Как вылечить все

Глава 3 Встань и иди! С глаз моих…

Он сухой, злой и жилистый. Жизнь его побила, и он не остался в долгу, ответив ей серией жестоких ударов, в результате превратившись для одних в спасителя и благодетеля, а для других во врага, безумца и шарлатана. Его зовут Борис Жерлыгин, он настоящее пугало для врачей, его фамилия вызывает у некоторых медиков столько же ярости, сколько восторгов она производит у тех, кого Борису удалось вытащить из безнадеги неизлечимости. Но без всяких сомнений можно сказать одно: Жерлыгин стал явлением нашей жизни – для одних светлым, для других темным. Я знаю его почти двадцать лет и не перестаю удивляться противоречивости его натуры.

Много лет назад открылась дверь, и в мой кабинет вошел бородатый человек с веселыми глазами. Я тогда работал начальником отдела науки в журнале «Огонек», был умным до необычайности, а на диабет плевать хотел. И когда вошедший дядя заявил, что диабета не существует и что это надуманная проблема, я не поверил, потому как читал, что болезнь сия неизлечима. Тем паче лично меня проблема не волновала совсем – у меня диабета не было, а стало быть, разбираться в причинах неизлечимости этого заболевания мне было совершенно неинтересно. Мало ли на свете неизлечимых болезней, которых у меня нет!.. Но человек оказался настойчивым.

– А ну-ка, пройдитесь, – предложил посетитель.

Я прошелся – от входной двери к креслу. Четыре шага. Ну, пять. Или шесть. Не больше. Кабинет-то невеликий.

– У вас четвертый позвонок снизу в поясничном отделе… – начал перечислять посетитель и далее буквально в нескольких предложениях перечислил все мои проблемы. Тут я насторожился. И решил прислушаться к странному гостю.

Звали пришедшего Борис Жерлыгин. Он спортивный физиолог и организовал клуб «Прощай, диабет», где всех желающих избавляет от диабета. Пришел он к этому не от хорошей жизни. Так оно обычно и бывает: неразрешимые задачи люди ставят перед собой от великой нужды, когда приперло и надеяться больше не на что, кроме как на самого себя. У Жерлыгина наследственная склонность к диабету. Мать его в старости заболела диабетом, а у сына повышенные сахара обнаружили в 10 лет. Сейчас оба здоровы, а о себе Борис говорит так:

– Поскольку у меня генетическая склонность к диабету, я могу на спор запустить у себя диабет, а потом остановить его, снова запустить и снова вернуть все назад. В любом темпе. Сколько угодно раз. Элементарно. Потому что диабет – это не болезнь. Диабет – это сдвиг в конструкции…

Поясню. Представьте себе деревянный дом. Когда дом новый, он прямой и красивый. А по прошествии многих лет дом перекашивается, в щели между бревнами начинают дуть злые ветры, и мы говорим, что дом «заболел». Но ведь сквозняки – это не симптомы болезни и не сама болезнь. Это следствие перекоса всей конструкции. Если дом перебрать по бревнышку и выпрямить фундамент, то бревна лягут плотно, и ветру просто не во что станет проникать.

– Если человека «пересобрать», ликвидировав в его организме все те перекосы, которые он нагулял по жизни, «ветрам болезни» некуда будет дуть. Диабет ведь не вирусное заболевание и не травма, полученная от падения. Это следствие внутренних перекосов в организме, – делился со мной спортивный физиолог.

Тут необходимо некоторое пояснение… Дело в том, что под одним названием «диабет» скрываются две совершенно разные болезни, схожие только по симптомам. Симптомы диабета всем известны – слишком много сахара в крови, и это действительно страшно, потому что избыток глюкозы в кровяном русле разрушает сердечно-сосудистую систему и выводит из строя почки. «Засахаренная» кровь, напоминающая сироп, приводит к так называемой облитерации сосудов, особенно тонких. Они как бы «слипаются» стенками, а потом и вовсе зарастают. Иными словами, в государстве по имени Организм интенсивно разрушается транспортная система. Исчезают «дороги». Становится невозможно ни подвезти в некоторые регионы необходимое для жизни, ни отвести оттуда шлаки. Мясо начинает гнить заживо. Недаром диабетики лидируют по ампутациям ног – гангрена! У них часты инфаркты и инсульты. Из-за плохого кровоснабжения разлаживается сексуальная сфера. Начинается диабетическая ретинопатия, то есть самая настоящая слепота, ведь в сетчатке глаз – самые тоненькие сосудики, а они-то в первую очередь и атрофируются.

Чтобы избавиться от этой страшной напасти (избыточной глюкозы), организм начинает в аварийном режиме сбрасывать ее с мочой. То есть выводить через почки. Почки начинают стремительно садиться. А без почек человек жить не может. Поэтому в перспективе – почечная недостаточность и ожидание донорской почки. Картина, как видите, невеселая. Недаром диабетики живут в среднем на 8-12 лет меньше.

Отчего же случается диабет?

А это смотря какой диабет! Ведь, как я уже сказал, есть два типа диабета. Диабет первого типа, называемый по-другому детским, – наследственное аутоиммунное заболевание, при котором организм убивает клетки поджелудочной железы, производящие инсулин. И инсулин приходится колоть. Но это достаточной редкая генетическая болезнь, ею болеют всего 5 % диабетиков, поэтому о ней говорить не будем. Предмет нашего исследования – самый распространенный диабет, коим болеют 95 % диабетиков. Это диабет второго типа. Благоприобретенный. Возрастной.

Как же в «избушке» человека образуются сахарные «сквозняки»? Что перекашивает нашу «избушку»? Годы неправильной эксплуатации, господа. Ведь мы же совершенно себя не щадим! Наша конструкция рассчитана на постоянное движение, дробное, низкокалорийное и преимущественно растительное питание. Посмотрите, как питаются другие приматы, которые живут на воле, – ухватил мимоходом плод, сожрал, поскакал дальше до следующего. Поэтому у диких приматов никогда не бывает диабета. И у диких гусей не бывает диабета. А вот у жирных домашних гусей диабет случается сплошь и рядом. И у одомашненных приматов, то есть у людей, он бывает часто. Вывод: диабет – следствие одомашненности. То есть результат цивилизованности. Мы сами придумали на свою голову эту болезнь.

Как мы живем? Шестидесятилетняя тетка садится обедать в столовой и съедает столько же, сколько молодой парень, занимающийся бегом, – салат, первое, второе и компот. Но парень потом пробежит десять километров и сожжет нажранное. А куда денется полученная энергия у тетки? Будучи не в силах найти выход, она пойдет на разрушение организма. Присмотритесь, эти разрушения уже видны невооруженным глазом – вспухшие вены на ногах, артритные суставы, жировые отложения, высокое давление, повышенный сахар в крови… Тетка уже представляет собой ходячую развалину, но продолжает забивать в организм топливо, с которым ее организм ведет ежедневную неравную борьбу.

Признайтесь сами себе: если бы будете есть в два-три раза меньше, вы умрете от голода? Да нет, конечно! Напротив! Геронтологам из опытов над крысами давно известно: сокращение рациона в два раза удлиняет жизнь на 30 %. Мы теряем треть жизни, борясь с едой. Вот цена пережора! Организм раньше вырабатывает свои ресурсы, как движок, постоянно работающий с двукратными перегрузками.

И опаснее всего поглощаемые углеводы, то есть энергия в чистом виде. Куда бедному организму складировать избытки углеводов? В жир, конечно, отложить! Но этот резерв не бесконечен. У всех людей генетическая конструкция разная, но ни один человек не может раздуться до орбиты Сатурна. Свой предел есть у каждого… Куда еще сунуть? В печень больше 300 грамм глюкозы не влезает, в клетках тела рассредоточено еще полкило. Ну, не лезет уже больше никуда!.. И рано или поздно совершенно неизбежно наступает момент, когда лишняя глюкоза начинает просто циркулировать в крови. Потому что ей некуда больше приткнуться, клетки переполнены глюкозой; печень забита под завязку, а регуляторная система уже не справляется.

Диабет – спутник любого обжоры. Но поскольку все люди от природы разные, кто-то получает диабет пораньше, кто-то попозже, а кто-то до него просто не доживает, умирая от инсульта, инфаркта или рака. Диабет второго типа – это не болезнь. Это просто разница между приходом и расходом. Дисбаланс. Уравняйте приход с расходом, и дисбаланс исчезнет. То есть исчезнет диабет, поскольку диабет – второе имя углеводного дисбаланса.

Кто-нибудь из врачей это пациенту говорит?… Нет. Врачи просто ставят диагноз, не сообщая, что болезнь (особенно на начальных стадиях) можно легко повернуть вспять, после чего прописывают сахаропонижающие таблетки, которые быстро сажают печень. И тут уж больному надо выбирать, что ему дороже – печень или ноги, которые потом отрежут из-за диабетической гангрены.

Проверить, прав я или нет, можно легко. Первый способ проверки – пронаблюдать зависимость еды и диабета статистически. За последний век человечество вошло в эру достатка и сладкой жизни, то есть стало потреблять много рафинированной, концентрированной, жирной и углеводной пищи, а потребление собственно сахара так вообще выросло в разы. Мне как-то попался на глаза статистический отчет под названием «Продовольственное потребление крестьянской семьи на Европейском Севере России во второй половине XX века». Весьма показательное в свете наших рассуждений чтиво:

«Потребление сахара и кондитерских изделий колхозниками Вологодской области в 1950 г. составляло в среднем лишь 4 кг в год на одного члена семьи… Со второй половины 1950-х гг. объемы продажи сахара в государственной торговле стали расти. В результате с 1950 по 1960 г. потребление сахара и кондитерских изделий увеличилось в 7,3 раза и составило 29 кг в среднем на одного члена крестьянской семьи. В последующие годы потребление этих продуктов колхозниками продолжало расти и в 1975 г. достигло 56 кг в расчете на одного человека, т. е. увеличилось еще в 1,9 раза по сравнению с 1960 г.»

Не хило, правда? С 4 кг на человека до 56! И это не только российские «успехи». Потребление сахара росло весь ХХ век и не перестает расти по сию пору. В США, например, потребление сахара перевалило за 60 кг на человека в год. И, как сообщают экономические сводки, «объем потребления сахара в мире вырастет на 53 % в следующие 20 лет».

Иными словами, сто лет назад человек за год потреблял столько сахара, сколько сейчас он съедает за две недели. А ведь что такое сахар? Это концентрированный реактив, который мы употребляем ложками в химически чистом, кристаллическом виде, причем нарастающими темпами…

В штатном режиме обезьяна употребляет сладкое в виде фрукта – там фруктоза (которая полегче сахара) окружена растительными волокнами, микроэлементами… А если кушать более тяжелые сахарные молекулы в чистом химическом виде, то организму на расщепление, усвоение и обработку сахарозы придется тратить свои собственные микроэлементы. А их запас не безграничен. Давно известно, что на переработку сахара организм тратит «личный запас» витаминов В и С, а также столь дефицитный и могущий пригодится для более серьезных дел микроэлемент, как цинк. (Кроме того, показана зависимость роста онкологии от количества употребленных калорий. Что совершенно немудрено: лет тридцать назад были опубликованы данные, согласно которым потребление сахара резко подавляет активность нейтрофилов – клеток иммунной системы. Наконец, в сладкой среде очень любят размножаться микробы.)

Ученые до сих спорят, отчего в Японии так много долгожителей и почему так мало толстых. Может, оттого, что пищу морскую едят и медицина развита? Но морепродукты едят не только в Японии, а медицина развита много где. Я бы посоветовал обратить внимание на то, что Япония – одна из самых «отсталых» среди всех развитых и даже среднеразвитых стран по потреблению сахара. Для сравнения: потребление сахара в Японии составляет всего 16 кг на человека в год. А, например, в Швейцарии – 48 кг. Даже в нищей Шри-Ланке и то 29 кг.

А теперь посмотрим, как в том же ХХ веке росло количество диабетиков. А такими же темпами, как и потребление сахара! И такими же темпами, как ожирение!.. Как только в стране вырастало потребление сахара, так следом за ним подскакивало и количество диабетиков. Самый характерный пример тут – Китай. Страна эта была долгое время просто нищей. Не то что о сахаре, об элементарной жратве миллионы китайцев только мечтали. Потом, когда Китай решил отказаться от социализма и перейти к капитализму, ему удалось накормить страну. Уровень жизни начал расти, а с ним – потребление жирной и сладкой пищи. И вот страна, для которой диабет никогда не был особой проблемой, разом получила миллионы диабетиков и просто ожиревших.

Процесс этот продолжает идти. Сейчас на планете 250 миллионов диабетиков. И по прогнозам Всемирной организации здравоохранения, к 2030 году их число вырастет до 380 миллионов.

Ситуация вообще напоминает социальную шизофрению. ВОЗ и грамотные эндокринологи говорят и пишут, что диабет второго типа обратим, то есть излечим. Причем без лекарств – только диетой и движением. При этом на практике людям прописывают лекарства, которые болезнь не вылечивают, а только не без вреда для здоровья снимают симптомы. Мир ждет от медицины новых чудесных средств для борьбы с диабетом. Разгадки тайны диабета. Новую чудесную таблетку, которая поможет избавиться от диабета, как антибиотик помогает избавиться от заразы.

Но такого лекарства не будет! Никогда.

Спастись от диабета лекарствами так же невозможно, как вылечиться от ожирения с помощью пилюльки. Если антибиотик устраняет причину болезни – убивает микробы, и потому болезнь исчезает, то в случае с ожирением и диабетом причиной болезни служит образ жизни. Как его можно устранить таблеткой?

Что же делать? Как цивилизованному существу избавиться от болезни цивилизации? Очень просто – перестать быть цивилизованным! По крайней мере в той части, которая касается еды и движения. И в первую очередь отказаться от употребления в пищу рафинированных химических реактивов – кристаллов сахарозы.

Рецепт избавления от диабета чрезвычайно прост. Сахар в крови есть топливо для клеток. У вас слишком много топлива? Так встаньте с дивана и сожгите его! И больше не загружайте в организм в таких количествах.

Правда, в этом рецепте есть некоторые сложности. Дело в том, что диабет ловят поздно, когда он уже успел натворить немало черных дел в организме, покоцав сердечно-сосудистую систему. А покоцанному организму много двигаться не только трудно, но порой и смертельно опасно. Тут необходим очень опытный тренер, который мог бы дать нужную нагрузку, не рискуя при этом жизнью пациента. Жерлыгин тренер опытный, он олимпийцев тренировал. Я ходил в жерлыгинский общественный клуб «Прощай, диабет!» и видел там десятки людей пожилого возраста, которые избавились от многолетнего диабета. Начав отходить от образа человека цивилизованного и приближаясь к природной обезьяне, они сначала выкинули таблетки, на которых сидели много лет, а потом и вовсе избавились от диабета, нормализовав сахара до нормы.

Беда только в том, что не все люди хотят «дичать». Они в большинстве своем не желают отрывать задницу от дивана, а руку от пакета с чипсами. Но тут каждый делает выбор сам: или таблетки, или здоровье. Или «человек разумный», или «человек диванный».

Именно так – жесткой диетой и спортивными нагрузками – Жерлыгин и избавляет людей от диабета. И не только от диабета…

Однажды он пригласил меня встретиться на нейтральной территории – у источника Гремячий в Сергиево-Посадском районе, каковой источник верующими почитается святым и на этом основании прибран к рукам церковью: здесь построены деревянные храмы и часовни, повсюду развешаны иконы, а тару (пластиковые бутылки) для воды продают страждущим аж по 50 рублей за пустую баклажку. Почему именно там? Да просто мне туда с дачи было ехать примерно столько же, сколько Борису от его дома.

– Заодно покажу тебе место, где я многих своих «неизлечимых» поднимаю, – пообещал Борис, дав мне координаты места встречи.

Я удивился. Потому что Жерлыгин – человек совсем не религиозный. И если может что-то объяснить рационально, объясняет. А если нет, то даже и не пытается…

– Святость тут ни при чем. Это просто хороший радоновый источник. Про водолечение слышал?… Я это место открыл задолго до того, как тут обосновались попы. Я подобные места собираю, у меня их уже несколько десятков. И, в отличие от этого радонового источника, в большинстве случаев я не могу объяснить их действие. Но почему-то людям, попавшим в такие места, быстро становится лучше. Таких точек полно на Иссык-Куле, на Кавказе.

– Прямо кастанедовщина какая-то. А у этих колдовских мест есть свои особые приметы?

– Не-а. Это может быть какая-нибудь неприметная полянка в горах. И человек, прилетевший из Москвы на Кавказ, попав на такое место из самолета или гостиницы, сразу начинает чувствовать себя лучше. И это фиксируется по объективным показателям – у диабетиков отчего-то резко падает сахар, у гипертоников снижается давление. Почему это происходит, понятия не имею. Но такие места отмечаю и использую.

– Что ж теперь, больным людям жить в этих местах, что ли, на этой полянке?

– Нет, конечно, но из Москвы уехать я настоятельно рекомендую, обитать в столице отнюдь не полезно для здоровья. И особенно это касается тех, кто схватил аутоиммунное заболевание или тяжелое неврологическое, – им лучше не жить в больших городах. Многие понять этого не хотят. Пишет один пенсионер: живу в Москве, пенсия маленькая, денег, чтобы уехать, нету. Да елки-палки! Продай или сдавай московскую квартиру да вали отсюда! В стране есть куча мест, где будешь жить не хуже и даже лучше, потому что к пенсии денег прибавится, да еще от болезни избавишься! Не хочет… И так многие – по большому счету не хотят избавляться от болезни. Им с болезнью комфортнее: снял симптомы таблетками – и вроде как нет болезни. Современная медицина воспитывает потребителей. А фармацевтической промышленности это выгодно: человек на всю оставшуюся жизнь подсажен на таблетки – снижающие давление или сахар в крови, заглушающие боль, снимающие депрессию… Но это же путь в тупик!

Люди даже не представляют, каких сдвигов в организме можно добиться без таблеток – самым обычным изменением режима питания, питья, движения… Я вообще люблю своих больных в горы отправлять. Там все другое – воздух, вода, геомагнитная обстановка, солнечная радиация… Соответственно меняется биохимический состав человека. Человек перенастраивается полностью!

Вот я недавно участвовал в забеге на гору Фишт в Адыгее. Снизу вверх поднимаешься и чувствуешь, как меняется состав вдыхаемого воздуха. Начинается обезвоживание. В этот раз я взял с собой всего одну маленькую бутылочку воды – специально, чтобы войти в режим обезвоживания. Это было нелегко вытерпеть. Жажда так подпирает, что начинаешь снег жрать, хотя прекрасно известно, что снегом утолить жажду невозможно – быстрее, чем напьешься, схватишь воспаление – горло обложит.

– Ну и зачем такие муки?

– А затем, что в режиме обезвоживания быстрее всего погибают поврежденные клетки. И это один из способов воздействовать на больного человека – изменив концентрацию воды в его организме. Понятно, что человека неподготовленного на гору бегом не погонишь: помрет. А после подготовки – милое дело.

– Ну и каков был у тебя результат этого обезвоживания?

– Я добавил очень сильно к своему функциональному состоянию! И это не просто «самочувствие улучшилось», это объективно замеряемые параметры – одну и ту же дистанцию, например, стал пробегать быстрее и с меньшей частотой пульса. А это значит, что повысилась эффективность организма, то есть снизились энергозатраты на выполнение той же работы. Иными словами, организм стал работать лучше. Избавился от паразитного балласта. Сразу видно, к чему твои воздействия привели, ведь если функциональные возможности человека выросли, значит, он стал здоровее, не так ли?

Вообще, для объективизации показателей у меня есть разные приборы – газоанализаторы и прочие штуки, но я их уже давно не использую: я же опытный тренер, мне достаточно большой палец на шею человеку приложить, посмотреть пульс до нагрузки и после, и я все скажу о человеке. Без всяких приборов.

– Я от многих слышал поговорку о том, что целителями становятся через страдания. Твоя жизнь ее подтверждает?

– Вполне. В двухлетнем возрасте я был парализован из-за полиомиелита. Тогда, в конце пятидесятых, была настоящая эпидемия этой болезни. Из моих сверстников, которых она захватила, сейчас мало кто выжил. Медицина мне ничем помочь не могла. И лечили меня мои родители, как теперь говорят, «нетрадиционными методами».

– Как же им удалось обойти медицину? И почему «шарлатанам» удается порой сделать больше, чем всей мировой науке, стоящей за плечами медиков?

– Мне шестой десяток. И за свою долгую жизнь я пришел к следующему выводу: на сегодняшний день можно вылечить все, что угодно. Главное – хотеть и быть готовым очень серьезно над собой работать. Иногда, правда, излечение упирается в деньги, но ведь деньги тоже эквивалент физической и нервной энергии. А людям часто не хватает желания, терпения или силы воли, порой им проще научиться жить с болезнью, чем прикладывать усилия по ее ликвидации. А что касаемо моих родителей… Отец сам из спорта – до войны гонял на велосипеде, участвовал в соревнованиях. Ему спорт жизнь спас, дав огромный запас прочности: на фронте ему осколком перебило горло. Другой бы умер, а отцу здоровья хватило выжить. И я на его примере понял: здоровье лишним не бывает.

Кроме того, отец на своем опыте прекрасно знал, что нервная система развивается вместе с мышечной. Но это и неспортсмену должно быть понятно, ты видел, что творят современные спортсмены – те же девочки-гимнастки, например? Для этого ведь нужны очень существенные изменения в нервной системе по сравнению с обычным человеком – и в смысле координации движений, и в том смысле, что необходимо просто настроить себя на то, чтобы сделать нечто такое, чего не делает никто в мире.

– Но как может развивать мышечную систему парализованный человек, тем более двухлетний ребенок, который двигаться не может?

– А как мы с моей ученицей Светланой сейчас парализованных подымаем? Единственный способ усилить здоровье, то есть повысить работоспособность человека, – развивать его мышцы. А мышцы развиваются только в работе, то бишь в циклах сокращения и расслабления. И вот у нас есть человек, например, с боковым амиотрофическим склерозом. Он лежит, сам мышцы сокращать не может. Значит, их надо сокращать внешним приводом! Как мотор стартером заводят, пока он сам крутиться не начнет.

– Так просто?

– Нет. Совсем не просто. Циклы сокращений-расслаблений должны совпадать с циклами избыточной компенсации. То есть нагрузка – отдых – избыточная компенсация – новая нагрузка. Только так возможен прогресс. Если же нагрузку дать в период, когда мышцы не успели войти в режим избыточной компенсации, можно даже усугубить болезнь и быстрее загнать человека в гроб. Так что правильно подобранная физическая нагрузка при любых неврологических заболеваниях необходима. И это единственный путь к спасению. Я повторяю – единственный!

Вопрос в другом – кто будет качать больному его парализованные ноги? Я давно предлагал создать для этого роботов. Если уж роботы на современных заводах варят корпуса автомобилей, то создать робота для конечности – раз плюнуть. Закрепил ногу ремнями в определенном положении, и электромоторы ее сгибают-разгибают с нужным усилием и амплитудой. Никто не заинтересовался!

А родственники больного, как правило, этим заниматься не хотят или не могут – времени нет или желания. Людей с тяжелой неврологией обычно сдают в какие-то приюты или хосписы – с глаз долой.

– Вспоминается «Евгений Онегин»: «Но, боже мой, какая скука С больным сидеть и день и ночь, Не отходя ни шагу прочь!.. Полуживого забавлять… Вздыхать и думать про себя: Когда же черт возьмет тебя!..» А долго нужно качать парализованному ноги?

– Зависит от случая. От состояния тканей. У кого-то мышцы еще в пристойном состоянии, ему нужно меньше. А вот у нас сейчас ребенок есть со спинальной мышечной атрофией – так там мышц, считай, что уже и нет. До того как мы с ним начали работать, они вообще не прощупывались – что кожа, что мышцы, – сплошная дряблость. А сейчас они уже появляются…

Тут главное – понимать, что нужно делать. Если наугад больного качать, можно вред нанести. И по той причине, о которой я уже говорил – не попав в цикл гипервосстановления, – и потому, что все люди разные, у них генетика разная. И одни и те же режимы клеточного энергообеспечения (интенсивности и продолжительности упражнений) для одного человека будут лечебными, для другого убийственными. Очень эффективно, например, действует анаэробный гликолиз. Это жесткие интенсивные упражнения с накоплением молочной кислоты в высоких концентрациях. Но некоторые люди для таких упражнений просто не созданы, и если их в этом режиме нагружать, то даже здоровые заболеют – иммунная система сдаст, и человека повалит любая заразу, даже если ее нет у окружения.

– А что такое «упражнения в режиме анаэробного гликолиза»?

– Могу показать. Встань-ка. Сейчас я пульс у тебя посмотрю. О-о, а пульсик-то у нас нитевидный… Ладно, приседай с максимальной интенсивностью в течении минуты. Начали!.. Так, через 20 секунд тебе будет плохо… Через семь секунд тебе станет плохо, через четыре, три, две, одну… Ага! Чувствуешь? Это включился анаэробный гликолиз!.. Давай-давай-давай! Стоп!.. Ну, как? Опиши состояние. Пульс 170. По башке дало? Хорошо… И это еще не самый жесткий режим.

В общем, в зависимости от того, как организм реагирует на нагрузку, подбирается интенсивность и периоды отдыха. Иногда для скорейшего восстановления мышц мы даже металлические экраны возле ног ставим, отражающие тепло. В общем, это довольно непростая работа. Беда же наших медиков состоит в том, что они ни черта не знают спортивных методик, которыми только и можно повысить функциональность организма, то есть укрепить здоровье. Они пичкают таблетками, а не упражнениями. Их так учили.

– Тем не менее врачи все время говорят о пользе физкультуры.

– Ага. Я от врачей тоже часто слышу о полезности, например, аэробных упражнений. Но кому они полезны, в каком количестве, какой интенсивности, через какой интервал отдыха, они не уточняют. Потому что не знают. А достаточно ошибиться с интервалом отдыха, и упражнения перестанут быть полезными и станут вредными. А ведь после упражнений с различным клеточным энергообеспечением требуется различное время восстановления! И оно сильно отличается!

– Ну, вот, а еще говорят, что спорт – занятие для тупых… Кстати, как ты сам-то в спорт попал, бывший парализованный мальчик?

– Вынужденно. С детства и юности я понимал, что без этого не восстановлюсь. Хоть отец меня с кровати и поднял и я начал ходить самостоятельно, но ноги-то все равно заплетались. И мне нужно было двигаться в развитии нервной и мышечной ткани дальше. Кстати, у меня и по сию пору при большой продолжительной нагрузке организм вспоминает болезнь детства: я вдруг на бегу начинаю приволакивать ноги. Но для этого мне теперь нужно, например, пробежать 230 км в лыжном суточном марафоне по пересеченной местности, где общий перепад высот около трех километров. Ты видишь, насколько далеко я ушел от болезни! И это может каждый, кто займется собой.

– 230 километров пробежать и только потом начинают немного ноги заплетаться!.. Слушай, воистину такого кабаньего здоровья не достигнешь, не провалившись в самый глубокий ад нездоровья! Здоровому человеку в голову не придет так измываться над собой… А как ты начал лечить других людей?

– Сначала с помощью физических упражнений я восстановил способность нормально двигаться. Причем не просто двигаться, а двигаться на порядок лучше своих сверстников, у которых парализации не было. Меня это воодушевило. Я понял, что такие-то упражнения неизменно приводят к такому вот результату. И, узнав, что у кого-то из моих родственников есть проблема по здоровью, стал рассказывать, какие системы в организме и как нужно развивать, чтобы проблеме противостоять. Кто-то мне верил и начинал делать – получал результат. А кто-то продолжал верить врачам, пил таблетки и не вылечивался. И я понял, что моя система работает лучше врачей!.. Между прочим, своего первого парализованного я поднял, когда мне было двадцать с небольшим лет. У друга моего мать после инсульта парализовало, так с помощью моих советов она встала.

– Почему же тебя так остро ненавидят врачи и очень любят журналисты?

– Потому что у врачей я отнимаю работу и часто в оскорбительной форме демонстрирую их беспомощность в деле лечения болезней – причем тех болезней, излечимость которых давно признана даже ВОЗ, например диабета второго типа. А они говорят пациентам, что диабет – это на всю жизнь, а я их за это вредителями называю… Ну, а журналистам я даю сенсации. Они за мной давно следят! Еще лет шестнадцать назад НТВ показывало сюжет о женщине, которая была парализована после инсульта с кучей дополнительных бонусов типа ужасной гипертонии, диабета и так далее. Так вот, телевизионщики ее снимали на соревнованиях, куда она приехала бегать. Никакой «неизлечимой» гипертонии и никакого «неизлечимого» диабета у нее к тому времени уже не было.

Кроме того, журналисты любят меня за резкость и несдержанность, им подавай жареное. А врачи меня за то же самое ненавидят. Я никогда не стесняюсь их посылать матом, если они несут чушь. А одному околомедицинскому деятелю, который посмел обвинить меня в том, что я гроблю людей, я просто прилюдно дал в морду – за клевету. Говорят, у каждого врача свое маленькое кладбище. А у меня за десятилетия работы – ни одного пострадавшего, ни одного попавшего в кому! Поэтому, сделав публично свое наглое заявление, он так же публично и огреб в рыло, не отходя, так сказать, от кассы. Но я не сразу стал его бить! Сначала вежливо попросил у него доказательств – фамилии и имена угробленных мною пациентов. Хотя бы одну! Он не представил. За что немедленно был наказан. С тех пор на публичных мероприятиях мне подобных обвинений больше не выдвигают…

А однажды я перед прессой поставил на кон все свое имущество, бросив официальной медицине пари – берусь доказать, что диабет излечим! Пари не было принято… Вот за это меня журналисты любят, а медики тявкают из-за угла.

– Врачи говорят, что лечить без медицинского образования нельзя.

– Так мы формально никого и не лечим! Мы тренируем и развиваем. Разве можно запретить людям заниматься спортом и тренировать других людей? Официально у нас спортивный клуб. В котором люди, ранее болевшие неизлечимыми (как считает медицина) заболеваниями, становятся спортсменами. А то, что болезнь при этом исчезает, так я не виноват.

Я вообще считаю, что ради благого дела и морду можно дать, и все запреты обойти. Делюсь методикой: если нам все-таки необходимо проводить какие-то вспомогательные медицинские процедуры, мы обычно договариваемся с ближайшей клиникой или санаторием, и они как бы от своего лица проводят с нашими пациентами нужные нам процедуры. То есть в удобное для нас время выполняют ту программу, которую я составил. А мы на соседнем стадионе занимаемся основной работой – спортивным развитием тканей у пациентов. Потому что медицинских методов развития тканей нет, только спортивные!.. Естественно, широкую медицинскую общественность вся наша деятельность ужасно раздражает.

– Дак на тебя не только деятели от медицины жалуются! Но и многие пациенты, точнее, потенциальные пациенты, которым ты по каким-то причинам отказал. Кому и почему ты отказываешь?

– Начальникам разного рода. Попам. Их бог спасет. Они, как правило, глупые, жадные и ленивые… Это мой пунктик, честно говоря, за который мне многие пеняют, но я считаю, что если человек возглавляет какую-то организацию, он отвечает и за ее членов тоже. И особенно это касается священнослужителей. Кто же позаботится об их пастве, кроме них?

Вот недавно обратилась настоятельница какого-то католического монастыря. У нее боковой амиотрофический склероз. Это еще хуже, чем рассеянный. Вообще не лечится. От него умирают примерно через три года после начала заболевания, потому что отказывают двигательные нейроны в ЦНС. Соответственно мышцы перестают работать, а неработающий орган организм начинает разбирать. Кончается все быстро и плохо… При этом у нас давно лежат рукописи по профилактике бокового амиотрофического склероза, а также рассеянного склероза. Так почему бы той же церкви их не издать для собственных прихожан? Вот я настоятельнице и посоветовал обратиться к папе римскому, чтобы, используя его влияние, пропагандировать методы, помогающие не допустить разного рода проблемы, а в начальной стадии обратить их вспять, потому что профилактика – это действия, направленные против болезни.

– Погоди! Что за бред? Ты в своем уме? Зачем ты ее отправил к папе римскому? Это все равно что послать военного к министру обороны, а любого работающего гражданина – к его профильному министру с целью издания непрофильной литературы. Ну, бред же!

– Если к нам обращается простой человек, от которого ничего в мире не зависит, то с него и взятки гладки, я к нему не предъявляю никаких требований. Но вот что касаемо чиновников разного рода и ранга, то я давно ввел против них санкции. Просто так они к нам попасть не могут. И особенно это касается чиновников Минздрава. Если от человека в этой жизни зависит что-то, если он влияет на судьбы других людей, таких я стараюсь не принимать. Есть простое нравственное правило: капитан тонущего судна должен покидать судно последним. Поэтому чиновник Минздрава получит от меня излечение последним.

– Из-за этих причуд про тебя и идет скандальная слава!

– Ну и очень хорошо! Я пошел на это осмысленно. Я уже отказал многим и многим российским чиновникам. Российский чиновник, особенно высокого ранга, существо мерзкое и наглое. За границей он ведет себя прилично, как нормальный человек. А здесь топырит пальцы и ведет себя, как хозяин жизни: «Это моя страна!..» Он даже не хочет платить, полагая, что лечить его должны из одолжения и любви к его каждодневному чиновному подвигу. И он всячески намекает, что может навредить! Например, узнав от меня, что лечащий врач его неправильно лечил, такой человек начинает – прямо при мне! – вслух рассказывать, как он теперь этому своему врачу отомстит и поломает карьеру. А рядовой врач не виноват! Он лечит по протоколам Минздрава, по-другому его не научили… Так вот, подобным чиновникам я назначаю анализы, которые в России вообще не делаются, чтобы они исчезли с моего горизонта навсегда.

Слушай, ты просто не представляешь, сколько я подобного в жизни насмотрелся!.. Двадцать лет назад я предложил совместный проект одной даме, возглавлявшей региональный фонд по борьбе с рассеянным склерозом. Назвал ей какую-то смешную сумму, на которую мы планировали издать книгу, в которой содержались объяснения и алгоритм действий для лечения рассеянного склероза. Она сказала, что денег нет, хотя, повторюсь, деньги были смешные. Я бы и сам мог их найти, но, черт возьми, почему я за свой счет должен это делать, если есть специальный фонд по борьбе с этой болезнью?! Я и так на халяву готов был отдать методику, но приплачивать за собственный подарок – извините, это уж слишком!

В общем, денег на мою книгу она не нашла. Зато издала свою книгу о рассеянном склерозе. Но самое пикантное состояло в том, что ее муж болел рассеянным склерозом! Муж, естественно, умер, и уже после этого она издала свою книгу. О чем? О том, по сути, как она угробила своего мужа!.. На книгу о том, как спастись от рассеянного склероза, у них нет денег, а на книгу о том, как от него сдохнуть, – пожалуйста!

Еще ситуация… Обратилась ко мне дама, возглавлявшая то ли общество, то ли фонд детского диабета. Она с удовольствием мне рассказывала, как успешно разводит местных политиков, собирая с них деньги в свой фонд. Я спросил, почему бы ей, имея эти деньги, не провести испытания наших методик по спасению от диабета. И тогда вы сами убедитесь: это работает! Она как-то замялась, и мы расстались. А потом я узнал, что своего сына, больного диабетом первого типа, она похоронила через непродолжительное время после нашей встречи. И вот проходит несколько лет, она пишет мне письмо и предлагает сотрудничество. Ну и как мне к этому относиться? Детоубийца, которая знала, что по максимуму диабет излечим, а по минимуму возможна профилактика его осложнений, спасающая жизнь, стала причиной угробления не только своего сына, но и кучи детей, поскольку возглавляет фонд по борьбе с диабетом. Как мне к ней относиться после этого?

Как они меня все достали!.. Причем, что поразительно, пишут на нас кляузы не только чиновники, но и те пациенты и родители детей, которые ждали от меня волшебной пилюли и не были готовы к тяжелой работе или к соответствующим денежным тратам… Я даже подумываю о том, чтобы свернуть свою работу в России. Нет пророка в своем отечестве! Мне проще развернуть деятельность в других странах, где мне не ставят палки в колеса, а идут навстречу и готовы помогать. Таких стран около двадцати. Но и тут… Были случаи, когда, узнав, что я начинаю деятельность в какой-то стране, отдельные психически неприкаянные российские медики начинали писать доносы на меня в Минздрав этой страны, чтобы мне перекрыли там кислород! Представляешь накал бессмысленной ненависти?… Я устал от коллективных писем врачей, от того, что Минздрав много лет отмахивается от испытаний моих методик руками и ногами.

– Говорят, ты безумных денег стоишь. До порток людей раздеваешь.

– Замечательный вопрос! Мы – единственный спортивный клуб в мире, который лечит неизлечимое и при этом может принять человека совершенно бесплатно, если этот человек что-то сделает для клуба «Прощай, диабет!» или для нашего проекта «Спасение» (он посвящен рассеянному склерозу). Например, распространяет информацию о том, что успешная борьба с рассеянным склерозом возможна. Но есть люди, которые, обладая медийными возможностями, делать этого принципиально не хотят, – например, руководители каких-то телеканалов, редактора газет. Этих людей, равно как и начальников всех мастей, а также служителей церкви мы, тем не менее, тоже можем принять скрепя сердце – но уже на коммерческих условиях. И вот тут суммы могут зашкаливать.

– Хау мач?

– А сколько стоит здоровье? Каждый тренер у нас имеет свой рейтинг. Возьмем меня. Я – один из самых грамотных тренеров в мире. Ну и почему я должен брать меньше тренеров нашей сборной по футболу? Причем успешных футбольных тренеров много, а кроме меня ни один тренер в мире не сформулирует условия, при которых развивается, например, миелиновая оболочка. Час моей работы рассчитайте сами. Никого же из россиян не возмущают миллионные зарплаты тренеров по футболу. Но футбол – всего лишь развлечение, а в моем случае речь идет о здоровье. Откуда же возмущение?… Но если честно, я беру гораздо меньше футбольных тренеров, хотя тоже порой немало – особенно с тех, кто может заплатить. Если поп приезжает на «Мерседесе» и удивляется моей цене, то я тоже вправе встречно удивиться: тебе что важнее – твой «Мерседес» или твоя жизнь? По мне? так лучше ездить на «Жигулях» и быть здоровым, чем ездить на «Мерседесе» и через три года умереть от бокового амиотрофического склероза. Тут каждый поп выбирает для себя сам – хочется ему пораньше встретиться с его Отцом небесным или лучше эту радость отложить.

А еще многим не нравится, что мы берем с людей, которые хотят воспользоваться нашими услугами, подписку – такую же, какую давал недавно я, когда поехал бегать в горы? – о том что всю ответственность за свое здоровье беру на себя и к организаторам забега никаких претензий не имею при любых раскладах. Мы говорим клиенту: дорогой, в твоих проблемах со здоровьем мы не виноваты, мы приложим все усилия, чтобы избавить тебя от них, но в случае любых неожиданностей к нам никаких претензий! Если согласен – мы за тебя возьмемся.

– Нет, ну это как раз стандартная процедура. Я такую же подписку давал в зубной поликлинике: если я умру, сам виноват.

– А на меня почему-то обижаются за такие расписки. Кроме того, приходится брать согласие о нераспространении наших методик. На мой взгляд, это тоже нормальная практика: если у тренера есть свои наработки и ноу-хау в подготовке спортсменов, которыми он не хочет делиться с конкурентами, то он их скрывает. Например, тренеры для своих олимпийских пловцов так подбирают момент, чтобы в это время бассейн был пуст. Дабы никто не подсмотрел его тренировочных методик. Также автомобильные фирмы новую машину до официальной презентации прячут от журналистов, маскируя, как военную технику. Прошло то время, когда я за копейки готов был отдать мои разработки чиновной братии. Теперь – хрен!

А вторая причина, по которой мы требуем неразглашения, – применение наших методик людьми неопытными может нанести вред. А мы не хотим отвечать за то, чего не можем проконтролировать. Отсюда и запрет на использование.

– Мне вот все-таки интересно, я для себя хочу понять – как ловить нужный момент для следующей тренировки, чтобы себе не навредить? И как рассчитать нужную интенсивность? И какие именно упражнения делать при той или иной болезни? С какой нагрузкой?

– В принципе, сейчас можно сделать генетический анализ для определения того, к каким нагрузкам человек от природы более расположен. Но я это определяю без всяких анализов – по косвенным признакам. Десятилетия тренерской работы!.. И это невозможно объяснить в интервью. Когда мне задают вопрос, как этому научиться, я отвечаю: тренер готовится очень просто. Вот, например, та же Касаткина, которая помогает людям избавиться от рассеянного склероза. Лет десять она тренировалась до того, как стать мастером спорта. Потом – спортивная академия, где она изучала физиологию, анатомию, биохимию. Потом она училась у меня моим методам тканевого развития. И лет 10 поработала сама, набираясь практического опыта. Четверть века – и человек становится приличным специалистом. Вот пройдя такой путь, вы и сами будете без всяких генетических исследований определять, какие нагрузки какому человеку следует давать, когда у него пик гиперкомпенсации, какие ему нужны упражнения и тип питания.

Врача тоже можно, переучив, научить вылечивать неизлечимое. Но у какого медика найдется на это время? Он и так десять-пятнадцать лет потратил, чтобы стать специалистом.

Двадцать лет назад я был наивный, пришел в Минздрав и предложил: ребята, вот я что могу делать, давайте это изучать, я вам отдам свои методики на очень скромных условиях. Им это оказалось не нужно. А теперь уже я и сам не отдам.

– Мне кажется, больше всего возмущений у людей вызывают не твои мордобития, поскольку это все-таки единичный случай, а твои постоянные и наглые вызовы, которые ты бросаешь официальной науке…

– Да я сам базируюсь на официальной науке! Все, что я делаю, основано на учебниках физиологии аж шестидесятых годов. Все уже давным-давно известно! Но или забыто, или просто не используется, потому что у руля теперь стоит фармацевтика. Скажем, в старых учебниках по физиологии, которых сейчас уже не купишь, были опубликованы схемы и графики концентрации инсулина в крови в зависимости от разных типов и интенсивности физической нагрузки. В новых учебниках этих схем уже нет. Почему? Может, потому, что инсулин объявили допингом, может, по другой какой причине, не знаю. Но, анализируя эти схемы и графики, можно подобрать такую инсулинотерапию, которая максимально подходит для физического развития. А если инсулин колоть по-другому, как врачи прописывают, никакого развития не получишь. Соответственно не будет и выздоровления. Чем занимаются доктора? Они дают диабетикам такие инсулиновые схемы, которые не дают развивать капиллярную систему. А диабет разрушает капилляры. То есть врачи действуют заодно с диабетом! В результате люди гибнут от осложнений, вызванных диабетом. Меня завалили письмами люди, у которых дикие скачки сахара, а прописанная инсулинотерапия их не может убрать.

Что такое тканевое развитие? Это, в случае с диабетом, восстановление утраченных организмов бета-клеток, производящих инсулин! Ведь клетки наших желез – поджелудочной, щитовидной, печени – являются постоянно растущими клеточными популяциями, то есть они прекрасно восстанавливаются, что было доказано еще Давыдовским полвека тому назад. А с 1978 года эти новые клетки начали фотографировать с помощью электронного микроскопа. Сейчас же медики об этом как-то подзабыли. Если спросить врача, он, разумеется, вспомнит: да, клетки печени и поджелудочной восстанавливаются… Но в своей ежедневной практике врачи этот подарок природы совершенно не используют, потому что работают с таблеткой, которая ничего восстановить не может, потому как только движение дает запрос на развитие клеток. Восстановление убитых аутоиммунной реакцией бета-клеток поджелудочной железы при диабете 1 типа идет только тогда, когда функциональная активность повышается выше среднего уровня и когда клеткам созданы условия для восстановления. С мышцами, кстати, то же самое – если живешь обычной жизнью, мышцы не растут. А чтобы росли, нужно их напрягать выше обычного среднего уровня. И правильно питать.

– А как напрячь печень или поджелудочную?

– А теми же физическими упражнениями! Для большей мышечной активности нужно больше инсулина, и через ЦНС создается запрос на его производство. В результате организм начинает постепенно увеличивать число бета-клеток. Вот и весь принципиальный алгоритм! Это простая физиология из учебников. Но медики учат физиологию как теорию – в полном отрыве от спортивно-тренировочной практики – и потому забывают.

Точно по такому же алгоритму можно спасать людей от бокового амиотрофического склероза – развивая двигательные нейроны. То есть давая запрос на их нужность. Отчего они вообще разрушаются? Одна из причин – недостаточное функционирование. Организм может отдать приказ на уничтожение клеток, которые плохо работают. А зачем они нужны, «рассуждает» он, кормить еще тунеядцев!

Так вот, возвращаясь к твоему вопросу про мои громогласные и наглые заявления. Я ведь не только морды бил и финансовые гарантии давал, гарантируя всем своим имуществом излечение. Я пошел дальше – лет пятнадцать назад громогласно заявил: давайте я покажу, как излечивается диабет первого типа! Если мне это не удается, я застрелюсь! Это было опубликовано в СМИ. Какой врач своим имуществом или жизнью готов ответить за свои действия?

– Тогда почему ты прекратил прием больных с первым типом диабета?

– Приоритеты! Диабет первого типа, как и любое аутоиммунное заболевание, лечится столько времени и требует таких практических усилий, что за это время и с этими усилиями я вылечу несколько тысяч гипертоников или диабетиков второго типа, которых можно лечить в групповом режиме!.. Одно дело – под угрозой пули в лоб сделать это перед всем миром, чтобы доказать: да, аутоиммунные заболевания можно вылечивать! А другое дело – каждодневная невидимая миру работа, за которую я получу благодарность только от родителей вылеченного ребенка и тысячи проклятий от медиков.

– Я эти проклятия сам слышал от врачей, которые знают про Жерлыгина. Они утверждают, будто Жерлыгин издевается над детьми: он может только на время снять ребенка с инсулина. А потом диабет вновь вернется и придется опять прописывать инсулин. И потому-де вся жерлыгинщина – обман.

– Было такое. Некоторые пытливые медики насмотрелись упражнений, которыми я снимаю людей с инсулина, и эти упражнения стали практиковать. И у них получился именно такой результат – сначала сняли с инсулина, а потом диабет неизменно возвращался. В этом состоит главная проблема: после первого полученного эффекта его нужно удержать! Врачи просто не знают, как закрепить результат. Все дело в том, что организм адаптируется к нагрузкам. И через какое-то время для фиксации результата нужно менять тренировочные методики. Диабет первого типа – болезнь, которая лечится несколько лет, то есть требуется несколько лет непрерывного роста спортивных результатов! И это, как вы понимаете, не врачебная, а чисто тренерская работа. Остановок тут быть не может, потому что остановка есть отступление.

– И последнее: ты – сектант! Именно в этом тебя подозревают люди, которым ты вместо личной консультации велишь читать литературу своего клуба. Им нужно лечение, а не просвещение!

– А еще мы нагло берем по 30 евро за вступление в наш спортивный клуб и на эти деньги пишем и распространяем те самые книги с нашим взглядом на природу болезней и их профилактику. Эти книги действительно нужно прочесть перед первой консультацией. Тогда мне или моим тренерам не придется отвечать от двух до пяти часов на разные вопросы, рассказывая то, что уже давно описано. Они же буквально мозг выносят одними и теми же вопросами! А я уже не мальчик, чтобы в сотый раз одно и то же талдычить. Пусть книгу прочтут. И приходят уже с готовыми анализами, которые обозначены в книге.

В книжках законы физиологии и общие принципы излечения изложены простым, ясным языком. Дайте себе труд ознакомиться! А если не хотите трудиться, идите в поликлинику – там бесплатно и принимают всех.

Глава 4

Человек рассеянный

Такого рода болезни считаются неизлечимыми. Организм вдруг начинает воевать сам с собой, разрушая себя изнутри, – это называется аутоиммунной агрессией. Иммунная система неожиданно решает демонтировать, например, миелиновую «изоляцию» нервных «проводов», и управляющий сигнал «соскакивает» с нерва. В результате человек сначала теряет способность ходить, пересаживаясь в инвалидное кресло, затем болезнь постепенно прогрессирует, отвоевывая телесное пространство. И в конце концов больной умирает от удушья: мышцы, приводящие в движение легкие, тоже перестают получать сигналы. Человек, преданный собственным телом, находится при этом в полном сознании. И спасения от такого рода аутоиммунных агрессий нет. Точнее, не было. До тех пор, пока за дело не взялась Светлана Касаткина. Еле двигающиеся больные, попадающие к ней, через некоторое время начинают бегать в самом буквальном смысле этого слова…

– Светлана, откуда вы такая взялись?…

– Да нет у меня никаких особых высот в биографии. Родилась я в 1969 году, в 1991 закончила МОГИФК. Сейчас преподаю. Тренер. Являюсь специалистом по лечебной физкультуре.

– То есть вы не врач.

– Конечно! А врачи и не могут останавливать и оборачивать вспять аутоиммунные процессы. И не смогут никогда. Поэтому что это не их специальность: тут должны быть другие знания, не те, что преподают в медицинских вузах. Тут необходимы знания о развитии разных структур тела, а такой теоретический багаж дается только в институтах физкультуры и приобретается на практике во время многолетней спортивной карьеры.

Спортивная парадигма такова: все подсистемы, включая нервную, можно развивать, то есть работать навстречу болезни, в противоположную сторону – не тормозить аутоиммунный процесс медикаментозно, гробя при этом печень и вызывая разные побочки, как это безуспешно пытается делать медицина, а пересиливать болезнь, запустив встречный процесс. Рассеянный склероз разбирает миелиновую оболочку нервов, а мы запускаем процесс ее наращивания.

Вообще, наработав этот опыт по обращению аутоиммунных процессов, я теперь понимаю, что остановить можно любую болезнь. Потому что понятен принцип образования болезней. Есть всего три причины развития всех болезней.

– Какие?

– Первая. Нарушение элементного состава организма. Болезнь начинает развиваться, если или не хватает чего-то нужного, или появляется в избытке что-то ненужное. Например, недостаток цинка или хрома приводят к развитию диабета. Соответственно изменение режима питания в сторону возмещения дефицитного элемента может привести к исчезновению диабета.

Это несложно. Например, не хватает в организме меди – находим легкоусваиваемый препарат, содержащий медь. Скажем, тот же «Супрадин» содержит медь. А если у человека острая форма, можно прямо с помощью капельницы заливать… Но для этого нужно сделать анализ на несколько десятков элементов! А теперь скажите, кого в поликлинике пошлют сдавать спектральный анализ волос, например, обнаружив повышенный сахар в крови?

– Никого и никогда. Просто поставят диагноз: у вас диабет, теперь будете жить с ним до самой смерти, вот вам таблетки для снижения сахара.

– Вот именно… Но это если чего-то не хватает. Однако болезнь может запустить и избыток чего-то вредного. Например, угарный газ вызывает поражение миелиновой оболочки – это научно установленный факт. И таких неблагоприятных факторов множество – пестициды, диоксины, тяжелые металлы. Их совокупность в сочетании с особенностями организма может у кого-то запустить процесс ужасной болезни. Значит, первым делом для борьбы с болезнью вредные факторы нужно устранить. Например, с помощью капельниц или инъекций почистить организм. Это тоже несложно. Скажем, отечественный «Унитиол» при введении внутримышечно хорошо чистит организм и стоит копейки. Причем препарат для детоксикации можно подобрать даже индивидуально – берется кровь, и по реакции крови (концентрации некоторых белков на введенный препарат), сразу определить, будет он действовать или нет. Если нет, другой подберем, их много.

К сожалению, в поликлинике и таких «анализов на вредность» не делают. А если аутоиммунный процесс вызван накоплением ртути в организме, как можно его остановить, не избавившись от ртути и даже не узнав об этом? Никак!

– А откуда ртуть-то?

– Господи! Ртути полно в морской рыбе, например. Из-за загрязнения Мирового океана вся рыба содержит ртуть, особенно крупная… Но все перечисленное – это только одна группа причин развития болезни – химическая.

Вторая причина – физическая, то есть общее физическое состояние тела. Физические возможности людей могут различаться в тысячи раз, и это не преувеличение! Один в состоянии пробежать 40 километров, а другой и двухсот метров не пробежит, задохнется. Один – профессиональный спортсмен – работает на износ, загоняет себя и ставит рекорды, а другой с дивана не встает, жрет пиво с чипсами. При этом и у того, и у другого со здоровьем не в порядке. Здоровье находится ровно посередине, поскольку все хорошо в меру – и загонять себя не надо профессиональным спортом, и гиподинамией страдать.

Но, как вы понимаете, 99,9 % людей, приходящих ко мне, совсем не рекордсмены. Это диванные воины и находятся во второй группе. Их организм настолько детренирован, настолько ослаблен борьбой с выводом избыточной пищи, что сорваться в болезнь ему – раз плюнуть, он уже сам себя не вытягивает. Идет обвальная атрофия функций. Когда-то человек в школе и институте ходил на физкультуру – бегал, через козла прыгал, хоть как-то двигался. А потом стал работать в офисе и лег на диван. Организм начал разбирать уже ненужные мышцы, а вместе с ними и миелиновые оболочки нервов, поскольку передача мощных сигналов в мышцы больше не нужна, а значит, не нужна и толстая изоляция. Любая биологическая структура поддерживает свою функциональную активность по принципу минимальной достаточности.

Но у некоторых людей организм, раз начав разборку миелина, остановиться в этом процессе уже не может.

– Почему?

– Да какая разница! Здесь может быть целый комплекс причин – от генетической склонности до того, что я уже называла, – недостаток нужных или избыток вредных химических элементов. Наша задача – остановить процесс.

Кстати, во многих случаях мне даже на анализы отправлять человека не нужно, его внутреннее состояние становится ясным из расспросов. Спрашиваю: вы откуда и кем работали? А он всю жизнь на металлургическом заводе инженером оттрубил. Ясно, чего он там надышался. И живет в Набережных Челнах, где экология ужасная. Чем питаетесь, спрашиваю? Рыба, рыба, рыба, рыба… В основном тунец, а он один из рекордсменов по содержанию ртути. Физическая активность какая? Никакая. Раньше он хотя бы ходил до магазина, а теперь вообще на машине туда ездит.

Кстати, многие из анализов в России сделать практически невозможно. Скажем, диоксины – один из рекордсменов по токсичности. А попробуй-ка найти, где у нас можно сдать анализ на диоксины!.. И вообще весь комплекс нужных анализов может стоить несколько тысяч евро. Поэтому я в последнее время, экономя деньги больных, действую по системе «Град» – примерно представляя, чем загружен современный горожанин, чищу его с запасом дешевыми и эффективными препаратами. А дальше человеку надо менять режим питания, давать нагрузки, чтобы гены переключить.

– В смысле?

– Это третий пункт развития болезни – генетический… Если у человека работает одна группа генов, продуцируя одни белки, значит, процесс в организме идет в одну сторону – назовем его патологическим. А если эта группа генов притормозилась и включилась другая, начав продуцировать другие белки, фон в организме изменился, и пошли другие процессы – выздоровления. Так вот, переключить гены в наших мышечных клетках мы можем за несколько минут – просто дав правильную нагрузку. И тогда вместо дегенерации будет развитие.

Кстати, дегенерация тканей может происходить как от недостатка, так и от избытка нагрузки, и в этом состоит опасность упражнений. Поэтому, давая правильный график нагрузок, можно дирижировать процессами дегенерации и восстановления в организме.

Вы когда-нибудь видели график работоспособности? Вы даете человеку нагрузку, и его работоспособность со временем падает: он устает. Затем нагрузка снимается, и организм начинает восстанавливаться. Причем компенсируется он каждый раз с избытком, именно в этом и состоит смысл тренировок – повысить работоспособность. Так вот, суть состоит в том, чтобы поймать момент суперкомпенсации и дать новую нагрузку именно в этот момент, тогда после очередной усталости последующая суперкомпенсация будет еще выше! Но если вы ошибетесь и начнете новую тренировку, не поймав нужный момент, вы загоните организм в гроб в самом буквальном смысле. В этом и состоит опасность самостоятельных тренировок у людей, далеких от спорта.

Вот почему медицина никогда не будет вылечивать рассеянный склероз и другие аутоиммунные болезни – она не знает тренировочных методик, это же чисто спортивные дела. Кроме того, медики не в курсе, что через 6 недель нагрузок нужно обязательно менять программу тренировок, поскольку организм адаптируется к нагрузкам и перестает развиваться. Если этого не сделать, эффект победы над болезнью будет временным.

– Тренировка – это мышцы. А при чем тут миелиновые оболочки?

– Развиваются любые ткани. В том числе и миелиновые оболочки нервов, которые уничтожает аутоиммунный процесс. Чем больше нагрузка для мышц, тем сильнее управляющий ими сигнал, значит, толще должна быть «изоляция». Мышцы просто не могут развиваться без развития нервной системы – если накачиваются мышцы, это означает, что автоматически утолщается и «изоляция» управляющих ими «проводов»! Поэтому у всех спортсменов идет не только рост мышечной массы, но и утолщение миелиновой оболочки – процесс обратный рассеянному склерозу. Улавливаете?

– Да. Вопрос, что пересилит.

– Это зависит от упорства самого человека. Обычно РС развивается с 15 до 40 лет. И иногда, в случае агрессивной формы, уже к 20 годам человек лежит, не шевелится, мочится под себя. Растение! И даже на этом этапе процесс развития болезни можно останавливать и оборачивать вспять. Представляте?

– Как такой человек может делать упражнения, если он пошевелиться не может?

– Внешний привод. Берете его руку и сгибаете. Раз за разом. Часами. Вы не смотрите, что я худенькая и субтильная. У меня вес 45 килограммов, но я приседаю со штангой весом 120 кг. А без штанги могу подряд присесть пять тысяч раз, это мой рекорд. Просто у меня были замечательные тренеры – Вячеслав Евстратов, Борис Жерлыгин. У них я взяла все, что могла, – лучшие методики развития человеческого организма. Институтские знания – это хорошо, конечно. Но они ни в какое сравнение не идут с живой практикой. К тому же Жерлыгину я попала уже перворазрядницей, когда у меня из-за интенсивных тренировок начались проблемы с иммунной системой и сердцем. Врачи пытались запретить мне бегать. Так бы и случилось, наверное. Но хороший тренер оказался лучше всех врачей. В результате я стала бегать марафоны и побеждать.

– Жерлыгина я знаю лично. Как вы к нему попали?

– О нем уже тогда ходили легенды. К Борису Степановичу обращались с проблемами по здоровью те спортсмены, которым не могли помочь медики. И он эти проблемы всегда успешно решал. Приходили, например, ребята, у которых на фоне перетренированности вообще переставали в организме продуцироваться иммуноглобулины. Ноль! Такого даже при СПИДе, наверное, не бывает. Медики разводили руками и ничего не могли поделать, а он справлялся! Он и мне восстановил иммунитет, исправил сердце.

– Так. Давайте вернемся к рассеянному склерозу. Значит, болезнь разбирает «изоляцию» нервов, а вы запускаете рост мышечной массы, который сопровождается утолщением «изоляции»…

– Да. Вспомните про гены и их запуск. Есть одни гены, работа которых разрушает миелиновую оболочку при рассеянной склерозе. И есть другие, работа которых наращивает миелиновый слой. Первые нужно остановить, вторые задействовать. В норме нервный «провод» окутывает до 300 слоев миелиновой «изоляции». Создается миелиновая оболочка специальными клетками – олигодендроцитами, которые своими особыми отростками наворачивают на нерв миелиновую «изоленту». Вот и надо запустить этот процесс. Физиолог Павлов восемьдесят лет назад писал, что организм – самовосстанавливающаяся система. Необходимо только создать благоприятные условия для его восстановления. И это получается!

– А какие еще аутоиммунные заболевания вы можете лечить?

– Любые. А какая разница, если механизм у них у всех один – организм начинает разборку чего-то, и нужно просто запустить обратный процесс?… С суставами часто работаю – аутоиммунный артрит, например. И довольно быстрый положительный результат получаю – в течении недели начинаются улучшения… Труднее с диабетом первого типа. Теоретически его излечить несложно, потому как совершенно понятно, что нужно делать. Но на деле его лечить гораздо труднее, чем рассеянный склероз, поскольку для самого пациента излечение довольно проблематично: если при рассеянном склерозе запустить процессы миелинизации, то они дальше сами по себе работают… а при диабете первого типа, кроме вовремя подаваемых нагрузок, надо еще и сахар все время контролировать. Иначе при подъеме сахаров выше нормы клетки поджелудочной будут работать с перенапряжением и разрушаться. Ночью ребенку что-то приснилось, гормоны выплеснулись, сахар скакнул – часть клеток разрушилась. Чтобы лечить диабет первого типа, нужна целая бригада, которая пациента днем и ночью отслеживает. Хотя, повторюсь, в теории это возможно.

Но от диабета первого типа и от артрита не умирают, а вот рассеянный склероз – болезнь смертельная. Поэтому я на нее и обратила особое внимание. И знаете, какая у меня теперь мечта? Я хочу создать клуб людей, победивших рассеянный склероз. Люди, которые раньше не могли ходить, будут участвовать в соревнованиях по бегу. Таких людей у меня уже несколько десятков.

– Говорят, человек с мечтой – это счастливый человек. Несите и дальше этот факел…

Глава 5

Кто придумал таблетки

Раньше таблеток не было. И болезней, которые можно лечить таблетками, тоже не было. И сейчас таких болезней нет. А таблетки есть.

– У меня большие претензии ко всей современной фармацевтике, – грустно сказала однажды моя знакомая.

Это не была досужая тетушка у подъезда, которая читает журнал «За здоровый образ жизни», где написано, как свеклой лечить рак. Моя знакомая – кандидат биологических наук, долго работала в Америке, в лучших лабораториях, и сейчас трудится по своему биологическому профилю в центральном московском НИИ.

– Почему? – спросил я, хотя уже знал ответ.

Вот представьте себе таблетку… Нет! Сначала представьте себе болезнь. И давайте для удобства представлений разделим все болезни на три большие группы – травмы, заражения и расстройства.

С травмами понятно: поскользнулся, упал, очнулся – гипс. Тут все ясно, осторожнее надо быть.

Заражения тоже вопросов не вызывают. Хватанул человек микробов, вирусов, грибков, и они начали в нем паразитировать, мешая нормальной жизнедеятельности и в пределе убивая. Здесь, конечно, лекарства могут помочь: мы закидываем в организм химические яды для того, чтобы убить всю эту нечисть. Убиваем ее и попутно подтравливаемся сами. Иногда без этого не обойтись, если речь идет о болезнях смертельных. И наука тут имеет большие бесспорные успехи. Так, например, еще десять-пятнадцать лет назад гепатит С был неизлечимой смертельной болезнью, а теперь считается полностью излечимой, потому что придумали отраву, которая убивает вирусы гепатита раньше, чем человека.

Но если о неминучей смерти речь не идет, лучше не травить печень антибиотиками и прочими химикалиями, которые так любят прописывать простуженным врачи. С ОРВИ организм и сам прекрасно справится, а вот печень или зубы вам никто не восстановит. Про зубы я не шучу. У нас в стране выросло целое поколение людей (им сейчас 40–50 лет) с разрушенными зубами. Потому что в далеком советском детстве во время простуды участковые пичкали их тетрациклином. У стоматологов теперь даже термин такой есть – «тетрациклиновые зубы» – желто-коричневые и хрупкие, сильно подверженные кариесу, рано разрушающиеся.

В общем, с заражениями понятно и вопросов, как я уже сказал, тут особых нет. Ну, разве что кроме одного: а почему организм сам не справился с подхваченной заразой? Где была иммунная система? Может быть, с ней случилось то, что мы условились называть расстройствами?

Итак, знакомьтесь, третья группа – расстройства. Это как раз то, про что в быту мы обычно и говорим: «заболел». Те самые, возникшие как бы из ниоткуда, как бы без внешней причины, «изнутри организма» всплывшие болезни, которые врачи успешно лечат, но никогда не вылечивают. Диабет и подагра, рак и плоскостопие, артрит и гипертония, артроз и панкреатит, остеопороз и иммунодефицит, катаракта и радикулит… И так далее, и так далее, и так далее.

Как вы думаете, откуда они берутся? И почему не лечатся?

Исходя из того, что я окрестил их расстройствами, вы, наверное, уже догадались, что болезни эти вызваны неправильной эксплуатацией. Если вместо рекомендованного производителем масла вы будете заливать в машину всякую дрянь, движок выйдет из строя раньше срока. Так и с телом.

Взять, например, прямохождение. Не рассчитаны мы на него, поэтому повышенные нагрузки на шейный и поясничный отделы, возникшие из-за смены горизонтальной ориентации позвоночника на вертикальную дают о себе знать всякими радикулитами, невралгиями, остеохондрозами, прострелами, ишиасами, люмбаго.

Позвоночник, «придуманный» природой сотни миллионов лет назад и испытанный ею еще на динозаврах, прекрасно показал себя в тех условиях, на которые был «рассчитан», – для горизонтального подвеса туловища на двух опорах (передних и задних конечностях). А мы проводим в вертикальном положении всю жизнь. Как писал более трети века тому назад знаменитый профессор Я. Попелянский, «…к шестому-седьмому десятилетию жизни человека остеохондроз в той или иной степени поражает весь позвоночник. Возникает же он главным образом в зоне шеи и поясницы.» И оттуда распространяется.

Ну, и как вы думаете, можно это вылечить таблеткой? А ожирение или гипертонию, вызванную ожирением? А прочие болезни, возникшие из-за малоподвижного и многообжорного образа жизни, – диабет второго типа, например? Или ту же подагру? Другие формы отложения солей? Ожирение печени?

Все перечисленные мною выше расстройства вызваны неправильной внутренней регуляцией и недостатком кровоснабжения в тех или иных частях организма. А это, в свою очередь, происходит от недостатка движения и нештатных продуктов, которые мы жрем. Вместо того, чтобы бегать по саванне или скакать по веткам, усиленно гоняя кровь и питаясь видовой пищей, мы сгорбившись сидим на заднице по 10–14 часов в сутки и питаемся рафинированной и наполовину искусственной пищей, обильно удобренной консервантами. В результате кровь в некоторых отделах и органах практически не циркулирует, и клетки просто задыхаются и прокисают в собственных выделениях, которые кровотоком не отводятся. Как тут быть здоровым?

Неужели кто-то всерьез полагает, будто заболел от того, что в его организме не хватило тех самых химикалий, которые содержатся в таблетке, и вот сейчас он эту химикалию съест, восполнит недостаток и выздоровеет?

Думаю, таких наивных людей нет! А тогда зачем же вы едите таблетки?

Пока вы размышляете над этим вопросом, я скажу то, что вы и так знаете без меня: от благоприобретенных расстройств спасают только движение и правильное питание, а таблетка не лечит болезнь, поскольку не устраняет ее причину. Она лишь снимает симптом и попутно вызывает побочные вредные реакции.

Вопрос: а может таблетка быть безвредной?

Ответ: не может. Потому что таблетка – это абсолютно искусственное, сделанное на химзаводе совершенно чужеродное для организма вещество, с которым он не сталкивался в течении сотен тысяч и миллионов лет. Мы с этим веществом не эволюционировали миллионы лет. И потому приспособиться к нему организм наш и наших предков не имел возможности. Потому воспринимает его как яд и утилизирует печенью.

Добрый старый доктор как-то задумчиво сказал, глядя мимо меня в никуда:

– Те бесконечные могильные кресты, за которыми в анамнезе стоит смерть от сердца, или рака, или прочего, по-моему, суть грандиозная методическая ошибка медицины. Они умерли от проблем с печенью! Которые и привели к прочим проблемам.

А что такое проблемы с печенью?

Руководитель Центра изучения печени медицинского факультета РУДН профессор Павел Огурцов как-то обронил: «Приема 6–8 таблеток в день популярных лекарств на основе парацетамола, которые так навязчиво предлагает „от гриппа и простуды“ телереклама, бывает вполне достаточно, чтобы спровоцировать развитие цирроза».

А сколько таких или подобных таблеток, разрушающих печень, зубы и бог знает что еще, мы едим в течении жизни? Помните ту биологиню, с которой я начал эту статью? Она ведь ответила на мой вопрос, за что так не любит современную фарминдустрию:

– Как работает фарминдустрия? Она берет какой-то природный аналог лечащего вещества и делает его синтетический заменитель. Потом начинает искать, как сделать его в миллион раз эффективнее. Но усиление положительного эффекта во столько же раз усиливает и побочные эффекты. В результате и отваром из ивы можно помочь организму снять головную боль и вылечить простуду, и его синтетическим аналогом – ацетилсалициловой кислотой. Только последняя вызывает вдобавок язву желудка и двенадцатиперстной кишки. Вот что такое фарминдустрия.

Да, господа! Таблетку придумала она – великая буржуазная революция, которая понастроила на всей планете заводов и фабрик, изобрела конвейер и массовое производство для миллиардов людей. На всех ивовой коры не напасешься, а вот язвы желудка – сколько угодно! Называется эта язва аспирином и производится миллионами упаковок на конвейере.

В мире сегодня существуют десятки тысяч наименований лекарств. Их так много, а их действие на организм столь причудливо, что возник новый раздел медицины – ятрогенная патология, который изучает болезни, вызванные… лекарствами. Эти болезни лечат вторым поколением лекарств. Дальнейшую цепочку вы уже поняли…

Я такое видел. Пациентке Светлане С. с диабетом и боррелиозом врачи прописали кучку таблеток. Прием этих таблеток вызвал у нее боли в печени и в желудке. Ей прописали таблетки от печени и от желудка… И вскоре список с прописанными препаратами занимал целый лист, а сами они – целую тумбочку. При этом общее состояние здоровья Светланы было обратно пропорционально количеству химических препаратов, которые она поедала. Причем, что интересно, прописывали разные врачи, никто не знал общей лекарственной нагрузки и, главное, никто никогда не проводил исследований, в какие же реакции вступают в колбе организма все эти случайно собравшиеся на тумбочке химреактивы и к разрушению каких систем приводят.

Да чего далеко ходить! Вернемся к обычной привычной простуде. Казалось бы, элементарная ситуация – температура. Организм хлюпает носом. Ему нужно всего лишь отсидеться дома и пить много воды, чтобы ускорить дренаж и быстрее вывести токсичные продукты распада микробов из организма. Но для этого организму необходим бюллетень. Организм вызывает врача, поскольку только врач может выписать оправдательную бумажку для предоставления на работу. Но, кроме бумажки, врач прописывает еще и разные препараты. Врач не может ничего не прописать. Он просто не имеет права не прописать! Он за это деньги получает! Ничего не прописал – значит, работу свою плохо сделал. Врач ставит диагноз – ОРВИ или грипп – и прописывает, например, антибиотики и еще какие-нибудь пилюльки, которые нейтрализуют вред, наносимый антибиотиками, потому что последние выбивают в желудке полезную микрофлору, вызывая дисбактериоз. Ну и от горла микстурку. От температуры – аспирин или другое жаропонижающее. И от головной боли чего-нибудь.

Если химическое отравление организма таблетками просаживает иммунитет и замедляет процесс выздоровления, врача для продления бюллетеня придется вызвать еще раз. Но давно замечено: сколько раз вызовете врача, столько раз он чего-нибудь пропишет! Врач оставляет после себя рецепты, как мышь какашки.

А самое удивительно для меня заключается в том, что люди после прихода доктора посылают родных с этими рецептами в аптеку. Зачем? Ведь давным-давно доказано, что никакие препараты не меняют клиническую картину так называемых простудных заболеваний. Да это и без медицины давно замечено: «леченый насморк длится неделю, а нелеченый – семь дней». Более того, периодически болеть простудами – необходимо. Легкие недомогания тренируют и перенастраивают иммунитет. Всякие системы в нас нуждаются в тренинге. Если не нагружать мышцы, они атрофируются. Периодические кровопускания тренируют кроветворную систему. Заучивая стихи, можно тренировать память. Любая живая подсистема тренируется, работая. Иммунитет тоже. Периодические нагрузки ему необходимы. В общем, болеть по мелочи полезно! И легкие травмы получать – тоже. А кушать таблетки – напротив… Вот что пишет по этому поводу англичанин Бен Голдакр, посвятивший жизнь разоблачению псевдонаучных мифов:

«Допустим, вы простудились. Через несколько дней вам станет лучше, но сейчас все совсем плохо. Естественно, вы пытаетесь улучшить свое состояние. Вы можете принять гомеопатическое средство. Вы можете принести в жертву козла и намотать его внутренности вокруг шеи. Вы можете попросить терапевта назначить вам антибиотики (советы приведены в порядке возрастания их глупости).

Потом, когда вам станет лучше (как всегда бывает при простуде), вы сочтете, что то, что вы делали, вас и вылечило… Потом, когда вы опять простудитесь, вы будете упрашивать вашего терапевта прописать вам антибиотики… устойчивость микрофлоры к антибиотикам будет только возрастать. Из-за такой глупости пожилые люди умирают от инфекций, чьи возбудители устойчивы к антибиотикам…»

А теперь немного статистики. Исследования, проведенные в Израиле и Франции, показали, что смертность в стране снижается во время забастовок врачей. Потому что меньше таблеток больные едят!

Средняя продолжительность жизни в Америке 75,5 года. А средняя продолжительность жизни американского врача – 58 лет… Средняя продолжительность жизни в России составляет 69 лет (данные 2009 года). А у врачей – примерно на 10–15 лет меньше. Почему же врачи живут меньше других людей? Работа нервная? Но она много у кого нервная. Возможно, это из-за постоянного вдыхания лекарственных испарений. Идет врач по коридору своей больницы, а кругом дышат сотни больных, напичканных химикатами. Воздух буквально наполнен их испарениями. Больным-то хорошо, они вскоре домой уедут и оправятся от лечения. А доктор останется. И будет дышать этим всю жизнь. Он как надзиратель в тюрьме – сидит всю жизнь.

Короче говоря, выгодно потребление таблеток, в основном, промышленности, их производящей. Но вы-то, читатель, не имеете отношения к фарминдустрии! И значит, вам есть прямой смысл поберечь себя от нее.

Глава 6

Атлант расправил плечи

Вот, казалось бы, Москва – мегаполис мирового уровня. В Нью-Йорке порой не найдешь того, что продается у нас. Ну, буквально все здесь есть! Любые товары, любые специалисты… Однако в последнее время часто сталкиваюсь с тем, что люди, которых прижало по здоровью, едут куда-нибудь в Тверь, Тамбов или Херсон – поскольку именно там живет единственный нужный специалист, который может вытащить. Кстати, Херсон я упомянул не зря. Именно там обитает герой моего сегодняшнего рассказа – костоправ (как он себя называет) Виталий Казакевич. По образованию он реабилитолог, но называет себя именно так – посконно и сермяжно, «по-старорежимному»: костоправ. Его вообще тянет на все славянское, коренное и душевное, что интернациональными бесполыми мегаполисами отрицается напрочь. И это весьма характерная деталь для всех такого рода людей.

Большие города Казакевич посещает наездами. Вот и я поймал его во время одного такого наезда, когда костоправ-реабилитолог проводил в Москве семинар. И приехали на этот однодневный семинар люди из разных мест – из Екатеринбурга, Страсбурга, Питера – перенять опыт.

Но прежде чем начать рассказ из жизни костоправов, хочу предостеречь публику кое от чего. А именно – от простых и легких решений в поправке здоровья. Заодно поймете, что именно привело меня к Казакевичу…

Совсем недавно два моих приятеля, причем не знакомые друг с другом, не сговариваясь, чуть ли не в один день спросили меня:

– А ты уже правил себе атлант?… А не хочешь ли ты атлант себе поправить?…

Я насторожился. Чего это такое? Если все вокруг говорят, значит, и мне это надо! Заверните!

Всем нам хочется, чтобы было быстро и хорошо, пусть даже за большие деньги. Я плачу – сделайте мне! Именно на этот менталитет и рассчитывают люди, которые практикуют по городам и весям так называемую процедуру правки атланта за 15 минут. Я сам чуть на такую не попал, да вовремя одумался.

Вы еще не знаете, что такое «правка атланта»? Да вы не в тренде! Это же последний писк медицинской моды! Повальное увлечение продвинутой интеллигенции! Неужели не слышали? Тогда мы идем к вам!..

Короче. Придумал эту штуку один ушлый швейцарец. Легенда такая. Процедура современного родовспоможения в цивилизованных странах устроена не по-природному. Рожать бы надо сидя, а у нас женщина лежит, да еще ребенка за голову тащит акушерка. При этом ребенок проходит родовые пути, делая два неудобных поворота головой, и из-за всего этого самый верхний позвонок, на котором стоит череп, чуть-чуть смещается. Позвонок этот называется атлантом, а оставшееся после родов легкое его смещение – подвывихом. И это практически у всех в разной степени.

А дальше начинаются проблемы. Инстинктивно стремясь держать голову прямо, как того требует вестибулярный аппарат, человек начинает непроизвольно чуть-чуть скашивать шею, компенсируя кривизну атланта. За перекосом первого шейного позвонка следует компенсационный перекос в шейном отделе, потом в грудном, затем в поясничном, неровно встает таз, отчего одна нога делается чуть короче другой. Эффект домино. И тогда здравствуй сколиоз, головные боли, вегетососудистая дистония, тахикардия и другие болезни, до причин коих современная медицина никак докопаться не может.

Что же делать? Ставить на место пресловутый атлант! Тогда выпрямится и шея под правильно стоящий череп, что потянет за собой обратную волну по всему позвоночнику, который постепенно выпрямится весь. И все проблемы уйдут. Голова станет ясной и будет лучше соображать из-за улучшившегося кровоснабжения, обострится слух, настанет счастливая новая жизнь.

Как же его поставить, позвонок этот? О! Для этого швейцарец и изобрел свою чудо-машинку, напоминающую отбойный молоток с твердым резиновым набалдашником. Наконечник приставляют к шее и начинают долбить под основание черепа, разбивая мышечные спазмы.

Это очень больно. И довольно дорого. Но зато быстро. 15 минут работы, 15 тысяч рублей – и вуаля! Делают это, как правило, не врачи. И потому в договоре пишут «немедицинская процедура». Сам прибор клиенту не показывают – видимо, чтобы не устрашать. Диагноз «смещение атланта» ставят всем пришедшим. Рентгеновских снимков не требуют. Не странно ли?

Интернет полон восторженных отзывов на сайтах самих долбильщиков, и мне стоило труда и времени найти отрицательные отзывы. Которые меня просто ужаснули, поскольку указанная процедура превратила несчастных пациентов, желающих легкого оздоровления, в форменных инвалидов. Причем я не утверждаю, что все восторженные отзывы о правке атланта в интернете – ложь. Просто овчинка показалась мне настолько не стоящей риска, что, почитав договор о «немедицинской услуге», я побежал от нее прочь большими шагами, унося свой кривой атлант из подвала хиропрактиков обратно домой.

Вам теперь должно быть понятно, почему, преисполненный ужаса от этой новой московской моды, свой первый вопрос я задал Казакевичу именно об атланте, начав таким образом разговор с самого первого позвонка, в надежде добраться к концу беседы и до жопы.

– Слушайте, мне тут надысь чуть атлант на место не поставили за 15 тысяч. Еле убежал…

– Повезло! Ко мне после этой процедуры люди приходят, за стенку держатся, не то что бегать, ходить могут с трудом. И я их долго восстанавливаю потом. Я сам иногда правлю людям атлант, но только когда это действительно необходимо. И предварительно требую обязательно принести рентгеновский снимок. Причем это не простой снимок, не везде его делают, это специальная трансоральная рентгенограмма через открытый рот.

И как эти деятели без рентгена да всем подряд так смело отрывают отбойным молотком основание черепа от позвоночника, я не понимаю, ведь есть масса противопоказаний для такой процедуры! Бывает врожденная деформация дужки атланта в виде несращения. И тыкать в такую дужку вообще нельзя. Бывают суперспазмированные связки… В результате люди идут править атлант, чтобы скорректировать малую проблему – головные боли, метеозависимость, – а в итоге после такой правки у них вдруг начинают выпадать волосы, зубы, даже до расстройств психики доходит, могут появиться суицидальные мысли из-за возникшего синдрома хронической усталости. У меня была пара таких несчастных.

И то, что сразу после лечения клиенты якобы пишут восторженные отзывы, очень настораживает. Потому что после правки всегда бывают некомфортные состояния – боли, головокружения, ведь вся хроника уходит через обострения: болят размятые мышцы, болят кости, поскольку трутся друг о друга, соответственно возникают воспаления, ломаются остеофиты – костные наросты, и организму нужно время, чтобы вывести осколки этих солей кальция, которые раздражают мягкие ткани.

Дальше. Допустим, у человека был СПА – синдром пережатой артерии – и голова имела недостаточное кровоснабжение, потому что артерия вертебралис как раз питает задние отделы головного мозга. Организм к этому адаптировался. А тут ему резко разжали артерию, и полным потоком пошла кровь, неся кислород. Наступает кислородное отравление, как у горожанина в лесу, начинает кружиться голова, пока организм не привыкнет к новой реальности. Это может длиться от 7 до 10 дней. Человек ходит, как пьяный.

– Слушайте, я человек довольно начитанный, но вынужден признаться, что до недавнего времени про этот атлант даже не слышал.

– И не удивительно. Даже в медицине не существует общего понимания – некоей сводной работы, в которой были бы рассмотрены все загадки атланта, есть только отдельные материалы про это. Есть диссертация Лиева из Ставропольской медицинской академии от 1998 года, где он доказал влияние сдвига атланта на сколиоз – то есть если атлант сместился вправо, то сколиоз уйдет влево, и наоборот… Но даже Лиев – отец мануальной медицины – не дает способов исправления. А я даю! И я их апробировал…

Что у нас еще там есть? По пальцам можно пересчитать. Раткин и Никитин из Новокузнецкого медицинского института, которые с семидесятых годов занимаются этой проблемой и в результате перешли к хирургической постановке имплантатов прямо в атлант в случае переломов… Есть работы новосибирских ребят, на Украине есть работы Ярового… Есть, наконец, маленькая статья на 6–8 страничек «Дисфункции краниовертебральной области», где медики обсуждают проблему. Но, повторюсь, общего представления по проблеме атланта нету! Так что про машинку эту вашу швейцарскую забудьте. С ее помощью можно ликвидировать только какой-нибудь легкий лжевывих или крупно угробиться.

При этом справедливость требует отметить, что многое, написанное на сайтах этих коновалов, верно по сути. Действительно, правильное положение атланта очень важно для качественной жизни, и на это люди обратили внимание довольно давно. Я сейчас пишу диссертацию, набираю материал, и мне недавно попалась удивительная публикация на английском. Там автор в историческом обзоре касается проблемы постановки атланта как части оккультных практик у масонов. Всем «топ-менеджерам» масонов ставили голову на место. Это был совершенно секретный ритуал, недоступный непосвященным, потому что правка атланта действительно качественно улучшает работу головы. Резко обостряются восприятие, скорость мышления, голова начинает вращаться легко, словно на подшипнике, подбородок можно завести за плечо… Так вот, эту секретную масонскую фишку у нас в деревнях практиковали неграмотные бабки. У меня самого мать была повитухой и правила атлант детям – мне, сестре, внукам. А ее научила этому моя прабабка. Поэтому в нашей семье нет сколиоза, все ровненькие.

– И вы, типа, сызмальства пошли по стопам предков…

– Совершенно не собирался я идти ни по каким стопам! Были другие планы. Но в 15 лет у меня случилась клиническая смерть – наши великие медики так удачно сделали мне операцию, что я оказался в реанимации с сепсисом: у меня был острый артрит плечевого сустава, который неудачно вскрыли. Потом было еще три операции, и во время последней я умер.

– Дайте-ка я угадаю. Вы увидели тот самый туннель…

– Нет-нет. Ничего такого не было. Меня просто вытащили. Рука прооперированная после выписки не поднималась выше плеча, врачи сказали, что и не будет больше подниматься. Дали инвалидность. Долечивала меня одна бабка, она показала, как разрабатывать руку. А однажды вдруг заявила: «Ты сам будешь лечить людей!» Я тогда подумал: «Старуха совсем с ума сошла!»

Она, кстати, мне много еще чего наговорила, на что я тогда внимания не обратил. Предсказала, например, что у меня будет два брака и довольно поздно родится вторая дочка. Так и вышло… Так вот, она сказала: «Ты ко мне еще вернешься!» В результате я действительно вернулся к ней через 12 лет. Бабуле надо было передать какому-то свои знания, дочка ее этим заниматься не хотела, и она выбрала меня. И начала передавать – рассказывала про травы, учила защиты ставить от «пробоев»…

– Какие еще защиты? Каких пробоев? Это что за чертовщина?

– Знаете, мир вовсе не таков, каким он представляется человеку, закончившему школу, отучившемуся в институте и спокойно существующему в обычной социальной среде. Но если я начну рассказывать о его изнанке, люди будут крутить пальцем у виска. И поскольку я все-таки дипломированный специалист по реабилитации, давайте говорить на привычном публике языке костей, артерий и мышц. А все потустороннее оставим за скобками, насколько возможно. Скажу только, чтобы предостеречь ваших читателей: никогда не ходите к разным колдунам, которые лечат «энергетикой». Это даже и с точки зения ортодоксальной медицины неправильно. Все. Закрыли тему.

– То есть костоправству вас учила эта бабка?

– Нет! Костоправству меня никто никогда не учил. Бабка учила совсем другому, в частности, как делать мази, готовить травы. Это мне было близко, у меня же мать была травница.

– Не понял. Как же вы стали костоправом, если никто не учил?

– Вот так и стал. Это все вылезло изнутри меня, как цыпленок из яйца. У цыпленка ведь нет цели – научиться вылупляться. Это природный процесс. Вот так и здесь было. Я просто хорошо чувствую тело… Слушайте, вы думаете, это все только для вас дико звучит? Я тоже нормальный человек, начал искать, откуда это во мне, стал расспрашивать бабушку, и оказалось, что не только по материнской, но и по отцовской линии мой прапрадед был костоправом. Наследственность с двух сторон!

– Вот откуда в вас эта любовь к старине и всяким славянским коловоротам…

– Ну, да. Традиционные знания – великая сила, как оказалось. Современная западная наука, конечно, дала нам рентген, МРТ, другие вещи… Да у меня и самого несколько изобретений – стол для правки позвоночника «Ладушка», электронный станок для закачки спины «Трекмоушен». Но вынужден отметить, что старинная наука костоправства не может работать в современном формате – в рамках больницы или поликлиники.

– Почему?

– Ну, смотрите. Рентген по медицинским нормам ребенку раньше 7 лет делать нельзя: лучевую нагрузку на кости дает. А править ребенка надо, у него сдвиг. И чем младше ребенок, тем проще это сделать. А без рентгена я его править не имею права – на то есть определенные медицинские протоколы, которые нельзя нарушать. Поэтому детей младше 7 лет я не принимаю. А к 10 годам, когда брать его можно, позвоночник, принимая компенсаторную нагрузку, уже сильно искривляется, и лечить становится сложнее. В обычных поликлиниках и не вылечивают.

А вот в славянской деревне не было рентгена и Минздрава с протоколами. А костоправы были. Принесли годовалого ребенка к повитухе, она увидела искривления, покрутила – щелк-щелк – и за один раз исправила то, что в 14 лет за месяцы не исправишь. У детей скелет строится очень быстро. Видели, как дерево в саду растет? Если оно начало криво расти и его не подвязали, так дальше криво и будет расти. С людьми то же самое. А у меня в саду все деревья подвязаны. И детей своих я правил сызмальства – выросли прямые. А если человек кривой, у него и жизнь может криво сложиться – он не станет тем, кем хотел, не женится на том, на ком хотел, не родятся дети…

– Но ведь сейчас есть такая официальная дисциплина – мануальная терапия. Это же костоправство в чистом виде.

– Нет. Разница в том, что мануальные терапевты работают с костями. Массажисты работают с мышцами. А костоправ и с костями, и с мышцами, и со связками, и с мозгами. В голове ведь тоже надо навести порядок. Иначе нельзя.

– Нечто похожее мне московский доктор Бубновский говорил: мол, править одни кости без мышц – деньги на ветер… Но при чем тут мозги?

– Нужно же человеку объяснить, отчего у него блок в мышце – например, из-за обиды на родителей.

– Точно! Я это уже слышал от нашего московского психотелесного терапевта Кошкиной, которая по женским проблемам специализируется. Вообще, у меня такое ощущение, что сейчас начинает складываться какая-то параллельная (таблеткам и скальпелю) медицина – медицина будущего, которая станет лечить, грубо говоря, голыми руками. Потому что возникают во множестве буквально из ниоткуда совершенно разные и незнакомые друг с другом специалисты, которые говорят вещи неожиданные для европейской медицины и при этом перекликающиеся.

– Я не знаю Кошкину, но вот нам бы с ней в паре поработать! Потому что ко мне постоянно приходят одни и те же женщины с одной и той же проблемой. Ты ее выправил, а она через год снова такая же, как была. Потому что крючат ее проблемы женской нереализованности, в которые я, мужчина, лезть не могу. Ей либидо надо править, отношения с мужчинами. Иначе ее опять перекосит, и я снова буду ровнять симптомы, давая на некоторое время облегчение…

– Эта загадочная Кошкина утверждает, что набор спазмов и микроспазмов у каждого человека индивидуален, как отпечаток пальца, и образует как бы отпечаток нашей личности и нашей прошлой жизни. Их нужно стереть и начать жизнь с чистого листа.

– Вы говорите о так называемых триггерных точках. С точки зрения медицины это миофасциальный синдром. Попросту говоря, гипертонус мышц, спазмированные мышечные волокна. Это очень известный, но не до конца изученный феномен. Кстати, в шее тоже возникают такие точки, если смещены атлант и аксис (второй позвонок), потому что натягиваются связки, которые находятся в постоянном напряжении.

Знаете, о психосоматике и хронически спазмированных мышцах много писал американский психотерапевт Томас Ханна. Но мне и читать его не нужно, я все это по опыту знаю. Если человек много нервничает на работе, у него будут больной желудок и поджелудочная. Есть на поверхности тела точки-сигнализаторы, о них прекрасно известно китайской медицине и почти неизвестно европейской. Я на приеме всегда эти три точки на шее трогаю: давлю на них. Если болезненные, желудок можно уже не проверять, все ясно и так. А в поликлинике вам на точки нажимать не будут, а тупо пошлют на гастроскопию – трубу в желудок будут через глотку засовывать, чтобы посмотреть, чего там. Западная медицина такая непосредственная!

Повернитесь-ка спиной… Чувствуете, я вам сейчас на шею сзади жму. Больно?

– Терпимо.

– Вот. А есть люди, которым нажмешь слегка на эти точки, а они буквально орать начинают, аж слезы текут. Есть аналогичные точки-глашатаи сдвига почек, сдвига атланта. И если вернуться к тому, с чего мы начали разговор, – к атланту, то править его отдельно от всего прочего – пустой номер, человека надо править комплексно. Бесполезно выставлять один первый позвонок, пусть даже самый главный, если вся шея кривая. Кривая шея его обратно вывернет под себя по старой памяти. Да и другие тонкости там есть. Нужно, например, учитывать костную оссификацию. Скажем, у ребенка зубовидный отросток первого позвонка может не прирастать к телу позвонка, поэтому нельзя его дергать до 7 лет. А вот у грудного младенца до месяца позвонки вправлять как раз можно!

Еще в 1972 году советский врач Юхнова получила авторское свидетельство за изобретение метода правки атланта у детей. Правда, это длительная методика, дети там лежат на наклонной поверхности с петлей Глиссона на голове. У меня метод быстрее – всего за 4 дня, а в сложных случаях за 8 я выправляю этот атлант.

– А правда, что он у всех свернут и все люди живут в сумеречном сознании?

– Нет, это выдуманная статистика. По данным официальной медицинской статистики, людей с подвывихом атланта от 47 до 60 %. И процедура родовспоможения тут не всегда виновата. Смещение атланта можно получить не только при рождении, но и во время жизни. Вон моя дочка упала в 7 месяцев прямо на моих глазах – только что лежала на диване, и вот уже летит головой в пол. А как она сальто делает? Это же ужас! Прыгает, прыгает, и в один прекрасный момент – головой в пол приземляется. Говоришь ей: «Не прыгай», но она все равно прыгает. Это же дети! Они все время падают с велосипедов, с веток, с батутов, с горок.

А этот атлант может сместиться даже из-за авитаминоза, что доказал санкт-петербургский врач Губин. Он три года наблюдал за детьми трех городских больниц. В каждой в течение года наблюдалось около трех тысяч детей. То есть всего 18 тысяч. Солидная выборка! И выяснилось, что самое большое обращение к врачам происходит в ноябре и апреле, это самые авитаминозные месяцы. Причина – мышцы из-за недостатка витаминов неправильно развиваются и сдвигают атлант.

Но у детей атлант может потом сам выправиться во время зарядки, упражнений, потому что у них еще не прошла оссификация – окостенение хрящей.

– Ладно, вернемся в прошлое. Итак, костоправству вас никто не учил. Допустим. Когда же вы начали костоправить? Как это включилось в мозгу?

– Началось с несчастного случая. В 12 лет, катаясь на скейте, я сломал руку. Две кости – локтевую и лучезапястную – со смещением шиловидного отростка. Типичный детский перелом. Рука была буквой П, что меня напугало. Я приятелю кричу: «Дерни меня за руку, чтобы она была ровной». Он не дернул, конечно, тоже был перепуган. И бабушки на скамейке кричат: «Не дергай, нельзя!» А у меня болевой шок, и мне страшно, что рука кривая. Взял и дернул себе руку. И вправил! В больнице потом спрашивают: «Кто делал репозицию?» – «Сам!» – «Да что ты нам врешь! Это невозможно!» Опросили врачей скорой, которые меня привезли, те сказали: «Да, соседи и бабки на лавке подтвердили – сам сделал». У меня в карточке теперь так и написано: «Репозиция произведена на месте успешно».

– Репозиция – это правильная состыковка переломанных и разошедшихся костей?

– Да. То есть я так умудрился дернуть руку, что не порвал осколками костей ни сосуды, ни нервы и правильно соединил кости. Это случилось в 1987 году… Потом в 16 лет произошел еще один непонятный случай. Я тогда занимался йогой, и мой друг Саша со сколиозом, который очень увлекался эзотерикой, однажды сказал: «Правь меня!» – «Что значит „правь“? Я не умею!» – «Умеешь! Я вижу…»

Это тоже было странно. Но тем не менее я начал его править. Целое лето я на нем тренировался, и в результате он стал ровненький и выше на два сантиметра, выправил я ему сколиоз! Это был мой первый пациент. В 16 лет. Узнав про это, стали обращаться соседи: «Дерни меня!» Я дергал.

Параллельно я занимался боевыми искусствами, сам преподавал айкидо, а после тренировок клал людей на маты, хрустел чужими костями. Десять лет я тренировал людей и десять лет исправлял последствия неудачных падений в виде сместившихся позвонков. Так что в институт я поступил, уже умея править людей и имея солидный багаж за плечами. А между тем обороты все раскручивались, слухи ползли, и в конце концов со всего бывшего Союза люди стали ездить ко мне в Херсон. И сам я теперь езжу по городам, поскольку не все могут до меня добраться.

– А на кой ляд вы тогда живете в своем Херсоне, когда есть столичные города, где больше денег?

– У меня дом даже не в Херсоне, а за городом, возле дома большой сад, и море под боком – 50 минут езды. Вжик, и там, сели в субботу утром и через час уже купаемся. Жена голову ломает: «Не знаю, что на ужин готовить». – «Спокойно, сегодня у нас будут морепродукты». Сел на машину, доехал до моря, понырял, привез крабов, рапанов, мидий. Они варятся две минуты. Добавили лучка, оливкового масла – вот тебе и ужин. А в Москве вашей где я свежих рапанов возьму?

– Да, нам тут очень нелегко. А кстати, наши столичные жители, которые экологических рапанов не едят, с какими горестями приходят к костоправу из Херсона? Что это вообще за люди? Может, и сам Путин заходит инкогнито?

– Нет, Путин не приходит. У Путина есть свой хороший массажист, я его знаю, корейский мастер. Пока справляется… А ко мне, как ни странно, очень часто приходят врачи, потому что они, как никто, понимают бессилие медицины. А из врачей больше всего стоматологов, поскольку они сидят всегда сгорбленными в одной позе, у них проблемы с позвоночником профессиональные. Кстати! Совсем недавно была на приеме одна женщина-стоматолог аккурат после правки атланта – пришла лечить гипертонию, мгновенно развившуюся после этой варварской процедуры. И к сожалению, в последнее время таких все больше. У вас в Москве с ума там все посходили что ли с этим атлантом?…

А бывают и постоянные пациенты. Скажем, некий Сергей. Ему 55 лет, и он ходит ко мне каждый мой приезд в Москву. Потому что у него горб. Был. Мы его уже почти убрали, во всяком случае под одеждой не видно. Скоро совсем уберем.

Ну, а если смотреть проблемы по отделам позвоночника, то больше всего у людей страдает шея, как самый подвижный участок.

– А я думал, поясница.

– А поясница связана с шеей. Если шея неправильно стоит, обязательно болит поясница. Вот недавно в Питере приходила ваша коллега из «Космополитен» с жалобами на поясницу. Так я поясницу вообще не трогал – только шею. Выправил шею – и она забыла о пояснице.

– А какая вообще связь между головой и жопой?

– Медиальный и латеральный тракты – большие мышцы-разгибатели спины, кторые идут от шеи до поясницы, вот такая между ними связь… Понимаете, у современного горожанина или горожанки не может не быть проблем с позвоночником. Утром он проснулся, сел на унитаз, потом сел завтракать, потом сел почту проверить, потом сел в машину или метро, затем на работе до обеда сидим. Обедаем – сидим. После обеда сидим. И в обратный путь сидя. Дома сидя поужинали и сели смотреть телевизор… А в сидячем положении нагрузка на поясницу – 140 %, поэтому с ней беда.

Наш позвоночник конструктивно предназначен для активной нагрузки. Он S-образный, это пружина для постоянного бега или ходьбы. А мы сидим с самого детства – с тех пор, как люди придумали школы. Поэтому небольных в современном обществе нет. Больная спина – это уже нормально. Ненормально, когда это пытаются лечить таблетками или хирургическим вмешательством, калеча человека, которого можно выправить и обучить делать элементарные упражнения, чтобы беда не повторялась. Для каждого отдела позвоночника – шейного, грудного, поясничного – существуют отдельные упражнения. Я выложил их на ютубе, каждый может посмотреть и совершенно бесплатно не иметь проблем со спиной. Но людям лень заниматься, они предпочитают платить деньги, чтобы не самим двигаться, а чтобы над ними произвели движения и все им поправили. Вольному воля.

Вот вы сказали, что мне жить нужно в Москве. Отчасти вы правы, основное месторождение богатых ленивых офисных работников – здесь. Поэтому я и хочу в перспективе построить рядом с Москвой реабилитационный центр. Уникальный в своем роде, потому что настоящая оздоравливающая медицина – это не нож, это работа руками.

– Неужели даже непобедимый артрит можно вылечить голыми руками?

– Если он не вирусной этиологии, то я лечу и артриты тоже, благо сам настрадался от артрита. Но даже и вирусный артрит возникает не на пустом месте! Нормальный рН-фактор в суставе 7,8. А если в организме происходит закисление от неправильной пищи и недостаточности крово– и лимфотока, то это прекрасная среда для размножения всякой гадости. Люди активно поедают закисляющую организм пищу – сахар, выпечку, мясо, всякие копчености. Я в том же ютубе выложил в отрытом доступе совершенно забесплатно рекомендации по питанию, но люди по-прежнему едят то, к чему привыкли.

– Теперь я задам дипломированному специалисту, изобретателю, яркому представителю западной цивилизации сложный вопрос, который мне покоя не дает и на который вы так толком и не ответили: если вас никогда не учили костоправству, откуда все-таки в вас эти знания и умения?

– Яркий представитель вам на этот вопрос не ответит. А бывший эзотерик, увлекавшийся боевыми искусствами и восточными практиками, скажет следующее: есть мнение, что все знания и вся информация содержатся вовсе не в мозгу, каждый человеческий мозг – это всего лишь индивидуальным образом настроенный приемник, который ловит свою волну.

– Да, есть такая теория: мозг – это считывающая головка магнитофона, которая только снимает информацию с мирового носителя… Значит, вас никто не учил. А масштабировать эту медицину уникальных личностей можно? Иными словами, вы можете этому кого-то научить или оно только чудом передается?

– Правильный вопрос. Мы сейчас больше доверяем железяке – рентгену. И это плохо. Потому что нету рентгена, который бы отыскал и почувствовал спазм мышц. Существует электронейромиография – суют две иголки в мышцу, дают импульс и смотрят на отклик. Но человека же всего иголками не истычешь, да и приборов таких единицы – так же, как и специалистов, которые умеют правильно расшифровывать сигналы с них. У нас, например, на целый город нет ни одного подобного прибора. Проще научить человека пальцами чувствовать спазмы.

Я на семинарах развиваю чувствительность у людей так – кладу мешковину, под нее нитку, и человек, проводя пальцами по мешковине, должен найти под ней нитку. Сначала не могут, потом научаются. Или взял глиняный кувшин, разбил, бросил осколки в мешок. И сунув туда руки, не глядя, человек у меня склеивает в мешке кувшин по осколкам. Этому в медвузах не учат. А у меня целая методика по обучению есть. То есть новая медицина будущего, которую вы тут пророчили, возможна.

– Слушайте, а это больно вообще – кости править?

– Я всех предупреждаю – нужно перед приходом ко мне пройти курс массажа, чтобы разогреть-размять мышцы, разбить основные спазмы, разогнать соли. Но люди, конечно, ленятся и приходят жесткие. Тогда я говорю: «Смотрите, я вас предупреждал. Теперь терпите». И в этом случае я не даю гарантии, что за два-четыре сеанса – а больше я в Москве не бываю – я что-то вам до конца вправлю: спазмированные мышцы могут помешать. Не нужно лениться.

Но обычно удается справиться. Только десять процентов повторно возвращаются с той же проблемой. Остальные приходят или с другой проблемой, или просто на профилактику. Таких уважаю: болезнь лучше предупредить. Знаешь, чем хороший пациент отличается от плохого? Хороший пациент начинает лечиться за семь лет до заболевания, а плохой – за три дня до смерти.

Глава 7

Вылечить рак

Убийца номер один в мире – сердечно-сосудистые. Гораздо менее грозно в смысле статистики выглядит онкология. Но ужасает при этом неизмеримо больше! Максимально пугает современного человека вовсе не то, от чего он скорее всего помрет, – инсульт, инфаркт, – а именно рак. И если вы относитесь к подобного рода людям, с тем большим интересом и надеждой вы прочтете эту главу про необычного доктора – Виктора Борисова, который включил раку красный свет. И это свет лазера…

– Самая грустная и пугающая тема – онкология. Как же вы дошли до жизни такой, что стали рак лечить? Мрачное это дело…

– Просто вдруг стали умирать мои друзья-ровесники. Я ведь уже старый пень, двадцать лет как на пенсии. Мне скоро семьдесят.

– Рано вы как-то на пенсию вышли, получается, пятидесяти вам не было…

– Я же «лучевик». «Узистов» и «лучевиков» отпускают на пенсию пораньше – за вредность.

– Но при этом вы ведь не онколог, насколько мне известно?

– Был бы онкологом, не вылечивал бы рак. Я рентгенолог, реабитолог, мануальный терапевт… У меня штук пятнадцать медицинских специальностей. А иглотерапию я даже преподавал.

Так вот, когда я посмотрел, как мучаются мои друзья после химиотерапии, лучевой терапии, оперативного лечения, – а ведь после того, как от организма отрезали кусок, ему еще и выжить надо! – я стал искать методы восстановления. Скромная была задача – найти методы восстановления после калечащего лечения. И вдруг я с удивлением обнаружил, что их нет! Причем не только в России, но и, скажем, в Германии с ее высоким уровнем медицины. Я отработал в Германии довольно долго, могу судить.

Исторически уровень хирургии в Германии и у нас после Второй мировой войны был высочайшим, по понятным причинам. Он и сейчас высок. Причем у нас он был даже выше, советская медицина лидировала по количеству солдат, поставленных в строй. То есть резать мы умеем лучше. Но немцы, безусловно, обходят нас по оборудованию – капельницы, дозаторы… А вот американцы – мировые лидеры в области химиотерапии. Где бы вы ни лечились – в Израиле, в Германии, в России – вас будут лечить по американским схемам.

Но разве сегодняшнее лечение рака – это лечение? Как мучаются эти больные! После лучевой терапии они получают тяжелейшие фиброзы. После химиотерапии люди лысеют, у них выпадают зубы, непрерывная рвота, понос. А слабость какая – люди не могут порой доползти до туалета. При этом методов купирования подобных осложнений – раз, два и обчелся.

В общем, я начал с реабилитации. Так и возник «метод Борисова», оказавшийся весьма успешным как в излечении, так и в собственно реабилитации. Действительно, после того, как больные проходят мой курс, они блестяще переносят обычную химиотерапию. Поэтому мне не очень понятно, за что химиотерапевты меня не любят. Первый вопрос, который мне задают зарубежные коллеги, когда я приезжаю на разные профессиональные тусовки: «Ты еще жив?» У меня же позиция примирительная: «Ребята! Я вам не противник. Я просто помогаю людям выжить после ваших процедур!» Мне, собственно, поэтому и разрешают работать, что я не объявляю открыто о лечения рака. Я скромен и декларирую только реабилитацию после официальных процедур, иначе бы сожрали давно.

Причем за рубежом, несмотря на их рискованные шутки, мне легче работать, чем здесь. В России даже те светила от онкологии, которые меня лично знают и про мой метод в курсе, предпочитают на людях заявлять: «Не знаю я никакого Борисова.» Меня как бы и нет!

– Вот это очень любопытно – что вы и подобные вам не светятся. Знаете, мою двоюродную сестру от рака яичников вылечила похожая на вас «врач-расстрига» – бывший гинеколог, которая нашла свой метод и теперь работает полуподпольно, боясь хоть чуть-чуть высунуться. Больные находят ее сами. Со мной, узнав, что я писать собираюсь, она встретиться так и не решилась. Хотя, казалось бы, открыв способ лечения рака, нужно о нем кричать и на этом озолотиться.

– Смотрели кино «Кобра», «Коммандо»? Продюсер этих фильмов Менахем Голан, с которым я разговаривал вот как сейчас с вами, предложил мне организовать три клиники – в России (по моему настоянию), в Лондоне и в Америке. Так вот про Америку я ему сразу сказал, что это бессмысленно: замучаешься судиться. Дело в том, в США есть мощная Онкологическая ассоциация, которая со стороны вообще никого не пропускает. У меня есть там один знакомый врач, у которого оригинальная методика с хорошими результатами – ребята из кусочка опухоли пациента делают вакцину, вводят ее больному, и его иммунитет научается видеть раковые клетки, после чего начинает активно разбирать опухоль и метастазы. Так вот, он выиграл уже девять судов у Онкологической ассоциации. Но они упорно продолжают подавать на него в суд.

– За что?

– Ни «за что», а «почему». Разорить хотят на процессах. Знаете, что такое фарммафия? Мне, наверное, не стоит об этом болтать в интервью, поэтому я просто приведу официальную цифру, а выводы вы сами сделаете. Годовой оборот американских фармакологических концернов, производящих препараты для лечения рака, составляет 1 триллион 400 миллиардов долларов в год. У нас бюджет всей страны на порядок ниже! Понятно, что мои дешевые средства, которые убирают рак без всякой химиотерапии, в условиях большого бизнеса никому не нужны и даже опасны. Там ведь десятки тысяч людей работают в этих фармкомпаниях, акционерами вложены миллиарды долларов. И они все объединены организационно, а больные – каждый за себя.

Вот открыли единственный препарат, который проникает через гематоэнцефалический барьер и, по задумке, спасает людей от глиобластомы головного мозга. Этот препарат называется толазамид. Я могу его купить в интернете по цене 3 доллара за килограмм. Немного очищенный и расфасованный в виде лекарства от рака под названием «Темодал» – 5 таблеток по 100 мг – он стоит уже от 600 до 800 долларов. То есть полграмма яда за 800 долларов при исходной цене сырья 3 доллара за килограмм! Подсчитайте доходность сами. Наркотики нервно курят в сторонке. Ну, и кому тут нужен Борисов с его копеечным лечением?

Кстати, клюют новаторов не только в Америке. У нас тоже, только в России методика другая. Приходит проверка: а у вас постановление об обработке таким-то дезраствором есть? Я отвечаю: «У нас стандартная обработка». – «Не-не-не! Две недели назад вышло новое постановление!» – «А откуда я могу про это знать, если его еще не разослали?» – «Это неважно. С вас штраф – 100 тысяч рублей…» Задушить меня можно проще пареной репы. Я в Германии подрабатываю и если бы не подрабатывал, клиники в России просто бы не было, слишком уж тут недружелюбный климат для бизнеса вообще и моего в частности.

– Еще раз. Официально вы лишь помогаете восстанавливать людей после калечащих процедур онкологов? Но ведь фактически ваша методика сама по себе лечит рак. Расскажите, в чем она заключается? Надеюсь, это не секрет?

– Нет, я рассказываю о своей работе на международных симпозиумах, читаю лекции. В организм больного вводится хлорофилл. Больше всего и быстрее всего им нажираются раковые клетки, потому что в раковых клетках скорость обменных процессов превышает скорость обмена в обычных клетках на порядок.

А потом человека, клетки которого насыщены хлорофиллом, начинают освещать пучком света – лазером определенной частоты. Хлорофилл, как ему и положено, под действием света активно выделяет кислород, а тот просто душит раковые клетки. И начинают происходить чудеса, которые поначалу меня самого удивляли. У меня вдруг стали выздоравливать больные с тяжелейшим формами рака – мозга, поджелудочной, простаты… Я поверить своим глазам не мог! Но когда мы посмотрели иммунограммы, все стало на свои места. Оказалось, наше лечение не только подавляет развитие раковых клеток, но и восстанавливает иммунитет. Который уже сам начинает разбираться с опухолью и метастазами.

Вот посмотрите. Перед вами иммунограмма больного раком. Это женщина. Видите, тут десятки позиций, характеризующих иммунитет. И в некоторых строчках напротив значений параметра нарисованы стрелочки вниз, это значит, что по данным позициям иммунитет ниже нормы. А кое-где видны даже двойные стрелки вниз – по этим позициям иммунитет провален почти до нуля! Именно с таким просаженным иммунитетом пришла к нам больная с диагнозом: рак. А теперь посмотрите вторую ее иммунограмму. Видите? Тут уж не по нескольким, а практически по всем позициям двойные стрелки вниз. Иммунитета вообще нет!.. Как вы думаете, что произошло? Она прошла курс химиотерапии!

– Один из онкологов как-то сказал: наш принцип лечения рака заключается в том, что мы стараемся убить опухоль прежде, чем лекарство убьет больного.

– Химиотерапия действительно убивает человека. Вы же видите, что случилось с ее иммунитетом после курса. А ведь именно с просадки иммунитета начинается рак! Раковые клетки в нашем организме возникают каждую секунду. И иммунная система их каждую секунду отлавливает и убивает. Если же иммунитет слабеет по разным причинам, до рака – один шаг, что мы и видели на первой иммунограмме, где просадка – по десятку позиций. Результат – опухоль.

А вот третья иммунограмма этой больной – после нашей процедуры. Ни одной стрелки вниз! Все позиции иммунитета в пределах нормы. И, соответственно, никакого рака! Восстановленный иммунитет сам нашел опухоль и разобрал. Мы всего лишь восстанавливаем иммунитет. Все остальное сделал организм… Кстати, так можно лечить не только рак, но и гепатит, например.

– А я читал, что иммуностимуляторы во время онкологии противопоказаны. Даже витамины.

– Это, кстати, интересный момент. Для стимуляции иммунитета сейчас существуют разные средства – циклоферон и прочие всякие. И во всем мире иммуностимуляция во время онкологического процесса действительно запрещена, потому что она стимулирует рак. Но у меня-то происходит не иммуностимуляция! Мы не загоняем упавшую иммунную систему стимуляцией, как загнанную лошадь. У нас иммунная система не компенсирует одной своей частью, которую вы стимулируете, другие части – выпавшие. У нас иммунная система просто выравнивается по всем позициям. Я попробую объяснить на примере. Вот есть навороченный лакированный, напичканный электроникой «Мерседес», у которого сдох один элемент. И он никуда не едет, сколько ни газуй! Только движок перегреешь. А есть примитивный «Запорожец», у которого все плохое, все равномерно изношенное, но работающее. «Мерседес» в этом примере – иммуностимуляция. А «Запорожец» – иммунокоррекция, когда все параметры сбалансированы, организм трещит, но едет.

– То есть вы накачиваете опухоль хлорофиллом и светите на нее лазером. А если опухоль внутри?

– Вы когда-нибудь сильный фонарик к ладони прикладывали?

– Просвечивает.

– Фотонный поток все равно пробивается, во-первых. А во-вторых, надо просто толкнуть процесс. Есть такое понятие – эффект эстафетной передачи. Внешний фотон возбудил одну клетку. А клетка имеет два состояния – гель и золь, об этом биофизики давно пишут, но никто ж не читает… В момент фазового перехода происходит выброс энергии в виде фотонов, эти фотоны запускают цепную реакцию в соседних клетках. В результате вся опухоль начинает флюоресцировать – светиться. И мы сразу видим и опухоль, и метастазы. Можно сфотографировать это свечение, пробивающееся через кожу изнутри тела, чтобы и самому увидеть, и другим показать.

Вот вам кейс. Женщина. Это моя Жанна Фриске, как я ее называю. У больной, как и у Фриске, неоперабельная глиобластома головного мозга, задней черепной ямки. Химиотерапия не пошла из-за осложнений. 8 месяцев я с ней возился. И вот на снимках видно: слева – был рак, а справа – нет.

Вот еще один клиент. Опухоль мозга. Огромная. Когда он ко мне попал, уже ничего не соображал, путал день и ночь, рвался купаться в ноябре… И вот динамика: через месяц – видите снимок? – нету опухоли, есть только остаточный отек. Еще через месяц – уже и отека нет. А еще через месяц я ему разрешил жениться.

Официально я не могу лечить рак, я, типа, только восстанавливаю после традиционного калечащего «лечения». Но вот вам еще одна история болезни. Женщина. 53 года. Рак правой молочной железы. Вот на снимке опухоль сантиметра в три. Операции у нее не было, лучевой терапии не было, химиотерапии не было. Был только Борисов. После первого курса терапии – а это 9 дней лечения, – опухоль скукожилась в 10 раз. Всего было три курса, каждый с перерывом в месяц. И в конце – никакой опухоли, только фиброзно-кистозная мастопатия. Это было в 2007 году. А сейчас 2016-й. И никаких рецидивов!

Вот, пожалуйста, еще история. Мужчина из Питера. Рак мозга – астроцитома варолиева моста и мозжечка. Это не оперируется. Химиотерапию ему не проводили: при астроцитоме это бесполезно – выброшенные деньги. Мы ему два курса провели, сейчас он на третий приезжает – уже чисто для поддержания организма. Вот, сами читайте данные последней томографии.

– «Достоверных ПЭТ признаков опухолевого генеза варолиева моста не получено».

– Ага… Вот еще одна красавица. Молодая девчонка, 1969 года. Неоперированная глиома левой височной доли. Была. А теперь нету. Заодно и все другие болячки отвалились, что на коже были, – родинки там всякие, бородавочки. То есть мимоходом мы и это зацепили.

Ну, что вам еще показать?… Пациент, 49 лет, мужчина, карцинома прямой кишки, метастазы в печени. МРТ, все дела… После 6-месячного курса традиционной химиотерапии у него возникли – видите снимок? – три весьма убедительных метастаза. Потом ему провели курс химиотерапии «Фолфоксом». Метастазы еще больше выросли. Что не удивительно: химиотерапия убивает иммунитет. А вот еще интересный снимок того же дяди – метастазы стали меньше, а вот этот метастаз и вовсе исчез. И это мы с ним поработали всего 10 дней!

Женщина. 13 лет назад мы убрали ей рак молочной железы всего за 6 дней лечения. Сейчас она пришла к нам снова – рецидив. Я ей говорю: что ж ты иммунитет не проверяла?… Но каков факт! За шесть дней мы тогда убрали у нее рак и на 13 лет предохранили от рецидива! Это ж какая химиотерапия подобное может гарантировать?

– Где же мировая слава?

– Хотите прикол? Я несколько лет назад читал лекции в Израиле. И вот недавно в Берлине раввин тамошней синагоги вручил мне израильскую газету, рассказывающую о достижениях Израиля, а израильтяне очень любят хвастаться своими достижениями. Так вот, в статье рассказывается о новом успехе «израильских врачей», у которых в стадии клинических испытаний находится новый метод по излечению рака – с помощью выравнивания иммунной системы больного. Фамилия Борисова даже не упоминается. Видимо, пятым пунктом не вышел. Но я был счастлив!

Или вот у меня на столе книга подаренная – «Интегративная онкология». Написал ее лидер мировой иммунологии Бен Пфайфер – американец немецкого происхождения. Я лечил его сестру… Но чтобы мне пробиться в Америку, нужна большая юридическая работа. В США то, что я делаю, называется фотодинамической терапией. А патент на фотодинамическую терапию принадлежит США. Но ведь это же все равно что взять и запатентовать хирургию! Хирургии вон столько видов!.. Тем не менее светить на опухоль, предварительно вводя в тело растворы, действительно придумали американцы в 1942 году. Только они вводили препараты, содержащие алюминий, и опухоль у них светилась даже лучше, чем в моем методе, все отлично было видно! Одна беда – больные при этом погибают, а так ничего, прекрасный метод. Поначалу, кстати, американцы вообще вводили не алюминий, а анилиновые красители… В общем, мне надо менять название метода, чтобы эту юридическую закавыку обойти.

А вот в Германии иное дело. Мои работы, опубликованные в Берлине, признаны там лучшими. Немцы к ним относятся очень внимательно. Они прекрасно понимают: традиционные методы лечения рака – путь в никуда. Вот у меня письмо немецкого профессора Графа. Он откровенно пишет: «Лучевая терапия много лет находится в безвыходном тупике. В этом свете иммунная коррекция по методу Борисова представляется верным путем помощи больным раком и их лечения, даже если речь идет только о реабилитации».

Ко мне тут недавно приехал главный химиотерапевт Германии, он же председатель Берлинского научного общества профессор Хеллинген. Два года просился: пригласите меня в ваш исследовательский институт! Он решил, что мои результаты – работа целого НИИ. А оказалось, что это пенсионер Борисов вместе с командой таких же стариков все время придумывает что-то новое от скуки.

Я же не ученый, который всю жизнь может одну клетку изучать. Я пенсионер, которому не очень долго жить осталось. Поэтому мне мелочиться некогда. Мне нужно сразу решить проблему. И занимаюсь я ею не для науки и званий, а ради собственного интереса. Нужно же чем-то занять себя на пенсии, а по помрешь со скуки. Люди моего типа, отойдя от дел, быстро помирают. А мне помирать неинтересно. Мне интересно дело делать. Отсюда и результаты.

Мы ведь не только лазерами тут светим. Вот сейчас разработали группу принципиально новых препаратов, не имеющих аналогов в мире. Сейчас они проходят испытания. Один препарат уже в Европе сертифицировали. Скажем, при раке толстой кишки его нужно принимать по три пилюли в сутки. Рак останавливается в 72 % случаев. Высочайший показатель! А в России сертифицировать не можем… Но сейчас сделали препарат еще лучше, работали над ним три года. Проблема в том, чтобы доставить лекарство через желудочный тракт в нужное место, потому что оно разрушается кислотой в желудке и ферментной атакой в двенадцатиперстной кишке, а также в тонком кишечнике. Нам же надо, чтобы препарат был доставлен в целости и сохранности аккурат на границу тонкого и толстого кишечника и там начал всасываться. Вот на решение этой проблемы у нас и ушло три года.

Боюсь даже представить, сколько лет уйдет в России на сертификацию…

Глава 8

Кулаком в живот – хорошо и полезно

Целые взводы, роты, полки врачей каждый год выпускают медицинские институты нашей страны. Чеканя шаг, побатальонно, держа равнение на мавзолей Гиппократа, они стройными рядами выходят на равнину жизни со шприцами наперевес и… пропадают где-то в тумане. Хорошего врача не найдешь!

Заняв оборону в районных поликлиниках, эти воины добра и света в белых халатах днем и ночью отстреливаются очередями таблеток от качающихся, но неустанно наступающих на них пенсионеров с палками. Бои идут с переменным успехом, но линия фронта не меняется – болезни не отступают! Уносится в крематорий одна волна пенсионеров, им на смену заступает другая, а на их горбах незримо выплясывают наездники-призраки – Гипертония, Невралгия, Нефропатия и сотни других богинь возмездия за неправедно прожитую жизнь. Шрапнель таблеток выкашивает только наступающих, а призракам вреда причинить не в состоянии.

– Не ходи в поликлинику, – сказал мне мой бывший коллега. – Поликлиника – это кладбище врачей, фигурально выражаясь. Ищи настоящего специалиста, редкого, как бриллиант. Я вот лечил годами больную спину с грыжами, таблетки горстями ел, и только хуже становилось. А потом мне посоветовали в Тамбове одного народного костоправа, и он мне все за два сеанса все сделал.

Так бывает. Казалось бы, в поликлинике сидят дипломированные люди, сдавшие в институте все предметы на хорошие оценки, не ниже «удовлетворительно», и лечат вроде правильно – по инструкциям Минздрава, ничуть не отклоняясь, – а вылечить все равно не могут. Человек приходит к ним с гипертонией, кушает таблетки от гипертонии и умирает от гипертонии, освобождая место для следующего. А с другой стороны, есть где-то целитель вовсе без медицинского образования, который чувствует человеческое тело, как Паганини скрипку. И к нему не зарастает народная тропа.

Таков, например, Александр Огулов, очередь на прием к которому – на полгода вперед. И это без всякой рекламы, ибо из уст в уста передается молва о том, что он не только лечит, но и излечивает. Тем более что лечит Огулов совершенно необычно – так, как никто этого не делает: он пальпирует и разминает кулаком живот, массируя таким образом внутренние органы человека. И даже дипломированных врачей учит – и в России, и за рубежом лекции им читает. А доктора старательно записывают за Огуловым то, чего им в медвузах не рассказывали.

Меня, как очевидца эпохи и писца ее с натуры, одно лишь в Огулове не устраивает – он в институте все ж таки изучал анатомию, физиологию и прочую человечью подноготную и оттого на роль эскулапа от сохи не совсем подходит. Зато ручищи у него пролетарские – здоровенные! И ножищи! Потому что Огулов – бывший спортсмен. Борец за народное счастье по системе дзюдо. А первым его учителем в области врачевания был зэк, свои целительские университеты полжизни постигавший на нарах. Впрочем, не будем спешить. Разговор за жизнь всегда длинный, а первый вопрос всегда короткий…

– Как вы дошли до жизни такой – живым людям в живот кулаком тычете?

– Я и думать не думал, что буду лечить людей, да еще таким странным способом. Мое первое образование – техническое: электрооборудование промпредприятий. А параллельно я тренировался, был мастером спорта по самбо и дзюдо, призером первенства России. И решил пойти именно по этой стезе – поступил в Институт физкультуры (МОГИФК). Правда, потом, уже после того, как занялся целительством, закончил еще медучилище – только для того, чтобы на вопрос, есть ли у меня медицинское образование, гордо отвечать: «Есть!» Хотя, если честно, оно мне было не нужно: цикл анатомии у нас в физкультурном институте, например, по часам превышал тот курс, который дают в медицинских вузах. И те ребята, кторые у нас переводились в медицинский, анатомию, физиологию и биохимию не пересдавали, им наши экзамены засчитывали.

А толчком к тому, что я сейчас делаю, послужила одна странная история. Все спортсмены периодически травмируются. Ну, вот и я однажды травмировался и на время перестал заниматься. А был я тогда начальником детско-юношеского спортивного комплекса. И в этот период ко мне пришел один приятель со своим знакомым. У них была с собой бутылка водки, которую они планировали употребить вовнутрь. И чтобы они сделали это культурно, я пригласил их в свой кабинет и даже выставил на стол тушенку для еще большего очеловечивания процесса.

Они пили, а я сидел рядом и поддерживал беседу. Оказалось, знакомец моего приятеля – бывший заключенный, просидевший 20 лет в тюрьме. Считай, вся сознательная жизнь там прошла. Он уже нормальными словами и говорить-то не мог – только по фене ботал. И вот, проникшись моим гостеприимством, этот человек сказал: «Хочешь я тебе кое-что покажу? Ложись на кушетку».

Я лег. Он начал мять мне живот. И вот что странно… Я ведь мастер спорта, тренированный, легко двадцать раз подтягивался, здоровым должен быть. Но куда он мне в живот ни ткнет – у меня везде болит! Я это отнес на тренировки, хотя умом понимал, что такого быть не может – мышцы у меня болеть не должны: я уже месяц не тренируюсь.

И все-таки говорю ему: «Ну, это, наверное, у всех так. Все-таки живот, потроха…» Он тогда выглянул из кабинета, пацана какого-то взял, положил, начал ему живот проминать. «Больно?» – «Нет». – «А тут?» – «Нет».

«Видишь, – говорит. – У него не болит. А у тебя почему болит? Ты такой сильный, такой грамотный. А все болит!»

Я задумался. Так-то я хожу, ничего не чувствую, думаю, что все нормально. А чуть надавишь – болит!

И после этого он особыми образом промял мне живот, все больные места. И боль сразу прошла! Это меня не на шутку зацепило. Что за черт?! Я начал на пацанах своей школы пробовать. Одному щупаешь живот – не болит. Другому нажимаешь – болит. А потом поддавливаешь – и боль проходит. Чудеса.

– Что значит «поддавливаешь»?

– Надавливаешь с определенным усилием на область боли – и боль исчезает. Орган быз спазмирован гладкой мускулатурой. На него надавливаешь, выдавливая застойную кровь, отпускаешь, и орган, как губка, в себя всасывает свежую кровь, и боль проходит. Это я сейчас понимаю, когда создана теория. А тогда было непонятно и интересно.

Я начал экспериментировать. Кому-то в команде спину защемило или шея не поворачивается, а разомнешь ему живот, и шею почему-то отпускает, спина проходит… Причем я в то время увлекался еще гипнозом и довольно легко вводил спортсменов в трансовые состояния. И стал сравнивать – можно под гипнозом внушить человеку, что у него живот не болит, и он перестанет боль чувствовать, но ведь проблема-то никуда не уйдет!.. А можно продавить живот, и проблема уйдет сама. И больше не возвращается.

Прослышав о моих способностях, меня позвали поработать с одной футбольной командой. Что такое футбол? Это постоянные проблемы с суставами. А я своей методой большую часть этих проблем убрал. Главная заноза футбола как спорта в том, что к концу сезона обычно уже некому играть – все игроки травмированы. А у меня те игроки, кому я начал поддавливать животы, вдруг перестали вообще травмироваться. Это меня самого удивляло. Почему так происходит? Я начал копать, искать литературу. И первая основательная книга, которая мне что-то прояснила, была работа Хаустона «Acupuncture without needles» – «Акупунктура без иголок». После ее прочтения у меня начало что-то брезжить в голове. Я стал связывать в голове собственную практику и знание анатомии: ага, тут нажал – там прошло.

Потом были работы Токуиро Намикоши, японского специалиста по шиацу, – это, если вы знаете, такая терапия надавливанием пальцами на активные точки. Накимоши дает картинку лица с отображением на нем внутренних органов человека. Но, как выяснилось позже, Намикоши не знал живота, поэтому картинку представительных зон дал с большим ошибками. Я его работу перевернул, эти ошибки исправил и даю теперь совсем другую картинку. И именно мои схемы продаются сейчас в Германии как наиболее точные.

Сегодня, зная прекрасно живот, понимая, где какая плотность должна быть при надавливании, я вижу, в каком состоянии у человека, например, передне-ободочная кишка и как ее состояние отражается на лице. Вообще по лицу человека можно весь его диагноз прописать!

– К лицу мы еще вернемся. А пока я не очень понял, кем вы в футбольной команде-то были? Не врач ведь.

– Специалист по оздоровлению. А как еще назвать? И не врач и не тренер, но отвечал за состояние команды. При мне врачу в команде было просто нечего делать, все его функции выполнял я. Локоть у кого-то заболел или плечо, я пришел: ага, локоть – это представительство печени. Размял печенку – локоть прошел. Шею тянет? Размял почку – напряжение с мышц шеи ушло, потому что именно спазм почек дает напряжение в шее. Выбежал футболист на поле и вдруг упал. Что такое? Колено неожиданно заболело буквально на ровном месте. Начинаю проминать, массировать желчный пузырь – колено проходит. Вот вам суть рефлексотерапии: спазм желчевыводящих путей дает отток желчи, и суставы становятся сухими, поскольку напрямую зависят от желчи. Кто в современной спортивной медицине об этом знает? А я вам говорю, как бывший спортсмен, что все травмы начинаются в начале соревнований. Когда же человек разогрелся, сфинктер желчевыводящих путей открылся, желчь начинает истекать, и травм нет.

Но все эти знания у меня тоже возникали не сразу. Футбольная команда разделилась на две части – кому-то моя «животная терапия» помогала, а кому-то становилось только хуже, поскольку я тогда не все тонкости еще понимал. Не знал, например, что перестимуляция живота может привести к такому расстройству, что человека неделю нести будет. Или, наоборот, запор мог приключиться. Опыт приходил с практикой.

Постепенно разошлась молва, и ко мне пошел поток людей с улицы. Потому как медицина что тогда у нас была никакая, что сейчас – никакая.

– Так вы стали знаменитым в народе специалистом по животу – животологом.

– Вот смеяться не нужно. Равно как и недооценивать роль живота. Живот – это наш второй мозг. Там сто миллионов нейронов.

– Что они там делают?

– Выстилают стенки кишечника. В стадии эмбриогенеза мы проходим все этапы эволюции – у человеческого зародыша есть жаберные щели, хвостик… Когда-то, на заре эволюции, когда мозга еще не было, управлять телом все равно было надо. И это осуществлялось нейронами, расположенными в теле. Так по сию пору работают кольчатые черви. И у нас эти телесные нейроны остались. Я это называю «брюшной мозг»…

Вообще, если уж на то пошло, все внутренние органы человека отражают разные человеческие качества – гнев, страх. Не зря же говорят «желчный человек». Это все в животе, все наши эмоции! А в голове у нас только «Я». Поэтому, когда приводишь в порядок живот, каждый раз с изумлением наблюдаешь, как меняется психотип человека. Печень, например, это злость. Но ее уравновешивает желчный пузырь. И если система не уравновешена, – какие-то качества начинают преобладать. По лицу, по характеру человека все его диагнозы видны! И никакими таблетками человека никогда не вылечишь, потому что в основе любой патологии – нарушения микроциркуляции крови и лимфы. Но достаточно выдавить из органа застоявшуюся кровь, как приходит свежая, и причина болезни исчезает.

– Ага. На Святую Таблетку наехали! Чувствую, с официальной медициной у вас отношения сложные…

– Конечно. Они в ужасе от того, что я делаю! «Ты что! В живот руками лезешь! Повредишь чего-нибудь! Селезенку порвешь!..» Но я же не первый, кто этим начал заниматься. Как оказалось, обдавливание живота – это старинная русская практика, староверы ее хорошо знают. Я вам одну историю расскажу.

Как-то во время столкновения на поле одному игроку в нашей команде повредили коленную чашечку, мышца бедра сократилась, и оторванный надколенник (это кость такая) ушел вслед за мышцей вверх. Нога раздулась, отекла. Срочно на операцию! А футболист вдруг запротестовал: «Везите к бабке!» – «Да какая бабка, тебя срочно на стол класть надо!» – «Нет, только к бабке!..»

Ладно, решили завезти его к этой «бабке», раз все равно по пути. И что вы думаете? Эта бабка нагрела красный кирпич, замотала его в сырое полотенце и приложила к бедру. И по мере остывания кирпича снимала с него один слой мокрого полотенца за другим. Мы с врачом команды переглянулись, потому как известно, что при травмах и отеках тепло ни в коем случае нельзя прикладывать, только холод!

Мышца ноги между тем разогрелась до красноты, бабка намылила ее хозяйственным мылом и начала гладить, расслабляя сокращенную мышцу. Сначала было больно, но после того как застоявшаяся кровь начала уходить, ушел и отек. И вскоре бабка поставила оторванный надколенник на место, привязала к ноге палку, зафиксировала и сказала: «Через три дня придешь…»

Мы с доктором снова переглянулись: везти его теперь в операционную или нет? Дело в том, что свежие надрывы, если вовремя их совместить и зафиксировать, срастаются. В этом случае так и вышло.

И я стал ходить к этой бабуле, смотреть, что она делает. Тем более что перед нашим футболистом она как раз живот очередному пациенту массировала. На этой почве мы и сошлись, я объяснил, что тоже разминаю живот, а она улыбнулась: «У тебя обострений не бывает?» Я признался, что бывает – часть команды мой массаж любит, а часть категорически от него отказывается. И она меня стала учить: «Тут надо вот так нажать, а здесь то-то сделать…» Я зарисовывал, записывал, потом приходил домой и, зная анатомию, сопоставлял и осмысливал, что она на самом деле делала, на что и каким образом воздействовала. Ага, здесь луковица двенадцатиперстной кишки, если ее расслабить, спазм уходит – что ж, логично…

Мы с ней много разговаривали. Оказалось, у нее это наследственное. Ее бабушка тем же самым занималась и во время войны работала в госпитале, ставила солдатам животы, выстукивала голову, убирала вывихи. Врачи закрывали на это глаза, потому что не до того было – поток раненых шел огромный, а она все-таки помогала… И вот эта женщина стала для меня настоящей школой! Я видел, что она делает руками, и просто поражался.

Она брала даже психически больных. Я сам наблюдал, как она заговаривала одного невменяемого. Она над ним Псалтырь читала, а тот выл и корчился, как будто из него бесы лезли, у него менялось лицо, оскал. Причем бабка не текст из книжки наговаривала! Она читала нараспев только ударные гласные слов, отчего получалось нечто вроде горлового пения.

– Шаманы так делают. Известная практика введения в транс. Думаю, если бы таким образом бабка читала «Историю КПСС», был бы тот же результат – из психа полезли бы в корчах бесы капитализма и эксплуатации человека человеком.

– Может быть. Но когда она читала, я смотрел, как корежит и корчит сумасшедшего, и сам чуть в это состояние не вошел. Со мной тоже начало что-то происходить, и не только со мной – всех, кто за этой картиной наблюдал, трясло. Я вообще по жизни и советской биографии был человек ни во что не верящий, но это женщина меня сделала если и не верующим, то сомневающимся.

А потом настала Перестройка, прежние социальные схемы перестали работать, надо было кормить семью, и я попал на Метрострой массажистом. Сразу пошел поток народа. Я один давал больше дохода, чем весь оздоровительный комплекс! Вот там у меня впервые количество опыта и знаний переросло в качество и вызрело новое видение. Так сказать, родилась «математическая модель развития патологий» – схема внутренних взаимодействий. Я вижу, на каком этапе болезни находится человек, а это значит, что, например, при недостаточной функции почек на этом этапе у него должно быть с зубами плохо или с простатой. У одного это проявляется ярче, у другого хуже, потому что все люди анатомически и психо-физиологически отличаются. Сангвиник, холерик, меланхолик – это все разные организмы, разные типы мышц, – у одного преимущественно белые мышцы-анаэробы, рассчитанные на рывок, у другого больше красных мышечных волокон, он хорошо работает на выносливость и может, как китаец, весь день киркой тюкать. У сангвиника же на тупой конвейерной работе просто крыша съедет.

А вы знаете, кто в животе является дирижером всех процессов? Желчный пузырь! Формирование рН-среды в кишке зависит от желчи. Желчь активизирует ферменты поджелудочной и моторику кишечника, отвечает за синовиальную жидкость в суставах. Если у вас суставы хрустят, проверьте желчный пузырь. А кто об этом пишет? И в медвузах этому не учат. Хотя все врачи знают, что желчь прикладывают к больным суставам! Но совместить это в головах врачей не получается – что при больных суставах нужно не снаружи к ним желчь прикладывать, а изнутри – заниматься желчным пузырем.

– Стоп. Если об этом нигде не пишут, вы откуда это знаете?

– Всегда кто-то должен что-то написать первым – чтобы было у кого переписывать. Знаете, когда много работаешь с материалом, возникают озарения – это когда подсознание помимо воли отмечает некие закономерности и однажды вдруг выбрасывает их в сознание, где они всплывают ярким пузырем понимания.

Недуг в организме развивается постепенно. После функционального расстройства желчного пузыря дисфункция передается печени, затем поджелудочной железе, почкам. Появляются внешние признаки – напряжение в основании шеи, сухие локти, щелчки в суставах и боль в икроножной мышце. Постепенное обрушение организма напоминает эстафету, где органы один за другим передают эстафетную палочку болезни друг другу, но сами при этом не останавливаются, а продолжают бежать на износ. Вот у вас, например, снижена функция левой почки – кожа на левом локте сухая.

– Приятно слышать. А что еще можно сказать по внешнему виду?

– Многое. Запредельный уровень сахара можно определить по цвету слизистой губ. Если за линией соприкосновения губ слизистая сильно контрастирует по цвету с наружной стороной губы, значит сахара повышены. Синюшный подбородок – аденома простаты.

По языку, по ушам, по глазам все считывается. Желтый налет на языке – интоксикация желчью. Поперечные разломы – склонность к инсультам и инфарктам. Отпечатки зубов на языке – стрессы и проблемы с желудком.

Танцуешь с девушкой, она на тебя глазенки вытаращила, а ты ей говоришь: «У тебя камень в левой почке». По глазам это видно – на радужной оболочке появляется небольшое пятнышко. Если губа верхняя у человека морщится – знаете, вертикальные такие морщинки появяются, – значит, у него в организме дефицит белка.

– Тяжело вам живется! В гости приходите, а кругом одни больные. У кого камень, у кого диабет, у кого чего… А почему организм выдает такие странные внешние признаки в ответ на внутренние неполадки?

– Рефлексия. Так уж устроен человек, он весь взаимосвязан… В общем, я увлекся этим делом не на шутку и стал пользоваться успехом в разных кругах. Однажды меня даже попросили ввести эту тему – проминание живота – в армии. Обучить спецназовцев самомассажу, у них ведь во время рейдов врача нет, а стресс и страх есть. Страх сгущает кровь, забиваются мелкие сосуды, и органы перестают нормально функционировать.

– А куда девается вода из крови, почему она вдруг сгущается?

– Стресс – это изменение гуморального фактора, то есть гормонального фона. Тот же адреналин сначала мобилизует, но если он слишком долго находится в крови, идет резкое снижение тонуса – расслабляется все, включая магистральные сосуды, оплетенные гладкой мускулатурой. Откуда у нас ишемия брюшной части аорты или сердца? Из-за постоянного стресса! Гладкая мускулатура сосудов расслабляется настолько, что плазма крови протекает в брюшину. Организм это «видит», поднимает холестерин и начинает срочно залепять им дырки – стенки сосудов. А вместе с дырками заклеиваются мелкие сосуды, слабеет левая почка…

В общем, методичку я им написал, а потом по результатам этой методички сделал свою первую книгу – «Висцеральная хиропактика старорусской медицины», поскольку все эти почти утраченные практики были мною тщательно собраны. А началось все с той самой «бабки» на станции Белый Уголь, куда с врачом команды мы привезли травмированного футболиста. Потом были встречи с сибирскими староверами. И не только с сибирскими! Самое большое удивление настигло меня в Канаде, на одной из конференций, где я встретился с русскими староверами. У них жил старый знахарь, который занимался животом, поэтому люди этого поселка современной медициной вообще не пользовались. И когда знахарь умер, поселок остался без медицинской помощи, то есть наедине с современной медициной, которая ничего не лечит. Поэтому из поселка мне прислали молодого врачика, чтобы я его научил продавливать живот и спасать людей. За пару недель я его там немного натаскал. Он ходил, наблюдал, языком цокал: для него это было невиданно – как это так, без лекарств лечить?

– А мне представляется странным другое – ждать исцеления от таблетки. Ведь болезнь появилась не оттого, что в организме не хватало веществ, которые находятся в этой таблетке!

– Конечно. Вот вчера ездил к мужику. Он лечился в Израиле, где ему от болей начали наркотики совать, сделали наркозависимым, не может теперь слезть. У него онкопроцесс был, ему стали делать химиотерапию – одну, вторую, и на второй «химии» ему парализовало руку и ногу. А ему говорят: готовьте деньги вперед на следующие три курса химиотерапии. «Какая химия! – Он кричит. – У меня рука и нога отнялись!..» И прав ведь был: следующая химия его бы убила.

– Не хотите ли вы сказать, что лечите рак?

– У нас нет лицензии на лечение рака. Причем ситуация тут интересная. На второй и третьей стадии мы лечить не имеем права. А вот когда четвертая, когда медицина отказалась, вот тогда бери! А у него уже ресурсов нет… Я вот у своего отца ситуацию решил, у него был рак легкого. Но ведь об этом даже заикаться нельзя по одной простой причине: сломят, затопчут – наш центр оздоровительной висцеральной терапии превратится в раковый корпус. У меня есть сейчас программа по ранней диагностике рака по соскобу с внутренней стороны щеки. Но мы, наверное, даже выпускать ее не будем, потому что куда их девать дальше, этих больных?

– Один американский врач советует онкобольным есть побольше крестоцветных – капусты, например. И не есть мяса. А как вы относитесь к вегетарианству? Сейчас в большой моде отказ от мяса и сыроедение!

– Я десять лет был вегетарианцем, пока не понял, что это ошибочное направление. Человеку нужен белок. Если человек не ест мяса, у него желудок атрофируется, потому что становится ненужным: растительная пища переваривается в луковице двенадцатиперстной кишки, а в желудке желудочный сок выделяется на животный белок. А сырые овощи есть вообще вредно. В странах, где люди живут долго – Японии, Корее, Китае – люди не едят сырых овощей! Их обязательно ошпаривают, притушивают, обжаривают. Сырая пища дает вздутие живота. Выделяются ядовитые зловонные газы – индол, меркаптан, сернистый газ, скатол. И нам приходится убеждать людей: у тебя камень в почке, потому как ты не ешь белковую пищу, ведь именно на нее хорошо сбрасывается желчь. Желчный пузырь должен тренироваться, а у вас, напротив, развивается его детренированность.

– Вернемся к Великому Пути. Бывший зэк направил вас на него, вовремя попавшаяся на пути бабка торила дорогу, обучая старым рецептам, метростроевский оздоровительный комплекс дал огромную практику. Что было дальше?

– А потом меня уволили из Метростроя. Там сгорела баня, и меня в числе других обвинили, что я не сообщал руководству комплекса о том, что в бане, которая загорелась, парились и мужики, и тетки, и вообще был целый вертеп. А чего сообщать, если само начальство там и парилось, простой человек туда ж не попадет! В общем, слово за слово, с начальством я поссорился, меня уволили, я вышел из двери на улицу, посмотрел на голубое небо, вдохнул запах весны. Светило солнце… До этого я ничего этого не видел, поскольку с 8 утра до 10 вечера пропадал на работе. И я благодарен судьбе за это несправедливое увольнение, поскольку каждое испытание в жизни открывает нам новые дороги.

Потом, гуляя по ВДНХ, увидел некий Институт традиционной народной медицины. Зашел к директору познакомиться, спросить, что это вообще за институт такой, а у него как раз аврал – преподаватель не вышел на работу. Чем занять слушателей на два часа? Он меня спрашивает: «Ты можешь?» – «Могу!»

Я вышел и стал рассказывать про свою работу. Вместо двух часов слушатели просидели четыре и не хотели выходить из зала. После чего меня взяли туда на работу – читать лекции. И уже потом я открыл свой центр. Где снова работаю с утра до вечера, не поднимая головы. Но уже на совсем другом уровне.

– И с какими проблемами к вам приходят?

– Мы берем со всеми, кроме онкологии и психиатрии. Хоть полипы в носу! Их обычно оперируют. И мало кто знает, что полипы эти можно «выманить» из носа. Тогда они просто выходят из ноздрей куском мяса.

– Я, наверное, тоже ваш клиент. Вы сказали, что у меня левая почка ослаблена. А разве есть какая-то разница по функциям между левой и правой?

– Да. Все знают, что почки – это очистные станции. Но это не единственная их функция, о чем медики даже не подозревают! Левая почка, например, управляет зарядами эритроцитов. Если она ослаблена, эритоциты теряют отталкивающий их друг от друга отрицательный заряд и начинают слипаться в столбики, напоминающие под микроскопом стопку монет. Кроме того, левая почка управляет кальциевым обменом. Ослаблена почка – получите остеопороз. И хоть ты объешься кальцием, он не будет усваиваться, пока не включится в полную силу левая почка. Конечно, если она удалена, частично ее функции берет на себя правая почка, но она имеет и свои, персональные функции. Например, правая почка у нас отвечает за газообмен. Если ее функция снижается, будет синдром хронической усталости, потому что будет хуже усваиваться кислород из-за того, что упадет уровень углекислоты в крови.

Напряжение мышц спины, шеи, грудного отдела – это тоже проблема с почками. А что такое спазмированные мышцы шеи? Это повышенное давление! Из десяти инсультов восемь дает ослабленная почка: организм повышает давление, чтобы протолкнуть кровь до мозга через пережатые шейными спазмами сосуды. Разрушающиеся зубы – это тоже почка, поскольку мышечный спазм в шее затрудняет омывание десен и корней зубов кровью.

Почки надо беречь. А если хотите быстро посадить почки, я вам дам совет: холодный квас, холодное пиво, холодное молоко, холодное шампанское – это все быстро почки убивает. Я понимаю, что все сказанное звучит несколько неожиданно. Поэтому, когда я читаю лекции в Германии, народу собирается – целые толпы, включая медиков. Потом люди подходят ко мне, потрясенные какими-то открытиями, которые для себя сделали, и говорят: «Я вас ждала тридцать лет!»

– А их не смущает – там же очень строго к этому относятся, – что человек без медицинского образования учит медиков?

– У Авиценны тоже не было медицинского образования. А кого это смущает, тот пусть не ходит, пусть гниет, носит в себе проблему, от которой можно просто избавиться… Вот у меня недавно случай был. Семья, два врача. У него на ровном месте вдруг цирроз печени, асцит. Откуда? Медицина разводит руками: на все божья воля!.. А я сразу спросил: кошки-собаки в доме есть? «Есть!» – «Сдайте анализы на токсоплазму!» Потому что первая причина циррозов – паразиты кошачьих. Но об этом же нигде не пишут!.. Сделали анализ – и что вы думаете? У него показатели в 3500 раз превышает норму, у нее – полторы нормы. Теперь оба смотрят на меня, как на бога, звонят, консультируются. Но почему их этому в медвузе не научили?… А какой стоматолог даст вам совет проверить почки, если у вас начали сыпаться зубы?

Или вот недавно пришла женщина-врач, гинеколог, профессор. Привела свою дочь, которая уже четыре ЭКО перенесла, и все время выкидыши. Я ее прощупал, а там – ишемия брюшной части аорты с ишемией подвздошных артерий, через которые питается матка. И если кровь плохо идет к матке, выносить плод ни одна женщина не сможет. Заметьте, мать у нее гинеколог, и она этого не знала. Это же профессиональный крах!

– Иногда у меня складывается впечатление, что медицина наша идет куда-то немного не туда.

– Не у вас одного…

Глава 9

Козырной Бубновский

Почти такое же слово, как обозначенное в заголовке, только с буквой «ы» в конце и ударением на второй слог – козЫрный, – мой приятель-физик употребляет для обозначения события чрезвычайного везения. Удачливыми в его понимании могут быть и предмет, и явление, и человек. И если подходить к миру с точки зрения физика, то к герою моего рассказа – доктору медицинских наук Сергею Бубновскому – вполне можно приложить указанный эпитет.

Еще бы! Модный столичный врач, у которого лечатся знаменитости и сильные мира сего, сеть собственных клиник в России и за рубежом. Человек явно работает по призванию, что само по себе есть условие, необходимое и достаточное для счастья. Бонусом жена, дети, дом за городом. Как говорил Абдулла, что еще нужно, чтобы спокойно встретить старость?

Однако, познакомившись с ним поближе, я понял, что такого счастья я бы врагу не пожелал…

– Сергей Михайлович! Как у всякого неординарного врача, у вас наверняка сложные отношения с остальной медициной. Не любят ведь вас в медицинском мире, несмотря на звание доктора наук и официальное признание?

– А за что им меня любить? Я ведь занимаюсь здоровьем, а не болезнями. Таких специалистов мировая система здравоохранения не готовит. Она готовит специалистов для распознавания симптомов и адаптации больных к их болезням с помощью лекарственных препаратов. В мире происходит следующее – чем больше становится врачей и чем больше развивается медицина болезней, тем больше появляется разных диагнозов и лекарств, и тем меньше остается здоровья. Вас внимательно анализируют, назначают вам болезнь и приучают с ней жить – вот на что направлены усилия медицины. А вовсе не на восстановления здоровья. Главная задача современной медицины – добиться того, чтобы пациент не умер в больнице.

Вообще, вся медицина делится на две большие части – хирургию и терапию. Хирурги делают нужную слесарную работу, но после хирургии должна быть реабилитация, чтобы человек в своем новом теле начал новую жизнь. Вот таких специалистов мировая система практически не готовит. Существует только само понятие – «реабилитация».

– Есть известная шутка КВН про импортозамещение – «пока только термин придумали»…

– Ну, да, общее понятие есть, туда относят какие-то лечебно-физкультурные комплексы, физиотерапию, бассейн, массаж… Мертвому припарки! Настоящая реабилитация должна сопровождаться проведением человека через болевую доминанту, то есть через страдания с целью наработки компенсаторной функции. Нужно, чтобы организм заставил другие органы работать взамен того, который отрезали. Убрали сустав, поставили имплант – значит, нужно заставить окружающие ткани работать так, как будто это здоровая нога.

Сделали операцию на сердце – и дальше надо не запрещать человеку всякую нагрузку, как любят делать наши врачи, а, напротив, всячески развивать его – чтобы он не чувствовал, что у него внутри стенты стоят. Вот я как раз этим и занимаюсь – чтобы после операции человек без таблеток и корсетов вернулся к полноценной жизни. И хирургов я не люблю за то, что дают советы, выходящие за рамки их специальности. Ты режешь? Ну и режь. А что пациенту дальше делать – это уже моя епархия.

Если бы вы знали, сколько богатых людей у меня на глазах погибло после аорто-коронарного шунтирования, установки стентов. Они лечились у лучших врачей, но прожили после операции очень недолго. А ведь я им говорил: хирурги вам все хорошо сделали, давайте теперь приходите ко мне на реабилитацию. «Не пойдем. Нам запретили!»

Сегодня я опять от пациента это услышал: «А мне запретили больше 3 кг поднимать!» Я его спрашиваю: «Ты хоть знаешь, какая самая страшная бытовая нагрузка, которую мы все выполняем каждый день и от которой можно в любой момент получить инфаркт, инсульт, гипертонический криз, острую боль в спине?» Он начинает думать: «Наклониться?» Нет! Встать с унитаза – при условии, что у тебя большой вес, слабые ноги и плохие сосуды. Засиделся, потужился, начал вставать, кровь не успела поступить к сердцу – человек падает замертво. Поэтому в санузлах хороших отелей всегда висит телефон. Это не для международных переговоров на унитазе. А чтобы, когда тело упало, сосед по номеру мог вызвать труповозку.

Запомните: собственный вес тела, не обеспеченный мышцами – самая страшная нагрузка.

– Но есть же все-таки какая-то официальная реабилитация, где люди руками машут, как ветряные мельницы, физкультуру какую-то, типа, делают. Она совсем бесполезна?

– Знаете, как работает наша современная коррупционная реабилитология? Посылают больного после операции в прикормленный реабилитационный центр, перечисляют туда из бюджета круглую сумму, возможно, за откат. Осваивают деньги. Государство затратило на «реабилитацию» пациента 450 тысяч рублей. Для самого же больного это бесплатно… и бесполезно: он как приехал туда на коляске, так и уехал оттуда на коляске через 20 дней. Ему даже хуже, чем до реабилитации, потому что драгоценное время потерял. А ведь после операции каждый день дорог! Ну, и куда он дальше идет? Хорошо, если ко мне. Я его после этой государственной реабилитации спрашиваю: вы там вот это делали? Нет… А вот это? Нет… Десятой доли того, что нужно, не делали! Зачем такая реабилитация? Настоящая реабилитация, повторяю, предполагает проведение через боль.

– Да почему же через боль-то!?

– Потому что любая операция оставляет рубцы и спайки. И когда начинаешь восстанавливать работу мышцы, она утыкается в эти рубцы и спайки, а это больно! И вот чтобы боль убрать, существует целая система естественного обезболивания – диафрагмальное дыхание, криотерапия, саунотерапия и так далее…

Теперь переходим ко второй части медицины – терапии. Она вся держится на фармакологии. А я работаю без таблеток.

– Чем заменяете таблетки?

– Сейчас попробую объяснить… Я работаю с костно-мышечной системой – именно так правильно ее называть. А вот «опорно-двигательная система» – так говорить неправильно. Потому что при диагностике надо рассматривать не только кости, которые смотрят на рентгене, но и мышцы, которых на рентгене не видно. А их вообще не смотрят. И это странно, если вдуматься! Приходишь с сердечно-сосудистой проблемой, кардиолог смотрит всю сердечно-сосудистую систему – давление, ЭКГ, функции сердца… Приходишь с легочными проблемами, тебе посмотрят не только флюорографию, но и функцию дыхания, бронхи. Придешь с почками, посмотрят всю моче-половую систему – почки, пузырь, лоханки… А вот опорно-двигательная, или костно-мышечная, система – единственная, при проблемах с которой смотрят только кости, не обращая никакого внимания на мышцы. Они вообще никак не диагностируются, а в них, между тем, вся проблема и заключается!

Остеохондрозы, артрозы, артриты… Практически у всех людей есть боли в спине или суставные проблемы. Их куда посылают? На МРТ. Они приходят к врачу с этими снимками, и им по снимках назначают лечение. Это же дикость!

– Почему?

– Да потому, что обследовали только часть опорно-двигательной системы – опорную. А с двигательной что – с мышцами?

– А чего там с мышцами может быть? Мясо, оно и есть мясо. Волокна. Это тебе не нежные потроха со всякими там язвами, холециститами и панкреатитами…

– А по-моему, наоборот, кости должны интересовать только травматолога – переломаны или нет. Чего еще с ними может случится? А в мышцах вся наша жизнь! Каждая мышца выполняет функцию сердца – маленького насоса, помогающего перекачивать кровь. Хорошие мышцы тела – значит достаточной объем и скорость кровотока, то есть нет проблем с сердечно-сосудистой системой, которая считается убийцей номер один. С хорошей мышечной системой у тебя никогда не будет атеросклероза, сколько бы ты холестерина ни поглощал, он просто уйдет. Представьте себе садовый шланг. Если в нем давление нормальное и он хлещет далеко, то и стенки внутри чистые. А при малом давлении и потоке его стенки обрастают бурой слизью, водорослями. Так и с сосудами.

К чему приводят слабые мышцы ног? Кровь в нижних конечностях застаивается, вены растягиваются, отсюда варикоз, застойные явления в малом тазу, у мужчин простатит, переходящий в аденому, а у женщин воспаления придатков, переходящие в миому.

Дальше поднимаемся – плохо работают мышцы брюшного пресса и мышцы поясничного отдела? Получите запоры, геморрои, дискенезию желчевыводящих путей, мочекаменную болезнь.

Поднимаемся выше – ишемическая болезнь сердца, которому не хватает кислорода, подгоняемого вместе с кровью мышцами.

Парадоксально говоря, у человека всего два органа – мозг и мышцы. Если эти два органа друг друга понимают, человек не знает других органов, потому что они вообще не дают о себе знать. Если же мышцы и мозг друг с другом не в ладу, человек познакомится со всеми другим органами.

– А почему тогда качки и спортсмены с развитыми мышцами так страдают и долго не живут? Чего далеко ходить – вон Турчинский, который локомотивы таскал, в сорок с небольшим умер.

– Другая крайность. Всегда говорю: правильное движение лечит, неправильное калечит, я на себе это испытал, к сожалению. У спортсмена цель другая – не здоровье, а результат. Именно это и выжимает из него тренер. Плюс разрушающие допинги.

Я же на практике, как правило, сталкиваюсь не с гипертрофией, а с гипотрофией мышц, то есть со слабыми мышцами, которые практически у всех горожан. А зря! Нужно готовить себя к старости! Старость – это не возраст, а потеря мышечной ткани. Я часто вижу людей, которые живут по 90 лет, из коих последние 30 проводят в больницах и на таблетках. Режиссеры, актеры… И ими еще восхищаются! А вот я, как врач, ими не восхищаюсь. Потому что знаю, что у них артрозы, остеопорозы… Творчество в них давно уже заглохло, потому что мозгу, который потребляет 25 % всей крови, помогают мыслить мышцы, кровоснабжая его. А если мышц нет, то и мозги плохо работают, какое уж тут творчество…

Весь метаболизм проходит через капилляры. Если вы покупаете в аптеке препарат, который вам обещает ускорить обмен веществ, знайте – это развод. Нет развитых мышц – нет капилляров – нет должного обмена веществ. Потому что к внутренним органам не подводится достаточно питательных веществ и не отводятся продукты распада жизнедеятельности. И никакие препараты не помогут.

Диабет, атеросклероз, панкреатит, артрит – любые болезни, кроме инфекционных, – это следствие недостатка мышечной массы, то есть недостатка движения. Их нельзя вылечить таблетками, потому что таблетка не может заменить движение! При этом нужно понимать. что все люди разные и каждый свой букет болезней собирает на личном поле жизни.

Тот же диабет – что это такое? Это значит, что человек засахарился! У нас так варенье и мед засахариваются, если слишком долго стоят. То есть причина – застой. Ну так двигайтесь, и не будет диабета!

А если вы не двигаетесь и жрете все подряд, у вас продукты распада не выводятся, а откладываются в суставных сумках, бурсах. Вы знаете, сколько в человеке полостей? Море! Если человек не потеет от упражнений, не ходит в баню, организм распихивает всю эту дрянь по суставам.

Но есть и хорошие новости! Мышцы – такой орган, который восстанавливается в любом возрасте, если создать механизм сокращений и расслаблений.

– И с какими болезнями к вам приходят?

– Да с какими только не приходят!.. Вот у меня на тренировках группа 65–75 лет. У них, помимо остеохондрозов, артрозов и грыж межпозвоночных дисков, еще и опущение органов… А когда у человека опущение органов, обычная медицина почему-то запрещает ему нагрузки, хотя опущение и случилось как раз из-за дистрофии поддерживающей мышечной ткани. Хирурги в таких случаях берут и подшивают опустившиеся органы к брюшной полости, чтобы они висели на нитках. Не дикость разве?… И еще у всех гипертония. Все глотают таблетки, потому что им прописывают. Зачем? Покажите мне хоть одного человека на свете, который бы избавился от гипертонии, принимая таблетки! А я могу без всяких таблеток убрать гипертонию, нормализовать ритм сердца после инфаркта и инсульта.

Я говорю группе: вы сегодня все у меня на занятиях будете бежать, идти в гору, плавать и даже прыгать сверху вниз, и все это – лежа на полу, с помощью тренажера, который позволяет создать условия для работы мышц, не перегружая при этом суставы. По 360 разных упражнений на тренажерах они у меня делают. На первом же занятии! А в конце занятия я этим гипертоникам меряю давление. И оно со 180на110 падает до 125на85. Без всяких таблеток.

Ну и почему врачи, которые прописывают бесполезные и вредные таблетки, должны меня любить?… Хотя, когда я сам стал доктором наук, профессора начали ко мне ходить здоровье поправлять. Раньше им западло было, а теперь я им как бы равный стал, не зазорно…

Короче говоря. причина всех болезней – мышечная дистрофия. При этом кардиология запугала весь мир ишемической болезнью, инфарктами, инсультами. Онкология запугала весь мир миомами, аденомами и мастопатиями. Неврология запугала весь мир грыжами межпозвоночных дисков, которые никакого отношения к болевому синдрому не имеют…

– Как не имеют? Что вы такое говорите, безобразник? Там же хрящевые шайбы вылазят между позвонками и зажимают нервные корешки. Всем известно.

– Чупуха! Анатомически уже доказано, что корешковая теория несостоятельна. Болят только мышцы. А нервы лишь сигнализируют, какая именно мышца болит. Артерия, нерв, лимфатический проток пережимаются воспаленной мышцей. Отсюда атрофия, боли. Эти боли медицина снимает всякими диклофенаками и прочими нестероидными противовоспалительными препаратами. Противовоспалительными! И срабатывает. Значит, есть воспаление! Но где оно – в кости или хряще? Оно в мягких тканях – в мышце!.. Вообще, это давний теоретический спор. Но я своей практикой доказал, что это именно мышечное воспаление, и оно развивается так. Сначала – альтерация, то есть мышечная дистрофия. Было в мышце десять работающих капилляров, условно говоря, а осталось два. И вдруг однажды в эту мышцу поступает сигнал на такую нагрузку, которую она уже не может выполнить. Соответственно, не срабатывает транспортная система по подвозу-вывозу, и возникает экссудация – воспалительный отек. И болевые рецепторы сигнализируют о неполадке.

Сейчас человека с болью отправляют на операцию, и хирурги удаляют выперший меж позвонками хрящ. И что там остается? Дыра! Зона рубцов и спаек без капилляров, без кровоснабжения. Поэтому через непродолжительное время начинают умирать соседние диски. И на снимке через год я вижу остеопороз, потому что кальций не проходит в эту несчастную кость.

– Но боль-то после операции реально уходит.

– Потому что был операционный наркоз и потом горсть таблеток, которые прописали. Плюс корсет, чтобы, не дай бог, не спровоцировать больную мышцу. На самом деле хирурги скальпелем ничего не делают для ликвидации боли. Я это называю просто отвлекающей медициной.

А иногда это и просто вредит: я часто наблюдаю парез стопы, то есть ее полную обездвиженность после удаления грыжы диска поясничного отдела – просто во время операции травмировали нерв.

– Так что же – не делать такие операции?

– Не делать! Это вредительство. Знаете, сколько людей стали колясочниками после незначительных компрессионных переломов, когда им хирурги поставили пластину на позвоночник? Я считаю: когда хирурги трогают металлом позвоночник, выключая из работы глубокие околопозвоночные мышцы, они наносят прямой ущерб организму! Единственное, что может спасти человека после такой вот работы хирурга, – вовремя сделанная реабилитация. У меня на ралли «Париж – Дакар» пилоты продолжали вести машину с компрессионным переломом позвоночника.

– Да вы просто какой-то расстрига от медицины, разрушитель устоев! Как же вы дошли до жизни такой? Подозреваю, что путь был нелегким…

– Если бы я в 22 года не умер, мы бы сейчас с вами не разговаривали… Я ведь не собирался быть врачом. Закончил педагогический институт, факультет физвоспитания, хотел стать учителем физкультуры. У меня, кстати, папа – учитель. А мама – фармаколог, при этом ни одной таблетки она мне в жизни не давала… Но на последнем курсе меня забрали в армию. Я попал в войска связи, и за четыре месяца до дембеля меня раздавило – наша машина попала в аварию. Я был сержантом, командиром машины, сидел справа. Водитель уснул и врезался в другую машину – лобовое столкновение на скорости 80 км/ч. Меня раздавило полностью, в блин, потому что удар пришелся как раз на мою сторону. Хорошо, что это случилось неподалеку от одинцовского военного госпиталя, куда меня быстро доставили. Но за этот час после аварии я потерял ведро крови – вытекло все плюс тяжелейшая черепно-мозговая травма, клиническая смерть.

Друзья меня уже похоронили, им сказали: «Бубновский не выживет». Выжил. Здоровья хватило. Вот не зря говорят, что здоровья много не бывает! Всегда нужно иметь запас… Меня комиссовали, дали вторую группу инвалидности. Вернулся домой и увидел, что родители поседели. Потому что они вторую похоронку на меня, считай, получили за три года. Первый раз у меня случилась тяжелая травма в Германии, где мы работали в стройотряде. Я упал с высоты на кучу мусора и сильно изрезал сосуды на руке, потерял много крови. Все студенты вернулась домой, а я нет. Родители стали узнавать, где я, а наши комсомольские идиоты ответили: «А ваш сын не вернется…» Наверное, им врачи что-то необнадеживающее сказали, потому как я действительно на волосок от смерти висел. А вот во второй раз, в армии, уже через волосок этот переступил.

Когда меня из госпиталя выписывали, военные хирурги были оптимистичны, сказали: ерунда, заживет, а через три года и боли постепенно пройдут. И тогда я, молодой дурак, начал делать то, что сейчас своим пациентам категорически запрещаю, – кинулся в спорт. Штанга, карате, футбол, волейбол. Я не знал, что с компрессионным переломом позвоночника – а у меня три позвонка переломанных, оторван ахилл, травмы тазобедренных суставов – нельзя делать все то, что я делал. И потому за три года этим спортом я себя буквально разрушил. Я превратился в развалину. Я перестал полноценно ходить – приходилось просчитывать каждый шаг, по десять минут не мог выйти из машины. И боль – изнуряющая боль с утра до вечера.

Я пошел учиться в медицинский институт, чтобы спастись. Но уже на втором курсе понял, что медицина мне ничем помочь не может, поскольку законов восстановления здоровья не изучает. Меня по знакомству консультировали лучшие специалисты страны – и все без результата. А я уже к тому времени ходил с палкой.

Что мне помогло?… Потом, анализируя свою жизнь, я понял, что шел к себе очень долго. Вспомнил, что начал изучать методы оздоровления с 12 лет. Я мальчиком выписывал газету «Спорт» и целиком прочитывал ее приложение, посвященное здоровому образу жизни – там публиковался Амосов, писали про голодание по Шелтону, раздельное питание… Все это было нетрадиционно, не в русле обычной медицины, ближе к спорту, и меня это ужасно интересовало. Я словно уже тогда начал готовить себя к моей будущей травме.

– А ведь если бы не эта травма и не клиническая смерть, не было бы доктора Бубновского и тысяч вылеченных им людей.

– Страшно подумать! Я был бы совсем другим человеком! Если бы я не побывал ТАМ, не увидел себя сверху…

– Стоп! С этого момента подробнее!

– В госпитале я долго не понимал, где я. Месяц я был в реанимации, потом в палате, под капельницей. И вот в один прекрасный день мне сказали: «Вставай!» Развязали, сняли со всех этих вытяжек. Я сделал шаг и упал. Но потом как-то собрался и поковылял по коридору. А там ребята смотрели телевизор, где шел какой-то советский триллер – машины гнались друг за другом и переворачивались. Когда я это увидел…

Я практически потерял сознание. И в тот же момент вспомнил, что со мной было тогда. Я вишу над машиной и смотрю на свое раздавленное тело сверху. Разбитые стекла, искореженная кабина вся в кровище, мое тело раздавлено буквально в лист, а по мне ползает мой водитель Федя и кричит: «Сережа! Сереженька, не умирай!..» А мне не больно. Я просто смотрю на всю эту сцену сверху.

Потом, когда я вернулся в часть, подошел к Феде и спросил: было такое? Он кивнул: было. С тех пор мое атеистическое мировоззрение, надо сказать, пошатнулось.

– Удивительная история.

– У меня потом еще один случай улета был в некое параллельное пространство, где я увидел Великий Космос и понял, что мы – вечные. Душа вечная.

Я тогда занимался медитацией. Время такое было – Перестройка, открылись все шлюзы. Да вы сами помните – экстрасенсы, колдуны, травники. Люди кинулись в секты, в буддизм, в религии. Мне тоже было интересно. Я и вегетарианил, и голодал. А то вдруг больной придет и спросит: «А вы это пробовали?» Поэтому я все на себе пробовал – йогу, восточную медицину… И вот судьба свела меня с эстрасенсами. Тогда же было все разрешено, экстрасенсом мог стать кто угодно, заплатив двести долларов и получив какие-то корочки. И вот ты уже дипломированный специалист, машешь руками, расчищаешь ауру. Меня поставили в одной клинике начальником над этими экстрасенсами, поскольку у меня было медицинское образование. В итоге через пару месяцев их всех повыгоняли, а я остался. И я хочу сказать, что все они – те, кто влез в эти астральные дела, – очень плохо кончили, причем в довольно молодом возрасте – инсульты, инфаркты… Не нужно туда соваться. В том числе и по своему опыту говорю. Потому как на фоне вот этого всеобщего увлечения паранормальщиной я вплотную занялся медитацией и однажды попал в какое-то параллельное пространство. Слава богу, меня оттуда отпустили. Потому что оттуда запросто можно было и не вернуться.

– И что бы осталось тут?

– Тело. Теперь я точно знаю, что душа от тела отделяется. Другой вопрос, куда потом эти души уходят… Не знаю. До того случая я пару раз медитировал, но каждый раз останавливался, потому что реально чувствовал, как душа расстается с телом. А на третий раз все-таки ушел. Но, к счастью, вернулся. Чему ужасно обрадовался.

– А что вы ТАМ видели, когда вас «отпустили»?

– Передам ощущение. Словно громадный космический корабль. И я в нем – винтик, маленькая деталька. Чувствую и осознаю: это – вечность. Бесконечное движение. И я могу в этом корабле быть всегда – в роли маленького винтика.

– Думаю, вас отпустили из вечности, чтобы вы тут лечили людей. Не зря же вас вели через такие тернии. Теперь это ваша планида.

– Не так давно мне один знакомый священник сказал: «Ты, Сергей Михайлович, хороший человек, но нужно и о душе подумать». Я ему ответил: «Я каждый день думаю о душе, очищая людские тела от скверны болезней». Он подумал и кивнул: «Пожалуй, ты прав». При этом я совершенно не позиционирую себя как религиозного человека, я не воцерковленный. Я считаю, что нужно просто делать свое дело.

– Ладно, вернемся немного назад. Вы закончили институт, поняли, что медицина вам помочь не может. А ваше здоровье все ухудшалось и ухудшалось.

– Мне становилось все тяжелее и тяжелее. Мне сделали две ненужные, как я теперь понимаю, операции на суставах, которые ни к чему не привели. 27 лет я жил в постоянной каждодневной боли. Не мог заползти на второй этаж. Это продолжалось с 22 лет, с момента аварии. И только в 49 лет, когда полностью созрел и все понял о своей проблеме, я пошел туда, куда действительно надо было пойти, – на ту операцию, которая мне была реально нужна. И снова случилось чудо – ко мне откуда-то пришли деньги. Мне нужно было 32 тысячи долларов на эту операцию. Шел 2001 год. Где тогда можно было взять такую сумму? С зарплаты врача, что ли? Но я так хотел этой операции, что деньги появились. Ровно 32 тысячи. И так у меня всю жизнь – если мне очень нужна некая сумма, она появляется. Но для этого она должна быть жизненно необходима!

– А что была за операция?

– Заменил тазобедренный сустав. У меня тотальный эндопротез. Восстанавливался уже сам, испытывая свою методику на себе… Мне говорили: ничего у тебя не получится, с твоей инвалидностью ты будешь всю жизнь сидеть где-нибудь вахтером с костылями. А сейчас те врачи, которые мне это говорили, приходят ко мне лечиться.

– О хорошем враче летит слава, к нему тянутся сирые и убогие…

– Я за месяц принимаю около полутысячи человек. Провожу консультационные тренинги с группами больных. В этом есть своя хитрость: мне неинтересно общаться с одним человеком, потому как он может мне не поверить, я ведь говорю очень необычные вещи. А когда больные вместе, им легче мне поверить.

– А что такого необычного вы им говорите? У меня, например, ни от чего сказанного вами про медицину волосы не зашевелились. Все логично.

– Хм. Недавно заехал домой к одному народному артисту. Он у меня лечился, а потом не приехал на сеанс. И вот, проезжая мимо его дома, я решил заскочить, спросить, как дела. Ему 71 год. Жалуется: у меня сердечко и температурка. Ладно, говорю, вот тебе гантельки, потом поползай на четвереньках пять минут, прими холодный душ – и в кровать. Он на меня смотрит огромными глазами. И я вдруг понял, о чем он думает! «Что, – спрашиваю, – я какие-то страшные вещи говорю?»

«Конечно», – отвечает. Он привык получать от врача таблетки, а не советы поползать на карачках и с температурой идти под холодный душ…

– Слушайте, раз уж вы попались на моем пути, такой полезный, попрошу на всякий случай доброго совета: что делать, если вдруг в спину вступило так, что не пошевельнуться?

– Сразу хочу предостеречь от поглощения миорелаксантов, например но-шпы. Эти препараты ведут к опущению органов. Хорошо если почка опущена. А если матка или прямая кишка? Тогда пошел в туалет, поднатужился и в унитазе оставил свои внутренние органы. Релаксанты и спазмолитики расслабляют мышцы так, что они совсем перестают работать, если препараты эти принимать долго. Именно из-за них каждая вторая женщина после 60 лет имеет опущения.

Если же защемило поясницу так, что шевельнуться не можешь, есть отличное упражнение, позволяющее убрать спазм глубоких мышц – нужно встать на четвереньки и ползать, пока острая боль не пройдет. Неплохо помогает следующее – лечь спиной на лед или просто на пол, ноги согнуты, и, качая пресс, на выдохе доставать коленями локти. Через какое-то время любая острая боль уйдет. Но если она уже перешла в хроническую и отдает, например, в ногу – тогда с пациентом придется повозиться.

Открою один медицинский секрет: у нас 60 % тела состоит из мышц, не изучаемых медициной как лечебный фактор. Лечебный фактор – это та система в организме, используя которую ты убираешь проблему. Пример: я тут недавно вместе с одним пульмонологом написал статью о лечени бронхиалной астмы с помощью диафрагмального дыхания. Представляете, этот специалист по легким не знал правил межреберного дыхания и потому всю жизнь лечил ингаляторами.

– Неужели астму можно вылечить дыханием?

– Можно. Вот триада избавления от астмы: нужно научить правильно дышать, делать специальные упражнения для развития дыхательных мышц и, наконец, использовать закаливание холодной водой. Я уже многих детей-астматиков спас. Конечно, старая, гормонозависимая залеченная астма уже так просто не поддастся. Но все равно из любого хронического заболевания, при котором человек сидит на таблетках, можно выползти, используя внутренние ресурсы человека.

– Таблетку, однако, принять проще, чем каждый день работать над собой на тренажерах.

– Хочешь быть здоровым – работай. Хочешь быть больным – пей таблетки. Личный выбор каждого. Если я сейчас перестану заниматься, уже через несколько дней былые травмы дадут о себе знать – снова начнутся боли, а искусственный сустав развалит мою бедренную кость, потом вылезет какой-нибудь диабет.

– И все-таки вы волевой человек. Каждый день по часу корячиться…

– Да мне в кайф этим заниматься! В том числе и потому, что я каждый день наблюдаю полуразваленные тела, которые страдают только потому, что им лень отжаться, наклониться. Они не понимают, какое счастье живет рядом с ними, но они его даже не касаются!

Знаете, у меня тут друзья собираются – чиновники, министры, президенты компаний, генералы. Они в 7 утра здесь занимаются, а к девяти уже на работе. При этом и покуривают, и выпивают. Но из-за того, что они занимаются уже много лет, они словно законсервировались – 15 лет я вижу одни и те же лица – здоровые и радостные.

Вот мы тут о душе говорили, а я вам так скажу: чем здоровее тело, тем больше чувств и эмоций проходит через сознание и, соответственно, тем богаче душа. Поэтому я противник отшельничества, когда усмиряют плоть, запираются в кельях. Зачем это самоистязание? Может, ты больше пользы принесешь людям на миру? Главное в жизни – удовольствие, а не страдание. Это вам утверждает человек, который 27 лет из своих 60 жил в боли. Я знаю, о чем говорю. Будьте счастливы!

Глава 10

Гипноз для негипнабельных

При ответе на вопрос, кто открыл гипноз, первое, что приходит на ум, – фамилия немецкого врача Месмера. Месмеризм, «животный магнетизм», блестящий шарик, маятник – мы все про это слышали. Хотя гипноз был известен человечеству за тысячи лет до Месмера.

И древние греки, и древние египтяне использовали трансовые состояния для лечения анестезии во время ампутаций, а также для обезболивания родов. С целью погружения больных в гипнотический транс жрецы применяли зеркала, кристаллы, мудреные узоры… Но и до появления государств – во времена племенного шаманизма – гипноз применялся не менее успешно. Шаманы для гипнотизирования использовали ритмичные звуки, горловое пение, методичное раскачивание, мантры.

Повторно гипноз для европейской науки был переоткрыт Месмером, хотя в широкую медицинскую практику вошел только в ХХ веке. Но и тогда, и теперь было известно: есть люди гипнабельные, а есть негипнабельные. И негипнабельные воспользоваться целительной силой гипноза не могут, увы. Так бы оно и оставалось, если б в конце 70-х годов прошлого века в России не появился человек, который нашел способ, как погружать негипнабельных людей в гипнотический транс.

Это было самое настоящее открытие в области психологии! Метод получил собственное название – сенсомоторный психосинтез – и вошел во все психологические словари и энциклопедии. Звали первооткрывателя Владимир Кучеренко… Впрочем, почему «звали»? Зовут! Он жив-здоров и сейчас сидит перед мной в добром расположении духа.

Но прежде чем вникнуть в нашу беседу, оцените масштаб личности: Зигмунд Фрейд изобрел психоанализ, а Владимир Кучеренко – сенсомоторный психосинтез. Кто из них более матери-истории ценен? Не так уж много психологических методик внесено в анналы психологической науки.

Про фрейдизм все знают – сиськи-пиписьки… А что представляет из себя кучеренковское детище? А представляет оно собой современный научный шаманизм.

– Да, именно так, я ведь начал с изучения шаманских практик, – кивает Кучеренко. – Гипноз – очень хорошее средство для лечения самых разных патологий. Во многих случаях он лучше всяких таблеток. Но если таблетки действуют примерно одинаково на всех, то главная беда классического гипноза в том, что многие люди ему не поддаются. И тогда маши, не маши руками – ноль эффекта. Клиент негипнабелен!.. Но шаманы-то работают со всеми, им неважно – гипнабелен человек или негипнабелен! Они погружают в транс любого. Как они это делают?… Вот, присмотревшись к их практикам, формализовав и систематизировав их, очистив от мистики, я и пришел к новому направлению – сенсомоторному психосинтезу, то есть к методикам погружения в транс негипнабельных людей.

– И как это происходит?

– Я заставляю человека сосредоточиться на собственных ощущениях, давая ему разные задания. Например, прошу его представить себя парящей птицей. Акцентирую внимание на цвете неба, скорости, шуме ветра в перьях…

…Я видел, дорогой мой читатель, как это происходит. Заставляя человека погружаться в представления, Кучеренко постепенно отключает ему критичность, рефлексию и вводит его в транс. В отличие от обычного погружения в гипноз, когда гипнотизер дает прямые команды – «спи!» – здесь все происходит в режиме диалога. Со стороны это напоминает обычный разговор двух людей, один из которых только как-то странно держит руки – на весу. Потому что руки у клиента уже в каталепсии, и он их не чует.

Что такое каталепсия? Это состояние одеревенения. Если человек находится в так называемой ригидной каталепсии, его можно положить как бревно – затылком на один стул, пятками на другой – и получится мостик, на который можно встать вдвоем или втроем. Человек не «сломается».

Так вот, начинается все с каталепсии рук – они висят в воздухе и не устают, хотя мышцы напряжены. Потом у клиента понемногу исчезают глотательные движения. По мере углубления транса человек перестает замечать окружающих людей, у него пропадает глазо-двигательная реакция. Так постепенно-постепенно человек погружается в себя и сам в себе тонет…

Измененными состояниями сознания Кучеренко увлекся со студенческой скамьи. Он был тогда молодым старательным парнем и знал, что медицина не всесильна и на свете существует множество неизлечимых болезней – диабет, аллергии, астма, гипертония, шизофрения. Доктора их увлеченно лечат, но никогда не излечивают. Иногда только, если неизлечимая болезнь, которую организм сам себе наделал, локализована в одном каком-то месте, это место вместе с болезнью можно вырезать, как это бывает с воспаленным аннендиксом или гангреной конечности. А что делать с аллергией? Ее как вырежешь?

Так вот, попав на студенческую практику в психушку, Кучеренко получил предложение от старших товарищей попробовать полечить гипнозом одного шизофреника. Он был поражен этим предложением, поскольку знал, что к шизофреникам с гипнозом даже близко подходить нельзя. Его так учили! Но старшие товарищи Владимиру твердо сказали: не бойся, у нас есть наработанная методика, но мы про нее тебе говорить не будем, попробуй найти свою.

Кучеренко попробовал, и у него получилось – больной вышел в устойчивую ремиссию. Вот тогда впервые у него возникла мысль: если мозг может вывести больного из острой стадии, почему он не может и далее в течениЕ жизни отслеживать это состояние в автоматическом режиме, не позволяя организму снова свалиться в обострение?

Вторым уроком послужила раковая больная, которую Кучеренко подсунули, когда он работал в наркологической клинике. Кучеренко наотрез отказался. Больная была не по профилю клиники, но причина отказа крылась в другом: Кучеренко знал, что рак неизлечим. И тогда коллеги пошли на обман, ему сказали, что у больной на самом деле не рак, а онкофобия с соответствующей соматикой. Ну, фобия – это совсем другое дело! Это по адресу. И он взялся… А через некоторое время после начала сеансов больная к нему пришла и радостно сообщила, что биопсия показала – раковых клеток нет! Тут только молодой Кучеренко догадался об обмане. И вновь задумался о том, как бы внушить мозгу, чтобы он не ленился и отслеживал состояние тела постоянно, а не уплывал в разные стрессовые заботы жизни, забывая о теле, которое без пригляду разрушается.

Как опытный механик ковыряется в моторе, открыв капот, все видели. А как опытный шаман, который вогнал человека в гипнотический транс, ковыряется в его организме? Что является его гаечными ключами?

Образы!

Нельзя сказать человеку, чтобы он увеличил количество лейкоцитов или фагоцитов в крови. То есть сказать-то можно, но на фагоциты это никак не повлияет. А вот заставить человека представить себе ощущение тепла, которое разливается у него в гастральной области, можно. Тепло – это чистой воды ощущение. Если человек думает, что ему тепло, то есть он это тепло реально ощущает, значит, так оно и есть! А жар в животе – это симптом активации иммунной системы, которая увеличивает число фагоцитов и лейкоцитов.

По той же физиологической причине по время лечебных сеансов человеку внушается чувство полета. Все мы в подростковом возрасте летали во сне. Это свидетельство гормональных сдвигов в организме. Хотите сдвинуть гормональную систему – внушайте полет. Тогда у пациента меняется тонус гладкой мускулатуры внутренних органов, кровеносных сосудов. Без полета, как теперь знает Кучеренко, никогда не уберешь последствия инфаркта, гипертонию, миому… Поэтому его пациенты в трансе все время летают – воздушные ямы, виражи, петли.

В результате исчезают аллергии, рассасываются миомы и спайки, уходят другие проблемы. Но поскольку наши болезни – это отпечаток нашей личности, опытные врачи знают: чтобы избавиться от болезни, нужно полностью изменить человека. Почти все нетрадиционные врачеватели, с которыми я беседовал для нашего журнала, отмечают структурные изменения в личности пациента после излечения. Иногда это заканчивается сменой места работы, разводом или даже эмиграцией. То есть на выходе получается совсем другой человек!

Получается, что, избавляя путем трансовых манипуляций человека от болезни, Кучеренко тоже меняет ему личность?

Именно так! И это подтверждается объективными обследованиями. Кучеренко перед началом групповой терапии делает замер характеристик личности. Это довольно муторная процедура по тестированию личностных реакций. Ведь наши реакции на внешние раздражители – это именно то, как проявляет себя во внешнем мире наше внутреннее Я. Одна сумма реакций – одно Я. Другая сумма реакций – другое Я. Разных характеристик личности и разных реакций у людей, как вы понимаете, море, поэтому исследователь достает из закромов толстые опросники, обрабатывает их, строит графики… А после прохождения курса сеансов и избавления от разных соматических проблем проводится повторное тестирование. По его результатам Кучеренко и судит об успехах и результативности терапии: если структура личности изменилась сильно, значит, эффект излечения будет устойчивым.

Пафосно говоря, излечение – это маленькая смерть. Смерть прежнего человека и появление нового, трансформированного.

– Беда только в том, что некоторые люди не хотят вылечиваться, – вздыхает Кучеренко. – Им болезни нужны. А жизнь – не очень. Их старая личность сопротивляется излечению. Вместо того чтобы менять черты характера и признавать внутренние проблемы в сознании, человек включает отговорку: я просто нездоров. Он не хочет менять себя! И потому не может избавиться от болезни. У меня была девочка с сильной астмой. По семь раз за ночь она просыпалась, чтобы прыснуть себе лекарство. И вокруг этой астмы ее родители сплотились. Но как только мы эту астму убрали (у детей такие вещи убираются быстро), в семье начались ссоры, отец снова начал уходить от жены – потому что до этого семья держалась только на астме: отец не мог бросить больного ребенка. И астму девочка себе вернула. Чтобы спасти семью. И такие бывают вещи.

– Я раньше думал, что фон для возникновения болезни – это только неправильное питание и отсутствие движения (гиподинамия). А оказывается, фон – это еще и личность человека. Неправильные мысли! Дурной характер!

– Естественно. Со времен Фрейда любой врач знает: есть характер язвенника, есть характер гипертоника. Можно лечить гипертонию всю жизнь, давать самые современные препараты, а в результате человек умрет от гипертонии или ее последствий. Но, по сути, он умирает из-за дефектов личности. Потому что его организм «в лице мозга» постоянно воспроизводит гипертонию…

Читателю (да и мне тоже, признаюсь) наверняка интересно, что же такое гипноз по своей сути. Понятно, что это некий режим функционирования мозга, когда человек и не спит, и не бодрствует. Но как передается это воздействие? И почему один человек является сильным гипнотизером, а другой, сколько руками ни машет, даже супергипнабельного в транс не загонит?

Вопрос непростой. Гипнотический транс называют измененным состоянием сознания. И потому ответить на вопрос, что есть гипноз, нельзя без ответа на вопрос, что такое сознание. А на этот вопрос у науки пока ответа нет.

Ни один психолог или нейрофизиолог не скажет вам, что такое сознание, так же как ни один физик не скажет, что такое электрон. Известно только одно: есть некое явление и оно имеет определенные свойства, которые мы изучаем. Но что это явление или объект из себя представляет на более глубинном уровне, неизвестно. Мы просто привыкли к этим словам – «сознание», «электрон» – и потому они кажутся нам знакомыми и понятными. Но что такое электрон в сущности? Только не говорите, что отрицательно заряженная частица! Это не объяснение, а тавтология. Что такое заряд?… Для понимания сущности электрона и сознания необходим переход на новый, более фундаментальный уровень, до коего наука пока еще не добралась.

Но ведь не обязательно досконально понимать явление, чтобы его использовать, не так ли? Миллионы блондинок ездят на автомобилях, не имея ни малейшего представления, как там внутри все устроено. Они просто жмут на педали, и этого вполне достаточно. Примерно так же работают с клиентом врачи-гипнологи – эмпирически. Известно, что есть разные типы трансовых состояний. В одном типе транса более активны стволовые структуры мозга, в другом – работает ретикулярная формация. Меняя типы транса, можно управлять организмом. Например, расширять кровеносные сосуды, которые в обычном состоянии плохо пропускают кровь. Дело в том, что гладкая мускулатура кровеносных сосудов, в отличие от скелетной, не поддается сознательному контролю. Приходится лезть в подкорку через транс. И тогда у человека после сеанса меняется кровоток, кровь выходит из депо, щеки розовеют. Все чешется. Разве не прекрасно?…

Поэтому опрокидывание в транс негипнабельного человека и начинается с работы над его чувствами – пациента просят максимально наглядно что-то вспомнить, представить или по возможности ярко ощутить. Подетально – цвет объекта, его фактуру. По мере детализации человек постепенно соскальзывает в состояние измененного сознания. Мозг начинает работать в другом режиме. Но…

– Но зачем гипнотизер при этом поднимает ему руки и ставит в каталепсию? Какая связь между мышцами и сознанием?

– А такая, что мыслит ведь не просто кора головного мозга и даже не мозг в целом. Мыслит весь человек! Не случайно, когда ребенок учится читать, он шевелит губами, не случайно мелкая моторика рук напрямую связана с мыслительными способностями. Речевой аппарат необходим для вербально-логического мышления. А когда мы вызываем каталепсию речевого аппарата или даже просто делаем человеку укол анестезии в челюстные мышцы, у него резко падает способность к решению логических задач. И он переходит на другие формы мышления, что нам и надо. Если я во время сеанса добиваюсь у человека полного расслабления глазо-двигательных мышц, у него практически отключается визуальное мышление. Потом добиваешься оцепенения в скелетной мускулатуре, берешь под контроль кинестетические формы мышления… И в конце концов человек оказывается там – за пределами реального мира, в мире воображаемом. Он этот воображаемый мир ощущает с той же яркостью, как ранее ощущал реальный мир.

…В таком состоянии, когда мозг «вскрыт», с человеком можно делать, что угодно. Раз человек мыслит всем телом, будем менять тело через мысли! И тогда гипнологу удаются вещи невероятные. Например, можно убрать порок сердца. У Кучеренко такой случай был.

– По сердцу я давно работаю. Мне в девяностые годы даже Ельцина предлагали взять на сеансы, но потом вопрос отпал сам по себе: он пошел на традиционное шунтирование. А жаль, что вопрос отпал, он бы у меня и пить бросил! Мы, кстати, в свое время алкогольный цирроз лечили. Печень ведь регенерирует, как и поджелудочная. А вот сердце, как считается, не регенерирующий орган. Но у нас и по сердцу были отличные результаты! Люди после обширного инфаркта – после наших сеансов уходили с кардиограммой здорового сердца. Я не кардиолог, но это может, на мой взгляд, означать только одно – инфарктный рубец рассосался, сердце восстановилось. Вот не так давно попала ко мне женщина с пороком сердца. Она пришла летом, и задача-минимум стояла – оттянуть операцию до зимы, потому что по жаре операций такой сложности не делают. Так у нее пропускная способность сердца выросла втрое!

– Погодите. Но ведь клапан – это не мышца, которую можно накачать. Это соединительная ткань. Что же случилось с сердцем?

– Понятия не имею. Так же, как не знаю, куда ушли метастазы в ребрах моей последней пациентки. Но зато теперь знаю, что внушение влияет на структуру не только соединительной ткани, но и костной. Это, кстати, показал еще Гримак в эксперименте с наземными «космонавтами». Если людям, находящимся в имитаторе космической станции на Земле, внушают, что они находятся в состоянии невесомости, у них начинает активно вымываться кальций из костей – хотя гравитация продолжает действовать. Но если меняется кость, почему не может измениться соединительная ткань клапана?… У меня сейчас есть пациент с хандросаркомой – это рак кости. Надо удалять всю тазобедренную кость. Он ходит ко мне на сеансы. В результате раковый нарост на кости стал меньше. Врачи удивляются и спрашивают: «Что вы делаете?» Если он скажет, что сеансы гипноза посещает, они ему ответят, что он дурак: незачем к шарлатану ходить. Поэтому он говорит: «Ничего не делаю».

– И вирусные болезни можно так лечить? Или на вирусы гипноз не действует?

– На вирусы нет. А на иммунную систему – да… Это сейчас всем известно про хеликобактер – бактерию, которая вызывает язву. За ее открытие даже Нобелевскую премию дали, и теперь язву успешно лечат антибиотиками. А до этого полагали, что язва бывает от неправильного питания и от нервов, и потому успешно лечили ее гипнозом. При любой теории, как видим, язва успешно лечится.

Гипноз подстегивает иммунитет, который начинает вирусы и микробы давить, помогая организму справиться с проблемой. Бывает, после сеансов проходит опоясывающий лишай. Мои коллеги говорили, что гепатит С хорошо идет.

– А с шизофренией что?

– Когда работаешь с шизофреником, у которого внутри две конфликтующие личности, одна из них несет чушь, ругается, а вторая все это изнутри видит, осознает, что это неправильно, но по своей слабости сделать ничего не может. Тогда я обращаюсь именно к ней и постепенно вытаскиваю ее наружу, подключаю к управлению телом.

– Как?

– Ох… Мне проще показать, чем рассказать. Я не рефлексировал на эту тему. Сейчас соображу… Видимо, я использую другое проникновение – другие интонации, не те, что использует патологическая личность. Затем заставляю человека обратить внимание на его бред, постепенно растворяя его… Кстати, те, кто в прошлые века занимался экзорцизмом, давно научились искусственно расщеплять личность. Нагнетая эмоции, они обращались к «одержимому бесами»: «Сатана! Сатана! Выходи!» И человек искусственно выделял внутри себя «сатану», начинал говорить другим голосом, приписывал этому «сатане» все отрицательные черты своей личности, свои болезни, после чего элиминировал «личность сатаны» из организма. И избавлялся таким образом от психологических и соматических проблем.

– Я понял, что транс – могучая штука. А есть ли у него отрицательные стороны? Я слышал, на транс люди подсаживаются, как на наркотик, уходят в него от реальной жизни.

– Я вам по этому поводу расскажу одну притчу. Однажды ученик пришел к гуру и сказал: «Я никак не могу бросить курить! Не хватает силы воли. Как ни сопротивляюсь сам себе, не могу удержаться! Что мне делать, учитель?»

«Медитируй, – ответил учитель.

„На что?“ – Спросил ученик.

„На сигареты. Когда у тебя появляется желание курить, внимательно изучи его. Где оно локализовано? Как себя проявляет? Какого оно цвета и упругости? Потом возьми сигарету и помедитируй на нее – ощути ее полностью, стань сигаретой. Посмотри на фактуру бумаги, ощути, насколько она мягкая и хрусткая. Потом мысленно закури и посмотри на огонь, стань огнем. Затянись и медленно вдыхай дым, как будто вдыхаешь бога…“

Через пару недель восторженный ученик прибежал к сидящему в позе лотоса учителю: „Учитель! Сработало! Мне теперь совершенно не хочется курить! Медитация полностью заменила мне сигарету! Что мне делать дальше?“

„Медитируй.“ – „На что?“ – „На те желания, которые у тебя еще остались…“»

Глава 11

Болезнь кривизны

Люди болеть не любят. Поэтому медицина старается их от болезней избавить, а причины болезней найти. Получается не очень. Пока ясно только, что сифилис от любви, а простуда от погоды. Но от чего приключаются артриты, парадонтиты и прочие гипертонии, не вполне известно. Зато вполне известно, что таблетками они не лечатся, лекарства только симптомы снимают. К счастью, есть врачи-самородки, давно завязавшие с официальной медициной, понявшие причины болезней и научившиеся их лечить. Даже удивительно!

Евгений Иванович Блюм – плоть от плоти медицинской науки. Он доктор медицинских наук, профессор. Но вместе с тем, если представить себе медицину как футбольное поле, то доктор Блюм играет не в его центре и даже не с краешку. Он вообще вне пределов стадиона. И стучит не мячом, а клюшкой. Причем бьет ею не по шайбе, а больному по спине. Вот такая фантасмагорическая картина мне представляется, когда я вижу его широкое доброе лицо и огромные руки, при помощи которых он и лечит все болезни.

– Как можно руками вылечить все болезни, Евгений Иванович?

– А как можно вылечить их таблетками?

У самого Блюма было два перелома позвоночника и огромное количество спортивных переломов конечностей. Но следов от этих переломов теперь не найдешь даже на рентгене. Потому что Блюм собирает людей «в ноль», как хороший рихтовщик машину, и себя собрал так же – в этом смысле сапожник оказался отнюдь не босым. Блюм не лечит в обычном смысле этого слова. Он восстанавливает – заряжает человека, как батарейку, попутно исправляя все недостатки его личной конструкции.

Блюм не имеет дело с болезнью, как современная медицина, а работает с человеком. Разбирает и собирает заново. И у вновь собранного человека болезнь исчезает, потому что ей негде уже помещаться. Болезнь, по Блюму, – это приобретенный дефект конструкции. Если дом осел, перекосился и в щели меж бревен задули ветры, можно сказать, что дом заболел, а щели – старость, болезнь или ее симптом. Но если тот же дом пересобрать по бревнышку, установив прямо, как раньше, щелей не будет. Щели – не симптом болезни и не сама болезнь, а лишь следствие изменения общей геометрии.

Беда современной медицины в том, что дефекты от потери формы она воспринимает как самостоятельно существующее явление, имя которому – болезнь. Тень она принимает за реальность. Так считает Блюм. Медицина затыкает щели. Доктор Блюм перестраивает дом. А на щели ему наплевать, они сами закроются. Автоматически, при общей перестройке организма.

Полная перестройка организма – это больно. Иногда очень. Весьма странного вида тренажеры доктора Блюма напоминают пыточные устройства. Дети во время экзекуций орут и плачут. Взрослые иногда терпят молча, а иногда орут не слабее детей. Зато потом забывают о неизлечимых болезнях, которые преследовали их годами и даже десятилетиями.

– А рак вы лечите?

– Если хочешь прослыть городским сумасшедшим, скажи, что лечишь рак. Поэтому я не говорю, что лечу рак. Иначе меня сожрут. Я человек скромный и говорю, что восстанавливаю здоровье. У меня клиника по реабилитации, не более. А если при этом уходит рак, так я не виноват.

Главная причина болезней, по Блюму, – телесная асимметрия. И все, что он с человеком делает, – выправляет асимметрию. Мнет, гнет, трет, ломает, давит с определенной частотой, силой, последовательностью – именно так это и выглядит со стороны.

– А если нужны рычаги, использую тренажеры, – говорит Блюм. – Но то, что я делаю снаружи, – только привод для воздействия на внутренние органы. А внешний наблюдатель видит лишь то, что происходит снаружи. Поэтому ничего не понимает. В том числе и врачи не понимают. Врач никогда не выйдет из-за стола и не станет работать руками. Меня многие спрашивают: ты же профессор, как ты можешь опуститься до рукоделия, ведь массажистом может работать человек со средним образованием. Они путают массаж с тем, что делаю я. Это как если бы глухой взялся описывать работу пианиста. Он видит, как тот голову запрокидывает и руками водит туда-сюда. В общем-то интересно, конечно, посмотреть, но сути этой работы глухой не понимает. Ему нечем. Так вот и современным врачам нечем понять то, что я делаю… Да, порой моя работа занимает много времени. Например, для того, чтобы исправить порок сердца, мне нужно сначала основательно раскачать грудную клетку. Ведь чтобы подобраться к тому же сердцу, надо «разобрать» грудную клетку, дабы, когда я туда полезу, ребра не поломать. То есть межреберные промежутки необходимо расширить, реберно-грудинные сочленения расшатать. А иначе эластичности не хватит.

– Погодите-погодите! – Я вскочил с кресла и нервно пробежался по кабинету. – Как можно без операции исправить порок сердца? Это ведь неизлечимое заболевание, при котором клапаны не полностью перекрывают аорту. А клапаны сделаны из соединительной ткани, которая, как известно, не наращивается… Как вы порок сердца устранили? Это же невозможно!

– Возможно. Представьте, в сердце клапаны не до конца перекрываются, просвет остается. Если сердце разъехалось в разные стороны, клапаны растащило – это и есть порок. А если мы сердце вот так вот соберем «в кучку» – клапаны будут перекрываться. И нет порока!

– А как изменить форму сердца?

– За счет изменения пространства внутри тела, за счет изменения формы грудной клетки. Сердце – как ходики: криво висят – плохо ходят. Повесьте сердце нормально, разбейте спайки, если они есть, – и оно будет тикать точно. Бывают спайки сердца с перикардом, спайки с легкими, измененное положение. Если вы все это повыправите, многие проблемы уйдут… Вот смотрите: существуют в медицине искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Они позволяют вернуть человека с того света на этот. Сильное средство! Я говорю врачам: ну так облагородьте эти методы, сделайте их рабочими! Почему вам обязательно надо, чтобы он подыхать-то начал?… Если врач начинает массировать сердце руками с помощью непрямого массажа, он его смещает, деформирует, расправляет, помогает проталкивать кровь – так запускают остановившийся мотор… Но ведь то же самое можно делать, не дожидаясь клинической смерти!.. Ну а если не удается устранить порок сердца полностью, я могу запустить компенсаторный механизм. Шум прослушиваться будет, но человек по-другому станет переносить нагрузки. На это уходит 7–8 месяцев… Или вот пример. Двенадцать лет у человека была нулевая спермограмма. Я делал его год. И теперь у него двое детей.

…Некоторым может показаться, что это невозможно. В самом деле, какая связь между потрохами и тренажерами, то есть сложнейшей биохимией в тканях и простой механикой опорно-двигательного аппарата? Ведь весь этот ливер внутри нас работает не своей внешней формой, а внутренним содержанием! Ну, чуть-чуть перекосило сердце или почку из-за искривления позвоночника и таза. Какая им разница? Сердце еще ладно, оно там внутри нас шевелится, и ему, допустим, нужно штатное положение, чтобы тикать без лишнего сопротивления и чтобы не было спаек. Согласимся. Но печень? Почки?

Вместо ответа медведеподобный Блюм огромными своими ручищами взял эфемерный пластиковый стаканчик и постучал здоровенным пальцем по его стенке возле самого донышка.

– Вот сюда присобачим трубочку, чтобы стекало. И будет нормально стекать. А теперь перекосим стаканчик.

Блюм чуть повернул стаканчик. Донышко немного перекосилось, и теперь воображаемая трубочка оказалась не в самой низшей точке емкости.

– Видите? Образовалась застойная область. Тут будут собираться комары, мухи. Болото. И чтобы оно не гнило, туда надо насыпать хлорки. Так медицина и поступает. В застойной зоне, которая образовалась из-за перекоса, мы имеем камнеобразование и размножение микробов, то есть хроническое воспаление. Врачи забомбили это воспаление антибиотиками, заглушили его. Радуются: вывели в ремиссию! Но убери антибиотики, и через некоторое время все вернется на круги своя. Случится обострение. Это называется фон, на котором происходит возникновение болезни. Каковой фон в данном случае есть просто неудачное расположение органа. То же самое происходит и со всеми прочими органами. И болезнями… Удалили человеку опухоль, забомбили его химией. Вылечили! Но потом его годами наблюдают в онкодиспансере – не вернется ли опухоль. А почему она должна вернуться? А потому что опухоль-то устранили, а фон, на котором она возникла, – нет. Фон – это способ жизни человека (его питание, режим дня, образ мышления) и те перекосы, которые в нем есть, – асимметрия внутренних органов.

Медицина совсем не работает с фоном. Никто не меняет больному образ жизни – режим сна, питания, движения, мысли, геомагнитную обстановку. Никто не посоветует ему уехать из страны, чтобы сменить климат. Никто не поправит сколиоз. Фоновые состояния – это ведь не болезни, а просто декорация существования. Задник жизни. Старость – это не болезнь, это фон. На котором могут развиваться и непременно разовьются болезни. Сколиоз – не болезнь, это фон. На фоне сколиоза происходит перекручивание каких-то органов и возникает симптоматика. Почку перекрутило, она работать перестала, и мы ее ампутируем, поскольку это лежит в русле медицинского мейнстрима.

А ведь асимметрию можно поправить! И нужно бы править, по уму. Ведь она ставит органы в неравное положение. Одно легкое поджато? Значит, работает не в полную силу. Значит, возможны застойные явления, пневмонии, воспаления. Сердечная ось немного сдвинута? Это увеличит энергозатраты и при больших нагрузках скажется на работе сердца… Немного скошенная из-за проблем в шейном отделе голова пережмет определенные сосуды, питающие голову, и при перепадах давления или температур, – например, в бане или перемене погоды, – мы будет иметь манифестацию слабого звена – головные боли. Знаете, что нам так резко усилило онкологию в ХХ веке? Обезболивающие таблетки! Они отсекают сигналы от больного органа. Это значит, что данный участок тела не представлен в вашей голове. Организм оказывается расчлененным. Он не понимает, есть у него данный участок или нет его. Антидепрессанты и обезболивающие – вот что взвинтило онкологию.

Казалось бы, ну, перекошен немного человек, и что? Это даже незаметно. Но работа нашего метаболического котла зависит от этих перекосов. Ведь пустот внутри человека нет! В организме – теснота. Органы развешаны на опорно-двигательном аппарате, и если он кривой, органам тоже нехорошо. Асимметрия – страшная штука. Когда-то каторжнику вешали гирю на ногу, и он годами эту гирю таскал. И после освобождения, когда гирю снимали, потом всю жизнь ногу приволакивал. А ведь ему эту ногу не ломали, ему просто сбили мышечно-суставный баланс. У современного человека даже руки развиты неравномерно, мы почти все правши и считается, что это нормально. Но если бы мы ходили на четвереньках и припадали на одну левую ногу, это было бы совсем ненормально! Первый же хищник догнал бы такого убого и съел. Природа асимметрию естественным отбором выкашивает. А цивилизация сделала нас асимметричными.

– И что, любую инфекцию можно так лечить – руками? И даже вирусный гепатит?

– Можно так отработать человека, что у него резко подскочит иммунитет. И организм убьет вирус. Почему одни люди заболевают при контакте с вирусом или микробом, а другие нет? Иммунитет разный! У одного сильный, а у другого просел. Значит, надо поднять…

Человек для Блюма – пластилин. Он может сделать с ним все что угодно. Вот только порой возникает вопрос: а надо ли избавляться от болезней, омолаживаться? И вопрос этот вовсе не праздный!

– Я всегда задаю клиенту вопрос: чего хотите? – вздыхает Блюм. – У вас бесплодие и импотенция? Допустим… А чего хотите-то? В туалет ходить без боли? Это одни затраты времени. Детей иметь? Другие затраты. Желаете потенцию такую, какой она не была у вас и в 17 лет? Тоже можно сделать. Вопрос времени… Я могу полностью обновить организм – так, что от него прежнего останутся только документы, но изнутри это будет уже совсем другой человек. Новенький. Мыслящий по-другому. Но не всем это нужно. Поскольку это может полностью сломать жизнь. Человек, обновленный и омоложенный на пару десятков лет, просто вываливается из привычного социального окружения и жизненного темпоритма. Вот есть у меня один клиент, генерал, ему далеко за шестьдесят. Я его сделал по максимуму. И что в результате? Седой дядька купил себе красный кабриолет и возит на нем тридцатилетних тетенек. С женой развелся: видите ли, старая она теперь для него. Все, кто его знал, пальцем у виска крутят, а он счастлив… Кстати, разводы после таких реноваций очень часты. Зачастую ведь только болезни удерживают нас в нашей старой семье, где все привычно и накатано. Для того болезни и нужны…

Что тут скажешь? Наверное, хорошо быть прямым и четким, симметричным и получающим от жизни удовольствия. Но прав доктор – часто болезни нам даются для того, чтобы мы ощутили необходимость друг в друге. Многие из нас по себе и окружающим замечали: когда все хорошо, удача прет и денег масса, мы становимся слишком автономными от друзей и близких. И самые родные люди могут казаться заменяемыми. Оттого враз разбогатевшие бизнесмены и меняют жен. А что? Машина новая, дом новый, жена новая… Это называется «снесло крышу».

А вот когда все плохо, тянет прижаться к родному плечу. И не все сразу понимают, какое удовольствие выше – от новых вещей или от старых друзей. Порой для этого понимания требуется целая жизнь. А иногда и ее не хватает…

Глава 12

Кто придумал вредный холестерин?

А вы давно сдавали кровь на холестерин?… Как же так! Ведь холестерин – убийца ¹ 1. Он же откладывается на стенках сосудов! Всем известно: есть вредные животные жиры, а есть полезные растительные масла. Есть ужасные полинасыщенные, а есть прекрасные полиненасыщенные – невероятно полезный омега-6, про которые краем уха что-нибудь да слышал – и американский таксист, и русская домохозяйка. Потому что за последние полвека нам об этом все уши прожужжали. И все оказалось совсем наоборот…

Общество порой охватывают разного рода «психические эпидемии». То на ведьм все начинают охотиться, то на врагов народа, то везде ищут педофилов, то начинают дружно бороться с курением или жирной пищей, объявляя очередному модному ужасу настоящую войну. В телепрограмме перед желающими похудеть толстяками вываливают из грузовика тонну животного жира, и они в ужасе морщатся.

Эта оголтелая борьба с животным жиром дошла уже до того, что пару лет назад английский хирург-кардиолог Шайам Колвекар призвал власти принять закон о полном запрете сливочного масла, заявил, что только так, по его мнению, можно сократить число сердечных приступов.

Давайте же разберемся с этим кошмарным жиром… Про вред холестерина вы знаете. А известно ли вам, что для поступающего в организм жира эволюция даже создала отдельный механизм его доставки до потребителей, настолько он важен! Представьте себе аэропорт. Все категории граждан – дяди и тети, дети и старики, негры и белые – идут в общую очередь. И только одну, особо важную категорию граждан пропускают через депутатский зал. Так и в организме. Белки и углеводы, углеводы и микроэлементы всасываются по-простонародному – через стенки кишечника. И попадают в «плацкарт» – общую транспортную систему, то есть кровяное русло, где кого только нет. А жиры чинно и спокойно проходят в отдельный вход и начинают движение в мягких креслах лимфатической системы. За что им такой почет? И куда их несет этот отдельный транспорт?

Лимфокапилляры, собравшие в тонком кишечнике самых важных пассажиров, сливаются в ручейки, ручьи, речки и, наконец, впадают в «Волгу» – главное лимфатическое русло. И куда же оно втекает? В плечевую вену. Не странно ли? Зачем было огород городить, если все равно в кровь хотели закинуть? Зачем было тянуть отдельное спецрусло для жиров от кишечника куда-то вверх, к левому плечу? Не проще было вбросить эти жиры в кровь где поближе – вместе со всем остальным? Кому надо, потом разберут.

А секрет прост. Как особо ценный ресурс жир собирается отдельно и спецрейсом доставляется самому главному потребителю. Литерным поездом! Минуя все полустанки! Чтоб не разворовали по дороге. Жир – это золото.

Именно потому и впадает лимфатическая река в плечевую вену, что оттуда венозная кровь идет прямиком в легкие. Оказывается, потребитель ¹1 для жиров – это наши легкие. Почему именно им такой почет?… А все просто: без еды мы можем жить долго, десятки дней. Без воды поменьше – считаные дни. Без кислорода – десятки секунд. Вот как важна бесперебойная поставка кислорода организму! Поэтому поставщику кислорода – самый главный приоритет! Ему все нужное для работы – в первейшую очередь! Отдельным транспортом. Минуя остальных потребителей. Ибо, когда счет идет на секунды, малейшие сбои могут стать фатальными и уже ничего не поправишь.

Прочтя это, вы уже догадались: легкие работают на жиру. Кирпичики жирных кислот спешно разгружаются из состава сразу по прибытии на легочную станцию и немедленно идут на производство альвеолярного сурфактанта, который и обеспечивает весь газообмен в легких. Легкие забирают столько жира, сколько им нужно, после чего кровяной состав отправляется дальше. Это значит, что остальные потребители получают необходимые им жиры по остаточному принципу. Мудро. Сначала восполняется критическая необходимость, потом то, что может подождать, пусть даже и в состоянии перманентной хроники.

И вот английский доктор, который всю жизнь имел дело с сердцем, а не с легкими, говорит нам, что сливочное масло нужно запретить. Оно вредно. Оно – холестерин. А человек, который нормальный, а не английский доктор, после прочитанного сразу вспомнит, что в народе барсучьим жиром лечат туберкулез, воспаление легких, бронхиты, бронхопневмонию. И что бабушка была права, когда при простудах и кашле помогала легким справиться с болезнью, давая внучку горячее молоко с медом и доброй ложкой сливочного масла.

Проблемы с легкими? Кушайти сливочное масло. Можно без хлеба.

Язвенные проблемы с желудком или двенадцатиперстной кишкой? Кушайте масло! Оно язвочки обволакивает и заживляет. В дохимическую эпоху врачи лечили язвы длительными молочными диетами. И ничего, прекрасно все рубцевалось без всяких современных реактивов. Просто молоко люди пили. А что такое масло? То же молоко, только сильно сгущенное.

Холецистит? Панкретит? Желчекаменная? Кушайте сливочное масло. Там ведь не только жиры, но и витамины, могущие помочь.

Голова стала плохо работать? Открываем учебник по биохимии, читаем про мозг: «В функционировании нервной ткани очень важную роль играет такой липид, как холестерин. Холестерин в норме обязательно содержится в нейронах, глиальных клетках, и особенно много его в миелиновых оболочках аксонов».

Ранние климакс или импотенция? Не надо было годами сидеть на обезжиренной диете, товарищ: половые гормоны синтезируются из жиров!

Что же касается холестерина, которым так пугал английских законодателей специалист по вырезанию сердец, то употребление сливочного масла как раз снижает концентрацию холестерина в сосудах из-за высокого содержания в сливочном масле мононенасыщенной олеиновой кислоты.

Однако мировое холестериновое пугало уже построено. Людям внушили: желтки яиц, икра, масло сдивочное – ни в коем случае! Там же сплошной холестерин! Сначала у вас будет атеросклероз, а потом сердечно-сосудистая смерть – инфаркт или инсульт. Но…

85 % калорий в составе питания северных народов – это жиры. И никакого тебе атеросклероза! Больше того, люди, поедающие много жирного мяса, часто не имеют никаких проблем с повышенным холестерином. А вот налегающие на всякие йогурты и прочие оздоровительные продукты, порой имеют проблемы с избыточным содержанием холестерина в крови. Откуда?

А дело в том, что холестерин мы не только поедаем. Он еще и вырабатывается в самом организме как строительный материал для клеточных оболочек. Больше поедаем – меньше собственного вырабатывается, меньше поедаем – больше своего вырабатывается. Поэтому повышенным содержанием холестерина в крови (и атеросклерозом сосудов) может страдать даже человек, который старается не есть жирного вообще. Не в холестерине дело, а в обменных процессах организма. Их и надо регулировать.

Тут как с диабетом – кто-то ест много сладкого и не болеет диабетом. А кто-то заболевает. Кто-то ест много жирного и имеет нормальный уровень холестерина. А кто-то ест мало – и имеет атеросклероз. Потому что все люди разные. Есть склонность – заболеешь. Нет – не заболеешь.

Со знаменитый советским биологом и геронтологом Жоресом Медведевым, который уехал жить и работать в Англию, однажды произошел весьма курьезный случай. Будучи уже стареньким, Медведев получил от своего английского лечащего врача писульку о том, что по результатам последнего анализа у него очень высокий уровень холестерина и что неплохо было бы прийти и обсудить сратегию лечения. Жорес Медведев пришел, и доктор выписал ему лекарство под названием «Липтор» для снижения уровня холестерина в крови.

Медведев знал, что в состав лекарства входят вещества, угнетающие функции тех печеночных ферментов, которые отвечают за производство в печени собственного холестерина. И заодно вызывают кучу побочных действий.

Он задумался. И было о чем! Испытания лекарств проводят обычно на средневозрастной группе населения. А Медведеву к тому времени перевалило далеко за семьдесят. И ученый решил найти в литературе испытания подобных лекарств на стариках. Нашел! Их проводили не клиницисты, это были чисто академические исследования геронтологической направленности. И результаты испытаний однозначно свидетельствовали: если в группе людей среднего возраста подобные лекарства действительно снижали риск сердечно-сосудистых осложнений, то стариков просто убивали – их смертность возрастала. Парадокс – у старых людей высокая смертность коррелировала не с высоким, а с низким уровнем холестерина! Может, потому организм с возрастом и повышает выработку холестерина, что спастись хочет?…

Кроме того, голландские геронтологи установили, что повышенный холестерин у стариков как-то предохраняет их от рака и инфекционных болезней (смертность от данных факторов среди старичков с высоким холестерином ниже) и совершенно никак не влияет на смертность стариков от сердечно-сосудистых. Больше всего шансов дожить до 99 лет именно у дедушек с высоким уровнем холестерина в крови! То же самое показали французские исследования, проведенные среди бабушек, – максимальную продолжительность жизни показали как раз холестериновые старушки.

Увлекшись на почве этого случая проблемой холестерина, а также побочек от приема лекарств, ученый обнаружил, что постоянный прием холестеринпонижающих лекарств, которые прописывают людям с повышенным холестерином, вызывает в конце концов поражения мозга – ухудшение памяти, болезнь Альцгеймра и Паркинсона. И это – прямые следствия понижения уровня холестерина.

Многие биохимики (не врачи) с фактами на руках уже много лет протестуют против холестериновой теории атеросклероза. Но кому слышны их крики?

Холестериновый психоз стал руководством к действию для политиков и целых стран. В Америке к холестериновой проблеме относятся как к терроризму – очень серьезно. Всемирная организация здравоохранения разместила холестерин среди таких убийц здоровья, как курение, алкоголь, СПИД, гепатит B, голод. Вот он какой ужасный!

И вот результат – в 2007 году мировой рынок фармацевтических препаратов, снижающих холестерин в крови (и ускоренно приводящих стариков в гости к Паркинсону и Альцгеймеру) перевалил за 40 миллиардов долларов.

«Эта демонизация холестерина является совершенно ошибочной! – воскликнул после той истории Медведев. – Ни один биолог не может согласиться с тем, что холестерин – важный компонент нормальной физиологической деятельности всех животных, от низших до высших, – оказался столь опасным веществом именно для человека».

Действительно странно, как может быть убийцей здоровья не вирус, а тот материал, из которого сделаны клетки? Откуда взялась эта легенда? Как проникла в массовое сознание?…

Как и все подобного рода психозы по поиску врагов народа, этот развивался классически – раздуванием истерии через газеты. И постепенно толком не доказанная теория стала руководством к действию и для практикующих медиков, и для политиков. Тут же нашлась и «подтверждающая статистика»: в Великобритании 1983 года, например, от сердечно-сосудистых болезней умерло 579 человек на тысячу (в США – 413). А в 1999 году в той же Великобритании – 501 (в США – 350). Снижение произошло! Почему? Не за счет ли того, что мы усиленно боролись с врагом народа ¹1 – холестерином?… Действительно, статистика показывает, что за эти годы в диете американцев и европейцев количество «жиро-мясных» калорий упало. Не зря, значит, боролись!.. Но никто не обратил внимание на то, что, хотя во Франции состав национальной диеты не изменился, там тоже произошел спад сердечно-сосудистой смертности на 30 %. А это значит, что общий спад смертности по сердечно-сосудистым случился из-за общего прогресса медицины – больше стали спасать инфарктников и инсультников, – а вовсе не в результате оголтелой борьбы с куриными яйцами.

И еще пара-тройка фактов. Чемпион Европы 1999 года по сердечно-сосудистой смертности – Болгария. При этом по потреблению животных жиров она на последнем месте. Украинцы едят холестерина вдвое меньше немцев, а заболеваемость у них сердечно-сосудистыми вдвое выше немецкой. В России в печальные девяностые был провал по производству всех вредных продуктов – свинины, молока, яиц. Казалось, тут бы и расцвести здоровью россиянскому. Ан нет! Смертность от сердечно-сосудистых подскочила вдвое.

Однако, несмотря на свою полную неподтвержденность, холестериновая теория и не думает сходить на нет. Потому что за семидесятые и восьмидесятые годы вышли сотни книг с диетами, рассказывающие гражданам о вреде холестерина. На прилавках магазинов появились сотни разновидностей «низкохолестериновой» и «обезжиренной» продукции. Истерия дошла уже до того, что на упаковках растительного масла стали писать «не содержит холестерина» – специально для идиотов, которые слышали что-то о холестерине, вроде бы содержащемся в жирах, но не в курсе того, что это не касается растительных масел.

Причем если старенькая Европа, многое перевидавшая на своем веку, заводится не сразу, то алертные, пассионарные, напоминающие подростка в пубертатный период Соединенные Штаты включаются с полуоборота и за все всегда берутся с чисто советским задором и лихими перегибами. С начала охоты на холестерин в Америке упало производство яиц и животных жиров. Национальный институт здоровья США разработал новые стандарты питания для нации, рекомендовав американцам обезжиренное молоко, творог, мясо, сыр и сократив потребление яиц до… 2 штук в неделю. И что самое ужасное, обезжиренную диету стали рекомендовать детям с двух лет!

А что такое обезжиренная диета? Это проблемы с легкими и кислородным обеспечением, гормонами, умственной деятельностью, делением клеток, пищеварением, иммунитетом и, как ни парадоксально, с лишним весом, потому что недостаток жиров обычно компенсируют углеводами. А в детском возрасте это может стать фатальным и отразиться на всей дальнейшей жизни ребенка, к счастью, в этом случае не очень длинной.

Стоп! Но почему же тогда сокращение жиров в диете все-таки дает статистический эффект в виде сокращения смертности? Потому что для людей с нарушенным жировым обменом и генетической склонностью к сердечно-сосудистым заболеваниям это действительно так! Однако подходить с мерками больных людей ко всему обществу, прописывая здоровым диету больных, – идиотизм. Из кого набирали группы испытуемых, на которых доказали вред холестерина? Из групп риска по сердечно-сосудистым. Как показали эксперименты, у них действительно жесткая диета продляет жизнь. И вот «памперсы», необходимые только больным, теперь натягивают на всю нацию.

Это примерно то же самое, что доказывать вред спиртного на примере конченых алкоголиков. Между тем спиртное, если им не злоупотреблять, полезнейший пищевой продукт и, более того, – необходимое звено в метаболическом обмене нашего организма. Вопрос в дозе.

Что же касается разделения жиров на вредные животные и якобы полезные растительные, то не далее как в прошлом году западный исследователь Дуайт Ланделл показал, что причиной повышенного производства организмом эндогенного холестерина является воспаление сосудов. Покрывая их изнутри слоем жира, организм тем самым спасает себя от воспаления, ведь он же не дурачок, чтобы просто так забивать сосуды холестерином, он делает это с определенной целью! Откуда же берется воспаление, с которым организм начинает бороться так отчаянно, что доводит себя до атеросклероза?

А из-за ухода из рациона жиров и замещения их углеводами. Эти самые избыточные углеводы (сахара по сути), плавая в крови, начинают реагировать с белками, образуя огромные молекулярные «коряги», которые в самом буквальном смысле царапают стенки сосудов, вызывая их хроническое воспаления. Вот от этого цапарапания и спасается организм, дав команду печени на повышенное производство холестерина, чтобы «заштукатурить» им повреждения.

Еще одним фактором массового поражения населения стали те самые «полезные» ненасыщенные масла, типа омеги-6, потребление которых за последние десятилетия войны с холестерином сильно выросло, поскольку люди стали употреблять больше растительных масел, включая соевое, кукурузное… Для организма важно, чтобы между разными жирами соблюдался баланс. По подсчетам же американских специалистов, на сегодня дисбаланс в потреблении между омега-6 и, например, омега-3 достиг пропорции 30:1 (оптимальное сотношение 3:1). В такой катастрофической ситуации клеточные мембраны начинают производить особые вещества – цикотины, весьма способствующие воспалительным реакциям на стенках сосудов.

Пусть у вас перед глазами стоит пример жителя американского Денвера, который своим образом жизни буквально сокрушил все современные медицинские представлвения о сердечно-сосудистых болезных и холестерине. Этот пожилой мужчина стал буквально открытием для америкакнской кардиологии. Он много десятилетий подряд ел по 25 яиц ежедневно и с точки зрения американской науки давно должен был помереть, забив все «трубы» холестерином, поскольку потреблял его в 20 (!) раз больше рекомендованной врачами нормы. Но именно ему была посвящена статья в бостонском медицинском журнале под названием «Нормальный уровень холестерина в плазме крови у 88-летнего мужчины, который съедает 25 яиц в день». День, когда она была опубликована, стал первым днем крушения холестеринового мифа. И теперь вы свободны от страха!

Глава 13

Как отрыть могилу полного профиля при помощи ложки

Врач Константин Заболотный – не просто диетолог. Не просто очередной доктор, разочаровавшийся в официальной медицине и нашедший свой путь лечения неизлечимого. Он попутно обрел еще и другую картину мира – весьма нетривиальную. И с этой картиной мира путь обратно в канцелярскую медицину лечебных протоколов ему заказан. Впрочем, Заболотный назад и не рвется. Он хочет воздвигнуть рядом с казенным домом Минздрава храм параллельной медицины, стоящей на иных принципах.

И вот тут я вынужден кое-что прояснить. Я несколько лет пишу о врачах и шире – целителях без классического медицинского образования, – которые сделали шаг в сторону от утвержденных министерскими приказами методик лечения и занялись тем, чем являлось медицинское ремесло когда-то, – живым творчеством. Это, конечно, не потоковый метод, поскольку требует подхода к каждому человеку как к индивидуальности. Зато каждый из них на своем пути набрел на понимание таких штук, которые озвучивать в научных кругах совершенно некомильфо. Например, невролог Архипов, о котором в нашем журнале я в свое время писал, рассказывает удивительные вещи, когда перепрошивка рефлексов у его пациентки вдруг приводит не только к исчезновению психосоматической травмы, вызванной детской обидой на родителей, но и к тому, что после сеанса пациентке вдруг неожиданно звонит мама из Владивостока, начинает в трубку рыдать и просить прощения за то, что в детстве обижала дочурку.

Или. После сеанса психосомотерапевта Кошкиной у пациентки вдруг начинаются совершенно неурочные месячные, буквально кровью смывающие проблему в отношениях с сухарем-мужем, который за всю жизнь цветочка жене не подарил, а после сеанса (о котором не знал) вдруг купил жене аж целую шубу (не угадав, конечно, с размером).

Вот что это? Мистика, телепатия или, как говорят физики, квантовая нелокальность?

Гадать не буду. Скажу лишь, что к Заболотному меня привели вопросы отнюдь не физические и не философские. Я пришел к нему по мелкой проблеме. Вы знаете, что такое нервная орторексия? Википедия определяет это как «расстройство, характеризующееся навязчивым стремлением к здоровому и правильному питанию, что приводит к значительным ограничениям в выборе продуктов питания».

Ну, в самом деле, кто из нас не слышал, что нажираться на ночь плохо, а лучше вообще после шести не есть? Кому не известно, что мясо кушать вредно, а молоко взрослыми людьми не усваивается, что приводит к разного рода желудочно-кишечным катастрофам? От жира – жиреют и сосуды забиваются, поэтому нужно на полках магазинов искать обезжиренные продукты… Яйца тоже вредны: в них холестерин… А манная каша почему-то считается детской едой…

Вот про всякие пищевые мифы я и решил перемолвиться словом с гражданином Заболотным. К которому на прием в Москву и Питер ездят не только со всей бывшей территории Советского Союза, но даже из-за рубежа – сугубо нерусские люди с русскими женами-переводчицами. Потому что система Заболотного реально работает, но известна только в русскоязычном мире.

– Я понял вопрос, – кивнул головой Константин Борисович, – все эти диеты и правила – вирусные коды, которые внедряют в наш мозговой компьютер. Есть чудесная книжечка Луи Броуэра «Фармацевтическая и продовольственная мафия». Несмотря на крикливое название, это первое серьезное исследование директора Национального института здоровья Франции, коим являлся автор на момент написания. Он доктор медицинских наук, специалист по молекулярной биологии и материал для этой книги собирал 30 лет. Книга расписывает все схемы управления продовольственным и фармацевтическим бизнесом в мире. А что нужно бизнесу? Малые затраты при относительно высокой продажной цене. Удобство упаковки, логистики и хранения. Высокая технологичность производства. Отсюда сдвиг всей пищевой пирамиды в сторону углеводных продуктов.

– А производство мяса или молока – разве не бизнес? Почему они объявлены вредными?

– Мясо и молоко быстро портятся, с ним возни много – корову надо выращивать годами… Главные доходы пищевикам приносят простые в производстве и хранении углеводные продукты. Идеальный в этом смысле продукт – химически чистая кристаллическая сахароза. Все продукты на основе сахара – это легкие углеводы, которые вызывают у человека быстрое насыщение, а через час ему снова хочется кушать. А если вы съедите добрый кусок мяса, не будете хотеть кушать часов восемь. Невыгодно! Деньги делаются с оборота! Выгоднее продать много дешевой мелочи, чем что-то одно дорогое, но редко. Поэтому кругом мы видим сладкий кофе или чай с выпечкой или пирожными, чипсы, сухарики, сникерсы всякие… И вот эта логика прибыли постепенно полностью дискредитировала традиционные принципы здорового питания, складывавшиеся тысячелетиями.

Кстати, подсадка на сладкое осуществляется прямо в роддоме, где только что родившемуся младенцу суют в рот сосочку с пятипроцентным раствором глюкозы. Это творится во всех роддомах всего мира, и это катастрофа, которую уже никак исправить нельзя. Потому что первое, что попадает в рот младенцу, калибрует вкусовые рецепторы на всю оставшуюся жизнь. Это как импринтинг у цыпленка или утенка – первое, что он увидит в своей жизни, запечатлится в мозгу и будет считаться мамой. Если курица, то курица, если сапог фермера, то потом цыплята так и будут бегать за сапогом. Если кошка – будут считать ее мамой и прямо на ней спать.

Иными словами, ребенка сразу программируют не на материнское молоко, то есть белок и жиры, а на углеводы. И это человека калечит на всю жизнь.

– Это заговор, не иначе!

– А как еще назвать, если работы диетологов середины ХХ века убедительно показали, что самыми вредными продуктами являются сахар и насыщенные жиры?! Но поскольку сахарное лобби было сильнее мясного, сахар вычеркнули, а несчастные жиры, в том числе и жиры полезные, стали бичом, поскольку мало кто разбирается в молекулярных цепочках.

– Вот на цепочках давайте остановимся чуть подробнее, а то меня уже задолбал невкусный обезжиренный кефир в холодильнике, который жена покупает.

– Жиры – фундаментальный фактор здорового питания человека, особенно живущего в холодом климате. Но даже если человек обитает в жарком климате и все время потеет, в его питании все равно должны быть легкие жиры, то есть ненасыщенные, у которых много не занятых водородом двойных и тройных связей между молекулами углерода. Именно они и защищают организм от свободных радикалов: двойная связь разворачивается и захватывает свободный радикал. Кстати, чем больше солнца, тем больше в организме образуется этих самых свободных радикалов. Поэтому в Средиземноморье так популярно оливковое масло. А в холодном климате нужно топливо. И это более тяжелые жиры.

Дефицит жиров в организме – это проблемы в половой сфере, с гормональной системой, с кислородным обменом. Есть такое вещество – сурфактант, которое обеспечивает процесс всасывания кислорода в легких, им покрыты альвеолы. Сурфактант постоянно тратится и на 99,9 % состоит из жира. То есть жир критически важен для организма!..

Короче говоря, в результате промышленной революции вся пирамида питания оказалась перевернутой с ног на голову – вы наверняка сто раз видели эти картинки, когда внизу, в основе пирамиды лежат углеводы – хлеб, мука, макароны, картошка, рис. А мясо и молоко расположены сверху, их надо, типа, кушать осторожно в связи с их крайней опасностью. Но должно быть все наоборот! В основе питания обязаны лежать молоко, мясо, как и было тысячами лет…

– Однако каша – это же углевод, но при этом основа традиционного крестьянского питания, как и было тысячи лет.

– Все каши, кроме риса и манной крупы, – сложные углеводы, которые в отличие от чистого сахара медленно всасываются и не дают мгновенных пиков глюкозы в крови, что меняет обмен на диабетический. Современный тип питания вызывает, помимо диабета, кучу болезней, которые долго и безуспешно лечатся. И это хорошо: чем неизлечимее болезнь, тем выгоднее бизнес по ее излечению! Болезнь не должна убивать клиента, потому что мертвый не платит, но должна быть достаточно неприятной, чтобы клиент ее упорно лечил (а фактически – убирал симптомы). Атеросклероз, гипертония, ожирение, диабет – все это прекрасно лечится, но не вылечивается. И здесь производители продуктов питания идут рука об руку с фармацевтами – первые поставляют клиентов вторым.

Они даже молоко умудрились оболгать! Специально была компания по дискредитации молока, я ее застал еще, это восьмидесятые годы прошлого века – как раз когда я учился профессии, журнал «Здоровье» объяснял гражданам, как вредно молоко. Но молоко для млекопитающих, к коим мы относимся, идеальный продукт! В нем содержится все, чтобы детеныш прекрасно себя чувствовал, ни в чем не нуждался да еще и рос при этом, развивался. Как же оно может быть вредным?

Я по основной специальности педиатр. Большой знаток физиологии растущего организма и молочного вскармливания, которое является основой жизни всех млекопитающих. И как большой знаток говорю вам: молочное питание – фактор долголетия.

Еще раз повторяю: пирамиду нужно перевернуть! Основа здорового питания – жир, мясо-молочные продукты, яйца и сложные углеводы – темные злаки. Чем больше темного в нем, тем полезнее злак. Поэтому из пшеницы или ржи выбирайте рожь. Из белой фасоли и красной – красную. Ешьте гречневую кашу, темный рис…

А что касаемо жира, здесь тоже надобно уметь выбирать. Самый вредный жир – коровий. Недаром в ведической традиции коров не едят. Есть надо низших животных – свиней, баранов. У них жир более правильный. Но самый полезный животный жир – молочный, то есть сливочное масло. Лучше топленое. Это настоящая саттва, как в Аюрведе написано, то есть чистая благость, радость, счастье. Топленое масло можно добавлять в любой продукт, даже в чай.

– Должен вам заявить, что топленое масло – говно. Его кушать невозможно.

– Мы просто не калиброваны на него. У современных людей под извращенную пирамиду питания изменились рецепторные калибровки, мы привыкли к тому, что вообще есть нельзя офисному горожанину. Сахар, например, можно употреблять только тяжело работающим людям. Если вы изнурительно вкалываете, вы имеете право на сахар. А если вы современный человек, который только и делает, что сидит – на работе, в машине, дома перед телевизором, – вы должны исключить из своего рациона весь сахар, все изделия из пшеничной муки, бананы, виноград, картошку, рис, манку. Это для вас табу! Хотите картошки? Будьте любезны отходить два часа быстрым шагом.

– А на гарнир к бифштексу что?

– Пшено, овес, гречка, чечевица, ячмень, горох, фасоль. Это здоровая пища. А теперь посмотрите, чем кормят детей в школах и садиках! Рис, макароны, картошка, сладкий чай со сладкой булкой. Ну это же ужас! Целые поколения выращены на белой муке, картошке и сахаре, то есть на чистых углеводах! Откуда же быть здоровым людям? У меня уже тест есть для детей, которых ко мне приводят: начинаю загибать пальцы, и чем быстрее ребенок поинтересуется, «а что я буду кушать», тем масштабнее катастрофа в его организме.

– В смысле?

– Ну, я начинаю перечислять, что ему отныне нельзя есть – рис, картошку, макароны, булки, виноград, бананы… И чем быстрее он спросит в недоумении, «а что же я буду есть», тем хуже ситуация в его организме. Он просто не знает никаких других продуктов! Если я загнул три пальца из пяти и уже следует этот вопрос, ситуация просто катастрофическая: у него вся пищевая пирамида замкнута на несколько продуктов, которые должны составлять не более 10 % в питании.

– Погодите-погодите-погодите… А вот две мои знакомые девушки перестали есть мясо, и их самочувствие резко улучшилось.

– Потому что они в эндогенном токсикозе находились. Нездоровый образ питания приводит к двум вещам – токсикозу и гипоксии. Человек может находиться либо в одном состоянии, либо в другом, либо в обоих состояниях сразу. Кстати, любая онкология начинается с тканевой гипоксии… Так вот, все, кому становится легче после отказа от мяса, находятся в состоянии перманентного токсикоза – у них полностью не выводятся токсины и постоянно циркулируют в крови. Эти токсины – продукт распада белков. Белок, как ценный пищевой фактор, одновременно дает наибольшее количество токсинов. С которыми системы выделения не справляются: у людей плохо работают почки, потому что люди пьют мало воды. Не растворов в виде супа, пепси-колы, чая, пива и так далее, а простой чистой воды. Но за почками надо ухаживать и употреблять продукты, стимулирующие деятельность почек. Зеленый чай, например. Да масса есть почечных травяных сборов! Тот же брусничный настой…

Меня часто спрашивают: а сколько воды нужно выпивать в день? Потребность в воде рассчитывается в зависимости от возраста, веса, рода деятельности, индивидуальных факторов. Если прикидочно, то для взрослого офисного человека массой 70 кг это примерно 1,5–1,8 литра. Теплой. За полчаса до еды.

– Некоторые умники говорят: у меня и так почки не справляются, весь отекаю, не могу я так много воды пить!

– Почки – тоже орган и точно так же нуждаются в промывке, как и прочие органы. Вода – универсальный растворитель, а орган не может работать без растворителя. Отсюда и мясной токсикоз. Люди просто делают неправильный вывод типа такого: если мне трудно дышать, значит, буду дышать меньше, а то легкие не справляются. Так помоги своим легким! Помоги своим почкам! А у нас половина всех людей с избыточным весом – это люди с отеком.

Вторая проблема, помимо хронического токсикоза, как я уже сказал, это тканевая гипоксия – невозможность организма полноценно получать кислород. Вы дышите полной грудью, а вашим клеткам не хватает кислорода. Беда токсикоза и гипоксии в том, что эти состояния никак не проявляются. Человек может пройтись, продышаться: «Ух, как мне хорошо!» Но как только он сел и выключил стимулированный режим кровотока, все вернулось на круги своя. А потому что в организме не хватает, например, жиров для производства сурфактанта. Или белков, потому что транспортом кислорода занимаются именно белки. Понимаете?

– Так, что у нас там еще осталось реабилитировать из вредного? Яйца!.. Яйца, как известно, медицина кушать рекомендует поменьше – там убийца-холестерин сидит.

– Ерунда полная! Яйца и молоко – наилучшее питание. Есть такое понятие – идеальный белок, то есть такой, который содержит только полезные вещества. Это белок зародышей – икры и яиц. Зародышевые клетки – это все в себе: яйцу больше ничего не нужно, кроме того, что в нем содержится, чтобы вырастить живой организм. Поэтому две столовые ложечки икры в день, яйцо – и вы в полном порядке: обеспечили минимальную суточную норму белка, а дальнейшим питанием уже говорите телу, чем вскоре намерены заниматься. Тело ведь настраивается на вид деятельности едой, ему нельзя сказать словами, что вы собрались делать, оно слов не понимает, оно понимает язык физиологии. То есть только в зависимости от съеденного вами тело поймет, что оно будет делать через полчаса, и настроится на это. А если вы хлебнули сладкого чая, а через полчаса, когда глюкоза в крови пиково подскочила, не совершили физического рывка и сахар этот не сожгли, значит вы тело эксплуатируете не в том режиме. То есть разрушаете его.

Люди все время ставят неправильные вопросы. Не надо спрашивать диетолога: а что мне есть? Это зависит от того, что ты собираешься сегодня сделать.

– То же, что и вчера, – сидеть за рулем, за компьютером и на унитазе.

– Тогда вам нужно немного белка – пару раз в неделю мяса поесть. Но дополнять это каким-то животным белком – рыбой, сыром, яйцами. Пить побольше, а перед сном – жирненького и горяченького.

Поймите, пища подбирается под задачу. Если я сегодня иду стенка на стенку биться, зачем мне высшие частоты разума или представления о боге? Я иду вместе с товарищами юшку пускать! Мне нужно мое физическое тело, дайте мне кусок кровавого мяса! Или, допустим, я иду к женщине размножаться, мне опять нужно тело… А если завтра я иду к брахману разговаривать о смысле жизни, зачем мне физическое тело, оно меня будет только отвлекать. Тут нужно пищу полегче, чтобы душа поработала…

– Кстати, о душе… Если мне вдруг понадобится идти к женщине размножаться, что перед этим нужно скушать?

– Сахар в большом количестве. Набор размножающегося мужчины – это торт и шоколадные конфеты. Потому что если мы честно размножаемся, это физическая активность в режиме форсированного кровотока – давление 200 на 100, поддержание эрекции длительное время, а это примерно литр крови в малом тазу! То есть из пяти литров крови целый литр перемещается в малый таз и должен там устойчиво находиться. И сердечно-сосудистая система работает в авральном режиме – пульс 180 ударов в минуту. И мозг должен четко работать – контролировать самку, чтобы не сбежала. Она же должна сбегать по технологии! И ее нужно все время догонять, напрыгивать на нее – посмотрите, как это происходит в животном мире… Короче, в процессе размножения нужно так трудиться, чтобы потом два дня отдыхать, в это время как раз созреют новые сперматозоиды. А самка все эти два дня отдыха будет находиться под впечатлением и в ожидании следующего праздника.

– Вы чуть раньше велели мне перед сном скушать жирненького и горячего. А как же тезис о том, что после 18–00 есть нельзя?

– Это вообще тупизм! Есть нужно в последний раз за полчаса до сна. Когда вы ложитесь спать голодным, то время, в которое ваш организм должен получать питательные вещества, вы бездарно профукиваете. Сон нужен для переваривания! Для чего осуществляется кровоток днем? Для дела – движения, работы мышцами. А после еды кровь должна уйти от мышц к желудочно-кишечному тракту, чтобы обеспечить переваривание. Именно поэтому мышцы выключаются, человеку нужно полежать. Даже сознание отключается, поскольку мышление энергозатратно.

Так что все эти присказки про «завтрак съешь сам, ужин отдай врагу» – чушь. Днем нужно питаться мелко и дробно, не отвлекая кровоток от дела, а весь основной массив пищи поглощать перед сном. Наше тело именно так и просит делать! Думаете, зря вашему организму хочется поспать после еды?

– Вот вы диетолог. Но диетолог какой-то необычный. С какими проблемами к вам приходят? Ну, понятно, что хотят похудеть, а еще?…

– Похудеть – это еще одна тупизна. А тупых я уже давно не принимаю… Зачем худеть? Худеть не надо! Здоровое тело – тяжелое тело, потому что крепкие кости и мышцы – тяжелее жира. Нужно не худеть, а избавляться от объема. Тело должно быть небольшое, сухое, поджарое и, как я сказал, тяжелое. Его не ухватить, поскольку мышцы будут плотные, налитые. То есть запрос должен быть сформулирован так: доктор, я хочу потяжелеть и уменьшить объем. Это технологично. Такой запрос я понимаю.

А если одна приходит к другому худеть, а тот ей в этом помогает, это значит, два дурака встретились. Поэтому я и поставил на пути к себе несколько фильтров и сейчас принимаю только тех людей, которые прошли путь знаний. Которым не нужно объяснять, что такое сурфактант. Которые просмотрели в интернете все мои вебинары, а курс там – 72 часа. Эти люди меня послушали, все рекомендованное мною проделали, сменили тип питания, прошли курс очистки и настройки желудочно-кишечного тракта – тюбаж… И ко мне они обращаются только для индивидуальной коррекции, если что-то не получается. Кто-то не может никак справиться с гипоксией, например. То есть когда стандартный набор действий не срабатывает по какой-то причине, идут на личную консультацию. Это всего один процент, остальные справляются сами.

– Получается, не закончив медицинского института, а просто просмотрев ваши лекции, получив теоретические знания и инструктаж по действиям, люди избавляются от тех болезней, которые современной медициной считаются неизлечимыми?

– Да. Если человек не знает, как правильно ухаживать за своей пищеварительной системой, он рано или поздно попадает на последствия – камни, язвы, гепатиты, панкреатиты, колиты… И эти болезни достаточно легко корректируются правильным питанием, процедурой тюбажа и приемом натуропатических средств.

– А артрозы, артриты тоже из-за неправильного питания получаются?

– Конечно. Артрозы и артриты – следствие токсикоза, когда в кости откладываются токсины. Организм жирорастворимые токсины, которые не может вывести, откладывает в жир, а водорастворимые – в суставные сумки, в кости.

– Но ведь не все заболевания и не во всех стадиях можно вылечить именно диетой! Вот, скажем, женский бич – эндометриозы. На одном из сайтов про это заболевание написано так: «Эндометриоз – самое загадочное и актуальное заболевание в современной гинекологии…» Бедных женщин годами пичкают таблетками – безуспешно! Потому что заболевание это психосоматическое и возникает, как сказала одна моя знакомая психотерапевт по фамилии Кошкина, из-за «недоверия женщины к мужчинам». У ее пациенток без всяких таблеток и диет порой уже после второго сеанса эндометриоз проходит. А ведь что такое сеанс психотерапии – это же просто болтовня! И работает! А вся официальная медицина не справляется.

– Да, я тоже не со всеми заболеваниями справляюсь. У меня своя область, и если что-то не удается, я перенаправляю к другим подобным несистемным одиночкам. Но я знаю точно: любую проблему можно решить! А что касаемо эндометриозов и опухолей, то проблему бесплодия, если женщина следует моим рекомендациям, я решаю очень успешно – даже если у нее два выкидыша в анамнезе. Бывает, эта проблема решается в первый же месяц. Иногда через 3–4 месяца, у некоторых через полгода, у кого-то через год. В зависимости от запущенности случая. Но начинать перестраивать себя никогда не поздно. У меня есть «девушка», которая начала первую чистку организма в 57 лет. И у нее из желчного пузыря вышел камень диаметром 2,8 см. А официальная медицина полагает, что если камень больше сантиметра, надо резать.

Очень от многих проблем можно избавиться правильным питанием и перезагрузкой ЖКТ. Но кто об этом знает? Не знают, и знать не хотят. И себя губят, и детей.

Поработав педиатром и насмотревшись на тупых родителей, которые часто являются причиной детских болезней, я переключился на семейную медицину. Второй диплом у меня – семейный врач. Так что теперь я живу в парадигме семейной медицины и вижу всю картину целиком: невежественные и больные, неправильно питающиеся родители рожают и воспитывают больных невежественных детей. Ребенка нужно правильно кормить и правильно учить, чтобы он реализовался в социальном плане. Но в основе здоровой жизни лежит кормовая база. Если вы его неправильно кормите, учить бесполезно: сначала сосуд лепится, потом он наполняется. А худой сосуд наполнять бесполезно.

Современные родители – толпа невежественных существ, их самих неправильно кормили, знаний они не стяжают, а хотят себе и детям комфортной жизни, не понимая, что комфортная жизнь есть убийство тела и кармы.

– К вам, наверное, больше женщины приходят…

– С женщин все и начинается. Единственное, на чем человеку можно выстроить сильную мотивацию, – иметь здоровых детей. А это прежде всего женская мотивация. Приходит, ставит задачу: родила двух дураков, качеством недовольна, хочу третьего нормального родить. Но чтобы дети были нормальные, нужно заняться собой. Она начинает заниматься и вскоре понимает: без второй половины тут не обойдется. Поэтому захватывает в свою орбиту того диванного сидельца, который у нее в паспорт вписан и рядом пыхтит.

А дальше, после отладки тела и семьи, настает момент следующего шага – ответить на вопрос, как ты живешь и зачем, помолиться, с богом поговорить…

– Давайте говорить в терминах западной культуры! Не помолиться, а заняться аутотренингом, не карма, а наследственность…

– Давайте. Заняться аутотренингом, стереть паразитную программу, изменить образ жизни… Сделать то, чего мы не делали никогда, – например, помочь кому-то. Если вы никогда никому бескорыстно не помогали, то наконец помочь страждущему существу. Сделать что-то доброе, что душа просит, а не тело.

– Вы, дядя Костя, говорите вещи очень далекие от диетологии.

– А диетология для того и нужна, чтобы вы эти вещи поняли. Если вы к определенному возрасту этого не догнали, значит, какая-то система у вас работает неправильно. Годам к пятидесяти человеку уже нужно входить в период ванапрастхи, как говорят индусы, и начинать думать о нематериальном.

– Вы, как я понимаю, с такими взглядами нигде в официальных конторах не работаете?

– Давно! Предпочитаю находиться вне существующего потока, поскольку того потока, который бы меня устраивал, я сейчас не вижу. Не существует структуры, которая бы имела целью получение здоровья и развитие человеческого сознания. Вот вы в ваших книгах сами же пишете о несистемных людях, работающих вне медицины, но они все по отдельности, в структуру не объединены.

– У меня уже много лет ощущение, что рядом с официальной медициной начала развиваться некая параллельная медицина, основанная на других принципах. Ведь все эти волки-одиночки, нащупавшие свой путь, говорят одни и те же слова. Но пришли к ним независимо. Значит, за ними стоит некая объективная реальность, ускользнувшая от протокольной медицины Минздрава. И это реально работает! Они вылечивают то, что не вылечивает фармацевтический протокол!

– Верно. Существует целое направление, которое не представлено в организационном виде. У нас есть Министерство здравоохранения, читай: Министерство медицины, а Министерства здоровья и качества жизни у нас нет. А если нет отрасли, как ее развивать? Грубо говоря, как вы выйдете в космос, если у вас нет космической отрасли? Сейчас все эти расстриги от медицины, включая меня, болтаются сами по себе, и к нам идут не те, кто хочет лечиться, а те, кто хочет вылечиться. Но отрасли как системы излечения нет. Ведь что есть отрасль? Должно быть, по классике жанра, отраслевое министерство, отраслевой НИИ, отраслевой вуз, который готовит специалистов, поскольку обычный врач для отрасли здоровья категорически не подходит, его нужно переучивать. И, наконец, должно быть опытное производство, которое позволяет обкатывать технологии отрасли и производит инструментарий для отрасли. Сейчас ничего из этого нет, есть лишь отдельные люди, которые ушли из официальной медицины и понимают, что все нужно делать по-другому. Но они разрозненны и уносят свои знания и свой бесценный опыт с собой в могилу.

Так вот, я хочу организовать отрасль. Подтягиваю к этому людей. Тут еще важно, чтобы мастер, достигший совершенства в своей области, мог и хотел взаимодействовать с коллегами. Тогда мы сможем решать коллективные задачи, обучать специалистов, писать методики для отрасли. Надеюсь, получится. Главное – быть сонастроенным со всей вселенной и идти своим путем. И я иду…

Глава 14

Наука и мистика в одной судьбе

Ему 89 лет. Он – живая легенда отечественной медицины и космонавтики. Пациенты ему верят, молодая научная поросль относится со скептической улыбкой, как к случайно сохранившемуся динозавру с диковинными взглядами. Его методы и вправду спорны. Но никто, однако, не спорит с тем, что вся его жизнь была неразрывно связана… даже не с уходящей, а с уже ушедшей безвозвратно эпохой – величественной, жестокой, романтической, покоренческой. Он сегодня – живой памятник той эпохе и самому себе. Его почему-то упорно называют народным целителем. Но при этом он доктор медицинских наук, профессор и лауреат Государственной премии. Его рецепты весьма странны. Но они работают.

Впервые наши жизни соприкоснулись косвенно, издалека – через третье лицо. Однажды мой добрый английский друг – бывший советский разведчик и писатель Виктор Суворов рассказал мне следующую историю.

– Шел 1973 год. К нам в Военно-дипломатическую академию привели лектора. Для общего, так сказать, развития. Курсантам его не представили, вернее, назвали то ли Ивановым, то ли Петровым… Это обычное дело: человек был засекреченным, и его окрестили нейтральным псевдонимом. Лектор занимался космонавтами, отвечал за их здоровье, потому и был секретен. Но я его очень хорошо запомнил. Потому что говорил он вещи удивительные, простые и вместе с тем неожиданные. Этот Петров-Иванов рассказал нам, молодым курсантам, что наше второе сердце – это ноги. Сердце ¹ 1 полностью с прокачкой крови не справляется. Поэтому, чтобы прогонять через очистительные системы организма всю кровь, нужно подключать сердце ¹ 2 – нагружать большие мышцы ног, а попросту говоря приседать. Сколько раз? Не менее 400–500 раз в день. Как именно? Чтобы не давать избыточной нагрузки на колени, надо взяться за что-то, например за шест или за перила обеими руками на уровне пояса, слегка откинуться, держа руки прямыми, и начать приседать, но не до конца, а сгибая ноги на 90 градусов. Можно за один раз 400 приседаний сделать, можно за несколько подходов, тут главное – выбрать дневную норму. Понятно, что с первого раза столько не сделать. Начинать можно даже с 3–4 приседаний – как здоровье позволяет, и постепенно довести до нескольких сотен. И тогда у вас будет отличная сердечно-сосудистая система и никаких болезней…

Прошло много-много лет. У меня с возрастом стало закономерно барахлить сердечко, пришел я в Англии к врачу, и мне сказали: все очень плохо, нужна операция. Вот тут-то я вспомнил про того секретного лектора и сказал английскому врачу: «Погодите, погодите! Дайте мне три месяца!..» Вернулся домой и начал делать по 400 приседаний в день. Не сразу, конечно, на такое число вышел, постепенно. А через три месяца врачи глазам своим не поверили: «У вас все прекрасно! Никакая операция не нужна…» Потом, конечно, забываешь про эти приседания, сердечно-сосудистая система подсаживается, и история повторяется: снова госпиталь, снова врачи говорят, что нужна операция, снова я прошу три месяца, и через три месяца меня снова отпускают на год. Разве не поразительно?… Кстати, настоящую фамилию того странного лектора я выяснил только после появления интернета – узнал его, сильно постаревшего, по случайно встреченной на каком-то сайте фотографии. Его зовут Неумывакин Иван Павлович.

Мог ли я после этого рассказа не встретиться с такой личностью, с глыбой, лежащей в основании здания отечественной космонавтики? Я встретился…

Неумывакин уже слепой. И сильно сдал. Но не из-за возраста. Семейные трагедии, о которых он мне поведал (а я вам ничего не расскажу, даже не спрашивайте), сильно травмировали его, лишили зрения и разбили сердце. Спасая всю жизнь других людей, он не смог спасти самого себя от ударов некогда близких людей. Но при этом заниматься делами общественными не перестал – консультирует, проводит многочасовые вебинары.

Передо мной словно половина человека. Та, что живет прошлыми победами и заслугами, изобретениями и открытыми клиниками, – жива по-прежнему. А та половинка личности, в которой должно быть семейное тепло, просто не существует – почернела и отмерла. Мне его жалко, и я раздуваю огонь там, где горит…

– Иван Палыч, у вас, говорят, своя теория рака, вы знаете, отчего он происходит…

– Причины рака – нарушение кислотно-щелочного баланса. И паразиты, которых у нас полно.

– А почему же вы сами рак не лечите, если понимаете его причины и методы их устранения?

– Я знаю, как лечить, но у меня нет юридических условий, чтобы это делать. Если больной выздоровеет, меня никто не похвалит, наоборот, злобу затаят, поскольку современная онкология – огромная индустрия с гигантскими оборотами, а мои методы дешевы… А если больной умрет, меня посадят, потому что я лечил не по официально утвержденному протоколу. Если же человек умирает в онкоцентре, с онкологов никто не спрашивает, они ведь лечат по инструкции!

И когда я говорю о том, что посадят, я не шучу. В 2013 году я спас от гибели космонавта на орбите. Я дал ему свое средство, не разрешенное фармкомитетом. Все повесили на себя награды, а мне сказали: «Иди и не появляйся тут. И скажи спасибо, что не посадили, ты нарушил закон!» Три месяца мне нервы мотали. Да провались оно все пропадом!..

Мне по раку 30–40 звонков в день бывает. Просят хотя бы консультацию дать. Звонят, как правило, с третьей, четвертой стадией. Но я не лечу по телефону. Потому что у ракового больного всю жизнь нужно изменить, чтобы его спасти, – режим питания, дыхания, взаимоотношения с людьми и миром. Потому что рак – следствие образа жизни.

Я вообще считаю, что никакого рака, как болезни, нет. Есть состояние организма, в которое попадает человек из-за собственной безграмотности и беспомощности медицины. У нас ведь нет медицины здоровья, у нас существует целая индустрия под названием медицина болезней. Вот она болезнями и занимается, потому что под них заточена. Сто с лишним специалистов разодрали человека на составные части и каждый лечит свой кусок. А это бессмысленно!

Приходит человек, например, лечить глаукому – к офтальмологу. И ему лечат глаза. Хотя глаукома к глазу никакого отношения не имеет, она начинается от мышц шеи, от ног. Глаукома – лишь симптом, следствие…

– Если не рак, то что же вы лечите?

– Я вообще не лечу! Лечит медицина. А я оздоравливаю. Это принципиальное различие. Лечить – это все равно что подставлять ведро под худую трубу. А нужно устранить течь. Вот оздоровление – это устранение течи.

Тело, оно как машина. О машине нужно заботиться и эксплуатировать ее в правильном режиме. Иначе поимеете много проблем, а потом устанете ремонтировать… И я не просто так все это говорю: вся моя жизнь была посвящена не болезням, а здоровью. Потому что я отвечал за здоровье космонавтов и именно здоровьем и занимался, ища причины, которые приводят организм к состоянию, именуемому болезнью, и способы поддержания здоровья. Это была чисто практическая задача, которую я решил.

– Я уже понял: судьба увела вас от магистральной линии и сделала расстригой официальной медицины.

– Да. Потому что я – ученик Королева. Не в том смысле, что конструировал ракеты, а по самому принципу, подходу, системе. Ведь мы тогда начинали совершенно новое дело, целую отрасль с нуля – космонавтику. Ничего ведь не было, с чистого листа все делали – и по ракетам, и по возможностям организма. Никаких инструкций.

Помню, однажды на совещании я говорю Королеву: «Сергей Павлович, вы сказали, что нам будут помогать все институты, предприятия. Но я обращаюсь, а мне везде отказы: вы нарушаете нормативы своими просьбами, мы не будет этого делать».

«А кто это говорит?» – строго спрашивает Королев.

«Это уважаемый человек, не хотелось бы стучать…» – «А вы уверены, что вы правы?» – «Только господь бог на 100 процентов уверен, Сергей Павлович. А я всего лишь на 90 %».

Тогда Королев обращается к присутствующим: «Я сейчас всем вам говорю! Я разрешаю нарушать любые законы и инструкции. Главное, чтобы был результат! А вы, товарищ Неумывакин, передайте тому осторожному человеку, который отказался вам помогать, мои добрые пожелания».

И потом в институте, где мне отказали, за мной бегали и просили прощения. Они сделали все, что я требовал, и даже остались в выигрыше – у них через месяц открылось новое научное направление.

Вот с тех пор я так и живу – плюя на признанные законы, инструкции и установки, лишь бы был результат.

– Такой подход оправдался?

– Вы даже не представляете, чего нам удалось добиться тогда! Вы знаете, например, что нами были созданы приборы, восстанавливающие человека без лекарств? У человека стресс или крайняя усталость, а этот прибор за 20–30 минут восстанавливает человека так, что ни следа от усталости и взвинченности не остается. С помощью этого прибора можно проводить операции без наркоза. Если вы летите из Москвы через Атлантику, просто прикладываете электроды на лоб и за уши, спите полчаса и прилетаете в Нью-Йорк, словно бы и не летели никуда.

– Где купить?

– Приборы были сделаны, в космосе прекрасно работали. Но оказались никому не нужны на Земле, в обычной жизни, потому что подрывают фарминдустрию. 15 лет мы оперировали без наркоза с помощью наших приборов! Но в большой медицине запретили применять эти препараты, потому что масса анестезиологов, реаниматологов осталась бы без работы, им просто делать было бы нечего, потому что из десяти прооперированных девять после применения нашего прибора не нуждались в реанимации и их после операции отправляли не в реанимацию, а в обычную палату…

– А как вы вообще попали в королевскую команду и стали главным человеком, отвечающим за здоровье космонавтов?

– В 1949 году нас, студентов 4 курса медицинского института, предупредили, что все мы пройдем через службу в армии. И в 1951 году я, молодой врач, попал в авиацию. И дослужился до начальника медицинской службы летного училища. Где однажды написал в летной книжке одного из курсантов: «годен к летной работе без ограничений». Фамилия этого летчика была Попович Павел Романович, будущий космонавт…

Так вот, через 9 лет моей службы в армии состоялся набор людей в институт космической медицины. Отбор был очень жесткий. Нас там проверяли до девятого колена. Из 14 кандидатов прошел один – Неумывакин. И то меня потом терзали: «Почему вы скрыли, что у вас отец был раскулачен?» Я говорю: «Он не был кулаком. Да, у нас в хозяйстве были и лошади, и коровы, но отец пахал сам, не нанимал батраков. Его забрали в тюрьму, но потом выпустили, признали середняком, дали соответствующую бумажку, что было редкостью тогда. А отец был страшный курильщик. И этой бумажкой раскурил махорку…» Так не поленились, нашли в архивах оригинал той раскуренной бумажки. И взяли меня на работу.

Кто-то занимался в этом новом институте питанием космонавтов, кто-то радиацией, кто-то санитарией, а я – собственно медициной, потому что меня всегда интересовало, что же такое здоровье и откуда берутся болезни. Я попал в отдел разработки аппаратуры по регистрации физиологических параметров космонавтов и передачи ее по телеметрическим каналам на Землю.

Была у нас группа добровольцев – «космонавты номер ноль», на которых испытывали все, что могло выпасть на долю будущих космонавтов. Это были опасные эксперименты, и я подготовил бумагу, чтобы за них много платили. И солдатики-добровольцы за два года экспериментов зарабатывали себе и на дом, и на машину.

Моей задачей было отправить на орбиту здоровых людей и это здоровье им там поддерживать. Первый затык случился, когда встал вопрос о формировании аптечки для космонавтов. На совещании я стал спорить: «Это все ерунда, что вы предлагаете! На аптечках мы далеко не улетим. Дайте мне неделю, и я подготовлю свое видение проблемы».

«Дерзкий молодой человек! – ответили мне. – Ну что, товарищи, дадим ему неделю?» И дали. А уже через три дня я нарисовал схему. В центре круг, где без ложной скромности было написано «Я». И ко мне, как к солнышку, сходились лучи от всех профильных институтов Минздрава СССР. Каждый институт по своему профилю должен был мне выдать рекомендации, что надо делать, чтобы у космонавтов не случилось аппендицита, не заболели зубы, не скрутила язва и так далее. Мне были в каждом институте специально выделены люди, которые вместо того, чтобы лечить болезни своего профиля, быть может, впервые в жизни задумались о том, как их не допустить. Даже патологоанатомы слали мне информацию. Более ста человек с разных институтов на меня работало!.. Так ко мне начал стекаться огромный массив данных о человеческом здоровье и его поддержании.

И вот, занимаясь всю жизнь здоровьем, я к 1975 году вдруг понял: медицине не нужен здоровый человек. Больной – да, она им займется. А со здоровым медицине что делать? Он в ней не нуждается! Пришло понимание природы болезней. Свои идеи в широких кругах я высказывал поначалу осторожно. Но у себя в институте иногда выделывал такие вещи, которые не влезали в нормальные рамки.

– Например?

– 1970 год. Ко мне приходит информация, что космонавты, которые полетят в 1971 году, вернутся мертвыми. А у меня в институте есть все специалисты, кроме реаниматоров. Иду к академику Газенко: «Олег Георгиевич! Мне нужны реаниматоры». – «Иван Павлович, на вас и так работает вся страна, идите и не мешайте мне».

– Стоп! Стоп! Стоп!.. Что значит «ко мне приходит информация, что в следующем году космонавты приземлятся мертвыми»?

– Попозже отвечу. Сначала историю дослушайте… Итак, мне отказали. На следующий день пишу рапорт министру здравоохранения: мне нужны реаниматоры, ибо в крайнем случае существующими средствами ничего будет сделать нельзя. Прихожу в свой институт, чтобы доложить о рапорте директору, я же человек военный. А он дал указание: Неумывакина не принимать. Выходит первый заместитель: «Вам чего надо?» Так и так, говорю, написал рапорт. «Оставьте секретарю!» – «Если я оставлю его секретарю, весь институт будет на ушах стоять».

Он напрягся, взял у меня бумагу, взвился: «Вы тут про всемирно известного академика Газенко пишете, что он некомпетентный человек!..» Да, отвечаю, и я снимаю с себя ответственность за свою работу… А моя работа в чем состояла? Надевает космонавт скафандр в Байконуре, и с этого момента вплоть до его приземления я отвечаю за его здоровье. Мой человек с чемоданчиком едет рядом с космонавтом в автобусе к ракете, идет рядом к ракете, поднимается в лифте к люку и дает последние указания и наставления. Затем люк закрывается. И после приземления мой человек первым отрывает ключом люк и спрашивает, все ли в порядке. И если внутри лыка не вяжут, никто до космонавтов не имеет права дотронуться, пока моя служба не сделает все, что нужно, и не передаст их в руки официальных медиков…

В общем, замдиректора порвал мой скандальный рапорт. На что я возразил: «А у меня есть копия!» И добился приема у министра здравоохранения. Тот меня принял и отослал к своему заму – Бурназяну, курирующему космонавтику. И вот смотрит Бурназян на меня очень странно и говорит: «Иван Палыч, вы – серьезный человек. А что мне тут пишете, будто космонавты погибнут!..»

Я тогда делаю ход конем: «Вы Фирьяза Рахимовича Ханцеверова знаете?» Ханцеверов – это генерал-лейтенант КГБ, который занимался экстрасенсорикой и разными ясновидящими. Я к тому моменту вокруг него уже пять лет крутился и, понимая, что у меня состоится серьезный разговор с замминистра, подстраховался, позвонил генералу накануне: «Фирьяз Рахимович, завтра иду к замминистра и встретят меня там, скорее всего, негативно. Вы в это время у себя будете? Поддержите меня звонком по телефону!»

– Так. Все чуднее и чуднее. То, что КГБ занимался летающими тарелками, я знаю. Сам держал в руках комитетские документы о наблюдениях НЛО по всей стране. Однако, что они еще и экстрасенсами увлекались, не в курсе. Знаю только, что сразу после революции ГПУшники и НКВДэшники очень интересовались всякими тибетеми и шамбалами, как и гитлеровцы. Но думал, эта болезнь роста у тайных служб прошла… И что же Ханцеверов?

– За две недели до этого я у него был. И рассказал, что ко мне пришла информация о гибели космонавтов. Генерал, в отличие от всех прочих, меня не послал по известному адресу, а вызвал троих экстрасенсов: «Что скажете о полете космонавтов в следующем году?» И один ему с ходу: «Космонавты погибнут». Второй сказал, что у него информация серединка на половинку. А третий заявил: «У меня закрыт канал, я вчера с женой поругался». Этих двоих он отпустил, а первого спрашивает: «По медицинской части возникнут проблемы?» Нет, говорит тот, по технической, к медицине претензий не будет.

И вот с этим я пришел к Бурназяну. Замминистра на меня смотрит и у виска крутит: «Вы вообще нормальный или ненормальный?» Тогда я выкладываю козырь: «Давайте я вас свяжу с генералом Ханцеверовым, поговорите с ним». Полчаса замминистра здравоохранения говорил с генерал-лейтенантом КГБ. И когда положил трубку, челюсть у него была отвисшая, на меня растерянно смотрит: «Неужели это все правда?…» – «Правда, Аветик Игнатьевич, дайте мне реаниматоров, голову даю на отсечение: беда случится, и все на нас повесят!»

В результате мне дали 12 реаниматоров – шесть врачей и шесть сестер. В итоге так и случилось – космонавты погибли, все трое, приземлились без признаков жизни. Не спасла их даже реанимация. И единственная служба, к которой не было претензий, была моя – медицинская. Потому что мы сделали все и даже больше. В результате мне дали сто тысяч рублей фонда зарплаты на создание собственной реанимационной службы. У меня от них осталось еще 18 тысяч, на которые я собрал собственное конструкторское бюро.

– Но вы так и не ответили на вопрос, откуда за год до случившегося к вам пришла информация, что космонавты погибнут.

– Знаете, я три раза тонул. В год, в четыре года и когда мне было 33 с половиной года. Первые два раза в памяти не отложились. На третий – я попал в трубу. Был в клинической смерти. Слышал музыку и понимал, как там приятно. Но всеми копытами упирался и просил: верните меня назад, ведь то, чем я занимаюсь, никто без меня не сделает, это фантастически интересно! И мне пришел четкий внятный ответ: хорошо, вернем, но ты будешь писать книги… И вот с тех пор ко мне начала идти откуда-то информация. Все мои идеи – не мои, они оттуда, сверху.

В моем КБ собрались талантливые радиоэлектронщики, которые мои идеи воплощали в железо. Как это происходило? Ночью засыпаешь с мыслью – утром готова схема. Приносишь ее конструкторам, они говорят сначала: «-какой-то бред!» Потом: «В этом что-то есть!» Затем: «Тут копать и копать!» А через месяц готово авторское свидетельство, через три – на столе у меня стоит прибор.

Инженеры удивлялись, как я это придумываю, а я им говорил, что ничего не придумываю, я только кидаю во вселенную запрос и считываю ответ… У меня 40 авторских свидетельств, и сейчас все они летают.

– Ладно, допустим… Перейдем тогда к суровой оздоровительной практике. Вы сказали, что причина рака – нарушение кислотно-щелочного баланса…

– Не только рака. И других болезней тоже. Закисление организма – начало заболевания. В кислой среде начинает активно размножаться патогенная микрофлора. Для паразитов кислая среда – манна небесная, а в щелочной они дохнут. Поэтому важно правильно питаться.

Мясо, например, активно закисляет организм. И для того, чтобы поддерживать нужный уровень рН, организм должен эту кислоту как-то нейтрализовать. И если вы мало едите овощей, в ваш организм поступает мало щелочных металлов, типа кальция, поэтому для нейтрализации организм будет изымать кальций из костей. Отсюда – проблемы с опорно-двигательным аппаратом, разные остеопорозы и прочее… Так что если вы все-таки едите мясо, то в 4–5 раз больше по объему вам надо съесть зелени.

Дальше. Вы съели мясо, желудок выделил для его переработки ударную дозу кислоты, потому что для переработки мяса ее требуется много. А вы взяли и запили обед компотом, пивом, чаем или квасом. Разбавили кислоту, и ее не хватило. Мясо будет гнить у вас в кишечнике. И на этом фоне начнет развиваться болезнь. Неважно какая, пробивает по слабому месту… Нормализуйте питание, и вы избавитесь от львиной доли недугов.

– Ваше имя неразрывно связано с идеей пить перекись водорода. Как вы пришли к этой странной идее? Я полазил по интернету. Врачи ругаются, говорят, не может помочь, ерунда, мол. А пациенты рассказывают, от каких недугов избавились с помощью употребления перекиси.

– Я однажды случайно познакомился с одним пчеловодом, доктором наук по биохимии. Я тогда занимался дыханием (у меня кандидатская «Газовая атмосфера в замкнутых системах космических кораблей») и знал, что кислород бывает молекулярный, а бывает атомарный. Последний очень активен. Так вот, биохимик мне рассказал, что атомарный кислород зачем-то вырабатывается в тонком кишечнике. Я заинтересовался вопросом, начал копать литературу и раскопал, что более ста лет назад врачи уже использовали для лечения больных перекись водорода. А перекись распадается на воду и атомарный кислород, который убивает всех паразитов. Это мощный антиоксидант. Вот отсюда и пошло…

Перекись можно не только пить в растворе, но и вводить внутривенно. В Ижевске неплохо научились лечить этим методом. Занимается там этим один московский кардиохирург. Из Москвы его выжили за неординарность мышления, он в Ижевске открыл кардиоцентр. И, как человек ищущий, однажды заинтересовался моими книгами – все-таки я работал на космос, а это экстремальные условия, и он почувствовал, что там может быть много интересных наработок. Умница. В общем, заинтересовался перекисью, связался со мной. И теперь использует ее при инфарктах, инсультах, диабетической стопе. Прекрасные результаты получает даже в самых тяжелых случаях. И если вы спросите, почему его практика не распространяется, он вам скажет то же, что и я: это никому не выгодно, потому что очень дешево – ни своровать, ни фармкомпаниям заработать.

– Малышева по телевизору сильно ругалась на вас за эту перекись водорода…

– Ага. Видел. Она берет кусок мяса, обливает трехпроцентной перекисью, мясо шипит, Малышева говорит: вот что Неумывакин делает с людьми, нужно лишить его всех званий… А я-то ввожу внутривенно не 3 %-й, а 0,1 %-й раствор! И этого достаточно, чтобы насытить кровь атомарным кислородом… Вот сейчас грипп весенний пойдет. На четверть стакана воды – 20 капель 3 %-й перекиси. Шприцем без иглы влить в каждую ноздрю по два кубика, втянуть в себя воздух. И не будет никакого гриппа! У меня четыреста сотрудников было, все делали такую процедуру. И никто не болел гриппом. А в соседних отделах – болели все, вплоть до смертельных случаев.

У тех, кто принимает перекись, порой даже волосы из седых снова становятся черными.

– Слушайте, вы сказали, что одной из ваших задач было – чтобы у космонавтом на орбите зубы не болели, потому как стоматологов в космосе нет. Решили?

– Да. На четверть стакана горячей воды четверть чайной ложки соды, растворить, охладить, накапать десять капель перекиси и пальцем или салфеткой – не щеткой! – почистить этим зубы. После минут десять не пить, чтобы всосалось. И никакого кариеса! Умные стоматологи знают об этом. У меня зубы космонавтов курировал Центральный институт стоматологии, что у «Парка культуры», они и посоветовали. Я тогда спросил: а чего вы всем это не советуете? Говорят: а мы чем заниматься будем, плохие зубы – наш хлеб… И так рассуждали все институты, вплоть до чазовского кардиологического. А ведь простейшее упражнение, которое я придумал, может вообще ликвидировать всю эту кардиохирургию и все сердечно-сосудистые болезни, которые убийца номер один в мире! Ко мне приходили люди, которые по 15–20 лет мучаются от гипертонии, горстями лекарства ели. А через три недели у них не было никакой гипертонии. Даже инфарктные рубцы на сердце рассасываются! А заодно и суставы проходят. Без всяких лекарств. И главное, ни в каком возрасте начинать делать мои упражнения не поздно.

– Кажется, я знаю, что это за простейшее упражнение. Мой добрый знакомый из Англии так себя каждый раз спасает от операции на сердце. Простенько и со вкусом, как говорится.

– Поддерживать здоровье вообще элементарно, а лечить болезни с помощью лекарств можно десятилетиями!.. Что от человека требуется? Приседать. Во время еды не пить. Мясо ограничить. В день выпивать полтора-два литра чистой воды, тогда кровь будет жидкая, сердцу легко ее прокачивать. И все – не будет никаких болезней. Плюс про соду не забывайте.

– Про соду тоже говорят, что ее пить вредно!

– Ага!.. Да сода – основной элемент крови, что значит «вредно»?! Вначале берете четверть чайной ложки соды на три четверти стакана горячей – но не кипяченой! – воды. Растворяете, доливаете прохладной воды, чтобы не обжечься. И натощак за полчаса до ужина выпиваете. На следующий день половину чайной ложки. Потом чайную ложку. Затем – чайную ложку с небольшой горочкой. Потом чайную ложку с верхом. И так дальше – всю жизнь. Противопоказаний для приема нет. Лишняя сода просто выбросится почками. И это будет лучшей профилактикой пиелонефритов, нефритов и разных почечных заболеваний. Вплоть до растворения камней. Дешево, сердито и работает!

– Так. Про вредность мяса понял. А что насчет сливочного масла?

– Сливочное масло и сало есть нужно! Ни в коем случае нельзя жарить на растительном масле, его только в салат. Потому что растительное масло на сковородке превращается в олифу. Жарить можно только на сливочном масле (лучше топленом) или на сале.

– А сало с чесноком есть?

– Можно и с чесноком. Чеснок весьма полезен. Только его нужно правильно есть. Если вы прожевали зубчик и проглотили – проку никакого, кроме дезинфекции. Чеснок надо порезать и дать постоять на воздухе минут десять. При окислении кислородом там вырабатываются антираковые вещества.

– А как насчет спиртного?

– Красное вино. В нем есть кверцетин – тоже мощное противораковое вещество. Но и сам спирт, как таковой, небесполезен. Вы же знаете, что алкоголь – метаболит. Если вы едите овощи-фрукты, а это – видовая пища приматов, то у вас в организме в результате брожения вырабатывается 15–20 граммов чистого алкоголя, то есть 50 грамм водки каждый день организм сам вырабатывает, потому что без спирта нет нормального метаболизма.

У чукчей вот нет фруктов, соответственно им алкоголь противопоказан, их организм спирт не вырабатывает и к нему не приучен. А нам можно… Помните, я говорил, что за едой пить нельзя, разбавляя желудочный сок? Есть одно исключение – если намечается большое застолье с водкой. Во-первых, перед походом в гости два стакана воды выпить натощак. Во-вторых, во время застолья пить водку или что угодно другое крепкое, но обильно запивать водку водой. Живот раздует, конечно, но эта вода нужна, чтобы помочь печени инактивировать спирт. И обязательно пережевывать пищу хорошо! Такова культура питья во время обильной трапезы. Зато утром – никакого похмелья!

– Вот за что я люблю нетрадиционную медицину!..

Глава 15

Все мы немного лошади

Как сказал однажды великий физиолог А. Невзоров, «я могу навскидку назвать с десяток причин, по которым вегетарианство: а) полезно, б) вредно». Действительно, разные школы физиологии с пеной у рта спорят о том, вредно есть человеку мясо или необходимо. Но давайте в разрешении этого спора зайдем с другой стороны, более общей. Посмотрим со стороны Дарвина, со стороны естественного отбора, со стороны биологии в целом. Человек, он кто – хищник или травоядное?

Конечно, коли зайти с этой стороны, ответ покажется совсем простым: если человек хищник, то ему мясо жизненно необходимо, а если человек – существо травоядное, то ему мясо кушать вовсе не по рангу… Что ж, поколупаемся в этом направлении.

С одной стороны, человек конструктивно вовсе не хищник. Вот вы, например, можете поймать и съесть зайца?

Увы! Найти и выкопать морковку, отличить красный зрелый плод от зеленого незрелого вы своим цветовым зрением сумеете, конечно, для того оно и дадено. А вот догнать зайца… Есть некоторые сомнения! Даже если заяц вам попадется больной, толстый и неуклюжий и вы его поймаете, то сможете прокусить прочную лохматую шкуру, чтобы перервать зверю артерию? Сможете разорвать шкуру и сожрать сырое мясо, перегрызть кости так же легко, как это делают волки или лисы?… Опять сомнения. Думаю, даже сырая магазинная курица, мягкая и вся из себя бройлерная, так легко не полезет в ваш рот и желудок.

Есть также сомнения в том, что вы сможете просто побороть зайца! Заяц довольно крупный зверь, доходящий в длину до 75 сантиметров, и его длинные зубы и крепкие задние ноги – довольно мощное оружие. Ну что, будете воевать с зайцем или убежите?

Наберитесь мужества, разденьтесь догола и посмотрите на себя в зеркало – ну, какой вы хищник? Это же убожество! Где клыки? Где когти, чтобы удерживать добычу? А этот жалкий носик? Разве можно таким унюхать добычу за километр? Посмотрите на когти орла, клыки тигра или длинные носовые ходы собаки, тянущиеся вдоль всей пасти. Человек конструктивно не приспособлен для загонной (как псовые) или засадной (как кошачьи) охоты.

Кроме того, все хищники рождают слепых детенышей, а наши рождаются зрячими. У всех хищников в помете несколько новорожденных, а у человека даже двойня – редкость. Зато коровы или олени рождают одного зрячего теленка.

Хищники не имеют потовых желез. Как вы знаете, собака осуществляет терморегуляцию, вывалив наружу язык. А вот конь потеет. И мы потеем.

Кошки и собаки – классические хищники – пьют воду, лакая. А коровы и лошади – всасывая. Мы тоже на работе и дома всасываем свой чай из кружки, а не лакаем.

Желудочно-кишечный тракт хищника короткий, чтобы мясо не успело вступить в нем в фазу гниения. Кислотность желудочного сока хищника высока, его желудок способен переваривать кости и шкуру. А вы не то что кости или шкуру, а просто кило сырого мяса не переварите, окажетесь в реанимации.

Хищник – пират удачи. Сегодня поймал, а завтра нет. Поэтому наедается впрок и может зараз сожрать два-три десятка килограммов, после чего спать сутками напролет. Он может не есть неделю. А вот корова щиплет по чуть-чуть, но постоянно. Мы тоже питаемся дробно – по нескольку раз в день.

Что это значит? Что мы – травоядные?

Не спешите с выводами. Корова не ест мяса. А мы – запросто. Правда, человек не употребляет сырого мяса, всегда только обработанное – вареное, жареное, копченое, соленое, вяленое, маринованное, ферментированное. Иными словами, мы всегда подвергаем мясо предварительной обработке вне желудка. Термообработка выполняет функцию первого этапа переваривания. Это самое настоящее внешнее переваривание – как у пауков, которые сначала впрыскивают в жертву яд, ждут, когда этот яд жертву разложит, а затем уже частично разложенное едят. Мы – как пауки. Только у людей функцию внешней деструкции пищи играет высокая температура. Без огня мы не стали бы «искусственным хищником».

– Так значит, по конструкции мы все-таки не хищники, а травоядные! – продолжит настаивать читатель.

И снова я попрошу не спешить. Действительно, желудочно-кишечный тракт человека, как мы уже поняли, на хищнический никак не тянет. Но и на травоядный тоже! Остап Бендер предполагал, будто гражданин Корейко произошел от коровы. Если бы это было так, гражданин Корейко питался бы травой, а его желудочно-кишечный тракт был бы устроен следующим образом…

Желудок гражданина Корейко, к удивлению Остапа, состоял бы из 4 отделов. Сначала слегка пожеванная гражданином Корейко зелень поступала бы в так называемый рубец. Рубец – это склад, где происходит хранение и первичная переработка в виде бактериального брожения. Когда склад заполнен, Корейко отрыгивает из рубца небольшие порции травы обратно в пасть и там ее задумчиво дожевывает по второму разу, неизменно наслаждаясь процессом.

Пережеванная повторно и обильно сдобренная слюной трава в виде кашицы идет обратно в пищевод и уже оттуда, минуя склад, направляется в так называемую сетку, а затем в книжку, где происходит ферментация. Книжка называется книжкой за огромное количество «листов», или складок, то есть за большой объем поверхности данного отдела желудка, где происходит переработка пищи бактериями-симбионтами и поглощение продуктов выделения этих бактерий развитыми стенками желудка. Четвертый отдел – сычуг – является завершающим, только в нем и происходит выделение желудочного сока.

У хищников строение желудка попроще будет. Он у них однокамерный, потому что хищник ест готовое мясо, и ему, в отличие от травоядного, строя свое тело, не нужно делать мясо из травы. Корова уже постаралась и произвела с помощью своего сложного пищеварительного аппарата из растительной пищи мясо своего тела. Которое хищник в уже готовом виде поедает.

Важный момент! Не все травоядные имеют такой интересный «четырехтактный двигатель» внутри, как уважаемые парнокопытные коровы. Лошади, то есть существа непарнокопытные, сделаны немного по-другому. У них желудок однокамерный и дополнительное переваривание происходит в аппендиксе, который вмещает до 40 литров, и в толстом кишечнике. Даже по этому описанию понятно, что лошадь работает абы как и менее приспособлена для неспешного вдумчивого переваривания травы. Сравните сами – если у коровы объем сложносочиненного желудка составляет 200 литров, то у лошади всего 20. Оттого, несмотря на длинный кишечник, усваиваемость травы у лошади гораздо ниже, а навоз гуще. Сравните коровьи «лепешки» и конские «яблоки».

Лошадь жалко…

Про жалкую лошадь я завел речь не зря. Тот факт, что КПД «мотора» у лошадей ниже, делает существование маленьких лошадок невозможным. Самая маленькая лошадка на планете размером с крупную собаку (30 кг), а самая маленькое парнокопытное – размером с кошку (2,5 кг). Разница по массе – на порядок! А все дело в том, что из-за несовершенства пищеварительного тракта и, соответственно, низкой усваиваемости пищи лошадкам меньшего размера просто не хватит энергии для существования, они и так работают на пределе тактико-технических характеристик, поскольку у маленьких животных в расчете на килограмм тела потребность в пище выше (слишком уж велики теплопотери маленького тельца).

В этом смысле лошади – не классические травоядные. Классические травоядные должны иметь такой желудочно-кишечный тракт, который я описал выше, рассказывая про гражданина Корейко. Лошадь его не имеет, и отсюда видно, что лошадь делалась на основе какой-то иной конструкции, по обходным технологиям. И действительно, предки лошадей – эогиппусы – были всеядными, поэтому у современных лошадей желудок по старой памяти остался однокамерным, лишь маленько модернизировавшись для приема травы.

У человека желудок тоже однокамерный. Значит, мы не истинное травоядное. При этом, как мы имели счастье убедиться чуть выше, человек совершенно точно и не хищник, ему даже с зайцем справиться трудно.

Длина кишечника у человека не так велика, как у травоядных, но и не так коротка, как у хищников. У хищника длина желудочно-кишечного тракта всего в 3 раза превышает длину тела. А вот травоядным, как уже было сказано, нужна целая фабрика по производству своего мясного тела из травы. Поэтому у травоядных длина кишечника в 8-10 раз больше длины тела.

А у нас?

А у нас ни то ни се – человеческий кишечник в 6 раз длиннее туловища.

Кроме того, толстая кишка у хищников не только короткая, но и гладкая. А вот у травоядных она длинная и напоминает перевязанную веревками вареную колбасу или чугунный радиатор парового отопления с развитой поверхностью. У людей толстый кишечник тоже такой – как у травоядных! Если вы посмотрите на анатомические картинки, то увидите, что располагается эта батарея отопления весьма хитро – она словно обнимает все внутренние органы, поднимаясь снизу верх и затем опускась вниз, обогревая обнятое.

Откуда в толстой кишке берется тепло? От жизнедеятельности живущих там микроорганизмов, которые поедают клетчатку – в точности, как у коровы. Одноклеточные создания в процессе своей жизнедеятельности выделяют просто уйму тепла! Это тепло может даже стать причиной пожара, скажем, на элеваторе, где микробы активно кушают влажное зерно. Такая же ситуация и у нас внутри.

Если не верите, можете провести такой эксперимент – начать голодание, перейдя на сжигание внутренних запасов жира. Казалось бы, печка исправно горит, организм худеет, сжигая подкожное сало. Но вас все время знобит! Почему? Да потому, что, не подавая топливо (клетчатку) микробам толстого кишечника, вы отключили главную батарею организма. В толстом кишечнике очень густая кровеносная сеть. Там кровь не только забирает питание, то есть продукты выделений наших микробов-симбионтов, но и нагревается. А вот когда вы начнете морить своих маленьких друзей голодом, станете замерзать.

Теперь посмотрим в человеческий желудок. Чего там?

Кислотность желудочного сока у хищников, измеряемая в рН, равна 1. У травоядных это значение приближается к 5. А у человека – около 4. При этом не забывайте, что шкала рН – логарифмическая, то есть изменение значения на единицу в ней соответствует десятикратному превышению или понижению параметра. Это значит, что по кислотности желудочного сока мы стоим гораздо ближе к травоядным, чем к хищникам, желудок которых легко переваривает шкуру, шерсть, кости.

Чтобы эти самые кости пролезали в желудок, пищевод хищника относительно широк, в отличие от узкого пищевода травоядных, проглатывающих пережеванную в тюрю траву. А для получения этой тюри в ротовой полости травоядных наличествует огромное количество слюнных желез. Они не только способствуют легкому проглатыванию, но и участвуют в процессе пищеварения. В силу неудобоваримости растительной пищи ее переваривание начинается практически сразу после попадания в организм – во рту, с помощью слюны. Например, слюна растительноядных, которые едят клубни и зернышки, содержит ферменты, способствующие переработке крахмала, который встречается в растительной пище, но не встречается в мясе. Поэтому у хищников такого фермента в слюне нет. Хищник вообще не жует пищу в нашем понимании, он ее кромсает и закидывает через широкую трубу пищепровода в луженый котел с соляной кислотой.

А у человека во рту с этим как? А у человека слюна содержит амилазу, то есть пищевые ферменты, перерабатывающие крахмал.

Теперь возьмем анализ крови на тот же показатель – рН. У хищника рН крови равен 7,2. У растительноядного зверя – 7,6. А у такого животного, как человек, показатель расположен аккурат посерединке – 7,4. Это не такая уж и маленькая разница. Вспомнив о логарифмичности шкалы рН, мы поймем, что кровь одних и других по числу свободных ионов водорода различается примерно вдвое.

Далее. Мы уже говорили выше, что для растительноядных существ важно отличить зрелый красный плод от недозрелого желтого. Поэтому у нас и других обезьян цветное зрение. А вот хищники плохо различают цвета, им это не обязательно. Вместо клыков и когтей у нас редуцированные клычки для стоматологов и мягкие ногти для маникюрных салонов. Они – свидетельство того, что когда-то наши далекие древолазные предки охотились. Но предметом их охоты были насекомые, потому что мы – далекие потомки насекомоядных. Наши коренные зубы больше подходят для перетирания зерен или на худой конец перемалывания хитиновых оболочек насекомых. А наше цветное зрение играет еще одну роль – всех насекомоядных созданий опасные насекомые своей яркой расцветкой предупреждают: «Не нападай на меня, я очень больно кусаюсь!» Вспомнили, как выглядят осы и пчелы? Именно поэтому человеческие младенцы, которые еще не могут говорить, но которым показывают черно-желтые полоски, пугаются и порой даже начинают плакать. Это вшитый инстинктивный страх, наработанный сотнями тысяч лет. На этом генетическом страхе основана вся наша предупреждающая символика с ее желто-черными полосками.

Кстати, о глазах… У хищника бинокулярное зрение, то есть оба глаза направлены вперед для лучшего прицеливания. Бросок должен быть точным! Вспомните тех, кто ест живое, – льва, волка, филина… Они обоими глазами смотрят вперед, на цель!

А у тех, кого едят, глаза, напротив, расставлены широко, как у коров или оленей, чтобы иметь возможность обозревать местность почти на 360^о, дабы в случае чего сразу заметить подозрительное движение и быстро дернуть с места.

– Но ведь у людей глаза направлены вперед! – воскликнет читатель, уже привыкший, что его плавно уводят от хищничества.

Да, зрение у нас бинокулярное, друг читатель, но точный прицел был нужен нашим предкам не для охоты. А для прыжков с ветки на ветку. И тут точный прицел даже важнее, поскольку промах на охоте означает только необходимость новой попытки, а промах при прыжке с ветки на ветку – падение и смерть.

Что же получается в итоге? Кто мы?

По длине кишечника и щелочному составу крови – нечто среднее между хищниками и травоядными. По кислотности желудочного сока ближе к травоядным. По отсутствию рубца в желудке – к хищникам. По морфологии тела (отсутствие клыков и когтей, потовые железы и пр.) скорее растительноядные.

Что в результате?

Мы – всеядные! Типа свиней или крыс. Но все-таки ближе к растительноядным. Правильнее было бы назвать нас плодоядными или зерноядными. Да, мы можем есть животный белок, но легкий – прыгая по веткам, перехватить сырое птичье яйцо в гнезде, съесть мягкую, толстую, вкусную личинку или разложившуюся, то есть уже ферментированную падаль. Падаль – потому что сырое мясо для нас пища точно невидовая, слишком тяжелая. А гниение мяса (или деструкция мяса огнем) приближает его к нашему порогу усваиваемости.

В общем, нам обработанное мясо есть можно. А в холодном климате и при недостатке растительной пищи, как например, на Крайнем Севере, – жизненно необходимо. Кто же тогда упорно внедряет в наше сознание идею вегетарианства и религиозных постов?

Ну, с религией понятно. Мясо во все века было дороже растительной пищи. Поэтому идеологические модели должны были утешать бедноту, накладывая ограничения и запреты на ту пищу, которой всем все равно не хватило бы. Однако, заметьте, что чем севернее, тем меньше запретов. Если индусы мясо не едят вообще, то религия приполярных народов никаких постов и запретов на мясо вообще не предполагает.

Но за последние полвека вегетарианство мощно возродилось вместе с появлением неорелигий – политических течений, основанных на левацкой идеологической парадигме. Радикальные веганы, экологические анархисты, «зеленые», всяческие борцы за права животных – это представители левого политического спектра, набравшего популярность за ХХ, «социалистический» век.

Как всегда, туда, где пахнет левачеством, тут же мухами потянулись разного рода чудаки – экофеминистки, Левый фронт освобождения животных, веганы, движение американских индейцев и прочие интеллектуальные маргиналы. Они внесли столь мощный теоретический вклад в экологизм, что это философско-политическое течение стало все больше и больше превращаться в самую обыкновенную религию, которая представляет собой смесь буддизма и индуизма с индейским шаманизмом, густо приправленную анархо-радикализмом.

С течением времени зеленые движения и партии набирали дурную силу и особенно преуспевали в странах с сильной социальной политикой, типа Канады, например, где в зеленом движении более половины составляют анархисты. И точно так же, как феминистки создают различные институты гендерных исследований, где занимаются своей половой лженаукой; как коммунисты в СССР создали Институт марксизма-ленинизма, где с лупой изучали пыльные тексты «основоположников»; так зеленые создали в канадском Вермонте Институт экологии, который строчит и распространяет прокламации о необходимости жить в равновесии с природой и изо всех сил беречь ее. Разумеется, с их точки зрения, все животные – «наши братья», и их кушать нельзя, это практически «людоедство».

Если захотите подробнее познакомиться с данной социальной болезнью и ее этиологией, прочтите, например, книгу К. Черемныха «Квазирелигия деградации. Экологизм – стремление спасти планету или очередной опиум для народа?» Там прослеживается генеалогия зеленых идей, звучат фамилии наших Троцкого и Рериха, гитлеровского Розенберга, принца Чарльза. А я приведу из этой книги лишь одну характерную фразу: «Психическая патология является обстоятельством, которое невозможно обойти при изучении истоков любой аутической концепции. К экологизму это относится в особенности». Действительно, у истоков зеленого движения вообще и вегетарианства в частности стояло множество самых настоящих клинических сумасшедших, а также людей не совсем нормальных, запоем читавших Блаватскую и плясавших с бубнами. И недооценивать этих психопатов ни в коем случае нельзя – они зачастую проводят самые настоящие террористические акты!

Например, громят лаборатории, где проводятся испытания новых вакцин и лекарств, и выпускают на волю «пленных» крыс (причем порой зараженных). Наиболее известная из таких организаций – упомянутый мною ранее Фронт освобождения животных. Их манифест провозглашает:

«Фронт освобождения животных видит борьбу за освобождение животных в широком контексте. Это борьба против капитализма. Фронт освобождения животных рассматривает капитализм как одну из самых худших систем, какие только могут существовать. Вред капитализма особенно заметен в тех индустриях, для которых выращивают, а затем убивают животных, и делается это с одной целью – удовлетворить потребности человека. Поэтому мы решили посвятить наши жизни тому, чтобы разрушить инструменты этих индустрий… Мы не считаем, что люди являются венцом творения. Планета не принадлежит нам, мы принадлежим планете. Если Вы считаете, что одни виды лучше других, то Вы недалеко ушли от расизма. Большинство людей понимают, что расизм и фашизм – это зло. Мы считаем, что дискриминация по видовому признаку (спесиесизм) относится сюда же, поэтому с ней необходимо бороться… Законы, дающие людям право убивать наших братьев и сестер, аморальны. Мы ощущаем очень тесную связь с планетой и со всеми формами жизни… и хотим пожертвовать нашей так называемой свободой, чтобы спасти наших братьев и сестер…»

Не обошла эта зараза и Россию. Начали отечественные борцы с капиталистическим угнетением животных с мелочей – в 2000 году разрисовывали лозунгами протеста мясокомбинат, а на здании цирка написали, что «цирк – это камера пыток». Кстати, нападение на цирк не было случайным – одной из задач, которые ставят себе «фронтовики», – освобождение «томящихся в цирковом рабстве» животных. Правда, порой на этом поприще с ними случаются казусы, рвущие все революционные шаблоны. В 2006 году в Швейцарии зоопартизаны пробрались в цирк, чтобы освободить амурского тигра. Однако, оказавшись рядом с клеткой, в которой рычал и метался огромный зверь, отважные зверолюбы почему-то передумали освобождать «брата» и ограничились тем, что выпустили из соседней клетки белого кролика. Который оказался даже не цирковым животным, а принадлежал шестилетней дочери клоуна.

Так что если вы на своем жизненном пути встретите худого человека с горящими глазами, который не только не ест мяса, но и вам пытается втюхать, будто вы – истинное травоядное, держитесь от него подальше: а вдруг это передается воздушно-капельным путем?…

Глава 16

Развод чистой воды

Когда у человека легкая медицинская проблема, он идет за бюллетенем к врачам. И несмотря на старания эскулапов, его организм вскоре с простудой справляется. А если проблема современной медициной не решается? Тогда человек вынужден искать иные пути, он обращается к альтернативщикам – колдунам, знахарям, целителям… И, что поразительно, порой это срабатывает! Например, мой старый друг и коллега именно так избавился от жуткой аллергии на кошек. Всю жизнь он хотел завести кошку. И всю жизнь не мог. А теперь может – после лечения у героя моего рассказа. Хотя аллергия, как известно, считается недугом неизлечимым. И это касается многих неизлечимых болезней – той же астмы, которую лечит Беслан Карданов.

Нет, не пугайтесь, Карданов – не колдун. Карданов, я бы сказал, врач-расстрига. Родом он из самой что ни на есть академической науки. Помните, в 80-х годах СССР запускал в космос обезьян? Так вот, оперировал этих обезьян, вживляя им в мозг электроды, нейрохирург Беслан Карданов. Это потом он ушел в сторону, отклонился, так сказать, от «генеральной линии» медицинской науки и погряз в мракобесии. А тогда был вполне себе в мейнстриме. Ныне же от старого Карданова осталось только чувство юмора… Сразу после «здравствуйте» он протянул мне свою визитку. Я прочитал и улыбнулся: «Беслан Карданов, врач-мракобес», ласковым курсивом представлял своего хозяина плотный бумажный прямоугольник. Так могут шутить над собой только сильные люди.

Впрочем, насчет силы я, быть может, и погорячился. Потому что всю свою жизнь Беслан Карданов отступал, без боя сдавая позиции. Он терял какие-то социальные высоты, а взамен приобретал ненависть. И должен вам сказать, немного есть на свете людей, которые бы так не любили свою родину, как мой визави. Мы говорили с ним долго, часа три, и эта нелюбовь, вызванная частыми обидами, периодически вклинивалась в симфонию нашего разговора диссонирующей нотой.

И я его понимаю. Карданову далеко за шестьдесят. И родины у него просто нет – ни большой, ни малой. Большая Родина – Россия, не любит его как кавказца. Когда Карданов пришел оформлять пенсию, работницы пенсионного отдела зашушукались: «Гляди-гляди, черный пришел за нашей пенсией…»

Но и на Кавказе Карданов не родной. Он, хотя и кабардинец, по-кабардински ни слова не знает. Потому что родился на Итурупе. Это такой островок на Дальнем востоке, если кто вдруг запамятовал. Дело в том, что отец Беслана – легендарный Кубати Карданов, генерал и Герой Советского Союза – был послан родиной командовать военным аэродромом на этом маленьком острове на окраине империи.

– Когда я приезжаю в Кабарду, меня все очень уважают, потому что мой отец – Герой Советского Союза. Но как-то местная женщина сказала: «Хороший ты человек, Беслан, жалко, что мама твоя – рюсский». А мать моя, кстати, из дворянского рода Воронцовых, старая русская аристократия… Ну, и куда мне податься? Нигде не хотят за своего принять!

Другой бы воспринял это все с юмором, а Карданова такое отношение огорчает. Он завис вне родины. Он никто. Человек империи вне империи.

– Когда немцы брали Химки, мой отец-кабардинец был нужен на фронте. Когда нужно было осваивать космос и ковать щит и меч родины, мои знания были нужны. А в 1999-м, когда Путин сказал про сортиры, ко мне подошел сопливый мент на улице и сказал: «Убирайтесь из нашей страны!»

Эту давнюю обиду Карданов хорошо запомнил:

– С тех пор это не моя страна. И я больше не хочу для нее ничего делать. Я даже прием больных веду по минимуму – только чтобы не сдохнуть с голоду. И принимаю только по знакомству.

А остров Итуруп – мелкий прыщ, который вскочил на заднице у империи в 1945 году, – Карданов показывает мне пальцем в гугл-мапе:

– Вот аэродром, которым командовал отец, а тут стоял наш дом. Вот магазин и баня, а здесь я гусей пас. С детства я в погоде разбираюсь не хуже военного метеоролога. Вон видите за окошком темное облако? Это юго-восточный ветер несет сюда снежный заряд. Но снег будет недолгим… У нас же там постоянные тайфуны, ветер до 80 километров в час. Если с определением погоды ошибся, из школы можешь не вернуться – в океан унесет. Зимой в пургу мы знаете как домой добирались? Был у нас там старый танк без пушки, детей к нему привязывали веревками и так растаскивали по домам. Мы шли за этим танком на веревках, чтобы не унесло и чтоб не заблудиться: ни черта ж не видно! Такое детство…

После окончания Хабаровского мединститута Карданов попал по распределению в Нальчик. Простым терапевтом.

– Тогда еще не было понятия «черножопый», его заменяло понятие «нацкадр». Вот как нацкадр я туда и попал.

– Ну, все-таки Нальчик – это не Дальний Восток.

– Гораздо хуже! Национализм, грязь… Это сейчас глупцы ахают: какой был хороший СССР. А это была большая помойка во всех смыслах. Мой русский дед со стороны матери являлся весьма крупным фюрером в вашей партии и дружил с сыном дедушки Калинина. И женаты они были на подружках. Мой отец тоже был властью весьма обласкан. Но строй тот я все равно ненавижу. Надеюсь, вы записываете.

– Записываю…

– Я рано понял, что ничего не могу в этой системе. Я даже не могу при пневмонии, которая лечится минимум три недели, выписать больничный лист дольше чем на три дня. И потом больной должен через весь этот сырой, промозглый Нальчик ехать в поликлинику ко мне продлять бюллетень. А чтобы в третий раз продлить, собирается целая комиссия! Не дай бог государственный раб работу прогуляет в сговоре с врачом!.. И я подумал: что я тут делаю? Написал в Москву письмо: хочу учиться! И мне пришел ответ: есть место в аспирантуре. Так попал я на кафедру физиологии к академику Косицкому Григорию Ивановичу. Умнейший был человек! Великан! За четыре года аспирантуры он научил меня самому главному для врача – чего ни в коем случае не нужно делать. Потому как то, что надо делать с больным, каждый медик должен найти сам.

Диссертацию я написал, но защищать ее не стал, хотя Косицкий на меня очень ругался. Так что в Академию меня приняли вообще без научных званий. Просто Андрей Маленков – сын того самого Маленкова, убийцы и подонка – случайно наткнулся на кучу вылеченных мною неизлечимых пациентов. И хотя он не врач, а биофизик, его это настолько поразило, что он буквально за руку меня втащил в Академию. Даже отца моего обрабатывал: ну, науськай своего сына написать заявление в Академию! Науськали. Написал. И с 1998-го я стал член-корром РАЕН. Теперь вот хочу этот диплом разыскать и вернуть им обратно. Потому что быть на одной скамейке с Сережей Капицей и Андрюшей Маленковым, конечно, почетно. Но когда рядом на той же скамейке числятся Рамзан Кадыров и Грызлов – это совсем другое дело. Я не хочу сидеть в одной Академии с такими «учеными». Пускай дальше они науку в России двигают, без меня…

Короче говоря, Косицкий научил меня нормальной физиологии и классической науке, пусть ему земля будет пухом. А я после аспирантуры снова попал в Нальчик, теперь уже преподавателем в местный университет – КБГУ, который открыл один местный партийный деятель для мелких народов. Его так и расшифровывали тогда, этот КБГУ – Как Будто Где Учился. И вот начал я на Кавказе преподавать… А нужно понимать, кем я тогда был. Академическая школа! Меня же, помимо академика Косицкого, учила еще аспирантка самого Ивана Павлова, знаменитого нашего физиолога, который собак резал. Петербуржская дама к 80 годам. У нее было чему научиться! Да и подружки моей мамы Воронцовой – старые аристократки – меня дрессировали с горшка. И вот я – классик – сажусь принимать у студентов Кавказа экзамен. Мне студентка протягивает зачетку. Я ее открываю, а там – 25-рублевка, она как раз в размер зачетной книжки была. И студентка ждет, что дядя сейчас возьмет бумажку, распишется и все. А дядя начинает задавать вопросы. После второй такой сессии меня попросили уйти. Я должен был отработать три года, но ко мне пришла целая делегация – ректор, парторг и прочие: вот тебе отличная характеристика, открепительные документы, только вали отсюда подальше. Они даже приехали через три дня на вокзал провожать – лично убедиться, что я уехал.

…Это было первым поражением Карданова, которое он принял без борьбы. Потом их будет много…

По счастью, о ту пору у нашего героя уже была невеста в Москве, куда он приехал, женился, прописался и поступил на работу в ИМБП – Институт медико-биологических проблем, который был создан по инициативе Келдыша и Королева для обеспечения космоса. Режимный объект. Возглавлял его академик Василий Парин, к тому времени давно уже вышедший из сталинской тюрьмы и реабилитированный. Любопытно, что Парин сидел во Владимирском централе в одной камере с русским мыслителем Даниилом Андреевым и сыном фельдмаршала Паулюса. Чтобы не скучать, они читали другу другу лекции, кто в чем был силен – философии, физиологии, немецкой грамматике…

– С Париным, кстати, была веселая история, – вспоминает своего начальника Карданов. – Сидит наш новый директор института в своем кабинете, открывается дверь, и входит человек: «Товарищ директор! Я начальник охраны. Но мне жить негде». Парин поднимает голову и видит перед собой того самого следователя, который избивал его на допросах. Вот такая у вас страна… В паринском институте я поработал два года. Обезьян-космонавтов оперировал. Поначалу все шло хорошо. А потом началось то, что моей аристократической душе претило… Кто-то работает, а кому-то пряники. Почему? «А у нее папа был вместе с Брежневым на Малой земле». Итить твою мать! Посмотрел я на это и ушел. Ушел недалеко, в очередной ящик – гипербарическая медицина, подводные дела. Мы разрабатывали режимы сверхбыстрых погружений. Сделали блестящую серию, я сам ходил в подлодке на большие глубины, были прекрасные результаты. И опять повторилась та же история. Приходит большой начальник и говорит: давай все данные по экспериментам, мне на докторскую не хватает, а ты себе потом сделаешь… Подошел бы он ко мне по-человечески, сказал: мол, для пользы нашего института мне надо быть доктором наук, тогда я смогу выбивать больше фондов, войди в мое положение… я бы понял. А так я просто вечером собрал все полученные результаты, сложил в одну кучу на снегу, облил спиртом и поджег. И уволился. А чтобы не сдохнуть с голоду, устроился в одну подпольную еврейскую артель. Это было такое время… Вам знакомы понятия «я в подаче» и «я в отказе»? Нет?

– Напомните. Я тогда еще маленький был.

– Когда евреи в массовом порядке покидали вашу благословенную советскую родину, они сначала подавали документы – на паспорт и визу. Ведь тогда существовало такое дикое явление, как виза на выезд из страны. И пока человек «в подаче», его сначала выгоняют из партии, потом с работы, соответственно жить не на что. А потом ему приходит отказ в выезде. Потому и спрашивали с горькой иронией: «Ты еще в подаче или уже отказе?» Ну, и, чтобы не сдохнуть, отказные евреи открыли подпольный «университет». Это было своего рода репетиторство. Абитуриентов готовили к поступлению, учили отвечать экзаменационной комиссии – в том числе и на подлые вопросы, которые практиковали, чтобы отсеять того, кого нужно отсеять по пятому пункту. Например, такой вопрос: сколько зубов у крокодила? Не знаешь? Два! Между тем в школьном учебнике зоологии этого нет. А ответить надо было так: нечетное число. У млекопитающих четное, потому что нижние зубы ложатся на верхние, а у крокодила нижние зубы ложатся в промежутки между верхними и потому нижних на один больше. Вот к таким подлянкам мы ребят тоже готовили.

У меня было по 30–40 учеников, и я зарабатывал за неделю столько, сколько директор моего ИМБП в месяц. Работать мне было не нужно, но так как за тунеядство сажали, я числился инженером-теплотехниом на птицефабрике и жил в свое удовольствие. Однако всему приходит конец. Нескольким членам нашего «университета» неожиданно позволили уехать, из преподавателей биологии я остался один, и на меня свалилось целых три комплекта групп. Это был кошмар! А к тому времени СССР уже трещал и разваливался, что было ясно всем думающим людям. И все хотели только одного – чтобы развалился он без большой крови. Горбачев в этом смысле вполне оправдал надежды: спустил СССР в унитаз аккуратно. Эта новая эра стала новой и для меня. Я мог уйти в политику, как многое тогда, и слава богу, что не ушел. А ушел в целительство.

То, чем сейчас занимается Карданов, сложилось, как из лоскутов, из каких-то мелочей, обрывков воспоминаний и того огромного запаса знаний, который у Беслана к тому времени накопился в медицине, биологии, физике, которой он всегда увлекался. Причем толчком, чтобы рыть в том или ином направлении, могла стать случайная встреча или разговор.

– Ну, например, собирается группа врачей и обсуждают странный феномен: если лекарство дать в таблетке, будет эффект небольшой и коротенький, если в виде укола поставить, эффект будет чуть больше, а если развести и в нос закапать, эффект будет гораздо больше и дольше. Почему? Никто не в курсе. Я заинтересовался этим вопросом, стал думать. И понял, что у меня не хватает кое-каких знаний. Денег у меня о ту пору было много – заработал на репетиторстве, времени тоже полно, и я устроился со всеми своими образованиями в один институт простым лаборантом с зарплатой в 72 рубля 50 копеек – нужно было набраться кое-какого практического опыта. Тогда по старой советской памяти всю профессуру и доцентов еще гоняли территорию мести и только меня не гоняли, потому что я всех посылал, и никто мне ничего не мог сделать: а что сделаешь с простым лаборантом? Поэтому я спокойно мыл свои пробирки и набирался практического опыта в химии. И именно там у меня пошли первые вылеченные пациенты.

– Что ж вы там поняли? И как пришла основная идея?

– Просто нужно все время думать об одном и том же. У нас в социалистическом СССР, да и в социалистической Европе, равно как и политкорректной Америке, любят кричать: науку делает коллектив. Полная ерунда! Главная идея принадлежит одному. Взять тот же институт, где я занимался глубоководными погружениями. Нас было много на челне. Но основные идеи поставлял я, а остальные катали баллоны, прикручивали гаечки… А как приходят идеи, я не знаю. Просто сидишь, и тебе скучно, попиваешь коньячок и думаешь, думаешь, думаешь… Потом надоело думать, прошел, отвлекся – и вот она! Главное – накопить информацию.

Например, читаю я в специализированном журнале удивительную статью: один бельгийский патанатом, вскрывавший мертвых бельгиек, заметил, что у одних погибших женщин гипофиз изменен очень резко, а других нет. Он заинтересовался и стал поднимать их истории болезни. И у женщин с измененным гипофизом обнаруживал в анамнезе миомы, нарушения цикла, воспаления яичников и прочую фигню по женской части… Это неудивительно, ведь известно, что передняя доля гипофиза управляет всеми девчачьими делами – менструации, беременности… А у тех, у кого гипофиз изменен не был, не было проблем по женской части. Доктор заинтересовался причинами этих изменений в гипофизе и выяснил, что все женщины с измененным гипофизом использовали определенную тушь для ресниц. Вывод: вещества, нанесенные на кожу, всасываются, с кровотоком попадают в гипофиз, меняют его и тот начинает выдавать ошибочные команды. Отсюда и женские проблемы – от ошибок в регулировке. Я это запомнил.

Еще одна старая метка в памяти – я на втором курсе мединститута, мы проходим нос. Есть в носу так называемый вомероназальный орган. Он есть у акул, у рептилий, у человеческих эмбрионов… А у взрослого человека его вроде бы нет. Я спрашиваю: а почему нет? Ответа не получаю…

– Погодите…А зачем вы спрашивали лектора про вомероназальный орган? Если он есть только у рептилий и эмбрионов, а у человека нет, значит, это какой-то эволюционный рудимент. От которого эволюция в процессе совершенствования конструкции отказалась. Ну и нечего о нем печалиться!

– Ну, да. Вот только теперь наука считает, что этот рудиментарный орган существует и у взрослых людей. Вообще, впервые этот химический анализатор появился вместе с возникновением полового размножения полтора миллиарда лет назад – у многоклеточных, которые еще не имели твердых скелетов. И появился он для улавливания феромонов, которые выделяли эти создания для привлечения партнера. Им же надо было как-то искать друг друга.

И это отмычка к организму!.. Орган представляет собой крохотную, в миллиметр размером рудиментарную ямку на слизистой оболочке носа. От этой ямки в мозг тянутся нервные провода, передающие сигнал. Это если вкратце…

Впервые вомероназальный орган у взрослого человека еще в XVIII веке открыл один европейский врач, когда занимался солдатом с лицевым ранением. По какой-то непонятной причине это открытие прошло совершенно незамеченным и во всех учебниках по-прежнему утверждалось, что воменороназального органа у взрослых людей нет, а есть он только у эмбрионов и прочих рептилий.

Повторно орган был переоткрыт уже в конце ХХ века Д. Мораном и Б.Джефеком из Денверского университета (США). Исследовав сотни людей, они у всех нашли в носу маленькую ямочку, от которой тянется каналец длиной примерно в сантиметр, заканчивающийся небольшой обонятельной камерой. А уж от камеры дальше в мозг тянулись «провода». Зачем этот «первобытный нос» сохранился, почему его не стерли сотни миллионов лет эволюции? Причем, что интересно, при дальнейшем изучении оказалось, что у человека этот орган больше, чем, например, у лошади, хотя в целом обоняние человека хуже лошадиного! Почему?

А потому что человек – самое сексуальное существо! И вомероназальный орган как раз специализируется на улавливании феромонов, то есть характерных запахов особей противоположного пола. Запахи эти не воспринимаются мозгом как запахи, а воспринимаются сразу и непосредственно как привлекательность или непривлекательность самца (самки).

Хитрость вомероназального органа в том, что он дает нам в руки прямой канал доступа в самые глубины мозга – минуя все защитные барьеры и даже кровоток. Нервный пучок от вомероназальной камеры идет сразу в гипоталамус, который является главный центром регуляции вегетативных функций организма. Именно поэтому назальные закапывания дают порой больший эффект при меньших дозах. И природа этого эффекта, как мы теперь понимаем, чисто регуляторная: получив молекулярный сигнал, гипоталамус начинает работать по-другому. Что немедленно отражается на нашей «тушке».

Вот, посылая эти регуляторые сигналы, я и лечу людей. У меня несколько ящиков, в которых лежат истории вылеченных людей. И одна небольшая коробка с бумагами тех, кого я потерял, их примерно процента два. По канцеру у меня более девяноста процентов вылеченных. Я раньше по глупости пытался рассказывать коллегам: господа, такие-то и такие-то «неизлечимые» болезни лечатся так-то и так-то. Много раз. В разных местах. На меня везде смотрят, как на дурака. «Ты что, хочешь сказать, что мы и вся наука всю жизнь не тем занимались? Ты что, против науки?…»

Карданов хватает ручку и начинает малевать на бумаге:

– Смотрите, вот кора мозга, достаточно молодое образование. Здесь вы чей-то сын, специалист, семьянин, владелец квартиры, здесь у вас слова, образы… А под корой – гипофиз и прочие структуры, они управляют всеми функциями организма. Дальше тушка со всеми ее потрошками. Кто лучше всех знает, как тушке функционировать в данное время в данных условиях? Вы – как отец, сын, специалист и владелец квартиры, то бишь кора мозга, или все же подкорка? Вы можете только сказать: «Я хочу пить». А что дальше будет с этой водой в вашем организме, вы не знаете и распорядиться этим не можете. Что-то уйдет в пот, что-то в мочу… Есть специализированный отдел мозга – талимус, который регулирует вводно-солевой баланс. И он лучше знает, как надо распорядиться той водой, которую вы выпили. Регуляция лежит так далеко от коры в глубинах мозга, что словесные команды, которыми оперирует мозг, туда не проходят. Поэтому я подаю химические команды мозгу напрямую.

…Как вы уже догадались, основной метод лечения у Карданова – закапывание лекарственных растворов в нос. Откуда химический сигнал, минуя все барьеры, через черный ход вомероназального органа проникают в мозг, корректируя регуляцию, то есть центральное управление внутренними органами.

– То есть вы хотите сказать, что практически все болезни имеют регуляторную природу?

– Кроме переломов.

– А инфекционные?

– Тоже. Мы с вами миллионы вирусов цепляем каждый день. Если иммунитет работает нормально, организм с ними сам справляется. Если же не справляется – заболевает… Город Мюнстер. Средние века. Эпидемия чумы. 70 % населения умерли, а 30 % выжили. Почему выжили? Иммунитет был нормальный. Я могу поднять вам иммунитет, и организм сам справится с болезнью…

Читателя, конечно, интересует, а что же такое закапывает в нос своим больным доктор Карданов? Ведь мало открыть короткий путь к пещере Алладина, нужно еще знать заклинание! О том, чем Карданов лечит, мы еще поговорим. А сейчас я пытаюсь понять другое – как он понимает болезнь. Ведь практика вытекает из теории.

– Сейчас считается, что убийца номер один в мире – сердечно-сосудистые болезни. Но я уверен, что это неверно, это методическая ошибка! Холестерин, атеросклероз, бляшки, инфаркты, инсульты – это все следствия.

– Следствия чего?

– Прибитой печени. Сердечно-сосудистые проблемы начинаются с печени, которую вы всю жизнь травите лекарствами. У вас болит голова, вы съели анальгин, голова прошла, через 15 минут половина дозы анальгина печень расщепила, еще через 15 минут – еще половина расщеплена. Вот чем опасна медикаментозная медицина! Вылечили голову – убили печень, вылечили грипп – убили печень, вылечили сифилис – убили печень… И когда до меня это дошло, я стал отращивать новые клапаны больным с пороком сердца.

– Что за бред? Клапан – это соединительная ткань. Это примерно то же самое, что новую кость вырастить.

– Меня не удивляет ваше удивление. Когда это впервые произошло, я сам себе не поверил! А теперь для меня это рутина. Первых экспериментальных больных я «сделал» в кардиологическом институте, где меня хорошо знают. И теперь мне оттуда врачи периодически звонят: «Ты опять у нас пациента со стола снял!..» Короче, сердечно-сосудистые неполадки начинаются, как правило, с просадки печени. Есть, правда, исключения – диабетическая гангрена. Но я сбрасываю диабетикам сахар с 15 до 9 единиц, и у людей она проходит. Главное – восстановить сосуды, поскольку именно нарушения в сосудах приводят к гангрене.

– Так вы что же, получается, все болезни лечите?

– А чего там лечить-то? Ведь болезней на земном шаре всего три. Первая болезнь, или, если хотите, группа болезней – иммунодефициты. Это вся инфекционная часть, рак и все прочее, что начинается с просадки иммунитета.

Второе – иммуноагрессии. Астмы, диабет первого типа, аллергии, рассеянный склероз, болезнь Бехтерева и т. д.

Третье. Нарушения кровотока. Как говорил незабвенный Александр Соломонович Залманов, уехавший из России на философском пароходе, болезни начинаются с нарушения кровотока. Все эти панкреатиты, холециститы, межпозвоночные грыжи… Даже атеросклероз! Он развивается так. Артерия рассчитана на определенное давление. Вот кровь бежит по артериям. Но она предназначена для органов, а сами стенки артерии питаются другой кровью, которую подводят к ним специальные сосудики и капилляры. Начинается капилляропатия стенок артерий. Капилляры отмирают, и падает механическая прочность сосудов. А это грозит разрывов артерии и смертью! Поэтому организм заранее замазывает место будущего разрыва. Чем? Холестерином! Почему именно им? Ну, во-первых, кровь – агрессивная жидкость, и нужно инертное вещество для заплатки. Это как раз холестерин.

Во-вторых, для заштукатуривания необходимо распространенное вещество, которого не жалко, а это опять же холестерин, его в организме навалом: он – основной строительный материал для клеточных оболочек. А дальше начинаются проблемы: течение крови в организме ламинарное, а в местах, где бугрится холестериновая заплатка, начинаются завихрения, то есть возникает турбулентность, из-за этого образуются тромбы, и пошло-поехало… Поэтому, когда я лечу у людей эндартериит, я на самом деле лечу капилляропатию! Как только капилляры восстановятся, питание стенок артерий наладится, и холестериновые заплаты рассосутся сами собой, лейкоциты холестерин сожрут и выведут…

А нынешние призывы официальной медицины к борьбе с холестерином напоминают мне поиски врагов народа при вашем Сталине. Если бы удалось полностью побороть холестерин, от человека осталась бы только лужа воды и горка костей! Холестерин – основа клеточных мембран. Бороться с холестерином в организме – все равно что бороться с цементом в стране. Домов не останется!

Если у человека бесхолестериновая диета, печень из белков мяса, углеводов булки будет делать холестерин, потому что он нужен – залеплять ослабевшие стенки сосудов. Если у вас повышен уровень холестерина в крови, это вовсе не говорит о том, что у вас много бляшек. Это говорит о том, что у вас происходит интенсивная деструкция маленьких сосудов в организме – капилляров, венул, превенул.

А помимо холестерина, печень производит иммуноглобулины, гемоглобины, коллагены кожи. Приходит ко мне на прием молодая женщина с плохой кожей, сразу ей вопрос: «У вас, наверное, печень болит?» Она, наивная, ахает: вот какой доктор – наскрозь видит!.. Да не наскрозь, а на лице у нее все написано!

Так вот, если печень недовырабатывает один компонент и с избытком штампует другой, это вызывает сгущение крови и тромбофлебит. А тромбофлебит вен прямой кишки называется геморроем. Уравновесьте производство в печени, и уйдет геморрой. Нарушение всегда системно! Или вы думаете, что геморрой – он сам по себе геморрой, один-одинешенек? Ищите цепочки. Геморрой – не болезнь, а симптом. А у нас лечат геморрой как самостоятельную «болезнь».

– А как вы астму излечиваете?

– Астма – это детский сад. Когда мой сын учился на третьем курсе медицинского, я ему сказал: есть у вас на курсе астматики? лечи их, тренируйся! они безопасны, как червяк – никогда не дают осложнений и всегда вылечиваются. Вон стоит раствор для лечения астмы. В нем всего шесть компонентов с Кавказских гор. Минералы. Эти компоненты и в Альпах есть. И в Новой Зеландии… Самое трудное в лечении – сочетать растворы, учитывая клинические проявления. У меня растворов для закапывания в нос 56 штук. У человека эндартериит в сочетании с гипертонией – один курс лечения, одно сочетание растворов. А если то же самое, но с гепатитом Д – другой набор. Если у человека гангрена, даю одно, если гангрена с мочекаменной болезнью – совсем другое, иначе помрет.

Я лечу не болезни, болезни – всего лишь проявления нарушения регуляции. Моя задача – не вылечить болезнь, а восстановить регуляцию, тогда болезнь уйдет сама. Это совершенно новая медицина. Новая по подходу. Обычно врачи описывают болезнь, но не ее причины. И лечат болезнь, вместо того чтобы устранять ее причины. Симптоматическая медицина, которая порой доходит до крайностей. Видели рекламу обезболивающего по телевизору? Болит – прими таблетку, болеть не будет. Ужас! Боль – сторожевой пес организма. Организм шлет сигнал: здесь не в порядке! А мы этот сигнал отключаем. Болезнь продолжает спокойно развиваться, а мы ей помогаем, параллельно убивая печень обезболивающей химией.

Как работает западная медицина? Как конвейер. Она имеет дело с одинаковыми деталями. В немецкой клинике врач с пациентом практически не контактирует. К нему поступают анализы, он выдает рецепт. Больной проходит по этому конвейеру, как болванка: записали номер, отправили на анализ, потом на второй, потом на рентген, выдали рецепт, отправили в аптеку. Личный контакт между врачом и пациентом в этой схеме вообще не нужен.

У меня – иное дело. Я смотрю на кожу, на реакцию, спрашиваю, как он какает, слушаю жалобы. А потом думаю: ага, у тебя гипертония, у тебя нарушения периферические в печени, у тебя ноги отечные и кольцо утопленное в палец, значит, почки «поехали». Сводишь все воедино, принимаешь решение. Только личный контакт, индивидуальная работа и комплексное решение. А что будет с этим человеком в поликлинике? Нарушения в печени вообще не найдут, от гипертонии пропишут таблетки, от почек уколы, будут пичкать химией вразнобой. Результат? Плачевный. Человек всю жизнь будет лечиться – пить таблетки. Стариков видели? У них вся тумбочка в таблетках. Потому что врач, если к нему обратились, не может не прописать чего-нибудь – это его работа, его шесть лет этому учили. Сколько обращений к врачу – столько новых таблеток на тумбочке. И человек на этих «колесах» медленно едет в гроб.

А я за клиентом смотрю, через два месяца меняю ему препарат, предупреждаю: после приема будут субъективные ухудшения здоровья – суставчики заболят, печень заноет, не бойтесь – это нормально. Причем, что обострится первое, я не знаю, это организм сам расставит. Он будет перестраиваться, восстанавливаясь. Как решит, так и будет. Я в это не лезу, тонкости меня не интересуют. Тонкости пускай интересуют обычных врачей. Вот он узкий специалист и понимает все про ухо, горло и нос. А про бронхи он уже не понимает, это к пульмонологу. Видите, какие великие, тонкие специалисты! Не то что я, серость…

Карданов свою родину не любит. Он здесь чужой. И потому я ничуть не удивляюсь, услышав от него:

– В составе моих растворов, в основном, минералы, растворенные в воде в определенных пропорциях, но точного состава никто не знает и никогда не узнает. Даже сын мой не знает. Сейчас я даю ему уже готовый концентрат, а после смерти оставлю запас на сто лет. Ему до конца жизни хватит. А этой стране я ничего не оставлю. Ничего…

– Ну, хорошо. Пес с ней, с родиной. Она тут никому не нравится. Но как вы пришли к этим растворам? И почему они вообще работают?

– Знаете, будучи человеком уже в возрасте, уже вылечившим раки, геморрои, астмы, я часто, обхватив голову, сам сижу и думаю: ешкин кот! Ну, почему эта херня работает?!

– Стоп. Если вы, схватившись за голову, часто думаете, почему ваши растворы работают, откуда вы их взяли вообще? Ведь состав должен был идти от какой-то теории!

– Хороший вопрос. А откуда Менделеев взял свою таблицу?

– Во сне увидел.

– Правильно. И конструктор Шпитальный – автор скорострельных пулеметов ШКАС и УльтраШКАС увидел свою конструкцию во сне. Она к нему пришла как будто откуда-то извне. Одномоментно. Целиком. Вся сразу. И со мной было так же. Просто когда в голове масса самых разных знаний из самых разных областей и ты постоянно о чем-то думаешь, вдруг приходит идея. Она возникает как бы из ниоткуда. Процесс ее рождения внутри мозга самому обладателю мозга не виден. Только результат. Я не знаю, как я это открыл и почему состав именно такой. Но я знаю, что действует он через вомероназальный орган непосредственно на мозг. На те его отделы и заводоуправления, которые заведуют цехами, пыхтящими в тушке. Для меня это черный ящик по Винеру. Я просто знаю, что если дать на вход такое действие, отклик будет вот таким. А что именно происходит внутри, понятия не имею.

– Слушайте, а может быть, это просто работает эффект самовнушения у больного, а? И что бы вы ему ни дали, будет улучшение, поскольку он верит в него? У вас все придуманные вами минеральные составы работают?

– Нет, конечно. Порой клинического эффекта нет вовсе. Начинаешь менять состав и постепенно находишь.

…Тут я вынужден признаться читателю, что, хотя все растворы у Карданова авторские и основаны на сочетании минералов и микроэлементов, занимается он чистой воды гомеопатией: все свои секретные концентраты перед тем, как дать их больным, он сильно разводит. Если кто забыл на секунду, что такое гомеопатия, напомню. Это ужасная лженаука! Берется некое лекарство и растворяется в колоссальных объемах дистиллированной воды. Растворяется настолько, что в растворе не остается практически ни одной молекулы активного вещества. И вот этой «пустой» водой пичкают больного в надежде на исцеление.

Я в гомеопатию не верю. По той простой причине, что достоверных данных о том, что она работает, не существует. Ну, не удовлетворяет гомеопатия требованиям доказательной медицины!.. Более того, у академической науки нет никаких идей о том, почему она могла бы работать. И в самом деле – если вы развели вещество настолько, что в ведре его осталась одна молекула или даже той молекулы нету, что будет реагировать-то? Нечему реагировать! И Карданов об этом знает. Вернее, знал. Он ведь тоже полагал гомеопатию лженаукой. И занялся ею исключительно от нужды.

– С чего вы вообще взяли, что нужно лекарство разводить? Ну, сделали вы свой чудодейственный раствор, состав которого увидели во сне. И лечите им! Разводить-то зачем?

– Честно? У меня просто было слишком мало концентрата. И я подумал: если можно достичь усиления эффекта при определенных разведениях, как говорят иные буржуазные мракобесы, попробую-ка и я в целях экономии разводить! Воды-то дистиллированной полно, а концентрата мало. И сработало!

Хотя я, конечно, понимаю, что все это ересь и мракобесие!.. Помню, когда я еще был студентом, подружка моей мамы говорила: когда закончишь мединститут, иди ко мне, в гомеопатию. Но я был советский студент и знал, что гомеопатия – это продажная девка империализма, отвлекающая пролетариат от классовой борьбы. Лженаука!

Но потом был один эпизод… Сидим мы в 1985 году на кафедре, вдруг шеф приходит и говорит: «Ребята! Это не обязательная вещь, не овощебаза какая-нибудь, но сегодня к нам придет один интересный человек из первого меда и кое-что расскажет. Но будет это в 10 часов вечера. У него интереснейшая работа, я вам советую остаться до ночи и послушать.» – «А почему так поздно?» – «А потому что там такая тема, что в рабочее время нельзя – и ему, и мне дадут по шее. Но ему ужасно хочется этим поделиться, а напечатать это невозможно».

И вот пришел к нам этот человек – заведующий кафедрой фармакологии первого меда товарищ Кедров. И рассказал невероятное. Он брал ацетилхалин в канюлю – это пипетка такая – и капал вещество на лягушачье сердце. Сердце под действием препарата начинает сокращаться, потому что ацетилхалин вызывает местную деполяризацию мембраны мышечного волокна, это ведет к возникновению импульсов, распространяющихся по мембране, и вызывает мышечное сокращение. И мы эти сокращения меряем – амплитуду, промежутки между сокращениями. Капнули – начало сокращаться, потом закончило, отмылось. Классический опыт.

Теперь разводим ацетилхалин все больше и больше, рассказывал нам Кедров, и получаем вполне ожидаемый эффект – чем меньше концентрация ацетилхалина, тем меньше его активность. И, в конце концов, препарат действовать перестает. Дальнейшее разведение бессмысленно, не правда ли? Но мы продолжаем разводить дальше, хотя это и глупо. Разводим, разводим, разводим. И все время видим нулевую линию на графике. А потом вдруг раз – и раствор начинает действовать: сердце бьется! Снова разводим, и эффект пропадает. Опять разводим – действует. Условно говоря, при разведении десять в минус третьей вот такая активность. При десять в минус пятой – нулевая. При десяти в минус десятой – все еще пустыня на графике. А в минус семнадцатой – неожиданный пик. Что именно действует, если активного вещества в растворе давно уже не осталось?…

Кедров и его сотрудники дошли до разведения десять в минус 200-й, я потом побывал и дальше. И могу подтвердить – эффект есть! Но соваться с этим в официальную науку – башку снесут. Вот у меня здесь выписано и красной чертой подчеркнуто мнение официальной науки: «Ссылки на память воды… не имеют научных оснований». Поэтому биться головой о бетон я не намерен. Я видел, что делает с людьми система, против которой они пошли. Сколько на моих глазах людей затоптали! Вайнберг, Белоярцев, потом грузин этот… Гочичашвили, кажется. Они все пытались через официальную науку пробить то, что стояло на тот момент в стороне от основного русла. Дело в том, что если твой препарат находится неподалеку от мейнстрима и немного что-то улучшает по сравнению с имеющимися – ты пробьешься. А если нет – сожрут.

Все это было на моих глазах, и я, как человек умный, сделал выбор. Это что – меня будут травить, а я буду нервничать? Пошли вы на хер! Поэтому наука идет своим лесом, а я своими полями – параллельно. Лучше я буду спокойно сидеть дома и зарабатывать деньги, не связываясь с вашим государством.

И, пока я жив, кому-то из больных повезет…