Настоящее прошлое. Каждому по делам его

Глава 2

– Эгх-ы-ы… – Алёнку выгнуло дугой, а спустя несколько мгновений она буквально опала на смятые простыни. Я валялся рядом в полуотрубе. Да уж, дали мы с ней сегодня…

За год с небольшим, прошедший после того, как мы покинули Америку, она приехала ко мне в Гонконг второй раз. Первый был в декабре, на её день рождения – вот такой она себе подарок сделала, а второй сейчас, в мае, уже на мой. В прошлый мой день рождения я, несмотря на всё случившееся на Балканах, так и не рискнул устроить «свидание». Может, конечно, я дул на воду, но очень не хотелось вляпаться в какие-нибудь неприятности вместе с любимой. Я-то ладно – как-никак вторую жизнь живу, детей и жену обеспечил, в стране и мире тоже, мал-мала, что-то к лучшему изменилось… вроде как. Потому что то, что пиндосам в Сербии так знатно дали по мордасам – однозначно лучше для мира. Да и для России то, что наши С-300 сейчас расходятся как горячие пирожки – тоже очень хорошо. И деньги в страну идут в куда большем объёме, чем в моей прошлой жизни, и технологии не только сохраняются, но ещё и довольно активно развиваются. Так, глядишь, С-400 примут на вооружение года на три-пять пораньше. Да и перевооружение на этот комплекс пройдёт куда быстрее, чем в моей прошлой жизни. Потому что, судя по тому, с какой скоростью «Алмаз-Антей» исполняет зарубежные контракты – он точно нарастил производственные возможности. И весьма солидно… Так что даже если сдохну – совсем не обидно будет. А вот если с Алёнкой что случится – никогда себе не прощу. Она у меня – святая. Таким, как она, нужно жить как можно дольше. Дабы освещать мир своим неземным светом и делать его чище…

В этот момент моя святая зашевелилась и, уставившись на меня совершенно осоловелым взглядом, пожаловалась:

– У меня икры болят…

– Это почему это? – удивился я. Щёчки у Алёнки слегка запунцовели.

– Это когда я это… ну-у-у… ну когда совсем-совсем… у меня ноги так судорогой свело, что до сих пор болят.

– М-м-м… – я скорчил глубокомысленную рожу, – поня-я-ятно. Значит, больная, нам нужно прекратить данные процедуры. Ну, чтобы…

– Что? – и ещё мгновение назад буквально растёкшаяся по мятым простыням голенькая женская фигурка буквально взвилась в воздух, вскакивая на кровати. – Ах ты… Вот я тебя сейчас!

Спустя минуту я, хохоча, вылетел из спальни. За мной выскочила Алёнка с подушкой наперевес, но, заметив Манджулу, которая шоркала по полу веником в дальнем конце коридора, ойкнула и тут же отпрыгнула обратно в спальню, прикрыв дверь и отчаянно сигналя мне глазами. Ну да – в коридор мы, естественно, вывалились голыми… Я же решил слегка потроллить жену и сделал вид, что не понимаю её намёков.

– Р-р-р-омка! – свирепо зашипела моя любимая, косплея разъярённую кобру, и, состроив крайне суровое личико, сердито махнула рукой, изобразив жестом что-то вроде: «К ноге! Бегом!» Она у меня была той ещё стесняшкой, заставляя меня даже дома ходить в домашней одежде, а не как нормальные мужики – в трусах с пузом наружу… Я вздохнул, покачал головой и, состроив на лице выражение типа: «Вынужден подчиниться непреодолимым обстоятельствам», – медленно вернулся в комнату.

– Ты что – совсем уже?! – возмущённо набросилась на меня любимая, едва только за моей спиной закрылась дверь. – Там же Манджула! А вдруг бы она обернулась?! Ты куда… Нет! Не трогай ме… Перестань сейчас же! Я с тобой разгова… Ай! Не на-м-гм-м-м… – Неся её на кровать, я самодовольно подумал, что жена до сих пор не может противостоять моим поцелуям. Сразу теряет волю к любому сопротивлению. А потом мы рухнули на постель, и спустя некоторое время спальню вновь сотряс судорожный горловой стон Алёнки. Ну соскучились мы друг по другу, очень сильно соскучились…

Подавая завтрак, Манджула поглядывала на нас немного ехидно, но и с какой-то затаённой гордостью, мол, а хозяева-то у меня – ух! У Алёнки от этого слегка пунцовели щёчки и ушки… Она у меня последнее время отчего-то принялась искать причины пострадать по поводу себя. Мол, и молодость у неё уже прошла – как-никак тридцать шесть лет уже, считай, совсем старушка, и морщинки появились… да, появились – вот здесь… ну вот же… ну я же тебе показываю – вот… Ромка – я тебя сейчас стукну! Вследствие чего я над ней временами посмеивался. Потому что на самом деле выглядела моя любимая максимум лет на двадцать пять. А со спины так и вообще на семнадцать. Я же, в конспиративных целях, отпустил бороду, усы и длинные волосы, которые собирал в хвост. Плюс начал активно пользоваться китайской одеждой. Не строго традиционной, скорее это были вариации на тему вполне европейского френча с китайской вышивкой… Вряд ли, конечно, это как-то помогло бы против профессионалов, но вот против журналистов – вполне. Во всяком случае, за прошедший год с небольшим меня пока никто из этой братии не нашёл. Впрочем, может, просто потому, что не искали. Ну кому я нужен после всего того, что случилось в Сербии?

А ситуация на Балканах разрешилась… неоднозначно. С одной стороны, сербов всё-таки додавили. Так что к настоящему моменту в мире снова появилось не совсем признанное государство Республика Косово. Ну, то есть типа «цивилизованный мир» его признал… хотя и не весь, и с оговорками (скажем, испанцы отказались признавать, да и французы тоже выступили очень… неоднозначно), а практически весь остальной мир – нет… Вот только границы его, в отличие от той истории, что здесь знал только я, оказались заметно сокращены. Под шумок антирадиационной истерии сербы сумели нанести несколько сильных ударов по UCK и переломить ситуацию почти в половине регионов Косово. Американцы было привычно обвинили сербов в «чудовищном геноциде», рассказывая о сотнях тысяч жертв, но накал продержался недолго. После того как под их давлением ООН приняла специальную программу помощи «несчастным албанским беженцам», рассчитанную на миллион человек, слово попросил Постоянный представитель Российской Федерации при Организации Объединённых Наций Сергей Викторович Лавров. Да-да, тот самый, ну который «Дебилы, бл…ь!» Его речь журналисты потом обозвали: «Где трупы?» Потому что, основываясь на данных, которые в ООН представили сами косовские власти, он чётко, с цифрами, доказал в своём выступлении, что согласно вот этим самым данным албанское население Косово за период военных действий не только не уменьшилось, а, наоборот, увеличилось. Пожалуйста, считайте сами – вот данные о численности населения в общинах, находящихся под контролем сербской стороны, вот численность беженцев, вот данные о числе постоянных жителей в общинах, находящихся под контролем албанской стороны, вот итоговая цифра. И где трупы? Кто убит-то? Или в край, в котором ведутся боевые действия, откуда-то набежали сотни тысяч людей? Тогда откуда они? Из какой страны прибежали? И чем там хуже, нежели на тех территориях, на которых «ужасные сербские бандиты» творят свой «невиданный геноцид»? Иначе почему бегут сюда, а не отсюда? Или нам просто врут о числе беженцев, собираясь «развести» ООН на деньги? В таком случае Россия, как постоянный член Совета Безопасности, требует заблокировать любые перечисления денег до момента проведения тщательного расследования с выездом на местность и последующим публичным оглашением результатов, которое покажет, какое реально количество беженцев находится в этом анклаве и сколько действительно помощи им требуется. Короче, скандал был тот ещё…

В конце концов, линия разграничения между почти независимой «республикой Косово» и «автономным краем Косово и Метохия», как именовались территории, оставшиеся под контролем сербов, прошли по территориям общин Исток, Сербица, Гологовац, Косово поле, Приштина, Ново-Брдо, Гнилане и Витина. Я почти два часа сидел над картой в бумажном атласе, пытаясь припомнить, насколько это отличается от того, что случилось в моём прошлом, но до конца так и не разобрался. Вроде как тогда местным сербам удалось сохранить под своим контролем всего то ли две, то ли три северных общины, всё остальное оказалось под контролем албанцев. Здесь же они сохранили контроль над половиной общин – пятнадцатью из тридцати. Впрочем, шесть из них они контролировали лишь частично. В том числе и Приштину. Но Газиместан – мемориал, посвящённый битве на Косовом поле, остался под контролем сербов.

Что ещё поменялось? Болгария отозвала свою заявку на членство в NATO, а только что вступившая Венгрия объявила о приостановке своего членства. Вследствие чего среди «старых» членов блока началась активная дискуссия по поводу того, стоит ли вообще «столь поспешно» расширяться.

Также, несмотря на то, что в этой истории у Примакова не было его знаменитого «разворота над Атлантикой» (поскольку он отчего-то в момент начала натовских бомбёжек Сербии никуда не полетел), Евгений Максимович также потерял пост премьер-министра. Хотя здесь он продержался немного дольше. В тот раз Примаков лишился своего поста, когда ещё не закончились бомбардировки Югославии, которые тогда шли то ли до конца мая, то ли до начала июня, а в этот продержался аж до сентября. Бомбёжки же здесь закончились в середине лета. Восьмого июля. Когда сербы завершили операции в Косово и пошли на подписание перемирия… Так что никаких не понравившихся американцам демонстративных «телодвижений», из-за которых он лишился этого поста в прошлый раз, здесь не случилось. Но свой пост он всё-таки потерял. Скорее всего ему не простили выступление Лаврова в ООН. Или раскопали, что «банду сербов» готовили в России. Потому что помимо Примакова были уволены и отправлены в отставку ещё с десяток весьма заметных фигур из числа управленцев и военных. Увы – в сегодняшней России американцы чувствовали себя как натуральные хозяева, вознося и карая по собственному желанию. И даже премьер-министр страны поделать с этим ничего особо не мог. Недаром он даже мои «прогнозы» предпочитал выслушивать устно… Ещё одним изменением было то, что унаследовал ему сразу Путин. Без «промежутка» в виде Степашина.

Больше я никаких особенных отличий от того, что помнил, не нашёл. Скорее всего потому, что помнил я об этих временах не слишком много. В прошлой жизни у меня в это время только-только пошло с книгами, так что я забил почти на всё и «ваял нетленки», работая по восемнадцать часов в сутки. Восемь на работе, а остальное за компом… На сон оставалось часа три-четыре – куда уж тут следить за новостями! Я тогда поначалу регулярно впадал в этакое состояние полутранса, однако деваться было некуда. По моему глубокому убеждению, если у тебя начало что-то получаться – рви жилы и старайся создать в этой области максимальный задел… Вот я и рвал. Тем более что скоро втянулся. Человек – тварь сильно приспосабливаемая и способна выживать в таких условиях, в которых никакие дикие животные не протянут. Все широты освоила – от экватора до побережья Северного Ледовитого океана. На всех высотах обжилась – от уровня моря и ниже и до высот в три-четыре тысячи метров. Во всех климатических зонах представители нашего вида существовать способны – от жарких пустынь до вечной мерзлоты. Ни одно животное не обладает таким уровнем приспосабливаемости. Все имеют свой ограниченный ареал обитания. А человек – нет! Так что справился… Правда, после отпусков недели три было тяжко. В отпусках я позволял себе поспать часов шесть-семь, так что опять входить в режим – восемнадцать часов работы и три-четыре сна – было довольно тяжело. Но справлялся. Пять лет. А потом у меня скакнуло давление, и я почти месяц не мог его сбить никакими лекарствами. Тогда я первый раз испугался, что сдохну…

После завтрака мы с любимой переоделись в ифу и выдвинулись на площадку за домом, где нас уже ждал Чиюк Хаксенг.

– Мастер, – привычно поклонилась Алёнка – он ещё в её прошлый приезд приучил ко всем этим ритуальным «танцам», я же… хмыкнул. Любимая удивлённо покосилась на меня, но я тут же сделал морду кирпичом.

Ло Эр-Ган развёл меня как лоха. Дело в том, что Чиюк Хаксенг вовсе не был признанным мастером боевых искусств. Более того, его вообще никто из местных мастеров не считал себе ровней. Об этом говорило даже его имя. А вернее, прозвище. Во-первых, оно было корейским. Потому что и сам «мастер» был корейцем. А какие из корейцев мастера боевых искусств? Смех один! Ну, так считали местные… И, во-вторых, на корейском оно означало… физкультурник! Не Боец, не Боксёр, не какой-нибудь там Железный кулак или Стальная пятка, а физ-куль-тур-ник. Вот так вот местные мастера оценивали моего «высокочтимого учителя». Так что Ло Эр-Ган просто посмеялся надо мной, рекомендовав глупому, смешному «длинноносому варвару» бесполезного физкультурника… Естественно, когда всё это открылось – я сначала разозлился. Ну обидно же! Но затем, остыв и оценив то, чего мы с Чиюк Хаксенгом к тому времени смогли добиться, я, к собственному удивлению, осознал, что, какие бы истинные побуждения ни руководили этим китайским «юмористом», его шуточка оказалась вполне себе удачной. Для меня. Потому что он подогнал мне именно того человека, который мне и был нужен… Я ведь совершенно не собирался становиться крутым бойцом или, там, признанным мастером боевых искусств. А ломать кулаком доски и кирпичи я научился ещё в школе. Так что сейчас мне требовалось просто разобраться с этой самой энергией, понять, насколько всё то, что я ощущаю, реально, а не самообман. Ну и научиться лучше её контролировать. А всякая пафосная трансцендентная муть – ци, ки и всё такое прочее, вкупе с какими-нибудь «ударами бирюзового Ледяного дракона», «сто двенадцатью сияющими молниями» и «семью стойками спящей Оранжевой цапли» мне были не очень-то интересны. И вот как раз в том, что меня интересовало, кореец оказался вполне себе компетентен… Нет, и всякие стойки я тоже запоминал вполне старательно, но больше потому, что помнил, как лет через пятнадцать в мире станут популярными такие жанры фантастики, как уся и сянся со всеми их производными. Так что быть в теме явно было полезным. В своей прошлой жизни я ничего такого не писал, но в этой я уже сделал довольно много того, чего не делал тогда. Так что кто знает, может, и в этих жанрах отмечусь.

Занятие с Чиюк Хаксенгом продлилось почти два часа. И – нет, мы не колотили кулаками по макиварам, не прыгали по столбикам и не разрубали брёвнышки ребром ладони или пяткой. Мы учились концентрировать энергию. Максимально. То есть не просто в ногах, руках или даже отдельной руке. То есть Алёнка училась именно этому. Я же уже перешёл на более высокую ступень. Моими объектами теперь стали такие части тела, как печень, сердце, селезёнка или даже отдельный палец. Причём кореец ругался на меня и говорил, что я невозможный лентяй, потому что к настоящему моменту уже должен был научиться концентрировать энергию не в каком-то там пальце, а максимум в ногте! А то и вообще в его кончике… А вот Алёнку он, наоборот, хвалил. Отчего она смущённо краснела и ещё сильнее старалась.

До спальни после занятий мы доползли на заплетающихся ногах. Несмотря на то что физические нагрузки, на первый взгляд, были небольшими, постоянная концентрация внимания выматывала похлеще марафона… Ну, то есть, нет, конечно, марафон – та ещё силодавка, но вполне сравнимо. Так что, добравшись до спальни, мы с любимой рухнули на кровать каждый со своей стороны и минут двадцать просто лежали в прострации, приходя в себя.

Любимая отошла первой. Ну как отошла… она первой зашевелилась. Со стоном стянула с себя ифу и побрела в душ. Я полежал ещё минут пять и тоже поднялся. Сняв свой ифу и подобрав Алёнкин, я выкинул их в коридор, дабы Манджула закинула их в стирку, и нырнул в душевую. Любимая уже закончила плескаться и устроилась на банкетке с феном, суша волосы. Ванная комната в этом доме была довольно большой.

– Какие планы?

Я задумался, а потом предложил:

– Магазины?

Алёнка радостно взвизгнула и, отшвырнув фен, прыгнула ко мне на руки… Короче, из душа мы вышли где-то через час. Эх, хорошо быть молодым!

Забег по магазинам затянулся до вечера. В Гонконге всегда было скопище брендовых магазинов, начиная от Canton Road, известной далеко за пределами анклава «улицы бутиков», и заканчивая огромным торговым центром Harbour city, построенным на месте старого порта Гонконга. Так что вторая половина дня оказалась у меня не слишком лёгкой.

Я никогда не любил ходить по магазинам. В той жизни у нас даже выработалась определённая технология подобных совместных с любимой походов. Зайдя в торговый центр, я устраивался где-нибудь в кафешке или на фуд-корте с планшетом и отпускал Алёнку в свободное плавание. А часа через три она, намерившись и купив то, что захотела на себя, приходила уже за мной и вела за собой мерить отобранные ею в процессе этого самого свободного плавания вещи уже на меня… Но в этом забеге такой номер провернуть не получилось. Уж слишком на большой территории располагались магазины. Да и до первого iPad оставалось ещё десять лет. А именно с него и пошли те самые удобные планшеты, которые я помнил.

Вечер, естественно, оказался посвящён «модному дефиле». Любимая продемонстрировала мне всё, что купила, – от босоножек Salvatore Ferragamo, сумочек Louis Vuitton и до нескольких весьма сексуальных, обтягивающих её фигуру ципао красного, бирюзового и жемчужного цветов. А когда она с загадочным лицом вышла из ванной комнаты, в которой переодевалась, в тонком белоснежном пеньюаре, сквозь который просвечивалось алое кружевное нательное бельё, я понял, что показ мод на сегодня точно закончен. Ну соскучились мы друг по другу…

На следующий день мы проснулись куда раньше. Ну дык и заснули вчера тоже не слишком поздно. И, поскольку сегодня занятий с «мастером» не предвиделось, мы перед завтраком в спокойном темпе, минут за сорок пять, пробежали «десяточку».

– Уф… давно «десятку» не бегала, – заявила любимая, когда мы ввалились в спальню.

– А чего так?

Алёнка окинула меня выразительным взглядом.

– А то сам не понимаешь – то детей нужно в школу отвозить, то мам/дедушек/бабушек по магазинам и врачам.

– То лень… – съехидничал я. И закономерно получил подушкой в физиономию.

– Я в душ, – заявила моё счастье, наградив меня возмущённым взглядом, и тут же двинулась в объявленном направлении, на ходу весьма эротично избавляясь от спортивного топа и обтягивающих шортиков. Вследствие чего я тут же выкинул белый флаг и устремился вослед. Так что с завтраком мы снова задержались…

– Ну что, на какой пляж двинем? – поинтересовался я, когда мы, позавтракав, снова вернулись в спальню, и Алёнка переоделась в купальник и лёгкий пляжный сарафан.

– Не знаю. Сам решай, – бросила мне любимая, вертясь у зеркала и примеряя купленную вчера же большую соломенную шляпку с широкими полями.

– Тогда давай на Lower Chenung, – предложил я. – Там море самое чистое.

– А это который?

– Самый дальний. На острове Лантау. На метро поедем или на такси? – Ну да, ни машины, ни мотоцикла я здесь не завёл. Просто нужды не было. Я ведь здесь был занят только тем, что писал, бегал и занимался, пытаясь разобраться с энергией. И всё, что мне для этого было нужно – кабинет с компом, утоптанная площадка с простыми спортивными снарядами и парой макивар и живописные дорожки для бега, – располагалось в доме или рядом с ним. Так что ездить куда-то мне никакой необходимости не было. Вот я личным транспортом и не озадачивался. А для тех редких случаев, когда надо было куда-то съездить, например в аэропорт встретить Алёнку или, скажем, на ночной рынок на Temple street, что на Цзюлуне, – можно было взять такси или добраться на метро.

– Это тот, про который ты говорил, что он прямо в Южно-Китайское море открывается? Ну который рядом с новым аэропортом? – уточнила любимая.

– Ну да… но не совсем. Там островки дальше есть, а так – да, за ними уже Южно-Китайское море. Не залив.

Алёнка сморщила носик.

– На метро мы часа два будем добираться – там же пересадок куча… В самую жару приедем! Да и всё равно такси брать придётся или на автобусе трястись. Метро ведь до пляжа так пока и не протянули. Давай уж сразу на такси!

Я молча воздел руки вверх, а потом сложил их у груди в жесте «слушаю и повинуюсь».

Пока ехали, Алёнка принялась рассказывать мне про домашние дела… Доча заняла второе место на соревнованиях по гимнастике и была отобрана в музыкалке для участия в гала-концерте на День защиты детей. В отличие от нас с Алёнкой она обучалась саксофону. Ванька выиграл районный турнир по рукопашному бою. Зато учиться стал куда хуже. Елизавета Андреевна все нервы себе истрепала… Витюша получил второй юношеский разряд по плаванию. В музыкалку идти категорически не хочет, но на художку согласился. Хотя и нехотя. Ещё доча поцапалась с учительницей по английскому. Та прицепилась к её произношению, которое у неё, естественно, ну ни разу не классическое, а доча заявила, что со своим произношением прекрасно прожила шесть лет в Америке, в процессе этого проехав её всю от Вермонта до Флориды и от Лос-Анджелеса до Бостона, и её произношение ей ни капельки не помешало. Так что теперь регулярно таскает домой трояки по английскому…

– А среди детей она как, в авторитете? – уточнил я. Алёнка рассмеялась.

– После того как она приволокла в школу альбом с фотографиями путешествия на Амбрим, а потом сделала доклад в классе о вулканах – в крутейшем! – моя любимая каждый год делала для семьи семь-восемь фотоальбомов. Первый – годовой общесемейный, довольно толстый, в котором находили отражение все события, которые с нами происходили за год – путешествия, дни рождения, Рождество, Новый год и День Победы (его мы праздновали неукоснительно), а также иные праздники, плюс соревнования и школьные спектакли детей и всё такое прочее. Следующие три – персональные детские. Каждому ребёнку по их собственному годовому альбому, в котором было отражено то, что и как за год произошло именно с ними. А ещё три-четыре – о каждом нашем конкретном семейном путешествии.

Во время жизни в США мы ездили в путешествие почти каждые каникулы. Только на рождественские летали домой, в Москву, к родным… А летом таких путешествий могло быть и два. Причём последние два года перед нашим возвращением мы катались не только по США. Кроме Амбрима мы успели побывать в Ирландии, посмотрев массу интересного – от достопримечательностей Дублина и замка-скалы Кашел и до святилища Ньюгрейндж с Дорогой гигантов, а также в Индии, на Сокотре и в некоторых других местах. А после возвращений они продолжили эту традицию. Правда, последний год катались в основном по России – Красноярские Столбы, озеро Сасык-Сиваш, Кухтины Баты… И Алёнка старалась, чтобы фотографии во всех альбомах не слишком повторялись. Для того чтобы было интересно пересматривать не только свой, но и другие. Чем мы, кстати, регулярно всей семьёй и занимались. – И, кстати, ты оказался прав – то, что она жила в доме Мэрилин Монро, тоже сыграло свою роль. Короче, шмотками-драгоценностями-духами и отдыхом на крутых курортах в пятизвёздочных отелях многие могут похвастаться – такая уж у нас школа, а вот проживанием в таком доме и восхождением на вулкан, путешествием на яхте по Бермудскому треугольнику или походом в колыбель человечества – Олдувайское ущелье и Лаэтоли[3] либо чем-то подобным – практически никто.

– А как наши взрослые? – поинтересовался я. Алёнка удивленно воззрилась на меня.

– Я ж тебе ещё позавчера всё рассказала. Когда мы из аэропорта ехали… – Ага, а я типа её слушал. Да я на неё наглядеться не мог. И все силы прилагал на то, чтобы прямо в машине на неё не наброситься. Так по ней соскучился… Так что я только улыбнулся и быстро чмокнул любимую в губы. Из-за чего она тут же отстранилась от меня и выразительно покосилась в сторону таксиста. Ну стесняшка она у меня…

– Да, в общем, без особенных проблем. Дедусе всё чаще требуется переливание крови, но мы установили портативную станцию в медицинской комнате дома – так что он теперь проходит эту процедуру прямо там. Бабуся в полном порядке. Родители – тоже. Твой папа готовится к защите докторской, но там всё вроде как на мази. Уже даже апробацию прошёл. Мой папа с дедусей увлеклись ягодной теплицей. Причём посадили рассаду не только клубники, но и голубики. Из Финляндии выписали… – тут Алёнка округлила глаза. – Ой, забыла сказать. Пыря просил передать, что кузова «ЗИС-110» он не нашёл, зато отыскал бронированный от «ЗИС-115». Но ты можешь не волноваться. Он уже связался с парочкой фирм, которые имеют опыт работы с бронированными кузовами. Так что всё будет в порядке.

Услышав эту новость, я только крякнул. Ну Пы-ыря, ну жук… После всего того, что случилось на церемонии «Оскара», он просто двинулся на моей безопасности, настаивая, чтобы я использовал в качестве представительского непременно бронированный автомобиль. Я же вообще не хотел никакого представительского автомобиля. Нет, прокатиться раз-другой можно, но на постоянку-то зачем? Я ж не собирался заниматься бизнесом. Только инвестициями. Так что я даже офиса заводить не планировал… Ну и куда мне на нём ездить? Но Пыря, иезуит такой, соблазнил меня репликаром. И я загорелся идеей сделать подобный на базе кузова «ЗИС-110» – последнего автомобиля Сталина. Тем более что этот автомобиль был рамным, так что посадить его кузов на базу какого-нибудь рамного внедорожника не должно стать слишком сложной задачей… И вот выясняется, что мой друг-манипулятор всё вывернул по-своему – как же, не нашёл он небронированного кузова. Так я и поверил…

На пляже было немноголюдно. Во-первых – рабочий день, и, во-вторых, после передачи Гонконга Китаю многие местные жители из числа тех, что побогаче, сдёрнули из города. Нет, кое-кто, увидев через некоторое время, что китайские власти действительно не собираются устраивать тут ни ГУЛАГа, ни раскулачивания, к настоящему моменту уже вернулись, но далеко не все.

Мы с Алёнкой расположились неподалёку от группы больших валунов, делящей пляж на две неравные части. На полотенцах. Моя любимая, быстренько скинув платье, рванула в воду, а я завалился позагорать. Но долго не выдержал. И уже через десять минут присоединился к ней.

Заметив меня, любимая задорно крикнула:

– Догоняй! – и заработала руками. Она и в прошлой жизни очень любила плавать, говорила, что, похоже, в каком-то из перерождений точно была дельфином, а уж в этой и подавно. Ну, учитывая, что ещё в школе стала мастером спорта по плаванию. Так что мне стоило больших трудов даже не догнать её, а просто удержаться за ней, не сильно отстав. Увы, в воде я был ей не конкурент…

Доплыв до небольшого островка Ча Кво Чау, до которого от того места, где мы расположились, было чуть больше двух километров, Алёнка, не вылезая из воды, развернулась и двинулась обратно. Морское дно рядом с островком было каменистым, да и сам островок был окаймлён неудобным каменным пляжем, так что выбираться на него не было никакого смысла. Ну если вы не страдаете мазохизмом…

Обратно мы плыли уже спокойно – брассом, а не кролем. И болтая обо всём на свете. Так что на берег выбрались хоть и усталыми, но не на последнем изнеможении. Алёнка выскочила первой, а я ещё несколько раз нырнул. В прошлой жизни я не освоил умение нырять с открытыми глазами, а вот в этой у меня получилось. И я иногда позволял себе поплавать у дна, разглядывая мелкую живность… Впрочем, тем же самым можно было заняться, купив маску или очки. Так что особого практического смысла это умение не имело. Но мне вот захотелось.

Когда я выбрался из воды, жена уже вытерлась и легла на полотенце в весьма живописной позе. Я очередной раз облизнулся и порадовался за себя – какую жену отхватил! Умница, красавица, хозяйка… и, рухнув на песок рядом с любимой, прикрыл глаза. Позагораем…

Надолго это не затянулось. Минут через двадцать, извертевшись, я не выдержал и удрал в воду. Ну не умею я спокойно валяться! А ещё через пятнадцать минут ко мне присоединилась и Алёнка.

– Уф, устала лежать.

А я извернулся и, поймав любимую за талию, чмокнул в губы.

– Ты солёный, – засмеялась она.

На этот раз далеко мы не плавали… так, поплескались в паре сотен метров от берега и вернулись.

– М-да… м-м… – задумчиво протянул я, когда мы выбрались на берег. Около наших полотенец на песке застыло четыре мотоцикла, а рядом неторопливо разоблачались четыре байкера. Классических таких – мощных, с бычьими шеями, в наколках… Жилетки с крылатым черепом и крупной надписью Hells Angels California уже лежали на песке, аккуратно свёрнутые так, чтобы надпись была видна. Алёнка тут же вцепилась в мою руку.

– Ром, давай просто уйдём!

В смысле?

– Ну-у-у… не обращай на них внимания. Что бы они ни говорили… хорошо?

Я с сомнением покачал головой.

– Попробую…

Несмотря на всю мою любовь к мотоциклам, за все семь лет моего пребывания в Америке я так и не вступил ни в один байкер-клуб. Даже мысли такой не появилось. Не привлекали они меня ни эстетически, ни социально. Но сталкивался. Не то чтобы часто, но раза три было. И после пары последних я получил в их среде без сомнения почётную кличку Wild russian. Не то чтобы там было что-то серьёзное, но-о-о… короче, лос-анджелесские байкеры ко мне после этого особенно не лезли. Эти, судя по надписи, из Калифорнии, и есть шанс, что они про меня слышали. Тогда можем и разойтись краями. Если, конечно, я сумею их убедить, что я и есть тот самый Wild russian. Что без мотоцикла довольно проблематично…

– Ладно, сейчас быстро идём к полотенцам – там забираешь свою сумочку и уходишь. Полотенце, платье и всё остальное – не берешь!

– Но…

– Если что – купим тебе новое, – оборвал я её. – А до дома на такси доедем…

Может, я, конечно, и перестраховываюсь, но уж очень плотоядные взгляды эти парни бросили в сторону стройной фигурки моей жены. Нет, конечно, можно надеяться, что никто ничего не скажет… но, увы, это – фантастика. Я знаю, как-никак я – профессионал в этой области. Фантаст! Так что, возможно, и есть среди Hells Angels милые люди, занимающиеся чистым косплеем, но эти явно не из таких – видно, как зыркают. И улыбочки… Подобные ребята питаются страхом, поэтом физически не способны не наезжать и не провоцировать. Особенно когда обладают численным превосходством. А сейчас они им обладают. Классическая ситуация – одинокая пара из парня и девушки… ну ладно – из молодого мужчины и женщины против брутальных мужиков с мощными мотоциклами. Гоняй таких – не хочу! Причём парочка ещё и голая – только из моря вылезли. Ещё один плюс в копилочку психологического давления… Ну вот хрен они удержатся!

– Всё – идём, – и мы медленно двинулись к своим полотенцам. Прямо навстречу гнусным улыбочкам…

Но тут ситуация резко развернулась. Ну, или обострилась. Потому что из-за спин плотоядно пялящихся на нас байкеров, со стороны дороги, тянущейся вдоль всего пляжа, послышался нарастающий рёв мотоциклов. То есть к байкерам явно подтягивалось подкрепление. Я мысленно застонал и быстро спросил:

– У тебя в сумочке много нужного?

– Д-да, паспорт, билеты, кредитка… – напряжённым голосом прошептала Алёнка. Я прикинул – всё восстанавливаемо. Не так быстро, как в будущем, но вполне нормально. Единственное – паспорт. Хрен его знает, пустят ли её в самолёт со справкой о потере. По идее должны, но-о… И тут на пляж картинно выскочил десяток мотоциклов и закружил вокруг четверых «Ангелов», причём один из них – сука такая, проехал прямо по нашим полотенцам! Но я лишь осторожно выдохнул. Потому что на спинах у них было изображение узкоглазого типа на мотоцикле и с хохлом на черепе и надписью Mongols и Nomad. Монголы! Злейшие враги «Ангелов ада»… Все группировки байкеров враждуют со всеми. Это непреложный закон. Но среди всего этого есть вражда, подпитанная десятилетиями кровавых разборок и убийств. Этакий байкерский вариант «El classico». Так вот – вражда между Hells Angels и Mongols была именно такой. Она зародилась ещё в семидесятые, когда «Монголы» сцепились с «Ангелами» за контроль над Калифорнией, что после десятков и сотен кровавых драк закончилось подписанием соглашения о разделе зон влияния. Но противостояние это не остановило. Стычки и драки продолжались все годы, то разрастаясь до настоящей войны с кровавыми разборками и трупами, то слегка затихая, но никогда не прекращаясь совсем…

И это означало, что у тех, кто так гнусно поглядывал на нас, нарисовались большие проблемы. Что давало шанс уже нам. Шанс на то, чтобы слинять без особенных потерь. Ну, если мы, конечно, сумеем сделать это до того, как начнётся поножовщина…

Но мы не сумели. И виноват в этом был именно я. Не просчитал траекторию нашего отхода. Слишком уж близко она проходила от одного из «Монголов», заехавшего на своём «Харлее» во фланг ощетинившимся «Ангелам».

– Ты куда это, сладкая? – я, отходивший, настороженно глядя на основную группу, резко обернулся. Тощий латинос, тихо подкативший на своём мотоцикле так, чтобы перекрыть направление отхода «Ангелам» и, к сожалению, нам тоже, ухватил Алёнку за локоть, нагло скаля кривоватые жёлтые зубы. – Не торопись. Отдохни с нами. Твой парень не против, так ведь? – он с насмешкой уставился на меня. Я замер. Блин… сейчас бы сыграть труса, полебезить там, изобразить из себя, то есть усыпить бдительность, а потом выбрать момент и-и-и…

– Это муж, – холодно отозвалась любимая, – и тебе лучше отпустить мою руку. Потому что иначе он вырвет тебе кадык.

– Этот?! – латинос запрокинул голову, вероятно собираясь разразиться хохотом, но не успел. Потому что я не упустил момент. Всё равно притворяться было уже поздно.

– Хрясь! – Удар в голову опрокинул его с мотоцикла. – Флых! – С его плеч слетела заметно великоватая ему жилетка, которую не застегнул, отчего сдёрнуть её оказалось достаточно просто, а она была достаточно плотная и тяжёлая, чтобы использовать её в виде этакого примитивного, но достаточно эффективного заменителя хлыста, заметно увеличив этим дальность атаки. – Хлесь! – Усыпанная заклёпками жилетка хлестнула по лицу его соседу, разорвав щёку и, похоже, повредив глаз, после чего я толкнул Алёнку и выдохнул: – Беги… – а в следующее мгновение один из «Ангелов» заревел:

– Мочи номадов! – ну и понеслася.

– Хрясь! Тресь! Бвыкл… На-а-а! Суки! Получи… – я крутился как белка в колесе и ругал себя – ну не идиот ли! Удары не хотел учить, с энергией разбирался… вот – получите, не обляпайтесь! А как бы мне это китайское кунг-фу сейчас пригодилось. В стиле Джеки Чана… И вообще – если бы не опыт прошлой жизни, меня бы уже раз пять загасили. А так пока верчусь. Хотя парочку раз уже прилетело. По рёбрам и по левой руке… ай, сука… вот и ещё раз…

Я крутился, приседая, уворачиваясь и отвечая кулаком, коленкой, локтем, жилеткой… даже лбом разок приложил. Нет, в таких ударах я не мастер, но подвернулся момент…

И уже в самом конце, когда со стороны дороги вдоль пляжа послышалось многоголосое завывание полицейских сирен, мне прилетело по затылку. Удар. Тьма…