Измена. (не ) Его невеста

Глава 62

— Почему именно там?

Горькая, горькая ирония… Когда выяснилось, что Уваров не собирается уезжать, пока не поговорит со мной наедине, о чём он в крайне угрожающем тоне заявил местной прислуге, Алексей Георгиевич распорядился принять его в той самой зале, где мы впервые с ним встретились. Там, где меня целую вечность назад поразила громом безумная новость — я выхожу замуж.

— Иди, иди, — подтолкнул меня дед к закрытым дверям залы. — И если выпендриваться начнёт и гонор показывать, тут же зови меня или прислугу. Ты поняла?

Я только и сподобилась кивнуть ему, усилием воли заставляя себя взяться за ручку. Металл скользил во вспотевшей ладони, но бежать — тоже не выход.

Нужно поскорее со всем этим разобраться.

Он наверняка хочет развода. Лучше сразу всё это обговорить.

Я проскользнула в просторную гулкую залу, сейчас залитую тёплым закатным светом угасавшего дня.

Ощущение дикого дежавю застало меня врасплох. Мой муж стоял там же, где когда-то стоял незнакомец Уваров. Но разница всё же была. И большая.

Тот человек был собранным, отстранённым, невозмутимым деловым хищником. А сейчас через всю залу на меня взирал его агрессивный двойник — с мрачным блеском в глазах и окаменевшей челюстью.

Он выпрямился, отступив от камина, рядом с которым стоял.

— Ты с ума сошла?

Вот так начало…

— Не уверена, что…

— Если ты так мечтала за что-то со мной поквитаться, не могла выбрать способ помилосерднее?

Он буквально рычал, наступая на меня, словно собирался тут же и прямо сейчас наказать за содеянное.

Я подавила в себе инстинктивное желание отступить перед его грозным видом. Но далось мне это очень и очень нелегко. Уваров в гневе мог напугать кого угодно.

— По…поквитаться?..

Он ухватил меня за плечи и рассматривал так, будто мы с ним не виделись чёрт знает сколько. Да ведь и нескольких часов не прошло…

— Сорвалась и умчалась. Ни черта не объяснила. Ты вообще в своём уме? — в его севшем голосе что-то ломалось, почти дрожало. Он даже легонько встряхнул меня, будто ожидал, что ответы так и посыплются из меня, как из рога изобилия.

— Я не… не хотела там оставаться. Я знала, к чему всё идёт…

— Вот как. Знала, — он продолжал разглядывать моё лицо. — И к чему всё идёт?

Горло сдавило, но я заставила себя прошептать, просто чтобы вытолкнуть это из себя, как отраву:

— К разводу…

Он окаменел. По чётко очерченным скулам прокатились желваки:

— То есть… ты уже всё решила. Таков твой приговор.

— Ч-что? — я уставилась на него, пытаясь сообразить, о чём он. — Я н-ничего не решала. Это… это твоё решение. Ты наверняка попросишь развод. Я потому и… мне нужно было с кем-то поговорить. Я… мне было очень плохо и…

— Полина! — он встряхнул меня, на этот раз сильнее. — Я состарился лет на десять, пока выяснял, куда ты умчалась! Я не виделся с тобой пару часов, а у меня уже ломка. О каком, к чертям, разводе ты говоришь? Разве что в качестве суицида.

Теперь я таращилась на мужа, подозревая, что потихоньку съезжаю с ума, но он мне этого не позволил.

— Я запросил информацию по взлому. Всё было как ты мне объяснила. Облачный сервис взломали, снимки взяли оттуда. Ты никому ничего не пересылала.

Бабочки запорхали у меня в животе, но я не позволила искре надежды зажечься.

— Разве это что-то принципиально меняет? — прошелестела я. — Фото ведь были. Я их действительно сделала. И эти фото — мои. Я всё равно виновата.

— Да плевать мне! — рявкнул муж. — Плевать! Разве это не ясно?

Я сглотнула и замолчала, напуганная его горячностью. Глебу потребовалось какое-то время, чтобы взять себя в руки и не сжимать мои плечи так, что они, казалось, вот-вот согнутся.

Наконец он покачал головой и проговорил, очень тихо:

— Поля, я… боюсь, я не смогу дать тебе развод. Даже если ты этого захочешь. Ты имеешь право злиться на меня за то, что я тебе не поверил. Я имею право злиться на тебя за те фото. Но я не могу. Я… не могу.

Грудь что-то вдруг сжало. Стало трудно дышать. Хотелось плакать и смеяться одновременно.

— Почему?.. — я придвинулась ближе, положила дрожащие ладони ему на грудь и заглянула в глаза. — Почему ты не можешь?

Муж смотрел на меня. Он пока ещё не верил, что худшее уже позади. Что сейчас ломались последние копья и опускались щиты. Просто потому что для этого настало самое подходящее время. Настало время понять, что только так и можно одержать победу — перестав воевать и сдавшись на милость друг другу.

В потемневших до черноты глазах горело невысказанное:

— Потому что ты важнее всего.

Я конвульсивно сглотнула от нахлынувших чувств и качнула головой:

— Я никогда бы тебя не предала. Глеб, я никогда бы…

— Я знаю, — шепнул он.

— Потому что… — я запнулась, переведя дух, — по той же самой причине, понимаешь? Потому что ты важнее всего…