Измена. Развод отменяется! (СИ)

Глава 16

Лида

Ненавижу говнюка! Терпеть его не могу…

И все из-за него…

Насчет моей квартиры он мог солгать! Или не солгал? Надо мной же, действительно, живет многодетная семья, и их детишки табунами носятся по двушке… Один раз они меня уже топили немного.

Неужели Ворон не лжет?

Нет! Не верю…

Он мастер подстав, вранья и просто похабного отношения к другим. Такой негодяй, как он, мог и подкупить семью, обещав им денег. Просто, чтобы все вышло по его, а не по-моему!

Поэтому когда Ефим с видимым сочувствием расписывает мне про ремонты, потом подает руку… Руку, блин, а у самого ширинку аж распирает от стояка! Глаза лживые его выдают с головой. И я не выдержала, дала ему по наглой роже.

Красные полосы выступили на харе лжеца сразу же! Я возликовала.

Пусть знает, что со мной так нельзя.

Я ему не какая-то там… Я…

Однако моему следующему взмаху было не суждено завершиться. Ворон нагло вламывается в салон и ловко меня подминает.

Пальцы у него, как щипцы, давят на такие болезненные точки, что руки и ноги мигом слабеют.

Только такой урод, как он, станет применять силу к женщине, а он… проминает меня под себя именно силой, и никак иначе.

— Куда? — шипит, дернув меня назад.

Рывок, переворачивает на живот и накрывает меня своим телом.

Хлопает дверь, отсекая нас от окружающего мира.

— По-хорошему ты, кажется, не понимаешь! — рычит на ухо и прикусывает шею сзади.

Пальцы скользят по телу, жадно дергая платье. К моей заднице совсем неделикатно прижат его член. Ворон делает рывок бедрами, имитируя толчки… Или просто так выражает свое нетерпение, дергая платье вверх на талию.

— Не смей, козел… Ненавижу….

— Посмею. Еще как посмею. Судя по всему, здесь у тебя недотрах жуткий…

Трусы он просто срывает комком и с хрипом сдергивает с себя одежду, прижавшись. Сопит, шумно дышит, матерится. От его влажного рта с грязными матами слишком жарко. Он кусает меня и оставляет слюну, будто метит.

Облизывает собственные пальцы и протискивает у меня между ног, водит там, смачивая.

Член елозит по складочкам, надавливая.

— Ничего, в процессе потечешь… — хрипит и со стоном входит. — Блять, а… Блять… Вкуснее, чем я думал… Да ты просто пушка… С виду ебаться не готова, а как нырнешь… Просто водопад горячий, сукааа…

Я бы так не сказала! Он все выдумывает.

Меня от ненависти колотит так сильно, что я не сразу понимаю правоту его слов.

Меня трясет, тело выворачивает дрожью, изо рта вырываются нечленораздельные звуки! И только спустя несколько мгновений до меня доходит, что салон машины полон чавкающих, влажных звуков шлепающих тел.

Мы трахаемся.

Вернее, Ворон меня трахает. Дико, зверски распластав по сиденью, берет сзади…

И я мокрая, и я громкая, стону, трясусь от происходящего, распадаясь на два отдельных фрагмента сущности.

Разумная и неразумная.

Разумная часть гаснет, подавляемая мощным выбросом адреналина и постыдного желания.

Доводы слишком мелкие и тихие, чтобы быть услышанными. А с последствиями придется разбираться потом…

Надеюсь, что зппп мне фиктивный муженек не принес, потому что о презервативе он не позаботился, а по второму кругу забеременеть не удастся, это уж точно.

— Вкусная какая, Лид… Лидааа… Для кого ты такая? Для меня… Для ме-ня…

Ефим чеканит слогами и на каждом слоге все быстрее и быстрее проникает в меня.

Пальцы невыносимо хорошо и настойчиво скользят по клитору, делая из меня горячую и готовую его принять…

Оргазм как шквал огня. Плюс одно неудобное воспоминание в копилку тех, о которых стоит забыть, но они, как назло, не забываются.

Ненавижу этого мужлана, в особенности, когда он не прекращает свои ласки во время оргазма, напротив, усиливает их, и меня второй волной прибивает к сиденью еще ближе и ниже. Уже лежу, щекой на кожаном сиденье, ставшем мокром от пота. Задница приподнята, доступная всюду…

Ефим добивает в два резких рывка и сам финалит, вбиваясь коротко и резко. Хлюпанья становится еще больше и громче…

— Бля… Ты — лучшая, — выдыхает и падает сверху. — Давай на постоянку, а?

Еще чего.

Устроил здесь порно! Во дворе жилого дома.

Еще даже не стемнело… И машина, пусть вся тонированная, в лучших традициях бандюков, шаталась так, что даже тупой бы понял, чем мы занимались!

Как теперь выйти из нее? Невыносимо!

Ужасно…

— Лид.

Ворон не отпускает, продолжает меня гладить и трогать, целует запоздало плечи и шею. На нежности потянуло? Вот же, а…

— Пошел! Брысь… Ненавижу!

— Че ты дергаешься? Давай как взрослые люди… Потрахались, нам было в кайф. Умные люди делают выводы и продолжают… контактировать с пользой для тела. И души… — выдает этот горе-философ.

— Польза для тела? Ты, наверное, чем только меня не наградил, блин…

— Ничем, я вообще-то проверяюсь регулярно!

— Ничем? А о других последствиях ты не подумал?

Ворон отмахивается.

— О каких? О залете? Да ну… Насмешила..

Он садится, так и не натянув брюки с трусами, член лежит на бедре. Ворон прикрывает глаза, довольно улыбаясь…

— Ты же не цыпа молоденькая, чтобы от меня после одного раза залететь. Да и я… Короче, все говорят, что по молодости это все с лету происходит… Не зря говорят, залетела. Потому что фьють и готово. Организм молодой, хочет трахаться, размножаться, инстинкты горят. А у нас с тобой… в дело другие инстинкты вступают — о сохранности и собственном выживании как можно дольше. Не тратясь.

— Уродская у тебя философия, Ворон!

Выплюнуть ему в лицо, что он меня уже… кое-чем наградил? Посмотреть, как его рожа вытянется?

Неет! Не хочу…

Ничего хорошего здесь не выйдет.

На аборт отправит. Снова сделает по-своему и не спросит моего мнения. Не хочу быть куклой!

Сама на аборт пойду!