Каин

Глава 7

Твою же мать!

Это её дочь!

Она поворачивается ко мне и я вижу дикий ужас, застывший в её глазах. Как тогда…

Подхожу ближе к кровати и почему-то становится хреново на душе, когда снова натыкаюсь взглядом на костыли. Так паршиво, словно в рожу помоями плеснули. Мелкая инвалид? Или, быть может, ногу сломала?

– Что с ней? – задаю глупый вопрос, абсолютно не к месту.

Слышу как она нервно сглатывает – боится, что я девчонку обижу? Дура набитая. Столько лет знала меня. Одно дело всыпать жене-шлюхе, совсем другое – обидеть ребёнка. До этого я никогда не опущусь, каким бы зверем не стал.

– Врождённая травма позвоночника. Родилась такой, – в её шепоте улавливаю нотки презрения и злости.

Как будто я виноват в её бедах. Да, дорогуша. Со шлюхами такое случается. Мыслимо ли, подставлять свою щёлку всем подряд!

Скорее всего, даже не знает, сука, кто папаша. Скриплю зубами и снова хочу припечатать ей между глаз. Нет, что бы о дочери заботиться, пошла по клубам своей дыркой зарабатывать.

Зарабатывать… Стоп, это она ради мелкой что ли?

Тут же отгоняю от себя грёбаную жалость. Мне какое дело? Да и до рождения ребёнка, будучи женой денежного мешка, она не брезговала чужими хуями. Так что, этот вариант отметаем сразу. Есть сильные женщины, которые ради своего ребенка пойдут сортиры драить и объедки со столов убирать, а есть – такие. Которым проще раздвинуть ноги и отработать, лёжа на спине.

– А отец кто? – с издёвкой спрашиваю и поворачиваюсь к ней.

Хочу увидеть её глаза, когда дрянь будет давить на жалость и рассказывать слезливую байку об изнасиловании, ну или что там шлюхи сочиняют в подобных случаях…

– Не важно. Он умер, – мне кажется, или я слышу грусть?

Мастерица сочинять, что тут скажешь.

– Сколько ей? – сам не знаю, почему задаю эти вопросы.

Просто, наверное, пора уходить, но мне отчего-то не хочется.

Бывшая жена. Потаскуха. Тварь, которой место на трассе…

Я только что поимел её как животное – на полу.

А уходить, блядь, не хочу.

В который раз злюсь на себя за эти долбанные эмоции, что она вызывает во мне одним своим присутствием рядом. Ненавижу. И себя и её.

– Пять, – коротко отвечает и поворачивается к двери. – Тебе пора, Дима.

– Да, действительно, пора. Завтра за тобой заедут. И не смей больше динамить меня, а то в следующий раз так легко не отделаешься, – выхожу из комнаты и направляюсь к входной двери.

Она несётся за мной. Сука… Оставь меня в покое сейчас, а то ведь не сдержусь. Опять залезу на тебя. И не факт, что выберешься из-под меня живой!

– Подожди, Дима! Да послушай же меня! – хватает меня за руку. – Ты же сам видишь, не могу я дочку одну оставить…

– Тогда номер свой запиши, я позвоню, договоримся… Когда сможешь, – ебучий нытик! Опять! Опять я иду на поводу у этой стервы!

Какое мне дело вообще до её удобства?!

Но сказанное не вернуть. Стою, жду пока она впопыхах царапает мне свой телефон.

Красивая дрянь. Даже сейчас, с взлохмаченными волосами и заплаканными глазами… Такая красивая, тварь.

Что же ты за зараза такая, Варвара?

– Вот… – протягивает мне клочок бумаги и отшатывается назад, когда я резким движением выхватываю его.

Вылетаю на улицу и, сделав рваный вдох, устремляю взгляд в ночное небо. Легче не стало. Ни физически, ни морально. Каждая мышца в теле ноет от напряжения, а глаза застилает всё та же красная пелена.

Комкаю в руке бумажку.

Выбросить.

Выкинуть её номер.

Забыть её адрес.

Вырвать её из головы.

Ведь смог же однажды. Хрипло смеюсь. Смог. Оставить её смог, но не забыть. И теперь всё вернулось с удвоенной силой. Похоть. Нечеловеческое притяжение. Боль. Адская, раздирающая на лоскуты!

Засовываю скомканный листик в карман и иду к машине.

Обязательно выброшу. Потом.

Давлю на газ и разгоняю тачку до предела.

В голове то и дело всплывает образ девчонки. На кого – то она похожа… На Варьку, скорее всего. В полутьме даже не разглядел толком, но отчего – то уверен, что у мелкой волосы пахнут также сладко, как и у её горе-мамаши.

Да, жалко ребёнка. Она-то ни в чём не виновата. Просто с маманей не повезло. Но таких детей уйма. Я сам детдомовский. Что поделать, это жизнь.

Ловлю себя на мысли, что надо было оставить денег этой курице. Вернее, не ей, а девчонке. А мамаша потом отработает, ей не привыкать. Хм… Даже имени девочки не спросил.

С силой бью по рулю.

Да чтоб тебя!

И зачем я вообще зашёл в ту комнату? На хрена мне это знать?!

И снова возвращаюсь мыслями к девочке. Что-то не то… Она сказала, пять лет? Странно… Мелкая инвалид с рождения, но выглядит старше и это при том, что Варька сама маленькая ростом…

А, видимо, папаша крупный был.

При мысли, что мою бывшую трахал другой (очередной!), опять накрывает с головой.

Домой. Нажраться и забыться в пьяном угаре. Чтобы не думать. Не вспоминать.

Всё-таки было наихреновейшей идеей ехать к ней. Только хуже себе сделал. Снова.

Ушёл. Слава Богу, он ушёл. Изверг. Чудовище.

Ощущения вернулись и я отчётливо почувствовала саднящую боль в промежности. Скотина! Мало ему было избить меня! Нужно вернуться через столько лет и снова истязать!

Одно радует – поверил, что дочь от другого. Хоть тут меня малодушие и страх не подвели и не заставили во всём признаться. Даже подумать страшно, что бы он предпринял, узнав правду.

Забрал бы у меня мою малышку, как пить дать. Не потому, что она ему нужна. Едва ли такому ублюдку вообще кто-то нужен. Просто, чтобы ударить меня побольнее. Как будто того, что уже сотворил мало.

Возвращаюсь в спальню, где тихонько посапывает моя девочка и тихонько ложусь рядом с ней. Я не дам тебя в обиду, моя жизнь. Никому. И ему тоже не дам. Не посмеет он нас тронуть. Я глотку разорву ему собственными зубами, но не позволю.

В память врезаются ужасающие картинки из прошлого, а затем и произошедшего сегодня. Пусть делает, что пожелает со мной. Я вытерплю. Дам ему ещё пару раз, не развалюсь. Зато потом избавлюсь от Каина. И на этот раз уеду со своей малышкой далеко и навсегда. Чтобы больше не встретить его даже случайно.

В груди отзывается тупой ноющей болью надежда… Ради которой я пошла в тот треклятый клуб. Ради которой была готова торговать своим телом. Операция… Что теперь? Где найти деньги? Ведь времени у нас осталось совсем немного. Скоро операция не поможет и тогда Дана потеряет шанс стать на ноги…