическая интуиция есть отличительное свойство поэзии Н. Рубцова. С какой мягкой печалью и с каким пониманием возвращается поэт к воспоминаниям о малой родине.

В стихах поэта вечная судьба человека с ее разнообразными страстями и тончайшими переживаниями. Его тревога за страну, страдания людей, ее населяющих, глубоко задевают чувство поэта. Это чувство наиболее сильное, оно не может затмить в его душе личные невзгоды, драмы, и он посвятил России несколько горьких и сильных по выражению стихотворений. События, описываемые поэтом, вырываясь из реального жизненного контекста, нередко перестают быть его личной драмой, они становятся драмой для нас – читателей.

Поэт пришел к пониманию сущего через саму действительность, став ее пророком. Важнейшая ролевая функция поэта – сохранить и трансформировать свои впечатления во всей полноте чувственного и духовного, захваченного сильнейшим эмоциональным порывом, всего пережитого в жизни. И она, эта жизнь поэта, начинает волновать нас.

Н. Рубцов в предисловии к сборнику стихов «Волны и скалы» коротко о себе написал: «Особенно люблю темы Родины и скитаний, жизни и смерти, любви и удачи. Думаю, что стихи сильны и долговечны тогда, когда они идут через личное, но при этом нужна масштабность и жизненная характерность настроений, переживаний, размышлений». Вот эта «масштабность переживаний» и воздействует на читателей, ибо жизнь поэта, его опыт, погруженные в неожиданные ситуации, в которых он побывал и от которых не застрахованы мы, простые смертные, единит поэта и читателя.

Сильная любовь к России соотносится с любовью к природе, так как только природа, по мнению поэта, сохраняет свое первозданное величие и красоту. Ее можно уничтожить, а с ней исказить и облик России. У Н. Рубцова особое, библейское отношение к природе. Поэт, как и древние мыслители, наделяет природу не только чувственно – вещественной материей, но и душой. Понятие природы у Рубцова является самодовлеющим чувством. Он в каждом описании природных явлений видит родник жизни, и, если родник завален камнями и мусором, он чистит его.

С детства поэта окружала природа, и в своем творчестве он одаряет ее пылкостью и чувствительностью собственной души. В стихах о любви к природе Рубцов стремится объяснить не только читателям, сколько самому себе, каков он есть, как он воспринимает ее. Поэт прямо указывает на соотношение природы и русской души, о том какие испытания они претерпевают в XX столетии.

Лирику Н. Рубцова отличает предельная простота, ясность, прозрачность изложения, и в то же время углубленные размышления о самом главном – смысле существования человека на земле.

Творчество Николая Рубцова, как впрочем, и многих поэтов, обладает драматическим характером, когда временное душевное гармоническое равновесие сменяется напряженностью, размышлением об одиночестве и смерти.

Иногда в процессе чтения стихов поэта чувствуешь, что он страдает от незавершенности содеянного. Две звезды наличествуют в его жизни – звезда гибели и звезда избранничества, напряженное ожидание того и другого.

И будучи не в силах проникнуть в последнюю тайну природы, исчерпав все доводы в пользу бессмертия души, он предсказывает свою смерть, с точностью до последнего дня:

Смутное ощущение своей нереализованное, порою ненужности в обществе рождало у поэта особое умонастроение, которое ощущалось как пророчество, связанное не только с личной судьбой Николая Рубцова, но и с судьбой России. Мудрость поэта – провидца особенно проявилась по отношению к России.

Господи, не дай возможности осуществиться пророчеству великого русского поэта!

Пусть гармония, умиротворенность, стабильность и самодостаточность воцарятся в России на вечные времена, как об этом мечтал Николай Михайлович Рубцов:

«ЖИТЬ НА ЗЕМЛЕ – ДУШОЙ СТРЕМИТЬСЯ В НЕБО»

Как-то Владимир Алексеевич Солоухин в одном из интервью посетовал на то, что за всю его творческую жизнь в литературе (а она без малого насчитывает почти сорок лет) о нем написано не много критических статей, рецензий. Я не могу восполнить этот пробел, так как не являюсь профессиональным литературным критиком, а потому не берусь писать обстоятельную статью о всем творчестве этого многогранного уникального художника слова, сочетающего в одном лице прозаика, поэта, публициста, эссеиста, литературоведа. Но мне хотелось бы поделиться с читателями своим впечатлением от последнего сборника стихов В. Солоухина «Стихотворение» (1999 г.), наиболее полно отражающего его поэтический мир. В книге представлены лучшие стихи разных лет, стихи-монологи, обращенные к людям, зарифмованные сокровенные мысли одного из крупных советских поэтов второй половины XX века, по достоинству еще не оцененного современниками. В стихотворении «После тебя» поэт словно итожит сделанное за долгие годы. В. Солоухин говорит об уникальности каждого человека, пришедшего в этот мир и воспринимающего этот мир по– своему:

Поэтический мир В. Солоухина особый, его ни с кем не спутаешь. Он пишет о себе, от себя, о своих чувствах и переживаниях, пропуская восприятие жизни через свой духовный опыт. Он дистанцируется от людей, их дум и чаяний, их профессий, а если и говорит о ком, то вкладывает в него свое понимание жизни. Он все время ведет диалог с самим собой. Есть поэт Солоухин и есть alter ego, его второе «Я», с которым идет непримиримая война.

Но нам, читателям В. Солоухина, интересно размышлять над теми проблемами, которые вызывают у поэта противостояние с самим собой. Мы, порою, не знаем, какому Солоухину – реальному или ирреальному – отдать предпочтение. Эта дихотомия – раздвоение писателя и, если хотите, маета его мысли – приводит нас к пониманию, что В. Солоухин – поэт, философ-экзистенциалист, который посредством трансцендентности выводит читателей за пределы реальной жизни и погружает их в целительный тайный мир вечно обновляющегося бытия. Приходится признать, что духовное взаимодействие между миром читателя и поэта протекает не всегда легко и просто: читатель согласен или не согласен с тем, о чем размышляет в своих стихах поэт. Чтение стихов В. Солоухина часто завершается раздумьями, пониманием тех проблем, над которыми бьется поэт. Его духовная работа сопряжена с выбором, с постоянным размышлением о судьбе России:

И куда бы человек ни вознесся, каких бы высот ни достиг в своем развитии, его всегда преследует неудовлетворенность и выбор одной из трех дорог.

Вознесение человека в космос – результат космического мышления, которое сопровождало его на протяжении всей истории.

Наверное, каждый человек творческого труда, будь то композитор, писатель или философ, в какой-то период жизни поднимается в своих философских размышлениях до космических высот. Не является исключением и В. Солоухин, произведения которого отражают космическое видение мира:

Космическое видение мира он отмечает у великих русских поэтов. Так, в блистательной статье (пожалуй, одной из лучших) о М. Ю. Лермонтове «По небу полуночи ангел летал» В. Солоухин писал: Лермонтов обладал ощущением космоса. Я думаю, что он первый в русской, а возможно, и в мировой поэзии посмотрел на Землю с космической высоты. До этого смотрели все снизу вверх на птиц, на облака, на звезды, на кометы. Никому не приходилось взглянуть сверху вниз. Пушкин, правда, взглянул на Кавказ таким образом, но с высоты самого же Кавказа:

Но разве же это высота? А вот как у Лермонтова:

Поэта мучают вопросы: откуда мы, люди? Где наша прародина? Его не удовлетворяют концепции ученых о происхождении человека. Он не доверяет многотомным научным трудам, эволюционной теории Дарвина и всем строго выверенным логически построенным концепциям ученых. В. Солоухин противопоставляет им всего лишь один аргумент (но самый главный) в стихотворении с названием «Аргумент»:

Как человек, интересующийся вопросами деревни, хочу поразмышлять еще об одной теме, которая присутствует во всем творчестве В. Солоухина. Это проблема «раскрестьянивания» русского крестьянина. Написав эти строки, я подумал о том, что можно добавить к тем сентенциям, декларациям на вербальном уровне на эту тему, которые мы слышим, читаем в наше время. Но дело в том, что В. Солоухин начал писать о деревне, о ее судьбе, а значит и о судьбе России, еще в 60-е годы, и он достойно занимает место в обойме выдающихся писателей-деревенщиков, таких как Ф. Абрамов, В. Астафьев, В. Белов, В. Распутин, В. Шукшин. Через все его творчество, начиная с «Владимирских проселков», проходит мысль о том, что сельский труженик живет не так, как он должен жить. Боль за крестьянина, за его многостраданье, за многотерпенье, за горе, преследующее его при любой власти, за миллионы угнетенных и убиенных, за то, что крестьяне, не имевшие даже паспортов, жили как при крепостном праве, пронизывает произведения В. Солоухина. Без этой боли он бы не смог написать таких пронзительных строк: И забивались тюрьмы теми, В ком были живы долг и честь. Их поглощали мрак и темень, Им ни числа, ни меры несть.

Как только не измывались, не издевались над крестьянином! За беспримерный труд в течение сорока лет в колхозе государство «одаривало» его пенсией в размере восьми или двенадцати рублей. Дискриминация сельского жителя, по сравнению с городским, ощущалась не только в оплате за труд, но и во всех проявлениях жизни. Никогда не забуду, как 30 лет назад я, совсем еще мальчишкой (но уже работал комбайнером), приехал впервые из деревни в г. Татарск Новосибирской области за запчастями. И когда (по своему незнанию и наивности) попытался устроиться в гостиницу, мне отказали. Женщина-администратор, напутствуя меня, сказала: «... у колхозников есть своя «ночлежка», ... колхозников в гостиницу не селим, иди лучше на железнодорожный вокзал». Экспериментаторство в сельском хозяйстве и «раскрестьянивание» крестьянина продолжается и по сей день. В. Солоухин в стихотворении «Настала очередь моя» описал трагедию русского крестьянина, словно эксперимент, связанный с переселением, начался именно с него.

Мы сегодня знаем, какой драмой, трагедией для крестьян всей страны обернулась реализация концепции «неперспективных деревень». Если в годы Отечественной войны фашисты сожгли и уничтожили около 70 тысяч деревень, в то мирное время из 700 тысяч прекратили свое существование 558 тысяч деревень, словно по территории нашей многострадальной родины пронесся страшной силы смерч, ураган, лишивший миллионы крестьян не только малой родины, но и веры в то, что можно что-либо изменить в их жизни. Однако В. Солоухин оптимист, и его надежда на лучшее передается нам, его почитателям и читателям. Стихотворение «Друзьям» он заканчивает верой в будущее России:

Как современно звучат сегодня эти слова поэта для всех русских людей, для всей планеты!

ПОЭТИЧЕСКИЕ ПЕЙЗАЖИ РОДИНЫ

Стихи Анатолия Федоровича Суздальцева знают немногие ценители современной поэзии. Он редко печатается и, как говорят в таких случаях, еще не вошел в обойму известных поэтов России. Но то, что опубликовано в журналах «Наш современник», «Молодая гвардия», «Сибирские огни», являет собой ощущение нежности, радости, тонкой лиричности. Его стихи откровенны, прозрачны, сдержанно-эмоциональны, в них чувствуется простота, которая дается огромным житейским опытом и талантом. Наверное, и я обошел бы своим вниманием стихи Анатолия Суздальцева, если бы не знал его лично. Написал эти строки и задумался: а знал ли? Нет, пожалуй. Учились на одном факультете Томского университета, он – тремя курсами старше. Здоровались, как принято среди студентов, и все. Университет он закончил более 30 лет назад. Сейчас Анатолий Федорович живет в Магаданской области, работает в районной газете, о чем сам поведал в стихотворении «Зима на Колыме».

При всем разнообразии душевных переживаний, затрагиваемых тем – поэзия А. Суздальцева объединена общим чувством – чувством любви к родине, природе, женщине.

Это чувство исполнено большой внутренней силы, духовной красоты. Поэтические пейзажи родины присутствуют во многих стихотворениях, хотя он и не произносит это святое для каждого русского человека слово.

Поэт, много повидавший на своем веку, часто возвращается к своим истокам, к малой родине, где он родился и куда, судя по стихам, иногда приезжает. Поэтическое изображение родных мест сочетается у него с непредвзятостью, которая позволяет раскрыть его душевные порывы и думы, соотнести детские впечатления с сегодняшними.

Настроение поэта – в звучащих личностных оттенках на восприятие дорогих ему детских воспоминаний, связанных с речкой; он венчает стихотворение такими строчками:

Впечатление такое, что сегодня на все происходящее в России «смотреть тяжело», «все затянуто тиной и ряской».

А. Суздальцев по-разному описывает любимое время года осень. Уходящая осень с ее цветовым непостоянством меняет мироощущение поэта и состояние чувств.

Тонкое наблюдение и непосредственность восприятия, чувство соразмерности, ясности осенних дней заставляют нас, читателей, переживать и даже совершать поступки, т. е. вырываться на природу, чтобы застать чудесные осенние дни, о которых так прекрасно написал поэт:

Какой же поэт минует тему любви к женщине, но у А. Суздальцева эта любовь, связана с природой, с его отношением к ней. Благоприятная или неблагоприятная перемена в судьбе влюбленных особенно пристально заставляет всматриваться поэта в природные явления, словно от них зависит счастье.

В жизни людей получается так, что они ищут расположения тех, кому хотят помочь, а не тех, от кого желали бы помощи. В данном стихотворении слышится потерянность, духовная неустроенность двух людей:

Грусть, тоска, страдание – вечные спутники талантливых поэтов. В такие минуты рождаются стихи, которые поражают не только читателей, но и самих авторов. А. Суздальцев обладает не только поэтическим даром, но особой зоркостью. Поэт подмечает туманную дымку морозного воздуха, окутывающую дали Севера, и светло-молочное небо с резкими прорывами облаков, и лежащие повсюду голубоватые тени на фоне обнаженных ветвей и стволов деревьев. Стихотворение «Лебеди» поражает нас простотой и безыскусностью, трогает своим чистосердечием и каким-то благоговейным отношением к природе.

После этих строк уже не думаешь о тяжести повседневных забот, а испытываешь чувство радости от того, что есть другой мир, который не может быть в разладе с собой и действительностью. Поэт продолжает:

Видимо, у каждого человека есть своя деревня Лебеди, она – как запасной аэродром, как последняя надежда – малая родина, которая исцеляет от болезней, возвышает душу и дух.

Анатолий Суздальцев – мудрый, спокойный, тонкий художник слова, чья пейзажная лирика дарит радость, побуждает к раздумьям, облагораживает.

ЧИСТЫЙ НЕКТАР ЖИЗНИ

Закончилось XX столетие, и еще рано подводить итоги тому, что было наработано человечеством в различных областях деятельности. С нетерпением, с позиции прожитых лет, пытаюсь взглянуть на тех, кому в силу таланта и возраста надлежит творить в третьем тысячелетии. С надеждой, без опаски ошибиться слежу за творчеством молодой поэтессы Ольгой Таскаевой.

Ее удивительно тонкий и свежий взгляд в форме зарифмованных и незарифмованных откровений о мире реальном и воображаемом отражает гармоничность мира, вызывает у меня чувства оптимизма, доверчивости и доброты. В стихотворении «Зима» она пишет:

Творческая и жизненная биография юной поэтессы только начинается. Оля закончила Ярковскую среднюю школу, ныне – студентка юридического отделения Тюменского государственного колледжа профессионально-педагогических технологий. Когда-то Андрей Платонов написал, что сила чувств, разума и энергия творчества «измеряются силой одаренности художника, жизнью». У Оли Таскаевой впереди долгая жизнь, ей всего 18 лет, и будем надеяться, что жизненные реалии и даже невзгоды укрепят ее мастерство и в своих ощущениях, чувствах, фантазии, отзвуках при соприкосновении с действительностью она отразит природу своей души и таланта и не раз порадует нас, читателей...

Мне нравятся ее стихи в прозе, они свидетельствуют о ее особом видении природы.

Приведу лишь небольшой фрагмент стихотворения в прозе, которое называется «Проснись».

«Дрожащим бархатным туманом прорывается весеннее утро через раскрытое окно. Оно сладко сыплется на мои ресницы, покрывая их осколками ночи. Мутные лучи заспанного солнца теребят меня за волосы, стараясь сбросить с ночной колыбели снов. Просыпаясь, я вдыхаю струю свежего воздуха, насыщенного ароматными молекулами оттаявшей земли. Мое тело с жадностью поглощает чистейший нектар жизни, и я готова к сюрпризам нового дня».

В этом стихотворении в прозе выражена ясность, гармония слова и таинственный покой, являющиеся предтечами большого таланта.

ЖИЗНЬ ЯВЛЕНА В СТИХАХ

Стихи Людмилы Ефремовой (книги «Шаги», «Не пойманная птица») отмечены незаурядным художественным дарованием. Они отражают преданную любовь, радость, страдания любящего женского сердца, независимость суждений, зрелость в понимании процессов, происходящих в мире и России. Возвышенный строй ее лирики более всего приближается к высокой простоте и гармоничной ясности.

Тема любви с ее страданиями, радостями, самоотречением раскрывает драму любящей женщины во всех ее противоречиях. Мы считаем естественным, что мы любимы, но как обманчива бывает вера женщины в это, а особенно в наше время, когда преданность и искренность чувств так редки. Мне могут возразить, что эти понятия – искренность, верность – были почитаемы во все времена развития человеческого общества. Да, в разные эпохи складывался определенный нравственный кодекс отношений между мужчиной и женщиной. Сегодня эти отношения легкомысленны и недолговечны. Сегодняшнее поколение, к которому я принадлежу, не потому порицает разврат, что питает к нему отвращение (это естественно), а потому, что он наносит моральный ущерб молодежи и будущим поколениям людей.

История взаимоотношений между мужчиной и женщиной подтверждает: если один из них перестает любить, он радуется измене другого (в это время даже отсутствует ревность), тем самым и он освобождается от необходимости хранить верность.

Поэзия во все времена воюет с несправедливостью, предательством, она всегда выступала с позиции благородства и верности глубоким нравственным идеалом, воспевала сильные, чистые и высокие чувства.

Из огромного многообразия мира поэтесса берет частность, крупицу, деталь, но они отражают не только конкретный факт бытия людей, но и воссоздают жизнь нашей многострадальной страны, побуждая нас задумываться над социальными явлениями и общественными устремлениями людей начала XXI века.

Подобные наблюдения, обнажающие жизнь Москвы (а она как в миниатюре отражает жизнь людей всей России), говорят о зрелости поэта, о неравнодушии к происходящим политическим, социально-экономическим процессам в стране.

Надымская поэтесса, склонная по характеру своего дарования к некоторой словесной витиеватости, к злоупотреблениям частностями, в какой-то мере вредит себе, так как при этом нарушается форма стиха, хотя чувствуется, сами стихотворные изыски всегда совпадают с душевным настроением поэта.

В зависимости от смены настроений, поэтесса придает своим стихам различное звучание, мироощущение. В стихах Л. Ефремовой нет ощущения тоски и безысходности, горя; нередко они отступают перед верой в грядущее, надеждой на приход новых времен. Этот оптимизм характерен для многих русских поэтов.

Людмила Ефремова не перестает удивляться жизни. Ее неожиданные образы, метафоры, раскованное ассоциативное мышление, афористичность, описание истории надежд и разочарований, отзывчивость на все доброе, прекрасное, незлое – основные черты поэзии.

Размышляя над стихами Людмилы Ефремовой, убеждаешься, что вся жизнь поэтессы явлена нам в ее стихах, и эта жизнь очень похожа на жизнь каждого человека. Тем и дорого нам ее творчество.

СМЯТЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ДУШИ

Недавно в Тюменской писательской организации прошел очередной творческий семинар. Наметились и кандидаты в члены Союза писателей России как среди поэтов, так и прозаиков, имеющих не по одной книге.

Но речь сегодня пойдет не о них. Размышляя о связи времен и о вступающих в литературу молодых людях, задумываешься об их судьбе в будущей непредсказуемой эпохе... Закончились дискуссии на обеих секциях, и всех участников пригласили в небольшой зал для подведения итогов семинара. Оказавшись рядом с девушкой, я поинтересовался: «Вы участница или болельщица?». «Участница, студентка нефтегазового университета (секция поэзии) Юлия Бындикова», – и она скромно протянула коллективный литературно-художественный сборник «Факел», посвященный 45-летнему юбилею родного вуза.

Уже беглого взгляда на подборку стихов юной поэтессы было достаточно, чтобы они поразили меня образностью, особой глубиной чувств. И мне захотелось основательно погрузиться в творения Юлии, выразить свое отношение к ним, что я и делаю с некоторым опозданием.

Юлия Бындикова – диагност своих переживаний, она через внутреннее состояние, чувствами, принимающими форму сострадания или гнева, пытается донести свое понимание мира, продиктованное любовью к людям:

Выражение подлинного поэтического чувства заключено в безыскусности и простоте. Эта простота и вызывает неподдельное волнение у читателя. Душа куда-то воспаряет, обретаешь душевный покой, вырываешься из бешеного ритма сегодняшней жизни.

Удивительно состояние духа поэтессы: утонченные образы смешиваются, словно в калейдоскопе. Радостное восприятие окружающего мира, природное стремление человека к счастью сменяются космической, вселенской проблемой жизни на Земле. Вникая в мир творчества Юлии Бындиковой, испытываешь одновременно чувства удивления и удовлетворения от образности мышления и мудрости молодого поэта. В ее творчестве присутствует тема дихотомичности (двойственности) линии поведения человека и мира в целом.

Мир прекрасен только снаружи, а изнутри он не так чист и идеален; и как соединить его, соотнести, чтобы он был гармоничен? Эта дисгармония, неустройство мира удручают поэта.

Стихи Юлии возвышают душу. Поэтесса не обладает большим жизненным опытом. Но даже незначительные события пропускаются через ее душу и сердце. У нее есть главное – способности. Ее стихи точны и непосредственны. Только талантливым поэтам дано выразить всю полноту чувств, донести до читателя нежные изъяснения любовных признаний. В стихотворении «Ожиданье» она взывает к пониманию непростой, по ее меркам, судьбы:

Стихотворная речь Юлии Бындиковой – не нарочитая заземленность. Желание любви – естественное состояние для любой женщины, но иногда она взрывается неистовостью лирического мышления, а то вдруг обретает спокойствие. Вот стихотворение «Звездный конь»:

Образный строй этой миниатюры таков: поэтесса прячет свои тайны, истинные, не для всех, мысли и чувства.

Юлия Бындикова – начинающий поэт. Она осваивает мир, свое внутреннее содержательно-смысловое пространство, и по стихам чувствуется, что ей иногда тесновато в ее творческой лаборатории. Придет время, я в это верю, она раздвинет старательно замурованные стены своей обители, и перед нами предстанет поэт с самобытным видением мира. А ее стихи станут россыпью мерцающих самоцветов, увидеть которые пожелают многие читатели и почитатели ее таланта.

«ДОБРО ЗАВИСИТ ОТ ДОБРА»

Эти строчки из стихотворения «Благодарственное слово» Евгения Вдовенко я вынес в заглавие статьи о его творчестве. Евгений Федорович – старейшина среди поэтов Тюменской области. Он вступил в одиннадцатую седьмицу (седьмица имеет два значения: неделя и семь лет), т. е. перевалил за 70-летний рубеж, но по– прежнему бодр и продолжает активно писать стихи и печататься в разных изданиях.

Последние его книги «Ты гуляй, гуляй, мой конь» и «Летучий сон осенней паутины» отражают различное состояние поэта: романтика, оптимиста, лирика, твердого и решительного правдолюбца. Во всех стихах поэт чувствует необходимость сказать читателю о добре, любви к людям, ко всему живому на земле. В стихотворении «Первый и последний юбилей...» он говорит об истории народа, о русском духе, который в нас не перешибить, какие бы тяготы жизни не обрушились на нашу родину «... все же стали мы Великой Русью, синь родных небес неся в очах! И пройдя по углям революций, зон и войн, Афганов и Чечней, Русью и стоим, хотя и куцей, и лицом в юдоль свою черней!..»Как участник Великой Отечественной войны, он пропускает все события через свое сердце. В отдельных стихах Евгения Вдовенко чувствуется противоречивость состояния души. Это состояние негармонично, несимметрично, оно расколото глубокими трещинами, потому что окружающий мир разорван противоречиями и контрастами, а те действенные силы, которые смогут в будущем восстановить, возродить Великую Россию, вызревают слишком медленно. Поэт живет прошлым. Во многих стихотворениях он в первых строчках не выходит за пределы личной судьбы, но в последующих строках все шире развертывается трагическая картина нашего Отечества. Иногда очень неожиданный поворот темы как бы застает читателя врасплох и, таким образом, усиливает внимание.

В стихотворении «Опята», посвященном войне, поэт очень точно выразил свое состояние:

Стихотворение он завершает тем, что погибший безымянный солдат, чья каска стала домом для опят, всколыхнул душу живого солдата, перенеся его в военное прошлое. Поэт-патриот, Вдовенко в своих стихах и в жизни всегда правдив. Его горечь не подавляет своей безысходностью, в его размышлениях, словно скрыта волнующая оптимистическая будущность России. В стихотворении «Молитва» он вновь начинает с себя, с размышления. Волны времени прокатываются по его судьбе, судьбе современников. Но печаль поэта – как облако, которое вскоре рассеивается, и выглядывает солнце.

А вот и солнце! Уходит чувство одиночества и незащищенности. «А ведь мой монастырь – Россия, та в которой и ты велик!». Стихи Евгения Федоровича – это монологи, в которых его мысли и чувства обретают завершенную ясную форму. Он посредством поэтической экспрессивности достигает проникновения в самую суть часто противоречивых состояний души.

Беспощадно, с жестокой иронией он отсекает в себе малейшую тень неосознанной фальши, рисовки.

Трагична, многострадальна судьба России, соответственно и судьба поэта. В черных ночах он видит зарницы будущей жизни своей родины, поэт хочет знать всю правду о ней и правду о себе, проникнуть в самую суть сложных и часто неосознанных состояний своей души.

Отсюда его монологи и вопросы в них, адресованные не только читателю, но и себе.

Стихи Евгения Вдовенко негромки, он не трибун, но его поэзия отражает сокровенные чаяния многих людей, сеет семена добра, правды, человеколюбия.

«В ЧАС ВЕЧЕРНИЙ, КОГДА ГАСНУТ ЗВЕЗДЫ»

Эту строку из стихотворения Николая Данилова «Пою о деревне» я решил поставить в заглавие своей статьи, т. к. она согласуется со взглядами поэта и имеет самодостаточное основание ко всему его творчеству.

При повторяемости тем в стихах, складывающихся и обновляющихся, как в калейдоскопе, он рисует новый узор, затрагивая внутренние и внешние перемены своего чувствования природы. В его стихах все переплетено: переживания, радости, горести, утраты, созидательный порыв... Каждый человек творческого труда – явление уникальное в культуре, но не каждый человек становится самоцветом в мозаичной, постоянно меняющейся жизни, особенно в литературе. Творчество Н. Данилова как в поэзии, так и в прозе исповедально. В своих поэтических книгах и в биографической повести «Крапива» писатель пишет о горестном детстве и юности, но этот многострадальный опыт выработал у него иммунитет ко всему пошлому и негативному в жизни, закалил его волю и подвигнул к творчеству. Он рано лишился матери, а мачеха не заменила ему мать. С 16 лет, покинув школу-интернат, он становится самостоятельным. В книге «От слезы до стихов» есть такие строчки:

Поэт пытается разомкнуть тиски не понимающей его среды, он готовится заявить о себе и осознает, что не только от умений, способностей зависит его творческая судьба. Ложность в отношениях с некоторыми товарищами он обнаруживает, в очень быстром падении сердечной привязанности в период сложных ситуаций, когда дружба и проверяется. Однако поэт верит в преданность и самоценность человеческого общения. Он осознает уровень дифференцированности общения на всех этапах многотрудного жизненного пути . Именно с самооценкой своего «я» через общение с людьми связано творение себя как поэта:

Николай Данилов в своих стихах предстает перед читателями в различных ипостасях, раскрывающих не только становление его как писателя, но и свидетельствующих о его сопричастном отношении к жизни страны. Его душевные, нравственные искания выступают в качестве цели и способа их реализации за счет силы воли, способностей, где и сами способности продолжают совершенствоваться и утончаться в общении с себе подобными. Стихи Н. Данилова просты, прозрачны по замыслу, а потому реальны и понятны читателю. Хотя некоторые литературоведы считают, что поэтические вымыслы реальнее поэтов и читателей. Читаешь его ностальгические стихотворения о деревне (сам он живет на севере, в г. Салехарде) и безоглядно веришь каждому слову.

Возвращусь к теме матери. Психологи показывают, что потеря в раннем детстве матери накладывает определенный отпечаток на восприятие мира, творческую индивидуальность писателя (вспомним о неутоленной любви к матери М. Лермонтова, Л. Толстого). Об этом пишет и поэт.

Стихи о матери, малой родине ведут поэта к размышлению о России. Перед читателем пройдут стихи, в которых он от лирики переходит к жестким интонациям, когда речь идет о сегодняшней униженной, растоптанной родине.

Внимательно вчитываясь в строчки стихотворений, чувствуешь, что поэт считает себя причастным ко всему происходящему в стране. Его скорбь – это наша всеобщая скорбь.

С полным осознанием своей ответственности за судьбу родины патриот с присущей ему эмоциональностью говорит потомкам:

Мне нравится то, о чем пишет Николай Данилов и как пишет. Мы знаем из опыта жизни, что талантливый человек относится с глубоким вниманием ко всему рядовому, простому, знакомому. Чистота сердца поэта проясняет взор; язык его стихов, сдержанный и строго отработанный, образные находки остаются в памяти как яркое зрительное впечатление, его эмоциональный мир открыт для читателя. Эмоциональность и язык – это те составляющие в поэзии Николая Данилова, воздействие которых ощущает каждый читатель, берущий в руки книги поэта.

ПОЭЗИЯ ЧУВСТВА

Поэт Владимир Романович Гундарев – мой земляк. Мое знакомство с его поэтическим творчеством не ограничивается только знаменитой песней «Деревенька моя», хотя, не скрою, интерес к нему как к поэту и человеку пролег через эту песню. Она привела меня к более обстоятельному прочтению книг поэта и, соответственно, к пониманию его творчества. Поэзию Гундарева можно сравнить с негромким многоголосием, которое не утратило свежести с годами, а обрело ровное спокойствие, несмотря на расшатанное трагической встряской в последние несколько лет здоровье России. За назойливым, раскатистым грохотом дней, коими живет Россия, он умеет увидеть оттенки современной жизни и оценить тех, у кого есть нужная тональность и слова по отношению к своему Отечеству. Как русский человек (сам он живет в ближнем зарубежье – Казахстане), поэт болеет душой за все происходящее в России.

Не забывает поэт высказать свое особое отношение к деревне – малой родине, где прошло его детство, где его истоки. Он слышит тихие шорохи, едва внятную, приглушенную музыку природы, нравственных отношений между дорогими его сердцу людьми. Настоящий поэт всегда связан неразрывными узами со своей малой родиной, он выражает ее суть, душу. Мне очень нравятся небольшие стихотворения В. Р. Гундарева, в которых он пишет о природе, деревне, о бесхитростных, простых тружениках.

Читаю такие стихи и мысленно вижу перед собой милые картины детства, связанные с речкой, лесом, полем. Стихи производят на меня разное воздействие, некоторые вызывают ощущения, когда чувствуешь запахи трав, они возвращают в счастливую пору юности. Не могу согласиться с теми искусствоведами, которые утверждают, что живопись и скульптура воздействуют на чувства, а поэзия обращается к разуму человека. Но как определить, чего больше в таком стихотворении – чувства или мысли:

Для поэта ночь – это лаборатория творчества, где он, придавленный бременем собственного смятенного сознания, обречен маяться, как вырывающийся заложник и ее лирический свидетель, это время, которое помогает поэту находить точные и простые слова, выражающие его состояние духа. Осмысливая стихи поэта, задумываешься о соотношении чувства и разума. Видимо, в пропорциональном соотношении того и другого появляется гармония, действующая на человека. Искусство поэзии призвано, посредством воображения, через образ и слово воссоздать описываемые картины и вызвать у читателя поток чувств и мыслей. Назначение, призвание поэта – пробудить фантазию, затронуть душу, разум, если хотите, вызвать слезы умиления, отчаянья, радости. В стихотворении «Светлынь-река» поэт говорит об истоках реки и истоках своего творчества:

Внутри текста этого стихотворения действуют законы симметрии, законы стихосложения. Читаешь эти строки и явственно представляешь реку и поэта, судьбы которых время от времени перекрещиваются друг с другом.

Поэзия В. Гундарева граничит с областью музыки, стихи его покоряют сердце, которому доступны аккорды нежной лиры. В его стихах живет всякая деталь, всякое движение чувства, всякое мгновенное ощущение, воплощенное в красоту природы, женщины, души человека. Стихи спорят с музыкой, а может это сама музыка?

Поэт понимает красоту и в своих музыкальных, психологически тонких стихотворениях улавливает самое чистое, человеческое в реальном чувстве, облекая в изящное слово то, что всеми едва осознается, но ощущается.

Он созерцатель и мечтатель. В его стихах мысль, чувство, образ, содержание и форма слиты в единое целое.

Нельзя не плениться прелестью этих простых слов, прелестью этого стихотворения. Название станции «Роза» могут заметить тысячи людей, проезжающих мимо, но только поэту оно не будет давать покоя, пока он не выговорится на эту тему.

В книге В. Гундарева «Ветка молнии» (1994 г.) много стихотворений посвящено природе, переживаниям поэта, связанным с нею, его отношению к ней. Неопровержимая истина: природа накладывает особый отпечаток на психологию человека, на его поведение, стиль жизни. Можно узнать человека по его отношению к природе, а поскольку человек является продуктом природы, как говорится, ее венцом, то отношение человека к человеку идет от природы.

Гениальный художник – природа! Сотворила! она и творит Для себя, для веков, для народа Этих чудных картин колорит.

В. Гундарев скорбит о том, что современный город все более наступает на природу. Это наступление заставляет людей отдаляться от природы, ожесточает их. Люди становятся менее эмоциональными.

В стихотворении «Потрясающие события» автор как бы сталкивает два события, разные по времени, два поколения детей. В первом случае – это автобиографическая картина 50-х годов – деревенские дети впервые увидели полуторку – машину. Какой вызвала она восторг у ребятишек! Во втором случае – наше время – городские дети впервые видят идущую по городу лошадь. Мальчишки, привыкшие к технике, к космосу с детского сада, Не поразить которых близостью высоты, – Мечтали притронуться к лошади, шею ее погладить. Но это теперь для многих – несбыточные мечты...

Описанная в стихах Гундарева картина детства мысленно перенесет некоторых читателей его поколения в то далекое уже от нас послевоенное время, которое было привлекательно и мучительно в своих радостях и страданиях. В. Гундарев обладает особенной восприимчивостью, особенной чуткостью к происходящим в мире событиям. Он заставляет впечатления действительности подчиниться его намерениям. Слова его всегда просто и ясно передают мысль; сравнения и метафоры органичны, легко воспринимаются; эпитеты отличаются точностью и меткостью. Все это говорит о глубоком знании родной речи.

Душой поэтического мастерства служит простая и никогда не увядающая истина – вечное сомнение и борьба поэта с самим собой и действительностью. Выход поэта за пределы данной действительности, наличного бытия есть последняя правда его и нашего удела на земле. В одном из стихотворений он подводит итоги сделанного и высказывает свои пожелания как человек, знающий, что финал у каждого свой в жизни. Но поэт до конца остается поэтом и лучше его не скажешь...

Поэзия В. Гундарева – не уход в себя, в свой духовный внутренний мир; его поэзия – это выход в мир, к людям. Читая его книги, представляешь собеседника, отмеченного умом, добротой, талантом, культурой. Достоинства его поэзии, на мой взгляд, в том, что «в разговорах» с ним чувствуешь себя легко и просто. Поэзия его не утомляет, не грешит многословием, не давит стремлением всех поучать, не удручает самоуверенностью и апломбом. Поэт умеет слушать людей, а это одно из замечательных качеств человека.

Недавно Владимиру Гундареву исполнилось 60 лет. Древние греки ввели понятие акме (высшее проявление человеческих возможностей, способностей; взлет в интеллектуальном, духовном развитии; пора, когда творец ощущает в себе огромные силы и творческое вдохновение). В таком состоянии находится мой земляк – известный поэт и прозаик, главный редактор журнала «Нива» в Казахстане, который постоянно стремится в творчестве приблизиться к адекватности, т. е. реальности жизни, к художественному факту, основанному на объективности и совестливости. Это позволяет поэту высказать правду, выразить глубину мыслей и чувств, а нам, читателям, по достоинству оцепить его стихи. Пожелаем же В. Р. Гундареву творческого вдохновения на долгие годы и возвращения к своим истокам, т. е. в Россию.

ПОДАРОК СУДЬБЫ

Имя известного поэта в России Николая Васильевича Денисова неотделимо от его родных мест. Малая родина властно зовет его, и поэт почти каждый год приезжает сюда, освободившись от суетного городского повседневного существования, чтобы надышаться чистым воздухом, освежить свои впечатления от общения с простыми и дорогими его сердцу людьми. Встречи с родиной и людьми заряжают поэта энергией, которая как бы переливается в его творения.

... И так светлы в заснеженную стынь Ушедших лет сомненья и печали, Там деревенька с именем простым – В других краях о ней и не слыхали.

Поэт появился на свет в селе Окунево Бердюжского района Тюменской области, и его жизнь мало чем отличалась от жизни людей, родившихся в «сороковые-роковые». Послужной список поэта впечатляет: разнорабочий в совхозе, рыбак, тракторист, старшина 2-й статьи на флоте, механик, повар на торговых судах, студент литературного института, журналист, проработавший около трех десятков лет в разных газетах области.

Мое краткое повествование, обращенное на некоторое своеобразие литературной судьбы тюменского поэта и прозаика, считаю необходимым, т. к. человек, прошедший многотрудную жизнь и побывавший в разных жизненных ситуациях, написал об этом так, что не верить ему нельзя.

Сказанное мной о Н. Денисове кратко дополнит сам поэт:

Н. В. Денисов – автор 20 поэтических и прозаических книг. В конце 2002 г. вышла книга в Екатеринбурге «Заветная страна», в которой, по мнению поэта, собраны лучшие стихи. Его стихи и проза с годами кажутся тем драгоценнее, чем больше он постигает мир, отражая его неповторимость поэтическим взглядом, образом, поэтическим осмыслением многоликой действительности, без которых нет истинного поэта.

Строки этого стихотворения заслуживают особого внимания: мысль поэта возвращается с годами все чаще и чаще к одной и той же теме – осмыслению собственного бытия и жизни людей.

Поэт хочет видеть жизнь в движении, в развитии, а для этого совершает несколько кругосветных путешествий на судах торгового флота, работая матросом, механиком, поваром. Перед взором поэта проходят страны и континенты, экзотические города и селения, хмурое небо, суровые, дикие и благословенные места, бушующий океан или спокойный, весь расцвеченный яркими красками.

Воображение поэта от всего увиденного и пережитого рисует одну за другой картины, проникнутые самыми различными настроениями, но с каждой у читателя крепнет ощущение, что автор книги остается неизменно верен одному все более углубляющемуся чувству – чувству Родины.

Вдали от родины поэт ищет уединения своей душе. Уединение мило, как правило, людям талантливым, чья душа сладостно волнуется от воспоминаний об отчем доме, родных людях.

Поэт мысленно воспроизводит милые его сердцу картины: тихо колышутся от дуновения легкого ветерка спелые колосья ржи, тихо плещется вода речки Кармак... В уединении складываются замыслы талантливого поэта, коим, безусловно, является Н. Денисов. В уединении проясняются чувства, легко и непринужденно рождаются новые стихи. В уединении поэт постигает тайны собственного сердца, он прикасается к неуловимой для слова зыбкости и необратимости времени, к бытию и небытию, к миру, который вечно меняется.

Раскрытие национального характера и простота художественных средств, их разнообразие, владение лирической и национально-патриотической интонациями, мастерство пейзажа, живость языка, энергичный, богатый ритмами стих – все это можно отнести к достоинствам поэта.

В цикле стихов, посвященных морской тематике, нет и намека подавленности от трудностей, выпавших на долю моряков, находящихся вдали от Родины. Да, поэт Н. Денисов говорит в своих стихах о тоске по России, но это ностальгическое чувство лишь подчеркивает его верность и любовь к ней. Ему чужды недомолвки, игра в подтекст; о самом сокровенном поэт говорит всегда просто и прозрачно, не тая своих симпатий и антипатий, радости, боли и сомнений. В стихотворении «Сны» он пишет:

А вопросов не только у людей к поэту, но и у поэта к людям, к самому себе очень много. Он, как принято говорить у нас, «продукт своего времени» и отражает его в своих книгах честно и благородно, не приукрашивая и не наводя глянец, посредством которого иные писатели пытаются замаскировать свое видение жизни. Правдивый, идущий от сердца подход к действительности, сокращает дистанцию между поэтом и читателем до той степени близости, когда они начинают думать одинаково, а это самая высокая награда поэту.

Поэт не морализирует «по поводу», он сообщает о сложившейся обстановке в стране. Его искренние, прочувствованные суждения глубоки по форме и содержанию. Они почти всегда психологически укрупняют мысль, порою придавая ей характер философского обобщения. Его поэзия – это стремление оказать воздействие на русского читателя, на его национальное самосознание. За каждой строчкой стиха стоит конкретное, увиденное, реальное, существующее. Допускаю, что читателю не сразу откроется поэтический мир Н. Денисова, но тот, кто не пожалеет усилий и времени, чтобы понять и прочувствовать его, будет щедро вознагражден.

ДИАЛОГ О ГЛАВНОМ

В издательстве «Мандр и К» в 2005 году вышла книга покойного надымского поэта, члена Союза писателей России Юрия Баскова «Время жизни». Чуткий литературный «термометр» отражает бесстрастно-объективное настроение людей, придавая ему характер философского обобщения.

Юрий Басков не является исключением из ряда литераторов, которые от созерцательности жизни приходят к ее осмыслению и неприятию многого в ней. В стихотворении «Сокол Гамаюн» он пишет:

Юрий Басков, на мой взгляд, – один из чутких провозвестников нового, что грядет на место смутного времени. Он в своих стихах как бы говорит нам о том, что умонастроения людей, совпадающие с его взглядами, уже витают в воздухе. Поэт уловил их обнаженными нервами. Они, эти умонастроения, для него являются зарифмованным наваждением потрясенной расколотой души, особенно чуткой ко всем пугающим изломам жизни. Поэт не идеализирует прошлое, оно, это прошлое, необходимо Баскову, ибо составляет часть, и немалую, его жизни, оно необходимо ему, как душевная терапия от чувства сегодняшней бездуховности. Поэта мучительно занимают вопросы нашего земного удела: «Кто виноват?», «Как жить?» и «Что делать?», которые принято на Руси относить к вечным, по причине их неотвязности и всегдашней неразрешимости.

И все-таки в ряде стихотворений появляются оптимистические настроения, указывающие на выздоровление общества и его будущее. В трогательном стихотворении «Тук да тук – на стыке колеса...» поэт показывает обыденную сценку многоликой жизни: пассажиры поезда из окна вагона видят одинокого мальчика в латаной фуфайке с велосипедом, который кричит: «Счастливого пути!». И в конце поэт замечает... Знать, прошла счастливая пора, Если через всю Россию едем... Только мальчуган с велосипедом – Он один желает нам добра.

Эта картинка с поездом и мальчиком выглядит как проекция будущего России. Тяжба России с извечно над мирным промыслом тем более тщетна, а подчас и вредна, т. к. основывается на долготерпении и милосердии русского народа. «Неотмирность» здесь оборачивается своей неприглядной изнанкой: все «суета сует» с точки зрения фатализма, ничего изменить нельзя в жизни – так было и так пребудет, от нас ничего не зависит... К великому сожалению, людей, думающих, что «от нас ничего не зависит», становится с каждым годом все больше и больше. Этому обстоятельству есть объективные причины. Но вернемся к стихам Ю. Баскова. Поэт бережно и свободно обращается со словом и рифмой, иногда перехватывая то тут, то там свободно струящуюся ткань стихотворения. Особенно это удается ему, когда он описывает свои впечатления от северной природы или передает диалоги людей, услышанные им в процессе общения с ними.

Стиль и язык поэта имеют свои особенности, их своеобразие – в отточенности форм диалога. Он вводит в лирические стихотворения бытовую разговорную речь (без ремарок) естественно и непринужденно, как бы незаметно. Например:

... – Ну что, хипарь, Мышкуешь понемногу?

Дошел, видать, раз и на пиво нету.

Книга «Время жизни» Юрия Баскова вызвала у меня чувство радости от соприкосновения с талантом. Книга отражает жизнь людей, ее краткий миг. Она не претендует на большее в масштабе происходящих событий в мире, но зато отличается достоверностью в изображении всего характерного и впечатляющего, что входит в этот маленький промежуток времени.

Поэт сознательно и скромно ограничивает свое видение жизни малым пространством и малым временем. В стихотворении «Тропа» он как бы сводит вместе всех милых его сердцу людей, ушедших в мир иной, от общения с которыми он стал мудрее и духов нее. В свойственной ему манере поэт, подытоживая стихотворение, придает афористичность концовке.

Как-то в развернувшейся дискуссии о поэзии на страницах газеты «Тюменские известия» один из ее участников высказал мысль о том, что если после прочтения поэтической книги в памяти не остается ни одной строчки, то такая поэзия ничего не стоит. Не принимая полностью этот тезис (от памяти человека тоже многое зависит), тем не менее замечу: стихи Юрия Баскова запоминаются.

Доброе, отзывчивое, впечатлительное сердце поэта заставляет нас, читателей, с благодарностью отнестись к нему за его способность своими стихами эмоционально пробудить в нас душевный подъем, отвлечь от тягот и невзгод сегодняшней жизни.

О ТВОРЧЕСТВЕ НАЧИНАЮЩИХ ПОЭТОВ

Вышло уже пять литературно-художественных студенческо-преподавательских альманахов «Арион» Тюменского государственного колледжа профессионально-педагогических технологий.

Пожалуй, это единственный опыт среди учебных заведений такого уровня в Российской Федерации. Благодаря финансовой и моральной поддержке со стороны директора колледжа Магоиченкого Владимира Ивановича «Арион» выходит ежегодно. Сборник внешне прекрасно оформлен известными тюменскими художниками А. Н. Павловым и Б. И. Паромовым, а о содержательной стороне сборников судить читателям. Как руководитель поэтического семинара, редактор сборника и один из его авторов, хочу поделиться своими впечатлениями о творчестве молодых начинающих поэтах и прозаиках.

Человек приходит в мир и застает определенный уровень культуры, то, что сделано до него предшествующими поколениями людей. В процессе освоения мира человек растет, мудреет, развивается духовно и нравственно. Каждый из нас, приобретая житейский, социальный опыт в пору возмужания, в безграничном океане противоречий действительности, запоминает очень много – хорошего и негативного.

Читая сборники разных авторов, читатель обратит внимание на несхожесть стихотворений не только в содержательном плане, но и стиле, манере. Эта несхожесть связана с тем, что авторы различаются по возрасту и, соответственно, по жизненному опыту, таланту. Можно легко заметить, что стихотворения юных поэтов лишены конкретности, они не отражают детали, обстоятельства, в них нет раздумий над тем, что такое жизнь с ее радостями и печалями, страданиями. Они просто живут, любят потому что молоды. И это прекрасно. С возрастом, когда начнётся анализ сделанных ошибок, придет и мудрость.

Поэзия, искусство слова, назовем их условно, бывает двух типов: поэзией процесса и поэзией результата. В представленных в книге стихах мы как бы обнаруживаем процесс рождения, становления чувства или идеи. Это молодые поэты.

Во втором случае, поэты, пожившие на свете, много повидавшие, оформляют свои мысли более четко, эмоции и мысли доведены до завершенности, они даны как бы в статичном состоянии.

Время, как системообразующая категория жизни каждого человека, для творческой личности особо значимо, ибо оно сочетается с постоянным напряжением мысли. Творческий человек является социокультурным существом, гуманизирующим себя посредством общения с людьми, книгами.

Писатель в своих творениях создает символический мир и проживает в нем какое-то время. Самоосуществление творческого человека в его деятельности, общении с людьми разных профессий, с деятелями культуры. Вне этого общения невозможно появление особой духовной энергетики, которую можно назвать творческим порывом.

Одно из важнейших свойств поэта – вдохновение, т. е. состояние, которое посредством слова вызывает восторг или страдание у читателя. Решающим свойством творческого вдохновения является то, что творец ощущает невозможность исчерпать себя средствами выражения. Человеку словно не хватает их и для этого нужно много знать, учиться у классиков, у жизни. Нужно не смущаться описания жестких реалий современной жизни с ее социальными невзгодами, драмами и трагедиями. Мы, читатели, чувствуем в стихах и рассказах не только физически выраженное пространство, но породненное с ним время и движение современной действительности.

И как написала Е. Лаврова:

Почему-то при чтении этих строк вспомнились слова Ф. Достоевского: «Все за все виноваты». Из всего многообразия, противоречивого мира поэт иногда берет частицу, деталь, но от нее отталкиваясь, ступает в беспредельность. А из беспредельности возвращается в реальность, к конкретности. Мы не стали строго придерживаться какой-то одной теме, чтобы не сковывать творческий порыв авторов. Один из главных элементов, представленных стихов и рассказов – традиционализм. Ненадуманность ситуаций, четкий прозрачный характер описанной сегодняшней действительности, самостоятельность образной системы мышления, композиционной структуры, все это говорит о способностях авторов, основанных на личном душевном опыте. Но эта жизнь явственно проявляющаяся, не только в фантазиях и мечтах, но и в реалиях сегодняшнего бытия. Каждый из участников данных сборников выказывает не только свои способности, но и характер, несет в себе неповторимые черты своей индивидуальности и времени. В сборниках много стихов о любви, но я хочу обратить внимание читателей на то, что способность любить у молодых авторов не сочетается с меркантильной озабоченностью. Они просто любят. Власть денег пока их не волнует. Но как только во взаимоотношения между возлюбленными вклинится утилитарный подход, произойдет разрыв между земным и небесным. Это конец любви. Любовная лирика изобилует сплошным иносказанием, она губительна для души привязанностью к мирским соблазнам, если она исключает духовную основу взаимоотношений между возлюбленными. Анализируя любовные стихотворения чувствуешь, что природные описания, изукрашенные птичьим гомоном и яркими цветами появляются лишь затем, чтобы оттенить тему любви, господствующую в их восприятии мира.

М. Плесовских пишет:

Читая очередное любовное стихотворение, думаешь: иные авторы так поглощены своими чувствами, что их поэтический мир словно выпадает из нашего многострадального мира, раскинувшегося вокруг нас. Но среди авторов есть и такие, которым не безразлична судьба России, нашей Родины. Студент из Ялуторовска Владимир Чупин прямо высказал свое отношение к тем, кто продает свою Отчизну.

Мирская суетливость и бренность быстротекущей жизни, выражается в благочестивом раскаянии о былом легкомыслии и появляются мысли, идеи, связанные с великим чувством к своему Отечеству. Мне очень импонируют строчки способной студентки из Ялуторовска Ворончихиной Татьяны:

Юная поэтесса сохраняет духовную независимость и гордится своей Родиной. Она мечтает о таком общественном идеале, где отсутствуют жестокие реалии сегодняшней жизни, с се социальными невзгодами, драмами и трагедиями. Но в отдельных стихах иногда безмятежная поэтическая гармония любви сменяется тревожными симптомами скрытого разлада с окружающей нас жизнью. Этот разлад связан с сегодняшнего политико-экономическими проблемами, мироустроительными тенденциями, разительной социальной поляризацией в обществе и культуре. Это и побудило некоторых поэтов к национальному самовыражению. Нам всем, как никогда, нужно обрести сегодня национальное единство, чтобы каждый чувствовал себя частицей великой и неделимой России.

ПОЭТ-УЧЕНЫЙ

Сегодня много людей пишут стихи, выпускается огромное количество книг-однодневок. Идет волна за волной и в этом слитном потоке, шуме очень трудно расслышать и запомнить новые имена в поэзии. В лихую пору начинают творить люди, ранее никогда не имевшие представления об истинной поэзии. Большая часть из них, мягко выражаясь, не впечатляют ни интересным образом, ни оригинальными мыслями, ни даже ритмом и рифмой, что само по себе первично для стиха. Талантливые люди пишут стихи сердцем, своим зрением и когда попадаются запоминающиеся строки, то не надо никому объяснять, никому навязывать свое восприятие. Стихи просто нужно прочесть вслух и люди способны оценить терзание мысли и чувства, вложенное в данное творение.

Передо мною книга: «Цвета России» доктора геолого-минералогических наук, профессора Тюменского государственного нефтегазового университета Папина Юрия Семеновича.

Книга, в основном, отражает поэтический мир человека, занятого нелегким трудом геолога. Его поэтические зарисовки с натуры во время многочисленных экспедиций, показывают различие сибирского пейзажа. Остановлюсь лишь на описании поэтом природы. Так в стихотворении «Мох», поэт-романтик пишет:

В этих бесхитростных строчках нет ни малейшей небрежности, попытки умничания, они просты, безыскусственны и ясны, так как связаны с первоэлементом (мхом) сибирской тайги.

В сознании поэта постоянная дума о красоте природы, она связана с тайной перевоплощения, вызывающие удивление у поэта и соответственно у читателя. Вот как он живописует тундру:

Юрий Папин в том возрасте, когда любое явление природы способно возыметь у него буйство фантазии, чувство удивления и намерение, как ученого-поэта узнать истоки, глубинные тайны явлений.

Наблюдая растительный и животный мир, следя за птицами, зверьми, их повадками, он пытается рассказать нам, читателям их поведение, соотнося с человеком, которые на рефлективном уровне иногда бывают умнее и справедливее нашего.

Мне очень нравится стихотворение «Синичка»:

Древние поэты и мыслители наделяли природу душой, отождествляли ее с Богом – Творцом. Это единение чувствуется в явной или не явной форме и у Ю. Папина почти в каждом стихотворении о природе. В научном мире известно суждение о том, что природа не любит сложностей и что самое сложное понять простоту.

Итак, вторая поэтическая книга ученого вышла. Она не претендует на большой резонанс в масштабе нашей эпохи, нашего сложного многострадального времени. Сейчас время полной незащищенности творцов перед разгулом вседозволенности и бескультурья. Каждый честный писатель, ученый ощущает, как тяжко больна Россия и перед ними встает вопрос, как сохранить высокие нравственные идеалы, честь, духовные и природные богатства России. В период безвременья нужны такие книги, которые несут момент волшебного превращения природы, ее изменения, а с ней и изменение человека в позитивном плане, как части природы. И я пожелаю Юрию Семеновичу Папину новых книг и постоянного счастливого единения с природой, людьми и делами России.

ЗАМЕТКИ ОБ АЛЬМАНАХЕ «АРИОН»

Недавно вышли 8-9 номера литературно-художественного студенческо-преподавательского альманаха «Арион» в издательстве «Вектор Бук». Авторы этих сборников – студенты и преподаватели Тюменского государственного нефтегазового университета. В последних сборниках, как и в предшествующих до них, участвуют узнаваемые, известные авторы, а также те, кто впервые рискнул показать свои произведения в надежде на позитивный отклик читателей. Знакомясь с творчеством новых авторов, задумываешься над тем (вечная проблема), что же подвигает людей к сочинительству? Какой нужен жизненный социальный опыт, чтобы отразить действительность в ее стремительном или плавном ритме бегущего времени? Начинающим авторам поэзия, проза помогают становлению несформировавшегося мировоззрения, формирующемуся в процессе естественных и общественных реалий жизни.

Несмотря на сложность жизненных реалий, порою драматизм и трагедии в России, некоторые стихи и рассказы наполнены чувством радости и удивления от праздника жизни: любви, тревоги, фантазии. Некоторые авторы с детальной точностью пытаются раскрыть всю сложность, многогранность социальных явлений, природу духа, души, смысла человеческого существования. Их эмоциональное отношение к происходящему в России, мире, позволяет молодым авторам правильно выбрать нравственные и социальные ориентиры. Это умение видеть и слышать дано не каждому, и лишь отдельные люди способны постигать красоту, печали мира, донести их до людей посредством поэтических ассоциаций, зашифрованных, но чрезвычайно точных эмоционально.

Сегодняшние молодые люди интуитивно понимают происходящие изменения в России, изменения ценностного, культурного ряда, а заодно и свои, не до конца осмысленные, очертания и границы бытия. Это чувствуется по их стихам и рассказам, по тому, как трудно им сшивать культурное и духовное полотно. И они вновь и вновь возвращаются к извечной теме – любовной лирике.

В некоторых стихах и рассказах студенты и преподаватели размышляют о том, что технический прогресс и технократическое мышление современного человека может привести к потере духовной чуткости, нравственного отношения к миру, человеческого сострадания. Интересные описательные очертания природных ландшафтов благословенной Сибири – обитатели суровой благодати, в которых наличествуют тайга, хвойные леса, поля, покрывающиеся ковром трав весной и высыхающие летом, где простираются дикие, заброшенные, не ухоженные, заросшие бурьяном, не вспаханные массивы земель, где царит безмолвие, и лишь изредка перекликаются голоса одиноких птиц. Грустно, но такова наша действительность. В других описаниях природы авторы наделяют природу живой, единой, божественной субстанцией, и создаётся впечатление, что они разбираются в природной данности лучше, чем в тончайших движениях собственной души. Однако заметим: чтобы разбираться в своей душе, нужно прожить долгую, многотрудную жизнь.

Вот одно из признаний профессора С. Суровягина, вступившего в осенний период жизни:

Талантливым людям дана божья милость, то есть способность выразить своё настроение, своё понимание многомерного мира, раздроблённого мира человеческой души. Познав сложность мира, душу человека, поэт и прозаик донесёт своей эмоциональной волной плот со своими творениями будущим поколениям...

НА ЗЕМЛЯНИЧНОЙ ПОЛЯНЕ

Журналист Василий Михайлов написал небольшую книжку стихов для самых маленьких – «Мой колокольчик». (Средне– Уральское издательство, Екатеринбург, 2001.). Книжка прекрасно иллюстрирована художником Галиной Козловой. Читал, думал: слава Богу, не прерывается связь с предшественниками – носителями великого русского языка, что сочиняли и для детей: М. Пришвиным, С. Михалковым, А. Барто, В. Крапивиным, К. Лагуновым...

Стихи В. Михайлова, его авторские приемы, служат одной, основой идее – доброте. Поэт внушает малышам чувство взаимопомощи, идеалы дружбы между детьми и взрослыми. За внешней сказочностью прочитывается великая любовь к детям. В стихах сквозят глубоко личностные ноты, мотивы. И это естественно:

Автор пытается развернуть сюжет во времени и пространстве, переносясь из дома на земляничную поляну, луг, огород, речку, пруд, поле, болото, рисуя смену погоды, раскрашивая щедрыми мазками настроение детей в различных ситуациях. Стихи его окрашены в элегические тона, в них ожидание чуда, чего-то нового, неизведанного. В стихотворении «Навигация» подростки стремятся уплыть на лодке, хотят ощутить чувство страха и неизвестности. Смельчаки запаслись всем необходимым. Они не без самонадеянности мечтают о новых впечатлениях и открытиях.

Так и в жизни: наверное, каждый второй подросток мечтает о своей навигации, а может, совершал ее в отроческом возрасте.

Василий Михайлов в своей первой книжке (недавно вышла вторая) воспитывает в детях душевное, внимательное отношение к многоликому миру и как бы говорит: посмотри как прекрасен мир природы, как разнообразны и порой непредсказуемы человеческие отношения и как нужно строить их, чтобы быть в согласии с природой и людьми.

Хочу отметить простоту и языковую точность, красоту и завершенность поэтических образов в его стихах. В них гармоничность, отзывчивость, способная покорить детское сердце, а его образы – вызывают воображение и фантазию. Дети в восторге от книги В. Михайлова, я проверил на соседских мальчишках. К примеру, вот на таком стихотворении:

И малыши ищут на картинке ежей, спорят, горячатся. Это ли не признание маленьких читателей! Василий Андреевич Михайлов обладает драгоценным умением писать светлые, добрые детские стихи. Во взрослости своей не утративший свежести мысли, молодости. С годами он обрел отзывчивую доброжелательность, способность слышать внятную музыку детского сердца.

«ГЛЯДИШЬ ЗАДУМЧИВО И ЯСНО»

Уже несколько десятков поэтических книг вышло в издательстве «Исеть» города Шадринска. Очередная книга мансийского поэта Андрея Тарханова «Поющие молнии» занимает значительное место в его зрелом творчестве. В пленительной прозрачности, достигнутой простотой и ясностью, отразились его размышления о природе, любви, России. Непринужденностью дышит неподражаемая поэтическая индивидуальность известного в России поэта – Андрея Тарханова.

Почти в каждом стихотворении чувствуется энергический, стремительный слог. И проистекает он в большей мере из того, что поэт поддерживает душу в состоянии непрерывного и живейшего волнения, заставляет ее быть деятельной, увлекая ее, и зачастую, очень резко, от одной мысли к другой, от одного образа, идеи, предмета к другим. Живость – главное достоинство поэзии Тарханова. Красота стиха связана с простотой и ясностью. Они являются самодовлеющими элементами его поэзии. И об этом хочу остановиться подробнее. В стихотворении «Моя деревня» автор ностальгирует о прошлом, но не прерывает полет души.

Свет и утешение несет нам память поэта. В приведенных строчках нет ни малейшей небрежности или попытки выразить боль изящно и завуалировано. Простота и ясность – производные красоты. Почему красота прекрасна? Да только потому, что она естественна, ненарочита, не подделана искусственно. Главнейшая черта и отличительный признак хорошего вкуса в различных жанрах искусства – простота. Вид прекрасной природы пробуждает восторг у поэта, он испытывает сильные чувства души и с наслаждением вызывает минувшие чувства. Воображение и простота в отображении природы вызывает инстинктивное чувство красоты у поэта. Нельзя описать природу только посредством разума. Поэт достигает должного впечатления у читателя посредством воображения и чувства. Вот как он живописует ночь в стихотворении «Увертюра ночи»:

Очарование природой обуславливается целым рядом явлений деталей, без которых нельзя обойтись, и они привносят какие-то ассоциативные воспоминания у человека, читающего данное стихотворение. Прекрасное остается в пределах недосказанности, ибо ночь, рисуемая поэтом, становится зыбкой и волшебной, словно мечта.

Природа вдохновляет поэта, а то, что происходит сегодня в России душевно травмирует его.

Беспокойство Тарханова о судьбе России тревожит и читателя., так как его суждения относительно разора страны достигли таких масштабов и, соответственно, такой степени его убежденности, что иной раз при чтении стихов и статей поэта невольно встает вопрос: когда же кончатся эти антинародные реформы, когда Отечество обретет стабильность и силу, когда произойдет очищение души, возрождение и воскресение России?

Закончу статью словами прекрасного тюменского поэта Андрея Тарханова из рецензируемой книги «Поющие молнии»:

«СНОВА ВЕТРЫ»

Поэт, редактор «Тюмени литературной» Николай Денисов попросил посмотреть небольшую, только что вышедшую в издательстве «Исеть» г. Шадринска поэтическую книжку Валентина Законова «С любовью вместе». Открыл ее на 65-й странице – вчитался. Стихотворение «Вишня»:

Поэт растворяется в своей природной данности. В основе творческого импульса лежит желание отразить реальность, окружающую его, которую он знает, т. к. сам ее часть. Как читатель стихов В. Законова я изображаемую им природу чувствую, и тем самым, как бы активно участвую в творческом процессе. Поэт часто обращается к прошлому и вызвано это не только «ностальгией» по временам своей молодости, а необходимостью, чтобы опереться на все истинное, духовное, нравственное. Заложенные нравственные силы в советское время дают возможность поэту сопротивляться сегодняшнему беспределу, напору потребительства, социальной дифференциации, делящих людей на бедных и богатых. В стихотворении «После нас»...

Все происходящее, сегодняшняя развальная жизнь показана через восприятие неравнодушного человека. Он прекрасно знает все горести и невзгоды людей разрушенной деревни. Он пишет о привязанности к близким людям, ушедшим или уходящим из жизни, через понимание их боли и горестей за поруганную в мирное время землю. Поэт улавливает изменения в людях и показывает душную атмосферу, глухоту, расчетливость, эгоизм, которые в наше время (коммерческих отношений) становятся нормой поведения между людьми.

В поэме «Родство» он пишет:

И после разрушений из сел и деревень люди шли в надежде на лучшую судьбу и долю.

Валентин Алексеевич Законов человек от земли, он прожил долгую жизнь и совершенно естественно, что сущность его поэзии является сельская тематика, природа.

С протокольной точностью начинается книга о сельских людях и ею же заканчивается. Это простое незамысловатое в высшей степени напряженное повествование в стихах. Мне очень нравится простота выражения поэта, говорящая о большом жизненном опыте, таланте, глубине проникновение в жизнь, она помогает ярко и художественно воплотить идеи и помыслы поэта. В четырех строчках стихотворения «Вечером» поэт говорит о жизненности, вечности изменяющейся природы, так и человек изменяясь с годами, даже в трагическое время продолжает жить и надеяться. Для творчества Валентина Законова «еще не вечер».

«СВЯТАЯ ИСТИНА ПРОСТА»

В издательстве «Исеть» города Шадринска вышла очередная книга. Автор книги «Верста» – Сергей Абрамов, поэт из поселка Барсова, что под Сургутом. Сразу скажу: вся книга посвящена религиозной тематике, поэт глубоко верующий. Человек, приходящий в лоно Православной церкви начинает осознавать свою избранность, чувствовать Божественное присутствие, его воздействие на себе. Вторая книга Сергея Абрамова «Верста» как раз говорит о надличностном воздействии на поэта. Это явление он ощущает в мире идеалов, где существуют те божественные прообразы, подобием которых являются для него все вещи нашего действительного мира. Прекрасное понимается поэтом, как божественные образы лишь в той мере, в какой они являются отражением свыше.

Своими стихами поэт борется с бессмысленной коммерциализацией общества, где явствует жестокость бытия и нет места жалости и состраданию. Сергей Абрамов пытается найти в свой поэзии опору и смысл существования, обрести в стихах те духовные ценности, которые могли бы противостоять бездуховности.

Личная боль звучит подспудно, его боль – Россия. Поэт говорит о двуликости отдельных людей, что окружают нас, о разрыве между видимостью и сущностью. Это нравственная проблема – обличая лицемерие, расчетливую ложь, льстивое раболепие перед сильными мира, он констатирует разлад между идеалами и поступками, намерениями и реальной действительностью. Читаешь стихи и чувствуешь что его боль – серьезное ранение и ощущение от него на долгие годы. Предощущение близости роковых событий в России, как и природных катаклизмов, уже вызывают колебание почвы, колебания жизненного уклада, а это связано с тем, что в светоносном Присутствии наличествуют темные силы, стремящиеся к распаду Отечества. В стихах, написанных в последнее время, Сергей Абрамов описывает зыбкость, кризисное состояние страны и даже ностальгирует по утрате целостного, стабильного общества второй половины XX столетия.

О происходящих событиях и переменах, набирающих разрушительную силу в России, он пишет:

Сопричастность, слияние с людскими судьбами, вера в Бога придают поэзии Сергея Абрамова удивительный оптимизм, делают ее ясной и провиденциальной.

В другом стихотворении он прямо говорит о том, что пришло время бить в колокола:

Подобная поэзия поэта и гражданина мне по душе, так как она напоминает русской Православной церкви и всему вымирающему русскому народу «о сопротивлении злу силою». Это выражение принадлежит великому православному мыслителю Ивану Ильину, который в данной книге выступил с резкой критикой толстовской идеи непротивления злу и пытался обосновать свою мысль сопротивления, несмотря на то, что с христианской точки зрения зло всегда побеждается только любовью. Сергей Абрамов вслед за И. Ильиным не призывает к силе, не возводит ее в ранг добродетели – применение насилия всегда остается делом неправедным (хотя и не всегда греховным). Напомню слова одного из самых почитаемых в России духовных иерархов Митрополита Филарета, он в духе глубочайшей, гениальнейшей из заповедей Нового Завета произнес: «Божьих врагов ненавидь, врагов Отечества уничтожай, а личных врагов прощай». Этой заповеди следует в своем творчестве Сергей Абрамов.

От стихов поэта исходит дух гуманности, добра, мудрости и они дойдут до читателя, чье сердце распахнуто для понимания чувств талантливого поэта. У него безупречный политический слух на предстоящие события в мире, отточенная стилистическая форма стиха, свободолюбивое устремление к правде. Он страшный противник селевого потока пошлости, несущегося на людей из всех средств массовой информации. Поэт чужд зависти к роскоши и полон восторга перед мужеством, смелостью, милосердием, бескорыстием русского человека.

Прочитав всю книгу поэта Сергея Абрамова, я подумал: многие ученые-гуманитарии пишут о том, что в поисках новых устойчивых нравственных ориентиров, они приходят в изумление от того, что их просто нет. Позволю себе не согласиться с подобным утверждением. Книга «Верста» учит добру, честности, всепроникающему торжеству принципов человеколюбия.

Появился на Тюменской земле прекрасный поэт Сергей Абрамов со своим мировидением, основанном на мировоззренческом фундаменте – Православии, творчество которого не потускнеет во времени, независимо от социальной системы государства. Закончу статью его строками:

«В СЛОВАХ ХРУСТАЛЬНОЙ ПРАВДЫ ПЕРЕЗВОН»

Первая книга в литературной биографии начинающего поэта или прозаика – это всегда огромное событие в жизни человека. Автор книги «Не сбиться с пути» Милетта Серкова – студентка третьего курса филологического факультета Тюменского государственного университета. Несколько подборок ее стихов и рассказов были опубликованы в поэтических сборниках и областных газетах.

Поэзия – отблеск трудной, разнообразной жизни, а жизнь начинающей молодой поэтессы не является отблеском высохших берегов. Но из того, что опубликовала М. Серкова, чувствуется: наступает время для осознания в себе творческого горения. Идет стремительный процесс восприятия жизненных реалий, появляется та надежная укрепа, на которую можно опереться в своей интонации, словесной мелодике. Она обретает гавань, когда решается отринуть иссушающе-бесплодную маяту мысли.

Проникновенные стихи и стихи в прозе (миниатюры) воспринимаются как грустные мелодичные песни. Ее поэзия не обрушивает на читателя бурный поток эмоций и образов. М. Серкова пишет не только от своего имени, но и от имени своих сверстников и друзей, выражая их страдания, помыслы и надежды. Стихи се негромки, они исповедальны, откровенны, сердечны, призывающие читателя к открытости в своей линии поведения и поступках.

В рассказах и отдельных стихах поэтесса находит очень точные ритмические ходы, которые приближают поэтическую речь к естественной разговорной речи, пульсирующей живым ритмом крови – это сгустки подлинной действительности. Герои Милетты Серковой страдают, терзаются от упадка сил, прикосновений с невзгодами, мерзостями жизни, но вдруг появляется нетвердая надежда озарения. Ее персонажи застревают где-то на распутье, взыскуя добра и правды, к которым им не дано по-настоящему приблизиться из-за постоянных сомнений, приводящих их на край духовной ночи.

Интуиция мне подсказывает: Милетта Серкова (в большей мере) добьется, если будет постоянно работать над словом, над собой, как прозаик, нежели как поэт. В ее рассказах, будто сотканных из одних лишь набросков, угадывается сила и упругость мысли и чувств, незаурядный талант. И будем надеяться, что он не потускнеет со временем, а разовьется в полную силу...

ПРОФЕССИОНАЛИЗМ АЛЬМАНАХА «АРИОН» ВОЗРАСТАЕТ

Литературно-художественный студенческо-преподавательский альманах Тюменского государственного нефтегазового находится на подъёме. Растет число людей опубликоваться в сборнике, появилась конкуренция, конкурс. Студенты, аспиранты, профессора ежемгновенно испытывают в чем-то недостаток, выражающийся в изменении, в переходе из одного творческого состояния в другое, дабы достичь чего-то и тем самым исключить состояния недостаточности, открывая тем самым новые стороны своей творческой биографии.

Мне представляется, в будущем альманах «Арион» выйдет за рамки нефтегазового университета и станет изданием для талантливых людей независимо от возраста, социального положения и мировоззренческих пристрастий. Я думаю о присутствии в нем обыкновенных смертных, в этом неумолимом потоке, сотканных из великого желания совершенствовать свой талант. В последних трех сборниках («Арион» №8,9,10) читатели, наверное, обратили внимание на стихи и рассказы, представленные несколькими членами Союза писателей России.

Альманах «Арион» прекрасно оформляют известные художники России, тюменцы Б. И. Паромов и А. Н. Павлов, которые пробуют себя, не без успеха у читателей, как поэты и прозаики. Хочу подчеркнуть одну немаловажную особенность, присутствующую почти во всех сборниках, это не равнодушное отношение к происходящим событиям в России.

Реальность, её постижение не ускользает от взора литераторов и, порою столкнувшись с грубым чувственным прикосновением, с действительностью, словом и делом они ведут нескончаемый диалог души и природы в котором духовное, незримое опредмечивается, расцветает и сохраняет глубину душевных впечатлений. Некоторые авторы сборника принимают участие с момента его создания. И любопытно наблюдать за их творчеством, их интеллектуальным, гражданским ростом. В их стихах и рассказах отчетливо просматривается строгость и ориентированность смыслового содержания, говорящее о подлинной заинтересованности в судьбе России. Данилова Ольга пишет:

Чувствуется красота завершенных гармонических форм, полновесно значащее и звучащее слово. Анализируя произведения, приходишь к убеждению, что авторы становятся мудрее, мировоззренчески определившимися. Их отличает не смутность постижения зримости, не зыбкость творческого процесса, но безусловная гармония предварительных итогов определённость чаемого ими результата. Каждая клеточка словесной ткани заполнена смысловым настоем, густота которого так многословна, вариативна, что рассудочно-трезвое здравомыслие перед ней недоуменно теряется.

Моральные установки и принципы – одна из особенностей сборников «Арион». Это сочетание прозы, поэзии к публицистики. Эмпирия жизни заставляет авторов глубже постигать, происходящие события в России, ее прошлое и настоящие. В жизни каждого человека рано или поздно наступает этап духовного взросления, который характеризуется утратой, разрывом привычной культурной средой. Человек словно поднимается на одну или более ступенек в своем интеллектуальном развитии. На какое-то время исчезает внутренний разлад, и он обретает утраченную гармонию со средой, с миром.

Это все проявляется в творчестве, особенно начинающих авторов. Стремление к целостности, попытка воссоздать разрушенную гармонию, является целью духовной деятельности авторов, это свидетельство выполнения ими своей задачей и по отдельным произведениям можно проследить этапы и шаги ее решения. Переживания творческого человека, связанное с личностными невзгодами, накладывает отпечаток на работы художника, композитора, писателя. Писатель отличается от любого другого переживающего человека тем, что свой путь фиксирует в тексте. Текст для него – основа творчества, основа судьбы.

Текст ведёт писателя к цели, иногда вопреки изначально задуманному сюжету произведения, поскольку сам процесс создания поэмы, повести, подключает его к источнику смысла, более глубокому, чем индивидуальное сознание к языку.

Природа языка, является в слове, открывается через эмоции, мысли, переживания писателя.

Созвучие подлинного (речения) слова связано с душевной опорой, практикой жизни, наблюдениями, большим жизненным опытом, без которых не может состояться писатель, каким бы талантливым он не был. Понять это каждому творческому человеку, значит обрести истинный метафизический центр, неизменно координирующий человеческую активность в мире.

ЗАКАТ ТВОРЧЕСТВА НЕ ПРЕДВИДИТСЯ...

В связи с юбилеем тюменского детского поэта и художника имею скромное намерение сказать добрые слова о творчестве Александра Евгеньевича Шестакова.

Его поэзии и живописи чужды скорбные и скептические нотки. Почему? Объяснение простое: он пишет и рисует для детей и не хочет их омрачать анализом современной действительности, происходящей в России. Повзрослев, наши дети и внуки сами обнаженными, голыми нервами почувствуют, с лихвой окунувшись в свирепство, смутный образ распятой России начала XXI века.

И второе: Александр Шестаков по своему складу характера веселый человек и ему присущ оптимизм. Как бы не было тяжело детскому писателю, он должен преодолевать негативные стороны жизни, темные силы зла силой поэтического слова, посредством живописи, несущих радость бытия.

Творчеству Александра Шестакова свойственно гармоничное свойство, единство заключенных в точном слове и рисунке, незаменимых в каждом отдельном случае. Изыски поэта и художника, связанные с описанием природы, зверей, животных являются для А. Шестакова не декоративным буколистическим пейзажем, а глубоко личностным пониманием того, что флора и фауна имеют тесные постоянные контакты с человеческими чувствами и мыслями. Они носят сакральный характер, и поэт постигает мир, как непосредственную данность, во всей своей строгой полноте и неразрушимом органическом единстве. Поэт, художник А. Шестаков, рассказывающий о животных, зверях, стремится сформировать эстетический нравственный облик детей, он действует осторожно, памятуя о детской психической хрупкости.

А. Шестаков, проведший детство и юность в провинции, работая долгие годы и сохранивший с нею тесную эмоциональную связь, в своем творчестве отображает самобытность народной жизни, неторопливую размеренность повседневного существования, прелесть обычаев, будничный труд и радость сельских праздников.

Цель поэзии этого художника – нести изначальное слово преодолеть дистанцию между ребенком и миром, смоделировать отношения между детьми и взрослыми. Стихи и рисунки его добрые, их воздействие развивает способности воображения, побуждают к образному мышлению. В данном случае (поэзия и живопись) выступают в диалектическом, органическом единстве. Читаю А. Шестакова я восхищаюсь гармоничностью поэта и художника в одном лице. Каждое свое стихотворение он иллюстрирует рисунком, с такой чувственной наглядностью, что у меня возникает ощущение мелодии звуков.

В поэзии и живописи Александра Шестакова присутствует тонкий эстетический вкус, природная чистота, светлое воображение. Его чистоту помыслов в поэзии и живописи ничто не замутнит, не затемнит. У него четкий ум, мгновенно постигающий возвышенное, неувядающая свежесть восприятия, любовь к детям, природе, умение быть счастливым, несмотря на почтенный возраст, и привычка находить счастье в себе и окружающих близких по духу ему людей. Все это свидетельство того, что Александру Евгеньевичу Шестакову далеко еще до некоего зенита и, соответственно, заката творчества...

ПРОРОК ПРАВОСЛАВНОЙ КУЛЬТУРЫ

Творчество Николая Васильевича Гоголя – это загадочный, многозначительный мир, отраженный в смешных фантасмагориях, переходящих на трансцендентный уровень понимания, говорящих о русской трагедии, печали, несовершенстве русского народа, о его духовности и нравственности.

Великое множество написано книг и статей о Гоголе, его творческое наследие до сих пор является поводом для самых разнообразных интерпретаций философов, социологов, историков, литературоведов разных стран. Мне в связи с юбилеем великого писателя хочется обратиться, к его необычному произведению «Выбранные места из переписки с друзьями». В чем его необычность? Чем отличается это произведение от всех других работ, написанных русским гением? Н. В. Гоголь собрал воедино многочисленные письма к друзьям, дополнил некоторыми статьями и издал книгу, которую считал лучшей и самой дорогой из всего написанного. В 1847 года он писал: «Я печатаю книгу с твердым убеждением, что книга моя нужна и полезна России. Издание книги было моей душевной потребностью, ее нужно прочитать несколько раз». Книга Н. Гоголя вызвала разноречивые суждение среди литераторов и общественных деятелей России. Эту книгу по жанру можно отнести к появившемся «Философическим письмам» П. Чаадаева и позднее к «Дневнику» писателя Ф. Достоевского. Книга «Выбранные места из переписки с друзьями» вызывает у читателя персоналистические переживания, одни ее понимают, другие не понимают и, наверное, прав был Н. Гоголь, что ее нужно прочитать несколько раз. И. Гоголю удается заглянуть в истоки человеческих переживаний, настроений. Он показывает, как зарождаются, переплетаются отношения, на духовной основе, между друзьями. Он прослеживает взаимоотношения разных людей исходя из их мировоззренческих толкований процессов, происходящих в России, как друзья становятся нужными друг другу даже тогда, когда хотели бы жить отъединенно, только для себя и своей семьи.

Призыв Н. Гоголя понять его книгу не был услышан соотечественниками, и только в конце XIX века это произведение нашло своих почитателей и стало ясно, что писатель являлся для своей эпохи «властителем дум», мыслителем. Н. Гоголь выступает как проповедник, он утверждает, что язык, словесность, искусство, живопись являются «высшим подарком Бога человеку». Центральной темой книги является русская культура, Россия, ее судьба. Н. Гоголь выступает как пророк и патриот. Поэт А. Белый в своей книги «Символизм как миропонимание», анализируя идеи писателя признает, что любовь Гоголя к России носит колдовской характер, отличный от нас простых смертных. «Какую-то не ведомую никому

Россию любит Гоголь, любит странной любовью: она для него как для колдуна...»

Интересные в книге замечания Гоголя о политике «Славянофилов и западников», с некоторыми он был близко знаком и находился в дружеских отношениях. Он назвал эту политику выдающихся мыслителей первой половины XIX века, «великим недоразумением». Но надо признать, что Гоголь больше импонирует славянофилам: «Правда, больше на стороне славистов-восточников, они больше правы в целом своего учения, западники же больше правы в деталях». С некоторыми положениями Гоголя не согласились как славянофилы, так и западники. Западник В. Г. Белинский очень резко критиковал книгу Гоголя, назвав ее «зловредной книгой». Белинский, автора великих произведений, таких как: «Ревизор» и «Мертвые души», в конце своей статьи призывает отказаться от последней книги, полагая, что «тяжелый грех ее издания в свет искупить новыми творениями, которые напоминали бы Ваши прежние!» Ближайший друг С. Т. Аксаков отвернулся от Гоголя, что было страшным ударом для писателя и он даже стал сомневаться, а нужно ли было ее публиковать. Многочисленные осуждения книги действовали угнетающе на Гоголя. Дело дошло до того, что под воздействием общественного мнения Гоголь написал своему другу С. Аксакову письмо, в котором есть такие признания: «Как у меня еще не закружилась голова, как я не сошел с ума от этого вихря недоразумений – этого я и сам понять не могу». Вот что может сделать с человеком «недоразумения» многочисленных критиков и, наверное, если бы книга была не опубликована, то под воздействием общественного мнения Гоголь сжег бы ее, как он сделал со вторым томом «Мертвых душ». Незадолго до смерти Гоголь при встрече с И. С. Тургеневым сказал: «Если бы можно было воротить назад сказанное, я бы уничтожил мою «переписку с друзьями», я бы сжег ее». Пренебрежительно отвергая книгу Гоголя, друзья проявили грубость: им следовало бы благодарить за нее, т. к она исходила от достойного человека. Интеллигентность человека связанна с учтивостью, в стремлении говорить и вести себя так, чтобы наши ближайшие друзья, коллеги были довольны и нами, и самими собой. Друзья не могли предугадать судьбу книги Гоголя, в которой он выступил как пророк. Гоголь является пророком православной культуры, предтечей всех течений русской жизни, действительного торжества Православия. Православие для него – идеология, которую нужно распространить не только в России, но и за ее пределами. С этой идеологией «может быть, одному русскому суждено поближе почувствовать значение жизни», – писал он.

Православная Россия, по его мнению, чует приближение иного царства. Без Бога нельзя осветить историю и современность. Без Христа, считал Гоголь, не взявшего в руки небесного светильника нельзя опуститься в темную глубину человека, т. е. нельзя услышать строгую тайну жизни и ее «совершенную небесную музыку», ибо во Христе ключ к пониманию и разрешению самых наиважнейших вопросах жизни. Читаешь Гоголя и мысленно сравниваешь его суждение о Христе с мыслями и идеями Достоевского, которые созвучны, идентичны. Преображение человека оба мыслителя связывают с Христом, с Православной Церковью, русской культурой.

Апокалептические предчувствия Гоголь связывает состояние умов в России. В статье «Страхи и ужасы России», которая была включена в «Выбранные места из переписки с друзьями», анализируются взаимоотношения России и Европы, о том, как Запад заражает Россию революционными идеями. Спасение России Гоголь видит в том, чтобы каждый православный человек жил сообразно с законами и заповедями Христа. Огромную роль, считает Гоголь, может сыграть Русская Православная Церковь. В церкви нашей сохранилось все, что нужно для просыпающегося ныне общества. «В ней кормило и руль наступающему порядку вещей, в ней простор не только душе и сердцу человеку, но и разуму во всех его верховных делах». Вещие слова и как они важны для сегодняшней России, людей XXI века. Православную самодержавную Россию Гоголь, как и Ф. Тютчев, посвятивший ряд статей, а именно: «Россия и Запад», «Россия и революция», «Россия и Германия», противопоставляет Западу и пытается найти выход, чтобы наша страна дистанцировалась от тлетворного влияния Запада. Чем больше читаешь Гоголя, тем больше поражаешься его прозорливости. Пророчество Гоголя являются предупреждением людям, живущим сегодня. Он в письмах, статьях предупреждал о грядущих переменах, которые произойдут в России, в мире, но друзья, дипломаты, политики не прислушивались к писателю. Чувствуя, на интуитивном уровне, глубинные процессы, происходящие в стране, он писал: «Зачем пророчествует одна только Россия?»

Затем, что она сильнее других слышит Божью руку во всем, что ни сбывается в ней, и чует приближении иного царства. «Не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, не разогреться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам». Неожиданно вспомнились слова великого русского историка В. Ключевского, который в своем дневнике от 1893 года написал, не помню дословно: В России нет средних талантов, простых мастеров, а есть одинокие гении и миллионы никуда не годных людей. Гении ничего не могут сделать, потому что у них нет подмастерьев, а с миллионами ничего нельзя сделать, потому что нет мастеров. Первые бесполезны, потому что их слишком мало, вторые беспомощны, потому что их слишком много.

Гениальный Гоголь был одинок в своем окружении, у него не было рядом мастеров и подмастерьев, а были такие же гении, как и он: А. Пушкин, И. Киреевский, А. Хомяков, С. Аксаков, В. Жуковский, В. Белинский, И. Тургенев и др, но даже и они не слышали его, не старались вникнуть в пророчества писателя-мыслителя.

Н. Гоголь является одним из первых в России мыслителей, исповедующим концепцию географического детерминизма. Он задолго до Л. И. Мечникова (1838–1888) (брата великого физиолога И. И. Мечникова) и Г. В. Плеханова (1856–1918) выдающихся ученых, высказал идеи, связанные с влиянием географической среды на развитие общества. Вот его слова: «От вида земли зависит образ жизни и даже характер народа, а характер народа определяет формы правления, много в истории разрешает география». Н. Гоголь в своем «Завещание», включенном в книгу «Выбранные места», надеется, что его услышат, поймут его идеи не только друзья, но и будущие потомки. Идейные откровения Гоголя привели к тому, что он стал зачинателем многих исканий последующих русских мыслителей. Как мыслитель Гоголь с гениальной чуткостью ставил в центре всех своих идей проблему развития русской культуры на православной основе. Являясь ее пророком, Гоголь по праву стал предтечей многих духовных течений русской жизни. Россия – страна с богатым историко-культурным наследием. В наследство от прошлых мыслителей нам досталось их духовное наследие, которое представляется жемчужинами разной величины и ценности. Ценность духовного наследия Гоголя неоспорима в истории развития русской культуры, развития России. И прав выдающийся философ и богослов В. В. Зеньковский, написавший научный трактат о Гоголе, сказав о нем: «Гоголь остается учителем жизни не в формулах его исканий, а в самом обращение к Богу, к Христовой правде. В этом ценность всего гениального наследия Гоголя, в этом, правда и незабываемость его жизненного подвига».

Бросая ретроспективный взгляд на историю развития общественной мысли, приходишь к пониманию того, что в истории развития России остаются люди исповедующие национальные, державные, религиозные, патриотические взгляды. К ним, безусловно, относится Н. В. Гоголь. Закачивания статью хочу напомнить читателям, Гоголь в своем завещании просил не ставить ему памятников, но хочется надеяться, что Россия воздаст должное своему великому соотечественнику – патриоту и по случаю 200-летия со дня рождения найдет возможность издать полное собрание сочинений, которого до сих пор нет. И это было бы лучшим памятником Николаю Васильевичу Гоголю.

ИСТИННО НАРОДНЫЙ ТАЛАНТ

Есть люди, жизненное предназначение которых обнаруживается рано и с большой силой. Этого нельзя сказать о Василии Макаровиче Шукшине, он заявил о себе как режиссер, артист, писатель после 30 лет.

Кажется, еще совсем недавно мы оплакивали смерть В. М. Шукшина. Я написал слово «мы», так как-то была всенародная скорбь, о чем свидетельствуют миллионы писем, телеграмм, пришедших на радио и телевидение, в газеты и журналы в те скорбные октябрьские дни 1974 года. По воспоминаниям тех, кто провожал Василия Шукшина (шли медленно к гробу почти от Тишинского рынка до Новодевичьего кладбища), такой любви народа к писателю, актеру, режиссеру Россия не помнит со времен прощания с Л. Н. Толстым. Вологодская поэтесса Ольга Фокина писала:

Чем объяснить всенародную любовь к Шукшину? В чем новаторство его литературных и кинематографических произведений? О В. М. Шукшине до сих пор спорят, на его книги во многих библиотеках страны – очередь (хотя за последнее десятилетие книги Шукшина вышли многомиллионными тиражами, однако купить их свободно все еще не всегда возможно). По-разному объясняют причины этой всенародной любви и известности. Многие критики и литературоведы склонны видеть их в разносторонности Шукшина, в самобытности его творчества: он всегда являет самого себя, и поэтому его слово воздействует на мысли и чувства читателя. Для того чтобы с предельной правдивостью, точно, иногда одним штрихом очертить человеческую жизнь, нужны достоверность и глубина впечатлений, которые даются только собственным опытом, памятью о пережитом.

Василий Шукшин родился 25 июля 1929 года в селе Сростки Алтайского края. Родись он двумя годами раньше, был бы участником Великой Отечественной войны: призывники 1927 года успели повоевать несколько месяцев в 1945 году. На его долю выпали трудные военные годы, когда, наравне со взрослыми, подростки работали по 16–18 часов в сутки: ковали победу в тылу. Это поколение познавало жизнь голыми, обнаженными нервами.

В те тяжелые для страны дни Шукшин учился многому: добру и ненависти, любви и состраданию, уважению к человеку труда. Уже тогда будущий писатель, актер, режиссер понял, что жизнь складывается из буден, а будни – из ежедневных забот о хлебе, одежде, из привычных дел, на которые уходит отпущенный человеку срок, а сам человек «складывает», себя из поступков.

Позднее, став известным писателем, Шукшин напишет завещание нам, ныне живущим, и будущим поколениям: «... Кто бы ты ни был – комбайнер, академик, художник, – живи и выкладывайся весь без остатка, старайся много знать, не жалуйся и не завидуй, не ходи против совести, старайся быть добрым и великодушным – это будет завидная судьба». В кино и литературе 60-х и первой половины 70-х годов Шукшин выступил со своей темой, со своим героем – простым человеком. Он считал главной задачей художника исследование души человеческой. Страстно тяготевший к справедливости, добру, Шукшин всю силу своего таланта отдавал тому, чтобы как можно полнее, деятельнее и последовательнее раскрыть духовную жизнь своих героев. Множество разных людей со сложными, незаурядными, противоречивыми характерами населяют его произведения. Он наделил их такими человеческими свойствами, которые надолго остаются в памяти, эти герои жаждут правды и даже стараются взять на себя боль других людей. Глубоко народный писатель Шукшин раскрывает и исследует присущие русскому народу качества – честность, трудолюбие, совестливость, доброту, продолжая традицию тех замечательных русских художников, для которых жизнь всегда была выше искусства.

Шукшин, как никто другой из современных писателей, умел сделать интересной для нас жизнь простых людей; люди труда, в его произведениях тесно соприкасаются с жизнью, полны энергии, оптимизма. У Шукшина вы нигде не найдете и следа насмешки в отношении его героев. Есть завуалированный тонкий юмор, но не насмешка. Так, Шукшин сожалел, что зритель принял его фильм «Живет такой парень» за комедию. Вот как он писал: «О комедии я не думал ни тогда, когда писал сценарий, ни тогда, когда обсуждались сцены с оператором, художником, композитором. Во всех случаях мы хотели бы быть правдивыми и серьезными... Герой нашего фильма не смешон. Это добрый, отзывчивый парень, умный, думающий, но несколько стихийного образа жизни. Он не продумывает заранее, наперед свои поступки, но так складывается в его жизни, что все, что он умеет, знает и успел узнать, он готов отдать людям». Сказанное Шукшиным можно отнести к героям многих его рассказов («Непротивленец Макар Жеребцов», «Микроскоп», «Сапожки», «Чудик», «Мастер», «Операция Ефима Пьяных» и др.). Автор относится к взглядам, переживаниям своих героев не только вполне объективно, но и с уважением. В этом отношении Шукшин сделал большой шаг вперед в нашей литературе, внеся в свое творчество гуманистическое начало и рисуя героев, стремящихся к поступкам во имя добра и справедливости. Множество персонажей способны ошеломить читателя, вызвать у него сострадание или негодование.

О творчестве В. М. Шукшина уже много написано. В литературной критике по-разному подходят к его произведениям. Сам Шукшин своим творчеством породил жаркие споры и дискуссии, продолжающиеся до сих пор. Причина этих дискуссий и споров, как нам кажется, заключается в том, что в литературу пришел большой писатель со своим миропостижением, миропониманием действительности. Герой его рассказа, повести, романа всегда противоречив в своих поступках и суждениях, он все время ищет правду, не осмысливая ход этих поисков, пренебрегая элементарной логикой, последовательностью, системностью. Для Шукшина литература, как он пишет, – «это все же жизнь души человеческой, никак не идея, не соображения даже самого высокого нравственного порядка». Этим, видимо, и дороги нам персонажи книг и сами произведения Шукшина.

Уже на первые появившиеся в центральных журналах рассказы В. Шукшина обратили внимание многие выдающиеся писатели нашего времени и среди них К. Федин, А. Твардовский, критик А. Макаров, С. Залыгин, М. Шолохов. Позднее М. Шолохов писал о В. М. Шукшине: «Не пропустил он момент, когда народу захотелось сокровенного, и он рассказал о простом, негероическом, близком каждому... просто, негромким голосом, очень доверительно. Отсюда взлет и тот широкий отклик, какой нашло творчество Шукшина в сердцах многих тысяч людей...».

Поэт Евг. Евтушенко в стихотворении памяти В. Шукшина очень верно отразил народность его творчества:

Страстно тяготевший к справедливости, добру, одаренный от природы, Шукшин всю силу своего таланта прикладывает к тому, чтобы как можно полнее, деятельнее, последовательнее раскрыть духовную, внутреннюю жизнь своих героев. Он углубляется в психологию поступков людей, растраченных иллюзий, обманутых надежд и наделяет своих персонажей такими национальными, родовыми свойствами, которые надолго остаются в эмоциональной памяти читателя, зрителя. Эти герои несут неподдельную горечь правды и даже стараются взять себе боль других людей, и в этом сплаве «мое» и «не мое» таится по-настоящему человеческая основа отношений между людьми.

Любимые герои Шукшина – часто неустроенные в жизни, но честные, со своим идеальным представлением о действительности, твердые духом. В рассказах «Рыжий», «Жена мужа в Париж провожала», «Горе», «Жил человек», «Дядя Ермолай», «Штрихи к портрету» герои не имеют предшественников в нашей литературе. Впечатляет своей неординарностью по замыслу и исполнению личность Егора Прокудина («Калина красная»), как и образ Степана Разина («Я пришел дать вам волю»), В описании этих двух персонажей Шукшин являет нам чуткого психолога, человеколюбца, и это не какая-то сверхъестественная интуиция, а глубокое постижение души своего героя. Писатель с таким знанием, с таким мастерством раскрывает причудливые изгибы души своих героев с их вечными исканиями, что сравним в этом, пожалуй, только с Ф. М. Достоевским. Как у Достоевского, так и у Шукшина герои со встревоженными мыслями, с собственным мнением и с нетерпением принимают такие странные решения, что читатель иногда остается в недоумении, не будучи в состоянии постигнуть всей глубины взволнованности героя, его поступков. Конечно, Достоевский и Шукшин жили в разное время, и оно накладывает особый отпечаток на их произведения. Однако их объединяет живое непосредственное чувство к человеку, благородное стремление показать чистоту помыслов «оскорбленных», «униженных», найти истину, правдиво отобразить жизнь своих героев. Достоевский писал: «Как только художник захочет отвернуться от истины, тотчас же станет бездарен и потеряет на ту же минуту весь свой талант». Этого же принципа придерживался В. Шукшин: «... литература – есть ПРАВДА. Откровение. И здесь все равно – кто смелый, кто сложный, кто «эпопейный»... Есть правда – есть литература. Ремесло важно в той степени, в какой важно: начищен самовар или тусклый. Был бы чай. Был бы самовар не худой». Шукшин почитал Достоевского как великого русского писателя. И, как Достоевский, он умел найти психологический нерв народности, что помогало ему одинаково правдиво рисовать людей как деревни, так и города. К этим людям у Шукшина много жалости, сострадания. Он видит скрытые слезы и скрытый юмор, душевную чистоту, самопожертвование, чуткость к людскому горю и сам этими качествами обладает. В этом отношении Шукшин, как и Достоевский, остается верен себе. Мы только можем сожалеть, что ранняя смерть Шукшина оторвала его от труда, который мог стать вершиной его творчества, его лебединой песнью. Шукшин, конечно, был далек от того, что создает в прозе что-то значительное. Он считал, что написал мало, и в последних интервью, данных журналистам центральных газет, Шукшин говорил, что хотел бы расстаться с кинематографом и переключиться только на литературу. «Потому-то и решил твердо: из всех мук, в которые влюблен, избираю лишь одну литературу. Покину Москву и вернусь в свой родной край – в Сростки. Там, в Сростках, буду жить и работать. Самая потребность взяться за перо лежит, думается, в душе растревоженной. Трудно найти другую побудительную причину, чем ту, что заставляет человека, знающего что-то, поделиться своими знаниями с другими людьми» («Правда» от 22 мая 1974 г.). В одной из статей 1969 г. «Нравственность есть правда» Шукшин так выразил свое творческое кредо: «Философия, которая, вот уже скоро сорок лет – норма моей жизни, есть философия мужественная. Для меня нравственность – не совсем герой. И герой, конечно, но живой... а не глянцевый манекен, гладкий и мертвый, от которого хочется отдернуть руку. Попробуйте долго смотреть ему в глаза, станет не по себе. Так почему я, читатель, зритель, должен отказываться прямо смотреть правде в глаза?» В этом высказывании – весь Шукшин с его бескомпромиссностью, с одним понятием жизни – жизни по правде. Кого бы из персонажей его произведений мы ни взяли, скажем, главу семьи Любавиных Емельяна Спиридоновича из романа «Любавины», или Егора Прокудина из киноповести «Калина красная», или Саню Неверова из рассказа «Залетный», видим, что в их судьбах отражается целый мир, построенный по законам жизненных ситуаций, внутренней гармонии. Шукшин экономен во внешних изображениях, он не находит нужным подробно рисовать пейзаж или портрет своего персонажа, его интересует характер чело века. При раскрытии его Шукшин часто использует диалоги. В этих диалогах поступки героев подготовлены массой посылок, их действия продиктованы динамикой развития ощущений, раздумий, ассоциаций. Поступки героев, алогичны, и мы не можем, читая рассказ или роман Шукшина, заранее спроецировать их поведение и предсказать, скажем, финал рассказа или повести.

Литературные и кинематографические герои Шукшина обаятельны, они порывисты и темпераментны, вспыльчивы и отзывчивы, отличаются детской наивной верой во все доброе. Вот какую характеристику дает писатель своему герою Степану Разину из романа «Я пришел дать вам волю»: «Люди чуяли постоянную заботу о себе Разина. Пусть она не видна сразу, пусть Разин – сам человек, разносимый страстями, пусть он не всегда умеет владеть характером, безумствует, снедаемый тоской и болью души, но в глубине этой души есть жалость к людям, и живет-то она, эта душа, и болит-то в судорожных движениях любви и справедливости, и нету в ней голой гордой страсти – насытиться человеческим унижением, – нет, эту душу любили, с ним было надежно...». Шукшин разглядел в Разине нечто очень важное, может быть, саму основу и возвысил эту бунтарскую душу до лучших образов, которыми богата русская литература. Очень хотел Шукшин поставить фильм по своему роману и сыграть в нем народного героя. Поэт Евтушенко с горечью замечает:

А разве не такого последовательно-непоследовательного в своих поступках рисует Шукшин Егора Прокудина в киноповести «Катина красная»? Этот герой, которого играет сам Шукшин в этом фильме, ищет праздник души. Автор ставит героя в такие пограничные ситуации, которые заставляют его задуматься о смысле своей жизни и жизни людей, прийти к пониманию других людей, ощутить взаимную нужность между ними. В фильме «Калина красная» Шукшин своим глубоким знанием души человеческой тронул иные, чисто звучащие струны своего героя Егора Прокудина, наметил великую работу пробуждения совести. Своим удивительным анализом, особенно при изображении преступного мира, он показал, как живуча, эластична преступная душа и какой восприимчивой к добру может стать она, если умело и с любовью коснуться ее лучших сторон.

В сборнике рассказов «Из детских лет Ивана Попова» Шукшин повествует тоже о трудной судьбе подростка из далекого Алтайского края, о его сверстниках военной поры. Героя не сломили жизненные испытания. Книга во многом автобиографична, и то, что в ней рассказывал Шукшин, очень волнует. Он говорит так о своем тяжелом, голодном детстве: «... Я теперь догадываюсь, что в трудную, горькую пору нашей жизни радость – пусть маленькая, редкая – переживается острее, чище. Это были праздники, которые я берегу – они сами сберегаются всю жизнь потом. Лучшего пока не было...».

Шукшин расширил для литературы область чистого и гуманного, показав те причудливые формы, в которые может вылиться добро и зло. Большой художник, смело вскрывающий душевные переживания своего героя, Шукшин в конце концов заставляет читателя, зрителя, все понять и многое простить Егору Прокудину, взять на себя частицу его скорбя, страсти и страдания. Герои фильмов, в которых играл Шукшин и которые он поставил как режиссер (около 20 фильмов), – сама правда. Но особенно талант актера и режиссера засверкал в последние годы его жизни, по выражению участников, снимавшихся с ним в фильмах «У озера» С. Герасимова, «Они сражались за Родину» С. Бондарчука, «Печки-лавочки», «Калина красная».

Шукшина-человека нельзя отделить от актера. Шукшин играл как жил. Фильмы Шукшина говорят о высшей человеческой красоте, о святом долге – долге перед Родиной. «Родина, – пишет он, – и почему не живет в сердце мысль, что когда-то я останусь навсегда? Когда?.. Может, потому, что она живет постоянно в сердце и образ ее светлый погаснет со мной вместе. Видно так. Благослови тебя, моя Родина, труд и разум человеческий! Будь счастлива!». И Родина помнит своего талантливого сына. Об этом писал Андрей Вознесенский в стихотворении «Смерть Шукшина»:

Здесь, по-нашему мнению, речь идет о смерти Егора Прокудина, которого играл В. Шукшин в своем фильме «Калина красная», и его собственной смерти. И далее поэт продолжает:

А. Вознесенский вспоминает Байкал, с которым связано у Шукшина одно из примечательных событий в его кинематографической деятельности. Он блистательно сыграл в фильме «У озера» роль инженера Черных.

Шукшин в своих произведениях стремился всегда сказать самое главное, самое важное, то, что его волновало, тревожило, над чем он (и мы все) задумывался. В литературе и кинематографе Шукшин выражал идейную направленность, сострадание, негодование, но никогда не срывался на фальшивую ноту. В рассказах Шукшина чувство доброты – это выражение его гражданской позиции. Он не заискивал ни перед кем, не молчал, когда душа его полна была гнева и горечи.

Газета «Волгоградский комсомолец» от 11 декабря 1974 года опубликовала выступление В. Шукшина на встрече с молодежью. Он говорил: «Нам бы про душу не забыть. Нам бы немножко добрее быть... Мы один раз, уже так случилось, живем на земле. Ну так и будьте повнимательнее друг к другу, подобрее. Неосторожным словом можем, например, обидеть, оскорбить походя и не заметить этого вроде, все вроде дела, дела... Нужна забота о людях, причем забота в том смысле, что борьба за человека никогда не кончается». О чем бы ни писал В. Шукшин – о самом ли сокровенном, симпатиях или антипатиях, радостях, сомнениях, любви, боли, о смерти, он всегда говорил просто и ясно. У него абсолютно нет разделения между личным и общественным. Все эти понятия: любовь, смерть, Родина, радость, доброта, печаль – стоят в одном эмоциональном ряду. Шукшин умел не только сам слушать людей, постигать их жизнь, но умел, полный неиссякаемого любопытства и любви к людям, донести до них свое миропонимание жизни. В основе его произведений доброта – ключевое понятие жизни, характера, поступков его героя. Вера в силу добра, в очищающее значение страдания, способность уловить проявления нравственной красоты в душах своих героев поставила Шукшина в один ряд с выдающимися писателями XX века, такими как М. Шолохов, Л. Леонов, К. Федин, А. Твардовский.

Его творчество близко по духу прекрасным писателям– «деревенщикам», как их окрестили в литературе, – Ф. Абрамову, В. Белову, В. Астафьеву, Евг. Носову, Н. Рубцову, В. Солоухину, В. Распутину. «То ли память о молодости цепка, то ли ход мысли таков, но всякий раз размышления о жизни приводят в село... Для меня именно в селе острейшие схлесты и конфликты. И само собой как бы возникает желание сказать свое слово о людях, которые мне близки».

В этом отношении Шукшин является прямым продолжателем великих русских писателей XIX века – Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, для которых познание глубин жизни заключало веру в добро, в то, что человека нужно не судить, а понять. Критик Л. Аннинский очень верно заметил, что «путь Шукшина – это именно попытка проникнуть в душу искаженную, пробудить добро в злом, понять неправого. Попытка через свой уникальный жизненный, социальный опыт выйти к всеобщей нравственной истине, причем не скрадывая, не облегчая задачи, а именно – через тяжкий опыт выстрадать добро». Шукшин как писатель поднялся на такую высоту, что в своих произведениях отождествлял себя с описываемым им персонажем. Боль, страдание своего героя, он чувствовал как свои собственные. Один лишь пример: жена писателя Лидия Федосеева-Шукшина рассказывает: В. Шукшин дописывал последнюю главу своего романа «Я пришел дать вам волю» и попросил ее: «Ты сегодня не ложись, пока я не закончу казнь Стеньки... я чего-то боюсь, как бы чего со мной не случилось...». Уставшая от домашних дел, Лидия Николаевна притомилась и заснула. В половине пятого она проснулась от громких рыданий Василия Макаровича, который в полубреду говорил: «Такого... мужика... погу-у-би-ли... сволочи...» В подобных ситуациях оказывались многие выдающиеся писатели, такие как Бальзак, Флобер, Горький, Диккенс и др. Нечто подобное происходило и с В. Высоцким, который доводил себя до изнеможения, работая над авторской песней.

Близко по духу творчество В. Шукшина и В. Высоцкого, и речь идет не только о разносторонности их талантов, а прежде всего о способности уловить дух времени. Произведения этих литераторов-актеров популярны у людей разных поколений. На каждого человека, который слышал авторские песни В. Высоцкого или читал его поэтические книги, они производили, как и чтение книг В. Шукшина, неизгладимое впечатление. Диапазон В. Шукшина и В. Высоцкого очень широк в отражении действительности: от легкой, иногда грубоватой шутки до гневной, убийственной иронии; от немножко меланхоличного раздумья до странных, лишенных какой-либо логичности поступков героев. И хотя по возрасту, они различны (Шукшин старше на восемь лет), но оба не один раз утверждали, что война наложила особый отпечаток на их жизнь и творчество.

Они, не воевавшие по возрасту, тем не менее, глубоко пережили лихолетье войны. С детства каждый мальчишка много читает о войне, с детской наивностью он воюет наяву и во сне – с фашистами. Не расстаются они с игрушечными наганами и автоматами, а перед сном кладут их под подушку. Но проходят годы, и слово «война» приобретает зловещий, трагический характер. Шукшин говорил в одном из интервью в январе 1974 г. : «Пусть это не покажется странным, но в жизни моей очень многое определила война. Почему война? Ведь я не воевал. Да, не воевал. Но в те годы я уже был в таком возрасте, чтобы сознательно многое понять и многое на всю жизнь запомнить. Я помню, как в едином порыве поднялся народ весь, чтобы защитить свою Родину. Как открылись в этом лучшие и сильные его стороны. И отсюда – во всяком случае, в первых моих литературных и кинематографических опытах – бесконечная благодарность человеку из народа, преклонение перед ним. Они вынесены из тех грозовых лет, из моей памяти о том, каким был народ в годы войны». Высоцкий об этом времени говорил так:

Кстати, Шукшин и Высоцкий были большими друзьями, даже одно время жили вместе, о чем поведал Высоцкий в одном из своих устных выступлений. В судьбе писателей, актеров и их творчестве много общего. Они много размышляют о жизни человека, стремятся постигнуть глубину поступков его, они, каждый по-своему, раскрывают нравственные проблемы нашего общества.

«Моя авторская позиция, – писал В. Шукшин, – заключается в том, чтобы вместе со своими героями найти и раскрыть вечные непреходящие духовные ценности, такие как доброта, душевная щедрость и совесть». Но разве не об этом пишет В. Высоцкий в стихотворении «Гамлет», где тоже раскрывается его авторская позиция, страстная, мятежная, с обостренным восприятием окружающей его действительности.

Они умели слышать людей, постигать их думы и чаяния, умели и сами донести до окружающих свое понимание жизни со всеми ее противоречиями и сложностями.

В. Высоцкий в стихотворении памяти В. Шукшина говорит о смерти тех, кто все отдал народу и кто сам представлял народ.

Нужно ли доказывать, что речь идет о фильме В. Шукшина «Калина красная», о Егоре Прокудине, которого играл В. Шукшин.

Они оба горели в работе, хотели многое успеть сделать и сделали... Шукшин предсказал свою смерть фильмом «Калина красная». Смерть «ожидала» его на съемках фильма «Они сражались за Родину», когда, почти полностью доиграв роль шахтера-солдата Петра Лопахина Шукшин ушел из жизни. В книге «Вопросы самому себе» Шукшин писал: «Никогда, ни разу в своей жизни я не позволил Себе пожить расслабленно, развалившись. Вечно напряжен и собран. И хорошо, и плохо. Хорошо – не позволил сшибить себя; плохо – начинаю дергаться, сплю с зажатыми кулаками... Это может плохо кончиться, могу треснуть от напряжения». Высоцкий в своих стихах много писал о смерти, предсказывая ее:

У Шукшина есть единственное стихотворение и тоже – о конях (Он писал стихи, к сожалению, до сих пор не могут найти тетрадь с ними). Стихотворение, о которое идет речь, Шукшин сделал эпиграфом к своему рассказу «И разыгрались же в поле кони», вот оно:

У В. Шукшина и В. Высоцкого от сверхнапряженной работы не выдержало сердце. В. Шукшин не реализовал многое из того, кто так щедро было отпущено ему природой. Его талант в последние годы жизни сделал его кумиром миллионов людей, следивших за кинематографической и литературной деятельностью В. Шукшина.

Нельзя в этой работе не сказать и о такой стороне дарования Шукшина, как драматургическая. Но сначала – об отношении его к театру.

Шукшин, будучи учеником выдающегося кинорежиссера М. Ромма, искреннейшего ниспровергателя театра, считал (до 1972 г.), что театр доживает последние дни, что кино и телевидение вытеснят театр. Однако в последних интервью, данных Шукшиным и опубликованных в нашей прессе, Василий Макарович совершенно разошелся со своим учителем во взглядах на современный театр. «Наш театр сейчас активнее и интереснее нашего кинематографа, – говорил он, – вот это я совершенно отчетливо понял. Вообще к театру меня влечет. Охота понять, в чем его живая сила, феноменальная стойкость. Со жгучим интересом жду спектаклей по моей первой пьесе. Если мой первый опыт пройдет удачно (имею в виду «Энергичные люди»), то обязательно найду силы и время поработать для театра». К глубокому сожалению почитателей литературного таланта В. М. Шукшина, это не было осуществлено. В пьесе «Энергичные люди» В. Шукшин показал и вскрыл те болевые точки, те социально-экономические срезы, которые приводят в движение пружины мещанского, обывательского, потребительского поведения людей, дерзнувших свои воровские жалкие принципы возвести в норму и даже создать свой выдуманный «Экономический закон» – теорию воровства. Пьеса «Энергичные люди» подняла важные нравственные проблемы.

Не изменил своему литературному принципу Шукшин и в последней повести «До третьих петухов». Это жанр философской притчи-сказки про Ивана-дурака, о том, как он ходил за тридевять земель набираться ума-разума. Она написана в духе «Мастера и Маргариты» М. Булгакова. Освещенная мыслью тревожной и по– настоящему современной, она оставляет впечатление сложное и глубокое.

Иван-дурачок, сошедший со страниц книги в реальную действительность, понукаемый персонажами русской классической литературы, которые требуют от него справку, удостоверяющую его ум и образованность, ошарашен их жестокостью. Оглушенный непониманием тех, с кем он встречается, с исстрадавшейся после долгих мытарств и странствий душой, Иван-дурачок изумлен тем, что справка, добытая с таким трудом, оказывается не нужной никому. Так открывается мысль, положенная в основу повести: чем острее интерес к герою, проявляемый другими персонажами, тем более усиливается ощущение его полного одиночества. Эта повесть еще ждет своего часа, своего исследователя.

Но, пожалуй, более всего проявляется литературный талант Шукшина в рассказах. Его по праву сегодня сравнивают с Чеховым.

Герои рассказов Шукшина просты и естественны, они живут своей жизнью, но при вдумчивом чтении обнаруживается неожиданно второй, обычно скрытый от поверхностного наблюдения, план. И жизнь простых людей оказывается на самом деле полной ожидания еще не свершившихся перемен и не познанных очевидностей. Так, сюжет рассказа «Алеша Бесконвойный» (на мой взгляд, одного из лучших) незамысловат. Мужчина средних лет взял за правило не работать в субботу, в этот день он топил баню. В субботу он светлел лицом, оно становилось благостным. Во время этого блаженного состояния души он испытывал величайшую радость, ведя разговоры с самим собой: «Вот вы так хотите, чтобы люди жили одинаково... да два полена и то сгорают не одинаково, а вы хотите, чтобы люди прожили одинаково!». Или еще он сделал открытие: «человек, помирая, – в конце в самом, так вдруг захочет жить, так возрадуется какому-нибудь лекарству... Это знают. Но точно так и палка любая: догорая, так вдруг вспыхнет, так озарится вся: такую шапку выкинет огня, что диву даешься, откуда такая последняя сила?». Умение найти нужный тон отношений, способность к анализу, психологизм помогли Шукшину одинаково правдиво изобразить людей разного уровня интеллекта, общественного положения. Он с одинаковой искренностью, заинтересованностью, умением рисует рабочего, крестьянина, интеллигента, жителя деревни и города. В его романах, повестях и рассказах ближе и осязательнее показан русский человек, постоянно задумывающийся над поступками людей, раскрывается его стремление к душевной чистоте, самопожертвованию, чуткости к людскому страданию и горю

Его герои не бездумные люди, они все время размышляют о жизни. Вот как Шукшин писал о них: «В жизни – с возрастом начинаешь понимать силу человека, постоянно думающего это огромная сила, покоряющая. Все гибнет – молодость, обаяние страсти – все стареет и разрушается. Мысль не гибнет и прекрасен человек, который несет ее через жизнь». Это – не простые созерцатели жизни, не абстрактные манекены, они – полные энергии, активно действующие люди труда, тесно соприкасающиеся с реальной действительностью, не чуждающиеся ее тревог и забот. Все происходящее в душах героев, равно и все с чем они соприкасаются, приобретает необычную важность. Возьмите такие рассказы, как «Письмо», «Упорный», «Осенью» «Жена мужа в Париж провожала» и др. Сознание своих героев, их поступки (с долей юмора) Шукшин и сам разделяет это как бы удвоенное настроение с неудержимой силой передается читателю. Бесконечные диалоги его литературных героев не только не утомляют, а интригуют читателя, будят мысль, усиливают интерес, заставляя следить за сложными отношениями, в которых раскрываются различные стороны их характера и своеобразной психики.

В журнале «Вопросы литературы» № 7 за 1974 год Шукшин в полемике с писателями и критиками при обсуждении его фильма «Калина красная» так говорил о своем творчестве: «Как только принимаюсь работать – писать рассказ, снимать фильм – тотчас предо мной являются две трудности: жизнь человека внешняя (поступки, слова, жесты) и жизнь души человека (потаенная дума его боль, надежда); то и другое вполне конкретно, реально не трудно все собрать вместе, трудно обнаружить ту логику, да еще и «прийти к выводу». Меня больше интересует «история души» и ради ее выявления я сознательно и много опускаю из внешней жизни того человека, чья душа меня волнует». Именно по этому принципу писал свои киносценарии и художественные произведения В. Шукшин. Его мучило только одно: как правдивее отобразить жизнь, донести ее до читателя, зрителя. Именно такую жизнь Петра Лопахина показал Шукшин в последней своей роли в фильме режиссера С. Бондарчука «Они сражались за Родину» по роману М. Шолохова.

Как художник, глубоко постигший жизнь народа, выходец из него, Шукшин и к интеллигенции подходил с той же меркой, призывая своих собратьев по перу и кинематографу глубоко изучать, постигать жизнь людей, из которой они черпают сюжеты для своих произведений. «Интеллигентный человек, – писал он, – явление редкое. Это – неспокойная совесть, ум, полное отсутствие голоса, когда требуется для созвучия – «подпеть» могучему басу сильным мира сего, горький разлад с самим собой из-за проклятого вопроса: «Что есть правда, гордость... « И сострадание судьбе человека. Неизбежное, мучительное. Если все это в одном человеке – он интеллигент. Но и это не все. Интеллигент знает, что интеллигентность – не самоцель». Шукшин принял самое активное участие в дискуссии «О деревенской литературе», его искренние, полные глубины мысли носят философский характер. Шукшина особенно раздражали те критики, которые пытались противопоставить писателей, пишущих о городе, и писателей, пытающихся отразить жизнь современной деревни. Во многих публичных и публицистических выступлениях Шукшин говорил о том, что нет такой «деревенской» литературы, а есть проблема русского языка, и над этой проблемой нужно думать и думать. «Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвел в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту... Мы... сохранили в чистоте русский язык, он передан нашими дедами и отцами – стоит ли отдавать его за некий трескучий, так называемый «городской», язык, коим владеют все те же ловкие люди, что и жить как будто умеют, и насквозь фальшивы. Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наши страдания...» Любопытная деталь: Шукшин всех своих литературных героев одевает в сапоги, даже интеллигентов, даже Степана Разина в романе «Я пришел дать вам волю», хотя в то время, т. е. в 1671 – 72 гг. в России сапог не носили. Этот факт отмечали многие, писавшие о Шукшине. Но мы, читатели, не сетуем на это. Шукшин сам носил только сапоги и считал, что это самая удобная обувь. Г. Панфилов, кинорежиссер, рассказывает, как он и Шукшин были на кинофестивале в Париже в 1970 г., он со своим фильмом «Начало», а Шукшин (впервые, кстати, за границей) привез свой фильм «Странные люди». Советский посол во Франции в честь советских кинематографистов устроил официальный прием, все пришли в соответствии с дипломатическим этикетом во фраках и т. д. Шукшин пришел на этот прием в сапогах... Вспоминается начало фильма «Калина красная»: из тюрьмы освобожден Егор Прокудин – долго показывают ноги бывшего преступника, одетые в сапоги. В этом же фильме есть эпизод, когда Прокудин-Шукшин в бане кипятком обваривает брата Любови Байкаловой Петра (артист А. Ванин), который бросается в озеро, чтобы притушить боль. Шукшин– Прокудин все-таки успевает надеть не только трусы, но и сапоги, когда выходит по подмосткам, чтобы оправдаться и посочувствовать.

Евгений Евтушенко в юмористической форме так рассказывает о шукшинских сапогах (видимо, эта встреча имела место между В. Шукшиным и Е. Евтушенко):

(Дело в том, что Евтушенко жил в годы войны на станции Зима. У него есть об этом поэма). Евтушенко продолжает:

В. Шукшин, как и лапти Толстой, не ради кокетства, а только потому, что каждый считал для себя такую обувь удобной.

Талант Шукшина в последние годы его жизни вспыхнул так ярко, что приковал к себе внимание миллионов людей. До этого Шукшина больше знали как режиссера и артиста кино. После выхода фильмов «Печки-лавочки» и «Калина красная», о Шукшине заговорили как о режиссере, артисте, писателе, творчество которого являет собой пример поразительной цельности, триединства. Профессор-литературовед В. И. Бурсов на страницах «Литературной газеты» сетовал на то, что диалог с Шукшиным о Достоевском, которым они оба восхищались и который сближал их, не состоялся. В. Бурсов писал: «Вот если сделать фильм о Достоевском, судьба которого драматичнее и сложнее всех его романов... Кому это по плечу? Кто мог бы сыграть Достоевского? Шукшин. Больше некому...».

Иногда можно услышать от людей, что слава Шукшина началась после его смерти. И даже поэт Р. Рождественский в стихотворении, посвященном В. Шукшину, говорит об этом:

В последние годы жизни на Шукшина буквально «свалилась» всенародная слава. Он с достоинством принял эту славу, любовь и... остался скромным великим тружеником. Собрался поставить фильм о Степане Разине по своему роману «Я пришел дать вам волю» и, закончив с кинематографом, переключиться полностью на литературу.

Сегодня мы начинаем понимать величие В. Шукшина. В нашей неустроенной жизни все чаще и чаще возникает шукшинский вопрос: «Что с нами происходит?». Обращение к произведениям писателя стало потребностью, ибо они вызывают катарсис – нравственное очищение души.

На Новодевичьем кладбище, которое стало мемориалом, в часы его открытия около могилы Шукшина – всегда люди. На могиле в любое время года – красная калина. Но больше всего поражает огромное количество писем, открыток – человеческие исповеди. Люди обращаются к Василию Макаровичу, как к живому. Я воочию убедился в великой любви к Шукшину: у могилы поднял листок, видно было, что он вырван наспех из тетради, а в нем (цитирую по памяти): «Дорогой Василий Макарович, я рецидивист с 22 летним стажем, только что освободился, у меня было время там (т. е. в местах не столь отдаленных. – С. Л.)... ознакомиться с твоими книгами и фильмами. Спасибо тебе, боль и соль земли Русской! Я обещаю тебе, что найду работу, буду честно смотреть людям в глаза, хочу умереть порядочным человеком...».

Вот так писатель, режиссер, актер способен, может на какое– то время, нравственно поднять заблудшую, деградирующую душу. Это письмо, на мой взгляд, – высшая оценка со стороны простого человека, проявление искренней любви к Шукшину, судьба которого столь же поучительна, сколь и прекрасна.

МНОГОЦВЕТЬЕ ЖИЗНИ

Томскими писателями (супругами) Сергеем Заплавным и Тамарой Каленовой опубликованы книги о Томске и Томском государственном университете. О славном городе и старейшем университете Сибири написано немало. Можно упомянуть еще двух авторов, исследования которых дополняют и расширяют наши знания о Томске и первом сибирском университете Витольда Славнина (Томск сокровенный. Томск, 1991) и Бориса Тучина (Сибирские Афины. Новосибирск, 1988). Почему такой интерес к Томску? Чем он отличается от других городов Сибири, России, что ему посвящают поэмы, стихи, романы, статьи, песни, научные монографии? Каждый из авторов по-своему отвечает на эти вопросы. Городу Томску в начале третьего тысячелетия исполнится 400 лет (1604 г.). Есть в Сибири города и постарше, например, Тобольск и Тюмень (1586 г.). Появление их на карте Сибири связано с освоением огромных пространств. Как писал А. Твардовский, «... а за Уралом – Зауралье, а там своя, иная даль». Этой беспредельной, громадной далью была Западная Сибирь, которую обживали русские люди на протяжении четырех столетий. Названные авторы и их многочисленные собратья по перу – писатели и историки – сходятся во мнении, что Томск, будучи пограничным городом, между Восточной и Западной Сибирью, занимал очень удобное положение на пересечении водных и сухопутных путей.

Сергей Заплавный в книге «Рассказы о Томске» самым подробнейшим образом, хронологически, на основании многочисленных исторических документов показывает становление и развитие сибирского города от его зарождения до наших дней – города науки и студенчества. Читаешь и думаешь, как блестящие Заплавный и Каленова, не будучи учеными (хотя их исследования стоят кандидатских диссертаций), используют принцип историзма. Приходится только удивляться работоспособности писателей, которые пересмотрели, перечитали, переосмыслили тысячи источников, относящихся к разным периодам России, Сибири, Томской губернии.

Томск на протяжении долгих лет был местом ссылки, а Сибирь соборным уложением 1649 г. была официально признана пространством, на которое ссылались неблагонадежные в политическом отношении люди. Многие из них представляли высшие слои русского общества, например, Ал. Меншиков, отбывавший ссылку в Березово. Сибирь, Томск были местом ссылки для людей разного социального положения и интеллектуального уровня. С. Заплавный пишет: «За полтора с лишним столетия «на перекрещении всяких наций» и судеб гонимые и гонители «объединились» в особый сибирский люд. И растворились в сильной крови того люда угрюмость напополам со взрывной веселостью, русская распахнутость вперемешку с азиатской утайливостью, доброта «в одной нитке со злобством». Действительно, через Сибирь, Томск прошли сотни тысяч ссыльных, среди них были выдающиеся люди России. Многие из ссыльных после освобождения до конца своих дней оставались в Сибири. Это было добровольное волеизъявление людей, сроднившихся с Сибирью. Видимо, этим объясняется особый уклад жизни в Томске, особая интеллектуальная атмосфера, которая до сих пор отличает его от других городов Сибири.

Освоение Сибири было связано с неимоверными трудностями. Но люди, ищущие лучшей жизни, быстрее приспосабливаются к суровым условиям, а преодолев их, они прикипают к Сибири, усваивают традиции, привычки, нравы, привнося свой жизненный, социальный опыт.

Огромную роль в создании духовной нравственной атмосферы в Сибири и Томске сыграла православная церковь. Православие на Руси есть высшее проявление духовного, нравственного, а степень его влияния есть мера, благодаря которой русский человек обретает свою истинно человеческую природу.

Влияние русской церкви на население Сибири, его культуру огромно – это ответ на проблемы, возникающие в процессе приспособления человека, освоения Сибири, преобразования ее в соответствии с интересами, планами, целями формирующегося Сибирского региона. Русская православная церковь являлась важнейшим фактором развития культуры Сибири, благодаря ей русский человек начинал формировать свое самосознание и правильный выбор нравственных ценностей. Способность воздействия этих ценностей на человека идеальна, но связана с реальностью опосредованно, через сознание людей. Именно православная церковь, выдающиеся православные ученые мужи стали инициаторами создания в г. Томске первого высшего учебного заведения. С. Заплавный и Т. Каленова с особой любовью, как выпускники Томского университета, описывают историю его открытия.

Большую роль в открытии университета сыграли декабристы, отбывающие ссылку в Томске, ученые и писатели Сибири. Среди них – просветители Н. М. Ядринцев, Г. Н. Патанин, П. И. Макушин, П. Я. Словцов. Они были у истоков могучего идейного движения, призывали интеллигенцию к социальным преобразованиям на основе гражданского равенства в области образования.

Создать первый вуз Сибири был приглашен профессор Казанского университета В. М. Флоринский, известный ученый-медик, работавший в области зарождающейся тогда науки генетики. В ходе строительства выяснилось, что средств, выделенных правительством России, явно недостаточно. Сибирская общественность призвала создать фонд, чтобы недостающую сумму собрать всем миром. Вот в такие ситуации жизни и проявляется то, что называют на Руси соборностью. Сбор средств производился во всех городах и весях Сибири среди православных. Малоимущими людьми, в основном крестьянами, было собрано более 125 тысяч рублей. Известный на всю Россию уральский промышленник Павел Демидов пожертвовал 100 тысяч рублей, но с условием (дело в том, что еще два университета притязали на открытие – в Киеве и Тобольске, и деньги его предназначались для них). Условие Демидова таково: «Пока приспеет время образования сих последних прошу, дабы мой капитал положен был в государственное место с тем, чтобы обращением своим возрастал в пользу тех университетов, предоставляя дальнейшее распоряжение оных благоразумию министра народного просвещения». Когда «приспело» время для Томского университета. Демидовский фонд составил 150 тысяч рублей. Известный Сибирский купец А. М. Сибиряков, интересовавшийся освоением Северного морского пути, внес 110 тысяч, томский голова З. М. Цибульский – 100 тысяч рублей.

Университет начинался с одного медицинского факультета, на котором обучались 72 студента, из них – 42 выпускника духовных семинарий. Авторы указанных книг свидетельствуют, что открытие Томского университета в 1888 году знаменовало собой новый этап в изучении Сибири. Оно стало не эпизодическим, а системным, научным. Уже в первые годы при университете были организованы ряд музеев, ботанический сад и гербарий, хорошо оборудованные по тому времени лаборатории.

Тамара Каленова в своем двухтомном романе, который писала более десяти лет, рассказала о выдающемся ученом – биологе, ботанике, основоположнике фитоценологии Порфирии Никитиче Крылове (1850–1931 гг.), одним из первых профессоров Томского университета, и его ученице, не менее выдающемся профессоре Лидии Палладиевне Сергиевской (1897–1970 гг.). Она использовала научные материалы, какие были в библиотеке, о Томском университете, встречалась со всеми, кто прямо или косвенно общался с ее героями.

Несколько слов о библиотеке Томского университета. Она является важной составной частью учебного процесса. А начиналась ее история до открытия университета. В 1978 году в издательстве Томского университета вышла коллективная монография «Библиотека В. А. Жуковского в Томске», из которой мы узнали, что Томский университет получил в дар или приобрел несколько личных библиотек, одно из собраний книг графов Строгановых. Книжное собрание В. А. Жуковского купил у сына поэта сибирский меценат А. М. Сибиряков и подарил Томскому университету.

Библиотека В. А. Жуковского состояла из 4674 книг и содержав издания на русском, английском, немецком и французском языках. Сегодня в библиотеке Томского университета насчитывается несколько миллионов книг, она является одной из крупнейших научных библиотек мира.

Читатель может задать мне вопрос: «Для чего описывать то, что и так многим известно из различных источников?». Не скажите. Во-первых, не всем, а во-вторых, мне – выпускнику исторического факультета Томского университета – приятно лишний раз напомнить о достоинствах учебного заведения, которое по праву называли «Сибирские Афины» и которое до сих пор остается одним из лучших в России (несмотря на падение престижа образования в наше смутное, смурное время). В университете за сто с лишним лет его существования сложились научные школы, известные в России и за рубежом, они связаны с именами выдающихся представителей отечественной науки. В главном корпусе университета открыта галерея известных ученых, работавших в университете в разное время. Вот лишь некоторые: животный мир Сибири исследовал основатель школы зоологов академик Н. Ф. Кащенко. Академики П. Н. Крылов и С. И. Коржинский оставили капитальные труды о растительности Сибири. Хорошо известны имена хирурга Э. Г. Салищева, физиолога А. А. Кулябко, академиков-медиков И. Н. Бурденко, В. Д. Тимакова, А. Г. Савиных, академика-физика В. Д. Кузнецова. Математическая школа возглавлялась профессором П. Н. Куфаревым, химическая – профессором Б. В. Троновым, историческая – 3. Я. Боярщиной, А. И. Даниловым. В Томском университете работал выдающийся философ, будущий директор Института философии АН СССР П. В. Копнин. Заключая небольшую статью о книгах С. Заплавного и Т. Каленовой – патриотов Сибири и Томска, замечу: их книги возвышают душу, вселяя в нас мужество и благородные порывы. В одном из стихотворений «Слова» С. Заплавный, прекрасный сибирский поэт, написал:

От их книг душа наполняется «радостным волнением». Низкий вам поклон, Сергей Алексеевич и Тамара Александровна, от всех нынешних и бывших томичей, от всех выпускников Томского университета, которые живут и работают в разных уголках нашей планеты и считают проведенные годы в Томске, Томском университете лучшими годами своей юности, ибо свет ТГУ размножился на многоцветье и до конца будет освещать нам жизненный путь.

ИСТОРИЯ ОДНОГО ПУТЕШЕСТВИЯ ИЛИ ПУТЕШЕСТВИЕ В ИСТОРИЮ

Время от времени в литературной критике поднимается вопрос об исторической прозе. Речь идет об адекватности или неадекватности исторических событий, личностей, отраженных питателями в своих произведениях, пишущими на исторические темы.

Достаточно напомнить споры литераторов и историков о произведениях В. Пикуля, В. Чивилихина, Д. Балашова, имевшие большой общественный резонанс среди интеллектуалов России.

Огромный интерес у читателей вызывают произведения А. Сегеня «Государь Иван III» и В. Личутина «Раскол», недавно опубликованные в журналах «Наш современник» и «Москва». В газете «Завтра» православные писатели В. Крупин и В. Личутин вновь обращаются к этой теме. В. Крупин сомневается в том, что исторические события, отстоящие от нашего времени на сотни лет, могут быть точно воспроизведены сегодняшним писателем.

Писатель, по его мнению, взявший на себя труд воспроизвести события прошлых эпох, впадает в грех, т. к. фантазирует, додумывает события, которые он не видел, не ощутил, не был их современником. В. Личутин придерживается противоположной точки зрения. Он говорит о том, что каждый писатель-сочинитель имеет право на свое видение исторических событий, о возможности воссоздавать мир ушедшего быта по сохранившимися документам, свидетельствам современников, историческим памятникам и т. д. Когда погружаешься в споры писателей, то начинаешь думать о том, что развертывающаяся полемика между двумя писателями являет собой психологический параметр социального и нравственного опыта сочинителя. Полемика основывается на том, что между различными точками зрения исторического видения происходит передача сообщений, представляющих собой субъективный взгляд, вымысел, знания, жизненный опыт художника слова.

Споры об исторической прозе припомнились мне в связи с чтением прекрасного исторического романа «Клятва Тояна», состоящего из двух книг, известного томского писателя и поэта Сергея Заплавного. Скажу сразу, чтение первой части романа «Царская грамота» очень увлекательное, требующее усилий и знаний истории России, первой русской Смуты.

Молниеносные пробеги мысли писателя, сопрягающего события, отдаленные друг от друга в пространстве и во времени, заставляют не только сосредоточиться во время чтения, появляется потребность покопаться в словарях и исторических книгах, отражающих Смутное время, рассчитать последовательность исторических событий, которые выведут меня, читателя, из лабиринта интриг просветленным и умудренным.

Широко и свободно вводя документы той эпохи, С. Заглавный помогает воссоздать дух времени, раскрыть внутренний мир (нередко и внешний облик) героев, а подчас документы играют и сюжетно-композиционную роль. Каждому характеру персонажа С. Заплавный создает свой собственный словарь, язык воли, страстей. Человеческий характер, одушевленный и воплощенный в деяниях праведных и неправедных, показан писателем в разных ракурсах. Увиденный автором мир людей в различных ситуациях приобретает жизненную полноту, дающую представление о каждом персонаже того далекого времени. И в этом конгломерате людей, наделенных недюжинными способностями, волей, стремящихся к созиданию или к разрушению, со своими привычками и традициями, писатель воскрешает многомерный, бесконечно сложный внутренний мир своих героев Смутного времени в России. Первая часть романа «Царская грамота» повествует о начале XVII века, о приезде в Белокаменную томского князца Тояна Эрмашетова из скотоводческого племени Эушта. «Далеко осталась Эушта. Даже если стать птицей и подняться на второе небо, ее не сразу увидишь. Надо лететь 90 дней – столько зарубок сделал Тоян на передке своей кибитки... Никогда не повидал Тоян своего городка дальше, чем на 20 зарубок, а тут оказался чуть ли не посреди света. Не вмещает душа таких просторов, одиноко ей в них и тревожно, ново. Владеть столькими землями может только великий царь. Как он встретит Тояна, допустит ли к себе» – так описывает душевное состоянию Тояна писатель. Допустил до себя Тояна царь Борис Годунов не без помощи государственников, державников того времени, таких как Нечай Федорович Федоров, который понял, что не от хорошей жизни проделал такой длинный путь князь Тоян в Москву. Тоян Эрмашетов хотел заручиться поддержкой со стороны Москвы, получить от царя Бориса Годунова официальный документ – грамоту, что его земли, в случае набегов со стороны воинственных степняков-набежчиков, будут надежно защищены Россией. Царь Борис Годунов дает такую охранительную грамоту и ставит условие перед князем Тояном, чтобы тот поставил в своей вотчине город на реке Томи. "Даю тебе мое подданство, Тоян-Эушта, – молвил царь Борис Годунов при встрече. – Тебе и твоему народу. Теперь вы будете за спиной Москвы цельно и неразрывно. И будет у вас на Томи ставлен город со всеми устройствами».

И такой город появился на Томи в 1604 году – город Томск. Паломничество Тояна в Москву является событием историческим. Рассказ о путешествии князя Тояна приближается к жанру хроники. Посещение им и его челядью сибирских городов Сольвычегодска, Верхотурья, Тобольска, Сургута, Тюмени носит характер свидетельств. Поражает язык этой эпохи, простота образов, общение людей разного социального статуса, проявляющиеся почти в протокольном характере тем разговоров, описаний времен года и т. д. Содержание разговоров героев романа прочно связано с фабулой, построенной в соответствии с основными этапами путешествия сибирского князя Тояна. Написание исторического романа основывается на соблюдении правил чередования событий, требующих, чтобы исторические отрезки времени перемежались в соответствии с главной идеей произведения. Эта идея у С. Заплавного строго прослеживается во всех главах первой части романа.

Как исторический романист, С. Заплавный изображает людей того времени такими, каковыми они были на самом деле (исходя из исторических документов, свидетельств и опыта писателя), не преувеличивая страданий и радости героев, которыми плотно населил свой роман. Мерилом достоверности описываемых персонажей, их поступков является интерес читателей, желание их дочитать роман до конца. Как читатель очень заинтересованный, критически относящийся к появлению исторических романов, научных трудов о Сибири, свидетельствую: роман поразил меня глубоким, тончайшим проникновением автора в противоречивые процессы Смутного времени. Да и сами персонажи, выведенные писателем в романе, очень противоречивы. Чем дальше дистанцируется писатель от идеала человека (а есть ли такой идеал в жизни? Он как идеализированный объект существует только в голове автора, но не в действительности), тем больше характерного оказывается в распоряжении сочинителя. Роман плотно населен яркими запоминающимися персонажами, которые вступают в противоборство друг с другом. С одной стороны, это уже упоминавшийся дьяк приказа Казанского и Мещерского дворца, ведавшего Сибирью, Нечай Федоров (своего рода министр того времени), тобольский письменный голова, в будущем – один из первых томских воевод Василий Тырков, казацкий десятник Баженка Константинов и прочие сыны Отечества, с другой – царские дьяки Афанасий Власьев и Богдан Сутупов, сын Нечая Федорова Киринка, другие сторонники Лжедмитрия – Гришки Отрепьева, готовые за власть и деньги отречься от всего родного, «перевертни», как их называли в ту пору. Конфликт между «державниками» и «западниками» живо напоминает события сегодняшнего времени. Это делает роман злободневным, тесно увязывает прошлое с современностью, придает повествованию динамичность и поучительность. Особо стоит сказать о тобольском письменном голове, чиновнике государственного мышления Василии Тыркове. Размышляя о прожитой жизни, он вспоминает покойного деда Елистрата Синицу, который своей мудростью в течение долгого времени выкорчевывал недомыслие Василия Тыркова. Вот каким предстает перед нами Елистрат Синица: «За грехи предков своих при рождении он корявое тело получил – спина горбатая, кожа дряблая, как у иссохшейся репы, волосья дыбом во все стороны торчат – хоть промасливай их, хоть режь под корень. Улыбчивый, ласковый, полетный, златоуст – каких на тысячу и один не сыщется. Как учнет разговоры говорить, кроме его в тот час никого и на свете нет. Похож на залетную птицу. Поэтому, видать, и нарекли его Синицей, а не Грачом или Репой или как-нибудь». Общение В. Тыркова с такими людьми, как Синица, подпитывало ум и душу тобольского государственного мужа. Человеку, наделенному властью над людьми, насущно необходимо воздействие на него добрым словом за его деяния, а также воздействие природной среды. Для души природа целительна: она возвращает Тыркову утраченный настрой, она умиротворяет его самой своей прелестью. Он часто вспоминает предков, провидцев, предсказывающих с широтой ассоциаций, на какую сам не был способен, судьбу России. Описание в романе Заплавного усиливает впечатления от всего значительного и прекрасного, что происходит с его героями, и позволяет читателям получать эстетическое удовольствие. По этой причине описание рек, озер, неба, постоянно меняющего пейзажа позволяет духу получать двойное удовольствие. Прочитаны последние странички первой части исторического романа Сергея Заплавного «Клятва Тояна», и невольно начинаешь находить исторические параллели между Смутным временем начала XVII века и концом XX столетия в России. Есть такое понятие – изоморфное отображение, когда элементы одного множества полностью совпадают с элементами другого множества. Конечно, нельзя механически экстраполировать события Смутного времени Бориса Годунова на события, происходящие в сегодняшней России. Но какие-то элементы, не все (гомоморфное отображение), совпадают. Грязное, бесстыдное, кровавое первоначальное накопление капитала отдельными людьми за счет государственной собственности, которую создавало (материальные и духовные ценности) не одно поколение людей, сделало Россию криминальным государством: бандитизм, грабеж, распутство стали более привлекательными и этически приемлемыми, чем труд крестьянина, рабочего, врача, учителя. Мне представляется, что православная церковь – это единственная объективная сила, которая дает сегодня жизненно необходимые нравственные ориентиры людям. Она оформляет национальные идеалы России, как и в период XVII века. Жизнь в стране должна измениться к лучшему, она не нарушится из-за отдельных людей, составляющих «пятую колонну», не все подражают им. Справедливость, благочестие, добродетель, национальный идеал в определенные периоды жизни России начинают доминировать над бесовскими, разрушительными силами, когда божественное откровение соединяется с нравственным долгом перед родиной. С нетерпением жду продолжение (вторую часть) романа «Клятва Тояна» С. Заплавного, и дай Бог ему здоровья и благополучия в наше многострадальное время.

«КЛЯТВА ТОЯНА» И ЕЕ РОЛЬ В ИСТОРИИ СИБИРИ»

Среди многочисленных публикаций, посвященных 400-летию юбилея Томска, мне особо хочется отметить выход исторического романа Сергея Заплавного, состоящего из трех книг «Клятва Тояна». Высокая степень исторических знаний, документов эпохи XVII века позволило писателю и ученому убедительно отразить интересный период истории развития Сибири. Этот период предстает в описании писателя земным цветением человеческой жизни, с ее драмами, радостями любви и трагедиями.

«Клятва Тояна» – это уникальное историческое произведение, в котором автор скрупулезно анализирует духовные, психологические, поведенческие проявления людей прошлого. Сергеем Заплавным создан великолепный всеобъемлющий портрет сибиряков XVII столетия, основанный на огромном эмпирическом материале. Мне уже приходилось писать о романе (первых двух частях) «История одного путешествия или путешествие в историю» и в очередной статье я хочу лишь поразмышлять о духовной основе произведения.

В течение десяти лет автор был погружен в события истории развития Сибири России и, бросая ретроспективный взгляд, писатель глубоко личностно постигал мучительно духовный путь своих героев. Его герои, преодолевая огромные пространства Сибири, через главные города Сибири – Тобольск, Сургут, Тюмень закаляли себя не только физически, но и духовно. Тоян Эрмашетов эуштинский князь со своими людьми добирается до Первопрестольной и получает царскую грамоту от царя Бориса Годунова на строительство крепости и будущего города Томска. Осваивали томские земли и строили города Сибири крестьяне и казаки из различных регионов России. Вот эта грамота: «От царя и великого князя Бориса Федоровича всея Руси в Сибирь... по нашему указу велено... на реке Томи, в Томской волости поставти город; а для городского ставления велели послати из Сургута Гаврила Писемского да из Тоболеска Василъя Тыркова, а с ними, к Тобольским, и Сургуцким, и к Березовским служивым людям к в прибавку, Тюменских служивых людей с атаманом Дружиною Юрьевым... Писано на Москве лета 7112-го марта в 21 день (1604 год от рождества Христова)». Подлинная грамота за подписью диака Нечая Федоровича.

Освоение Сибири и ее прирастание к России – это Божий промысел. Для того чтобы раскрыть наиболее полно роль Православия потребуется теологам написать десятки монографий. Созидание культурных ценностей, строительство городов Сибири освещено религией. Но культура антиномична, то есть носит временный характер. Религия же подпитывается вечностью, и ее цель заключается в достижении непосредственной связи с Божественной сущностью.

Именно Православие создавало условия в России сохранять нерукотворный образ человека Андрея Рублева и его икону Пресвятой Троицы и тем определяло развитие подлинной духовной культуры. Россия без Бога есть обитель Смерти. Исходя из представлений о человеке, как о существе природном и в то же время Божественном, Православная церковь всегда призывала людей к добру и любви – ведущими принципами земного бытия. Эта мысль прослеживается у Сергея Заплавного во всех трех частях исторического романа. Человек того времени не мог сомневаться в вере, не мог покуситься на идеи и ценности православия, которые ему с детства преподносили как непреложные абсолюты. И его самоопределение и самоосуществление всегда было связано с верой. Можно даже сказать, что связь человека с церковью строго детерминировалась, она из традиционной основы бытия, с заданными моделями существования, приводила к самопознанию необходимости обретения истины и веры.

Вера была для русского человека естественным состоянием, без которой он не мог реализовать себя в земной жизни. Русские люди были убеждены, что Православие самое чистое, незамутненное (из трех ветвей протестантизм, католицизм, православие) христианство, оно не рассудочное, не рационально, а сердечное, чувственное, ибо вера Христова – – сердечная вера. Главным в русском человеке провозглашались его духовность, которая, по сути, отождествлялась с набожностью и благочестивой жизнью. В романе описано как Кирилла Нечаев сын Федоров сочетался браком с Анной, дочерью татарского князя Тояна. Батюшка Агафон, встречая молодых людей, в церкви напутствует их: «Все богатства мира нам Бог дарует. Семья – это малая церковь. Супруги – единое тело. Их совместная жизнь не что иное, как служение Господу нашему Предвечному. Вступающий в христианский брак удостаивается ангельского чина». Очень целомудренная, великая любовь показана между персонажами романа Боженкой и Даренкой. О такой любви надо слагать поэмы и песни, легенды и романы. Жизнь их разлучила и красавица Даренка, чтобы не достаться не любимому свое прекрасное лицо испортила. «Сначала колючками чертополоха его нажгла, а потом ранки навозом затерла, вот кожа и воспалилась». Воспевание любви прекрасны в любую эпоху развития России. Она незримыми узами удерживает сердца любящих и держит в взволнованном состоянии наши чувства.

Любовь не защищает людей от ударов судьбы, как это случилось между Боженкой и Доренкой, но смягчает удары и, покоряясь великому чувству, человек преодолевает на своем пути все преграды и невзгоды жизни.

Сергей Заплавный в описании любви героев своего романа отразил все оттенки любви, чувства и поступки ею порожденные: отчаяние, ярость, страсть, глубокие переживания, заблуждения, сомнения и радость. Такое описание любви в романе Сергея За– плавного взращивает в нас читателей добро, целомудрие и хранит нас от всяких напастей и неожиданностей. Прекрасный роман Сергея Заплавного «Клятва Тояна»; в конце третьей книги он уведомляет читателей о том, что работает над четвертой книгой, в которой расскажет об одном из первостроителей города Томска (Тобольском голове) и который станет его воеводой. Книга будет называться «Воевода Тырков». Будем с нетерпением ждать нового исторического романа...

«КРЫЛАТЫЙ КОНЬ» ЛЕТИТ НАД ТОМСКОМ И СИБИРЬЮ

Большинство людей, населяющих нашу планету, живут настоящим – к этому их обязывает сама действительность, с её потребительской сущностью.

Учёные разных стран советуют жить сегодняшним днем, так как это избавляет от беспокойства, уныния и депрессии. Жизненный принцип «ценно лишь настоящее» не всех устраивает.

Нельзя забывать всё то, что предшествовало сегодняшнему; а настоящему предшествовали человеческие отношения, общение с разными людьми, с книгами, написанными нашими предками, с друзьями, родными, т. е. с теми, кто шёл с нами из прошлого. Нельзя быть манкуртами – людьми, не помнящими своего родства, иначе будет утрачена эмоциональная составляющая памяти человеческого бытия во времени и пространстве.

Людей, живущих настоящим, несёт сиюминутный поток, властно заставляющий подчиниться обстоятельствам, доминирующим «здесь и сейчас». Поток, несущий информацию из прошлого в настоящее делает нас добрее, совершеннее, нравственнее, он шлифует и оттачивает зрение, делает людей опытнее перед невзгодами современной жизни.

Осмысление опыта прошлого социализируется, эстетизируется и становится сокровенной частью каждой личности, её ценным достоянием. Недавно мои друзья – томские писатели Сергей Заплавный и Тамара Калёнова прислали свою совместную книгу «Крылатый конь». Тандем супругов-писателей уже проявился во многих совместных публикациях, о чём они поведали в предисловии к книге. В нём говорится о совместной творческой и семейной жизни, «наложившей отпечаток общности интересов, устремлений, миропонимания». Вот почему работы последних лет, связанные тематически героями, настроением, отношением к жизни, мы решили объединить под одной обложкой, под названием – «Крылатый конь». Как его надо понимать? Как символ творчества как отличительный знак Томска». О Томске написано большое количество художественных книг и научных исследований. Сами авторы, о которых идёт речь, написали не одну книгу, посвященных городу Томску – это «Рассказы о Томске», романы «Клятва Тояне» в трёх томах, «Университетская роща» в двух книгах и др. Книга «Крылатый конь» – разножанровая, включающая в себя очерки, повести, стихи, эссе...

Конечно, наша память обладает свойством эстетизировать минувшее, то время приобретает особый ностальгический свет и колорит. Об этом пишет Сергей Заплавный в очерке о «Томской Гиппокрене», рассказывая об улицах, постройках, дворах, усадьбах старого Томска, сохранившихся до второй половины XX века. Свои исследования, знакомство со старым и новым Томском он запечатлел в стихах:

С особым пиететом авторы относятся к своей Alma Mater Томскому Государственному Университету, ему они посвятили книги и многие страницы разбираемой работы «Крылатый конь».

В очерках о прекрасных людях Томска, все модусы времени уравновешены, в душе у авторов царит гармония воспоминаний, о великих деяниях на благо города и России таких людей как: П. Макушин, В. Флоренский, Г. Потанин, Н. Ядринцев, Р. Ильин, Н. Клюев, Ф. Тихменев, Л. Гартунг, П. Крылов, И. Басаргин, М. Курлов. Д. Яблоков, В. Шишков, Л. Сергиевская и др. Размышляя о жизни, о деятельности великих подвижников прошлого и настоящего, мы вглядываемся в калейдоскоп событий того времени, пытаясь постичь его загадочный смысл и наше собственное предназначение. В стремительном и незримом потоке времени, мы улавливаем стиль, ритм жизни, сущность бытия людей прошлой эпохи, чтобы не распалась связь времён. Каждый очерк о светлых, святых людях, живших и творивших добрые дела во имя России, Сергей Заплавный и Тамара Калёнова пропускают через своё субъективное восприятие, через своё сердце и чувствуется, что груз воспоминаний не давит на них против их воли. Описывают они и страдания людей, для которых счастливая развязка состоялась (например: Р. Ильин) и может быть многократно повторена для других персонажей в сознании: «рисковал, но уцелел».

О многом хочется поведать в небольшой статье и, прежде всего о прекрасной повести Сергея Заплавного «Гражданин России», в которой надолго, у читателя запомнится образ деда писателя Ивана Степановича, прожившего более ста лет. Тамара Калёнова в повести «долгие сумерки» осветила деятельность людей, связанных с социальной защитой. Она на документальной основе, так как проработала несколько лет, осветила службу социальной защиты – западное изобретение, перенесённое механически на нашу отечественную почву. У меня нет цели останавливаться и комментировать каждый очерк, повесть, эссе. Свою задачу вижу в том, чтобы выразить своё понимание написанного и восхищение авторами – патриотами своего города, Сибири, которых знаю со студенческих лет, по Томскому Государственному Университету.

Я понимаю, что жизнь каждого человека многовариантна и не надо себе строить никаких иллюзий, не надо падать духом, особенно сегодня, когда так больна, разграблена, унижена Россия. Авторы книги «Крылатый конь» призывают нас быть мужественными, каковыми были Р. Ильин, Н. Клюев, Ф. Тихменев и др... Они осознавали, что даже в экстремальной ситуации наличествует бездна прекрасного, великого, ради чего стоит жить, стоит жить спокойно, сдержанно, сосредоточенно во имя будущей России. Об этом книга «Крылатый конь» Сергея Заплавного и Тамары Калёновой...

СПИРАЛЬ ЖИЗНИ И СМЕРТИ

В восьмом номере журнала «Наш современник» за 1995 год опубликован рассказ Валентина Распутина «В ту же землю...». Рассказ произвел на меня огромное впечатление, и мне захотелось откликнуться, поразмышлять на тему, поставленную писателем.

Несколько лет назад ряд литературных критиков обвиняли В. Распутина в том, что он ударился в политику. Действительно, в начале 90-х годов он являлся депутатом Верховного Совета СССР и даже членом президентского Совета первого и последнего президента СССР М. Горбачева.

Писатель В. Астафьев высказался очень резко о молчании прозаика В. Распутина, давая понять, что как писатель он кончился.

В. Распутин своим творчеством отвечал и отвечает многочисленным критикам и почитателям его таланта. Он продолжал работать, полагая, что в наше смутное время именно публицистика способна возыметь действие на чувства и мысли людей.

Конечно, наивно было бы считать, что после каждой хорошей статьи люди, ее прочитавшие, становятся чище, нравственнее и духовно обогащаются.

Но многие помнят блистательные статьи В. Распутина (они были на слуху) и то, какой они вызвали резонанс в свое время у людей разного интеллектуального, социального уровня: «Из огня да в полымя» (интеллигенция и патриотизм), «Что дальше, братья славяне?», «Время и бремя тревог». «Твой сын, Россия, горячий брат наш...», «О Василии Шукшине» и др. В начале 90-х годов вышла книга В. Распутина «Сибирь, Сибирь» из двадцати публицистических статей, ставших заметным явлением в общественной жизни России.

В 1994 году в издательстве «Молодая гвардия» вышел трехтомник В. Распутина, который явился итогом деятельности писателя за более чем двадцатилетний период в литературе. В последнее время писателем опубликовано около десятка рассказов. Многие читатели с облегчением вздохнули: Наконец-то, после долгого перерыва в литературу вновь пришел прозаик, которого любят миллионы.

Размышляя над рассказом «В ту же землю...», я не мог отделаться от чувства, что он является продолжением прекрасных повестей писателя «Прощание с Матерой», «Пожар» и частью, фрагментом большого произведения, завершающего трилогию. Однако рассказ отвечает всем классическим канонам, предъявляемым этому жанру, и представляет собой законченное произведение.

Напомню читателю (очень кратко) содержание упомянутых повестей. В «Прощании с Матерой» В. Распутин показывает людей «малого материка», острова, на котором жило не одно поколение со своими традициями, привычками, бедами и радостями. И вот этим людям надлежит покинуть навсегда (дается определенное время на сборы) обжитые их предками родные места, так как этот маленький материк должен быть затоплен, чтобы на его месте возникло водохранилище. Таково решение начальства. Людей этого острова переселяют в многолюдные агрогородки, строго реализуя правительственную концепцию «неперспективных деревень» и не сообразуясь с чаяниями, чувствами, проблемами, думами «переселенцев». В повести «Пожар» В. Распутин как бы подводит итог этого переселения, показывая, что произошло, сделалось с людьми, которых лишили родовых корней, истоков, а пожар, возникший в поселке, высветил их сущность.

Писатель показывает социальные, нравственные срезы людей, они разные: одни озабочены спасением государственного имущества, это люди, у которых болит душа за все происходящее; другие мечутся и не находят себе места, но от их деятельности, их неравнодушия исцеляются люди заблудшие. Есть и такие, у которых преобладает релаксация, то есть отсутствие какой-либо инициативы и энергии, они сочувствуют, но ничего не предпринимают. Пожар выявил еще одну группу людей, которых писатель назвал «архаровцами». Они безразличны ко всему, разуверились во всем и озабочены только своим желудком, личным сиюминутным благополучием. Они даже преображаются во время пожара, но их активность является преступной, их мораль слишком опасна для окружающих, она таит в себе максимальный индивидуализм и эгоизм. И вот один из последних рассказов В. Распутина «В ту же землю...» как бы завершает судьбы людей целого поколения, отвечая на уже извечный шукшинский вопрос каждого нового поколения, а нашего – в особенности: «Что с нами происходит?» В статье о Шукшине В. Распутин заметил, что у Василия Макаровича особое отношение к женщине, и прежде всего к женщине– матери: «Мать для него – это любовь, доброта, умение понимать и прощать, природная мягкость и душевная стойкость». Эти слова можно полностью отнести к самому В. Распутину. Почти во всех его повестях и рассказах главным персонажем является женщина– мать, женщина иногда пенсионного или даже преклонного возраста, как, скажем, Дарья из повести «Прощание с Матерой». В рассказе «В ту же землю...» – это Пашута, так ее назвал очень близкий ей человек Стае Николаевич, с которым свела ее судьба, и «лет восемь подряд, оба одинокие, потрепанные жизнью, грелись они друг возле друга». Пашута, будучи на пенсии, подрабатывала в столовой посудомойкой.

Жизнь Пашуты отличалась взлетами и падениями. Когда-то была семья, муж, но не заладились отношения, не было детей, со вторым мужем взяли приемную дочь, но и он ушел. Приемная дочь подросла и оставила матери свою дочь Таньку, которой уже пятнадцать лет. К внучке Пашута привязалась, как к родной дочери, скрашивающей на старости лет ее непутевую жизнь. Несколько лет подряд Пашута на зиму привозила свою престарелую мать Аксинью Егоровну из деревни, и вот горе – от старости и болезней мать умерла. Таково начало рассказа, сообщающего, что подобную жизнь проходят миллионы людей, родившихся в сороковые годы. А дальше события разворачиваются уже по сценарию, отличному от жизни людей уходящего поколения.

Смерть матери и собственный недуг не лишили Пашуту мужества – дело понятное: люди не бессмертны. Вопрос в другом – как хоронить, где взять деньги, и немалые. И еще проблема: «Чтобы быть прописанным на городском кладбище, надо при жизни иметь прописку в городе. А у Аксиньи Егоровны ее не было». У изголовья умершей матери Пашута начинает обдумывать варианты будущих похорон. Выписать Аксинью Егоровну из деревни, которая уже развалилась и не числилась в государстве, отпадает. «Все унеслось, – пишет В. Распутин, – неведомо куда при новых порядках»:Как хорошо было бы похоронить мать в деревне, где и «небо бы приспустилось над Аксиньей Егоровной, труженицей и страдалицей, и лес бы на прощанье помахал ветками, и дул ветерок, пронесшись странно, заставил бы склониться в прощальном поклоне всякую травку». Но это исключено – таких денег у Пашуты нет, и этот вариант, самый лучший для всех, не годится. Да, надо признать, что в подобной ситуации оказываются многие наши современники. Чтобы похоронить нормально дорогого человека, сегодня в городе требуются огромные деньги. Уже имеют место факты, когда хоронят в целлофановых мешках. Участились случаи, когда люди не забирают своих умерших родственников из больницы.

В распутинском рассказе Пашута решается обратиться к Стасу Николаевичу, встречи с которым с годами становятся все реже и реже. Но это единственный близкий ей человек, другого просто нет. И за сорок лет жизни в городе Пашута не обзавелась друзьями, способными помочь в трудную минуту жизни. У Пашуты созрела идея похоронить мать не на городском кладбище, а подобрать место и ночью, в воскресенье, в нарушение тысячелетних обычаев, без прощания с людьми (благо, как считала Пашута, никто никогда не видел ее матери, ни с кем она не общалась) закопать ее там.

Стае Николаевич понял свою подругу, ибо в ее несчастье увидел свои собственные и несчастья близких ему людей. Между ними возник диалог: «Взять и зарыть!? Ты с ума сошла, Пашута! Ведь она у тебя русского житья была человек. А ты – зарыть!» Что было объяснять? Все тут поперек обычаев, за все отвечать придется. Пашута после слез закаменела еще больше». Стае Николаевич сделал все, о чем попросила Пашута. Его молодой друг Сергей вырыл могилу вдали от города в сосновом бору, на полянке, в хорошем сухом месте. Когда ехали обратно, Сергей пошутил: «Место мы с тобой хорошее выбрали...». «Хорошее, – согласилась Пашута. – Вот, думаю, не забронировать ли у тебя рядышком? Не люблю толкотню, тоже на выселки не отказался бы».

Это говорил могучий парень и как в воду глядел. Ночью, когда только-только начинал заниматься новый день, спустили гроб с пятого этажа городского дома с Аксиньей Егоровной, погрузили в машину и вчетвером отправили в последний путь православную страдалицу. Стае Николаевич, внучка Танька.

Сергей и Пашута едва втиснулись в машину. Проводы были недолгими. Аксинье Егоровне дали немного полежать под небом. Шел снег. И автор рассказа, словно оправдывая всех участников похорон, замечает: «До чего кстати этот снег. Словно всем им даровалось прощение за беззаконные действия. Словно высшая сила сникла над человеческой слабостью и своевольством». Когда зарыли Аксинью Егоровну, Сергей, чтобы как-то разрядить затянувшееся молчание и скорбь стоявших у могилы, заметил: «А что... хоронят же при дорогах шоферов, когда погибают при исполнении обязанностей. Какая разница – где? В ту же землю...». Однако все присутствующие, кроме пятнадцатилетней Таньки, понимали, что они совершили по отношению к православной труженице Аксинье Егоровне святотатство, которое на Руси всегда было самым большим грехом.

В прошлые времена место для кладбища было свято, а могилы предков были святыней русского народа. Не хоронили на кладбищах только людей, посягнувших на свою жизнь. Самоубийц хоронили отдельно, иначе считалось, что весь край, село, деревню постигнет несчастье, бедствие.

Мы сегодня живем в странное время, когда несчастья, через средства массовой информации, настигают нас с раннего утра и до позднего вечера. Бедствие поразило всю Россию...

В. Распутин как выдающийся писатель-патриот своими произведениями в публицистике и прозе пытается пробудить некоторую читающую часть населения от состояния спячки, указывает нам пути выхода из создавшегося положения, но мы остаемся глухи и безынициативны. Мы не слышим боли писателя за Россию, его страстных призывов о том, что так, как мы живем, жить нельзя. В рассказе «В ту же землю...» писатель вложил в уста своей главной героини Пашуты (в разговоре со Стасом Николаевичем) такие слова: «Не мы с тобой стали никому не нужными, а все кругом, все! Время настало такое провальное, все сквозь землю провалилось, чем жили...».

Действительно, люди старшего и среднего поколения говорят о духовных потерях ценностных нравственных ориентирах, вспоминая те времена, когда они делились друг с другом самым последним, когда в основе взаимоотношений не фигурировали фундаментальные ценности Запада – утилитаризм, индивидуализм и рационализм, разъедающие душу наших людей. Разрушение нравственных основ нашего бытия коснулось всех сфер жизни. Недавно мне рассказали один случай. В Тюмени, на Мысу, хоронили в апреле этого года выдающегося художника России, прекрасного человека (я хорошо знал его) Геннадия Александровича Токарева. Получилось так – чего не бывает в жизни! – забыли лопаты, и людям в течение нескольких часов пришлось ходить по дачному участку, рассказывая дачникам о создавшейся ситуации. Никто не пожелал дать лопату, и лишь на исходе дня одна женщина сжалилась. Вновь и вновь звучат шукшинские слова: «Что с нами происходит?»

Интересен финал рассказа Распутина. Весной Пашута решила попроведать могилу матери. Она была поражена тем, что кроме материнского холмика, появилось еще два по обе стороны материнской могилы. В этот же день Пашута наведалась к Стасу Николаевичу. Она без всяких предисловий спросила, кто же там лежит, рядом с матерью. Стае глухо сказал: «Одна могилка Сережина. Чья другая – не знаю. Убили Сережу после Нового года. Сергей работал в органах. Внедрили его к бандитам в охрану. И сами же выдали на растерзание. Вот так, Пашута, такая теперь жизнь и смерть». После этого диалога начинаешь думать о том, что расслоение нашего общества обнаруживается не только в реальной жизни, но и в смерти. Хоронят сегодня на кладбищах в соответствии с социальным и имущественным цензом. Кладбище (начинающееся), где похоронены Аксинья Егоровна и Сережа, – особое, это кладбище отторгнутых обществом и государством честных людей. И глубоко символично, что писатель закончил рассказ тем, что Пашута, в силу какой-то необъяснимой для нее потребности, впервые в жизни приходит в храм под образа. Она молится и ставит три свечи, «возжгла их, две на помин души рабов Аксиньи и Сергея и одну во спасение души Стаса». Так закончил свой рассказ Валентин Григорьевич Распутин. Прекрасный конец рассказа, когда человек приходит в храм с покаянием. И если в повестях «Прощание с Матерой» и «Пожар» человек страдает и мечется от неустроенности, не находя себя в жизни, то в рассказе «В ту же землю...» человек прозревает и в покаянии очищает свою душу. Как будто писатель дает нам всем понять, что без покаяния, без очищения нет будущего у России, у всех нас.

Прочитав рассказ Валентина Распутина «В ту же землю...», задумался над судьбой простой русской женщины Пашуты, похожей на судьбы миллионов людей в нашей стране. Откуда этим надломленным социальной действительностью людям черпать духовные, нравственные силы? И они идут в православный храм, спасая свою душу, а вместе с ней нравственное и физическое существование. Храм зажигает для них искры надежды. На Руси всегда было: сначала Храм, а затем Хлеб.

МОРАЛЬНЫЕ СЕНТЕНЦИИ В ТВОРЧЕСТВЕ ВАСИЛИЯ ШУКШИНА

Жизнь современного человека – это противостояние мощным общественным течениям. Общество, отдельный человек окружен миром техники, которая не делает людей нравственными. Подлинное бытие людей раскрывают высоконравственные писатели посредством импульсов, идущих из их внутреннего содержания. Таким был Василий Макарович Шукшин: совестливый, духовно– богатый. Ко всему его творчеству можно рефреном поставить слова самого писателя «Что с нами происходит?».

Сегодня зачастую на человека, рассуждающего о нравственности, смотрят как на «шукшинского чудика», потому что «истина во Власти и Деньгах»: у кого больше, тот и прав, тот, как говорил Ф. М. Достоевский в «Бесах» потерял «различие зла и добра». Шукшин не дожил до нашего времени, он ужаснулся бы масштабам разора России, тому, что натворили либералы-демократы своими реформами с некогда великой страной и ее великим народом, но в некоторых его рассказах можно обнаружить некое предсказание социальных перемен в стране.

В статье «Слово о «Малой родине» Шукшин пророчествует, говоря о том, что его беспокоит будущее нашей Родины, где справедливость и правда обесценятся. По его мнению, «соблюдение правды вселяет в человека уверенность и ценность его пребывания здесь» – И если человек сомневается в своих силах, возможностях, если он запутался в коллизиях, то направить его жизненный вектор может «малая Родина». «Я думаю, – писал В. Шукшин, – что русского человека во многом выручает сознание этого вот – есть еще куда отступать, есть, где отдышаться, собраться с духом. И какая-то огромная мощь чудится мне там, на Родине, какая-то животворящая сила, которой надо коснуться, чтобы обрести утраченный напор в крови». Василий Макарович говорит о малой Родине как о запасном аэродроме, но сегодня для миллионов людей нет этого спасательного места. Люди превращаются в безнациональную, в денационализированную массу, они оторваны от своих корней, они становятся безродными изгоями, беспочвенными и бесплотными скитальцами по чужим духовным дорогам, а стало быть, и не имеющих четких духовно-нравственных ориентиров.

В творчестве Шукшина через персонажей рассказов, повестей, романов ощущается горькое осознание личной вины, при всей непричастности писателя к событиям. Это свидетельство особенно драгоценно, так как читатель понимает, что описанные события автор пропускает через свое сердце. В рассказе «Верую» Максим Яриков по воскресеньям не знал, куда себя деть: «наваливалась тоска». Жена, не понимая, что может быть у здорового мужика, сокрушалась: «Опять навалилась!» Максим доходчиво объяснял, что у человека есть душа, и она может болеть. «Вот она, здесь, – болит! – Максим показывал на грудь, – Я же не выдумываю! Я элементарно чувствую – болит». У соседа приехал родственник поп и Максим пришел узнать, болит ли душа у духовных иерархов, или у них как у всех людей? За распитием разбавленного спирта, поп стал объяснять соотношение добра и зла. Диалог закончился слезами умиления, как попа, так и Максима, которые вместе «заблажили»: «Верую: в авиацию, в механизацию сельского хозяйства, в научную революцию: в космос и невесомость!.. Закончили свое общение пляской, от которой дребезжали стаканы и весь дом. – Эх, верую! Верую». В данном рассказе Шукшин сражает читателя глубокомыслием духовного отца в атеистический период времени. Писателю нужно было ввести в сюжет повествования детективно-философский элемент. Тайна души, входившая в сюжет рассказа, поражает неожиданностью, вырастающей из тайны. Морализаторство попа убеждает Максима Ярикова в справедливости и глубоких знаниях духовного пастыря.

Интересен рассказ В. Шукшина «Непротивленец Макар Жеребцов». Сюжет незамысловат: Макар Жеребцов – мужчина 50 лет – в соку, работает почтальоном. Постоянно находясь среди людей, на виду, он пытается малыми силами своего интеллекта и морального прозрения влиять на судьбы жителей деревни... Макар, увидев идущего навстречу знакомого (сократовский метод), начинал интересоваться делами семьи, но его вопросы были въедливыми, а сила нравоучений становилась оскорбительной, когда он давал советы. Манера обращения, риторика Макара вызывали протест у собеседников, когда он собирался написать жалобу или назвать родившегося ребенка у молодых спорящих супругов определенным именем, в соответствии с его понятием. У слушающих Макара в душе прорастал протест, семя бунта против морализатора, проявлялось в гневе, и он даже был бит за советы. Случалось, что Жеребцов глубокомысленно задумывался над своей проповеднической деятельностью: «Сам не знаю. Вот думают, что путаю людей. Я сам не знаю, как мне их: жалеть или надсмехаться над ними. Хожу, гляжу – охота помочь советом каким-нибудь. Потом раздумаешься: да пошли вы все... Как жили» так и живите – кроты».

Шукшинские персонажи, борясь со злом, чувствуют его переизбыток, не оттесненного добром. Они поднимаются в своей борьбе на трансцендентный уровень, т. е. выходящий за пределы личностного «Я». Зло рассеяно в мире, оно – каждодневная реальность и выражается в алчности, стяжательстве, предательстве, лжи, лицемерии. Это особенно проявляется в рассказах «Жена мужа в Париж провожала», «Чудик», «Крепкий мужик», «Раскас», «Обида», «Упорный», «Рыжий», в сказке «До третьих петухов» и др. Идея действительного добра вызвала к жизни и новый идеал, который воплотился у Шукшина в простого человека – труженика, живущего своими заботами, радостями, печалями. Философия в творчестве Шукшина – это, по сути, нравственные намерения, философия добра и света не всегда достижима. Каждый читатель находит что-то свое в произведениях Василия Макаровича. Когда читаешь сказку «До третьих петухов», то невольно пытаться понять, что поиски истины, которую стараются найти персонажи русской классической литературы, и Иванушка, посланный за справкой, что он не дурак, приводят к мысли о наличии откровенных этических воззрений Шукшин.

Валентин Распутин очень верно отразил сущность Шукшина, которого так не хватает в наше неспокойное, смутное время: «Нам не хватает Василия Шукшина как честного, никогда, ни при какой погоде не ломавшего голос художника, скроенного, составленного от начала до конца из одних болей, порывов, любви и таланта русского человека, как сына России, который нес в себе страдания и хорошо понимал, что для нее полезно и что губительно». Данное высказывание очень верно отражает сущность писателя, которого так не достает в наше время.

ЧАША БЫТИЯ

При жизни Владимира Алексеевича Солоухина его произведения не были обделены вниманием миллионов читателей. Разносторонность писателя поражала, и что бы он ни писал – рассказы, романы, стихи, очерки, повести, статьи – все было интересно. Не помню точно, в каком году (80-е) «Литературная газета» провела социологический опрос среди интеллектуалов страны: «Кого из современных писателей вы читаете с удовольствием?».

Солоухин был самым читаемым в кругу людей разного уровня интеллекта. Любопытно, что при жизни писателя о его творчестве литературные критики почти не писали. Видимо, солоухинские произведения были настолько безупречны по отбору материала, фактам, документам, что критикам ничего не оставалось, как солидаризироваться с мыслями и идеями писателя... Как много знающий, взыскательный художник слова, Владимир Алексеевич много размышлял над каждым произведением, которое после долгих, трудных поисков оказывалось самым простым, хотя и писалось порою, о сложных проблемах человеческого бытия. Наверное, в этой простоте, незамутненности, прозрачности каждого произведения – успех писателя. Нельзя не согласиться со Станиславом Куняевым, предпославшим небольшой комментарий к «Чаше», в том, что Солоухин – «крестьянский аристократ, русский патриот, всемирно известный писатель». Очень краткая, точная характеристика писателя. О крестьянском аристократизме свидетельствуют люди, близко знавшие писателя. Об этом пишет в своем дневнике жена писателя Роза Солоухина (журнал «Юность», № 7, 8, 10 за 1998 год). Надо признать, что писателя «тянуло» не только к аристократам духа, но и вообще к аристократам сословного происхождения – дворянам, князьям. Об этом он пишет в «Чаше». Но нужно также признать, что Солоухин во многих своих произведениях подчеркивал свое крестьянское происхождение, свои духовные истоки и корни, идущие из народных глубин. Читаю «Чашу» и думаю, к какому же жанру литературы ее отнести? Сам писатель в разговоре с главным редактором журнала «Наш современник» Куняевым назвал ее «книгой размышлений» о встречах с русскими эмигрантами, чашей бытия». Но меня не покидает мысль о том, что «Чаша» в какой-то мере продолжение лирических миниатюр «Камешки на ладони», которые так полюбились миллионам читателей. Эти «Камешки» я перечитываю который раз и не перестаю восхищаться Солоухиным – литературоведом, эссеистом и мыслителем. Каждый его разбор исторического факта или высказывания ученого, анализ стихотворения – это пиршество мысли, знаний и оригинальности. Оригинальность есть там, где есть независимость суждений. Она всегда присутствовала у Солоухина, т. к. почти все произведения он писал от своего «Я». И вот последнее произведение писателя «Чаша» – ей предшествовало более трех десятков изумительных книг. Если, сформулировать кратко, изложить свое видение, то мне представляется, что это – книга о жизни и смерти, о смысле человеческого существования. Это диалог с эмигрантами «первой волны» и теми, кто оставил о себе память в истории развития русской цивилизации. Начало книги «Чаша» прямо ориентирует читателя на то, что она последняя. Речь идет о возрасте писателя и о дорогих могилах близких ему людей. Он пишет: «Ко мне с годами приходит мысль: почему природа, высший разум, Бог, в конце концов, не устраивают так, чтобы человек, умирая, дематериализовался бы. Умер, возникла струйка пара там, где лежат человек, возникла и растворилась в атмосфере земли». Дематериализация человека связана с признанием бессмертия души. И только в религии эта проблема решается как естественная, само собой разумеющаяся. Вера в Бога подразумевает бессмертие души. Для В. Солоухина вера в Бога являлась не только опорой морали, но и подлинным самоопределением личности в отпущенное для него время. Писатель в своих произведениях говорит нам, что духовная природа человека, особенно русского, стремится к самоосуществлению, которое для него самоценно. Можно с полным основанием утверждать, что Солоухин ставит вопрос о влиянии православия на жизнь русского человека при решении фундаментальных проблем человеческого существования. Человек, не обузданный верой, являет собой ненасытную жадность, эгоизм, стремление жить за счет других людей, попирая всякую мораль общества.

Вспомним его роман «Приговор». Разные мысли приходят писателю при посещении русского кладбища «Святой Женевьевы» близ Парижа. В этих размышлениях, после посещения могил Бунина, Шмелева (прах последнего недавно перевезен в Россию), он задается вопросом: насколько талант и нравственность писателя должны соответствовать друг другу. Да, в жизни эти понятия не всегда идут рядом. Мораль продиктована самой природой и воспитанием, поведение человека, нарушающего моральные установления в обществе, накладывает отпечаток на жизнь людей, прямо или косвенно имеющих отношение к нарушителю нравственных императивов. Хорошо известно многим, что свобода одних часто делает несвободными других. Человек, стремящийся к полной свободе, устремляется к собственной погибели. Достоевский в «Братьях Карамазовых» вложил в уста старца Зосимы следующие слова: «Провозгласил миру свободу, в последнее время особенно, и что же видим в этой свободе ихней: одно лишь рабство и самоубийство! Ибо мир говорит: «Имеешь права такие же, как и у знатнейших и богатейших людей». Солоухин пытается дать оценку линии поведения того или иного писателя в период «свободы и демократии» и их произведений с точки зрения морали. Писатель, несмотря на свободу творчества, в период демократии, вводит такой термин, как «террор среды»: внешне никто вроде не принуждает как писать, но тем не менее, творец не всегда идет вровень со временем и должен реагировать на современные веяния и моду. Он полагал, что в определенные периоды истории, «особенно на стыке веков, русское самопознание как бы раздваивалось». Создавалась такая атмосфера в стране, когда «стало неприлично говорить о России хорошо». Разве сегодня мы не ощущаем «террор среды» в течение двадцати лет, когда говорить, писать добрые слова о любви к Родине демократами не поощряется. Вспомним, как в СМИ шельмовалось понятие патриотизма. Можно, конечно, порассуждать о причинах такого отношения у интеллигенции к России. Мне представляется, и развал сегодняшней в стране связан с этим. Разорение России – это возмездие интеллигенции за нравственное разложение страны. Солоухин цитирует стихотворение Бунина (не буду приводить его полностью, а только первые четыре строчки):

Россия еще долго будет платить дорогою цену за подражание Западу. Сегодня уже нужно думать о формировании национальной интеллигенции, и мне кажется, это может сделать Русская православная церковь, являющаяся нравственной опорой общества. Думая о будущей интеллигенции, мы должны помнить о ее высоком призвании и достоинстве, о способности разделить с Россией все невзгоды и без оглядки защищать интересы родины на всех поворотах развития ее истории. Солоухин в своих произведениях и в общественной жизни не менял своих убеждений, и в советское время он ходил молиться в православные храмы, интересовался иконами (вспомним его «Черные доски»). Он был по своим убеждениям монархистом и таковым остался до конца своих дней, он всегда жил настоящим, сегодняшним, оно приобретало в его глазах подлинную ценность. Солоухин обладал поразительной способностью не просто воспринимать творчество своих собратьев по перу, но и давать им блестящее толкование. В «Чаше» он выступает как литературовед-исследователь, его прозрение – переоценка творчества писателей и поэтов, таких как: А. Ахматова, И. Бродский, Ев. Евтушенко, А. Куприн, К. Бальмонт, М. Цветаева, А. Вознесенский, И. Шмелев, И. Бунин, А. Вертинский, И. Сургучев и др., удивительно. Он резко выступает против писателей с двойной моралью. Этих людей, по его мнению, нельзя оправдать, нужно объективно дать их творчеству различные толкования в зависимости от причины, их породившей. Он исследуют двойную мораль писателей, их космополитизм от мироощущения к мировоззрению, а затем и к системе взглядов – таков путь отдельных деятелей искусства. Измерение шкалы нравственных ценностей писателей, их завышенную самооценку, небрежение к родине он связывает с воздействием западной идеологии и отсутствием веры. Ну а те из писателей, которые были верны России, по мнению Вл. Солоухина, были часто не в чести у людей прозападного толка, а некоторые не имели права на существование. Он писал: «С. Есенин был глубоко национальным поэтом, носителем русской национальной идеи. Поэтому он подлежал уничтожению тем или иным способом...». Интересно последнее устное выступление Вл. Солоухина 19 декабря 1996г., о нем нам поведал писатель В. Морозов. Воспользуюсь вольным пересказом. Вл. Солоухина пригласили на презентацию книги «Вымысел исключен» Ю. И. Дроздова, генерала, в прошлом – разведчика. Вл. Солоухин, как и многие приглашенные, просмотрел фильм о советских разведчиках «Равных им не было», а когда началось обсуждение фильма и книги, попросил слова. Писатель рассказал случай из истории России X века. Во время крещения Руси, когда один из древних русичей, вождь язычников, завел своих воинов в реку, он выхватил из ножен меч и, высоко подняв над головой, трижды окунулся в воду. Монах-миссионер упрекнул его: «Что же ты сам окунулся, а меч свой не окунул?». И вождь ему ответил: «... Я прошел обряд крещения. Я буду соблюдать Христовы заповеди и даже прощать своих врагов. Но меч мой никогда не будет добрым к моим врагам. Меч в моей руке для того, чтобы защищать меня и мое племя, и ему нельзя быть добрым, как мне». Последние слова, произнесенные писателем, потрясли сидящих в зале. По щекам Вл. Солоухина текли слезы. «Я прошу вас, – обратился он к разведчикам, – заклинаю: держите свой меч сухим всегда!... Вы видите, как наша Россия окружена со всех сторон алчущими «собратьями», которые готовы рвать ее на части, стремясь ухватить кусок пожирнее. Вы видите, как потворствует им потерявшая совесть и страх «пятая колонна». Так, не дайте же! Не дайте погибнуть Родине».

Через четыре месяца Владимира Солоухина не стало его отпевал сам патриарх Алексий II в храме Христа Спасителя. Похоронен писатель (по его просьбе) у себя на малой родине – в селе Алепино Владимирской области.

В России время от времени рождаются выдающиеся люди, талант, достоинство и добродетель которых подобны снопу лучей, нам до поры, до времени неведомых, как и судьба их духовного наследия. Убежден, великого писателя, патриота и мыслителя земли русской Владимира Алексеевича Солоухина будет читать и почитать не одно поколение людей. Он останется для потомков как один из высших моральных и литературных авторитетов России.

СВЕТ И ТЕНЬ МИССИОНЕРСТВА

Недавно в поисках нужной книги, кляня себя за потраченное время, случайно наткнулся на небольшую, ранее не прочитанную мною художественно-документальную повесть Константина Лагунова «Иринарх» (Сургут: «Северный дом», 1993). Полистав ее, а затем вчитавшись, не заметил, как настало раннее утро, занялся рассвет нового дня. Сейчас уже так почти не читают, все больше листают книгу, находя ответы на интересующие вопросы. Некоторые читатели могут возразить мне, мол, нельзя обобщать: есть немало книгочеев, которые читают книги до конца и способны радоваться каждой хорошей новинке.

Согласен. Однако, общаясь с учеными, студентами, писателями, художниками, людьми разных профессий, все больше убеждаюсь, что читать стали меньше, а если и читают, то приключенческо-эротическую литературу. Сам я с грустью смотрю на тысячи книг, приобретенных мной за долгие годы, задумываюсь над тем, кто будет общаться с ними, вести мысленный диалог с персонажами и авторами после меня. Внуки, наверное, полностью перейдут на электронные massmedia и будут пользоваться электронными библиотеками, а Internet вовлекает все большее число людей в свои объятия – это всемирная паутина, информационная свалка, девальвирующая мышление подрастающего поколения. Но об этом я писал и не хочу повторяться. Напомню лишь строчки одного автора:

А теперь о книге К. Лагунова. Автор повести знакомит нас с отцом Иринархом (в миру Иваном Шемановским), стоящим на верхней палубе парохода «Остяк», направляющегося в Обдорск (Салехард) по благословению Тобольского и Сибирского епископа Антония. Молодой выпускник духовной семинарии отец Иринарх едет с целью «привить дикому Северу русскую культуру, приблизить его к цивилизации, внедрить там христианство»... Благородная задача, нравственное намерение, а затем и деятельность духовного Иринарха на ниве просвещения среди самоедов заставляли о многом задуматься. В частности, почему северные народы не всегда принимают блага цивилизации, почему язычество так глубоко пустило корни и нужно ли вырывать эти корни? Как нужно строить отношения с язычниками и можно ли просвещением цивилизовать детей природы?

Отец Иринарх понимал, что взаимосвязь между язычеством и христианством по целому ряду признаков должна существовать, и он находит такие возможности, получая удовлетворение от своей деятельности и уважение со стороны язычников.

Язычество развивалось и укрепляло свое автономное существование исходя из образа жизни малых народов. Их мышление могло развиваться, как и у других народов, и оказалось в гораздо меньшей степени отделено от христианства. Земная жизнь самоедов переносится «ввысь», к Богу, к совершенствованию человека, а сам род деятельности низводит их «вниз», предполагая их угасание. И нужно великое терпение и просвещение миссионеров, чтобы поднять эти народы до уровня современной цивилизации.

Правда, после знакомства с прекрасной повестью К. Лагунова, читая выписки предшественников Иринарха, я иногда задавался вопросом: а нужно ли «цивилизовать» эти народы, может быть, они по своему укладу и стилю жизни стоят в нравственном отношении выше других народов? Каков критерий? Они считают, что мир заведомо задан, и его изменить нельзя. Отсюда – отсутствие страха перед смертью. Они относятся к смерти как к чему-то обычному, естественному, обязательному.

Писатель знакомит читателя с обрядами, связанными со смертью человека, одновременно показывая красоты тундры, переменчивой природы Севера, соответствующие настроению людей. В язычестве отсутствует идея, подчеркивающая сакральную роль прихода Спасителя. Северные народы опираются на собственные силы и свои неписанные законы. Земля у них поделена. Если кто– либо нарушает закон (кража оленей, женщин, убийство), он предстает перед уважаемыми людьми, вершащими суд по справедливости и традициям. Языческие народы полагают, что все в мире повторяется, мир представляет систему. С их точки зрения, просветители пытаются разрушить эту систему и соответственно мир с его сложившимися устоями и традициями.

Верование людей преломляется через собственное восприятие окружающего мира, и он, естественно, не одинаков. Для язычников святыней является природа, с которой они сталкиваются с детства, это своего рода благоговение перед величием природной данности, которую они наделяют человеческими чертами. Но, тем не менее, народ, наперекор многовековым мистическим верованиям, тянется к православию, а заповеди Христа ассоциируются у них с земными действиями, мыслями, планами.

Сколько сил, здоровья потратил Иринарх на создание миссионерского братства, которое в лице купцов помогло построить богадельню для престарелых и немощных, переплетную мастерскую, книжную и иконную лавку библиотеку, этнографический музей, выпускать газету. Отец Иринарх понимал, что народы Севера, приходящие в новый мир христианской культуры, стремятся к полному познанию вещей: что мир велик, бесконечен, неисчерпаем и необъятен.

И наконец пришло такое время, когда самоеды поверили главному миссионеру. Они не только стали привозить своих детей в интернаты, но и сами спешили навстречу: «Как привидения, невесомы и быстры, катили в Обдорск упряжки, везя жаждущих принять веру Христову, венчаться, поклониться Николаю Чудотворцу или Божией Матери, прося у них исцеления, защиты, помощи. Крутилось великое кольцо Жизни». Автор повести, ссылаясь на документы, дневник отца Иринарха, показывает, какие трудности преодолел настоятель Обдорской миссии, сколько недоброжелателей и просто противников просвещения он встретил на своем пути. Чтобы завоевать уважение и авторитет среди населения Крайнего Севера, ему пришлось в силу необходимости быть языковедом, писателем, строителем, врачом, психиатром, архитектором, регентом и др. Подобно тому как ячейка сети рыбака предопределяет размер пойманной рыбы, так и существование людей природы, сделавших свой исторический выбор, определяет их черты характера и линию поведения. Отец Иринарх как просветитель Крайнего Севера подобен зодчему Сибири Семену Ремезову. Может, кто-то из историков и не согласится с подобным суждением, как и с тем, о чем поведал в повести Константин Лагунов, но какое бы произведение (безупречное) ни написал любой писатель, всегда найдутся читатели, не согласные с автором. Такова сущность восприятия жизни. Чем масштабнее, крупнее писатель, тем больше завистников и недоброжелателей у него.

Константин Лагунов – автор большого количества романов, рассказов, повестей, очерков. Поражаешься его великой работоспособности. Творчество его охватывает разные периоды истории развития Сибири. «Иринарх» – конец XIX – начало XX века, «Красные петухи» – февральское восстание крестьян 1921 года, десятки романов и повестей отражают героику освоения Сибири советского времени. В своих произведениях автор показал ломку традиций, стереотипов. Это художественно-исторический дневник летописца в разных жанрах.

Интересен эпилог повести «Иринарх», в котором говорится, «что деятельность просветителя игумена Иринарха – Ивана Семеновича Шемановского увековечена в бронзовом памятнике, в названиях улиц Салехарда». В постскриптуме К. Лагунов замечает, что повесть достоверна, основана «на воспоминаниях, дневниках, письмах». Только эпилог придуман: «Ни памятника Иринарху-Шемановскому, ни мемориальных досок, ни улиц с его именем нет ни в Обдорске (Салехарде), ни в Тюмени, ни в Тобольске». Хочется верить, что благодарные потомки прислушаются к мнению выдающегося писателя Сибири и увековечат память великого просветителя.

ДУХОВНОЕ ЗАВЕЩАНИЕ

Перевернута последняя страница романа Константина Лагунова «Самоеды». Есть повод поразмышлять о вопросах, поставленных в последнем произведении известного сибирского писателя.

К. Лагунов обладал удивительной чуткостью и умением улавливать в зародыше общественно важные нравственные аспекты бытия. Вспоминаются его прекрасный очерк «Воспитать человека» (журнал «Урал», № 1, 1978 г.), статья «Подранки» («Тюменская правда», 20.11.1996). Эти публицистические работы вызвали резонанс среди читателей. Задолго до сегодняшних образовательных реформ он говорил о том, чем обернется для России ориентация на западные ценности с их эгоизмом, прагматизмом и рационализмом. Верный жизненной правде в изображении действительности, писатель и в романе «Самоеды» не мимикрировал, а обнажил удушливую атмосферу нашего времени.

Читаешь и физически ощущаешь, как сместились традиционные нравственные ценности в сторону культа денег. Чувство отвращения вызывают рыночные отношения между людьми, цель которых одна – обман друг друга, нажива, выгода. Приведу диалог главных персонажей романа К. Лагунова – Светланы и ее матери. Светлана – красавица, умница, закончила, университет с красным дипломом, и ее нравственное падение, эволюция взглядов потрясают мать.

«– А ты не знала?... Не предполагала?.. Не догадывалась даже, что твоя красавица и умница, твоя единственная дочь торгует своим естеством, своим телом за доллары или рубли. Не бледней!.. Неужто думаю, что эта квартира, эта роскошь, неиссякаемый поток рублей – все это можно заработать честно, головой и руками?..

– Перестань, простонала мать. – неужели не стыдно...

– Чего тут стыдного! – ужалено вскричала Светлана. – Кого стыдится? Этих оглоедов, что оптом и в розницу торгуют Родиной, судьбой всего народа, честью, славой и достоинством России. Или их приспешников, рангом пониже, которые за взятку любую задницу оближут?»

Да, сегодняшние отношения между молодыми мужчинами и женщинами строятся, к сожалению, не на любви, не на крепости брака. Целомудренные женщины имеют две добродетели – чистоту телесную и чистоту души. Но, как говорили древние, «все прекрасное – редко». Написав эти моральные сентенции, я подумал: какое бы человек не высказал суждение, всегда можно найти ему противоположное. Однажды древнего философа Сократа спросили: «Что лучше: взять ли жену или вовсе не брать ее?» Сократ ответил: «Что бы ты не избрал, все равно придется раскаиваться». Но в данном высказывании, видимо, заговорил личный опыт мудреца.

Светлана не была такой до встречи с предприимчивым дельцом, ловцом неокрепших душ Антоном Дубовиком. Этот современный бизнесмен развратил не только тело Светланы, но и душу, превратив ее в искусную жрицу любви, поклонницу желтого дьявола. Грош цена тому чувству, у которого есть цена. Антон сделал ее хозяйкой «теремка», в котором собиралась «золотая молодежь», она умело завлекала в него «желторотых наследников новоявленных Рокфеллеров»! Посадить на иглу, обольстить молодых людей – главная задача «сотрудников» теремка, а дальше наркотики делают свое дело.

Однажды Антон привез к Светлане Павла. Этот студент – чистый, непорочный юноша, которого посадили на иглу. Он искренне влюбляется в Светлану, и, похоже, она отвечает ему взаимностью. Светлана раскаивается в содеянном по отношению к Павлу.

Жизнь юноши протекала вне семьи, он воспитывался у деда и двух бабушек. Мать-переводчица большую часть времени проводила за рубежом, ей недосуг было заниматься сыном, как, впрочем, и отцу-ученому, с которым «Варвара-краса» была в разводе. Самое большое влияние на Павла оказывал дед, перед которым он благоговел. Но дед умер... Читаешь К. Лагунова, и появляются мысли о том, что в мире существует некая закономерность: нечестно нажитые деньги приносят горе как родителям, так и их детям. Самонадеянность, уверенность людей в том, что «деньги правят миром», исчезает, когда их чадо становится наркоманом.

Сегодня происходит отчуждение некоторой части молодежи от западных ценностей. Она начинает осознавать, что демократы-либералы создали криминогенное государство, сделали из людей пассивных созерцателей, стоящих на краю гибели и равнодушно взирающих, как стремительно несется Россия к катастрофе. И если молодежь восстает против разнузданной сексуальной революции, то это можно отнести к тому, что она хочет иметь четкие нравственные ориентиры и правовые установления.

В Рязани образовались молодежные группы самообороны, они громят дискотеки – эти рассадники пьянства и наркомании. А что делать, если власть бездействует, а молодежь гибнет? Зайдите на любое городское кладбище и посмотрите, кто лежит под могильными плитами. Одна молодежь!

Либерализация общества привела к массовой преступности, обнищанию людей, к утрате любви к своей Родине, ее святыням. Деньги для многих миллионов людей из необходимой составляющей культуры стали ее доминантой, уродливо исказив всю иерархию духовных ценностей.

Вспомнился рассказ В. Шукшина «В профиль и анфас». На упреки старика, что Иван не хочет зарабатывать большие деньги, тот отвечает: «А мне не надо столько денег. Мне чего-то другого надо». Это «чего-то» есть достоинство человека, осознающего, что деньги не являются основой жизни. К. Лагунов в романе «Самоеды» показал, что для Павла дед был нравственной укрепой. Не без влияния деда внук обратился к церкви, чтобы избавиться от наркозависимости. И вот Павел в церкви, его молитва к Богу – от отчаянья, и взывает он о помощи как человек невоцерковленный.

«– Господи... Ты один в силах помочь мне. Только ты. Я знаю, ты видишь и слышишь меня, и понимаешь. Не дай загинуть, протяни хоть соломинку надежды. Кинь тонюсенький лучик веры в исцеление. Слышишь? Сам буду карабкаться и очищаться от своей этой мерзости. Слезами от боли изойду. Волком выть стану, камни грызть буду, но выползу на свет. Только помоги мне. Молю тебя. Слышишь?». И Бог услышал, Павел нашел путь к свету. А Светлана стала его женой и родила ему сына.

В последние годы К. Лагунов в беседах с коллегами часто ссылаться на Библию. Мне редко приходилось общаться с ним, в основном на семинарах по приему новых членов в Союз писателей. При обсуждении текстов претендентов он часто задавал вопросы, касающиеся православия, словно пытался найти ответы. С ним было, интересно беседовать на религиозные темы. А документальная повесть писателя о монахе Иринархе говорит не только о его широком кругозоре, но и о нем самом как верующем человеке.

Финал романа «Самоеды» трагический. Павел, мужественно преодолев невзгоды, освободившись от наркомании, не смог вынести измен любимой женщины.

Духовная и физическая смерть Павла для писателя приобретает характер символа. Тем не менее, мне кажется, что возрождение России может произойти только через религиозное сознание. Конечно, мировоззрение, нравственность людей складываются под влиянием социально-экономических условий, воспитания и образования. Но духовное воспитание человека должно стать определяющим по отношению ко всей системе ценностей. Если мы будем пренебрегать этим, то перспектива самоуничтожения человеческой цивилизации станет реальной. Вот некоторые мысли, возникшие у меня после прочтения прекрасного произведения К. Лагунова.

Роман «Самоеды» издан на средства издательства «Вектор Бук» тиражом в 300 экземпляров. Хотелось бы, чтобы духовное завещание писателя, обращенное к нам, живущим в XXI веке, все– таки стало достоянием многих.

ЗОДЧИЙ СИБИРИ

Появился новый роман известного тюменского прозаика и драматурга Зота Корниловича Тоболкина «Зодчий», опубликованный издательством «Русь». Трудным был путь писателя в осмыслении эпохи конца XVII – начала XVIII веков, стремившегося к глубинному познанию жизни человека, чей многогранный талант неоспорим и признан эпохой Петра Великого и нашей эпохой. Речь идет о нашем земляке-тоболяке Семене Ульяновиче Ремезове.

Всесторонняя и справедливая оценка редко выпадает на долю прозаика, взявшегося написать роман об исторической выдающейся личности. Почему так происходит? Всякая оценка степени таланта писателя всегда грозит быть очень субъективной, потому что писатель, вознамерившись рассказать об историческом событии и присутствии в нем выдающейся личности, не всегда следует строго историческим фактам. И это понятно, так как он пропускает события прошедших лет через себя, через свой духовный опыт.

Уже первые строки романа «Зодчий» сразу привлекают внимание языком повествования: «Едва лишь май народился, едва плеснул зелеными листочками, травами, подразнил ноздри, одурманил сиренью, черемухой, оглушил соловьями, расстался Ремез с Москвой, получив в Сибирском приказе прогонные. Не велика поживка – по семи алтын на подводу, – а и тому рад. Скорей бы в путь, подальше от белокаменной. Чужая она, и за два месяца родней не стала». Казалось бы, все написанные слова известны, но вот «плеснул» Зот Корниловнч их, словно пригоршню, – и уже не читать дальше было нельзя. Роман захватил меня в полон не только языком говорящих людей периода Семена Ремезова, но и эмоциональной лирико-романтической направленностью. Писатель не рассказывает о юности просветителя Сибири, он рисует человека, которому уже за сорок, человека, умудренного жизненным опытом, приехавшего в Москву со своими чертежами и планами (их было пять вариантов) строительства Тобольского Кремля. Начал он его строить только в 58 лет. Все персонажи романа вылеплены З. Тоболкиным с истинным мастерством. Читатель не найдет в нем ни одного диссонанса, нарушающего целостность произведения. Куски жизни схвачены с такой натуральностью, которая говорит о большой предварительной работе автора, об использовании огромного количества исторических источников, относящихся к началу XVII столетия истории Сибири. Через психологический анализ той эпохи 3. Тоболкин пришел к глубокому философскому и социально-историческому изучению действительности г. Тобольска, Сибири, показал противоречивость взаимоотношений между людьми, в которых сталкивались принципы, идеалы, индивидуализм и высокая человечность. Разные люди окружали Семена Ремезова – «Ремеза» (так звали близко знавшие русского мыслителя). Я заглянул в энциклопедический словарь и обнаружил, что «Ремез» означает птицу семейства синицевых. Это птица-строитель. С точки зрения этимологии, фамилия Ремез являет собой совпадение в содержательном плане с деятельностью сибирского просветителя. Семен Ульянович Ремезов, словно птица, облетел всю Сибирь, создал чертежную книгу Сибири, географический атлас из 23 карт, в 1703 году в Тобольске открыл завод по производству селитры. Он – строитель, историк (автор первого научного трактата по истории Сибири), художник, писатель, этнограф, поэт, архитектор... Казалось, не было сферы деятельности, в которой не проявил бы себя Ремез.

Этот мыслитель был под стать монарху России, реформатору и преобразователю. На крутом изломе истории, в эпоху невиданных перемен, коими жило Отечество, С. Ремезов полностью реализовал свой многогранный талант. Постоянные разъезды Ремеза сталкивали его с людьми разных социальных слоев. Он стремится обстоятельно проникнуть в их душу и помыслы, исследовать сложные и противоречивые процессы их внутренней и духовной жизни. Судьба подарила Ремезу возможность в юные годы общаться с такими выдающимися людьми, как Протопоп Аввакум и Юрий Крижанич, которые отбывали ссылку в Сибири, в Тобольске. Характер взглядов Ремеза вырисовывается чаще всего в спорах со своими сподвижниками – С. Шарыпиным, Г. Тютиным, братом Никитой, В. Турчиным, – всецело верившими своему сотоварищу, который полностью отдает себя служению России. Как патриот России, Сибири, Ремез встречает на своем пути не только понимание, но и препятствия со стороны чиновников «белокаменной», воевод, но в случае неудачи не опускает руки, а переключается на другие дела. З. Тоболкин в описании душевных мук своего героя очень точен. Мы благодарны ему за остроту зрения и понимание психологии человека, его душевных качеств. «Чертить карты и сочинять стихи одновременно – не можно. Два начала эти – непримиримые враги. Но оба врага в нем одном. Они воюют, а ему тяжко. В душе, будто железо плавится. Сорвет оно летку, извергнется и сожжет все вокруг, иссушит. Само застынет лавой. Рождались вирши, а он их и не осознавал. Быть может, эти стихи обессмертили бы его, узнай мир о них». От душевных невзгод Ремез искал выход и находил его в разнообразной деятельности. Он интересуется всем не ради праздного любопытства, но его как ученого волнует, насколько адекватен исторический факт, отражающий жизнь и являющийся порождением ее. У 3. Тоболкина нет боязни излишней обобщенности, утраты конкретного, а его тяга к скрупулезному анализу жизни и деятельности Ремеза не порождает опасности мелочности аргументов, многочисленных подробностей, описания деталей домашнего быта, отношений, скажем, с женой Фимой, сыновьями. Наоборот, подобная детализация помогает создать определенный фон, раскрывающий всесторонне личность ученого и обычного земного человека с его страстями, страданиями, взлетами и падениями. Желая сотворить облик своего героя, писатель побуждает его жить не под сенью таинственного облачения, не вдали от обыденных дел, невзгод, сильных страстей, сжигающих людей, не обносит оградой, не очерчивает кругом от всего сущего и земного. Герой его – страстный до работы – страстен и неутомим во всех мирских делах, не исключая и любви. Вот как описывает автор вспыхнувшую страсть Ремеза к знахарке-белорыбице Домне: «Плыла, хохотала, чертова белорыбица! Дом кружило в мутном безбрежье, тащило вниз, к океану, но страха не было, изограф его не испытывал, лишь детское любопытство, восторг перед разыгравшейся стихией, страстью Домны. Мутное небо и мутный Иртыш слились где-то за невиданной чертой, настал давно обещанный писанием конец света. Странный, странный, совсем не библейский потоп. Ни птиц, ни зверей в ковчеге...» У обоих возлюбленных в периоды отдыха не чувствуется раскаяния. Домна, правда, словно оправдывается: «Зашлась я... обезумела вовсе. О-ох! И сила снова в нее влилась. Обмякшее, вялое тело сделалось упругим и жадным». Так мог написать только человек, переживший в своей жизни подобную страсть и хорошо знающий психологию женщин. Господи, все мы не безгрешны на этой Земле!

К достоинству романа З. Тоболкина нужно отнести летописную документальность, он увязывает в сюжете наиболее характерные для того времени события и факты. Это обеспечило прочную реалистическую основу сюжетно-композиционным линиям романа. Речевая, языковая плоть «Зодчего» создает эмоциональный подтекст, органично связанный с повествовательной тканью произведения.

Природа Сибири, столь живо и талантливо воссозданная в романе, властно подчиняет читателя, он невольно как бы переносится на пастбище, луга, и озера, в тайгу, мысленно представляя их не тронутыми бездумной цивилизацией.

Роман «Зодчий» Зота Корниловича Тоболкина рождает мысль о том, что мы порою проявляем излишнюю сдержанность там, где надо сказать откровенно и честно о большом таланте. Произведения З. Тоболкина не удерживают читателя в безмятежности, они волнуют и входят в душу как порыв, пробуждающий к деятельности.

Цена талантливому писателю подобна цене на алмазы и золото. До известной степени его превозносят за то, что он своими произведениями будит мысль и чувства людей. Я долго размышлял над тем, как выразить свое впечатление от прочитанного романа «Зодчий», от встречи с его главным героем – патриотом России Семеном Ульяновичем Ремезовым, и неожиданно припомнил слова выдающегося писателя В. Г. Распутина, сказавшего их на последнем съезде российских писателей. Вот они: «Да, среди великого множества мерзостей жизни... есть и бескорыстие, и радость, и надежда, и святость. Они очень сейчас нужны читателю. Он устал от зла, от пошлости и цинизма, грубости и оскорблений. Огромный успех ждет сегодня книгу, где сквозь слезы и страдания, сквозь страх и нужду засветится герой надеждой и любовью и не уронит с красивого лица благодарной улыбки за жизнь».

Эти слова можно со всей ответственностью отнести к Зоту Тоболкину и его прекрасному роману «Зодчий».

ГОЛГОФА ЗОТА ТОБОЛКИНА

Самоосуществление, предназначение литератора обнаруживается по– разному: у одних тяга к сочинительству проявляется с раннего детства, у других – в зрелые годы.

У Зота Корниловича Тоболкина первые прозаические произведения, на которые обратили внимание критика и читатели появились, когда автору было за сорок. За 30 лет великий труженик опубликовал более двадцати книг, представ перед читателями в различных литературных жанрах: как романист, драматург, повествователь, эссеист, поэт. Популярный поэт в восьмидесятые годы прошлого века как-то написал:..

Своим творчеством Зот Корнилович опроверг данный тезис собрата по перу. Меня заинтересовала последняя, по времени, повесть Тоболкина «Голгофа», о которой и пойдет речь. Надо сразу сказать повесть автобиографична и ее персонажи, близкие по духу писателю, друзья легко узнаваемые люди, имеющие отношение к искусству, литературе. Автор не решился на документальную повесть, поэтому имена и фамилии героев повести вымышлены. Голгофа переводится с греческого – «череп» – в новозаветном повествовании – лобное место распятие Христа, обозначение холма, круглого как череп.

Христианское богословие связало Голгофу с черепом Адама, провиденциально оказавшимся прямо под крестом, чтобы кровь Христа, стекая на него, телесно омывала Адама и в его лице все человечество от скверны греха. Голгофа рассматривается как сакральный «центр мира». Голгофа Зота Тоболкина носит индивидуалистический характер повествования. Начинается повесть с описания картин детства, которое наиболее ярко ассоциируется у каждого человека, и остаются в памяти даже в преклонном возрасте. Представление о прекрасном и безобразном возникали у ребенка в зависимости от обстоятельств и условий жизни. Описание своего детства у Зота Корниловича носят отрывочные, фрагментарные, эпизодические моменты. Ребенок, появившийся на свет, не имел никаких врожденных идей и целесообразности чего бы то ни было.

Эти понятия возникают только с опытом и от общения с людьми. Сам писатель о своем детстве говорит: «Я часто окунаюсь мыслями в детство. И когда спрашивали меня в те несытые годы: «Кем ты будешь?» «Пекарем или поваром», – бойко отвечал я. Потому что оба этих умельца во все времена сыты». Дети военного и послевоенного поколения хватили лиха, об этом лихолетье написаны сотни книг. Однако, описывая трагические периоды детства, писатель не без юмора их живописует. Истинное бедствие возбуждает сожаление и не может быть смешным, но беда пустяшная или воображаемая не вызывает сострадания, бывает смешна.

Например: случай с петухом, который за свое, злодеяние назван: «Вражиной, Берией». Все необычное, увиденное впервые вызывает у ребенка восторг, который предшествует работе мысли. Ребенок останавливается пораженный неведомым явлением и начинает мыслить.

Так начинается творческое постижение мира, осмысленное разумом, отождествление себя с природой, а это и есть акт познания, совершаемый интуицией и размышлением. Общаясь с простыми деревенскими людьми, впечатлительный ребенок выуживал живой язык, а в зрелые годы оттачивал свое словесное мастерство. Его языковые и стилистические изыски почерпнуты из глубинки.

Жизнь среди простых людей обострила его духовное зрение, углубила его художническое восприятие. Зот Корнилович, в своих произведениях, избегает стандарты, банальные общие места, современные словечки, почерпнутые из западной литературы. Он часто обращается к великому словарю русского языка Вл. Даля, который писал о народном языке: «Не должно писать таким языком, какой мы себе сочинили, распахнув ворота настежь на Запад надев фрак и заговорив на все лады, кроме своего... Если же мы в чаду обаяния сами отсечем себе этот источник, то нас постигнет засуха». В повести «Голгофа» автор не изменил себе, язык его оригинален и изобилует словами, которыми пользуются миллионы простых людей. Оригинальность есть только там, где есть независимость. Когда человек перестает быть целью и становится средством, он теряет индивидуальность– единственное, что вызывает интерес у читателя. Для Тоболкина литература: труд, жизнь, долг, вдохновение. Он постоянно учится у людей, у природы. Вот его писательская исповедь, гимн природе, которая подпитывает его талант. «Пусть за меня журчит ручей. Пусть соловушка поет, звенят звезды, шелестят листья. Я буду лишь внимать им и записывать их великие мысли и звуки. Их гимн волшебен. Гимн, который создан лучшим на свете композитором». Понятно, что «лучший композитор» – это природа. Читаешь повесть и проникаешься осознанием постоянной тревоги автора; как оценят его очередное произведение. Он словно говорит: не отступайте от меня ни на шаг, пройдите вместе со мной все повороты моей жизни, изгибы, закоулки до конца. Довертесь изображаемому мной пути. Наконец, подарите мне то, что я даровал предмету моих размышлений, моему замыслу, стилю, всему моему произведению: терпеливую надежду и неослабное внимание. Не могу не остановится на персонифицированном диалоге персонажей повести.

Диалоги составляют органический сплав прозы, поэзии и публицистики. Видимо, в такое время мы живем, что без публицистики, направленной на размышления о судьбе России нельзя выразить свое беспокойство. Друзья писателя имеют прямое отношение к искусству. Все они обращены к свету, связаны духовно, освещенные одним и тем же многократно преломленным лучом. Свет соединяет творцов: литератора, скульптора, артиста, которые как три соответствующих хора созвучны друг другу и звучат почти совершенно одинаково. Их дружба соразмерна их строю души, составляющая органическую гармонию единого целого. Сравниваешь писателя Тоболкина с другими авторами и думаешь: ремесленники крышу дома держат на опорах, ограничиваясь столбом, Зот Корнилович воздвигает колонну, притом еще пристраивает фронтон. Стихи, перемежающие прозу и публицистику незамысловаты, но они исходят из души, а ум словно и непричастен. Например:

Так поэзия неподвластна мысли, это небесный дар.

Ум открывает душе различные предметы, готовит почву для поэзии. Эмоциональное восприятие в данном случае природы – причина поэзии, знания – повод к ней.

Припоминается одна, из великого множества, античных Венер, в которой соразмерны все части тела. Венера обнажена и собирается укрыться плащом. Этот порыв прекрасен, т. к. высвечивает стыдливость и благодаря этой второстепенной детали нагота навевает мысли о целомудрии. Вот такая соразмерность чувствуется в соотношении прозы, публицистики и поэзии в повести «Голгофа» Зота Тоболкина. В повести даже трагическое возникает тогда, когда земное и конечное уничтожается в божественном, светлом: трагедия растворяется в радости бытия. Финал повести страшен: один из главных персонажей Клим Нилин скульптор застрелен в своей мастерской. Такое либералы-демократы построили бандитское, криминогенное государство, когда властные структуры не способны оградить своих граждан от бандитов, но иногда потворствуют им. Умирающий скульптор успевает произнести своим дорогим друзьям Мирошину и Ольге «Горько!». Писатель чувство скорби соединяет с чувством радости, блаженства, как продолжение жизни. Чувство блаженства смешанное с печалью – это состояние, превосходящее предел человеческих ощущений. В данном эпизоде радость и трагедия идут рядом. Прочитав очередное произведение прекрасного известного писателя России, я подумал о том, что Зот Тоболкин несмотря на свой почтенный возраст находится на взлете своего большого таланта. И мне хочется надеяться, как одному из читателей, что лучшее произведение Зота Тоболкина еще впереди. Как заметил в свое время, кажется поэт К. Д. Бальмонт: «День только к вечеру хорош, жизнь тем ясней, чем ближе к смерти».

МУДРЫЙ РАССКАЗЧИК

Книга «Прицепные вагоны» Юрия Ермоленко воспринимается как светлая, трогательная, добрая история с людьми и животными, но в то же время не оторванная от сегодняшней суровой реальности. Каждый его рассказ – это доброе напутствие людям, которые должны жить в мире и согласии с природой и животными. Й даже тогда, когда персонажи рассказов пребывают в состоянии безысходности я испытывают леденящие душу разочарования, унижение, обиду, они не срываются в истерику, а пытаются найти выход из экстремальных ситуаций.

Автор рассказов воспринимает действительность как бесчисленное количество уровней бытия во всех проявлениях. Причем эта реальность простирается в одном временном измерении, и действуют в ней люди одного поколения, живущие в районах Крайнего Севера. Сам он – житель Салехарда. Движение времени не проходит бесследно для людей, как, впрочем, и для самого автора. Его литературные изыски, приемы различны, стиль письма столь же своеобразен, как и его личность, сформированная в суровых условиях Севера. Несмотря на противоречия, контрасты жизни (рассказ «Гражданский иск»), ощущается единение людей, говорящее о том, что они живут не в замкнутом, противоречивом, иногда очень жестоком мире. Но и в этот жестокий мир иногда вступает доверчивость, доброта, и писатель возвращает нам – читателям – память к утраченной вместе с детством свежести взгляда на время, которое не изобиловало жестокостью сегодняшнего дня. Творчество Юрия Ермоленко я бы назвал созерцательным, но созерцательность его не пассивная, в ней не слепая покорность не задавшейся изначально судьбе. Писатель стремится донести до читателя все то, что он испытал в своей многотрудной жизни, всю полноту переживаний, всю глубину раздумий, отразившихся в рассказах и повестях. В рассказах нет и тени подавленности, нет намека на то, что неоднозначность отношений приведет к мрачным сторонам жизни. Контрастность творческого воображения, независимость писателя, понимание противоречивости жизни не снижает, не изменяет идеал писателя, как спокойствие водной глади, отражающей бездонность ночного неба. Трогательные истории с кошками Марьяшей и ее сыном Шипой вызывают чувство родства людей с животными. Существует некая телепатическая связь кошек с людьми. В одном древнем египетском папирусе, переведенном на русский язык, можно прочитать о кошке: «Когда ты думаешь, она слышит тебя, даже когда ты не произносишь ни слова. Взглядом Бога она читает в тебе твои мысли». Пользуясь скупым набором выразительных средств, автор рассказов достигает предельной напряженности (рассказ «Лекарь Марьяша») повествования. В упомянутом рассказе кошка Марьяша спасает хозяина от хвори, а может и от смерти. Он тоже ухаживает за ней как может. Некоторые рассказы Ю. Ермоленко пишет от своего лица, но как бы наблюдает за происходящими событиями со стороны. А финал рассказа о Марьяше таков: «Похоронил я Марьяшу, приспособив под гробик старый бидон. Вместе с нею ушла часть моей жизни. Поэтому я, как над могилой человека, зажег над ней свечу. И заплакал, наверное, всего в третий раз со времен юности, когда скончалась бабушка, которая воспитала меня». Автор рассказов обнаруживает всеобщую связь явлений в природе в отношениях между животными и человеком Люди разговаривают, размышляют вслух в присутствии коров, собак, кошек, и те стараются понять настроение людей, отвечают признательностью и взаимностью. Одно и то же страдание, один и тот же плен гнетет как человека, так и бессловесных животных. Природа вверила материнскую любовь ко всему живому на земле.

В книге «Прицепные вагоны» нет ничего надуманного, лишнего, каждая, казалось бы, безликая деталь исправно функционирует и находится на своем месте. Если автор пишет, что веселый ветерок затерялся в распадке, то у меня, как у читателя, такое выражение вызывает восторг. А вот описание осени: «А осень завершала таинство превращения острова и озера в сказочный уголок. И еще тем, что покрывала многоцветьем, и не аляповато ярко, а тонко подобранными и сочетаемыми полутонами с незаметным переливом из одной краски в другую». Книгу завершает повесть «Ориентировался только визуально» о юноше Николае, дерзнувшем без специальной подготовки и образования поднять самолет и, пролетав более пяти часов, посадить биплан на воду. С юношеской наивностью, не осознавая последствий своего поступка, он хотел утвердиться в глазах девушки Лены и друзей, которые не замечали, не ценили его талант и человечность.

Впечатление от прочитанной книги самое благоприятное, появился писатель со своим добрым, умным негромким голосом. Используя огромный жизненный опыт, напряженно вслушиваясь в себя, он расслышал нечто важное для нас, читателей, и мы за это ему благодарны.

ЛАЗУРНОЕ ВИДЕНИЕ

Вторая книга «Лазурное видение» Серковой Милетты мало отличается по тематике от первой. В безграничном океане поэзии и прозы, с их разнообразием жанров, лирика, воспевающая радости жизни, с её грустью и надеждой, занимает далеко не последнее место. В соответствии со своим эстетическим восприятием мира, она стремится придать словесным, иногда прерывистым, неровным ритмам экзотику, красочность, романтизм воображения.

В стихах и рассказах М. Серкова раскрывает душевную дисгармонию, разочарование, навеянное жизненными ситуациями, после которых наступает просветленное умиротворение. Но и оно не снимает тревоги, и вместо чеканных строк, выдержанных в канонах классического русского стихосложения, появляются эллиптические фразы, нелитературные, чисто разговорные слова и выражения. Это связано с преломлением чувств, ибо они вырастают из непосредственного опыта эмоциональной жизни автора, вдруг появляются удивительные музыкальные строки, от начала до конца выдержанные в правилах классического стихосложения.

В рассказах поэтессы просматриваются черты нашего времени. Она пытается через свой небольшой опыт раскрыть внутренний мир современника. У М. Серковой устремление ощущать закономерности движения общества вообще и России, в частности, предчувствовать её повороты и взлеты. В небольших новеллах «Утро», «Спасение», «Призвание», «Не умирай», «Дремота», «Спасаясь гибнуть», «Последняя радость бытия» ощущается авторское присутствие. Её сочувствие к людям – высшая мера авторской оценки описываемых событий. Новеллы Серковой – это психологические этюды, основанные на личном душевном опыте и окрашенные неповторимым светом добра к своим персонажам. Новеллы ее антиромантичы и по сюжету почти никогда не бывают острыми, скорее грустными и трагичными. М. Серковой больше по душе точность в обрисовке действительности, трезвость взгляда на жизнь, достоверность в изображении страстей и душевных движений.

Читая новеллы Серковой, замечаешь, что она сдерживает свои мысли и чувства, не стремится обнажать их, не решается высказать их вслух, а если и откровенничает, то эти мысли составляют очень небольшую и не ясную для нас их часть. Реализовать себя, означает совершить титаническое усилие над самим собой. Только ценой риска полного уничтожения (как Л. Н. Толстой, Ж. Ж. Руссо в их исповедальности), вырывая себя с корнем из бытия, можно стать настоящим писателем.

СЕВЕРНЫЕ МОТИВЫ

Недавно мне подарили три книги, авторами которых является прозаик Валерий Мартынов повести «Свиль», роман «Единица деленная», цикл рассказов «Мещанские сказы», и поэтесса Людмила Ефремова, написавшая прозаическую книгу «Картина за спиной».

В своих прозаических произведениях они по существу пишут об одном и том же и отражают события, совпадающие по времени.

Речь идет об освоении Севера Тюменской области, или ещё точнее, о людях, трудившихся не один десяток лет и живших со дня становления и развития города Надыма. Путём такой ретроспекции авторы не только посвящают читателей в тайны своих героев, но и своеобразно воссоздают через совокупность частных судеб и индивидуальных конфликтов историю освоения Севера. Композиционный принцип, лежащий в основе их повестей, рассказов, можно назвать принципом особого времени.

Работа на Севере в экстремальных условиях оставляет впечатление от пережитого на всю оставшуюся жизнь. В этих условиях происходит надлом, уход от привычных будней, суеты, сброс всей наносной чужеродной защитной оболочки (пыли) на душе, человека. Процессы социальной и духовной жизни, связанные с освоением нефтяных и газовых месторождений, авторы выразили через особые формы описаний событий, не побоюсь пафосно сказать, героического времени. Они идентифицировали себя полностью с первопроходцами, осваивающими северные просторы. Грандиозные масштабы свершений романтически окрашивают неприглядную серую действительность В. Мартынов и Л. Ефремова по-разному без всяких красивостей, голосом совести и описывают человеческие слабости и относятся к ним без непримиримой требовательности и педантизма.

Способность понимать людей такими, какие они есть в своей линии поведения: волевыми, незащищенными, неприкаянными, проявляя в определенных условиях дух вольности и неприятие строгой официальности и регламентации, казенщины. Всё это отражено в произведениях надымских писателей, выявляя их нравственные приоритеты, духовную связь с персонажами эта связь очевидна, т. к. они прошли тропами и дорогами со своими героями. Конечно, писатель не может отражать жизнь людей с точки зрения изоморфизма, когда элементы одного множества полностью совпадают с элементами другого множества. Воображение присутствует у обоих писателей, но в рассказах и повестях В. Мартынова оно наличествует в большей мере. Письмо Л. Ефремовой больше тяготеет к документалистике. Но я должен отметить, что язык у обоих лаконичен, точен, образен. Немецкий философ и писатель Ф. Ницше высказал интересную мысль: «Человек изобрел искусство, чтобы не погибнуть от истины». Видимо, нужно понимать его высказывание, на мой взгляд, следующим образом: искусство в его различных видах и жанрах, каким бы величайшим историческим феноменом человеческой деятельности оно ни было, является слабым отражением существующей действительности, а воображение, образное мышление дополняет как бы вторичные отображения жизни. А оно в свою очередь не предусматривает полного копирования индивидуальной трасфигурации в сознании людей. Культура в сознании людей является только имманентной, неотторжимой частью духовного мира творцов, создающих разнообразные виды искусства.

В рассказах В. Мартынова «Мимозы», «Баба Поля», «Сейф», «Не пью», «Такая вот война» и других, сохраняя все внешние приметы сугубо камерного повествования, захватывают гораздо более широкие пласты социальной жизни.

Событийная сторона происходящего в рассказах занимает писателей куда меньше, нежели внутренний мир персонажей, своеобразная сейсмограмма их мыслей и чувств. Время для героев движется неравномерно, оно то растягивается, вбирая в себя всю полноту духовной жизни героев, то стремительно летит.

Некоторые рассказы писателей демонстрируют разную степень отчётливости поведения героев от лёгкого юмора до карикатурного гротеска. Л. Ефремова живописует разные ситуации своих знакомых, совпадающие с нашими.

Сюжетной сердцевиной многих очерков и рассказов В. Мартынова и Л. Ефремовой является размышление о своём времени и соотнесённость в нём себя. Писатели прямо указывают, что в наше время насаждается утилитаризм, растление молодежи, стремление оболгать всё хорошее, нравственное, что было в советское время, забыть свою историю. Культ преуспеяния успеха плодит поколение безликих приспособленцев, людей бессмысленно пожертвовавших своей человеческой полноценностью во имя сомнительных удовольствий, выразившихся в материальных и социальных благах. Напор предпринимательства не только губит первозданную природу Севера, но и вытесняет из жизни веками складывающийся быт, моральные устои, подменяя их рациональным стандартом сугубо потребительского существования.

Читаешь повести, рассказы В. Мартынова и поражаешься его прозорливостью, его жизненному опыту, его наблюдениям относительно переоценке моральных ценностей людей, когда они меняют бараки, балки на квартиры. Новая среда, условия жизни вызывали неотвратимые изменения в жизненных переменах. Состояние жизненного дискомфорта и наоборот влияют на духовную жизнь людей.

Тема духовного (даже не физического) выживания в произведениях В. Мартынова и Л. Ефремовой, на мой взгляд, главная опора их творчества. Север может поднять и опустить человека на разные высоты.

Одна высота открывает новое видение в жизненных реалиях, другая может застить глаза и обессмыслить жизнь человека, во всех её проявлениях. Всякие люди встречались писателям на их жизненном пути. Были и гламурные сволочи, чувство жертвенности им не доступно, но даже и они, эпатируя своё поведение, вынуждены были признать необходимость освоения Севера и значимость его в истории развития Сибири. Удивительно разнообразные мотивы поведения людей: здесь и романтика, жестокость, мелочность, нестяжательство и откровенное сребролюбие, интимные стороны, выдержанные, как в откровенных, так целомудренных формах. Писатели показывают изнанку северных будней, проявляя редкостную объективность, вкладывая частицу собственной души, рисуя образы суровой природы и людей, осваивающую её. Ещё одна тема, пронизывающая все рассказы и повести – это тема труда, иногда невыносимо тяжёлого, основанного на духовном дерзании и отваги человека. В повести «Фагоцит» В. Мартынова главный персонаж Светлана, много испытавшая в жизни, размышляет: «Жизнь не есть непрерывная разматывающаяся лента, это на надгробье она вмещается в небольшую черту между цифрами начала и конца, жизнь состоит из отрезков разной длины, разного цвета, разного запаха».

Хорошие книги написали В. Мартынов и Л. Ефремова, заставляющие страдать, мыслить, чувствовать, мир их книг включает в себя все возможные поведенческие структуры, выраженные в отношении к людям, природе, которыми руководствуемся и мы, читатели.

«ЗЕМЛЯ РОДНАЯ ПРОСТИТ»

Общеизвестно, с возрастом у людей притупляется восприятие современной жизни. Человек пытается постичь ее, но не всегда адекватен ей, так как он живет как бы в двух измерениях: в прошлом и настоящем. Время для каждого человека – непостижимый фактор бытия. Люди в стремительном и незримом потоке времени, в калейдоскопе событий пытаются найти свой вектор, чтобы в душе царила гармония воспоминаний, деяний и мечты. Но не всегда это удается. Замечено, что поэты, писатели, ученые с возрастом стараются посредством жизнеописания зафиксировать свою биографию в документальных повестях и рассказах. Почему? Да только потому, что детские и юношеские годы наиболее яркие, эмоциональные, сохраняющиеся в памяти до конца жизни. Например, Лев Толстой помнил себя еще в младенческом возрасте. По существу, мы сталкиваемся с тремя ликами времени, тремя фундаментальными измерениями нашей жизни: прошлым, настоящем и будущим. Эти мысли навеяла прочитанная мною книга Николая Денисова «На закате солончаки багряные», изданная в городе Екатеринбурге. Поэт в своих прозаических и поэтических произведениях не однажды обращался к своему личностному началу жизни. Начало его сохранило яркую, эмоциональную память о минувшем. Вот как он описывает малиновые полосы заката: «Огненные эти закаты и сегодня царапают душу ощущениями неповторимости той поры. В холодных ночах, со льдинками звездного неба, сверкающими колюче и ярко, над селом вдруг вылущивался серпик месяца». Описание природы вызывает у меня божественный образ в душе, охватить, исчерпать его сущность я не могу. Природа запредельна, надличностна, и она действует на разных людей по-разному. Меня трогает все, написанное Н. Денисовым, еще и потому, что мы – почти ровесники – сибиряки, и мое голодное послевоенное детство полностью совпадает с одной лишь оговоркой – в моей семье, как и у многих детей того времени, не было отца, не было коровы – кормилицы. Это говорит о многом... Вся книга состоит из событий, которые отложились в памяти писателя, они «нанизываются» и связаны друг с другом, причем каждый очерк достаточно самостоятелен, внутренне завершен, образует отдельную главу. И это относительная автономия очерков наводит на мысль об их новеллистическом происхождении. В небольших новеллах он заставляет читателя видеть мир таким, как он предстал в воображении ребенка подростка. Автор книги описал предметы быта необходимыми прекрасными, как творения рук человеческих, к чему прикасались родные: мать, отец, братья, дающие представление о сельском опыте того времени. Н. Денисов описал то, что испытали подростки послевоенной поры в очерке «За хлебом в магазин» когда с рассветом, а иногда и с вечера, нужно было занимать очередь чтобы получить свою долю. «И можно было бы вполне удовлетвориться скромным их описанием, если бы получасом ранее под крышей нашего дома не кипели страсти, не вздымался угрожающе в руке отца солдатский ремень, не шарил в тесноте палатей ухват или сковородник, стремясь добыть меня из-за баррикады пимов, сбоек, сухих карасей, чтобы поднять и снарядить в поход за хлебом. Вставать, подниматься было тем тяжелей и невыносимей, что я лишь два часа назад заснул, отложив книжку, которую читал до той поры, пока не кончился в лампе керосин». Мир детства Н. Денисова – это свет и тень его души. Привлекательные стороны его детского мира связанные с радостью, обидой юмором, подобны ключам, отмыкающим мысли читателей, дающим им возможность узнать не только мысли поэта, но и собственные мы с радостью окунаемся в водоворот людских судеб, описанных автором, и занимаем в этом людском потоке свое место чтобы радоваться и страдать, любить, смеяться и восхищаться Изнурительный труд, бедствие, нищета, отчаяние, постоянная нужда – все это наставники поэта. Причудливый этот процесс накопления знаний, почерпнутые у жизни, превращается в опыт, а он в свою очередь, оказывается преображением в мысль. Действия и события, относящиеся ко времени детства и юности поэта подобны явившимся перед читателями в воздухе пленительными картинами. «Подкатывает вечер, предзакатная пора. Схлынет жара от нагретых озер, потянет банным паром, запищат в камышах гагары, кто-то брякнет в вечерней тишине веслом, поплыв на лодке-плоскодонке за камыши ставить сеть, чтобы снять его с уловом на утреней зорьке...». Эти картины словно пульсирует в нас – читателях и не остывают со временем после чтения книги. В ней детство представляется как череда поступков и замыслов, и какие бы побуждения не лежали в их основе (например, замыслили с другом Шуркой Кукушкиным побег из родного села), какие бы действия ни предшествовали им и ни следовали за поступками и намерениями, они становились отныне опытом в жизни. Поступки в детстве обретали крылья и становились ангелами мудрости и прекрасными порывами. Опыт, приобретенный в детстве, во взрослой жизни, особенно в пограничной ситуации, сослужит огромную пользу. Как заблудивший путник бросает уздечку и доверяет инстинкту лошади, которая отыскивает правильную дорогу, так и писатель доверяет опыту, который помогает ему в течение всей жизни. Н. Денисов пишет: «Стерлись и прощены памятью нашей детские обиды и разочарования. Но навсегда осталось в душе чистое и сказочное чувство к миру, которое запало в сердце в юную пору, которое жалко и страшно растерять теперь до срока». Прекрасную книгу о своем детстве написал Николай Васильевич Денисов. Люди, по преимуществу, живут настоящим, но прошлое – часть нашего опыта, и мы в повседневной обыденной жизни обращаемся к нему, пытаясь найти укрепу в сегодняшней жизни. Мы переживаем прошлое со всей силой своих чувств, ибо с ними связаны наши интересы, страсти и даже устремления в будущее. А будущее у автора книги «На закате солончаки багряные» сложилось по-разному, но можно сказать, что удачно. Он прошел большой жизненный путь, и это он описал в книге, от механизатора, моряка, журналиста до известного поэта в России. Н. Денисов в своем разнообразном творчестве обречен на вечное отталкивание от детства и юности, на напряженное ожидание преображение своей малой родины, а значит, и всей России. Об этом его последняя книга.

Закончить свое впечатление от книги поэта хочу строчками давнего стихотворения Н. Денисова:

ПУБЛИЦИСТИКА В. ШУКШИНА

Написав название данной статьи, я подумал о том, что читатель, прочитав его, засомневается: ну какой Шукшин публицист? Он прозаик, артист, кинорежиссер, сценарист, но не публицист. И есть ли у него публицистические статьи? Есть.

Недавно на родине писателя в Сростках прошли очередные «Шукшинские чтения», посвященные 80-летию земляка и 100-летию со дня рождения его покойной матери Марии Сергеевне. Международные научно-творческие конференции прошли в Алтайском государственном университете в Барнауле и в Бийском университете им. В. М. Шукшина. На этих конференциях филологи, писатели, ученые разных направлений всесторонне проанализировали творчество знаменитого алтайского правдолюбца. К юбилею Шукшина ученые Барнаульского университета выпустили полное собрание сочинений в восьми томах. Восьмой заключительный том посвящен публицистике, интервью, письмам, статьям. Обнаружено и опубликовано 13, ранее не известных читателю, стихотворений. Кто-то подумает, что Шукшин-публицист не является такой же величиной как прозаик, кинематографист. Никто и не сравнивает.

В публицистике писателя проступает внутренняя осмысленность существования личности, потребность сказать людям самое откровенное, пережитое. В статьях наличествует ясность убеждений и глубокая вера, что человек в большей мере стремится к добрым намерениям в своих буднях. Эта нравственная обусловленность детерминирована, т. е. обусловлена идеалами и верой в лучшее будущее. Разнообразнейшие характеры людей, картины быта города и деревни, зафиксированные в повестях, романах, рассказах, дают достаточно полную картину, но в публицистике В. Шукшин дополняет сказанное и даже прогнозирует изменение идеалов, ценностных ориентаций людей, а значит и изменение будущего страны. В. Шукшин – писатель большой социальной совести, не может в некоторых своих статьях сдержать прямого напора гражданской страсти. В статье «Монолог на лестнице» он пишет: «... Современная жизнь с ее грохотом, ритмами, скоростями и нагрузками смалывают человеческие силы особенно заметно. Двадцатый век если и уступает в чем-то, то и мстит жестоко». Его излюбленная тема в прозе и публицистике соотношение города и деревни. В. Шукшин – предвестник мрачных апокалипсических намеков в публицистике о будущем России, о том, что в ней воцарится доллар, перед которым будут раболепствовать люди. Он предсказывал в ряде рассказах, в пьесе «Энергичные люди», в статьях, что Россия не минует торгашеский, циничный для людей уклад жизни, социальное расслоение.

Вспомним документальный, по существу публицистический рассказ «Кляуза». Шукшин лежал с язвой желудка в одной из больниц г. Москвы, к нему пришли известные вологодские писатели, в приемный для посетителей день, В. Белов, В. Коротаев. На их пути возникла женщина (стоящая на вахте), дав понять, что нужно дать в руку. Финал этого разбирательства таков: друзья забрали Шукшина, вызвав такси, в тапочках и больничном халате. Элементы утилитарного, циничного подхода в отношениях между людьми наблюдаются в различные эпохи развития общества, то, что сейчас творится в стране, не поддается здравому объяснению. Вспоминаются строчки Вл. Солоухина, умершего в конце XX столетия. «И вот я думаю: в какой же пропасти мы все оказались теперь, в какой выгребной яме сидим, если советский период кажется теперь чуть ли ни раем и вызывает ностальгические чувства». В публицистике Шукшин за сдержанностью показывает неизбежную грядущую беду, предвещает драматическую, всеохватывающую миллионы людей развязку, изменение социального, экономического уклада в стране.

В. Шукшин во второй половине XX века ощутил потребность сказать в своих статьях и интервью то, что тяготило его память. И он мастерски раскрывает внутренний мир человека, недвусмысленно поставил вопросы, которые люди XXI века решают сегодня. Своими работами в искусстве он нес свою правду. «Правда труженика и правда паразита, правда добра и зла – это и есть, пожалуй, предмет истинного искусства». И когда он описывает наш внешний неуют, отсутствие душевного комфорта, то это является отражением внутреннего разлада, неустроенности жизненного уклада людей. Он пишет: «Честное, мужественное искусство не задается целью указывать пальцем: что нравственно, а что безнравственно, оно имеет дело с человеком «в целом» и хочет совершенствовать его, человека, тем, что говорит ему правду о нем».

В статье «Вопросы самому себе» Шукшин стремится соединить деятельность с признанием самоценности личности, полагая, что в будущем такое соединение осуществится. Однако в наше время этого не произошло, не получило своего развития, т. к. утилитарные, прагматические, индивидуалистические аспекты доминируют над людьми. Такое общество мы сегодня построили. Мы не связываем себя, как Василий Макарович связывал пространство своей души с пространством своей страны.

Пороки души людей оставляют раны и рубцы на теле страны, а если люди стремятся, торопятся жить в пороке, они гибнут и, погибая, тянут за собой всю страну. Для того чтобы не погибла страна, Шукшин считал, что она должна сохранить свою патриархальность. Он особо ратует о ее сохранении в деревне, так как считал в свое время великий русский философ Вл. Соловьев, что деревня духовно, нравственно подпитывает город. «Патриархальность – писал Шукшин, – предполагает свежесть духовную и физическую, она должна сохраняться в деревне». К сожалению, приходится сегодня констатировать, что деревня умирает, спивается, и те блага цивилизации, которые пришли из города, как-то газ, интернет и др. (казалось бы, уравнивают ее с городом) не помогли. «По данным Всероссийской переписи населения, проведенной в 2010 году, в России обнаружено 20 тысяч пустых деревень» и это только за период перестройки. С исчезновением деревень исчезают национальные традиции, обряды, песни, трудовые навыки. Русская культура сильно укоренена в отечественной почве, коей является деревня, об этом беспокоится писатель.

Сколько статей написано о гибели деревни, постановлений правительства, указов по сельскому хозяйству. Складывается впечатление, что люди больше всего стремятся сохранить ценности и идеалы на вербальном уровне и меньше всего берегут их.

В своей публицистике В. Шукшин выступает как почвенник, его можно отнести к славянофилам третьего поколения. Хочу напомнить почвенниками или славянофилами второго поколения называли великих мыслителей второй половины XIX века в России, а именно: Ф. М. Достоевского, Н. Н. Страхова, А. А. Григорьева, Н. Я. Данилевского, К. Н. Леонтьева и др. Будучи православными людьми, они призывали к смирению, но не покорности, покорность бывает перед силою – смирение перед ценностью. Смирение в этом смысле есть высшая форма свободы. Они выступали против западных ценностей, таких как: рационализм, индивидуализм, прагматизм, они выступали с идеей об особой миссии русского народа, призванного спасти человечество, выступали за слияние народа с просвещенным обществом и монархом. Конечно, Шукшин прямо не выражал идеи почвенников. Нельзя, оценивая определенный исторический период, подменять критерии одной эпохи критериям другой – ибо это нарушает конкретно– исторический принцип рассмотрения и объективного видения.

Изучая общественно-политические идеи той или иной эпохи, воззрения ее представителей и народе ее населяющих, необходимо каждый раз исходить к объекту анализа из принципа историзма. Социально-экономическая действительность не есть нечто застывшее, она находится в постоянном развитии. Литература «деревенщиков» (так назвали выдающихся писателей: В. Распутина, В. Белова, В. Шукшина, Ф. Абрамова, В. Астафьева, Вл. Солоухина, Н. Рубцова, Вл. Личутина, Вл. Крупина) отражала идеи почвенников, являла художественное единство и помыслы миллионов людей. Между этими писателями установилась связь неотчужденности, одухотворенности, взаимовлияний простых людей на писателей и, соответственно, наоборот. В наше время либерал-демократы развернули настоящую войну против промышленности, науки, культуры. Либеральные реформы стали трагедией для России. Свыше миллиона русских умирает ежегодно, и в это время «желудочно-половые космополиты» (выражение И. Тургенева) ездят по странам мира, опьяненные своим богатством, награбленным у народа, и гордятся своим презрением к своей Родине. Предстоятель русской Православной Церкви Патриарх Кирилл в одном из своих выступлений как-то заметил: «... а где вообще у либеральной философии идея греха. Ее нет. Ложь историческая порождает ложь современной жизни. На лжи нельзя построить человеческое благополучие, на лжи нельзя построить человеческое счастье». Шукшин всей своей жизнью доказывал, как почвенник, что нравственная роль искусства должна учитывать традиционные, национальные, исторические идеи, на которых воспитывается человек. Духовное самостроительство приводит человека к вере, к слиянию с Богом. Без традиций, нашей почвы, корней, нашей истории, веры нельзя построить справедливое общество. Почвенники считали, что созидательные силы страны должны ставить перед собой задачу расширения национального пространства мысли, наследия своих предшественников. Духовность поднимет человека над пропагандой потребительства и стяжательства. У Василия Макаровича был свой идеал человека и общества. Вот он: «Я запомнил образ жизни русского крестьянства, нравственный уклад этой жизни, больше того, у меня с годами окрепло убеждение, что он, этот уклад, прекрасен в целом, начиная с языка, жилья... нигде больше не видел такой ясной, простой, законченной целесообразности, как в жилище деда– крестьянина, таких естественных, правдивых, добрых, в сущности отношений между людьми... там много, очень много работали». В последние годы В. Шукшин много размышлял о вере, он понимал, что духовная сущность мироздания, бытие материального мира дано и открыто человеку лишь в вере. Вера связана с исторической почвой, русской культурой, языком, духовностью и нравственностью. Приведу один пример. Шукшин был на похоронах мужа сестры Натальи и по возвращении в Москву написал ей письмо, в котором есть такие слова: «Я хочу, чтобы меня похоронили также по-русски, с отпеванием, с причитаниями и чтобы жива была моя мама и ты с ребятишками». Мать Мария Сергеевна пережила сына на четыре с половиной года. Шукшин ушел в вечность, в будущее, навсегда поселившись в сознании читателей, зрителей, и уже никогда больше не покинет нас.

ПОЭТИЧЕСКАЯ СВЕТОТЕНЬ ДВУХ ФИЛОСОФОВ

По признанию многих отечественных и зарубежных критиков русская литература философична. Одно лишь разъяснение должно быть сделано мной с самого начала.

Я не сомневаюсь в подобном тезисе и в подтвержденье решаюсь написать статью о своих молодых коллегах, кандидатах философских наук, уверен в будущем профессорах: Чернышове Денисе и Шлякове Алексее.

Занимаясь серьёзно наукой, они в тоже время подсели, можно так выразиться, на иглу поэзии и вряд ли соскочат с неё. И хотя философия доминирует в повседневной деятельности, но кто знает, что их ждёт впереди...

Д. Чернышов так выразил своё отношение к поэзии:

А. Шляков на вопрос о влиянии поэзии на него написал:

Авторами создана философская языковая среда: лексика, интонации, построение фраз и сюжетные ходы привязаны к формам многообразной жизни. Две линии жизни, две стези наличествуют у Шлякова и Чернышова: первоначальная стезя избранничества – философия, вторая линия жизни – поэзия, угнездившаяся в душах учёных.

У них свой нрав, характер, они несут в себе черты определённого человеческого типа и неповторимые черты сегодняшнего времени. Творческая лаборатория двух поэтов одного возраста различна, факт разительного несходства налицо. Если Д. Чернышов много пишет о природе и любви в своей книге «Где облака всегда легки» (философская лирика), то А. Шляков в своих стихах и песнях (он известный бард Сибири) пишет о восприятии мира, своём отношении к нему. Его воображение рисует одну за другой картины, проникнутые самыми различными настроениями, но с каждой картиной у читателя крепнет ощущение, что поэт остаётся неизменно верен одному, всё углубляющему чувству. Причём прелесть стихов А. Шлякова именно в том, что здесь не пустая игра образами, все они основаны на глубоком чувстве постижения мира и себя в этом мире.

В сетованиях и восторгах, вопросах и сомнениях относительно своего места в мире, любви, которыми наполнены стихи Д. Чернышова и А. Шлякова, чувствуется непосредственный опыт эмоциональной жизни поэтов, отраженный особенностями духовной атмосферы нашего времени. Все поэты пишут о страданиях любви, но, в противоположность большинству, у Д. Чернышова они пока отсутствуют. В его стихах нет неразделённости или коварства, предательства, несчастной любви. Его возлюбленные трогают его сердце, чувствуется в его стихах сквозит определённость, основанная на опыте, отсюда неуловимое сочетание детскости и взрослости. В этом единстве выступает органическая целостность, связанная с восхищением земных человеческих радостей.

С помощью стихов философы создали свой собственный мир, полный экстатических видений, куда нелегко проникнуть непосвященному. В самых обычных вещах они находят сущностную основу бытия, нередко какая-нибудь банальная и незначительная деталь обретает истинный смысловой ряд. Иногда их стихотворения строятся на всё более изощрённой ломке синтаксических норм. Однако эта ломка, обусловлена стремлением к предельной ассоциативной сжатости и ритмической музыкальности.

Д. Чернышов:

А. Шляков:

Не нужно, однако, полагать, что указанные ассоциативные стихи являются самодовлеющими в их творчестве.

Они намеренно сдвигают органические отношения содержания и формы, как иллюстрацию к созвучию, скрепляя внутреннюю мелодику стиха, оттеняя важность темы.

Одно из важнейших средств достижения этого эффекта – краткость стихотворений, лаконизм их художественных средств, дающая возможность читателю сразу охватить и освоить текст в целом, погрузиться в смысловую атмосферу стиха. Такой эффект погружения достигается высоким умением тонко и разносторонне подойти к теме, увлечь читателя, который идёт за поэтом. Проиллюстрируем следующими строчками поэтов: А. Шляков в минуты смятения и сомнения написал:

А вот строчки Д. Чернышева и тоже отражают эсхатологическую тональность:

В этих небольших стихотворениях явственно соотносится личное трагическое мироощущение с событиями, происходящими в России, т. к. они накладывают особый отпечаток на жизнедеятельность каждого человека. Их монологи живо напоминают сетования людей недовольных сегодняшней жизнью. В их стихах через собственную судьбу и судьбу своих близких чувствуется переосмысление ценностей, что вносит тревожные и глубоко пессимистические ноты.

Они остро чувствуют не только финансово-экономический кризис, а прежде всего духовный кризис в России.

Голоса их звучат иногда по-разному, но общее у них одно – чувство Родины, которая у них в сердце и душе навсегда.

Это чувство проявляется через восприятие родной природы. Своими стихами А. Шляков и Д. Чернышов демонстрируют верность животворной стихии русского языка, русской природе, русской поэзии, философии, верность России.

Д. Чернышов:

А. Шляков:

В этих небольших стихотворениях философы – поэты рассматривают природную красоту, как отражение Бога, и находят её сущность в пропорциональности и соразмерности формы предметов. В своих чувственно-рациональных, душевных, романтических стихах они гипнотизируют оригинальностью, тонкостью и глубиной мысли читателя, обновляя их чувства и разум. Жанровая композиционная природа поэзии Д. Чернышова и А. Шлякова достаточна ёмкая и разнообразная, как и само её содержание, а поскольку они занимаются наукой, то их некоторые стихи идут от ума, спорадически явственно обнаруживая философское отношение к миру.

Алексей Шляков и Денис Чернышов ещё не достигли предельной для себя высоты творчества и глубины мысли в поэзии и философии, и будем надеяться, что они порадуют, нас читателей, своими книгами, в которых отразят определённую систему ценностей современной русской цивилизации.

ВЕСТНИК ОТ ДУШИ К ДУШЕ

Василия Макаровича Шукшина нет с нами уже 35 лет, в этом году в июле ему исполнилось бы 80 лет. Во многих своих произведениях: рассказах, повестях, романах, публицистике, кинематографических работах, он предсказывал наступление эпохи, в которой будут происходить обесценение и дискредитирование ценностей, накопленных предшествующими поколениями. Предсказывал атмосферу неуверенности и катастрофичности людей в своих морально – этических, социально – политических оценках, когда злодейство, духовное, нравственное распутство будет подаваться через средства массовой информации как норма. Душа Шукшина не бывала нечувствительной к происходящим событиям в стране, она снедаемая беспокойным талантом обращена к читателям, к тем, в ком наличествует неодолимая тяга понять душевные невзгоды людей, понять собственные ощущения мучительного существования. В своих литературных и кинематографических произведениях он не только отражал действительность, но и облегчал некоторые души, больные тем же недугом, чем страдал сам, т. к. все события в стране пропускал через свое сердце, обманутое ожиданиями счастливой жизни. В своих рассказах Шукшин обнаруживает тенденцию (во второй половине прошедшего столетия), что культурный слой съеживается, деформируется и невидимая рука возникающих утилитарных отношения между людьми, разрушает нравственные основы бытия. Становление, формирование человека Шукшин раскрывает как противоречивый нередко болезненный процесс, поражаемый несоответствием духовных величин и запрет субъективных запросов и требований. Болезненное осознание несоответствия порывами души (рассказы «Степка», «Залетный», «Алёша Бесконвойный») и правовыми установлениями в обществе. Реальные герои писателя попадают в самые невероятные ситуации, в немыслимые положения, его комические образы – не фантазия «Чудик», «Микроскоп», «Срезал», «Хмырь», а реальность. Каждый персонаж романа, повести, рассказа несет в себе черты, характерные своему времени. Так в рассказах «Танцующий Шива», «Психопат», «Вечно недовольный Яковлев», «Петька Краснов рассказывает» Шукшин отразил самонадеянность, экзальтированность, нелепость героев в своей эмоциональной взвинченности, вызывающий смех своей неестественностью и полным несоответствием жизненной правде. И в то же время даже в этих нелепых поступках своих героев Шукшин точен в описании их характера, трезвый взгляд на жизнь и природу человека, его противоречивость в помыслах и линии поведения, достоверность в изображении страстей и душевных движений. Режиссер, писатель, актер исследует человека с психологической, нравственной точек зрения, когда персонаж попадает в экстремальную ситуацию невозможности реализации своих потребностей, установок, ценностей. Переживания своих героев Шукшин рассматривает как отблеск созерцания действительности и, соответственно, как особую форму деятельности направленную на восстановление душевного равновесия, утраченной осмысленности существования. В рассказе «Версия» Шукшин описал Саньку Журавлева как вруна, который по его словам, провел славно время в городе у богатой дамы – директора ресторана. Ему не поверили мужики. Вспоминается Старец Зосима из «Братьев Карамазовых» Достоевского, который на вопрос как наследовать жизнь вечную, отвечает: «Главное себе не лгите. Лгущий самому себе и собственную ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды, ни в себе, ни кругом не различает, а стало быть входит в неуважение и к себе, и к другим. Не уважая же никого, перестает любить, а чтобы, не имея любви занять себя и развлечь предается страстям, грубым сладостям и доходит до скотства в пороках своих, а все от беспрерывной лжи и людям и себе самому».

Среди писателей и читателей В. Шукшин слыл правдолюбцем, его жизнь, избранные принципы, не расходились с поступками. Поэтому так метки, а порою жестки характеристики героев его произведений. Всё лучшее в его литературных и кинематографических работах плод правдивого и критического воспроизведения жизни. Персонифицированный диалог персонажей целенаправлен и злободневен, ироничен, но не жесток. Из-под пера Шукшина вышли обаятельные, откровенные диалоги, жанровые зарисовки, полные жизненной правды, поднявшие писателя на литературный подиум, сравнивая его творчество с Н. Лесковым, М. Шолоховым, Г. Успенским. Праведничество, каковое придает ему Шукшин, вместе с честностью, достоинством составляет почву, на которой поднимается идеальная личность, устремляющаяся душой к светлому земному чувству – любви. Человек исторгает любовь из себя, происходит преображение и обожение ума и чувств. Личность Степана Разина у Шукшина апокалиптическая, она остается в памяти, душе читателей надолго. Это человек разносимый страстями, его поведение к своим сотоварищам порою не контролируется ни волей, ни сознанием, оно дезорганизовано в содержательно – смысловой связи с мотивом ситуации. Он любит своих друзей по несчастью, но и наказывает за провинность жестоко. Жизнь восставших казаков – это обнаженное бытие, которое полностью открыто в мир и в то же время, люди не представляют конечного результата своей борьбы. В самом желании жить служением бедному люду не содержится еще ответов на вопросы, как жить, ради чего, зачем? Стихийное восстание под предводительством Степана Разина не ставит заранее содержательных решений (поэтому оно и стихийное), нет преодоления тех причин, которые подвигли бы людей к чёткой, цельной осмысленности, а это делает невозможным успех восставших крестьян. Степан Разин интуитивно чувствовал, постигал крах предпринятого им выступления против царя и мучился, страдал, переживал, сознавая бесперспективность восстания.

Хочу затронуть тему любви в творчестве В. Шукшина. Многогранностью переживаний обусловлено и разнообразие мотивов любви между мужчиной и женщиной: любовь – страдание, любовь – радость. Меняющийся лад, то минорный, то мажорный как у Стеньки Разина в романе «Я пришел дать вам волю» четко опредмечиваются эти два понятия. Эти понятия у Василия Макаровича не остаются на традиционном уровне, а расширяются и вырастают в свете других тем его прозы, выявляющих личность автора гораздо отчетливее. Так обновляется, прежде всего, любовный порыв его героев. Он перестает быть только данью традиций, установившейся схемы – именно потому, что уже само описание любовных отношений приобретает у Шукшина впечатляющую жизненность. Она достигается с одной стороны собственным опытом, а с другой умению искусно и зримо воспроизводить жизненные реалии, изображать приход любви и разочарования в ней. Возьмите рассказ «Привет Сивому». Чем живет молодая женщина, принимавшая сразу двоих любовников, каков её интеллектуальный уровень, выражающийся в очень ограниченном словарном запасе? Такие как Кэт, так звали эту героиню, постоянно стремятся к плотским удовольствиям, обрекая себя на пресыщение, духовное самоубийство и физическое саморазрушение.

Авторская экспрессия, окрашивающая тему любви, вырастает как итог переживания всей среды, в которой находится герой Шукшина, его неправедная сила подчинила себе и человеческое сердце.

Еще более рельефно индивидуально-авторское видение мира проявляется в образе «любовь – страдание». Для писателя неразборчивость женщин в рассказах «Степкина любовь», «Раскас», «Беспалый», «Привет Сивому», «Осень» является одним из символов несовершенства нравственного уклада: женщины выбирают недостойных, т. к. сами недостойны, а истинная порядочность, духовность теряет цену в их глазах. Отсюда у Шукшина появляется интонация враждебности к молодым женщинам. В. Распутин в статье о Шукшине «Твой сын, Россия, горячий брат наш...» очень верно заметил, что у Шукшина различное отношение к жене и матери. Мать он боготворит – это любовь, доброта, умение понимать и прощать, природная мягкость и душевная стойкость. Что же касается шукшинского отношения к жене, В. Распутин выразился так: «Бывшая всегда моральной твердыней семьи, миротворящей и мироносящей женщина, оказавшись в условиях нравственной нетвердости, если и не превратилась в этих качествах в свою противоположность, но и отклонилась от них достаточно далеко». От себя добавим, что в наше время это отклонение все больше и больше. Дистанцирование от нравственных традиций прошлого настолько велико, что не замечать этого уже нельзя. Целомудрие – источник сдержанности наших чувств и мыслей. Целомудрие подобно красоте, оно дано нам всем, но не всем оно отмерено с равной щедростью и благосклонностью.

Вот как живописует В. Шукшин целомудрие, нравственную настырность Алёны – жены Степана Разина, которая хочет духовно узаконить их отношения. Она ведет его к церкви и говорит: «Побожимся. Дадим клятву нерушимую перед Божьей Матерью, что никогда не забудем друг про дружку. Вечно будем любить и помнить – ради Христа, Степа становись на колени, Стёпушка! – громким шепотом сама не своя заговорила Алёна. Говори за мной: матушка, царица небесная!... Степа, стань на колени ради Христа! Ради меня... Ради всех...» Степан опустился на колени изумляясь неистово святой любви Алёны к нему. Культ женщины и женственного начала у Шукшина проявляется особенно привлекательной как основа нравственности личности и связующая её с миром. Обостренное чувство изменения мира особенно возникает в переломные исторические моменты. Образ прошлого получает проекцию его мечтам о лучшем завтра. Тайна жизненности любви у Шукшина не в предметной убедительности, его описание взаимоотношений между мужем и женой, она в эмоциональной чувственной убедительности, в сопричастности автора изображаемой им сцене в церкви между Степаном и Алёной, придавая любви больше человечности, и тем самым моральной притягательности. В произведениях В. Шукшина целомудрие снабжает все наши чувства сенью приличий, призывает возвращать в нас добро, появляется целительное сочувствие и незаметно ведет нас через невинность к добродетели, а через добродетель к счастью, к красоте.

В. Шукшин в своих произведениях отражал себя как личность честную и противоречивую, постоянно дающую о себе знать в тексте. Он являл образ чуткого, честного художника слова, ироничного и свободолюбивого, имевшего свой человеческий и эстетический идеал. Писатель никогда не занимался пустопорожним зубоскальством, злопыхательством или злорадством. В его литературном и кинематографическом творчестве явственно прослеживается тоска по совершенству отношений между людьми. В одной из своих рабочих тетрадей Шукшин написал простые слова, обращенные к самому себе, но они важны и для нас, его читателей, людей XXI века: «Критическое отношение к себе, вот что делает человека по настоящему умным, настоящим человеком. Так же и в искусстве, и в литературе: сознаешь свою долю честно – будет толк». Как нам не хватает кристально честного, чистого, правдивого Василия Макаровича Шукшина, сегодня. Столько лет прошло, как нет его с нами, но как только услышишь из уст кого-либо о Шукшине, так возникает щемящая печаль, отдаленная скорбность, заставляет переноситься мыслями к героям его произведений, которые вереницей вспыхивают в прозрачном сумраке сознания. Василий Шукшин как правдолюбец все свою недолгую жизнь напряженно искавший Истины и Добра, душевную сущность человека, останется для нас одним из высших моральных авторитетов России.

ВАСИЛИЙ ШУКШИН КИСТЬЮ НЕИЗВЕСТНОГО

В моем домашнем рабочем кабинете в проеме между книжными полками портрет Василия Макаровича Шукшина. История этого портрета такова. После неожиданной, загадочной смерти на съемках «Они сражались за Родину» по роману М. Шолохова писателя, режиссера, актера (есть версия, что он умер не своей смертью), люди словно сбросили немоту и движимые чувством любви к В. Шукшину задумались о величии творца и его значении в нравственной, духовной жизни общества.

Мое отношение к Василию Макаровичу Шукшину, вернее поклонение, проявилось во время учебы в Томском госуниверситете. Мы, студенты начала 70-х, с жадностью набрасывались на новые рассказы писателя, публиковавшиеся в журналах «Новый мир», «Наш современник», на его новые фильмы. Кажется, не было ни одной публикации Шукшина и о нем, которые бы мы не прочли и не обсудили долгими зимними вечерами и ночами.

Такой искренний, неподдельный интерес к его творчеству связан с тем, что его рассказы и фильмы были словно списаны с нас, деревенских парней, отслуживших в армии и продолжающих жить жизнью шукшинских героев.

В начале 80-х годов, уже работая в вузе, я начал читать публичные лекции по линии общества «Знание». Цикл лекций был связан с творчеством В. Шукшина. Встречи проходили в самых разных аудиториях области.

Однажды пришла заявка из тюрьмы. В небольшом зале присутствовали солдаты, офицеры, обслуживающий персонал. По окончании лекции, как обычно, было много вопросов и среди прочих – традиционный вопрос: «Сидел ли Василий Макарович?». Вопрос, видимо, связан с фильмом «Калина красная», в котором Шукшин играл бывшего уголовника.

Иногда задавали и такой вопрос; «Был ли верующим В. Шукшин?». На этот вопрос хочу ответить сейчас, пусть и с большим опозданием. Василий Шукшин был коммунистом, свято верил в коммунистические идеалы, т. е. был продуктом своего антирелигиозного времени. Но как деятель культуры, он много размышлял о значении православия в духовной жизни русского народа и в его культуре.

Во время съемок фильма «Они сражались за Родину» группа киноактеров приехала на встречу с М. Шолоховым в станицу Вешенскую. Местный ростовский журналист – фотограф П. Ганжин сопровождал гостей. Недавно он опубликовал свои давние впечатления. В. Шукшин, Г. Бурков, Ю. Никулин и директор картины В. Лазаренко шли мимо действующей церкви. Поравнявшись с ней, Шукшин с просветленным лицом помолился и сказал: «Зря подрубили вековые корни нашей славной и трудной истории, мутим нравственность; обрядность – все то, чем крепка, сильна, прекрасна была Русь». Затем после небольшой паузы процитировал Н. Гоголя из «Избранных мест переписки с друзьями»: «... не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, не разогреться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам». Есть свидетельства очевидцев, рассказывавших о том, как Шукшин пошел в церковь, но на пути споткнулся и сказал, что Бог не хочет, чтобы он вошел в церковь. Недалеко от входа он опустился на колени и, не стесняясь своих слез и людей, повторял: «Грешен я, грешен я... Господи! Прости меня!».

Миллионы зрителей помнят сцену из фильма «Калина красная», когда после встречи с матерью Егор Проку дин, которого играет В. Шукшин, припав к родной земле, говорит: «Это же мать моя, мать». А неподалеку на пригорке виднеется белая церковь без креста... В моем понимании, Шукшин этим фрагментом фильма говорит о греховности отдельного человека – Егора Прокудина и общества в целом как носителя бездуховности, сделавшего его преступником.

Но вернемся к портрету Василия Шукшина. Начальник тюрьмы полковник Н. после той давней лекции поблагодарил меня, сказав, что ее слушали не только присутствующие в зале, но и те, кто сидел в камерах, так как они радиофицированы. Он преподнес мне подарок, предварив его следующими словами: «У нас к нам одно условие, одна просьба: разверните его, когда будете дома». Подарок был квадратным, завернут в плотную бумагу и мешковину. Дома я с нетерпением его развернул и ахнул. В простой деревянной раме оказался портрет Василия Шукшина, написанный неизвестным художником, не оставившим своего имени, талантливым человеком, отбывающим срок в тюрьме. Голова Шукшина повернута вполоборота. Мы видим прекрасное суровое русское лицо с удивительными всепонимающими и всевидящими глазами. Широкий лоб, упрямо сжатые губы, в уголках рта скорбные складки. Выразительное лицо, чуть-чуть удлиненное, скулы строго очерчены, массивный подбородок, говорящий о сильной воле и подчеркивающий бойцовский характер.

Художник точно «схватил» внешний облик и внутренний характер совестливого правдоискателя и со всей страстностью влюбленного в творчество Шукшина человека отразил сложную стихию его духовной жизни. Портрет Василия Шукшина очень мне дорог, так как по духу его творчество близко мне. Он не дает мне расслабляться, его серьезный взгляд настигает меня в любой точке моего домашнего кабинета. И если приляжешь с газетой на диван, он с укоризной и осуждением смотрит на эту праздность, словно говоря: «... Кто бы ты ни был – комбайнер, академик, художник – живи и выкладывайся весь без остатка, старайся много знать, не жалуйся и не завидуй, не ходи против совести, старайся быть добрым и великодушным – это будет завидная судьба». Эти простые слова Василия Шукшина являются завещанием, ныне живущим и будущим поколениям людей. Это завещание не мыслится без кипения страстей, постоянного труда, господства духовного над материальным, патриотизма, самоотречения во имя и во благо России. И езде выскажу некоторые мысли, возникшие в связи с творчеством В. Шукшина.

В. Шукшин – одна из ярчайших фигур в литературе и кино второй половины XX столетия. Он считал главной задачей художника исследование души человеческой. У него своя тема, свой герой.

Множество различных людей со сложными, незаурядными, противоречивыми характерами, населяют его произведения. Есть такие, в душах, которых явственно раздается голос божественного инстинкта, этот инстинкт учит их не только созерцать, но и созидать, дарует целостный вид бытия, над ними царит гармония и красота – такие люди талантливы. Но, как и зрение, и слух не у всех одинаково хороши, так и талант не у всех достигает совершенства. Глубоко народный писатель Шукшин раскрывает в своих героях присущие русскому народу качества: милосердие, совестливость, трудолюбие, доброту.

Главным в творчестве Б. Шукшина в литературе и кинематографе является Россия, ее народ. А еще нравственность, поиск правды. Все актеры, писатели, соприкасавшиеся по роду деятельности с Шукшиным (Г. Бурков, А. Ванин, И. Рыжов, С. Никоненко, А. Чекалов, Н. Губенко, А. Заболоцкий), утверждали: Шукшин советовал учиться правде жизни у простых людей. Композитора П. Чекалова, автора музыки к нескольким шукшинским фильмам, Василий Макарович познакомил с бродячим талантливым балалаечником Федей Телецким, который знал великое множество русских песен, частушек и прибауток; часть его наследия была переработана композитором и использована в кинокартинах.

Стремление к правде позволило В. Шукшину снять в своих фильмах непрофессионалов – людей, не имеющих отношения к кинематографу. Один лишь известный многим пример: в фильме «Калина красная» он снял в роли Куделихи, матери Егора Прокудина – крестьянку деревни Садовая Белозерского района Вологодской области Офимью Быстрову. В фильме Офимья Ефимовна рассказала о своей судьбе просто, бесхитростно, и миллионы людей, смотревших эту сцену, искренне плакали и сострадали матери, потерявшей сыновей. В. Шукшин показал в фильме «Калина красная» страдание Егора Прокудина, оно рождает отклик у зрителей, вызывает деятельную доброту.

Но в жизни бывает и наоборот, когда страдание не очищает душу, но озлобляет человека, умертвляет его сердце. И Шукшин показывает изломы человеческой психики в ряде своих рассказов, следуя традиции Ф. М. Достоевского.

Искусство требует правдивости, величия духа, то есть самоотверженности. В статье «Нравственность есть правда» Шукшин выразил свое художническое кредо; «Нравственность есть Правда. Не просто, правда, а – Правда. Ибо это мужество, честность. Это значит – жить народной радостью и болью, думать, как думает народ, потому что народ всегда знает Правду». Писатель очень хорошо знаком с бытом и жизнью города и деревни; первые и самые очевидные впечатления от его рассказов касаются различий в манерах людей, с которыми автор встречается, в условиях этих двух укладов. Его персонажи (литературные и кинематографические) – добрые, чудаковатые, искренние, они все время как бы присутствуют рядом и всякий миг готовы оказать помощь.

Странное ощущение иногда испытываешь от того или иного рассказа. Прочитал уже который раз рассказ «Микроскоп» и вновь переживаю вместе с Андреем Ериным – главным персонажем – его страсть к необыкновенному, непознанному... В. Шукшин, описывая только пристрастие героя, вместо того чтобы охватить весь его характер, добивается более цельного воздействия, ибо противоречивость индивидуальных качеств мешает единству впечатления. Для Шукшина внешние эффекты, сколь бы разнообразными они ни были, второстепенны. Это не недостаток писателя, а достоинство.

Герои наделены большой любознательностью, они страстно рассказывают о своих чувствах. Это доставляет им наслаждение, и они больше заняты тем, что испытывают, нежели тем, какое впечатление производят (например, рассказ «Миль пардон, мадам!»). Совершенство рассказов, фильмов Василия Макаровича измеряется не степенью прекрасного, а степенью правдивого описания поведения людей, их поступков, а порой их несовершенства и несоразмерности притязаний в минуты душевного отчаяния и обиды. Когда мы читаем диалоги персонажей Шукшина, то получаем впечатление о почти бесконечной широте взглядов писателя и великолепном знании русского языка. Для Василия Макаровича русский язык был Богом.

В статье нет возможности осветить все стороны деятельности Шукшина как сатирика, публициста, драматурга, поэта, как человека, который в поисках правды был целомудрен и нравствен,

Читая произведения Василия Макаровича, ловишь себя на мысли, что в каждом рассказе, романе он писал о том, что пережил сам. И можно понять критиков, утверждающих, что в романе «Я пришел дать вам волю» Степан Разин – это Шукшин. Когда читаешь сегодняшних писателей, начинаешь думать, что нет уже сокровенного, священной недоступности, восхитительной неожиданности, которыми так поражал Шукшин. А едва исчезает недостижимое, истребляется потребность в удивлении – жизнь превращается в прозу.

В творчестве Василия Шукшина не царят усталость и растерянность, его идеалы ясны и призрачны. Они берут начало в истории Отечества и великой русской литературе. Они ориентированы на свое национальное, столетиями хранимое и развиваемое духовное наследие и потому так дороги каждому человеку, живущему в России.

ВСЕВЛАСТИЕ ЛЮБВИ О ПРОЗЕ НИКОЛАЯ ОЛЬКОВА

В издательстве «Шадринский Дом печати» вышли две книги Николая Олькова: «И ныне и присно» (2008 год), «Глухомань (Земля крови)» (2009 год). Он автор 25 художественных и публицистических книг. В своем творчестве мне он представляется как документалист и бытописатель, православный писатель.

Сюжетная канва рассматриваемых работ – любовь. В рассказе «Крутые Озерки», в повести «И ныне и присно» выделяется индивидуально-эмоциональное содержание, впрочем, и обобщения сформированы так, что явственно слышится голос самого автора, свойственная ему страстность и нежность, прихотливая смена бодрости и грусти, предметность воображения. Любовь властвует над поступками человека, её верховная власть такова, что нельзя спрогнозировать линию поведения, она властно вторгается и изменяет природу человека вплоть до нарушения самих ее законов. В любви сконцентрированы лирические и психологические обобщения автора, его опыт, мысли о своей любви к женщине и самой природе этого чувства.

Повесть «И ныне и присно» открывается описанием, как польская семья историка Леопольда Лячека по приглашению самого Государя Николая Второго прибывает из Варшавы в Петербург, чтобы привести в порядок найденные в архивах важные документы и дать им толкование. Семья въехала в Царскосельский дворец, где ей были отведены комнаты. Сын историка тринадцатилетний Бронислав знакомится в Царскосельском саду с младшей дочерью царя Анастасией. Нот как описывает их первую встречу автор:

«– Ну-с, – обратилась она к покрасневшему незнакомцу.

Он уже понял, что перед ним одна из Великих Княжен.

– Меня зовут Бронислав, мы только что прибыли из Варшавы.

– Замечательно! Это вас поселили с северной стороны Дворца?

– Право, не знаю, я еще не ориентируюсь, где здесь север. Девочка залилась веселым и громким смехом».

Несколько встреч с Анастасией определили жизненный вектор Бронислава, у которого открылись удивительные способности предсказания событий. Встреча с Григорием Распутиным убедила подростка в удивительном его даре, а видения грядущей войны поразили и потрясли родителей.

Н. Ольков описывает простоту Анастасии, её сестер, восхищается чертами характера, воспитанностью царских особ, но не избегает и житейских деталей. Читая повесть, размышляешь о быстротечности счастья, о непорочности и целомудрии молодости, о мимолетности любви. Но любовь, возникшая у подростков и проявившаяся в симпатиях друг к другу, оказалась длиною в жизнь. Она вошла, робкая и чистая и стала возвышенной и бескорыстной для Бронислава.

Выезд семьи в Тобольск, по настоянию Распутина, разлука с Анастасией, стали трагедией для впечатлительного подростка. Писатель не ограничивается тем, что превращает своего героя в носителя любовных чувств, он показывает его многотрудную жизнь. В советское время Брониславу Лячеку пришлось сменить фамилию на Арсения Чернухина, сменить десятки профессий, быть участником Великой Отечественной войны. Человек скромный и простодушный, он, вместе с тем, убедил себя в том, что Анастасия жива, и он должен выполнить обещание, данное самому себе, найти ее, и ради этой цели готов не считаться ни с какими жертвами. Что он выстрадал за годы искания своей любимой, непрерывной душевной пытки и каждодневной борьбы, сталкиваясь с разными людьми, какой жестокий демон втайне терзал его и подрывал в нем рвение к избранному пути. Какой мучительный трепет овладел им, когда, казалось, наконец-то он нашел её, а затем каким тяжелым камнем ложилось на его сердце, что это не Анастасия, и он вновь начинал очередные поиски.

Н. Ольков в свойственной ему манере описывает бытовые будни своих героев с житейскими деталями, где есть и ночные грезы, и подушки, смоченные слезами, когда томление переходит во вдохновение. Власть любви автор ставит выше всякой другой власти. Тут проявляется нечто противоположное сегодняшнему чуть ли не мистическому культу физической любви, здесь речь идет о романтическом, духовном чувстве, любви «издалека». Слово «издалека» имеет для меня чисто географическое понятие и связано с упоением недоступной любовью.

В рассказе «Крутые Озерки» любовь неназванного героя к девушке Варюше безответная. Жизненность этой истории в предметной эмоциональной убедительности. Эта насыщенность переживаний героя подлинными чувствами осознается читающим. Однако понятие искренности, подлинности и связанной с ними простоты самовыражения не такое уж простое дело, искренность в подобных случаях никак нельзя сводить к беспритязательной передаче жизненного материала, мыслей и чувств, взаимоотношении влюбленных всего того, что испытал писатель в жизни. Искренность не сводится к примитивной автобиографичности, а то и противоречит ей. Автор скорбит о несостоявшейся любви, как, впрочем, и в повести «И ныне и присно». В жизни часто видишь угасание любви, понимаешь, что ограничены ресурсы сердца, его пределы. В произведениях Н. Олькова любовь, несмотря на драмы и даже трагедии, является источником радостей, а не уныния и усталости.

В прозе Николая Олькова все движется, меняет цвета, летит и течет, ему свойственна устремленность, в текстах много глаголов, и даже большинство эпитетов не прилагательные, указывающие стабильные свойства героев и обстоятельств, а причастия и деепричастия, обозначающие действие или временное состояние. Постоянным спутником автора является автомобиль, он все время куда-то спешит, эта торопливость чувствуется и в его прозе. Он не шлифует свои тексты, но это не небрежность, она не приводит к оскудению литературного языка, автор точно и тонко отбирает слова, строит и заостряет причудливые обороты. Мы восхищаемся по многовидностью слова. Приведу небольшую цитату из повести «И ныне и присно», описывающую красоты сибирской природы:

«Седой зимой через убродные суметы снега с трудом притискиваются лоси и козы, направляясь в подлески, где вихревой ветер озорно выметает опушки, оголяя засохшую траву, малый кустарник и золотой березовый лист, который тоже годится в пищу, если неволят морозы и падера».

Человек, живущий в Сибири, прочитав эти строки, вздрогнет и будет читать книгу до конца. Именно это свойство письма Н. Олькова побуждает читателей углубляться в тексты его повестей и рассказов и перечитывать их. Персонажи книг – люди простые и известные, имеющие разные профессии, разный уровень интеллекта. Благодаря творческой энергии ему удалось избавиться от пут сентиментально-романтических установок, когда он давал волю фантазии и полагался на собственный эстетический вкус. Сейчас под пером писателя действительно рождаются образы, выхваченные из потока подлинной жизни.

В книге «Глухомань» собраны повести, рассказы и очерки, они говорят о душевной терапии, о чувстве исторической безысходности, разочаровании настоящим и влюбленности в прошлое. Разумеется, по своей социально-политической направленности мироощущение Николая Олькова прагматично, направлено на сохранение элементов докапиталистического уклада России. Но жизнь есть жизнь, и нужно исходить из возможности гармоничного сочетания элементов советского периода и нынешнего времени, эта дихотомия присутствует в его произведениях.

Книги Николая Олькова заставляют читателя размышлять, вселяют в него благородные порывы и чувства, они созданы рукой мастера.

СВЕЧА

Люди по-разному входят в литературу, видимо, этот шаг такой же загадочный, как загадочна душа человека. Человек, начинающий интересоваться окружающим его миром, осваивая его пространственно, растёт вместе с ним, осваивает время, социализируется заодно с ним.

В этот период времени личность начинает выражать свой интерес, осознавать своё будущее предназначение. Это особенно проявляется в литературе, когда она властно берёт начинающего поэта в полон, а он в свою очередь безраздельно отдаётся целиком творчеству, как будто пытается оставить потомкам сокровище своего ума и сердца.

Предметом моих размышлений стали прочитанные поэтические книги Ольги Даниловой-Пушкарь «Как хорошо в моей России» и «Весеннее окно», изданные в Санкт-Петербурге в 2008 и 2009 годах. О них и пойдёт речь.

Творческая биография Даниловой мало чем отличается от других людей. Врач по образованию, стихи пробовала писать ещё в школе. Постоянное чтение книг позволило её прикипеть к литературе вообще, и к поэзии, в частности. Язык поэта сдержанный и строгий, но она позволяет себе образные сравнения, причём все они поразительно свежи и смелы в своей чёткой определённости.

Исподволь, незаметно подкралось к ней разочарование, прозрение. Её вера во всемогущество, справедливость власти была поколеблена после развала СССР. С болью поэтесса осуждает то, что происходит сегодня в России. Она не может смириться со злом, искренне пытается избавить людей от страданий.

Нравоучительную окраску придают стихи, в которых имеет место повествовательность, они представляют собой прямую речь поэта. В них либо описание каких-нибудь событий, взволновавших автора, либо тревога. И таких стихов достаточно в книгах, они составляют сентенции, т. е. отражают переживания близких ей людей. Это не бинарность, а наоборот, единство. Подобное сочетание в зависимости от характера жизненных обстоятельств на время выступают на первый план, но в конечном счёте, они совмещаются и сливаются друг с другом.

Автор не предлагает какую-либо последовательную и всеохватывающую нравственную основу бытия людей. Она не учит людей, как им жить. Мораль её ситуативна – касается её самой, или близких ей по духу людей и связана с житейским контекстом. Её моральные сентенции опираются на здравый смысл, не претендуя на безусловную общезначимость. Поучительные дидактически-доктринёрские стихи, в которых наличествует мораль, Ольга Данилова применяет только к себе.

Мне нравятся стихи Ольги Ивановны, посвященные сибирской природе.

Так, начинается, обновляется, прежде всего весенний запев, а затем переход к другим временам года.

Но этот переход перестаёт быть только данью традиций, соблюдением шаблонного параллелизма, установившейся схемы – именно потому, что уже само изображение весны приобретает у поэтессы лирически впечатляющую жизненность.

Условный пейзаж, отражающий время года, перестаёт быть условным, данью одной лишь традиции, – он обретает воздух, как только почувствует рядом с собой дыхание, биение сердца, влюблённость в природу поэта.

Ольга Ивановна прекрасно передаёт гамму чувств, меняющийся лад, то минорный, то мажорный в стихах о любви. У неё способность любить сочетается с духовностью и не связана с меркантильной озабоченностью.

Любовь дана человеку, как божественный дар и долг личности перед Всевышним и выступает в двух ипостасях: духовной и телесной. Поддавшись страсти, только разумный человек способен остановиться и выгрести золу из сердца.

Пороки души похожи на телесные раны. Счастье и несчастье мы переживаем соразмерно нашему себялюбию. С волнующей откровенностью Ольга Данилова раскрывает драму женского сердца – во всех её противоречиях и сложностях, сумев придал ей духовно-нравственно звучание. Поэтическая биография Ольги Даниловой-Пушкарь только начинается с изданием этих книг. В двух книжках биография спрессована, стянута в малый промежуток времени. Книги стихов являют собой отражение лирической исповеди поэтессы. Ольга Ивановна скромно призывает довольствоваться малым и не удовлетворяться достигнутым. В стихотворении «Свеча» она пишет:

Будем надеяться, что поэтесса не ограничится теорией малых дел и разовьёт свой поэтический талант, порадует, ревнителей литературных традиций и чистоты литературного языка, порадует и нас, простых смертных, любителей русской поэзии.