Измена. Уйти или остаться

Тридцать седьмая глава

Николай

— Зачем тебе все это? Людмила.

Она молчит, только прожигает его своими карими глазами хищницы. Которая не получила то, за чем пришла.

Коварство. Она сидит и улыбается. Что ей надо. Голова все ещё болит. Поэтому Николай встаёт, походит к графину, наливает стакан воды, бросает туда таблетку шипучего аспирина.

— Я соскучилась. Мы провели отличную ночь. Я хочу повторения.

Николай пытается быть профессионалом. Не орать. Репутация клиники и его, как лучшего хирурга не должна пострадать от этой лживой женщины.

— Повторения НЕ БУДЕТ! — Он с грохотом ставит пустой стакан на стол. Разворачивается. И нависает над ней. Пытается что-то увидеть в её лживых глазах. Но она только сидит и улыбается. Задирает юбку. Оголяет бедра, что взгляд сам невольно падают вниз, и замечает на ней чулки. Красиво. Бесспорно, но ни один мускул не дёргается на эту «красоту».

— Дешёвые фокусы — выплевывает он. И отстраняется.

— Но тебе так нравилось снимать с меня их той ночью.

— Ты врёшь. Нагло. Бесстыже. Я был пьян. И ничего не соображал. И никак не мог снять с тебя чулки.

— Ты же мой страстный тигр. Ты их порвал и просто стащил. Завязал запястья над кроватью и любовался, наглаживая моё роскошное тело. — Она не стесняется проводить руками и оглаживает свои прелести. Мила знает цену себе и своей фигуре.

Ему противно. Коля до сих пор стоит рядом, руки в карманах. Но аромат её слишком сладких духов душит. Николаю тошно. Верочка пользуется лёгким ненавязчивым ароматом, запахом цветов.

Николай закрывает глаза. Боль от воспоминаний. Его счастливой жизни бьют по затылку. Вчера вечером, когда он убирал осколки хрустального сердца. Увидел флакон любимых духов супруги в мусорном ведре. Полный флакон.

Кретин. Сволочь.

И тут чувствует, как руки Милы ползут по его телу. Он отшатывается от неё. Смотрит невидящим взглядом. Тварь. Не стоит стоять с ней слишком близко. Расслабился, идиот.

— Дикий. Котик, что с тобой сделала супружеская жизнь. Иди ко мне. Я не кусаюсь. — Улыбка неестественная, — но царапаюсь.

Хочется снова стереть её лживую улыбку с лица. Но она женщина. А он мужик.

И тут без стука в его кабинет входит Катя. На подносе клубника, бокал и бутылка шампанского.

У Николая есть передышка. Чтобы не свернуть Миле шею.

Он на грани. Только чудо сдерживает его от расправы над этой рыжей бестией.

— Прошу, — говорит Катя, ставя принесённый поднос на стол.

— Милочка, оперативно. Ммм, — тянет Мила рассматривая, бутылку. — Все, как я заказывала. Какая исполнительность.

— Да, — язвит Катя.

Николай вынимать руки из карманов. Пытается найти в себе ещё чуть-чуть терпения. Растирает лицо. Таблетка начала действовать. Проводит пальцами по волосам, делает лёгкий массаж. Ищет спокойствие.

Катя тем временем ставит клубнику перед Людмилой.

— Прошу вас, Людмила Ивановна — Открывает шампанское.

— Милочка, мы сами справимся, — цедит она.

— Это моя обязанность. Я открою и не буду вам мешать.

Николай тем временем обходит стол. Облокачивается бедном на него. Людмила не обращает внимания на действие администратора. Она как хищница впитывает все, что делает Николай.

Мужчина ищет дзен, смотря в стену. Ищет внутренние силы, подбирает правильные слова. Хотя на самом деле хочется послать её, хлопнуть дверью и гори оно все синим пламенем.

Но он профессионал. Необходимо корректно спровадить Людмилу раз и навсегда. Операцию он ей делать не собирается, и вести эту пациентку тем более. Волкову придётся его выслушать и войти в его положение.

Как женатого мужчину. Найти другого врача. В клинике работает еще три хирурга. Тот же Макс. Он свободен.

Из раздумий его вырывает голос Кати. Он оборачивается. Ловит в фокус, как Людмила смакует клубнику. Пытается соблазнить. Смешно. Ничего эротического. Абсолютный ноль. Ничего не трогает его мужское эго.

— Николай Васильевич. — Катя пытается ему что-то сообщить. Поднимает глаза к потолку.

Ник пытается разгадать. Секунда и озарение. Хлопок и пробка вылетает. Катя резко крутится и обливает Людмилу шампанским. Пена на голове, лице и блузке. Та в свою очередь верещит.

— Как ты посмела. Что ты творишь.

А Коля не может скрыть улыбку. Минутная слабость. Он тут же подходит к Кате, отбирает бутылку. И сообщает.

— Людмила. Там туалет. — И указывает в сторону ещё одной двери.

Рыжая злиться. Горит огнём. Хватает свою сумочку и скрывается за дверью.

— Кэт, спасибо. Но зачем такие жертвы.

— Пустяки. Просто я вижу, что вам нужна помощь. И вообще, вас здесь не было. У вас отпуск. — она подмигивает. — Жалко только шампанское. — она облизывает свои пальцы, кривиться. — кислятина. — Катерина. Я тебя обожаю.

— Уезжайте. Проведите воскресный вечер с семьёй.

Улыбка тут же сползает с его лица. Семья. Его взгляд тут же устремляется в сторону туалета. Печаль в его глазах.

А по ту сторону слышны гневные проклятья. И что им всем не поздороваться. Обычная женская истерика.

— Мы справимся. Идите.

Николай берет за руку Катю, сжимает в знак признательности. Хватает ключи и уходит. В дверях поворачивает и говорит:

— Спасибо. И позови Нину, пусть она тебя подменит. Не попадайся Людмиле Ивановне на глаза.

— Нина уже на месте. А у меня отгул.

Девушка тоже выходит следом. Они обмениваются приветствиями и

Николай выходит на улицу.

Опять сбежал. Ничего не решил. Сжимает кулак.

Но тут в кармане слышит мелодию звонка. Подходит к своему автомобилю. Опасается увидеть номер Милы. Но это Волков.

— Коль, что случилось в клинике?