Изгой

Глава 15

Интересно, дедушка осознаёт, что делает?

Я понимаю, он рассержен на Юрия. И на Виталия по каким-то причинам тоже. Но зачем он делает наследником меня, даже с оговоркой «временно»? Тем самым он рисует у меня на лбу огромную мишень.

Мне приятно такое доверие. И я осознаю, что действительно веду себя не так, как другие Грозины. Князь довольно точно выразился: я рос отдельно и не отравлен роскошной жизнью среди сильных мира сего. Я не впитывал с детства принцип, что власть важнее всего и надо идти по головам.

Но всё равно не понимаю.

Взгляды всех Грозиных обращены на меня. Я их чувствую все вместе и каждый по отдельности. Такое ощущение, будто в меня целятся из нескольких стволов разом. И кое-кто уже готов спустить курок.

А я смотрю на дедушку и пытаюсь найти слова. Не вставая, кланяюсь и говорю:

— Ваше сиятельство. Я благодарен за оказанную честь…

— Не вздумай отказаться, — перебивает князь.

— Вы подвергаете меня большой опасности, — прямо говорю я.

— Какой опасности? Ты думаешь, что кто-нибудь из находящихся здесь решится тебя убить?

Вот и как мне ответить на такой вопрос? Да я не просто так считаю, я в этом уверен. Виталий точно на это способен. А Юрий, кажется, готов задушить меня голыми руками прямо сейчас.

Он подскакивает, и я поневоле напрягаюсь, готовясь к драке. Но вместо этого старший дядя лишь с грохотом переворачивает стол, а затем срывает со стены картину и швыряет её в стену.

— Юра, пожалуйста!.. — пытается остановить его Татьяна.

— Не лезь! — орёт он и тычет пальцем в князя. — Как ты можешь назначать его наследником⁈ Ты хочешь, чтобы родом правил бастард⁈ Ты сошёл с ума, отец!

Григорий Михайлович сжимает руками подлокотники инвалидного кресла. Он пытается подняться, но у него не хватает сил. Обессиленно рухнув обратно на кресло, он говорит:

— Не смей говорить со мной в подобном тоне, Юра, — голос князя дрожит от гнева.

— А я смею! Что ты сделаешь⁈ Изгонишь меня, уволишь из Династии, что⁈

— Остановись, — почти цедит дедушка.

Виталий бросается к Юрию и хватает за плечи.

— Юрий, брат! Это наш отец. Приди в себя.

— Я должен прийти в себя⁈ Он не в своём уме! Он прямо сейчас смешивает наше имя с грязью!

— Это временно. Только временно. Он просто…

Понизив голос, Виталий что-то шепчет брату на ухо. Тот мотает головой, рыча сквозь зубы. А потом отталкивает Виталия и быстрым шагом идёт к выходу.

— Я этого не приму! — орёт он на ходу. — Все слышали⁈ Я не принимаю бастарда и его мать, как членов рода. Я не принимаю его, как наследника. Если этот ублюдок станет князем — я объявлю войну.

— Юра! — восклицает Алексей. — Не бросайся такими фразами!

— Я не шучу. Если он станет князем — я устрою войну внутри рода. И убью его. Ты меня слышал, бастард⁈

Остановившись у двери, Юрий вонзает в меня взгляд. Я медленно киваю в ответ.

— Услышал, дядя.

— Молодец!

— Только не подумайте, будто я так просто позволю себя убить. Если понадобится — будем воевать.

— Замолчите оба! — приказывает Григорий.

Юрий вылетает из комнаты, хлопнув дверью так, что стены дрожат. Татьяна, смахивая слёзы, поднимается и кланяется князю:

— Простите, ваше сиятельство. Вы же понимаете, он не всерьёз. Он просто рассержен.

— Так иди и успокой его, — сухо отвечает Григорий.

Ещё раз поклонившись, Татьяна бежит следом за мужем.

Мама берёт меня за руку и крепко сжимает. В её взгляде столько страха, что мне становится не по себе. Сжимаю её руку и одними губами произношу: «Всё хорошо».

Анна лишь мотает головой. Да уж. Вряд ли ей кажется, что всё хорошо.

— Как заметил Виталий, назначение Александра действительно временно, — говорит князь. — Может быть, я выберу другого наследника. А может быть, и нет. Посмотрим, как будут складываться события. Я хочу ещё кое-что сказать напоследок. Всем вам. Послушайте меня внимательно. Предельно внимательно! Максим! Ты слушаешь?

— Да, ваше сиятельство, — тихо отвечает Макс.

Он всё время простоял в глубине комнаты, и я почти его не замечал. Выглядит Максим не менее напуганным, чем моя мать.

Григорий обводит членов семьи взглядом и говорит:

— Образумьтесь. Перестаньте строить друг другу козни. Я понимаю, за что вы боретесь, но будьте уверены — каждому из вас я передам столько богатства и власти, сколько он заслуживает. Ни больше, ни меньше. Надеюсь, что понятно выражаюсь.

— Предельно, брат мой, — произносит Алексей.

— Евгения, — князь поворачивается к ней. — Ты под угрозой. Я не шучу. Я долго терпел твои выходки, поскольку ты жена моего брата, но отныне с этим всё.

— Что вы имеете в виду, ваше сиятельство? — принимая наивный вид, спрашивает Евгения.

— Ты прекрасно знаешь. Умерь свою публичную активность. Стань скромнее. Перестань, в конце концов, одеваться как шлюха. Мне плевать, что ты известна и имеешь связи в шоу-бизнесе. Ты всё равно позоришь наш род.

Евгения хлопает ресницами и беспомощно смотрит на Алексея. Тот лишь качает головой.

— Но ваше сиятельство… Я этим живу. Светские мероприятия, телевидение, показы мод. Я лицо трёх брендов! Я не могу вести себя скромнее.

— Можешь и будешь. Или я пойду на крайние меры. Алексей, ты должен за этим проследить.

— Да, брат, — отвечает тот.

Евгения обиженно куксится и отворачивается. А затем, будто в отместку, распахивает блейзер, выставляя свою грудь на обозрение.

— Вот ещё что, — продолжает Григорий. — Какое-то время мне придётся провести в больнице. Пока я не вернусь домой, Алексей назначается временным главой рода. Проследи, чтобы всё было в порядке.

— Да, брат, — как эхо, повторяет Алексей.

— Вот на этом действительно всё. Передайте Дмитрию мои слова. Виталий, поговори с Юрием. Угомони его. Нам не нужны неприятности. Род Грозиных и без того в непростом положении.

— Конечно, отец, — Виталий кланяется.

Кивнув, князь тяжело вздыхает. Его плечи опускаются, взгляд тускнеет. Такое чувство, будто он разом потерял всё силы.

— Верните меня в палату, — тихо произносит он.

— Отец, позволь мне, — вдруг поднимается мама.

— Конечно, дочка, — Григорий вяло приподнимает руку.

Мама встаёт и увозит дедушку из комнаты. Когда дверь за ними закрывается, Алексей садится рядом со мной и кладёт руку на плечо:

— Как ты?

— В шоке, если честно. Я так и думал, что его сиятельство лишит Юрия титула наследника. Но то, что он назначил меня…

— И правда, это был неожиданный ход. Но будь уверен, князь ничего не делает просто так. Я знаю его всю жизнь. Значит, он решил, что ты справишься.

Смотрю Алексею в глаза и уверенно говорю:

— Справлюсь, если будет надо. Проблема не в этом.

— А в чём тогда?

— Думаю, вы и сами понимаете.

Двоюродный дед задумчиво кивает. Убирает руку с моего плеча и смотрит на Максима:

— А ты что думаешь?

— Я думаю, что для семьи настали сложные времена, — негромко отвечает он.

— С этим не поспоришь. Как я и говорил, Александр, — Алексей усмехается. — Сегодня день больших перемен.

— Ну, ведь его сиятельство сказал, что это временно, — вмешивается Евгения. — Наверняка потом он назначит Виталия. Или тебя, дорогой. Ты был бы отличным князем.

— Я не хочу им становиться, — хмуро отвечает дед. — К тому же, это будет означать перевод титула в другую кровную линию. Тогда после меня титул должен будет получить Дмитрий. А ему нет дела до рода.

— Может быть, у нас с тобой ещё родится сын, — томно протягивает Евгения. — Мы ведь с тобой…

Алексей бросает на супругу такой обжигающий взгляд, что она застывает с открытым ртом. И даже плотнее запахивает блейзер.

— Даже не заикайся об этом. Титул получит кто-нибудь из потомков Григория, — твёрдо говорит Алексей и встаёт. — Поехали. Нам с тобой нужно кое-что обсудить. Ты ведь слышала слова князя? Это тоже не просто так.

— Но дорогой…

— Дома обсудим, — отрезает Алексей.

Он крепко пожимает мне руку и улыбается.

— До свидания, Александр. Береги себя.

— Вы тоже, ваше сиятельство.

Двоюродный дед берёт жену за руку, и они вместе уходят. С большим трудом заставляю себя не смотреть на обтянутые платьем ягодицы Евгении. Их плавное покачивание гипнотизирует, как маятник.

Если говорить о внешности, то она вполне в моём вкусе. То, что в голове у неё только вечеринки и цацки, это другой разговор. Как картинка Евгения чрезвычайно привлекательна. Этого нельзя отрицать.

Хотя, возможно, я её недооцениваю. Алексей не стал бы брать замуж красивую, но тупую женщину. Возможно, весь её развратный образ — только маска, за которой прячется расчётливая дьяволица.

Ведь у неё же как-то получилось выйти замуж за Алексея. Одной красотой такого человека к себе не привязать.

Встаю и подхожу к буфету. Беру бутылку с водой и залпом осушаю её до половины. Максим неслышно подходит ко мне. Какое-то время он переставляет кружки на стойке. А потом поворачивается в мою сторону, улыбается и говорит:

— Вот это поворот.

— И не говори. Даже не знаю, что мне теперь делать.

— А что ты сделаешь? Разве что стоит обеспечить себе безопасность. На всякий случай.

Максим заметно мрачнеет и, помявшись, продолжает:

— Знаешь, мой отец… Он страшен в гневе. И способен на всякое.

— На убийство тоже?

Помедлив, Макс кивает и тихо произносит:

— Только никому не говори. Но я знаю минимум два случая, когда он приказал убить кое-кого. А ещё тот случай возле клуба. Ты, возможно, слышал.

— Не припомню.

— Он повздорил с каким-то парнем в ночном клубе и забил его до смерти на парковке. Мне тогда было лет десять.

— Да уж, твой отец — вспыльчивая натура.

Делаю ещё глоток воды. На душе становится неспокойно. Я не боюсь Юрия. Но понимаю, что его возможности простираются гораздо дальше моих. И то, что говорит Максим, не добавляет радости.

Выходит, если Юрия достаточно сильно разозлить, он может убить и своими руками. А может грамотно взвесить все риски и отправить головорезов.

— То убийство на парковке удалось замять? — спрашиваю я.

— Конечно. Кто-то взял на себя вину. Отец взамен выплатил его ипотеку и помог дочери устроиться в Династию. Слухи ходили какое-то время, но дедушка их быстро заглушил.

— Понятно. Спасибо за предупреждение, Максим.

— Пожалуйста. Если я услышу что-то подозрительное, то сразу тебе сообщу.

Макс откашливается, тоже берёт бутылку с водой и делает пару глотков.

— Как дела с Цитатой? — интересуется он как ни в чём не бывало.

— Всё отлично, у нас получилось. Я теперь управляющий акционер и председатель совета. Передай мою благодарность советнику Ларину.

— Обязательно.

— И кстати! Нам надо бы это отметить. Как насчёт смотаться куда-нибудь за город на выходных? — неожиданно даже для себя предлагаю я.

— Зачем? — Макс почему-то хмурится.

— Я ведь сказал — отметить. Немного отдохнём от всего этого, — обвожу бутылкой вокруг. — Неделя была непростая.

— Я, хм… Не знаю.

Максим замолкает и снова начинает поправлять кружки. А потом вдруг усмехается и говорит:

— Раньше я был в отпуске только с родителями. Знаешь, я обычно не хотел лететь. Мне нравилось сидеть дома. Так что отдых для меня был как повинность. Так что я даже не знаю… Давай попробуем.

— Конечно, братец. Давай попробуем.

Я вдруг понимаю, что Макс не шутил насчёт своей тяжёлой жизни. С таким-то отцом, под давлением богатства и ответственности за род. Ведь, в конце концов, он был наследником наследника. То есть рано или поздно должен был получить титул князя.

У этого парня никогда не было друзей, а что такое счастливое детство, он вообще не представляет. И поэтому мне изо всех сил хочется стать ему настоящим другом. Хочется показать ему, что люди могут просто проводить время вместе и радоваться этому. Безо всякой причины.

Допиваю воду, выбрасываю бутылку в урну и говорю:

— Я пойду. Созвонимся через пару дней, хорошо?

— Хорошо. А куда мы поедем? — уже мне вслед спрашивает Максим.

— Не знаю, — на ходу отвечаю я. — Придумаем. Я выберу какое-нибудь тихое место, тебе понравится. До встречи.

Тем же вечером

Виталий задумчиво смотрит в окно автомобиля. За окном проносится Москва. Ярко освещённые улицы, тысячи людей и машин. Но он не замечает всего этого, полностью погружённый в свои мысли.

Неужели отец действительно так поступил? Не укладывается в голове. Да, он разозлился на Юрия из-за попытки завладеть титулом раньше срока. Эту попытку пресекли в последний момент — насколько Виталию было известно, документ уже лежал на подписи у председателя дворянской палаты. Но тот увидел трансляцию князя и предпочёл порвать документ.

Между прочим, Александр действовал грамотно. Нет сомнений, что это именно он отправил армейцев к сотовым вышкам. Может, это был и Алексей, но они с Александром теперь заодно. Поэтому как знать.

Лучше бы это был Алексей. Потому что если младший Грозин действительно способен так быстро и разумно действовать — это проблема. Серьёзная.

Гораздо более серьёзная, чем та, что князь назначил его временным наследником.

«Временный» здесь — ключевое слово.

Становиться князем у Виталия нет никакого желания. Много обязанностей и почти никаких привилегий. Гордое звание главы рода его не прельщает. А вот возможность стать генеральным директором Династии манит до дрожи.

В конце концов, именно в семейной корпорации сосредоточена настоящая власть. Лидер Династии намного сильнее главы рода. Просто сейчас эти должности занимает один и тот же человек.

Но это не обязательно должно быть так. И не будет.

Ведь кто ещё, если не Виталий? Его старший брат?

Нет, Юрий слишком вспыльчив. Он хороший оперативный руководитель, но плохой стратег. При его правлении Династия со временем рухнет в пропасть. А учитывая несговорчивость Юрия, вряд ли кто-то сможет этому помешать.

Правда, теперь появился ещё один кандидат. Александр.

Виталий всегда умел рассчитывать на много ходов вперёд. И теперь он видел, что тот, кого все считают пешкой, очень скоро может пройти через всю доску и стать ферзём. У него есть всё для этого, кроме ресурсов. Но даже их начинает добывать с невероятной скоростью.

Очень скоро младший Грозин станет гораздо опаснее Юрия и других кандидатов на трон Династии.

Поэтому нужно с ним разобраться. Не физически, само собой. Ни в коем случае. Виталий не простит себе, если Анна будет страдать. Он и так винит себя за то, что устроил налёт на её магазин.

Но порой приходится принимать сложные решения, которые ранят близких.

Что касается Александра… Будет лучше, если он продолжит вести тихую жизнь, как до этого. Так будет лучше для него самого.

Машина медленно останавливается, и водитель спрашивает:

— С вами подняться, господин?

— Нет. Езжайте в гараж. Думаю, что останусь на ночь, — отвечает Виталий и открывает дверь.

— Так точно.

Виталий выходит и поднимает глаза на элитную многоэтажку. На последнем этаже, где расположен пентхаус его брата, свет горит во всех комнатах.

Направляясь к дому, он достаёт телефон и набирает номер:

— Алло, — в динамике раздаётся раздражённый женский голос.

— Таня, это я. Напомни пароль от лифта.

— Ты что, приехал к нам?

— Да. Хочу поговорить с Юрой.

Татьяна вздыхает в трубку и устало произносит:

— Думаю, сейчас не лучшее время.

— Всё в порядке. Напомни пароль, пожалуйста.

— Семь четыре три девять, — говорит Таня и кладёт трубку.

Виталий заходит в лифт и набирает код, и только затем жмёт кнопку верхнего этажа. Без ввода пароля лифт не поднимется в пентхаус. Ведь из кабины ты попадаешь сразу в прихожую, на верхнем этаже нет лестничной площадки.

При входе в квартиру Виталия встречает Татьяна. Они коротко обнимаются, и Таня говорит:

— Извини, что не сразу захотела тебя впускать. Может, у тебя получится его успокоить. Я никогда не видела его настолько злым.

— Всё нормально, я понимаю. Где он?

— В спортзале, — Татьяна показывает направление.

Зайдя в спортзал, Виталий видит, как Юрий беспощадно избивает лежащий на полу боксёрский мешок. Он пинает его, прыгает сверху, топчет. Рядом на полу лежат бейсбольная бита и почти пустая бутылка виски.

— Здравствуй, брат.

Запыхавшийся Юрий поворачивается к нему. Его глаза пылают бешенством, как у дикого зверя.

— Ты что здесь делаешь?

— Хочу поговорить, — Виталий косится на бутылку. — Ты в состоянии?

— Я в состоянии кого-нибудь, сука, прикончить! — орёт Юрий и снова пинает мешок. — Твою мать! Наш отец сошёл с ума. Он просто чокнулся!

Виталию становится страшно находиться рядом с братом. Но он пересиливает себя и подходит. Поднимает с пола бутылку, делает глоток и протягивает Юрию.

— Послушай, — поправив очки, говорит он. — Я понимаю, ты в ярости. Но сейчас мы ничего не можем сделать.

— О, я могу кое-что сделать! Могу прикончить этого бастарда. Закатать его в фундамент на одной из наших строек.

— После этого отец не только изгонит тебя из рода, он лишит тебя всего.

— Пускай попробует!

— Ты знаешь, что он может.

Юрий в ответ только рычит и мотает головой, а затем шумно хлебает виски.

— Ты выступил и проиграл, — продолжает Виталий. — Просто прими это. Сейчас не нужно резких движений. Александр не так прост, как думаешь.

— Он всего лишь щенок!

— Да, но умный щенок. Поэтому нам тоже нужно действовать с умом.

Юрий садится на мешок и отставляет бутылку. Усмехнувшись, говорит:

— За что я тебя люблю, Виталя, ты всегда действуешь рассудительно. Не то что я.

— В этом плане мы с тобой отличная команда, — Виталий садится рядом.

— Что предлагаешь?

— Не будем торопиться. Но и мешкать тоже не стоит. Вот мой план: мальчишку скоро наверняка введут в Династию. Надо обложить его своими людьми со всех сторон и сделать так, чтобы он опозорился перед князем. Правда, перед этим нужно, чтобы князь поручил ему что-то важное. Но это либо случится само собой, либо мы это устроим.

— Ага. Ну допустим, отец лишит его права наследовать. И что с того? Тогда он сделает наследником тебя или Алексея. Или сразу Максима, чёрт возьми! А я так и останусь ни с чем!

— Мы что-нибудь придумаем. Ты должен будешь извиниться перед отцом, для начала. И показать ему, что всё ещё готов стать главой рода.

— Предлагаешь, чтобы я признал Аню и бастарда?

— Хотя бы скажи так.

— Не хочу, — Юрий мотает головой. — У меня язык не повернётся.

— Даже ради титула? — вкрадчиво спрашивает Виталий.

Юрий молчит и глубоко вздыхает.

— Ладно. Я подумаю. Но этого щенка всё равно надо как-то наказать. Прямо сейчас!

«Наказание не то, что ему нужно, — думает Виталий. — Но необходимо лишить его сил. Он слишком быстро их набирает».

Вслух он говорит совсем другое:

— Ты прав. И я даже знаю, как это сделать.

— Как? — Юра резко поворачивается к брату, а тот улыбается.

— Ты слышал про фирму, которую он смог захватить? Она называется Цитата.