Измена. Ложь, боль и слёзы

Глава 19

Эти четыре дня были самыми долгими в моей жизни. Но я старалась отвлекаться как могла.

Казалось бы - что может быть страшнее для женщины, чем предательство мужа? Многие скажут, что ничего. Но им просто не с чем сравнить. Когда теряешь ребенка, когда понимаешь, что его внимание перекупили, забрали, отняли ложью, обманом и материальными благами - вот что ужаснее всего.

- А если он не вернется? - кажется я задала этот вопрос Гордею в десятый раз, а может и больше.

Он сидел напротив расслабленно выпивая свой бокал вина. Чтобы отвлечь меня от произошедшего ему пришла гениальная идея - устроить ужин у себя дома. Алиса на время каникул с классом уехала в лагерь, где весело проводила время и изредка скидывала папе фото и видео отчет.

Такой же я получила и от Тима. Он присылал мне фото номера в их гостинице, хвастался фастфудом, формой, которую отец подарил ему для похода на матч. Он был счастлив, а я ужасно боялась.

- У твоего мужа нет оснований не возвращаться. Он конечно не от большого ума все это сделал не обговорив с тобой деталей, но вряд ли станет рисковать своим положением ради… - Гордей затих, не решаясь продолжить.

- Ради сына?

- Я бы сказал ради того, чтобы вывести тебя на какие-то глупые шаги. Он ничего не выиграет.

- Но если…

- Ира, даже если он решится на нечто подобное я знаю на какие рычаг надавить, чтобы его и Тимофея насильно депортировали на родину. Это будет неприятно и нервно, и все же уголовная ответственность за похищение ребенка у законного опекуна - довольно серьезная.

Он придвинулся ко мне, взял мои руки в свои ладони и провел большими пальцами по сжатыми в замок кулачкам.

- Ты могла бы довериться мне?

Доверие. У меня не было причин не доверять мужчине напротив.

За последние несколько недель он вселил в меня уверенность в том, что я смогу преодолеть любую преграду, и если случится так, что нужно будет бороться за свою жизнь против страшной болезни, то я выдержу, справлюсь и он будет рядом. Станет опорой, другом, и может быть кем-то большим.

Он ничего не просил и не требовал. Наши отношения, если эти встречи можно было так назвать, оставались слишком хрупкими. Я боялась сделать шаг ему навстречу, он продолжал притягивать меня к себе, даже через сопротивление и мой страх.

- Я доверяю, - говорю уверенно, но его не так-то просто провести.

Гордей внимательный и от него не укрывается то, что я не смотрю в глаза, не улыбаюсь не жмусь у нему доверительно закидывая руки на плечи. Веду себя как будто первый раз на свидании, а ведь у нас эта встреча далеко не первая.

И я у него дома.

В доме, где сейчас никого нет.

Мы только вдвоем, время уже заполночь. Ужин, который он приготовил сам давно съеден, посуда вымыта, осталось только немного вина.

Если бы я хотела уйти, то давно могла бы вызвать такси. Если бы…

- Ира, остановись, - строго выронил Гордей.

- Но я ничего не делаю.

- Еще как делаешь! Ты думаешь. Взвешиваешь. Высчитываешь. Ты дрожишь от страха, как маленькая зайка. А я ведь не волк.

Его слова меня развеселили и я улыбнулась.

- Это полная чушь! - в тон ему ответила я, полностью перенимая его настроение. Нервозность постепенно отпустила. Он наклонился ближе.

- Чушь, говоришь?

- Совершенная, невыносимая, беспринципная и… - его губы застыли в нескольких миллиметрах от моих. Мысли разбежались, сознание теряло связь с реальность, так что закончить предложение связно казалось совершенно немыслимым.

- И? Продолжай, - подначивал Гордей, положив горячую ладонь мне на ногу, и ведя пальцами вверх к талии, потом выше, задевая ребра. Даже через одежду моя кожа горела под этими прикосновениями.

- Ты самый опасный и хитрый волчара, - вздохнула, а через мгновение его губы оказались на моих.

Этой ночью я так и не добралась до телефона, чтобы вызвать такси домой.

***

Чувствовать как о тебе заботится кто-то невероятно приятно. Я никогда не была избалована вниманием Влада.

Он предпочитал просыпаться к готовому завтраку, готовому кофе и чистой, выглаженной одежде. Его мало волновали такие мелочи, как возможность дать мне выспаться в выходной. В его системе координат я итак почти ничего не делала.

Гордей проснулся раньше меня. И видимо не терял времени даром, потому что когда я открыла глаза было не только начало десятого, но еще и с кухни тянуло ароматом свежих оладий.

- Мед или варенье? - спросил он, когда я спустилась вниз. - Чай или кофе?

- Я умерла и попала в рай? - в тон ему, уточнила я.

- Пока что нет.

Улыбаясь и потягиваясь как кошка, я подняла руки вверх и чувствовала как вслед за этим движением по бедрам ползет краешек его футболки.

Да, в эту нехитрую игру могут играть двое!

И я могу!

Осознала это не без удовольствия. Чувствовать себя настолько сексуально привлекательной для такого мужчины, как Масловский это… словно выиграть Гран-При.

Меня не мучали угрызения совести из-за того, что в моем паспорте все еще стоит штамп, скрепляющий давно рухнувший брак. На время я даже забыла, что сын предпочел в свой день рождения компанию отца, о предательстве которого он уже знал. Что ж, Тимофей был счастлив по-своему, а я по-своему.

Гордей следил за моим движением плотоядным взглядом.

- Почему у меня такое чувство, что ты собираешься меня скушать вместо этих чудесных оладьев.

- Потому что ты бесстыдно меня провоцируешь и знаешь это.

- Знаю.

И не говоря больше ни слова проплываю мимо, гордо задрав носик, но начинаю беспечно хихикать, когда он перехватывает меня за талию, притягивает и целует. Горячо, глубоко, с обещанием большего.

Мы завтракаем беспечно болтая о том, что скоро у детей закончатся каникулы, что Тим хочет развивать свой интерес к футболу и попробоваться в младший состав профессионального клуба, а Алисе нужно больше времени уделять технике игры и тогда она сможет записать хорошую пробу для международного конкурса.

- Я не думаю, что она захочет участвовать в чем-либо, - заметил Гордей. - Но я могу попросить кого-то из скаутов премьер-лиги взять Тимофея на отборочную тренировку. Но никакого блата не будет, все по способностям.

- Правда? - я приподняла бровь.

- Да, это не проблема. Клубы всегда ищут талантливых детей, часто бывают на тренировках спортивных школ. Так что…

- Хочешь сказать, что если бы он был достаточно талантлив и подготовлен, то уже привлек бы к себе внимание?

Мое хорошее и игривое настроение как рукой сняло. Каким бы не был замечательным мужчина и как бы ни был хорош секс я никому не позволю говорить о том, что у Тима нет предрасположенности к футболу.

- Да ты просто фурия, Ир. Я хотел сказать, что далеко не все кого они смотрят могут попадать в интересующие возрастные группы, это раз. В два, то что в конкретно вашу спортивную школу они могли прийти когда твой сын пропускал занятие - болел или что-нибудь еще. Так что спрячь свои зубки и когти до лучших времен. На отбор я его возьму в любом случае.

В тоне Масловского не было никакого намека на хитрость или подхалимство. Я так привыкла к иному общению, к постоянным попыткам меня обвинить в том, что я не так воспитала, вырастила своего сына, что он недостаточно хорош для чего-либо, что моментально заняла оборонительную позицию.

- Прости, я просто…

- Защищаешь своего ребенка и себя. Знаю. Это нормально. Ты не должна за это извиняться, потому что кроме тебя его сейчас никто защитить не сможет, даже от себя самого. Но мне бы хотелось, чтобы ты мне доверяла.

Он не требовал - предлагал и это подкупало. Несмело улыбнувшись Гордею я наконец-то закончила свой завтрак и уже собралась снова его поцеловать, когда мой телефон зазвонил.

На экране появилось неожиданное имя. Света.