Как соблазнить мужчину

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кто-то стучал в дверь.

Нет, не правильно. Кто-то дубасил в дверь кулаками! Бррр… Она была как раз в середине любовной сцены в книге. Аннабелл погрузилась еще глубже в воду. Конечно, эта сцена не могла сравниться с настоящим сексом, но все же…

Стук усилился. Аннабелл застонала и захлопнула книгу. Девушка резко встала, отчего вода выплеснулась на пол, и потянулась за махровым полотенцем.

Это наверняка Кэти, раздраженно подумала Аннабелл, заворачиваясь в полотенце. Ладно, надо признаться, она избегала лучшей подруги. Но не приходить же из-за этого посреди ночи? Босиком она прошлепала к входной двери.

Приподнявшись на цыпочки, Белл заглянула в глазок.

Очень усталый и злой Вагнер стоял перед дверью. Он был без галстука.

Ммм…

С замиранием сердца она повернула ручку.

— Передумал? — кокетливо спросила она.

Вагнер буквально пожирал взглядом ее прикрытое одним только полотенцем тело. Вода капала на пол, а соски затвердели от прохладного воздуха.

Два ярких пятна вспыхнули у Вагнера на щеках.

— Нет, я пришел не за этим.

Она позволила полотенцу соскользнуть ниже.

Всего на сантиметр.

Его взгляд остановился там, где кончалось полотенце, но усилием воли Вагнер отвел глаза. Рука непроизвольно потянулась поправить галстук, которого не было. Аромат мужского парфюма наполнил ее прихожую.

— Аннабелл, впусти меня, я не хочу говорить на пороге.

Девушка открыла дверь и указала жестом на диван.

— Прости за невежливость. Могу я тебе что-нибудь предложить?

Вагнер напрягся.

— У нас ничего не выйдет, — выдавил он.

Слова прозвучали хрипло. И фальшиво.

— Почему? — недоуменно спросила девушка.

Вагнер посмотрел ей в глаза:

— Это несправедливо по отношению к тебе. Я не хочу… — он обвел комнату взглядом, отмечая часы над камином, ноутбук на диване и открытую коробку с зефиром на журнальном столике.

Когда наконец их глаза снова встретились, Вагнер горько усмехнулся:

— Раньше для меня секс ради секса был само собой разумеющимся делом. Но я стыжусь этого.

Тогда я жил по-другому и обстоятельства были другими…

— Ты хочешь сказать: деньги, власть и секс — вот что тебя тогда интересовало?

— Именно так. И хотя обстоятельства изменились, одна вещь осталась прежней. Я не хочу никаких отношений. Я предпочитаю быть один.

Так вот зачем он пришел! Чтобы предупредить ее! Как благородно с его стороны. Не хочет, чтобы она надеялась. Но как можно не влюбиться в такого мужчину, как Вагнер Экром?

— Послушай, Вагнер, мне кажется, ты не правильно меня понял. Я тоже не хочу серьезных отношений.

— Не хочешь?

Она покачала головой:

— Нет.

Ложь. Бессовестная ложь.

— Почему же?

Он произнес это таким оскорбленным тоном, что Аннабелл чуть не расхохоталась.

— Я думала, ты понял, что меня интересует только секс. Почему ты не доверяешь мне?

Черт, это получилось жалостливее, чем должно было быть.

Но так трудно было скрыть боль и обиду, вызванные его словами! Аннабелл и сама не понимала, насколько серьезны ее чувства к Вагнеру. И Вагнер вел себя так, словно не мог управлять своими чувствами к ней, такими сильными они были. Что же изменилось после их ужина в ресторане?

Внезапно Вагнер схватил ее за плечи и притянул к себе:

— Потому что я не доверяю себе!

Аннабелл стояла в его объятиях, не двигаясь.

Жар его тела обжигал. На мгновенье девушка снова почувствовала себя прежней Аннабелл, несчастной и безответно влюбленной в своего босса.

Вагнер не доверяет самому себе? Когда он рядом с ней? Но это же хорошо, разве нет? Это доказательство того, что она что-то значит для него, подумала Аннабелл.

Сомнение закрадывалось в мысли. Может, стоит прекратить прибегать ко всевозможным сексуальным уловкам? Может, надо прислушаться к его словам и отпустить… Но сделать это именно сейчас, когда Вагнер наконец.., желает ее!

Это просто невозможно! Пару дней назад он даже не замечал ее, скромную ассистентку, а сейчас не может оторвать взгляда. Нет, отпустить его сейчас означает сделать шаг назад. А этого она себе позволить не может. Не имеет права. Это ее игра.

И играют в нее по ее правилам.

Аннабелл сделала шаг назад. Смело встретив его взгляд, она щелкнула языком:

— Ну, тогда все проще простого. Ты не доверяешь себе? Ну и не надо. Доверяй мне. Надо не думать, а действовать.

С этими словами Аннабелл отпустила полотенце.

Вагнер сглотнул. И захлопнул дверь ногой, не отрывая от девушки взгляда.

Обнаженная Аннабелл медленно повернулась:

— Спальня там.

Сделав несколько шагов, она оглянулась:

— Испугался?

С хриплым стоном Вагнер подхватил ее на руки и перекинул через плечо, как пират добычу.

Расхохотавшись, Аннабелл потянулась и сжала его сексуальные ягодицы. В спальне Вагнер опустил ее на широкую кровать с недавно приобретенным Аннабелл лиловым постельным бельем.

— Знаешь, что я собираюсь с тобой сделать? спросил он.

— Ну, у меня есть пара догадок, — усмехнулась девушка, удобно устраиваясь на постели.

Вагнер скинул туфли и сорвал рубашку. Боже, у него самая сексуальная грудь на свете. И весь Вагнер невероятно сексуален! Мужчина, не способный контролировать свои желания, доведенный до безумия женщиной.

Или нет? В синих глазах босса что-то промелькнуло. Брюки он снимал уже медленнее, возвращая контроль над ситуацией. Оказавшись на постели, Вагнер повернул ее, укладывая на живот.

Ягодицами Белл ощутила его мощное возбуждение.

Горячие губы нашли чувствительное местечко за ушком. Девушка задрожала.

— Испугалась? — прошептал он ей на ухо, посылая чувственные сигналы во все уголки тела.

Все-таки она разбудила в нем примитивную животную страсть, и теперь ей придется принять на себя всю ее мощь.

Аннабелл попыталась повернуться, но Вагнер не позволил ей. Одна рука накрыла ее грудь, дразня сосок, а другая тем временем проникла между ног.

— Ты теперь моя, Белл. Моя. Скажи это, — выдохнул он.

— Я твоя, — все ее тело уже дрожало в предвкушении наслаждения.

— Где ты держишь презервативы?

Она сглотнула, не в силах говорить, и выдавила:

— В тумбочке у кровати.

Вагнер потянулся.

— Что за черт?

Аннабелл повернулась, напуганная его словами. Он нашел Голубое Боа!

— Это подарок. В шутку. От Кэти.

Вагнер достал из ящика массивный голубой вибратор. Щелкнул переключателем, и сексуальная игрушка завибрировала.

— Я им даже ни разу не пользовалась, — пробормотала Аннабелл, облизывая пересохшие от страха губы.

В глазах Вагнера вспыхнул озорной огонек.

— Я постеснялась его выбросить.., потому что мусорщики могли найти его в контейнере.

— Хммм…

Он не поверил ни одному ее слову.

— Мужчины тоже дарят друг другу шуточные подарки! — защищаясь, добавила Аннабелл. И вообще, почему она извиняется перед ним? Вибратор — такая же нужная вещь в хозяйстве, как тостер, например, или стиральная машина.

— Но не такие, — Вагнер попробовал другую кнопку, и Боа начал вибрировать по-настоящему.

Смущенная, Белл не могла отвести от него глаз.

— Видишь, в современном мире мужчины больше не нужны.

Он перехватил ее взгляд, уголки губ приподнялись в ироничной улыбке.

— Ну, если тебе нравится так думать…

С этими словами Вагнер отключил игрушку и положил рядом со своим бедром. Потом достал презерватив и повернулся к ней.

— Так на чем мы остановились?

Вагнер одним движением перевернул ее и уложил на бок лицом к себе.

— Приподними ногу, — скомандовал он, и его властный шепот вызвал у нее бурный прилив желания. — Хорошая девочка, — похвалил он и прижался губами к ее шее. Его язык начал медленно выводить круги на нежной коже.

Вагнер погладил ее ниже живота. Девушка плавилась под его прикосновениями, охотно поднимая бедра навстречу его ласкам. С губ Вагнера сорвался стон. Он больше не мог сдерживаться.

— Ты готова, — сказал он. Это был не вопрос, а констатация факта. И это невероятно возбуждало.

Теперь Вагнер ласкал ее пальцами изнутри.

Аннабелл замерла, потрясенная остротой собственных ощущений. Она не знала, что доставляет ей больше удовольствия: его пальцы у нее внутри или ладонь, прижимающаяся сверху. Но, несмотря на наслаждение, ей хотелось большего. Он нужен был ей весь целиком.

Аннабелл заметалась под его ласками, постанывая. Наконец Вагнер сжалился и вынул пальцы.

Девушка вся задрожала в предвкушении того, что будет дальше, когда услышала звук включенного вибратора.

Не говоря ни слова, Вагнер нежно погладил вибратором ее самое чувствительное местечко. Белл чуть не выпрыгнула из кровати — так велико было наслаждение. При виде ее дрожащего тела и полураскрытых губ плоть Вагнера отвердела еще больше.

— Как прекрасно! — стонала она. Ее бедра непроизвольно приподнимались, ягодицы сжимались.

— Сейчас, — прошептал Вагнер ей на ухо.

И ничего…

Боа сделал несколько вибраций и затих. Аннабелл чуть не закричала от разочарования. Ее тело так жаждало освобождения!

— Черт! — выругался Вагнер, отбрасывая вибратор в сторону. — Батарейка села!

Его пальцы мигом нашли чувствительную точку, которую он до этого стимулировал. Ощущения стали еще острее.

Волна страсти захлестнула ее, наслаждение было почти мучительным.

— Белл! — выкрикнул он в экстазе.

Девушка заснула в его объятиях.

— Благими намерениями вымощена дорога в ад, бормотал себе под нос Вагнер, запирая машину и волочась по лестнице в свою квартиру. На него просто жалко было смотреть. Да еще и холодный утренний ветер продувал насквозь.

Ну и ладно. Он это заслужил.

Он продолжал обнимать Аннабелл, даже когда девушка заснула. Просто не мог ничего с собой поделать. Стоило ему оказаться в одной с ней комнате, как все благие намерения вылетели у него из головы.

А какие у него были намерения…

Проклятье, в голове у него сейчас была одна Аннабелл.

Аннабелл проверила адрес Вагнера, который был у нее в папке. Она никогда раньше не навещала его дома, а это жилище над гаражом никак не ассоциировалось у нее с Вагнером. Разбитая деревянная лестница, дверь, выкрашенная дешевой желтой краской, старые окна.

— Нахмурившись, девушка снова посмотрела на бумажку с адресом. У нее было два пути: или подняться по лестнице и постучать, или завести мотор, развернуться и поехать домой. И продолжать игнорировать звонки Кэти. Белл заерзала на сиденье.

И у нее есть третий путь: довести Вагнера до безумия. Или позволить ему довести ее до безумия. После вчерашней ночи Аннабелл Скотт никогда уже не станет прежней. Итак, у нее целых три пути. Конечно, путь номер три напрямую зависит от первого, поэтому его можно было не принимать во внимание, а рассматривать как следствие. Позитивное следствие.

Черт, почему она так нервничает? Раньше Аннабелл не нервничала, напротив, она была полна решимости соблазнить Вагнера. Вот почему она здесь!

Путь номер один. Определенно. Держись, Вагнер.

Решение обжалованию не подлежит. И потом, когда это она убегала от трудностей? Схватив свою модную сумочку — последнюю новинку, предназначенную только для смелых девушек, она распахнула дверцу машины.

Лестница шаталась, как она и предполагала, но знание того, что наверху Вагнер, заставило преодолеть ее в доли секунды. И это на каблуках.

Белл пришлось ждать целых семь минут, пока он подойдет. Все это время ее нога в туфельке нервно постукивала по деревянной половице. Глядя сверху вниз, Белл сильно сомневалась в устойчивости всей этой конструкции. Когда наконец дверь открылась, перед ней предстал очень мокрый и очень растерянный Вагнер.

Но он это заслужил — не дал ей вчера насладиться ванной.

Жаль, конечно, что начальник не открыл дверь в небрежно повязанном вокруг бедер полотенце или трусах-боксерах на мокром теле. Но против полурасстегнутых джинсов Аннабелл тоже ничего не имела.

Цитрусовый аромат его геля для душа защекотал ей ноздри.

— Ммм… Я тебе помешала? — пропела Аннабелл.

Прозрачная капля сорвалась с черных волос и скатилась в ложбинку у горла. Аннабелл как зачарованная наблюдала за ней.

Ей захотелось поймать эту озорную капельку кончиком языка, а потом провести им по его чисто выбритой щеке до уголков губ, приподнятых в чувственной улыбке. Белл просто не могла отвести глаз от капельки, которая медленно скатилась по мускулистой груди, плоскому животу и дальше вниз — под пояс джинсов.

Может, схватить его за полотенце, наброшенное на плечи, и притянуть к себе?

Или сразу расстегнуть остальные пуговки на джинсах? Нет, это было бы слишком просто.

— Я дал тебе выходной, — напомнил Вагнер, вытирая волосы полотенцем.

— Я знаю, но я не могла поступить так безответственно. И потом, я тоже хотела смотреть дебаты в конгрессе и следить за ходом голосования. Это чрезвычайно интересно. И важно для нашей компании. Или ты забыл?

Как Вагнер мог забыть?

— Не будь таким подозрительным, у меня не припрятано ничего опасного в рукаве. Или под юбкой, если на то пошло. Если хочешь, я даже покажу, что мои трусики — не кружевные стринги.

— Что? — опешил Вагнер.

— Вчерашний сюрприз. На мне были кружевные трусики-стринг.

Вагнер не мог сдержать улыбки. Аннабелл воспользовалась этим и прошмыгнула мимо него в дом.

И остановилась как вкопанная.

Внутри дом оказался еще хуже, чем снаружи. В комнате стояли только старый-престарый диван, который давно пора было бы выбросить, телевизор на пластмассовом столике и чертежный стол.

Теперь Аннабелл понимала, почему Вагнер не спешил возвращаться сюда вечерами после работы. Это место было просто ужасным и совершенно не предназначенным для жизни.

По его неловкой позе и сконфуженному виду ясно было, что начальник не хотел, чтобы она все это видела. Она знала Вагнера — гениального бизнесмена, Вагнера — профессионала своего дела, Вагнера, умеющего контролировать свои эмоции, и Вагнера, охваченного страстью. Но таким сконфуженным она видела его впервые.

— Поразительный минимализм, — выдавила из себя наконец девушка, чтобы сказать хоть что-то.

— Я не жалуюсь, — скупо ответил Вагнер.

— Я тоже, — произнесла Аннабелл, не зная, как сгладить возникшую неловкость.

В последние дни они показали себя достойными противниками в любовной схватке, и чувства их быстро накалялись. Аннабелл наслаждалась этой игрой. Она намеренно тогда уронила полотенце, чтобы Вагнер проиграл. Но теперь девушка была на вражеской территории, она ворвалась в святая святых — его дом. Надо срочно что-то придумать.

— Я приехала смотреть вместе с тобой дебаты.

И праздновать.

Вагнер приподнял бровь. Весь вид его выражал одно — сомнение.

— А где же шампанское?

Аннабелл выудила две банки из сумочки:

— Я праздную диетической вишневой колой…

В дверь постучали.

— И доставкой пиццы на дом.

Спустя десять минут они сидели рядышком на старом диване. Вагнер щелкал пультом, пока не нашел канал, транслировавший дебаты.

— Я и не знал, что можно праздновать пиццей и колой, — сказал Вагнер, потягивая напиток через трубочку.

— Привык к праздникам с шампанским?

— Да, но это мне больше нравится.

Заседание в конгрессе должно было начаться с минуты на минуту.

— Это может занять часы.

Ммм… Часы…

— Я думаю, мы найдем, чем занять их, — пропела Аннабелл, откусывая кусочек пиццы.

Диванная пружина ткнулась ей в спину, и девушка поежилась.

— Я обычно сижу с этой стороны, — виновато пояснил Вагнер.

Даже со всеми долгами отца, оставшимися после его смерти четыре года назад, Аннабелл удавалось вести более приличное существование.

У нее внутри все сжалось от неловкости. И страха. Концы не сходились с концами. Вагнер платил ей очень хорошую зарплату. С ее помощью Белл смогла расплатиться с долгами. Но откуда были эти деньги? Она должна знать правду.

— Вагнер, ты что, обанкротился? У тебя ничего, кроме этого, нет? — вырвалось у Аннабелл прежде, чем она успела подумать. Кровь бросилась ей в лицо.

Рука Вагнера потянулась к галстуку, которого не было.

— На ужин в ресторане ушли последние наличные. Больше ничего нет.

Аннабелл вскочила на ноги. Гнев, страх и растерянность почти отняли у нее дар речи.

— Но если у тебя нет денег, ты должен был уволить меня уже давно. Разве нет?

Вагнер удивленно посмотрел на нее.

— Я знал, в какой ты ситуации. Счета отца, плата за учебу. У тебя была мечта. И я хотел, чтобы ты ее осуществила.

Аннабелл вспыхнула. Она стыдилась долгов отца и считала, что никто о них не знает. Так как же Вагнер узнал?

И вот что странно. Ей не было стыдно и не было неловко оттого, что он знает. Напротив, Аннабелл переполняла благодарность.

Раньше ей только казалось, что она любит Вагнера, теперь Аннабелл поняла, что действительно любит его всем сердцем. Ее поступками руководили не только влюбленность, восхищение или желание, но и любовь — настоящая любовь. Она любила все в Вагнере: его божественное тело, его доброе сердце, его ироничный смех и его ранимую душу.

— Я просто не знаю, что сказать! — воскликнула Белл, нервно наматывая локон на пальцы.

— Странно, обычно у тебя находятся ответы на все вопросы.

— Вагнер, я в шоке.

Улыбка пропала с лица Вагнера.

— Я тоже не знаю, что сказать, — он взял прядь ее волос и поднес к носу. — Ты вызываешь во мне желание. Твой аромат опьяняет меня. Я пытался бороться с желанием, но это невозможно. С тобой я не могу думать о работе. Я безнадежен!

— Это правда?

Вагнер обвел пальцем контуры ее нижней губы. Казалось, от малейшего прикосновения ее тело готово вспыхнуть. А его взгляд.., он обжигал…

Как Вагнер смотрел на нее! Как будто она — единственная женщина в мире!

— Правда. Я хочу тебя поцеловать, — его пальцы взяли ее за подбородок, приподнимая лицо навстречу поцелую. Аннабелл закрыла глаза в предвкушении и была ошеломлена, когда Вагнер обвел кончиком языка контуры ее губ, задержавшись в уголке рта. Он словно пробовал ее на вкус, исследовал.

Аннабелл стало жарко от этого поцелуя. С губ готов был сорваться страстный стон. Если он сейчас не поцелует ее по-настоящему, она сойдет с ума.

Наконец за горячим шелком языка последовал мягкий бархат его губ. Это был просто невероятный поцелуй.

Поцелуй-соблазнение. Она и не знала, что такое возможно. Каждая клеточка ее тела вопила, что хочет Вагнера. Страсть раскаленной лавой растекалась у нее в крови. Все ее существо хотело его.

И все это после одного только поцелуя.

Белл обвила руками его шею и заглянула глубоко в глаза. Его густые ресницы дрогнули, зрачки расширились. Вагнер втянул воздух. Этот поцелуй взволновал его не меньше, чем ее.

— Не закрывай глаза, — попросил он. — Я хочу видеть, как в них вспыхивает страсть, когда я касаюсь тебя.

Аннабелл задрожала при звуках его низкого чувственного голоса. Она так сильно его хочет, что готова выполнить любое его пожелание.

Он медлил, казалось, целую вечность.

Пальцы тряслись от желания коснуться его.

Она погрузила их в темные волосы, поглаживая его затылок.

С одной стороны, Белл сгорала от нетерпения ощутить его внутри, с другой — ей хотелось, чтобы их ласки длились вечно.

И еще этот страх…

Чувство самосохранения сдерживало ее. Все изменится, если они займутся сейчас любовью.

Игра закончилась. Все происходит по-настоящему.

А настоящая любовь может причинить настоящую боль. И это было страшно.

Закрыть глаза Белл не осмеливалась. Да и как можно отвести взгляд от такого красивого мужчины, как Вагнер с его упрямым подбородком и точеными скулами. Даже нос у него сексуальный. Резкие линии смягчились под властью желания. Только взгляд оставался требовательным и обжигающим.

Аннабелл забыла все сомнения. Это по-настоящему. Они оба это знают.

Все его горячее, напряженное, жаждущее тело говорило о том, что Вагнеру она важнее всех сделок, бизнеса и карьеры. Оставалось только удивляться, каким образом ему удается сохранять контроль над собой, чтобы не наброситься на нее.

И тут она поняла.

Вагнер сдерживает себя, потому что ждет, чтобы она приняла решение первой.

Потому что на этот раз все по-другому. Они оба это чувствовали. Если они сейчас займутся любовью, все изменится навсегда.

И Аннабелл была готова сделать этот шаг. Вагнер значил для нее все.

— Займись со мной любовью, Вагнер.

Этого было достаточно.

Вагнеру не нужно было второго приглашения.

С хриплым стоном он подхватил девушку на руки и понес в спальню.

Комната была полупустой и убогой. Из мебели только кровать и пара шкафов. Но матрас был высоким, а шелковое покрывало обещало невероятные ощущения, стоит только на него упасть. Наверно, осталось от прежней роскошной жизни, подумала Аннабелл, и чувство вины охватило ее. Он стольким пожертвовал ради нее.

Вагнер бережно опустил девушку на постель. И упал следом, вжимая ее в матрас своим крепким телом.

Больше нет колебаний, только твердая решимость. Вагнер прижал ее к себе и впился в рот поцелуем.

Аннабелл разделяла его нетерпение.

— Ты такая вкусная, — прошептал он, покрывая поцелуями ее нежную шею.

Аннабелл ловила ртом воздух, пальцы зарылись в темные волосы Вагнера, притягивая любимого ближе.

— Я собираюсь тебя раздеть. Медленно, — сказал он.

Скорее, скорее, взмолилась про себя Аннабелл.

Пальцы погладили чувствительную кожу живота. Вагнер поднял джемпер выше, открывая грудь.

Аннабелл помогла ему снять джемпер, приподнявшись на секунду. Скоро он уже валялся на полу.

Холодный воздух обжег разгоряченную кожу, но теплые руки Вагнера тут же снова согрели ее. Ее соски отвердели и ткнулись ему в ладони. Еще через минуту джинсы полетели вслед за джемпером.

Теперь она лежала на кровати перед Вагнером в одном лифчике и трусиках. Ее грудь бурно вздымалась, обтянутая тонким кружевом. Белье было настолько откровенным, что девушка чувствовала себя абсолютно голой под его взглядом.

На этот раз в любовной схватке не было ни соблазнителей, ни соблазненных, это было по-настоящему. Они были равны.

Вагнер обвел пальцем контуры ее лифчика, мимолетно погладив соски через кружево.

Аннабелл жаждала ощутить прикосновение его обнаженной кожи, жаждала его близости.

Приподнявшись, она потянула покрывало, спихивая его на пол.

Шелк и шампанское.

Под шелковым покрывалом цвета бургундского оказались шелковые простыни цвета шампанского.

Ощущение прохлады от прикосновения к ним было восхитительным. Аннабелл блаженно откинулась на взбитые подушки.

Вагнер встал, чтобы расстегнуть джинсы. Через минуту он уже вытянулся рядом с ней на кровати. Его кожа была горячей и гладкой, как шелк.

Волоски, покрывавшие его длинные ноги, щекотали ей бедро. Аннабелл потянулась, чтобы погладить колечки волос на мускулистой груди.

Его рука накрыла ее ладонь, останавливая.

— Позже, — произнес он с обещанием райских наслаждений в голосе.

Убрав ее руку, он медленно провел рукой по ее бедрам к талии и выше, пока его рука не накрыла грудь, сжимая и лаская ее. Аннабелл выгнула спину, с губ ее сорвался стон. Наконец Вагнер накрыл ее сосок ртом. Это было прекрасно. Просто восхитительно…

— Тебе нравится, Белл? Скажи мне, — попросил он.

— Да! — прошептала она, жмурясь от удовольствия.

— Помнишь наш уговор? Не закрывать глаза!

С большим трудом Белл подняла ресницы. Их взгляды встретились. В темно-синих глазах Вагнера бушевало море.

— Я хочу видеть твои глаза, когда делаю это, сказал он, поддевая пальцем резинку ее трусиков в самом чувствительном месте. Легкая мимолетная ласка, будто бы по нечаянности. Но Аннабелл чуть не вспыхнула как спичка. Она чувствовала себя распутницей, так реагируя на его прикосновения.

Вагнер разбудил в ней примитивную, животную страсть.

— Вагнер! — воскликнула она, ощутив его пальцы. — Сейчас, Вагнер, сейчас! — взмолилась она, хватаясь за него.

— Медленно! — сказал Вагнер, убирая ее руки.

Его губы накрыли ее рот поцелуем. — Я собираюсь довести тебя до безумия, лаская языком. Там, произнес он, отрываясь от нее.

Его пальцы одним движением стянули трусики и кинули на пол. От первого прикосновения его языка Аннабелл словно подхватило волной наслаждения и понесло.

Вторая волна накрыла ее с головой.

Когда наконец ее тело выбросило на берег, Вагнер прошептал ей на ухо:

— Посмотри на меня, Белл.

Ресницы дрогнули, и девушка подняла веки.

— Ты закрыла глаза, — сказал Вагнер, обжигая ее взглядом пронзительно-синих глаз.

Аннабелл совершенно забыла это требование.

Да и как можно было требовать от нее контролировать себя после такого!

— Я хочу видеть твои глаза, когда войду в тебя, добавил Вагнер. Глаза его потемнели до цвета индиго. Аннабелл резко втянула воздух, ощущая низом живота его возбужденную плоть.

Ощущения, последовавшие за этим, были просто ни с чем не сравнимыми. Вагнер был внутри ее. Горячий и огромный. Аннабелл выгнула спину, встречая его мощные толчки. Наконец-то их тела слились в одно.

Аннабелл не могла отвести от него взгляда. Да Вагнер и не позволил бы.

Вагнер двигался медленно. Мучительно медленно. Аннабелл вцепилась в него. Ей нужно больше. Глубже. Быстрее. Подняв бедра, она встретила новый толчок.

Вагнер застонал:

— Белл, не делай этого… Я так долго не выдержу!

Потрясающе! Потрясающе ощущать, как его сильное, крепкое тело вспыхивает рядом с ней, ощущать свою женскую власть над ним. Только вот Аннабелл тоже не властна над своим телом.

Ее бедра помимо ее воли снова поднялись навстречу его толчкам, приближая кульминацию.

Аннабелл обвила его ногами, сцепив лодыжки на спине.

Больше Вагнер не мог сдерживаться. Со стоном он ворвался в нее. Быстрее. Глубже. Мощнее.

— О да. Ваг! — закричала она.

Весь мир сосредоточился для нее в этот момент в одном ощущении. Сквозь ослепительную завесу экстаза она ощутила, как внутри разлилось горячее тепло.

Восхитительное, ни с чем не сравнимое ощущение, успела подумать Аннабелл, закрывая глаза.

Вагнер смотрел на спящую женщину в своих объятиях. Аннабелл соткана из противоречий, думал он. Когда-то он видел ее застенчивой и пугливой, стесняющейся грехов своего отца, теперь она излучала уверенность в своих женских чарах и твердую решимость завоевать его. И ей это удалось. Вагнер попался в раскинутые сети.

Они занимались любовью. Не сексом — любовью. Это была не игра, все было по-настоящему.

Что-то необыкновенное произошло в этой спальне и связало их прочными невидимыми узами. Он чувствовал это, глядя ей в глаза, пока они занимались любовью. Никогда до этого Вагнер не испытывал ничего подобного. Эти ощущения были в новинку для него. Если честно, пару лет назад один намек на «узы» заставил бы его вычеркнуть женщину из своей жизни.

Он ее любит.

Восхищение и привязанность переросли в любовь. Вагнер сам не мог в это поверить, но он чувствовал это. Это было как яркий, чистый, ослепительный солнечный свет в море серых оттенков.

Что такого особенного в этой женщине, что он в нее влюбился? Почему именно в нее?

Может, потому что у них было много общего.

Например, грехи их отцов. Аннабелл долго страдала по вине своего отца. Его преступления нанесли ей глубокие раны. Этот подонок обманул друзей и родственников, одолжив у них деньги на собственные махинации. Он оставил дочь без средств на жизнь, без денег на колледж и по уши в долгах перед родственниками.

И Аннабелл взяла на себя эту постыдную ответственность. Она работала не покладая рук, чтобы отдать долги своим дяде и тете, пострадавшим из-за ее отца, и заплатить за свое обучение в колледже.

Аннабелл что-то пробормотала во сне, прижимаясь к нему крепче.

Кто бы мог подумать, что это произойдет? Совершенно обессилев, Вагнер все же не мог заснуть. Он никак не мог разобраться в своих ощущениях. Казалось, он всю жизнь искал чего-то, сам не зная чего, и только что это нашел. И не может поверить в свое счастье. Ему нужны доказательства.