Избранный поневоле

Эпилог

Спустя два года.

В тёмном глухом переулке, где из достопримечательностей было только пару вечно переполненных мусорных баков, да полустёртый меловой силуэт на асфальте, внезапно подул, разгоняя старые газеты, возникший словно из ниоткуда, ветер. Пожелтевшие листки, словно птицы, затрепетали страницами, вспархивая в воздух и уносясь в стороны, а из пустоту, одна за другой начали возникать ветвистые молнии, ударяющие в кирпичные глухие стены зданий, в богатый выбоинами асфальт, оставляющие чёрные закопчённые отметины на железных бортах баков. А потом, в самом эпицентре странной природной флуктуации возникла и быстро разрослась до размеров шара, яркая голубая точка. Ещё через секунду шар, достигнув в диаметре метров трех, почти коснувшись стен переулка, вспыхнул особенно ярко, а затем исчез, оставляя на асфальте две тёмные фигуры.

— Ну и где мы? — оглядевшись произнесла одна.

— А кто его знает, — пожала плечами вторая, — но по крайней мере портал сработал.

— Ну да, мы оказались не на дне океана и не в центре ядра планеты, уже радует.

— …Уже радует, — договорил я, подойдя, заглянул в один из мусорных баков, увидел там испуганно пялившегося на меня бомжа и вежливо поинтересовался, — Любезный, не просветите нас относительно того куда нам посчастливилось попасть?

Тот икнул, затрясся, а затем забормотал что-то испуганным голосом. Прислушавшись, я различил такие знакомые выражения как: «фак» и «шит» и мгновенно понял, что нас занесло куда-то в англоязычные страны. Покопавшись в чудом оставшихся после школы запасах английских слов спросил:

— Экскюзми, вере а ви?

Но ответом мне было только очередное бормотание, да проскочившее: — «факин рашен», свидетельствующее, что бомж таки нас узнал.

— Ну, — произнёс я, обращаясь к Глушакову, с которым мы, после долгих мучений и сотворили портал на Землю, — по крайней мере, Россия и русские тут есть.

— Погоди, — решительно произнёс Сергей, — ты не так с ним разговариваешь.

— Ну попробуй ты, — чуть подвинулся я, — может у тебя получится?

— Ладно, — тот подошел к баку, пристальным взглядом впился в сжавшегося мужика и рявкнул, — Хэндс ап!

Тот немедленно задрал руки в гору, застыв словно кролик под взглядом удава. А Сергей продолжил, всё тем же командным тоном:

— Нэйм, ранк, вере ис ё ами хедквотерс?

На удивление фраза эффект возымела, потому что бомж, заикаясь, но вполне членораздельно ответил. Сергей перевёл:

— Говорит, что его зовут Билл Пол, он рядовой, а где штаб не знает, потому что служил тридцать лет назад.

Путём дальнейших расспросов, мы выяснили, что город, куда мы попали, называется Нью Йорк, а страна, как можно догадаться — Соединённые Штаты Америки.

— Мда, — резюмировал Глушаков, — чутка промахнулись.

Оставив бомжа дальше сидеть в баке, мы пошли по проулку, намереваясь выйти на более оживлённую улицу.

— Ну так всё-таки, — спросил у меня Сергей, обходя стаю жирных крыс, жадно жрущих дохлого голубя, — ты точно не жалеешь, что пошел со мной? Всё-таки у тебя большая семья, дети, больше десятка жён-красавиц. Ты хоть их предупредил, что собираешься на Землю?

— Предупредил конечно, — хмыкнул я, — как только мы отправились, Иквус должен был связаться с ними и сообщить о нашем отбытии.

— А почему не сам? — покосился он на меня.

— Ха, думаешь они бы меня отпустили? — я хохотнул, — нет уж, постфактум пусть узнают, хоть с тобой здесь отдохну от этого бабьего царства.

— Что, настолько достало?

Я посмотрел на товарища долгим взглядом, а затем ответил:

— Знаешь, когда они все в разных местах — нормально, но как соберуться вместе…

— Что, ссорятся? — улыбнулся Глушаков.

— Да нет, у них там полное взаимопонимание, вот только выражается оно в том, чтобы меня везде и во всём ограничивать, — пожаловался я. — Как в армии, право слово. То стульчак на унитазе подними, то стульчак опусти, в трусах по дому не ходи, селёдку молоком не запивай. Не чихнуть, не пукнуть. На людях веди себя как подабает спасителю человечества, язык детям на улице не показывай, скабрезных шуток не отпускай, анекдоты за столом не трави… Достало!

— Нет, — произнёс я чуть погодя, — я ещё по Ниике понял, что замужество может женщину испортить. Но, чтобы всех!..

— Ха-ха, — захрюкал Сергей, потешаясь над моими проблемами.

— Чего ха-ха, — произнёс я, — думаешь, я не помню, как твоя в больничке тебя строила?! А ты ей — дорогая, дорогая…

Тот тут же заткнулся и погрустнел.

— Вот-вот, — поучающе произнёс я, — а представь, что таких десять?

— Мда… — протянул Глушаков, почесав затылок, и больше ничего не сказал.

В молчании мы прошли до конца переулка, и остановились на выходе на улицу. Та была тоже не Таймс-сквер, всего по одной полосе в каждую сторону, но тут, по крайней мере, были люди.

— Так, сейчас спросим дорогу, — Сергей огляделся, затем помахал мужику метрах в десяти от нас:

— Эй, эй ты, негр! Да ты, — кам ту ми.

— Серёг, — одёрнул я его, — ты это, сильно неграми не разбрасывайся, они тут не любят когда их так называют, обижаются.

— А чего обижаться, если он негр и есть? — удивился Глушаков.

— Они хотят, чтобы их афроамериканцы называли.

— Да? Ну ладно.

В это время, означенный негр, в толстовке с надвинутым на голову капюшоном и руками в карманах, подошел к нам и сходу начал что-то с претензией выговаривать, при этом подёргиваясь, словно в такт музыке.

Что он говорил, я не сильно понял, он словно жевал слова, да и у меня, признаться, практики общения с носителем языка раньше не было, но общая тональность была, скажем так, угрожающей.

Тут негр достал одну руку из кармана и, с щелчком, из зажатой в ладони рукояти выскочило лезвие выкидного ножа.

— О как, — прокомментировал этот фокус Глушаков, улыбнулся и, по-хитрому вывернув ладонь, заставил с шелестом из рукава появиться лезвию длиной раз этак в пять больше, чем у ножа.

Увидев такое, негр тут же попятился, а затем и вовсе бросился наутёк.

Клинок медленно уполз обратно в рукав.

— Ладно, — произнёс я, — пошли поищем здесь белых.

Райончик был какой-то неблагополучный, потому что куда не глянь, всюду виднелись одни темнокожие представители американского населения. Толстая матрона с стайкой мелких негритят, пара пацанов в трениках и майках алкоголичках, жирный лысый негр средних лет, в шортах и сланцах, бредущий куда-то. Да и в целом, в воздухе витала атмосфера уныния и неблагоустроенности.

Тротуар занимали наполовину заехавшие на него старые машины, навскидку годов пятидесятых-шестидесятых, и везде, буквально везде, валялся самый разнообразный мусор, а стены сплошняком были разрисованы граффити.

Куда идти, особой разницы не было и мы решили, как все нормальные мужики, пойти налево. Логика нам подсказывала, что маленькая улица должна когда-нибудь пересечься с большой.

Шли мы так, разглядывая обшарпанные вывески да заколоченные окна пустующих домов, минут пять, прежде чем услышали за спиной топот десятка ног. Обернувшись, я увидел давешнего негра с ножом и четырёх его товарищей, что со всех ног спешили к нам.

Почему к нам?

Ну вряд ли они просто так решили побегать, здоровья ради. Да и на спортсменов не похожи, хоть и в спортивных штанах.

Остановив Глушакова, я негромко произнёс:

— Серёг, тут деклассированные элементы по нашу душу.

— Да? — тот тоже обернулся и мы остановились, с интересом разглядывая приближающуюся пятёрку, — и чего им надо?

За сохранность наших жизней мы особо не переживали, на нас амулетов было, как игрушек на ёлке, в том числе самые последние разработки кинетических щитов, останавливающие любой предмет двигающийся к нам со скоростью выше пяти метров в секунду. К тому же, хоть здесь и не было внешнего магического поля, мой накопленный аватарский резерв позволял магичить, не особо экономя.

— Сейчас спрошу, — ответил я ему.

Когда они нас догнали и, резко затормозив в нескольких метрах, разошлись, обступив полукольцом, я, вспомнив гнусавый дубляж одно из просмотренных в подростковом возрасте фильмов за которым весьма чётко слышалась оригинальная звуковая дорожка, вежливо поинтересовался:

— Вот зе хелл ду ю вонт, мазерфакер?

Те рассерженно загомонили как стая обезьян, и враз защёлкали ножами, а один и вовсе достал большой чёрный пистолет, направляя на нас и Глушаков поинтересовался:

— А ты точно то спросил?

— Да вроде да, — вспомнил я пиратский перевод, — что им надо, означает.

— А последнее слово, обязательно нужно было?

— Ну, в том фильме, где фраза была, там оно было.

— Мниться мне, — вздохнул Глушаков, — что то была не комедия.

— Ага, — кивнул я, — боевик. Там как раз с негром белый так разговаривал.

— А потом что было?

— Вроде драка, — почесал я затылок.

— Ну вот и сейчас она же будет, — резюмировал Сергей и и чуть напружинился, внешне незаметно, но я почувствовал, как он напрягся.

Я уже прикидывал, как мы их будем аккуратно вырубать, но тут вмешалось новое действующее лицо.

Над головами, промелькнул смазанный силуэт, а затем какие-то белые нити облепили пятёрку люмпенов, перед этим вырвав у них из рук оружие, и те, истошно завопив, взмыли в воздух, где и повисли на высоте метров двух над асфальтом, не способные пошевелиться.

А силуэт, снова с свистом пронесясь в воздухе, приземлился на полусогнутых перед нами.

— А это ещё кто? — удивлённо присвистнул Сергей.

А я, разглядывая плотно обтягивающий с ног до головы костюм, пожевал губами, а затем, с легким сомнением в голосе, ответил:

— А это, Серёж, человек паук. Вернее, — тут я перевёл взгляд на вполне явную грудь размера третьего и округлые бёдра, — женщина-паук.

Видя его удивлённый взгляд, пояснил:

— Долго объяснять, в общем это такая супер героиня с сверхспособностями. Кароче мутант.

Пока я разглядывал неизвестную, та, точно также разглядывала нас, и я счёл нужным поблагодарить:

— Сенкью мисс…

— Спайдер-гёрл, — внезапно весьма приятным голосом произнесла та.

— Сенкью мисс Спайдер-гёрл, — вновь повторил я, чуть улыбнувшись.

Та немного помялась, но затем, вытянув руку вверх, выстрелила паутиной и тут же унеслась следом, видимо, бороться с преступностью дальше, а я задумчиво проводил её весьма аппетитно обтянутую костюмом задницу долгим взглядом.

Глушаков толкнул меня локтем в плечо:

— Паш, на всякий случай напоминаю, у тебя уже одиннадцать жён, и ты от них устал.

— Да что я, — отвёл я взгляд от супергероини, — я так…

— Ага, — хмыкнул тот, — знаю я, как ты так. Вечно тебя на экзотику тянет. То ведьмы, то султанша, потом полукровки эти, теперь вот мутант.

Я вздохнул, мне и вправду понравилась спайдер-гёрл, всегда любил сильных женщин, а эта, если верить комиксам, могёт тонн десять поднять. Вот только в связи с этим назревала одна проблемка.

— Знаешь, — произнёс я, ещё раз по новому оглядывая улицу и дома, — тут такое дело… В общем, это не наша Земля.

— И чем нам это грозит? — нахмурившись, поинтересовался Глушаков.

— Ну, возможно ещё одним инопланетным вторжением, — ответил я, — или даже не одним.

— А на портал обратно уйдёт не меньше полугода…

Я посмотрел на протянувшего это товарища и обречённо кивнул. Скорого билета обратно у нас с собой не было.

— Ну пошли, что ли, — сказал я ему, услышав вдалеке завывание полицейских сирен, а сам, вполголоса пробормотал, — интересно, а тут все супергерои женского пола?

Конец