К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №24 от 15.06.2010

О ЛИКВИДАЦИИ КОРРУПЦИИ В СУДЕБНОЙ СИСТЕМЕ

1. Как Вы неоднократно отмечали, из-за распространения коррупции суды время от времени принимают неправовые решения. Это выглядит особенно трагически в случае несправедливых осуждений на большие сроки. В качестве примера могу привести дело совладельца металлургического комбината А.О. Шорора, который был осужден на 14 лет лишения свободы. Причем было общеизвестно, что присяжные жаловались на то, что на них оказывалось давление, а главный свидетель обвинения публично признался в том, что он оговорил обвиняемого. Очевидно, это не единственный пример. Только в нашей организации есть несколько обращений от жертв сомнительных приговоров, получивших огромные сроки. Зачастую, при учете возраста, эти люди обречены на смерть за решеткой.

2. К одному из опаснейших проявлений коррупции в судах относится политическая коррупция. В этом случае несправедливое и незаконное правовое решение суда принимается в интересах государственного органа или ведомства либо превратно понимаемой «государственной пользы».

Российские правозащитники считают жертв такого рода незаконных судебных решений политическими заключенными.

Яркими примерами такого рода дел являются дела Игоря Сутягина и Валентина Данилова. По мнению правозащитников, незаконное осуждение их на большие сроки (14 лет и 15 лет) произошло под давлением ФСБ.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Для анализа и, возможно, направления на пересмотр в порядке надзора такого рода коррупционных судебных решений создать в Генеральной прокуратуре РФ специальное реабилитационное подразделение. Поручить этому подразделению анализ такого рода уголовных дел и, в случае обнаружения фабрикации обвинения или незаконно вынесенного судебного решения, направлять в суд надзорные представления.

3. В настоящий момент огромный общественный резонанс вызвал второй процесс над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым. Правозащитники провели два общественных слушания, посвященных этому процессу. Выступившие на этих слушаниях эксперты и общественные деятели подчеркивали незаконный, коррупционный характер обвинения и абсурдный ход самого процесса.

Многие говорили о том, что проведение этого процесса позорит судебную систему России. Участники слушаний обратились к Президенту РФ как гаранту прав и свобод граждан с просьбой изучить создавшуюся ситуацию. Соответствующее заявление прилагается к этому письму.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Провести Пленум Верховного Суда РФ, посвященный вопросам соблюдения прав обвиняемых и обеспечению судами конституционного принципа справедливого судопроизводства – равенства и состязательности сторон.

4. В последнее время под давлением правоохранительных органов отмечается систематическое привлечение к административной ответственности за якобы неповиновение сотрудникам милиции и нарушение порядка проведения публичных мероприятий. Так, 31 октября с.г. на Триумфальной площади шестью сотрудниками МВД был грубо задержан Э.В. Савенко (Лимонов), который не только не мог сопротивляться, но и не проводил никакого митинга, потому что, по согласованию с руководством ГУВД Москвы, представители которого присутствовали на месте, акция не проводилась в виде митинга. Однако мировой суд на основании показаний бойцов ОМОН осудил его на 10 суток административного ареста – это решение было утверждено при апелляции.

16 ноября с.г. были задержаны и доставлены в ОВД участники одиночных пикетов из числа руководства Движения «Солидарность» Б. Немцов, А. Рыклин, Д. Билунов, С. Жаворонкова. Б. Немцов и А. Рыклин уже оштрафованы за нарушения порядка проведения пикетов. Основанием для решения суда стало то, что одни и те же двое провокаторов, каждый раз отпускаемых милицией, подходили к пикетчикам. Однако мировые суды штамповали решения несмотря на доводы подсудимых.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Инициировать разъяснения Пленума Верховного Суда РФ о том, в каких случаях при рассмотрении административных и уголовных дел свидетельские показания сотрудников правоохранительных органов должны рассматриваться как показания заинтересованных лиц.

5. Отдельно необходимо остановиться на проблеме необоснованной правоприменительной практики в делах по обвинению в разжигании социальной розни. В последние годы всё большее распространение получает выдвижение обвинений по разжиганию ненависти, вражды и унижения достоинства по признакам социальной группы. Складывающаяся правоприменительная практика приводит к необоснованному и нарушающему конституционные принципы ограничению свободы высказываний, создающую возможность для политически мотивированных или «заказных» преследований. Как известно, статья 29 действующей Конституции гарантирует свободу слова. Она запрещает пропаганду социальной вражды, предоставляя законодателю уточнение данного понятия. Законодательство РФ уточняет признаки принадлежности к религиозной или этнической общности, однако не устанавливает критерии «социальной группы», что открывает возможность для необоснованных ограничений на свободу слова. Таким образом, очевидный замысел законодателя основан на печальном опыте массовых репрессий по классовому признаку в нашей стране (на что справедливо было обращено Ваше внимание в выступлении 30 октября с.г. в День памяти жертв политических репрессий) и имел целью предотвратить пропаганду ненависти в связи с имущественным и социокультурным статусом. Однако существующая редакция уголовного закона, а главное, практика её применения привели к полному изменению и извращению первоначального замысла.

Уголовный Кодекс РФ устанавливает (статья 282, часть 1): «1. Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам... аравно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации, - наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет, либо обязательными работами на срок до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на срок до двух лет...».

Практика такова, что по данной норме, когда инкриминируют возбуждение вражды по признакам принадлежности к социальной группе, органы следствия и суда имеют в виду любые, самые произвольные трактовки понятия «социальная группа». Это противоречит Конституции РФ и общепризнанным нормам по правам человека, поскольку носит абсолютно неконкретный характер и создаёт условия для неконституционного ограничения свободы слова и идеологического плюрализма.

Критика, в том числе очень резкая, определенных идеологических, профессиональных, социокультурных групп и группировок общества, в том числе даже и с требованием уничтожить их как социальное явление [например, такие социальные группы, часто упоминаемые в общественной полемике, как «номенклатура», коррупционеры, «бюрократия» (в негативном смысле), «оборотни в погонах» и т.п.], является неотъемлемой частью общественной полемики в правовом демократическом государстве.

Сейчас же речь доходит до анекдотических обвинений, которые, однако, завершаются приговорами, включая лишение свободы. Нашумел процесс блоггера Саввы Терентьева, обвиненного в разжигании вражды к социальной группе «менты». В том же ряду находится прошлогодний процесс в Оренбурге, где в качестве разжигания социальной вражды суд счёл «противопоставление народа и губернатора и чиновников». В Костроме в июле 2009 года было возбуждено уголовное дело по факту публикации в интернете гипотетического законопроекта о привлечении к уголовной ответственности бывших депутатов, при которых произошло ухудшение жизни народа. Это тоже сочли разжиганием социальной вражды. Недавно в Екатеринбурге был вынесен приговор в отношении члена КПРФ Андрея Никифорова. Среди предъявленных ему обвинений – «разжигание социальной вражды», заключающееся в уподоблении в плакате работников ФСБ работникам ВЧК, НКВД и КГБ.

К этим туманным и натянутым обвинениям прилагаются столь же спекулятивные обвинения якобы в призывах к насильственному свержению власти. Под это обвинения подверстываются такие обвинения, как инкриминируемые тому же Никифорову плакаты «Долой ВЧК-НКВД-КГБ-ФСБ», «Долой полицейское государство», «Не хочу жить в фашистском государстве».

Недавно прокуратура требовала признать экстремистской деятельность Новороссийского общества прав человека из-за плаката на пикете «Права не ждут, права берут», что было истолковано экспертами как призыв свергать власть. Полагаем все это проявлением вопиюще неправовой позиции.

Европейский Суд по правам человека специально неоднократно указывал на допустимость резкой, даже провокационной критики политиков и государственных деятелей. Именно из этого исходил суд, отклонив иск внука Сталина – Евгения Джугашвили к «Новой газете» и Обществу «Мемориал». Очевидно, что данная норма включает возможность резкой критики существующего государственного устройства. Обратное было бы возвращением к законодательству тоталитарных режимов, карающему за критику режима и существующих порядков как за опасное уголовное преступление.

Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изменениями от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) ETS N 005 в Статье 10 (Свобода выражения мнения) устанавливает, что: «1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с

определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».

Поэтому неконкретизированная защита от нападок неких «социальных групп» противоречит необходимым и законным ограничениям на свободу выражения мнения, как они обозначены в ч. 2 статьи 10 ЕКПЧ.

Резолюция 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН «МЕЖДУНАРОДНЫЙ ПАКТ О ГРАЖДАНСКИХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВАХ» от 16 декабря 1966 года устанавливает, что: «Статья 19

1. Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений.

2. Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору.

3. Пользование предусмотренными в пункте 2 настоящей статьи правами налагает особые обязанности и особую ответственность. Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являются необходимыми:

a) для уважения прав и репутации других лиц,

b) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения.

Статья 20

1. Всякая пропаганда войны должна быть запрещена законом.

2. Всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом».

Таким образом, этот Международный Пакт разрешает некоторые установленные ограничения на свободу выражения мнений. Запрет на вражду к социальным группам находится в российском уголовном законе в одном ряду с запретом на разжигание ненависти и вражду по религиозному, расовому или национальному признаку. Следовательно, к этому запрету применимы критерии ст.20 Пакта, требующие законодательного запрещения подстрекательства к дискриминации, вражде или насилию. Однако неопределенное понятие «социальная группа» не может быть приравнено к столь очень четко определенным понятиям как раса, национальность или религия, поскольку в данных случаях существует как однозначная самоидентификация объекта преступления ненависти, так и однозначное представление субъекта деяния о том, кто именно служит целью его пропаганды. Если говорить о международной практике, то здесь наличествует избыточно широкая трактовка того, что именуется «преступлениями ненависти».

ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Для обеспечения неукоснительного соблюдения прав на свободу высказывания взглядов президент Российской Федерации, реализуя свои конституционные прерогативы гаранта прав и свобод, мог бы инициировать внесение изменения в ч.1 ст.282 УК РФ или содействовать принятию Пленумом Верховного Суда России постановления по делам, связанным с применением антиэкстремистского законодательства.

Формулировка «принадлежность к какой-либо социальной группе» могла бы быть заменена на «по признакам имущественного положения, половой принадлежности, социального статуса, социального происхождения, законных политических или философских убеждений» или была бы разъяснена подобным образом для правоохранительных или правоприменительных органов Верховным Судом.

Необходимо также точно и конкретно определить, что именно может рассматриваться как призывы к свержению законной власти.

Важно однозначно определить, что подобные призывы могут быть составом преступления только в том случае, если они носят прямой и однозначный характер и были рассчитаны на реализацию (т.е. были обращены к вооруженным сторонникам или значительной группе, явно готовой на насильственные действия), а не быть просто высказываниями в дискуссии в интернете, высказываниями на пикете или мирном митинге, т.е. там, где отсутствует субъективный состав деяния, поскольку явно не могли наступить реальные последствия призыва.

С уважением,

Л.М. Алексеева, Председатель Московской Хельсинкской группы, член Совета при президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека

Л.А. Пономарев, Исполнительный директор Общероссийского общественного движения «За права человека», член Экспертного Совета при Уполномоченном по правам человека в РФ, член Московской Хельсинкской группы

20 ноября 2009 г.

Приложение: Открытое обращение к Верховному Суду, президенту РФ, к общественности

«Прекратить постыдный фарс!

Заявление участников общественного мониторинга процесса Лебедева - Ходорковского

По призыву Международного комитета в защиту российских политзаключенных люди самых различных взглядов и профессий приняли участие в общественном мониторинге процесса Лебедева и Ходорковского.

Многие из них публично высказали свои самые яркие впечатления, говоря о вопиющем абсурде, кафкианском по духу процессе, насмешке над правосудием.

Когда этот процесс готовился, мы отдавали себя отчёт в надуманности и абсурдности выдвинутых обвинений в хищении сотен миллионов тонн нефти... Поэтому было очень важно обратить внимание общественности и сделать предметом гласности те нарушения права, те ухищрения, которыми этот фарс будет сопровождаться.

Действительность, к сожалению, не обманула наших ожиданий, и сейчас в Хамовническом суде продолжается то, что без особого преувеличения можно назвать публичным унижением правосудия. На стадии представления доказательств многие месяцы подряд представители государственного обвинения зачитывали произвольные цитаты из 188 томов дела. Они, как правило, не утруждали себя пояснением, какой факт или какое обстоятельство доказывает приведенная цитата. Иногда председательствующему давали на обозрение, т.е. на пару минут, стостраничный материал и т.д. Это продолжается и сейчас, при допросе свидетелей… Обвинение прилагает все усилия, чтобы воспрепятствовать защите полноценно участвовать в допросе свидетелей. Подсудимых и их адвокатов постоянно прерывают; обвиняют в оказании «психологического воздействия» на свидетелей. При этом сами буквально навязывают свидетелям формулировки ответов и т.д. Все это трудно назвать чем-то иным, кроме как вызывающим неуважением к суду.

А пока представители гособвинения изображают представление доказательств, возможно, ожидая, какое решение будет принято начальством в отношении судьбы обвиняемых, судья Данилкин обречен служить декорацией правосудия.

Сейчас же очевидный паралич процесса в Хамовническом суде показывает всему миру, что в нашей стране суд почти всегда идет на поводу у обвинения и что ни о каких серьезных доказательствах вины Михаила Ходорковского и Платона Лебедева и речи быть не может.

Господин председатель Верховного суда России!

Посетите в качестве зрителя Хамовнический суд. Может быть, одно Ваше присутствие поможет председательствующему неукоснительно следить за процессуальными принципами. В любом случае, полученный Вами опыт наверняка будет очень ценным при подготовке Пленума Верховного Суда, посвященного вопросам соблюдения прав подсудимых и обеспечения процессуального равенства сторон.

Господин президент Российской Федерации!

Вы выразили стремление дать новый импульс преобразованиям нашей страны на основах права, Вы сетуете на равнодушие общества к защите прав, на низкий престиж нашей юстиции. Выберите время и съездите в Хамовнический суд. Вся картина отечественного правосудия со всеми его недостатками будет у Вас как на ладони. Притом Вы попадете на процесс «образцово-показательный», где благодаря вниманию всего мира права подсудимых и защиты, а также журналистов и посещающих суд граждан соблюдаются в значительно большей степени, нежели в других судах России. Ну, а если Вы из-за чрезмерной загрузки государственными делами посетить Хамовнический суд не сможете, то попросите его посетить человека, которому Вы доверяете и на мнение которого о вопросах правовых реформ Вы полагаетесь всецело. Мы убеждены, что полученные впечатления сыграют важную роль при подготовке того раздела Вашего обращения Федеральному Собранию, которое будет посвящено вопросам укрепления права и развитию судебной системы в нашей стране.

Мы обращаемся с призывом посетить суд над Лебедевым и Ходорковским к отечественным юристам, в том числе к судьям, адвокатам, правоведам, работникам правоохранительной системы - вам необходимо самим увидеть процесс, который на многие годы определит судьбу юстиции в нашей стране, либо вернув надежду на закон и право, либо надолго перечеркнув их.

Мы приглашаем на этот суд представителей бизнес-сообщества, в первую очередь членов РСПП – вам необходимо собственными глазами увидеть, что именно, какие деловые и финансовые операции прокуратура считает преступными и как она это пытается обосновать. Мы уверены – это будет очень поучительно!

Мы не беремся судить, как наши власти выпутаются из того юридического тупика, в который они загнали себя вторым делом Лебедева-Ходорковского.

Мы надеемся, что они найдут достойный выход из ситуации, что опытные юристы вспомнят, что по российским законам помилование Президентом не требует ни подачи прошения, ни признания вины со стороны осужденного.

Мы убеждены, что уроки этого процесса послужат основанием для очень серьезных изменений в деятельности прокуратуры и суда. Очевидно, что именно итог этого процесса сыграет принципиальную роль в том, окажется ли наше государство готовым на деле признать принцип «верховенства права», способна ли наша страна найти путь к цивилизованному демократическому развитию, или нет.

Мы требуем прекращения постыдного процесса и освобождения Платона Лебедева и Михаила Ходорковского.

Людмила Алексеева, Председатель Московской Хельсинкской группы

Сергей Алексашенко, директор по макроэкономическим исследованиям ГУ-ВШ-7

Лия Ахеджакова, актриса

Нателла Болтянская, журналист

Валерий Борщев, член Московской Хельсинкской группы

Алла Боссарт, писатель

Светлана Ганнушкина, председатель Комитета гражданского содействия

Евгений Гонтмахер, экономист

Лев Гудков, директор Левада-Центр

Леонид Гозман, сопредседатель Партии «Правое дело»

Лидия Графова, писатель

Борис Дубин, руководитель отдела Левада-Центр

Юрий Джибладзе, президент Центра развития демократии и прав человека

Александр Даниэль, член Правления Международного общества «Мемориал»

Дмитрий Зимин, основатель Фонда «Династия»

Игорь Иртеньев, писатель

Алексей Кондауров, член Бюро Национальной ассамблеи РФ

Сергей Ковалев, председатель Фонда имени А. Сахарова

Дмитрий Катаев, сопредседатель Общемосковского движения «Жилищная Солидарность»

Владимир Корсунский, главный редактор «Грани.Ru»

Владимир Милов, президент Института энергетической политики,

Борис Надеждин, заведующий кафедрой МФТИ

Алла Назимова, социолог

Дмитрий Орешкин, член Совета при президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека

Александр Осовцов, адвокат, член бюро Объединенного Гражданского Фронта

Лев Пономарев, Общероссийское движение «За права человека»

Андрей Пионтковский, писатель

Юрий Рыжов, академик РАН

Арсений Рогинский, председатель Правления Международного общества «Мемориал»

Юрий Самодуров, куратор выставочных проектов

Георгий Сатаров, президент Фонда ИНДЕМ

Зоя Светова, журналист

Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности

Сергей Сорокин, судебный эксперт,

Наталья Точильникова, писатель

Михаил Трепашкин, адвокат, начальник департамента по защите прав незаконно осужденных Общероссийской организации «Комиссия по борьбе с коррупцией»

Наталья Фатеева, актриса

Эрнст Чёрный, ответственный секретарь Общественного комитета в защиту учёных

Виктор Шейнис, профессор, член Политкомитета РОДП «Яблоко»

Виктор Шендерович, писатель

Михаил Шнейдер, ответственный секретарь Федерального Политического совета Объединенного демократического движения «Солидарность»

Игорь Г. Яковенко, доктор философских наук, профессор

священник Глеб Якунин, Общественный комитет защиты свободы совести

Евгений Ясин, президент Фонда «Либеральная миссия»

Игорь Ясулович, актер

и многие другие

Москва, 2 ноября 2009 г.

«КБ!»:Со времени отправки адресату этих документов прошло более полугода, однако актуальность его только выросла и, к сожалению, продолжает расти.

КОММЕНТАРИИ К РЕШЕНИЮ СУДА

17 мая 2010 года Пресненский районный суд города Москвы под председательством судьи Максимкина С.В., рассмотрев гражданское дело по исковому заявлению Джугашвили Евгения Яковлевича к Закрытому акционерному обществу «Эхо Москвы» и соответчику М. Ганапольскому о защите чести и достоинства И.В. Сталина, принял решение в исковых требованиях полностью отказать. http://ymuhin.ru/?q=node/364

И хотя «Эхо Москвы» растрезвонило, что якобы они доказали в суде, что Сталин подписал указ, будто можно расстреливать детей с 12-летнего возраста как врагов народа, однако Пресненский суд доказательства «Эхо» отверг и отказал нам совершенно по другим причинам. Суд мотивировал свое решение так: «Разрешая заявленные Джугашвили Е.Я. исковые требования, суд приходит к выводу об отсутствии совокупности юридически значимых обстоятельств, при которых иск о защите чести и достоинства, компенсации морального вреда подлежит удовлетворению. Данный вывод суд основывает на анализе спорных выражений, которым дает оценку в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ и в соответствии с положениями норм материального права, регулирующими спорные правоотношения».

А совокупность юридически значимых обстоятельств, по мнению суда, не давшая удовлетворить исковые требования, такова:

1. Требования о признании сведений не соответствующими действительности могут быть удовлетворены только лишь в случае, если распространило эти сведения неизвестное лицо.

2. Функцией установления исторической правды суд не наделен.

3. Рассматриваемые спорные сведения являются ничем иным, как выражением мнения журналиста.

4. Фраза «...Сталин подписал указ, что можно расстреливать детей с 12-летнего возраста как врагов народа!» не порочит И.В. Сталина.

Давайте взглянем на эту совокупность.

Вывод суда: «Таким образом, требования о признании сведений не соответствующими действительности могут быть удовлетворены только лишь в случае, если неизвестно лицо, распространившее данные сведения (анонимные сообщения). В том же случае, когда известен источник распространения данных сведений, гражданин или организация, считающие свои права нарушенными, вправе требовать опровержения данных сведений при условии, что данные сведения не соответствуют действительности и являются порочащими деловую репутацию истца (в рассматриваемом споре — честь и достоинство деда истца — И.В. Джугашвили).

…При таких обстоятельствах требования истца о признании оспориваемых им сведений не соответствующими действительности (пункт 1 просительной части искового заявления) не основаны на законе и не подлежат удовлетворению, так как лицо, непосредственно распространившее данные сведения, известно. Им является ведущий передачи «Перехват» М.Ю. Ганапольский, привлечённый к участию в деле в качестве соответчика.» - абсурден и требует пересмотра практически всех дел, по которым в России вынесены судебные решения в порядке статьи 152 ГК РФ. Поскольку практически все эти судебные решения в своей резолютивной части признают не соответствующими действительности сведения, распространенные известными лицами. Скажем, Немцов, Лебедев и другие страдальцы от вечно выигрывающего дела по 152 статье Лужкова, могли бы, конечно, подсуетиться в связи с таким решением суда, если бы оно имело хоть какое-то отношение к закону.

Часть 1 статьи 152 ГК РФ: «Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности». Зачем же суд, исполняя это требование закона, по своей инициативе привлек к делу ответчика Ганапольского и заставил его доказывать соответствие действительности распространенных им сведений, если Ганапольский известен суду и, по мнению С.В. Максимкина, при известном ответчике суд не должен устанавливать соответствие действительности распространенных ответчиком сведений? При этом судья дважды в ответ на наши ходатайства с просьбой установить обстоятельства, подлежащие доказыванию, указывал ответчикам, что они обязаны доказать соответствие действительности распространенных ими сведениями, а они 7 часов рассмотрения дела этим и занимались.

Наконец, этот вывод суда абсурден и потому, что суд физически не может вынести решение об опровержении сведений, если сам суд не установит, соответствуют они действительности или нет.

Интересно, что суд не только в процессе, но и в мотивировочной части Решения на пяти страницах оценил все предъявленные «Эхо» и нами доказательства, более того, в нарушение требований статьи 186 ГПК РФ, без назначения экспертизы оценил и доказательства, по которым мы сделали заявление о подложности. В результате суд установил, что «И.В. Сталин как высшее должностное лицо государства, член Центрального Исполнительного Комитета, определял уголовно-правовую политику государства, издание указанного документа происходило с его ведома и при его непосредственном участии». То есть, суд установил, что Сталин был всего лишь член коллективного законодательного органа (ЦИК), соответственно, не имел права лично издавать указы. В связи с этим фактом вопрос о том, как голосовал Сталин на заседании ЦИК при принятии постановления о борьбе с детской преступностью, судом даже не рассматривался. И вот после установления всех обстоятельств дела суд вместо разрешения вопроса, соответствует ли действительности оспориваемые сведения «Сталин подписал указ, что можно расстреливать детей с 12-летнего возраста, как врагов народа!», делает вывод: «Функцией установления исторической правды суд не наделен, в связи с чем данный аспект спора судом не рассматривается, доводы сторон во внимание не принимаются, не оцениваются». То есть суд цинично уклонился от принятия решения по основному вопросу иска! И какую причину нашел!

Закон не знает понятия «историческая правда», поскольку все суды по специфике своей деятельности обязаны устанавливать соответствие действительности событий, которые уже остались в прошлом, а, согласно нормам русского языка, слово «история» в данном контексте и означает «прошлое». Вывод суда противоречит части 1 статьи 152 ГК РФ, которая требует от судов устанавливать правду даже в отношении умерших, причём не оговаривая время, прошедшее от их смерти.

Суд отказал и на таком основании: «По мнению суда, рассматриваемые спорные сведения являются ничем иным как выражением мнения и оценкой событий автора произнесенных фраз о принятом в 1935 году постановлении в отношении несовершеннолетних». Но ведь это надругательство над русским языком!

Согласно словарю русского языка, «сведение» - это «сообщение о чем-либо», «мнение» - «суждение, выражающее оценку кого-либо, чего-либо», а «оценка» - это «признание ценности, достоинства значительности» кого-либо или чего-либо.

Ответчики сообщили слушателям, что «Сталин подписал указ, что можно расстреливать детей с 12-летнего возраста, как врагов народа!», при этом, никак не обсуждая эти сведения и не давая этим сведениям ни малейшей личной оценки. Оценку («ублюдки») они дали тем, кто сомневается в соответствии действительности этих сведений: «Кто из ублюдков смеет сказать слово в его защиту?».

Суд счёл, что сведения об указе Сталина расстреливать 12-летних детей не порочат Сталина, и подпер этот вывод такой фразой: «Таким образом, суд обращает внимание на то, что И.В .Сталин не отрицал факта подписания данного декрета (в ред. из Беседы т.Сталина с Ромэн Ролланом), что и является предметом судебного спора. Кроме того, факт подписания данного декрета (постановления) сам И.В. Сталин, очевидно, не считал порочащим его честь и достоинство, приводя мотивы данного действия от лица Советского правительства». Но ведь в беседе с Ролланом Сталин говорил о постановлении, по которому никаких расстрелов малолетних преступников не предусматривалось.

А распространенные «Эхо Москвы» сведения о том, что Сталин дал указ о расстреле даже не малолетних преступников, а просто детей, порочат Сталина до такой степени, что сами ответчики не просто упрекают, а называют ублюдками всех, кто не согласен с порочащим характером этих сведений. Включая, разумеется, и судью С.В. Максимкина, который, как выяснилось, не считает расстрел не преступников, а детей, чем-то предосудительным.

Между прочим, статья 68 ГПК РФ установила: «Признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств». И положения этой статьи требовали от суда признать порочащий характер распространенных ответчиками сведений «Сталин подписал указ, что можно расстреливать детей с 12-летнего возраста, как врагов народа!» в связи с признанием этого порочащего характера самими ответчиками.

Вы оцените, как выкручивался Пресненский суд, чтобы не принять законный и единственно проистекающий из дела вывод – не виснет дерьмо хрущевско-либеральной клеветы на Сталине. Не виснет! На самих же клеветниках и остаётся.

Ю.И. МУХИН