2

— Давайте поговорим начистоту, — сказал вождь варваров. — Вы пленник на военном корабле, который уже находится на задворках Империи, на расстояний многих световых лет от Ллинатавра, и держит курс прямо на Шотлу. Шансов на то, что вас спасут, — никаких, снисхождение вы можете заслужить лишь собственным поведением. Сделайте из этого выводы.

— Можно спросить, почему вы выбрали именно меня? — в голосе Флэндри не было и тени враждебности.

— Вы благородного происхождения и являетесь офицером высокого ранга в имперской службе разведки: Это придает вам некоторую ценность в качестве заложника. Но в первую очередь нас интересует информация.

— Но я же…

— Я знаю, — в ответе прозвучало отвращение. — Вы типичный представитель своей опустившейся расы. Я достаточно долго следил за деградацией Империи, чтобы понимать это. Вы просто испорченный маменькин сынок, которого посадили на тепленькое местечко, где можно носить пижонскую униформу и играть в войну. Полное ничтожество.

Флэндри позволил себе вспыхнуть, якобы от гнева.

— Послушайте, вы…

— Все совершенно очевидно, — сказал варвар. — Вы приезжаете на Ллинатавр с целью выследить опасных заговорщиков. И в такой-то ситуации вы регистрируетесь в крупнейшем отеле Катавраянниса как капитан Доминик Флэндри из имперской службы разведки и отправляетесь шляться в своей дорогой униформе, бросая туманные намеки о своих интересах и роде своих занятий — которые состоят из выпивки, азартных игр, амурных похождений ночью и мертвого сна днем! — Голубые глаза смотрели на него с холодной иронией. — Хотя, может быть, вы рассчитываете на то, что враги Империя надорвут себе животы от смеха, наблюдая все это, и подохнут?

Если все это так, — неуверенно начал Флэндри, — тогда почему….

— Ну, что-нибудь вы все-таки должны знать. Вращаясь в определенных кругах, вы даже помимо своей воли могли набраться всякой случайной информации Несомненно, вы знакомы с организацией и характером деятельности собственного ведомства, что нам совсем не помешает знать. Мы выжмем из вас все, что вам известно! Затем вы нам понадобитесь для других целей — для контакта с людьми из Империи, перевода документов, для различных поручений, а в конечном итоге у вас даже есть шанс выйти на свободу, — варвар потряс огромным кулаком. — А если вам вздумается что-то скрывать, то помните — заплечных дел мастера с Шотлы знают свое ремесло.

— Обойдемся без мелодраматических угроз, — угрюмо произнес Флэндри.

Просвистел кулак, и Флэндри упал на пол, успев почувствовать только, как потемнело в глазах. С трудом поднявшись на четвереньки, размазывая по полу капавшую с лица кровь, он словно в тумане услышал голос:

— С этой минуты, убожество, ты будешь обращаться ко мне, как подобает обращаться рабу к наследному принцу Шотлы.

Терранин неуверенно встал на ноги. На какое-то мгновение кулаки его непроизвольно сжались. Принц ухмыльнулся и новым ударом сбил его с ног. Подняв глаза, Флэндри увидел мускулистые руки на прикладах бластеров — никаких шансов, абсолютно никаких. Кроме того, принц вряд ли был садистом. Такого рода жестокость среди варваров была в порядке вещей — если подумать, в пределах Империи с рабами обращаются скорее всего также.

Главной проблемой было все-таки выжить.

— Слушаюсь, сэр, — пробормотал он. Принц повернулся и ушел.

Ему вернули одежду, правда, кто-то уже успел содрать с нее золотые галуны и ордена. Флэндри посмотрел на испачканную и изодранную форму и вздохнул. Сшито на заказ!..

Во время бритья он обозревал себя в зеркале. Оттуда на него смотрело лицо с широкими скулами, прямым носом и квадратной челюстью, с тщательно уложенными рыжеватыми волосами и щегольскими усиками. «Пожалуй, даже слишком красив», — подумалось ему, но что делать — он был молод, когда пошел в косметический кабинет делать себе лицо. «Наверное, после того как весь этот бардак закончится, стоит придать себе слегка потрепанный вид в соответствии с возрастом». Ему ведь было как-никак за тридцать, — совсем большой мальчик, Доминик.

Кости черепа и лица были все-таки его собственными, как и глаза: большие и ясные, слегка раскосые, того странного серого цвета, который кажется то голубым или зеленым, то черным, то золотистым. И подтянутое, среднего роста тело было тоже дано ему от природы. Он ненавидел физические упражнения, но прилежно выполнял дневную норму, так как его работа требовала физической силы и ловкости. Ну и конечно, человек в хорошей физической форме всегда выделялся на фоне обычно хилых земных аристократов; благодаря своей фигуре он никогда не скучал во время отпуска.

«Ладно, хватит любоваться собой, старик». Он натянул рубашку, брюки и куртку поверх шелконового белья, надел сверкающие сапоги, нахлобучил офицерскую фуражку с тщательно рассчитанной небрежностью и отправился на встречу со своими новыми владельцами.

Шотланы, как он вскоре узнал, в сущности были не такими уж плохими ребятами. Большие, шумные, сильные дикари, жадные до приключений, добычи и воинской славы; ему понравилась их отвага, преданность и неожиданные проявления чувств. Но в то же время они могли впадать в буйную ярость, жестоко обращались со всеми, кто стоял у них на пути, и их интеллект, по мнению Флэндри, оставлял желать лучшего. Да и мыться им не мешало бы почаще.

Этот военный корабль был одним из дюжины ему подобных, отправившихся под предводительством наследного принца Сердйка в поход за добычей. Они опустошили немало городов, среди которых были даже официально подчинявшиеся Терранской Империи, а на обратном пути послали человека на Ллинатавр, чтобы выйти на связь с агентом Сер дика. Узнав, что там появился специальный агент с Терры для какого-то расследования, Сердик приказал его похитить. Вот и вся история.

Теперь они держали путь домой, набив трюмы добычей, а головы — планами новых набегов. Может, этому и не стоит придавать особого значения, но — как бы это сказать — Сердик и его отец Пенда не были похожи на заурядных вождей, а Шотлания — на заурядное первобытное государство.

Неужели кто-то среди далеких звезд наконец собрал силу, способную сокрушить Империю? Неужели Долгая Ночь действительно стояла на пороге?

Флэндри решительно выкинул из головы эту мысль. Не до того сейчас. Даже его работу на Ллинатавре, какой бы важной она ни была, сможет и будет выполнять кто-то другой — хоть и без присущего Флэндри блеска, подумал он с грустью а ему нужно решать свои неотложные проблемы здесь и сейчас. Он должен оценить могущество и амбиции шотланов; разузнать их планы и передать информацию на Терру, а может, даже попытаться каким-то образом расстроить их. А вот потом можно будет подумать и о спасении собственной шкуры.

По приказу Сердика его привели в капитанскую каюту. Это было типичное логово вождя дикарей, с головами диких животных на стенах и их же шкурами на полу. На почетном месте древние шиты и мечи, в углу сияла золотом ваза, украденная с какой-то планеты художников. Но были и бросающиеся в глаза современные детали: аппарат для чтения микрофильмов и множество книжных роликов из Империи, астрографические таблицы, компьютер и речевой принтер. Принц сидел в массивном резном кресле, небрежно набросив на плечи шелконовую мантию. Он кивнул довольно дружелюбно.

— Первым делом ты должен выучить шотланский, — начал он без предисловий. — Пока что никто из наших людей, даже из высшего сословия, не овладел ангяиком, а очень многие захотят поговорить с тобой.

— Слушаюсь, сэр, — сказал Флэндри. Это было как раз то, чего он и сам очень хотел.

— Тебе стоит как-то упорядочить свои знания, чтобы ясно изложить их, — сказал принц. — А я, имея опыт жизни в Империи, смогу оценить твою правдивость, — он невесело усмехнулся. — Если будет повод заподозрить тебя во лжи, то готовься к пыткам. И тогда один из наших сенсоров доберется до истины.

Значит, у них и сенсоры есть. Телепаты, которые могут определить, врет ли то или иное существо, после того как боль в достаточной степени дезорганизует его разум. Неизвестно, что хуже — они или имперские гипнозонды.

— Я буду говорить правду, сэр, — сказал он.

— Я надеюсь. Если ты будешь с нами сотрудничать, то мы и долгу не останемся. Когда мы вторгнемся в Империю, нас ждут несметные богатства. При этом люди, осуществляющие нашу связь с их расой, приобретут значительное влияние.

— Сэр, — начал Флэндри, слабо пытаясь возразить, — я даже в мыслях не могу…

— Да все ты можешь, — мрачно произнес Сердик. — Знаю я вас, людей. Я путешествовал инкогнито по всей вашей Империи и был даже на самой Терре. Приходилось выдавать себя за одного из вас иди, по мере надобности, за представителя других имперских народов. Я знаю, что такое Империя — с ее полным разложением, с самодовольными политиками и жадными до удовольствий толпами, взятками и интригами на каждом шагу, крушением моральных ценностей и чувства долга, превращением искусства в ремесло, а науки — в стоячее болото. Когда-то вы, люди, были великой расой, вы одни из первых обратили взгляд к звездам, и, я полагаю, мы вам кое-чем обязаны. Но теперь вы изменились до неузнаваемости.

В такой точке зрения было много тенденциозного, но и достаточно правды, чтобы заставить Флэндри поморщиться. Сердик продолжал, все более возвышая голос:

— За вашими границами растет новая сила, молодой народ, полный энергии, мужества и честолюбивых замыслов, и ему суждено смести остатки прогнившей Империи и построить заново нечто лучшее.

«Но только сперва, — подумал Флэндри, — наступит Долгая Ночь, смертельный мрак и конец цивилизации, ревущие дикари на развалинах наших храмов и мириады мелких тиранов на осколках Империи. Не говоря уже о том, что будет с хорошей музыкой, хорошей кухней, вкусом в одежде, умением разбираться в женщинах и светской беседой как высоким искусством».

— У нас есть то главное, что вы утратили, — сказал Сердик, — и я думаю, что в конечном итоге это будет решающим. Честность. Флэндри, шотланы — это народ честных воинов.

— Я нисколько в этом не сомневаюсь, сэр, — произнес Флэндри.

— Да, конечно, у нас есть свои злодеи, но их немного, и обычай личных поединков скоро сведет их количество к минимуму, — сказал Сердик. — Но даже их зло — это нечто явное и откровенное: алчность, беззаконие и тому подобное. Это совсем не то, что взяточничество, интриги и предательство ваших вонючих политиков. Большинство из нас живет по закону чести. Ни одному настоящему шотлану даже в голову не придет нарушить клятву, бросить товарища, дав честное слово, соврать, или совершить какой-либо подобный позорный поступок Наши женщины не шляются, строя глазки первому встречному, до свадьбы их место дома, а потом они становятся матерями и ведут хозяйство. Наши мальчики с детства учатся уважать богов и короля, сражаться и говорить правду. Смерть мало что значит, Флэндри, она неизбежно приходит к каждому, но честь остается навечно. Мы не позволяем себе разлагаться. Мы охраняем честь дома и огнем и мечом искореняем всякую мерзость. Мы живем в соответствии с тем, во что верим. Именно поэтому победа будет за нами.

«Военные корабли тоже не помещали бы», — подумал Флэндри. И затем, взглянув в холодные ясные глаза: — Он фанатик. Но чертовски сообразительный. Из таких получаются самые опасные враги».

Вслух он осторожно спросил:

— Разве любая военная хитрость не подразумевает ложь, сэр? Ваш собственный маскарад во время путешествия по Империи…

Естественно, некоторая свобода действий необходима, — не очень охотно ответил принц. — К тому же по отношению к чуждым расам можно делать все что угодно. Тем более когда они настолько лишены понятий о чести, как терране.

«Еще и старый добрый комплекс расового превосходства. Ну-ну».

— Я все это тебе говорю, — признался Сердик, — в надежде, что ты все обдумаешь, поймешь, что наше дело правое, и примкнешь к нам. Нам понадобится много инородцев, особенно из людей — для связи, разведки и тому подобных вещей. Ты еще не все потерял в этой жизни.

— Я подумаю об этом, сэр, — сказал Флэндри.

— Тогда можешь идти.

Флэндри не нужно было два раза повторять.

С тех пор как корабль взял курс на Шотлу, прошло уже больше трех недель. Флэндри хватило двух из них, чтобы в совершенстве овладеть разговорным языком, но он сознательно симулировал косноязычие и просил говорить помедленнее. Подумать только, сколько интересного можно узнать; притворяясь, что ничего не понимаешь. Речь не идет, конечно, о военных тайнах, но те общие замечания, обрывки частных бесед, отдельные обычаи и представления, которые Флэндри старательно фиксировал в памяти, изумительно складывались при сопоставлении с уже Имеющейся информацией в цельную картину.

Сами шотланы вели себя вполне дружелюбно, с охотой слушая его рассказы про сказочные достижения имперской цивилизации и с не меньшей охотой бахвалясь своими захватывающими прошлыми й будущими свершениями. Держать Флэндри под усиленной охраной в таких условиях было бессмысленно, и он мог практически свободно передвигаться по кораблю. Спал и ел он вместе с воинами, перебрасывался с ними солеными шутками, пел разудалые песни, успешно участвовал в импровизированных борцовских поединках, чем завоевал немалое уважение, доверие и даже друзей среди молодежи.

Азарт был у этого народа в крови. Флэндри быстро обучился их играм, в свою очередь распространив новые забавы из Империи, и вскоре отыграл назад украденные у него аксессуары, да сверх того еще несколько нарядов и приятно звенящий кошелек. Даже как-то стыдно было отбирать у этих взрослых детей их игрушки. Им просто не приходило в голову, что с игральными костями и картами можно жульничать.

Картина пополнялась все новыми деталями.

Дикие племена Шотлы уже несколько поколений объединены под властью фригийских царей; Теоретически это абсолютная монархия, хотя в действительности все сословия, за исключением рабов, являются свободными. Они уже покорили не меньше сотни систем, довольствуясь данью с одних и податью с других, а кроме того, распространили свое влияние на всю доступную им область космоса. В коалицию, возглавляемую Пендой, вошла еще дюжина мелких варварских государств, провозгласивших своей целью вторжение в Империю, захват Терры, уничтожение имперской армии и установление собственного господства. Большинство из них не думает ни о чем, кроме добычи, хотя некоторые, вроде Сердика, мечтают об укреплении и расширении могущества Империи при новой власти.

В их распоряжении имеется внушительный флот — его точную численность Флэндри установить не удалось, — причем по организации и технологии ему нет равных среди варваров. Плюс развитая промышленность, где трудятся в основном рабы, под присмотром шотланов. Плюс трезвые лидеры, располагающие всей информацией и готовые выжидать, пока очередной политический кризис не ослабит Империю. Все это не предвещает ничего хорошего!

Тем более что выжидать дальше было уже невозможно. Несмотря на беспрецедентное благополучие, возникшее благодаря промышленности, дани и пиратству, вся Шотла напряглась перед прыжком на горло Империи: аристократы, воины — весь сектор Галактики был одержим одним свирепым желанием. Когда именно они сорвутся с цели — остается только гадать. Военная мощь Империи, несомненно, значительнее, но удастся ли мобилизовать ее вовремя? Не придут ли другие соперничающие империи с радостью на помощь Пенде? Разве нельзя себе представить, что банда бесстрашных оголтелых фанатиков возьмет верх над инертной массой самодовольных офицеров и безразличных наёмников, из которых по большей части и состоит сегодня имперская армия?

Неужели Долгая Ночь действительно уже на пороге?

Загрузка...